Замуж за 25 дней Кускова Алина
Пришлось оправдываться, говорить, что гостила у Ларисы, к которой совершенно случайно зашел ее сосед, их бывший одноклассник Рома Стрелкин. То да се, засиделись. Мама попыталась вспомнить Стрелкина, но не смогла. Соня удивилась тому, что даже мама, которая все школьные годы активно действовала в родительском комитете, не помнит Романа. Девушка, зевая, стала описывать тощего очкарика, в классе всегда сидевшего за ней. Мама не помнила. Зато поинтересовалась, как дела у Воронцова. После скудных Сониных слов о том, что нужно менять масло, какой-то мастикой красить пороги, и вообще машину пора отдавать в ремонт (кстати, все это относилось к тому, «как дела у Воронцова»), мама наконец-то вспомнила, зачем звонила.
– Софья, к тебе приедет погостить наша родственница Александра из Чугуевки.
– Когда? – Соня испугалась, что придется старательно выслушивать длиннющие рассказы престарелой старушки о родственных связях и таскать ее по музеям.
– Сегодня. Это внучка Александры Петровны. Помнишь, мы гостили как-то летом у них в Чугуевке.
Внучка несколько меняла дело. Тем более что Соня запомнила то лето на всю жизнь. Именно тогда она первый раз поцеловалась с Пашкой Зайцевым в каком-то сарае среди кур и прочей живности, и Пашкины слова любви, сдобренные смачным кудахтаньем кур и пением петуха, казались ей лучшим, что было в ее одинокой жизни. В то лето Соне исполнилось тринадцать лет. Потом каникулы кончились, она уехала, а Пашка остался. Больше они не виделись.
Неожиданно в дверь позвонили.
– Это Александра, – предупредила мама.
– Уже?!
Действительно, на пороге стояла родственница из Чугуевки. Полноватая девица с толстой русой косой за плечами и без единого намека на косметику на скуластом загорелом лице. Говорила она полубасом, улыбаясь так широко, что были видны чуть ли не все зубы.
– Здоровкайте, Софья Алексеевна! Чай, не ждали. Выскочили в одном бельишке.
– Это топик, – растерялась Соня.
– А это я. – Александра раскрыла для нее свои объятия.
И окунула Соню в запахи сена, ветра и чистого воздуха. Выбравшись из родственных объятий, Соня повела ее на кухню. Она решила, чем быстрее та забьет себе рот едой, тем легче будет в спокойной обстановке сообразить, что делать с незваной гостьей. Вместе с родственницей на кухню перекочевали многочисленные котомки с деревенскими припасами.
– Вот, – радовалась Саша, разгружая их, – на прожитие хватит.
– А сколько нам жить? – поинтересовалась Соня.
– Недолго, – в ответ та махнула рукой, – вот выйду тут у вас замуж и съеду. Мужиков в деревне не хватает, понимаешь? Те, что есть, – или алкаши, или лентяи. А у нас угодья, поля с картошкой, скотина опять же. Мужик нужен.
Ясненько, подумала Соня, родственница приехала надолго.
Тем временем Роман Стрелкин после бессонной ночи мучался сомнениями: позвонит Соня или нет. То, что случилось прошлым вечером, не должно было случиться в принципе. Он дал слабину, поддался женскому очарованию, нахлынувшим воспоминаниям, детской влюбленности. И, вообще, Роману давно уже нравилась Лариса. Когда она проходила мимо, сердце его опускалось и билось где-то в коленках. А как эротично она поправляла свои рыжие волосы, как призывно произносила его имя, как томно глядела в глаза. Особенно вчера, когда звала чинить телевизор. Такой он ее давно не видел. Было так очевидно, что она им заинтересована. Роман планировал, что через пару лет, когда защитит докторскую диссертацию, сделает ей предложение руки и сердца. А тут подвернулась Софья и все испортила – выгнала Ларису из комнаты и соблазнила его, как мальчишку. В порыве забытых чувств, одурманенный Романцевой, у которой глаза горели, как у удава, он, как кролик, совершенно потерял волю. К тому же, подумал Роман и схватился за голову, он обещал на ней жениться!
Короче говоря, Стрелкин считал, что его попутал черт. И сегодня, вместо того чтобы ехать к знакомому биологу на дачу под принятым между друзьями названием «Мой хутор» ловить для своей коллекции бабочек, он должен был дожидаться Сониного звонка. К восьми часам утра сомнения его уже просто раздирали. Он твердой рукой набрал номер.
– Софья? Это Роман. Доброе утро. Я только хотел спросить, ты мне сегодня будешь звонить?
Соня с Сашей как раз пили кофе с деревенскими пирогами.
– Это твой молодой человек? – заинтересованно спросила Саша шепотом.
– Зачем я стану тебе звонить, ведь ты уже мне позвонил. – Соня утвердительно мотнула ей головой.
– Вот и ладно, – обрадовался Роман, – тогда я уехал.
– Куда? – Соня не поняла, чего от нее хотел Стрелкин.
– На хутор бабочек ловить.
– Все, – слышавшая этот диалог Саша рубанула ладонью воздух, – больше о нем не вспоминай, он слинял.
Вот гад, подумала Соня. А ведь и правда – слинял. Ей первой следовало позвонить Стрелкину и сообщить, что между ними ничего не было и быть не может.
– Ты такая доверчивая, – жуя пирог, пришла к выводу родственница, – потому и сидишь в старых девах.
Соня обалдела. До этого самого момента старой девой ее никто еще не называл. По крайней мере, вслух.
– Да и готовить не умеешь, – Саша заглянула в холодильник. – Мужики пожрать любят.
А то я не знаю, подумала Соня, некоторые вообще жрут тазиками. Родственница внимательно оглядела хозяйку и добавила:
– Не переживай, найдем мы тебе кавалера. Сейчас борща наварю, окно открою, и они слетятся, как мухи на навоз.
Пока Александра, сняв кофту и засучив рукава простецкой блузки, кашеварила на кухне, Соня позвонила Ларисе и пригласила ее на борщ. Рассудив, что если не слетятся мужики, пусть хоть приятельница поест диковинного блюда. А то у нее каждый день одни бутерброды. Потом Соня занялась наведением порядка, рассовывая разбросанные с вечера вещи по положенным им полкам и шкафчикам и пылесося оставшуюся после них пыль. Через пару часов она управилась, завершила готовку и Саша, к этому моменту прибежала Лариса. Ладно, подумала Соня, субботняя жизнь, вроде бы как налаживается и даже начинает ей нравиться.
Борщ получился на славу, как говорится, за уши не оттянешь. К тому же Соня достала из своих запасов бутылку шампанского, и они выпили за знакомство. В открытое Сашей окно доносились обрывки слов со двора дома, а у входной двери топтались чьи-то ноги. Вдруг раздался звонок. Один мужик все-таки прилетел, им оказался сосед по площадке Рудик Царьгородцев.
– Рудольф, – представился он женской компании и признался: – Не смог пройти мимо такого обольстительного запаха!
Как обмельчали мужики, подумала Соня. Слетаются только на еду. Она пригляделась к Рудику, который уже сидел рядом с тарелкой, до краев наполненной борщом. Большой и толстый сосед-водитель никаких чувств в девушке не вызывал. Для нее он был как инопланетянин – те тоже где-то есть, но их не всегда видно. Живут своей жизнью, мелькают то тут, то там. По субботам Рудик чаще мелькал с мусорным ведром.
– Кто из вас так отменно готовит? – поинтересовался сосед.
– Яй! Ай! – вскрикнула Соня, чью ногу придавила ножища сорокового размера.
– Ага, она, – тыкнула пальцем в Соню Александра, нажимая на ее ногу еще сильнее.
– Вот те раз, – удивился сосед, – а я думал, что она у нас деловая дама.
Он вытер рукавом рот и заинтересованно посмотрел на Соню. Та сделала испуганные глазищи и выскочила из-за стола мыть тарелки.
– Она у нас на все руки мастерица…
И пошло-поехало. Оказалось, что Соня шьет одежду, вышивает крестиком, мастерит поделки из коры дуба, вяжет шерстяные носки на всю родню. Перечень Сониного рукоделия в устах Александры был нескончаем. Лариса даже застыла с куском пирога, вслушиваясь в то, что в принципе могла бы делать ее подруга. Это было похлеще новости про инопланетян, якобы приземлившихся на окраине города.
То ли Соня вела себя не так, как надо, то ли Ларискино удивление выдало ее с головой, то ли еще что-то, но Рудик после деревенских малосольных огурчиков и смородинового варенья сосредоточил свое внимание на Александре. Дружественная встреча завершилась тем, что он пригласил ее назавтра в кино и ушел к себе в соседнюю квартиру.
– Хороший мужик, добротный. На меня повелся. Не переживай, – кивнула она Соне, – что-нибудь придумаем.
Думали недолго. Так как день близился к вечеру, решили втроем отправиться в местный клуб Стекольного завода на дискотеку, где можно было немного «подрыгаться» и с кем-нибудь познакомиться.
Собирались долго. В основном потому, что ни Сашу, ни Ларису не устраивал Сонин гардероб. Такие же строгие, как ее пучок волос, однообразные костюмы. Лариса сбегала домой и принесла короткую юбку, облегающую майку и разноцветные колготки. Соня схватилась за голову, но ту быстро подставили под горячую воду и хорошенько намылили, смывая с волос тягучую бриалиновую жидкость. После просушки феном и возведения на Сониной голове шевелюры, напоминавшей копну мелкой вермишели, приятельницы отступили на шаг и цокнули языками. Лариса и Саша были довольны, Соне пришлось с этим смириться. Она опять попыталась возражать, когда на нее слоями накладывали декоративную косметику, но сил для сопротивления оставалось все меньше.
Клуб, так же как и завод, располагался на городской окраине и считался лучшим тусовочным местом Тугуева. Добираться до него решили на машине, которую припарковали чуть в стороне. После чего под орущие со всех сторон динамики о Прасковье из Подмосковья девушки в приподнятом настроении зашли в обшарпанный полутемный зал.
Соня уже лет десять как не была на подобных мероприятиях. По недоуменным лицам своих подруг она поняла, что и те посещали дискотеку нечасто. Даже в этой темной-претемной темноте, у колонны рядом с входом было совершенно ясно видно, что кругом одни малолетки. Самому старшему из них едва исполнилось восемнадцать. Соня определила это по его бегающему взгляду скрывающегося призывника. Тощий несостоявшийся боец шаткой походкой подошел к ним и предложил недорого «колеса». Соня встрепенулась, заинтересовалась маркой и попыталась втянуть парня в обсуждение толщины резины, перекрикивая динамики, тоскующие по березкам. На что тот отреагировал совершенно, по ее мнению, неадекватно.
– Тащишься от конопли? Так бы сразу и сказала.
И шаткая походка увела его в глубь зала. Тут же, как из-под земли, вырос какой-то прыщавый юнец и со словами «Какие ядреные пэтэушницы!» хлопнул Сашу по заднице. Та фыркнула и заправски дала ему в глаз. Соня испугалась, схватила родственницу за руку и потащила к выходу.
Через минуту они втроем уже сидели в Сониной «девятке», благо у той были тонированные стекла. Соня безрезультатно вертела ключом в замке зажигания. Поняв, что машина снова «выделывается», и убедившись, что мстить за тощего никто не собирается, она вышла из «девятки» с молотком и открыла капот. Результата не последовало. Машина не подавала признаков жизни. Пришлось бросать ее на произвол судьбы, то есть на Воронцова, и отправляться голосовать на дорогу. Можно было бы пройтись пешком, но высоченные каблуки и облегающие юбки не давали сделать и десятка шагов.
Соня по мобильнику как раз объясняла Алексею, где он может забрать ее «девятку» в ремонт, когда рядом с девушками остановился видавший виды полицейский «газик».
– Новенькие? – спросил хмурый водитель.
– Да, в первый раз здесь, – ответила ему Саша.
– Что, девчонки, – ухмыляясь, поинтересовался сидящий рядом с водителем молодой сержант, – работаем?
– А как же, – хором ответили те, после чего оказались в «газике».
Но вместо жилого сектора полицейские доставили их в отделение.
– Проститутки, – кивнул на них сержант, – три штуки.
– В обезьянник, – махнул рукой усталый лейтенант.
– Кто проститутки? – возмутилась Лариса. – Мы – проститутки?
– Нет, мы… – издевательски бросил ей в ответ уходивший на очередное «задание» сержант.
Субботний вечер начинал приобретать совершенно иной колорит.
О том, что зря они начали с обвинений и возмущений, Соня догадалась часа через два, сидя на длинной деревянной скамейке в зарешеченной каморке, из которой хорошо проглядывался стол лейтенанта. Полицейский все это время занимался какой-то облезлой особой с синяком под глазом, пропитавшейся стойким запахом алкоголя, от которого у девчонок в обезьяннике кружились головы и слезились глаза. Хотя глаза были на мокром месте, скорее всего, от обиды и бессилия.
– Имею право на один телефонный звонок! – билась о прутья решетки Лариса и вожделенно смотрела на конфискованные сумочки, брошенные на столе.
– Звонок другу! – поддержала ее Соня.
– Цыц! – лейтенант погрозил пальцем. – Вам же хуже. Помешаете мне разбираться с гражданкой Сидоркиной, не дождетесь своей очереди до утра.
Угроза возымела действие, девушки примолкли.
– Значит, так. – Лейтенант направил поток света от прикрепленной к столу лампе на Сидоркину. – Пишем в протоколе: «В 19 часов 35 минут, когда гражданин Сидоркин зашел на кухню, вы сидели и читали…»
– Конечно, читала, чтоб мне сдохнуть. – Та отклонилась от света и трясущейся рукой прикрыла синяк. – Что же я могла еще делать?
– Читали эту книжку? – Он повертел вещественным доказательством – толстым томом «Анны Карениной» с оставленными на обложке жирными селедочными следами.
– Эту, – подтвердила гражданка, смахнув пьяную слезу, – такая жизненная книжка, сдохнуть мне на этом месте!
– …Льва Толстого, – цитировал лейтенант то, что записывал на листе бумаги.
– Чего чирикаешь, – вдруг запротестовала Сидоркина, – такого не знаю! За него отвечать не собираюсь. Леньку Тощего знаю – обколотый придурок. А Толстого ни в жисть, чтоб мне сдохнуть.
– Цыц! – Лейтенант продолжал писать. – Читала книгу Льва Толстого стоимостью пять рублей семьдесят копеек…
– Еще двое скинутся – на бутылку самогона хватит, – мечтательно произнесла гражданка, услыхав про пять рублей.
– Когда вошел гражданин Сидоркин, гражданка Сидоркина поинтересовалась его заработной платой…
– Ага, так интеллигентно сказала: где деньги, чтоб ты сдох?!
– Гражданину Сидоркину не понравилось, что жена продолжает самообразование, – писал лейтенант. – И он сделал попытку воспрепятствовать этому, забрав книгу у гражданки Сидоркиной…
– Так я и отдала, – усмехнулась та.
– …В результате чего гражданин Сидоркин был госпитализирован с телесными побоями и множественными переломами…
– Ученье – свет! Чтоб мне сдохнуть.
Соня глубоко сомневалась, что гражданка Сидоркина вообще знала буквы. Но лейтенанта эта история вполне удовлетворила, закончив писать, он открыл обезьянник и втолкнул к ним «почитательницу» великого писателя.
После пятиминутного перерыва подошла их очередь. Первой выскочила Лариса и, усевшись за стол, схватила свою сумочку и стала в ней рыться. Лейтенант не препятствовал поискам, а спокойно продолжал что-то писать в потрепанном журнале.
– Фамилия?
– Вот! – Лариса наконец-то нашла то, что искала. Весь ее торжествующий вид говорил о том, что, отсидев в обезьяннике пару часов, она получила удар по голове воображаемым яблоком и была готова кричать «Эврика!».
– Что? – Страж порядка взял из рук Ларисы бумажку и привычно зачитал вслух: – «Внештатный корреспондент районной газеты «Знамя труда»…
– Да! – почти кричала Лариса. – И мы выполняли задание редакции по внедрению в ряды женщин легкого поведения.
Пока та объясняла лейтенанту, на какую именно тему ей нужно сделать материал, и пыталась это наглядно изобразить, Соня вспомнила, что действительно когда-то подруга встречалась с журналистом из местной газеты, результатом чего стала заметка про архитектурные излишества Тугуева и удостоверение внештатного корреспондента, так вовремя подвернувшееся сейчас под руку.
– Богема, блин, – вздохнул коп, перечеркивая строчку в журнале. – В следующий раз не попадайтесь!
Девушки вышли из отделения, окрыленные Ларискиным успехом. Хотя, подумала Соня, если наша полиция верит тому, что гражданка Сидоркина по вечерам на кухне читает «Анну Каренину», то чего уж удивляться журналистам, вместо проституток стоящим на дорогах.
День четвертый
Любой чукча может запудрить мозги доверчивой провинциалке
Еще один выходной день начался не так, как бы хотелось. Вместо прекрасного принца, будившего Соню во сне прикосновением губ, внезапно возник расплывчатый образ Стрелкина в полицейской форме, который худой рукой с длинными пальцами барабанил в окно и требовал конопли. Она резко открыла глаза и скосила их в сторону действительно доносившихся звуков. К счастью, в окно барабанил не Стрелкин, а ветки дерева, растущего прямо у подъезда. Соня перевернулась на другой бок, но уснуть больше так и не удалось. Она начала свой обычный утренний моцион с мыслями о том, что нужно бы дойти до РЭУ и заставить его работников подровнять крону разбушевавшегося тополя. Или осины. В деревьях Соня не разбиралась.
У ванной ее ждал сюрприз – мало того что дверь была закрыта с внутренней стороны, она еще пропускала душераздирающие звуки, исходящие от воющей по ту сторону родственницы. «Ясно, – подумала Соня, – в деревне нет ванны, а у меня нет звуконепроницаемой двери. Сашка плескалась вчера, начала с купания утро, значит, продолжит это и днем. Умываться придется на кухне».
Сестрица, вовсю голося «Да, я Прасковья из Подмосковья!», возилась в ванной часа два. Соня в это время сидела на кухне, пила пятую чашку кофе. Разглядывала объявления о брачных услугах в местной районной газете, где числилась внештатным корреспондентом ее приятельница, и ждала обещавшую прилететь на крыльях Ларису. У той по телефону был настолько подозрительный голос, что Соня боялась, как бы она не прилетела на крыльях очередной любви.
Вместо Ларисы на этих самых крыльях прилетел сосед-водитель. Весь его вид говорил о том, что за последние сутки с ним что-то произошло. Оно, это произошедшее, заставило соседа надеть галстук и пиджак. Галстук был в мелкий горошек, пиджак в полосочку, а джинсы с майкой оказались совершенно выцветшими. Соню, привыкшую к офисному виду мужчин-коллег, прикид соседа удивил чрезвычайно. Но тот истолковал ее реакцию по-своему.
– Ты это… не обижайся и все такое. Я к твоей родственнице. Хочу ее в кино сводить и все такое.
– Пожалуйста, без этого, – очнулась Соня. – Она девушка серьезная и приехала в город устраивать свою семейную жизнь, а не заниматься «всем таким» с моими соседями.
– А я что? – удивился тот. – На семейную жизнь с ней я согласен.
«Почему я встал у стенки? Подгибаются коленки», – Соня вспомнила вечные стихи Михалкова из далекого детства. Закрыв дверь за водителем, обещавшим сбегать за цветами и шампанским, она пошла на кухню и налила себе шестую чашку кофе.
– Это хорошо, мужик он справный, – обрадовалась наконец-то вылезшая из ванны Саша, подвязывая махровый халатик на «кустодиевском» теле. – Будет кому в деревне механизатором работать. У нас и комбайнеры требуются. А не захочет, так пусть на своей фуре катается. Лишь бы деньги в дом носил и с хозяйством управлялся.
Соня задумалась. Вот так парень – пришел, увидел, полюбил. И жениться готов, что самое удивительное, на первой попавшейся сельской девчонке. Что с ней, городской, не так? Слишком умна, худа и вредна? Если бы была умной, уже оженила бы на себе какого-нибудь дальнобойщика. И разъехались бы в разные стороны по обоюдному согласию: он – в даль, она – к немцам. Может, обожраться деревенских пирожков и поправиться? Мужчины любят худых, а женятся на толстых! И не вредная она вовсе. Подумаешь, напомнила пару раз соседу, что мусорное ведро нужно доносить до баков, а не до подвала. Почему же ей предпочли другую?
– Не скучай, – смачно дожевывая завтрак, прошамкала Саша. – Собирайся, сейчас пойдем к свахе. Подмажь где чего надо, а то выглядишь слишком кисло. Растяни улыбку до ушей, не стесняйся. Зубы у тебя справные, как у совхозной кобылы, что у нас в прошлом году окочурилась от старости. Во зубы были, камни грызла!
И Саша показала кулаком размер камней, сгрызенных кобылой, которая так и не пережила голодную совхозную жизнь. «Ладно, – подумала Соня, – хоть зубы у меня хорошие. Значит, шанс еще есть».
– Есть, есть, – подтвердила прилетевшая через часок Лариса. – На пятачке в бизнесцентре, ну, у которого весной провалилась крыша, есть бюро знакомств. – И радостно добавила: – Выходной там – понедельник.
– И чего? – хлебая щи, поинтересовалась Саша.
– А сегодня что? – замерла та в ожидании ответа.
– Что? – равнодушно поинтересовалась Александра.
– Воскресенье, – сообщила Лариска и многозначительно посмотрела на Соню, мол, какая тупая у тебя гостья.
Через полчаса они уже сидели у заветного кабинета и перебирали яркие прайс-листы столичных бюро знакомств на журнальном столике, обещающие удачное замужество почему-то только за границей. Саша критиковала длинных тощих мужчин, изображавших иноземных женихов, а Лариса переписывала адреса, где можно было получить о них исчерпывающую информацию. Она объяснила, что делает это исключительно для Сони, так как сама уже два месяца переписывается по Интернету с молодым итальянцем Педро, который приглашает ее в гости на смотрины. Оказалось, Лариса копит на поездку деньги, а Педро взял с нее страшную клятву о полном молчании до их встречи. У Сони не находилось слов. Она была готова убить клятвопреступницу, расколовшуюся так не вовремя.
Поэтому на вопросы миловидной дамы, хозяйки бюро знакомств, отвечала невпопад. Но ее было кому подправить. Дама поначалу даже не поняла, кому из трех девушек требуется срочно выйти замуж. Ей путано объяснили что-то про нормальных русских справных мужиков. После рассказали про итальянцев, но здесь разгорелся горячий спор, кто лучше – узбеки или немцы. Потом поплакались на своих сослуживцев и однокашников. После чего все пришли к выводу, что мужик – сволочь редкая, и были согласны почти на любого.
– Ой! Архип Семенович! – Соня держала фотографию из толстого альбома-картотеки.
– Рекомендую, – щебетала миловидная дама, – вдовец с хорошей репутацией. Директор оборонного предприятия. Хочет жениться на молоденькой. Многообещающий союз…
– Главный бухгалтер ликеро-водочного завода.
– Какая разница, – продолжала та, – бухгалтер еще лучше.
– Это как посмотреть, – возразила Соня и, качая прилизанной головой, доверительно добавила: – Среди них попадаются голубые.
– Да вы что?! – изумилась дама и полезла за другим альбомом. – Здесь – верняк.
Пока девушки копались в остальных изображениях будущих женихов, дама сняла трубку и набрала номер.
– Зоя, ты представляешь?! Директор – голубой!
– Да ты что?! – ответила трубка.
Соня подумала, что так и рождаются сплетни, и пожалела в душе главного бухгалтера. Хотя, с другой стороны, так ему и надо. Жениться на молоденькой, видишь ли, собрался. Сейчас, разбежалась. И она ткнула пальцем в первую попавшуюся фотографию какого-то знакомого колобкообразного лица.
– Вот этот!
– Правильно, милочка! Отличный вариант, – щебетала дама, – вышибала из «Ладушек».
– Какой-то он слишком большой, – засомневалась Соня, представив его в своей квартирке. Без проблем он помещался только на месте шкафа при условии не двигаться в течение дня и ночи.
– Подходящий парень! Масса достоинств! Недостаток один: когда выпьет, начинает всех вышибать в окошко.
Соня не захотела рисковать и выбрала еще один снимок.
– Модель, – проникновенно заявила дама, – необычайно симпатичный молодой человек. Глаза без единой мысли, смотришь в них и отдыхаешь. Двигается плавно, как парализованный…
– Какой недостаток? – поинтересовалась Лариса.
– Требует подругу без претензий.
– Это как?
– Молча. – Хозяйка прикрыла рот рукой. – Ему нужна немая.
Соня подумала, что прикинуться немой она не сможет, особенно, когда к ней придет Лариса, и взялась за очередное фото. Следующим оказался тщедушный бизнесмен, ищущий себе жену с пятым размером бюста. Далее шел художник, которого уже брали в мужья и возвращали по той причине, что он любил усыпать постель розами. Нет, его избранницы были мечтательными особами, просто им надоедало вытаскивать колючки из интимных мест… Вскоре оказалось, что среди тугуевских мужиков нет ни одного нормального.
Постепенно перешли на альбомы с иноземцами. Там Соня с удивлением обнаружила фотографии Пьера Ришара и Алена Делона. Дама развела руками и сослалась на немногочисленность иностранцев, желающих связать себя брачными узами с тугуевскими девушками. Лариса попыталась возразить, сказав, что в Интернете полным-полно итальянцев, которые только и мечтают о таком счастье. С чем хозяйка бюро знакомств не согласилась, пояснив, что в этом самом Интернете итальянцами оказываются представители совершенно других народностей. Любой чукча может, прикинувшись итальянцем, запудрить мозги доверчивой провинциалке. Призадумавшись, что Педро – вполне вероятно, законспирированный чукча, Лариса умолкла. Зато слово взяла Саша, она потребовала приличного немецкого бюргера. Дама за небольшую плату внесла это пожелание вместе с Сониными данными в картотеку и попрощалась с девушками.
Они пошли к выходу хмурые, и вдруг Лариса, снова подтвердившая поговорку: «Подруга – это непрочитанная книга», заявила:
– Есть альтернатива. У Живых прудов живет бабка-ведунья. Может приворожить кого-нибудь. Это наше бюро знакомств только раскручивается, а бабуля-ворожея уже давно оприхаживает публику, у нее даже есть постоянные клиенты.
– Ты, что ли? – выразила общее удивление Саша.
– Нет, – мотнула головой Лариса, – соседка моя, Стрелкина. Ну, мать Романа, который с Соней…
– Уже не со мной, – фыркнула та.
– Подумаешь, фрукт. Запиши его в свою красную книгу и забудь как вчерашний дождик. Так вот. Бабуля предсказала Стрелкиной, что ее ненаглядный Ромочка женится в этом году на какой-то рыжей дуре! Представляете? – она засмеялась, но, обернувшись к подруге, вдруг серьезно предложила: – Может, тебе перекрасить волосы в более яркий цвет?
Перекрашиваться Соня не хотела, а в ворожбу и привороты не верила, поэтому ехать к ворожее отказалась. Тем более что Саша решила пройтись, посмотреть окрестности. Маленький провинциальный городок обрубил вереницу своих тихих улочек только под вечер. Плутая в скверах и между домами, девушки успели наговориться. Саша даже спела про девушку Прасковью на берегу затерявшейся в камышах речушки. Лариса наконец-то выдала подробности про Педро. Настроение у Сони явно улучшилось.
Как оказалось, итальянец сам предложил свою кандидатуру на сайте районной газеты. Лариса, сидя на секретарском месте у главного архитектора города, постоянно пользовалась Интернетом, пытаясь следить за местными сплетнями. Именно так, а не как иначе. Последнюю книгу она прочитала в 11 лет, та называлась «Му-му». После чего Лариса обиделась на всех писателей, убивающих своих героев, и ее источником знаний стал телевизор. Но из-за отсутствия в городе местного телевидения новости приходилось узнавать, «читая» газету через Интернет. Конечно, она это делала не по собственной воле. Главный архитектор готовился стать мэром и требовал от нее еженедельных отчетов обо всех значимых событиях в городе. А незначимые, вроде того, что какой-то итальянец хочет познакомиться с русской девушкой для создания крепкой интернациональной семьи, она оставляла для себя.
Пока, в принципе, рассказывать о Педро подругам было нечего, помимо того, что виртуальные влюбленные пару раз послали друг другу пламенные письма и обменялись фотографиями. Правда, в каждом письме Педро звал девушку в Италию, намекая на серьезность отношений. Лариса намеки поняла и стала откладывать деньги на поездку. А «раскололась» она потому, что, разглядывая открытки с иностранцами на журнальном столике перед дверью в бюро знакомств, вдруг подумала, что и ее Педро (вот, гад!) может также валяться в полураздетом виде на столе. И каждая может взять его в руки, пощупать и прикинуть на себя. Придя домой, Лариса сразу же села за компьютер и полезла во Всемирную паутину.
Вечером Саша с Рудольфом отправились смотреть в местном кинотеатре фильм с впечатляющим названием – «Сбежавшая невеста». Соня от нечего делать нашла на антресолях бабушкины пяльцы и попыталась вышивать крестиком. Занятие девушке не понравилось, тем более что она умудрилась уколоть иголкой все пальцы поочередно. Соня вздохнула, взяла с полки Куликову с ее «астральным рыцарем» и пошла на кухню пить кофе с тортом, оставленным заботливым Царьгородцевым. К возвращению Саши из кинотеатра на огромном блюде сиротливо лежала последняя кремовая розочка, не поместившаяся в Сонин желудок.
День пятый
Разрешите познакомиться? – Отвали!
Соня спешила на остановку общественного транспорта. Последний раз она пользовалась им лет пять назад, когда первая приобретенная ею машина – старенькая «Ока» – глохла на каждом светофоре. Смутные представления о том, что сегодня происходит на тугуевских остановках, дали ей повод по дороге немного помечтать. Она жаждала приключений, встреч, свиданий. Ну, хотя бы просто обычного знакомства. В стиле: «Здравствуйте, девушка, разрешите с вами познакомиться». Одиноко стоящему у ларька с газетами брюнету Соня мысленно строго ответила: «Я с незнакомыми на улицах не разговариваю». А воображаемый ухажер улыбнулся: «С кем же вы тогда на улицах беседуете? С родственниками? Я уже почти ваш кузен. Вот как ваша фамилия? Не поверите, у меня такая же!» И тут Соня должна была смилостивиться…
На самом деле на автобусной остановке стоял не один брюнет, а толпа людей с волосами разного цвета. «Мама милая, – подумала Соня, – как же я с кем-нибудь здесь познакомлюсь?» Плотная стена из брюнетов и блондинов держала глухую оборону у того места, где обычно раскрывались двери старых «Икарусов». Соня попыталась протиснуться ближе, увидев приближающуюся махину, но толпа, стоящая плечом к плечу, еще плотнее сомкнула свои ряды и оттеснила девушку метров на двадцать. Соне оставалось лишь глядеть вслед удаляющемуся переполненному автобусу.
Кто ей сказал, что можно знакомиться в общественном транспорте? Лариса. Она, видите ли, знакомилась. Интересно, как ей это удалось. После того как Соня пропустила еще пару автобусов, она поняла, что спешащий на работу народ занят только проблемой штурма, и ничто другое его уже не интересует. Испытано на себе, как любят говорить журналисты. Поэтому, когда пришел четвертый по счету автобус, Соне было наплевать на всех брюнетов сразу, потому как она опаздывала на работу практически на час. Пристроившись за могучими плечами крепкого амбала и одновременно прижав к себе старушку в пуховом платке, девушка стала прокладывать себе путь к дверям.
– Осторожно, – кричала Соня, – инвалид!
И показывала глазами на старушку. Люди, в которых еще с доперестроечных времен остались капли совести, немного уступили. И хотя наглая молодежь продолжила штурмовать автобус без оглядки на инвалида, Соне этого «уступления» вполне хватило. Она вместе с амбалом и старушкой влезла внутрь. Та кинулась ее благодарить, для чего, прилагая неимоверные усилия, повернулась к спасительнице лицом. Когда они оказались нос к носу, то узнали друг друга.
– Ты?!
– Вы?!
– Внуку моему почему не позвонила?
Допрос шел с пристрастием пару остановок и закончился только тогда, когда старушка вышла у колхозного рынка.
– Позвони! – крикнула она напоследок в закрывающиеся двери, а Соня облегченно вздохнула.
Но не тут-то было. Покой сегодня ей мог только присниться. И не в общественном транспорте, где полагается, о чем совершенно забыла Софья Романцева, оплачивать поездку. Она вспомнила об этом, когда, сминая всех на пути, перед ней возникла грозная фигура кондукторши.
– Почему не оплачиваем проезд? – пробасила она на весь салон, пассажиры заинтересованно обернулись на голос. – Я слежу за тобой уже две остановки, дамочка. А ты все платить не собираешься. Зайцам у нас – бой!
И ее толстый палец указал на висящий у дверей плакат, где ушастый зверь с человеческой мордочкой корчился в карающих объятиях контролирующей организации.
– А она прикидывалась льготником, – вдруг пропищал чей-то голос.
– Ага, ага, кричала, что инвалид, – добавили «добрые люди».
– Я не инвалид, – опешила Соня и полезла в сумку, отыскивая кошелек.
– Не заплатишь – будешь им, – пригрозила кондукторша.
Романцева почему-то ей сразу поверила.
Добравшись до своего кабинета, Соня тут же схватилась за телефон, который голосом Воронцова пообещал ей ее «девятку» на следующий день к вечеру. «Ладно, – смирилась Соня, – завтра встану пораньше и пройдусь пешком».
Не зря говорят, что понедельник – день тяжелый. Как начнешь день, так его и проведешь. И что-то еще в этом духе. У Сони не заладилось с утра, и все шло наперекосяк до вечера. Во-первых, ей здорово досталось за опоздание. Был бы это обычный день, еще ничего, но именно в понедельник начальство организовывало планерки среди ИТР и заместителей, на которых планировало всю неделю. Без Сони, распределявшей обязанности на пять рабочих дней, это мероприятие стало совершенно бесполезным. Потому все «скатились» на мелкие разбирательства – кто, когда и на сколько опаздывал. Выяснили, что больше всех на работе отсутствовал сам начальник. Но карать его за это побоялись и перекинулись на Романцеву. Перемыли ей все косточки, вынесли «устное предупреждение» и снизили премию на 10 процентов.
Ну и шут с вами, подумала Соня, когда ей озвучили наказание. Скорей бы от вас уехать в Германию. И она глазами отыскала Усачева. Тот на лету схватил намек и показал четыре пальца, усмехаясь едко и противно. Вот гад, возмутилась Соня, снова требует сорок процентов.
Зато Сева Караванов ничего от нее не требовал. Он пребывал в прострации. Кот Леопольд обожрался мороженой рыбы, забытой хозяином ночью на столе, и гадил не переставая. Сева не понимал, как в маленький кошачий желудок мог поместиться килограмм холодной сырой рыбы. Да еще печенье, вазочку с которым Сева тоже забыл убрать подальше от Леопольдовых лап. Вызванный ветеринар должен был появиться в квартире с минуты на минуту. И Караванов обдумывал, как получше сказать боссу, что он уходит на больничный по уходу за котом.
Самое интересное, что все утро Соне на глаза попадался Архип Семенович. Каждый раз во время этих попаданий он удивлялся, приговаривая, что их наверняка сталкивает друг с другом судьба. Соня в судьбу не верила. Девушка искренне считала, что, следуя советам ее любимого писателя Александра Грина, счастье нужно делать своими руками. Поэтому-то они и сновали над столом, словно бабочки, быстро перелистывая заботливо оставленное для нее Ларисой, забежавшей утром на минутку, пособие с громким названием «Где встретить мужчину своей мечты».
Встречать нужно было в рабочем коллективе (если тот большей частью мужской), на дискотеке (Соня усмехнулась), среди друзей и одноклассников (опять всплыл образ Стрелкина с коноплей), в службах знакомств (Соня представила, как вышибала из «Ладушек» вышибает ее в окошко), в общественном транспорте (с толстой кондукторшей). Девушке стало казаться, что шансов встретить не только мужчину своей мечты, но и просто хорошего человека, у нее нет.
Тем не менее автор сей занимательной энциклопедии знакомств предлагал еще попробовать знакомиться на кладбище, в баре для лиц с неправильной ориентацией, в автомобильных авариях, при пожарах, землетрясениях и наводнениях. Он обосновывал это тем, что нестандартные ситуации сближают людей. Соня вспомнила, что прошлой весной вся Европа плавала по пояс в воде, и горько пожалела, что упустила такой шанс. Ждать же землетрясения или наводнения в Тугуеве придется долго. Хотя… пожар или автомобильную аварию можно организовать. Но почему-то делать этого не хотелось.
Не хотелось и идти с Архипом Семеновичем обедать. Тот, попавшись Соне на глаза пятнадцатый раз, решительно пригласил ее в «Ладушки».
– Понимаете, милочка, – прошептал он ей на ухо, – вы должны мне помочь. Как коллега коллеге. Кто-то распустил обо мне слухи, что я… – бедняга замялся.
– Голубой! – вырвалось у Сони, и она прикрыла сглупивший рот рукой.
– Вот, уже и до вас дошло, – горько вздохнул главный бухгалтер.
– Нет, что вы, – попыталась оправдаться Соня, – я слышала не про вас. Про другого бухгалтера.
– Что вы говорите, – задумался Архип Семенович, провожая взглядом озабоченного Караванова. – А что-то в этом есть, если сопоставить все факты… Он только что отпрашивался ухаживать за каким-то Леопольдом…
Соня схватилась за голову. Зато озадаченный главбух, забыв про приглашение на обед, устремился делиться новостью. К вечеру весь коллектив обсуждал, как Караванов докатился до ручки. Если бы они только знали, что это была лапка. В общем-то безобидного животного, трагически переживающего разрыв хозяина с хозяйкой и стремящегося разными способами скрасить свое одинокое кошачье существование.
Вечер наступил неожиданно, кабинеты быстро опустели. Соня поняла, что засиделась над бумагами и опоздала «сесть кому-нибудь на хвост». «Ладно, – подумала она, – сегодня еще раз поеду на автобусе, а вот завтра точно пойду пешком».
Окрыленная накопленным за утро опытом, она пришла на остановку, где уже собралась толпа тугуевцев, мечтающих о сытном ужине и телевизоре с диваном.
– Девушка, – срывающимся голосом произнес, обращаясь к ней, какой-то брюнет, – разрешите познакомиться.
– Отвали, – огрызнулась Соня, занимая место для штурма автобуса.
Она не только вошла в первый же автобус, но еще умудрилась занять место рядом с окном и практически сразу купить билет. Довольная тем, что не сплоховала и сделала все, как надо, Соня огляделась. Рядом с ней сидел брюнет, который хотел познакомиться на остановке. Но это был не тот брюнет, какого она представляла сегодня утром. Вместо роскошного красавца сидел плюгавенький мужичонка, да еще к тому же в нетрезвом виде.
– Маша, – икая, обратился он к Соне, – не ругайся. Прости меня, Маша.
– Вы меня с кем-то путаете, – наклонившись к нему, шепнула Соня.
– Люди добрые! – завопил вдруг брюнет. – Пусть она меня простит!
Люди обернулись и с недоумением посмотрели на парочку. Брюнет тем временем вцепился в Сонин рукав и начал хлюпать носом.
– Не гони меня, Маша, пойдем домой…
Соня, которая ни в какую не хотела становиться Машей, оттолкнула надоедливого соседа. Тот не удержал равновесия и свалился к ногам стоявшей с многочисленными пакетами тетки.
– Ишь, какая, – взбрыкнула та, – посмотрите на нее – мужиками разбрасывается!
– Ага, ага, – подхватила другая, – он ее домой зовет, а она пихается.
– Брезгует, видишь ли!
– Ага, ага, если каждая будет своего мужика в автобусах из-за пьяного дела бросать, ездить станет не на чем.
А брюнет тем временем положил голову Соне на плечо и уснул.
– Глядите, какая идиллия! – заявила тетка с пакетами. – Муж, уставший после работы…
– Не мой он муж, – ответила ей Соня.
– Ага, ага. Вредная какая нашлась. Ей мужика готового дают, а она отказывается. Мужик-то нынче – птица редкая.
Редкая птица захрапела на Сонином плече. Девушка толкнула его, чтобы разбудить, но пьяный сосед снова не удержался на месте и уткнулся носом в коленки агакающей тетки.
– Себе бы его и брали, – съязвила Соня.
Читать бесплатно другие книги:
