Эра героев. Антимаг Шкирич Анатолий
Лопасти турбин завертелись, крейсер Ордена развернулся на несколько градусов, направив закругленный нос на ближайшую галеру. Разом дернулась дюжина орудийных стволов. Большая часть выпущенных снарядов внезапно изменила траекторию, пролетев мимо, и только два врезались в борт конфедератов, разметая деревянный корпус и круша стеклянные иллюминаторы.
Подбитая галера резко нырнул вниз, из пробоин вырвались жаркие языки пламени. Но спустя мгновение огонь втянулся внутрь и, вспыхнув напоследок ярким цветком, погас. Разлетевшееся облако обломков собралось вместе, латая дыры. Корабль Конфедерации, получивший только что два прямых попадания, ответил ярым потоком молний и огня.
Вокруг орденского крейсера сновал рой паривших на призрачных крыльях солдат. Пролетая над защитным каркасом, воины ударами сабель вырубали целые куски защитной арматуры, обнажая корпус. Из жезлов в бойницы били ветвистые молнии и вырывались струи пламени, поджигая солдат внутри.
Увернувшись от залпа, один из крылатых на миг подлетел к орудию и забросил внутрь канала сверкающий камень. Через мгновение ствол взорвался, оставив дымящийся искореженный остов поворотного механизма. А другой крылатый воин попал в сияющее облако и провалился вниз, потеряв опору в воздухе. Из бойниц по нему мгновенно открыли огонь, и уже бездыханное тело, кувыркаясь, полетело вниз.
Галеры двигались вокруг замершего крейсера, сохраняя положение по углам правильного пятиугольника. Крейсер висел в густом облаке из огня, дыма и сверкающего порошка, гасящего магию. Десятки бортовых батарей одна за другой посылали снаряды, а с бортов Конфедерации бил неослабевающий поток магии.
Толчок механического рыцаря заставил Александра очнуться от эпического зрелища.
– Вперед, времени мало.
Усадьба
Налетевший порыв ветра всколыхнул полы черного плаща. Неестественно тонкие и белые пальцы отбросили с головы капюшон, и солнце осветило алебастровый череп с жутким посмертным оскалом.
Несмотря на теплую и солнечную погоду, из окружавших дорогу зарослей не доносилось птичьего щебета, зверьки давно спрятались по норкам. Весь мир затаился, с тревогой вслушиваясь в грохочущую в небе битву.
С пронзительным свистом в дорогу врезался снаряд, забросав путника грязью.
– Мы почти на месте, – невозмутимо отряхнул плащ Сол.
Позади мертвяка собралась нестройная группка десятков из двух солдат в плащах городской стражи.
– Поточнее бы определиться, ваша милость, – нервно произнес коротышка поперек себя шире с нашивками сержанта. – А то мы здесь а-ля подсадные утки на стрельбище.
В квартале впереди прямо в воздухе, словно кролик в руках ловкого фокусника, появился броневик. Вырвавшееся пламя взрывов между здоровенных колес затормозило падение, и машина скрылась за кронами деревьев. Треск ломаемых стволов и гулкий удар о землю возвестили о приземлении.
– А вот и наш путеводный знак, – ухмыльнулся Сол.
Двинувшиеся вслед за скелетом стражники, по большей части, продолжили пялиться на сражение в воздухе, а не смотреть по сторонам. Сол же лишь изредка поглядывал вверх, отслеживая траекторию снарядов и не попавших в цель заклятий.
Их группа почти достигла искомой усадьбы, когда чуть в стороне мелькнуло несколько световых сполохов. Их цель не пришлось искать долго.
Разрушив хозяйственные пристройки, с неба рухнуло два искореженных куска металла, когда-то бывших броневыми машинами Ордена. Громогласный удар о землю – и скрюченные пластины обшивки и обломки механизмов разлетелись вокруг стальным градом.
Сол помянул забористым матом Орден, магов и всех попавшихся под руку божков.
– Это не мы их случайно подбили? – недоуменно поинтересовался сержант.
– Мы о них даже не знали, – фыркнул Сол. – Всем быть начеку. Там впереди кто-то устроил засаду на Орден. И хорошо бы они успели как следует накостылять друг дружке еще до нашего прихода.
Александр преодолел уже пятый виток винтовой лестницы, что шла вниз из подвала поместья, когда ступеньки наконец закончились.
Ударом стального сапога механический рыцарь вышиб дверь, открыв проход в старый, тянущийся на сотни метров туннель. Его построили либо коммунальщики, либо контрабандисты.
С древнего и никогда не ремонтировавшегося свода то и дело осыпалась земля, грозя похоронить заживо. Александр старался идти осторожно, но топот бронированного рыцаря сводил на нет все усилия. К счастью, потолок пока держался, лишь пугая его очередным упавшим камнем.
– Странно, что подкрепление до сих пор нас не догнало, – рыцарь обеспокоенно оглянулся.
– Боюсь, сын мой, нет времени поворачивать и выяснять, что их задержало, – вздохнул монах.
Александр ждал удобного момента. Он больше никому не даст воспользоваться собой, как разменной фигурой. Он должен войти в лабораторию сам, без эскорта Ордена или проклятых магов или любого другого провожатого. И тогда он сможет на равных говорить с сильными мира сего, раз им так нужно это устройство Прометея. Только так можно выручить друзей. А может даже, и вернуться домой.
Выйдя в просторный зал с рядами подпиравших потолок столбов и балок, он продолжил было идти вперед. Но тут его перехватил за руку монах.
Осмотревшись, Александр прильнул к ближайшему столбу. Слева растаял в воздухе серебристо-черный костюм девушки. Рыцарь, вскинув тяжелую винтовку, застыл посреди прохода – само олицетворение героизма.
– Тар-Мион был прав, – из-за дальнего столба показался мужчина в расписанном колдовскими знаками балахоне с изукрашенным посохом в руках. – И скоро нам откроются новые горизонты могущества!
Из укрытий появились еще с десяток чародеев. Расталкивая их, вперед выдвинулись двухметровые воины в полных доспехах. Их движения показались Александру странно-дергаными, словно у марионеток на веревочках.
«А вот и шанс сбежать. Правда, я до сих пор не знаю, где эта лаборатория».
Чародей явно намеревался продолжить речь, но вдруг из его шеи показалось окровавленное острие клинка. На миг за спиной мага возникла стройная фигурка, чтобы затем снова раствориться в тени.
Зажимая горло, волшебник свалился на землю. Винтовка в руках рыцаря заискрилась и задергалась. В доспехах ближайших воинов остались сквозные дыры с развороченными краями, что не остановило, однако, бросившихся вперед латников.
Александр, воспользовавшись тем, что его конвой отвлекся, бросился за ближайший столб, и в тот же момент в соседнюю балку врезался шар огня, окатив его тучей горящих щепок.
«Не время геройствовать! Я вам не офицер царской армии, чтоб во весь рост да под пули», – чертыхнувшись, он на карачках пополз к стене зала.
Внезапно в его плечо железной хваткой вцепились металлические пальцы, прошедшие прямо из кладки. Он не успел даже дернуться, когда его, словно пушинку, втянули в такие с виду солидные каменные кирпичи. Растянувшись на полу в новом помещении, он увидел, что стена колыхнулась, как густое желе, и приняла прежний вид.
Над ним нависло некое подобие человека, будто высеченное из цельного слитка железа. Если кто и работал над чертами голема, то в своем искусстве он недалеко ушел от школьника, лепившего человечков из пластилина. Кое-как обозначенный прямой нос, узкий рот и глаза.
Позади голема сгорбился Тар-Мион. Последние дни дались магу непросто: морщинистая кожа посинела, под ввалившимися глазами набрякли темные мешки. Рядом замер испуганный Мидас, пропавший, как они думали, в знойной пустыне. А к стене прислонилась Эллис. Девушка была невредима, но словно без сознания: закатившиеся зрачки, безвольная поза – она походила на лунатика.
– Эллис, – вырвалось у него, но голем легко удержал его на месте.
– Ее освободят. Как только ты выполнишь свою часть сделки, – тот же металлический голос.
Эти нечеловеческие интонации надежно засели в голове Александра с памятной встречи в казематах Ардаса.
– Но я не собрал все необходимые предметы, – пробормотал он, не отрывая взгляда от впавшей в транс девушки.
– Этого не требуется.
– Какие у меня есть гарантии? – продолжил он, пытаясь придумать хоть какой-то план.
Но тут золотой ошейник, про который он уже было забыл, сжал шею, одновременно начиная нагреваться.
– Я никогда не нарушал договоры! – громыхнул голем.
– Этим меня не заставишь, – прохрипел Александр, пытаясь как-то просунуть пальцы под сжимающийся ободок. – Если я умру, ты ничего не получишь.
– А как насчет нее? – голем указал на Эллис. – Отправив тебя странствовать, я дал тебе возможность привыкнуть к этим людям, сблизиться. Вот они – человеческие слабости. Я могу обречь ее на вечные, непрекращающиеся муки. Спрошу в последний раз, ты выполнишь наш договор?
Если бы взглядом можно было убить, сейчас голем отправился бы в путешествие по всем кругам преисподней.
– Да.
– Хорошо. Следуй за мной и ты тоже, – обратился голем к Мидасу. – А ты, маг, проследи, чтобы нас никто не беспокоил.
– Как скажешь, Прометей, – пробормотал Тар-Мион, однако во взгляде, брошенном в спину повернувшегося голема, Александр прочел неприкрытую злобу. – А ты, мальчишка, будь паинькой: твоя девчонка пока побудет со мной.
Чародей прошел сквозь иллюзорную стену, а за ним, словно сомнамбула, последовала и Эллис.
Ошейник разжался, и Александр вздохнул свободно.
Орден, маги – все это потеряло значимость. Остался только Прометей.
Крейсер Военного Флота Ордена
«Дэйвид Бам, пехотинец второго ранга» – значилось на его жетоне. Прислонясь к прохладной переборке, он дрожащими пальцами одну за другой вставлял в магазин винтовки стальные пули.
«Главное, держать себя в руках, – он глубоко вздохнул. – Не думать о детях и жене. Если что, о них побеспокоятся. Нет, нельзя так думать! Я жив и буду жить. И пусть они все сдохнут, но я выкарабкаюсь».
Дэйвид привстал и осторожно выглянул в бойницу. И тут же огненная вспышка опалила лицо, но он успел упасть навзничь, уклонившись от главной струи пламени.
Обожженная кожа пылала нестерпимой болью. Но глаза остались невредимыми, в отличие от ресниц и бровей. Сцепив зубы, чтобы не застонать, он сжал в руках винтовку. Его захлестнула неожиданная ярость. Вскочив и бессвязно крича, Дэйвид Бам, почти не целясь, направил в бойницу оружие и нажал на спусковой крючок.
Первая пуля прошла мимо парившей фигуры. Вторая. Он нажимал так часто, что магосхемы не успевали разрядиться. Пальцы жгло искрами. Но он все так же стрелял во врага. Вокруг не существовало ничего. Кроме него, винтовки и этого человека. Который уже вторично направил на него короткий жезл. Никаких мыслей. Только сжигающая его ненависть к незнакомцу.
У Бама даже мысли не мелькнуло укрыться. Еще одна пуля безрезультатно скользнула по светлым доспехам противника. Но следующая задела один из кристаллов на поясе. Глаза ослепила яркая вспышка на месте парившего человека.
Выронив из рук оружие, Дэйвид Бам упал на колени. Им овладело полное опустошение.
В проходе справа громыхнул взрыв, и по узкому коридору к нему рвануло голубое облако со сверкающими в глубине молниями. Вскочив, Дэйвид ударил прикладом по символу рядом с люком.
С грохотом вниз упала стальная переборка, отсекая его от колдовства. На поверхности металла засветился ряд неизвестных иероглифов.
– Мир вам, павшие, – прошептал пехотинец.
Усадьба
Стражники обыскали строения во дворе, но секретного хода так и не нашли. Оставалось лишь главное двухэтажное здание усадьбы. Входная дверь была не заперта, и Сол настороженно скользнул в запыленную гостиную. Стражники прошли мимо костяка и направились к другим комнатам и широкой лестнице, ведущей на второй этаж.
Сол же ждал. Именно здесь он бы устроил засаду.
– Чуете что-то, ваша милость? – вопросил сержант, натягивая тугую тетиву внушительного арбалета.
Ответить Сол не успел. Со сдавленным криком поднимавшийся по лестнице стражник схватился за горло, и солдата тут же стремительно втянуло наверх. Спустя секунду бездыханное тело рухнуло обратно, а лестничные ступеньки начали поскрипывать под шагами. Со второго этажа спускался высокий худощавый мужчина в порванной и недавно горевшей шинели.
Сержант нажал на спусковой крючок самострела. Последовало почти неразличимое движение, и стоявший на лестнице командор отбросил в сторону выхваченный из воздуха арбалетный болт.
– Мои люди попадают в засаду, и тут же, кто бы подумал, появляется городская стража, – тихо и размеренно произнес командор Ордена.
– Жаль твоих людей, погибших так бесславно, – проскрежетал Сол. – А еще мне жаль, что вместо них не сдох ты.
– Приятно слышать это от столь милого создания, – широко улыбнулся командор. Ряд белоснежных зубов начал вытягиваться и заостряться, превращаясь в пятисантиметровые иглы, а белки глаз покраснели. Повернувшись, командор начал медленно подниматься обратно на второй этаж. – Присоединяйся к чаепитию, дружок.
– Сержант, найдите потайной ход и продолжайте пока без меня, – Сол распахнул плащ и вытянул из ножен две блеснувшие сабли. – У меня тут семейные посиделки. Вход только для монстров.
Костяк бросился вверх по лестнице.
Лаборатория
– Так к чему это все было? Зачем отправлять меня по свету? – вопросил Александр спину тяжело ступавшего голема.
– О, понимаю, я должен поведать тебе о своих планах, – Прометей металлически рассмеялся. – Конечно, мне, достигшему кульминации своего замысла, просто необходимо поделиться с каким-то человечком.
Мидас затравленно посмотрел на голема и знаками попытался его заткнуть. Александр только сейчас заметил такой же золотой ошейник на шее толстяка.
«Лишь бы он под ногами не мешался», – рассчитывать на помощь толстяка было наивно.
– А что тебе терять? Да и вряд ли твои планы будут сейчас интересны кому-либо. Почему бы не похвастаться?
– Хорошо, поступим как полагается главному злодею в сказках, – прогрохотал Прометей. – Послав тебя за моими бывшими товарищами, я лишь заставил всех вспомнить старую легенду. Она казалась уже простой небылицей. А тут внезапно кучка оборванцев отправлена бывшим магом в поисках устройства, отбирающего эфир у божков. Вы были столь мизерной и незначительной угрозой для Ордена и Конфедерации, что никто даже не стал вас перехватывать и уничтожать, лишь наблюдая, как глупцы несутся по миру. А затем, когда все вспомнили о моем устройстве, они, словно падальщики, так и ринулись на добычу. Орден. Конфедерация. Даже городская стража и мои бывшие соратники. Все здесь. Но никто не заподозрил западни.
Александр ощущал в словах бывшего мага колоссальную ненависть. Кое-что в Прометее все же осталось от человека – затаенная злоба ко всем, кто живет, пока он заточен в металле.
– Приди я сюда сразу, что бы я получил? Мое устройство было разряжено. А теперь вокруг кипит бой! Гибнут сотни, эфир бурлит, и тысячи горожан молятся божкам.
Страх и ужас сотрясают мироздание. Сейчас мое устройство собирает обильную жатву, – в стальном голосе промелькнуло наслаждение. – Я хотел стать для них мудрым и милостивым отцом. Уберечь от бед и напастей, которых они даже не способны представить. Но мне показали истинное лицо разумной толпы. И я учел этот урок. Плебс жаждет поклоняться, ему нужны статуи и алтари, он хочет ненавидеть, бояться и трепетать. Что ж, я стану их богом. Богом, которого они заслужили, – Прометей повернулся к замершему Александру. – Но ты, ты можешь не бояться за свою жизнь. Я всегда держу слово. И ты отправишься в свой мир. Оставив мой – мне.
Проход впереди перекрывал глубинный космический мрак. Абсолютно чужеродное Ничто, обретшее форму и сущность.
Прометей остановился напротив барьера и коснулся преграды. Пальцы голема погрузились на пару миллиметров, и капли тьмы тут же начали обвиваться вокруг металлической руки. Когда Прометей с явным усилием выдернул руку из барьера, вылетевшие капли мрака с неохотой устремились обратно.
– Никто из нашего мира не сможет туда проникнуть. Разумные существа, изначально рожденные здесь, не смогут пройти сквозь этот барьер, а мое устройство будет вечно подпитывать его изнутри. Они славно потрудились, мои друзья. – Прометей на секунду замолчал. – А теперь дело за тобой. Сама судьба послала тебя сюда. Не в этом ли предназначение всей твоей жизни? – Голем молниеносным движением сжал его плечи стальными пальцами и легко, словно тряпичную куклу, встряхнул. – Ты вернешься в свой мир. Не этого ли ты хотел? Что тебе до этой вселенной? Нелепые друзья? Они могут предать тебя так же, как когда-то мои. Но я обещаю, что не трону их и пальцем. Просто пройди сквозь барьер. Устройство на твоей шее само отключит поле.
Александр смотрел в непроницаемую бездну. Да, он ввязался во все это ради дороги домой. Там его ждет привычная жизнь. И шанс умереть в своей постели. Ну или под колесами автомобиля, от рук террориста или просроченной сосиски. Да и весь этот мир может оказаться просто кошмаром, и, возможно, пройдя сквозь мрак, он проснется или хотя бы очнется в психушке.
Полный смятения, Александр шагнул вперед. Подсознательно он ждал леденящего холода или жара, но не почувствовал ничего.
Крейсер Военного Флота Ордена
Пошатнувшись от очередного взрыва, капитан ухватился за шедший вдоль полусферы экрана поручень. Из дальних панелей в боевой рубке валил густой дым. Двое техников безрезультатно пытались привести в порядок оборудование. Вспыхнув, обрушилась светящаяся колонна слева от штурвала. Стоявшие вокруг монахи чудом успели отшатнуться от разрушившегося энергетического столба.
– Доложите о состоянии корабля!
– Потеряна часть обшивки с левой стороны корпуса, пятьдесят процентов кристаллов распалось, – начал судорожно перечислять помощник. Его голову стягивал бинт. – Треть орудий выведена из строя.
– Концентрация энергии вокруг кораблей Конфедерации превосходит все мыслимые пределы, – перебил его инквизитор. – Все маги задействованы в грандиозном колдовстве. Смотрите сами, капитан.
Все пять галер Конфедерации были связаны пучками света. Лучи утолщались, по ним проносились пульсировавшие сгустки. Крейсер Ордена был сейчас заключен в километровую пентаграмму.
Погода – надежный барометр сверхъестественного – начала меняться в очередной раз. Белоснежные облака, собравшиеся на границе горизонта, потемнели и двинулись по спирали к окруженному крейсеру.
– Теперь их защита ослабла, – мрачно кивнул инквизитор. – Пора переходить ко второй части плана.
Глубоко вздохнув, капитан повернулся к помощнику:
– Передайте по защищенному каналу: приказ борту номер два вступить в бой. Рулевые: приготовиться к повороту на сто восемьдесят градусов! Батареям: открыть огонь по моей команде!
Окрестности Ардаса
Легкий бриз гнал пенные волны по заливу. Внезапно прозрачная вода потемнела, словно под ее толщей плыло гигантское животное. Подняв огромную волну, из глубины вынырнул металлический выступ величиной с башню крепости. Стальная громада вознеслась над заливом на десятки метров, а воды все продолжали выпускать из своей бездны покрытый бронированными плитами корабль. Стометровый обтекаемый корпус, вытянутый, как хищная рыба, загребавший воду десятками винтов.
Механизмы развернули винты горизонтально, заработали заклятия левитации, и корабль оторвался от водной глади, быстро набирая высоту. По бокам сдвигались задраенные крышки люков, обнажая ряды узких амбразур с бортовыми пушками. Плиты на носу судна поднялись, и из шахт выдвинулись стволы крупнокалиберных орудий.
Не тратя времени на взлет до необходимой высоты, корабль накренился, поднимая усеченный нос выше кормы и выводя свои главные орудия на одну линию с ближайшей галерой Конфедерации, и стволы тут же окутались облаками магических вспышек, посылая снаряд за снарядом в судно магов.
Большинство снарядов преодолело ослабленные барьеры. Разлетаясь под залпами, деревянная обшивка пыталась, словно живая, собраться. Но вырывавшийся огонь охватил палубу. Нетронутые иллюминаторы вылетели под напором жара. По настилу заметались охваченные пламенем фигуры.
И тут же снаряды врезались и в противоположный борт атакованного судна Конфедерации – это всплывшему кораблю вторила слитная канонада окруженного крейсера Ордена. Не тратя времени на перезарядку, он поворачивался вокруг своей оси, и все новые и новые вспышки освещали корпус, и все новые и новые орудия посылали снаряды в галеру.
Наконец, защитные поля галеры Конфедерации не выдержали и распались. Пробив деревянную обшивку, из трюмов судна вырвались ослепительные вспышки льда, пламени, света и тьмы детонирующих накопителей энергии. Верхняя палуба разлетелась на искореженные обломки. Бьющие из галеры лучи пропали, и корабль Конфедерации рывками начал проваливаться все ниже, кренясь на левый бок. А снаряды все продолжали врезаться в поврежденное, уже неспособное защищаться судно. Наконец несущие балки корпуса треснули, и судно развалилось в воздухе.
Ничем не сдерживаемые, пылающие обломки галеры рухнули вниз.
Лаборатория
Темнота. Мрак. Пустота.
Шаг и еще шаг.
Тишина. Все мысли Александра остались где-то там – в той наполненной красками, звуками и словами реальности. Вокруг был не просто непроглядный мрак. Здесь не было ничего, даже пустоты. Здесь царило Ничто.
«Надо идти». Лишь эта мысль маячила перед ним, словно путеводная нить.
Шаг и еще шаг.
Секунду или день, быть может, год он идет. Но зачем? Здесь не существовало даже понятия направления. Или времени.
А был ли вообще тот сказочный мир? Или это лишь видения, иллюзии? А может, он и родился под этими невидимыми звездами, в непроглядной тьме, что заполонила все мироздание, был всегда здесь и нигде больше. Воспоминания о прошлой жизни подернулись дымкой, словно увиденный ночью сон.
Шаг и еще шаг.
А есть ли он вообще? Он забывает, кто он. Он не чувствует ни рук, ни ног. Его тела не видно в окружающем Ничто. Быть может, лишь чья-то мысль витает в этой пустоте, воображая саму себя?
Так легко остановиться. На один миг. Остаться навсегда. И перестать быть.
Шаг и еще шаг.
Ничего не происходит и не произойдет. Лишь напрасная трата бесконечного времени. Лучше остановиться.
Все бесполезно. Ведь нет ничего. И не было.
Шаг.
Внезапно что-то меняется. Он почувствовал, словно вся тьма, вся вселенная из ничего, на миг обратила на него взор.
– Ты заплутал, – произнес голос.
Слова возникали прямо в голове. Пустота не способна породить ничего, тем более звук.
– Укажи путь, – ответил он мраку.
Он готов был замереть. Но не остановился.
Шаг и еще шаг.
– Только ты сам можешь найти выход, – усмехнулся голос. – А чтобы выйти, тебе надо принять решение.
– Какое же?
– Я не знаю, я ничто. Здесь нет времени. Я знаю будущее и не помню прошлого.
Шаг и еще шаг.
– Пока я не решу, я не смогу покинуть это место?
– Если одна нога идет вперед, а другая назад, то ты будешь вечно стоять на месте, сколь быстро не бежал бы.
– Там и тогда… мне сказали, что я должен исполнить свое предназначение. Неужели я здесь только ради этого?
– Мы все здесь ради своего предназначения. Но я не знаю, для чего ты. И лишь одно имеет значение: веришь ли ты, что в этом твое предназначение? Если да, то так и есть. Если нет, то зачем спрашиваешь?
Шаг и еще шаг.
Шаг и еще шаг.
– Я знаю, как мне поступить.
Белый свет ударил в глаза.
Крейсер Военного Флота Ордена
– Рулевой, уводите нас из-под прицела заклятия!
Винтовые турбины крейсера на полной скорости выталкивали корабль из центра разрушенной пентаграммы. Фокус заклятия был сбит, но с крушением одной из галер оно не прервалось.
– Кажется, беды наши еще не позади, сын мой, – обеспокоенно произнес инквизитор.
В сотне метров от крейсера, между оставшимися кораблями Конфедерации, в воздухе возникла черная точка. Пространство начало трескаться, словно тонкое стекло, а затем проваливаться само в себя, в какие-то другие измерения, оставляя расширяющуюся черную дыру. Очертания предметов вокруг провала искажались, словно даже пролетавшие частицы света меняли свою траекторию.
Затянувшие небо темные облака пришли в движение. Кружась по гигантской спирали торнадо, тучи устремились к провалу в пространстве. Вековые деревья, оказавшиеся под черной дырой, трещали, их листва и обломанные ветки, кружась, взлетали ввысь, а следом исчезали и сами вырванные с корнями лесные исполины. Крыша попавшейся по пути усадьбы вместе с деревянными сараями вспорхнула, словно гигантская бабочка, и втянулась в провал.
Медленно, но неодолимо, оставляя за собой полосу голого, опустошенного скалистого основания побережья, черная дыра двинулась к кораблям Ордена.
Капитан молча, соблюдая офицерскую выдержку, но заковыристо помянул колдунов и всех их наставников.
– Не в наших силах остановить это оружие, – удрученно качнул головой инквизитор. – Возможно, если разбить остальные корабли конфедератов, то у нас будет шанс разъять чары и нейтрализовать заклятие оставшимися снарядами с осцием.
Капитан резко повернулся к помощнику:
– Поднимайте в воздух все экипажи. Приказ открыть огонь по оставшимся кораблям Конфедерации. Турбины – на полную мощность!
Броневые пластины на верхней палубе крейсера поползли в стороны, открывая десятки ангаров с винтокрылыми машинами, в которых пилоты уже заняли свои места, и спешащих техников. Один за другим в воздух взмывали ветролеты, беря курс на оставшиеся суда Конфедерации. Оба корабля Ордена развернулись в сторону флота противника, и орудия продолжили песнь войны.
Лаборатория
Черная пустота сомкнулась позади Александра, с неохотой выпустив добычу.
Он стоял на вершине уходившего широкими ступенями вниз амфитеатра. Вдоль черного купола, скрывшего стены и потолок, замерли мраморные статуи местных богов. Весь пол вокруг скульптур был испещрен колдовскими символами, а странные механизмы, словно готовые сомкнуться капканы, хищно обвили белоснежный камень.
Выложенные металлом рисунки тянулись от идолов к потолку, что пребывал в непрерывном движении. Разделенный на дуги и сектора купол поворачивался, его части переходили друг в друга и даже уничтожались, исчезая. Из центра купола спускалась огромная конструкция – настоящая приемная антенна космических спутников, нависая над серединой зала.
Свет. Олицетворение чистого созидания. Метровая сфера белого огня – крошечное солнце из эфира – висела в воздухе посреди амфитеатра в окружении механических треног. Иногда там, где энергия соприкасалась с тленным миром, на поверхности сферы появлялась запекшаяся корка непроглядной тьмы. Но уже через мгновение мрак прорывался лучами и исчезал под напором чистой энергии.
Усталость мгновенно испарилась. Александр чувствовал, что может простоять здесь, в лучах эфира, целую вечность. Тело наполнилось легкостью и новыми силами. Хотелось бежать, прыгать, жить. Безграничное спокойствие и счастье захлестнули его.
На шее потеплел почти забытый ошейник, и во все стороны от золотого ободка ударили красные лучи. Лишь сияющей сферы они побоялись коснуться, заполонив зал багровыми отблесками.
Окружавший амфитеатр барьер из непроницаемой тьмы начал таять под лучами, словно ледяные торосы под жарким летним солнцем. Сквозь непроглядную преграду прорвалась металлическая конечность, нетерпеливо прокладывающая себе путь в отступавшем мраке.
– Я дал им этот свет жизни, это совершенство, а они отправили меня во тьму небытия, – разнесся по залу голос Прометея. Каменные ступеньки лестницы крошились под тяжелыми шагами конструкта. – И это называют справедливостью?
Позади голема показался покорно бредущий Мидас.
Сойдя на центральную площадку амфитеатра, голем замер, созерцая свое творение.
– Я выполнил свою часть договора, – произнес Александр, и тут же с его шеи свалился распавшийся надвое ошейник.
«Неужели он сдержит слово?» – он ждал, что голем тут же убьет его за ненадобностью, надеясь лишь, что у Эллис получится выбраться живой.
– Теперь дело за мной, – в пальцах Прометея появился тот самый странный предмет, который Александр сжимал в руке, появившись в этом мире. Десяток пересекающихся окружностей таинственного устройства безжизненно поникли на металлической ладони голема.
Прометей встал напротив сферы и опустил прибор в лучистые глубины эфира. По всей слепящей поверхности шара вспухли протуберанцы энергии. Александру показалось, что свет даже на мгновение притух, словно пораженный такой наглостью.
Минуту лучи утюжили подступившего голема. А затем Прометей вытащил побелевшую от жара конечность. На его ладони сверкало маленькое подобие лучистой сферы: крохотная сияющая звезда, окруженная вращающимися кольцами.
– Удивительное устройство, – Прометей всмотрелся в бесконечные переплетения колец. – У его создателя можно многому научиться. Для вас всех это лишь магия, я же вижу чудо механики. Этому прибору нужен целый океан эфира, но теперь это лишь капля для меня. Отныне ты свободен от пут этого мира. Я сдержал слово. Сожми прибор что есть силы, представь свою родину – и вернешься домой. Ты исполнил свое предназначение. Иди с миром.
Амулет перелетел в подставленную ладонь Александра. Сфера не обожгла. От нее исходило живое тепло, словно от крохотного котенка.
«Я возвращаюсь домой. Моим друзьям ничто не угрожает, голем сдержит слово. Мне не должно быть дела до несуществующего мира, что я оставляю позади. Все кончено».
Прометей же повернулся к боязливо приблизившемуся Мидасу:
– Теперь выполним наш уговор.
– Но я превращаю всего на час, и то только в золото, – возражения толстяка были остановлены големом.
– Не в этом случае, – Прометей протянул Мидасу небольшой прозрачный брусок. – Вот образец конечного продукта. А прибор у тебя на шее поможет расширить твои возможности.
Вздохнув, толстяк стянул с ладоней неизменные перчатки и обхватил запястье металлической статуи, зажав брусок в другой руке.
Что есть реальность? Мы воспринимаем окружающее лишь как набор электрических импульсов, скачущих по нервам в мозг. Реально то, во что мы верим.
«И мы в ответе за свои поступки», – глядя на сверкающую в его руке крохотную звезду, Александр понял, что должен сделать.
В чем его предназначение.
Усадьба
Острие сабли вонзилось в дверной косяк, на секунду не успев за промелькнувшим противником. В ответ подкованный ботинок обрушился на ребра скелета, отбросив Сола на середину пола. Пара выломанных костей пролетела через всю комнату, загремев под комодом.
Даже не попытавшись встать, Сол кувырком ушел в сторону, и в доски пола тут же впились десятисантиметровые когти. Перекатившись за обеденный стол, скелет взмахнул перед собой оставшимся клинком, заставив похожую на человека тварь уклониться и запрыгнуть на столешницу. Ударом ноги скелет выбил ножку стола, но красноглазый упырь в шинели легко перескочил с рухнувшего предмета мебели на вершину шкафа.
Воспользовавшись секундой, Сол выхватил застрявший в косяке второй клинок и обрушил на ринувшуюся тварь град ударов. Весь его вековой опыт схваток и отсутствие человеческой усталости позволяли лишь вовремя уклоняться от ударов и парировать атаки когтей. Лучшая сталь из оружейных мастерских Ардаса, отточенная так, что рассекала на лету подброшенный шелковый платок, не могла перерубить удлинившиеся ногти командора.
В поле зрения пустых глазниц попала неполная лампадка на буфете. Сол прикинул расстояние до двери. Понемногу начал выстраиваться план.
Когтистые конечности в очередной раз достали грудную клетку скелета. Обычный человек уже истек бы кровью, но высохшие ребра упырь лишь оцарапал. Но стоит позволить сжать себя в смертельных объятиях, и эта тварь расплющит его, как соломенное пугало. Клинок в свой черед пробил опаленную шинель и вонзился в тело противника, однако упырь словно и не замечал ударов.
Пропустив пинок в колено, Сол почувствовал, как затрещали кости голени, и поднырнул под накинувшегося командора. Схватив лампадку, костяк выскочил в следующую комнату и захлопнул дверь. Бросив масляный светильник на камин, скелет вскинул клинки, приготовившись обрушить их на появившуюся тварь.
Треск расщепляемого дерева, звон разбитого стекла, а затем вниз с крыши рухнула черепица. Оконные створки разлетелись, и в облаке щепок в комнату влетел упырь.
Скелет рубанул наотмашь клинком в правой руке, одновременно нанося удар левой саблей в живот. Обе стремительные атаки были парированы когтями с нечеловеческой быстротой. Вытянув удлиненную шею, существо заскрежетало игольно-острыми зубами по голой черепушке Сола.
Ударив зашипевшую тварь эфесом, скелет выскользнул из ее лап и распахнул следующую дверь. Чулан.
Мелькнула тень, и костяк бросился плашмя на пол. Кинувшееся, словно хищная кошка, существо обрушилось на лежащий в каморке хлам. Сол, молниеносно выскользнув, захлопнул дверь и, задвинув засов, кинулся к камину. Острые когти тут же пробили деревянную доску, как лист бумаги. Бросив лампадку возле каминной решетки, Сол начал ожесточенно бить саблей по металлу, высекая град искр.
Фитиль вспыхнул в тот момент, когда командор вырвался, выбив дверь. Подцепив саблей ручку, Сол запустил светильник в бросившегося на него упыря. Тонкое стекло лампы разлетелось вдребезги, и горящее масло разлилось по ощерившейся твари. Сол ринулся к объятой пламенем фигуре, ожесточенно нанося удары и не давая командору погасить языки огня.
Глухо зарычав – тварь все же чувствовала боль, – командор отбросил костяка. Лапа упыря оторвала кусок пылающей шинели, под которой на бедре висела кобура. Длинные когти неловко дернули за крепления, пытаясь вытащить пистолет.
Подхватившийся скелет вонзил в шею командора обе сабли на манер гигантского секатора. Ни капли крови не вытекло из страшных ран, лишь зеленоватая жижа просочилась на лезвия клинков. Не пытаясь уже раскрыть кобуру, командор сорвал ее с пояса.
Сол со всех сил нажал на сабли, уже почти перерубив необычайно крепкую плоть, когда дуло оружия нацелилось на его висок.
Выстрел. Упали пистолет и осколки кости.