Айсберг в джакузи Луганцева Татьяна

Инга презрительно хмыкнула, а Сильвия расплылась в глупой улыбке.

Ане снова пришлось скрещивать пальцы и загадывать желание, чтобы добраться до трактира живой и невредимой с таким водителем, как Ариадна.

— Я должна была догадаться,  — вслух сказала Анна, сидя в машине.

— О чем?  — невозмутимо поинтересовалась Ариадна Львовна, выглядевшая безупречной классной дамой в строгом сером костюме и блузке с белоснежными кружевами.

— О том, что никакого страшного заболевания у вас нет. Не были вы похожи на смертельно больного человека. Да, конечно, приступ недомогания был неплохо разыгран, но после этого вы ели, как голодный волк, сели за руль, поехали в свой трактир, пили вино… Вы тогда сказали, что хотите прожить последние дни как обычно… Но смертельно больной человек так себя не ведет. Однако Эрвин убедил меня, и я поверила…  — говорила Анна.

— Бедный мой мальчик и сам был в этом уверен… Иногда ради блага любимых людей идешь на неблаговидные поступки, не думая о последствиях,  — сказала Ариадна, лихо крутя руль.

Аня старалась не смотреть на дорогу, чтобы пощадить свои нервы.

— А медсестру Сильвию вы тоже подговорили?  — спросила Аня.

— Сильвию?  — рассмеялась Ариадна Львовна.  — Она дочь моей старой подруги из Германии. Подруга, увы, давно умерла, но у меня сохранились дружеские отношения с Сильвией. Кстати, она действительно медик, только не медсестра, а врач-психиатр.

— Ого!

— Да! Она, к слову, тоже отговаривала меня от этой затеи, но я ее уговорила на свою голову.

— А на меня вы точно не сердитесь за обман?  — уточнила Анна.

— Конечно, нет! Вселенское зло  — это я! Если честно, то мне очень жаль, что ваши отношения  — обман! Мало того, я уверена, что Эрвин в тебя влюбился.

— Да что вы!  — возмутилась Аня вполне искренне.

— Я его знаю всю жизнь, а ты совсем недавно. Уж я-то вижу, что с ним происходит.

— Еще бы! Узнать, что единственная любимая бабушка неизлечимо больна…

— Э, не сваливай все на меня, девочка! Я кожей чувствую интерес Эрвина именно к твоей персоне. А ты, дурочка, поверить в это не можешь! Хотя Эрвин может выбить из седла любую, даже очень уверенную в себе женщину.

Анна почувствовала, как ее щеки заливает краска.

— Не может быть и речи о любви…

— У Эрвина было столько возможностей представить мне свою невесту, но он обманом, заметь, не по доброй воле притащил именно тебя. Зачем? Ты понравилась ему, и он хотел произвести на тебя впечатление.

— Ему это удалось,  — прошептала Аня.

— Ты его чем-то заинтересовала, и я бы на твоем месте воспользовалась создавшейся ситуацией: ожиданием выздоровления твоей родственницы  — и соблазнила бы моего внука. Чем черт не шутит?

— Я не хочу шутить с чертями и с вашим внуком тоже,  — ответила Анна.  — Почему бы вам не поговорить на эту тему с Ингой, по-моему, она не против, и она вам больше подходит.

Ариадна рассмеялась.

— И ты это заметила? Да она без ума от Эрвина, но есть одна загвоздка  — она ему неинтересна, у него было много таких женщин.

— Эрвина тянет на новенькое?

— Не язви, он  — хороший человек, талантливый бизнесмен и известный в определенных кругах меценат. Ой, смотри, кто нас обгоняет!  — переменила тему разговора Ариадна.

Аня увидела только светлую спортивную машину, приветливо мигнувшую фарами и умчавшуюся прочь.

— Это машина Инги,  — пояснила Ариадна Львовна,  — тоже собралась к нам на праздник. Вот она  — молодец! Не упускает возможности увидеть Эрвина и показать ему себя.

— Я никогда не бегала за парнями!  — гордо ответила Анна.

— Оно и видно! Так и прокукуешь весь век со своей гордыней.

— Вот вы живете всю жизнь за границей, а рассуждаете как наши женщины, но с ними все понятно  — это из-за тотальной нехватки мужиков в России.

— Душа-то у меня русская. А вот ты выглядишь не очень, давай, я тебя высажу у моей приятельницы. Она  — мастер по прическам и макияжу, приведет тебя в порядок, и ты появишься на празднике во всей своей красе!

Отвечать Анне ничего и не требовалось, так как Ариадна уже остановилась у домика в стиле «шале». Он весь, как и положено, утопал в цветах, растущих на деревянных балконах.

Ариадна вытолкнула Аню из машины со словами:

— Зовут ее Кристина, скажешь, что ты от меня, и побольше фантазии!

«Да… эта женщина просто подавляет своей волей и напором. Понимаю, почему Эрвин был согласен на все ради исполнения ее желания»,  — подумала Анна, оставшись стоять на мостовой в одиночестве. Она решила не ходить в салон красоты, а просто прогуляться пешком до трактира Ламаров. Аня была не менее упрямой, чем Ариадна. И она уже развернулась, чтобы осуществить свой план, но была остановлена громким криком:

— Анка, а мы тебя ждем!

Она испуганно обернулась и увидела пьяного, с красным лицом Марата в объятиях женщины за сорок, но сохранившей всю свою привлекательность. Правильные черты лица, ухоженная кожа, синие глаза с огоньком, копна светлых волос и крупный бюст, поднятый бюстгальтером на головокружительную высоту: грудь была приведена в полную боевую готовность.

— Меня? Ждете?  — удивилась Аня.

— Ариадна сообщила, что привезет тебя в салон на прическу и макияж,  — пояснил Марат, не выпуская сексапильную блондинку из рук.

— Кристина!  — протянула она руку Анне и представилась на английском.

— Очень приятно, вы можете говорить со мной на своем родном языке, я пойму.

— О’кей, идемте ко мне!  — Женщина заулыбалась и, взяв Анну под руку, повела ее в свой дом. Марат поплелся следом.

— А мы с Кристиной старые добрые друзья.

— Я уже поняла.

— Говори уж  — любовники!  — рассмеялась хозяйка дома.

Внутри у Кристины была развернута настоящая парикмахерская с современным дизайном, что совсем не сочеталось с внешним фасадом дома. Пышногрудая хозяйка хлопнула в ладоши, грудь колыхнулась, словно пудинг на блюде.

— Марта, быстро принеси нам фрукты!

Кристина закурила длинную тонкую сигарету и обратилась к Анне:

— Не знаю, чем могу вам помочь, в плане внешности я имею в виду. У вас совершенное лицо и очень правильно подобранный образ. Ничего не убавить и не прибавить. А если стараться для Эрвина, то вы, как умная женщина, понимаете, что таких мужчин берут не внешностью, уж красоток у него было предостаточно. Я бы не стала с вами ничего делать.

Ане понравилось, что все это Кристина говорила, не сверля ее оценивающим взглядом. Видимо, Кристина уже сделала свои выводы по первому впечатлению.

— Спасибо,  — поблагодарила ее Аня,  — за то, что оценили мою внешность. Я старалась, и я слежу за собой,  — добавила она.

— Молодец!  — похвалила ее Кристина под звон стеклянного столика на колесах, который вкатила пожилая и опрятная женщина.

«Опять еда!»  — мелькнуло у Анны.

— Выпьем за знакомство!  — безапелляционно заявила Кристина, и ей нельзя было отказать.

Уже через пять минут Марат, Анна и Кристина сидели за стильным круглым столиком и поглощали легкий салат с сыром и морепродуктами. Запивалось все это красным вином. Салата было много, поэтому после третьей добавки он перестал быть легким. А вино, наоборот, было крепким, как потом пояснила Кристина, из ее прошлогодних запасов, то есть выдержанным. Поняла это Аня, только когда оно ударило ей в голову, теперь стало вполне объяснимым безудержное веселье Марата. Дальше они стали шутить и смеяться все трое.

— А Эрвин-то ведь пялится на Аню,  — лукаво заметил Марат.

— Да ну?! Неужели?!  — улыбнулась Кристина.  — Не подумай ничего плохого. Ты, конечно, можешь нравиться.

— Эрвин  — заоблачная вершина?  — съязвила Аня.

— Зачарованный принц,  — ответила Кристина.

— И что вы, бабы, все с ума по нему сходите?  — пожал плечами Марат, засовывая в рот абрикос, от спелости светящийся как янтарь.

— Сексуальность,  — ответила Кристина, подмигивая Анне, словно призывая ее подыграть ей и немного раззадорить молодого человека.

— Я бы сказала  — внутренний магнетизм,  — уточнила Анюта.

— Богатство.

— Красота.

— Щедрость.

— Веселый характер, покладистость, открытая улыбка,  — наперебой говорили женщины.

— Ага! Только что же это ваш идеальный с покладистым характером все еще не попался никому на удочку?  — обиделся Марат.

— Потому что Эрвин  — очень умный,  — ответила Кристина и хозяйской рукой щедро разлила вино по фужерам,  — он чудный!

— Ты же знаешь, что я злюсь, когда ты так говоришь,  — нахмурился Марат.

Аня поняла, что обстановка накаляется.

— Прекратите! Вы еще поссорьтесь!

— Она знает, чем меня завести, ведь у нее был роман с Эрвином, и Кристина до сих пор сохнет по нему.

— Марат, думай, что говоришь! Это уже не смешно!  — одернула его эта красивая, несколько искусственно сделанная женщина.  — Аня, я…

— Вы не должны ничего объяснять! Я ему никто!  — быстро ответила Аня.

— И все же я расскажу… Я очень часто бывала в доме Ламаров. Конечно, я ходила к хозяйке дома, госпоже Ариадне. Она тогда сделала омолаживающую операцию, и ей требовался профессиональный уход. Вот меня как косметолога и стилиста и наняли за хорошие деньги. Я сдружилась с ней, женщина она неплохая, стала моей постоянной клиенткой и приятельницей. Я не могла не обратить внимания на ее внука, красивейшего парня, меня даже впервые в жизни не смутила разница в возрасте. Эрвин был со мной учтив, любезен, но не более того. У него в те времена был роман с одной девушкой, работающей в его фирме юристом. Она даже забеременела от него, а потом разбилась на машине. Это жуткая история! Ребенок выжил, она  — нет. Эрвин очень переживал. Тогда к нему пришел один мужчина и сказал, что эта девушка, а звали ее Агнесса, встречалась не только с Эрвином, но и с ним. Он намекал, что родившаяся девочка не является дочкой Эрвина.

— И что Ламар?  — заинтересовалась Аня.

— Выгнал его и не захотел никого слушать. Эрвин даже запретил делать генную экспертизу девочке, просто удочерил ее. Сейчас ей семь лет, и она учится в самой престижной школе в Вене. Школа частная, для элиты, так сказать.

— У него дочь…  — прошептала Аня.

— Чудная девочка, уверяю тебя.

— Как ее зовут?

— Эрвин назвал ее Ариадной в честь бабушки,  — ответила Кристина и закурила.  — Тогда-то я и воспользовалась ситуацией. Он был безутешен, а я навязалась ему в помощницы, помогала с ребенком, так завязались наши отношения, заранее обреченные на провал. Сейчас между мной и Эрвином ничего нет, но я вспоминаю то время с нежностью…

— Вот! Вот!  — перебил ее Марат.  — Как же теперь нам, простым мужчинам, соответствовать столь высокому идеалу?

— Не язви, Марат, ты знаешь, почему я до сих пор не сказала тебе «да»,  — ответила Кристина.

Аня наблюдала за этой парой и понимала, что они ей очень симпатичны. Как ни странно, но этот молодой и совершенно бесшабашный парень с растрепанными кудрями и игривыми глазами и серьезная, опытная, до дурмана красивая женщина составляют очень гармоничный дуэт. Между ними чувствовались энергетика, притяжение, страсть, ревность, которые не могли остаться не замеченными ни одним, даже самым бесчувственным человеком.

— Почему вы не сказали ему «да»?  — спросила Аня, глядя в лицо Кристине.

— Потому что он ревнует меня к каждому мужчине, который просто проходит рядом,  — ответила та.

— Не к каждому! Но об Эрвине я слышать не могу!  — взвился Марат.

— Вы же друзья,  — напомнила Кристина.

— Это не имеет значения. Мне никогда не стать таким, как он.

— Тебе этого и не надо, оставайся самим собой, раньше такой неуверенности в себе я у тебя не замечала.

— Ты любила его!

— А теперь люблю тебя!  — ответила Кристина.  — Все, хватит! Надоело!

— Я бы с удовольствием скинул вашего принца с пьедестала, чтобы вы не смотрели на него такими глазами,  — гнул свою линию Марат, видимо, в присутствии сексапильной Кристины забывая, что он друг Эрвина.

— А я хочу все-таки украсить ту женщину, на которую Эрвин смотрит, и сделать ему сюрприз!  — провозгласила Кристина словно тост.

— Ты же не хотела ничего в ней менять,  — напомнил Марат.

— А теперь захотела! Долой эту скучную и предсказуемую одежду! Даешь праздник!  — Кристина воодушевилась не на шутку, а Аня была готова на все, лишь бы оттянуть время своего появления на празднике.

Что-то боялась она оказаться в обществе Эрвина и сейчас жутко завидовала Кристине оттого, что та была близка с ним когда-то…

Кристина высыпала на зеркальный столик трюмо такое количество косметики, что этому ассортименту позавидовал бы любой магазин. По тому, как она стала накладывать тональный крем, тени, румяна и прочее на лицо Анны, последняя поняла, что женщина она щедрая. Пессимист бы отметил, что, видимо, срок годности косметики у Кристины подходил к концу и поэтому хозяйка хотела как можно скорее от нее избавиться.

После макияжа Кристина с остервенением вцепилась в густую шевелюру невольной клиентки. Резкими, но аккуратными и четкими движениями она начесала ее волосы вверх и в стороны. Аня с открытым ртом оценивала свою прическу, этакую «сладкую, сахарную вату» на фоне бледного лица с подведенными глазами и ярко-красными губами. Она походила то ли на расстроившуюся ведьму, которую не пустили на Хэллоуин со сломанной метлой, то ли на неудачливую, начинающую актрису, не прошедшую пробы на фильм «Живые мертвецы-два» или «Восставшие из ада-3». Самой Ане больше нравился вариант  — «Мери Поппинс, улетевшая в грозу с зонтиком китайского производства».

Кристину несло все дальше по волнам ее безудержной фантазии. Она переместилась с сигареткой в зубах, бокалом вина в руке вместе с гостями в другую комнату и, словно фокусник, раздвинула одну из стен. Что называется, «шопинг по-нашему»! Оказывается, все огромное пространство от стены к стене занимали двери шкафа-купе, закамуфлированного под стеллажи для книг.

— Гардеробная!  — прокомментировала хозяйка дома, не совсем твердо стоявшая на ногах.

Глаза у Ани разбежались. Теперь уже впору было думать о магазине одежды, а Марат снова обиделся оттого, что в доме его подруги осталось одно место, где они не занимались сексом. Словно он понял, что в свою «святая святых» Кристина его не допустила.

— Фактически здесь все мои наряды,  — прокомментировала Кристина, гася сигарету о голову фарфоровой собачки, которая, судя по пеплу на оной, уже неоднократно спасала этот дом от пожара. Кристина кинула окурок в большую китайскую вазу, стоявшую у входа в гардеробную. По всей видимости, тоже давно служившую пепельницей.

Кристина между тем рылась в рядах висевшей одежды, словно одержимая, периодически издавая рык, вопли и возгласы восторга.

— Ой, я и забыла про эту блузку! Ну надо же, я купила точно такую юбку на прошлой неделе! А что это за джемперочек? Ой, наверняка я в него не влезу, но я так его любила, что пусть еще повисит, вдруг я похудею? Никогда не думала, что носила столько вещей, не отрывая от них ценники! Или я все это не носила?

Аня усмехнулась. Большинство женщин, увлекающихся шопингом, говорят точно такие же слова, когда заглядывают в свои «закрома».

— Все! Я нашла! Это твое, Анна! Я так и вижу тебя в этом винтажном стильном платье, которое будто говорит: «Надень меня, другого такого ни на ком не увидишь».

Когда Аня узрела платье, она тотчас же согласилась, что другого такого она точно ни на ком не увидит никогда в жизни. Все сородичи этого платья были отбракованы на барахолках после Первой мировой войны и давно съедены молью. Длинное черное, из тяжелого бархата с «эффектом старения», причем и невооруженным взглядом было видно, что это не эффект, а натуральное старение. Рукав фонариком плавно перетекал в какое-то гусенично-парашютно-гофрированное творение. Зад украшал огромный атласный бант, а длинный до пупка вырез спереди весело разбавляли кружева и тюлевые полоски драного вида. При взгляде на поржавевшую пряжку со сверкающими стразами, сохранившимися через один, украшающую тот самый пупок, у Ани просто сердце защемило.

— Класс, да?!  — смотрела восторженными глазами Кристина.

— Раритет…  — протянула Аня.

— Именно то слово! Старина! Только тогда могли делать такие вещи, сохраняющиеся столетиями. Конечно, тут кое-что добавлено из нашего времени, вот эти бахромки, полоски, но они существенно не меняют вид и стиль платья. Надевай! От сердца отрываю!  — с чувством произнесла Кристина, запихивая Аню в гардеробную и закрывая за ней дверь.

Ане ничего не осталось, как раздеться перед зеркалом, тянущимся от потолка до пола, и надеть на себя это жуткое платье. Аня заметила, что во многих местах, особенно на груди, оно было проедено молью, видимо, по этой причине и был впоследствии пришит жуткий воротник из воланов. Она ощущала запах затхлости, исходящий от этого одеяния. Кристина рывком открыла дверь и сфокусировала свой взгляд на Ане.

— Класс! Прямо на тебя! Размер, рост… Самое необычное платье и так здорово подчеркивает твою хрупкость и стройность.

Кристина метнулась к небольшой стремянке, стоящей в гардеробной, и стремительно взлетела вверх. На нее тут же посыпались какие-то картонки. Хозяйка дома, чертыхаясь, спустилась вниз со шляпной коробкой и облаком пыли. Черная шляпка в форме таблетки с черными перьями, вуалью и засушенными цветами была успешно водружена на жуткую прическу Ани. Она даже побоялась посмотреть на себя в зеркало, но выпитое вино придало ей храбрости, и Аня решилась. Выглядела она, конечно, ужасающе.

— Сногсшибательно!  — похоже, что Кристине она нравилась.  — Очень гламурно!

— Я бы сказал  — гламур, сбивающий с ног,  — икнул Марат.

«Все-таки не повезло Марату,  — подумала Анна,  — ведь если Кристина нарядила так девушку своего бывшего бойфренда, то явно хочет вернуть его обратно… Когда Эрвин расстанется с вычурной особой, в которую меня превратили, то поймет, что даму лучше, чем бывшая подружка, ему не найти».

— Может, снять… вуаль?  — робко поинтересовалась Анна.

— Еще чего! Образ должен быть завершенным!  — воспротивилась Кристина.

Аня и не сомневалась, что ее образ завершен, этакая «винтажная» дамочка времен немого кино. Какое это имеет отношение к празднику молодого вина, она не могла понять. Если бы речь шла о Хэллоуине, то не возникло бы ни одного сомнения, а так…

— А как я в этом… пойду по улице?  — забеспокоилась Анна.

— Как, да?..  — поддержал ее Марат, желавший покритиковать вкус своей подруги, но не решившийся озвучить это вслух, чтобы не быть отлученным от ее аппетитного тела  — Ведь она не дойдет…

— А кто сказал, что она пойдет по земле?  — стрельнула глазами Кристина, чем ввергла Анну в сильное беспокойство.

— А как я пойду?

— Под землей!  — четко произнесла дамочка-стилист.

— К-как? Я не дождевой червь и не крот…

— Сейчас объясню.  — Кристина поманила ее пальцем и, виляя бедрами, двинулась куда-то в глубь своего шкафа-монстра.  — Здесь, я имею в виду в Венском лесу, огромная сеть подземных ходов. Каждый дом имеет свой подвал, от которого тянется подземный ход.

— Куда?  — спросила Аня, не совсем понимавшая, о чем идет речь.

— Раньше все ходы вели к церкви, так как там было убежище от всех напастей для местных жителей. Сейчас ходы эти бесполезны, но многие сохранились. Существует даже служба, поддерживающая их от обвалов, тянущая там коммуникации и тому подобное… Так вот, мой дом соединен ходом с подвалом Ламаров, причем напрямую, и эта дорога намного короче, чем сверху, по улице. Ты пройдешь подвалом и эффектно появишься в разгар вечера. Здорово я придумала? Подожди, ничего не говори! Давайте еще выпьем, у меня тут бар, и потом я тебе укажу направление.

Аня с Маратом молчали, они оба не понимали, для чего нужны эти сложности, но Кристина просто-таки давила на психику.

— Это же приключение! Тут идти всего ничего, и представь твой эффектный выход в полутемный ресторан в этом шикарном платье. Ну же, Анна!

— Я, честно говоря, не думаю, что мне надо туда идти…

— Эрвин тебя ждет! Ариадну обидишь.  — Кристина спустилась по лестнице вниз и сняла со стены фонарь, который передала Ане.  — Там в подвале есть указатели поворотов и подъемов в дома. Двери из подвала люди не закрывают, зная, что туда могут попасть только свои. Указатель дома Ламаров табличка «Л5». Не спрашивай, все равно я не знаю, что она означает. Идешь прямо  — вот и все. Ну, вперед, принцесса. Порази нашего принца!  — подтолкнула ее Кристина, поднялась обратно к себе в дом и закрыла дверь.

Марат был Ане не помощник, он находился полностью под пятой этой женщины-вамп. Оставшись одна, Анна даже вздохнула от облегчения, так как очень устала от непрерывной болтовни Кристины. Если бы можно было избавиться от пыльного мешка под названием сверхмодное платье, она почувствовала бы себя еще лучше.

«Какой идиотизм,  — думала Аня, продвигаясь по коридору с фонарем в руке,  — хороша же я буду, когда явлюсь Эрвину из подвала, да еще в таком виде. Молодец Кристина, сначала напоила меня, а затем обдурила. Так мне и надо. Хотя в этом платье только и ходить под землей ночью, так сказать, быть захороненной заживо».

Коридор, проложенный здесь еще черт знает когда, не отличался высокими потолками и широкими проемами. И люди в прошлые столетия были поменьше, и ходы были тайные, да и рыть метрополитен в те времена еще не умели. Ане казалось, что идет она по этому коридору уже целую вечность, периодически под ногами мелькали какие-то мелкие тени. Конечно, она знала, что это крысы или мыши. Их она не боялась, единственное, чего она не хотела, так это наступить на какую-нибудь живность и причинить ей вред. Из-за того, что Аня фактически все время смотрела под ноги, она пропустила много табличек с указателями подземного движения. Все закончилось тем, чем и должно было закончиться: Анна заблудилась, и ее обуял ужас.

«Господи, зачем я согласилась?!»  — запаниковала она, поворачивая в обратную сторону и останавливаясь у каждого указателя в поисках заветных цифр. Наконец она увидела указатель к дому Ламаров, и сердце ее радостно забилось. Не успела она вволю порадоваться, как потух фонарь, и она погрузилась в кромешную тьму. Анна вытянула руки вперед и пошла, стараясь не менять направления. Сказать, что ей было страшно,  — это значит ничего не сказать.

Посередине пути она споткнулась, стукнулась головой и проползла несколько метров на четвереньках, ощупывая стены. Ей в принципе уже было все равно, где и как она выберется наружу, главное  — сделать это.

«Замуровали, демоны»,  — мелькнула в голове совсем дурацкая мысль. Когда Аня проползла, по ее ощущению, очень много метров, в душе снова поселилась паника.

«А если Кристина меня обманула? „Спустись, Аня, под землю… там и останешься…“ Что, если нет никаких выходов наружу? А я-то, дура, уши развесила… Как теперь отсюда выбраться? А если все выходы давно закрыты? Какие идиоты будут держать открытыми подвалы? Все! Я в ловушке! Фонарь она мне подсунула с батарейкой, которая должна была скоро навернуться…»  — паниковала Анна.

Она все шла и шла, пошатываясь из стороны в сторону, так и не находя выхода из подземелья.

— Я же здесь умру от голода и жажды!  — ужаснулась Анюта, не думая о том, что ела и пила совсем недавно и до смерти ей еще далеко.

Словно для успокоения души она тут же наткнулась на стеклянные бутылки, уложенные штабелями, словно стеклянные соты. Было понятно, что кто-то использует подвал для его истинного назначения, для складирования вина.

«Слава богу, от жажды я не умру. Интересно, вино заменит воду? Или мне сесть и ждать, когда хозяева придут за бутылочкой? Что, если здесь держат выдержанное вино? Лет этак пять? Когда они придут, я уже буду скелетом… Черт! Меня съедят крысы! А кто заберет бедную свекровь из больницы?»  — размышляла Аня, опускаясь на плотно утрамбованный земляной пол и вытаскивая за горлышко из штабеля бутылку.

Аня не видела в темноте, как они крепятся в стеллаже, поэтому не могла предвидеть, что, вытащив одну бутылку из середины конструкции, она обвалит все сооружение. Грохот разбивающегося тяжелого стекла был сопоставим с эффектом разорвавшейся бомбы, но Анна этого не услышала. От нескольких ударов по голове бутылками она благополучно потеряла сознание, упав на стеклянные осколки, и текущее рекой вино пролилось на ее винтажный наряд.

Глава 12

Эрвин в темном костюме и белой рубашке с высоко поднятым воротником, на который красиво падали темные волосы, напоминал модель из дорогого гламурного журнала. Гостей в трактире Ламаров собиралось всегда предостаточно, а уж на праздник молодого вина тем более. Многие пришли пешком целыми семьями в нарядных костюмах, а некоторые даже в национальной одежде. Все проходило очень чинно. Люди подходили к хозяевам, то есть к Эрвину и Ариадне, говорили им массу комплиментов, здоровались, мило болтали о важных новостях и проходили за столы с традиционным австрийским угощением. Посреди зала уже стояла на импровизированном постаменте бочка с молодым вином, увитая виноградной лозой. Она и была королевой праздника, ей было предоставлено почетное место. К местным жителям присоединилась толпа туристов из соседней Германии. Молоденькие девушки оторопело смотрели на Эрвина, шепча и хихикая. Было понятно, что этот красавчик произвел на них большое впечатление. Сам Эрвин стоял совершенно отрешенный и погруженный в свои мысли. Он поминутно оборачивался и рассматривал вновь прибывших людей, выдавливал из себя улыбку и рассеянно отвечал на вопросы.

Ариадна, наоборот, искрилась, как бокал с дорогим шампанским.

— Эрвин, приди в себя,  — прошептала она сквозь зубы,  — спустись на землю. Анны нет, но вообще-то она обещала быть. Не понимаю, где она до сих пор пропадает…

— Я звонил домой, ее там тоже нет,  — ответил Эрвин.

— Прости, дорогой, но ждать ее я больше не могу, пора начинать праздник без твоей «невесты».

— Конечно, бабушка, гости не могут ждать, это неэтично.  — Эрвин пожал руку представительному господину и попутно поцеловал руку его супруге.

— Не грусти, надеюсь, она еще придет,  — подбодрила его Ариадна и дала сигнал к началу праздника.

Гости зааплодировали и зашумели. Шеф-повар под общий гул выбил пробку из бочки и принялся разливать вино по кувшинам. Молодые девушки, специально нанятые для праздника в большем количестве, чем обычно, проворно разносили кувшины по столам, сверкая улыбками. Началась дегустация, вино в буквальном смысле лилось рекой. Если обычно за угощение люди платили, то в этот день вино пили абсолютно бесплатно. Со всех сторон сыпались поздравления и комплименты в адрес хозяев. Ариадна светилась от удовольствия, ведь речь шла о ее детище. Они-то с внуком не сомневались, что их вино понравится, они вкладывали в него всю душу.

Незаметно в зал вошли музыканты: скрипачи, аккордеонисты и гитаристы  — и принялись развлекать гостей. Одна мелодия сменяла другую. Некоторые посетители осмелели и даже вышли в центр зала танцевать. К Эрвину подошла Инга в воздушном платье персикового цвета и с ниткой жемчуга на шее, небрежно завязанной спереди крупным узлом.

— Эрвин, можно с тобой потанцевать?

— Конечно, Инга, идем.  — Кажется, впервые за весь вечер он улыбнулся и повел партнершу в центр зала.

Инга прижалась к нему всем телом.

— Я очень рада, что мы с тобой снова встретились…

— Я тоже рад,  — вежливо ответил он без особой радости.

— Эрвин, я очень изменилась?

— Ты превратилась в красивую взрослую девушку, хотя всегда была красивой и смышленой.

— Ты мне всегда нравился,  — ответила Инга, поднимая на него свои прелестные глаза.

— Ты тоже мне нравишься, как друг,  — ответил Эрвин, пялясь на входную дверь.

— Друг?  — переспросила она разочарованно.  — Я же тебе почти в любви признаюсь…

— Не надо, Инга. Мы добрые соседи и друзья.  — Он чувствовал себя не в своей тарелке.

— Но у тебя сейчас нет невесты, нет девушки. Аня оказалась… не будем говорить об этом…

— Не стоит,  — согласился Эрвин,  — но это не означает, Инга, что я буду играть в любовь с тобой. Прости, соседка.

— Прекрати называть меня соседкой!  — взвилась Инга и тут же снова прильнула к груди Эрвина.  — Прости, дай мне хоть один шанс!

— Шанс для чего?  — прожег ее своими темными глазами Ламар.  — Для того, чтобы обмануть тебя? Я оставлю все как есть.

У Инги от напряжения разболелась голова. Она не знала, каким образом соблазнить этого мужчину, больше похожего на глыбу льда.

— А кого ты все время высматриваешь?

— Это так заметно?  — усмехнулся Эрвин.

— Очень заметно,  — подтвердила она,  — что, ждешь новую липовую невесту? Почему я не подхожу на эту роль?  — продолжала Инга гнуть свою линию.

— Я думал, что ты все поняла,  — ответил Эрвин совершенно холодным тоном.

— А ты жестокий.

— Я справедливый,  — поправил он ее и отвел на место. Потом поднял тост за бабушку, за ее труд и сердце, отданное виноделию.

Ариадна растрогалась, прослезилась и, пригубив вина, подошла к внуку.

— Эрвин, не переживай… я сама удивлена, что Анна не пришла. Может, она струсила?

— Она не из трусливых… Очень заметно, что я все время о ней думаю?  — запаниковал Эрвин.

— Ну, меня-то не проведешь, я столько лет тебя знаю!  — подтолкнула внука локтем Ариадна.  — А ведь правда Анна  — очень смелая и решительная женщина, и, если она не пришла, это о чем-то говорит. Но ты не отчаивайся, а то я тебя вообще не узнаю. Где твоя смелость? Наглость, в конце концов? Ты должен первый начать за ней ухаживать. Раньше ты не был таким робким…

— Все так, бабушка, все так… Я впервые боюсь спугнуть женщину.

— Да ты одним своим видом спугнешь кого хочешь, о чем говорить?

Так бы они и продолжили мирно беседовать, если бы вдруг в помещение не повалил молочно-белый пар или дым: присутствующие не сразу поняли, что это за явление природы.

У всех защипало в носу и запершило в горле. Из глаз полились ручьями слезы.

— Откройте окна настежь! Все немедленно на выход! Без паники!  — прокричал Эрвин, одним из первых поняв, что это слезоточивый газ и дым. Но его призыв был грубо прерван. Раздались грубые мужские голоса и автоматная очередь. Нападавшие говорили на плохом английском:

— Всем не двигаться! Лечь на пол, крысы, и не шевелиться! Одно движение  — и всех перестреляем к чертовой матери!

Эти слова и предшествующий им дым казались чем-то нереальным среди мирного праздника вина, труда и жизни, но поверить все равно пришлось. Женщины кричали, кто-то бился в истерике, кого-то рвало, все кашляли и чихали. Сквозь рассеивающийся дым стали отчетливо видны три мощные мужские фигуры. Лица у всех были злобные, бритые головы, на шеях болтались респираторы, а в руках бандиты держали оружие. У самого главного был автомат, у двух других  — пистолеты. Эрвин, пригнувшись и пытаясь не попасть в поле зрения нападавших, сделал попытку приблизиться к ним. В тот же момент один из бандитов, не задумываясь и не целясь, выстрелил в него. Острая боль пронзила плечо Ламара и вдавила его в пол. Женщины закричали еще пронзительнее, отчего бандит с автоматом дал вторую очередь в потолок, ругаясь и матерясь по-русски.

— Вы что, не поняли? Мы сюда не играть пришли! Каждый, кто ослушается, будет убит! Это  — не служба развлечений, это  — грабеж!

— Эрвин, дорогой! Что с тобой?! Вы его убили! Звери! Подонки! Убийцы!  — закричала Ариадна, пытаясь освободиться из цепких рук одного из гостей.

— Угомони старуху, а то я ей рот закрою,  — процедил сквозь зубы один из нападавших.

— Бабушка, со мной все хорошо,  — тихо произнес Эрвин, он не в силах был оторвать ладонь от раны на своем плече.

— Пустите меня к нему! Эрвин!  — Ариадна продолжала извиваться в руках мужчины, надрывно плача.

— Бабушка, прошу тебя!  — выдохнул Эрвин, превозмогая боль.

Ариадна утихла на плече мужчины, удержавшего ее от нападения на обидчиков любимого внука.

— Мы не шутим!  — грозно прорычал мужик с автоматом, хотя уже никто не сомневался, что они не шутят.

— Что вам надо?  — спросил Эрвин.

— Ты здесь за старшего? Слышь, Краб, ты, кажется, главного подстрелил,  — криво улыбнулся один бандит.

Страницы: «« « 4567891011 » »»