Точка ру Иртеньев Игорь
Иртеньевская мера
Игоря Иртеньева столько раз называли ироническим поэтом, ироническим лириком, просто иронистом, что пора бы разобраться, в чем разница между двумя главными видами комического – иронией и юмором.
Коротко говоря, ирония – смешное под маской серьезного. Юмор – серьезное под маской смешного.
Даже беглый взгляд на иртеньевские строки покажет, что перед нами второй случай.
Чувство юмора – не эстетическая категория, по крайней мере, не только. Это мировоззрение. Человек, обладающий чувством юмора, вряд ли бросится опрометью на баррикады, но и не станет забиваться в угол и отгораживаться. Ему душевно важна картина мира во всей ее полноте – с красотами, слабостями, вершинами, провалами. С другими и с собой. С друзьями и с врагами. С добром и со злом. С правыми и с виноватыми. Прямое вовлечение лишает объективности. Взгляд чуть со стороны всегда проницательнее и точнее, оттого и раздражает тех, кто в гуще. Человека с чувством юмора редко любят, но обычно уважают. Юмор – всегда заинтересованное отстранение: то, что творится вокруг, волнует, и волнует сильно, потому что свое, но по осознании отображается трезво.
Вот что помогает Иртеньеву сохранять остроту взгляда и убедительность суждения – так, что в его стихотворной повести временных лет эпоха запечатлевается живо и верно.
Юмористическое миропонимание резко отличается от сатирического – это другой темперамент. Не знаю, как именно сочиняет Иртеньев, не видел его за письменным столом, но уверен, что там он не похож на того подвижного, быстрого в жестах и репликах человека, с которым встречаешься в компаниях за совсем другим столом. Темп его сочинительства должен соответствовать такому вот неторопливому пятистопному ямбу:
- Дремала постсоветская природа,
- Попыхивал уютно камелек,
- Как было далеко им от народа,
- Как он, по счастью, был от них далек.
Не хохот, а усмешка. С грустноватым послевкусием. С обязательным учетом некоего приподнятого над повседневностью образца, по которому можно и нужно равняться. Не зря юмор давно уже определили как «возвышенное в комическом».
Мера иртеньевского мира высока – контрастом внутреннего запроса и внешней среды обитания и обусловлена его поэтика, его этика.
- С народом этим ох непросто,
- Он жадно ест и много пьет,
- Но все ж заслуживает тоста,
- Поскольку среди нас живет.
Вспомним реакцию Пушкина на «Ревизора»: «Как грустна наша Россия!»
Критики беспрестанно подбирают Иртеньеву предшественников, справедливо и не очень называя массу имен: от Марциала до Олейникова. Но без Пушкина и Гоголя – наших эталона гармонии и эталона юмора – не обойтись. Ориентиры – они. Во всяком случае, для того, кто пишет хорошими стихами, обладая хорошим чувством смешного.
Не говоря уж о прямых отсылках:
- Здесь можно жить, причем неплохо жить,
- Скажу вам больше, жить здесь можно сладко,
- Но как и чем то право заслужить —
- Большая и отдельная загадка.
- ………………………………………………………..
- Но чувства добрые здесь лирой пробуждать,
- В благословенном этом месте,
- Боюсь, придется с этим обождать
- Лет сто. А как бы и не двести.
Отсылки к классике – дело для Иртеньева привычное:
- Хотя по графику зима,
- Погода как в разгаре мая…
- Как тут не двинуться с ума,
- Умом Россию понимая!
Я не нарочно подбираю цитаты по теме. Читая рукопись этой книги, выписывал строки, которые понравились больше всего, а потом уж обнаружил, что подавляющее их большинство – о родине.
Хотя есть и просто смешная точность (здесь это тавтология: смешно тогда, когда точно, – таков Иртеньев), есть обаятельная улыбка, всегда чуть печальная, каким и должен быть юмор истинный: ему ироническое зубоскальство не только не нужно, но и противоположно и даже отвратительно.
- Недавно встретил Новый год,
- Но не узнал. Видать, старею.
О старом отставном полковнике:
- Соседей костерит, баранов,
- Ленивый мыслящий шашлык.
Или такое:
- Как люб мне вид ее простой,
- Неприхотливый внешний имидж…
Нет, это опять о ней, о родине. Никуда не деться. Ни Иртеньеву, ни его читателю. Он и подсмеивается над собой за это:
- Жить да жить, несясь сквозь годы
- На каком-нибудь коне,
- Но гражданские свободы
- Не дают покоя мне.
Смех смехом, но ты понимаешь, что это – правда. Иртеньев пишет правду. Хочется подчеркнуть слова тремя чертами: не часто поэзия производит такое впечатление, привычно в подобных категориях судить о публицистике. Однако публицистична служебная сатира, ею Иртеньев тоже занимался и занимается: прежде на телевидении, сейчас в газете. Он и рекламу писал: Андрей Бильжо обыгрывал образ пьющего молоко Ивана Поддубного, а Иртеньев сочинил по-маяковски блестящее двустишие: «Если это пил Иван, значит, надо пить и вам». Всё это – достойная профессиональная деятельность. Но мы сейчас – о его стихах, которые есть подлинная поэзия. И по стихотворческой виртуозности, и по лирической тонкости, и по общественной глубине.
На все лады обыгрывая тему родины, Иртеньев не выдвигает завышенных требований: его меркам свойственно чувство меры, его отличает такт со здравым смыслом. Попросту говоря, он хочет вокруг себя общечеловеческой цивилизационной нормы, всего-то. Чтобы было по правде.
Казалось бы, обостренное правдолюбие входит в противоречие с юмористическим мировоззрением, которое немыслимо без скептицизма. Иртеньев эти качества сочетает – в том-то и состоит его уникальность. Юмор его элегичен и элегантен. Он, безусловно входящий в очень небольшое число лучших современных поэтов без всяких жанровых оговорок, потому и занимает в русской словесности особое место, что умеет то, чего не могут другие.
О своей гражданской позиции он сам высказался лучше кого бы то ни было:
- Мне с населеньем в дружном хоре,
- Боюсь, не слиться никогда,
- С младых ногтей чужое горе
- Меня, вот именно что да.
Подход опять-таки поэтический, эстетический: невыносимо видеть. И еще более драматично ощущать свою безнадежную сопричастность – вот он, катарсис:
- И, в пропасть скользя со страной этой самой совместно,
- Уже не успею в другой я родиться стране.
Петр Вайль
60 стихотворений к 60-летию автора
- Здесь можно жить, причем неплохо жить,
- Скажу вам больше, жить здесь можно сладко,
- Но как и чем то право заслужить —
- Большая и отдельная загадка.
- Здесь на такие пики можно влезть,
- От коих вида голова кружится,
- Как в Греции, здесь всё буквально есть
- Для тех, кто здесь сподобился прижиться.
- Но чувства добрые здесь лирой пробуждать,
- В благословенном этом месте,
- Боюсь, придется с этим обождать
- Лет сто. А как бы и не двести.
- Как славно им в ту зиму было вместе,
- Как пелось им, по третьей накатив,
- Не оскорбляли слух дурные вести,
- Вокруг царил покой и позитив.
- Прозаиков меж ними было двое,
- Один художник и один поэт,
- Чье пламенное слово огневое
- В сердцах потомков свой оставит след.
- Но здесь поэту слова не давали,
- Чураясь политических страстей,
- Здесь просто безыдейно выпивали,
- Порою допиваясь до чертей.
- Мистерия вершилась снегопада
- Под чуткой режиссурой высших сил,
- Антироссийский запах оранжада
- С Майдана телевизор доносил.
- Вливалась в сердце сладкая истома,
- И, отражаясь в череде зеркал,
- Лиловый негр, исчадье дяди Тома,
- Белками с антресолей им сверкал.
- Порой в окно постукивала ветка,
- Тем самым как бы в гости к ним просясь,
- Порою навещала их соседка,
- Осуществляя с внешним миром связь.
- Дремала постсоветская природа,
- Попыхивал уютно камелек,
- Как было далеко им от народа,
- Как он, по счастью, был от них далек.
- Когда к невольничьему рынку
- Мы завершим свой переход,
- То пригласим на вечеринку
- Еще оставшийся народ.
- Хотя он грязный и противный
- И от него несет козлом,
- Пускай на ней, корпоративной,
- Присядет с краю за столом.
- С народом этим ох непросто,
- Он жадно ест и много пьет,
- И все ж заслуживает тоста,
- Поскольку среди нас живет.
- Мы за него бокал наполним
- И осушим его до дна,
- Его обычаи напомним
- И славных предков имена.
- Потом за женщин выпьем стоя,
- В селеньях русских кои есть,
- За их терпение святое
- И несгораемую честь.
- За мужиков вставать не надо,
- Не стоит, право же, труда,
- Уже и то для них награда,
- Что пригласили их сюда.
- А чтоб совсем тип-топ все было,
- Чтоб этот день запомнил смерд,
- Собрав по штуке баксов с рыла,
- Им забабахаем концерт.
- Уж то-то будет всем веселья,
- Уж то-то криков: «во дает!»,
- Когда им спляшет Моисеев
- И Надя Бабкина споет.
- А после скажем всем спасибо
- И под фанфары – до ворот.
- …Вообще не приглашать могли бы,
- Но страшен левый поворот.
- Я выхожу в свой райский сад
- Для совершенья променада,
- Разлита в воздухе прохлада,
- Вокруг царят покой и лад.
- Могуч заслон железных врат,
- Прочна кирпичная ограда,
- Не зря таджикская бригада
- Ишачила здесь год подряд.
- А там беспутство и разврат,
- Следы духовного распада,
- Нацболов ширится армада,
- Стеной встает на брата брат.
- Там с криками: «Попался, гад!»
- Бьют батогами конокрада,
- Не утихает канонада,
- Не умолкает хриплый мат.
- А тут веселый хор цикад,
- И зреют гроздья винограда,
- И лишь журчанье водопада
- Тревожит сон невинных чад.
- И, полон радостных надежд,
- Вновь возвращаюсь я в коттедж,
- И Новорижское шоссе
- Сверкает в утренней росе.
- Письмо твое как анальгин,
- Как солнца луч перед рассветом,[1]
- Прости меня, мой друг Хургин,
- За то, что затянул с ответом.
- Сам понимаешь, то да се,
- Жена, детишки, груз усадьбы…
- Будь я свободен, как Басё,
- А тут, пардон, успеть поссать бы.
- Пора покрасить бы забор,
- Да прикупить верстак столярный,
- Увы, хозяйственный задор
- Мне ближе, чем эпистолярный.
- Недавно встретил Новый год,
- Но не узнал. Видать, старею.
- Как говорят у вас – «Майн готт!» —
- На берегах великой Шпрее.
- Хотя по графику зима,
- Погода как в разгаре мая…
- Как тут не двинуться с ума,
- Умом Россию понимая!
- Ну ладно я, а как там ты
- В своей Германии гуманной?
- Не перешел еще на ты
- В своем общенье с Зегерс Анной?
- Каких еще духовных тайн
- Ты, Александр, причастился?
- Что наши? Шрёдер, Кант, Рамштайн?
- Ни с кем капут не приключился?
- Почем, ответь, в твоей глуши
- Цумбайшпиль, млеко, курки, яйки?
- Все мне подробно отпиши,
- Как есть, мужчина, без утайки.
- За сим кончаю. Со двора
- Народа стон глухой несется…
- И так забот здесь до хера,
- А тут, глядишь, и он проснется.
- Ночь на пятки наступает,
- Лечь бы спать – да с ног долой,
- Что ж мне сердце колупает
- Заржавелою иглой?
- В чем тоски моей причина?
- В чем погрешности мои?
- Обаятельный мужчина,
- Постоянный член семьи.
- Чист душою, нравом кроток,
- Денег выше головы,
- Плюс участок десять соток
- В часе лету от Москвы.
- Жить да жить, несясь сквозь годы
- На каком-нибудь коне,
- Но гражданские свободы
- Не дают покоя мне.
- Оттого-то до рассвета
- Не смыкаю карих глаз,
- И не зря меня за это
- Ненавидит средний класс.
- Со времен младых пубертатных прыщей
- Я постичь пытался порядок вещей,
- До вопросов вечных будучи падок,
- И прочтя три шкафа ученых книг,
- Я порядок тот наконец постиг —
- Бардаком именуется тот порядок.
- В нем, я понял, и есть наш главный устой,
- Вечно быть ему на Руси святой —
- Так Господь заповедал во время оно,
- Хоть бессчетно в Лету кануло лет,
- Но храним мы в памяти тот завет,
- Основного статус придав закона.
- В те же годы седые некий ведун
- За грехи на сограждан наслал бодун,
- Он египетской казни будет покруче,
- С той поры трясет народ по утрам,
- Что причиной является многих драм,
- Но и движущей силой весьма могучей.
- И давно бы державы погнулась ось,
- Не случися тут богатырь Авось,
- Со своей былинною парадигмой,
- С ним напасть не страсть, он не даст пропасть,
- Он скорее нас, чем любая власть,
- На участок вытянет проходимый.
- В наших генах с монголом сплелася чудь,
- Паровоз наш выходит на третий путь,
- Триединство это тому порука,
- Нам уж коли попала под хвост шлея,
- То любая вывезет колея,
- Что под шнобель бы там не бубнила себе наука.
- Что все заморские красы,
- Что все Канары и Багамы,
- Природа средней полосы
- К себе влечет меня упрямо.
- Как люб мне вид ее простой,
- Неприхотливый внешний имидж,
- Ах, елки-палки, лес густой,
- Вас не прибавишь, не отнимешь.
- Куда ни кинешь острый взор,
- Объект вниманья выбирая,
- Кругом один сплошной простор,
- Конца не знающий и края.
- Такую ширь, такой масштаб,
- Ты ощущаешь всей спиною,
- Тут высотой с Монблан ухаб,
- С Пасифик лужа шириною.
- А ты величиною с вошь
- На фоне безразмерной дали,
- Пойдешь налево – пропадешь,
- Направо – поминай как звали.
- Найдет милиция пока
- Скупой фрагмент твоей ключицы,
- Пройдут не годы, а века —
- Тут время не сказать что мчится.
- Так спрячь аршин подальше свой,
- Засунь поглубже свой критерий,
- Живи себе, пока живой
- И верь и верь и верь и верь и…
- Есть точка в космосе с названьем кратким «ru»,
- В которой я завис давно и прочно.
- Боюсь, что в этой точке и помру.
- Боюсь, что весь. Хотя не знаю точно.
- Что-то не вставляет Мураками,
- И не прет от группы «Ленинград»,
- Так вот и помрем мы дураками,
- Тыкаясь по жизни наугад.
- Друг мой милый и бесценный даже,
- Может, будя лапками сучить,
- В этом историческом пейзаже
- Без бинокля нас не различить.
- Интеллектуальные калеки,
- Смолоду небыстрые умом,
- Мы с тобою в том застряли веке,
- И в глазу у этого бельмом.
- Тут иная младость зажигает
- И, рискуя дом спалить дотла,
- От стола беззлобно нас шугает,
- Не для нас накрытого стола.
- В те ухнувшие в Лету времена,
- Когда мобилен был я и неистов,
- Всех космонавтов помнил имена,
- И хоккеистов всех, и шахматистов.
- Толкни бы кто меня во мгле ночной,
- Как на духу бы выдал, не запнулся —
- Гагарин, братья Холики, Корчной —
- И на другой бы бок перевернулся.
- Их фотки из журналов вырезал,
- Любил всех по отдельности и списком,
- Но долго жить тот мир нам приказал,
- Навек накрывшись черным обелиском.
- И кто теперь там космос бороздит,
- Кто в чьи ворота шайбу загоняет,
- Кто над доскою, скрючившись, сидит,
- Один лишь Бог, и тот не твердо, знает.
- Все поросло забвения травой,
- Прибилось пылью, лишь один Гагарин
- Стоит передо мною как живой —
- Румян, удал, смекалист, легендарен.
- Какую б я ни выбрал из дорог,
- К каким бы новым ни шагал победам,
- За мной его развязанный шнурок,
- Как тот сурок, тащиться будет следом.
- Вот так, под разговорчики в строю
- Едином и хождении не в ногу,
- И проживаем, друг мой, понемногу
- Мы жизнь сугубо личную свою.
- Не вписываясь в общую струю,
- Напротив – индивидуально строго,
- Нужду справляем прямо у порога
- В компактном нашем – на двоих – раю.
- Гуляем среди кущей без порток,
- Как ангелы, беспечны и наивны,
- Не унесет нас яростный поток,
- Не погребут жестокие лавины.
- Нас не сломить безжалостной судьбе,
- Пока мы вместе, милый друг, не бе.
- В природе все свою имеет цель,
- Взять ель.
- На первый взгляд, казалось бы, излишек
- Там разных шишек.
- Но если бы их не было на ели,
- Или была, но лишь всего одна,
- То что б, ответьте, белки ели,
- Когда зимы придет холодная война?
- А чем питался б в холода ударник-дятел,
- Что с виду мал, но, приглядись, удал?
- Да он от голода вконец с ума бы спятил,
- И на крестьян окрестных нападал.
- Крестьяне ж, в свою очередь, едва ли,
- Перед пернатым хищником дрожа,
- Особый путь бы свой на дровнях обновляли,
- И тем пример народам не являли,
- И евразийство б поразила ржа.
- И хлынули бы западные орды,
- И по одной восьмой великой суши,
- Под «джингл белза» мрачные аккорды,
- Чеканя шаг, прошли бы ножки Буша.
- И не собрать бы нам вовек своих земель,
- Когда б не ель!
- Признаюсь вам, друзья, по чести,
- Да тут и нечего скрывать,
- Что в достославном этом месте
- Не довелось мне побывать.
- Над ним я пролетал, бывало,
- И проезжал его не раз,
- Но видно что-то не совпало
- По жизни главное у нас.
- …Итак, оно звалось Полтавой,
- Да и по сей зовется век,
- Но бренд, когда-то величавый,
- С теченьем времени поблек.
- Нет сил у сдувшейся державы
- Тряхнуть могучей стариной.
- Был Всероссийский центр славы,
- Стал Незалежней – областной.
- …………………………………….
- Былые громкие победы
- Былинной поросли травой,
- Уж, почитай, три века шведы
- Нейтралитет лелеют свой.
- Не то чтоб духом стали слабы,
- Да нет, скорей умом крепки,
- Сообразив, что на «Саабы»
- Есть смысл перековать штыки.
- И мы, чуть что, не лезем в драку,
- Уже не требует душа
- Любому братскому Ираку
- Лететь на выручку, спеша.
- И нам подсказывает разум,
- Что эффективнее всего,
- Подлунный мир наполнив газом,
- Внезапно перекрыть его.
- Какой свинец, какие ядра,
- Когда в критический момент
- Решают грамотные кадры
- И современный менеджмент.
- А как фигуры измельчали —
- Сплошные пешки на доске.
- …Гляжу на правнуков в печали,
- По славным прадедам в тоске.
- …………………………………………..
- Где вы, минувшего герои?
- Где духа гордого полет?
- Швед, русский пашет, плавит, роет,
- Кредит берет, жилье сдает.
- И «шайбу-шайбу!», «хейя-хейя!»
- Истошным голосом кричит,
- Когда в сакральный час хоккея
- Пред телевизором торчит.
- И тянет «туборг» после бани
- Таких же выползней среди,
- А мертвым пасть на поле брани
- Уговори его поди.
- Что стоит воинская слава,
- Когда всему цена – пятак.
- …Увы, не суждено, Полтава,
- Мне побывать в тебе никак.
- Тех нитей, что бы нас связали,
- Давным-давно в помине нет.
- …Сижу на Киевском вокзале.
- Ночь… улица… вокзал… буфет…
- Едва переставляя стрелки,
- Идут с большим трудом часы…
- И – раной в сердце – на тарелке
- Шматок полтавской колбасы.
- Вот вы говорите: что делать, такая страна…
- Какая такая? И что уж в ней прямо такого?
- Посмотришь – устроена вроде довольно толково:
- Парламент, полиция, армия, судьи, казна.
- Чего здесь ни хватишься, всё, выясняется, есть —
- Большая природа и выбор пейзажей богатый,
- А что до ресурсов – уверен, всей Счетной палатой,
- Трудясь круглосуточно, их и за месяц не счесть.
- Здесь музам раздолье, атлеты от века в чести,
- Преданием дышит любая кирпичная кладка,
- Здесь трудится вольно и спится впоследствии сладко,
- Вот только порядок не могут никак навести,
- Что, впрочем, отметил один наблюдательный граф.
- Вглядевшись в страну эту остро глазами навыкат,
- Он сделал сей вывод пред тем, как собраться на выход
- С вещами, и, в сущности, был исторически прав.
- Вот вы говорите – порядок. А нужен ли он?
- В порядке вещей ли спасенье страны этой вещей?
- Закон, говорите, способен зажать ее в клещи?
- Наверное, мог бы, да только не писан закон
- Ее населению и, соответственно, мне,
- Поскольку душою являюсь его, как известно,
- И, в пропасть скользя со страной этой самой совместно,
- Уже не успею в другой я родиться стране.
- Сейчас на дворе уже новый век,
- И даже представить трудно,
- Что кроме «Варяга» был еще «Грек» —
- Тоже нехилое судно.
- Ника над ним не простерла крыл,
- О нем не сложено песен,
- Славою «Грек» себя не покрыл,
- Сюжет его жизни пресен.
- Он мог бы его подсолить слегка,
- Но рассудил иначе,
- Поскольку валять не любил дурака,
- А быть в дураках – тем паче.
- Увидев «Варяга» в огне и дыму,
- Подумал: «Оно мне надо?»
- И показал японцу корму,
- Оставив с носом микадо.
- Башню в тот день ему не снесло,
- Взвесив все «pro» и «contra»,
- Потерь боевых он уменьшил число,
- А это важнее понта.
- Верх левантийская сметка взяла
- В нем над варяжской блажью,
- Выбрав «была» из «была – не была»,
- Он жизнь сохранил экипажу.
- …Служили два друга в одном полку,
- В эскадре, если точнее,
- Один из них был малость ку-ку,
- Другой умом попрочнее.
- В итоге один чуток почудил
- И воду набрал в отсеки,
- А другой еще до-о-олго и нудно ходил
- Из тех же варяг в те же греки.
- Что-то, видно, со мной не в порядке,
- Не зовут на высокие блядки.
- Чуют, видимо, суки, нутром,
- Что не кончится это добром.
- А напрасно. Поскольку не прочь —
- И мое предложение в силе,
- Если б тем же добром попросили —
- Я хорошему делу помочь.
- Но назвать его, скажем, проектом,
- Чтоб не сильно тошнило при этом.
- Все бы мне сидеть да стишки кропать,
- Нет бы мне пойти огород вскопать,
- Подковать коня, обогреть жену,
- Ой-да честь воздать зелену вину.
- Что за, братцы, я за такой урод,
- Коий год бегу земляных работ,
- На коне жена без меня давно,
- И на вкус говно зелено вино.
- За лэп-топом я напролет сижу,
- В монитор гляжу, злой табак сажу,
- Мне никто не мил, ни один не люб,
- Был лихой казак, стал сидячий труп.
- То не тонус мой от годов ослаб,
- То хандры моей наступил этап,
- А хандру-печаль разогнать бы чтоб
- И всего-то дел – запалить лэп-топ.
- На «Горбушке» я тот лэп-топ купил,
- Семь потов, покуда их цену сбил,
- Шапку в грязь бросал, злы кричал слова,
- Чем спалить такой, удавлюсь сперва.
- Пусть идет оно, как идет оно,
- Ну их – конь с женой, зелено вино.
- Огород копать – червяка удел,
- А стишки кропать мне Господь велел.
- День за днем и год за годом
- С большевистской прямотой
- Мчится время задним ходом
- В старый добрый наш застой.
- В мир уютный, мир домашний,
- Погруженный в сладкий сон,
- Не беда, что он вчерашний,
- Главное – не страшный он.
- Ни Гайдара, ни Чубайса,
- Ни реформы ЖКХ —
- Спи себе и улыбайся,
- Жизнь прекрасна, ночь тиха.
- Там в заказе – сыр «Виола»,
- И помада, и духи,
- Там и съезды комсомола,
- И Асадова стихи.
- Сапоги на распродаже,
- Новогодний огонек,
- Есть там Вова Путин даже,
- Белобрысый паренек.
- Бьют часы на Спасской башне,
- Мчится поезд под откос,
- С Новым годом, день вчерашний!
- Здравствуй, дедушка склероз!
- Еще широким читательским массам
- Рано прощаться со мной,
- Еще тряхну я словарным запасом,
- Во славу страны родной.
- Хватит еще ямбической силы
- Вдарить Кастальским ключом,
- Чтобы узнали мои зоилы,
- Кто я, что и почем.
- Я еще полной своей поэтенью
- Ложных кумиров затмлю,
- Это вам я говорю, Иртеньев,
- А я говорить не люблю.
- Над страной нависли тучи хмуро,
- Обложили, блядь, со всех сторон,
- Год от года уровень культуры
- Падает как штопаный гондон.
- Не затем надул его Саврасов,
- Чтоб затем проткнул Тер-Оганьян,
- Мало их Никита, пидарасов,
- По Манежу, чувствую, гонял.
- Эй, земели, вы, в натуре, чё вы,
- Так ведь доебёмся до мышей!
- Вместо Лихачева – Пугачева,
- Вместо Рубинштейна – Рубинштейн.
- Вы проблему эту породили,
- Михаил Ефимович Швыдкой,
- Вашей, извините, парадигме
- Мы хуйней обязаны такой.
- Не вернуть нам прежнюю готовность
- К отраженью пошлости атак.
- Над родимым краем пиздуховность
- Все висит, не ёбнется никак.
- Не хватает надежды и веры,
- И любви ощутим дефицит,
- Видно в верхних слоях атмосферы
- Важный клапан какой-то свистит.
- И свистит он, собака, и травит,
- Доставляя всем массу хлопот,
- И никто-то его не исправит,
- Хоть с резьбы он сорвется вот-вот.
- И нужны жесточайшие меры,
- Вплоть до кровопролитных боев,
- Чтобы эти слои атмосферы
- Защитить от широких слоев.
- Задержимся на частном эпизоде,
- Что повернул истории сюжет.
- Представим на минуту, что Володе
- Закончить дали б университет.
- Студент Ульянов стал бы адвокатом
- На радость многочисленным родным,
- Считавшим, что здоровым и богатым
- Уместней быть, чем бедным и больным.
- Поставив крест на пролетариате
- С его вульгарной классовой борьбой,
- Он по утрам пил кофе бы в халате
- Из чашечки с каемкой голубой.
- Читал бы с упоением Надсона,
- А не толстенный, скучный «Капитал».
- Зимой носил под брюками кальсоны
- И от простуды леденцы глотал.
- Христосовался с дворником на Пасху,
- Тем избежав хождения в народ,
- Застенчивых кузин вгонял бы в краску,
- Поведав им французский анекдот.
- Соорудив парик себе из пакли
- И обрядившись в дедовский шлафрок,
- Участвовал в любительском спектакле —
- Провинциалы в них находят прок.
- С Надюшей летом ездил бы на воды,
- Блистал бы в буриме в кругу коллег
- И вечно жил бы в памяти народа,
- Как глубоко приличный человек.
- В брак вступают товарищи Крупская и Ульянов,
- Смотрит с любовью Наденька на жениха своего,
- «Нету, – думает, – у товарища очевидных изъянов,
- Не считая малосущественного одного.
- Он, когда волнуется, довольно сильно картавит,
- Или грассирует, иначе говоря,
- Но клятвенно обещает, что дефект исправит
- К первой же годовщине Великого Октября».
- «Вот, – думает она, – как одержим победу,
- Как Иудушке-Троцкому голову свернем,
- Перво-наперво отведу его к логопеду,
- А пока заикаться не стоит о нем».
- А Ульянов думает: «Пока времени в избытке,
- Лучше б ей так вот не прыгать козой,
- А побеспокоиться о своей щитовидке,
- Похоже, проблемы у нее с железой».
- Священник смущенно кашляет, затем спрашивает осторожно:
- «А вы тому Ульянову, случаем, не родня?
- Я вашим идеям сочувствую, но все-таки, если можно,
- Вы уж под монастырь-то не подведите меня.
- Если вдруг ненароком слух дойдет до Синода,
- Или, не дай бог, урядника, – больше мне здесь не служить,
- Да за такое запросто могут лишить прихода,
- Что там, прихода, сана, аспиды, могут меня лишить».
- «Нет, я не из тех Ульяновых, – смеется в ответ Ульянов, —
- Батюшка мой в гимназии сроду не преподавал,
- Да я своими руками душил бы таких смутьянов,
- Своей ногой табуретку из-под таких выбивал».
- А Наденьке шепчет на ухо: «Не нравится мне его рожа»,
- И уже громко священнику: «Если больше нету вопросов к нам,
- То как там у вас говорится: венчается раб божий
- Такой-то рабе божьей такой-то, и – по рукам».
- «Но перед тем еще, – говорит священник, – обменяться вам кольцами следует».
- «А без этого, – спрашивает Крупская, – нельзя обойтись никак?»
- «Нет, к сожалению, поскольку обычай этого требует,
- Вы ведь, прошу заметить, в церковный вступаете брак».
- «Если, – Ульянов думает, – осуществится мечта моя,
- Если к вершинам власти меня вознесет толпа,
- Средь множества важных дел архиважное будет самое
- У первой попавшейся стенки шлепнуть зануду-попа».
- «Знает он, интересно, откуда хоть дети берутся? —
- Улыбается Наденька, думая о своем, —
- Но, если девочка будет, назовем ее Революция,
- А если не дай бог мальчик, Лениным назовем».
- Это было не то чтоб сегодня,
- Это было не так чтоб вчера,
- Это было на станции Сходня
- Приблизительно в девять утра.
- На платформе стояла девчонка,
- Звали Жанною люди ее,
- И была на ней только юбчонка,
- А под нею одно лишь белье.
- Но сейчас разговор не про это,
- Не об этом пойдет разговор,
- О другом я спою вам куплеты
- Под гармони своей перебор.
- Я спою вам про девушку Эллу,
- Что блистала своей красотой,
- Про ее невозможное тело
- И характер, как море, крутой.
- Люди Эллу прозвали Анжелой
- За глаза голубые ее,
- И была она гордой и смелой,
- Не боялась она никого.
- Но не знала она, что Анжелой
- За глаза ее люди зовут,
- И считала себя она Эллой,
- И пришла она в Сходненский суд.
- Она с Падва пришла адвокатом,
- Он ей был незаконный отец,
- Стала всех оскорблять она матом
- Властелину подобно колец.
- Пожилая судья удивилась
- И сказала с презреньем она:
- – Ты зачем сюда, Элла, явилась?
- Нам не ты, нам ведь Жанна нужна.
- Но уж раз ты пришла сюда, Элла,
- Раз ведешь себя, матом грубя,
- То откроем мы новое дело
- И повесим его на тебя.
- И не выдержал Генрих тут Падва,
- И воскликнул такие слова:
- – Оборзели, в натуре, вы падлы,
- Беспредел не потерпит братва!
- И тогда тут встает обвинитель,
- И тогда произносит он так:
- – Вы, конечно, меня извините,
- Только это не суд, а бардак.
- В общем, так. Надоело, короче,
- Мне разруливать вашу байду,
- Я слагаю с себя полномочья
- И на вас их с прибором кладу.
- И сказал тут начальник конвоя
- Пожилой лейтенант Ебанько:
- – Кто заденет меня за живое,
- Тот навряд ли уйдет далеко.
- И «макар» свой достав из кармана,
- Разряжает обойму в судью.
- Так и умерла девушка Жанна,
- Не сказав на прощанье «адью».
- Это было не то чтоб сегодня,
- Это было не так чтоб вчера,
- Это было на станции Сходня
- Приблизительно в девять утра.
- Яви, Господь, милосердье,
- Жалость ко мне прояви,
- Ты ж видишь мое усердье
- На ветхом ложе любви.
- Призвал к населения росту
- Мой президент меня,
- Думаешь, это просто
- Так вот день изо дня?
- И не гляди так сурово,
- Я лишнего не хочу,
- Пошли мне, Господь, второго,
- А я уж тебе откачу.
- Суровых лет своих на склоне,
- В преддверье рокового дня
- Все чаще думаю о клоне —
- Достойной копии меня.
- Мне без напарника херово
- На долгом творческом пути,
- Пошли же мне, Господь, второго,
- (Андрей Андреевич, прости!).
- Чтоб он вобрал в себя всецело
- Мои фамильные черты —
- Могучий дух, тугое тело
- Плюс гений чистой красоты.
- Чтоб не аншлаговским приколом
- Он пиплу щекотал ноздрю,
- Но жег сердца людей глаголом,
- И славил новую зарю.
- Чтоб бил он в колокол, как Герцен,
- Чтоб, как Валуев, бил он в лоб,
- Чтоб мог его я с легким сердцем
- Благословить, сходя во гроб.
- Смерть для жизни непригодна
- Ни в какие времена,
- Глубоко антинародна,
- Если вдуматься, она.
- Никого она не любит,
- Даже взрослых и детей,
- Всех подряд под корень рубит,
- Объедает до костей.
- Оттого-то на кладбище
- Не сыскать свободных мест,
- Взять хоть Бостон, хоть Мытищи,
- Хоть с Кабулом Бухарест.
- Слабость жизненных позиций
- Очевидна всем давно,
- Неужели ж погрузиться
- В вечный мрак нам суждено?
- Неужели всем кагалом
- Не родим богатыря?
- Чтоб костлявой по сусалам
- Врезал, грубо говоря.
- Поскребем мы по сусекам,
- По амбарам наметем,
- Пошерстим по дискотекам,
- Но заступника найдем.
- Поднесем ему в конверте,
- Сколь потребует рублей,
- Лишь бы этой самой смерти
- Навалял он пиздюлей.
- Нынче погодка, замечу вам, славная,
- В небе ни облачка нынче с утра,
- С добрым вас утречком, Вера Михайловна,
- Ангел мой, свет, просыпаться пора!
- Что же опять вы в подушку уткнулися,
- Лучше б прикрыли свою ерунду,
- Вот уж и рыбки на ветках проснулися,
- Вон уж и птички запели в пруду.
- Вот она, ваша любимая фенечка,
- Что завалилась с утра под кровать,
- Вера Михайловна, самое времечко,
- Самое время, голубчик, вставать.
- Вера Михайловна, вы извините уж,
- Вы уж простите, конечно, меня,
- Вера Михайловна, солнце в зените уж,
- Вера Михайловна, доброго дня!
- Вот уж, с работы придя, православные,
- Дружным гуськом потянулися в храм!
- С добрым вас вечером, Вера Михайловна,
- Мать вашу за ногу, трам-тара-рам!
- Вера Михайловна, нету уж моченьки
- Вас из постели под мышки тянуть,
- Вера Михайловна, доброй вам ноченьки,
- Чтоб мне, ей-богу, навеки уснуть!
- Мне доводилось странствовать по свету,
- Вокруг него я обошел раз шесть —
- Каких людей на свете только нету,
- Практически любые люди есть.
- Холерики, украинцы, блондины,
- Заики, колдуны, учителя…
- И все они судьбой своей едины,
- И всех таскает на горбу Земля.
- Причем не просто так, не за спасибо,
- А ради высшей цели и мечты.
- Но людям это непонятно, ибо
- Они слепы, как все равно кроты.
- Никто из них вовеки не прознает
- Про то – зачем, куда, когда и как
- Их мать, их Родина без устали пронзает
- Сгустившийся вокруг вселенский мрак.
- И со своим заданием секретным,
- До сей поры не ясным никому,
- Летит она в пространстве межпланетном,
- Ужасным скрипом разгоняя тьму.
- Снуют по ней бессмысленные люди,
- Трудя свои ничтожные труды,
- И если завтра их вообще не будет,
- Особой в том не вижу я беды.
- Мне с населеньем в дружном хоре,
- Боюсь, не слиться никогда,
- С младых ногтей чужое горе
- Меня, вот именно что да.
- Не так чтобы совсем уж прямо,
- Чтоб раскаляться добела,
- Но за соседней стенкой драма,
- Всегда хоть малость, но скребла.
- Прижавшись чутким ухом к стенке,
- Фантазмы отгоняя сна,
- Я драмы той ловил оттенки,
- Вникал в ее полутона.
- Какое варево варилось
- На том невидимом огне,
- Что там заветное творилось,
- Доныне неизвестно мне.
- Случайно вырванная фраза,
- Внезапный скрип, чуть слышный вздох…
- И все же катарсис два раза
- Я испытал, простит мне Бог.
М. Кочеткову
- На рассвете кличет кочет,
- Что ж не спится дураку?
- Что сказать народу хочет
- Он своим ку-ка-ре-ку?
- Что вставать пора настала —
- В небе пурпурным плащом
- Уж Аврора заблистала,
- Схожа колером с борщом.
- Всех достал ее глашатай,
- Население в тоске,
- Так и хочется лопатой
- Дать уроду по башке.
- Променять блаженства пору,
- Что Морфеем нам дана,
- На какую-то Аврору?
- Да пошла бы она на …!
- На хрена нам этот месседж,
- Или, кто не понял, весть?
- Мир такой, какой он есть уж,
- Так чего из кожи лезть.
- В нем подушка с одеялом
- Во главе стоят угла,
- Нет в нем места идеалам,
- Кроме шведского стола.
- Так записано от века,
- Так и впредь тому идти,
- Хоть пиши, хоть кукарекай,
- Хоть по струнам колоти.
- Мне для Алки ничего не жалко —
- Кто бы там чего ни говорил.
- Я недавно Алке зажигалку
- За пятнадцать тысяч подарил.[2]
- ………………………………………..
- На свои купил, на трудовые,
- Те, что получил за этот стих.
- Бабки, прямо скажем, – ломовые.
- Алка, прямо скажем, стоит их.
- Мне для Алки ничего не жалко,
- Типа ни бумаги, ни чернил.
- Уж не я ли стих про зажигалку
- Для нее когда-то сочинил.
- Как мужчина самых честных правил,
- Как примерный муж своей жены,
- Я ее на всю страну прославил,
- Да и за пределами страны.
- Мир о ней узнал не понаслышке,
- Ей самой так раскрутиться б хрен,
- Чтоб из незаметной серой мышки
- Разом превратиться в Анну Керн.
- А теперь в застиранном халате
- На меня орет она с утра,
- Вот что мы имеем в результате
- Нами причиненного добра.
- А еще орет она на Верку,[3]
- А еще на всех подряд орет.
- …Кто имел жену-пенсионерку,
- Тот меня, товарищи, поймет.
- Ничего не жалко мне для Алки,
- Как уже не раз я говорил,
- Я недавно целых три мигалки
- Ей на день рожденья подарил.
- Сразу горизонты стали шире,
- Сразу статус вырос у нее.
- С первой – драит пол она в квартире,
- Режет лук и кипятит белье.
- Со второй – на службу Алка ходит,
- (Как-никак служивый человек),
- Где мигалкой шороху наводит
- На своих задроченных коллег.
- Третью в сокровенные мгновенья
- Запускает, и тогда во мне
- Вдруг такое возникает рвенье,
- Что забыть приходится о сне.
- Хоть расход мне предстоит немалый,
- Но настолько я жену люблю,
- Что еще четвертую, пожалуй,
- Ей на всякий случай прикуплю.
- Так что ничего не бойся, Алла,
- Мы тебя в обиду не дадим,
- Пусть свои снимают спецсигналы,
- А твои покуда погодим.
- Зачем, Ирина Муцуовна,
- Вы из политики ушли?
- Я к Вам всегда дышал неровно,
- Хотя и был от Вас вдали.
- Всё в Вас поэта волновало,
- Все вдохновляло бег пера —
- От тонкого лица овала
- До дивной линии бедра.
- Я осыпал бы Вас цветами,
- По выходным водил в кино,
- Но Вы покинули татами
- Вся в белом, в смысле, кимоно.
- Без Вас иссякну я как лирик
- И пересохну, как Арал.
- Кто там остался? Клоун Жирик?
- Грызлов – бесцветный чинодрал?
- Мужлан Зюганов? В этом списке
- Хромого партинвентаря
- Никто не стоит ногтя Слиски,
- Про Ваш уже не говоря.
- …Ирина, этот мир уродлив,
- Он, как рогожа, обветшал,
- Лишь Ваш изящный иероглиф
- Его отчасти украшал.
- Я предложить готов Вам руку,
- А если скажете Вы «нет»,
- Пойду и сделаю сеппуку —
- В руке не дрогнет пистолет.
А. Анпилову
- Сидит он крутит самокруточки,
- И называет всех «голубчики»,
- И на лице его ни тучечки,
- Одни лишь ямочки да лучики.
- Давайте ж выпьем за Анпилова,
- Такого славного и милого,
- Такой он мягкий весь и плюшевый,
- Не зря зовут его Андрюшею.
- А звался б, скажем, он Василием
- Или, не дай бог, Афанасием,
- Уж мы бы с криками «гаси его!»
- Давно бы нос ему расквасили.
- С колами по двору б гонялися,
- Потом, конечно, извинялися,
- Потом крестами бы менялися,
- Прости, мол, дядя, обозналися.
- Жаль, что гульбы не ожидается
- И мордобоя не получится,
- Ведь люди, хоть и ошибаются,
- Но на ошибках всё же учатся.
В. Жуку
- Долго ль, друг любезный Вадик,
- В просторечии Вадим,
- Нам окучивать свой садик,
- Знает лишь Господь один.
- Он сидит себе на тучке,
- Что-то в свой строчит гроссбух,
- Но понять те закорючки
- Наш не в силах глупый дух.
- Что он там себе смекает,
- Что имеет на уме,
- Хоть убей, не намекает,
- Вот и тычемся во тьме.
- Были б мы другие люди б,
- Посмышленей хоть чуть-чуть,
- Мы б открыли Книгу судеб
- И в ее проникли суть.
- Только толку в этом фиг ли,
- Не пойму я одного,
- Ну открыли б, ну проникли,
- Ну и что? Да ничего!
- Пусть уж будет, как уж будет,
- А как есть, пусть так и есть,
- И не стоит в Книгу судеб
- Без нужды нам, Вадик, лезть.
В. Шендеровичу
- Когда б с тобой мы жили, Витя,
- Не в средней нашей полосе,
- А, предположим, на Таити,
- Где круглый год танцуют все,
- На диком океанском бреге,
- Под пальмой лежа день-деньской,
- Мы б предавались сладкой неге,
- Глухой не мучаясь тоской.
- Но мы с тобою не Гогены,
- И ты не Поль, и я не Поль,
- У нас другие, Витя, гены,
- Ни переделывай их сколь.
- Хоть мы об этом не просили,
- Но присудил незрячий рок
- Родиться нам с тобой в России,
- Уж так уж вышло, Шендерок.
- Она нас на руках носила
- И согревала, как могла,
- При этом гнула и косила,
- Так, для порядка, не со зла.
- Бывало, так порою вмажет,
- Что окочурится любой,
- Но если в бой она прикажет,
- То я пойду. Но за тобой.
Севе Новгородцеву
- В городе Лондоне Сева живет
- Вот уж который год,
- И все это время не устает
- Севу слушать народ.
- Севу, чьими устами сам
- Рок с тобой говорит,
- Что тридцать лет день в день по часам
- Приходит на Wood-Lane street.
- Так выпей, товарищ, и закуси,
- И снова выпей до дна
- За службу русскую ВВС —
- Опасна она и трудна.
- Я сам всю жизнь был нонконформист,
- Чем близких своих доставал,
- И когда все вокруг танцевали твист,
- Я па-де-де танцевал.
- Ты лети против ветра, мой гордый плевок,
- Прямо в морду ко мне лети,
- Ибо Запад есть Запад, но совок есть совок
- И с места им не сойти.
- И снова гремит на стогнах Москвы
- Краснознаменный хор.
- …Нет, все-таки правильно, Сева, вы
- Свалили тогда за бугор.
В рамках акции «Поэзия в мобильном» обладатели сотовых телефонов могут закачать в них стихи своих любимых поэтов.
- Вот юноша стоит дебильный,
- Но не совсем пропащий он,
- Поскольку у него мобильный
- Лежит в кармане телефон.
- И может он в одно мгновенье,
- Чтоб жизнь счастливую начать,
- В него мое стихотворенье —
- Конкретно это – закачать.
- И вот уже на место встала
- Его отвисшая губа,
- И расцвела, и заблистала
- Его прокисшая судьба.
- И мир, что прежде был противный,
- Окутал яркий ореол,
- И взгляд на вещи позитивный
- Несчастный юноша обрел.
- Он слюни больше не пускает,
- Подсев отныне на хай-тек,
- Он стройных девушек ласкает,
- Он завсегдатай дискотек.
- Здоровый, с психикой стабильной,
- Дела у парня неплохи,
- Не зря сегодня в свой мобильный
- Он закачал мои стихи.
- Господи, жизнь моя сира,
- Ближних постыли рожи,
- Пошли мне кусочек сыра!
- Ну что тебе стоит, Боже?
- Я не мечтаю о многом,
- Молю тебя лишь о малом,
- Пошарь по своим чертогам,
- Его там небось навалом.
- Чуть не сказала «до черта»,
- То-то была бы лажа…
- Пусть будет любого сорта,
- Просроченный можно даже.
- Пошли же мне хоть какого,
- Гурманствовать тут негоже,
- Российского, костромского,
- Да сулугуни того же.
- Пафос его и статус
- Значения не имеют,
- А я уж в долгу не останусь,
- За мною не заржавеет.
- Буду твои щедроты
- Славить с верхушки ели,
- О том, как творишь добро ты,
- Петь, как еще не пели.
- Мне ведь не надо пуда,
- Мне граммов двести хотя бы.
- Яви же, Господи, чудо,
- Дух поддержать мой дабы.
- Вчерашний день часу в шестом
- Включил я телевизор,
- Была там женщина с шестом,
- Танцовщица стриптиза.
- Ни нитки на ее груди,
- А ниже и подавно,
- И Музе я шепнул: «Уйди,
- Не до тебя тут явно!»
- Какое это счастье – гости в доме!
- Без них он скучен, холоден и пуст,
- Довольно, свет и воду экономя,
- Гостей не принимать, пусть едут, пусть
- Их смех задорный наполняет своды,
- Веселая клубится кутерьма,
- Пусть ощущенье радостной свободы
- Нам пищу даст для сердца и ума.
- Отныне для гостей открыты двери,
- Любому место здесь сегодня есть,
- Что все материальные потери,
- Когда моральных выгод нам не счесть!
- Осталась череда унылых буден
- В далеком прошлом. Нынче ж, погляди,
- Дымится борщ, дрожит в тарелке студень,
- Молочный поросенок посреди
- Стола лежит, прищурившись лукаво,
- Не так уж, мол, он страшен, мир иной…
- В кругу друзей, какое счастье, право,
- Сбить жар душевный стопкой ледяной.
- А после танцы, игры и шарады,
- От Петросяна свежий анекдот,
- Ну что тебе еще для счастья надо,
- Когда оно само буквально – вот.
- …Ах, зимний день, как он истаял скоро,
- Сгустился зимний вечер за окном,
- Но вот уже и первый луч Авроры,
- Пора, друзья, забыться сладким сном.
- Хоть не для всех найдутся здесь кровати,
- Но это полбеды, а не беда,
- Кто хочет, может спать лицом в салате,
- Условности – такая ерунда.
- Но вот и утро. Боже, эти лица
- Не описать нерусским языком.
- Вставайте, граф, пора опохмелиться.
- Как вы – не знаю, лично я – пивком.
- А на столе, как в зимнем поле, пусто,
- Посуды грязной высится гора,
- И у хозяйки зримо крепнет чувство,
- Что кой-кому давно домой пора.
- Хозяин с этим внутренне согласен,
- Хоть виду до поры не подает,
- Момент подобный для семьи опасен,
- Он для конфликта почву создает.
- Да и гостям обрыдли эти пляски,
- И, сдерживая ненависть с трудом
- К хозяевам, кто в шубы, кто в «аляски»
- Одевшись, гости покидают дом.
- Какое это счастье! Снова трое
- Нас в нашем доме – дочь, жена и я,
- Не ценим мы, товарищи, порою
- Понятие такое, как семья.
- Сейчас мне дочь запрыгнет на колени,
- Жена приникнет головой к плечу,
- И в сладостном тягучем этом плене
- Готов уж оказаться я, но чу!
- Вновь слышу за калиткою шаги я,
- Восторженные крики, звонкий смех.
- Одни уехали. Приехали другие.
- Когда ж их, блядь, поубивает всех!
- Как у природы нет плохой погоды?!
- А ты попробуй, высунь нос на двор.
- Так в прежние возможно было годы,
- Но изменилось многое с тех пор.
- Плохая есть погода у природы,
- Не каждая погода благодать,
- Довольно трудно это время года
- Лексически корректно передать.
- Его не зря мы именуем «осень»,
- В отличие от лета и зимы,
- Мы на ногах в него галоши носим,
- И грипп на них же переносим мы.
- В него на юг все птицы улетают,
- По крайней мере, большая их часть,
- Его мои собратья почитают,
- На все лады обсасывая всласть.
- К примеру: «…по пустым аллеям парка
- Гоняет ветер прелую листву…»
- А мне оно – ни холодно, ни жарко,
- Как жил себе, так, в общем, и живу.
- И не понять мне бурных суесловий,
- Наружу исторгаемых вотще,
- По поводу как метеоусловий,
- Так и условий жизни вообще.
- И в самую мощную лупу,
- В оптический самый прибор,
- Едва ль различит Гваделупу
- На карте планеты наш взор.
- Названьем своим шаловливым
- Вгоняет нас в краску она,
- Но я, как подросток, счастливым
- Себя ощутил здесь сполна.
- Соленые брызги прибоя,
- Креолок точеная стать,
- Меня, пожилого плейбоя,
- Врасплох ухитрились застать.
- По свету бродил я немало,
- В Подлипках три раза бывал,
- И небо меня обнимало,
- И ветер меня целовал.
- Порою, накрывшись тулупом,
- Я в тундре врезал дубака,
- Но верил в тебя, Гваделупа,
- Хоть думал, что это река.
- Мне все здесь пока что в новинку —
- Кокос, авокадо, банан,
- Себя, как России кровинку,
- Я влил в мировой океан.
- И пусть прозвучит это глупо,
- Но, сердцем Отчизну любя,
- Я сыном твоим, Гваделупа,
- Отныне считаю себя.
- Прими же меня, Гваделупа,
- Как Родины милой привет,
- Уверен, не дашь ты отлупа
- Плейбою на старости лет!
- Всего лишь за пяток какой-то лет
- Так изменилась вся система знаков,
- Что мух не отделить уж от котлет,
- От агнцев козлищ, плевелы от злаков.
- Но сколь бы плотной смесь та ни была,
- Она всего лишь то и означает,
- Что отвечает агнец за козла,
- Хоть тот и ни за что не отвечает.
- Минздрав, Минфин, Минтруд, Минэконом,
- Минтоп, Минторг, Минкульт, Минюст, Минатом…
- О, сколько их в Отечестве родном —
- Богатом, тороватом, вороватом.
- И всяк на свой манер необходим,
- И всякий сектор в меру управляем,
- А мы, мы что – живем себе, едим,
- Пьем, курим, производим, потребляем.
- Без нас они обходятся вполне,
- И мы без них горюем не особо,
- И оттого-то, думаю, в стране
- Гораздо лучше всё, чем быть могло бы.
- Уже не помню, как и когда
- Случилась эта напасть,
- Но только стряслась со мною беда —
- Моль в мозгу завелась.
- Собою моль совсем недурна,
- На вид она средних лет,
- Особых примет она лишена,
- Как и вообще – примет.
- Сделать я с ней ничего не могу,
- Она от зари до зари
- Все кружит и кружит в моем мозгу
- И ест его изнутри.
- И в бедный мой мозг свой железный клин
- Загоняет каждый момент,
- В гробу видала она нафталин,
- Ее не берет репеллент.
- Не знаю, как дальше и жить теперь,
- Запас моих сил иссяк,
- Я даже бился башкой о дверь,
- Но лишь повредил косяк.
- И я кожей чувствую, как эта моль
- Бесцветная день изо дня
- Меня без конца умножает на ноль,
- Собой заполняя меня.
- Осенний дождь скребет по крыше,
- Сто лет, как кончилась война,
- Полковник стар и плохо слышит,
- Сто лет никто ему не пишет,
- Весь мир забил на полкана.
- В его пустынную обитель
- Забыл дорогу почтальон,
- Тоскует отставной воитель,
- Проеден молью старый китель,
- Застыло время, как бульон.
- Пасутся мирные народы,
- К зиме нагуливая вес,
- Их сон не бередят походы,
- И боевые эпизоды
- Не вызывают интерес.
- Он стал несносным невропатом,
- Он ненавидит белый свет,
- Полковник наш – рожденный хватом,
- Свинцом крещеный и булатом,
- Носитель гордых эполет.
- Лишь нрав по-прежнему не кроток,
- И под штандартом полковым
- Он в семь ноль ноль – в привычках четок —
- Все шесть своих законных соток
- Обходит шагом строевым.
- И на совете ветеранов —
- Семьи и общества тиранов,
- В котором речь держать привык,
- Соседей костерит, баранов,
- Ленивый мыслящий шашлык.
- Вотще полковничьи старанья,
- Необорима суть баранья,
- Вся сила мира – в курдюке.
- Так успокойся же, полковник,
- Меч перекуй свой на половник,
- Пока хоть этот по руке.
- Кто там мчится на помощи скорой
- Загорелый, в веселых носках,
- Уж не он ли, тот самый, который
- Под трамвай залетел впопыхах?
- Ну какого рожна или фига,
- Или хрена – не в терминах суть,
- Пересекся с твоим, торопыга,
- Железяки бессмысленной путь?
- Объясни мне простыми словами,
- Пусть последними будут они,
- Много ль общего было меж вами,
- Но с ответом, прошу, не тяни.
- Понимаю, тебе тут несладко,
- Не такой ужe я идиот,
- Только жизни и смерти загадка
- Мне покоя давно не дает.
- Ты к разгадке значительно ближе
- Подобрался сегодня, чем я,
- Не печалься – откидывать лыжи
- Завтра очередь выйдет моя.
- Перед этой таинственной тайной
- В разной степени все мы равны,
- Жаль, талон не пробитый трамвайный
- Не имеет обратной цены.
Е. Остроумовой
- Когда декабрь как вкопанный стоит,
- И на лету, как птицы, стынут слюни,
- Что делает классический пиит?
- Он, натурально, грезит об июне.
- Но канул отопительный сезон
- В не помню там уже какую Лету,
- И вроде ликовать ему резон,
- А он, глядишь, не рад уже и лету.
- Возможно, повредился он в уме,
- Но никуда не деться нам от факта —
- Пиит опять мечтает о зиме,
- Что, согласитесь, раздражает как-то.
- Мечта сбылась, настали холода,
- И та же начинается байда.
В Находке в ходе криминальной разборки из гранатомета обстрелян местный салон красоты.
- Сколько б нас ни лечил Достоевский,
- Этот мир не спасет красота,
- Хоть в каком ни явись она блеске,
- Дружно скажем мы ей: «От винта!»
- В этом мире больном и развратном,
- Словно моль, она бьется в шкафу.
- Что она перед залпом гранатным?
- Извиняюсь, конечно, но – тьфу!
- Как бы классика нас ни грузила,
- Чуть чего – мы опять за свое.
- Красота – это страшная сила,
- Но народ не боится ее.
- Тут вот недавно жители Земли
- Часы на час назад перевели.
- И по причине слабого ума
- Решили, что отныне сгинет тьма.
- Смешны мне эти тщетные потуги
- Вещей нарушить вечный статус-кво,
- Всё на свои вернется вскоре круги,
- И тьмы опять настанет торжество.
- Пройдут всего какие-то полгода,
- И вновь свое назад возьмет природа.
- Мне не забыть то чудное мгновенье,
- Хотя немало лет прошло с тех пор,
- Как я услышал ангельское пенье,
- С визитом посетивши папский двор.
- Меня водил под ручку, словно ровню,
- («Ну что, любезный… Как вам Ватикан?»),
- Какой-то Пий. Я номера не помню,
- Но помню, что забавный старикан.
- Он показал свою библиотеку,
- Оранжерею и бильярдный зал,
- Казалось бы, чужому человеку,
- А все как есть хозяйство показал.
- Потом спросил какого-то аббата
- (Их там вертелась целая толпа):
- «А может, показать ему кастрата?»
- «Конечно, – тот воскликнул, – mon papa!»
- Есть тут один, по кличке Фаринелли,
- Обычный с виду вроде бы скопец,
- Но тут слушок разнесся по капелле,
- Что он еще к тому же и певец.
- Он раньше у султана был в гареме,
- Но, видимо, султану надоел,
- И тот его нам одолжил на время,
- А этот вдруг, с тоски видать, запел».
- Пий удивился: «Что вы, неужели?
- А я-то думал, он гермафродит,
- Но если это так на самом деле,
- Пусть свой талант немедля подтвердит».
- Через минуту привели кастрата,
- Росточком мне по пояс аккурат.
- Ну что я вам могу сказать, ребята:
- Кастрат и в Ватикане он кастрат.
- Будь он хоть Иванов, хоть Фаринелли,
- В нем половой отсутствует запал.
- Но он запел – и тут все охренели,
- А Папа чуть с балкона не упал.
- Восторгам бурным не было предела,
- Аплодисментам не было конца,
- Всех за живое, видимо, задело
- Искусство зарубежного певца.
- И вдруг ко мне оборотясь с поклоном,
- Он произнес, не поднимая глаз:
- «Гостеприимства следуя законам,
- Хотел бы спеть я что-нибудь для вас.
- Что гость предпочитает из России?
- Есть из Мадам отрывок Баттерфляй,
- Хотите, можно что-то из Россини».
- «Нет, – говорю, – Газманова валяй!»
- «Ну что ж, извольте, если вам угодно,
- Мне с детства песня русская мила,
- Особенно когда она народна. Итак:
- «Москва. Звонят колокола!»
- …И подхватили песню кардиналы,
- Дрозды в саду, ромашки на лугу,
- Мне что-то это все напоминало,
- Но что, припомнить точно не могу.
- Возможно, что грозу в начале мая,
- Хотя, возможно, и девятый вал.
- Как это называется, не знаю,
- Я лично бы катарсисом назвал.
- …Уж нет в живых великого кастрата,
- Но в память тех давно минувших дней
- Я весь их род люблю любовью брата,
- И даже, может быть, еще сильней.
- Порой решительность полезна,
- Порой не так уж прямо чтоб,
- Дверь распахнешь – за нею бездна,
- Прикроешь – все опять тип-топ.
- Не прыгать головой с обрыва
- С фольклорным возгласом «эхма!»,
- Но контролировать порывы
- Посредством хладного ума.
- Любая жизнь неповторима,
- Твоя – как минимум вдвойне.
- А что касается экстрима,
- То с этим делом – не ко мне.
Новая сибириада
«…Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь, как божия гроза».