Кошмар в мини-юбке Серова Марина

– Меня зовут Евгения Максимовна, я преподаватель английского.

– Зачем нам учитель английского? – громко спросила Алина, вызывающе глядя на меня.

– Для того, чтобы передать вам знания иностранного языка, глупышка! – весело сказала я, тепло улыбаясь.

Губы Алины сжались в тонкую полоску, а глаза сузились.

Войдя в роль, я встала и зашагала по комнате, представляя себя объясняющей урок перед классом у доски. Назидательный тон, строгое лицо.

– Ваша мама хочет, чтобы я поднатаскала вас в английском. В современном обществе знание иностранных языков – одно из важных условий при поступлении на работу. Оно необходимо для дальнейшего карьерного роста.

Дойдя до письменного стола, я развернулась и пошла обратно, продолжая свою лекцию. Восьмилетний Ринат слушал меня затаив дыхание, с открытым ртом, очевидно, силился понять, что же такое я несу. Виталий, подавив зевок, отвернулся к окну, разглядывая ветки деревьев, оккупированные воробьями, а Алина со злым лицом громко сопела со своего места.

– Итак, я буду находиться постоянно рядом с вами, чтобы иметь возможность совершенствовать ваши лингвистические способности. Елена Васильевна настояла на том, чтобы занятия не прекращались даже по дороге в школу и обратно.

– Да у мамы что, совсем крыша слетела? – взвизгнула Алина, соскочив с кресла. – Я не собираюсь слушать твой бред по дороге в школу и обратно! Иди учи маму! Приставила к нам шпионку!

Глядя на Алину поверх очков, я холодно произнесла:

– Думайте, что говорите, юная леди. Я обучалась в английском лицее, и у нас имели право наказывать розгами. – Говоря это, я еле сдерживала улыбку, но на душе было неспокойно. Девчонка – не подарок, ох и намучаюсь я с ней.

– Нечего брать на понт, – зашипела, надуваясь, Алина. – Только попробуй коснуться меня, пожалеешь.

– Попрошу обращаться ко мне на «вы», – чеканя слова, сказала я ей и, повернувшись к Алине спиной, посмотрела на Виталия. Во взгляде его сквозила грусть. Виновато улыбнувшись, он пожал плечами – дескать, опекаемых не выбираем. Я перевела взгляд на мальчика.

– Ринат, ты ничего не хочешь спросить? Не стесняйся.

Собравшись с силами, мальчишка пролепетал:

– Евгения Максимовна, а вы будете учить нас английскому, как учительница в школе?

– Да, именно так, моя прелесть! Еще вопросы?

Ринат отрицательно покачал головой.

– Эй, Алина, немедленно прекратить! – зычно крикнул Виталий.

Я резко развернулась и увидела Алину, копошившуюся в моей сумочке. Я шагнула вперед, намереваясь вырвать у наглой соплячки свою вещь, но опоздала. В руках у Алины появился газовый баллончик.

– Не трогай! – предостерегающе крикнула я, протягивая к баллончику руку. Рядом послышались торопливые шаги Виталия.

– А что это такое? – невинно поинтересовалась Алина, направляя струю газа мне в лицо.

– Твою мать! – ругнулся над ухом Виталий.

Мое лицо словно обожгло кислотой. Огонь хлынул в ноздри. От рези в глазах полились слезы. На ощупь я вырвала из рук Алины баллончик и, ухватив ее за шиворот, потащила к дверям. Виталий в это время вывел из комнаты Рината, вернувшись, распахнул окна.

– Ты что творишь? – скрипя зубами выпалила я, встряхивая Алину. – Тебя не учили, что нельзя лазить по чужим вещам?

– Я нечаянно, – хныкала Алина тоненьким голоском. – Я думала, это лак для волос.

Даже сквозь пелену слез я видела, что чертовка смеется надо мной. Отпустив ее, я отступила.

– Я же глупышка еще, вы сами сказали, – ехидно говорила Алина, пятясь. Я смолчала. Трудность порученной мне работы росла в прогрессии. Уж лучше иметь дело с десятком убийц, чем охранять подобное создание…

– У меня глаза щиплет, – пожаловался Ринат.

– Не три их, – посоветовала я, взяв его за руку. – Я отведу его умыться, да сама умоюсь.

– Хорошо, – кивнул Виталий, – туалет дальше по коридору.

Тщательно промыв глаза, я посмотрела в зеркало. Ни дать ни взять – пьяница после месячного запоя: покрытые сетью красных прожилок белки глаз, нос распух как слива, по коже красные пятна, от косметики остались одни воспоминания.

– Евгения Максимовна, а Алина вам специально брызнула в лицо, – сообщил мне Ринат, утираясь полотенцем.

– Я знаю, – выдохнула я, взъерошив мальчугану волосы.

Снаружи назревал скандал. Голос Прохоровой звучал на высокой ноте.

– Что происходит в моем доме? Я не пойму, только она тут появилась, и сразу возникли проблемы.

– Дай я скажу, – пробасил Виталий. – Давай зайдем…

Я вылетела из ванной, чтобы объясниться с Еленой, но увидела только хлопнувшую в рабочий кабинет дверь. Прислонившись к перилам, напротив двери стояла счастливая Алина.

– Вас выгонят, прежде чем вы успеете сказать «гуд бай», – предрекла мне девочка, довольно улыбаясь.

– Посмотрим, – равнодушно бросила я.

Демонстративно отвернувшись, Алина легко сбежала вниз по лестнице и направилась к столовой.

– Мама вас уволит, – обреченно вздохнул подбежавший Ринат. – Как тетю Таню, она смотрела за нами. Потом у нее нашли мамины драгоценности в шкафу.

– Меня не уволят, – твердо сказала я.

На самом деле уверенности в этом не было. Сказать честно, где-то в глубине души я, наверно, обрадовалась бы увольнению, так как дожидаться, когда у меня обнаружат украденные драгоценности, не хотелось. С другой стороны – мне бросили вызов, и кто – сопливая девчонка! Неужели Евгения Максимовна Охотникова спасует перед ребенком? Да никогда!

Из кабинета вышли взвинченные Виталий и Прохорова.

– Постарайтесь, чтобы больше подобного не повторилось, – отчитала меня Елена. Обратившись к Виталию, коротко бросила: – Через час будь готов, едем в банк.

Виталий хмуро кивнул:

– Хорошо, буду готов.

Окинув меня напоследок испепеляющим взглядом, Елена пошла вниз.

– Пошли на улицу, пройдемся, – предложил Виталий. – А ты, Ринат, погуляй на заднем дворе. Договорились?

– О'кей, – согласился Ринат и понесся исполнять приказание.

Перед домом находилась тенистая беседка, увитая виноградом. Виталий провел меня туда, и мы уселись на плетенные из лозы стулья.

– Ты еще не передумала работать на Прохорову? – поинтересовался он, доставая из кармана пачку сигарет.

– Ты имеешь в виду Алину? Чепуха, – небрежно махнула я рукой, прикурив от его зажигалки. – Обычный ребенок.

– Не обычный, – не согласился со мной Виталий. – Не ребенок, а дьявол в юбке. Она наплела матери, что я приставал к ней. С трудом отмазался.

– Да, характер у нее еще тот, – кивнула я, – знала бы раньше, попросила бы двойной оплаты.

– Елена была вне себя из-за газового баллончика. Кое-как успокоил ее. Напомнил о твоей квалификации. – Виталий запнулся. – Ладно, давай поговорим о серьезных вещах. – Он стряхнул пепел в пепельницу и придвинул ее ко мне. Где-то чирикали спрятавшиеся в листве птицы. Солнечные зайчики от моих часов дергались под сводами беседки.

– Расскажите об угрозах, – попросила я.

– Что ж… – Виталий загасил недокуренную сигарету. – Послания приходят по электронной почте. Проследить откуда – не удается. Текст лаконичен, типа «убьем, зарежем, готовься. Ничто тебя не спасет. Осталось недолго». – Из внутреннего кармана Виталий достал листки: – Вот посмотри распечатки. – Было четыре послания.

Я взяла листки, пробежала глазами. Прямо классика, как из учебника по криминалистике.

– Экспертиза показала, что послания написаны разными людьми с разным уровнем образования, – продолжал Виталий. – Психолог же сказал, что, возможно, их писал один человек, но со множественной личностью, хотя, возможно, и несколько. Одно неизменно – у писавшего серьезные проблемы с психикой.

– Интересно. – Я сложила листки, положила себе в карман. – Что еще?

– Послания приходили в первой половине дня. Как видно, посылавший не выдвигал конкретных требований. Его задача – запугать будущую жертву. Я расспрашивал Прохорову, кого она подозревает, но у нее нет версий, или она что-то скрывает. Конечно, маловероятно, однако нельзя исключить эту возможность. Эпопея с угрозами длится две недели.

– А что с попыткой похищения? – поинтересовалась я.

– Я предложил этот вариант, но Елена не хотела меня слушать, – раздраженно сказал Виталий. – В школу детей отвозил шофер. Я предлагал нанять им телохранителя, но Прохорова стояла на своем, будто бы хватит и шофера, он за ними и приглядит, а из-за телохранителя дети разнервничаются. Сегодня шофер, как обычно, подъехал к центральному входу и стал дожидаться конца уроков. Последним по расписанию была физкультура.

Виталий говорил, а в моей голове медленно выстраивалась картина произошедшего.

– По рассказу преподавательницы физкультуры, где-то в середине урока к низенькой ограде спортплощадки подъехала белая «Газель». Появившиеся из машины двое мужчин кавказской внешности долго изучали бесновавшуюся ребятню. Учительница решилась было подойти к ним и поинтересоваться, чего, собственно, они тут забыли, как вдруг мужчины, легко перемахнув через ограду, подскочили к детям и потащили вопящую Алину и ждавшего ее брата к машине. Шофер проворно выбрался из передней двери, чтобы открыть задние двери «Газели». Не помнящая себя от ужаса учительница в шоковом состоянии кинулась на похитителей. Тогда один из них с разворота врезал ей в челюсть. Женщина без сознания отлетела на асфальт. Во время этой заминки Ринат выскользнул из рук бандита и побежал прочь. Второй, тащивший Алину, в замешательстве остановился у ограды, начал выкрикивать что-то первому. На счастье детей, с обеда на близлежащую стройку возвращалась бригада поддатых каменщиков. Увиденное настолько возмутило их, что, вооружившись чем попало – палками, камнями, – мужики с боевым кличем бросились на похитителей. Бандиты бросили Алину и ретировались, но народные мстители еще до самого перекрестка гнались за «Газелью», забрасывая ее камнями и кусками асфальта. Наш шофер, которого позвал Ринат, подоспел, когда «Газель» уже отъезжала от спортивной площадки. Он успел записать номер машины преступников. Проверка номера показала, что машина принадлежала жителю Тарасова, занимающемуся частными перевозками. Через несколько часов в одном из близлежащих дворов обнаружили ту самую «Газель» со связанным хозяином внутри. В милиции владелец написал заявление, что его похитили неизвестные, возили по городу, а потом бросили связанного в собственной машине. Лиц похитителей он не запомнил. Его оглушили чем-то, и позднее врачи обнаружили у потерпевшего легкое сотрясение мозга. Дети со спортплощадки тоже мало помогли. По составленным фотороботам можно было смело арестовывать половину мужского населения города, тех, кто имел восточную внешность, темные волосы и смуглую кожу. Скорее всего, детей хотели похитить, чтобы оказать давление на Прохорову или получить с нее выкуп, – вынес свой вердикт Виталий.

– Сомневаюсь, – возразила я, – в посланиях не было и намека на деньги. Также я не поверю, что это действует банда маньяков. В действиях преступников просматривается какой-то план. Какой – не могу понять.

– Думаю, они скоро сделают следующий шаг, – хмуро произнес Виталий, барабаня пальцами по столику. – Время угроз закончилось, и они перешли к активным действиям.

Я кивнула в знак согласия и задала ему давно вертевшийся на языке вопрос:

– Виталий Андреевич, а раньше у Прохоровой не было подобных проблем?

– Давай на «ты» и просто Виталий, – предложил он.

Убедившись, что я не против, он сказал:

– Я работаю на Елену без малого год, и за это время таких инцидентов не было. Так, пустяковые случаи. Пара аварий. Один раз в ресторане ублюдок полез к Елене, и я его проучил. Тишь да благодать. Мне уже стало казаться, что я совсем потеряю форму.

– Значит, можно вас поздравить, – невесело улыбнулась я.

– Какой черт поздравить, – отмахнулся Виталий. – Лучше потерять форму, чем лишиться жизни.

– Считаешь, что они не остановятся и перед убийством? – спросила я, четко понимая, что не остановятся, но мне хотелось услышать мнение Виталия.

– Сказать трудно, мало информации, – замялся он, – но подозреваю, они способны на все. У преподавательницы физкультуры сломана челюсть и смещение шейных позвонков. Она чуть богу душу не отдала. Это о многом говорит.

Прокручивая в голове полученную информацию, я наметила три основных направления расследования. Первое – бандитский наезд. Империя Прохоровой – лакомый кусок для любителей легкой наживы. Вторая версия – не стесняющиеся в средствах конкуренты. Прохорова раз в три месяца открывает новый магазин, захватывая все новые сегменты рынка. Отсюда жесткая ответная реакция людей, вытесняемых Еленой с их позиций. Третья – экзотическая. Поклонник, обиженный отказом Елены.

Я спросила, кого подозревает Виталий. Оказалось, наши с Виталием мысли шли в одинаковых направлениях. Он кое-что накопал и обещал предоставить информацию вечером.

– А пока предлагаю пойти и осмотреть твою комнату, – сказал Виталий. – Во дворе дети будут в безопасности: видеокамеры, сигнализация, двое моих людей контролируют двор. Конечно, они не такие профессионалы, как ты, но снаружи за особняком наблюдает еще милиция.

– Вы, естественно, проверили всех людей, работающих в доме, и тех, кто часто здесь бывает? – спросила я, выходя за Виталием из беседки.

– Конечно! Результат нулевой, – ответил он, внимательным взглядом окидывая двор. У темно-зеленого «Мерседеса» представительского класса курил водитель, ожидая хозяйку.

Виталий посмотрел на часы.

– Нам с Прохоровой сейчас ехать. Давай по-быстрому покажу тебе комнату, а вечером занесу тебе дискеты с тем, что удалось собрать на конкурентов.

В холле мы столкнулись с Алиной, которая попыталась как можно быстрее прошмыгнуть мимо нас с недовольной миной на лице.

– Собираешься порисовать? – спросила я, указывая на набор акварельных красок у нее в руках.

– Не ваше дело! – мигом вспыхнула она, спрятав пенал с красками за спину.

Я пожала плечами:

– Просто хотела тебе напомнить, что для рисования еще нужен альбом.

Виталий силой оттащил меня от Алины.

– Вы еще наговоритесь!

Я не сопротивлялась, но, уходя, спиной чувствовала полный ненависти взгляд девочки. Жизненно необходимо найти к этой бандитке подход, иначе моя работа чертовски осложнится.

Виталий открыл комнату и сунул мне ключи.

– Все, я побежал. Обживайся тут. Ребят я насчет тебя предупредил.

Я собиралась открыть рот, но поняла, что в комнате, кроме меня, уже никого нет. Мои апартаменты окнами выходили на задний двор. Там в шезлонге у бассейна лежала Алина. Ринат бегал вокруг бассейна в одних плавках. Добежав до небольшого трамплина, он с воплем прыгнул в воду и, поднимая фонтаны брызг, поплыл к лестнице, выбрался на сушу и вновь повторил свой ритуал. Девочка оживленно обсуждала свои проблемы с кем-то по сотовому телефону, отвлекаясь, лишь когда до нее долетали брызги или брат оказывался поблизости.

– Скотина, дебил! – орала она. – Башку оторву! – И старалась то достать его скрученным в жгут полотенцем, то подставить ножку.

На противоположной стороне невдалеке от бассейна прогуливался крепкий молодой человек в сером костюме. За ним поднималась трехметровая кирпичная стена. Уверенности Виталия в безопасности детей от увиденного я не почувствовала. Противника нельзя недооценивать.

Я бегло осмотрела комнату. Здесь меня ожидало несколько сюрпризов. Лампочка в ванной взорвалась, едва моя рука коснулась выключателя. Подсветив себе зажигалкой, а заметила капельки воды, капающие с причудливого бра над дверью. Старый трюк. В светильник плеснули воды. Стоило мне попытаться включить свет, светильник сразу замкнуло. Понять, кто это сделал, было нетрудно. Я пошла в гостиную, прошлась, внимательно все осматривая. Предчувствия оказались небеспочвенны. В нижнем ящике письменного стола я обнаружила гору объедков и мусора с кухни.

«Быстро же эта пигалица работает», – подумала я об Алине. Мой взгляд переместился на окно. Во дворе воцарился покой. Взъерошенный Ринат вытирался полотенцем. Его сестры у бассейна не было. Я продолжала осмотр. Несколько капелек желтой акварельной краски виднелись на полу у входа в спальню. Ломая голову, для чего Алине понадобилась акварель, я вошла в спальню. Постель, где мне предстояло спать, была основательно испачкана желтой акварельной краской. Это переходило всякие границы. Ну, ничего. Моей капитуляции эта засранка не дождется! Следовало найти кого-нибудь из обслуги особняка, чтобы убрали в комнате и починили свет в ванной. Я решительно схватилась за ручку входной двери. Ручка не поддалась. Замок заблокировали снаружи, вероятно, оставив в замочной скважине ключ. Справа от двери висел телефон, а рядом табличка телефонных номеров с названиями: кухня, рабочий кабинет, большая гостиная и тому подобное. Я сняла трубку, но гудков не дождалась.

– Ей бы в Ворошиловку, а не дома ерундой заниматься, – усмехнулась я недоброй улыбкой. – Ох, доберусь я до тебя!

Не тратя времени на то, чтобы взломать замок, я вылезла через окно.

– Что вы делаете? – загремел сердитый голос за спиной. Я обернулась. Детина в сером костюме возвышался надо мной, как гора, закрывая собой солнечный диск.

– Я вылезаю из окна. Что, не видно? – наехала я на него. Детина прищурился, силясь подобрать слова.

– Как тебя звать-то? – спросила я более дружелюбно.

– Родион, – отозвался охранник. – Виталий Андреевич инструктировал насчет вас.

– Отлично. – Я зацепила Родиона за руку и повела от окна. – Послушай, в моей комнате небольшой беспорядок. Еще что-то с проводкой, неплохо бы найти электрика. Сможешь организовать?

– Не проблема, – ответил Родион. – Виталий Андреевич велел установить вам в комнату компьютер.

– Я рада. А не знаешь, у кого еще имеются ключи от моей комнаты?

– На кухне висят по комплекту от каждой комнаты. Ими пользуется уборщица, – ответил Родион.

Подбежал Ринат. Он успел одеться в шорты, майку и шлепанцы, но его иссиня-черные волосы торчали дыбом.

– Где твоя сестра? – задала я вопрос.

– В дом пошла. К ней друзья должны прийти. Я слышал, она говорила по телефону. Они опять будут играть в игры на компьютере, – поделился своими наблюдениями Ринат.

Я послала его причесаться. Сама же с Родионом, которого попросила быть экскурсоводом, обошла периметр усадьбы, надворные постройки. Шофер, возивший детей в школу, копался под капотом красной «Ауди». Родион окликнул его. Звали шофера Вячеслав. Серьезный дядька за пятьдесят, плотного телосложения. Вытерев руки ветошью, он закурил, поглядывая на меня веселыми выцветшими голубыми глазами.

– Меня интересуют маршруты, по которым вы возите детей в школу, – обратилась я к нему. У меня было предчувствие, что если злоумышленники вновь попытаются похитить детей, то сделают они это по дороге в школу.

– Зачем вам? – невозмутимо спросил Вячеслав с таким видом, как будто я выпытываю у него, где спрятана заначка от жены.

На выручку снова пришла моя легенда.

– Я преподавательница английского языка. Хозяйка хочет, чтобы я занималась с детьми и по дороге в школу. Мне надо знать, на какое время я могу рассчитывать.

– Чудно как-то, – пожал плечами Вячеслав. – Ну, минут десять.

– Всегда? – не унималась я.

– Всегда. Как же иначе. Дорога-то одна.

Я так и думала. Первым делом, когда появится Прохорова, я порекомендую ей изменить маршрут детей в школу. Для обеспечения безопасности требуется не меньше дюжины путей не самых коротких, чередующихся в произвольном порядке. Я стрельнула у водителя карту, чтобы подготовить маршруты к вечеру. Родион оставил меня на крыльце, заявив, что ему пора возвращаться к выполнению своих обязанностей.

По дорожке к дому двигалась целая толпа. Трое подростков хипового вида с немытыми волосами до плеч, очень худая девочка одного возраста с Алиной и дебильного вида парень лет двадцати, а замыкал шествие второй охранник Костя – невысокий, жилистый, с гусарскими усами и шрамом, пересекающим щеку от губы до скулы. Моя рука, обхватившая дверную ручку, опустилась.

– Что это значит? – спросила я у Кости, кивая на гостей.

– Это к Алине, – ответил Костя.

– Веди их обратно. Ее мать велела мне с ней заниматься, и никаких друзей, – соврала я. На самом деле мне хотелось сократить список лиц, посещающих дом. Прохорова, думаю, возражать не станет.

Костя замялся.

– Прямо не знаю, скандал будет.

– Мне плевать. Я делаю свою работу. Не советую мне мешать, – завелась я.

Костя с недовольным лицом повернулся к гостям и зычно скомандовал:

– Слышали, Алине некогда с вами общаться, придете позже. Давайте к выходу.

– Чего она тут раскомандовалась! – завизжала Алина, появляясь в дверях. Ноздри ее трепетали от гнева… – Эй, ты! Че, не слышишь! – закричала она Косте.

– Не «ты», а «вы», – огрызнулся охранник и подтолкнул дебиловатого парня в спину. – Топай, топай…

Я спокойно схватила Алину за шиворот, запихнула ее в дом и закрыла за собой двери.

– Не смей меня трогать! – завопила Алина, колотя меня кулаками по плечам.

– Заткнись! – рявкнула я на нее. – Хватит выделываться. Будешь пререкаться – не поздоровится. – Я придвинула свое свирепое лицо вплотную к ее лицу. – Поняла?

Алина промолчала, стиснув зубы. Ее глаза сверлили меня.

– Знаешь, я, как и ты, любою хорошие шутки, – разоткровенничалась я. – В моей комнате это так, на уровне ясель. Вот если я пошучу над тобой, то тебе до конца жизни кошмары будут сниться.

– Чего ты меня на понт берешь? – с презрением произнесла Алина, демонстрируя поразительное спокойствие.

– Крепкий орешек, – сказала я себе и отпустила девочку.

Ближе к вечеру вернулись Виталий с Прохоровой. К этому времени я заканчивала просматривать дискеты по конкурентам. Двое заинтересовали меня, и я наметила визит к ним в ближайшее время. В ящике стола покоился запасной комплект ключей от моей комнаты, а поверх лежали распечатки маршрутов, разработанных мной. Алина с порога кинулась к матери с жалобами на нерадивую училку. Прохорова, игнорируя слезы и сопли дочери, молча удалилась наверх в рабочий кабинет. Громко хлопнула дверь.

– Что с ней? – подошла я к Виталию.

– Позже скажу, – буркнул он, указывая глазами на Алину.

Та приблизилась ко мне и голосом, полным яда, сказала:

– Обещаю, тебе не сойдет это с рук.

– Что «это»? – спросила я надменно, глядя на нее сверху вниз.

Не удостоив меня ответом, Алина гордо пошла прочь.

– Ну, – толкнула я Виталия в бок. – Что стряслось? Новые послания?

– Елена просила меня молчать, но мы делаем одно дело, – начал он. – Со счета Прохоровой исчезла крупная сумма в валюте. Около ста тысяч. Она целый день рвет и мечет. В банке сейчас проверяют, как такое могло произойти.

Я примерно знала как: хороший хакер и компьютер, но промолчала. Предложенные мной маршруты Виталий безоговорочно поддержал. Он вообще думал, что лучше не выпускать детей из дома, пока эта суматоха не уляжется, но Елена вновь была против.

– Кстати, Горшков – наш водитель – спрашивал, не новый ли вы телохранитель. Я ему велел молчать.

– Да я и не надеялась своей маскировкой обмануть кого-нибудь из домашних, – махнула я рукой. – Это исключительно для милиции и посторонних. Прохорова зря надеется, что дети ничего не поймут. Наоборот, им следует четко объяснить ситуацию.

– Я позже поговорю с Еленой, – пообещал Виталий и пояснил: – Сейчас к ней лучше не соваться.

– Я просмотрела дискеты. Там есть упоминание об отце Алины и отце Рината, каком-то арабе Тарике. Можно поподробнее о них, и почему ты решил, что они непричастны?

– Это точно тупик, – заверил Виталий, – однако, если желаешь, я расскажу.

Мы сидели в гостиной на диване, а перед нами на столике стоял поднос с кофе и ваза с печеньем. Виталий с виноватым видом плеснул себе в кофе немного коньяку из фляжки, которую он вынул из внутреннего кармана. Я сделала вид, что не замечаю его пассов, молча взяла свою чашку и одно печенье из вазы. Повествование Виталия не заняло много времени.

– С Тариком Елена встретилась во время учебы в экономическом. Недолгий, но бурный роман, а затем араб возвращается к себе на родину, оставив Елену с разбитым сердцем. Его родственники были против жены-христианки. Закончив образование, Елена начинает свой бизнес с вещевого лотка на рынке, и через два года у нее уже первый магазин. Дальше ее империя разрасталась, словно снежный ком. В ее жизнь на этом этапе входит Аполлон Игнатов – типичный альфонс, называющий себя то скульптором, то художником, то писателем. Единственным призванием Аполлона было проигрывать деньги, полученные у женщин в казино. Елена терпела его недолго. Когда Аполлон подставил ее на крупную сумму, она указала ему на дверь. Впоследствии оказалось, что ей вскоре суждено стать матерью. Родилась Алина. Аполлон, часто пользуясь ребенком как предлогом, возвращался к Елене. Итог неизменно был один и тот же. Выманив у нее денег, он исчезал. Исчерпав запас всякого терпения, Елена дала задание охране не подпускать Аполлона к ней ближе чем на сто метров. Трусливый по своей натуре Аполлон, получив один раз от охраны на орехи, больше не появлялся, перекинувшись на других женщин. Дурить слабый пол у него получалось. – Рассказывая о теперешней жизни Аполлона, Виталий бухнул кулаком по столу. – Представляешь, у него сейчас три любовницы, обеспечивают его всем, а он берет у них бабки – и мухой в казино. В день три моих зарплаты проигрывает!

Негодуя, бывший начальник службы безопасности плеснул себе в чашку еще немного коньяку. Я вздохнула, размышляя о бывших мужчинах Прохоровой. Аполлон не посмел бы так наехать на Елену, а у Тарика вроде бы не было причин. Конечно, факты нуждаются в дополнительной проверке. Жить нужно своим умом, а не глотать, что тебе преподносят.

– В последний раз Елена виделась с Тариком лет девять назад, – продолжал Виталий. – Случайно встретились в какой-то гостинице, провели вместе неделю и разбежались окончательно. Елена испугалась перемен, случившихся с ним. Он занимался какими-то темными делами, стал жестче, циничнее. Нельзя было узнать в Тарике того человека, которого она полюбила. От последней встречи с Тариком через положенный срок родился Ринат. Елена осознанно пошла на этот шаг в надежде в сыне увидеть свое прошлое. Когда начали приходить угрозы, я проверил и Тарика. Выяснилось, что он в Ираке. По неподтвержденным сведениям, он лично участвовал в боевых действиях и получил ранение. Точнее узнать я не смог, так как там творится черт знает что. Связи рушились. Американцы шерстили население, хватая кого попало.

– Я вижу, Елена тебе очень доверяет, – заметила я.

– Кому ей еще доверять, кроме меня, – хмыкнул Виталий, ерзая на своем месте. Лицо его покраснело от выпитого, что, впрочем, не подняло ему настроения. Во взгляде усталость и тоска.

«Эх, не стоило ему пить, – подумала я, но воздержалась от советов, – хороший специалист, но вот на глазах распускается и теряет форму».

– А с Алиной как ты уживаешься? – спросила я.

– Я же говорил как, – напомнил Виталий.

– Ну это раньше, а сейчас? – не унималась я.

– Сейчас вооруженное до зубов перемирие. Она поняла, что не избавится от меня, и отстала. – Виталий хитро прищурился. – Тебе что, уже досталось?

– Была пара инцидентов, – призналась я нехотя.

– Только пара? – искренне удивился Виталий. – Что-то она подобрела.

От его слов заныло под ложечкой. Мало, мало я потребовала за свои услуги. Глаза до сих пор болели от слезоточивого газа. Главное, шустрая такая девчонка. Сидит, развалившись на диване, а в следующее мгновение уже потрошит сумочку. Хорошо еще, что я не взяла с собой револьвер.

От выпитого в Виталии проснулся аппетит, и он жадно доел все печенье, запивая его остатками кофе. Разговаривали в основном об оружии, прослушке и методах перевозки охраняемых объектов. К нам спустилась Елена и отозвала Виталия в сторону. Мне не осталось ничего другого, как идти спать.

На порог своей комнаты я вступила как на минное поле. Что Алина подготовила на этот раз, если ей удалось проникнуть внутрь? То, что она здесь побывала, было понятно сразу: тонкий слой пудры на внутренней стороне дверной ручки, который я специально оставила, как оповещение о визитах незваных гостей, был стерт. Волос на двери в спальне отсутствовал. Один из стульев в гостиной явно передвигался относительно рисунка на ковре. Для чего Алине понадобился стул?

Люстра при включении не взорвалась – тут другое. Я прошла в спальню со стулом, поставила его у платяного шкафа и, встав на него, заглянула на шкаф. Там лежала целая селедка. Прямо предупреждение в стиле «Коза ностры». Усмехнувшись, я завернула селедку и оставила до утра на подоконнике, чтобы потом выбросить. Ведь, забрав ключи, я, собственно, отказалась от уборки комнаты в мое отсутствие. Усмешка испарилась, когда я обнаружила постель, опять залитую водой, с красной акварельной краской. Такое впечатление, что на кровати кого-то зарезали, просто бойня.

«Ладно, не впервой, посплю на полу», – решила я, заходя в ванную комнату. Вовремя я это сделала, потому что на полу было уже сантиметра три воды. Вода лилась из переполненного забитого унитаза. Чтобы не поднимать среди ночи людей и избежать потопа, я сама подремонтировала покалеченную сантехнику. Перекрыла подачу холодной воды, поставила на место смещенный поплавок в сливном бачке. Прочистку унитаза я, естественно, оставила специалистам. Спать легла замученная и злая на весь свет, однако с мыслью, что сломить меня Алине не удастся.