Три закона Дамиано Ротарь Михаил

Но после удара монтировкой по почкам стороны пришли к взаимопониманию.

– Там, в левом ящике верстака.

Я нашел все его бумаги и деньги и сгреб все это в свою сумку. Они кое-что успели потратить, но это уже мелочи.

– Где вы его зацепили? За что?

– На рынке. Он засветился с бабками. За какую-то книгу заплатил сто баксов.

– Где та книга?

– В правом ящике.

Я нашел там ничем не примечательную книжку. «Классическая демонология. А.В. Амфитеатров».

– Где твой второй и третий?

– Нет у нас третьего. Мой племяш пошел за бабками на детскую площадку. Это он все придумал! Я его просто на пиво пригласил. Мамой клянусь!

Я плевал на таких мам. Но дядю надо зафиксировать получше. Моей фантазии не хватило на лучшее, и я воспользовался их же рецептом.

Ивана мы выручили, его бумаги найдены. Но еще не все сделано. А вот и оно, это лихо!

Мой телефон опять зазвонил. Снаружи чисто. Я вылез и прикрыл за собой ворота. Замок с ключами оставался в моей сумке.

– Сука! Ты меня кинуть хочешь? Где деньги? – раздался в телефоне вопль. Его псевдокавказский акцент исчез напрочь. Теряешь хладнокровие, скотина!

– В банке не дали. Пустыми бутылками выкуп примешь?

– Ты, козел, еще издеваешься? Сейчас мы твоего кореша на ремни порежем!

– Нынче ремни не в моде. Сейчас больше подтяжки носят.

На том конце раздался отборный мат, и трубку кинули. Все идет по плану. Как я и предполагал, сразу же раздался звонок на телефон дяди.

– Дядя Коля! Мочите его! Нас кинули!

– Ничего не слышу! Перезвони! – прошамкал я и сбросил вызов.

Начинало темнеть. Это нам только на руку. Теперь надо отойти в то место, где меня не будет видно. Я прилег за деревом в гуще травы.

Через три минуты к гаражу подкатила старая «шестерка». Оттуда вылетел невысокий парень и сразу бросился внутрь. Я опять услышал отборный мат:

– Дядя, что с тобой? Где эта черная сука?

Но двери приличные люди за собой закрывают. Я исправил его оплошность и навесил на них амбарный замок. Он защелкнулся сам, мне даже не надо было искать ключ.

Внутри правильно оценили положение и стали барабанить в двери:

– Открой, сука! Я тебе яйца вырву! Я тебе глаз на жопу натяну! Я с тебя шкуру спущу!

Ни один из предложенных вариантов не показался мне заманчивым, поэтому я не открыл. Но все-таки дал совет:

– Там есть лопата. Копайте под стенкой. За три часа управитесь.

Связку ключей я кинул через забор. Туда же отправился и дядин телефон. Если у племяша и остался мобильник, от него там мало пользы. Металлический каркас экранирует связь.

Я глянул на их машину. Мне хотелось ее спалить к чертовой матери. Правда, это уже будет перебор. Но и оставить это дело хотя бы без мелкой пакости я просто не мог.

Я подобрал камушек побольше и кинул его в заднее стекло «шестерки». Хруст треснувшего стекла мне был приятнее, чем звон бокала. Второй камушек пробил лобовуху.

Да! Я же специалист по шинам! Поэтому я с удовольствем проколол все четыре колеса. А теперь пора линять! Я жалел только о том, что не сумел врезать напильником по зубам молодого похитителя. Ведь это была его идея! А дядя его только пригласил попить пива!

Возвращение со звезд

Тильда отпаивала Ивана где-то уже найденной водой. Борис нервно курил.

– Что ты с ними сделал?

– Одного я даже не ударил. Они теперь копают в поисках истины.

Тильда не сразу врубилась, а Борис все понял:

– Ты им хоть лопату дал?

– У них есть. Налево от входа.

Теперь смысл происшедшего дошел и до остальных. Тильда рассмеялась. Даже Иван улыбнулся. Мы выехали со дворика на проспект.

– Куда теперь? – спросила Тильда.

– В гостиницу!

Но Тильда заартачилась:

– В гостинице вам будет плохо. Поехали все ко мне. У меня все есть!

Теперь заартачился Борис:

– Мне еще в баре надо прибраться. Выкиньте меня там.

Я рассчитался в гостинице, и мы загрузили все свои шмотки в машину. Возле бара Борис сказал нам, доставая свои ключи:

– Счастливого пути. Не вляпайтесь снова в какое-нибудь дерьмо!

Тильда стала осыпать его поцелуями:

– Спасибо, Борька, я тебе так благодарна! Я всегда тебя любила. И сейчас люблю!

Борис поцеловал ее нежно, но после этого мягко отстранил от себя:

– Ты уже взрослая девочка. Скоро в школу пойдешь! Отвези их к себе домой!

Тильда разревелась и села за руль, уронив на него голову.

– Спасибо тебе, Борис, ты мне очень помог! – вымолвил я.

Он посмотрел на меня пристально и только через минуту произнес:

– Я видел глаза Тильды счастливыми только два раза. Первый – когда мы с ней расписались. Второй – сегодня, когда она смотрела на тебя. Как назовете сына?

– А почему ты уверен, что у нас будет сын? А вдруг будет девочка? И Тильда, по-моему, еще ничего не решила.

– Я ее знаю, она уже решила. И у вас будет сын.

Мы обнялись, как старые фронтовые товарищи: любовник и ее бывший муж.Когда мы приехали, она вколола Ивану успокоительного, и он вскоре заснул. Ее слезы почти высохли, но глаза оставались красными.

– Прости, Виктор. Я расклеилась. Я все-таки женщина!

– Не оправдывайся. Где ты научилась делать уколы?

– Когда Борис вернулся, у него часто были дикие боли. На нем и потренировалась.

– Ты по-прежнему его любишь. Я слышал ваш разговор.

– Уже нет. Это я просто так сказала. Он вернулся оттуда другим. До этого он постоянно шутил, рассказывал смешные истории и анекдоты. А с момента возвращения я даже не помню, сколько раз он улыбнулся.

– Бывает, супруги живут без секса и все равно не расстаются.

– Это после сорока лет. И если у них уже есть дети. Против природы не попрешь, мне нужен мужик и ребенок. Семьи нужны и вам, мужикам. Только вы не сразу это понимаете. А мы знаем об этом с детского садика.

Она поцеловала меня и погасила свет.

Ночью мне опять приснился отец. Теперь в его корзинке были опята.

– Спасибо за клюквочку, сынок. Очень вкусная. И за внука спасибо. Славный малыш, очень шустрый.

– Папа, у меня пока нет сына!

– Уже есть. Правда, он родился маленьким, семимесячным. Всего два килограмма. Но потом быстро набрал свое. У мамаши молока хватило бы на двоих.

– И кто эта мамаша?

– Не дури, сыночек!

И он удалился в лесок.

Иван рассказывал о том, что произошло.

Он остался один, ему стало скучно. К тому времени я уже выключил телефон. Он решил прогуляться по городу. Кабаки и девочки его не интересовали.

Он пошел на барахолку, где наткнулся на бабушку-божий одуванчик. Та продавала книги, в которых не сильно разбиралась. Свою библиотеку ей подарили дочка с зятем перед отъездом в Москву. Внимание Ивана привлекла книга по его тематике.

Он спросил бабульку:

– Сколько?

Та, не моргнув глазом, ответила:

– Сотка.

Она имела в виду сто рублей. А он дал ей сто долларов. В Италии хорошие книги так и стоят. Он еще больше усугубил ситуацию, когда уронил еще несколько таких же купюр на землю. Иван подобрал деньги и пошел дальше. Двое ханыг попивали пиво неподалеку. Они давно сидели на мели, и ради такого случая пиво решили отложить.

«Гоп-стоп» организовался спонтанно. Они проследили за Иваном, ударили сзади кулаком и втащили в свою машину. Иван был серьезным противником против нечистой силы, но слабоват против обыкновенных земных отморозков. Тех денег, что они нашли при нем, им показалось недостаточно. В гараже его привязали к верстаку и стали требовать еще. Они догадались, что он неместный, но приехал сюда не один. А у корешей тоже могут быть бабки. В конце концов, об этом мог сказать и Иван под пытками. Он же не партизан!

С телефоном Ивана разобраться было несложно. Там в памяти были только мои звонки.

Что было бы, если я послал бы их к чертовой матери? Вряд ли они стали бы убивать его. Скорей всего, просто избили бы и скинули где-нибудь подальше. Если бы я принес деньги, они все равно поступили бы точно так же.

Теперь пусть копают или барабанят молотками по стенкам гаража. Там рядом завод, люди могут подумать, что это шум из механического цеха. Если им хватит мозгов, они возьмут инструмент и будут ломать двери. Я мысленно пожелал им успеха.

Утром Тильда отвезла нас к автовокзалу. Она предложила нас довезти и прямиком к Василию. Но я категорически отказался. Ей не надо знать лишнего о нашей миссии.

Она стояла на площадке и кусала губы. Ей с трудом удавалось сдерживать себя и не разреветься. Когда подали наш автобус, она повисла на моей шее:

– Я приеду к тебе! Обязательно приеду! Как доберешься домой, позвони!

– Я позвоню! Клянусь!

Мы вернулись в дом Василия. Мы отсутствовали там всего несколько дней. Внешне там было все по-прежнему. Но только я вошел в дом, я почувствовал совсем другую ауру. На лице Василия уже не было напряженности и безнадежности. Скорее умиротворение. Совсем по-другому вел себя и пес. Он встретил нас радостным лаем и повиливанием хвоста. И никакой грусти в глазах! И маленький котенок, который опять приставал к нему, уже без опаски играл с его хвостом. Василий с нескрываемой радостью пригласил нас в дом и накрыл на стол.

Отец Павел, Матвей и шофер отбыли в монастырь. После анализов шоферу было дозволено общаться с другими иноками. Ему повезло, он не залетел и был незаразен. Настоятель строго запретил ему покидать обитель впредь до особого разрешения. Ему выделили отдельную келью и даже плейер с записями церковной музыки, но не только православной. Где-то ему отец Павел нашел даже записи группы «Трубный зов». Но теперь у него был другой шофер, тоже монах.

Матвей снова рисовал. Большей частью это были пейзажи: Италия, Греция, Палестина, Египет. Много позже я узнал, что его картины сфотографировали и показали специалистам-картографам. Те сказали, что его пейзажи передают местность даже точнее, чем спутники, хотя Матвей никогда не бывал в тех краях. Он рисовал по озарению. Мог нарисовать тамошний базар и изобразить то, что разложено на прилавках под зонтиками. Этого со спутника не увидишь. Мог он нарисовать и дворик с накрытым столом в какой-нибудь провинциальной гостинице на Сицилии. Ради интереса специалисты полазили в Интернет и нашли там отзывы посетителей о том постоялом дворе. Матвей не ошибался даже в марках вина, которое там подавали!

Он совершенно перестал проявлять агрессию к своим полотнам.

В его комнате был идеальный порядок, но тех злополучных холстов я там не увидел. Теперь там висели иконы, без каких-либо следов почернения.

– А где портреты демона и его подруги? – спросил я.

– Их нет! – перекрестился Василий с облегчением. – Они исчезли сразу после вашего отъезда. Не было ни грома, ни молнии. Через дверные щели пошел какой-то синий дым. Я открыл дверь, думая, что там что-то загорелось. Никакого пожара. Все окна закрыты. А портретов нет! То мы никак избавиться от него не могли, а тут он сам исчез. И портрет той вакханки пропал. Дай бог им не вернуться назад никогда!

Но бог дал немного по-другому. Вернулись не картины, а люди. У ворот остановилась «девятка». В ней было трое человек. Один остался в машине, а двое других вошли во двор. На лай пса они даже не обратили внимания и запихнули его пинками в конуру.

Эти двое были уже нам знакомы. Именно они привозили тогда Лилит. По их лицам было видно, что они пришли сюда не с миром. Интересно, сохранились ли у меня навыки после тренировок с Дамиано?

Я быстро нашел в телефоне: «Игорь Кентавр» и нажал кнопку. Говорить ничего не стал. Игорь Николаевич все поймет сам. Я кинул телефон под стол и пнул его ногой. Он улетел куда-то под кровать. Но микрофон у него был отличный.

Они вошли в комнату, где сидели я, Иван и Василий.

Братец Вики не стал тянуть кота за хвост:

– Где Лилит?

Я ответил:

– Я откуда знаю? Мы не видели ее с тех пор. Наверное, замуж вышла.

Ее брат посмотрел на меня с ненавистью:

– Ты еще шутишь? Кто ее замуж возьмет? Ее же все в городе знают как проститутку!

– Она могла уехать туда, где ее никто не знает.

– Стисни зубы, пока я их не выбил! Просто так, взяла, и уехала? И мне не сказала?

Лилит отдавала ему, наверное, немалую часть своего заработка. И второму тоже кое-что явно перепадало. Поэтому ее исчезновение наверняка нанесло им ощутимый удар.

Братец засунул руки в брюки и начал расхаживать по комнате.

– Вы были ее последними клиентами. Я забрал ее тогда от вас, отвез домой и уехал отсыпаться. После обеда я поехал к ней. Я ей нового клиента нашел, с хорошими бабками. И он планировал у нас гастролировать пару недель. Это такие «лавэ»! Но ее хата была заперта. Если она занята, то на дверную ручку вывешивала табличку: «Осторожно, злая собака!» Тогда я линял. Но таблички не было. У меня есть ключ, и я зашел туда. Вики там не было. Там пахло какой-то странной гарью. Все ее вещи и вся одежда остались на месте. Чемодан, сумка, рюкзак Только почему-то она свой крестик-амулет положила на тумбочку.

– Может, просто в магазин пошла? Или к подруге?

– Нет у нее больше подруг. И к соседям она никогда не заходила. А жрачку и выпивку ей всегда я привозил. Если что, она звонила знакомым таксистам, те могли полный комплект всего, чего надо, хоть в три часа ночи привезти.

Я не сильно разбираюсь в нервных болезнях. Но диагноз «неврастения» здесь так и напрашивался. У него были резкие движения и хождения туда-сюда. Иногда он поднимал голову вверх и задумчиво туда смотрел.

Он продолжил:

– Я попытался до нее дозвониться, но она вырубила телефон. Я подождал до вечера, но она так и не появилась. Тогда я пошел к соседям. Они всегда хихикают, всегда подсматривают и все видят, но заяв в ментуру не пишут. Они мне сказали, что примерно в три часа ночи приехала шикарная тачка. По их описаниям я понял, что это тачка вашего попика. Из нее вылез голый мужик с длинными патлами. Я понял, что это был ваш монах.

Он опять сделал пару шагов туда и обратно.

– Мне-то по фигу, а для Лилит это даже реклама. Потом подкатили крутые ребята, кажется, из «Кентавра». Но они не входили в хату. Монах через пять минут оттуда вышел. Даже не оделся, хотя в доме было полно нормальной мужской одежды. У Вики, если она кого-то домой приглашала, мужики надолго зависали. «Кентавры» забрали этого придурка и укатили вместе с машиной того попа. Кстати, где этот «нудист» долбанный?

– Там, где и положено быть монаху, в монастыре, – удовлетворил я его любопытство.

Братец занервничал, но немного остыл и продолжил чуть спокойнее:

– Лилит фиксирует всех своих клиентов в блокноте, с телефонами и именами. Отдельно тех, с кем работала на выезде, и отдельно тех, кого принимала дома. Не для шантажа. Ее подругу несколько лет назад порезали маньяки. И она это записывает для меня, чтобы я знал, где ее искать, если что случится. Она не написала ничего про этого придурка. Но в блокноте она жирно подчеркнула твой телефон и дописала: «Я поеду туда!» Это твой телефон?

Он показал мне листочек с номером.

– Да, это мой номер. Я звонил, когда ее заказывал. Но после этого – да ни в жисть! И она нам нужна было только как натурщица. Тело у нее хорошее, сам знаешь!

– Знаю. И где же эта картина с ее задницей?

– Задница там не видна. А картину мы продали. Это был спецзаказ. Клиент бабки сразу отстегнул и смылся.

Братец нервно почесал репу:

– Что за клиент?

– Иностранец какой-то. Он меня нашел по Интернету, аванс перевел на мою карточку и приехал в тот же день после обеда. За картину отвалил наличкой и свалил. Больше я ничего про него не знаю. Он прослышал про талант вашего земляка-художника, а Вику он нашел по рекламе. Он захотел только ее.

– Номер иностранца?

– Он звонил по «Скайпу». А там номер не высвечивается.

– И сколько отвалил?

– А это не твое дело! Ты за Вику свое получил, так что можешь сваливать.

– Да я сейчас тебя сам свалю! – и он выхватил нож из кармана.– Где Вика?

Я вспомнил уроки Дамиано и встал в соответствующую стойку, ожидая удара.

– Не советую! – раздалось из дверей. – Тебе будет очень больно! Нож на пол!

Там стоял Игорь Николаевич. За его спиной стояли два «кентавра». Он подошел к нему и аккуратно, но профессионально взял нож. По-видимому, они тоже знали друг друга.

– Без него тебе лучше будет. Это уже статья. До пяти лет. Продолжай, мы слушаем.

Брательник замешкался, но у него не было другого выхода, кроме того, как честно все рассказать дальше. Факт нападения на меня могли подтвердить, как минимум, еще четыре человека. И под кроватью лежал телефон, который все записывал

Чувствуя поддержку, я решил охолодить его:

– Приехал новый хахаль, забрал ее и увез! И зависает она теперь у него на даче. Клиент ей новую одежду купит. Тебе такое объяснение не подходит?

– Она обязательно бы мне позвонила!

– Такой заботливый мальчик! – усмехнулся я. – Не уверен. В любом случае, никто из нас после этого ее не видел. Она хотела купить свой портрет, но мы ее послали к черту.

– И что мне теперь делать? – уже безнадежно произнес брат Вики.

Ему ответил Игорь Николаевич:

– Для начала свалить отсюда. Мои ребята в этом тебе помогут!– кивнул он в сторону своих помощников.– А потом искать новый бизнес, желательно легальный.

Двое парней подошли к нему. Он все понял и повиновался. Игорь Николаевич обвел всех сидящих в комнате задумчивыы взглядом и обратился ко мне:

– Найди свой телефон. Теперь рассказывай по порядку. Похоже, я тогда многое пропустил.

– Игорь Николаевич! За три дня до той злополучной ночи мы пригласили натурщицу. Но это была особая женщина. Мы выбрали проститутку-садистку. Его сестру.

– А попроще никого не могли найти? В нашем медучилище столько знойных телок!

– Нет, Игорь Николаевич. Нам нужна была именно такая. И она, кстати, была сильно огорчена, что после всего этого сеанса ее так и не трахнули.

– Понимаю ее. За этим, возможно, и приходил тот шофер, но у него ничего не получилось. Хотя нет, он приходил явно по другому поводу, хотя и в неглиже. А могу я посмотреть этот портрет? – спросил Игорь Николаевич.

Все хотели сегодня посмотреть этот холст!

– Вы уже слышали, его нет. Я соврал этому сутенеру, что мы его продали. Он исчез. Его наверняка украла та самая Вика. Записка в ее блокноте свидетельствует только о том, что она собиралась сюда приехать. Скорее всего, за картиной, – промолвил я.– Она всем понравилась, и ей особенно. А проникнуть внутрь дома незаметно при таком кобеле – элементарно.

– Как вы на нее вышли?

– По Интернету, раздел «досуг», подраздел «BDSM».

Я продиктовал номер ее телефона Игорю Николаевичу.

– Мне кажется, что она сбежала от своего братца. К какому-нибудь торговцу мандаринами.

– Или к какому-нибудь рок-музыканту!

Игорь Николаевич даже не знал, как он был близок к истине!

– Можешь найти ту страничку?

– Конечно.

Но на ее страничке в Интернете было написано: «Объявление удалено автором».

Игорь Николаевич набрал ее телефон. «Номер отключен». Никто другого и не ожидал.

Подозвав одного из своих помощников, Игорь Николаевич отдал указание:

– Пробей этот телефончик у мобильного оператора. Возьми листинг всех сообщений и всех звонков, включая пропущенные. И свяжись с провайдером этого сервера. Выясни, когда и откуда удалили эту страничку.

Я опять увидел бывшего оперативника в привычном для него деле.

– А теперь мне надо поработать.

И он вышел.

Игорь Николаевич вернулся нескоро. Он был сильно озадачен.

– Я так и знал, что вы мне чего-то опять не договариваете. В этом деле есть какая-то чертовщина. Я не уверен, решу ли я вообще эту задачку. Выпить есть?

После того, как он осушил стакан, он выдохнул:

– Страницу в Интернете убрала сама Вика со своего компьютера через десять минут после того, как ее покинул тот «нудист». Мои ребята зафиксировали точное время, когда они его упаковали. Она зашла туда со своим паролем. То есть, шофер не стукнул ее по башке, не разрезал и не съел по кусочкам, а потом удалился. У него теперь есть алиби. Телефон она отключила еще через полчаса. Это означает, что она вполне была адекватна и хладнокровна все это время. Она не вызывает скорую и не зовет кого-нибудь на помощь. Она вообще никому не звонит. Ей звонили после тебя еще четыре человека. Мои ребята уже поработали с ними. Все они – ее постоянные клиенты, но у всех алиби. И всем четырем она отказала. Она отрубает телефон, запирается изнутри – и исчезает. Никто не видел ее уходящей из дому, из дома она ничего не забирает. Соседи утверждают, что после отъезда моих ребят туда приезжал только ее брат. Это было уже днем. Она растворилась в воздухе, вылетела через дымоход или пролезла через водопроводную трубу!

– И что Вы будете делать сейчас?

– Пока ничего. Ее брат не будет писать заявления в милицию. Нет тела – нет дела! Никаких признаков насилия, крови, следов борьбы. Конечно, она относится к группе риска. Но менты повторят то же самое. Налицо все признаки того, что она добровольно решила сменить образ жизни.

– Это называется «соскочить».

– Именно. Если она в течение шести месяцев позвонит кому-нибудь или ее кто-нибудь увидит, дело сразу же сдадут в архив. Только тогда можно возбудить дело об исчезновении. Телефон ее недоступен по простой причине: она сменила карточку, чтобы перестали доставать клиенты и братец. Знать бы только, о чем говорил с ней этот монах!

– Вы можете допросить его в монастыре,– предложил я.

– Я это и намереваюсь сделать. Но он может уйти от вопроса: «Я призывал ее прекратить такой греховный образ жизни! Она услышала глас Божий и пошла пешком в Иерусалим замаливать грехи». А может быть, у него после этого психическая амнезия, и он на самом деле ничего не помнит.

Он опять оказался близко к истине. Только она сейчас не в Иерусалиме, но совсем недалеко, на Крите.

Игорь Николаевич допил водку и стал раскланиваться:

– Соглашения с ее братом мы не достигли, ему теперь нечем оплатить мои услуги. Буду продолжать поиск на общественных началах. Но если не к своим клиентам, то куда она могла податься?

Я вспомнил, о чем мне тогда говорила Вика в лимузине:

– На нее могло снизойти очищение, катарсис. В церковь она вряд ли пошла, она крестик свой дома оставила. Да и нельзя там столько оставаться. У нее была единственная подруга, Лилит из Армавира. Она могла пойти к ней исповедаться. Если не на их бывшую съемную квартиру, про которую я ничего не знаю, то на ее могилу. Попробуйте там.

Игорь Николаевич опять пристально посмотрел на меня:

– Мне только конкуренции с твоей стороны не хватало! Еще один Пинкертон!

Но он взял трубку:

– Семен! Возьми пару ребят и сгоняй на кладбище. Там есть могилка Лилит Айвазян. Номера не знаю, у сторожихи спросите. Посмотрите внимательно, все ли там в порядке. Да, сейчас! Все посмотрите, есть ли свежие цветы, цела ли оградка и крест, не нарисовали ли там на памятнике какие-нибудь варвары свои граффити. И сделайте там фотосессию.

Он уже привычно пристроился за нашим столом и переменил свое решение откланяться. Он ждал звонка. Через полчаса его мобильник запиликал ринг-тоном «Наша служба и опасна и трудна!»

– Слушаю! Ни фига себе! Она жива? Срочно вызывайте реанимацию по запасному каналу, анонимному! Сфотографируйте все, что можно, оставьте на ограде жучок и камеру, вколите ей кортизону и спрячьтесь. Свечку не тушите! Отбой будет, когда скорая ее заберет. Ни минутой раньше! И не наследите, вдруг менты этим заинтересуются. Сторожихе сразу три пузыря за молчание отнесите. И пусть кто-нибудь из ребят сразу с ней за упокой чьей-то души выпьет, чтобы ее развезло.

Видя, как изменились наши физиономии, Игорь Николаевич решил объясниться. Но он не спешил с информацией.

– А ты, случайно, не из ФСБ? – спросил он меня.– Или ты внучатый племянник Ванги?

Я был не просто ошарашен. Я был на грани безумия. Но скоро стал приходить в себя.

– Игорь Николаевич! Я никогда не служил и не буду служить «этим». И с Вангой покойной я не в родстве. Но у меня есть некоторый аналитический ум и немного воображения. И пара женщин меня просветили насчет их логики, которая от нашей немного отличается. Я понял, что Вы нашли Вику, и она жива. Что с ней?

– Она в каком-то трансе. Она сидела перед памятником своей похороненной подруги прямо у ее изголовья. Ее могилка находится на самом краю кладбища, поэтому ее никто и не увидел, если бы ты не подсказал. Как она прошла голой такое расстояние от дома никем незамеченной, одному Дьяволу известно. И сколько она там сидела, тоже никто не знает. Может быть, она прошла другим путем и перемахнула через ограду, а может, просто скинула одежду неподалеку. Сидела с закрытыми глазами, ничего и никого не слышала, в какой-то коме. И как-то зажгла свечку. Свечка тоже интересная. Мало того, что черная, так ее еще и ветер не задувал. И горит она так медленно, что пылать до конца еще целую неделю будет. Но теперь с Викой врачи будут разбираться. Только в коме люди, бывает, и по двадцать лет лежат. Но это дело закончено. Желаю счастливого возвращения домой. Когда закончится твой контракт, подумай о моем предложении. Я еще раз убедился в твоих способностях. И я по-прежнему хочу отыграться.

Mamma, I'm going home

Обратная дорога должна была занять намного меньше времени. Мы не собирались уже останавливаться ни в каких гостиницах, а просто пересаживались с поезда на поезд. Но Дамиано прислал мне очередное задание.

Для правдоподобности я взял пузырек в вагоне-ресторане и влил в себя прямо из горла почти половину. Если меня ссадят с поезда или арестуют, Иван должен был продолжать путешествие, как ни в чем ни бывало. Я для него, по легенде, случайный попутчик. Доехав до Москвы, он должен быть сразу направиться к тому сумасшедшему профессору.

Он запротестовал, но я убедил его, что выкарабкивался и не из таких ситуаций. А задание Дамиано есть приказ.

Итак, до начала операции оставалось три минуты. Я вышел в тамбур и стал высматривать ориентир, который мне передал мой «хозяин». В тамбуре курить теперь запрещалось, поэтому мой выход был немотивирован. Зато вполне мотивированным там было присутствие молодой пары юношей, которые миловались по полной программе. Оба они были атлетически сложены.

Страницы: «« ... 1213141516171819 »»

Читать бесплатно другие книги:

Выстрелом снайпера прямо в собственном кабинете убит владелец сети супермаркетов; среди бела дня рас...
Давно не выдавалось частному детективу Татьяне Ивановой подобной поездки! Расследуя похищение дочери...
Частный детектив Татьяна Иванова расследует по заказу своей клиентки Ирины исчезновение ее жениха. Н...
Странные пошли времена. Профессиональные охранники оберегают жизнь служителей церкви. Да-да! Знамени...
Неудача за неудачей преследуют частного детектива Татьяну Иванову в расследовании убийства популярно...