Империя смотрящего Сухов Евгений

– Что еще желаете? – спросила она чуть натянутым голосом.

Маркелов был уверен, что в ее хорошенькой головке уже вертелась мыслительная работа – сколько же удастся выручить от предстоящего «диалога» с клиентом?

– Настя, может, посидишь со мной, выпьешь. Мне одиноко, – проникновенно попросил Маркелов, ощущая затылком, что в этот самый момент он сделался предметом пристального изучения.

– Нам же не разрешают, – несколько смущенно произнесла девушка.

– Это ненадолго, – мягко улыбнулся Захар, разливая вино в высокие бокалы.

Девушка присела на краешек стула, готовая в следующую секунду вскочить, как только потребуется выполнить очередной заказ. Однако от Захара не ускользнуло, что глаза официантки слегка блестели, выдавая ее возбужденное состояние.

– Разве только совсем ненадолго.

Длинные холеные пальцы девушки обвили тонкую ножку бокала.

Маркелов двинул свой бокал навстречу.

– За нас с тобой, детка… я скучал по тебе, – уверенно сказал он. В глазах девушки плеснула растерянность. – Что-то мне подсказывает, что у нас с тобой впереди немало приятных минут.

Маркелов поймал себя на том, что ему приятно смотреть на молоденькую женщину. Она была белая и сдобная, как свежевыпеченная булка, ее хотелось откусить и попробовать на вкус. На первый взгляд девушка выглядела совершенно неискушенной, некое невинное дитя пшеничных полей, еще вчера заплетавшая венки. Но по собственному житейскому и (что уж там греха таить) милицейскому опыту Захар знал, что за подобной невинностью может прятаться такой сексуальный опыт, что просто оторопь берет! Наверняка эта девочка находится в полной зависимости от хозяина ресторана, эдакая карманная рабыня, которой при случае можно угостить нужного гостя. Стало быть, Клещ был именно из таковых.

Спина у официантки была прямой, головка заинтересованно наклонена в сторону, а крепкие груди многообещающе устремлены вперед. Маркелов не сомневался, что прояви он инициативу, так у него с этой девочкой завяжутся отношения в тот же вечер.

– Ну, если ты так считаешь, – заметно смущаясь, произнесла девушка.

Пить она не стала, только слегка обмакнула капризные губки в бокале и поставила его на стол.

– Да, я так считаю, – уверенно кивнул Захар. Неожиданно он поймал себя на том, что всецело вжился в образ Клеща, в голосе прорезались даже его интонации, появилась жестикуляция, отмечавшая медвежатника. – Знаешь, детка, что меня привлекает в тебе?

Лицо девушки покрыл легкий румянец смущения. Из этого вытекало, что она не потеряна для искренних чувств. Что весьма отрадно. Хрупкие плечи ее слегка дернулись.

– Мне трудно сказать, у всех мужчин разный вкус.

– Настя, что обычно в тебе нравится мужчинам?

– Говорят, что глаза, – милая улыбка обнажила ровный ряд зубов.

– Глаза хороши, – сдержанно согласился Маркелов, – но по-настоящему женщину можно узнать по ладоням. А у тебя они безукоризненно правильные. – Он взял в ладонь ее руку и осторожно, словно опасался причинить ей боль, принялся перебирать хрупкие пальчики. – На таких запястьях, как у тебя, Настя, нужно носить только золотые украшения. – И, впившись взглядом в ее лицо, продолжал: – Мне бы хотелось гладить и гладить твои пальчики. Но здесь слишком много народу. А я с рождения необычайно застенчив. Ты не могла бы провести меня в комнату, где можно было бы продолжить наш разговор без свидетелей?

По рассказам Клеща, в ресторане находилось четыре комнаты для интимных встреч, расположенных в пристрое. Небольшие, но очень уютные, в них было все для более углубленного свидания.

Девушка неожиданно лукаво улыбнулась.

– Хорошо, пойдем, – кивнула Настя, поднявшись.

Захар обратил внимание на ее платье, подчеркивавшее безукоризненные бедра. Он не мог понять, что с ним произошло, но в этот момент он действительно очень хотел Настю, будто в бокал с вином ему подмешали возбуждающее средство. Не исключено, что так оно и было в действительности. Женщины существа хитрые, она запросто могла пойти на то, чтобы, например, смазать волосы секретом интимных желез. Ведь мужчина в возбужденном состоянии перестает не только мыслить, но и становится очень беззащитным. Где-то в дальнем уголке его мозга прозвучал предупреждающий звоночек, – возможно, в комнате его уже ожидает парочка ухарей, чтобы тихо уговорить ударом молотка по голове. Не исключено, что ему даже позволят раздеться, чтобы раздавить не только физически, но и морально. Попробуй повоевать достойно, если на тебе нет даже набедренной повязки!

Маркелов внутренне напрягся, но Настя, не оборачиваясь, уверенно вела его по коридору, нисколько не сомневаясь, что ухажер топает следом. Прежде чем нырнуть в полумрак коридора, Маркелов не позабыл обернуться и отметил, что на место ушедшей девушки пришла другая официантка. Похоже, что сервис у них отлажен до мелочей.

Настя остановилась у одной из дверей, подождала, пока подойдет Маркелов, и только после этого решительно распахнула дверь. Захар подумал, что следовало бы поберечься, во всяком случае быть предусмотрительнее, но от Насти исходил такой дурманящий и аппетитный запах, что хотелось проглотить ее целиком, прямо в одежде. Он уверенно шагнул в комнату, решительно преодолев последние внутренние барьеры. Опасения оказались напрасными. Никто не пытался сбить его с ног, не размахивал перед лицом оружием. В комнате было спокойно и уютно.

Неожиданно девушка развернулась и, протянув навстречу Захару руки, сказала:

– Клещ, ты стал какой-то немного другой… Чего ты так на меня смотришь?

Внутри у Захара похолодело. Это очень напоминало проверку. Но откуда они могли знать, что он придет именно сегодня, именно в этот час? По-другому это называется навязчивая идея. Следующая стадия – паранойя!

Захар невольно улыбнулся:

– Кича меняет человека, детка. А потом, я давно не был с женщинами.

– Господи, какой же ты все-таки противный!

– Сегодня у меня не самый лучший день. Тебя кто-то подменит, как обычно? – Маркелов постарался сменить тему.

– Да, Алла, – взгляд ее вильнул, – разве ты забыл, она всегда меня подменяет.

– Да, конечно.

– Господи, Клещ, я тебя совсем не узнаю, обычно ты на меня набрасывался прямо с порога. А сейчас даже не пошевелился. Может, я тебе разонравилась? – кокетливо спросила девушка и скинула одну бретельку, обнажив плечо.

Маркелов подошел ближе. Он подцепил другую бретельку и осторожно скинул ее с плеча. Легкое платье, скользнув по рукам, оголило узкую спину.

– Я успел забыть, насколько ты красива, – проговорил Маркелов искренне и, к своему удивлению, обнаружил, что к его голосу примешалась легкая хрипотца, всецело выдав его состояние.

Рубашка у Насти была очень короткая и одновременно целомудренная, прикрывающая потаенные места. Но стоило ей только приподнять руки, как полы легко расходились в стороны, делая ее свободной для любви. Трусики крохотные, едва охраняющие интим. Маркелову очень хотелось верить, что это настоящий эксклюзив и предназначен только для него.

– Я не упущу случая, чтобы напомнить тебе это.

Приподняв рубашку, она легко сняла ее через голову, слегка качнув роскошными бедрами, это очень напоминало эротический танец.

Маркелов прикрыл глаза и слегка застонал. Он был волк, пусть «альфа», но все равно самый обыкновенный самец. А как известно, даже самого матерого кобеля способна увести простая сучка.

Открыв глаза, Маркелов увидел, что Настя уверенно снимает трусики. Самая настоящая провокация! Маркелов, стараясь не быть суетливым в движениях, снял с себя рубашку, уверенно потянул за ремень, ослабив брюки, при этом продолжая наблюдать за Настей. Выпрямившись, девушка поддела носком ноги упавшие трусики и уверенно зашвырнула их в угол комнаты.

– Я не забыла, как ты любишь, – прошептала она, запрокидываясь. – Я вся твоя.

Маркелов улыбнулся, пытаясь скрыть смятение. Ему вдруг подумалось о том, что каждый из мужчин занимается любовью по-своему. Это как отпечатки пальцев. И повторить движения другого просто невозможно, даже если очень постараться. Всякая искушенная женщина, не открывая глаз, способна узнать «своего» мужчину.

Настя потерлась об него грудями. Затем медленно стала сползать вниз, оставляя на коже влажные следы поцелуев. Мешать девушке не хотелось, она сама знает, что нужно делать. Сейчас она была богиней мудрости, излучающей сексуальную энергию, которая заполнила ярко-желтым цветом пространство, уплотняясь с каждой секундой. Маркелов был уверен, что он почувствует упругость испускаемой энергии, стоит ему вытянуть руку. А Настя медленно скользила ладонями по его бедрам, после чего приникла ртом к его восставшей плоти. Маркелов, запрокинув голову, издал глухой протяжный стон.

– Я вижу, что ты ничего не забыла, – глухо сказал он, положив ладонь на ее голову. Пальцы осторожно теребили ее густые волосы. Теперь он находился наверху блаженства, а с вершины, как известно, хорошо просматриваются низины. И Маркелов, слегка попридержав Настю за голову, попросил: – Не торопись… Я бы хотел продлить.

Настя мгновенно замерла и посмотрела на него снизу вверх. Ее кроткий взгляд был воплощением покорности, и если бы сейчас он потребовал от нее вымыть ему ноги, то она немедленно исполнила бы приказание.

Маркелов присел. Теперь они были на равных. И к своему удовольствию отметил, что груди женщины напряглись, она возбудилась не меньше его. Маркелов, взяв ее за плечи, осторожно положил на ворсистый ковер.

– Я возьму подушку, на полу жестковато, – ослабевшим голосом прошептала Настя, прикрывая глаза.

Маркелов невольно улыбнулся: всего лишь отговорка маленькой хитрой девочки, вряд ли у нее отыщутся силы, чтобы приподняться с пола. А колени, будто бы приглашая Маркелова для более тесного диалога, разомкнулись. Он не выдержал. Опершись на локти, медленно вошел в «нефритовые врата», заставив Настю негромко вскрикнуть.

– Господи… Как хорошо.

– То ли еще будет, – хвастливо пообещал Маркелов, и любовная пляска началась…

– Ты была просто великолепна! – вздохнул Захар, снимая со спинки стула рубашку. Здесь же висели его брюки. А из кармана выглядывала рукоять «вальтера». Возбужденный видом аппетитной женщины, Захар не отдавал себе отчета в собственных действиях и делал все исключительно на рефлексах, выработанных в результате многолетней выучки. В случае опасности ствол оказался бы у него в руке раньше, чем в Захара была бы выпущена пуля.

– Ты тоже меня не разочаровал, – кокетливо призналась Настя.

– С такой женщиной, как ты, невозможно оплошать, – рассмеялся Маркелов.

Трусики были найдены, и Настя принялась медленно натягивать их на круглую попку, чуть приседая. Зрелище, не лишенное эстетики и тоже весьма аппетитное. Нельзя сказать, что симфония, но вот на вечерний блюз вполне потянет. Еще одно движение – и тайна спряталась за полупрозрачной материей. Теперь наступил черед рубашки. Настя плавно подняла руки, и рубашка, скользнув, прикрыла живот и бедра. Вот это уже броня! Ничто уже более не свидетельствовало о свершившемся.

Ничего так не притупляет чувства опасности, как созерцание красивой женщины, которая только что занималась с тобой любовью. Ее слегка утомленные движения, она опьянена любовью и продолжает пребывать в грезах. Ее шальную радость выдает лишь блеск глаз и зрачки, которые то расширяются до размеров радужки, а то вдруг сокращаются до размеров песчинки. Не один мужчина сгинул в преисподнюю только потому, что слишком долго смотрел на женщину.

Мозг еще анализировал степень опасности, раскладывая ее на составляющие, но правая рука уже сама потянулась к рукояти оружия. Чувством, трудно поддающимся объяснению, Маркелов вдруг осознал, что в комнате присутствует третий человек, и он даже успел осмыслить, когда именно тот успел войти, – в тот самый момент, когда Настя натягивала трусики. В такие мгновения всякий настоящий мужчина, завороженный зрелищем, необыкновенно тупеет, ничего не слышит, будто глухарь на току. И более удачное мгновение, чтобы ликвидировать его, трудно даже представить. И если Захар еще жив, следовательно, человеку, находившемуся в комнате, от него нужно нечто другое. Маркелов даже сумел оценить местонахождение источника опасности. Человек стоял за его спиной. И тотчас он почувствовал сладковатый запах оружейного масла.

– Не дергаться, – раздался за спиной спокойный голос.

По тому, с какой уверенностью говорил человек, было понятно, что ему не впервой материализоваться за спиной потенциальной жертвы и подобную ситуацию он склонен разрешать самым радикальным способом.

Настя продолжала одеваться как ни в чем не бывало, даже не обернувшись. Она вела себя так, словно происходящее не имело к ней ни малейшего отношения. Уверенными движениями расправила слегка помявшееся платье, после чего, присев на стул, принялась надевать туфли. Слегка топнув, она критически осмотрела себя и, судя по выражению ее лица, осталась весьма довольна собой.

От прозвучавшего «вечернего блюза» остался только последний аккорд – «бац»!

– А теперь подними руки и повернись ко мне, – все тем же спокойным голосом продолжал неизвестный.

Голос незнакомца действовал как гипноз, безжалостно подавляя всякую волю к сопротивлению.

– Что тебе надо? – развернувшись, спросил Маркелов.

Незнакомец сидел на краю стола. Очень удобная позиция, чтобы, оттолкнувшись, приступить к нападению. Отверстие ствола казалось необыкновенно большим, и от него так и тянуло неприятной жженой кислятиной. Лицо незнакомца поросло пегой «ботвой», а пышные усы пшеничного цвета загибались к самым ушам. Толстоватые губы растянулись во вполне доброжелательной улыбке. В общем, выглядел он вполне располагающе, даже с некоторым налетом добродушия. На лице никаких переживаний по поводу того, что в следующую секунду, возможно, придется нажать на курок. Точно с таким же выражением смотрит мясник на корову, прежде чем нанести решающий удар.

Вопрос не был услышан. Повернувшись к Насте, усач спросил с плотоядной улыбкой:

– Что ты скажешь, моя девочка?

Настя вновь одернула платьице и, смерив Маркелова долгим взглядом, сказала:

– Он хорош!

– Хм… Я не в том смысле.

– Поначалу у меня были на его счет кое-какие сомнения, а потом после того, как он меня приголубил, я сразу поняла, что это он.

– Ты уверена?

– На все сто!

Незнакомец сунул пистолет в карман пиджака и, виновато улыбнувшись, сказал:

– Извини, накладочка вышла. Что-то мне показалось в тебе подозрительным. Вроде бы и ты, но что-то было не так. Не знаю, что именно, но такое впечатление, что конторой потянуло. А она умеет работать.

– Были основания? – заметно расслабился Маркелов, проследив за правой рукой усача. Пистолет надежно спрятался в кармане пиджака.

– Дело в том, что слушок прошел, будто бы тебя замочили на кичеване.

Захар хмыкнул:

– Слава богу, что слушок не подтвердился.

– А следом другая молва, будто бы ты кукушку пошел слушать.

– Это уже повернее будет.

– Была еще пара моментов, которые заставили меня насторожиться…

– И какие же?

– Обычно ты всегда заказывал пиво, а в этот раз почему-то заказал вино. Ведь так?

Маркелов внутренне напрягся.

– Откуда же ты это знаешь, если мы с тобой не встречались? – И понял, что угодил в цель.

Некоторое время усач сидел с напряженным лицом, потом неожиданно расслабился.

– Верно, незнакомы… Молодец, это еще раз подтверждает, что ты тот самый, за кого себя выдаешь. А потом, и девочка свое слово сказала. Уж бабы-то своих кавалеров никогда не спутают. – И, повернувшись к Насте, сказал: – Ладно, ступай, нам с Клещом перетереть кое-что надо. – Когда Настя закрыла за собой дверь, волнующе качнув на прощание бедрами, он сказал: – В общем так, давай перейдем к делу, ты ведь за этим сюда явился?

– Верно, за этим, – произнес Маркелов, широко улыбаясь и между тем понимая, что чутье не подвело его и в этот раз. – С кем я имею дело?

– Можешь называть меня Валентином.

Маркелов кивнул:

– Лады, меня это устраивает. И что за работа?

– Нужно взять сейф.

– Кому принадлежит сейф? – по-деловому поинтересовался Маркелов, откинувшись на спинку стула. Понемногу он входил в роль хозяина положения.

Образовалась небольшая заминка, которая свидетельствовала о многом.

– Эта компания «Плутос», – почти равнодушно сообщил Валентин.

Маркелов невольно усмехнулся:

– И ты так спокойно говоришь об этом?

– А что ты мне предлагаешь? Кричать, что ли?

– Насколько мне известно, в «Плутосе» самая лучшая охрана. Пожалуй, крепче охраняют только Кремль. Ты предлагаешь мне стать самоубийцей? – невесело осведомился Захар.

– Послушай, у меня есть план. Если действовать строго по нему, то дело может выгореть, – горячо заметил Валентин.

– И что же тебя интересует в этом сейфе? Деньги? Ты предлагаешь мне долю? – Улыбка Маркелова сделалась саркастической.

– Мне говорили, что ты очень осторожный человек и что с тобой очень трудно договориться, – несколько раздраженно ответил Валентин. – Но ведь не до такой же степени!.. То, что касается содержания сейфа, то оно действительно очень впечатляюще. В нем лежит очень крупная сумма в валюте. Будут еще кое-какие брюлики и прочие камешки. Но все это меня не интересует. Мне важны бумаги, что лежат в кожаной папке. И еще два жестких компьютерных диска.

– Какая примерно сумма лежит в сейфе? – осведомился Маркелов.

– По моим данным, налички и камушков там где-то на три миллиона долларов. Все драгоценности, что ты найдешь в сейфе, можешь взять себе. Меня же интересуют только бумаги.

Внешне Валентин выглядел невозмутимым. Можно было бы поверить в его безмятежность, если бы, конечно, не тело, которое, казалось, не умещалось на стуле. Он то вдруг поворачивался, принимая наиболее удобное положение, а то слегка привставал, будто намеревался пройтись по комнате. Ничего удивительного в этом не было – при эмоциональной загруженности тело меньше всего поддается контролю. А его новый знакомый нервничал – факт! К тому же настораживала его улыбка – правый уголок рта непроизвольно поднимался вверх, словно он посмеивался над собеседником. Захар был уверен, что Валентину приходится делать усилие, чтобы держаться непринужденно.

Маркелов всегда большое значение уделял паузам, которые порой могут сказать гораздо больше, чем бесконечный поток слов. В серьезном диалоге всегда важно расставить акценты – больше всего для этого подходит глубокомысленное молчание, хотя бы потому, что ожидающий ответа находится в положении просящего. Поэтому некоторое психологическое преимущество остается за тем, кто должен высказаться.

Маркелов заговорил, слегка прищурившись:

– Валентин, а ты случайно не из ФСБ? – Он крепко впился глазами в его лицо.

За одно мгновение в зрачках собеседника промелькнула масса переживаний. Но наиболее четко обозначилось удивление, которое и застыло через секунду на лбу в виде глубоких продольных морщин.

– С чего ты взял?

– Хорошо поешь. Они тоже так умеют, – небрежно ответил Маркелов.

– Тебе что, приходилось с ними встречаться?

Маркелов упрямо смотрел в переносицу Валентина. Получай силовое давление!

– Конечно, как же без того, – произнес он как само собой разумеющееся. – Когда я колонул последний ящик, так ко мне какие только люди не захаживали! Были и из ФСБ. Так что с методами их работы я знаком. Еще вопросы будут?

– Пока что нет… Ты послушай меня. Все деньги до самого последнего цента твои! Можешь захватить с собой большой мешок, чтобы упаковать в него наличность.

– Что за сейф?

– Сейф, конечно, не простой, а взломостойкий. Расколоть его непросто, для этого мы тебя и привлекаем.

– Здание «Плутоса» высокое, – задумчиво протянул Захар. – На каком этаже находится сейф?

– На предпоследнем.

– В какой части здания?

– В левом крыле, в плановом отделе, в правом углу от двери.

– Хм… И как, по-вашему, я должен проникнуть в комнату? С крыши через окно, на виду у всей охраны? – поморщился Маркелов.

Глаза собеседника слегка блеснули, чувствовалось, что он ожидал этого вопроса. Слегка кивнув, Валентин ответил:

– Да, с крыши. Но проникнуть через окно не получится. Окна пуленепробиваемые, их просто так не возьмешь. Как лучше все это сделать, тебе нужно подумать самому. Я не специалист!

Пауза затянулась. Маркелов вдруг отчетливо представил, с массой красочных картинок, как он сможет проникнуть в здание. Что ж, можно и поиграть в эти серьезные игры.

– Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, – сказал он после некоторого молчания.

– Так что ты на это скажешь, Клещ? – с некоторой опаской спросил Валентин, подавшись вперед.

– Я согласен, но мы с тобой не обговорили некоторые детали.

– Какие же? – удивленно вскинул брови Валентин.

– Мое вознаграждение. Я не могу работать вхолостую. И не исключаю возможности, что сейф может оказаться пустым… Разумеется, за исключением тех бумаг, на которые вы рассчитываете.

– Хорошо, я согласен. Какая твоя цена?

Маркелов откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу и в большом раздумье принялся покачивать стопой.

– Знаешь, мне предстоят большие расходы… Думаю, что триста тысяч баксов меня вполне устроят.

– Однако!

Захар вздохнул:

– Тогда нашего разговора не было.

– Ладно! Договорились… Теперь давай по делу. Что тебе нужно еще?

– Для начала мне бы хотелось проникнуть в это здание и посмотреть, где находится сейф.

– Это можно сделать, – после некоторого раздумья кивнул Валентин.

– Мне известно, что на последнем этаже у них самая высокая степень защиты.

– Совершенно верно. Там есть что охранять, именно там находится кабинет руководителя компании и финансовый отдел.

– Когда я могу попасть в здание?

– Думаю, что дня через три. Нужно утрясти кое-какие вопросы. Что еще?

Маркелов пожал плечами:

– Пока трудно сказать. Сначала нужно войти в здание, а уже там будет видно. Кстати, а вы меня того самого… Не уберете после того, как я выпотрошу сейф?

– Я рассчитываю на наше долгосрочное сотрудничество. У меня есть возможность выправить тебе документы, а привлекать мы тебя будем по мере необходимости.

Захар едва не расхохотался: «И здесь то же самое! Кажется, я становлюсь популярным!»

– У меня уже имеются надежные документы.

– Ты меня неправильно понял, – мягко улыбнулся Валентин. – У меня есть возможность достать тебе такие документы, обладателям которых отдают честь даже генералы, – заявил Валентин с некоторой гордостью.

– И сколько же стоит… подобная услуга?

– Это будет мой подарок.

Маркелов поднялся, слегка отодвинув стул:

– Спасибо… Скорее всего, я воспользуюсь вашим предложением. Так, значит, через три дня?

– Да. О месте я сообщу тебе позже.

Народу в ресторане за время разговора заметно прибавилось. Оставалось лишь только два свободных столика в самом центре зала. Маркелов невольно бросил взгляд на стол, за которым сидел. За ним, взявшись за руки, сидела молодая пара и терпеливо дожидалась заказа. А рядом, чуть склонившись над соседним столиком, принимала заказ Настя. Безукоризненная линия бедер уже его не возбуждала. Неожиданно карандаш в ее руке застыл, почувствовав взгляд Захара, она обернулась. Губы ее при этом капризно дернулись. Неласково глядит на бывшего любовника, а ведь могла бы и поблагодарить, как-никак старался!

Захар обернулся и увидел, как в зал ресторана вошел Валентин. К нему тут же подошла высокая молодая женщина и о чем-то быстро заговорила. Валентин досадливо махнул рукой и потянул ее в глубь коридора.

Маркелов вышел на улицу и, не оборачиваясь, направился к автомобилю. Он был уверен, что за ним наблюдают, пускай же видят, что он не прячется. Проехав два квартала, Маркелов остановился и достал телефон.

– «Бета»?

– Он самый.

– Я хочу, чтобы ты выяснил, кто такой Валентин.

– Что именно?

– Я хочу знать о нем все.

– Попробую, хотя это будет очень нелегко. Объект хорошо подготовлен. Когда нужен результат?

– Дня через два было бы хорошо. – Помешкав, Маркелов сделал еще один звонок. – Был контакт, – негромко сообщил он в трубку.

– Что ж, это очень хорошо, – услышал он довольный голос генерала Назарова. – Все идет по плану.