Пламя и лед Беров Иван
В голубых глазах гиганта читалась ненависть, когда он думал об Акмальди и его войске.
— Я еще сохраняю шансы на прохождение через портал.
Дама кивнула.
— Мы достали спрятанную в этой башне реликвию и теперь можем удалиться, — продолжила магиня. — Если бы нас не нашли маги Эверхарда и если бы не армия рыцарей ордена Белого Грифона, то мы бы уже давно прибыли в наш мир. Мир более спокойный и более привычный.
Гигант облегченно вздохнул. Тяжелый и мощный двуручник с обоюдоострым лезвием и треугольным желобом, пробегающим узкой линией вдоль всего лезвия, мог заставить задержать дыхание любого воина. Удлиненный эфес меча позволял физически развитому человеку управляться этим оружием с помощью одной руки. Защитник башни вскинул в сторону вошедшей дамы меч. Мысль о том, как этот клинок пронзит магистра Белых Грифонов, заставила тело защитника башни вибрировать сильнее.
— Знай, магиня, что у меня нет сердца, — проскрипело лицо роглира. — Моя раса лишена этого органа, потому что он рождает слабость.
— Тебя выращивают из заколдованных кусков гранита и обсидиана, растворенных друг в друге, и камни земной тверди дают тебе физическую силу, но где находится твоя душа — вот тот вопрос, коим я интересуюсь.
— Моя душа находится в надежном месте! — роглир одним глотком осушил костяной кувшин жертвенной крови, откусывая часть посуды в приступе экстаза. — И не смей до нее дотрагиваться!
Изящная дамская ручка в полупрозрачном белом одеянии быстро втянула указательный палец, не желая нервировать своего потенциального телохранителя. Надетый на указательный палец правой руки перстень засветился оранжевым светом. Едва заметный силуэт небольшого человечка притаился внутри камня, сжавшись под проницательным взглядом волшебницы.
— Чудесно, не правда ли? — произнесла магиня.
— Я пока еще не мертв, — процедил серо-синий гигант, подставляя подземным карликам нижние конечности, чтобы они быстрее одели их в доспехи.
— Ты либо очень голоден, либо нетерпелив, мой друг.
Роглир облизал губы и хищно ухмыльнулся:
— Похоже, ты мне предлагаешь обед.
Магиня слегка улыбнулась:
— Ты же должен узнать причину, по которой вынужден здесь задержаться.
Роглир плотоядно облизнулся.
— Кто ты? — задало вопрос появившееся в высоком кресле существо.
— Хозяйка этой башни, неудачник, — ответила магиня. Телепортация живых и неживых предметов была для нее сущим пустяком, даже если места отбытия находились на большом расстоянии.
Весь в крови и избитый так, будто по нему пробежало стадо слонов, Наблюдатель (а это был он) поменял позу и повернул голову в сторону призвавших его к ответу.
Сначала фигура молчала, словно размышляя над чем-то, а затем произнесла:
— Зачем вы перенесли меня сюда?
— А как ты думаешь?
Это был оригинальный ход — отвечать вопросом на вопрос. В мирное время магиня с удовольствием продолжила бы разговор в том же ключе, но сейчас за дверями слышались вопли рвущихся в двери башни Белых Грифонов, поэтому ход беседы нужно было менять.
— У меня был приказ, — Наблюдатель первым решил отвечать, надеясь на то, что оппонент поступит так же, но магиня и роглир ответили ему лишь молчанием. Такой разговор мог перейти в допрос.
— Они нашли нас, Банг, — спокойно проговорил роглир, надевая доспех. — Не знаю, как, но какая-то возможность у магов Эверхарда была и была цель для поисков. Понимаешь? Цель для поиска.
— Мой шпион еще жив, и я не проиграл свою миссию.
Наблюдатель вообще не должен был здесь находиться. В его желтых глазах промелькнул страх. Магиня не давила на нового участника беседы, но Наблюдатель ощущал на себе ее опасный взгляд.
Вмешавшись в действия аборигенов Лаударума, Банг нарушил заключенное им соглашение.
Магиня спокойно выслушала короткое оправдание, но свой приговор мастеру провала отменять не собиралась.
— Твои обязанности включают вербовку местных магов и создание тайной агентуры, а ты вместо этого решил заменить моих воинов на поле боя. — Тонкий дамский пальчик, как маятник, покачался перед желтыми глазами. — Нехорошо.
— Но мой шпион еще жив, и я не проиграл свою миссию.
— Я рада, что твой избранник все еще жив, хотя… — магиня взяла паузу. — Его удача через пару минут повернется к нему спиной.
Словно по незримой команде по покоям башни пронесся рев, и нечто массивное выпрыгнуло в одно из верхних окон во двор. Банг не сомневался, что это был хищный зверь, шагающий на четырех лапах, и у него была определенная цель.
— Нет! — Наблюдатель уже догадался о своих перспективах. — Вы не понимаете! Это эльф, друид и притом сильный.
— Мы рады за тебя, — магиня кивнула головой, разрешая роглиру двинуться в сторону трехрогого существа.
— Армия Акмальди почти полностью истреблена нашими совместными усилиями, — продолжал оправдываться Наблюдатель.
— Только у магистра ордена есть сила, полученная им в самом Бастионе Духов. Очень мощное заклятье, позволяющее ему уничтожить всю эту башню и окружающие ее строения, а это означает провал всех наших миссий в этом мире. — Теперь магине точно было не до шуток.
— Он один стоит целой армии, Банг, — защитник крепости процедил это сквозь зубы, ясно представляя меч Белого Грифона возле своего горла.
— Дело ваше, — чернокожий человек, чью голову украшали три острых рога, резко встал со своего похожего на древний трон кресла, и в его руках сверкнул полуторный меч с широким у конца полукруглым лезвием. Красная молния из лавы готова была сорваться с его руки, но магиня лишь улыбнулась, намекая на свое превосходство в искусстве магии.
— Ах, так, значит! — трехглазый чернокожий человек раскрутил свое оружие, направляясь к роглиру.
Экипированный по пояс в доспех роглир был не полностью защищен, но смог увернуться от выпада Банга, а в следующий миг нанес трехглазому удар в челюсть.
Банг поспешил подняться на ноги, но роглир оказался быстрее — мощная рука схватила Банга за рог и одним движением оторвала ему голову.
— Чтоб ты подавился, — успел выкрикнуть желтоглазый Наблюдатель перед тем, как его ворчащая голова исчезла в пасти все еще голодного роглира.
— Уходи-и-и-и! — уже из-за ряда острых зубов закричала голова своему шпиону.
— Будто этот бездарь сможет тебя услышать, — магиня подошла к трону Наблюдателя, пытаясь поймать остатки телепатической связи Банга с его шпионом. В том, что тайный агент слышал последние слова своего хозяина, магиня не сомневалась.
— Как ты это делаешь? — на лице магини проступило искреннее удивление, когда здоровенная морда Банга исчезла в довольно узком рту.
— Мое горло и пищевод состоят из системы мягких хрящей, способных благодаря эластичным мышцам расширяться, — объяснил защитник башни. — А что это было?
— Заклинание телепортации, — равнодушно произнесла магиня, подойдя к окну. — Похоже, Банг был не единственным мастером устраивать сюрпризы. Ну а теперь твой выход.
— Жаль, что у твоих солдат нет магического хранителя, способного противостоять грифону магистра.
— Но твоя армия с ними справится?
Роглир утвердительно кивнул:
— Мои мертвяки и монстры числом их явно превосходят, да к тому же и я немало в битве стою.
— Удачи, — магиня не стала в деталях пересказывать, какую именно картину она увидела из окна. Ее пожелание очень даже понадобится защитнику башни, особенно если учесть, кто именно и в каком количестве материализовался во внутреннем дворе. Охраняемые волей магини главные ворота испытали на себе мощный удар десятков закаленных в боях тел. Все имели отличное вооружение и прошли хорошую школу боя на различных полях Лаударума — так что мертвецам роглира придется попотеть, если они хотят уйти на своих ногах.
— Готовьте портал для перехода! — уже грозным голосом женщина отдала приказание многочисленным подземным карликам. — И не забудьте захватить с собой добытую реликвию!
— Слушаюсь, — виновато прозвучало откуда-то снизу.
— Я хочу увидеть это. — Магиня услышала еле уловимые шаги роглира, поэтому его слова, прозвучавшие над самым ухом женщины, не заставили гибкое тело даже шелохнуться.
— Слуги!
По приказу волшебницы двое подземных карликов быстро побежали в сторону лестниц.
— У меня нет времени, — настаивал роглир, пинком отбрасывая снующих под ногами карликов, в чьих услугах он более не нуждался.
— Одно из желаний моего защитника — закон для меня, — волшебница картинно сделала пас руками в воздухе и произнесла несколько странных слов нараспев.
Вслед за этим трехметрового роста создания, чем-то напоминавшие людей, но только со странными чертами лица, придававшими им сходство со зверем, поставили на пол огромный резной ящик.
— Кто это? — роглир чувствовал себя перед гигантами так, словно обжора перед громадной тарелкой супа. Супа, который сам мог бы переварить едока и сделать это в рекордно короткое время.
— Это мои слуги, — злорадно ответила волшебница, видя, в каком замешательстве находится ее герой на этот час.
Экипированные в легкие доспехи и имевшие из вооружения длинные посохи с двойными лезвиями, слуги магини не без усилий подняли крышку странного ящика. Повинуясь движениям удивительного механизма, из ящика выдвинулся небольшой постамент, на котором ослепительно сиял ярко-желтый драгоценный камень в форме полумесяца. Древняя реликвия, подчиняя своей воле мощное тело защитника башни, закованное в броню, заставила его биться в странном ритме.
— Оно бьется, — одними губами прошептал роглир, без колебаний преклонив колени перед древним артефактом.
— Когда-то великий Драйг вел нас вперед, завоевывая один мир за другим и давая нам силу чужих жизней и мощь от страсти страданий, и я сделаю все, чтобы мой господин, поверженный рыцарями Бастиона Духов, вновь обрел утраченную мощь и силу.
— Тогда иди и дерись за будущее своего господина! — грозно отрезала волшебница, приказывая своим рослым слугам спрятать реликвию обратно в надежное место.
Больше роглир не колебался. Он теперь точно знал, за что именно ему придется отдать свою жизнь и принести в жертву своих воинов, если того потребуют обстоятельства.
— Во имя Драйга! — прорычал защитник башни, щелкая решетчатым забралом и проверяя прикрепленные к спинным пластинам панциря ножны для меча.
Дрениган сразу понял, что все происходит не так. Рыцари дрались отчаянно, не уступая своему врагу ни сантиметра пространства. Но противник постепенно одолевал, оттесняя рыцарей на просторы морозной пустыни. Больше половины воинов уже пополнило ряды павших, когда до друида дошла простая и в то же время верная мысль: сила Родона и способности магических зверей внезапно иссякли. А это означало, что измученные долгим путешествием люди, лишившись питавшей их силы, сейчас могли превратиться в замороженных ледяных статуй. Ведь магические грифоны, нанесенные на панцири Белых Грифонов, не только придавали воинам дополнительные возможности, помогая управлять законами природы и использовать магию, но также охраняли жизни и здоровье своих обладателей во времена трудных и утомительных походов. Мальвеус Акмальди уже почти оказался внутри крепости, когда на друида насели сразу несколько врагов. Верный посох, сделанный из крепкого дерева, мог служить отличной дубиной. Первому зомби сильное оружие раскололо череп. Голова лопнула, точно перезрелый арбуз. От протянутых рук второго врага друида спасла врожденная ловкость, усиленная скоростью природного хранителя. Волк — обитатель леса и вечный охотник. Матерый лесной зверь метрового роста в холке и около двух метров в длину, не считая хвоста, с ворсистым темно-серым мехом, золотом отливавшим на полуденном солнце, тогда пришел на место проведения ритуала. Некогда старый эльфийский друид призвал этого волка из самых глухих лесных дебрей. Он сказал, что дает своему ученику власть над способностями этого существа только для охраны и исправной службы. Молодому ученику тогда было очень лестно, что великий мастер эльфийской магии награждает его, молодого юнца, одним из самых дорогих даров леса. Ах, с каким удовольствием он отправился бы в то время! Такое теплое, мягкое, нежное. Но сейчас вокруг кипела битва, уже переросшая в мясорубку. И перевес в этой мясорубке, грозившей вот-вот перейти в бойню, был явно не на стороне Белых Грифонов и Дренигана. Сила и реакция волка сработали великолепно. Магу в последний момент удалось увернуться от острых когтей, одновременно с этим Дрениган быстро раскрутил свой посох над головой. Очередного противника Дрениган мощно пнул ногой в колено. Нога серокожего существа подломилась, зомби упал лицом вниз. Друид с силой наступил ногой на затылок упавшего. Раздался хруст лицевых костей. И сразу же раскрученный посох ткнул в пустое бездушное лицо своим тупым концом, продавливая носовой хрящ, посылая тем самым сломанную кость в мозг. Зомби судорожно схватился за голову и рухнул на красный от крови рыцарей лед как подкошенный. В живых оставалось не более тридцати рыцарей. Остальные либо получили слишком серьезные ранения и пошли на ужин охране крепости, либо были повержены в неравном противоборстве с серыми и зелеными тварями, коих было раз в пять больше. Но и Белые Грифоны не оставались в долгу. Воодушевленные прорывом своего командира, рыцари также яростно вскидывали мечи и кромсали полуживые тела охранявших крепость зомби на мелкие кусочки. Вокруг места схватки валялись куски серых и зеленых конечностей, вяло скребущие лед, политый еще теплой красной кровью. Могло подуматься, что Белых Грифонов вот-вот сомнут, но и количество зомби также уменьшилось. В живых и с той, и с другой стороны оставались только самые стойкие и изворотливые. Победа так, казалось, близка, что, опьяненный, друид на миг потерял бдительность. Существо, некогда даровавшее друиду силу, теперь обернулось его главным врагом. Ведь именно через волка молодой Дрениган получил когда-то свою силу от искусных магов эльфийского народа. Тогда этот лесной хищник казался ему богом леса, олицетворявшим дух настоящей свободы. А теперь на друида бросился тот самый зверь, которому Дрениган вот уже сколько раз готов был сказать спасибо. Не потеряв самообладания, он сжал посох, вложив в его магическое древко все свои магические силы, и размахнулся, чтобы нанести удар по клацающей зубами волчьей морде. Однако, опередив на долю секунды движения мага, волк первым сумел укусить эльфийского воителя в плечо, оторвав при этом своими зубами часть металлических наплечников. Дрениган завыл, когда клык, несущий отраву, пронзил его плоть, глубоко погружаясь внутрь. Если бы сила Родона не оставила своих верных слуг в самый необходимый момент, то они бы уже раскидали всех этих полуживых созданий. Но бог Солнца отвернулся от них, оставив надежду только на силу крепких мышц и закаленных тел, что в данной ситуации равнялось смерти, поскольку ледяной холод и лютый мороз быстро превращали тела людей в живое мороженое.
Друид собрал в свободный кулак все свои силы и метнул в налитые кровью глаза шар яркого огня.
Чудовище завыло от боли, но не отступило. Зверь поднял друида за плечо, кроша зубами кости. Дрениган боялся, что его рука может просто оторваться от тела. Но в этот момент меч Солнца пришел ему на помощь, погружаясь в шею чудовищному созданию.
Затрещала дубленая кожа. Дрениган еще сильнее завыл, когда хватка острых зубов начала слабеть.
— Отойди, Дрениган! — Робар вскинул свое оружие во второй раз, ловко уходя от мощной атаки зверя.
Кровь алым ручьем хлынула из открытой раны. Друиду пришлось пережать артерию, чтобы не потерять сознание в самой гуще битвы.
Рыцарь ударил волка-переростка щитом. Удар пришелся зверю в бок, оттесняя массивную тушу от раненого волшебника.
Для данного маневра рыцарь использовал мощь своего магического грифона — сам человек никогда бы не смог совладать с подобным созданием.
— Он еще не побежден! — Дрениган хотел крикнуть что-то ободряющее, но из-за обширной кровопотери из горла друида вырвался лишь поток глухих звуков.
Но рыцарь и не нуждался в подсказках — огромный волк был уже перед ним. Зверюга попробовала протаранить оборону человека стремительным рывком вперед, но сила Белого Грифона не уступила натиску чудовища. Когти с лязгом резали металл рыцарского щита, а острые зубы сверкали, как две сабли, пытаясь схватить и оторвать край щита, который пока что защищал рыцаря от когтей и зубов зверя, а сила Бастиона Духов, заключенная в нагрудной пластине доспеха, не позволяла монстру поразить противника одной грубой силой. Меч Солнца Робара поражал жилистое тело зверя с быстротой молнии, но зверь успевал уклониться от точного колющего удара или от хорошей режущей атаки, так что удары Робара приходились на крепкие бока волка. Но вот рука, державшая щит, слегка пошла вниз, поддаваясь усталости. Зверь тут же атаковал, выбросив когтистую лапу рыцарю в лицо. Робар этого и ожидал: меч Солнца сделал в крепкой руке пируэт, и сверкающий металл перерубил толстую лапу. Получив тяжелую рану, чудовище поспешило отойти назад, но отсутствие одной конечности привело к потере равновесия, и огромная туша зверя упала к ногам рыцаря, подставляя под удар массивную голову. Больше медлить Белый Грифон не стал, видя, как его братьям по ордену нужна помощь.
— Что ты будешь делать теперь? — задал вопрос друид, не до конца понимая, кто именно перед ним стоит. Ему очень хотелось, чтобы это был споривший с ним Акмальди. Но Акмальди был очень занят разборкой с массой монстров, и его функции на себя пришлось брать сержанту Робару.
Друид увидел перед собой лишь полоску белого света. Яркого-яркого, как чистый луч Солнца с рук Родона. И тут же вокруг них зашумели сотни мечей, вынимаемых из ножен, раздался привычный для воинов Бастиона Духов клич:
— За Родона!
Мальвеус услышал победоносный клич своих воинов, когда его меч Солнца, полный чистой энергии Родона, разрубил последнюю десятку зомби, окруживших Белого Грифона.
Защитники башни были почти повержены. Остатки стражи, отчаянно защищавшей входные ворота, вот-вот должны были растаять, а за ними находился путь к долгожданной цели. К тому, кто привел солдат короля личей в Лаударум. И для того чтобы добраться до этого существа, нужно было лишь рассечь мечом эту темнеющую во мраке боя дверь.
Удар последовал неожиданно, и магистр оказался к нему не готов.
Тяжелая фигура Акмальди отлетела от входных ворот башни, но Мальвеус даже обрадовался подобному ходу событий. Сквозь пелену дыма и пламени рыцарь видел, как под его ногами взрываются камни и горит воздух. Всего за несколько секунд вокруг ледяной башни образовалось огненное кольцо, порожденное чужой магией. Но ударная волна помогла рыцарю избегнуть худшей участи, его будто выбросили мощным пинком из эпицентра бушевавшей силы. Магический зверь доспеха пронзительно вскрикнул, и Акмальди ощутил, как силы стремительным потоком возвращаются в его тело.
— Выходи на бой, воитель! — грозный всадник верхом на большом звере, экипированном пластинчатой броней, стоял перед рядами рыцарского войска.
Фигура в массивном черном доспехе медленно выезжала из вихрей бушующего пламени, направляясь сторону поднимающегося Акмальди.
— Прикройте командира!
Повинуясь голосу Робара, арбалетчики направили в сторону приближавшегося всадника рой черных стрел, но защитник башни лишь лениво потянулся за мечом, а затем серией молниеносных движений отбил летевшие в него острия.
— Прекратить атаки, — Акмальди сумел-таки встать на ноги после серии акробатических этюдов среди кровавого месива из частей тел и снега. Внутри крепости больше не царила непроглядная белая мгла. Сзади за его спиной остались лежать на вечно мерзлом льду больше сотни его людей. Магия их доспеха ослабла в самый неподходящий момент, но вот на такой случай он и разделил своих рыцарей, оставив в арьергарде несколько сотен воинов. Кто бы он ни был, хозяин этой крепости, он хорошо умел разбираться с магией Солнца. Нужно было просто уничтожить негатор, и тогда кошмар быстро мог бы закончиться. Но для этого рыцарю нужно было пройтись по всем коридорам этой крепости и обыскать здесь каждый закоулок, которых здесь (Акмальди в этом не сомневался) было предостаточно. Сейчас была другая проблема — защитник башни и его свита из темнеющих фигур живых мертвецов, угрожающе бряцающих опасным оружием.
«Кто бы ни устроил мне фейерверк, он сделал хорошую вещь — негатор магии Солнца был в одном из камней той лестницы, что вела к воротам ледяной башни. Лестницы уже нет, и вместо отвоеванного десятками жизней подхода к сердцу холода бушует настоящий огненный кошмар, через который не так-то просто пробиться».
Акмальди стоял с поднятым мечом перед воротами ледяной обители, которая теперь еще больше потрясала своей мощью. Высокое строение имело сходство с дьявольской иглой, воздвигнутой из жерла колдовского пламени. Мальвеус невольно зауважал воина в черной броне, если уж тот осмелился встать на защиту ледяной башни, выступавшей в качестве проводника между двумя мирами.
Роглир слегка поморщился, представив, до какой степени измельчал его противник, если согласился послать на бой обыкновенных арбалетчиков.
Ледяные ворота башни со скрипом закрылись, оставляя рыцарей Белого Грифона наедине с полчищем новых врагов и их командиром.
Четырехлапый зверь, на котором восседал черный рыцарь, напоминал помесь слона и кошки. Туша весом в пять тонн шествовала среди трупов с грацией кошки; в прищуренных зеленых глазах горел огонь жажды крови, а из зубастой пасти раздавались грозные рыки, когда чуткий нос зверя учуял запах свежих человеческих жизней.
— Это армия короля Эверхарда — действующего посланца бога Солнца Родона из Бастиона Духов! — прокричал черный рыцарь, произнося слова максимально отчетливо, чтобы каждый мертвец в его армии смог расслышать своего предводителя. — Они пришли сюда, чтобы убить нас и нашего господина!
— Драйг давно уже мертв, — навстречу защитнику башни вышел грозный рыцарь в измазанной кровью броне.
Блики от колдовского пламени игриво пробежали по начищенным до блеска наплечным и набедренным пластинам, отражаясь от полированной поверхности панциря, подчеркивая при этом всю статность великолепно сложенной фигуры Белого Грифона. К левой руке прикреплен небольшой щит ромбовидной формы, а правая длань крепко сжимает длинный меч, чье лезвие, словно зубы лесного хищника, опасно касалось пушистого снега, пробуя его на вкус. Противника такого сорта явно не ожидали в стане мертвецов.
Роглир сощурил глаза, приготовив одно из своих любимых заклинаний — «дыхание ведьмы», поражающее любую металлическую вещь, покрывая металл слоем коррозии и ржавчины.
Магический грифон Акмальди испугано вскрикнул, чувствуя опасность.
Да, последний подарок короля Эверхарда все же обладал превосходными магическими свойствами! И армии нежити вскоре предстояло испытать его в действии.
— Я хочу говорить с тобой, рыцарь, — спокойно произнес защитник башни, но его голос слегка дрожал, а в словах звучали нотки истерики.
Акмальди поднял забрало овального шлема, показывая, что он соблюдает законы рыцарского кодекса чести.
— Приветствую тебя, воин, — Мальвеус Акмальди попытался приветливо улыбнуться.
— Убирайся! — процедил роглир. — Уходите восвояси по-хорошему!
— Где она? — Вопрос магистра прозвучал очень резко и неожиданно как для самого рыцаря, так и для его собеседника.
Но защитник башни был готов к подобному развитию событий, и не поддался первому порыву чувств.
— О ком ты говоришь?
— О цели вашего визита в Лаударум, — Мальвеус быстро вскинул руку, указывая в сторону ледяной башни. Роглир услышал, как позади его оппонента покинули свои ножны сотни магических мечей. Голоса творивших волшбу магов соединились в сплошной полифонический гомон. В стане мертвецов также прозвенели сотни острых мечей, вытаскиваемых прямо из замерзлой плоти; низшие личи хаотично перебирали свои амулеты, готовясь то к атаке, то к нападению. Но атаковать без приказа никто не решался. Все ждали. На двух рыцарей обратили свои взоры не менее тысячи пар глаз, воинов и магов, готовых к стремительной развязке событий. Слова магистра Белых Грифонов не таили в себе гнева, но Мальвеус заметил, что у противника пальцы вытянутой в его сторону руки сжаты в кулак. Белый Грифон не знал, что за заклинание держит сейчас в своей руке его враг, но на всякий случай слегка подогнул колени, готовясь к резкому прыжку в сторону, а пальцы правой руки крепче ухватились за меч.
— Мы пришли сюда забрать то, что издавна принадлежит нашему королю, — отчеканил роглир.
— Ваш король личей давно убит! — прокричал Акмальди.
— Тогда убирайся отсюда, прислужник Родона! — защитник башни не уступал Белому Грифону в силе голоса, так что все реплики двух военачальников были отлично слышны солдатам обеих армий.
— Ты сюда никогда бы не попал, да еще и со своей сворой монстров, — Мальвеус сделал паузу. — Тебя явно сюда забросил маг. Сильный маг, знающий, как пройти через врата между мирами.
— Это все твои домыслы, благородный рыцарь!
— Выдай нам мага, и мы спокойно уйдем, — пообещал защитнику Мальвеус.
— Здесь живу только я, — ответил на предложение Белого Грифона защитник башни.
— Лжешь! — Мальвеус видел, как по черной фигуре прошла волна мышечного напряжения. Противник явно тянул время, и Белому Грифону это очень не нравилось. Скорее броситься в бой — вот о чем мечтал магистр древнего ордена.
— Ты прав, рыцарь, маг, сотворивший все это, действительно существовал, — роглир специально издал печальный вздох. — К сожалению, он погиб в тот момент, когда я отбросил тебя от ворот крепости.
— Красиво говоришь, рыцарь, — Акмальди притворно закивал головой, — но вот только одно не сходится: если убит маг, построивший это замечательное здание, то после его смерти ледяная башня и окружающая ее стена, а также ворота и все внутренние постройки должны были тут же обрушиться, погребая под своими обломками и твоего великолепного скакуна.
— Мы не хотим насилия, — произнес через силу роглир, выдавливая эти ненавистные слова из своей зубастой пасти. Внутри него все давно жаждало крови, но он должен был дать время ведьме и ее слугам для безопасного прохода к порталу.
— Враждуй, с кем хочешь. Но мы оба знаем, рыцарь, что ты не можешь находиться здесь в полном одиночестве. Я даю тебе последний шанс прекратить бесполезную бойню.
— Бойню? — роглир насмешливо фыркнул, представляя, с какой скоростью магиня поднимет из могил новую армию нежити, если это сражение пройдет неудачно. — Не тебе помешать нам достичь своей цели! — ноги защитника слегка сжали ребра чудо-кошки — от этого зверь, в чьем седле рыцарь величаво сидел, коротко вскрикнул, как бы подтверждая слова своего хозяина. — Башня целиком сделана изо льда, ее стены двухметровой толщины у основания. Стена, окружающая мою госпожу и ворота, ведущие внутрь, также сделаны из этого прекрасного материала. Силы Воды и Природы могут создавать подобные конструкции. Даже если ты победишь меня в бою, то пройти заколдованную ледяную стену ты никогда не сможешь!
Глаза Акмальди зажглись ненавистью. Если бы человек мог убивать одними глазами, то Мальвеусу Акмальди ничего не стоило быстро расправиться со многосотенным воинством и с самим защитником башни.
— Ну же, рыцарь, не томи нас своими играми. — Зверь защитника башни сделал осторожный шаг вперед. — Выходи на честный бой, и я отпущу с миром твоих людей в случае твоего поражения. Может быть, даже сохраню тебе жизнь, хоть твой наглый нрав этого и не заслуживает.
«Никогда!» — рвалось из груди Мальвеуса, но воин изо всех сил сдерживал порыв чувств, иначе это сразу бы выдало его. Он ни разу не шелохнулся с того самого момента, как защитник башни вскинул в его сторону меч и повел своего зверя в наступление. Мальвеус не знал, что за заклинание прячется в сжатом кулаке его оппонента. Но вот пальцы начали медленно разгибаться. Магистр Ордена Рыцарей Белого Грифона и защитник башни стояли друг напротив друга. Акмальди мог отразить любой удар, но вот уровень владения магией у своего оппонента он не мог учесть до конца. Дрениган — вот кто точно знал, что нужно сделать, но он получил очень сильную рану, и рядовые воины отнесли его в задние ряды, чтобы он окреп и набрался сил.
Мальвеус успел в последний миг увернуться от опасных ветвей оранжевой паутины.
А человек, лежавший в сотне метрах сзади, чувствовал дыхание смерти. Тяжелая рана посеяла в его теле новый росток тьмы, который уже начал давать плоды будущего процветания. Не открывая глаз, он мог теперь слышать голоса людей, находящихся на далеком расстоянии, а его магическая аура стала еще более сильной и широкой, позволяя черпать силу из недоступных ранее источников. Мечта об абсолютной власти, какую жаждет получить любой адепт, могла реализоваться. И все это случилось благодаря упорству одного-единственного человека — магистра Белых Грифонов. Того, кто с малыми шансами на победу боролся с армией личей, хотя они были сильнее и мощнее его. Акмальди, как таран, пробил ему дорогу к новым возможностям. Но в крепость, где они таились, еще нужно было войти, а сейчас чужая магия угрожала тому, кто это мог сделать.
Всего лишь пара усилий, и в тело героя вливаются дополнительные силы из самой тверди земли, а из прочных линий воздуха и остатков душ, безвременно павших на поле боя, сооружается щит.
«Акмальди должен выжить!»
Магистр Белых Грифонов даже сам не ожидал, что ему удастся уклониться от магии роглира. Полотно заклинания прошло над его спиной. Сзади трещала ледяная стена, разваливаясь на большие глыбы, которые распылялись на мелкие колющие осколки. Все-таки кто-то из выживших магов Архатры постарался. Если бы такая волшба прошла по его телу, то никакой доспех не смог бы его спасти. Щит, сплетенный неизвестным волшебником, отбил магическую атаку, поддерживаемую чужой силой.
«Ура! Акмальди выжил» — изо рта проводника вырвался хриплый стон… Выставленный им щит сумел-таки отразить удар и направил чужую магию в саму башню. Его герой не сдавался, и сейчас это было самым главным.
Но его собственные силы уже были не так велики, как секунду назад. Он снова погружался в себя, преображаясь в нечто совершенно новое. Новое существо, обладающее более мощными способностями, прорастало в его организме.
«Скоро я буду намного сильнее, чем обещал мне Наблюдающий!» — восторгу раненого мага не было предела.
Роглир уже собирался приступить к истреблению вражеского войска, но его магия встретилась с достойной магией противника. Времени больше терять было нельзя. Искусство магии должно было смениться искусством владения топором.
Белый грифон успел увернуться от удара черного рыцаря. Тяжелый доспех отбил летящие в него ледяные осколки. Припав на одно колено, Мальвеус откатился от своего врага, после чего опередил и магов защитника. Слова заклинания сами слетели с губ рыцаря, и ветвящийся поток молний вырвался из его разжатой ладони, направляя свои наэлектризованные щупальца прямо в грудь своих противников. Громкий крик раздался из-за спины роглира. Сотни сопровождающих его мертвецов и личей все как один схватились за пораженный участок груди. Каждый мертвец пытался вытащить электрическое копье из своего тела, упорно хватаясь двумя руками за сверкающую синеватую змейку, но от этого только получал еще больший заряд.
— Разорвите их на части! — грозно приказал черный рыцарь.
— За Родона! — разнеслось за спиной Акмальди.
Белые Грифоны все как один обнажили мечи. Каждый старался забрать с собой как можно больше вражеских жизней в случае своей смерти. Стоявшие друг напротив друга две армии сшиблись, забыв о дуэли своих командиров.
— Личи, в атаку! — ревел черный рыцарь, видя, что его зомби скоро превратятся в кашу из разрубленных серых тел. Но его маги молчали, будто их кто-то сковал своей волей, намного превосходящей по силе магию низших личей.
Роглир сразу же догадался, каким трюком воспользовался его противник, и сам пошел в атаку, призвав себе в помощь магию Солнца. Луч чистой энергии готов был вот-вот поразить цель, но тут наступила вторая стадия заклинания, призванного магистром, — острые стрелы молний посыпались на полупарализованное воинство с неба. Причем все небесные снаряды были жирными, с искрящимися силовыми отростками по краям и темно-фиолетового цвета, хотя цвет небосвода и оставался бледно-голубым. Одна из молний смогла поразить распаленного своим неудавшимся наступлением роглира, нанеся защитнику ледяной башни прямой удар точно в темя.
Защитник башни вылетел из седла, упав прямо на голый лед. Удар был жестким, но не смертельным. «Гнев Богов», — так называлось заклинание Акмальди. Он его редко когда применял, но если такое случалось, то его противникам приходилось достаточно туго. Пришедшее вместе с призывом брата Робара воинство сейчас все как один врезалось в контуженные полчища мертвецов, оставляя на белом снегу лишь их изрубленные тела. Из Белых Грифонов не умер пока никто, но все личи в стане мертвецов находились в полусонном состоянии, обессилев от крепкого магического удара. Акмальди мог бы с легкостью убить защитника и вступить в общую битву и это, возможно, ему бы и удалось, если бы в поединок двух командиров не вмешался зверь, привезший на своем горбу обладателя черных доспехов.
Чудо-кошка, видя, как ее хозяин падает на лед, издала грозный рык, напоминавший лавинный камнепад, и бросилась на магистра. Когтистая лапа задела с размаху плечо бравого героя, так что Мальвеус невольно упал на одно колено. В глазах зверя сразу же полыхнули злые огоньки мести. Две мощные кошачьи лапы ударили, что было сил, прямо в грудь, выбивая из легких Мальвеуса последний воздух.
Стойкий рыцарь всем позвоночником ощущал, как его тело неумолимо погружается в толщу льда, намертво врастая в мерзлую плоть ледяной пустыни. Зубастая голова зверя начала радостно щелкать клыками, призывая к бою своего хозяина, который уже оклемался и вставал после падения.
Акмальди разозлился на глупого зверя и, упершись руками в лед, толкнул двумя ногами наседавшую на него чудо-кошку в грудь.
Удар человека был не сильным для такого создания, как бродан — хищник бескрайних просторов мира ламбирдов. Это было равносильно попытке в одиночку сдвинуть гранитную глыбу с места. Но тело Мальвеуса само стало будто бы из камня. Словно вся земля сейчас вливала в него свои запасы мощи. Магия доспеха усилила удар. Зверь вскрикнул. От силы атаки чудо-крошку подбросило в воздух, но зверь не сдался. Растопырив лапы, чудо-кошка ловко приземлилась и тут же рванула вперед. Удар крепкой, как таран, головы выбил из Мальвеуса все остатки жизни. Все внутри тела сотрясалось, как студень, пронзая ткани неимоверной болью. Продавливая рыцаря через ряды его же воинов, зверь отталкивал неприятеля от своего хозяина. Мальвеус не имел места для маневра и в ответ нанес лишь удар рукоятью меча Солнца по черепу чудо-кошки. Зверь яростно зашипел, движением головы отбросив рыцаря на десяток метров. Акмальди плашмя упал в грязь, пытаясь нащупать в себе остатки последних сил.
«Вставай! Вставай! Твой бой еще не окончен!» — голос звучал вокруг, наполняя все тело приятным теплом, а его избитые мышцы словно заново рождались. Мальвеус не мог поверить в происходящее: что-то очень древнее и звериное проснулось в нем как раз в тот момент, когда голова чудо-кошки вынесла его с поля боя. Ощутив прилив невиданных сил, рыцарь резво поднялся, сначала на колени, а потом на ноги.
Зверь бросился на Белого Грифона, выбросив вперед жилистую лапу с блестящими тремя когтями.
Мальвеус ожидал от зверя именно такой реакции и был уже готов к встрече. Рыцарь слегка подпрыгнул, как бы взлетая навстречу воинственному зверю, и, что было сил, рубанул своим мечом наискось вдоль всего правого бока. Чудо-кошка жалостливо вскрикнула.
Роглир, которому уже удалось встать на четвереньки и нащупать оружие, увидел, как противник отрубает мечом правую лапу у его любимца. В горле у черного рыцаря застрял яростный крик, когда его любимец камнем упал на снег, орошая белоснежную плоть ледяной пустыни горячей кровью.
Акмальди, ранив зверя, не стал добивать его, а быстро прочитал слова «длани матери». Словно живые, из ледяной земли поднялись две белые руки. Они, будто руки любящей матери, закрыли в своих гигантских ладонях раненое существо. Сомкнувшиеся ледяные руки скрыли от посторонних глаз раненое животное, когда меч рыцаря уже отбивал атаки прорвавшихся через ряды Белых Грифонов зомби. Видя, как по его рыцарям бьют черные стрелы, магистр понял, что до победы далеко, а сила, поддерживавшая лично его, безразлично относилась к судьбе его воинов.
— Умри! — хрипло прокричал его противник, стремясь к Акмальди с высоко поднятым мечом.
Однако атака мертвеца не достигла цели, ударом меча, нанесенным снизу вверх, магистр разрубил полусгнившее тело пополам. Следующие воины-скелеты, наученные опытом погибшего зомби, решили сперва применить против своего врага силу магии, призвав на помощь сражавшихся низших личей.
Костлявые фигуры в плотных одеждах ловко лавировали между рядами идущих в бой скелетов. Свои колдовские удары личи наносили с безопасного расстояния, избегая острых мечей и летящих стрел и только по одной цели: по магистру, чья магическая сила таила в себе опасность для хозяйки ледяной башни.
Желтые огни в форме семилучевых звезд плотным роем врезались в грудь Мальвеуса, отодвигая мощного воина на пару шагов назад, но сила его доспеха без труда им противостояла.
Использовав возможности доспеха, магистр вычислил положения магов в войске мертвецов и тут же нанес по личам удары огненными шарами.
Но их атаки не прекращались.
Белые Грифоны гибли, но внутри магистра не было места жалости. Они все хотели этого боя и именно ради этого собиралась их армия. Каждый рыцарь понимал, что битва начнется неожиданно и уже не сможет остановиться.
Акмальди не колебался в своих действиях — враг должен быть повержен любой ценой. Поэтому и удар огненных шаров пришелся не в нарисованный на костяной груди стяг башни, а в самое незащищенное место воинов-скелетов — в лицо. Сила доспеха опять оказалась мощнее магии мертвецов. Вместо лиц у десяти личей, бегущих между рядами мертвецов, светились обугленные черепа. В войске мертвецов наступал хаос. Тогда кто-то из личей попытался поддержать своих собратьев, заковав их в магическую броню, используя для этой цели большую часть своих колдовских сил. Мальвеус услышал слова и песнопения вражеских заклинаний, и они его не радовали. Магов в стане мертвецов следовало как можно скорее нейтрализовать, иначе они могли своими заклинаниями убить многих доблестных рыцарей раньше, чем до их сердец доберутся мечи скелетов.
Магистр призвал себе на помощь силу огненного великана Геликора — одного из покровителей огненной стихии. А затем обратился за помощью к Тайнаре — одной из трех сестер воды, повелевавших морями. Затем он высоко подпрыгнул и вскинул над головой меч. Слова заклинания сами потекли из его уст. Быстрые и плавные магические звуки, перемешивающиеся со словами гимнов богам, быстро возымели нужный эффект. Фигура магистра на миг застыла в воздухе, а вокруг нее образовался настоящий круг из оранжевого пламени. Огонь горел ярко, а его рыжие язычки начали только громче шипеть, когда их стала окружать плотная стена воды. Огненные и водяные потоки на миг охватили рыцаря, сумевшего достучаться до их повелителей. Потоки стихии общались со своим слушателем. Они внимали его желаниям и мыслям, словно одобряя его поступки. Вдруг висящая фигура резко упала на лед, и от нее в сторону воинов защитника башни полетели магические стрелы. Окутанные живительной влагой воды, внутри себя стрелы несли божественное пламя, способное из пепла создавать жизнь или отправлять неугодных в мир пепла. Акмальди не сомневался в итоге своей атаки, когда услышал многочисленные вопли умирающих. Жизнь воды могла преодолеть любой магический барьер, а дальше в дело вступал огонь, дотла выжигающий души уже мертвых магов, возомнивших себя богами.
Что ж, своим воинам он здорово помог, ликвидировав самых искусных рубак вражеского стана, сумевших пробить оборону Белых Грифонов и добраться до их командира. Теперь уже мертвецов кромсали мечи Солнца, пущенные в ход крепкими руками рыцарей Бастиона Духов.
Когда неожиданный удар сотряс его тело, Мальвеус сразу же догадался о пославшем его воителе.
— Булава Драйга! — яростно закричал бегущий по снегу роглир. — Вспомнил, мерзавец?! — защитник крепости сражался до конца.
Акмальди, конечно же, вспомнил. Особенно когда поток незримой мощи втолкнул его тело в ледяную почву. Нечто подобное имелось и в его магическом арсенале, но вот только силенок для подобного удара у магистра пока не набралось, тем более после стольких атак и отражений ударов.
Ребра трещали, как в пыточных тисках, но все же испытанное в многодневных боях тело не подвело. Все кости остались целы, хотя в первый момент сделать вдох оказалось не так уж просто — в груди, словно бешеная птица, колотилось сердце, а в легких горел пожар. Спину жгло от удара во множестве мест, голова раскалывалась от чудовищной боли. Казалось, будто по нему прошел гигантский воин со своей шипастой булавой. И в дополнение ко всему Мальвеус точно знал, что магическая атака, подкрепленная сильным гневом его врага, загнала его тело на несколько метров под землю.
Защитник ледяной башни громко рассмеялся, когда увидел, как призванное им заклинание сбивает его противника с ног и втаптывает в мерзлую, покрытую льдом землю.
— Я сумел победить тебя, воитель за справедливость Родона, — прохрипел роглир, когда вдруг понял, что из его трехтысячного воинства шесть сотен людей оказались при смерти, больше трех сотен получили тяжелые ранения, а одиннадцать его верных личей пали от рук вызванного им на бой дуэлянта.
— Какой же ты все-таки силач, мой дорогой враг, — нарочито причитал роглир, тяжело опираясь на правую ногу. Левую ногу он повредил при падении. И даже его выращенное из камня тело не смогло спасти своего хозяина от пустякового ранения.
— Могу себе представить, как тебе будет хорошо в моем желудке холодной ночью. — Уже празднуя победу, защитник башни скинул помятый шлем, показывая распахивающуюся зубастую пасть.
Попав в западню, магистр не бросил бороться. Наоборот — ему очень даже захотелось как можно быстрее освободиться и треснуть зубастого негодяя по физиономии.
— Вот почему ты пришел сюда. Ты, который мог бы стать королем, захотел еще небольшого кусочка славы. Ну и пусть! Все равно ты не смог бы отсюда уйти! — Защитник сам не понимал всего смысла тех слов, что он произносил. Все было так, будто кто-то внутри него сыпал цитатами из семейной драмы. — Тебе никогда не проникнуть внутрь моей крепости, как ты это сделал когда-то в прошлом!
Рука уже тянулась поднять острый меч в замах, но словесная атака продолжилась:
— Мы не отпускаем своих самых сильных врагов так просто! А я тем более не позволю какому-то рыцарю встать против нас в грядущих битвах! Ты слышишь меня? Между прочим, это сейчас не ты меня победил, а доспех твоего Родона.
Акмальди не слышал того бреда, который лился целым потоком в его адрес из уст врага. Рыцарь всем телом ощущал, как что-то продолжает вкачивать в него силы. Еще немного и он просто не сможет вдохнуть воздуха, которого в этой узкой яме и так было мало. Облегчение пришло к воину так же неожиданно, как и удар магии от защитника.
Черный рыцарь еще вытягивал держащую меч руку, как гигантские руки, сжимавшие в своих объятиях зверя, схлопнулись, разбросав вокруг красные фонтаны крови. Несколько из брызг попали роглиру в лицо.
Защитник ледяной башни посмотрел в сторону оседавших на снег огромных ледяных рук. Рядом с ним лежала пятнистая лапа огромной кошки. Тут же в его памяти вспыхнуло видение его чудо-кошки, орошающей белоснежную плоть ледяной пустыни горячей кровью.
От злобы и боли черный рыцарь сжал зубы. Акмальди, даже будучи глубоко под землей, сумел ему отомстить.
— Что ж, рыцарь, будь по-твоему! — негромко произнес роглир. А потом длинный меч поднялся высоко вверх, ведомый черной рукой. — Это тебе за моего бродана!
— Нужно отвести меч, — прошептали бледные губы раненого проводника, делая легкое мановение рукой.
Металл щелкнул обо что-то твердое, что прозрачной пеленой закрыло голову Белого Грифона.
— Твои фокусы со мной не сработают! — тело защитника башни напряглось, собирая всю энергию в одну точку, а затем черный рыцарь резко выдохнул, прокричав странные слова заклинания.
— Стихай! — безмолвно прошептали губы.
Удар мощного взрыва сотряс ледяную корку. Волна нестерпимого жара обрушилась на то место, куда посланное черным рыцарем заклинание заточило его же врага. Ослепительная яркая вспышка чистейшего солнечного света пронзила бело-голубую гладь ледяной пустыни. Кто-то из воинов, спешащих на помощь магистру, вскрикнул от слишком яркого света. Самого роглира отбросило на несколько метров назад. Гнев Родона обжег его своим светом. И хотя приземление прошло для защитника башни не столь удачно, на его лице играла радость. Радость за то, что он все же сумел победить в этом сложном противостоянии двух одинаково сильных духом воинов.
Акмальди так и не понял, что послужило причиной ярчайшей вспышки света. Лицо рыцаря вдруг резко обожгло горячей волной ярко-желтого цвета. Мальвеус даже хотел закричать, но потом побоялся, что жар проникнет внутрь и выжжет все нутро. Между тем слои мерзлой земли вперемешку со льдом проскальзывали сквозь металлические пальцы доспеха. Жар мигом согревал скованную льдом землю, лишая магистра последних опор для рук и ног. Все вокруг ежесекундно таяло, превращаясь в густую кашу из глины, песка, земли и талой воды. Образовавшаяся грязная масса увлекала за собой рыцаря ордена Белых Грифонов.
Черный рыцарь вытер кровь с разбитых губ и тыльной стороной ладони стер грязь с расцарапанной щеки. Ему вдруг очень стало жарко, доспех стал сильно давить на тело, а в глазах появились темные круги. Защитник ледяной башни устал. Полученные раны и ответные его заклинания истощили и тело и разум. Он судорожно вдохнул в себя воздух. Теперь было легко и приятно дышать. Организм буквально наслаждался каждым вздохом. Теперь вместо колючего мороза и ледяного ветра тело вдыхало влагу и просто переполненные теплом воздушные потоки.
— Жаль, что твой последний бой окончен, — радостно произнес рыцарь в черных доспехах, обращаясь к тому, кто уже никогда не поднимется на бой. Ведьма из ледяной башни смогла снабдить своего защитника артефактом, использующим основы магии Солнца. Сила Родона обрушилась сама на себя — так, что Акмальди не мог спастись.
— Жаль, я не ем вареное мясо, — плотоядно улыбнулся роглир, играясь мышцами своей глотки, но громкий звук заставил защитника башни вновь взяться за меч.
Слова черного рыцаря тут же перебил своим криком магический грифон, нарисованный на железном панцире.
«Неужели он еще жив?» — с восторгом пронеслось в голове роглира. Инстинкт голодного до свежей крови роглира говорил ему, что его враг, увернувшийся от атаки, сейчас все еще жив и может в любой момент провести встречный выпад.
Острый меч беспощадно пронзал грудь Белых Грифонов, оказавшихся в зоне поражения заклинания. С оторванными конечностями и страшными ранами, рыцари спокойно встречали свою смерть, отчаянно пытаясь в последний миг вонзить свое оружие в крепкую ногу зубастого роглира.
Его ноги крушили черепа и ребра грудных клеток, когда он шел по полю из мертвых тел. В ста метрах впереди обе армии, погрузившись в битву друг с другом, сейчас уже разбились на крупные кучки воинов, выясняющих друг с другом отношения. На помощь Белому Грифону больше никто не придет — это было хорошо, но и сам роглир лишился помощи своих мертвецов. Теперь все было как в сказке: он и враг; черный и белый воины выясняли свою правоту в честном поединке. Вечно голодный людоед мог только мечтать о победе в таком бою.
— Это просто прекрасно, если ты жив! — прокричал роглир, чувствуя, что его противник и впрямь все еще был жив. Внутреннее чутье, словно поводырь, вело черного рыцаря к месту последней схватки.
В том месте, где сила магического удара достигала максимального значения, стоял плотный столб пара. Черный рыцарь чуть не обжег себе лицо, когда попытался поближе подойти к горячему водяному облаку. Его ноги не хотели идти вперед, но звериный инстинкт победителя подталкивал своего хозяина к действиям. Роглир сделал несколько нетвердых шагов в сторону белой стены пара. Вокруг все шипело от испарявшегося снега и воды, но, когда защитнику оставался последний шаг до предполагаемой цели, белесая завеса неожиданно спала, открывая защитнику ледяной башни вид на плод творения его магии.
Большой кратер, выдолбленный магическим ударом во льду и мерзлой земле, сначала заставил защитника несколько отшатнуться. Но потом среди грязных луж голодные глаза увидели поднимающуюся фигуру. Белые доспехи все так же сияли на солнце. Магический удар нисколько не повредил странный беловатый металл.
Защитник башни прыгнул вниз, на ходу вытаскивая меч.
«Убей Акмальди!» — громоподобным звоном зазвенел голос магини в чешуйчатой голове.
— Да! — защитник ледяной башни не заметил, как ноги сами понесли его к цели. Он слушал исходящий изнутри голос и был благодарен магине, что направляла его руки в тот момент. В широкой груди под слоем черного металла разгоралась ненависть. Месть, месть, месть! — вот как внутри все кипело, желая только лишь одного — смерти Акмальди.
Акмальди поднял голову и осмотрелся. Вокруг него поднимался столбами пар, а его руки погрузились в слой жирной грязи. Он не мог понять: откуда слуга Драйга мог дотянуться до силы Солнца. Магический зверь его доспеха молчал — удар подобной мощи явно вывел его из строя, тем более что магия Солнца, питающая грифона, победила саму себя. «Но тогда почему я еще жив?» — задавал себе вопрос Акмальди. Открыв маску забрала, Мальвеус выплюнул частички грязи, попавшие в рот. Поскользнувшись на скользком илистом дне, лорд Акмальди потихоньку стал вставать, осторожно осматриваясь. Вокруг не было ничего слышно — рев белого пара и тающего льда заполняли своим шипением все пространство.
— Вставай и дерись! — громом отдалось в голове.