Предвоенные годы и первые дни войны Побочный Владимир

До начала войны остается 4 дня

По агентурным советским данным прибывают новые германские части: в Сувалки – две отборные бронедивизии СС, в район Рундфлис – один пехотный полк, в Мышинец – 345-й и 365-й пехотные полки, в район Збойно, Добры Ляс – до полка тяжелых орудий и до полка конницы…. (к. 80).

В Варшаве, Малкине, Остроленка находятся несколько тысяч немецких железнодорожников, присланных из Франции, Бельгии и Германии, которые после вступления немецких войск на советскую территорию предназначены перевозить различные грузы из России.

В. М. Молотов, И. В. Сталин, К. Е. Ворошилов

Иосиф Сталин и Климент Ворошилов считали сообщения разведки о планируемом нападении Германии на СССР провокацией немецких спецслужб.

По мнению соратников И. В. Сталина германское командование специально провоцировало советское руководство на такие действия, которые могли бы показать обществу агрессивные действия СССР и тем самым оправдать якобы превентивный характер грядущего нападения. Ни Сталин, ни Берия, ни Меркулов, как показывает история, не поддались на эту мелкотравчатую провокацию и решили провести блиц-проверку данных с помощью авиаразведки.

18 июня 1941 года. Чтобы проверить реальное положение дел, Сталин приказывает срочно провести в течение светового дня воздушную разведку вдоль всей линии границы – в полосе ответственности Западного особого военного округа. Это задание поручается генералу Георгию Захарову.

Вот как это выглядело в описании непосредственного исполнителя этого задания Сталина – Героя Советского Союза, генерал-майора авиации (с 4 июня 1940 г.) Георгия Нефедовича Захарова, командовавшего перед войной 43-й истребительной авиадивизией Западного особого военного округа:

«…Где-то в середине последней предвоенной недели – это было либо семнадцатого, либо восемнадцатого июня сорок первого года – я получил приказ командующего авиацией Западного особого военного округа пролететь над западной границей. Протяженность маршрута составляла километров четыреста, а лететь предстояло с юга на север – до Белостока. Я вылетел на У-2 вместе со штурманом 43-й истребительной авиадивизии майором Румянцевым. Приграничные районы западнее государственной границы были забиты войсками. В деревнях, на хуторах, в рощах стояли плохо замаскированные, а то и вовсе не замаскированные танки, бронемашины, орудия. По дорогам шныряли мотоциклы, легковые – судя по всему, штабные – автомобили.

Где-то в глубине огромной территории зарождалось движение, которое здесь, у самой нашей границы, притормаживалось, упираясь в нее… и готовое вот-вот перехлестнуть через нее. Количество войск, зафиксированное нами на глазок, вприглядку, не оставляло мне никаких иных вариантов для размышлений, кроме единственного: близится война. Все, что я видел во время полета, наслаивалось на мой прежний военный опыт, и вывод, который я для себя сделал, можно сформулировать в четырех словах: со дня на день»…

В течение дня 18 июня 1941 года. Дату вторжения германских войск на СССР – 22 июня – называет группа диверсантов, задержанных в этот день. Эту информацию подтверждают агенты пограничников, работавшие на той стороне кордона. В тот период стали активно поступать такие же данные от военных перебежчиков и дружественно настроенных к СССР гражданских лиц, живших по ту сторону границы.

18 июня 1941 г.

Совершенно секретно

Начальнику оргмоботдела штаба ЗапОВО

Процент обеспеченности 33 танковой дивизии горюче-смазочными материалами:

бензозаправщики – 7%

водомаслозаправщики – 9%

бочки железные – 85%

бензин 1 сорта – 15%

автобензин – 4%

керосин – 0%

дизельное топливо – 0%

Процент обеспеченности 33 танковой дивизии по боеприпасам:

7,62 мм винтовочные – 100%

мины 50 мм и 82 мм – 100%

выстрелы 37 мм зенитные – 0%

выстрелы 45 мм – 100%

выстрелы 76 мм полковые

и танковые – 3%

Командир 33 танковой дивизии(подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 127. Оп. 12915. Д. 85. Л. 31)

18 июня 1941 г.

Совершенно секретно

Начальнику оргмоботдела штаба ЗапОВО Продуктов в частях дивизии в НЗ не имеется, так как военсклад НКО № 394 не имеет указаний для выдачи таковых. Заложить «НЗ» из продуктов текущего довольствия, как указано в директиве округа – невозможно, ввиду того, что военсклад продукты отпускает только на текущее довольствие на ограниченное количество дней и по числу питающихся людей. Боеприпасы – процент обеспеченности:

7,62 мм винтовочные – 70,8%

мины 50 мм – 95%

мины 82 мм – 100%

выстрелы 37 мм – 0%

выстрелы 76 мм полковые и танковые – 27%

Командир 38 танковой дивизии(подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 127. Оп. 12915. Д. 85. Л. 109)

Исход дня 18 июня 1941 года. После глобальной проверки по передвижению германских войск у Сталина не остается никаких сомнений в том, что война грянет через три-четыре дня. И в этот же день приказывает начальнику Генштаба отправить директивную телеграмму о приведении войск в полную боевую готовность. Единственное упоминание об этой телеграмме содержится на 70-м листе 4-го тома следственного дела по обвинению командования ЗапОВО, где зафиксировано показание начальника связи округа генерала А. Т. Григорьева: «И после телеграммы начальника Генерального штаба от 18 июня войска округа не были приведены в боевую готовность…». Как следует из материалов следствия, командующий ЗапОВО откровенно проигнорировал директиву, как и другие командующие.

В этот же день (18.06.1941 года). Йозеф Геббельс в своем дневнике делает запись: «Маскировка от России достигла своей наивысшей точки. Мы настолько захлестнули мир потоком слухов, что уже и сам с трудом ориентируешься. От мира до войны – это такая шкала, из которой каждый может выбрать то, что ему хочется. Наш наиновейший трюк: мы планируем созыв большой мирной конференции с участием также и России. Желанная жратва для мировой общественности. Но некоторые газеты почуяли, что пахнет жареным и подходят весьма близко к истине.

Мы соблюдаем во всех касающихся России вопросах абсолютную сдержанность. В отношении США тоже ведем себя осторожно. Мы не должны позволить себе сейчас спровоцировать нас.

У фюрера. Можно ли еще долго сохранять маскировку против России? Я в этом сомневаюсь. Во всяком случае, с каждым днем маскировка все больше раскрывается. Мы живем в лихорадочном высоком напряжении. Гроза должна разразиться со дня на день. Хоть бы скорее прошла эта неделя!

Розенберг (имперский комиссар по делам оккупированных восточных областей – пер.) весьма ясно высказывается насчет своих задач на Востоке. Он очень досконально знает тамошние проблемы. Он тоже верит в очень быстрый крах (России). Только бы русские оставались в массированном на границе состоянии!

Наши уловки в отношении России постепенно разгадываются. Начинают их раскусывать. Наступает самое время действовать».

До начала войны остается 3 дня

Прошло 70 лет. Несмотря на такой большой срок, негативное отношение к подготовке к войне волнует и возмущает многих российских людей. Как могли советские руководители так безответственно относиться к вопросам сохранности государства, защиты Отечества? К сожалению, предвоенные годы чем-то напоминают «горбачевский период», когда высший эшелон власти полностью отстранился от руководства и занялся вместо плодотворной работы демагогией. К чему привело такое отношение, известно – развалу Советского государства. Странно в этом одно: как в предвоенный период за развал Красной Армии никто никаких выводов не сделал, так и за развал СССР итогов нет. В то же время их объединяет одно: за развал Красной Армии в последствии эти руководители получат ордена, медали, а за развал СССР – станут миллиардерами.

19 июня 1941 года. Единственный советский агент, служивший непосредственно в германском гестапо гауптштурмбанфюрер Вильям (Вили) Леман прямо из гестапо условным звонком вызывает сотрудника советской резидентуры на связь. Встреча длилась всего несколько минут: «Война… Нападение в воскресенье 22 июня в три часа утра. Прощайте товарищи!» (к. 14).

Вильям (Вили) Леман

Единственный источник советской разведки в гестапо гауптштурмбанфюрер Вили Леман, он же многолетний агент Брайтенбах, информирует: гестапо фактически перешло на казарменное положение.

В этот же день. Исходя из своих патриотических убеждений, неоценимую инициативную помощь в установлении точной даты нападения советской разведке оказывает бывший агент еще… царской военно-морской разведки (он фигурирует в архивных документах нашей военной разведки).

В этот же день. Наш важнейший агент Старшина, офицер штаба ВВС Германии, сообщает, что «все приготовления к вторжению закончены и вермахт находится в режиме ожидания». Летели в Москву срочные донесения и от других источников (к. 80).

В этот же день. Телеграммы с аналогичными предупреждениями приходят из столиц стран – союзниц Германии – Финляндии, Румынии, Венгрии и Италии.

Харро Шульце-Бойзен – обер-лейтенант люфтваффе, немецкий агент советской разведки, противник нацизма. Был членом группы, названной гестапо «Красная капелла». Агентурный псевдоним – «Старшина»

В этот же день. Наш агент сообщает о шифровке, присланной послом Италии в Берлине. Посол докладывает Муссолини, что «был приглашен в генеральный штаб вермахта, где ему официально сообщили, что вторжение в Советы произойдет в период с 20 по 25 июня».

На основе полученных данных авиационной разведки, произведенной генерал-майором авиации Георгием Нефедовичем Захаровым от 18 июня 1941 г. по приграничным районам западной государственной границы, телеграмм и разведданных от 19 июня 1941 г., издается Директива, в которой указывается, прежде всего, дата нападения Германии на СССР – 22 июня 1941 года. Она доводится до сведения командиров отдельных частей, но не ниже командиров дивизий, что подтверждается архивными документами. Судя по материалам расследования причин трагедии 22 июня 1941 года, которое Сталин инициировал еще в начале войны, в том числе и силами Особых отделов НКВД СССР (а оно велось и после войны), в этой телеграмме указаны ориентировочные сроки нападения. Аналогичные упоминания есть и в ответах опрошенных генералов, которые перед войной командовали войсками в западных округах. Об этом же свидетельствуют и отдельные документы командования Прибалтийского военного округа, а также донесения командующих флотами о приведении вверенных им флотов в боевую готовность № 2, которые датированы 19 июня. Кроме того, упоминание об этом факте содержится и на 137-й странице шестого тома изданной в 1965 г. «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945» (к. 77).

Георгий Нефедович Захаров

В эти же дни. В Москве из германского посольства бегут в Берлин дипломаты с переполненными чемоданами, а разведчик Николай Кузнецов, имевший на связи в Москве своих завербованных агентов-немцев, передает, что по приказу посла день и ночь жгут секретные документы (к. 80).

Николай Иванович Кузнецов в немецкой форме

Николай Иванович Кузнецов

19 июня 1941 года. СССР предъявляет ноту Германии относительно 180 случаев нарушения германскими военными самолетами советского воздушного пространства. В то же время летчикам советских ВВС дается строжайший приказ «не поддаваться на провокации и не открывать огонь по нарушителям».

19 июня 1941 г.

Совершенно секретно

№ 009

Начальнику оргмоботдела ПрибОВО

Перечень формируемых войсковых частей, не готовых к отмобилизованию:

1. Головной склад горючего № 1187. Причины неготовности:

1) Нет наряда на доукомплектование руководящего состава склада.

2) Нет нарядов на доукомплектование мехтранспортом.

3) Не укомплектован бензотарой.

4) Нет вещевого и химического имущества.

5) Не получены списки на рядовой и младший начсостав и мобкарты на начсостав запаса.

2. Армейская мастерская по ремонту тары и оборудования № 46.

Причины неготовности:

1) Нет нарядов на приписку начсостава. 2)Нет нарядов на приписку мехтранспорта.

3) Нет вещевого имущества, медико-санитарного и химического имущества.

4) Не получены списки на приписанный рядовой и младший начсостав.

Начальник окружного 990 военсклада(подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 140. Оп. 13002. Д. 9. Л. 376)

19 июня 1941 г.

г. Двинск Совершенно секретно

№ 00254

Начальнику оргмоботдела штаба ПрибОВО

Подтверждения наряда о приписке нач. состава из Ленинградского военного округа до сего времени не поступило. Не дано наряда штабом ПрибОВО на приписку для госпиталя 9 чел. нач. состава. Мобкарты на приписной нач. состав не поступили.

Вооружением госпиталь обеспечен не полностью. Положено по штату военного времени 10 винтовок неосновного образца и боевых патрон 300 шт. – фактически же все это отсутствует, нарядов на это имущество также не имеется. Из 14 положенных пистолетов имеется 7, из коих 2 – системы «Маузер».

Обмундирования и снаряжения для прибывающего пополнения госпиталь не имеет. Указаний о порядке удовлетворения им до сего времени не поступило.

Начальник военного госпиталя № 292(подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 140. Оп. 13002. Д. 9. Л. 388–391)

19 июня 1941 г.

Совершенно секретно

Начальнику штаба ПрибОВО

Перечень войсковых частей, формируемых батальоном, не готовых к отмобилизованию:

Отдельная 245 рота автоцистерн.

Причины неготовности:

1) Полученная выписка от штаба ПриОВО из плана распределения автотранспорта на покрытие мобпотребности обеспечивает роту на 44 % к штату военного времени, но даже это не подтверждено не только райгорвоенкоматами, но и штабом Московского военного округа.

2) Не получено подтверждение на заявку штаба ПрибОВО от штаба МВО на весь младший начальствующий и рядовой состав запаса для формирования роты.

3) Мобкарты на комсостав запаса из 7 заявленных МВОкругу получена одна.

4) На обеспечение и укомплектование роты артиллерийским, вещевым, химическим, санитарным и др. имуществом никаких нарядов и извещений нет.

5) Указанный в разделе «8» моб. донесения % обеспеченности роты некоторыми предметами имущества, взятого из частичных запасов батальона, далеко не обеспечивает потребности штатов военного времени роты.

Командир 641 автобатальона(подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 140. Оп. 13002. Д. 9. Л. 367)

Документы генерального штаба германских сухопутных войск свидетельствуют: «Москва – не только главная цель наступления в Центральной России, но и одна из важнейших целей на всей русской территории, короче, во всей Восточной Европе. Занятие или разрушение Москвы парализует военный, политический и экономический руководящий аппарат и уничтожит важную базу советской власти» (к. 36).

До начала войны остается 2 дня

По агентурным советским данным передвижение гражданских лиц в погранполосе от СССР сводится к минимуму. Вся полоса в непосредственной близости от советской границы усиливается артиллерийскими и пулеметными позициями. Здесь же ведутся артиллерийские учения с боевой стрельбой. Население погранполосы выселяется в глубинные районы. Население деревень и городов получает официальные инструкции о том, что если кто-либо во время войны будет поддаваться панике, то будет расстрелян на месте.

На станции Пасеки (11 км юго-восточнее Рожан – Польша) исследован вопрос о возможности среднесуточной выгрузки воинских частей на этой станции. Первые эшелоны, которые последуют с балканского театра, предварительно будут выгружаться на ст. Пасеки (к. 80). Несмотря на открытую и явную угрозу фашистской Германии Стране Советов, советское правительство продолжает отправлять в нацистскую Германию лес, уголь, пшеницу, пушнину и другие товары.

20 июня 1941 года. После получения данных воздушной разведки по обследованию примерно 400 км западной государственной границы летчиком генерал-майором Захаровым и штурманом майором Румянцевым стало очевидно, что сконцентрированные гитлеровские войска ждут на границе со дня на день приказ о нападении на СССР. По приказу Сталина Молотов обращается к германскому правительству с предложением срочно принять его с визитом (этот факт зафиксирован в записи от 20 июня 1941 г. в дневнике начальника генерального штаба сухопутных сил Германии генерала Ф. Гальдера: «Молотов хотел 18.6. говорить с фюрером». То же самое есть и в дневнике Геббельса. На это предложение следует немедленный отказ немецкой стороны. Впоследствии установлено, что в дневнике статс-секретаря МИД Германии Вайцзеккера за 18 июня 1941 г. появляется следующая запись: «Главная политическая забота, которая имеет место здесь (то есть в Берлине) – не дать Сталину возможности с помощью какого-нибудь любезного жеста спутать нам в последний момент все карты»…

По данным советской агентуры и других источников из Варшавы через Бяла Подляска в направлении Тирасполь прошло 50 автомашин с боеприпасами. В ночь на 20 июня отмечено большое движение автомашин к советской границе (к. 80).

20 июня 1941 года. Военные округа представляют в Генштаб Красной Армии планы обороны государственной границы, но, к сожалению, они останутся не рассмотрены и не утверждены.

20 июня 1941 г.

Совершенно секретно

№ 00184

Начальнику оргмоботдела штаба ПрибОВО

1. Госпиталь медицинским начальствующим составом, учитывая его спецификацию по специальностям, обеспечен не полностью. На мобилизационную потребность личного состава имеется только наряд Санитарного отдела ПрибОВО, моб. карт и приписных схем от Московского военного округа и Ленинградского военного округа не получено.

2. По материальному обеспечению.

Совершенно отсутствуют положенные винтовки неосновного образца в количестве 11 шт. и к ним 330 шт. патронов.

Начальник Рижского окружного военного госпиталя (подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 140. Оп. 13002. Д. 9. Л. 385)

20 июня 1941 г.

Совершенно секретно

Начальнику УТС и ДС штаба ЗапОВО

Имуществом связи полк обеспечен плохо.

Инженерным имуществом полк обеспечен слабо. Совершенно нет нарядов на отпуск полку лесозаготовительных и дорожных средств, т. е. моторных пил и дорожных машин.

Мастерской и шанцевый инструмент, подрывные и маскировочные средства имеются всего лишь на 40–45 %.

Мобпотребность в грузовых автомашинах и гусеничных тракторах покрывается припиской из народного хозяйства: автомобилей на 89 %, тракторов на 93 %. В том числе 43 % мобпотребности автомашин и 23 % тракторов занаряжено из ресурсов Московского военного округа и Приволжского военного округа, кои к сроку отмобилизования полка не поступят.

Горячим полк не обеспечен совершенно.

Командир 20 Дорожно-эксплуатационного полка(подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 127. Оп. 12915. Д. 94. Л. 106,112,118)

В этот же день. Йозеф Геббельс в своем дневнике делает запись: «Москва постепенно начинает наглеть. Я подавляю слухи о созыве рейхстага. Этого только нам не хватало!

Воззвание фюрера к солдатам Восточной армии уже отпечатано, упаковано и разослано. Содержание: разъяснение германо-советской распри. Вперед на врага! Блестящее объяснение всего дела. Одновременно я пресекаю совершенно нелепые слухи, распространяющиеся среди части партийного руководства. Слушал новые фанфары для радио.

У фюрера: дело с Россией совершенно ясно. Фюрер прославляет преимущества нашего режима по сравнению с либеральным. Мы воспитываем народ в духе единого мировоззрения. Этому служат кино, радио и пресса, которые фюрер называет самыми важными средствами руководства народом. Отказаться от них государство не может никогда. Фюрер хвалит также поведение нашего журналистского корпуса. Этому значительно способствовали пропагандистские роты. Во всяком случае, наша работа в данный момент котируется высоко.

Волна слухов о России немного ослабла. Она явно миновала свой пик. Мы и дальше молчим железно. Только это и есть самое лучшее» (к. 89).

В документальном фильме «Мировая революция для товарища Сталина», показанного по НТВ в 1999 г., фальсификаторы истории пытаются через призму реализации идеи мировой революции показать, что Сталин вынашивал план превентивной войны против Германии.

С открытием многих архивов и опубликованием секретных документов стало возможным утверждать: оснований говорить о существовании у СССР плана превентивного удара, а тем более о реализации каких-то его положений, не существовало.

21 июня 1941 г.

Совершенно секретно

Начальнику оргмоботдела штаба ЗапОВО

Потребность и обеспеченность 71 танкового полка 36 танковой дивизии по службе снабжения горюче-смазочными материалами:

бензозаправщики – 33%

автоцистерны – 50%

водомаслозаправщики – 40%

автобензин – положено по штатам военного времени 28,5 т, имеется в баках машин – 1,4 т.

Дизельное топливо – положено по штатам военного времени 110 т, имеется в баках машин – 0,9 т. Масла нет.

Командир 36 танковой дивизии(подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 127. Оп. 12915. Д. 85. Л. 55)

21 июня 1941 г.

Совершенно секретно

Имеются автомашины ГАЗ-АА в количестве 177 шт., недостает автомашин грузовых ЗИС-5 – 230 шт.

При замене недостающих грузовых 3-тонных и специальных автомашин полуторатонных по количеству будет недоставать согласно штатов военного времени – 129 машин. Поэтому при подъеме частей имеющиеся машины не обеспечат подъема положенных боеприпасов, продфуража и др. видов довольствия в количестве 470 тонн в один рейс.

Командир 85 ордена Ленина стр. дивизии(подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 127. Оп. 12915. Д. 84. Л. 16)

21 июня 1941 года. Оперативный сотрудник советской внешней разведки в Варшаве П. Гудимович получает от своего польского помощника информацию о том, что на рассвете 22 июня Германия нападает на СССР.

Петр Гудимович

В этот же день. Резидент ГРУ и военный атташе во Франции генерал-майор И. А. Суслопаров (оперативный псевдоним «Маро») сообщает в Москву, что «по достоверным данным, нападение Германии на СССР назначено на 22 июня 1941 года».

Иван Алексеевич Суслопаров

Около 22 часов 21 июня. Существуют документы, в которых говорится, что поздним вечером 21 июня 1941 г. советско-германскую границу на участке 4-й комендатуры Владимир-Волынского пограничного отряда перешел ефрейтор Альфред Лисков. Он примерно за 7 часов до нападения перешел на советскую сторону и предупреждает о грозящей беде.

Вечер 21 июня. Герой Советского Союза генерал-лейтенант Сергей Долгушин вспоминает: «Закончили мы полеты примерно в восемнадцать часов. Часов в семь вечера нас разоружили – поступила странная команда: «Снять с самолетов оружие: пушки, пулеметы и боеприпасы и разместить их в каптерках». Мы подумали: зачем же?! Мы же всегда взлетали в готовности № 1: жми на гашетки и стреляй. А тут – сняли! Истребители без боекомплекта и без оружия! Все равно, что голому остаться.

И тут я впервые в жизни приказ нарушил. Мы с ребятами своими из звена посоветовались и пушки ШВАК и пулеметы ШКАС сняли, а ящики с боеприпасами оставили. И пушечные, и пулеметные. Потом пошли к командиру полка: «Кто такой идиотский приказ издал?!». Командир полка Николаев разъяснил: «Это приказ командующего белорусским военным округом Павлова…».

Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Сергей Федорович Долгушин. Один из самых выдающихся наших асов и авиационных военачальников. Прошел всю войну. Совершил около 500 боевых вылетов. За полтора года боев сбил 28 самолетов противника, еще четыре, сбитые им в глубине занятой врагом территории, официально не засчитали из-за отсутствия подтверждений.

Ла-7 командира 156 иап Героя Советского Союза С. Ф. Долгушина

Генерал С. Ф. Долгушин вспоминает: «В воскресенье, 22 июня, часа в два – два тридцать раздалась сирена: тревога! Ну, по тревоге собрались и побежали на стоянку. Прибежали, запустили и опробовали моторы, рассредоточили самолеты и начали таскать пушки и пулеметы.

Весь летный состав пушки, пулеметы таскает… Тревога, а воевать нечем! Вдруг видим: со стороны Белостока идет тройка самолетов. Развернулись и начали нас штурмовать. На входе в пикирование били из пулеметов, а на выходе – «лягушки» разбрасывали. «Лягушка» – это мина SD-2: штырь, а наверху – шарик. Когда она втыкалась в землю, лепестки раскрывались, взрывались и разбрасывали рваные осколки. А когда взрывались – квакали как лягушки!

1941 год: горящий советский бомбардировщик

Командир эскадрильи Емельяненко кричит: «Долгушин, взлетай». Подбегаю к ребятам, смотрю: одна машина уже горит в моем звене. Остались две – моя и Сережки Макарова. Я говорю: «Сергей, взлетай!». А у него механик топливо перелил – никак двигатель не запускается.

Я свой И-16 запустил и пошел на взлет. А мотор не тянет, холодный! Пришлось развернуться в конце полосы и взлетать в обратную сторону, параллельно немцам. Ну и пока я рулил да взлетал – мне 16 пулевых пробоин влепили. Я как мишень был, из-под них взлетая. Потом послал меня командир эскадрильи к границе. Мы видим, что на границе столб метров на 400 пыли и дыма.

С Нового Двора я улетал последним. Когда взлетел, увидел приближающиеся к нашему аэродрому немецкие танки… Потом начали работать над Гродно с задачей: прикрыть мосты и отход наших войск по мостам через Неман. Войска переходили мосты, а немцы ходили над ними девятками Ю-88. Мы их встречали и старались «расколоть» их боевой порядок. И так до вечера.

Пока мы дрались – мосты в Гродно были «живы» и войска переходили. Мы не дали мосты взорвать. Мы видели, как наши войска по этим мостам отходят на правый берег Немана. Когда стемнело, поступила команда: «Перелететь в Лиду!». А там взлетное поле перекопано – строили бетонную полосу, осталась узкая полоса, на которую и днем-то сесть было особо негде, а тут половине летчиков еще и ночью впервые в жизни пришлось садиться. Так вот довоенная подготовка летчиков была такой сильной, что при посадке мы ни одной машины не поломали. Вот ответ тем, кто говорит, что у нас были неподготовленные летчики: полк за день потерял машин пять или шесть, а в полку более 60 самолетов было!

Мы уже еле ноги двигаем – сделали каждый по пять-шесть вылетов! Бензин есть, но он в цистернах под землей, достать нечем! И ни одного заправщика. На рассвете прилетели самолеты Вf – 110 и сожгли большую часть нашей техники. Нам же их спрятать негде было…».

Как показывают факты, до последнего часа советские войска находились в состоянии активной обороны.

Такая позиция вытекала из советской доктрины, которой придерживался в то время Генштаб. Согласно официальному плану отражения агрессии нашим войскам надлежало встретить нападение в состоянии активной обороны, под прикрытием чего должно осуществляться сосредоточение основных сил. И только после этого и при наличии благоприятных условий – переход в контрнаступление. Или, как тогда говорили, глубокими стратегическими операциями. Вот и получилось, что горы развединформации, которую получал Сталин, не имели никакой роли во время начальных боевых действий Красной Армии по отражению агрессии…».

Немецкие солдаты изучают документы перед нападением на СССР, 1941 год

00 часов 30 минут 22 июня 1941 года по московскому времени. За три часа до начала вторжения немецко-фашистских войск Военным советам округов передается Директива Главного Командования № 1 о приведении войск приграничных округов в боевую готовность. В результате неправильной организации передачи этой директивы значительная часть соединений узнает о ее содержании уже после начавшихся боевых действий немецких войск и авиации (к. 80).

Советские пограничники в дозоре

Перед нападением на СССР. Командующий 2-й немецкой танковой группой генерал-полковник Х. Гудериан с офицерами своего штаба на берегу Западного Буга в районе Бреста.

3 часа утра 22 июня. Документальные факты свидетельствуют, что до нападения на СССР гитлеровский агрессивный блок имел тщательно разработанные планы сокрушить нашу страну как политическую и военную силу, чтобы расчистить путь для экспансии Германии на Восток в соответствии с ее стремлениями… Планы экономической эксплуатации СССР, массового угона населения, убийства комиссаров и политических руководителей. Эти планы были тщательно разработаны и выполнялись без какого-либо предупреждения и без тени законного оправдания. Это была явная агрессия.

Завершены последние часы предвоенного периода. Наша Родина вступила в трагическую и героическую полосу истории, совершенно не готовая к Великой Отечественной войне.

Исторические факты свидетельствуют, что такой ужасающей трагедии могло не быть, если бы наша страна была готова к отражению гитлеровской агрессии. О развязывании Второй Мировой войны советскому руководству было известно еще с 1929 года, когда разведчик Вильям (Вили) Леман передал в Москву первую информацию о подготовке Германии к новой войне. О первых испытаниях боевых ракет дальнего действия, автором которых являлся Вернер фон Браун, в декабре 1940 г. Гитлер подписал план «Барбаросса», целью которого являлось уничтожение нашей страны. Известно, что 31 июля 1940 г. фюрер принимает решение напасть на СССР примерно в середине мая 1941 г., затем ее отодвинули на десять дней и окончательной она стала – 22 июня. Данный перенос в дате начала войны связан с тем, что Гитлер не мог никак оставить неспокойные Балканы с восставшей Югославией, ее захват потребовал времени, и поэтому нападение на СССР перенесли с середины мая на конец июня. Разведчики об этом информировали. И если нападение предрешено, столь небольшой разницей в сроках это уже не имело никакого значения.

Причина небоеспособности страны к отражению агрессии скрывается в том, что руководители страны допустили много ошибок, при этом отдельные из них проявляли предательскую форму к обороноспособности страны, которая отражалась в форме скрытого саботажа и других форм. О чем свидетельствуют многочисленные документальные факты.

Вспоминая начало открытой гитлеровской агрессии к СССР, ветераны Великой Отечественной войны утверждают, что в неподготовленной обстановке к войне были не только пограничные зоны, но и вся Красная Армия. Впоследствии станет известно, что сотни самолетов, танков, автомашин и другой техники не смогут принять участие в боевых действиях и будут разбиты фашистской авиацией. Население страны за годы российской истории впервые столкнется фактически один на один с разъяренным, коварным и сильным врагом.

Немецкие пехотинцы наблюдают за передвижениями врага из окопов незадолго до вторжения на территорию СССР

Немецкие солдаты пересекают государственную границу СССР.

Первые бомбардировки советских городов 22 июня 1941 года

Немецкая автоколонна, вторгшаяся на территорию СССР

Немецкие бомбардировщики «Юнкерс» Ю-87 в воздушном пространстве СССР

Атака немецкой пехоты, 1941 год

Первые жертвы кровавой войны

Война без ее объявления

1-й день войны

Сотни германских самолетов вторгаются в безоблачное небо СССР, неся смертоносный груз на города, села и военные объекты. Вражеская авиация несет удар на глубину свыше 400 км. Массированным налетам подвергается Мурманск, Смоленск, Севастополь, Минск, Киев и другие города.

Ожесточенной бомбардировке подвергаются районы расположения войск, особенно танковых и моторизованных соединений, мосты и железнодорожные узлы, штабы и линии связи. Рушатся и горят здания, военные склады, гибнут мирные жители и их защитники.

Немецкие танки на границе с СССР

Горящая от фашистских бомбовых налетов смоленская земля

Немецкий десант

Советские ракетные установки отражают атаку немецко-фашистских захватчиков, 22 июня 1941 года.

Пулеметчики Красной армии обороняются во время вторжения Германии в СССР

Солдаты вермахта наблюдают за горящей деревней

Люди покидают свои селения

Бои в районе границы. Лето 1941 года

Немецкая техника на марше

Погибшие советские солдаты у захваченных окопов

Первые русские пленные

22 июня 1941 года. Воскресенье. Этот день навечно войдет в историю для советского народа как день трагедии, скорби, день начала Великой Отечественной войны.

В это же время. Министр пропаганды фашистской Германии Йозеф Геббельс зачитывает прокламацию Гитлера о нападении на СССР 22 июня 1941 года. В ней особое внимание он уделяет превентивному нападению СССР.

В частности утверждается, что СССР якобы стремился взорвать Германию изнутри, готовя захват и большевизацию западноевропейских государств, вторжение на Балканы, овладение Босфором и Дарданеллами.

Министр пропаганды фашистской Германии Йозеф Геббельс зачитывает прокламацию Гитлера о нападении на СССР 22 июня 1941 года

На Нюрнбергском процессе бывший руководитель германской прессы и радиовещания Фриче признает, что он организовал широкую кампанию антисоветской пропаганды, пытаясь убедить общественность в том, что в этой войне повинна не Германия, а СССР.

Ганс Фриче