О любви не говори Фритти Барбара

– То есть пока ничего страшного не произошло, да? Вы просто приняли превентивные меры безопасности, – язвительно бросил Алекс.

– Именно! Если вы помните, Алекс, я настоятельно рекомендовал вам прекратить поиски. Вы не представляете, с каким отребьем связались.

– Но вы же сами ничего нам не говорите! – возмутилась Джулия. – Откуда нам знать? Если вы и дальше будете хранить молчание, то мы с Алексом наверняка вляпаемся в серьезные неприятности. По-моему, самое время объяснить, что происходит.

Брэдли молча достал из внутреннего кармана пакет.

– Вот вам ваша родословная, мисс Демарко.

– Не понимаю?

– Здесь все, что вам нужно. Адреса, по которым вы жили с матерью до тех пор, пока Сара не вышла замуж за вашего отчима. Справки с мест работы, свидетельские подтверждения ее проживания в Беркли в означенный период времени. У нас даже есть фотографии, на которых вы запечатлены годовалым младенцем, играющем в парке Беркли. Этому снимку больше лет, чем фотографии русской девочки.

– Откуда у вас все это? – Глаза Джулии расширились от удивления. – Откуда у вас мои младенческие фотографии, если их нет даже у меня?

– Современная техника позволяет всё!

– А, так это липа! И вы хотите заставить меня воспользоваться фальшивками? Зачем?

– Потому что вы в опасности. И не только вы, но и вся ваша семья: отчим, сестра – словом, все, кто имеет к вам прямое отношение. Погром, который устроили в вашей квартире, – это лишь начало.

– Откуда вам известно о погроме?

– У нас есть свои люди в полиции.

– Может, тогда вы знаете, что именно искали злоумышленники?

– Судя по всему, нечто такое, что вы вывезли из России.

– А что означает это ваше «лишь начало»? – перебил его Алекс. – Вам известны их дальнейшие действия?

– Возможно прямое нападение на девушку. У Джулии есть что-то, что им крайне важно заполучить.

Голос Брэдли был мрачен. Не приходилось сомневаться, что он не шутит. Холодок пробежал по спине Джулии.

– Но я понятия не имею, что им надо! Подскажите! – взмолилась она.

– Поверьте, я и рад бы вам помочь, но не могу! У меня связаны руки. Мне очень жаль!

– Ничего вам не жаль! – вспылил Алекс. – Было бы жаль, вы бы нам помогли!

– Ваше дело не в моей компетенции. А жаль мне потому, что ваш отец был мне хорошим другом.

– А почему вы говорите о нем в прошедшем времени? И почему при нашей первой встрече вы ни словом, ни жестом, не дали мне понять, что отец жив? Как вы могли внушить мне мысль, что это я повинен в гибели отца?

Брэдли отвесил извиняющий поклон.

– Я хотел, чтобы вы прочувствовали, насколько все серьезно. Но я не учел вашей настырности. Это был просчет.

– Просчет? – Джулию поразил холодный тон Брэдли. – Неужели вам незнакомы нормальные человеческие чувства?

– При моей работе такие чувства могут оставить тебя без головы.

– Но вы же умеете не только умирать, но и воскресать! – саркастически заметил Алекс. – Во всяком случае, отцу это удалось неплохо. Да и Саре тоже. Это же вы организовали инсценировку ее гибели при пожаре, так? А потом позвонили ее родителям и сообщили им эту страшную новость.

– У меня не было никаких дел, связанных с Сарой! – твердо ответил Брэдли. Но насколько он честен, сказать было трудно. Этот человек привык вести двойную жизнь, ложь и мимикрия давно уже стали его второй натурой.

– Берите документы! – протянул он пакет Джулии. – И надо уносить ноги с линии огня.

Может, он прав, мелькнуло у нее. Не пора ли все бросить, пока не пострадал кто-то из тех, кого она любит? Но это означает прожить остаток жизни, оставаясь в неведении, не имея права задавать вопросы, на которые тебе не хотят отвечать. Нет! Хватит с нее того, что она прожила во лжи целых двадцать восемь лет.

– Не могу! – ответила она.

– Вы совершаете большую ошибку!

– Но это моя ошибка! А другие пусть совершают свои!

Брэдли повернулся к Алексу.

– Убедите ее хоть вы! – бросил он раздраженно. – Девушка потеряла разум!

– Напротив, полагаю, что у нее очень ясный ум.

Брэдли шутливо поднял руки вверх:

– Хорошо! Сдаюсь! Но вдруг вы передумаете, пусть бумаги будут при вас! Возьмите!

Он почти насильно всунул ей пакет. Она машинально пощупала его и взглянула на Алекса.

– Ты тоже считаешь, что я подвергаю близких опасности?

Он посмотрел на нее чистым, незамутненным взглядом.

– Все может быть! Но это твой выбор.

– Надо подумать над всем этим!

– Вот и подумаешь по дороге домой.

– А куда подевался Брэдли? – вдруг очнулась от своих мыслей Джулия. И действительно, он растаял, подобно привидению.

– Я и не заметил, как он ушел. Просто человек-невидимка какой-то! – Алекс в последний раз окинул взглядом комнату. – Интересно, как долго прожил отец в этом доме?

– Потом когда-нибудь спросишь у него.

– Разве он скажет правду?

Они вышли из дома. Машины Брэдли и след простыл. Слежки тоже вроде не было.

Алекс включил двигатель и уже приготовился нажать на акселератор, но тут увидел клочок бумаги, торчащий из-под стояночного тормоза. Он взял записку и зачитал ее.

– «Жду вас в кафе «Пиратская бухта» в районе парка аттракционов «Мир Марины» в четыре часа дня».

– Кто это? – спросила Джулия.

– Без подписи! Но это точно не Брэдли! Тот уже сказал все, что должен был сказать.

– Тогда кто?

– Один из двух: или тот, кто гонялся сегодня за нами на черной машине, или мой отец. Честно говоря, не хотелось бы встречаться ни с тем, ни с другим!

– Надо же! Выбрать для встречи парк аттракционов! Необычное место! – воскликнула Джулия, пока они парковались на стоянке возле развлекательного центра вблизи Напы.

Алекс обвел взглядом стоянку. Несмотря на четверг, она была почти вся заполнена.

– В толпе легче затеряться! А здесь посмотри сколько народу! Даже если за нами и следили, то вряд ли кто догадается, что мы с кем-то встречаемся.

Дедуктивные способности Алекса произвели должное впечатление на девушку.

– Ты наверняка раньше участвовал во всяких нелегальных сходках!

– Ничего подобного! – не оценил он ее шутки. Кажется, Алекс уже начисто забыл о том, что разговаривает с женщиной, с которой провел такую чудесную ночь. Вернее, он отчаянно пытался это сделать. Все последние десять лет секс для него был не более чем приятным занятием. Легкое и непринужденное сближение и такое же необременительное расставание. Но с Джулией все складывалось совсем иначе. С каждой новой секундой, проведенной вместе, он чувствовал, как обрастает дополнительными сложностями вся ситуация. Быть может, когда они завершат поиск и отпадет необходимость в каждодневных контактах, у него наконец появится время на размышления о том, как строить отношения с Джулией уже на перспективу.

– Тебе нравятся американские горки? – поинтересовалась она, когда они направились к центральному входу в парк аттракционов. Почти рядом со входом возвышались горки, и оттуда доносились испуганные крики и отчаянный визг смельчаков, кто уже на себе испытывал всю остроту ощущений от крутых спусков.

– Да я уже сто лет там не был. А ты?

– А мне когда-то очень нравилось. Но я тоже уже давно не каталась. Давай прокатимся, раз мы уже здесь. Надо снять напряжение и изойтись криком! – предложила она. – Я так надеялась, что сегодня мы встретимся с твоим отцом и он нам все расскажет.

– Я виноват! Не надо было вчера срываться с места! Но я был вне себя от гнева. Вообще ничего не соображал.

– И тебя можно понять!

Алекс купил входные билеты, и они ступили на территорию парка. Первым делом они внимательно изучили план-схему расположения аттракционов, чтобы точно сориентироваться, где именно находится кафе «Пиратская бухта». Увидев, что кафе на карте обозначено пиратским символом в виде черепа и перекрещенных костей, Алекс вдруг почувствовал тихую грусть. Неожиданно нахлынули далекие детские воспоминания, как его в возрасте пяти или шести лет повезли на день рождения в Диснейленд. И он любовался там завораживающими водопадами и даже видел настоящих пиратов Карибского моря. Помнится, последний аттракцион он упросил отца повторить трижды. Как же ему не хотелось, чтобы такой замечательный день кончался. Но он закончился! И на следующий день отец уехал в очередную командировку, и они снова увиделись только через месяц.

Впервые Алекс со всей ясностью понял, каково это было его матери все время жить с отцом в разлуке. Он вдруг вспомнил, как часто мама плакала, когда отца не было дома. А ведь раньше он предпочитал не вспоминать такие досадные мелочи.

– Нам сюда! – потянула его за рукав Джулия. – Что-нибудь не так?

Он стряхнул с себя воспоминания о былом.

– Нет, все…

– В порядке, – закончила она вместо него. – Твое любимое слово. И все – ложь!

– Да?! А совсем недавно ты уверяла меня, что я самый честный человек на свете!

– Но не тогда, когда речь заходит о том, что ты чувствуешь. Ты никогда не раскрываешься до конца!

Он одарил ее обворожительной улыбкой.

– По-моему, сегодня ночью, да и поутру тоже я раскрылся перед тобой полностью.

Краска ударила ей в лицо, отчего его улыбка стала только шире. В эту минуту Джулия была особенно хороша собой. И очень сексуальна! Одновременно подкупала ее обезоруживающая чистота. Вот такая сложная комбинация самых разнообразных характеристик, которым в их совокупности было довольно трудно противостоять.

– Вернемся к делам насущным! – остудила его игривое настроение Джулия. – Я уже вижу «Пиратскую бухту»!

Она устремилась вперед. А Алекс и не сопротивлялся. Вид сзади был тоже очень сексуален. Голубые джинсы в обтяжку и плотно облегающий топик с обнаженным левым плечом. Светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам, дрожали при каждом ее шаге. Усилием воли Алекс обуздал желание догнать девушку и тут же заключить в свои объятия. И вообще, он вдруг почувствовал, что у него возникают какие-то непонятные желания, совершенно нетипичные для заурядной интрижки. Ему постоянно хотелось обнимать Джулию или просто держать ее за руку. Такого с ним раньше не случалось.

– Вот и оно! – Джулия указала на деревянную постройку, стилизованную под хижину. На фасаде красовался все тот же череп с перекрещенными костями. На открытой веранде разместились с дюжину столиков под тентами. Между ними в живописном порядке стояли кадки с растениями, поодаль виднелась водная гладь пруда, который, по всей видимости, олицетворял ту самую бухту для пиратов.

Посетителей было немного. Всего лишь несколько столиков были оккупированы семьями с маленькими детьми. Алекс глянул на часы. Еще только половина четвертого. Полчаса ожидания как минимум.

– Мы пришли слишком рано! – огорчился он. – Вдруг нас вели? Тогда они легко засекут, где мы и что делаем.

– Выбрось ты из головы все эти шпионские страсти! – посоветовала ему Джулия. – Лично я не вижу ничего подозрительного.

– Я пока тоже. И все равно неразумно торчать на виду у всех. У меня предложение! Пойдем пока покатаемся на твоих любимых горках!

– Правда? – обрадовалась она.

– А почему нет? Пусть лучше они нервничают, дожидаясь нас, а не наоборот.

– О’кей! Тогда пошли! Какие горки ты выбираешь?

– Да вон те! – Алекс ткнул пальцем в квадратную коробку, взметнувшуюся на высоту шестиэтажного дома и с грохотом обрушившуюся на бешеной скорости вниз, на землю.

– Ужас! – честно призналась Джулия. – Ты сам не боишься? – добавила она с провоцирующей улыбкой.

– А ты крепче держи меня за руку! – отшутился он.

– С удовольствием! – Она вынула его руку из кармана и ласково сжала ладонь.

Прикосновение ее теплой руки заставило Алекса похолодеть. Нет, он не боялся падать на землю с высоты шестого этажа. Он просто боялся влюбиться. Этого он категорически не мог себе позволить. Не мог, потому что и не имел представления о том, что такое любовь. Он давно приучил себя к мысли, что как-нибудь проживет и без любви. Слишком был ярок в его памяти пример отца. Вечно в разъездах, вечные прощания и расставания. Какая женщина сможет вынести такую семейную жизнь? Какому ребенку нужен такой отец? Но пока ему предстоит лишь катание с горок. Это он уж как-нибудь осилит! Обыкновенный аттракцион, имеющий начало, промежуток и конец. Когда все кончится, будет покончено и с остальным.

Им пришлось простоять в очереди минут пятнадцать. Потом их пристегнули в кабинке специальными ремнями и в подъемнике подняли наверх, откуда должны были швырнуть вниз. Чем выше они поднимались, тем шире становились горизонты и тем меньше казалась земля, удалявшаяся от них. Алекс глянул на Джулию. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения, с которым она ухватилась за стропы, удерживающие ее в кабинке. Она, конечно же, боялась, но старалась держаться молодцом. Она вообще всю минувшую неделю старалась держаться молодцом, ее самообладание очень импонировало Алексу. Но на сей раз все было просто: обычный детский страх, никаких непонятных вещей, запутанных тайн, сложных интриг.

Кабинка резко дернулась и, издав глухой звук, быстро оттолкнулась от штанги и стремительно понеслась вниз. Алекс услышал крики Джулии и тоже закричал. Земля все ближе, ближе, и вот наконец мягкая, почти нежная посадка, ничего общего с той бурей эмоций, которую они пережили только что во время спуска.

– О боже! – выдохнула возбужденная Джулия. – Я думала, меня разорвет на части. Живот так свело!

– И у меня тоже! – честно признался Алекс, вылезая из кабинки. – Незабываемые ощущения!

– Тебе понравилось?

– Очень! – И, не отдавая себе отчета в том, что делает, Алекс привлек Джулию к себе и впился в нее горячим поцелуем, словно хотел вобрать в себя все ее возбуждение и все ее страхи.

– За что награда? – спросила она, еще немного пошатываясь от пережитого головокружения.

– Ни за что! Ты сейчас похожа на бутылку с шампанским. Вот я и захотел сделать глоток.

Она возбужденно облизала пересохшие губы.

– Перестань облизывать губы, Джулия! Иначе я за себя не ручаюсь!

– А может, мне именно этого и хочется!

Он картинно выгнул бровь.

– Звучит заманчиво! Но не здесь же, прямо посреди аттракционов!

Она тряхнула кудрями и весело рассмеялась.

– Знаю! Но ты обязательно что-нибудь придумаешь! Вот тебе теперь есть над чем подумать.

Ее слова моментально напомнили ему, что впереди их ждет еще одна сладостная ночь, а потом еще один день вместе, и снова ночь, а потом день… Впрочем, он не хотел заглядывать так далеко.

– Да! – вздохнул Алекс в предвкушении всех этих радостей бытия. – Определенно материал для размышлений есть. Однако пора возвращаться к пиратам.

– Что-нибудь не так? – расстроилась Джулия.

– С чего ты взяла?

– Просто ты бросил дурашливый тон и моментально сделался мрачным.

– Джулия! В моей голове сейчас такая каша! Не придавай значения выражениям лица! Или моим словам.

– И ты тоже не придавай! – проговорила она неожиданно серьезно, потом помолчала и, склонив голову набок, взглянула на Алекса. – Хочу, чтобы ты знал. Минувшая ночь ничего для тебя не меняет. Это никакое не начало! Просто ночь, и все! Может быть, других ночей у нас и не будет. А может, будут. Не хочу привязывать тебя к себе. Обещаю, никаких клятв в вечной любви только потому, что мы случайно переспали. Но и контролировать каждое свое слово я тоже не собираюсь!

– Джулия! Ты напрасно цепляешься! Поверь, я не паникую! Со мной все в полном порядке! – Он услышал короткий вздох при последней реплике. – Говорю же тебе! – вдруг разозлился он. – Со мной все в порядке! И проехали!

– Отлично! – улыбнулась Джулия. – Тогда веди меня в эту «Пиратскую бухту».

Несмотря на все свои заверения, Алекс изрядно нервничал, прикидывая, кто именно назначил им встречу в кафе. Отец? Или кто-то другой?

За дальним столиком, укрывшись среди кадок с цветами, сидел мужчина в рыбацкой шляпе и темных очках. Он был одет в шорты и тенниску. На вид ему было лет шестьдесят. Мужчина неспешно потягивал содовую. Алекс сразу же узнал отца.

Джулия молча взглянула на него. Он заметно побледнел. Кажется, он собрал в кулак все свое мужество, чтобы приблизиться к столику.

– Спасибо, что пришли, – тихо проронил Чарльз.

– Брэдли знает о твоей записке? – спросил Алекс.

Чарльз отрицательно покачал головой:

– Нет. Я не имею права вступать с тобой в какие-либо контакты. Это часть тех договоренностей, на которые я пошел двадцать пять лет тому назад. Сразу же, как только ты уехал, они подогнали грузовик за моими пожитками, а заодно привезли и новые документы. Выбора у меня не было. Пришлось уехать. Но я знал, что ты вернешься, и не захотел бесследно исчезать во второй раз. А потому проследил за домом и подбросил тебе записку. Я был уверен, что после разговора с Брэдли вы обязательно явитесь оба ко мне на встречу. – Чарльз помолчал. – Что он вам сказал?

– Что мы подставили тебя.

– Мистер Брэдли предложил мне фальшивые документы для успокоения прессы, – добавила Джулия. – Но я отказалась ими воспользоваться! Мне претит ложь! – Девушка увидела, как поежился отец Алекса при ее последних словах. Не надо было так говорить, подумала она с запоздалым раскаянием. Хотя, с другой стороны, а почему раскаяние? Может быть, такие люди, как он или как ее мать, и могут прожить всю жизнь, притворяясь, а она нет, не сможет!

– Не торопитесь говорить «нет»! – тихо обронил Чарльз. – Такие документы существенно упростили бы вашу жизнь.

– Моя жизнь всегда была предельно простой! – возразила ему Джулия. – Мать всегда заботилась о том, чтобы у меня не было никаких проблем. – Джулия намеренно напомнила Чарльзу о матери. – Я хочу задать вам пару вопросов о маме. Вы прочитали ее письмо?

Чарльз понимающе кивнул головой:

– Да! Не удивлюсь, если у вас возникли вопросы. Много вопросов.

– Ответы на них должна была дать она сама, но не дала, и теперь вы, как я понимаю, единственный человек, который знает хоть что-то о прошлом мамы. Я знаю, она побывала в Москве. Ездила туда в качестве костюмера, сопровождая театральную труппу. Не знаю, где была в это время я и как оказалась в том сиротском приюте. – Джулия замолчала и глянула на Чарльза, пытаясь понять его реакцию но свои слова, но он сидел, понурив голову в стол. – Пожалуйста, расскажите мне все остальное. Я не могу больше жить в этом кошмарном неведении.

Когда он снова поднял на нее глаза, Джулия увидела в них жалость, огромную жалость, и она догадалась, что еще, быть может, пожалеет и сама о том, что задала эти вопросы.

– Сам не знаю, с чего начать, – сказал он задумчивым тоном.

– Начинай сначала! – подсказал ему Алекс.

– Ну, тогда скажу вам следующее. Сара не брала вас с собой в Россию. Вы в это время были уже там, в Москве.

В первую минуту Джулия ничего не поняла и лишь растерянно уставилась на Мэннинга.

– Вы сказали, что…

Вопрос повис в воздухе незаконченным.

– Господи! – воскликнула она, прижимая руки к лицу, боясь произнести даже слово. У нее заняло дыхание, словно огромный слон вдруг навалился ей на грудь.

Алекс обнял ее за плечи и легонько тряхнул, чтобы она не лишилась чувств.

– Дыши глубже! – скомандовал он.

– Я пытаюсь! – Она судорожно хватала ртом столь нужный ей воздух.

– Говори все до конца! – повернулся Алекс к отцу.

– Сара организовала ваше похищение из детского дома и последующую переправку сюда. Она была нашим агентом в то время и получила задание вывезти вас из России.

– Нет! Не верю! – воскликнула Джулия в полном смятении. – Тогда кто я? И кто мои родители? Почему она притворялась моей матерью? Ничего не понимаю!

– Ваши родители были русскими.

– Были?! То есть их больше нет? Они умерли? – Девушка схватилась за виски, пытаясь унять нарастающую головную боль.

– Джулия, возьми себя в руки! – сказал Алекс.

Чарльз огляделся по сторонам, явно опасаясь, что их могут услышать.

– Я хочу знать все! – проговорила она тихо, но твердо. – Мои настоящие родители умерли?

Странно, как непривычно звучало словосочетание «настоящие родители»! Но как еще назвать этих неизвестных людей?

– Да, мне жаль говорить об этом, но их больше нет в живых.

– Они умерли по-настоящему или притворились, как вы или моя мать? То есть Сара! – тут же поправила она себя.

– Они погибли при взрыве своего дома.

– О боже! – простонала она, чувствуя невыразимую скорбь от сознания того, сколь трагичной стала кончина родителей, которых она никогда не знала и уже не узнает.

– Предполагалось, что в доме находились и вы.

– Иными словами, я должна была погибнуть вместе с ними? – с некоторым опозданием дошел до нее смысл последней реплики Чарльза.

– Да! – сказал он, не отводя глаз.

Она с такой силой прикусила нижнюю губу, что почувствовала кровь.

– Тогда почему меня там не было?

– Вас забрали из дома и спрятали в приюте, а потом нашим спецслужбам удалось вывезти вас из страны. Никто не должен был знать о вашем местонахождении.

– А я сфотографировал девочку, и все узнали, где ее прячут! – воскликнул Алекс.

Чарльз бросил на сына взгляд, исполненный такого глубокого и искреннего раскаяния, что у того невольно защемило сердце.

– Мне жаль, что я втянул тебя в эту историю, Алекс. Не надо было брать тебя с собой на Красную площадь. Не надо было вообще привозить тебя в Москву. Я повел себя как самый законченный эгоист.

Алекс отвел глаза в сторону.

– Вернемся лучше к Джулии.

– Что еще вы хотите узнать? – Чарльз взглянул на девушку.

– Как я попала в Соединенные Штаты?

– Вас привезла сюда Сара по подложным документам. По приезде она должна была передать вас на воспитание в заранее подготовленную семью. Но Сара не сделала этого. Она уже успела полюбить и всем сердцем привязаться к вам. К тому же были и другие обстоятельства, не имеющие прямого отношения к делу.

– Какие обстоятельства?

Чарльз сделал глубокий вздох.

– Сара всегда хотела иметь ребенка, но у нее случилась внематочная беременность… Или выкидыш… Врачи сомневались, что она вообще сможет когда-нибудь забеременеть. Вот она и решила, что вы ее единственный шанс. Не было сомнений в том, что она сможет воспитать и вырастить вас не хуже, чем любая другая приемная семья. Тогда почему не она? Но Сара понимала, что руководство никогда не позволит ей совершить такой шаг. Ей вообще было запрещено контактировать с вами под любым предлогом. Это могло бы выдать и ее, и меня. Ведь в Москве у нас были и другие задания.

Постепенно туман в голове Джулии стал рассеиваться.

– Значит, я должна перестать называть свою мать, то есть Сару, мамой?

– О нет! Она стала для вас настоящей матерью и любила вас больше жизни. На этот счет у вас не должно быть никаких сомнений!

– Почему? Как и вы, Сара инсценировала собственную смерть. Она заставила своих родителей поверить в то, что ее больше нет в живых только ради того, чтобы забрать меня и исчезнуть навсегда. У этой женщины не было никаких моральных принципов. Всю свою жизнь она лгала. И мою жизнь превратила в ложь.

– Она пошла на это, чтобы защитить своих родителей.

– Да вы, наверное, работали по одному сценарию! – презрительно бросил Алекс. – Состряпали рецепт на одной кухне! Может, вы были любовниками? Мама всегда подозревала, что у тебя связь с этой женщиной.

– Нет! Никаких любовных отношений! Мы были просто друзьями. Еще с университетских времен. Нам обоим хотелось посмотреть мир. Сара страстно мечтала побывать в России. Ведь ее бабушка была русской. Она перешла на работу в спецслужбы раньше меня. В сущности, это она порекомендовала меня. Сказала, что моя профессиональная деятельность фотокорреспондента послужит хорошим прикрытием для выполнения спецзаданий. Поначалу от меня хотели лишь одного – чтобы я снимал, но потом я сам понял, что могу много больше. Я встречался с людьми, которые мечтали вырваться оттуда, помогал им по мере сил. Вам, молодым, не понять меня! – воскликнул Чарльз с неожиданной горячностью. – Вы не видели того, что пришлось увидеть нам! Никаких свобод! Люди исчезали без суда и следствия! Бесследно, под любым надуманным предлогом! Будто их и не было вовсе! Никто их не считал…

– А ты взялся пересчитывать! – язвительно бросил Алекс. – Кем ты себя вообразил? Богом?

– Нет! Человеком, который хочет изменить мир к лучшему.

– А я-то думал, что ты обожаешь свою работу, что в ней вся твоя жизнь, твои амбиции и планы. Ты же сам не раз повторял мне, что фотография для тебя – это все. Я вырос с убеждением, что нет более благородной профессии в мире, чем фотокорреспондент, обнажающий все язвы и несправедливости нашей жизни.

– И ты прав! Это действительно благородная работа, почетная миссия. Но мне стало тесно в рамках моей сугубо профессиональной деятельности. – Чарльз виновато посмотрел на сына. – Разве мог я тогда подумать, каким страшным образом все это скажется на тебе и на судьбе твоей матери? Я был уверен, что сумею не смешивать семью и работу. Думал, что опасности подстерегают меня только по ту сторону океана. Оказалось, нет!

– Одного я не понимаю! – задумчиво проронила Джулия, напомнив мужчинам о своем присутствии. – Какая опасность могла грозить вам с Сарой после публикации снимка? Что это бы им дало, если бы они вас нашли?

– Те, кто убил ваших родителей, поняли, что вы живы. Они решили, что, коль скоро сфотографировал вас, значит, я вас видел. А дальше все просто, решили они. Найдут меня, а я выведу уже на вас. Аналогичная история и с Сарой. Если бы они узнали, что девочка у нее, то принялись бы шантажировать ее, угрожая жизнью родителей. А потому нам надо было исчезнуть, оборвать все ниточки, ведущие к вам.

Джулия задумалась над этой странной логикой, но какой-то смысл в ней все же был.

– Хорошо! Предположим, что это правда. Вернемся в день сегодняшний. Кто разгромил наши с Алексом квартиры? Почему они хотят убить меня сегодня, спустя двадцать пять лет после тех событий. Ведь я даже не знала, кто я есть на самом деле. Да и кто эти люди, преследующие меня, я тоже не знаю.

Чарльз уперся локтями в стол и нервно сплел кисти рук.

– Ваши родители все тщательно спланировали. Они готовили свой побег из России более двух лет. Ходили слухи, что у них есть нечто очень ценное, что можно продать за баснословные деньги, на которые потом можно будет безбедно существовать в Штатах после получения здесь политического убежища.

– И что это было?

– Не знаю. У меня не была доступа к этой секретной информации.

– С трудом верится, что у моих родителей, живших в коммунистической России, могло быть что-то ценное. К тому же холодная война! – Джулия попыталась вспомнить все, что она изучала по мировой истории двадцатого века в университете. – А кем были мои родители?

– Ваша мать Наталья…

– Наталья? Так ее звали Натальей? – Смутное воспоминание вдруг всплыло в голове Джулии. Будто какой-то мужчина нетерпеливо зовет женщину, называя ее этим именем.

– Да, Наталья Маркова. А отца звали Сергеем. Наталья была известной балериной, работала в Большом театре. Она была танцовщицей уже в третьем поколении. Ее бабушка, Тамара Славинская, еще до революции выступала на сцене императорского театра. Она пользовалась огромным успехом у публики, получала много ценных подарков, драгоценности, антиквариат, картины. Говорили, что ей удалось утаить от властей часть своего богатства, а некоторые предметы даже переправить за границу. Тамара была замужем за Иваном Славинским, известным русским композитором, который во время революции эмигрировал во Францию.

– Вы это серьезно?! – воскликнула Джулия. – Я изучала музыку Славинского. Он ведь в начале прошлого века написал очень много опер и балетной музыки. У него такая мощная музыка, она внушает благоговение. Очень талантливый композитор! Получается, что он приходится мне… – Джулия задумалась на минутку. – Прадедушкой, да?

– Да.

– Невероятно! – Джулия повернула возбужденное лицо к Алексу. – Вот откуда у меня такая страсть к музыке! А я все силилась и никак не могла понять, почему я, единственная в нашей семье, так люблю музыку, буквально таю при первых же звуках красивой мелодии.

– Ты права! – улыбнулся Алекс.

– А мой отец? Он тоже имел отношение к музыке? Или к балету?