Три цвета одного убийства Март Михаил

5

Парфен встретил девушку у ворот колонии в слякотное мартовское время. Она вышла досрочно, как и обещал ей старый лис Матвей. Вокруг колонии была голая степь, поросшая ковылем. Из-под снега торчали желтые стебли. Гиблое местечко, подумал Смоляков, оглядываясь. А главное – не сбежишь. С вышки тебя и за километр будет видно, а собаки тут же возьмут след. До ближайшего городка больше тридцати верст и ни одного укрытия или реки, по которой можно уплыть на бревне, заметая следы. Городок тоже не спасение. Чужака там тут же приметят. То, что Парфен думал о побеге, не было странным. Он привык решать неразрешимые задачи. Его мозг постоянно находился в работе и, сидя во взятом в аренду джипе, он сочинял план побега, просчитывал все плюсы и минусы. Дорога до колонии имела кошмарный вид, и, разумеется, никто не ставил указателей, так что беглец город найти не смог бы, а скорее попал в тайгу, где встретил бы смерть. Машина для побега тоже не пригодна. Случайные автомобили тут же попадают в поле зрения. В сутки ходит лишь один автобус в семь утра, который привозит на работу обслуживающий персонал и увозит в город тех, кто отдежурил. Задачу с побегом Парфен так и не решил.

За километр до зоны стоял шлагбаум. Там находился пост внутренней охраны. Машину Смолякова и его документы проверили, выяснили цель приезда, потом связались с дежурным по колонии и проверили список освобождающихся на сегодняшний день. В списке значилась только Вероника Жгун.

Вот калитка открылась, и из нее вышла женщина. Увидев джип, она смело направилась к машине. Походка у женщины была уверенная, а больше Парфен ничего на расстоянии не разглядел. Телогрейка, платок, сапоги – бесформенное существо. Сама идея подключить к делу женщину Парфену не нравилась изначально. Но отец умел убеждать. В конце концов сын согласился.

Вероника подошла к машине. Теперь он видел ее лицо.

– Ты за мной приехал?

– А ты все еще думаешь, будто Матвей с тобой шутил?

– Одежду привез?

– Чемодан на заднем сиденье.

Она так и не села в машину, а вытащила чемодан и бросила его на землю. Парфен ничего не покупал. Он взял Ликины вещи. Вероника написала в письме, что ей нужно, и указала размеры. Они совпадали с размерами Лики. Очень редкое совпадение. Лика всех поражала своей изящностью. Найти девушку с похожей фигурой было очень трудно. Да и отец ему говорил об излишнем весе кандидатки на работу. Однако Матвей дал Веронике задание – привести себя в порядок. Неужели ей удалось это сделать в тюремных условиях?

Девушка встала перед машиной так, чтобы ее было видно со всех сторон, и начала сбрасывать с себя казенное барахло. У Смолякова отвисла челюсть. Под кошмарным платком прятались длинные шикарные волосы цвета воронова крыла, но с огненным оттенком. Это Матвей посылал ей шампуни и хну вместо халвы и сгущенки – по две передачи в месяц. Заботился о ней как о дочери. Матвей был добрым стариком, но больше всего он хотел доказать Лике, что ее нынешний муж – предатель и она для него не больше, чем кукла для капризного ребенка.

На земле оказалось все, что было надето на девушке. По степи гулял промозглый ветер с колючими иголками дождя. Обнаженная Вероника поражала своей красотой и формами. Парфен не мог оторвать от нее взгляда, будто яркая звезда упала с неба на пустынную грязную землю и засветилась яркой радугой.

Вероника не торопилась. Пусть сопляки с вышек ее хорошенько рассмотрят. Похоже, и погода ее не смущала. Кровь кипела в жилах девушки, и ей стало жарко. Этот стриптиз был похож на отчаянный протест и, переливаясь через край, выплескивался наружу.

Она открыла чемодан и начала надевать красивое белье, платье, белое кашемировое пальто, превращаясь в Лику, если не замечать ее лица.

У Парфена екнуло сердце. Брошенные женой при побеге вещи обрели плоть и сидели на девушке так, будто были для нее сшиты.

Вероника повернулась к ветровому стеклу и сказала:

– Нужен бензин и спички.

Он ее понял. Достал канистру из багажника, облил брошенное тряпье и поджег его.

В машину они сели вместе. Парфен завел двигатель, развернулся и уехал прочь от проклятого места. Вероника дрожала и курила сигарету за сигаретой. Он старался не смотреть на нее. Молча они добрались до города. Уже темнело. До Новосибирска пять часов пути. Придется переночевать в местном городке. Гостиница, похожая на куриный насест, была только одна. Администратора на месте не оказалось. Пришлось его вызывать колокольчиком. Судя по доске, увешанной ключами, они могли стать единственными постояльцами. Этаж и номер значения не имели. Тут все комнаты стандартные.

– Как я понял, буфета у вас нет? – спросил Парфен.

– Магазин напротив. Там все есть, что нужно. Дешевую водку и коньяк не покупайте. Паленка.

Парфен отдал девушке ключ, а сам ушел в магазин. К его удивлению, тут имелся приличный выбор всевозможной снеди. Он решил не шиковать. Вероника еще успеет привыкнуть к хорошей еде, а пока надо придерживаться привычного рациона.

Селедка, грибочки, квашеная капуста, водка, большой пакет жареной картошки фри, хлеб, сало, пластмассовые стаканы и вилки – набралось два полных пакета. Напоследок он купил еще кофе и кипятильник.

Войдя в номер, Парфен увидел всю одежду, развешенную на стульях. Вероники нигде не было. Это его напугало. Он обреченно сел на единственную в комнате кровать, и ему пришла шальная мысль: «А ведь это хорошо, что она сбежала! Баба с возу, кобыле легче». Парфен понимал, какую роль для Вероники приготовил Матвей. Роль пушечного мяса без гарантий на жизнь. Глупо лишать мир такой красоты ради поимки одного подонка.

Хуже всего то, что Мирон Щербина мог бы покончить с этой историей после первого убийства. Нет, Щербина с этого ничего не получил бы, а на Лику ему наплевать. Он хотел заставить Парфена уйти с зоны и предоставить другу подробный отчет с фотографиями. Мол, свои проблемы ты должен сам решать. И его можно понять. Мирону был нужен партнер. Обнищал, бедолага, зубы на полку положил. Так или иначе, но Парфен не собирался сидеть на нарах до конца срока. Бесполезная трата времени.

Дверь открылась, и вошла Вероника, босая, обмотанная полотенцем, с мокрыми волосами. Смоляков даже вздрогнул от неожиданности.

– Здесь душ один на этаж. Хотелось смыть с себя всю мерзость. Но, боюсь, одной воды для этого мало. Ну, и что сидишь? Я думала, ты уже стол накрыл.

Вероятно, в этот момент он чувствовал себя полным идиотом. Тихая и непонятная радость согрела ему сердце.

Стол был накрыт в считаные минуты. Они сели.

– Ты не хочешь одеться? – спросил Парфен.

– Чтобы потом опять раздеваться? Зачем? Мне и так удобно. И хорошие вещи мять не хочу.

– Я к тому, что у нас с тобой деловые отношения. Таковыми они и должны остаться.

Вероника налила себе полный стакан и тут же выпила.

– Вот что я тебе скажу. Ты, конечно, не мужчина моей мечты, но не старик и не импотент. И я видела, как ты на меня пялился, когда я разделась. В жены к тебе не набиваюсь. Как я поняла, ты будешь моим партнером в новом деле. Работа есть работа. Речь идет о сексе. Я – здоровая молодая баба, и мне нужен секс. Уж лучше ты, чем похотливые юнцы. Пока нас что-то связывает, я не хочу отвлекаться, а потому ты будешь меня обслуживать. Я пять с половиной лет провела за решеткой.

– Я думал, что с сексом у тебя не было проблем.

– Мужики никогда умом не отличались. Это тебе Матвей мою легенду рассказал? Старый осел мне поверил. Просто я хотела вытянуть из него деньги, а заодно и проверить его. К таким, как я, адвокаты из Питера не приезжают. Смешно. Хотелось понять, чего старику от меня нужно.

– Ладно, как скажешь. Но никаких привязанностей.

– О чем ты? Посмотри на себя в зеркало, потом на меня.

– Ты права. Давай поедим. И я тоже хочу выпить.

Вероника разлила водку по стаканам.

– Тебя как зовут-то?

– Парфен.

– Догадалась, что не князь Мышкин.

Проснулись они вместе в крепких объятиях. Выдался первый солнечный день, без единого облачка на небе. Вероника открыла глаза, улыбнулась и опять их закрыла. Парфен смотрел на нее и любовался. Надо же, какие чудеса творит природа. Во сне Вероника напоминала беззащитного ребенка. Может, все, что девушка выставляла напоказ, было защитной маской? Парфену хотелось в это верить.

6

Девчонка три дня обивала пороги салона, но Кира привыкла иметь дела только с рекомендованными художниками, а не с кем попало. Настырность победила.

Девушка при ближайшем рассмотрении оказалась настоящей красавицей восточного типа, вот только кожа у нее была слишком белая.

– Как тебя зовут, милая?

– Алина Крутицкая. Или просто Аля.

– Ну, хорошо, Аля. Показывай, чем ты хочешь покорять человечество.

Они подошли к большому белому столу в кабинете Киры, и девушка открыла папку размером с ватманский лист.

У Киры по телу пробежала дрожь. Она увидела осенний пейзаж, выполненный в стиле Ван Гога, широкими длинными мазками, но не маслом, а темперой. Парк и одиноко стоящая скамейка, засыпанная осенними листьями.

Это место ей было хорошо знакомо. На этой скамейке в Зимнем саду они познакомились с Парфеном. Вот уже полгода она ничего о нем не слышала. Однажды он свалился как снег на голову, а потом так же неожиданно исчез. С тех пор Кира стала думать о нем все чаще и чаще. В памяти всплывали разные эпизоды из их совместной жизни.

– Дальше, – резко сказала Кира.

Три следующих пейзажа так же пробудили ее воспоминания. Любимые места их прогулок. Сделано виртуозно и достойно вернисажа. Но Парфен не для того прислал к ней девчонку. У нее есть цель, и Кира начала понимать, чего добивается Парфен. Что ж, она мешать ему не будет. Даже поможет, если он все еще не успокоился.

– Ты из Питера приехала? – спросила Кира.

– Да. А как вы догадались?

– Места знакомые. Хорошие работы, Аля. Но вернисаж тебе ничего не даст. Даже если твои работы купят, много не заработаешь. Ты, как я догадываюсь, бросила академию из-за нужды?

– И опять угадали. Три курса закончила, даже справка есть.

– Кто бы сомневался. Я порекомендую тебя своей подруге. Она работает главным дизайнером в крупной рекламной фирме. Там художники хорошо зарабатывают. А главное, постоянно.

– Вы так добры, я даже не знаю…

– Рано благодарить. Тебя возьмут, если я позвоню, но на испытательный срок. На месяц, а там все зависит от тебя.

– Я постараюсь.

Кира написала на бумажке адрес и передала девушке.

– Завтра к десяти утра придешь по этому адресу и найдешь художественный отдел. Спросишь Наташу. Она будет о тебе знать. Получишь задание. Работать можешь дома. Твое присутствие в мастерских необязательно. Художник – вольная профессия. Ну, и хватит на сегодня, у меня еще дел полно. Звони, если понадоблюсь, сюда, в салон. Домашний телефон я никому не даю. Вперед, девочка, и удачи тебе в твоих начинаниях.

Все получилось так, как предсказывал Парфен, будто он написал пьесу, а все остальные разыгрывают по ее сюжету спектакль.

Через полчаса Вероника вернулась на съемную квартиру, где ее ждал Парфен. Он лежал на диване с газетой в руках.

– Как прошло знакомство? – спросил он тихо.

– Будто ты не знаешь. С той лишь разницей, что послала она меня не к своему мужу, а к некой Наташе, главному дизайнеру фирмы. Похоже, твоя бывшая женушка тебя раскусила. О муже слова не сказала. Значит, я, наивная дура, могу считать его холостяком?

– Тем лучше. Ты можешь допустить Владлена до своих трусиков, но не дальше. Он должен пускать слюни, глядя на тебя, но ничего не получать взамен.

Вероника достала из холодильника бутылку водки.

– А почему бы мне не снять трусики? Слышала, он классный мужик. Да еще и миллионер в придачу. Почему я должна отказываться? – Она сделала несколько глотков прямо из горлышка, будто пила воду. – Я в сто раз красивее твоей жены! Это для тебя она бесценна. Протри глаза.

Парфен встал, достал из шкафа сумку и начал снимать с вешалки свои рубашки. Вероника тут же замолчала.

Когда сумка была собрана, она произнесла:

– Только попробуй уйти! Я тебе такой компот устрою… – Но в ее словах не чувствовалось угрозы, лишь злость с оттенком испуга.

Парфен остановился на полпути к двери:

– Ничего личного. Всего лишь работа. – И ушел.

– Скатертью дорожка, урод! – крикнула Вероника в закрытую дверь.

Сев на кровать, она сделала еще несколько глотков водки и процедила сквозь зубы:

– Убила бы эту стерву!

7

Со стороны роман Алины и Владлена выглядел как мелодрама. Зверев очень трепетно относился к новой художнице и даже настоял на предоставлении ей служебной квартиры и выдаче аванса. Он – красивый интеллигентный мужчина, умеющий красиво ухаживать. Она – сама скромность, неженка, по-детски наивная. Ее чистый непорочный взгляд проникал в самую душу. В то же время в венах девушки кипела кровь. Алина отвечала на ухаживания Зверева, но была недоступна. Владлен искал лазейки. И вот когда до цели оставался один шаг, все сорвалось. Алина узнала о семейном положении Зверева и стала избегать его. Он приходил к ней домой, но она не открывала ему дверь, телефон молчал, на работе ее выловить он тоже не мог. Секретарша Загорской предупреждала Алину всякий раз, когда Зверев направлялся в мастерские, и девушка тут же исчезала. Своим поведением она напоминала ему Киру, которая все же стала его женой. На душе скребли кошки.

Однажды он поймал Алину возле ее дома.

– Я хочу прояснить наши отношения, Аля. Что я сделал не так? Почему ты меня избегаешь?

– У нас с вами нет никаких отношений, Владлен Евгеньевич. Вы мне нравитесь, но это же ничего не значит. С тем же успехом можно влюбиться в лицо с обложки журнала. А я в том возрасте, когда пора устраивать жизнь. Я мечтаю о семье и детях. Мне нужен крепкий тыл, а не любовные приключения.

– Понимаю. Меня с женой давно уже ничего не связывает. Мы даже спим в разных комнатах. И у нас нет детей.

– В разных комнатах, но не в разных домах. Я уже обожглась однажды. Влюбилась как последняя дура, а он оказался женатым. Полтора года морочил мне голову разговорами, пока я не собрала барахлишко и не удрала из Питера, так как стала посмешищем в глазах друзей и врагов. Я не собираюсь рушить чужие семьи. На чужом горе счастья не построишь.

– А если я разведусь, ты выйдешь за меня замуж? У моей жены есть другой мужчина, и она богата. Квартира и дача останутся ей. А мне придется искать себе новое пристанище. Но это не проблема. Мы начнем жизнь с чистого листа. Ты согласна?

– Я ничего не обещаю женатым мужчинам. Больше мне нечего вам сказать.

Алина быстрыми шагами вошла в подъезд, после чего с облегчением вздохнула.

Дома, завалившись на кровать, девушка уставилась в потолок и задумалась. Итак, со своей задачей она справилась. Даже не думала, что у нее все так легко получится. Владлен бросит жену, в этом нет никаких сомнений. А что дальше? Парфен заполучит свою любимую Кирочку. Она же получит обещанные деньги. Миллион по результатам. Может, выйти замуж за Владлена? Нет. Ее стошнит, если она ляжет с ним в одну постель. Грязный, слащавый прохвост. Он еще больше раздражал Веронику, потому что от нее ушел Парфен. Теперь они общались через посредника – какого-то мальчишку лет двадцати. Задания, полученные от Наташи, выполнял Парфен и присылал их через этого мальчишку. К эскизам прилагалась записка, в которой объяснялась идея того или иного творения. Сама Вероника не то что кисть, карандаш в руках держать не умела. И ни одного теплого слова в качестве приписки. Девушка себя проклинала за грубость. А Парфену была нужна нежность – та, которую она подарила ему в первую ночь в глухой гостинице забытого богом городка на краю света. Этот чертов номер снился Веронике каждую ночь, и она хотела туда вернуться. Девушка закрыла глаза, чтобы не видеть комфортные хоромы, в которые ее поселили. Ее губы начали что-то шептать, и она тихо уснула.

8

В один прекрасный день Вероника поняла, что ее победа не за горами. Владлен опять поймал ее возле дома. Он сверкал, как лакированный ботинок. С предыдущей встречи прошел месяц.

– Я должен тебе многое сказать и объяснить, Аля. Но для этого ты должна приехать ко мне на свидание. – Он протянул ей записку с адресом. – Там мы все с тобой и обсудим.

Девушка и не думала отказываться. Она месяц ждала новой атаки Владлена и уже начала нервничать. Неужели она ошиблась в боссе? Неужели он так легко сдал позиции? И вот Зверев наконец-то нарисовался.

– Я приеду к вам. Не знаю, о чем вы хотите поговорить, но я покажу вам свои последние работы. Наташа уже видела и одобрила. Если вы их утвердите, то они пойдут в производство. А сейчас, когда нам надо завешивать рекламой огромное количество площадей, это будет очень своевременно.

– Да-да, согласен. Ты талантливая девушка. Я сделаю тебя главным дизайнером.

– А как же Наташа?

– И для нее место найдется. Жду тебя завтра вечером.

– Рано я не смогу. У меня много дел. Приеду часов в десять или чуть позже.

Зверев поцеловал ей руку и побежал к своей машине.

Как только Вероника поднялась в квартиру, раздался телефонный звонок. Она сняла трубку.

– Говорит человек, связанный с вашим делом. Я представитель Матвея Огаркова. Того старика, который вытащил вас из клетки.

– И что вы хотите мне сказать?

– Спросить. Владлен назначил вам свидание?

– Назначил. Завтра вечером. Точного времени мы не определили. – Вероника заглянула в записку, переданную Зверевым. – Квартира на Фрунзенской набережной…

– Я знаю. Сегодня вечером в девять часов приедете в бар «Светлячок» и получите детальные инструкции на завтрашний день.

– Хорошо.

У девушки появился предлог позвонить Парфену. Она уже несколько раз пыталась набрать его номер, но в последний момент бросала трубку. Гордость не позволяла.

Сейчас был повод. Но Парфен оказался недоступен. В течение всего вечера девушка пыталась до него дозвониться, но ничего не получалось. Пришло время ехать в бар.

Высокий плечистый мужчина в клетчатом пиджаке встретил ее возле входа. Ничего примечательного, кроме того, что она едва доросла до его плеча.

– Рад вас видеть, Алина. Вам идет это имя. Тут угощают хорошим красным вином. Давайте выпьем по бокальчику и немного поболтаем.

Вероника постаралась его запомнить. Этот верзила ходил в сапогах на высоких скошенных каблуках, в узких джинсах, подпоясанных ремнем с огромной медной бляхой. Не хватало только «кольта» и шляпы. Вылитый ковбой. Ей показалось, будто он носит парик, а очки скрывали его глаза.

Бар «Светлячок» имел свои особенности. Столики скрывались за перегородками, получался своеобразный лабиринт с проходом между кабинками. Они уединились в одной из них, и бармен тут же принес им вино и бокалы.

– Так вот, Алина, я постоянно держу Зверева под наблюдением. Он – мой главный объект. Теперь довожу до вашего сведения. Завтра он должен сделать вам предложение.

– Он его уже делал месяц назад, – ответила девушка.

– Уровень не тот. За этот месяц он подготовил и сдал документы в суд. Иначе говоря, подал на развод. Процесс будет долгим. Им есть что делить. Но он уже считает себя холостяком. Сегодня купил тебе кольцо с дорогим камнем, а потом заказал ужин в ресторане с доставкой на дом. Человек настроен серьезно.

– Спасибо за заботу, но я знаю, как себя вести.

– Вопрос не в этом. Матвея интересует другое. И меня тоже. Вы готовы выйти замуж за Зверева?

– Господи! А кому какое дело! Работу я выполнила.

– Если вы хотите связать с ним жизнь, тогда мы его не догола разденем. Но если он вам безразличен, то пощады ему не будет. Матвей ценит своих партнеров и не желает вам проблем.

– Я скорее удавлюсь, чем свяжу свою жизнь с Владленом.

– Отлично. Тогда делаем так. Первое: кольцо вы от него не примете; только когда он предъявит свидетельство о разводе, вы дадите ему окончательный ответ. Второе: вы не любите сидеть при свечах, предпочитаете яркий свет, включите все лампы и люстры; если шторы будут задернуты, откройте их – нынче душно. Третье: не противьтесь поцелуям, позвольте ему залезть под юбку – три-четыре коротких эпизода, не больше. И главное: вы должны уйти до двенадцати часов; будет удерживать, дайте ему по роже – такие по-другому не понимают.

– А вы весь спектакль заснимете на пленку?

– Разумеется. Жене Зверева нужны в суде доказательства его неверности. Он потеряет семьдесят процентов капитала. Но ему и тридцати хватит.

– Что ж, раз начала игру, придется довести ее до конца.

– И это еще не все. Я слышал ваш сегодняшний разговор. К костюму Владлена был приколот микрофончик. Так, неприметная булавочка. Вы согласились прийти к нему, чтобы показать новые эскизы. Отлично. Сначала подразните его коленками, а потом дайте подписать новый договор с вами. – Ковбой достал из кармана пиджака сложенные листы бумаги: – Первые три страницы и есть самый стандартный договор. Четвертая – страница хитрая. Зверев может пробежать взглядом по первой, остальные подпишет автоматически. Это я снимать не буду.

– Значит, Матвей не только обо мне заботится, но и о Кире?

– О вас обеих. Она его бывшая невестка. Можно сказать, он ее воспитал.

– И мечтает восстановить разрушенный брак?

– Матвей смотрит на вещи трезво. Легче выстроить новый дом, чем отремонтировать старый.

– Много философствуете, консультант. Что еще?

– Одолжите у Наташи красивое платье и шепните ей по секрету, куда идете и с кем встречаетесь.

– А Наташа тут при чем?

– Она тут же передаст новость Кире. О вашем свидании должно быть известно каждой дворовой собаке.

Мужчина сделал непонятный жест, и медная бляха отошла от ремня. Под ней находился тайничок. Ковбой достал деньги, бросил их на стол и вновь поставил бляху на место. Замок защелкнулся.

– Кажется, мы все обговорили. Удачи!