Беглец Бубела Олег

Вместо предисловия

Как люди обычно начинают писать мемуары? Вот так сидят себе спокойно дома в кресле, с бокалом чего-нибудь вкусного и не обязательно алкогольного в руках, и вдруг говорят себе: а попробую-ка я сочинить чего-нибудь поучительное, да чтобы и самому не стыдно было! Так, что ли? Может быть, но, думаю, то, что наваяют эти люди, читать будет интересно разве что им самим. Попадались мне и такие книги, которые можно было использовать только в определенном месте, где все обычно становятся задумчивыми-задумчивыми...

Нет, я уверен, что у каждого человека должно в определенный момент появиться такое желание – вспомнить всю свою жизнь. И не обязательно при этом что-нибудь писать, можно просто расслабиться и разложить по полочкам все события, которые с тобой приключились. Почему так происходит, я не знаю. Просто вдруг наступает у человека такой период, когда мысли начинают бегать взад-вперед, колыхая старые воспоминания, так что руки сами тянутся к перу. Или, может быть, посмотрит он на своих детей, да и вздохнет украдкой, вспоминая, каким был он сам еще несколько десятилетий назад.

Не избежал такого момента и я, но только решил все это не просто вспомнить, но и по своей старой привычке выплеснуть на бумагу, чтобы было нагляднее. Причина у меня была проста – захотелось вдруг понять, почему я стал тем, кем являюсь сейчас, каким образом мне удалось пройти свой путь и зачем я вообще на него встал. Да, сейчас я, вообще-то, начал жалеть о том, что решил детально описать всю свою жизнь, поскольку некоторые события, которые происходили со мной, некоторые мои поступки совсем не делают мне чести. И многое из того, что я решил не утаивать, показывает меня далеко не с лучшей стороны. Ну и пусть! Я не собирался, подобно многим, делать из себя некоего святошу, который всю жизнь жил праведно и по совести. Я просто вспоминал себя, свои мысли и дела, свои победы и поражения, свои чувства и ощущения, и, в конце концов, понял, кем я являюсь и почему.

Так что предупреждаю тех, кто вдруг возьмется за чтение моих записок: не ищите здесь себе образец для подражания, не извлекайте каких-нибудь мудрых мыслей, а просто постарайтесь почувствовать, что я пережил. Это не героический эпос, не философские размышления, а просто жизнеописание обычного человека, который волей слепого случая стал... Не буду забегать вперед. Если проявите терпение, сами все узнаете, а пока желаю приятного чтения!

Глава 1

Как все начиналось

Многие жизнеописания начинаются с детства их автора, но я пропущу этот период и начну с поворотного момента в моей жизни. А произошел он за неделю до того, как я попал в... Нет, я опять забегаю вперед! Начну сначала.

Где-то дней за пять до поездки, которая так круто изменила всю мою жизнь, мне родные буквально плешь на голове проедали, бегая за мной и повторяя: «Тебе нужно отдохнуть, проветриться...» Как будто нельзя было дома спокойно провести свободные две недельки отпуска! И ведь существовала масса причин остаться, масса весомых аргументов никуда не ездить. Ведь и программу мне нужно было интересную добить, выловив буквально несколько багов, после чего солидная премия была бы обеспечена. И с девушкой побыть в свое удовольствие, а то работаем мы с ней как-то несинхронно – я прихожу, когда она уже спит, а она уходит, когда я только просыпаюсь. Вообще никакой личной жизни!

Но нет, поддался на уговоры предков. Они у меня жутко консервативные, предпочитают традиционному понятию отдыха какую-то бредятину наподобие турпоходов по пересеченной местности. И нет бы самим попробовать все прелести походной жизни, ведь их туристические впечатления ограничиваются лишь забегами по грядкам на даче – так начали уговаривать меня выехать на природу, лишь узнав о моем отпуске. Почти неделю я мужественно сопротивлялся уговорам, но добила меня Натка, решительно встав на сторону моих родителей. Главным ее аргументом стал якобы нездоровый вид моего лица. И чего она там такого увидела, в лице? На огурец вроде не тянет – не зеленоватый и пупырышки не особо торчат. Но, твердо отвергая все мои разумные доводы, она заявила:

– Тебе нужно подышать свежим воздухом! А то скоро возле своего компьютера корни пустишь и мхом зарастешь!

Нет, это она зря, конечно, ляпнула. В последнюю неделю я просиживал у машины всего часа четыре, не больше. Остальное время пытался заниматься наведением порядка в квартире, в чем не сильно преуспел, и целенаправленно доказывал подруге, что и как ухажер я тоже ничего. Может, еще и это сыграло свою роль. Ну, переусердствовал я немного с вниманием, которое старался уделять Натке эти дни, а может быть, просто надоел, да так, что она захотела меня спровадить подальше. В общем, все это привело к тому, что совместными усилиями меня вытолкали из дома взашей. На природу, мать бы ее...

Причем мои заверения, что близлежащая лесопосадка – это тоже природа («Можно выйти всем, поваляться на травке, поесть, что с собой захватили, а к вечеру домой...»), не проканали. Конечно, я не согласился с первым предложенным вариантом – отправиться в турпоход по Карпатским горам с обязательными уроками альпинизма и охренительной возможностью навернуться с ближайшей очень живописной скалы, чтобы потом всю жизнь собирать на лекарства, и это только в том случае, если сильно повезет. Вариант спуска на байдарке по притокам Днепра я также отверг как крайне неудачный. Ну, что поделаешь, плавать нормально я не умею и не хочу учиться – в воде так мокро и холодно, бррр... Я лучше дома в ванне поплаваю, для нее моих умений вполне достаточно!

Короче, в процессе поиска вариантов и горячих споров я наткнулся на сайтик «Курорты Щукино», и пока остальные рядом выясняли, кто круче – водолаз или альпинист, втихаря пролистал страничку, посмотрел на цены, прикинул дальнейшие перспективы (я с аквалангом – не дай бог в кошмарах увидеть!) и решил отделаться малой кровью. С радостной физиономией я повернулся к родным и стал описывать преимущество щукинской природы, краем глаза кося на сайт: мол, там и лес («Тьфу, комары, клещи – мерзость!»), и речка («Брр!..»), и свежий воздух, который мне так нужен! А еще я могу начать бегать по утрам («Вот уж не дай бог!»). В общем, родные, посмотрев в мои честные глаза, решили пойти мне навстречу и осчастливили решением:

– Завтра туда и отправишься!

И хотя я еще рассчитывал доделать программку денька за два, чтоб хоть как-нибудь скомпенсировать оздоровительные затраты, но нет, пришлось уступить грубой силе. Весь вечер меня усиленно собирали. Напихали кучу очень нужных вещей, незаменимых на курорте – и теплую одежду, ведь вдруг заморозки! («Ага, в начале июля-то!»), и сменную обувь для леса, для пляжа и для дома! («И домашние теплые тапочки!»), и... Короче, вышло две объемистые сумки, которые я ради эксперимента подергал за лямки. Сумки при этом не шелохнулись, им были абсолютно по фигу мои попытки. Тихо зверея, решил завтра с утра все перебрать, пока никто не видит, и избавиться процентов от девяноста «необходимых» вещей.

Ага, счаз! Всю ночь мне снились кошмары о том, как я в акваланге лезу по веревке на высокую скалу, сзади привешены две тяжеленные сумки, внизу пропасть и клубится туман, а скала-то, сука, не кончается... Проснулся весь в поту, на часах восемь – домашние ждут, когда я соизволю позавтракать на дорожку. Матерясь про себя, я пошел умываться. Позавтракав, от проводов решительно отказался. Взвалив на плечи по сумке и в ответ на мамин вопрос прошипев: «Нет, что ты! Совсем не тяжело!», я втиснулся в лифт, который закрылся со злобным лязгом, унося меня по пути к оздоровлению.

На втором этаже я вышел и очень обрадовался, что сосед Серега оказался дома. Попросив его о небольшом одолжении – присмотреть несколько дней за моими вещами, я взял у него какой-то старый рюкзак и откопал в моих безразмерных баулах кружку с ложкой, кипятильник, бритву и зубную щетку, а также сменное белье и сумку с ноутбуком. По поводу последнего мне вчера пришлось выдержать очень нелегкое сражение и клятвенно пообещать, что буду включать ноут только для того, чтобы посмотреть прогноз погоды. Да я даже сам себе поверил в тот момент, когда обещал, хотя точно знал, что недоработанная программка ждет меня с нетерпением.

В общем, покидав реально нужные вещи в рюкзак и пообещав Сереге проставиться, я отправился на вокзал. Дальше было как обычно – покупка билета, ожидание электрички, ведь до неземного курорта всего несколько часов езды, вагон и полудрема, редко прерываемая истеричными возгласами:

– Покупаем клей! («Блин, эти наркоши везде!»)

– Мороженое, холодное пиво! («Хочется, но лень просыпаться...»)

– Голубая луна всему виной! («Чего-чего?! Ах, это просто бродячие музыканты. ГитарАсты бродячие, мать их... Спим...»)

Когда электричка докатила до нужной станции, я уже практически выспался. С облегчением покинув душный раскаленный вагон, я узнал из заранее припасенной распечатки номер автобуса и отправился его искать. По пути всеми силами отмахивался от назойливых таксистов, мимоходом размышляя, на что же те живут, если на каждого приезжающего их получается человек по десять?

Автобус домчал до поселка за полчаса, невзирая на истошное дребезжание и пугающий чих мотора. Водитель был просто асом, ехал, почти не глядя на дорогу, иногда бросая руль, чтобы двумя руками переключить передачу. Во время сего действа все в салоне испуганно прислушивались к скрежету из днища, думая только об одном: тормоза уже отказали или еще болтаются на какой-нибудь сопле? Когда приехали на место, все будущие отдыхающие покинули эту развалюху, по какому-то дикому недоразумению еще не отправленную на металлолом, и вздохнули с облегчением. Несколько местных с ухмылками смотрели на наши переживания.

Поселиться не составило труда – несмотря на разгар отпусков, свободных мест в пансионате было полно. Хотя какой там пансионат, название одно! Куча небольших одноэтажных домиков по паре-тройке комнат типа «гараж с кроватями», общая кухня, душ и туалет типа «сортир» (ну, разумеется, «мэ» и «жо»). Сказка! Хорошо, что жить мне в этой сказке придется всего шесть дней. На большее я категорически не соглашусь, даже если приплатят, а меньше просто нельзя, ведь родным потом может прийти в голову мысль отправить меня еще куда-нибудь.

Номер мне выдали на окраине, в двух шагах от леса. Само помещение было просторным, большую его часть занимали две кровати типа «софа» с матрацами, а также в нем имелось большое окно, бывшее чистым когда-то давным-давно, а сейчас вовсю усыпанное дохлыми мухами и затянутое паутиной по углам. Сделав нехитрый выбор между двумя на вид одинаковыми лежанками, я поставил рядом с одной свой рюкзак и аккуратно на нее прилег. Матрац жалобно скрипнул старыми пружинами и обрадовал меня небольшим пыльным облачком.

– Да-а-а... – протянул я. – Не фонтан, однако.

Так, лежа на кровати, я обдумывал свои планы на неделю. Первым делом – наладить более-менее нормальную работу сетки, потом поработать с программкой, где один из багов прямо на поверхности, в прошлый раз я его уже практически обнаружил. Потом пойти куда-нибудь поужинать, прогуляться, посмотреть на достопримечательности, которые найду, и – на боковую. Отлично, на сегодня план готов, можно действовать!

С приподнятым настроением я начал разбирать вещи. Разложил все на кровати – а куда деваться, тумбочка ведь здесь не предусмотрена, – и достал мобильник. Мелкий пушной зверек начал осторожно подкрадываться к моим планам – на дисплее горело: «Нет сети».

– Гадство! – не удержался я.

Теперь еще сеть искать нужно. Должно же здесь быть интернет-кафе или переговорный пункт. Да ладно, это не горит, потом найду. Надо будет вечером обязательно поболтать с аборигенами. Достав из сумки ноутбук, я открыл его, но запускаться тот почему-то отказался.

– Черт!

Маленький пушистый негодник подобрался к моим планам уже вплотную. Но тут я вспомнил, что давеча смотрел на нем какой-то фильм в автобусе и полностью его разрядил. Ну, ничего страшного, это дело поправимое! Слава богу, хоть зарядка на месте, облегченно выдохнул я, нащупав шнур в одном из кармашков сумки. Воткнув провод в ноут, я огляделся в поисках розетки. После тщательного осмотра и вдохновенного мата искомая обнаружилась под кроватью, прибитая к плинтусу двумя ржавыми гвоздями. Поминая черта, я полез в этот угол, попутно помогая здешним уборщицам отрабатывать свой хлеб. Хотя я еще не видел тут этих уборщиц, да и, судя по сантиметровому наросту пыли, вряд ли вообще когда-нибудь их увижу.

Чихая, я воткнул вилку и выбрался на свободу. Правда, лишь только чтобы увидеть, что ноуту мои потуги неинтересны. Он так и остался безжизненным куском пластика, безучастно взирая на меня зрачком веб-камеры. Материть дорогую японскую электронику я не стал, так как знал не понаслышке одну истину – как ты к технике относишься, так она и служит. Вот один мой знакомый несколько раз в год менял системники, и как ни бился, надолго их не хватало – то вирус пролезет, то железо греется и тормозит, то кулера начинают шуметь так, что соседи стучат в стенку.

И вот однажды один чудак ему посоветовал – ты, мол, начни собирать комп с нуля. Сам все детали найди, поставь, аккуратно, нежно, приговаривая всякие ласковые слова, потом протри все хорошенько, поставь машину, чтобы больше не двигать напрасно, привесь какую-нибудь финтифлюшку, наклейку или светодиод и дай компу имя. Только реальное, чтобы потом всегда его так называть. Знакомый, конечно, посмеялся, а потом задумался и через недельку решил попробовать. Сделал все, как ему посоветовали, и назвал компьютер Валей.

Чудо это было или нет, можно думать как угодно, только с тех пор он полтора года горя не знает. И все вирусы особого вреда не приносят, а особо злобные стороной обходят, и апгрейд еще ни разу делать не пришлось – летает машинка, как новая. Все знакомые над ним посмеиваются втихомолку, когда, приходя домой, он с компьютером здоровается, а ему на них плевать. А с чудаком тем они с тех пор стали хорошими приятелями. Правда, жена его к компьютеру ревновать стала, ее ведь тоже Валентиной кличут. Интересно, во что это у него выльется...

Ну, вот и я не стал свою Асю ругать, а подумал пару минут и пошел проверять проводку. Дальше второго домика не ушел – встретил женщину с двумя обормотами лет семи, которая оказалась моей соседкой по домику. Она любезно мне пояснила, что света в нашем поселке нет и не будет. А есть он в грузинском ресторане, где генератор стоит. Обормоты же не менее любезно сообщили, что Интернета тут тоже не наблюдалось никогда, а пункт связи находится в городе, куда три раза в день, утром, днем и поздно вечером, ходит автобус, на котором я сюда и приехал. Вот так!

Поблагодарив их за столь ценную информацию, я поплелся в свой номер и рухнул на кровать, которая с готовностью выдала мне новую порцию многолетней пыли.

– Пес-с-сец! – выдохнул я и чихнул.

Воображение услужливо нарисовало мне картину, как пушистый зверек с ехидной мордочкой устраивается на моих планах, с наслаждением на них гадит и, весело посвистывая, удаляется обратно в глубины моего подсознания.

Так, планы рухнули, что теперь делать, решительно непонятно. Ну не ездить же каждый день в город, чтобы часов через семь возвращаться? Да и не так я много с собой денег взял, чтобы тратиться еще и на ежедневные поездки. А тех, что заплатил за шесть дней пребывания в этой «сказке», мне уже не увидеть никогда. Такой у них пунктик есть – деньги не возвращаются, и все тут! Так что даже если меня тут завтра медведь-шатун на обед определит в ближайшем леске и родные будут хоронить то, что от меня останется, снятый мной номер все равно будет меня ждать. Ведь вдруг я еще вернусь, хоть и в потустороннем состоянии, а отдохнуть негде? Непорядок!

Помыслив еще пару минут в подобном ключе и пообещав в случае чего медведю крепкое несварение желудка, я свернул на то, что неплохо бы перекусить. Спрятав все вещи в рюкзак, я пересчитал наличность, запер номер и двинулся на запахи. Их здесь было много, и все вкусные. На открытом воздухе, местами даже без навесов, дальше по небольшой улочке с домиками мостились различные шашлычные, закусочные, был даже суши-бар, хотя кому он здесь был нужен, я так и не онял. Решив, что в мелких ларьках лучше ничего не брать (вдруг выйдет, как в анекдоте – купи четыре чебурека и собери кошку!), я отправился к большому заведению, где то и дело слышался хохот и играла громкая музыка.

Подойдя к этому ресторану, я услышал слабое тарахтение дизеля и понял, что передо мной то самое место, о котором рассказывала моя недавняя знакомая. Хотя какой там ресторан? Крытый павильон на деревянном помосте, огороженный заборчиком и пластиковой пленкой. Самая обычная летняя кафешка. Постояв немного на пороге и осознав, что есть все-таки хочется, а одними запахами сыт не будешь, я вошел внутрь.

Тут собралось если не все население поселка, то как минимум половина. Свободных столиков практически не было, между шумными компаниями сновали официанты в джинсовых спецовках. Осмотревшись, я увидел одинокий маленький столик в углу. Главными достоинствами этого места были пластиковый стул с трещиной посередине, мусорный бак рядом и рыжий кот, с сосредоточенным видом его изучавший. Причем по упитанной морде кота было ясно, что есть он не хочет и роется в мусоре только из спортивного интереса.

Я аккуратно присел на стул. Трещина подо мной расширилась, грозя прищемить известную часть тела, как только я зазеваюсь. Кот, которого я мысленно уже назвал Рыжим, повернул голову на неизвестного пришельца, посмевшего покуситься на его территорию, и грозно зашипел. Я посмотрел ему в глаза и спокойно и дружелюбно сказал:

– Ты меня не трогаешь, и я тебя не трону.

Кот несколько секунд глядел мне в глаза, затем, фыркнув, вернулся к изучению содержимого бака. Видимо, он решил, что связываться со столь ничтожным человечишкой недостойно его высочайшего внимания. Ну и ладно, как будто мне хотелось!

Устанавливая нейтралитет с Рыжим, я не заметил, как сзади кто-то подкрался.

– Заказыват будэм? – неожиданно рявкнули мне в ухо.

Я, естественно, подскочил. Стул при этом радостно сжал челюсти и ухватил меня за левую ягодицу. Я взвыл, мысленно проклиная дурацкую мебель, свое решение пойти пообедать, родных, отправивших меня отдохнуть, и всех аборигенов вместе с их сказочным поселком. Официант и Рыжий с интересом глазели, как я пытаюсь отцепить стул от своей задницы. Наконец официанту надоело смотреть, как портят имущество ресторана, и он одним рывком сдернул эту пластиковую челюсть с моего тела.

«Крак!» – обиженно щелкнул стул, расставаясь с моей пятой точкой.

– Спасибо! – сказал я, глядя на эту садистскую мебель и проверяя, не остался ли кусок моих брюк в его пасти.

Официант с грохотом поставил стул на пол.

– Так заказыват будэм? – строго посмотрел он на меня.

Я в ответ посмотрел на него и, оценив физическую массу, горячую кровь и серьезное выражение лица, говорившее: «Я тэба нэ болно зарэжу», решил не шутить и сказал:

– Будэм!

Зря я это сказал. Официант начал меняться в лице, постепенно наливаясь всеми оттенками сочного помидора. Под его взглядом я скис и опустился на стул, который с готовностью опять распахнул свою челюсть. Предчувствуя, что сейчас пострадает не только моя задница, но и другие части тела, я поспешил смягчить ситуацию.

– А что подают в вашем прекрасном ресторане? – спросил я с выражением паиньки, гадая, будет он меня резать прямо сейчас или сначала накормит.

Официант распахнул уже рот для гневного крика а-ля «Панаэхали тут...», но посмотрел на меня и снова закрыл, видно, решив сначала наточить нож. Затем достал из кармашка фартука засаленное нечто и сунул мне.

– Читат умээш?

– Да, – не стал отпираться я и глянул на предложенное меню.

Оно состояло из одного тетрадного листка в клеточку. Синей шариковой ручкой на нем были указаны блюда, а цен не было – видимо, в этом ресторане было принято устраивать сюрпризы клиентам в конце трапезы. Все это меню было замотано скотчем (ну, его просто таким образом весьма оригинально заламинировали), от которого паста поплыла, и разобрать названия блюд было очень проблематично.

Мне пришла в голову мысль свалить отсюда поскорее, но я сразу отверг ее, потому что трезво рассудил: раз мне здесь предстоят еще шесть дней сказочного отдыха, то питаться где-то необходимо. Поэтому я поднес меню поближе к очкам и попытался прочитать первую строчку.

– Суп с хре... с хрю... с хрикадэлками? – неуверенно выдавил я.

– Нэту, – мрачно заявил официант. – Хрикадэлки кончылыс.

Я продолжил попытки:

– Пилэ... э-э-э... Пельмени?

– И пилэмени кончылыс, – также обломал меня этот грамотей.

Дальше строчки были совсем размытыми, и понять что-либо я уже не смог, но, увидав в конце списка знакомое короткое «борсч», радостно сказал:

– Давайте тогда борщ!

– Нэту, – не менял пластинку официант.

– Кончился? – догадался я.

– И не начыналса! – добил меня этот гад.

Я зашел с другого конца и вернулся к началу нашего знакомства:

– А что у вас есть?

– А гаварыл, читат умээш! – презрительно бросил официант. – Слюшай! Плов ест, шашлык ест, шаурма ест...

– Давайте плов, – обреченно попросил я, поняв, что родной пищи здесь мне не подадут.

– Што пит будэш? – не отставал официант.

Я прикинул, что раз цены тут не указываются, то неизвестно, сколько мне придется отдать за плов, а значит – будем экономить.

– Воду.

Официант лишь еще раз окинул меня презрительным взглядом, буркнул что-то и свалил. Я с облегчением выдохнул и отвернулся. Блин, вот ведь райское местечко! Тут мой взгляд наткнулся на кота. Рыжий смотрел на меня с прищуром, как официант. Фыркнул и продолжил шуршать в баке.

– Вот так, – сказал я сам себе. – Никто тебя не уважает и за человека не держит... Леха, ты полное ничтожество!

Очень обидно такое услышать. Еще обиднее услышать это от любимого человека, а себя ведь я очень люблю, в чем даже не стыжусь признаться.

– И это правда! – добавил я, хотя вроде бы и так никто не оспаривал это заявление.

С самого детства я был немного флегматичным, с плохим характером, ничем особым не выделялся. Сколько себя помню, друзей у меня не было – приятели и знакомые были, а тех, кто действительно стоял бы за меня горой, я не нашел ни в детстве, ни на протяжении всей своей дальнейшей жизни. Рос я родителям в радость – не дрался, прилежно учился, с плохими компаниями не связывался, вредных привычек не приобрел. Короче, жил, исповедуя главную идею: «Я в своей норке, мне хорошо, а на остальное – наплевать». Все острые впечатления я искал в книгах, зачитывался фантастикой, представляя себя на месте главного героя, с легкостью мочившего кучу космических монстров и других злодеев.

Так прошло детство, особо из него и вспомнить-то нечего. Книги в итоге закономерно привели к ослаблению зрения. Но по этому поводу я не заморачивался – плохое зрение позволило мне в нужный момент откосить от армии. Из этого случая впоследствии я вывел одну мысль, которая в дальнейшем сильно облегчала мне жизнь – в любой неприятности, которая случилась с тобой, всегда можно найти положительную сторону.

Вот я и жил себе потихоньку, учился, читал, занимался, окончил вуз кое-как, потом определился в заштатненькую фирму, где работал по своей специальности – программистом, о чем вы, несомненно, уже догадались. На работе я, разумеется, звезд с неба не хватал, но был исполнительным, молчал себе в тряпочку и никогда не сопротивлялся, когда шеф нагружал абсолютно левыми и не всегда оплачивавшимися заказами, что позволяло мне быть у него на хорошем счету. Так я и жил уже три года, ничего в своей жизни не меняя, да и не стремясь к изменениям.

Да, забыл сообщить про еще одну сторону своей личности – к девушкам я был довольно равнодушен. Нет, вы не подумайте ничего такого, ориентация у меня нормальная, удовольствие от встреч с представительницами противоположного пола, что были в моей жизни, я получал, конечно. Просто чувств особых к ним не испытывал, потому и романы мои были недолговечными. Наверное, девушки сами интуитивно понимали, что их место в моей жизни находится где-то рядом с компьютером и бутербродом с колбасой, и выше никогда уже не поднимется.

Благополучно миновала меня и первая любовь. Ну, не было у меня в жизни такого, чтобы ради кого-то хотелось горы свернуть и серенады под окном выводить. Но я как-то и не расстраивался, убеждая себя, что любовь моя бродит далеко-далеко, а так как искать мне вечно было лень, то я обходился теми, что находились поблизости. В итоге романтика в моей жизни присутствовала только в книгах, которые я читал, и мне этого вполне хватало. Вот только последняя девушка как-то немного подзадержалась, не спеша упорхнуть в неведомые дали с другим. Наташка, соседка по подъезду, после грандиозного разрыва со своим парнем вдруг нашла в моем лице временного спутника жизни. Уж не знаю, чем я ее так привлек, но догадываюсь, что отсутствием тяги к алкоголю и хождению «налево», чем грешил ее бывший.

После нескольких недель совместного времяпрепровождения так вышло, что она поселилась у меня. И родители даже не были против, согласившись с ее пребыванием на нашей территории, что само по себе понятно – наверное, решили, что сын наконец за ум взялся, семью заведет, внуков им на радость наделает. Правда, я их планы выполнять пока не спешил, четко понимая, что совместное проживание – это одно, а заведение семьи – это совсем другое, и ко второму вообще переходить не планировал, надеясь, что Натка все же одумается и в один из дней, прекрасный или не очень, от меня уйдет. Только мои надежды пока не оправдались.

Бывало, я на досуге гадал, что же она могла во мне найти? И не красавец вроде (хотя и не особый урод), не спортсмен (даже зарядку по утрам через раз делаю, а ввиду сидячего образа жизни уже начало проявляться пивное брюшко), и не интеллектуал (до гения явно не дотягиваю), да и денег я много не зарабатываю (сколько есть, мне хватает, всех все равно не заработаю, а значит, и пытаться незачем!). Короче, серенький такой суслик-очкарик с тяжелым характером. Про характер я уже говорил, нет? Тогда представьте себе сплав флегматика и законченного пессимиста, эдакую бесчувственную сволочь с большой долей нездорового цинизма. Представили? Так вот это – я!

Короче, как говорится, масса других вариантов далеко меня обходит по всем статьям. И чего Наташка за меня держится, я решительно не понимаю! Ладно бы любила (как в анекдоте про козла, а я ведь козел еще тот), так ведь нет – возвышенными чувствами между нами и не пахло. В итоге, поразмыслив недавно на эту тему, я понял: раз такое дело, пора уже переходить к более серьезным отношениям. Да вот все не решался поговорить с ней об этом. Может, потому, что где-то в глубине у меня теплилась надежда, что всего этого серьезного удастся избежать.

Так мои мысли незаметно свернули на больную мозоль, извечный вопрос прямо по Шекспиру – жениться или не жениться? С одной стороны, вроде хорошо – всегда есть девушка рядом, будет кому и за квартирой, и за мной присмотреть (нет, я не чмошник, но за своим внешним видом слежу не особо). Но, с другой стороны, если организуется семья, значит, появится ребенок или несколько. Их нужно кормить, растить, воспитывать, тратить на них кучу времени и денег. А самое главное, никто не поручится за результат. Вот вырастет мой сын и станет такой же циничной бездушной сволочью, как я – это будет сюрприз всем! И ведь ничего уже нельзя будет сделать, прямо по пословице: если яблонька паршивая, то и яблоко с червяком!

Вот сидел я в этом ресторане и думал о том, что заводить жену – себе дороже выйдет. Я ведь и домашних животных не держал, и родителям не позволял именно из тех же соображений. Хотя взять в дом котенка и завести жену – это не одно и то же... Надо же, «завести жену», ухмыльнулся я, это хорошо сказано. Так сразу и представляешь разные веселые ситуации. Вот сидит дома банкир, решает завести жену и подсчитывает, какая порода жен ему больше всего подходит, выводит соотношение цены – качества... Или другой случай: приходит работяга в цех грустный, ему друзья-коллеги: «Чего стряслось?» А он в ответ: «Да вот, жена на днях завелась, а чем вывести – не знаю...» Смех, да и только!

Чувствуя, как на моем лице невольно появляется дебильная улыбка, я подумал, что жизнь все же не так плоха, в ней есть масса приятных вещей. За такими мыслями я опять не услышал, как сзади подкрался официант.

– Плов, – все так же мрачно сообщил он и грохнул передо мной тарелку очень неаппетитного месива, в котором слегка угадывался рис коричневатого оттенка с непонятным набором вкраплений.

Подскакивать на этот раз я не стал, помня, чем кончилась для меня предыдущая попытка. Просто смотрел на эту тюрю и размышлял, съедобна она или нет. Рядом со стуком опустился граненый стакан с жидкостью, по виду напоминавшей воду.

– Ну? – официант не спешил уходить.

– А? – не понял я.

Он что, сейчас следить за мной будет, чтоб все доел?

– Што «а»? Денги давай! – пояснил товарищ.

– А-а-а-а, – протянул я. – А сколько?

– Патдесат грывен.

– Сколько?!

Я все-таки подскочил. Стул, только и ждавший этого момента, сомкнул свои челюсти уже на моей правой ягодице и аппетитно кракнул.

– Это грабеж, – простонал я со стулом на заднице.

Однако я все же вспомнил свой предыдущий опыт, прекратил дергаться и постарался занять исходное положение – аккуратно опустил стул и осторожно сел на него, с облегчением ощутив свободу своей пятой точки. Однако до полной свободы мне было еще ой как далеко. Официант, видимо, поняв, что чаевых он сегодня от меня не получит, начал медленно наливаться краской, навис надо мной одинокой горой Северного Кавказа и прорычал:

– Што, платит нэ будэш?

Я вжался в стул своей многострадальной пятой точкой, мечтая стать маленьким и незаметным. Краем глаза я заметил, что Рыжий оторвал свой внимательный взгляд от мусора и наблюдает за сценой вымогательства.

– Разве одна тарелка обычного плова может стоить пятьдесят гривен? – попробовал я смягчить ситуацию.

Официант, все так же неумолимо наливаясь краской, наклонился еще ближе:

– У нас можэт!

Люди с соседних столиков, подобно Рыжему, повернули головы и с удовольствием стали наблюдать за развитием событий. А мой «горячий парень» понизил голос, добавив ему мрачности, так что это стало походить на озвучку какого-нибудь главного демона в фэнтезийной игре.

– Так будэш платит или я охрану зову? – пророкотал он.

Я мысленно прикинул размер моих будущих неприятностей и решил согласиться, проклиная тот момент, когда вошел в это горячее заведение.

– Буду... – произнес я и полез за кошельком.

Люди за соседними столиками разочарованно вздохнули. Конечно, ведь они ожидали продолжения банкета, с мордобоем и прочими атрибутами скандала. Рыжая сволочь в очередной раз фыркнула и вернулась к мусору, а я, выудив из кошелька кровные полсотни, отдал их официанту. Тот не стал продолжать играть роль злодея фэнтези и гнусно хохотать инфразвуком, а просто фыркнул (ну прямо как Рыжий), повернулся ко мне кормой и скрылся в тумане заведения. Я же облегченно выдохнул и подумал, что такой отдых явно пресыщен экстримом, которого в описании курорта не упоминалось. Оглядев месиво, лежащее на тарелке, я взял ложку и долго перемешивал его, пытаясь определить хотя бы один ингредиент, кроме риса. Когда обнаружилась свекла, которая там явно была лишней, я решил попробовать это на вкус.

Первая ложка пошла хорошо – вроде съедобно и не сильно горчит. Вторая пошла хуже – я почувствовал привкус мыла, а горечь стала усиливаться. Это привело к тому, что у меня стала активно бежать слюна, и дальше я решил не определять качества еды, а просто набить желудок. Я начал быстро глотать эту тюрю, не разжевывая и стараясь, чтобы она как можно меньше задерживалась на языке. Когда я опустошил тарелку, жжение во рту было просто невыносимым. И тогда я порадовался, что заказал еще и воду. Быстро опрокинув в себя стакан, я попытался залить пожар. На мгновение мне показалось, что пламя утихло. Но как только последняя капля скользнула в желудок, огонь вернулся. Теперь жжение было даже в носу, и я, плюнув на все приличия, вскочил со стула (причем удачно вскочив, даже без потери штанов) и быстро вышел. Когда я кинул прощальный взгляд на ресторанчик, мне показалось, что Рыжий провожает меня гаденькой улыбкой. Но чего только не померещится с моими минус восемь на оба глаза?

Добежав до своего домика, я залетел на общую кухню, осмотрелся и, найдя кран, кинулся заливать пожар, который, по ощущениям, уже вовсю полыхал в желудке. С облегчением выпив литра два холодной воды, я еще несколько минут просто стоял, держа высунутый язык под струей и испытывая ни с чем не сравнимое наслаждение.

Занятый пожаротушением, я даже не заметил, как на кухню пришла соседка и стала возиться у газовой плиты. Я спрятал язык, закрыл кран и, повернувшись, увидел ее веселый взгляд.

– Да вот, пить захотелось... – тоном «Карлсон о плюшках» пробормотал я.

Она понимающе улыбнулась.

– Небось плова накушались в ресторане? Так он же несъедобный! Мы с детьми сами в первый день туда пошли, так потом два дня желудками маялись! – радостно сообщила мне она, будто рассказывала, что выиграла в лотерею.

– Спасибо за информацию, – вновь поблагодарил я ее. – Уж очень она своевременная!

– Нема за шо! – Улыбка этой тетки стала еще шире. – Мы же теперь продукты сами покупаем и готовим тоже сами. Своим-то не потравимся! И вы тоже так делайте. Тут недалеко рынок, мы с утра на него ходим, всего-навсего километров шесть... Зато зарядка хорошая и приятно всем вместе по лесу пройтись.

Услыхав о сомнительной перспективе так заботиться о своем питании, я окончательно скис. Потом из вежливости поболтал немного с общительной соседкой, представившейся Зинаидой, и отправился к себе. Придя в номер, я опять поднял облако пыли, рухнув на кровать, и выдохнул со злостью:

– Полный пес-с-сец!

Нет, не везет мне сегодня! А если мне сегодня не везет, значит?.. Значит, нужно, чтобы поскорее пришло завтра и черное пятно сменилось нежным белым цветом. А почему пятно, спросите вы? Да потому что это у нормальных людей жизнь в полоску, а у меня она как леопард – в пятнышках. Улыбнувшись сравнению, я закрыл глаза в предвкушении нового дня и снова чихнул. Затем еще раз.

– Да чтоб тебя! – сквозь чихи пробормотал я.

Пришлось вставать и отправляться к окну, с надеждой хоть сквознячком выдуть эту чертову пылюку наружу. О том, чтобы вытряхнуть матрац, и речи не шло. Думаю, ему такие методы просто противопоказаны – развалится, старичок. В нем, наверное, кроме пыли и ржавых железок, и не осталось уже ничего. Окно же при ближайшем рассмотрении навевало грустные мысли. Его не красили никогда. Местами дерево превратилось в труху и прогнило, несколько стекол были из половинок, всюду зияли щели, шпингалеты покрылись ржавчиной. Представив, что было бы со мной, будь сейчас похолоднее, я решил все-таки его открыть и аккуратно взялся за ручку одной рукой, а второй начал вытаскивать шпингалет.

Крак! Язычок шпингалета остался у меня в руке, а ржавая железяка все так же преграждала путь к свежему воздуху. Попытки расковырять ее, вставить язычок на место и вдохновенный мат не дали ничего. Тогда, решив просто дернуть створку посильнее – авось шпингалет сам выскочит, я поднатужился и...

Крак! Ручка повисла на одном шурупе, а створка так и осталась недвижимой. Продолжительный мат опять же результатов не дал. В общем, кое-как приладив ручку просто для видимости, я решил открыть хотя бы форточку. После нескольких рывков та покорилась моей грубой силе, и небольшой сквознячок начал постепенно уносить пыльный туман за пределы комнаты. Немного подышав у окна свежим воздухом и всласть начихавшись, я вернулся на кровать, лег, не раздеваясь, и попытался заснуть. Пусть сегодня принесло мне кучу неприятных впечатлений, но завтра будет новый день! О том, что он может мне принести, я старался не думать и вскоре задремал...

Вот только я и не догадывался, что черное пятно в моей жизни вовсе не думало кончаться. Посреди ночи я внезапно проснулся и пулей бросился в туалет. Последующие за этим часа три меня мучило жесточайшее расстройство желудка. Я уже начал бояться, что весь утеку в канализацию, и проклинал свою судьбу, сидя на белом коне и кормя пищащих в темноте сортира кровососов. Но все плохое тоже когда-то кончается, и к рассвету меня немного отпустило. Весь несчастный, с бледно-зеленой физиономией, я напился воды и вернулся досыпать в номер. Так закончился мой первый день пребывания в этом райском местечке.

Глава 2

Долгая прогулка

Весь следующий день я чувствовал себя препогано, как в физическом плане, так и морально. Поднятию моего настроения не способствовали частые позывы кишечника вывести всю отраву, которую я так неосмотрительно вчера в себя запихнул. Одно радовало: при мысли о еде желудок судорожно сжимался, что приводило к очередному позыву, поэтому голода я пока не чувствовал. Привыкнув во всем искать хорошие стороны, я убеждал себя, что давно хотел похудеть, и вот теперь выдалась замечательная возможность осуществить мечту. И весьма недорого, всего за полтинник, мне гарантировано полное очищение организма и стойкое неприятие пищи минимум на сутки. Я вспоминал, как ехидно скалился Рыжий мне вслед, и матерился про себя. Видимо, мне все-таки не показалось.

С таким самочувствием мне было не до красот здешней природы, не до свежего воздуха, а тем более речки и всего прочего. Лишь к вечеру мне немного полегчало, и я сумел протолкнуть в себя сухарик, который любезно предложила соседка, наблюдавшая за моими страданиями. Вот ведь странная женщина! Она бы мне лучше лекарствами какими помогла, ведь аптека в данном учреждении не была предусмотрена изначально, а аптечка у дежурной вахтерши содержала только бинт и пузырек засохшего йода. Но, все-таки сжевав сухарик и запив его кружкой кипятка – так как заварку-то я с собой взять забыл, а наглеть и клянчить у соседки было стыдно, – я поплелся к себе в номер, сильно измученный вынужденной голодовкой.

Лежа в темноте на кровати и пытаясь заснуть, я думал, что лучше бы согласился на занятия альпинизмом, чем поехал сюда. Это ведь не курорт, а кошмар какой-то! Ни удобств, ни обслуживания, ни спокойного отдыха. Судя по всему, организаторы просто забыли сообщить в рекламе, что приезжать сюда желательно людям с железным здоровьем и крепкими нервами, иначе отдыхающие рискуют вместо отдыха обрести вечный покой. И прикопают аборигены их тут по-тихому в ближайшей рощице. А что? Места тут диковатые, никто и не заметит пропажу одного-двух любителей природы.

Из таких мрачных мыслей меня вывел писк мобильника. Я достал его из кармана, надеясь, что появилась хоть какая-то связь. Но нет – на экране горела предупреждающая надпись: «Аккумулятор разряжен». Видно, непрерывный поиск сети истощил и без того слабые его запасы. Напоследок этот самодовольный кусок пластика сказал мне: «Гуд бай!» и выключился. Материться не было смысла. Я ведь был сам виноват – забыл вчера его выключить в надежде, что удастся поймать хоть какую-то сеть, забравшись на близлежащий холмик. Со вздохом спрятав мобилку, я начал думать, как теперь ее заряжать. Вариант, при котором нужно идти в ресторан со своей зарядкой и просить тамошних хозяев о крохе энергии, я отбросил сразу. Оставалось только съездить в город. Решив завтра с утра этим заняться, я начал погружаться в сон.

Однако сразу я заснуть не смог, это меня и сгубило. Надоедливый писк в ушах возник на грани слышимости и исчезать не собирался. Проклиная мелкую кровососущую живность, уже порядком попившую вчера моей кровушки, я завернулся в одеяло, оставив только щелку для дыхания. Но пара десятков чихов убедили меня, что лучше все же дышать без пыльного одеяла. А как иначе, если один его запах вызывал в моем носу неудержимый свербеж? Скинув с себя эту мерзкую тряпку, я предоставил свое тело на поедание кровососам. Ничего страшного, наедятся по-быстрому и успокоятся!

Но эти наглые твари не обращали внимания на мои голые руки и ноги и стремились к лицу, видимо, обнаружив самое сладкое место в моем организме. Пару десятков шлепков по щекам их не убедили. И ведь чувствовал, что убиваю гадов одних за другими, но меньше писка в окружающей темноте отчего-то не становилось. После получаса шлепков по лицу и махания над собой руками я понял, что в моем номере собралась вся эскадрилья данной местности, которой срочно требуется дозаправка свежей кровушкой. Осознав данный факт, я встал и закрыл форточку, хотя смысла в этом уже не было никакого – ведь все кровососы уже рядом! Затем порылся в рюкзаке, достал свитер и начал со злостью им размахивать, приговаривая злым шепотом:

– Получите, сволочи! Не прибью, так хоть покалечу!

После нескольких минут работы вентилятором я вернулся в кровать и прислушался. Писк был пока не слышен. С облегчением вздохнув, я вскоре стал задремывать, но сон опять прервался наглым жужжанием возле уха. Хлопнув по уху и никого кроме себя при этом не задев, я в сердцах выругался, а затем замотал голову свитером и отрубился, наплевав на кровососов.

Утро меня встретило прохладой и страшным зудом в конечностях. Такое впечатление, что чесались даже кости! Со стоном поднявшись, я принялся рассматривать урон, нанесенный ночными агрессорами. В принципе, удалось отделаться малой кровью, причем в буквальном смысле. Ноги большей частью были закрыты штанами, хотя по зуду выше колен я понял, что некоторым особо голодным особям ночью не в падлу было пролететь лишние сантиметры. Пострадали лодыжки, хотя и были закрыты носками. Такое впечатление, что пятки тоже были искусаны, поскольку и они сильно чесались. Живот не пострадал совсем – видимо, никому не удалось прокусить футболку. Руки пострадали больше всего, количество отметин на них я и не пытался сосчитать.

Я некоторое время с удовольствием расчесывался, а потом отправился в душевую, где в осколке зеркала смог увидеть результаты ночного сражения. Да, нападавшие понесли ощутимые потери – все лицо было в засохших кровавых потеках и останках насекомых. С гордостью осмотрев поле битвы, я принялся умываться, размышляя, как бы найти на кровососов управу, потому что с грустью осознавал: следующей такой битвы я могу и не пережить. Эти же гады наверняка распробовали мою кровушку, так что сегодня еще и друзей захватят!

В душевую заскочили соседские оболтусы и, поздоровавшись, начали баловаться и брызгаться водой во все стороны. Ополоснувшись и тем самым вернув себе нормальный цвет лица, я поспешил ретироваться. На выходе столкнулся с Зинаидой, которая также спешила принять водные процедуры.

– Ну как здоровьечко? – радостно поприветствовала меня она.

– Сегодня уже получше, – улыбнулся я.

– Ну и ладненько, – вернула улыбку соседка. – А мы тут собрались с утра пораньше на рынок сходить. Пойдете с нами? Вместе ведь веселее!

Прикинув, что питаться мне в ближайшее время все же нужно, я решил согласиться. Только уточнил мимоходом:

– Это на тот рынок, который за шесть километров отсюда?

– А як же, другого же ж нет! – весело ответила она.

Заверив Зинаиду в своем согласии, я отправился в номер. Пересчитал наличность, прикинул, сколько мне нужно на обратную дорогу, и решил, что денег с лихвой хватит на продукты, которыми я буду питаться в оставшиеся четыре дня. Захватил рюкзак, вытряхнув из него все лишнее, спрятал ноутбук под одеяло, чтобы не смущать возможных домушников, проходящих мимо окна, и вышел из номера, закрыв его на ключ. В ожидании соседей я с наслаждением вдыхал прохладный воздух. А ведь не врали, черти! Действительно свежий и чистый. Вот и не верь после этого рекламе.

Солнышко еще только показывалось из-за ближайших холмов, ветерок доносил запахи свежей травы, а лес таинственно темнел неподалеку. Я вообще в такую рань никогда не поднимаюсь, поэтому сейчас наслаждался этими моментами утра и наблюдал за пробуждающейся природой. Поселок еще спал, жаворонками оказались только мы с соседкой, поэтому я мог отчетливо слышать пение птиц, не перебиваемое громкой музыкой из ресторана, и шелест листвы на деревьях, не заглушаемый голосами отдыхающих. Наконец Зине удалось собрать двух своих оболтусов, и мы отправились в лес. Соседка с уверенностью Сусанина вела нас по хорошо утоптанной тропинке, которая петляла среди деревьев и терялась в утреннем тумане. Я шел рядом с ней, а пацаны носились туда-сюда, забегая то вперед, то в сторону, чтобы проверить особо интересную полянку на предмет грибов. Глядя на них, я удивлялся, откуда в них столько дикой энергии, что так и заставляет их бегать, подпрыгивать, дурачиться. Сколько себя помню, никогда таким не был, даже родители все время умилялись – мол, серьезен не по годам.

Мы все шли, и шли, и шли... Я рассматривал местность и впечатлялся. Лес был настоящим, такого не найдешь в черте города. Та лесопосадка, которая находилась рядом с моим домом, не вызывала подобного ощущения некой первозданности, дикости. Наверное, этому мешал мусор, в больших количествах валявшийся под кустами. Здесь же такого не наблюдалось – все было чисто и нетронуто. Мне даже начало казаться, что, свернув с дорожки, я попаду в места, которые никогда не ощущали присутствия человека... Тут я заметил в траве смятую сигаретную пачку, и весь настрой пропал. Вздохнув, я продолжал мерно шагать вслед за Зиной.

А та всю дорогу не замолкала, радостно стрекоча и вываливая на меня кучу очень нужных сведений: и что муж ее не смог поехать, потому что начальник у него большая сволочь, не отпустил, и что скоро они собираются покупать новый холодильник... «Коля, не лезь на дерево, сорвешься!»... и что соседка по этажу у них чисто ведьма, так и норовит кого-нибудь сглазить... «Ванька, паршивец, не лезь в грязь, свинья ты эдакая!»... и что... А я шагал рядом, в нужных местах машинально поддакивал, кивал головой и всеми прочими движениями показывая заинтересованность в разговоре, хотя сам в этот момент думал совершенно о другом. Такое для меня было несложно, сказывалась практика общения с девушками, которые были у меня в жизни.

Этому я научился не сразу. Поначалу приходилось тщательно выслушивать всю ту ересь, что на меня выливали мои собеседницы, но однажды я вдруг обнаружил, что способен, словно Цезарь, делать несколько дел одновременно. Как-то раз при разговоре с подругой я отвлекся и, продолжая ей поддакивать и задавать уточняющие вопросы, мысленно стал планировать, как мне распределить свою скудную стипендию на месяц. В общем, очнулся я только тогда, когда моя подруга спустя час разговора перешла к поцелуям. Преимущества этой способности я оценил по достоинству и стал активно развивать и применять ее по назначению. Поэтому уже никогда не нервничал по поводу того, что на бессмысленную болтовню тратится столько полезного времени. И только благодаря этому умению в рядах сокурсниц я прослыл отличным собеседником, с которым можно поговорить о чем угодно, что сильно облегчало мне налаживание тесных связей с противоположным полом.

Так мы и шли, дорога змеей стелилась нам под ноги, лес распахивал свои объятия, ветерок ласково обдувал лицо, а солнышко поднималось все выше и выше, заливая ярким светом лесную чащу. Все это было, конечно, замечательно, но у меня начинали уставать ноги, а желудок проснулся и потребовал еды. По моим ощущениям, прошло уже часа полтора, как мы отправились в поход, а конца и края ему было не видать. Не выдержав, я прервал Зину во время упоительного рассказа о подробностях жизни героев знаменитого сериала и поинтересовался:

– А долго нам еще идти? Вы же говорили, всего шесть километров?

– Так шесть километров – это если по прямой, – ответила Зина. – А мы же по лесу петляем, какая тут может быть прямая? Тут часа три или больше нужно идти. – Она поглядела на меня с удивлением. – Если бы сразу сказали, что на рынок вам нужно быстро попасть, я бы вас с собой и не брала. Подождали бы автобус и поехали на нем!

– Так автобус же на вокзал идет, – не понял я.

– Ну да, а рынок как раз рядом с вокзалом и находится! – выдала Зинаидочка.

Блин, приехали! Это абзац какой-то! Ну и зачем мне было пешком тащиться в город, если можно спокойно доехать на автобусе? Кроме того, зарядку к мобильному не взял, ноутбук оставил... Зачем я туда прусь? Хотя... Точно! Надо найти положительные моменты в данной ситуации. Их просто не может не быть!

Поглядев на Зину, я отметил, что она с ехидной улыбкой наблюдает за моей все более окисляющейся физиономией. Я моментально подобрался и жизнерадостно начал перечислять для нее, а заодно и для себя, плюсы этой ситуации.

– Ничего страшного, зато прогуляюсь по лесу, подышу свежим воздухом, разомнусь, наконец! Да и все равно мне нужно в городе переговорный пункт найти, родным позвонить. В общем, все отлично! – заявил я. – Так что вы там говорили про вашу героиню, как она там с шефом поступила?

Соседка улыбнулась уже без ехидства и продолжила рассказывать о перипетиях сериала, а я начал прикидывать свою дальнейшую жизнь. Сегодня день пропал, это точно. Пока дойдем до этого рынка, пока закупим продукты, пройдет черт знает сколько времени. Я же знаю, как женщины ходят на рынок! Пока все не пересмотрят, не накупят столько всяких мелочей, о которых ты бы и не вспомнил никогда, пока не обойдут все ряды и не потратят имеющуюся наличность, никогда не успокоятся! Поэтому я всегда отказывался от сомнительной чести сопровождать маму в походе на рынки и в магазины. Несколько раз мне вполне хватило для впечатлений. Так что теперь она ходит закупать продукты только с отцом. У него нервы покрепче моих будут.

В итоге, подведем итоги: пока дойдем (а неизвестно, сколько еще пилить по лесу), пройдет еще час-полтора, рынок отнимет часа три (в лучшем случае), потом переговорный пункт и назад – еще столько же. Вернемся в поселок к вечеру (надеюсь на это), а там два часа – и на боковую! Короче, все, что планировал сегодня сделать, опять летит к чертям! Нет, можно быстро накупить продуктов и самому отправиться назад, не дожидаясь соседки. Но, зная о своем фантастическом умении ориентироваться на местности (отсутствует оно у меня напрочь, не правда ли, фантастика?), а тем более в лесу, я решил эту идею не рассматривать.

Так, в размышлениях, я продолжал идти дальше, слушая щебетанье соседки и гадая, сколько же еще осталось. За это время солнце поднялось высоко, и лучи его, пробиваясь сквозь густые кроны деревьев, начали припекать макушку. Я уже начал думать, что мы заблудились, когда, наконец, стали появляться признаки цивилизации. Мы миновали старую асфальтовую дорогу, затем несколько заброшенных халуп и вышли к железнодорожной насыпи.

– Теперь уже немного осталось, – просветила меня Зина, оторвавшись на минуту от обсуждения достоинств женских брючных костюмов.

С недоверием посмотрев на нее, я предпочел промолчать. Но не прошло и пяти минут, как по обеим сторонам насыпи появились жилые домишки, а вскоре возникло знакомое здание вокзала. Поняв, что не все так плохо, я приободрился и вместе со своими соседями устремился на рынок, что широко раскинулся за ним.

Первым делом мы купили продуктов. Я тут же, у первой бабушки, взял несколько чебуреков и быстро их умял, заглушая голодные вопли желудка, который к этому времени разошелся не на шутку. Подозрения о всякой гадости, что в них была, я решил просто отбросить подальше. Ну а потом, поскольку ни жарить, ни варить мне не в чем, я старался покупать то, что не нуждается в готовке, или то, что можно приготовить в кружке. Так в моем рюкзаке появились две палки сухой колбасы, хлеб, пачка чая, фрукты (вот их готовить точно не нужно), несколько сухпродуктов от «Горячей кружки» и любимая (потому что частая) еда украинских студентов – лапша «Мивина». Эту дрянь я решил купить, чтобы оставить в качестве НЗ, если очень сильно припрет. Ну, еще я взял немного печенья к чаю и складной ножик, чтобы резать хлеб и колбасу.

Вот это все я сгрузил в рюкзак, прикинув мимоходом, что тянет это килограммов на пять, и продолжил таскаться по рынку, сопровождая Зину с ребятами. Это сопровождение стоило мне большого количества нервных клеток. К концу я так вымотался, что решил больше никогда не ходить на рынок с женщиной и детей не заводить принципиально. Однако вечером, отойдя от впечатлений, я даже похвалил себя за стойкость, потому что в тот момент и в том состоянии все-таки умудрился вспомнить про кошмарную ночь и, заприметив киоск со всякой всячиной, бросился к нему за средством от комаров. К сожалению, никаких мазей и дезодорантов против насекомых я там не обнаружил – одни только пластинки «Раптора», которые в моем случае были бесполезны. Их же нужно вставлять в нагревательный блок и включать в розетку, а электричеством у меня и не пахло.

Продавщица всякой всячины, заметив безмерное огорчение на моем лице, поинтересовалась о его причинах, а потом долго смеялась.

– Чудак-человек! Их же поджигать можно! – просветила она меня. – Поджег пластинку, подымил в квартире – ни один комар не появится! Выслушав столь интересный совет, я удивился (а зачем тогда приборы для розеток продавать?), и купил себе целый лист этих пластинок, про запас, ну а после решил приобрести зажигалку, чтобы спички у соседей не клянчить. Долго искать не пришлось – недалеко стояла палатка, где торговали этими необходимыми каждому никотиноману предметами. И каких там только не было! Разноцветные, всех форм и расцветок, в виде ручек, брелоков и прочей ерунды. Но главным украшением прилавка были прямоугольные стальные «Зиппо», призывно блестевшие и приковывающие к себе мой взгляд.

Я ведь всегда был сорокой и заглядывался на различные блестящие штучки. В раннем детстве это проявлялось особенно сильно. Какую только дрянь типа битого стекла я не тащил себе в карманы... С возрастом это так и не прошло. Вот и сейчас я просто не смог себе отказать и купил красивую металлическую зажигалку с рельефным изображением оскаленного черепа. Не пропадет, решил я, повертев блестящую цацку. Сереге подарю, он как раз курит, а мне ведь ему еще проставиться нужно будет. Спрятав зажигалку в карман, я вернулся к Зине с сыновьями. Надо сказать, затарились они основательнее меня, руки каждого оттягивали объемные пакеты со всяческой снедью. Нам же еще идти черт знает сколько, удивленно подумал я, но решил не заморачиваться чужими проблемами и отправился вместе с соседями на вокзал. Там я их попросил немного подождать, а сам отправился звонить родным. Сквозь треск и шорох помех я все-таки смог услышать маму, быстро сказать ей, что все у меня в порядке, отдыхаю, получаю непередаваемые ощущения, ну и тому подобное, а потом быстренько отключился. А то знаю я этих женщин, им лишь бы поболтать, будет еще по нескольку раз переспрашивать, давать советы... Нет уж, вот вернусь домой, расскажу все детально и в лицах. Так расскажу, что они лет пять даже заикаться о моем отдыхе не будут!

Дорогу назад я помню смутно. Шли мы намного дольше, чем в первый раз. Продукты в рюкзаке давили на плечи, создавая впечатление, что количество их увеличивается с каждой минутой. Ноги гудели, я еле их переставлял, солнце припекало голову, по спине тек пот. В голове билась только одна мысль: «Лишь бы дойти!» Спасительные строения поселка я увидел, когда, совсем уж отчаявшись, всерьез решал, не рухнуть ли мне под ближайшим кустиком. Кое-как доползя до своего номера, я открыл дверь и буквально свалился на кровать. На пыль, поднявшуюся при этом, мне в буквальном смысле было начхать. Потом я чертыхнулся, извлек из-под одеяла ноут в сумке и, пробормотав: «Извини, Ася, я не специально...», положил его рядом с кроватью.

Ноги постепенно начали отходить, а когда у меня появились силы снять кроссовки, я вообще испытал блаженство. Полежав так несколько минут и почувствовав, что проваливаюсь в объятия Морфея, я все же совершил подвиг – встал и пошел на кухню, где на скорую руку нарезал себе колбасы с хлебом и, быстренько все это умяв, запил кружкой чая.

Вернувшись в номер, я первым делом нашел пластинки от комаров и запалил сразу две, методично окуривая дымом всю комнату. Меня порадовало то, что комары, которых я замечал, от дыма начинали корчиться и после непродолжительного полета падали на пол, где я их злобно растаптывал, мстя за ночные унижения. Выкинув тлеющие остатки пластинок в форточку, я разделся и лег. Последняя мысль была о том, как бездарно и бестолково прошел этот день. А ведь осталось еще три...

Глава 3

Поход за грибами и его последствия

Проснулся я рано утром, еще до восхода солнца. Все тело болело, словно ночью в гости приходил слон и основательно на мне потоптался. Кое-как, со стоном и матом, я сумел подняться. Ноги дрожали и отказывались принимать на себя вес тела. Однако я сумел убедить себя в том, что душ должен принести облегчение, и вышел из номера. Шипя сквозь зубы, я обнаружил, что горячая вода в душе отсутствует напрочь, поэтому водные процедуры пришлось сократить до минимума. Одно хорошо – холодные струи смогли хоть немного умерить боль в мышцах.

За завтраком я с грустью думал о том, что оказался таким хилым задохликом, и с завистью смотрел на соседей. Надо же, обычная прогулка по лесу так меня вымотала, что мне уже и жить не хочется. А им – хоть бы что, все бодренькие, веселые, жизнерадостные. Даже на речку за компанию сходить предлагали, но я с тяжким вздохом отказался. От мысли, что нужно куда-то ИДТИ, мне становилось дурно. Позавтракав, я продолжил отсыпаться в номере и вылез оттуда только вечером, когда все окрестные соседи собрались ужинать на общей кухне.

За знакомством и разговорами вечер пролетел незаметно. Засиделись мы хорошо, за полночь. Соседями оказались приятные люди – две парочки, мужчина в годах и несколько парней моего возраста. Все они любили природу и приезжали сюда уже неоднократно, места знали отлично, даже советовали подняться как-нибудь на закате на одну невысокую горку, которая находится неподалеку, и заверяли, что впечатлений я получу массу. Само собой, я пообещал им забраться туда при первой же возможности, подумав, что мой отказ может их обидеть.

Разошлись мы, довольные друг другом, а на следующее утро они подняли меня очень рано и заставили пойти с ними на речку. Я планировал поспать до обеда, но в этом райском уголке мои планы неизменно рассыпались в пыль. Решив до отъезда ничего больше не предполагать, а просто побездельничать, я пошел с компанией к реке. Радовало то, что вчерашняя боль превратилась в слабый отголосок, а ноги вновь стали послушными.

Шли мы недолго – минут пятнадцать, удаляясь от поселка в глубь чащи. Шум цивилизации постепенно стихал, уступая место звукам леса. Шагая, я подумал, что все-таки что-то в этом всем есть такое особенное, нужное... Не зря же куча людей использует малейшую возможность для того, чтобы вырваться из городского муравейника на природу, где можно побродить в одиночестве.

Незаметно вдалеке возник шум речки, парни повернули в ту сторону, продираясь сквозь густые ветки кустов, и все последовали за ними. И вот мы вышли на берег. Я огляделся... Действительно, не зря я пришел сюда. Мне открылся живописный уголок – лес в этом месте немного отступал, и за кустами был небольшой уютный пляж. Возле самой воды лежал древесный ствол, вся нижняя часть которого была покрыта мхом. Речка, шириной всего метров десять, текла себе неторопливо, а ветерок создавал на поверхности воды легкую рябь, поблескивающую солнечными бликами. Красотища! Меня так и подмывало крикнуть от всей души что-нибудь нецензурное, глядя на эту солнечную дорожку.

Пока я любовался видами, другие уже побросали свои вещи. Девушки остались в купальниках, дружной веселой толпой прыгнули в речку и начали ее баламутить, плескаясь и поднимая со дна ил. Все мое любовательное настроение испарилось тут же, хотя желание выдать нецензурщину осталось. В воду меня новые знакомые затащить не смогли, хотя и пытались. Нет уж, мне и душа хватит вполне, я не любитель плескаться в холодной воде. В общем, я просто смотрел, как бултыхаются другие, сидя на бережку и наслаждаясь тем, что никуда не нужно идти.

После купания парни затеяли шашлык. Девушки расстелили одеяла. Через некоторое время, когда шашлык начал ароматно попахивать, кое-кто сбегал в свои номера и принес продукты и горячительно-прохладительные напитки. Я тоже сходил к себе и принес фрукты, выложив их на общий стол, организованный на одном из одеял. Ребята оглядели мое подношение и единодушно признали, что это все ерунда, но на закусь пойдет. Потом мы ели шашлык, пили водку, пели песни, рассказывали различные истории из жизни, делились впечатлениями о здешних местах. Я пил мало – никогда не увлекался спиртным. По моему глубокому убеждению, лучше с наслаждением выпить бутылочку хорошего пивка, чем бахнуть сто граммов водки. Раньше все мои знакомые меня рьяно переубеждали, но я был тверд и свои принципы не менял.

Наши посиделки продолжались до самого вечера. Компания подобралась хорошая, не хотелось расходиться. Я вдруг почувствовал, что это и есть – настоящий отдых. Не изнурительные прогулки по лесу, не экстрим в горах или на реках и не примитивная коллективная пьянка, а время, проведенное с интересными людьми, общение с приятными собеседниками и искреннее желание сочувствовать в широком понимании этого слова.

Но и хорошее имеет свойство когда-нибудь заканчиваться. Люди, пообщавшись вдоволь, стали потихоньку расходиться, забирая с собой посуду, одеяла, объедки. Я выразил желание внести и свою лепту в процесс и, аккуратно собрав мусор, прикопал его под ближайшими кустиками. Последними ушли парни. Они сгребли все угольки и золу, оставшиеся после костра, и накрыли их кусочками дерна. Чувствовалось, что они уже имеют немалый опыт отдыха на природе и, вероятно, слово «турпоход» не вызывает у них дрожи в коленках, как у меня. Таким образом мы устранили все следы нашего пребывания на берегу и побрели назад в поселок. Там мы еще посидели и договорились на следующий день вместе сходить за грибами.

Наутро я проснулся свежим и удивительно бодрым. Этому способствовала радостная мысль, что сегодня – последний день пребывания в этом раю. Хотя в глубине души мне почудилось сожаление от перспективы покидания столь живописных мест, но я решительно подавил это чувство в зародыше. И даже холодный душ не смог испортить мне радостный настрой.

К завтраку подтянулась вчерашняя компания. Все обсуждали варианты маршрута грибной охоты. Наскоро перекусив, мы определились с направлением и отправились по номерам собираться. В комнате я похлопал себя по карманам, проверяя наличие мобильника, кошелька и ножика. Кинул в рюкзак остатки колбасы и недоеденный кусок хлеба, который за два дня превратился в сухарь. Потом вновь спрятал ноут на кровати, замотав одеялом и приговаривая: «Ничего, Ася, уже завтра вечером мы с тобой поработаем, потерпи, малышка...» И, немузыкально насвистывая, отправился к ожидающей меня компании.

Вместе мы скорым шагом двинулись по направлению к знакомому месту на пляже, но, не дойдя до него, свернули направо и углубились в лесную чащу. Она встретила нас полумраком. Кругом валялись сухие ветки и гнилая листва, колючие кусты постоянно преграждали путь и цеплялись за одежду. Побродив так часок и не обнаружив большого скопления съедобных грибов (две найденные мной бледные поганки не в счет), все решили пойти в другое место.

Пройдя по направлению к реке километра два-три, мы вышли из не оправдавшей наших надежд чащи, прошли вдоль нее до деревянного мостика и перебрались на другой берег. Не знаю, на что надеялись бывалые путешественники, но я решительно не понимал, чем один берег может по количеству грибов отличаться от другого. Как выяснилось, я был неправ. Пройдя еще несколько километров, мы очутились в дубовом раю. Деревья-великаны, которые человеку и обхватить не получится, росли намного реже, чем в лесу на той стороне, давая солнечному свету проникать на маленькие уютные полянки, поросшие цветами и высокой травой. Бродя по этому царству природы, мы натыкались на разнообразную грибную дичь, из которой я практически ничего не смог определить, кроме белых грибов и мухоморов.

Так, разбредясь по дубраве и часто перекликаясь, мы собирали грибы, девушки рвали цветы и сплетали венки, водружая потом эту траву на головы парням. Мне тоже достался венок, по ощущениям, сплетенный из терновника, который я с мужеством носил две минуты, а потом выкинул, когда никто не видел. В общем, время пролетело незаметно, и только бурчание в желудке напомнило, что пора бы и подкрепиться. Собравшись на одной из полянок, мы привычно расстелили одеяла и стали жевать нехитрые запасы. Я достал свою колбасу, решив не позориться с хлебом, и присовокупил к общаку. Девушки за это одарили меня двумя большими бутербродами с сыром, моей же колбасой и зеленью, которые я с аппетитом сжевал.

После мы разбирали нашу добычу, сортируя грибы по разновидностям и хвастаясь количеством. Я хвастаться не стал, хотя трофеев у меня и было больше всех, поскольку после разбора оказалось, что я собрал почти всю коллекцию ядовитых грибов, растущих в здешних местах. Глядя на то, как специалисты с развернутыми комментариями по названию и последствиям для организма человека откидывают в сторону отраву из моей кучи, я гадал, где мог найти столько гадости. Ведь шел рядом со всеми, а вместо шампиньонов срывал зеленые мухоморы! Вернусь домой, нужно будет срочно поменять очки! После сортировки добычи мой рюкзак значительно полегчал. В нем осталось только полкило белых грибов, выделенных сердобольными девушками, со смехом глядевшими за процессом отбора. Упаковавшись и перебрав грибы, мы решили еще посидеть на полянке, прежде чем возвращаться.

Вечерело. Разговор незаметно свернул на то, что будем делать завтра. Именно тогда я со спокойной душой сообщил, что мой отдых здесь подошел к концу. Все немного расстроились (хотя с чего бы это?) и стали меня уговаривать остаться еще на денек-другой. Я отнекивался, говоря, что отпуск заканчивается, работа ждет, но где-то в глубине души зашевелился червячок сомнения. Однако я решительно раздавил его каблуком и с облегчением подумал о том, что черное пятно в моей жизни закончилось... И что тут же началось следующее! Нет, внешне ничего особенного не произошло, и только впоследствии, вороша воспоминания, я понял, что именно тот момент определил всю мою дальнейшую судьбу.

А все началось безобидно. Просто один из парней, Андрей, заявил, что нельзя уезжать отсюда, не полюбовавшись закатом с той самой горки, которая среди аборигенов имела название Мертвый курган. Это меня сразу насторожило, но ребята и девушки наперебой стали уговаривать забраться на нее. Даже рукой показали, куда именно мне нужно было топать. Глянув в ту сторону, я увидел далеко за деревьями (километра три, не меньше) одинокую вершину темно-зеленого цвета, слегка возвышавшуюся над кронами.

Нет, разумеется, я стал отказываться, говоря, что и времени не хватит, и название доверия не вызывает. Но мне заявили, что идти до нее не больше получаса, а название – безобидная шутка местных. Но зато ощущения запомнятся на всю жизнь! Перед столь решительным напором я не устоял и махнул рукой:

– Ладно, пошли!