Ночной убийца Сэндфорд Джон

Глава 15

Сара Иенсен работала в «Райдер-Гаррот», брокерской фирме, расположенной прямо в здании биржи. Входная дверь офиса была стеклянной, за ней находился холл, где сидели инвесторы и наблюдали за бегущей строкой с цифрами Нью-Йоркской фондовой биржи и NASDAQ.[22] Лишь немногие из них проходили дальше внутрь здания. Большинство — худощавые белые мужчины с редеющими волосами, в одинаковых серых костюмах и очках, с портфелями в руках — стояли с потерянным видом в крытом переходе до тех пор, пока не появлялись интересующие их цифры, и тут же поспешно удалялись, что-то бормоча себе под нос.

Куп прогуливался среди них, засунув руки в карманы. Он постоянно менял внешность. В один день приходил в джинсах, белой футболке, кроссовках и бейсболке, в другой появлялся в рубашке с длинным рукавом, брюках цвета хаки и кожаных туфлях.

Сквозь стекло, за головами людей в холле, за рядами мужчин в белых рубашках и хорошо одетых женщин, которые сидели за компьютерными терминалами и разговаривали по телефонам, он видел Сару Иенсен. Она работала одна в большом кабинете.

Дверь обычно оставалась открытой, но к Саре редко кто-нибудь заходил. Большую часть дня она сидела в наушниках, часто говорила по телефону и одновременно читала газету. За письменным столом на полке стояло полдюжины компьютерных терминалов. Время от времени Сара нажимала на кнопку одного из них и внимательно вглядывалась в экран, иногда отрывала компьютерную распечатку, просматривала ее или прятала в портфель.

Куп не знал, что она делает. Сначала он подумал, что она секретарь очень высокого уровня. Но Сара никому ничего не приносила, и он ни разу не видел, чтобы ей давали указания. Вскоре он заметил, что в тех случаях, когда к ней обращался кто-то из мужчин в белых рубашках, он демонстрировал очевидное уважение. «Нет, она не секретарь», — пришел к выводу Куп.

Постепенно он стал понимать, что Сара занимается чем-то очень сложным, отнимающим много сил. К концу дня она выглядела очень утомленной. Когда мужчины в белых рубашках и женщины в деловых костюмах начинали вставать и потягиваться, Сара продолжала переговоры по телефону. А когда она уходила, ее кожаный портфель всегда был набит бумагами.

В этот день она закончила работу чуть раньше обычного. Куп последовал за ней через крытый переход к лифтам парковки, отвернувшись, прошел мимо нее и затерялся в толпе. У кабины он встал в короткую очередь, чувствуя напряжение в затылке. Раньше Куп не решался на подобное. Он еще ни разу не оказывался так близко…

Он почувствовал, что она остановилась за ним, но продолжал стоять к ней спиной, не поворачивая головы в ее сторону. Сара поднимется на шестой этаж, если она не забыла, где поставила машину. Иногда память изменяла ей, и тогда она искала свой автомобиль с тяжелым портфелем в руках. Куп видел, как она это делает. Сегодня она припарковала машину на шестом этаже, рядом с лифтом.

Когда кабина подъехала, Куп шагнул внутрь, нажал на кнопку седьмого этажа и переместился к задней стенке.

Вместе с Сарой вошло полдюжины других людей, и Купу удалось встать так, что он оказался у нее за спиной — теперь их разделяло не более восьми дюймов. Аромат ее духов ошеломил Купа. Он рассматривал короткую прядь волос на затылке Сары и родинку за ухом, которую уже видел раньше.

И божественный аромат. «Опиум»…

Лифт дернулся, мужчина перед Сарой потерял равновесие, сделал полшага назад и натолкнулся на нее. Она попыталась отодвинуться, и ее ягодицы коснулись паха Купа. Он замер на месте. Мужчина впереди пробормотал извинения, Сара повернула голову к Купу и, не глядя на него, сказала:

— Простите.

В этот момент кабина остановилась на шестом этаже.

Глаза Купа были закрыты, он пытался удержать ощущение ее близости. Он все еще чувствовал ее.

«Она прижалась ко мне», — подумал он.

Очевидно, Сара заметила его, почувствовала тело, скрытое под рубашкой, и оценила его привлекательность. Она прижалась к нему. Куп все еще ощущал ее прикосновение.

Ошеломленный, он вышел на седьмом этаже, вдруг понял, что весь взмок и у него мощная эрекция. Сара сделала это специально. Она знает? Или он ошибается?

Куп поспешил к своему пикапу. Если оказаться рядом, возможно, она подаст ему сигнал. Это женщина высокого класса — такая не станет подходить к нему сама. Она поведет себя иначе, от нее не услышишь: «Хочешь перепихнуться?» Куп включил зажигание, покатил вниз с пандуса и начал спускаться, описывая спираль за спиралью. Он ехал довольно быстро, ему приходилось все время притормаживать, и шины протестующе визжали. Куп твердил себе, что не должен упустить ее.

Он оказался у выезда на улицу. Впереди стояло три машины, но Сара еще не спустилась. Первая и вторая машины уехали довольно быстро. В третьей сидела пожилая женщина. Она что-то сказала кассиру, и тот высунулся из кабинки и махнул рукой сначала налево, потом направо. Женщина продолжала что-то говорить.

За пикапом Купа остановилась машина. Это не Сара. В следующее мгновение по пандусу съехал еще один автомобиль с зажженными фарами и сразу свернул налево — там находились ворота для тех, у кого была постоянная карточка для парковки. Куп успел разглядеть за ветровым стеклом лицо Сары Иенсен, когда она приложила карточку к считывателю, чтобы открыть ворота. Решетка поднялась, и машина выехала наружу.

— Эй, что происходит? Что ты там возишься?

Куп принялся энергично сигналить.

Пожилая женщина за рулем обернулась, пожала плечами и начала копаться в сумочке. Казалось, прошла вечность, прежде чем она вытащила деньги и протянула кассиру. Тот что-то сказал, она снова полезла в сумочку и достала квитанцию на парковку. Он взял ее, выдал сдачу, но пожилая леди продолжала что-то говорить…

Куп снова нажал на клаксон, женщина бросила взгляд в зеркало заднего вида, и только после этого ее машина покатила вперед, притормозила у обочины и медленно повернула налево. Куп сунул квитанцию и деньги кассиру.

— Сдачу оставьте себе.

— Не могу.

Кассир оказался идиотом, мерзким гомиком. Куп чувствовал, как в нем закипает гнев. Через минуту…

— Я чертовски спешу!

— Одну секунду, — ответил кассир и вытащил из кассы два четвертака. — Теперь все.

Ворота поднялись, и Куп, проклиная все на свете, выехал на улицу. Обычно Иенсен возвращалась домой одним и тем же маршрутом, и он помчался вслед за ней, проскакивая светофоры на желтый.

— Давай, Сара, — пробормотал он, обращаясь к рулю. — Ну, покажись! Где же ты?

Через милю Куп догнал ее и постарался ехать так, чтобы между ними оставалось несколько автомобилей.

Может быть, ему следует держаться рядом? Подаст ли она сигнал?

Возможно.

Куп так и не решил, что делать, когда Сара притормозила и свернула направо, к стоянке возле аптеки. Минуту или две она что-то искала в сумочке, потом выбралась из машины и вошла в здание. Он хотел было пойти за ней, но вспомнил парня, который заметил, как он наблюдал за Сарой в супермаркете. Следить за кем-то в магазине, когда вокруг полно зеркал против воров, очень не просто.

Куп решил подождать. Через десять минут Сара вышла с небольшим пакетом в руках. Подойдя к машине, она снова принялась рыться в сумочке. Куп подался вперед. Что происходит?

Сара не могла найти ключи. Она хотела вернуться в аптеку, но остановилась, задумчиво посмотрела на машину и медленно пошла к ней. Заглянув внутрь, она что-то сердито пробормотала себе под нос.

Ключи. Она оставила ключи в замке зажигания и захлопнула дверцу.

Он мог бы подойти и сказать: «У вас какая-то проблема, маленькая леди?»

Но пока он смотрел на нее, Сара быстро огляделась по сторонам, подошла к багажнику, наклонилась и провела рукой под бампером. Через мгновение у нее на ладони лежала маленькая черная коробочка. Второй ключ.

Куп оцепенел. Когда люди прячут запасной ключ от машины под бампером, они часто кладут туда же и второй комплект ключей от квартиры. Если Сара тоже так делает, то, возможно, она положила туда ключи, после того как поставила новые замки?

Он сказал себе, что должен проверить.

Куп поднялся на крышу, как только стемнело. Он наблюдал, как Сара, переодевшись в халат, читает, слушает стереопроигрыватель и смотрит фильм по кабельному телевидению. Он хорошо изучил ее привычки: Сару не интересовали ток-шоу и мыльные оперы. Время от времени она смотрела телевикторины, а поздно вечером включала повтор новостей по одному из основных каналов.

Сара любила мороженое и ела его медленно, с удовольствием облизывая ложечку. Когда она не могла принять решение, то почесывала поясницу. Иногда она лежала на постели, задрав вверх ноги, и смотрела в пространство. Бывало, она проделывала то же самое, когда надевала колготки: ложилась на спину на кровать, поднимала ноги над головой и натягивала колготки. Случалось, она расхаживала по квартире и чистила зубы нитью.

Однажды Иенсен случайно заметила свое отражение в стекле раздвижной балконной двери и начала принимать разные позы, словно ее снимали для обложки «Космополитена». Сара находилась так близко и Куп так хорошо видел ее, что ему казалось, будто она позирует для него.

По рабочим дням она ложилась спать в двенадцать. Изредка ее навещали две подруги, а однажды, еще до того как Куп начал провожать ее домой с работы, она не вернулась до полуночи. Свидание? Эта мысль вызвала в нем ревность, и он постарался не думать об этом.

Когда она ложилась спать — минута почти полной обнаженности, крупные груди подрагивают в аквариуме, — Куп оставлял ее, покупал бутылку «Джим Бима» и отправлялся домой.

Он почти не бывал в своем загородном коттедже в стиле ранчо, самом обычном, который снимал вместе с мебелью. Чтобы привести в порядок лужайку, он вызывал специальную службу. Куп не готовил и не занимался уборкой — он лишь спал тут, иногда смотрел телевизор и стирал одежду. Здесь пахло пылью с легкой примесью виски. О да, он привез сюда Уонамейкер, но всего на пару часов, и отвел ее в подвал. Теперь запах почти выветрился…

На следующее утро Куп приехал в центр еще до десяти часов. Он не любил дневное время суток, но то, что он задумал, было очень важно. Куп позвонил ей в офис.

— Сара Иенсен, слушаю вас… Алло? Алло?

Оказалось, что у нее более высокий голос, чем он думал. В нем звучало легкое раздражение. Когда Куп не ответил на второе «алло», Сара повесила трубку и он услышал гудки. Итак, она на работе.

Он поехал к парковке и по спирали поднялся наверх. Обычно Сара оставляла автомобиль на пятом, шестом или седьмом этаже. Сегодня она снова выбрала шестой. Ему удалось найти место для своего пикапа только на восьмом уровне. Куп спустился вниз, провел рукой под бампером ее машины и нашел коробочку. Он на ходу открыл ее и обнаружил внутри запасной ключ от машины и новый ключ от двери.

Сезам!

Куп вошел к ней, чувствуя себя победителем, словно он покорил мир. Словно находился дома со своей женщиной.

Он провел в квартире Сары полдня.

Внутри Куп сразу же открыл чемоданчик с инструментами и разложил их перед телевизором. Если появится, например, уборщица, он скажет, что пару минут назад закончил чинить телевизор. Но никто так и не пришел.

Куп поел кукурузных хлопьев из тарелки Сары, вымыл посуду и поставил все на место. Сняв туфли, он расположился в гостиной, чтобы посмотреть телевизор, потом разделся, забрался в постель и полежал на гладких прохладных простынях. Куп мастурбировал в ее косметические салфетки.

Посидел на унитазе в туалете. Принял душ, пользуясь ее шампунем. Мазнул духами по груди, чтобы ощутить аромат Сары. Постоял перед зеркалом, глядя на свое мускулистое бледное тело, почти лишенное волос.

«Оно должно ей понравиться», — подумал Куп.

Он встал вполоборота, напряг руки, подобрал живот и опустил подбородок.

Потом Куп изучил ящики письменного стола и нашел несколько писем от мужчины. Прочитав их, он был разочарован: «Я хорошо провел время, надеюсь, тебе тоже понравилось». Он просмотрел содержимое шкафчика для документов в кабинете, и его внимание привлекла папка с надписью: «Развод». Но и там он не обнаружил ничего интересного. Оказалось, что Иенсен — это фамилия ее мужа, а девичья фамилия Сары — Роуз.

Куп вернулся в спальню, лег в постель и вновь ощутил эрекцию…

К пяти он чувствовал себя усталым, но настроение было прекрасным. Он посмотрел на часы, стоящие на прикроватной тумбочке, встал, оделся и заправил постель: сейчас она выйдет из своего офиса.

Сара Иенсен вернулась домой около шести. В одной руке она несла большой пакет с овощами, в другой — бутылку вина и сумочку. Влажный аромат редиски и моркови скрыл запах Купа, пока Сара шла до кухни, но как только она положила свою ношу и вернулась, чтобы закрыть дверь, то остановилась и, нахмурившись, огляделась по сторонам.

Что-то было не так. Она ощущала чужой запах, но очень слабо, почти подсознательно. Холодный палец страха коснулся ее сердца.

— Эй! — позвала она.

Ни звука. Может быть, она сходит с ума?

Сара склонила голову набок, принюхалась и уловила что-то… Она потрясла головой. Ничего определенного. Немного нервничая, она оставила входную дверь приоткрытой, быстро подошла к спальне и заглянула внутрь.

— Эй!

Тишина.

Не закрывая двери, Иенсен проверила вторую спальню, служащую кабинетом, и даже заглянула в душевую кабинку. В квартире никого не было.

Она вернулась к входной двери и заперла ее, но тревога не проходила. Впрочем, Сара не могла объяснить, в чем дело. Наконец она распаковала принесенные продукты и сложила овощи в холодильник.

Потом снова замерла на месте, а через мгновение на цыпочках вернулась в спальню и посмотрела направо. Дверь стенного шкафа была приоткрыта на щелочку. Этим шкафом Сара не пользовалась. Она повернулась, быстро вышла в коридор, остановилась и обернулась.

— Эй?

Полная тишина. Иенсен осторожно приблизилась к спальне и заглянула внутрь. Дверца стенного шкафа оставалась в том же положении. Сара глубоко вдохнула, подошла к нему и положила ладонь на ручку, чувствуя себя как ребенок, который в первый раз в жизни стоит перед входом в подвал, а потом рывком распахнула дверцу.

«Здесь никого нет, Сара».

— Ты совсем спятила, — сказала она вслух.

Ей стало легче, когда она услышала свой голос, и напряжение начало отступать. Сара улыбнулась, ногой захлопнула дверцу шкафа и хотела перейти в гостиную, но остановилась и посмотрела на кровать.

На постели остался слабый отпечаток тела, словно кто-то лежал на покрывале. Или это она сама? Иногда она так делала по утрам, когда натягивала колготки.

Но когда она застелила постель? После того, как оделась, или раньше?

И лежала ли ее голова на подушке?

Саре снова стало страшно. Может быть, заглянуть под кровать?

А если там прячется чудовище?

— Я ухожу обедать, — громко сказала она. — Если под кроватью сидит чудовище, ему лучше уйти, пока меня не будет.

Тишина, только тишина.

— Я ухожу, — повторила она и вышла из спальни.

На пороге она оглянулась. Неужели кровать тихонько дрогнула?

Сара ушла.

Глава 16

Здание из песчаника, в котором находился суд округа Каррен, было построено на рубеже веков посреди городской площади. У его восточного угла стоял разваливающийся помост для оркестра, обращенный к улице с обветшалыми домами, обшитыми вагонкой. Западный фасад суда охраняла вооруженная винтовкой с откидным затвором бронзовая статуя солдата армии северян, загаженная голубями. На лужайке, на трех отдельных скамейках, расположились трое пожилых мужчин в шляпах и пиджаках.

Лукас и Коннел прошли мимо белки, не обратившей на них ни малейшего внимания, и мимо стариков, которые сидели, не шевелясь и не мигая, совсем как солдат-северянин.

Офис Джорджа Бенето находился в дальней части, в стороне от парковки, окруженной высокими раскидистыми дубами. Лукаса и Меган пропустили в стальную дверь, и секретарь провела их по лабиринту отделенных друг от друга клетушек к угловому кабинету шерифа.

Бенето оказался высоким мужчиной лет тридцати пяти, в сером костюме с галстуком-ленточкой под крупным кадыком. Он носил темные очки с большими линзами в стальной оправе. У него был крупный нос и мелкие шрамы на щеках — следы давних занятий фехтованием. На корзине с входящими бумагами лежала ковбойская шляпа. Бенето улыбнулся, показав ровные белые зубы.

— Госпожа Коннел, шеф Дэвенпорт, — поздоровался он, встав, чтобы пожать руку Лукасу. — Прошлой зимой в округе Линкольн были серьезные проблемы.

В последних словах Лукас уловил вопрос.

— Мы не ищем неприятностей, — ответил он, коснувшись шрама на шее. — Нам просто нужно поговорить с Джо Хиллиродом.

Бенето сел и переплел пальцы. На Коннел были такие же темные очки, как у него.

— Мы знаем, что пути Хиллирода пересекались с нашим убийцей. По меньшей мере, — сказала она.

Шериф посмотрел на нее.

— Вы хотите сказать, что убийцей может оказаться он?

— Такая вероятность существует.

— Хм, — Бенето наклонился вперед, взял карандаш и постучал заостренным концом по блокноту, лежащему перед ним. — Джо — злобная скотина. Он вполне может убить женщину, если у него будет причина… но причина ему необходима.

— Вы не считаете его психом, — уточнил Лукас.

— Конечно он псих, — сказал шериф, постукивая карандашом по блокноту. — Но не такой, как ваш убийца. Впрочем, кто знает? Не исключено, что он может получать удовольствие от подобных вещей.

— Вы уверены, что он здесь? — спросил Лукас.

— Да, но мы не знаем, где именно, — Бенето посмотрел на прикрепленную к стене карту округа. — Пикап Джо стоит возле дома его брата со вчерашнего вечера — мы начали вести наблюдение, как только вы позвонили. Наши люди несколько раз проезжали мимо.

Лукас мысленно застонал. Если их заметили…

Шериф понял его, покачал головой и холодно улыбнулся.

— Ребята были в собственных машинах. Промежуток составлял два часа. Все радиопереговоры шифруются. Мы знаем свое дело.

Лукас облегченно вздохнул.

— Хорошо.

— Вчера по телефону вы упомянули стволы пятидесятого калибра, найденные после пожара на складе. У Хиллиродов на свалке есть металлорежущие станки, — сказал Бенето.

— Вот как?

— Да, — Бенето встал, посмотрел на доску объявлений с фотографией пропавшей девушки и повернулся к Лукасу. — Пожалуй, нам стоит прихватить с собой артиллерию. На всякий случай.

Они выехали колонной — две машины шерифа и грузовой автофургон без опознавательных знаков. Асфальтовая дорога сменилась грунтовой и запетляла между редкими фермами. На пестрых лугах, окруженных подгнившими пнями, паслись неухоженные коровы, которые неспешно поворачивали головы в сторону машин.

— Они называют это автомобильной свалкой, но местные бедняки говорят, что на самом деле там находится центр по продаже деталей, снятых с украденных «харлеев», — сказал шериф. Он вел машину, небрежно положив кисть на верхнюю часть руля. — Предположим, кому-то удается взять хороший мотоцикл в Миннеаполисе, Милуоки или Чикаго. Ночью он приезжает сюда. За час машину полностью разбирают, избавляются от того, что можно идентифицировать, а самого вора подбрасывают до автобусной станции в Дулуте. Доказать состав преступления очень трудно. Впрочем, до нас доходят слухи о приезжающих на мотоциклах байкерах-одиночках, которых никто больше не видел.

— А где они продают запчасти? — спросила Коннел с заднего сиденья.

— В местах сборищ байкеров или в специальных магазинах, — ответил Бенето, посмотрев на нее в зеркало заднего вида. — Детали для старых «харлеев» пользуются огромным спросом, и их охотно покупают за наличные.

Они преодолели длинный подъем и увидели на обочине дороги ряд ангаров, окруженных серыми дощатыми заборами. Возле них стояли три автомобиля, два мотоцикла и два грузовичка. Все они были далеко не новыми. Повсюду высились кучи хлама.

— Мы на месте, — сказал Бенето, нажимая на газ. — Попробуем попасть внутрь быстро.

Лукас посмотрел на Коннел, которая сжимала рукоять спрятанного в сумочке пистолета. Он засунул руку под куртку и коснулся своего оружия.

— Давайте действовать осторожно, — сказал Лукас. — Они пока не являются подозреваемыми.

— Пока, — подчеркнула Меган.

Шериф вновь посмотрел на нее в зеркало.

— Надеюсь, вы умеете играть в покер, — растягивая слова, сказал он.

Они промчались по маленькому деревянному мостику, переброшенному через дренажную канаву. Когда Бенето выскочил на парковку, Лукас в нетерпении сжал ручку двери правой рукой. Вторая машина проехала на сотню ярдов дальше по дороге, к концу свалки. Грузовик остановился рядом с ней. В нем находилось четверо помощников шерифа, вооруженных винтовками М-16. Если кто-то начнет угрожать им стволами пятидесятого калибра, он получит достойный ответ.

Усыпанная гравием площадка была покрыта пятнами машинного масла. Последние несколько футов автомобиль прошел юзом и остановился, подняв клубы пыли.

— Пошли, — проворчал Бенето.

Лукас, на долю секунды опередив Меган, сразу же направился к входной двери. Он быстро прошел внутрь, держа руку у пояса. За прилавком стоял мужчина, по другую сторону прилавка — другой. Они изучали толстый засаленный каталог запчастей.

— Эй! — воскликнул продавец, когда Лукас прошел через вращающиеся воротики у кассы.

— Полиция, — представился он, показав значок левой рукой.

— Копы! — крикнул мужчина за прилавком.

Он был в грязно-белой футболке и джинсах. Из заднего кармана выглядывал толстый кожаный бумажник, прикрепленный к поясу бронзовой цепочкой. Бородатый покупатель в фуражке железнодорожного инженера отступил на шаг, держа руки перед собой. Коннел тут же оказалась у него за спиной.

— Ты Джо? — спросил Лукас продавца.

Тот молча стоял на месте, и Лукас толкнул его в грудь, заставив сделать пару шагов назад. Справа от прилавка находилась распахнутая дверь, ведущая во внутреннюю часть здания.

— Это Боб, — сказал подошедший Бенето. — Как дела, Боб?

— Какого дьявола тебе надо, Джордж?

— Они убегают! — послышался крик полицейского снаружи.

Шериф бросился обратно к двери.

— Где Джо? — спросил Лукас и снова толкнул Боба.

— Проклятье, ты кто такой?

— Задержи их здесь, — велел Лукас, обращаясь к Коннел.

Она вытащила из сумочки «рюгер», большой револьвер из нержавеющей стали. Коннел держала его двумя руками, направив дуло вверх.

— И ради бога, постарайся никого не пристрелить, если, конечно, не возникнет острой необходимости, — поспешно добавил Лукас.

— Не смешно, — сказала Коннел и направила оружие на продавца, который шагнул к Лукасу. — А ты стой спокойно, если не хочешь получить здоровенную дырку вместо носа.

Ее голос стал холодным, как лед, и Боб остановился.

Лукас вытащил пистолет, шагнул в коридор и подождал, пока глаза не приспособились к полумраку. Вдоль стен шли ряды полок, пространство между дверью и дальней стеной занимала дюжина стеллажей с металлическими деталями. Лукас разглядел запасные части для мотоциклов, бамперы, бензобаки, колеса, емкости с машинным маслом и банки из-под кофе, набитые ржавыми гвоздями, шурупами и болтами. На полу стояли две открытые жестянки со смазкой, рядом с ними, на уровне локтя, пристроились две бочки по пятьдесят пять галлонов, заполненные самым разным мусором. К ним была прислонена какая-то металлическая конструкция, похожая на ходовую часть автомобиля. Слабый свет проникал сквозь маленькие грязные окна в противоположной стене и распахнутую дверь позади справа. Пахло пылью и машинным маслом.

Лукас двинулся к дальней двери, подняв пистолет вверх и убрав указательный палец со спускового крючка. Потом свернул налево, прошел вдоль ряда металлических стеллажей и увидел на полу что-то белое. Дальше находилась открытая дверь, она вела в туалет размером с телефонную будку, где стоял покрытый коричневыми пятнами унитаз. Лукас подошел ближе к кучке белого вещества, высыпавшегося из небольшого пластикового мешка. Кокаин? Он наклонился, дотронулся пальцем до порошка и поднес его к носу. Нет. Лукас подумал, не попробовать ли его на вкус — возможно, это просто чистящее средство для мотоциклов, что-нибудь вроде «Драно». Он слегка коснулся пальца языком и сразу почувствовал едкий вкус: амфетамин.

— Черт! — прозвучало почти у самого уха Лукаса, и он подскочил от неожиданности.

В этот момент стеллаж, перед которым стоял Лукас, начал падать на него, коробки с металлическими деталями заскользили вниз. Что-то тяжелое и острое задело его по голове, когда Лукас попытался удержать стеллаж. Он вернул его в вертикальное положение, с трудом сохранил равновесие, и в этот момент из-за следующего ряда выскочил человек и побежал к выходу.

Чувствуя, что голова стала влажной, Лукас бросился вслед за беглецом. Выскочив наружу, он услышал крик, повернулся направо и увидел Бенето, который стоял посреди открытой площадки и указывал налево. Какой-то мужчина бежал в сторону свалки. Лукас помчался за ним и тут же потерял его среди сваленных в кучи старых автомобилей, по большей части шестидесятых годов; на ходу он успел заметить переднюю часть бутылочно-зеленого «понтиака ле манс» шестьдесят шестого года — именно на таком он ездил, когда начал работать в полиции. Внимательно глядя по сторонам, Лукас неспешно двинулся дальше, понимая, что беглецу не преодолеть ограду без шума. Он шел мимо разбитых машин с номерами на дверцах — это были жертвы давно забытых ярмарочных гонок на выносливость.

Слева что-то лязгнуло. Лукас чувствовал на лице влагу. Он коснулся лба пальцами: кровь. Очевидно, какая-то деталь, упавшая со стеллажа, рассекла кожу и началось довольно сильное кровотечение. Впрочем, боли он не чувствовал. Он сместился влево, обошел очередную битую машину…

Худой байкер в джинсах и грязной темной футболке рассматривал ограду. У него была смуглая, сильно загорелая кожа.

Он уставился на окровавленную голову Лукаса.

— Господи, что с тобой случилось?

— Ты сбросил на меня какую-то дрянь, — ответил полицейский.

Байкер довольно улыбнулся и посмотрел на ограду.

— Нет, мне не перелезть через нее, — наконец сказал он и шагнул к Лукасу. — Собираешься пристрелить меня?

Лукас убрал пистолет в кобуру.

— Нет, я всего лишь хочу поговорить.

— Ладно, — сказал мужчина, продемонстрировав желтые зубы. И вдруг бросился вперед. — Но сначала я вытряхну из тебя дерьмо!

Лукас коснулся рукояти пистолета, когда байкер попытался нанести размашистый хук справа. Он успел закрыться левой и ответил своему противнику коротким апперкотом в живот. Ощущение было такое, будто его кулак наткнулся на дубовую доску. Байкер крякнул, сделал шаг назад и начал двигаться по кругу.

— Ты можешь хоть целый день бить в мой чертов живот, — бросил он и попытался перехватить пистолет Лукаса.

Тот покачал головой и сделал быстрый шаг вправо.

— Ничего, я тресну тебя по твоей чертовой башке.

— Попробуй!

Байкер вновь перешел в стремительную, но не слишком умелую атаку и нанес три быстрых боковых удара. От первых двух Лукас уклонился, сделав шаг назад, третий принял на левое плечо, после чего провел прямой в нос своему противнику и почувствовал, как ломается носовая перегородка. Байкер упал, прижав руки к лицу, и перекатился на живот. Между пальцами появилась кровь. Лукас дотронулся до собственного лба.

— Ты сломал мне нос! — воскликнул байкер, глядя на него сквозь окровавленные пальцы.

— А ты чего ожидал? — поинтересовался Лукас, ощупывая лоб. — Ты разбил мне голову.

— Я же не нарочно. А ты специально сломал мой чертов нос, — пожаловался байкер.

В этот момент к ним подбежал Бенето.

— Ладно, сдаюсь.

— Эрл говорит, что Джо находится дома, — негромко сказал Бенето. Эрлом звали мужчину, который дрался с Лукасом. — Он до смерти боится, что Боб узнает о его предательстве.

— Ладно, — проворчал Лукас.

Он прижимал к голове уже второй бинт. Первый, промокший от крови, пришлось выбросить.

— Мы отправляемся туда, — продолжал Бенето. — Ты с нами? Или хочешь сначала съездить в город, чтобы тебе обработали рану?

— Я с вами, — ответил Лукас. — А как насчет ордера на обыск?

— У нас с собой ордера для обыска свалки и домов Джо и Боба. Если я не ошибаюсь, здесь довольно много амфетамина.

— Можешь не сомневаться. На полу рассыпано от шести до восьми унций, — заверил его Лукас.