Танец с богами и драконами Сухов Александр
– Кто же тот негодяй?! – возмущенно спросила разрумянившаяся журналистка, еще не успокоившись окончательно после словесной стычки с начальником экспедиции. – Я бы ему… – Она приблизила свой ротик к маленькому ушку Варвары и что-то зашептала, усиленно жестикулируя руками.
Закончив нашептывать и размахивать ручками, Пат отстранилась от подружки, и обе дружно рассмеялись.
По движению рук рыжей бестии несложно было догадаться, какую кару для неверного любовника она придумала. Ох уж и садистки эти дамы – ничего новенького изобрести не могут, только укоротить или откромсать!
Обнявшись, как две сестрички, девушки прошествовали за стол и тут же воплотили в жизнь свою угрозу «вмазать по рюмочке».
Мне показалось, что все без исключения присутствующие лица посчитали тему разговора о том, чтобы спровадить Патрицию домой, полностью исчерпанной, но неожиданно заговорил наш маг:
– Негоже вам, Варвара, поощрять девичью блажь! Вместо того чтобы помочь уговорить Патрицию вернуться в Нордланд, вы нарочно толкаете ее на необдуманные поступки. Вы даже не представляете, сколько раз нам угрожала серьезная опасность и сколько еще их встретится на нашем пути. – Затем взглядом, полным укоризны, юноша посмотрел на Пат и продолжил: – А ты, Патриция, вместо того чтобы с благодарностью принять искреннюю заботу товарищей и подумать о своем здоровье и здоровье своего пожилого отца, огульно обвиняешь всех в мужском эгоизме и стремлении унизить слабую женщину. Стыдно, Пат!..
Проникновенная речь Фарика как внезапно началась, так резко и оборвалась, но точнее и доходчивее вряд ли кто-то из нас мог бы выразиться.
Мысленно я зааплодировал ему в ладоши: «Получили, феминистки доморощенные?! Поделом вам! В следующий раз крепко подумаете, прежде чем распускать хвосты и корчить из себя супергероев в юбке!»
– Молодец, Фарлаф! – Брюс в полном восторге откинулся на спинку кресла и шлепнул себя ладонями по ляжкам. – Не в бровь, а в глаз!
Варвара пристально посмотрела на молодого человека, затем на соседку и совсем не к месту выдала:
– Патриция, а мальчик влюблен в тебя по уши!
В ответ на замечание хозяйки Фарик и Пат густо покраснели, как будто только сейчас для всех открылась некая страшная тайна.
Журналистка потупила взор и только хотела открыть рот, чтобы сказать что-то в свое оправдание, но не успела – на улице сначала полыхнуло, а потом бухнуло так, что затряслись стены здания. Через минуту по крыше коттеджа забарабанили первые капли дождя, и совсем скоро на поселок старателей обрушился тропический ливень.
– Как там Трол? – обратился с вопросом к хозяйке король. – Как-то нехорошо получается – мы здесь в уютном помещении, а он мокнет под дождем.
– Не волнуйтесь, уважаемый Матео, огр сейчас в гараже – киношки смотрит – повышает свой образовательный уровень. Привыкли они к жаре и духоте, поэтому называют наши дома холодными пещерами и заходить внутрь не любят. – Как мне показалось, Варвара с явным облегчением поменяла тему разговора. – Вообще-то первое знакомство с аборигенами не обошлось без курьезов. Раньше мы были уверены, что все они людоеды и, вообще, весьма дикие и злобные существа, но, как оказалось, это всего лишь безобидные вегетарианцы, бесхитростные, честные и очень доверчивые. Когда группа огров впервые посетила поселок, мы с испугу начали палить в воздух. Хорошо, что никого не убили и даже не ранили. Позже Трол нам рассказал, что огры решили с нами разделаться, но он уговорил вождя и шамана не предпринимать никаких враждебных действий против людей. Через несколько дней он пришел в поселок с подарками, и с его помощью нам удалось наладить контакт с местным населением. Теперь Трол и его соплеменники здесь частые гости. Даже шаман Угрюк-Хай изредка заходит. Забавный старикан – с виду злющий и вечно всем недовольный, а как примет «огненной воды», такие пляски вокруг костра устраивает – загляденье. Его бы любой балет Эпирии с радостью принял на должность главного постановщика танцев…
Хозяйка еще долго рассказывала нам о быте и нравах местного населения и о взаимоотношениях жителей поселка с аборигенами. Например, Угрюк-Хай любит с серьезным видом ходить вокруг работающих машин и посредством своей магии постигать суть взаимодействия различных деталей и механизмов. Конечно же, у шамана ничего не получается, и из-за этого он очень сильно злится, но с механиком у него сложились приятельские отношения. Несмотря на сухой закон, им где-то удается раздобыть выпивку. Ходят слухи, что Грегор – главный механик рудника – где-то поблизости в лесу собрал самогонный аппарат и гонит пойло из перебродившего сока фруктов и ягод, которыми его в достатке обеспечивает Угрюк-Хай. Варвара давно бы избавилась от предприимчивого алкаша, но второго такого специалиста не сыскать на всем белом свете, и хроническое пьянство тихого выпивохи, по большому счету, на производительности предприятия никак не отражается. Поэтому приходится его терпеть, благо, кроме шамана, Грегор ни с кем выпивкой не делится и рабочих не спаивает.
Другие огры алкоголь на дух не переносят, зато всякими забавными вещицами очень интересуются и готовы выменивать понравившиеся им безделушки на алмазы. Особым спросом среди дикарей пользуются телевизоры со встроенным видеоплейером и автономным зарядным устройством от солнечных батарей. Любят нудные сериалы, детские мультики, фильмы о природе Земли и общеобразовательные программы. Из других вещей они отдают предпочтение газовым зажигалкам, ручным фонарикам, лазерным указкам и прочей мелочи. Для своих жен и пассий они охотно берут зеркальца, дешевую бижутерию и, как ни странно, мужские дезодоранты – женские духи капризным дамам почему-то не пришлись по вкусу.
Разинув рты, гости внимали словам Варвары. Хозяйка оказалась превосходной рассказчицей, а когда она изображала в лицах диалог пьяных шамана и механика или бурное обсуждение ограми очередной серии какой-нибудь мыльной оперы, все присутствующие едва не надорвали животы от смеха.
Живой рассказ Варвары разрядил обстановку. Никто больше не поднимал вопрос о том, чтобы отослать Патрицию домой. Лишь в конце вечера, перед тем как отправляться ко сну, Матео обратился к гостеприимной хозяйке:
– Варвара, огромное спасибо вам за прекрасно проведенный вечер! Если вас не затруднит, всего две просьбы.
– Буду рада сделать для вас все, что в моих силах.
– Не могли бы вы уговорить Трола, чтобы он проводил нас к Гремящей Расселине? – и, бросив косой взгляд на журналистку, продолжил: – Коль Патриция желает оставаться в составе экспедиции и дальше, я очень надеюсь, что она захочет сообщить о себе своему батюшке, и прошу вас всячески поспособствовать, чтобы ее послание скорейшим образом попало в его руки.
Услышав слова начальника экспедиции, Пат встрепенулась и сразу же повеселела. Мне показалось, что она сейчас вскочит со своего места и расцелует короля. Однако я ошибся – девушке удалось сдержать бурю восторженных эмоций, и Его Величество удовлетворился лишь ее благодарственным кивком и ослепительной улыбкой.
Варвара в свою очередь широко улыбнулась Матео.
– Насчет проводника можете не беспокоиться, мастер Тано. Я лично поговорю об этом с Тролом. Уверена, огр не откажет, тем более что вы спасли ему жизнь. По поводу письма также не сомневайтесь – будет отправлено на Большую землю первым же рейсом, главное, чтобы Патриция успела подготовить послание к моменту вашего ухода.
– В таком случае, – король обратился к Пат, – к завтрашнему утру подготовишь письмо.
– Как, вы собираетесь отправиться уже завтра?! – огорченно запричитала Варвара. – А я надеялась, что вы погостите еще как минимум пару дней. Может быть, ненароком я вас чем-нибудь обидела?
– Что вы, что вы! – замахал руками Матео. – Мы в полном восторге от вашего гостеприимства и будем очень рады, если вы когда-нибудь осчастливите нас ответным визитом! – Монарх извлек из нагрудного кармана визитную карточку и протянул девушке. – Здесь телефоны моего… гм… офиса в Вундертауне. Только назовите свое имя, за вами приедут и доставят вас со всеми подобающими почестями в мой… – и едва не бухнул «дворец», но быстро поправился, – мою резиденцию.
– Спасибо, мастер! – Варвара с благодарностью приняла визитку. – В моем деле связи с представителями горного народа могут оказаться весьма полезными и взаимовыгодными.
Наше предложение помочь убрать посуду со столов было в категорической форме отвергнуто хозяйкой:
– Идите и ни о чем не беспокойтесь, вам нужно хорошенько отдохнуть! – и, по-доброму улыбнувшись, шутливо добавила не в тему: – Раз уж вы меня бросаете здесь одну на произвол судьбы…
По дороге в свой домик я увидел свет позади коттеджа, в котором мы так приятно провели время, и приотстал от товарищей, решив любопытства ради заглянуть на огонек. Под покатым пластиковым навесом рядом с могучим «Драконом» не самой последней модификации, вольготно устроившись в кресле-качалке и сосредоточенно уставившись в экран телевизора, похрустывал галетами Трол. Здесь же у кресла возлежал Злыдень, также внимательно наблюдая за тем, что происходит на экране.
Чтобы ненароком не нарушить идиллию, я потихоньку отступил обратно в темноту и побрел неторопливо, любуясь по дороге неправдоподобно огромными звездами на темном бархате ночного неба. Специфика моей трудовой деятельности время от времени позволяла мне в полной мере насладиться видом звездного неба, но то было совсем другое небо, и звезды там были совершенно другие. По сравнению с тусклыми искорками, мерцающими в ясную погоду над Вундертауном, в настоящий момент над моей головой пылали и переливались различными оттенками огромные шары праздничной иллюминации. Завороженный, я остановился у крыльца своего домика и продолжительное время любовался восхитительным видом, который назвать иначе как «ЧУДОМ» язык не поворачивался…
Как-то неожиданно на небосклоне, словно на экспонированном листе фотобумаги, который погрузили в ванночку с раствором проявителя, стало постепенно вырисовываться женское лицо. Подсознание, помимо моей воли, зацепилось взглядом за несколько звезд и, используя их в качестве опорных точек, самостоятельно начало дорисовать прочие детали. Так бывает, когда смотришь на бегущие по небу облака – каждый из нас один и тот же объект воспринимает совершенно по-разному. Для одного наблюдателя это старинный парусник, для другого – парящий над землей дракон, а для третьего – обыкновенное, ничем не примечательное бесформенное облако. Вот и сейчас, если бы кто-то стоял рядом со мной и, выпучив глаза, изо всех сил вглядывался туда же, куда и я, вряд ли он увидел бы именно то, что видели мои глаза.
Когда «фотохимический» процесс формирования изображения прошел полный цикл, я понял, что передо мной лицо Веры-Варвары. Невольно мысли заструились совершенно в ином направлении. Я вспомнил те далекие, полные безумной страсти времена, когда даже мгновение без любимой казалось серым, пустым и бездарно потраченным. Любил ли я ее? Наверное, да, точно так же, как любил потом не один десяток женщин. Однако была ли это любовь в истинном понимании значения этого чувства? В данный момент найти ответ на поставленный самому себе вопрос было для меня непосильной задачей. А если сформулировать несколько иначе: была ли среди других та единственная, ради которой можно бросить все и сломя голову помчаться на край света? Ответ лежал на поверхности: если бы была – давно помчался, крепко вцепился в нее руками и никуда не отпускал от себя. На звездном экране образ Веры потускнел, но не растаял. Вместо ее лица перед глазами, сменяя друг друга, как в слайд-шоу, начали возникать другие женские лица – все те, кого я когда-то любил, с кем в конце концов расстался по разным причинам и о ком с грустью вспоминал одинокими холостяцкими вечерами. Если быть откровенным, причина всегда была одна – моя личная свобода, а поводов для расставания всех и не упомнишь.
Наконец это завораживающее мельтешение закончилось. Красивое личико Эллины – моей последней пассии, лукаво подмигнув, начало тускнеть и терять очертания. Но, к моему величайшему изумлению, на фоне звездного неба начал постепенно формироваться, набирая цвет, увеличивая яркость и приобретая объем, совсем другой знакомый до мельчайших деталей образ. Никакого отношения к моим любовным приключениям он не имел, и было весьма странно, что именно это лицо вытеснило все остальные. Чтобы избавиться от наваждения, я тряхнул головой, закрыл глаза, но голографический портрет Патриции упорно не собирался никуда исчезать и продолжал маячить перед моим внутренним взором.
Еще немного помотав головой и убедившись в том, что зеленоглазая бестия обосновалась там всерьез и надолго, я выругался вслух витиевато и смачно. Если бы кто-то из моих товарищей оказался сейчас рядом, он бы уж точно подумал, что Коршун изрядно перебрал. По большому счету, мне было наплевать, что обо мне подумают – кроме пары фужеров сухого вина и нескольких бокалов свежеприготовленного фруктового сока, ничего более существенного в мой организм во время вечеринки не попало. В отличие от одного дорвавшегося до выпивки гнома, я в полной мере осознавал, каково назавтра тащиться по офирской духоте с тяжелой похмельной головой. Помогло – навязчивый образ журналистки начал постепенно таять. Хотел ему вдогонку послать еще парочку «ласковых» слов, но не потребовалось – самоуверенное дерзкое лицо окончательно растворилось.
И все-таки перед тем, как войти в дом, я еще разок негромко выругался и на гномий манер (пронеси, Создатель!) похлопал себя по плечу. «Да чтобы между мной и этой самонадеянной мамзелькой, возомнившей о себе невесть чего!» В полном возмущении я набрал в рот побольше слюны и точным плевком отправил в центр гигантского соцветия какого-то местного «подсолнуха», одиноко прислонившегося широкими листьями к фундаменту. В ответ на мою артиллерийскую атаку из переплетений цветочных лепестков выползло нечто, отдаленно напоминающее своим видом шершня средней полосы, только раза в три крупнее и уж точно намного опаснее. Не дожидаясь, когда зверюга расправит крылья и начнет выяснять направо и налево причину своего беспокойства, я поспешил ретироваться в апартаменты, любезно предоставленные в полное мое распоряжение (смех, да и только!) бывшей любовницей.
Поднявшись по широкой винтовой лестнице на второй этаж и убедившись в том, что растревоженное насекомое не юркнуло вслед за мной, включил свет в гостиной. Затем врубил на полную катушку кондиционер и под живительным потоком прохладного воздуха начал стягивать одежду со своего разгоряченного тела. Оставшись в неглиже, прошествовал в ванную комнату и с четверть часа блаженствовал под душем, периодически изменяя напор и температуру водяных струй…
Внезапно до моих чутких ушей донесся тихий, еле уловимый скрип ступеньки. Я замер, настороженно прислушиваясь. Если бы не этот легкий скрип, из-за шума воды я бы ни за что не услышал, что ко мне пожаловали гости. Нет, гостья – шаги были осторожными, крадущимися и, вне всяких сомнений, принадлежали представительнице прекрасного пола. Дама вошла в гостиную, немного постояла посреди комнаты и уверенно направилась прямиком в спальню.
Чтобы гостья ничего не заподозрила, я не стал прощупывать пространство на уровне экстрасенсорного восприятия. Мне и без того было известно, что за дама решила осчастливить Коршуна визитом в столь поздний час. Я полностью расслабился, чтобы спектр излучения моей ауры оставался в своем обычном диапазоне. Улыбнулся и замурлыкал под нос мотив какой-то популярной песенки.
Выключив воду, насухо вытерся полотенцем и, соорудив на всякий непредвиденный случай набедренную повязку из полотенца, покинул ванную комнату.
В гостиной никаких видимых следов посетительницы. Чтобы удалить остатки влаги с тела, немного покрутился перед кондиционером. Затем собрал свою разбросанную по полу одежду и аккуратно разложил на кресле. Причесываясь, минут пять погримасничал перед зеркалом. Затем мой взгляд упал на панель музыкального центра. Вошел в меню проигрывателя, составил на свой вкус программу из десятка любимых оперных арий и включил воспроизведение, убавив звук до минимума.
Кажется, все. Правила игры соблюдены, и других поводов для оттягивания радостного момента встречи у меня не было. Поправив набедренную повязку, я распахнул дверь спальни. В комнате было темно, но потока света, проникающего в дверной проем, было вполне достаточно, чтобы рассмотреть все в мельчайших подробностях.
В той прошлой жизни она также потихоньку приходила ко мне и, как ей казалось, незаметно проникала в спальню. Она пряталась с головой под одеяло в ожидании, когда ее «случайно» обнаружат, а потом набрасывалась на меня, как тигр из засады. Несмотря на все магические ухищрения, которыми девушка пользовалась для маскировки, ей ни разу не удалось застать меня по-настоящему врасплох, но каждый раз я делал вид, что очень удивлен и обескуражен ее ловкостью.
Сегодня все было совершенно иначе. Она не разделась и не забилась под одеяло, как обычно, а нерешительно присела на краешек кровати. При моем появлении она подняла глаза, окинула робким взглядом мою фигуру и бесцветным голосом заговорила:
– Ну… здравствуй, Коршун.
– Здравствуй, Вера! – делая вид, что несказанно удивлен, воскликнул я. – Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть.
Вера махнула ручкой и улыбнулась.
– Кончай, Коршун, и не держи меня за полную дуру – я всегда знала, что ты ваньку валяешь!
– Знала?! – мои брови удивленно полезли вверх.
– Да, знала! К тому же я всегда чувствовала, что рано или поздно нам придется расстаться – уж слишком мы с тобой похожи: оба независимы, неуступчивы, у каждого своя цель в жизни.
– Выходит, зла на меня ты не держишь? – я уцепился за последнюю ее фразу, словно утопающий за соломинку.
– Размечтался! – Ее красивый ротик оскалился в хищной усмешке. Теперь Вера напоминала мне Леди-Кровь из нашумевшего в свое время фильма о вампирах – сейчас ее белоснежные клыки начнут расти на глазах, она обхватит мою голову руками и вопьется острыми зубками в сонную артерию. – По канонам жанра бросить тебя должна была я!
– Тогда зачем ты здесь? Может быть, пришла исполнить свое обещание?
– О каком обещании ты говоришь? – недоуменно посмотрела на меня девушка.
– Не темни, Вера! Вспомни, что ты говорила о ржавом тупом ножичке?! Добрые люди все слышали и любезно передали мне твои слова.
Лицо девушки на мгновение стало сосредоточенно-напряженным – Вера явно пыталась что-то припомнить, затем оно разгладилось, в ее глазах запрыгали лукавые бесенята, ротик расплылся в широкой и совсем не злой улыбке.
– Было дело – обещала, но теперь передумала.
– Значит, зла на меня ты больше не держишь? – с надеждой в голосе спросил я.
– Даже не надейся! – Вера безуспешно попыталась вернуть своему личику серьезное выражение. – Я придумала для тебя более жестокую месть!.. – и после короткой паузы продолжила замогильным голосом: – Мир вздрогнет, когда узнает, какая страшная идея пришла в мою светлую головку.
Я нервно окинул взглядом спальню в поисках как минимум электрической пилы со ржавой тупой цепью или какого другого приспособления, с помощью которого меня лишат не только того, что обещали ранее, но и всех прочих выступающих частей.
– Не трудись, Коршун! – засмеялась Вера. – Топор я с собой не принесла и ничего прочего в этом роде. Я отомщу тебе по-другому, – она встала на ноги, приблизила свое лицо к моему и в упор посмотрела своими бесстыжими глазищами прямо в мои ясны очи. – Сегодня мы будем любить друг друга, а потом я сама тебя брошу. Так будет справедливо.
Не говоря ни слова, я обнял девушку. Наши губы слились в жарком поцелуе.
«Ну что же, – подумал я. – Коварно, изощренно, тонко – иного я и не ожидал от нее».
В ответ она крепко обвила мою шею своими маленькими, сильными ручками. Не удержав равновесия, мы оба начали падать на кровать, по ходу дела срывая друг с друга одежды. Мир бешеным волчком закрутился вокруг нас, и все лишнее и ненужное растаяло. Во всей вселенной осталось всего два человека – я и она, да еще одна кровать со страшно скрипучим пружинным матрасом…
Глава 6
Утро… уползающая куда-то простыня… довольный собачий визг.
«Вот гад! – где-то между сном и явью в моей голове материализовалась мысль. – Садист, кровопийца, зверюга бессердечная! – и уже окончательно приходя в чувства, принял решение: – Все, достал ты меня – теперь пеняй только на себя! По законам военного времени будешь расстрелян из всех видов оружия!»
Не открывая глаз, чтобы не спугнуть наглую псину, начал шарить в поисках чего-нибудь поубойнее. Кроме подушки, как всегда, под рукой ничего не оказалось.
«Знать бы заранее, – подумал мечтательно, – запасся бы вчера парочкой вуху покрупнее».
К сожалению, этих плодов в радиусе досягаемости моей руки не оказалось, пришлось применить в качестве метательного снаряда старую проверенную подушку…
Мягкий шлепок возвестил о том, что залп достиг цели. Однако вместо ожидаемых воплей обиженного пса, я услышал разъяренный голос компаньона:
– Ты чего, Коршун, подушками кидаешься?! Совсем одичал, что ли?!
Наконец я продрал глаза и увидел оскорбленного до глубины души гнома, а также радостную морду и вихляющий хвост коварной бестии. Похоже, я немного промахнулся, и вместо виновника торжества мой «гостинец» достался ни в чем не повинному Брюсу.
– Прости, друг! – я попытался тут же замять инцидент, пока суровый ветеран не успел распалить обиду внутри своей легко ранимой души и перейти к активным ответным действиям. – Сам виноват – нечего маячить на линии огня.
На мое счастье, компаньон находился в благодушном настроении и мстить не собирался. Он лишь поднял с пола злополучный снаряд, положил на кровать и пробурчал без злобы:
– Вставай, герой-любовник, и мухой завтракать – все, кроме тебя, уже на ногах.
Затем он махнул рукой лохматому демону, и парочка поспешила оставить меня в одиночестве…
Откуда этому бородатому прохвосту известно, чем мы тут всю ночь занимались с хозяйкой, и кто еще об этом знает? Кстати, куда она испарилась? Вроде бы заснули вместе около четырех. Значит, притворилась, что спит, а потом убежала, не попрощавшись – бросила, как и обещала… магиня. Как ни странно, но на душе неприятно заскребло. Не то чтобы я уж очень переживал, но все равно было немного обидно. На память пришла цитата из какой-то научно-популярной брошюрки: «Уходя от женщины, мужчина на подсознательном уровне продолжает считать ее своей собственностью и абсолютно уверен в том, что даже спустя годы сможет к ней вернуться»…
«Создатель Всеблагой, откуда такие мысли? Разве ты не рад, Коршун, что с честью выпутался из деликатнейшей ситуации? – сам себе задал вопрос и, немного призадумавшись, тут же ответил на него: – Вроде бы и рад, но коварная искусительница сделала все для того, чтобы омрачить праздник. Везет жителям Халифата – закон позволяет мужчине иметь несколько жен, лишь бы денег и здоровья хватало. Покопался немного и отобрал, сколько нужно: одну для души, другую для ночных утех, третью еще для чего-нибудь и так далее… Будь я гражданином Великого Халифата, так бы, наверное, и поступил, но, поскольку я все-таки гражданин Великого Нордланда, придется невесть сколько искать свой идеал и для души, и для тела, и для всего прочего в одной телесной упаковке».
От избыточного шевеления мозговых извилин нестерпимо зачесалась голова: «Все, хватит на сегодня психоанализа и копания в извилистых лабиринтах собственной души! Рано тебе, Коршун, задумываться о делах серьезных, требующих долгих размышлений и взвешенных решений!»
Похвалив себя за рассудительность, я запустил пальцы в шевелюру и занялся интенсивным массажем кожи черепа.
«Вот так из-за баб и лысеет народ», – улыбнулся своей мысли и бегом помчался в туалет…
Наспех приняв душ и натянув на еще не обсохшее тело одежду, схватил рюкзак и пулей выскочил на улицу.
У крыльца «клуба-столовой» сидел на корточках Трол, а рядышком на травке растянулся во всю длину мой утренний кошмар. Кажется, пес и абориген после вчерашних совместных посиделок за вечерним телевизором успели подружиться. Завидев меня, огр расплылся в широкой доброй улыбке.
– Моя рада видеть Корша! Добрая утра!
– Привет, Трол! Как спалось?
– Спасиба! Трол спать крепка. Моя готова итить с моя новая друзья.
Подойдя поближе, я с трудом преодолел искушение пнуть коварную псину ногой, чтобы в следующий раз неповадно было будить меня. Вместо этого обратился к огру:
– Как там обстановка? Все в сборе?
– Вся нормальна, – лаконично отрапортовал Трол…
К великой моей радости, явление Коршуна было встречено хоть и без особого энтузиазма, но без всяких подковырок касательно моего опоздания. Признаться, я ожидал чего-нибудь в духе: «Некоторые бессовестно дрыхнут, а коллектив из-за них должен страдать».
На мое приветствие компания что-то недружно прошамкала набитыми ртами. Варвара как ни в чем не бывало загадочно улыбнулась и молча указала рукой на свободный стул у края стола. Весьма странно повела себя Патриция. Она осуждающе зыркнула в мою сторону и снова уткнулась носом в тарелку. Вот уж от кого-кого, а от вечно опаздывающей к завтраку, обеду и ужину журналистки я никак не ожидал такого негативного отношения к моему невинному проступку. Ну, задержался один-единственный раз, ну, раскаиваюсь и торжественно обещаю, что подобное больше не повторится. Тем более что объективных причин для этого в ближайшем будущем не предвидится.
Несмотря на опоздание, я раньше всех расправился со своей порцией яичницы с беконом, наспех влил в себя чашку обжигающего кофе и, преувеличенно любезно поблагодарив хозяйку, поспешил на улицу…
Вскоре из коттеджа в сопровождении хозяйки вышли и все остальные члены бригады. Варвара посетовала на то, что гости покидают ее, даже не отдохнув как следует. Затем всех по очереди обняла, сопровождая каждое объятие восторженными восклицаниями:
– Брюс, мои наилучшие пожелания тебе и тысяча приветов, и миллион поцелуев твоей невесте! Жду приглашения на свадьбу. Уважаемый Матео, с вами не прощаюсь и надеюсь, мы еще встретимся! Удачи вам! Фарлаф, ты честный, благородный и талантливый юноша. Как колдунья со стажем смело утверждаю: у тебя прекрасные перспективы на поприще магии. Когда-нибудь я буду с гордостью рассказывать родным и близким, что имела честь общаться с тобой в самом начале твоего пути. Одно пожелание – выкинь все лишнее из головы и занимайся своим делом!
Затем немного пошушукалась с Пат. Меня расцеловала целомудренно в щеки и неожиданно шепнула на ушко:
– Ну как, Коршун, тебе в роли брошенного любовника? – затем улыбнулась по-доброму. – Шучу. Хочешь совет на дорожку? – и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Обрати внимание на Патрицию, сердцем чувствую, оба вы прекрасно подходите друг другу. Скажу больше – любит она тебя, да и ты к ней вовсе не равнодушен. Уж поверь мне – Верка-Кудесница в таких вещах разбирается получше многих дипломированных магов.
– Да ну тебя! – я резко отстранился от бывшей любовницы. – Тоже мне понапридумывала! – потом все-таки наклонился к ней, крепко поцеловал в губы и тихонько прошептал: – Спасибо тебе, Вера, и прости, если сможешь.
На сцену моего с Верой прощания товарищи отреагировали по-разному. Фарик и Его Величество деликатно отвернулись. Брюс не отвел взгляда и ухмылялся в бороду, дескать, знай наших. Патриция растерялась от такой неприкрытой наглости с моей стороны и оторопело стояла, разинув рот и хлопая глазами. Мне даже показалось, что она ничего не поняла и вот-вот кинется на защиту подруги от мерзких посягательств наглого Коршуна. Только Трол и Злыдень пропустили все самое интересное, поскольку уже топали бок о бок в направлении реки…
С Варварой мы простились у причала, расположенного позади здания алмазодобывающего комплекса. Девушка вручила начальнику экспедиции ключ зажигания от небольшого катера.
– Мастер Тано, пройдете вниз по течению реки двенадцать километров и высаживайтесь на противоположном берегу, дальше вас поведет Трол.
– А как же лодка? – заволновался король.
– Насчет катера можете не беспокоиться, – улыбнулась хозяйка. – Когда будете на месте, просто нажмите кнопку автопилота и уходите, через некоторое время он сам отойдет от берега и вернется на стоянку в лагерь…
Реактивные струи двух водометов со скоростью около тридцати километров в час толкали наше суденышко по стремнине реки, унося все дальше и дальше от поселка старателей, от гостеприимной Варвары. После того как мы отчалили от берега, девушка еще некоторое время махала нам вслед своей ручкой, пока ее ладная фигурка окончательно не пропала за изгибом водного потока. Матео с дымящейся трубкой в зубах (ну вылитый морской волк) восседал в штурманском кресле и время от времени вращал руль или регулировал рычагами мощность водометной струи. Вообще-то, максимально поддав газу, можно было разогнаться до сотни километров в час, но капитан решил не рисковать на незнакомом фарватере – мало ли на какое бревно напорешься или на зазевавшегося крокодила.
Плыть по реке было сущим удовольствием: не нужно, обливаясь потом, топтать ногами территорию, к тому же от водной поверхности веяло живительной прохладой и, сидя в удобном кресле, можно любоваться открывающимися красотами.
Вчера, когда нагруженные тяжелыми рюкзаками мы шли по берегу этой реки, нам было не до местных достопримечательностей. Сегодня я смотрел на загорающих на каменистом берегу крокодилов и плещущихся в прибрежных тростниковых зарослях гиппопотамов без прежней зависти и с удовольствием разглядывал проплывающие мимо нас пейзажи. Впрочем, окружающими диковинными ландшафтами любовались все, а Патриция, кроме того, без устали водила из стороны в сторону объективом камеры, умудряясь одновременно восторженно охать, ахать и теребить сидящего рядом Фарика, чтобы тот не отвлекался на прочую ерунду, а восхищался вместе с ней. Лишь Трол, которому местная экзотика «по барабану», преспокойно дремал, привалившись спиной к борту катера. Ни в одно из кресел могучее седалище гиганта не поместилось – пришлось ему устраиваться прямо на дощатом настиле палубы.
Так же, как и сутки назад, никто на нас особого внимания не обращал, лишь водоплавающие птицы, напуганные громким звуком мотора, при нашем приближении поднимались в воздух, выражая громкими, неблагозвучными криками свое негативное отношение к нарушителям спокойствия. Пару раз ошалевшие крокодилы свечой вылетали из воды недалеко от борта и спешили убраться подальше от странного существа, вселяющего в звериную душу панический ужас лишь одним своим видом.
Однако, согласно вселенскому закону «Все хорошее когда-нибудь кончается», не успев толком начаться, наша прогулка по водной глади мутной безымянной реки подошла к своему завершению. Раздвинув прибрежные заросли камыша, катер мягко ткнулся в илистое дно левого берега.
Перед тем как нам покинуть суденышко, маг немного поколдовал, в результате чего все зубастые твари в радиусе сотни метров поспешили освободить береговую полосу. Что им могло примерещиться – не знаю, но было весьма забавно наблюдать, как трехметровые «бревна», выпучив от страха глаза и давя друг друга, торопятся побыстрее вернуться в родную стихию.
Мы быстро и дружно перебрались с палубы на сушу и, помахав вслед удаляющемуся катеру, потопали к кромке леса…
Ничего особо примечательного в этот день с нами не случилось. Пройдя полтора десятка километров по бескрайней сельве и надышавшись вволю гнилостными испарениями, к концу дня все, за исключением проводника, были вымотаны до изнеможения. Вот что делает с путешественниками даже краткая расслабуха – всего ночь провели в нормальных условиях, а уже успели отвыкнуть от тягот и невзгод. Хорошо, что не остались погостить еще на пару дней.
Наскоро поужинали разносолами, что едва не силой навязала нам Варвара. Трол ограничился парой крупных орехов и десятком зеленых, покрытых шипами плодов, не забыв, конечно же, угостить товарищей.
Затем бросили жребий, кому в какое время нести ночную вахту. Мне выпало дежурить с трех до шести утра, поэтому я со спокойной душой грохнулся на мягкую постель из листьев и мгновенно уснул. Прошлой ночью спать мне почти не довелось, может быть, именно поэтому я сегодня так вымотался…
Пробуждение было легким и приятным. Все вокруг было залито призрачным светом, источник которого невозможно было определить. Каждый ствол, каждая ветка и каждый листок источали мягкое свечение. Казалось, что находишься не в ночном лесу, а внутри огромного живого организма, где всякая мелочь, будь то свисающая до земли лиана, мотылек, порхающий у цветка, или тонкая струйка густого сока, берущая свое начало из царапины на стволе лесного гиганта, отвечает за какую-то определенную жизненно важную функцию. Вот Брюс палкой сгребает недогоревшие головешки к центру кострища. Очень странно – тело гнома также светится. Я поднял голову и осмотрелся. Рядом Матео, немного дальше Патриция, Фарлаф, Трол, Злыдень, и каждый из них даже через одежду излучают ровный призрачный свет. Что за чертовщина? Поднес руку к глазам и ничего не увидел. Ладони, которая должна была скрыть от моего взора фигуру ветерана, вроде как бы и не существовало вовсе. В полном ужасе начал ощупывать себя, но мои руки свободно проникали через грудь, ноги, голову. Странно, куда же исчезла моя плоть? Ощущение тела сохранилось, но сама физическая оболочка куда-то подевалась.
В страхе я закричал что есть мочи. Получилось громко, аж уши заложило, а компаньон даже не соизволил повернуть голову в мою сторону. Оглох он, что ли?
Хотел встать с постели, но не смог опереться «рукой» о землю. Задрыгал «ногами» и… оторвался от земли. Взлетев на метр, остановился и начал потихоньку «дрейфовать» к стволу ближайшего дерева. Вот теперь я испугался по-настоящему. Подует малейший ветерок – и меня унесет туда, откуда в моем теперешнем состоянии мне вовек не выбраться. Чтобы привлечь к своей персоне хоть чье-то внимание, набрал (или мне показалось, что набрал?) в легкие воздуха и заорал, так что сам едва не оглох. Реакция – ноль: спящие не повыскакивали из постелей, глухой гном продолжал преспокойно ворошить палочкой угли костра.
«Вот дела!.. Что со мной происходит?!. А вдруг действительно подует?! Что они там все разом, слуха лишились?!» – Мысли, подобно стае крыс, угодившей в ловушку, лихорадочно заметались в поисках выхода, одновременно успевая размножаться со скоростью воспроизводства тараканьей популяции после очередного погрома, организованного сотрудниками санитарно-эпидемиологической службы.
Я готов был завыть от леденящего душу ужаса, мешавшего взять под контроль мои собственные ощущения. Ситуация очень напоминала встречу с астральным псом. Тогда я, как слепой котенок, угодил в западню, подготовленную незваному гостю Эзергом Утиолом. Однако там я хотя бы мог управлять своим телом и контроля над чувствами не терял. Как ни странно, уцепившись за эту мысль, я начал понемногу приходить в себя.
«Угомонись и постарайся взять себя в руки! – приказал я себе и понемногу действительно начал успокаиваться. – Нет ничего странного в том, что ты висишь между небом и землей – в некоторых лечебно-оздоровительных заведениях таких летунов видимо-невидимо. Теперь давай вместе подумаем, что могло произойти. Если бы ты действительно заболел острой формой шизофрении или каким другим завихрением мозговых извилин, всему, что сейчас творится, легко нашлось бы простое и логичное, с твоей точки зрения, объяснение. – Мысль показалась мне разумной, и я стал ее развивать: – Значит, с ума ты не сошел и пребываешь в здравом уме и твердой памяти».
Отлично! Я здоров, и никто на свете не в силах доказать обратное. Теперь нужно сосредоточиться и попробовать понять, во что я вляпался на сей раз?
Итак, что мы имеем? А имеем мы некий странный феномен: меня, лишенного телесной оболочки, к тому же в подвешенном состоянии; голос, который я воспринимаю на уровне звуковых колебаний воздуха и который никто не слышит; глаза…
«Стоп, Коршун! – снова скомандовал я себе. – Давай о глазах! Если у тебя нет тела – откуда у тебя глаза? Действительно, чем же я тогда вижу вон того гнома, воровато достающего из мешка литровую бутылку „Слезы старателя“? А мои спящие товарищи – я их также воспринимаю на визуальном уровне. А вон там кто лежит? Ба!.. да это же я сам!..»
Действительно, прямо подо мной безмятежно посапывал Коршун-2. Странно было наблюдать со стороны свою спящую физиономию. Я снова едва не начал паниковать, но, собрав остатки воли в кулак, обуздал эмоции.
Попытки войти в ментал и астрал положительных результатов не принесли. Отсюда следовал вывод: либо я сплю, и все, что в данный момент происходит, – всего лишь сон; либо каким-то непонятным образом я перешел на какой-то неизвестный мне ранее уровень психофизического восприятия. Версия со сном отпала сразу – даже во время ночных посиделок с Шестипалым и Эринией я отдавал себе отчет в том, что нахожусь в состоянии сна. Сейчас я был абсолютно уверен, что спит мой двойник, точнее, моя вторая материальная половина. Чем же тогда являюсь я? Хоть бы Фарик проснулся! Вполне возможно, он что-нибудь почувствует и вернет меня туда, откуда я так неожиданно выскочил.
К великому моему сожалению, тот, на кого я возлагал все свои надежды, сопел в две дырочки и, как мне казалось, даже подло ухмылялся своему наставнику, мол, повиси немного – ты это заслужил своим неуважительным отношением к Патриции.
«Ну ладно! Попомните все вы, как бросили Коршуна на произвол судьбы в критическую минуту!»
В душе я прекрасно понимал, что товарищи здесь абсолютно ни при чем, но все равно было обидно до слез.
Поскольку никто спасать меня не собирался, получается, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Мысль о руках немного развеселила меня: были бы руки – было бы чем спасаться. Значит, нужно поднапрячь мозги. Попробуем перефразировать популярный тезис: «Спасение висящих в воздухе – дело умственных способностей и накопленных знаний самих висящих в воздухе». Как-то аляповато звучит, но в моем случае выбирать не приходится, ибо постулат о том, что знание – сила, пока никем не опровергнут.
Сосредоточился на внутренних ощущениях. Зрение – есть. Со слухом вроде бы все в порядке. Голос также имеется, но вот слышу его почему-то только я сам. Обоняние и осязание сейчас для меня не столь важны. Попытаемся проверить моторику. Все свое внимание сконцентрировал на виртуальной руке и попробовал ею пошевелить. Получилось – «рука» не только адекватно отреагировала на мысленный сигнал, но, подчиняясь моей воле, стала удлиняться, подхватила с земли небольшую веточку и бережно положила ее в костер. Брюс в этот момент был занят тем, что опрокидывал в свое бездонное нутро стаканчик «огненной воды» и ничего не заметил.
«Браво, Коршун! – я поздравил себя с первым успехом. – С этой рукой у тебя получилось, теперь переходи к нижним конечностям».
Все попытки приспособить «ноги» для перемещения в пространстве оказались тщетными. Плюнув, я взглянул на сияющую (в прямом и переносном смысле) физиономию Брюса и, подчиняясь какому-то наитию, просто пожелал оказаться рядом с ним. На мгновение мир перед глазами померк, а когда ко мне вернулась способность воспринимать окружающее, увидел гнома всего в метре от себя.
Ура!.. теперь я могу свободно путешествовать и манипулировать предметами. Остается научиться контактировать с разумными существами, и можно вовсе не возвращаться в телесную оболочку. Нет, я погорячился, несмотря на кажущуюся свободу, быть просто человеком намного уютнее и привычнее.
Дальше все пошло как по маслу. Опять же по наитию, я вырастил из своей «головы» тонкий «жгутик» и направил его точно в морщинистый лоб компаньона. Затем нарочито громко воскликнул:
– Ага! Попался!.. Значит, втихаря дуем горькую, пока товарищи отдыхают?!
Физиономию Брюса перекосило, словно от острого приступа зубной боли, глаза его полезли на лоб, но бутылку со спиртным из цепких пальцев правой руки он не выпустил. Свободной рукой он начал крепко охаживать себя по плечам и тихо, но выразительно зашептал:
– Изыди, проклятый демон! Прочь отсюда! Великий Мордрух, помоги избавиться от наваждения!
Вообще-то я имел смутное представление о божественном пантеоне гномов, однако из курса истории средней школы образ Мордруха – верховного бога подземного царства – был мне хорошо знаком. Отвратный, скажу вам, старикан: маленький, злющий, с плешивой шишковатой головой и здоровенным пупырчатым носом лилового цвета, будто у хронического алкоголика.
Поднапрягшись немного, я воскресил в памяти картинку из учебника, для убедительности придал ей объем и, вдохнув в нее душу, направил свое творение в голову несчастного Брюса. Теперь вместо бесплотного духа перед ошарашенным гномом в воздухе витал злой дядька Мордрух.
– Это кого ты демоном обозвал?! – бог уперся гневным взором прямо в посеревшее от страха лицо гнома.
– Простите, Ваше Подземное Величество… ошибочка вышла…
– Да за такие «ошибочки»…
Я преднамеренно не закончил фразу, поскольку не имел ни малейшего представления о том, какими карами подземные боги наказывают гномов.
Брюс весь съежился и потупил взор, покорно ожидая заслуженного наказания, еле слышно мыча себе в бороду:
– Ошибочка, Ваше Подземное Величество… ошибочка…
Мне вдруг стало жалко своего товарища и компаньона, но просто так отпустить я его не мог.
– Ладно, не трепещи… прощаю! – сменил гнев на милость верховный смотритель Садов Воздаяния. – Но впредь чтобы заначки делал только с разрешения хозяев! Я едва не сгорел со стыда за все гномье племя, когда ты, находясь за столом, потихоньку, втайне от своих друзей и от гостеприимной хозяйки, запихивал за пояс пузырь. Неужели ты думаешь, что Варвара смогла бы тебе отказать?
Брюс залепетал в свое оправдание что-то неразборчивое, но грозный бог взмахом руки велел ему заткнуться.
– А самое позорное – это то, что в твоей тупой башке даже мысли не возникло угостить своего компаньона и благодетеля, – Мордрух возмущенно сверкнул глазами и в заключение добавил: – Короче, накладываю на тебя епитимью: все не пей, отдежуришь лишний час за Коршуна, а когда тот проснется, обязательно поделишься с ним выпивкой!
– Слушаюсь, Ваше Подземное Величество! – повеселевшим голосом отчеканил ветеран – до него дошло, что приговор оглашен и других карательных санкций не последует.
– Чего горланишь?! Спящих разбудишь! Тогда тебе уж точно не поздоровится.
Долго мучить товарища я не стал. Растворил в воздухе образ Мордруха, извлек «жгутик» из головы Брюса и с чувством глубокого морального удовлетворения принялся наблюдать за реакцией компаньона.
Минут через пять кожа лица ветерана приобрела свой натуральный цвет. Он, еле двигая губами, что-то прошептал себе под нос на гномьем языке (как я понял, это было какое-то проклятье), но, опомнившись, вжал голову в плечи в ожидании неминуемой кары и просидел так некоторое время. Не получив заслуженного наказания, немного осмелел, поднес к глазам бутылку с золотистой жидкостью, как бы оценивая – не многовато ли будет Коршуну. Приняв решение, естественно, в свою пользу, плеснул в стакан до половины и для успокоения расшатавшихся нервов одним глотком опорожнил емкость. Посидел немного, извлек из кармана курительные принадлежности и стал набивать трубку табаком. Не закончив начатую процедуру, резко вскочил на ноги и беспокойно забегал вокруг костра. Намотав таким образом с десяток кругов, успокоился, приземлился на прежнее место и негромко, чтобы ненароком никого не потревожить, зло бросил в темноту:
– Да видал я вас всех!..
Пожалуй, на сегодня ночное представление окончено. Пора возвращаться в свое спящее тело. Я был полностью уверен, что, пожелай я только, смогу сделать это без всяких затруднений.
Однако тот, кто вытащил мою бессмертную душу из бренной оболочки, не предоставил мне такой возможности. Меня вдруг резко понесло вверх. Это был не тот мгновенный перенос, коим я воспользовался для того, чтобы приблизиться к Брюсу – меня тащила какая-то непреодолимая сила, и сопротивляться ей не было никакой возможности. Взлетев метров на сто выше крон деревьев, я остановился на мгновение, затем, помимо собственной воли, помчался на юг, все больше увеличивая скорость. Теперь я уже не различал под собой отдельные кроны, все слилось в сплошную сверкающую поверхность, будто я летел над бескрайней равниной, полыхающей холодным призрачным светом.
«Интересно, как я выгляжу со стороны?» – почему-то именно эта иррациональная мысль первой пришла на ум. Впору было бы задуматься, куда меня тащит, а главное – для чего?
Через несколько минут почувствовал, что начинаю понемногу замедлять свой полет. И совсем скоро я увидел отвесную каменную стену. Вот-вот врежусь в прочнейший базальт, и меня размажет по его гладкой поверхности, как гнилой помидор по физиономии артиста, огорчившего своим выступлением придирчивую публику. Однако этого не произошло. Я действительно на полной скорости вмазался в стену, но даже не приостановился и продолжал мчаться сквозь нее, будто никакого препятствия вовсе не существовало. Считаные мгновения непроницаемого мрака, и преграда уже за моей спиной.
Осмотревшись, я понял, что нахожусь в ограниченном скальной стеной обширном пространстве – по всей видимости, это именно та горная долина, о которой нам поведала Варвара. Посреди долины возвышалась гора высотой не более километра, к этой горе меня и тащила неведомая сила.
При подлете к горе я увидел черный зев пещеры, примерно в сотне метров от ее основания, и сообразил, что меня влечет именно туда. Совсем скоро мне предстоит познакомиться с ее обитателем или обитателями. Иначе зачем бы меня вытряхивали из собственного тела и таким странным образом позвали в гости? Ну что же, раз пригласили, значит, на это имеются какие-то объективные причины.
Извилистый тоннель, непроницаемый мрак – создавалось ощущение, что я снова лечу в толще скалы, но это было не так – на уровне какого-то чувственного сверхтонкого восприятия я понимал, что меня тащит по гладкой каменной кишке, уходящей далеко в недра горы.
«Все, Коршун, тебя проглотили, – внутренне я саркастически улыбнулся. – Сейчас попадешь в желудок, где твою бессмертную душу зальют желудочным соком и начнут переваривать, и не видать тебе последующих воплощений, как своих ушей».
Действительно, в конце своего полета я оказался в огромной пещере, по форме напоминающей желудок какого-то фантастического существа. В кромешном мраке я не мог разглядеть ее стен, но опять же на подсознательном уровне был абсолютно уверен, что эту подземную полость при желании можно было бы приспособить под концертный зал на пару-тройку тысяч зрителей.
В самом центре пещеры мой стремительный полет резко оборвался. Я сразу же почувствовал пристальное внимание к своей персоне. Создавалось впечатление, что чей-то тяжелый взгляд внимательно изучает меня не только снаружи, но и изнутри. Определить, из какой точки меня разглядывают, не представлялось возможным. Казалось, сами стены пещеры – один огромный глаз, способный не только видеть мою внешнюю сущность, но и проникать во все скрытые даже от меня самого потаенные уголки моей души. Сказать, что процедура изучения меня неповторимого очень мне понравилась – покривить душой. Представьте, что вы корзина с грязным бельем, и ваше содержимое решили перетряхнуть и рассортировать по кучам для последующей стирки. Вот-вот, именно так я себя чувствовал. Наконец бесцеремонность неведомых хозяев мне надоела, и я громко крикнул в темноту:
– Эй!.. Нельзя ли быть чуть повежливее! Может быть, у вас в порядке вещей так обходиться с гостями, но у нас за подобное обращение можно и по физиономии схлопотать!
В ответ на мои слова раздался оглушительный хохот. Определить конкретное направление источника звука мне не удалось – поскольку отраженное от стен эхо создавало иллюзию восторженной толпы, которой популярный юморист показал палец.
Возмущенный явно издевательским отношением я хотел было разразиться очередной гневной тирадой и даже успел сформулировать в голове основные тезисы выступления. Однако демонстрировать чудеса ораторского искусства мне не довелось – метрах в пяти от меня воздух замерцал сначала тусклым, еле заметным светом, затем все ярче-ярче, и через какие-то мгновения передо мной маячили два больших круглых глаза с кошачьими зрачками и ухмыляющаяся пасть, усеянная двумя рядами острых зубов. Вид распахнутого в широкой улыбке «ротика» и леденящий душу, немигающий взгляд никак не вязались друг с другом в единое целое, создавалось ощущение того, что Пасть и Глаза не принадлежат какому-либо конкретному созданию, а существуют во времени и пространстве как бы сами по себе.
– Привет, Вызванный! – произнесла Пасть и растянулась во всю ширь своей зубастой улыбки. – Рад видеть тебя!
Если Пасть и была рада нашей встрече, Глаза безмолвно говорили совсем другое: «Что за насекомое стоит передо мной? Стоит ли тратить драгоценное время на разговоры с этой инфузорией, а не отправить ли ее прямиком в желудок?»
– Кто вы? – преодолев смущение, спросил я.
– Всему свое время, – ответила Пасть. – Сейчас у нас всего лишь предварительное знакомство. Не утерпел, понимаешь, очень уж мне захотелось взглянуть на очередного претендента…
– Претендента куда или на что? – не удержался я и невежливо перебил хозяина.
– Ох уж эти людишки – все хотят знать заранее и во всех подробностях, – проворчала Пасть, впрочем, без всякой злобы, скорее выражая недовольство непочтительностью гостя.
– Прошу прощения, если ненароком обидел вас, но я здесь не по собственной воле и действительно хочу знать если не все, ну хоть что-то…
– Повторяю еще раз для особо «сообразительных»: всему свое время! – раздраженно прошипела Пасть. – Помолчи – мне нужно еще немного посмотреть на тебя!
«Не насмотрелся, пока разглядывал меня в темноте! – возмущенно подумал я. – Едва не вывернул наизнанку»!
Однако то, что, по моему мнению, было «выворачиванием наизнанку», оказалось цветочками по сравнению с тем, что мне предстояло испытать. Равнодушный взгляд немигающих глаз полностью сконцентрировался на моей сущности. Из самого центра вертикальных зрачков на меня обрушился мощный обволакивающий и всепроникающий поток ледяного пламени, вселяя в душу первобытный ужас – совершенно необъяснимый, иррациональный по своей сути страх. Невыносимый холод сковал мои виртуальные члены. Во всей необъятной вселенной не осталось ни пространства, ни времени – ничего, кроме этих двух ужасных Глаз и слабого, теряющего рассудок комочка нематериальной субстанции, бывшей давным-давно, тысячи, миллионы, а может быть, миллиарды лет назад бессмертной душой одного неуловимого вора. На меня давила воля Сверхсущества – Демиурга, способного лишь одной силой мысли создавать и разрушать звезды и галактики, да что там галактики – целые вселенные или домены, где вселенная – всего лишь элементарная частица, подобная электрону в нашем мире. Еще мгновение, и я начну проваливаться внутрь самого себя и, словно выгоревшая до последнего атома водорода звезда, пройду все стадии гравитационного коллапса перед тем, как превратиться в черную дыру. Я был полностью раздавлен навалившейся тяжестью и готов подчиниться всесокрушающей воле неведомого мне существа.
Читать бесплатно другие книги:
