Империя иллюзий Иванович Юрий

Глава шестая

Опасный лотос

Демонические рыцари оказались чуть ли не наглее, чем человеческие. Потому как не только обиделись по поводу нежелания проезжих путников сражаться, но и вознамерились некоторыми оскорблениями все-таки затеять свару. Как говорится, «не мытьем, так катаньем», но поединок спровоцировать попытались. В ответ маркиза Фаурсе повела себя исключительно жестко и единственно верно. Грубо напомнила, что с экипированными воинами и их предводителями никакой демон вообще не имеет право не только заговаривать, но и к ним приближаться. Потом словно вскользь заметила, что их чрезвычайно важное задание не позволяет им и на минуту задержаться в пути. Но в финале своей речи перешла на угрожающий тон и твердо пообещала:

– Вам подобные выходки так просто не пройдут! Раз нарушаете негласные законы нашего мира, будете наказаны в обязательном порядке!

Один из демонов попытался было возразить:

– Но у нас тут свои правила и законы рыцарской чести.

На что свой усиленный голос из другого мира подал Загребной, который прекрасно запомнил нужные сведения со слов барона Катизера:

– Правила этой долины можете выдумывать какие угодно, хоть голыми задницами друг друга пугать перед боем! Но вот проходящих пеших путников лихим словом задевать права не имеете!

И еще во время произнесения этих слов ударил вокруг себя в полную силу эманацией страха и сомнения. Можно было предположить, что большинство рыцарей демонического мира имели и начальные уровни Шабенов, и амулеты, и врожденные навыки защиты против подобных воздействий. Но эффект вмешательства человека, Шабена с очень высоким уровнем, сказался незамедлительно: не успели путники пересечь огромное поле, как рядом с ними не осталось даже единственного желающего поучаствовать в дуэли.

Что со смехом и прокомментировала демонесса, взбираясь на своего больева:

– Никого! Так ты армию из «наших» никогда не наберешь.

– Не забывай, армии у нас есть: и в Саламбаюре, и в Мраке.

– Ага! Но и ты не забывай, что они очень нужны твоим детям. Скорее всего, им самим не хватает должного количества преданных войск. Да и вообще, пора тебе уже научиться правильно оперировать названиями государств.

– Что не так?

– Если ты упоминаешь армию своей дочери с привязкой к государству, то следует говорить не Саламбаюр, а Империя Зари.

Семен хотя и многозначительно хмыкнул от таких нравоучений, но и сам не смог сдержать счастливой улыбки:

– Ты знаешь, я до сих пор никак не могу привыкнуть, что Виктория – королева. А тут уже новые изменения – императрица! Язык не поворачивается так мою мармеладку называть.

– Вот сразу и привыкай к новому обращению, – посоветовала демонесса и осмотрелась по сторонам. – Ладно, если тебе нравится ехать шагом, то я мчусь вперед, гляну, что там и как.

– Да нет, это я просто задумался, – спохватился граф и пришпорил своего коня, переводя его на рысь. – Нас ждет Федор и королевство Колючих Роз!

Хоть на такой скорости было и неудобно спрашивать, но от Люссии донеслось:

– А что ты о нем чувствуешь?

– Очень странные ощущения. Словно Федор бросается в крайности: то в какое-то феерическое удовольствие, то в пыточную камеру ужасов. Во время ужина постараюсь еще раз прислушаться более внимательно.

Теперь уже отряд на полной скорости пересекал вытянувшееся поперек княжество Лотос. Сместились чуть восточнее и выскочили на тот самый древний тракт, по которому путешествовать считалось наиболее удобным. Верховых животных не жалели, меняя их при первой возможности. Благо в средствах экономить не приходилось и скорость передвижения оставалась наивысшей. Да и все-таки решили придерживаться того пути, на который их подтолкнула судьба. Если уж разбойников проскочили и сквозь рыцарские долины прорвались, то уж как-нибудь и «самую» независимую страну пересекут. Потому что ни само княжество Лотос, ни Палрания, государство пастухов и скотоводов, опасными не казались. И если продолжать двигаться в прежнем темпе, то удастся не только наверстать упущенное из-за агрессии Орлов Заката время, но и сократить общую продолжительность путешествия на день, а то и два.

Поэтому мчались до самой полночи и, только когда приблизились к границе, решили остановиться на отдых в маленьком городке. Причем сделали это не столько для подкрепления сил и пополнения скромных запасов провизии, сколько для тщательного опроса местных жителей о том, что ожидать впереди и как преодолеть неприступную, по имеющимся у них слухам, непроходимую границу королевства Айлон. Повторять те же самые ошибки, что и при пересечении рыцарских долин, времени не было.

– Лучше мы здесь несколько часов в расспросах и изучении карт потеряем, чем потом сутки будем прорываться сквозь неизвестно что и кого.

Поэтому все шестеро путников, пользуясь тем, что на кухне только-только стали для них что-то готовить поднятые с постели повара, разошлись во все стороны и постарались подкупами, хитростями и лестью выпытать необходимое у тех, кто еще бодрствовал или мучился бессонницей в эту тихую и прекрасную летнюю ночь. А через полтора часа собрались за столом в пустующем зале постоялого двора. Командир отряда переводил взгляд с одного на другого, а вопрос задал один для всех:

– Что нового отыскали и как здесь вообще обстановка?

– Мне здесь понравилось, – стал рассказывать о своих изысканиях один из гвардейцев. – Живут очень богато, уверенно и довольно дружно. Кажется, здесь и бедных-то не существует. Чуть позже удалось возле озера разговорить ночных рыбаков, так они хвастались, что живут зажиточно, а копченую и соленую рыбу у них прямо с подворий забирают перекупщики по отличной цене. Больше ничего ценного в их болтовне не было, границей они совершенно не интересуются. Хотя мне и показалось, что они что-то скрывают. На мое предложение угостить их спиртным или отблагодарить монетой со смехом отказались. Мол, мы тебя и сами угостить можем. Скорее ты беднее нас выглядишь.

– Вот и мне показалось, что местные что-то скрывают. – Второй гвардеец ожесточенно почесал пятерней заросшую щетиной скулу. – Чего только я у местных слуг и поваров не выспрашивал: молчат как рыбы. А при виде денег чуть кричать истерически не начинали. Решил податься на конюшню и там затеял разговор с конюхами, которые наших лошадей чистили. Вначале ничего особенного, тоже отнекивались, но, когда сумму поощрения упятерил, вроде как согласились на разговор, но вначале спросили: «Зачем в Айлон стремитесь?» Ну я им и рассказал, что мы только королевство проскочить хотим, потому что срочно в Палранию надо добраться. Мол, наследственные дела там у хозяина, и все такое. Тогда они и сказали, что проходы на ту сторону еще остались некоторые, но их знают только опытные и очень высокооплачиваемые проводники. И если у нас отыщется определенная сумма, то завтра днем нас переведут.

– А почему не ночью? – удивилась Люссия.

– Говорили, что ночью там даже проводники боятся ходить. Слишком много магических ловушек и еще больше физических: всяких волчьих ям с острыми кольями, сетей ядовитых и падающих бревен.

– Ну, с проводниками понятно: какие бы строгости на границе ни существовали, контрабандисты все равно отыщутся. И чем лазеек меньше, тем прибыли у рискующих незаконных торговцев выше. Когда обещали проводника привести?

– Утром, на рассвете. Только вот сумма за переход и в самом деле слишком…

– Не важно, – остановил гвардейца Семен и требовательно посмотрел на демонов.

– А в нашем мире здесь сущий бедлам творится, – со скорбью начал охотник, имеющий пятый уровень Шабена. – Полная нищета, все выжжено и почти никого не видно. Отыскали только одного мокрастого, да и тот от страху чуть при этом не помер. За два малых шаломакра, правда, рассказал все, что знал. Почти все отсюда давно сбежали из-за постоянных наскоков из Айлона полувоенных бандитских формирований. Причем если бы только грабили, а то убивают жестоко всех почем зря без разбору, причины и пользы. Такое впечатление, что специально создают вдоль границы выжженную и пустынную зону. Этот мокрастый потому лишь остался здесь, что у него ни родственников нигде нет, ни убегать ему некуда. Сирота с детства. Прячется тут недалеко в пещерке возле самого озера.

– Выходит, вам еще и повезло, – удивилась Люссия. – Потому что мне за полтора часа вообще никто не встретился. Почти до самой границы доехала, и показалось, что все давно вымерли. Плохие места, неприятные… Ну а ты разговорил хозяина?

Семен с досадой цокнул языком:

– Увы, так и не удалось владельца этого двора вызвать на полное откровение. Все юлил, да изворачивался, да на окно, словно вор, оглядывался. Скользкий он какой-то, ни слова о контрабандистах и проводниках не пикнул. Тогда я его попросил вкратце рассказать, что вообще здесь творится и по каким таким причинам. Вот тут он чуток оттаял, поделился, так сказать, наболевшим. Видимо, и самому такое положение вещей не нравится. Ведь если бы граница была открыта и торговля процветала, то его постоялый двор, стоящий у самого тракта, имел бы очередь из постояльцев и столующихся путешественников. А так – еле влачит жалкое существование.

О причинах напастей в демоническом мире хозяин постоялого двора не знал, а вот по поводу человеческого размежевания ему еще его дед рассказывал, хорошо помнивший события шестидесятилетней давности. В те времена здесь все было красиво и празднично: и городок был гораздо большим, и жители жили намного зажиточнее, и княжество с королевством дружили, души друг в друге не чаяли. Да, в сущности, и с другими соседями айлонцы уживались вполне мирно, без кровопролития решая все возникающие проблемы.

Положение резко поменялось с той минуты, когда в окружении правящей династии королевства появился какой-то заезжий Шабен с необычайно высоким уровнем. Точно никто умений этого человека не знал, но всего лишь за полгода он пробрался к самому трону и сумел намертво втереться в доверие тогдашнего монарха. Его назначили начальником всей охраны и тайного полицейского сыска и успели сделать это вовремя. Потому что Шабен с диковинным именем Пасибжух мастерски ликвидировал несколько опаснейших покушений на членов королевской семьи. Спас пару раз самого монарха и раскрыл как минимум три крупных государственных заговора. Причем в последнем из них оказались замешаны, по результатам следствия, окружающие Айлон соседи. В напуганном королевстве началась массовая истерия перед лицом возможной со всех сторон агрессии. Границы перекрывались, торговля прекратилась, а все посольства были грубо выдворены вон. Попутно Пасибжух от имени правящей династии провозгласил о полной самообеспеченности избранного народа и нежелании видеть любых посторонних личностей на территории Айлона.

С тех самых пор наследственность династии продолжалась, теперь правил уже внук того самого короля, а вот начальник полиции и стражи оставался все тот же не жалующийся на здоровье Пасибжух. Да и вся внешняя политика не менялась. Скорее наоборот, только ужесточалась, и по всей границе продолжали мудрить с новыми ловушками, баррикадами, сплошными стенами, застругами и засадными отрядами из наиболее обозленных воинов. Со стороны это все казалось буйным массовым помешательством, а вот что думали об этих строгостях простые подданные, известно не было. С той стороны вырваться считалось еще сложнее, а те редкие, единичные перебежчики, которым удалось или пришлось бежать в то же княжество Лотос, вещали совсем противоположное: от безмерного счастья жить в такой изоляции до беспросветного горя, которое чаще всего приходилось ежедневно топить в алкоголе.

– Так что лезть в этот сумасшедший Айлон, – стал подводить итоги Семен, – мы не должны по двум причинам: страшная опасность для демонов от разбойников и людям въехать проблематично. Уже не говорю о больших опасностях при выезде и возможной погоне через все королевство после въезда.

– Ну за нас можешь не переживать. – Насытившаяся Люссия выглядела сонной и раздобревшей. – Тройка таких Шабенов, как мы, любую банду разгонит. А вот людям туда соваться и в самом деле опасно.

Загребной посмотрел на нее с такой иронией, что сам не сдержал улыбки:

– Кто бы говорил. Мы ведь тоже везде прорвемся. Но решать окончательно будем утром, после разговора с проводником. Хочется услышать и его мнение о трудностях или лазейках на той стороне. Королевство большое, проблематичное, надо узнать о нем очень много, и только тогда мы сможем промчаться на юг, хоть как-то маскируясь под тамошних обитателей. Вопросы, предложения? – То ли всем все было ясно, то ли от усталости уже на ходу засыпали, но в ответ не раздалось ни звука. – Тогда баиньки! Дежурим как обычно!

С утра и в самом деле, как только стали выходить из комнат, так сразу встретились с чинно ожидающими их на лавках проводниками. Сразу двумя. Солидные, уверенные в себе мужчины первым делом поинтересовались, устраивает ли троих путников такая оплата, и договорились об авансе в одну треть. И только после этого согласились спуститься вниз и более подробно ответить на любые вопросы. О присутствии рядом еще троих демонов им сообщать не спешили.

Со слов опытных контрабандистов получалось, что самое сложное – это пересечь границу, а уж в Айлоне никаких проблем ни для передвижения, ни для бешеной скачки не существует. Тракт там поддерживают для собственных нужд в идеальном состоянии, а в стоящую чуть слева от прямого пути столицу посоветовали не заезжать вообще. Мол, в том городе слишком уж полицейский надзор строгий, могут и пристать к проезжим людям с ненужными вопросами. На противоположной стороне посоветовали поступить точно так же: разыскать таких же проводников и без лишнего шума перейти границу по тайным тропам. Мало того, мужчины с особой солидностью и знанием себе цены предложили дать путникам один надежный адресок, чтобы вообще не пришлось на противоположном краю «независимого» государства искать нужных людей и тратить на это лишнее время.

– Конечно, за наводку на наших коллег мы тоже берем два золотых, но уже перед самым прощанием на той стороне, когда доведем вас до спокойного, полностью безопасного места.

Подобные утверждения вообще снимали всякие вопросы по поводу выбора другого маршрута движения, поэтому Загребной сразу выдал оговоренный аванс и дал команду собираться в дорогу. И только уже сидя в седле, весьма удивился высказыванию Люссии, внимательно присматривающейся к оставшемуся возле них проводнику, который поправлял седло на своей худой и облезлой кляче:

– Не нравятся они мне…

Полюбовавшись ее нахмуренным личиком, Семен тихонько рассмеялся:

– Ха! Видимо, ты забыла, какие в вашем мире рассказывают страшные истории о кровожадных людишках и пугают ими маленьких демонят перед сном. Честно говоря, я и сам их побаиваюсь: без хвостиков, без рожек! Кошмар живой плоти, а не существа! Остается только поражаться, как это твоя светлость согласилась меня сопровождать в таком длинном и опасном путешествии. Да еще и так близко ко мне приближаясь.

Демонесса немного расслабилась и улыбнулась в ответ:

– Ну, ты совсем другое дело. Еще страшнее…

– Почему?

– Потом как-нибудь расскажу, а то зазнаешься…

А тут и второй проводник появился, отвозивший аванс домой, и восемь сущностей устремились к границе.

Глава седьмая

Жадность губит

До самой границы добрались быстро. К сожалению, Платформа кончилась, и в демоническом мире начались покатые, внушительные холмы. Но подобное дело считалось для путешественников нормой, и демонесса с охотниками сразу поспешила вперед, дожидаться людей на первом же одинаковом участке совмещенных миров. О демонах проводники так ничего и не узнали, так что уменьшения количества участников не заметили. Зато Семену дать дополнительные пояснения обстоятельные мужики не поленились:

– С нашей стороны только раз в день небольшой разъезд пограничников появляется. Да и то командиры через силу заставляют, чтобы рядовые хоть какую-то службу несли, днем проезжали да под ноги посматривали. Потому как ночью все только в трактирах и по бабам шастают.

– Ага, – поддакнул второй. – А чего им тут топтаться без толку? Ходят слухи, что князь вообще хочет тут всех военных бездельников сократить да разогнать.

– Давно пора, только девок портят! – со злостью сплюнул его товарищ. Потом решительно выдохнул, подобрался и скомандовал: – А вот теперь, господа хорошие, начинаем двигаться с наивысшей осторожностью. Мы своих животных оставляем вон в том распадке, они там всегда пасутся. Для вас самое главное: идти след в след. Лошадей держать крепко, если хоть одна в сторону дернется, нам всем торба! В определенных местах слушать меня внимательно и ни в коем случае не наступать на обозначенные коряги, корни или веточки. Поплутать, конеч но, придется, но думаю, за полтора часа справимся. За мной! Мой товарищ идет замыкающим, к его указаниям тоже прислушивайтесь, как к родной маме.

Полтора часа изнурительного и напряженного перехода замучили всех пятерых. Петляли так сильно, витиевато и странно, что порой возвращались к собственным следам, но уже с другой стороны. Но иначе пройти бы не получилось: непреодолимая полоса препятствий наверняка разрабатывалась и строилась самыми талантливыми специалистами. Оставалось только поражаться, как проводники, не будучи даже Шабенами начального уровня, умудрялись замечать то, что Загребному удавалось рассмотреть лишь с применением всего арсенала своих умений. В некоторых местах идущий впереди мужчина с помощью натяжения тончайшей бечевы деактивировал несколько смертельных сюрпризов, хоть и потея при этом, но не теряя словоохотливости:

– На обратном пути мы их опять активируем, нельзя, чтобы хоть кто-то догадался о повреждениях.

– Поражаюсь! – признался Семен. – И как вы их все секреты знаете?

– Хе-хе! Да мы тут порой днюем и ночуем. Случается, что на наших глазах айлонские пограничники стараются, а нам только и остается, что смотреть и запоминать. Одна беда: шелохнуться порой нельзя. Зато теперь мы здесь как хозяева ходим, безбоязненно.

Трудные полтора часа принесли пользу и в познавательном плане. Если гвардейцы только и старались идти правильно да прислушиваться к командам сопровождающих, то сам Загребной пытался рассмотреть, а потом и понять систему действия каждой встреченной ловушки и каждой изощренной западни. И если на первых шагах ему так и хотелось вслух похвалить отважных и всезнающих проводников, то к концу перехода он уже и сам прекрасно различал опасные участки и мог бы преодолеть их и сам, при несколько большей потере времени. Все смертельные сюрпризы стали повторяться, разнообразились только методы маскировки спусковых устройств, глубина ям, количество таранов да высота расположенных над самой землей натяжек. Подобные знания могли пригодиться и на противоположной стороне королевства. Вряд ли там пограничники работают по иным схемам, хотя все равно будет лучше воспользоваться проводниками, как и в данном случае.

Один только непонятный момент насторожил Семена в последние четверть часа пути. Идущий впереди проводник обезопасил проход перед собой сильным натяжением веревки, уходящей куда-то в землю, и это было оправдано, но вот замыкающий мужчина на том же месте ненадолго замер и потянул еще одну бечевку. Его движение Загребной заметил чисто случайно, оглянувшись вполоборота, но этого оказалось достаточно, чтобы вспомнить слова Люссии о том, что ей эти люди не нравятся. Сконцентрировав слежение на той самой бечеве, удалось заметить, что она просто подняла на верхушке сосны одну-единственную ветку. Причем ветка ни с какой из ловушек связана не была.

Завершили переход на солнечной лесной полянке, с которой в нужном направлении уходила заброшенная лесная дорога. Именно на нее и указал проводник:

– Теперь можете уже верхом. Через пяток километров так прямо на тракт и выскочите. Только там постарайтесь выходить из леса неприметно, лучше вообще по одному, и первый час слишком не гоните. Ну а потом мчитесь во весь дух, никто вас и остановить не посмеет.

Немного разочарованный, но не снижающий бдительности Семен осмотрелся вокруг, дал несколько ненужных подсказок гвардейцам по поводу подтяжки конской сбруи и только потом рассчитался за работу. На довесок протянул два золотых:

– Это за обещанный адресок.

Деньги мужики приняли степенно, адрес и имена проговорили без заминок, поблагодарили и пожелали удачного пути вполне искренне и доброжелательно, да и в обратную дорогу отправились без нервозной или излишней поспешности. А вот дальше они поступили совсем странно. Пройдя всего с полсотни метров и думая, что их совсем не видно за густым кустарником и подлеском, оба проводника бросились чуть в сторону от тропы и ловко, словно обезьяны из диких джунглей, вскарабкались на отдельно стоящее, стройное дерево. Густые ветви идеально подходили для восхождения, а вот густая листва, словно зеленое веретено, не давала рассмотреть даже огромного медведя. Может, проводники и знали, что Шабен с сорок пятым уровнем может отследить теплокровное животное или человека в пределах ста метров еще и днем, но вряд ли подозревали, что маг такой силы как раз не сводит с их контуров взгляда. Конечно, в ту самую секунду никаких доказательств предательства еще не было, может, мужики собрались проверить с высоты обратную дорогу, но короткая команда с уст командира слетела:

– Держитесь рядом со мной, стремя к стремени!

Когда гвардейцы приблизились, он накрыл всех межмирской мантией и маленькими шажками стал продвигаться вперед, теперь уже задействовав умения Шабена на полную мощность. Если здесь и существует какая-то опасность, то лишь по ходу их движения. Только вот ничего подозрительного так в глаза и не бросалось. Масса деревьев без признаков крупной живности, заброшенная дорога со слегка пожелтевшей травой да ничем не примечательные заросли густого кустарника. Семен хотел было уже на всякий случай ударить средней силой по зарослям, как вдруг понял, что его беспокоило больше всего: те самые проплешины увядшей и пожелтевшей травы! Тени и влаги в лесу хватало, солнце так выжечь растительность не могло, а значит…

Удар осталось лишь перенаправить на новую цель. И огромный участок дороги словно рухнул в пропасть, разверзся и открыл длинную траншею с густо утыканным острыми кольями дном. А с правой стороны траншеи, в нишах, виднелось с десяток вооруженных до зубов пехотинцев. Они дернулись было с копьями на колья, но, не увидев там ожидаемых жертв, с недоумением посмотрели наверх. Обнаружив дичь, которая сейчас сама выглядела как охотник, почти весь десяток дружно отбросили копья и потянулись к стоящим возле земляных стенок лукам. Это окончательно решило их участь.

Пятьдесят седьмой уровень Шабена позволял Загребному расплавить одновременно несколько кусков железа весом до двадцати килограммов. Или заморозить до состояния льда несколько кубических метров воды. Мог он убить нападающих и более простыми способами, да только ненависть к действующим исподтишка предателям потребовала самого горячего участия. И страшная сила опустилась в траншею лишь в тот момент, когда копья стали падать на землю. И после небольшой задержки все шлемы на пехотинцах одновременно превратились в расплавленное железо. От болевого шока и паралича никто из погибающих не успел даже громко вскрикнуть, разве что некоторые еще некоторое время хрипели в предсмертных конвульсиях.

От этого зрелища гвардейцы словно окаменели, неслушающимися руками сжимая уздечки. Пришлось их приводить в чувство очередной командой:

– Из траншеи вон в ту сторону уводит подземный ход. Зарядить арбалеты! Найти выход и уничтожить сторожа! Потом отыскать их лошадей! Выполнять!

Словно бессловесные роботы, оба воина бросились в указанном направлении, а сам командир неспешно развернулся и поехал обратно, словно решил вновь перебраться через границу. При этом он сразу заметил, как проводники на дереве постарались сжаться до размеров белок, вот только никакому магу такие умения не снились. Всю сцену с засадой мужики видели сверху прекрасно, как и сразу поняли, что ни слезть они не успеют, ни сбежать. Разве что странный Шабен решит просто посмотреть на их следы и не заметит прячущихся. Увы… заметил…

Остановился внизу, присмотрелся сквозь листву. Грустно цокнул языком.

– И многих вы так предали?

Вместо ответа послышалось лишь испуганное мычание.

– М-да… значит, многих… На смертях наживаться нельзя, а посему и наказание будет соответствующим…

Сразу сверху под ноги коня плюхнулся кошель с деньгами и раздался сдвоенный голос:

– Прости!..

– Да нет, эти деньги останутся с вами, – решил Семен, разворачивая коня. Но отъехал недалеко, всего лишь на пять метров. Обернулся в седле и пробормотал: – Надо опробовать свой пятьдесят восьмой. Заодно и приговор приведу в исполнение.

В следующий момент все дерево занялось огнем: от корней до самой макушки. Вопли из двух глоток наверняка достигли и княжества Лотос. Но вскоре прекратились, а два тела, запутавшиеся в ветвях, так и остались догорать вместе с неповинной листвой. А брошенный кошель присыпало мелким, белесым пеплом.

Возле траншеи появилось новое действующее лицо. Гвардейцы на аркане приволокли подраненного командира уже погибшего десятка и с ходу, не в силах отвести взгляд от горящего дерева, отрапортовали:

– Охранял одиннадцать лошадей в овраге. Когда услышал вопли тех двоих… кхе… попытался уйти, но мы его сняли арбалетным болтом. Рана неопасная.

– Обыскать, усадить на коня! Перевяжите рану. Буду допрашивать его на ходу. Двигаемся дальше!

Плененный с ужасом переводил взгляд с траншеи с трупами своих подчиненных на дерево. Видимо, знал, что именно там обычно прятались проводники-предатели, и никаких сомнений об их судьбе у него не оставалось. А когда Загребной соединил удар большой силы с эманацией страха и покорности, то пленник окончательно превратился в безвольную тряпку. И на любой вопрос отвечал без раздумья или попытки хоть что-нибудь скрыть. Из этих ответов и вырисовалась общая картина происходящих здесь ужасов.

Отряд пограничников уже давно сотрудничал с так называемыми проводниками. С истинных контрабандистов они исправно и регулярно снимали дань, а вот всех остальных путешественников или просто искателей приключений грабили до последней нитки, убивали и зарывали тела в землю. Причем всегда действовали наверняка, ни разу не предложив банальный выбор «кошелек или жизнь!», – забирали все. Потому что побаивались нарваться на Шабена высокого уровня и потерять хоть одного подельника. Но, как говорится, сколько веревочке ни виться, а конец все равно найдется. Так и тут, нарвались.

Пока ехали к тракту, пленник рассказал все о преступлениях своего отряда, ответил на прочие косвенные и некосвенные вопросы и проинформировал, как и где пользоваться найденными у него кожаными лоскутами с гербом Айлона и несколькими чернильными оттисками. Последние фразы он уж договаривал, когда все остановились на Платформе и тройка демонов с озабоченными лицами прислушались к допросу. Как только Люссия поняла, в чем дело, так сразу потянула свой смешанный меч из ножен, и только резкий окрик Загребного остановил демонессу от немедленной расправы. Потом он уже чуть мягче добавил:

– Постой, все равно он будет казнен.

Пленник словно очнулся после этих слов и попросил:

– Только не затягивайте. Такой мерзости, как я, и в самом деле давно следовало умереть. И я… готов.

Они находились совсем рядом с древним трактом, по которому передвигались одинокие путники как верхом, так и пешком, громыхали крестьянские возы да очень редко проплывали кареты состоятельных людей. Как ни странно, но на группку из четверых всадников никто не обращал особого внимания, видимо, своих забот хватало. Да и в демоническом мире особого оживления не наблюдалось, разве что в пределах видимости на краю Платформы десяток древесных возводили какое-то жилье.

И так Семену стало неприятно на душе, так захотелось избежать очередного случая сделаться палачом и судьей в одном лице, что у него зубы свело от внутренней дрожи. Кое-как с этим справившись, он сказал первое, что пришло в голову, лишь бы не молчать:

– Тебя как зовут?

– Ганидем…

– Твоя участь решена, но мне неприятно сейчас даже думать о казни.

– Верю, господин, верю… Я сам удивляюсь тому, что с таким никчемным существом еще можно дышать одним воздухом. Но вы имеете полное право не марать о меня руки, поэтому прошу дать мне меч или кинжал, у меня еще остались силы умереть самому.

– Ладно, Ганидем, если тебя готовы принять в пятом эфирном слое…

С этими словами Семен спешился, подошел к пристяжной лошади и достал из тюка с оружием короткий меч, вставил его рукоятью в расщелину между камнями и указал на острие приглашающим жестом:

– Вот твой палач! – Затем опять вскочил на своего коня и посоветовал решительно спешивающемуся смертнику: – Начинай действовать только после того, как мы хоть немного проедемся по тракту.

– Хорошо. – Взгляд Ганидема стал таким безумным, потусторонним, просветленным и решительным одновременно, что все люди и демоны почему-то вздрогнули. – Пусть вам в пути сопутствует удача, странники…

После этого раненный в бедро пленник опустил голову и прошагал к торчащему из земли мечу. Весь мини-отряд так кучно и выехал на тракт и двинулся по нему, постоянно оглядываясь на одиноко стоящую на обочине фигуру. И лишь частично совместившаяся с Загребным маркиза Фаурсе горячо зашептала ему прямо в ухо:

– Зачем ты оставил его в живых?!

– Мне кажется, этот разбойник и так уже умер, – стараясь, чтобы остальные спутники их не услышали, ответил Семен. – Физическая смерть его не испугает, скорее станет благом…

– Хм… сейчас посмотрим…

– Постой! – Он отстранился, пытаясь заглянуть своей собеседнице прямо в глаза. – Но откуда ты поняла, что он останется жить?

– Догадайся с первого раза!

– О-о-о!.. Неужели? Да ты перескочила на двадцать девятый! Иначе…

Иначе демонесса ни в коем случае не смогла бы рассмотреть, что граф Фаурсе оставил в расщелине между камнями лишь иллюзию боевого оружия из железа. Умения пятьдесят шестого уровня ему это позволяли без труда, чем он и воспользовался, руководствуясь нежеланием казнить и еще каким-то спонтанным, подспудным чувством.

Они оглянулись одновременно как раз в тот самый момент, когда командир пограничного десятка преступников, уже казненных дланью судьбы, раскинув руки в стороны, упал на блестящее лезвие, которое вылезло у него из спины. Упал и замер без малейшего движения.

– Да-а… прямо сердцем, – послышался одобрительный шепот одного из гвардейцев. Второй тоже его поддержал с философскими нотками в голосе:

– На этот раз – насмерть…

Тогда как Люссия опять с недоумением зашептала:

– Иллюзия меча вот-вот пропадет, но тем не менее он и в самом деле мог умереть. Если настроился только на смерть…

И только Загребной обратил внимание на совершенно другой аспект события. Если до того никто на обочину практически не смотрел, то в момент падения самоубийцы на меч чуть ли не все поголовно люди, находящиеся на тракте, в едином порыве посмотрели в сторону происходящего. Послышались громкие вскрики, изумленные восклицания, кто-то остановился, кто-то ускорил движение, стараясь подъехать ближе и рассмотреть мертвого получше. Вот уже остановились сразу две телеги, и горстка крестьян сошла с тракта. Остальные зрители тоже спешно подтягивались, и, скорее всего, через минуту-две на том месте будет не протолкнуться.

– Галопом! – скомандовал Семен, первым подстегивая своего коня.

Дальше старались ехать не оглядываясь, и, только когда скрылись за первым поворотом, сильно сомневающаяся демонесса выкрикнула:

– Все-таки зря ты его оставил в живых! Если не хотел сам – дал бы мне.

Некоторое время он скакал, словно не слыша голоса из демонического мира, и лишь когда порицание готово было сорваться с уст во второй раз, неожиданно выкрикнул в ответ:

– Забудем о нем! Разбойник умер!

Глава восьмая

Город Пачере

Так и мчались весь день, сменяя животных и не делая ни единого привала. Ночь провели в какой-то захудалой гостинице, в которой отсутствовали элементарные удобства. И вот там, рассматривая, как Люссия старается незаметно растереть свои ягодицы, командир мини-отряда запоздало раскаялся: «И куда мы так мчимся? Насколько я теперь чувствую, Федору непосредственная опасность не грозит, разве что в дальней перспективе. Да и то как-то неопределенно. Значит, можно чуток сбросить темп, иначе маркиза не выдержит. Вон ее как всю выворачивает, а здесь даже ванны нет, хотя кухни обоих миров совмещены…»

Поэтому во время ужина он достал карту, поводил по ней пальцем и с решительным видом обрадовал своих подчиненных:

– Следующую ночь проведем в столице.

– Но там ведь опасно! – без промедления воскликнула демонесса. – Там жесточайший полицейский надзор.

– Не совсем так. – Загребной отрицательно помотал головой. – Предатели нарочно сгустили краски. Тем более что с имеющимися у нас на руках документами мы можем в Пачере останавливаться хоть на постоянное место жительства. Крюк совсем небольшой, до темноты вроде как доберемся, и условия нам для нормального отдыха просто необходимы. – Намекая на свой неприятный запах, он в шутку добавил: – А то чувствую, что еще одна такая ночевка – и меня к себе никакая лошадь не подпустит.

Последний довод сразу убедил маркизу, она скромно затихла, стараясь незаметно доесть свою порцию. После чего самой первой умчалась в свою комнату. А к утру она все равно выглядела чище, свежее и опрятнее, чем все остальные путники. Видимо, минимум воды в своем мире она все-таки отыскала.

Утром, перед выездом, успели обсудить и те сведения, которые получили от единственного оставшегося в живых пограничника. По его словам выходило, что в демоническом мире жуткие погромы у соседей творили не все обитатели поголовно и повсеместно, а специально для этого созданные три дивизии карателей. До зубов вооруженные демонические вояки, двигаясь вдоль границы справа налево, только тем и занимались, что грабили, жгли и убивали ни в чем неповинных демонов, которым не повезло жить рядом с Айлоном. Оставалось только поражаться, для чего власть имущие д ругой стороны Изнанки пошли на такой шаг и что конкретно этим преследовали. По некоторым домыслам и догадкам предполагалось, что и здесь решительное слово сказал человек, шеф тайной полиции и начальник личной охраны монаршей династии. Но пока все эти ничем не подтвержденные сведения попахивали полным абсурдом. Ну ладно, боятся людей, ну ладно, повздорили с соседями, но зачем создавать полосу выжженной земли вокруг Айлона в демоническом мире? Что это дает? И кому?

Но больше всего данный вопрос волновал Загребного именно из-за Люссии. Если им на пути попадется подобная дивизия карателей, то никакие его личные умения и никакие самоотверженные действия всего маленького отряда не спасут отчаянную маркизу Фаурсе при первой же конфронтации. Да еще и в том случае, если люди окажутся из-за расхождений рельефа вне пределов видимости. Именно поэтому он намеревался более подробно узнать в столице, где сейчас находятся эти самые дивизии, и по возможности как можно дальше обойти карателей стороной. Конечно, задумка могла и не получиться, но здравым смыслом следовало пользоваться постоянно.

Во время дневного продвижения опять сконцентрировались только на дороге и, скорее всего, именно поэтому прибыли в Печере на час раньше и еще засветло расположились в самой лучшей подвернувшейся по ходу дела гостинице. Все это пространство с городскими застройками находилось на гигантской Платформе, которая своими размерами поразила даже Люссию. Как бывшая преподавательница Масторакса Знаний она прекрасно знала географию континента. Но о таком совмещении обоих рельефов никогда ранее не слышала. Хотя сразу попыталась обратить свое незнание в шутку:

– Скорее всего, здесь «независимость» сказывается.

К слову сказать, как в городских воротах, так и в самой гостинице с людей потребовали документы для осмотра и регистрации. Из чего следовало, что полицейское ведомство и в самом деле работает с невероятной эффективностью и рвением. На этом фоне полное игнорирование демонов выглядело несколько не соответствующим здравому смыслу. Тем оказывали точно такой же спектр услуг, предоставляли все условия проживания и предлагали в меню самые разнообразные блюда, а вот кто они и откуда, тех же самых демонических слуг и администраторов не интересовало совершенно.

Сильно отличалось и поведение обитателей обоих миров. На людских улицах наблюдался просто идеальный порядок. Причем не только в смысле чистоты улиц, но во внешнем виде каждого обитателя столицы, отсутствием даже маломальских правонарушений. Дети не бегали и не кричали, всадники и кареты передвигались чинно и благородно. Лихачей не наблюдалось, выпившие обыватели и те не встречались. Что характеризовало город вроде как с положительной стороны, но так и казалось, что в этом сонном царстве проживают лишь люди престарелого возраста. А если и встречались лица более молодые, то вели себя так, словно находились в предынфарктном состоянии.

Совсем иначе вели себя демоны. Там и бегали, и кричали, и дрались, и выпивали. Застройки стояли хаотично, вкривь да вкось, разве что подстраиваясь под основные общественные совмещенные здания. В остальном рогатым и хвостатым было совершенно наплевать на бесхвостых и безрогих. На что те отвечали полной взаимностью. Оставалось лишь удивляться, как и где пересекались и общались правящие столпы этого государства и насколько хорошо они умудрялись согласовывать совместные действия. Потому что действия вдоль границ согласовывались однозначно.

Когда все привели себя в порядок, вымывшись и переодевшись в скромные, но чистые одежды, первым делом заказали ужин прямо в свои совмещенные по соседству номера. Но тут маркиза Фаурсе предложила не просто наесться в общей гостиной да завалиться спать по комнатам, а выйти ненадолго в город, прогуляться, поужинать в другом месте и только потом предаваться отдыху. Кажется, и охотники, и гвардейцы были не против подобной разрядки. Внешне, по крайней мере. Потому что командир отряда прекрасно видел, как устали и люди, и демоны. Если бы они не были Шабенами начальных уровней, то вообще бы еще днем свалились со своих животных. Поэтому им отдых следовало дать в первую очередь. А причина для любого приказа у опытного руководителя всегда найдется.

– Нет, у нас слишком много ценных вещей и денег. Поэтому большинству из нас следует оставаться в гостинице для охраны. – Он понятным и не допускающим двоякого толкования жестом указал на гвардейцев и охотников. – Можете спать, уложив сумки и баулы под кровать, я установил охранные пищалки не только на двери, но и на окна. Так что в случае нежданных гостей они вас сразу разбудят. Ну и конечно же, закрывайтесь на запоры.

– А вы? – непроизвольно вырвалось у одного из демонов.

– Нам с маркизой действительно придется пройтись немного по городу, чтобы разобраться более полно в здешней обстановке. Когда вернемся – разбужу условленным сигналом. О! А вот и заказанный ужин! Хватит на всех, но можете и наши порции оприходовать. Если будем голодны, закажем еще.

Как обычно в таких случаях, Семен с Люссией привычно проверили пищу на отсутствие ядов и под завистливые взгляды своих подчиненных отправились на прогулку. И как только они оказались на совмещенном широком проспекте, демонесса со смешком шепнула:

– Мне хочется тебя взять под локоть.

– Хм! Нет ничего проще. – Он сконцентрировался, делая определенные преобразования, и вот уже ручка маркизы лежит на сгибе его локтя. – Уж такое делать мы умеем давно. Кстати, у меня тоже уровень поднялся на ступеньку: уже пятьдесят восьмой.

– О! Граф! Неужели скоро вы начнете отдавать свои долги?

– Честно говоря, поцеловать я могу уже сейчас… да и раньше мог… да… – Загребной слегка сбился с мысли, когда заметил, как идущий навстречу человек вдруг подавил стон-восклицание и с вытаращенными глазами уставился вслед парочке из антагонистических миров. – Чего это он так? Мне кажется, что у него сейчас глаза на мостовую выпадут.

– Не забывай, – хихикнула маркиза, – что наверняка это не единственный Шабен среднего уровня, который нам может встретиться в столице. Для него это может быть шоком…

– Так, может, не будем смущать местных обывателей-Шабенов своим раскованным поведением? – предложил граф Фаурсе. – Могут ведь надломиться моральные устои.

– А меня нисколечко это не беспокоит, – многозначительно призналась демонесса. – Я имею в виду их моральные устои. А вот о своих переживаю, и мне страшно.

– Чего боишься? Насмешек или ненависти?

– Ни того и ни другого. А уж тем более какого-то порицания или презрения. – Она крепче сжала его локоть, словно боясь потеряться в сгустившейся толпе прогуливающихся прохожих. – Хотя вроде еще совсем недавно я бы, наверное, сгорела от стыда, если бы просто увидела подобную парочку со стороны. Но я ведь тебе говорила, что та прежняя Люссия умерла в тот самый момент, когда ты спас меня из лап наемных убийц на пустынной дороге. Но одновременно с ее гибелью родилась другая «я». И у меня теперь совершенно другие понятия как о жизни в целом, так и о морали в частности. На себя прежнюю я теперь оглядываюсь как на наивного, несмышленого ребенка. А вот тебя Изнанка сильно изменила? Или ты всегда таким был?

– Трудно сказать… – Семен заговорщицки подмигнул очередному Шабену, на этот раз демоническому, который тоже ошарашенно уставился на прогуливающуюся парочку. – Скорее всего, со стороны виднее, но наверняка пребывание в этом вашем сдвоенном мире внесло свои коррективы в мой характер. На Земле я и представить не мог, что придется когда-нибудь собственной рукой убивать разумные существа. А уж тем более быть при этом еще и судьей, оглашающим приговор. В той далекой теперь Вселенной я и не подозревал о существовании иных созданий, сфер бытия или массы неизученных эфирных слоев. Да и вообще если посмотреть на все произошедшие со мной и моими детьми события со стороны, то остается только удивляться оставшейся у меня в голове толике разумности. Другой бы наверняка сошел с ума.

Кажется, маркизу нисколько не интересовали общие рассуждения. Ей однозначно хотелось послушать об отношении к себе.

– Когда я только стала Шабеном, мне мерцающие человеческие контуры показались символом ужасной неправильности, трагикомичности всей нашей Изнанки. А уж когда я разглядела, что вы без рожек и хвостов, то долго не могла подавить в себе невольные содрогания. А вот как ты отреагировал на моих соплеменников? Да и на меня в частности?

– Как отреагировал? – с подтекстом переспросил Загребной, останавливаясь и рассматривая огромную террасу ресторана, обслуживающего клиентов сразу в двух мирах. – Как на огромное и фантастическое чудо. А рожки и хвостики впоследствии вообще показались мне милыми, очаровательными и даже необходимыми. Слушай, может, присядем вон там и поужинаем?

Люссия лишь согласно кивнула, и вскоре они уже уселись за самый отдаленный столик. Вокруг них восседало множество как компаний, так и парочек, порой совмещаясь при этом и даже не подозревая о взаимопроникающих телах. Но все они группировались только с себе подобными. Если и были среди них Шабены, то общения между ними не замечалось, да и разговоры в каждой группе разумных велись такие, словно другого мира в Изнанке и не существовало. Вся разница заключалась лишь в том, что демоны вели себя развязно, шумно и без всякого стеснения, тогда как люди словно соревновались в соблюдении тишины, правилах церемониала и пристойности. Но официанты в разных мирах поспешили к столику новых посетителей почти одновременно. И когда они удалились за заказанными блюдами, Люссия настояла на продолжении темы:

– Ты хотел рассказать обо мне, но мы отвлеклись. Зато сейчас – я вся внимание.

Любуясь ее личиком, Загребной поставил локти на стол, положил на скрещенные ладони подбородок и перешел на шутливый тон:

– Разве можно о тебе рассказать что-то новое? Достаточно просто смотреть на тебя и восхищаться твоим совершенством. Еще когда я в первый раз увидел тебя, то весьма удивился, почему толпы демонов не носятся за тобой, не ползают на коленях у твоих ножек и не предлагают руку, сердце и… все остальное, что у вас предлагают для соблазнения безумно понравившейся дамы. Ммм… а уж твоя фигурка так вообще может свести с ума кого угодно.

– Что-то по тебе не заметно сумасшествие…

– Как не заметно?! – продолжал дурачиться граф. – Может, твоя светлость не туда смотрит? Или не присматривается к моим поступкам? В большинстве своем они явно противоречат здравому смыслу. Например, я так на тебя засмотрелся, что совершенно перестал следить за окружающими и думать о нашей безопасности. А ведь вон тот господин уже минут пять не сводит с нас цепкого, выжидательного взгляда. И только что от него в стороны разбежались сразу три серенькие, незаметные личности. Кажется, нами заинтересовалась ну очень крупная рыба…

Демонесса посмотрела на заинтересовавшегося ими человека с явным раздражением:

– Боюсь, что такая наживка, как мы, для его пасти окажется слишком громоздкой. – Затем опять повернулась к своему собеседнику и не стала скрывать досадливую улыбку: – Говоришь, перестал следить за безопасностью? Не верится мне в это, скорее наоборот, утроил бдительность.

– Другая крайность еще хуже первой. Потому что именно на твоей безопасности я теперь помешан больше всего.

Вот это признание понравилось Люссии намного больше, и она кокетливо сложила губки бантиком, капризно переспрашивая:

– Правда? Но какие я могу из этого сделать выводы?

Семен сделал вид, что полностью проигнорировал игривый тон, и, многозначительно подмигнув, перенес все свое внимание на приближающихся официантов:

– Наконец-то они нас решили накормить! А то нам уже говорить не о чем на пустой желудок. Разве что только осталось одно высказать: признание в любви.

– Ничего страшного, – тоном терпеливой учительницы сразу же откликнулась демонесса. – Высказывай все, что наболело. Для такого случая я и поголодать готова. Ну? Не таись, веди себя естественно!

К ним на стол стали выставлять доставленные закуски и блюда, и все это время парочка просто молча смотрела в глаза друг друга, а когда официанты удалились, Загребной после продолжительного вздоха признался:

– Нет, к таким откровениям я еще не готов. Боюсь… А вдруг меня высмеют после такого признания?

– Хм! Жалкий трус! – томным шепотом обозвала его маркиза. – А еще рыцарем назвался, имя себе громкое придумал: Сефаур…

– Ну, так сражаться легче, – с приятным волнением в груди продолжал флиртовать Семен. – Там хоть увернуться можно от встречного удара, а вот здесь…

– А ты попробуй, – поощрила его маркиза. – Рискни… Вдруг это не так страшно, как тебе кажется.

– Да-а?.. Ну если под твою ответственность и если ты дашь обещание вести себя примерно, то…

Он замолк, подбирая слова, но Люссия не выдержала затянувшуюся паузу:

– Удивительно! У меня такое впечатление, что я беседую со сквалыжным торговцем! Если бы у тебя не было детей, я бы с уверенностью утверждала, что ты девственник. Или прима-артист душещипательных спектаклей.

– Однако! Ты смело можешь идти в прорицательницы: сразу угадала по поводу артиста! Да-а… от тебя ничего не скроешь… – Но в следующий момент его взгляд потяжелел, а игривая улыбка исчезла с довольного лица, словно ее там и не было. – Кажется, самый заинтересованный наблюдатель больше не в силах ждать нашего приглашения.

Маркиза Фаурсе обернулась слишком резко, а ее агрессивный тон мог бы отпугнуть кого угодно:

– Что вам угодно?!

Мужчина сделал еще пару шажков и склонил голову в приветствии:

– Добрый вечер! Меня зовут Пьер Лаукше, начальник полиции центрального столичного района. Хотел бы задать вам всего несколько вопросов. – Заметив, что глаза демонессы опасно сужаются, мужчина спокойно добавил: – Понимаю ваше нежелание со мной общаться во время вашего… хм, интимного ужина, поэтому перестраховал свое тельце под межмирской мантией. Да и оберегов мне положено по должности носить на себе большую кучу и маленькую тележку.