Время огня Шалыгин Вячеслав
Леший прикинул, насколько скрытно может подобраться к руинам саркофага и по каким обломкам ему придется вскарабкаться хотя бы на уровень первой трети холма. Взгляд зацепился за огромный обломок в виде полукольца. Точно! Леший удовлетворенно причмокнул. Труба! Рухнувшая во время Катастрофы вытяжная труба. Ее кусок лежал на правом склоне саркофага почти горизонтально и не скатывался вниз потому, что его подпирал едва заметный среди груд щебня купол какой-то пристройки.
Леший вновь проложил воображаемый маршрут: под прикрытием руин, насколько получится вперед, затем резко вправо, два десятка прыжков по бетонным глыбам (тут главное не сорваться) и в трубу. Нет, сначала гранатой, для профилактики, а потом – в трубу. Если ее просвет не засыпан, на другом склоне можно очутиться в считаные секунды. Да и если засыпан – не проблема, где-то можно снова гранатой, а где-то ползком, не привыкать. Ну а на другом склоне все вообще ясно. Там крупных обломков мало, в основном щебенка, сел на пятую точку и съезжай до самого подножия. А дальше останется метров сто по относительно ровной площадке под прикрытием полуразрушенных стен станции и… свобода! Или почти свобода. По крайней мере – Москва.
Леший в очередной раз пожалел, что остался без баула, ведь появляться в новой локации голодранцем без хабара несолидно, особенно это касалось Курчатника, то есть Москвы. Правда, в кармане у сталкера лежали пять контейнеров с Н-капсулами, но этот товар ценили в Академе. Деловые люди в Курчатнике уважали оружие. Но для Академа у Лешего не было маркера – своего рода «ключа», который позволяет перемещаться именно в ту локацию, на которую маркер настроен. Был только для Курчатника. А товар – для Академа. Такой вот получался компот.
Так что и по ту сторону тоннеля Лешего ждали серьезные испытания, но в обществе деловых и прочих живых обитателей локаций Леший был своим, поэтому договориться надеялся быстро. А вот среди опасных механических монстров…
Сталкер выглянул из-за камня. Шагающие роботы по-прежнему далеко, а колесные и вовсе умотали куда-то в сторону железной дороги (точнее, насыпи с бетонными шпалами, все рельсы и костыли давно сожрала «плесень», в смысле – переработали наноботы). Леший послал ботам воздушный поцелуй и быстро двинулся вперед.
Видимо, виртуальный поцелуй все-таки настиг адресатов. Шагающие роботы резко остановились, развернулись кругом (собственно – просто развернули башни на сто восемьдесят, согнули манипуляторы в локтях в обратную сторону и зашагали как бы задом наперед), направляясь прямиком к Лешему.
Кто его сдал, Леший понял довольно скоро, когда путь к саркофагу ему отрезали два приземистых робота. Они были чем-то похожи на огромных (с колесо от БТР) крабов, только без клешней, с шестью одинаковыми суставчатыми ногами. И вместо бусинок-глаз из их панциря торчали спаренные лазерные пушки. Курсовые и тыловые.
Этот вид ботов был довольно проворным, что вполне компенсировало его неспособность к круговому обстрелу, а уж как ловко они умели подкрадываться к противнику – в этом деле крабам не было равных. И все-таки слабые места имелись и у этих живчиков. И Леший эти места давно вычислил. Главное было не дать им возможности прицелиться.
Сталкер взял короткий, в два шага разбег и с обезьяньей ловкостью (спасибо все тем же сервоусилителям боевого костюма) взобрался на остатки стены строения. С трехметровой высоты ему открывался отличный обзор, а вот «членистоногим», чтобы выстрелить, следовало срочно сменить позицию и вскарабкаться передними ногами на какой-нибудь камень. Для зенитного огня их пушки не годились. Был в маневре Лешего и определенный риск, ведь слева приближались шагающие боты, для которых сидящий на стене человек становился отличной мишенью, но сталкеру из двух зол приходилось выбирать то, что ближе.
Леший выстрелил в дальнего краба и прицелился в ближнего, но тут в бой вступило зло номер два. Шагающие роботы открыли огонь с ходу. В кирпичную кладку, всего на сантиметр ниже ступни Лешего, ударил лазерный луч, и сталкер, потеряв равновесие, полетел вниз вместе с обломками взорвавшегося кирпича.
Приземлился Леший довольно удачно. Пусть на пятую точку, зато в мертвой для орудий краба зоне – прямиком на его панцире. Под весом Лешего робот слегка присел, попытался сбросить нежданного пассажира при помощи пары маневров, это ему не удалось, и тогда краб решил прибегнуть к последнему средству. Бот быстро переместился к стене и начал карабкаться вверх. Чего он добивается, сталкер отлично понимал. Во-первых, сбросить седока, а во-вторых, еще и шлепнуться на него сверху. После чего краб просто перебросит конечности вниз, поменяв, таким образом, местами брюхо и спину, и побежит дальше по своим чугунным делам. Оставив раздавленного в лепешку человека гнить среди каменных руин.
Лешего такая перспектива не устраивала, но суетиться было никак нельзя. Все следовало делать вовремя.
Сталкер дождался момента, когда тыловые пушки робота уткнутся в землю, и резко отпрыгнул как можно дальше назад. Новое приземление получилось так себе, Леший грохнулся на спину и даже проехал пару метров юзом, зато стрелять из этого положения было вполне безопасно, несмотря на минимальную дистанцию. Сталкер нажал на спуск и резко перевернулся на живот. Взрывная волна чуть приподняла стрелка и еще разок шлепнула оземь, но осколки гранаты пронеслись выше. Леший вскочил на ноги, бросил в адрес развороченного взрывом робота насмешливое «Будь здоров» и помчался по заранее намеченному маршруту.
Путь вперед был свободен, но обстрел с левого фланга становился все более интенсивным. Задерживаться, чтобы, допустим, вынуть из уничтоженных роботов «Аккумуляторы» – довольно ценные энергетические артефакты, – было неразумно.
Под прикрытием остатков стен, то и дело сыплющих кирпичными осколками, Леший сумел добраться до подножия бетонного холма. Добрался и замер в нерешительности. До трубы метров пятьдесят по косогору, на котором сломит ногу не только черт, но и его босс. Вблизи нагромождение разнокалиберных искусственных камней выглядело более неприступным, чем издалека. К тому же, начав восхождение, Леший рисковал получить выстрел в спину. Ведь он снова оказывался на возвышении, открытый всем ветрам и лучам целеуказателей.
Сталкер на миг обернулся. Шагающие боты уже проникли за стену и сейчас топали где-то на уровне стартовой позиции Лешего. Секунд через десять они поравняются с тлеющими останками крабов, а не позже чем через минуту подойдут к Лешему вплотную. В камень, чуть правее его, ударил луч, и сталкер тут же вышел из оцепенения. Правда, не начал карабкаться по склону, а просто присел, прячась за большим обломком.
Вроде бы беспроигрышная ситуация оборачивалась так, что Лешему даже стало жарко от волнения. А может, это главный из вживленных имплантов перегрелся от интенсивной работы. Нанокомпьютер выдавал один за другим варианты дальнейших действий, но сталкер их безжалостно браковал. Уйти влево и заложить вираж, пойти вправо в обход, врубить сервоусилители на полную мощность и, вообразив себя горным козлом, поскакать в гору… все не то. Электронному подсказчику явно не хватало человеческой смекалки. С другой стороны, кто бы говорил! Ведь именно человеческая смекалка и завела Лешего в тупик.
«А сколько раз мне говорил мудрый Эдик: умный в гору не пойдет, вдруг там спрятан пулемет? Нет же, решил, что на этой горке пулеметы точно не стоят. Вот и вляпался, сам виноват!»
Сталкер вынул из ножен на разгрузке финку и поднял ее полированное лезвие чуть выше бруствера. Судя по отражению, роботы пока далеко, но ровно настолько, чтобы Леший успел убраться из опасной зоны. Еще десять секунд промедления – и все, можно не дергаться, а устраиваться поудобнее и принимать последний бой.
Отражение на лезвии вдруг полыхнуло яркой белой вспышкой, которая на миг ослепила Лешего. Сначала он решил, что в финку попал вражеский лазерный луч, но чуть позже сообразил. Нет, полыхнул не луч, а отраженная в зеркале клинка молния. Подтверждая догадку, с низкого темного неба на землю обрушился мощный громовой раскат.
Леший в который раз за вечер поднял взгляд к небесам. В ту же секунду местность озарила новая вспышка, а следом вновь громыхнуло, да так, что завибрировали внутренности. Грозовой фронт добрался, наконец, до центра локации. Стена ливня пока далеко, зато гром и молнии – получите и распишитесь. И ветер… Ветер? Сталкер замер, прислушиваясь. Невдалеке завывало и шуршало так, что всю эту музыку не могли заглушить даже раскаты грома. Точно, ветер! Леший выглянул из укрытия.
Несущийся перед грозовым фронтом ветер – настоящий ураган! – поднял огромные плотные облака серо-рыжей пыли, которые полностью скрыли от глаз Лешего и местность, и приближающихся ботов. Ну и наоборот! Роботы, конечно, пользовались не только, да и не столько оптическими системами, предпочитая радары и сонары, но недаром сталкер обратил внимание на оттенок пылевой завесы. Серо-рыжий. Не красноватый, от кирпичной пыли, а именно рыжий. От немалого количества ржавчины. Для радаров – практически непроницаемая стена.
Леший торопливо выбрался из укрытия и начал восхождение. Пыльная буря настигла его довольно скоро, сталкер едва успел перебраться через пару крупных камней, но теперь это не имело значения. Имплант Лешего отлично запомнил направление и приметы препятствий. Сталкеру оставалось лишь довериться подсказкам нанокомпа, выполнять его приказы (например, ощупывать камни, если потребуется, для идентификации их, как маршрутных меток) и не уходить слишком далеко в сторону, если препятствие легче обойти, чем через него перелезть.
В общем, до трубы Леший добрался успешно и вовремя. Как раз в ту секунду, когда на землю упали первые капли дождя. И за две секунды до того, как дождь превратился в ливень, а затем в натуральный потоп.
Вдохновленный этим удачным поворотом сталкер сделал пару бодрых шагов по трубе, но был вынужден остановиться. Во-первых, на смену сумеркам пришла кромешная темнота (повсюду, под непроницаемым даже для молний покровом черных туч, стемнело, так что не светило ничто и ниоткуда), это грозило глупыми травмами вроде вывихнутой ноги. Во-вторых, кто его знает, что за твари могут обитать в этом уютном гнездышке. Они ведь тоже любят такие укромные местечки, и биомехи, и скорги, хоть они и железяки бездушные.
Имплант вновь усиленно трудился, пытаясь обработать полученное из зрительного центра изображение, но без особого толку. Будь в этой трубе хотя бы на люкс светлее… а когда темнота, как в цинковом ящике, не поможет никакая компьютерная обработка изображения. Потому, что обрабатывать просто нечего.
Леший нащупал встроенный в воротник приборчик инфракрасной подсветки.
«Девайс неисправен», – проскрипел имплант.
«Мать его…» – раздраженно прокомментировал Леший.
«Команда некорректна».
«Заткнись!»
Сталкер сунул руку в карман за зажигалкой, но передумал и поднял «Муму». Какой прок от зажигалки? Тут метров тридцать, все маленьким огоньком не осветишь. А вот гранатой… главное – не влепить себе под ноги, или чтобы мусорного завала в двух шагах не оказалось.
Сталкер опустился на одно колено и, мысленно перекрестившись, нажал на спуск.
Граната взорвалась на вполне безопасном удалении, почти посередине трубы. Имплант успешно зафиксировал высвеченную взрывом картинку. Кроме Лешего, в трубе никого и ничего не было. Это радовало. А вот странное металлическое эхо, что донеслось откуда-то сзади, из-за стены дождя – не радовало совсем. Особенно не радовало то, что эхо было коротким и громким, пробилось даже сквозь рев льющихся потоков воды.
Сталкер резко развернулся кругом и попятился, держа на прицеле вход в трубу. Металлическое эхо – от металла. А металл – биомехи. Похоже, упрямые шагающие боты продолжили выполнение программы, несмотря на резко ухудшившиеся погодные условия. Да оно и понятно, ведь все эти роботы когда-то давно, до Катастрофы, конструировались как аппараты для освоения других планет, Марса в частности. Это, уже попав в Зону, легально – для испытаний, и нелегально, они превратились в боевых роботов. Так что на природные капризы этим машинам было решительно плевать. А вот на программу они плюнуть не могли. Машины все-таки.
Леший был уже примерно на середине пути к заветному выходу, когда сквозь стену дождя в трубу шагнул первый робот. Сталкер определил это по звукам – по плеску ударивших в стены фонтанов воды и хрусту щебенки под железными ходулями биомеха. Леший выстрелил, но граната не взорвалась. Вернее, она все-таки жахнула, но где-то за пределами трубы. Отсвет взрыва прорисовал контуры биомехов и заодно обозначил, в чем была ошибка Лешего. Сталкер стрелял по центру, а следовало целиться правее. Или левее. В трубу ввалились сразу два механических чудовища.
Исправляя ошибку, Леший выстрелил дважды, попал в одного из роботов и тут же рухнул на спину, пытаясь исчезнуть с линии огня уцелевшего биомеха и влепить ему, как тому крабу, плюху прямо из партера.
На этот раз трюк провалился. Вернее, провалился сам Леший. Причем с грохотом и очень глубоко. В какое-то непонятное пространство под трубой.
Поначалу он не понял, что произошло, поэтому сгруппировался плохо и приземлился плашмя, серьезно приложившись к обломку бетонной плиты затылком. И это стоило ему легкого нокдауна. Так что лишь спустя несколько секунд Леший сумел сориентироваться во времени и пространстве и поздравить себя с тем, что до сих пор жив.
В загадочном помещении под трубой было темно, как и наверху, однако имплант сумел реабилитироваться и состряпать вполне приемлемую картинку. Скорее всего, дело было в роботе, горящем на входе в трубу. Отсветов этого «костра» импланту оказалось достаточно.
Помещение было просторным, квадратов пятьдесят по площади, имело куполообразный потолок с дырой в самом центре и… дверь! Леший с трудом перевалился на бок и попытался подняться, но не сумел – все тело болело, а ноги едва слушались – поэтому он просто пополз в сторону двери.
Ползти было непросто, помещение заваливали груды щебня, смешанного с песком и штукатуркой, а местами из мусорных куч торчали всевозможные предметы обихода, так что Лешему пришлось попотеть. Он даже маску стянул, чтобы свободнее дышать. Но все-таки справился с задачей. Более того, подобравшись почти вплотную к двери, даже почувствовал в себе силы подняться на ноги. Не без помощи сервоусилителей, но все-таки.
Леший оперся о какой-то предмет обстановки и встал в полный рост. Заветная дверь была в двух шагах. Сталкер отцепился от опоры, приготовился сделать шаг, но голова вдруг закружилась, Леший потерял равновесие и завалился влево, на тот самый предмет обстановки, который вот только что служил ему костылем. На самом деле это было кресло с откинутой почти до горизонтали спинкой.
Под тяжестью Лешего что-то захрустело, в лицо сталкеру ударил фонтанчик из пыли и отдающего плесенью праха. Сталкер утер лицо рукавом и ощупал то, что лежало на кресле.
В животе похолодело и громко заурчало, а к горлу подкатила легкая тошнота. Не то чтобы Леший был слишком брезглив или боялся покойников, но и удовольствия от ощупывания истлевших человеческих останков он тоже никогда не получал. Сталкер рефлекторно вытер руку о штаны и достал зажигалку. Теперь маленький огонек был в самый раз. Заодно и дверь осмотреть, выяснить, где у нее замок.
Свет от микроскопического язычка газового пламени вырвал из мрака довольно печальную картину. Человек, вернее, его мумифицированные останки, лежал в компьютерном кресле, ногами к огромному доисторическому монитору.
Леший бегло осмотрел почти нетронутую временем одежду человека. Хороший боевой костюм, ботинки, на шее сыромятный ремешок с древним амулетом. Явно не ученый, хотя и умер, сидя перед компьютером. Ходок. Точно.
«Интересно, давно он тут замурован? – Леший хмыкнул, поскольку ответ был очевиден. – Скорее всего, со дня Катастрофы. Кто это был? Вот правильный вопрос. Хотя и это не важно. Старый сталкер. Этого достаточно. Старый сталкер, который умер одновременно со Старой Зоной. Вполне символично».
Леший проверил карманы мумии, но ничего ценного не нашел.
«Тогда хотя бы подвинься, дай отдохнуть живому, – Леший небрежно сбросил останки прежнего хозяина бункера на пол, поднял спинку и уселся в кресло. – То, что нужно! Сейчас пять сек. посижу и вперед».
«В радиусе трех метров обнаружено действующее устройство, – сообщил имплант. – Предположительно нанокомпьютер. Тип неизвестен».
– Ну хоть такая польза, – Леший удовлетворенно хмыкнул. – Неизвестные устройства стоят известных денег. Где оно?
«Один метр сорок сантиметров к юго-востоку».
– Это… – Леший поводил пальцем и ткнул в направлении центра бункера, – там?
Он снова щелкнул зажигалкой. В указанном направлении никаких устройств не было. Только груды мусора. А на расстоянии полутора метров вообще лежал истлевший труп и только.
Лешего вдруг осенило. Устройство! Тип неизвестен! Конечно, он тебе неизвестен, чугунок продвинутый, ты ведь Зоной модернизирован. А этот имплант – нет! Уберегли его стены бункера от трансформации. Одно непонятно, как он может до сих пор работать? Шесть лет без подзарядки, что за источник энергии у него? Загадка. Тем более – ценная вещь!
На этот раз ни о какой брезгливости не могло быть и речи. Леший достал нож, уселся на колени и без какого-либо почтения раскроил хрупкий череп мумии. Искать при свете зажигалки в истлевших, высохших мозгах микроскопический имплант казалось безумной затеей, но Лешего это не остановило. У него был нюх (подкрепленный зашитым в ладонь имплантом-сканером) на ценные вещицы, и сейчас этот нюх обострился до предела. Действующий имплант-нанокомпьютер две тысячи лохматого года выпуска! Да еще наверняка полный информации, в том числе о Катастрофе. Бриллиант в тысячу карат, а не имплант! Даже Алмазный Мангуст такой драгоценности не имеет. В Курчатнике все обзавидуются, Эдик – и тот не удержится, ляпнет что-нибудь ироничное и все равно завистливое.
Имплант нашелся, как и следовало ожидать, за секунду до того момента, когда в зажигалке кончился газ. Леший успел сунуть ценную вещицу в запасной контейнер для Н-капсул и спрятал стальной цилиндрик в секретный карман.
«Нет худа без добра! – Леший расплылся в довольной ухмылке. – Еще выбраться отсюда, и порядок. Вот только как?»
Дверь не имела никаких видимых замков или засовов. К тому же Леший прикинул, как располагается бункер относительно склона искусственного холма – по ту сторону двери было полным-полно щебенки. На самом деле выход из бункера располагался там же, где и вход – через дыру в потолке.
Сталкер представил, что творится в трубе, и зябко передернул плечами. Десять или пятнадцать шагающих ботов сейчас стояли, наверное, вокруг провала и ждали, а не пожалует ли господин сталкер обратно, к их жестяному шалашу?
«Нет, спасибо, господа роботы, уж лучше вы к нам. А еще лучше нам расстаться и забыть друг о друге навсегда».
Леший снова уселся в кресло и похлопал по карманам, проверяя, на месте ли боезапас. В голове у сталкера созрел новый план.
Если зарядить «Муму» не простыми гранатами, а сверхдорогими, зато и сверхэффективными плазменными ГП-40, да выстрелить сначала пару раз влево по трубе, затем вправо, а когда все погаснет, выжать из батарей сервоусилителей все остатки энергии и прыгнуть…
План был дорогим, но он того стоил. Причем для Лешего дело заключалось не в том, что на кону стояла его жизнь – этим товаром он рисковал ежедневно, – а в том, что прибыль от продажи антикварного импланта могла покрыть все затраты с лихвой.
Сказано – сделано! Первая фаза прошла как по маслу. Когда плазменные шары сожгли в трубе все лишнее, сталкер стиснул зубы и запрыгнул на трехметровую высоту почти без разбега.
В трубе Лешего ожидало легкое разочарование – никаких тлеющих железных останков здесь не наблюдалось, то есть четыре ГП-40 бездарно ушли в молоко. Но Леший не стал загружаться. Бывают в жизни огорчения, как без них? Не убиваться же по каждому поводу. Зато путь к тоннелю свободен!
Леший в три прыжка преодолел расстояние до выхода из трубы, осторожно выглянул наружу, прислушался, хотя услышать за шумом ливня хоть что-то было нереально (как и увидеть), накинул капюшон и медленно двинулся вниз по склону. Как и предполагалось, местами на пятой точке.
У подножия холма Леший остановился, пытаясь сориентироваться, насколько ушел в сторону от цели. Вход в тоннель должен располагаться где-то чуть левее, напротив ворот. С тех пор как «плесень» сожрала все железо в округе, ворот условных, просто более-менее свободного прохода на территорию бывшей станции.
Сталкер крепко сжал «Муму» и двинулся к предполагаемому месту входа в тоннель. Хлесткие плети ливня и ураганные порывы ветра едва не сбивали с ног, ревущие потоки воды норовили унести куда-то в направлении пруда-охладителя, но Леший не сдавался. Он шел к цели. Медленно, с остановками, то и дело приседая, чтобы удержаться на месте, но шел.
Он уже потерял счет времени и почти перестал понимать, где находится, когда в свете вновь засверкавших молний, наконец, увидел, что прямо по курсу поперек дождевых струй змеятся необычные прозрачные узоры.
«Тоннель!»
Леший устало опустил оружие и сунул свободную руку под одежду. Маркер локации Москва лежал в левом внутреннем кармане, поближе к сердцу, поскольку из двух имевшихся у сталкера маркеров именно этот был для него действительно родным. Что такое маркер Старой Зоны? Пропуск на работу. А маркер Курчатника – это ключ от дома.
– Стой, где стоишь, ходок! – перекрывая рев ливня, прогремело неизвестно откуда.
«Гром? – Леший нервно усмехнулся. – Нет, гром не гремит так членораздельно».
Сталкер повертел головой, но источник звука не нашел.
Пространство вокруг озарила очередная яркая вспышка. Леший надеялся, что сумеет рассмотреть хоть что-то в свете этой молнии, но ему не повезло. Вспышка имела другое происхождение. Это была вспышка включившегося прожектора. Сталкер стоял в пятне яркого света, ослепший и беспомощный. Руки рефлекторно вцепились в гранатомет, но поднять его Леший не успел.
Из пространства, скрытого за ярким пятном прожектора, стукнули, будто забивая гвозди, три выстрела подряд. Верная «Муму» вылетела из рук, а правая нога вдруг резко онемела. Леший опустил удивленный взгляд. В бедре зияла кровоточащая дыра. Дождь смывал почти всю кровь, так что казалось, будто рана и не рана вовсе, а просто дырка в ватном матрасе. Вот только дырки в матрасах не причиняют столько неудобств.
Леший пошатнулся и едва сумел сохранить равновесие. Боли пока не было, но и онемения вполне хватало для серьезных опасений. Еще порыв ветра или неловкое движение, и сталкер рисковал растянуться в полный рост на залитой водой площадке перед тоннелем. Хорошо, если навзничь, а если ничком? Так ведь и захлебнуться немудрено.
– Че за херня?! – с истерическими нотками в голосе крикнул Леший. – Кто здесь?!
– Nodus sancti est![1] – прогремел в ответ известный всей Зоне девиз. – Орден Священного Узла. На колени, ходок!
– У меня нога не гнется! – Леший откинул капюшон. – Алло, братья, вы остыньте! Леший я! Рейнарду доложите, у нас с ним дела!
– Червь, – буркнул усиленный мегафоном голос. – Руки в стороны и опустись на колени или умрешь!
– Да понял я, – Леший торопливо заложил руки за голову и кое-как опустился на одно колено.
Простреленную ногу пришлось просто вытянуть. В позе танцующего казачка сталкер выглядел наверняка комично, но лично ему было не до веселья. Любая встреча с Орденом была чревата неприятностями, а уж вблизи тоннеля – подавно. Этим фанатикам ведь не объяснишь, что собрался домой. Любое телодвижение в сторону тоннелей они расценивают, как покушение на Узел – такое запредельное местечко, где якобы находится сердце всех пяти локаций и где механизмы и люди проходят своего рода перековку, превращаясь, соответственно, либо в разумные машины, либо в суперменов. Ну вроде этих вот членов… Ордена.
Лично Леший во всю эту чушь не верил, считая, что узловики про свой любимый Узел все выдумали, поскольку в основной массе просто помешанные. Поэтому он на всякий случай старался держаться подальше от бойцов Ордена Священного Узла… но недалеко от его коммерческих проектов.
«Да-да, рядовые братья, вы-то и не знаете, что идеи идеями, а кушать вашему начальству хочется сытно, спать сладко, а править властно. И для всего этого требуются деньги. Вернее, не деньги, а бешеные бабки! Те самые, которыми ворочает ваш Командор и его правая рука, казначей Ордена брат Рейнард. А кто поставляет им товар и услуги? Правильно, такие вот скользкие личности, как Леший».
Короче, ссылаясь на Рейнарда, Леший не врал. Казначей Ордена действительно вел с удачливым ходоком кое-какие дела. Другой вопрос: мог ли казначей в случае потери заменить Лешего другим поставщиком Н-капсул и прочего полезного товара? Ответ: легко. А мог ли Леший найти хотя бы еще одного такого щедрого оптового покупателя? Нет. Были щедрые, были оптовые, но чтобы и то, и другое, кроме Рейнарда – ни одного. Вот и получалось, что ради сохранения чистоты Главной Идеи Рейнард вполне мог поступиться мелкими коммерческими интересами и отдать Лешего братьям на праведный суд.
– Руки в стороны, сказано!
Этих ребят на хромой кобыле не объехать. В руках за головой можно легко спрятать активированный маркер (Леший так и сделал, только активировать маркер не успел). А потом – раз! – один прыжок назад и поминай, как звали. Но с узловиками такие финты не проходили. В коммерции никто из них, кроме Рейнарда, не рубил, зато воевать братья умели не хуже кадровых военных, волки еще те.
Леший вытянул руки в стороны.
– Брось маркер.
– Чего?! – Леший сделал вид, что не расслышал, и даже подался немного вперед.
– Сядь, как сидел! – пророкотал голос.
– Чего?! – Леший подался еще немного вперед.
Теперь он вполне сгруппировался и был готов к прыжку. На одной ноге, конечно, особо не попрыгаешь, но до входа в тоннель метра три, не больше, можно и не прыгать, а просто свалиться в уютные объятия воздушной карусели, а уж воронка сама разберется, как пассажира затягивать и где его выбрасывать.
– Будем стрелять!
– Пацаны, да мне ваш Узел в пятку не уперся! Что я в нем забыл? Я домой иду! Вот у меня и маркер московский!
Леший поднял над головой руку с маркером. На самом деле это движение помогло ему, несмотря на ранение, резко встать на ноги.
– Огонь! – оглушительно рявкнул голос в мегафоне.
На этот раз выстрелы не стучали, как молоток, а были почти неслышными, просто хлопки, которые терялись в шуме дождя. Зато эффективность этой бесшумной стрельбы была гораздо выше. Братья врезали из импульсника. Пули летели с запредельной скоростью и прошивали тело навылет, причем далеко не так, как это делали пули порохового оружия. Раневые каналы получались огромными, кровь и плоть летели ошметками в разные стороны, а все прилегающие органы попадали в зону молекулярного сотрясения и попросту лопались. А если пули попадали в конечности, то запросто могли их оторвать. Ну ногу, допустим, нет, а вот кисть руки…
Леший проследил, как легко улетают в дождливую темноту его сжимавшие маркер пальцы, а с ними имплант-сканер, как пули перерубают пополам и без того простреленную ногу и как делают три дырки в животе. Вот забавно, одна дыра теперь зияла точно на месте пупка, другая там, где пять лет назад Лешего зацепило осколком гранаты, а третья вынесла половину печени, а заодно и метаболический имплант. Еще две пули вышибли из легких весь воздух, а последняя ударила вскользь по темени и опрокинула, наконец, Лешего на землю.
Сталкер сам не знал, что на него нашло. Казалось бы: убили, смирись и умирай! Но, уже падая, Леший все равно установил связь с основным имплантом и приказал ему выжать из уцелевшего сервоусилителя все, что в нем осталось.
Осталось мало. На один слабый толчок. Но именно это и требовалось упрямому сталкеру. Конвульсивное движение уцелевшей ноги придало изрешеченному телу Лешего ускорение, и вместо того, чтобы упасть на землю перед входом в тоннель, сталкер пролетел чуть дальше и рухнул прямиком в воронку перехода между локациями.
Без маркера, умирая, но он все-таки ушел от этих извергов, работорговцев и палачей, втихушку считающих себя не какими-то там членами (тьфу!), а настоящими рыцарями Ордена Священного Узла.
«Мать его…»
Сознание мерцало, как тот типчик с горящими глазами, тело вообще не ощущалось, а вся прошедшая жизнь… нет, не промелькнула перед мысленным взором. Стала казаться какой-то далекой и чужой.
Леший летел куда-то в светлую (или темную, без разницы) даль, где были совсем другие правила игры. Где можно не напрягаться в попытках выглядеть лучше, чем ты есть на самом деле. Где можно, наконец-то, никому не завидовать и не подражать – некому. Где можно оставаться самим собой во всем: в делах, словах, намерениях. Это ведь так легко, когда тебя не существует. А главное, откуда не было возврата.
Аминь.
Глава 2
Да, Леший оказался прав. Погода испортилась до безобразия, превратив начало лета в реплику осени. Но если вечером оставалась надежда, что за ночь отгремит и развеется, то к утру стало ясно, что это всерьез и надолго. Нереальная гроза, просто катаклизм и светопреставление в одном флаконе, отгремела часам к трем ночи, но легче после этого не стало. Низкое небо по-прежнему затянуто сплошной облачностью, разве что не свинцовой, а грязно-серой, с севера потянуло ледяным сквознячком, а глубокие длинные трещины и широченные провалы в развороченной черной земле до краев наполнились водой. Теперь избыток влаги предстояло впитывать исключительно грунту на поверхности. Это означало, что смешанная с золой грязь окончательно раскиснет, и унылая картина окружающей местности станет совершенно адским пейзажем.
Максим окинул быстрым взглядом окрестности. Его окружали все оттенки черного, коричневого и серого. Грязь, камень и ржавое железо. Мутная пелена мелкого дождя и далекие вспышки молний без грома. В принципе – описание любой свалки индустриальной эпохи ноябрьским утром. Одна беда, если судить по календарю, вокруг буйствовало красками лето, причем далеко не индустриального века. Первое июня две тысячи пятьдесят седьмого года. Но это если судить по календарю. Погода Зоны имела свои представления о временах года.
Звуковой фон соответствовал этим представлениям. Мерный шелест дождя, чавканье грязи под сапогами, далекий рокот и заунывные, протяжные звуки, напоминающие то скрежет железа, то скрип тяжелых дверей, а иногда – хриплое соло водопроводной трубы, оставшейся без влаги.
Последняя ассоциация показалась Максиму неуместной. Влаги (жаль, не питьевой) вокруг хоть отбавляй, и с каждой минутой становилось все больше. Непромокаемая вроде бы одежда все-таки промокла, и теперь сталкер ощущал неприветливость окружающего мира буквально кожей. Капли холодного дождя просачивались сквозь капюшон и текли по спине тонкими ручейками, пересчитывая позвонки до самого копчика. Щекотно и неприятно, но Максим боялся даже шевельнуться. Даже дышать боялся. Только зыркал по сторонам в отчаянных поисках то ли подсказки, то ли какого-то доброго знака.
И неспроста. Прямо напротив позиции чистильщика, где-то в зарослях колючего и вычурного жестяного леса на северном склоне холма, затаился раптор. От Максима он был всего-то в сотне метров. Для хищника – два прыжка. Для человека – не меньше пяти секунд ураганного спурта. С учетом уклона и естественных препятствий, в виде огромных валунов и глубоких трещин в земле, все десять. Получалось, что ситуация выгодна раптору, но полуразумная машина не спешила пользоваться своим преимуществом. Раптор выжидал.
Чего он ждал, Максиму неведомо. Попутного ветра? Благоприятного расположения звезд? Подзарядки аккумулятора? Гадать можно вечно. Мотивы поступков и логические построения превратившихся в монстров машин оставались за гранью человеческого понимания. Даже за гранью понимания тех, кто уже не являлся человеком в чистом виде. То есть военных и сталкеров.
Чего-то этот проклятый раптор ждал. И точка. Когда бросится в атаку, станет понятно – чего. А пока следовало набраться терпения, мужества и прокачать варианты маневра.
Максим оглянулся. Позади все тот же пологий склон, развороченная, обугленная земля, чуть ниже – снова металлические заросли и редкие, не больше двух-трех в поле зрения, покрытые мертвым мхом валуны. Типичный новый пейзаж Старой Зоны, как иногда называли сталкеры локацию ЧАЭС. Отступать вниз по склону теоретически проще, но на практике – Максим знал не понаслышке – гораздо выгоднее уходить в горку. Раптор в этом случае не всегда точно рассчитывал траекторию прыжка. А если вовремя вильнуть… да еще врезать «плетью»…
К сожалению, у бойца при себе не было ничего, кроме стандартного набора: нож, две гранаты, изрядно истончившийся артефакт «Фрич» в кармане, окончательно разрядившийся лазерник да резервный «Страйк» – десятизарядный импульсный пистолет.
Максим помассировал запястье правой руки, основательно натертое браслетом, с помощью которого к предплечью крепился бесполезный теперь лазерный армган. Боец в сотый раз заглянул в окошечко индикатора заряда и в сотый же раз поморщился. На дисплее экспериментального оружия по-прежнему значился отчетливый ноль. На миг эмоции захлестнули рассудок, и Максим едва не потянулся к замку браслета, чтобы отстегнуть бесполезную железяку и зашвырнуть ее куда-нибудь в жестяные кусты. Туда, где ее быстро и с удовольствием утилизируют нанороботы, превращающие любой металл в молекулярную пыль, из которой они затем строят либо автонов – металлические растения и лишайники, либо себе подобных микроскопических роботов, если коротко – наноботов.
Слава богу, вспышка гнева длилась недолго. Чистильщик оставил в покое экспериментальный лазерный армган и потянулся за привычным импульсным «Страйком». Что ж, на безрыбье, как говорится, и рак – рыба. Эстетика не та, да и эффективность огня аховая, но не с голыми же руками стоять против железного хищника! Есть еще гранаты, но это оружие выбора, оно пойдет в ход, если не останется никаких других вариантов.
Эх, если б не сели батареи лазерника, все могло разрешиться в считаные секунды, и не просто разрешиться, а красиво. Это ведь тоже важно, хотя бы для поднятия боевого духа, когда побеждаешь красиво. Эффектный взмах рукой, мгновенный захват цели системой наведения импланта, серия импульсов и – победа. Красиво и романтично.
Да, романтично. Звучит слюняво, но по сути верно. А ради чего еще Максиму Соколову, единственному сыну богатых родителей, было вербоваться в военные сталкеры, если не ради романтики? Мог бы спокойно учиться в университете, ходить в клубы, кататься на дорогущем «Мерседесе Гипердрайв», дружить с девушками и вообще жить, не напрягаясь и не огорчая родню. Но нет, захотелось брутальной эстетики и опасной романтики. Захотелось стать сверхчеловеком. Вот и получил, что хотел. Со всеми сопутствующими проблемами и издержками, вроде ежедневного нервного перенапряжения, вживленных имплантов – насколько полезных в Зоне, настолько же вредных, даже опасных за ее пределами, и жутких физических перегрузок. Да еще этот риск, непонятно ради чего. Не убьют биомехи или люди, сожрут изнутри нанороботы, которые, как злобные паразиты-вирусы, так и норовят внедриться поглубже в человеческое тело и переделать его по своему разумению.
С другими ребятами все ясно, зарабатывают на жизнь, на учебу, планируют выслужить свой контракт, избавиться от имплантов (наивные!) и начать новую, настоящую жизнь. А Максиму-то ради чего рисковать? Ради чего напрягаться, тратить силы и здоровье? Денег у него и так полно, настоящая жизнь у него была и может продолжиться в любой момент, стоит только плюнуть на все и вернуться домой. Нет же, даже разочаровавшись в фальшивой романтике адского местечка, которым оказалась Зона, Максим продолжал упорствовать в своих заблуждениях. Не глупо ли?
«Глупо! Глупее не бывает! Но сейчас-то зачем об этом думать? О деле надо думать, о выживании в данном конкретном случае. Чертова пушка! Электронный хлам, а не оружие!»
Нет, в принципе лазерное оружие, грозное, способное поджигать на расстоянии до километра любые цели, даже просто воздух, отличная штука, если уметь им пользоваться. В Зоне без него трудно, и служило оно верой и правдой, как механическим монстрам, так и людям. Вот только оно не имело «защиты от дурака». Если стрелок бездумно растрачивал заряд, оружие не ограничивало глупый порыв человека и уж тем более не говорило ему «Опомнись». Этим должны заниматься вживленные в мозг стрелка импланты, но и у них возникали проблемы с носителем. Особенно в те моменты, когда этот самый носитель был без ума от страха.
Максим торопливо отогнал постыдные воспоминания.
А кто не струсил бы в той ситуации? Как можно сохранить самообладание, когда у тебя на глазах какое-то непонятное чудовище нарезает твоих товарищей крупными ломтями?! Да и не было на самом деле времени у Максима для чего-то, кроме испуга. Слишком уж быстро все произошло. Секунды за три, а то и быстрее. Раз, два – и против монстра, мелькающего, как бешеная ракета, остались только Максим да Андрей. Еще секунда, – и Макс остался в полном одиночестве. Леший, который забился где-то между камнями, не в счет. Как тут не запаникуешь и не вдавишь гашетку до упора? И вообще, что было, то прошло.
Хотя вот ведь штука получалась: даже если ты стал нафаршированным нанокомпьютерами сверхчеловеком, ты не становишься автоматически смелым, неуязвимым и всемогущим. Твоя жизнь все равно зависит от множества факторов. От психологической устойчивости, надежности оружия, качества снаряжения, физической подготовки, количества и мощности вживленных имплантов. И много еще от чего. От везения, наконец. Ну и какой ты после этого сверхчеловек?
Натуральный супермен должен быть готовым к бою при любых условиях и без всякого оружия, должен останавливать вражеские полчища одним только свистом, должен Землю вспять поворачивать одной только силой мысли. Короче, волшебником должен быть, а не суммой технических новинок, вросших, как родные, в тело обычного человека. Разве не так думает подавляющее большинство обывателей? Именно так.
Но обывателям это простительно, они ведь дохнут от скуки без астрологических прогнозов, щекочущих нервы загадок и сказок о бессмертии, сверхспособностях и нечистой силе. Им ведь невдомек, что бессмертие – это не благо, а проклятие, что сверхспособности даются только в обмен на пожизненное заточение в пределах аномальных территорий, а нечистая сила, и в самом деле выползающая из адского местечка, именуемого Узлом, вполне материальна и не боится волшебных заклинаний, очерченного мелом круга или шаманских оберегов.
Обывателям все эти заблуждения простительны.
А вот сталкерам – нет. За иллюзии и ошибки они платят собственной жизнью.
Максим крепко сжал кулак, затем резко разжал пальцы и встряхнул рукой. Например, вот за такие ошибки. Чтобы остановить мелькающую тварь, там, в ремонтном цехе, наверняка было достаточно трех-четырех коротких очередей. Если бы он не запаниковал, то мог бы сейчас иметь заряженное на три четверти оружие. С таким запасом не то что раптора, даже бронезавра можно завалить. Если бы не запаниковал… Теперь же оставалось полагаться на удачу и смекалку. Или на неожиданную находку. На Каменном склоне, или официально – «Высоте 163,5», такое случалось. При желании можно найти кое-какие полезные артефакты, в том числе «Аккумулятор». Наноботы оружия охотно подключились бы к «Аккумулятору» или «Энергетическому полю»…
Максим себя одернул.
«За иллюзии сталкеры платят жизнью! Чьи слова? Не до поисков аномальных источников энергии! Нет для этого возможности. И на помощь рассчитывать не следует. Не придет никто. Остается либо обмануть раптора, либо уничтожить! Третьего не дано».
Боец, сам не зная почему, так и не достал «Страйк». Вместо импульсника Максим взял гранату, а свободной рукой нащупал сквозь одежду артефакт «Фрич». Если бы солдат сунул руку в карман, желеобразный «Фрич» тут же окутал бы кисть руки наподобие перчатки. Пальцам стало бы прохладно, а в ладони появился бы легкий зуд. Это означало бы, что «Фрич», несмотря на то, что Максим эксплуатировал его вторую неделю, готов к работе.
В принципе, одолеть раптора реально и с таким арсеналом. Бросить гранату, залечь, потом вскочить, подбежать и врезать кулаком, окутанным «Фричем», монстру между фарами. В этом месте у рапторов сосредоточены радары и сонары, с помощью которых механические хищники ориентируются в пространстве. Будь «Фрич» свежим, удар мог бы и вовсе разнести биомеху половину морды. То есть уничтожить и приборы навигации, и мотор. Но артефакт у Максима был уже слишком тонким. Заморозить и разбить в мелкие осколки датчики и защитную решетку капота он мог, что-то большее уже нет.
«И то хлеб, – подумалось бойцу, – да может, и не понадобится «Фрич». Может, сразу гранатой попаду. Тогда раптору точно каюк. Или, как выражается командир отряда, плазменный привет. Бронезавры при точном попадании дохнут, а уж эта легковушка и подавно зажарится».
Военный сталкер понимал, что вряд ли все пойдет именно так, как он надеется. Увидев летящую гранату, раптор непременно отпрыгнет, и десятиметровый плазменный шар, который образуется при взрыве гранаты, лишь засветит приборы механического монстра. Максимум – опалит ему борт. Добежать, пока перезагружается бортовой комп хищника, и врезать «Фричем» также проблематично. Но других вариантов на ум не приходило, и Макс решил действовать.
«А там будет видно. Пан или пропал».
Солдат сделал шаг в сторону, размахнулся и бросил гранату. Бросок получился идеальным. Снаряд взмыл в небо под углом в сорок пять градусов, что обеспечивало ему максимальную дальность полета. Залюбуешься, какой вышел бросок. Одна беда – раптор заметил сталкера еще в момент его энергичного замаха.
Механический монстр угрожающе завыл, присел на заднюю подвеску и вполне предсказуемо прыгнул вперед на два десятка метров. В принципе, Максиму такой вариант был выгоден, ведь хищник сократил дистанцию и бежать до него теперь не пять секунд, а три от силы. Но на самом деле маневр раптора никак не улучшил положения Макса. Если бы воин оставался для противника невидимкой – куда ни шло, но теперь дистанция не имела значения. Теперь раптор готовился атаковать сам, а не ждать, когда человек приблизится и врежет «Фричем».
В животе у бойца неприятно похолодело, в голове зазвенела абсолютная пустота, но рука будто бы сама собой потянулась за второй гранатой.
«Прямой наводкой! – мелькнула отчаянная мысль. – И сразу на землю!»
Максим еще не успел осмыслить новый вариант действий, а тело уже поступило так, как приказал компьютерный имплант. Вторая граната полетела практически параллельно земле и с гораздо большей скоростью, чем первая. Раптор попытался отпрыгнуть в сторону, но не успел. Снаряд врезался ему в левый борт.
Что случилось дальше, Макс не увидел, он упал на землю и крепко зажмурился. Огненные шары от первой и второй гранаты вспыхнули почти одновременно. Зажатый меж двух огней раптор взвыл громче прежнего, вновь попытался отпрыгнуть, но врезался в замшелый валун и умолк. Максим дождался, пока прокатится волна горячего воздуха и стихнет грохот от удара и скрежет сминаемого железа, затем резко перекатился метров на десять вправо и, наконец, осмелился поднять голову.
С новой позиции открывалась вполне приятная глазу картина. Монстр, когда-то давно, до Катастрофы, бывший самым обычным военным внедорожником «Тигр-1000», больше не представлял опасности. Искореженный кузов машины объят пламенем от бампера до бампера, и никакой дождь не сможет погасить это пламя. Огонь поднимался метра на три от земли, а черный шлейф дыма уже затянул весь склон. Отличный результат! Жаль только, что не удастся извлечь из «изделия», как называли биомехов военные, энергетический артефакт «Аккумулятор», на жаргоне – «Сердце зверя», и зарядить с его помощью армган. Но это мелочь.
Максим поднялся на четвереньки и быстро отполз под прикрытие металлических деревьев. Черт его знает, что было в салоне машины «при жизни», может, какой-нибудь полусгнивший боезапас. Еще рванет, чего доброго.
Оказавшись на относительно безопасном расстоянии от горящего раптора, Макс принял более подобающую человеку позу и засеменил по склону вниз, в сторону жестяного молодняка. На вспышки и свет костра наверняка уже спешили другие механические монстры, встречаться с которыми Максиму не улыбалось. У него не осталось ни приличного боезапаса (пули «Страйка» таким громадинам нипочем), ни энтузиазма.
Заросли металлических растений – автонов – густые, колючие и неуютные, к тому же здесь почти невозможно дышать от едких испарений. Так что, как укрытие выращенный наноботами металлический лес никуда не годился. Но долго прятаться в нем Максим и не собирался. Какой смысл? Если монстры поставят себе цель – найти уничтожившего раптора человека, найдут даже в самых густых зарослях. Играть с ними в прятки слишком опасно.
Будто подтверждая опасения Макса, где-то вдалеке справа «деревья» заскрежетали, а воздух содрогнулся от дружного басовитого воя моторов и протяжного скрипа тормозов. Максим резко сменил направление и припустил со всех ног. Он отлично знал, что за механические твари обычно завывают настолько дружно и громко. Это были носороги, в прошлом военные грузовики повышенной проходимости, вроде допотопных «КамАЗов» и «ГАЗ-66», только покрытые благодаря стараниям внедрившихся во все их детали нанороботов, множеством уродливых бородавчатых наростов, бронелистов и шипов, которые в районе капота и вовсе выглядели, как острые рога или бивни. Атаковали эти твари всегда четким строем по два десятка машин в линии, борт к борту, поэтому затаиться и просочиться сквозь строй было нереально. Теоретически оставался шанс упасть у них между колесами и пропустить строй над собой. Говорят, пару раз сталкерам, оказавшимся на пути у механического стада, даже удавалось выжить таким способом, но лично Максим этих везунчиков не встречал.
Зато встречал других. Тех, кто сумел вовремя сделать ноги. Плотный строй монстров существенно ограничивал их маневренность, так что, если своевременно уйти с пути несущегося стада носорогов, можно было и уцелеть. Главное – не тормозить и нестись во всю прыть.
Вой монстров стал громче и, что Максима особенно насторожило, доносился теперь не только справа, но и с тыла. Это означало, что носороги сменили тактику и решили взять прыткого человечишку в кольцо. Это вторая из двух известных тактических схем носорогов, называлась она карусель. Когда позволял ландшафт, машины начинали кататься вокруг жертвы, медленно сжимая кольцо окружения. Заканчивалось все эффектной фигурой наземного пилотажа, именуемой «свастикой». Две машины блокировали путь вперед и назад, а еще две съезжались борт к борту, растирая человека в кровавую кашу.
Макс представил себе, как его зажимают железными бортами два огромных чудовища, судорожно вздохнул и невольно заскулил. А когда, ломая тонкие металлические деревца и сминая болотные кочки, наперерез сталкеру выехал огромный, уродливый носорог капотной компоновки, Максим и вовсе заорал во всю глотку и, вновь сменив направление, бросился наутек, не разбирая дороги.
Видимо, госпожа Удача, которая в первый раз улыбнулась ему прошлым вечером, до сих пор была на стороне Максима, поскольку новое направление оказалось единственно верным. Впереди маячили те самые валуны, которые Макс приметил со склона, когда выжидал момент, чтобы улизнуть из поля зрения раптора. Между здоровенными, в человеческий рост, камнями носорогу не протиснуться, а справа и слева, метров на сто в каждую сторону, простиралась болотная топь, непроходимая даже для монстров, которые «в прошлой жизни» были «Уралами».
Максим пулей проскочил между камнями, запрыгал по болотным кочкам, поскользнулся, плюхнулся в грязь, снова выбрался на ближайшую кочку и, коротко оглянувшись, двинулся дальше, из последних сил стараясь поддерживать прежнюю скорость. Ведь то, что железные монстры притормозили за условным барьером, вовсе не означало, что опасность осталась позади. Носороги вполне могли пойти на принцип и двинуться в объезд. Спасительное для Макса болото было не таким уж большим. По левому берегу, при средней скорости километров сорок в час, его можно объехать минут за пять, по правому – за десять.
Какое решение приняли носороги, Максим не знал, да и не очень-то стремился это выяснить. Он просто бежал, прыгал с кочки на кочку, выбирая более-менее крепкие (в этом вопросе он также ориентировался на подсказки вживленного в мозг компьютерного импланта), и старался ни о чем не думать. Ни о хорошем, ни о плохом. Даже когда под ногами вновь оказалась твердая почва, а волчий хор воющих моторов, наконец, перестал терзать слух, сталкер не сбавил темпа. Страх, охвативший солдата еще вечером, в руинах ремонтного цеха, а теперь получивший новую подпитку, будто подталкивал в спину, и Максу уже начало казаться, что он не сумеет остановиться никогда. Разве что врезавшись в стену.
Максим заложил небольшой вираж, огибая несколько растущих из одного корня высоченных автонов, и… неожиданно распластался по той самой стене. Судя по болезненным ощущениям во всем теле – бетонной.
Впрочем, на поверку стена, в которую врезался Максим, оказалась вовсе не бетонной. Так сталкеру только почудилось.
«И слава богу, ведь иначе на такой скорости мог бы и откинуть копыта, – подумал Максим, поднимая глаза. – Хотя, возможно, это было бы лучшим вариантом. Последней неприятностью. А так – неприятности только начинаются».
Почему Максим решил, что главные неприятности впереди, было вполне понятно. Судя по экипировке, «стеной» на пути позорно бегущего с поля боя чистильщика стал офицер-разведчик из мобильного спецотряда Барьерной армии.
Офицеры этого элитного подразделения имели в локациях Зоны неограниченные полномочия и очень скверную репутацию. Если им что-то не нравилось, могли расстрелять на месте без лишних слов. Так что Максим определенно попал из огня да в полымя. Оставалась одна надежда – на личные отношения. С этим офицером боец был шапочно знаком. Пересекались, когда Максим, как и полагалось рядовым класса «универсал» (в народе – джинн), проходил штабной этап стажировки. Офицера спецотряда звали Кириллом, и был он не намного старше Макса, однако для таких мелких сошек, как рядовой отряда чистильщиков, пусть и лидер патрульной группы по должности, и джинн по специализации, он был господином капитаном, либо – в неформальной обстановке – господином Кольцовым.
– О, Максим! – офицер схватил сталкера за плечи и слегка встряхнул. – От кого драпаешь, головорез?
– Здравия… желаю, господин капитан, – выдавил из себя Макс, едва справившись с паникой. – Там… раптор был, а потом носороги налетели… жестянку начисто вытоптали… спрятаться негде. Вот я и…
– Ускорился, – закончил вместо Максима офицер спецотряда. – Ай молодца! А к руке у тебя что пристегнуто, не напомнишь?
– Армган, – Максим продемонстрировал оружие офицеру. – Вот.
– Ну и?
– Так ведь не работает!
– Не работает? – капитан удивленно поднял брови. – Тебе доверили экспериментальное оружие, и ты его тут же сломал?
– Я… нет! Разрядилось просто!
– Разрядилось? Ладно, а, допустим, мнемотехнику применить или замаскироваться и подойти ближе, чтобы «Фричем» врезать, не догадался?
– Я… пока не очень это все умею, – сталкер стушевался. – Нет, не догадался.
– Джинн называется!
– Так ведь раптор почти прыгнул, я ж говорю, а у армгана батареи сели, вот я и…
– Забыл от страха все, чему учили.
– Не забыл, но… гранатами… и ходу.
– Все понятно, – Кольцов похлопал военного сталкера по плечу. – Доверь козлу капусту! Как ты вообще на Каменный склон забрел, вояка хренов? В разведку ходил?
– Да, но это еще вечером было… – Максим на миг зажмурился и помотал головой, – там такая каша заварилась! Пришлось отступать… быстро очень.
– Бежать, если точнее, – капитан смерил бойца уничтожающим взглядом. – Издалека пришлось бежать?
– Почти от Янова, – Максим вдруг словно сбросил оцепенение и затараторил: – Мы в обычный рейд пошли, камеры проверить и маяк на станции заменить, «плесень» его совсем сточила. Отделением пошли. Почти до места добрались, уже через железную дорогу, в смысле через насыпь, перевалили. Впереди ловушка оказалась, мы в обход двинули, через автовокзал, потом через гаражи, чтобы со стороны Семиходов подойти. Вроде бы получилось, но чугунки что-то учуяли, начали вокруг собираться. Тогда мы в ремонтный цех нырнули. До середины цеха дошли – и тут вдруг вспышка, удар, будто взрывной волной врезало, и нас всех в разные стороны раскидало. Только никакого взрыва там не было, я точно знаю. Я, когда подняться сумел, снова почти до того места дошел. Чисто там было, ни одного признака взрыва. И ловушек никаких. Я удивился, пошел назад, ребят искать, а потом чувствую, будто кто-то стоит за спиной. Обернулся, вроде бы увидел что-то… или кого-то, и… как помешательство накатило. Гашетку прижал, и задний ход. Потом побежал. Потом гроза началась, я в каких-то развалинах спрятался, потом дальше пошел. Как светать начало, осмотрелся, вижу – склон под ногами, а внизу слева руины Чистогаловки, а справа Чернобыля-2. Стою один. И оружие в ноль разряжено.
– Но гранаты у тебя на тот момент оставались, – уточнил офицер. – И «Страйк» был в порядке. Поня-ятно. Что ж, подытожим. Значит, ты в панике на гашетку надавил и не отпускал, пока у армгана батареи не сели. А потом бросил подчиненных на произвол судьбы и дал деру. Интересно, кто тебя так напугал?
– Говорю же – обернулся и… как с ума сошел. Мелькало что-то, но я не разглядел. Начал палить почем зря. А потом… вот.
– Звуков не было?
– Вроде бы нет. Не помню.
– Обернулся ты в какую сторону, в сторону станции? «Что-то» мелькало там?
– Вроде бы да.
– И далеко от тебя это «что-то» находилось?
– Я не понял, далеко или совсем перед носом. Не успел понять. Обернулся, и все, мозги набекрень, а перед глазами только мельтешение.
– Ладно, боец, идем на базу. Там постараемся тебе помочь.
– Помочь? – Максим насторожился.
– Картинку с импланта считаем, вместе будем разбираться, что там у тебя перед глазами мелькало, – спецназовец взглянул на сталкера свысока. – Реальное «что-то» или страх твой поросячий.
– Картинку, – солдат обомлел, – с импланта?! Это же… прямое подключение!
– Так точно, – капитан сделался предельно суровым. – Толстой иглой прямиком в мозг. Если повезет, выживешь. А ты думал, тебе все с рук сойдет? Четверых бойцов в пустяшном рейде кто потерял?
– Я, – Максим опустил взгляд.
– Небылицы про временное помешательство кто плетет?
– Я не плету!
– Молчать, – негромко, но строго приказал Кольцов. – Говорить в кабинете следователя будешь. Шагай вперед, сопляк!
«Вот тебе и личные отношения, – Максим уныло вздохнул и уставился себе под ноги. – Хорошо, хоть на месте не грохнул. За трусость. И ведь не сделал этого он тоже не потому, что мы знакомы. История моя его заинтересовала. А если б не странности в этом рейде, шлепнул бы на месте, и поминай, как звали. Что же делать? Прямое подключение, даже если все пройдет удачно, это прямой путь под трибунал. И не за трусость вовсе. Есть в памяти импланта информация и посерьезнее. Торговля оружием – это лет десять строгого режима как минимум. Что же делать?»
В голове навязчиво пульсировал вполне надежный вариант: выстрел из «Страйка» господину офицеру в спину, и проблема решена. Мало ли народу ежедневно пропадает в самой опасной из локаций Зоны? Пока что Кольцов вполне осмотрительно шел сзади, но это технические детали.
Читать бесплатно другие книги:
