Ночной убийца Сэндфорд Джон

Глава 14

— И что у нас есть? — спросила Коннел, пока они ждали машину.

Она запустила руку в пакет с чипсами со вкусом шнитт-лука, купленный за шестьдесят центов в автомате.

— Дьявольское совпадение, — ответил Лукас.

Он кратко рассказал о нервной исповеди Прайса, о расследовании Дела на пожаре, мертвом помощнике шерифа и стволах пятидесятого калибра.

— Так что «Семена» в Миннеаполисе, — подвел он итог.

— Джо Хиллирод отбывал срок за изнасилование?

— Прайс сказал, за секс, поэтому я точно не знаю, что именно он имел в виду. Но если он из шайки «Семян», это многое объясняет, — ответил Лукас. — Дай-ка мне чипсов.

Коннел передала ему пакетик.

— И что же?

Лукас захрустел чипсами — крахмал и жир. Превосходно.

— У «Семян» постоянные проблемы с законом, поэтому даже есть постоянный адвокат. Им хорошо известно, как мы работаем. Они постоянно перемещаются, но по большей части остаются на Среднем Западе, в тех штатах, о которых мы говорим. Ну а длительные промежутки между убийствами могут объясняться тем, что Джо в это время сидел в тюрьме.

— Хм, — Коннел забрала у него чипсы и доела остатки. — Звучит многообещающе. Видит бог, они достаточно безумны.

Коннел позвонила из аэропорта и довольно долго разговаривала с женщиной из своего офиса, записывая что-то в блокнот. Лукас стоял рядом и смотрел в пустоту. Пилот старался держаться от него на расстоянии.

— Хиллирод живет возле озера Верхнее, — рассказала Меган, повесив трубку. — Он был осужден за вооруженное нападение с отягчающими обстоятельствами в округе Чиппева в марте восемьдесят шестого года и получил тринадцать месяцев. Освободился в апреле восемьдесят седьмого. В августе того же года совершено убийство.

— Все сходится. А больше он не сидел?

— Пару раз, но недолго. В январе девяностого был осужден за попытку изнасилования, и ему дали двадцать три месяца. Хиллирод вышел за месяц до нападения на Джину Хофф в Тандер-Бее.

— Но есть еще убийство в Южной Дакоте…

— Да, — кивнула Коннел. — Оно произошло в девяносто первом году, когда он отбывал срок. Это самый странный эпизод из всех, что мне удалось найти: жертву не просто выпотрошили, ей нанесли несколько колющих ударов. Может быть, ее убил кто-то другой.

— А чем Хиллирод занимался после освобождения?

Коннел полистала блокнот.

— В девяносто втором его обвинили в вождении в нетрезвом виде, но ему удалось доказать свою невиновность. В том же году Хиллирод получил штраф за превышение скорости. Его последний известный адрес — где-то возле озера Верхнее, в городке с названием Две Лошади. Судя по нынешним водительским правам, он живет в Стедмене. Моя подруга не нашла этого места на карте, но позвонила в офис шерифа округа Каррен, и ей сказали, что Стедмен расположен на перекрестке дорог в паре миль от Двух Лошадей.

— А твоя подруга не спросила про Хиллиродов?

— Нет. Я подумала, что мы должны сделать это сами.

— Хорошо. Давай вернемся в Миннеаполис. Перед тем как браться за «Семена», я хочу поговорить с Делом, — Лукас огляделся по сторонам в поисках пилота и добавил: — Если мы благополучно доберемся обратно.

Когда они преодолели половину пути, Лукас сказал:

— Двадцать три месяца. Значит, изнасилование было так себе.

Он сидел, закрыв глаза и вцепившись в ручку над головой.

— Изнасилование есть изнасилование, — с нажимом произнесла Меган.

— Ты понимаешь, что я имею в виду, — сказал Лукас, открыв глаза.

— Я знаю, что имеют в виду мужчины, когда так говорят, — проворчала Коннел.

— Поцелуй меня в зад, — ответил Лукас.

Пилот поморщился и отвернулся, а Лукас снова закрыл глаза.

— Я не собираюсь терпеть подобную чушь, — ровным голосом отчеканила Коннел. — В частности, комментарии относительно изнасилования. Мне плевать, что охранник из Уопана называет меня деткой, — он глуп и отстал от жизни. Но ты совсем не дурак, и когда ты намекаешь…

— Я ни на что не намекаю, — перебил ее Лукас. — Но некоторым жертвам не мешало бы думать, с кем они собираются связаться. С другой стороны, представь себе женщину, которую избили бейсбольной битой, она потеряла несколько зубов, у нее сломан нос, а вагину зашивает хирург, потому что она разорвана в клочья. Этой ни о чем таком думать не нужно. Какой из вариантов ты выбираешь?

— Меня не устраивают оба, — ответила Меган.

— А еще ты не хочешь умереть и платить налоги, — сказал Лукас.

— Но изнасилование — это не смерть и не налоги.

— В конечном счете самое страшное, что с тобой происходит, — это смерть и налоги.

— Не хочу с тобой спорить, — ответила Коннел. — Нам нужно вместе работать.

— Вовсе нет.

— Что, собираешься вышвырнуть меня вон только из-за того, что я спорю с тобой?

Лукас покачал головой.

— Меган, я не хочу, чтобы на меня набрасывались, если я скажу что-то вроде «так себе изнасилование». Ты ведь прекрасно поняла, что я имел в виду: случай не был очевидным, иначе Хиллирод получил бы более серьезный приговор. Наш убийца вспарывает женщинам животы. Весьма возможно, что он курит при этом сигареты. Он настоящее чудовище. И если он насилует кого-то, то ни в чем себя не ограничивает. Я не знаю деталей преступления, в котором обвинили Хиллирода, но срок в двадцать три месяца не соответствует профилю нашего убийцы.

— Ты просто не хочешь, чтобы дело оказалось простым, — сказала Коннел.

— Чепуха.

— Я не шучу. Меня преследует ощущение, что ты словно играешь в какую-то жуткую игру, разыскивая убийцу. А я — нет. Я хочу взять мерзавца, и мне все равно, как мы это сделаем. Если без особых усилий, тем лучше. Если нет — тоже хорошо, главное, что мы посадим его за решетку.

— Отлично. Только не надо меня доставать, — ответил Лукас.

Дел сидел на ступеньках у входа в муниципалитет, курил «Лаки страйк» и наблюдал за рыжими муравьями, выползающими из трещины в тротуаре. Его слишком длинные волосы были намазаны каким-то жиром. Он был в армейской рубашке цвета хаки с выцветшими полосками на рукавах, где раньше красовались сержантские нашивки; над нагрудным карманом значилось едва различимое имя Хэлприн, не имеющее к Делу никакого отношения. На рубашке не осталось ни одной пуговицы, она была распахнута на груди, открывая потрепанную футболку с надписью: «KQ[21] дерьмо». Его наряд дополняли рваные штаны цвета хаки с грязными коленками и черные матерчатые тапочки. Возле правого большого пальца образовалась дыра, и сквозь нее проглядывала грязная кожа.

— Чуваки, — закивал он, увидев Меган и Лукаса, идущих к нему.

На его лице застыло покорное выражение человека, который много лет питается из мусорных бачков.

Коннел прошла мимо, бросив на Дела презрительный взгляд.

— Пойдем, — проворчала она.

Лукас остановился и, не вынимая рук из карманов, кивнул Делу.

— Чем занимаешься?

— Наблюдаю за муравьями, — ответил тот.

— А еще чем?

Коннел, почти дойдя до двери, вернулась обратно.

— Через несколько минут должен выйти один урод. Я хочу знать, кто за ним приедет. — Дел бросил окурок на тротуар и посмотрел на Лукаса. — А это что за цыпочка?

— Меган Коннел, следователь Бюро по борьбе с преступностью.

— Лукас, мы торопимся.

— Меган, перед тобой Дел Капслок.

Она посмотрела на него сверху вниз, а Дел поднял голову.

— Как дела? — спросил он.

— Вы… — Она не сумела подыскать подходящего слова.

— Офицер полиции? Да, мадам, но из-за бюрократических проволочек мне несколько лет не платят зарплату.

— А зачем тебе тот урод? — спросил Лукас.

— Да так…

— Тогда давай войдем внутрь. Мы проводим расследование…

— Правда, что ли?

— И на нашем горизонте вновь возникли «Семена».

Дел собрал всю информацию о «Семенах» из полицейских департаментов Висконсина, Айовы и Иллинойса. Сведения о Джо Хиллироде занимали двадцать строк.

— Его брат Боб один из активных членов банды, — сказал Дел, просматривая файл. — Он доставлял наркотики для дилеров средней руки из порта сюда, в Чикаго, а также, возможно, в Сент-Луис. Сам он раньше не торговал, но, похоже, сейчас занялся и этим. Кроме того, на него работали проститутки, обслуживающие водителей на всех крупных стоянках грузовиков на территории Висконсина и Северного Иллинойса. Джо… Здесь написано, что он был шофером при старшем брате, но сам в бизнесе не участвовал. Похоже, он плохо управляем; ему нравятся женщины и веселое времяпрепровождение. В случае необходимости исполняет роль боевика.

— Что они делают теперь? — спросила Коннел.

— Торгуют по мелочи кокаином и амфетаминами возле придорожных кафе. И еще им принадлежит свалка для старой техники возле Двух Лошадей.

— Они могут быть как-то связаны со стволами пятидесятого калибра, которые ты нашел? — спросил Лукас.

Дел с сомнением покачал головой.

— «Семена» разбиты на небольшие группы. Парни, связанные со стволами, относятся к правому крылу белых христиан-нацистов. В основном они промышляют разбоем и нападениями на инкассаторов. Хиллироды относятся к другой фракции, образовавшейся вокруг старой байкерской банды «Дурные семена». Их поле деятельности — наркотики и проституция. Они поставляют женщин для массажных салонов в Милуоки и сюда, в Города-близнецы. Один из них владеет магазином в Милуоки, торгующим порнографией.

Лукас почесал в затылке и взглянул на Меган, которая смотрела на монитор из-за плеча Дела.

— Пожалуй, у нас есть только один способ получить ответы на наши вопросы — нагрянуть туда и поджарить им пятки.

— Будьте осторожны, — предупредил его Дел.

— Когда поедем? — спросила Коннел.

— Завтра, — ответил Лукас. — Сегодня вечером я позвоню шерифу, и мы отправимся туда прямо с утра.

— На машине?

Лукас криво улыбнулся.

— На машине.

Лукас и Коннел договорились встретиться в восемь часов.

— Я загляну к медицинскому эксперту по поводу Марси Лейн и выясню, есть ли какие-то новости, — сказала Коннел. — И соберу все, что смогу, на Хиллиродов. У нас будет досье.

Лукас зашел в убойный отдел, чтобы поговорить с Гривом, но оказалось, что его нет.

— Он уехал в «Доки Эйзенхауэра», но должен вернуться, — добавил полицейский.

Из офиса Лукас позвонил в Висконсин, в город Грант, шерифу округа Линкольн Шелдону Карру. Карр взял трубку, и Лукас рассеянно коснулся шрама на шее. Когда девочка выстрелила в него из пистолета, шериф находился рядом.

— Лукас, как дела? — Карр был смелым и умным человеком, хотя немного провинциальным. — На рыбалку приедешь? Уэзер еще не беременна?

— Пока нет, Шелли. Но мы сразу сообщим тебе. Послушай, мне нужно поговорить с Джорджем Бенето из округа Каррен. Ты знаешь его?

— Джорджа? Конечно, мы знакомы. Он отличный парень. Хочешь, я позвоню ему?

— Если тебе не сложно. Потом я свяжусь с ним и задам несколько вопросов. Завтра я еду туда, хочу взглянуть на парня, связанного с «Семенами».

— Выродки, — с отвращением проворчал Карр. — Ты же знаешь, одно время они болтались у нас, но мы сумели их выставить.

— А теперь они объявились здесь. Я буду рад, если ты представишь меня Джорджу Бенето.

— Я позвоню прямо сейчас и скажу, что ты заедешь завтра, — пообещал Карр. — Будь осторожен с этими уродами.

Грив вернулся и привез с собой парня в рубашке в черную и белую полоску, грязных джинсах и потемневших белых кроссовках. Из-под красной бейсболки с изображением дятла Вуди торчали засаленные светлые волосы.

— Это Грег, — сказал Грив, показывая на юношу большим пальцем. — Он мастер на все руки, отвечает за порядок в доме.

Лукас кивнул.

— Только никому не говорите, что я встречался с вами, иначе меня уволят, — попросил парень. — А мне нужна работа.

— Грег говорит, что за день до того, как умерла старая леди, в доме сломался кондиционер и в квартирах стало очень жарко. Они с Черри целый день провозились в подвале, разбирали детали. Грег рассказал мне, что из-за зноя все открывали не только окна, но и двери.

— Вот как?

— Да, — Грив подтолкнул парня. — Расскажи.

— Так и было, — подтвердил тот. — Первый по-настоящему жаркий день в году.

— Вот как они проникли в квартиру, — продолжал Грив. — Забрались в окно по пожарной лестнице, а потом придумали, как закрыть его снаружи, и спустились вниз. Мы знаем, что через дверь они выйти не могли.

— И что они с ней сделали, после того как вошли в квартиру?

— Задушили.

— Медицинский эксперт сумел бы определить это. К тому же как можно запереть окно снаружи?

— Еще не знаю, — признался Грив.

— Мы все перепробовали, но ничего не получилось, — сказал парень Лукасу, и Грив бросил на него мрачный взгляд.

— А вдруг такой способ существует, — попытался оправдаться он. — Черри занимается ремонтом в домах, он наверняка знает разные хитрые трюки.

— Что-то связанное с работой по дереву? Послушай, Черри не умнее тебя, — возразил Лукас. — Если он придумал, как это сделать, ты тоже догадался бы. Тем более получается, что они провернули свое дельце совершенно бесшумно. Сосед старой леди ничего не слышал. Он сказал, что в доме царила жуткая тишина.

— Съезди туда, посмотри, — попросил Грив. — Может, ты сумеешь что-нибудь придумать.

— У меня нет времени, — отказался Лукас, покачав головой. — Но если ты поймешь, как они проникли внутрь и выбрались наружу… Впрочем, ты все равно должен выяснить, отчего она умерла. Мы точно знаем, что смерть наступила не от удушья.

— Наверное, ее отравили, — сказал Грив. — Ты ведь слышал, что жокеи дают лошадям наркотик, но те проходят все тесты? Возможно, убийцы поступили так же: нашли яд, который невозможно обнаружить, добавили в ее выпивку, и она отбросила копыта.

— Но токсикологическая экспертиза ничего не выявила, — возразил Лукас.

— Я знаю. В этом все дело. Яд невозможно обнаружить!

— Да ну, брось.

— А я думаю, что именно так и было, — упорствовал Грив.

Лукас усмехнулся.

— Если ты прав, тогда можешь прилечь, положить на лоб холодное полотенце и расслабиться: твоя теория рассосавшегося яда не поможет тебе засадить преступника за решетку.

— Может быть, — вздохнул Грив. — Но вот что я скажу: смерть учительницы напрямую связана со спиртным. Пожилая леди запила пивом пару таблеток снотворного и через некоторое время умерла. Это один из немногих известных нам фактов. Значит, что-то подмешали в пиво.

— Возможно, она мастурбировала по ночам, это привело к серьезной нагрузке на сердце, и оно не выдержало, — предположил Лукас.

— Такая мысль приходила мне в голову, — признался Грив.

— В самом деле? — Лукас расхохотался.

— Но тогда при чем тут Черри?

Лукас перестал смеяться. Черри действительно в этом замешан.

— Ты меня поймал, — сказал он и посмотрел на парнишку Грега. — А ты как считаешь, Черри может быть убийцей?

— Он способен на такое, — ответил парень. — Черри — злобный сукин сын. На противоположной стороне улицы живет пожилая пара, у которой была маленькая собачка. Однажды собачка нагадила на лужайку. Рэй поймал ее при помощи веревки и задушил. Прямо у меня на глазах.

— Видишь? — оживился Грив.

— Мне известно, что он гнусный тип, — сказал Лукас и обратился к коллеге — Мы с Коннел завтра едем на север, нам нужно проверить одного парня.