Улицы Севильи Иксанова Айгуль

– И что? Я говорю по-русски? – поинтересовался ее учитель.

Настя покачала головой, и ее охватила смутная, непонятная тревога, она готовилась услышать откровение, узнать тайну, разгадать загадку.

– Или, может быть, по-английски или по-французски? – язвительно продолжал старик.

– Нет, – тихо ответила она, окончательно растерявшись.

– Нет. Вот именно – нет! И, тем не менее ты прекрасно понимаешь меня. Почему?

– Я не знаю…

– Потому что я говорю на языке, известном всем. На языке, на котором говорили первые люди, и люди до нас, и люди до них, на языке, на котором можно говорить с Богом.

– Разве есть такой язык? Я не слышала о нем.

– Когда та цыганка танцевала на площади, ты поняла, что она хотела сказать своим танцем? Своей улыбкой? – спросил Учитель.

Девочка кивнула в ответ, уже не удивляясь, что старик знает про цыганку.

– А когда кто-то смотрит на тебя с ненавистью? Ты понимаешь это? Независимо от его национальности, не так ли?

– Но ведь они говорят без слов! – возразила новоиспеченная ученица. – А вы говорите и используете слова.

– Это тебе кажется, что я использую слова. Я привел тебе примитивные примеры владения этим языком: улыбка, танец, взгляд. Я же говорю на нем в совершенстве, и ты должна будешь выучить его также.

– Это вроде телепатии? – догадалась Настя.

– Считай, что так. Со временем ты выучишь его. Понадобится всего несколько лет.