Питерские палачи Деменков Андрей

– Смотря в каком разрезе.

– Вокруг них не замечали шевеления? Слухов?

– Ждёте продолжения «концерта»? – Хасьянов кивнул в сторону трупа.

Радченко развёл руками: «Сами понимаете!»

– Не-а, никаких слухов, ничего особого… Да и откуда? У них же только ломбард на моей земле. Раньше хоть один из них… то есть, с этим – двое… и жил у меня. Так на днях переехал.

Радченко призадумался.

– Не в курсе, куда?

– Не. Вам проще выяснить.

– Ну да… – пробормотал Радченко отрешённо, но пару секунд спустя вернулся к реальности. – И на том спасибо. Звоните, если что.

– А как же, – невесело хмыкнул участковый, назвал фамилию «переселенца».

Радченко вернулся к своим, поделился новостью и дал Сидоркову и Иванову задание срочно разузнать, не сменили ли место жительства Мамонин и один из его работников.

– Думаю, Решетников неслучайно оказался следующим, – объяснил майор. – Возможно, он единственный, кто не переехал, отработать его было проще всего.

– Если остальные переселились, последует пауза, – рассудил Иванов. – Нужно время, чтобы установить новое место жительства и разработать план.

– А что они не могли сменить? – Командир заговорщически подмигнул.

– Место работы, – расплылся Иванов. – Пасти будут от ломбарда, больше неоткуда.

– Если выяснится, что я прав, выбью наружку, приставим к ломбарду… – Радченко глянул в сторону и поморщился пуще прежнего. – Ну всё, нам тут нечего…

Подчинённые проследили за его взглядом. Неподалёку из машины выбирался грузный Нележаев. Как всегда, посматривая на оперов с ухмылочкой.

Когда они проходили мимо следователя, Радченко спросил:

– Где Сидорков?

– Звонил, – ответил Иванов. – Разрабатывает источник по бывшей Хлыста.

– Надеюсь, в этот раз обойдётся без заявы о телесных? – поинтересовался Нележаев и осклабился.

* * *

– Так не пойдёт, Калач. Договорились же: только правду и ничего кроме правды.

Сидорков, потирая кулак, вышел из распахнутых ворот гаража, подошёл к валяющемуся на спине мужику слегка за сорок. Засаленный комбинезон облип песком, на щеке красовался свежий синяк.

– Ладно, ладно, шеф! – Калач, щурясь, выставил руки. – Раз всё так серьёзно…

– Более чем. Уж поверь.

Сидорков на всякий случай бросил взгляд вглубь проезда между длинными рядами гаражей кооператива. Лишь вдалеке торчала из бокса малолитражка и кто-то едва различимый крутился вокруг неё. Утро рабочего дня в сезон отпусков – самое безлюдье.

– Верю! Верю… – чуть ли не клялся Калач. – Только и ты поверь, что для меня тоже всё серьёзно. Серьёзный ведь народ тебя интересует.

Странное дело: с виду Калач – унылый задохлик и жалкий прощелыга. Мелкий торгаш подпольным алкоголем. А ведь знаком с кое-какими серьёзными людьми. Главное, с окружением Хлыста, пусть и дальним. Боевое прошлое…

– Не вопрос. Никто не узнает. Даже у нас.

Калач отчаянно закивал.

– Хорошее начало. Правильное.

– Какое ещё начало? – нахмурился Сидорков.

Калач пока не пытался встать.

– Шеф, ты же понимаешь: риск – дело дорогое.

– Офигел?

Калач, казалось, ещё больше вжался в землю. Но не уступал:

– Ищу точки соприкосновения…

– Одной точки на челюсти тебе мало?

– Зачем так грубо? – обида Калача выглядела весьма натурально. – Не последний раз сотрудничаем.

Сидорков сжал кулаки и придвинулся к печени Калача.

– Выбирай слова, сотрудник. Я и так тебе многое позволяю.

– Шеф, ну что ты! – Калач опасливо отодвинул торс. – Я это очень ценю. Но сейчас мы выходим на новый уровень.

Сдерживая нахлынувшее раздражение, Сидорков сжал губы, но быстро взял себя в руки и, выдохнув, поинтересовался:

– И чего ты хочешь?

Калач вернул торс на место, сдвинул даже чуть ближе прежнего, посмотрел на опера одновременно подобострастно и заговорщически.

– Есть один… недобросовестный человек. Торгует некачественным… да сивухой самой настоящей! Детям – прикинь! – детишкам несовершеннолетним толкает.

– А ты – ни-ни, конечно, – хмыкнул Сидорков.

– Обижаешь! Калач дорожит своим… эээ… реноме.

Старлей посмотрел в сияющие благочестием очи лежащего, прикинул варианты.

– Конкурента зачморить, значит?

– Вульгарное слово какое-то, – Калач поморщился. – Но по форме верное. Мда…

Сидорков в задумчивости почесал шею. Калач точно знал что-то ценное, иначе б не выторговывал себе дорогую «плюшку». Но не факт, что про конкурента правду говорит. Это ещё придётся проверять: потратить время, дёрнуть кое-кого из коллег…

– Почему через знакомых местных ментов не сделаешь его?

На сей раз Калач с удивлением глянул на опера как на несмышлёного мальчонку.

– Сказал же, дорожу своим… эээ… реноме. Зачем мне, чтобы каждая собака у нас об этом знала?

– Действительно, незачем, – согласился Сидорков. – Ладно, шепну кому надо, займутся. Но сначала ты говори.

Он склонился над Калачом.

* * *

Трижды в неделю Нагла наведывался в спортивный центр неподалёку от ломбарда. В основном туда ходили «качки» из старой гвардии, те, кто начинал ещё на рубеже восьмидесятых и девяностых. Но было и два боксёрских зальчика, где тоже по большей части «стариканы» -любители мутузились, чисто для души. Вот с ними и тренировался Нагла. Ну как, с ними…

Обычно он был сам по себе. Один на один со станками. Спортивная карьера осталась позади, занятия требовались для поддержания сносной формы и выброса стрессовой энергии в худшие времена. Как сейчас.

Нагла привычно лупил «грушу», инстинктивно приберегая левую руку, которая при сильном ударе отзывалась тянущей болью в запястье. Больше налегал на ноги, которые у него были мощными и ловкими. Работая на автомате, быстро переключился мыслями на проблемы в отношениях с Ингой.

Разговоры по душам не клеились, калитка в ограде отчуждения оставалась закрытой. Нагла чувствовал, что теряет контроль над ситуацией, и это раздражало всё сильнее. И всё чаще напоминало о прошлом, об Ивете.

С Иветой было в чём-то проще. Она хотя бы прямо говорила, что ей нужно. «Сколько можно, Валдис? У тебя большой потенциал, давно должен стать чемпионом. Я хочу быть женщиной успешного мужчины. Думаешь, у меня нет предложений от серьёзных людей? Полно! Но я всё ещё верю в тебя». На турнире она говорила об этом особенно часто и особенно страстно.

Только как раз накануне Нагла почувствовал, что здорово устал и нуждается в передышке. Если б тренер отговорил… Но ему тоже нужен был чемпион…

Погружаясь всё глубже в омут душивших воспоминаний, Нагла становился всё злее и всё отчаяннее лупил по груше, словно пытаясь наверстать когда-то упущенное…

Решающим стал поединок с Русланом Дакаевым – это имя Нагла запомнил на всю оставшуюся жизнь. Совсем молодой ещё дагестанец был в лучшей форме и, судя по всему, лучше мотивирован. Наверное, вся родня ультиматум поставила.

Сначала Нагла пропустил безобидный уракен. Но этого было достаточно, чтобы на пару мгновений смутить его и, воспользовавшись малость ослабшей обороной, обрушить град ударов куда опаснее. За несколько секунд он был повержен, ещё и тяжело травмировал левое запястье: сначала поставил неудачный блок, а потом и вовсе повалился на руку.

Вылетел с турнира на больничную койку – Ивета тут же испарилась. Несколько дней спустя была уже с каким-то крутым фирмачом из блатных…

Нагла обрушил на «грушу» последнюю серию мощных, очень быстрых ударов, взмокший, без сил осел на колени. Пара старичков-боксеров покосились на него из другого конца зальчика, но тут же потеряли интерес…

В больнице он познакомился с Фонтановым по кличке Фан. Оказалось, парень тоже каратист, повредил плечо. В драке, не на соревнованиях. К нему наведывался Казбек, из «быков» рангом повыше. Тот присмотрелся к сумрачному латышу, а в день выписки у больницы Наглу встретил рослый брюнет в деловом костюме. Худощавый, лицо сухое, волевое. Осанка и манеры выдавали в нём то ли бывшего военного, то ли отставного полицейского. Назвался Фёдором и предложил не слишком стрёмную, но выгодную работу…

– Есть хорошая новость, – над Наглой воздвигся Казбек, вырвал из омута воспоминаний.

Тот тряхнул головой, смахнул пелену прошлого.

– Выкладывай.

– Бывшая Хлыста в Питере. С его пацаном.

Нагла косо улыбнулся: новость и впрямь хорошая.

* * *

Друзья уже полчаса сидели в «Промзоне», но по-прежнему не производили впечатление веселящихся людей. Стас курил, потягивал ликёр, запивал его кофе, и всё поглядывал вокруг, словно кого-то ждал. Олег и Игорь без особого удовольствия разбавляли своим кофе бренди и посматривали на Стаса.

– Ты чего притащил нас сюда? – не выдержал Олег. – Только позавчера тут были.

– Я что-то пропустил, уже ввели распорядок посещения баров? – поинтересовался Стас, не глядя на него.

– Тебе, похоже, стоит составить график, – встрял Игорь. – Сопьёшься ещё.

– Спиваться будем вместе, – пообещал Стас и демонстративно отхлебнул из рюмки.

Дружеской поддержки не последовало.

– Не хочу сегодня нажираться, – сообщил Олег. – На кой хрен?

– Душа требует, – Стас почесал не то душу, не то грудь. – А одному мне никак нельзя.

– Да в чём дело-то? – недоумевал Игорь.

Стас помялся, потом вдруг вскочил и ушёл к барной стойке.

– Че это с ним? – озадачился Игорь.

Олег закатил глаза, развёл руками.

Стас поболтал с барменом. Тот пожал плечами, отрицательно мотнул головой. Мимо шла официантка с подносом, Стас обратился к ней, показал какую-то бумагу, но та тоже «ушла в отказ». Тогда Стас аккуратно спрятал листок в нагрудный карман, взял с подноса три рюмки и пошёл обратно к столику.

– В детектива парень играет, – прокомментировал Олег, а когда Стас сел на место, поинтересовался: – Может, нам покажешь то, что показал официантке?

– Вам – бесполезно. Вздрогнем!

Понимая, что пытается вторгнуться на закрытую территорию, Олег досадливо скривился, но принял приглашение выпить. Игорь последовал примеру. Они отхлебнули немного водки, пустая рюмка Стаса громко ткнулась толстым донышком в стол.

– Не-не-не, так не пойдёт, – возмутился он, глянув на рюмки друзей. – Не мухлевать! Щас…

И вновь поспешил к стойке.

– Не хочу бухать, – насупился Игорь.

– А кто хочет? – удивился Олег. – Надо. Видишь: другу плохо, душа просит.

– Просто халяву любишь, – рассудил Игорь, зная его повадки. – Если б за свои, слился бы уже.

– Одно другому не мешает, – философски заметил Олег и залпом опустошил рюмку.

Игорь что-то насупленно пробурчал, но тоже выпил. И тут же вернулся Стас, поставил на столик бутылку.

– Щас закусь принесут.

– Не хочу бухать, – упрямо повторил Игорь, бычась на водку.

– Поллитровка на троих – это бухать, по-твоему? – Олег азартно потёр руки и скомандовал Стасу: – Наливай.

Игорь посмотрел на одного друга, на другого, очень внимательно – на рюмку.

– Как слеза, – подмигнул Олег и поднёс свою к губам.

Игорь обречённо потянулся к «слёзной»… Потом ещё три раза. После чего Стас, охмелев больше всех, жадно закурил и загрустил с новой силой. Игорь мрачно поглядывал на него и пожёвывал мини-бутерброды из закусочного набора. Олег лениво посматривал по сторонам, обменивался улыбками с девушками за другими столиками. Вечер всё не клеился.

– Ну чего этим бабам надо? – ожил вдруг Стас.

– Ты про каких? – насторожился Олег. – За каким столиком?

– Вот есть у них свой красавец, умница, – Стас бухнул себя кулаком в грудь, растопырил пальцы. – Мастер на все руки. А им принца с баблищем подавай. Какой инфантилизм!

Олег и Игорь обменялись кислыми взглядами.

– Да уж, я в шоке, – безразлично сказал первый. – Аж отлить захотелось.

– Не одному тебе.

Они оставили друга наедине с его горюшком.

– Причём красавец тоже не нищий какой-нибудь, – доносилось от покинутого. – У него и акционерный капитал имеется. Девять процентов!

– Что-то с ним не то, – недовольно буркнул Олег, лавируя между столиками и шныряющим народом.

– Женить его надо, – рассудил Игорь и, поймал на себе косой взгляд прожжённого ловеласа и довёл мысль до логического завершения. – Невостребованные гормоны бьют в слабую голову.

Кислой ухмылкой Олег дал понять, что допускает такую возможность, и поделился своим не очень радужными соображениями по поводу того, какие возникают сложности из-за нехватки женского общества.

В туалете они наперебой перечисляли проблемы, которые вызывает дефицит контактов с особями противоположного пола, и становились все грустнее.

– Тьфу ты! – выругался Олег на выходе. – Во заразный.

– Пора линять, – пропыхтел Игорь, утёр покрытый испариной лоб и зыркнул исподлобья на проходящих мимо. – Ещё немного – и окружающие начнут бросать нам монетки.

Стас жутко возмутился тому, что столь важное решение принято без его участия, и твёрдо заявил, что никуда не пойдёт. А в подтверждение самых решительных намерений «опрокинул» рюмку и направился к барной стойке.

– Возьму себе чего-нибудь успокоительного, а вы, мерзавцы, можете валить к чертям собачьим.

– Вяжем его, – скомандовал Олег.

Завязалась шаткая возня. Стас как в замедленном кино выворачивался из вялых рук мучителей и качался всё сильнее, постоянно норовил опрокинуть какой-нибудь столик, чем наводил ужас на ошарашенных посетителей.

– Извините… Приносим извинения, – хрипло бурчал Олег, воровато озирался и всё больше потел. – Сохраняйте спокойствие! Сейчас мы выведем нашего подвыпившего товарища…

– Предатели, – зашипел Стас, схватил чью-то пустую рюмку, замахнулся ею, но в последний момент передумал, вернул на столик и взвыл: – Мне просто необходимо спокойно вмазать и поплакаться в чью-нибудь жилетку. А вы? Что ж вы мучаете-то меня… Без топора…

– Палачи! – это он уже крикнул, чем вынудил сбитого с толку бармена кинуться к телефону.

Секунду спустя Игорь ухватился за куртку несчастного друга. Стас ошалело дёрнулся, не удержался на нетвёрдых ногах, бухнулся на четвереньки и уткнулся носом в округлые коленки барышни, которая отметила соприкосновение испуганным визгом.

– Не хочу, – упрямо пробубнил возмутитель всеобщего спокойствия, шлёпая губами по ткани ажурных чулок. – Здесь такие девочки!

Он поднял расплывшуюся физиономию на хозяйку симпатичного белья и на миг окосел – такое страшненькое было у неё личико.

– Вам плохо? – прозвучал подрагивающий юношеский голос с другой стороны столика.

– Хуже, чем тебе, – вряд ли, – Стас кисло глянул на сердобольного паренька.

При виде красивого, почти девичьего лица туманные очи полыхнули вполне правдоподобным алчным пламенем. Чуть ли не разрывая на груди рубашку, пьяный хулиган плюхнулся животом на столик и выкрикнул бедняге прямо в нос:

– А какие тут мальчики!

Терпение Игоря лопнуло. Он схватил Стаса и чуть придушил, зажав шею согнутой в локте рукой:

– Успокойся ты, орёл комнатный!..

– …А я думал, степной, – тоскливо признался Стас, очнувшись минуту спустя.

Кряхтя и ругаясь, верные друзья тащили его по малолюдному в столь поздний час городу. Троицу носило из стороны в сторону.

– Тебе, чем к людям цепляться, надо было в «толчок» сходить.

– А что? – Стас испуганно повёл носом: некоторое время тело не имело прочной связи с мозгом и могло натворить немало неприятностей.

– Тебя, дурака, всё ж легче тащить было б, – пояснил Олег.

– А-а, – облегчённо выдохнул Стас. – Литр-другой я б и впрямь скинул.

В голову ему пришла вдруг замечательная мысль помочь друзьям собственными ножками. Но вышло почему-то совсем не замечательно; только эти самые ножки попытались не волочиться, а ступать по мостовой – движение группы вперёд почти прекратилось, а выписываемые по улочке петли стали столь крутыми, что Олег и Игорь едва не начали задевать плечами стены домов.

– Да он за булыжники цепляется! – возопил Олег.

Стас испуганно поджал провинившиеся ходули и чуть не завалил обессилевших друзей.

– Не могу больше, – просипел Игорь.

Головушка Стаса, проникшегося масштабом приносимых им проблем, горестно сникла.

– Бросьте, мужики. Всё равно не донесёте – сами хоть дойдите…

– А ты обратно в «Промзону» почешешь? – сообразил самый трезвый из них – Игорь. – Лучше мы сдохнем.

– Не хотелось бы, – честно признался Олег, но покорно поволок с другом тяжкий свой крест.

Стас быстро освоился с необычным положением. Более того – на него накатил вдруг порыв романтизма, столь свойственного людям, не обременённым тягловыми работами. Медленно трезвеющими и становящимися всё шире восторженными очами он воззрился на прекрасный Питер и представил, что парит над его сказочными улочками. Несколько раздражали сильный перекос тела, волочение ног по булыжникам и крайне невысокая скорость «парения». Но в целом было увлекательно.

– Передохнуть бы, – еле слышно просипел Олег.

– Ладно, – Игорь тоже выбился из сил. – Дотащим этот мешок до парка – передохнём чуток. Глядишь, сам дальше поползёт.

«Размечтался, – злорадно подумал „мешок“. – Не фиг было тащить меня из бара!»

Не успели подойти к скамейке в парке, как из кустов впереди выскочила женщина. Лет тридцати пяти, растрёпанная, со ссадинами на руках, но неплохо одетая. Она бросила затравленный взгляд на незнакомцев, с приглушённым стоном помчалась дальше и скрылась в кустарнике.

С той стороны, откуда показалась женщина, выбежали запыхавшиеся Артемон и Чабан. Злые, они притормозили и оценивающе глянули на троицу подозрительно сцепившихся.

– Чё надо? – рявкнул Артемон.

– Ты в любой ситуации задаёшь один и тот же тупой вопрос? – поинтересовался Олег, который первым узнал его.

– Живём мы тут, – Игорь огрызнулся. – Твоё какое дело?

Для подробного ответа вопрошавший сжал было тяжёлые кулаки, затем ещё раз всмотрелся в их лица и подался назад:

– Опять эти козлы.

Чабан тоже попятился.

Стас поднял озарённое ангельской улыбкой физиономию, в которую с жаром впились две пары глаз.

– Мужики! – крикнул Артемон через плечо. – Есть дельце.

Стас встретился взглядом с Чабаном, улыбка сползла с лица, губы вытянулись, глаза сверкнули злостью. В следующую секунду, по-прежнему опираясь на плечи друзей, он вскинул распрямляющуюся в пути ногу и врезал не столь старому знакомому носком кроссовки в подбородок. Тот выгнулся дугой и завалился спиной в траву.

Из кустов вышел Казбек, мгновенно оценил обстановку и бросился на помощь Артемону, который принял на себя атаку Олега. Пьяный Стас потерял одну из опор и шмякнулся на задницу. С Казбеком схлестнулся Игорь, перехватил на полпути мах ноги, нацеленной Стасу в голову.

Потребовалось меньше минуты, чтобы Олег и Игорь заставили оппонентов со стонами и бессильной злобой повалиться в траву.

Олег вошёл в раж, помахал ещё – уже в воздух – и торжественно вопросил:

– Кто на новенького?

– Ну я, – последовал спокойный ответ.

Из-за кустов вышел Фан. Худощавый, он вовсе не выглядел грозным противником, но держался вызывающе уверенно.

– Это кто ещё? – Олег почему-то взглянул на Стаса.

В ответ тот пожал плечами:

– Наверное, такой же засранец, как и эти.

«Новенький» приблизился к ним, глянул на поверженных «стареньких». Раздавленные губы Артемона вызвали у него уважительный кивок, но вся картина в целом – блеск злобы в прищуренных глазах.

– Нехорошо, – оценил Фан и стал в боевую стойку каратеки.

Друзья переглянулись.

– К барьеру, мушкетёр, – Игорь хлопнул Олега по спине. – У меня кулак саднит.

– Боюсь я, – хихикнул тот. – Больно красиво у него получается – картинку могу испортить.

– Эстет хренов, – буркнул Стас и встал.

– О, наш мешок самостоятельно шевелит ножками, – оценил Олег обстановку. – Ручками помахать слабо?

Стас повёл плечами и направился к Фану. Стал в паре шагов перед ним, опустил лицо, оперся одной рукой в колено, другую прижал к животу и шумно сглотнул.

– Школа пьяни, – шепнул Олег Игорю.

Фан ухмыльнулся и перешёл в атаку. Стас мгновенно позабыл о хмеле и преобразился в образцового бойца. Недолгий поединок получился весьма эффектным, и, кроме пары пустячных синяков, доставил Стасу массу удовольствия. Особенно последние секунды, которые дали возможность блеснуть мастерством во всей красе.

Фан, видимо, истолковал некоторую вялость противника как неопытность, решил полихачить, взвинтился и выбросил ногу в высоком, изящном прыжке с разворотом. Но Стас мгновенно среагировал, без особых усилий блокировал удар в шею и, пока белобрысый находился в воздухе, вспрыгнул сам и изо всей силы резко распрямил правую ногу. Получилось даже лучше ожидаемого, ибо целился в пах, а угодил подъёмом ноги под зад, да так мощно, что вынудил белобрысого совершить комичное сальто.

Стас убедился, что противник больше не опасен, шагнул к приходящему в себя Артемону, схватил за грудки и затряс, как яблоньку:

– Где она? Где Инга?

Кудрявый зашамкал разбитыми губами что-то нечленораздельное. Стас врезал ему, показал фото:

– Инга! Где?

– Как в баре, – хмыкнул Олег, толкнул Игоря в бок. – Он там фотку показывал, оказывается.

– Но не так агрессивно, – обеспокоенно заметил тот. – Нужно кончать с этим.

Друзья поспешили оттащить разбушевавшегося от его пока недееспособной жертвы.

– Хватит, брось, – уговаривал Олег. – Они своё получили.

Стас дёрнулся было, но всё же подчинился. Пнул на прощание Артемона, шагнул в сторону и, расправив плечи, смахнул с себя друзей.

– Нехило, – восхитился Игорь, окидывая взглядом поле боя.

– Чё нехило?! – взбунтовался Олег. – Ещё минут пять назад это западло висело на наших хрупких плечах. А теперь – герой?

Стас тут же почувствовал головокружение и осел на колени.

– Это был кратковременный всплеск сил, вызванный суровой необходимостью нашей неприглядной повседневности… Несите меня, други мои. Мы должны дойти.

Он призывно протянул руки Игорю и Олегу. В следующую секунду, не сговариваясь, те со злостью бросились к нему – и Стас, чтобы не протянуть ноги, вскочил и отбежал от греха подальше.

– Ладно, ладно. Сам поползу. Пусть вам будет стыдно.