Не позднее полуночи (сборник) Стаут Рекс

20

Я был бы весьма признателен ученым, если бы они хоть на время перестали ломать свои почтенные головы над тем, как искоренить войны, побороть болезни или продлить на столетие-другое человеческую жизнь, и все вместе дружно попытались разработать способ будить меня по утрам, не будя во мне зверя. Может, надо, чтобы этим занималась стайка прелестных босоногих юных дев в очень соблазнительных желтых шелковых платьицах и чтобы они при этом непременно распевали «О, какое прекрасное утро!» и осыпали меня лепестками роз? Во всяком случае, стоило бы попробовать…

То утро в четверг было просто ужасно. Мало того, что мне удалось провести в постели всего три часа, меня еще ждало, пожалуй, одно из самых кошмарных пробуждений — телефонный звонок. Я перевернулся, открыл глаза, чтобы посмотреть на будильник, он показывал двадцать пять минут восьмого, протянул руку и снял с рычага дьявольское изобретение.

— Алло… — невнятно пробормотал я.

— Доброе утро. Арчи. Ты не мог бы через полчаса спуститься вниз? Я завтракаю с Солом, Фредом, Орри и Биллом.

Это прогнало остатки сна. Но зверь остался. Я сказал Вульфу, что постараюсь, скатился с кровати и отправился в ванную. Обычно, прежде чем нырнуть в воду, я еще пару минут зеваю, но в тот раз у меня просто не было времени. Уже бреясь, я пожалел, что не спросил Вульфа, какая намечается программа, чтобы знать, как одеться, но если бы речь шла о каком-то специальном поручении, он бы предупредил, так что я ограничился тем, что просто натянул рубашку.

Когда ровно через полчаса я спустился вниз, они пили в столовой кофе. Не успел я с ними поздороваться, как вошел Фриц со стаканом апельсинового сока, я сел и сделал солидный глоток.

— Чертовски удачное время, — не унимался мой разбуженный зверь, — чтобы устроить мне этот неожиданный праздник.

Билл Гор тут же расхохотался. Как-то раз, лет десять назад, мне случилось сказать ему что-то остроумное, и с тех пор стоит мне раскрыть рот, как он немедленно заливается смехом. Смерть от избытка ума Биллу явно не грозит, зато он упрям как бык и ничего не боится. Орри Кэтер поумней и отнюдь этого не стыдится: с тех пор как он пару лет назад избавился наконец от порочной идеи занять мое место, Вульф иногда зовет его помочь во всяких тонких операциях. Фред Даркин это только Фред Даркин, и он это прекрасно знает. У него нет никаких сомнений, что, выдайся у Вульфа полчаса свободного времени, он с легкостью разгадал бы любое самое загадочное преступление. Сола Пензера, единственного и неповторимого, вы уже знаете.

Когда я уже покончил с соком и принялся за блины, Вульф решил объясниться. Сюрприз, сообщил он, вышел совершенно случайно. Просто он позвонил им только после того, как у него созрел план, а я к этому времени уже ушел спать.

— Какая прекрасная новость, — одобрительно заметил я, размазывая по блину масло и поджидая, пока оно растает. — Неужели у нас уже появился план? Надо полагать, для этих джентльменов?

— Для всех нас, — ответил он. — Я уже обрисовал им ситуацию, разумеется, в той мере, в какой им необходимо это знать для осуществления плана. Это, конечно, план отчаяния, шансов на успех у нас не больше одного из двадцати. Но это лучшее, что я смог придумать после долгих часов размышлений, я занимался этим почти всю ночь. Как тебе известно, я исходил из предположения, что кто-то из четверых — Хансен, Бафф, О'Гарро или Хири — убил Далманна и взял у него бумажник, и, поскольку Асса узнал это или хотя бы заподозрил, он убил и его.

— Во всяком случае, я знаю, что именно это вы рассказывали Кремеру.

— То же самое я говорил и самому себе.

— Хорошо, но зачем одному из них убивать Далманна?

— Этого я не знаю, но раз он это сделал, значит, у него были на то причины. Это нам еще предстоит выяснить, так же как и личность убийцы. Поиски мотивов преступления потребовали бы долгого и кропотливого расследования, да и тогда одни мотивы нам ничего бы не дали. Я предпочел сфокусировать внимание на личности преступника. Который из этих четверых? Я вновь и вновь перебирал каждое слово, которое они сказали вам или мне, вспоминал тон, взгляды, позы… Никакого намека, во всяком случае для меня. Я рассмотрел все возможные варианты, как можно было бы повести расследование, и пришел к выводу, что все они либо уже проработаны полицией, либо разрабатываются сейчас, либо никуда не годятся. Все, с чем я остался к пяти часам утра, что давало бы нам хотя бы малейшую надежду добиться каких-то результатов без долгой и трудоемкой осады, это попробовать найти удовлетворительный ответ на вопрос: где он достал яд?

Прожевав блин с ветчиной, я внимательно посмотрел на него и произнес:

— Боже милостивый, если это лучшее, что мы можем предпринять… У Кремера над этим сейчас работает уже целая армия. А нас всего шестеро, к тому же без полицейских блях, так что если… — я остановился, потому что увидел выражение его глаз. — Есть идея?!

— Да. Скорее соломинка, за которую можно уцепиться. Имеем ли мы достаточно оснований предполагать, что решение убить мистера Ассу было принято только вчера во второй половине дня в результате той ситуации, которая была вызвана получением конкурсантами ответов? Многие факты подтверждают, что…

— Можете не трудиться. Я уже тоже немного об этом поразмышлял. Покупаю.

— Значит, вчера в какой-то момент, после полудня и никак не раньше, он решил, что от мистера Ассы надо избавиться, и задумал воспользоваться цианистым калием, положив его ему в стакан со спиртным. Правильно?

— Да.

— Но где же тогда, черт побери, он достал этот цианистый калий?

— Ну, я бы не… Ага… В этом действительно что-то есть.

— Вот именно. Он что, просто знал, что цианистый калий обладает мгновенным действием, и поэтому просто пошел и купил? Вряд ли. Конечно, он мог легко его достать — например, в фотомагазине, но ведь он же не идиот. Нет. Он знал, что он есть где-то поблизости, совсем под рукой. Он знал, где он мог его взять совершенно незаметно. Но где? Существует тысяча возможностей, и любой из них он мог воспользоваться. Но я даже не утруждал себя тем, чтобы перебирать все эти возможности, потому что одна из них так и смотрела на меня… вернее, на тебя. Я-то её не видел, зато её видел ты.

— Постойте… — я поставил на стол чашку с кофе. — Вы говорите, что я это видел?

— Да, именно ты.

— Интересно, — я закрыл глаза, потом открыл их и хлопнул ладонью по столу. — Ну конечно. Шкафы с образцами в конторе «ЛБА». Если бы я всю ночь провел на ногах, может, я бы и сам догадался. Только не припомню, чтобы я видел там цианистый калий.

— Но ты ведь его и не искал. Ты говорил, что там тысячи образцов от сотен фирм. Вот теперь мы его и поищем.

— После того, как он уже исчез? Ведь если он его взял, так его уже там нет.

— Тем лучше. Если он отсыпал ровно столько, сколько ему было нужно, мы найдем остатки. Если же вчера он забрал все или успел с тех пор убрать то, что осталось, мы выясним, где это стояло, или вообще ничего не выясним. У них ведь должны быть списки того, что хранится в каждом из шкафов. Нет смысла пытаться проникнуть туда до начала рабочего дня, так что у нас полно времени. Теперь займемся деталями. Я поеду вместе с тобой, но все равно я хочу, чтобы все вы знали, какие действия мы будем предпринимать в случае различных непредвиденных обстоятельств. Фриц! Кофе!

И он изложил нам свой план в деталях.

Если кто-нибудь скажет, что этот инцидент служит исключением из правила Вульфа никогда не выходить из дому по делам, то я с этим категорически не соглашусь. Для него это уже не было делом. Он охотился за человеком, который не просто злоупотребил его гостеприимством, что уже само по себе было непростительно, но и заставил его жевать солому на глазах у Кремера, а это было просто чудовищно. И у меня есть доказательства. Позднее, когда я уже готовил счет для «ЛБА», он оставил в нем плату за такси, которое везло Фреда, Орри и Билла, но вычеркнул то, на котором приехали он и мы с Солом.

Когда наша шестерка входила в лифт знакомого современного небоскреба в центре города, до половины десятого оставалась еще целая минута, но когда мы вышли из него на двадцать втором этаже, аристократическая брюнетка с ушками уже исполняла свои обязанности, восседая за восьмиметровым столом. Увидев банду из шести здоровых мужчин, она слегка опешила, но когда я подошел поближе и был узнан ею, она сразу же успокоилась.

Я пожелал ей доброго утра.

— Боюсь, нам придется вас немного побеспокоить, но у нас тут есть одно дело. Разрешите представить вам мистера Ниро Вульфа.

Стоявший рядом Вульф поклонился:

— Нам нужно провести инвентаризацию содержимого этих шкафов. Это связано со смертью мистера Ассы — вы, конечно, уже в курсе.

— Да, я… мне уже известно.

— Так что вы понимаете, что дело не терпит отлагательств.

Она смотрела куда-то за нашими спинами, и я повернулся, последовав её примеру. Команда и вправду не теряла времени даром. Сол Пензер уже открыл стеклянную дверцу крайнего шкафа у левой стены и вынул свой блокнот. Фред Даркин был у крайнего шкафа у стены, что справа, а Билл и Орри орудовали у дальней стены, сплошь заставленной вереницей шкафов длиной, наверное, метров в сорок — пятьдесят. Я с облегчением увидел, что все они без труда открыли свои шкафы. Правда, в свой прошлый визит я никаких замков не заметил, но могли быть какие-нибудь хитроумные приспособления. Мы, конечно, на всякий случай прихватили с собой небольшой набор разных отмычек, но, если бы нам пришлось к ним прибегнуть, это бы несколько осложнило нашу миссию.

— Мне об этом ничего не известно, — сказала брюнетка. — Кто велел вам это делать?

— Это часть той работы, — пояснил ей Вульф, — которую поручили нам в среду мистер Бафф, мистер О'Гарро и мистер Асса. Так что обратитесь с этим вопросом к ним. Пошли, Арчи.

Мы направились к шкафам по правой стене, тем, что стояли ближе всего к лифту, и не успели мы к ним подойти, как Фред тут же отошел к Солу, трудившемуся над шкафами по левой стене. Все проходило согласно плану баталии, разработанному в генеральном штабе. Я не стал вытаскивать свою записную книжку, чтобы в случае необходимости руки были свободны. Для первого шкафа они не потребовались. В нем оказалось только изображение океанского лайнера, несколько крошечных мешочков с образцами удобрений, пачки сигарет, пылесос и множество прочих предметов. Не более заманчивой выглядела и нижняя полка второго шкафа, содержавшая подвесной мотор, разные сорта мыла и стиральных порошков, консервированные супы и пиво, в бутылках и банках. Вот вторая полка, где размещались всякие товары в пакетиках, заслуживала более пристального внимания, хоть нам и казалось маловероятным, чтобы цианистый калий теперь добавляли в крупу, сухие кексы или лапшу, но план требовал просматривать все пакетики без исключения. Что я и делал под наблюдением стоявшего у меня за спиной Вульфа, когда внезапно услышал властный окрик:

— Это вы Ниро Вульф? Что здесь происходит?

Я выпрямился и обернулся. Рядом с Вульфом стоял высоченный тип с выступающей челюстью и, судя по выражению лица, явно не настроенный шутить. Поскольку он никак не мог появиться из лифта, то, по всей видимости, был где-то здесь поблизости и пришел по зову брюнетки.

— Я уже разъяснил все, — сказал Вульф, — вон той даме за столом.

— Я уже знаю, что вы ей сказали, и мне все это очень не нравится, так что немедленно отойдите от шкафов и не приближайтесь к ним, пока я сам все не выясню.

Вульф отрицательно покачал головой.

— Я весьма сожалею, мистер…

— Моя фамилия Фок.

— Так вот, я весьма сожалею, мистер Фок, но никак не могу подчиниться вашему требованию. Я был нанят по желанию мистера Баффа, мистера О'Гарро и мистера Ассы, которого теперь уже нет в живых. Мы начали это дело, и мы доведем его до конца. Вы очень воинственно настроены, но я все-таки посоветовал бы вам прежде проконсультироваться с мистером Баффом и мистером О'Гарро. Кстати, где они?

— Их сейчас здесь нет.

— Вам следует узнать, где они. Позвоните им.

— Именно это я и собираюсь сделать. А вы пока держитесь подальше от шкафов.

— Нет, сэр, — голос Вульфа был тверд, но спокоен. — Я готов сделать скидку на ваше состояние, это вполне извинительно после всего, что произошло сегодня ночью, но тем не менее хочу, чтобы вы знали, что я не бандит, а эти люди работают на меня. Свяжитесь с мистером Баффом или с мистером О'Гарро, не думаю, чтобы это отняло у вас слишком много времени. И как можно скорее.

Хорошего службиста сразу видно по тому, как скоро он осознает, что проиграл в споре, и Фок с честью выдержал этот экзамен. Он сделал крутой разворот и отбыл по ковру к двери, ведущей во внутренний коридор. Мы же с Вульфом, возобновив прерванные занятия, покончили с полкой, где были пакетики, и приступили к следующей, там стояли ведра и банки с краской, электроутюги и прочие товары.

В течение последующего получаса лифт доставил на этаж человек восемь, не больше того, основную их часть он забрал обратно, так и не дав им нас потревожить. В общем и целом место оказалось довольно тихим и вполне удобным для работы. Был момент, когда мы с Вульфом решили, что совсем близки к цели, это было, когда мы дошли до выставки фармацевтической фирмы «Джонас Хиббен и К». Но там все вроде оказалось нетронуто, никаких свободных мест и ни единой коробочки или пузырька, откуда можно было отбавить дозу цианистого калия. Так что в конце концов мы сдались и перешли к последнему шкафу у нашей стены, когда нас вдруг позвал Сол, пообещав кое-что показать. Мы пересекли комнату и увидели, что они с Фредом что-то внимательно рассматривают на второй полке последнего в их ряду шкафа.

Небольшая внушительная карточка — они все там были небольшие, но весьма внушительные — гласила, что мы имеем дело с выставкой продукции фирмы «Оллкоран лабораториз». Состояла она из пары дюжин коробочек, больших и поменьше — маленькие стояли впереди, а большие были задвинуты вглубь, — и трех рядов одинаковых по размеру пузырьков темного стекла объемом примерно на пинту.

— Средний ряд, четвертый пузырек слева, — произнес Сол, — надо наклонить передний пузырек, чтобы прочесть этикетку.

Вульф подошел поближе. Вместо того чтобы наклонять пузырек, он просто взял его двумя пальцами и поднял, расчищая себе обзор, а заодно, из-за его плеча, и мне тоже. Тут даже не потребовалось особенно напрягать зрение. Сверху этикетки крупными черными буквами было написано «HCN», а ниже, тоже крупно — «ЯД». В промежутке и пониже было что-то еще, помельче, но я даже не трудился особенно разглядывать. Стекло было такое темное, что разглядеть содержимое можно было только на просвет, вынимать же пузырек было категорически воспрещено — но и так можно было различить, что он почти по самое горлышко заполнен каким-то светлым порошком.

— Похоже, удачный денек, — сказал я. — Два выигрыша кряду. Он был здесь, и мы его нашли.

Вульф осторожно и бережно опустил на место поднятый пузырек.

— Не прикасались? — спросил он у Сола. Он чертовски хорошо знал, что нет, ведь нам были даны специальные указания ничего не трогать руками, пока не разберемся, что это такое, или, во всяком случае, не убедимся, что это не то, что нам нужно. Сол ответил, что нет, и Вульф позвал Билла и Орри, велев прихватить с собой два стула: запаслись ими и Сол с Фредом. Потом они выставили все четыре стула в ряд, развернув их спинками к шкафу, и весь квартет расселся, обозревая всю комнату и лифты. Надо признаться, выглядела эта четверка весьма внушительно, вряд ли какой-нибудь еще пузырек в мире охранялся более надежно.

Именно это впечатляющее зрелище предстало четырем парам глаз, когда из лифта в приемную вышли Оливер Бафф, Патрик О'Гарро, Рудольф Хансен и Тальбот Хири.

— Доброе утро, джентльмены, — пропел Вульф, и я не припомню, чтобы он когда-нибудь говорил более скверным голосом.

Они направились к нам.

21

Это редко что-нибудь дает, практически почти никогда, но все равно каждый раз на что-то надеешься… Когда в комнату входят четверо и один из них видит, что перед шкафом, где хранится пузырек с ядом, из которого он совсем недавно отсыпал в клочок туалетной бумаги столовую ложку содержимого, намереваясь с его помощью убить человека, расположились шестеро здоровенных мужчин, то невольно начинаешь ястребиным взором вглядываться в их лица, пытаясь прочесть по их выражениями что-нибудь такое, что указало бы вам, кто из них убийца. Но и в тот раз результаты были не более успешны, чем обычно. Все четверо, понятно, провели весьма скверную ночь, а может, и вовсе не сомкнули глаз, если вообще ложились. И вид у них был соответствующий, не говоря уже о том, что никому из них ни при каких обстоятельствах не могло понравиться подобное зрелище. Трое — Бафф, О'Гарро и Хансен — заговорили все разом. Они наперебой стали задавать тысячу разных вопросов, не обращая совершенно никакого внимания на сидевшего здесь же в приемной клиента.

Вульф сразу же оборвал эти словоизлияния.

— Полагаю, нам лучше поговорить в другом месте. Здесь чересчур людно.

— Кто эти люди? — спросил Бафф.

— Эти люди работают на фирму «Липперт, Бафф и Асса», при моем посредничестве. И сейчас они…

— Немедленно уберите их отсюда!

— Нет, сэр. Они охраняют в этом шкафу некий предмет. Вскоре я намерен вызвать полицию и передать этот предмет её попечению, а пока эти четверо останутся здесь. Предупреждаю, что они вооружены, так что я бы…

— Какого черта!.. — взорвался О'Гарро, но Хансен, не дав ему договорить, прошипел: «Не здесь» и потянул за рукав в сторону коридора, ведущего во внутренние апартаменты. У Баффа поначалу был такой вид, будто он вот-вот задохнется, но он быстро взял себя в руки и первым направился к двери в коридор, за ним последовали партнер с адвокатом, потом шел Хири, за ним Вульф, и замыкал шествие я. Прежде чем исчезнуть за дверью, я обернулся, бросив прощальный взгляд на четверку часовых, и Орри хитро подмигнул мне в ответ.

На сей раз зал заседаний административного совета выглядел намного презентабельней, видимо, там все-таки навели порядок. Едва за нами закрылась дверь, как О'Гарро снова начал выступать, но Хансен схватил его за рукав, развернул, потащил к креслу с противоположного конца стола, усадил его и сам сел рядом с ним, так что они оказались спиной к окну. Мы с Вульфом расположились у ближнего края стола, напротив них: слева от Вульфа, тоже спиной к двери, сел Хири, а справа от меня — Бафф.

— Что это вы там откопали в шкафу? — выпалил О'Гарро, даже не дав Вльфу времени как следует усесться. — Что вы себе позволяете?!

— Было бы лучше, — проговорил Вульф, — если бы вы сначала дали мне возможность обрисовать вам ситуацию. А уж потом мы смогли бы…

— Мы и так знаем ситуацию, — вмешался Хансен. — Но нам бы очень хотелось, чтобы вы объяснили нам, что вы намерены делать.

— О, ну это не составит никакого труда. Я намереваюсь выяснить, кто из вас четверых убил Луиса Далманна, взял его бумажник и убил Вернона Ассу. Разве не ясно?

Трое молча уставились на него. Хири проговорил: «Бог мой! Уж куда яснее!»

— Я бы вам посоветовал, мистер Вульф, — произнес Хансен, — выбирать выражения поосторожней и обдумывать свои поступки. Вы можете поплатиться своей лицензией, репутацией, а может, и чем-нибудь посерьезней. Нам нужны факты. Что это за предмет там в шкафу?

— Пузырек с цианистым калием на выставке фирмы «Оллкоран лабораториз», пробка вскрыта, и почти наверняка отсыпана часть содержимого. Впрочем, это нетрудно проверить.

— Прямо там, в шкафу? — переспросил Хансен, будто не веря своим ушам.

— Совершенно верно, сэр.

— Смертельный яд на выставке, в общедоступном месте?

— Бросьте притворяться, мистер Хансен. И не изображайте наивность. В тысячах общедоступных магазинов можно без труда купить десятки самых разных смертельных ядов, в том числе и цианистый калий, его ведь весьма широко используют для всяких бытовых целей. Не сомневаюсь, что вам это прекрасно известно. Если же вам просто нужно зафиксировать, что вы были удивлены, услышав мое сообщение, что ж, у вас есть свидетели. Следует ли мне спросить остальных, удивлены ли и они тоже?

— Нет, не надо. Я советую вам, Оливер, и вам, Пэт, ничего не говорить и не отвечать ни на какие вопросы. Этот человек — провокатор, он способен на все.

— Что ж, это даже к лучшему, — одобрительно проговорил Вульф, пропустив мимо ушей оскорбление. — Так мы быстрее управимся. — Он перевел взгляд на остальных. — Мне необходимо как можно скорее оповестить полицию о пузырьке с ядом, так что чем меньше меня будут перебивать, тем лучше. Но если вы все заранее отказываетесь что бы то ни было сказать, то я буду просто попусту терять время и в этом случае, может, разумнее позвонить им прямо сейчас. Но прежде мне необходимо кое-что выяснить. Ну, например, если ограничиться самым необходимым… Разумеется, мистер Бафф и мистер О'Гарро были здесь вчера после полудня. А вы, мистер Хансен?

— Да, был.

— Когда?

— Приблизительно с четырех и ушел в седьмом часу.

— А вы заходили сюда, мистер Хири?

— Да, дважды. Первый раз я заскочил сюда на несколько минут, когда ехал обедать, а второй — это было уже около половины пятого — пробыл здесь с полчаса.

— Весьма печально. — Вульф положил руки на стол ладонями вниз. — А теперь, джентльмены, постараюсь быть как можно более кратким. Когда я закончу, мы можем обсудить, следует ли мне возбудить дело против мистера Хансена за оскорбление, ведь он при свидетелях назвал меня провокатором. До вчерашнего вечера, пока прямо у меня в кабинете замертво не свалился мистер Асса, я действительно занимался только тем, для чего был вами нанят, не убийством. Мистера Кремера я пригласил на нашу встречу в надежде, что разработанный мною план позволит в его присутствии исключить из числа подозреваемых как конкурсантов, так и вас самих, что, согласитесь, было бы в высшей степени желательно. Моей главной задачей было доказать конкурсантам, что факт получения ими по почте ответов исключает возможность продолжать конкурс со стихами, которые были розданы им на той неделе, и с их стороны было бы бессмысленно сопротивляться неизбежному; это позволило бы мне получить их единодушное согласие на раздачу новых стихов, как только им будет возвращена свобода передвижения.

— Сейчас вы можете говорить нам о своих вчерашних намерениях все, что угодно. — Хансен ничего не хотел принимать на веру.

— Но я могу это доказать. Я был совершенно уверен, что мне это удастся, ведь у них не было никакой разумной альтернативы. Потом, покончив с ними, я собирался их отпустить и приступить к осуществлению второй цели — уже с вами. Должен признаться, что эта вторая задача не была для меня полностью ясна и я даже не вполне четко представлял себе, как её решить примерно до семи часов вечера, пока не появился мистер Асса. Мистер Хансен, вам было известно, что вчера в этот час ко мне заходил мистер Асса?

— Нет. Мне и теперь это неизвестно.

— А вам, мистер Бафф?

— Нет.

— Мистер О'Гарро?

— Понятия не имел!

— Мистер Хири?

— Я ничего об этом не знал.

Вульф кивнул головой.

— Превосходно, — с довольным видом прокомментировал он, — один из вас несомненно лжет, и это может оказаться весьма кстати. Итак, он пришел, мы поговорили. Там присутствовал мистер Гудвин, и он уже отпечатал для мистера Кремера дословное изложение нашего разговора. Вы могли бы с ним ознакомиться, но это займет много времени, так что я перескажу вам все вкратце. Мистер Асса заявил, что выступает от себя лично, а не от имени вашей фирмы, и что он пришел, не посоветовавшись предварительно с партнерами. Он поздравил меня с блестящим ходом — так он назвал рассылку конкурсантам ответов, — который, по его мнению, спас конкурс от полного краха. Он предложил лично гарантировать оплату моего гонорара. Он выпил солидную порцию перно и добавил себе еще. И он начал и закончил разговор одним и тем же требованием — чтобы я отменил намеченную на вечер встречу. Что касается меня, то я со своей стороны отклонил незаслуженные поздравления в связи с рассылкой ответов и отказался отменить встречу. Он ушел в весьма раздраженном состоянии.

Вульф перевел дух.

— Это было как раз то, чего мне не хватало. Мистер Асса явно настаивал на том, что ответы послал я, а упорство, с которым он в приватной беседе пытался приписать мне эту честь, могло говорить лишь о том, что на самом деле послал их он сам, взяв их из бумажника Далманна, или знал, кто именно это сделал. Первое представлялось мне более вероятным. С этого момента вторая цель нашей встречи и путь к её достижению полностью прояснились. Я собирался, как и планировал раньше, сначала заняться конкурсантами, получить их согласие на новое соглашение, а потом отпустить их по домам. Избавившись от них, я намеревался в присутствии мистера Кремера поговорить с мистером Ассой и со всеми вами. Я не считал, что Далманна убил Асса, напротив, я как раз полагал, что это сделал не он, ибо вряд ли в этом случае он отважился бы так явно выдать себя своим визитом ко мне. По моей гипотезе, Асса пришел на квартиру к Далманну, нашел его мертвым и взял бумажник; как вы знаете, это одна из версий мистера Кремера. Если все происходило именно так, то об этом нужно было сообщить мистеру Кремеру, и чем скорее, тем лучше — лучше не только исходя из интересов правосудия, но и из интересов моего клиента, фирмы «Липперт, Бафф и Асса». Это осложнило бы жизнь одного человека, Вернона Ассы, но явно пошло бы на пользу всем остальным. Это исключило бы из числа подозреваемых в убийстве всех кон курсантов и существенно облегчило бы бремя подозрений, лежавших на каждом из вас. Я намеревался изложить вам все эти доводы и, заручившись вашей поддержкой, оказать давление на мистера Ассу.

Он опять глубоко вздохнул, еще глубже, чем раньше.

— И, как видите, должен признать, что допустил грубейший просчет. И все потому, что недостаточно учел вероятность того, что и сам мистер Асса мог ошибаться или стать жертвой обмана. Теперь я, конечно, сознаюсь, что был не прав… хотя, с другой стороны, знай я вчера в девять вечера, что именно…

— Можете опустить покаяние, — холодно заметил Хансен, — оставьте его при себе, нас оно не интересует. Так в чем же просчитался Асса?

— В том, что поверил тому человеку, который сказал ему, что взял бумажник, найдя Далманна уже мертвым. В том, что полностью исключил возможность того, что этот самый человек и был настоящим убийцей Далманна.

— Погодите, — возразил Хири, — но вы же сами говорили, что все это, по-вашему, дело рук Ассы.

— Так я и думал… пока Асса сам ко мне не пришел. И потом, я ведь уже признал, что ошибался. И моя ошибка предстала во всей трагической реальности, когда Асса умер прямо у меня на глазах. Тут уж все стало предельно ясно. Единственное, что мне еще оставалось выяснить, так это кто из вас виновник этого преступления. Кто из вас…

— Лично мне это совсем не ясно, — вставил О'Гарро.

— Что ж, придется пояснить, — Вульф слегка поерзал в кресле, которое было почти впору ему по габаритам, но просто недостаточно привычным. — Тем более что пузырек находится под охраной, и весьма надежной, так что у нас есть время. Вчера после полудня Асса каким-то образом узнал, что бумажник Далманна находится у одного из вас. Было ли это случайно или он намеренно предпринимал для этого какие-то шаги, в данном случае значения не имеет. Важно, что ему это стало известно и он встретился с вами лицом к лицу — я имею в виду не всех вместе, а кого-то одного из вас, того, кто…

— Но позвольте, вы же сами только что утверждали, что исходили из предположения, будто бумажник у Далманна взял сам Асса. И потом, ведь он оказался у него в кармане.

— Фу!.. — Вульф явно начинал терять терпение. — Да если бы бумажник действительно взял сам Асса, кому же тогда понадобилось бы его убивать и зачем? Нет, его смерть все меняет… включая и мои предположения. Итак, он оказался лицом к лицу с одним из вас, зная, что в ваших руках находится злополучный бумажник. Вы объяснили, что действительно были ночью в квартире Далманна и взяли бумажник, но застали его уже мертвым, и Асса вам поверил. Не знаю, признались ли вы также и в том, что разослали конкурсантам ответы. Если да, тогда Асса, решив сыграть вслепую, приписал эту честь мне. Если же нет, то он и вправду мог в это верить. Вы вдвоем обсудили ситуацию и наметили план действий, впрочем, не исключено, что Асса принял решение в одиночку, на свой страх и риск. Интересно было бы узнать, по своей инициативе он оставил бумажник у себя или это была ваша инициатива. Знай я это точно, мне было бы легче догадаться, кто он.

Голос Вульфа стал жестче.

— Оповестил ли он вас заранее о визите ко мне или нет, но вы, бесспорно, осведомлены о его результатах. Он, наверное, сообщил вам, что я отказался отменить встречу, и вам обоим придется на ней присутствовать. И вот тут возникает один интересный вопрос. Если вы впали в панику и решились на убийство после того, как узнали содержание нашего разговора, тогда яд из шкафа вы могли взять только после семи часов. Если же это роковое решение созрело у вас раньше, то вы могли сделать это и днем. Но первое представляется мне более вероятным. Страх питается страхом. Сначала вы успокоились, решив, что Асса вам поверил и у него нет ни малейших подозрений, что это вы убили Далманна, но потом ваше спокойствие стала разъедать раковая опухоль смертельного страха: а вдруг Асса все-таки что-то заподозрит, если уже не заподозрил, а если не он, то я, а если не я, то полиция… А когда Асса рассказал вам, что ему так и не удалось убедить меня отменить встречу, этот страх превратился в настоящий ужас. Вряд ли вы сомневались, что Асса говорил правду, уверяя, что ни словом не намекнул мне о том, что ему известно про бумажник, но у вас не было никаких гарантий, как он поведет себя и что будет говорить, если на него будет оказано давление — с моей стороны или со стороны прочих присутствующих. Как я уже сказал, именно в тот момент, когда ваш страх превратился в панический ужас, скорее всего вы и приняли решение убить его. Следовательно…

— Все это пустая болтовня, — резко прервал его Хансен. — Абстрактные рассуждения. Неплохо бы подкрепить все это конкретными фактами. Они у вас есть?

— Все факты, мистер Хансен, находятся там, — и Вульф через плечо указал большим пальцем на дверь. — Причем они даже могут оказаться решающими, если на пузырьке удастся обнаружить отпечатки пальцев, хотя, откровенно говоря, сомневаюсь, чтобы вы — я имею в виду одного из вас — могли настолько потерять голову, чтобы оставить отпечатки пальцев. Таковы факты, и они дают мне право задать вам один вопрос. Мистер Асса ушел вчера от меня в десять минут восьмого. Кто из вас был в этом здании позже этого часа? Вы, мистер Хансен?

— Я ведь уже сказал что нет. Я был здесь с четырех, но ушел до половины седьмого.

— А вы, мистер Хири?

— Нет. Я же ответил, что был здесь в другое время.

— Мистер О'Гарро?

— Не отвечайте, Пэт, — скомандовал Хансен.

— Пф! — Вульф брезгливо поморщился. — Это же так легко установить. Если, конечно, вы предпочитаете всю эту мороку с…

— Я предпочитаю, — решительно сказал О'Гарро, — покончить с этим здесь и немедленно. — Весь запал его вдруг куда-то исчез. Он был очень собран, взвешивал каждое слово и не сводил глаз с Вульфа. — Вчера после полудня я безотлучно находился здесь. Несколько раз виделся с Ассой и разговаривал с ним, но при этом всегда присутствовал кто-то еще. Мы ушли отсюда вместе с Баффом где-то около половины восьмого и встретились с Ассой в ресторане. Перекусили и поехали прямо к вам… то есть, я имею в виду Баффа и себя. У Ассы были еще какие-то дела, и он добирался отдельно.

— Вам известно, что это были за дела?

— Нет, он ничего не сказал.

— А в ресторане он говорил что-нибудь о своем визите ко мне?

— Нет, ничего. Он об этом даже не упомянул. Только что услышал об этом впервые, от вас.

— Когда вы договорились встретиться с ним в ресторане?

— Я с ним не договаривался.

— А кто же?

О'Гарро крепко стиснул зубы, по-прежнему не спуская глаз с Вульфа.

— Оставляю за собой право не отвечать.

— Но ведь вы же сами только что сказали, — напомнил Вульф, — что предпочитаете покончить с этим здесь и сейчас.

— Все, хватит, — властно вмешался Хансен, — как ваш адвокат я категорически настаиваю, чтобы ни вы, Пэт, ни вы, Оливер, не отвечали больше ни на один вопрос. Я уже сказал вам, что этот человек — провокатор, предатель, и готов повторить это снова. Он очень опасен. Вы поручили ему конфиденциальное дело, а он теперь пытается подвести вас под тяжкое обвинение. Не отвечайте ни на какие вопросы. Если вы, Вульф, еще не все сказали, то мы вас слушаем.

Вульф, совершенно проигнорировав его слова, перевел взгляд на Баффа.

— К счастью, мистер Бафф, мистер О'Гарро избавил меня от неприятной обязанности склонять вас ослушаться вашего адвоката, ибо он уже сообщил мне, что вы вместе с ним ушли отсюда в половине восьмого. — Он перевел взгляд. — И я категорически отвергаю обвинения мистера Хансена. Моим клиентом является фирма «Липперт, Бафф и Асса». Вплоть до момента смерти мистера Ассы я служил исключительно интересам своего клиента, занимаясь делом, которое он мне поручил. В сущности, я и сейчас занимаюсь все тем же, но обстоятельства изменились. Вопрос в том, что в этих новых условиях более всего соответствует интересам упомянутой деловой компании? Отсюда вытекает другой вопрос: смогу ли я выполнить порученную мне работу и выяснить, кто взял бумажник, не разоблачая при этом убийцы? Такой возможности у меня нет.

Он распластал на столе ладони.

— Мистер Далманн обладал всеми данными, чтобы продолжить дело, начатое мистером Липпертом, и обеспечить жизнеспособность и процветание вашей фирмы, и он был убит — одним из вас. Мистер Асса ради интересов фирмы подверг себя огромному личному риску, и он тоже был убит — одним из вас. Так кто же здесь предатель? По чьей вине фирма переживает такой кризис, из которого она, возможно, никогда и не выберется? Если вы считаете, что вы вправе — и с полным на то основанием — ожидать от меня, чтобы я исходил прежде всего из интересов своего клиента, то не вправе ли и я ожидать от вас того же самого? А коли так, то надо обладать просто непроходимой наивностью, чтобы не понимать, что интересы фирмы требуют скорейшего и неопровержимого разоблачения убийцы.

Глаза его остановились на адвокате.

— Вы, мистер Хансен, являетесь поверенным фирмы «Липперт, Бафф и Асса»?

— Да, вам это известно.

— Являетесь ли вы также и личным адвокатом мистера Баффа?

— Вне официальных функций, связанных с делами фирмы? Тогда нет.

— А мистера О'Гарро?

— Тоже нет.

— В таком случае я обвиняю вас в предательстве интересов вашего клиента. Я утверждаю, что, советуя этим людям уклоняться от ответов на мои вопросы, вы наносите непоправимый ущерб его жизненным интересам. И, пожалуйста, не трудитесь отвечать, лучше воспользуйтесь завтра на досуге своими профессиональными навыками и составьте по всей форме судебную записку, страничек на двадцать. — Он потерял к нему интерес и переключился на партнеров фирмы. — Я заметил, что вы даже ни разу не подняли вопроса о возможных мотивах убийства Далманна. Я-то не касался его просто потому, что практически ничего об этом не знаю, я имею в виду сами мотивы убийства. Вот у мистера Кремера их полным-полно, хороших, плохих и вообще всяких… Я же совершенно ничего не знаю о мистере Хансене и почти ничего — о мистере Хири, впрочем, их, похоже, все равно можно исключить из соображений времени. О мистере О'Гарро — тоже ничего. О мистере Баффе — ничего, что позволило бы прийти к каким-то окончательным выводам, но кое-какой материал для размышлений имеется. У меня есть сведения, что свое ведущее положение в фирме он в какой-то мере приобрел благодаря смерти мистера Липперта, который и был его наставником, что со смертью мистера Липперта он получил статус старшего партнера и весьма цепко за него держится, что способности его, за исключением одной весьма узкой области, довольно посредственны и что, наконец, существовало широко распространенное мнение, что недалек тот час, когда Далманн из слуги превратится в хозяина. Не могу оценить, насколько сильно подобные перспективы задевали мистера Баффа, вам, наверное, это лучше известно. — Он впился взглядом в старшего партнера. — Особенно вам, мистер Бафф. Может, расскажете поподробнее?

Бафф метнул взгляд на Хансена и, не получив от адвоката никаких инструкций, вновь посмотрел на Вульфа. Круглое красное лицо его все отекло и стало каким-то дряблым. Свисавшая на лоб седая прядь действовала настолько раздражающе, что меня так и подмывало посоветовать ему причесаться. Он сидел с того же края стола, по правую руку от меня, так что я мог без всякого труда осуществить свое намерение.

Он не выглядел возмущенным. Это был крупный и важный человек, и обвинение было слишком серьезным, чтобы вызвать простой взрыв негодования.

— Вы не слишком удачно выбрали мне мотив преступления, — возразил он Вульфу. — Мы все слегка недолюбливали Далманна. Он, знаете ли, как-то действовал нам на нервы. А некоторые, думаю, просто его ненавидели — например, присутствующий здесь О'Гарро. Да, О'Гарро всегда его ненавидел. Но пытаясь изобрести мне мотив, вы упустили из виду одну немаловажную вещь. Ведь если бы я действительно убил его из опасения, что он подсидит меня в «ЛБА», тогда вы, по-видимому, считаете, что я просто не в своем уме, потому что зачем бы мне при этом прихватывать еще и бумажник? Ведь именно исчезновение бумажника и явилось причиной всех тех трудностей, которые переживает теперь наша фирма. Вы что же, считаете меня сумасшедшим?

— Ни в коем случае, — Вульф не мигая встретил его взгляд. — Не исключаю, что, идя к нему, вы намеревались ограничиться одним бумажником и прихватили с собой пистолет, чтобы вернее добиться своей цели. Но потом, оказавшись наедине с ним, не смогли удержаться от соблазна заодно избавиться и от него. Ну, а уходя, разумеется, взяли и бумажник, ведь именно за ним вы приходили. Да и в любом случае вас никак не устраивало, чтобы этот бумажник, вместе с ответами, нашли потом на теле убитого. Вы были не в том состоянии, чтобы трезво оценить все последствия исчезновения бумажника. Кстати, а куда вы дели бумагу с ответами? Она ведь, должно быть, находилась в бумажнике, иначе вы не смогли бы разослать конкурсантам ответы.

— Вульф, вы слишком далеко зашли, — Бафф слегка повысил голос. — Сначала вы только выдвинули возможный мотив, теперь уже речь идет о прямом обвинении в мой адрес. Не забывайте, что здесь находятся свидетели. Однако все, что вы сказали о жизненных интересах нашей фирмы, — это совершенно разумно, и тут я с вами полностью согласен. В такие времена личные соображения должны отходить на второй план. Поэтому я считаю своим долгом рассказать вам о небольшой ошибке, которую допустил здесь мистер О'Гарро — я вовсе не утверждаю, что он сделал её умышленно, возможно, он просто запамятовал, что это он договаривался о нашей встрече с Ассой в ресторане. Он был у себя в кабинете, потом зашел ко мне и сообщил, что ему только что звонил Асса и они договорились встретиться в четверть восьмого у «Грейнджерса».

Я думал, что О'Гарро его ударит — похоже, что точно так же думал и сам О'Гарро. Его место было наискосок от меня, справа от Баффа, он уже вскочил со стула с пылающими от гнева глазами и сжатыми кулаками, но не поднял их, а оперся ими о стол, наклонился в сторону Баффа, так что между лицами оставалось менее метра, и впился глазами в старшего партнера.

— Вы слишком стары, чтобы вас бить, — процедил он сквозь зубы. — Слишком стары и к тому же чертовски грязная свинья. И вы говорите, что я ненавидел Далманна. Может, я и не слишком-то его любил, но ненавидеть — нет. Вот вы-то его действительно ненавидели. Еще бы, представляю, каково вам было наблюдать, как он стремительно шел вверх, уже наступая вам на пятки, и вот-вот готов был дать вам пинка под зад и занять ваше место. Еще бы вам его не ненавидеть! Бог мой, ведь я даже испытывал к вам жалость!

О'Гарро выпрямился и посмотрел на нас.

— Вы только представьте себе, джентльмены, мне действительно было его жалко. Нечего сказать, умник — нашел кого жалеть! — Он перевел взгляд на Вульфа. — Вы спрашивали меня, кто договаривался о встрече с Ассой, и я ответил, что воздержусь от ответа. Так вот, теперь я скажу: это сделал Бафф. Он пришел в мой кабинет и сообщил мне об этом. У вас еще есть какие-нибудь вопросы?

— Да, пара вопросов к мистеру Баффу. — Вульф смотрел на него через полузакрытые веки. — Скажите, мистер Бафф, в какое время вчера после полудня вы оставались наедине с мистером Ассой и как долго?

— Я отказываюсь отвечать, — он с трудом владел голосом. — Я отказываюсь отвечать по совету своего адвоката.

— Кто ваш адвокат?