Собрание творений. Том VII. Избранные письма (Брянчанинов) Святитель Игнатий

39 (100, 3). О немощах духовника, осторожности при распознавании людей и совет не уходить из епархии

Преподобнейший отец Антоний!

Письмо Ваше, от 24-го августа, я имел удовольствие получить. Я вполне сочувствую законоположению святой Церкви, по которому священник не может принимать на исповедь без соизволения на то епархиального архиерея, по которому, следовательно, иеромонах Гавриил, без разрешения Высокопреосвященнейшего митрополита, не мог бы принять на дух кого-либо из братии; также если б я вздумал уполномочить Гавриила на духовничество от себя, то это, с моей стороны, было бы непозволительным и противозаконным самовольством. По этим уважительным причинам я взошел ко Владыке с представлением, что некоторые из Никольской братии желают иметь своим духовником иеромонаха Гавриила; на представлении моем последовала резолюция и, на основании оной, Консисторский Указ, дозволяющие желающим желаемое. Что ж касается до немощи о. Гавриила, то Вам известно, что немощь священника, как человека, отнюдь не препятствует совершению Таинств, совершающихся по причине благодати священства, которою облечен человек, а не по причине собственных его достоинств, хотя и приятно видеть в одном лице соединение достоинств собственных с дарами благодати. Относительно Владимира и других братий, состоящих под моим влиянием, я, несколько наученный 23-летним настоятельством моим, не спешу увлекаться направлением братии, особливо молодых, как к добру, так и ко злу. То и другое из направлений легко изменяются; чтоб упрочилось то, или другое, надо время и время, а потому в человека надо вглядываться и вглядываться, а потом уже составлять о нем решительное мнение. Особливо в наш век, при усилении соблазнов, надо очень поддерживать людей: и без того у нас в монастырях людей несколько способных очень мало, не говорю уже о вполне благонадежных; это величайшая редкость в самых благоустроеннейших монастырях. Наконец относительно Вас самих скажу: Владыке гораздо приятнее будет, если Вы останетесь в его Епархии; если ж Вы захотите перейти, то он отпустит Вас с любовью. Вам известно из писаний святых отцов, что и многосочные древа, часто пересаждаемые, теряют от пересадки свою силу, а сидящие в грунте постоянно и переносящие терпеливо ветры глубоко пускают в землю свои корни.

Испрашивающий Ваших святых молитв недостойный

Архимандрит Игнатий, 28-го августа

40 (102, 6). Совет руководствоваться при управлении братством второй половиной книги Великого Варсонофия

Возлюбленнейший о Господе, отец Игумен Антоний!

Поздравляю Вас с предстоящей Святой Пасхой, с возведением в сан игумена, и благодарю за уведомление о себе.

Прося Св. Синод о назначении Вас в настоятеля Черноморской пустыни, я имел в виду доставить этой обители такого Настоятеля, в каком она нуждалась, а близлежащему женскому монастырю Благочинного и старца. […] Исполнилось последнее из моих предположений, и я радуюсь, благодарю Бога и желаю Вам приносить овцам Христовым душевную пользу. Полагаю, что по нынешнему времени, при управлении братством, в духовно-нравственном отношении всего полезнее руководствоваться второю половиною книги великого Варсонофия, начиная с ответов Авве Дорофею. По крайне мере так я понял из моих скудных опытов.

Сердечно радуюсь, что труженицы Августа и Елисавета нашли в Вас единомудренного сочувствующего им сподвижника. Бог да благословит Ваш духовный союз во славу Святого имени Своего и в пользу чающих услышать слово Божие и при руководстве его спасти души свои от нравственной смерти, которая постигнет всех, лишенных истинной помощи – слова Божия.

Просящий Ваших святых молитв Ваш покорнейший слуга

Игнатий, епископ Черноморский, 18 апреля 1861

41 (103, 7). Об умножении соблазнов и о других вопросах

Ваше Высокопреподобие!

Достопочтеннейший отец Игумен Антоний!

…Сердечно радуюсь, что Бог привел меня быть орудием к предоставлению Вам Настоятельского сана и служения в месте уединенном, соответствующем Вашему настроению, Господь попечется о Черноморской пустыни. […]

[…] Вы поняли, что Бог открыл Вам на поприще Богом установленного монашеского подвига, который отъемлется с лица земли по неисповедимым судьбам Божиим, пред которыми надо нам благоговеть и безмолвствовать. На все свое время. Спасение и разные способы его были даром Божиим человечеству, а отнюдь не собственным изобретением человечества.

Предоставьте сына Вашего Богу, молясь о нем, и в молитве Вашей отдавая его Богу и поручая милости Божией, Богу все возможно. В молодость мою и Вашу было много соблазнов для юности, а ныне соблазны до бесконечности умножились, увлечение ими сделалось почти всеобще, а сопротивления им почти не видно; по этой причине современная юность меньше подвержена осуждению и заслуживает большее сожаление и снисхождение. Весь мир как бы единодушно устремился на встречу какого-то особенного лица, гения, на встречу великолепную, торжественную. Это очевидно. Лицо так будет замаскировано, что масса признает его Мессиею: что же дивного, если пророки его явились в образах пророков Мессии. Предуготовляется путь, путь мысленный для входа действу льсти (см. 2 Сол. 2, 11) в умы и сердца.

Прошу Ваших святых молитв. Не оставляйте Ладожских стариц, находящих в любви Вашей отраду в сиротстве своем и отдающих Вам полную цену.

Вашего Высокопреподобия покорнейший слуга

Игнатий, Епископ Кавказский и Черноморский,18 мая 1861

42 (104, 9). Сообщение о подаче прошения об увольнении на покой и причины, побудившие к этому

Возлюбленнейший о Господе, отец игумен Антоний!

Благодарю Вас за письмо Ваше от 11 июля.

К сообщенным Вами новостям присовокупляю нижеследующую.

Видя, с одной стороны, что я направлением моим разобщился с общим направлением, а с другой, находя совершенною необходимостью употребить остаток моей земной жизни на тщательное приуготовление к вечности, я подал, от 24-го июля, прошение о увольнении меня от управления епархиею и о предоставлении мне в управление Николаевского Бабаевского монастыря Костромской губернии, на Волге; прошение мое я подкрепил письмами. По ходу обстоятельств можно надеяться, что не откажут.

Полагаю, что избранное мною положение есть наиудобнейшее по характеру нашего времени, в которое надо предпочесть некоторое попечение совершенному беспопечению, столько способствующему внимать себе, чтоб сохранить независимость от лиц иного направления. Когда я послал прошение, то ощутил в душе особенные мир и радость. Потрудитесь передать о начинании моем старицам. Прошу Ваших святых молитв и их молитв, чтобы начатое дело устроилось в пользу души моей, во славу Божию и по воле Божией.

Вашего Высокопреподобия покорнейший слуга

Игнатий, Епископ Кавказский и Черноморский,31-го июля

43 (105, 10). О трудностях для человека, живущего по учению св. отцов, прийти к мирскому преуспеянию и сообщение о получении желанной отставки

Возлюбленнейший о Господе, отец игумен Антоний!

Благодарю Вас за доброе и умное письмо Ваше, от 13-го августа. Вы смотрите на современность точно так, как и я смотрю на нее. К добродетелям и преуспеянию нашего времени очень трудно пристать человеку, сформировавшему свой образ мыслей по учению св. отцов Православной Церкви.

21-го августа я получил уведомление, от 6-го августа, от Синодального обер-прокурора, что мое желание удовлетворено… Милостию Божиею мне даруется место самое удобное и по уединению и по многим другим отношениям. Должен благодарить Бога за неизреченные Его благодеяния, излитые на меня с самого детства моего.

Поручая себя Вашим святым молитвам, с чувствами совершенного почтения и преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою

Епископ Игнатий, 28 августа 1861

44 (106, 11). Мысли о Наполеоне III

Возлюбленнейший о Господе, отец игумен Антоний!

Вы очень справедливо говорите, что настоящее мое положение есть самое благопотребное для меня. Я признаю его даром милосердого Бога, скрывшего меня в тайне лица Своего от мятежа человеческого, покрывшего меня в крове от пререкания язык (Пс. 30, 21). Особенные милости Божии изливаются во граде ограждения. Для мира это непонятно.

О Наполеоне III многие основательные люди рассуждают так, как рассуждаете Вы. Но предопределений Промысла Божия о России не изменит Наполеон III, как не изменил их Наполеон I. Св. отцы Православной Церкви (напр., св. Андрей Критский в толковании на Апокалипсис, гл. 20), предсказывают России необыкновенное гражданское развитие и могущество. Это чувствуют и иностранцы. Недавно один Английский государственный человек, в собрании, в котором рассуждали, что бы предпринять против Русских, воскликнул: «Оставьте в покое этот народ, над которым особенная рука Судьбы, который, после каждого потрясения, способного, по-видимому, погубить его, делается сильнее и сильнее». После Севастопольской катастрофы, стоившей России 250 тысяч народа убитыми, в ней прибыло народонаселения более 6 миллионов. Эти миллионы разместились во все дома, между тем как Франция и Англия свои избытки должны постоянно выселять. Бедствия наши должны быть более нравственные и духовные. Обуявшая соль предвещает их и ясно обнаруживает, что народ может и должен соделаться орудием гения из гениев, который наконец осуществит мысль о всемирной монархии, о исполнении которой уже многие пытались. Святое Евангелие следующими чертами изображает воззрение Господа на современный ему народ Иудейский: «Видев же народы, милосердова о них, яко бяху смятени и отвержени, яко овцы не имущыя пастыря» (Мф. 9, 36).

Если бы услышали это тогдашние духовники Иудейские, напыщенные ученостию своею и самым отчетливым знанием Закона, самым тщательным преподаванием его народу, что сказали бы они? Клевета, клевета, – воскликнули бы они в один голос. Так заставила бы их выразиться слепота их.

Если Наполеон вычистит помойную яму, в которую стягивается все лучшее из страны и извергается за границу, и все скверное из-за границы и рассыпается на страну, – не велика беда!

Прошу Ваших святых молитв, да сосредоточу зрение мое на мертвеце моем. Благословение Божие да почиет над Вами.

Ваш покорнейший слуга

епископ Игнатий, 26 октября 1861

45 (107, 13). О различных направлениях в монашестве, – телесном и духовном подвигах

Возлюбленнейший о Господе, отец игумен Антоний!

Поздравляю Вас с наступившими праздниками и наступающим Новым Годом, и искренно благодарю Вас за участие, которое Вы приняли в старицах. По сей же почте пишу к Графу, не упоминая Вашего имени, и прося дать Августе настоятельское место с выводом из Ладожского монастыря. Я писал уже давно Потемкиной, чтоб она приняла участие в положении Ладожского монастыря. Но пред митрополитом, к сожалению, ходатайство мое не имеет места. Обо всем этом я умолчал в письмах моих к старицам, опасаясь дамского язычка, которому легко сделать вред и себе и ближним.

Я не виню ни стариц, ни игумению. Обе стороны действуют в своем направлении. Я видел столкновение разнородных направлений монашеских в Валаамском монастыре, куда был сделан игуменом из Новоезерского монастыря Вениамин, человек, не пивший вина, ходивший к службам и в трапезу неупустительно. Эти достоинства не имели цены пред Валаамцами, которые требовали от Вениамина недостовавших ему монашеских познаний и начитанности, которые в нем видели мирянина, а не монаха. В 1829 году, при жизни старца Феофана, я приехал в Новоезерск, пожив в Оптиной и Площанской: мне показались Новоезерские монахи мирянами, несмотря на отличное благоустройство монастыря и порядок богослужения, который, однако, ниже Площанского и Белобережского. Я спросил монахов: ходят ли они к старцу для совета и откровения помыслов. Отвечали: «Никто не ходит, за исключением Комаровского, а обращаются к старцу за советом преимущественно Горицкие монахини и в большом количестве миряне». Беседовал я несколько раз со старцем: он прямо отвергал душевное делание, как очень удобное к переходу в прелесть, и высказал очень малую начитанность. Проводил он жизнь постную, к службам ходил неупустительно, вставал до утрени за час, и вычитывал в келии правило; сложения был атлетического, росту малого. Сообразно собственному направлению он руководил и других: как Новоезерское братство, так и Горицкие чужды духовного делания, все их внимание устремлено на благовидность наружного поведения и на телесный подвиг. Известно, что таким жительством вводится в душу самомнение и развиваются душевные страсти, которых телесный делатель и заметить в себе не может и даже не подозревает присутствия их. Ему нельзя избежать самомнения, ему нельзя не видеть своего благовидного поведения и своих подвигов и наружных дел. Но мытарь, грешный и не знающий за собою ничего кроме грехов, заслуживший осуждение человеков, оправдан пред Богом за то, что от сознания говорил в себе: Боже и проч., а фарисей не удостоился такой милости Божией. Эту милость да дарует Бог всем рабам Своим, работающим Ему и телесным, и душевным подвигом. Только без душевного подвига к разуму Божию приближаться невозможно, сказал св. Исаак. Все человеки немощны: почему невозможно не проявляться немощам и в тех, которые занимаются душевным подвигом. Не следует же казнить за эти немощи, как постоянно стремятся к тому праведники, что видим уже и из Евангелия.

Просящий Ваших св. молитв недостойный

епископ Игнатий, 28 декабря 1861

46 (108, 14). О молитве трех отроков в пещи Вавилонской, о «сеятве плевелов», о своем здоровье

Ваше Высокопреподобие!

Высокопреподобнейший отец игумен Антоний!

С некоторого времени я начал часто обращаться воспоминанием к молитве святых трех Отроков в пещи Вавилонской: согрешихом, беззаконовахом и проч. Какое превосходное в этой молитве исповедование своей греховности: и частной и общественной! Какое оправдание попущения Божия и благоговение пред ним! Какой верный взгляд на современников! Точно: утешение христианина заключается в истинном духовном разуме, находящемся в тесном союзе с верою и смирением, которым плотский и душевный разум противен. Судьбы Божии привели меня быть свидетелем одной из горестных сеятв плевелов, враждебных Церкви. Эта сеятва называлась громким именем Православия, подобно тому, как и другие многие подобные действия уже облекались и прикрывались великолепными наименованиями христианских добродетелей. Тогда сеятва приводила меня в ужас; я предчувствовал, что последствия должны быть ужасны.

Искренно желаю Вам, чтоб новое место послужило для Вас спокойным приютом, удобным к возделанию спасения. Череменецкий монастырь беднее Введенского, но климат в первом гораздо здоровее второго. Моим приютом я очень доволен, но здоровье мое расстроено в высшей степени. Время сойти с земного поприща, но неоплаканные грехи приводят к желанию побыть еще в юдоли душеполезных страданий и плача, чтоб избежать плача и страданий бесполезных и вечных. […]

Поручаю себя Вашим святым молитвам и любви о Господе. Призывая на Вас благословение Божие, с чувствами искреннейшей преданности и уважения имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугой

Епископ Игнатий, 27 июня 1862

47 (109, 16). О своем настроении, о соблазнах и свободной воле человека

Возлюбленнейший о Господе, отец игумен Антоний!

Благодарю Вас за письмо Ваше от 15 июля. На первые строки его скажу Вам в ответ, что постепенно приближаясь к исходу из гостиницы земли, постепенно теряю сочувствие к временной расстановке в ней человеков, и стремлюсь соединиться духом воедино со всею о Христе братиею. Думаю, что ныне я сблизился с Вами более, нежели когда-либо.

Милость Божия даровала мне тихий, весьма удобный приют, соответствующий и потребности душевного настроения и потребности крайне расстроенного здоровья. Бабаевский монастырь гораздо уединеннее и Коневца и Валаама. Безмолвие начинает действовать на меня благотворно, отвлекая очи ума от зрения на деющееся в мире и направляя их к созерцанию своей греховности и предстоящего суда Божия. Все совершающееся совершается под недремлющими взорами Всеблагого и Всемогущего Бога: одно по воле Божией, другое по попущению Божию. «Горе миру от соблазнов, – сказал Спаситель, – но подобает приити соблазнам», предрек Спаситель же. Попущение соблазнов, как логическое следствие употребления произвольного человеками их свободы и воли и как казнь сама собою вытекающая из злоупотребления воли (так как Богом и дана свобода воле, и вместе дан закон, как употреблять ее), должно созерцать с благоговением, покорностью, исповеданием своей греховности и правосудия Божия. Очень наставительна молитва святых трех Отроков в пещи Вавилонской. Да совершается воля Божия! Да дарует милосердый Господь спасение немощным, от нихже первый есмь аз, которые имеют какое-либо произволение, хотя и самое немощное, спастись. Если узнаете о Церкви, не откажитесь известить: я ни с кем переписки не имею о сем предмете, да и не всему и не всем можно доверять.

Может быть и сами Вы когда-либо захотите посетить и старинного Вашего знакомого. Я с особенной приятностью увидел бы Вас в обители Святителя Николая Бабаевской.

Просящий Ваших св. молитв недостойный

Епископ Игнатий, 22 июля 1862

48 (110, 17). Характеристика монашества времени епископа Игнатия

Ваше Высокопреподобие!

Высокопреподобнейший отец игумен!

[…]

Мнение Ваше о монастырях вполне разделяю. Положение их подобно весеннему снегу в последних числах марта и первых апреля: снаружи снег как снег, а под низом его повсюду едкая весенняя вода: она съест этот снег при первой вспомогательной атмосферической перемене. Важная примета кончины монашества – повсеместное оставление внутреннего делания и удовлетворение себя наружностию напоказ. Весьма часто актерскою наружностию маскируется страшная безнравственность. Истинным монахам нет житья в монастырях от монахов актеров. За такое жительство, чуждое внутреннего делания, сего единого средства к общению с Богом, человеки делаются непотребными для Бога, как Бог объявил допотопным прогрессистам. Однако, Он даровал им 120 лет на покаяние.

[…]

Поручая себя Вашим святым молитвам, с чувствами искреннейшей преданности и уваженья, имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою

Епископ Игнатий, 3 января 1863

49 (111, 18). О нравственной трудности в своей жизни, мнение о монастырях, оптинском старце Макарии и о духе того времени

Ваше Высокопреподобие!

Высокопреподобнейший отец игумен!

Приношу Вам искреннейшую благодарность за воспоминание Ваше о мне, Вам 61 год, а мне 57. Лета бы небольшие, но я уже оканчиваю жизнь мою, потому что «зли быша дни мои», – по выражению патриарха Иакова. Здоровье у меня от природы слабое; трудностями жизни оно сокрушено. Величайшая трудность была нравственная: в новоначалии моем я не мог найти монаха, который был бы живым изображением аскетического учения отцов Православной Церкви. Желание последовать этому направлению, по причине сознания правильности его, поставило меня в положение оппозиционное по отношению ко всем и ввело меня в борьбу, из которой перстом Божиим, единственно перстом Божиим, я выведен в Бабаевское уединение, если только выведен. И на отшедшего, как видите, подымают голос, и подымают его по той же причине – по причине уклонения от учения святой Церкви и принятия понятий противных, даже враждебных этому учению.

Относительно монастырей, я полагаю, что время их кончено, что они истлели нравственно и уже уничтожились сами в себе. Вам известен отеческий путь, состоящий в духовном подвиге, основанном на телесном подвиге в разуме. Опять Вам известно монашество русское: укажите на людей, проходящих этот подвиг правильно. Их нет. Существует по некоторым монастырям телесный подвиг, и то более на показ людям. О. Макарий Оптинский решительно отвергал умное делание, называя его причиною прелести, и преподавал одно телесное исполнение заповедей. Св. Исаак Сирский говорит, что телесное делание без душевного – сосцы сухие и ложесна бесплодны; это видно на воспитанниках Оптиной Пустыни. Но о. Макарий в наше время был лучшим наставником монашества, действовал по своим понятиям, с целью угождения Богу и пользы ближним, при значительном самоотвержении. Если бы, как Вы говорите, и решились восстановить монашество, то нет орудий для восстановления, нет монахов, а актер ничего не сделает. Дух времени таков, что скорее должно ожидать окончательных ударов, а не восстановления. «Спасаяй, да спасает свою душу», сказали святые отцы.

О моем уклонении от общественного служения не жалейте и не думайте, что я мог бы в нем принести какую-либо пользу.

По духу моему, я решительно чужд духа времени, и был бы в тягость другим. И теперь терпят меня милостиво единственно потому, что нахожусь в дали и глуши. […]

Спаси Вас, Господи, за любовь и внимание, которое Вы оказываете монахине Марии Шаховой. И на ней можно видеть, как направление, по учению святых отцов, в наше время нетерпимо. Не терпят его от того, что чужды ему, не знают его, не изучали его, нисколько не занялись им. Говорят, что ныне в книжных лавках обеих столиц вовсе прекратили расход на духовные книги, или он так мал, что можно признать его прекратившимся. Всему, что сказано в Писании, подобает быть.

Поручая себя Вашим святым молитвам, с чувствами искреннейшей преданности и уважения, имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою

Епископ Игнатий, 4 февраля

P. S. Очень верно изобразил первомученик Стефан болезнь своих современников (см. Деян. 7, 51). Ненависть к Святому Духу является от принятия противного духа, который может вкрасться неприметно при действии свойственного себе слова.

50 (112, 19). О монашестве, умном делании, наружном благочестии, монахе Никандре Бабаевском

Ваше Высокопреподобие!

Высокопреподобнейший отец Антоний!

[…]

О монашестве я писал Вам, что оно доживает в России, да и повсюду, данный ему срок. Отживает оно век свой вместе с христианством. Восстановления не ожидаю. Восстановить некому. Для этого нужны мужи духоносные, а ныне даже водящихся отчасти писаниями отцов, при объяснении их душевным разумом, каков был о. Макарий Оптинский, нет. Правда, и ныне некоторые разгоряченные верхогляды, даже из светских, берутся за поддержание монашества, не понимая, что оно – великая Божия тайна. Попытки таких людей лишь смешны и жалки: они обличают их глубокое неведение и судеб Божиих и дела Божия. Такие умницы и ревнители что ни сделают, все ко вреду. Заметно, что древний змий употребляет их в орудия умножения в монастырях житейской многопопечительности и подъяческого характера, чем решительно уничтожается дух монашества, исполненный святой простоты. Надо покоряться самым попущениям Божиим, как это прекрасно изложено в молитве святых трех отроков, ввергнутых в пещь Вавилонскую. В современном монашеском обществе потеряно правильное понятие о умном делании. Даже наружное благочинное поведение, какое введено было в Оптиной Пустыни о. Леонидом и Макарием, почти всюду оставлено. Вы правду говорите, что я в юности моей не нашел старца, который бы удовлетворил меня, но это можно еще приписать и тому, что я не искал, как должно, не умел искать, не имел достаточных средств на то. Удовлетворительнейшее лице, с которым пришлось встретиться, был монах Никандр, просфирник Бабаевского монастыря, муж благодатный. С ним беседовал я в 1847 году. Он достиг высшего преуспеяния в умной молитве, проходил этот подвиг очень просто, естественно, не был в славе у человеков. Прежде умное делание было очень распространено и между народом, еще не подвергшимся влиянию Запада. Теперь все искоренилось; осталась личина благочестия; сила иссякла. Может быть кроется где-либо, как величайшая редкость, какой-либо остаток прежнего. Без истинного умного делания монашество есть тело без души. Наступила весна: не замедлят наступить лето и жатва. О монашестве о. Никандр понимал также, как понимаю и я. Называл он монастыри пристанями, по назначению, данному им от Бога; говорил, что эти пристани обратились в пучины, в которых вредятся и гибнут душами многие такие люди, которые посреди мира проводили весьма хорошую жизнь. Некоторым, вопрошавшим его, советовал остеречься от вступления в монастырь. Надо знать существенно нынешнее положение монастырей, которые могут еще показаться для верхоглядов местами спасения. По крайней мере, в избрании монастыря. Должно быть чрезвычайно осторожным и осмотрительным. Если вздумаете посетить меня, то привезите с собою стихотворения Ваши. Из них читал я одно. В ожидании этого приятнейшего времени, прошу памятствования Вашего о мне в святых молитвах Ваших. С чувствами совершенного почтения и искреннейшей преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою

Епископ Игнатий, 21 апреля 1864

51 (113, 20). Благодарность за посещение, рассуждения о человеческом слове в сравнении со Словом Божиим, пожелание последовать цели Григория Богослова

Ваше Высокопреподобие!

Высокопреподобнейший отец Антоний!

Искренно благодарю Вас за посещение меня грешного; этим посещением доставлено мне сердечное утешение. Особенно признателен Вам за то, что Вы захотели познакомить меня с стихотворениями Вашими, с Вашим прекрасным талантом, которому даю всю справедливую цену. Мать Мария, по отъезде Вашем, еще прочитала мне некоторые сочинения Ваши. Все дары Бога человеку достойны уважения. Дар слова несомненно принадлежит к величайшим дарам. Им уподобляется человек Богу, имеющему Свое Слово. Слово человеческое, подобно Слову Божию, постоянно пребывает при отце своем и в отце своем – уме, будучи с ним едино и вместе отделяясь от него неотдельно. Слово человеческое ведомо одному уму, из которого оно постоянно рождается и тем выражает существование ума. Существование ума без слова и слова без ума мы не можем представить себе. Когда ум захочет сообщиться уму ближних, он употребляет для этого свое слово. Слово, чтоб приобрести способность общения, облекается в звуки или буквы. Тогда невещественное слово делается как бы вещественным, пребывая в сущности своей неизменным. И Слово Божие, чтоб вступить в общение с человеками и спасти их, вочеловечилось. При основательном взгляде на слово человеческое делается понятна и причина строгого приговора Господня, которым определено и возвещено, что человеки дадут отчет в каждом праздном слове.

Божественная цель слова в писателях, во всех учителях, а паче в пастырях – наставление и спасение человеков. Какой же страшный ответ дадут те, которые обратили средство назидания и спасения в средство развращения и погубления! Святой Григорий Богослов писал стихами с возвышенною, глубоко благочестивою целью: доставить христианскому юношеству чтение и образцы в поэзии, сделать для них ненужным изучение языческих поэтов, дышащих сладострастием и прочими страстями, дышащих богохульством. Искренно желаю и для Вас цели Богослова, находя Вас способным в известной степени удовлетворить этой цели, и мзда Ваша будет многа на земле и на небе. Возложите на себя иго этой цели, как обязанный в свое время представить отчет в данном Вам таланте Подателю его. Возложите на себя труд достигнуть этой цели. Займитесь постоянно и смиренно, устранив от себя всякое разгорячение, молитвою покаяния, которою Вы занимаетесь: из нее почерпайте вдохновение для писаний Ваших. Затем подвергните собственной строгой критике писания Ваши, и, при свете совести Вашей, просвященной молитвою покаяния, извергните беспощадно из Ваших сочинений все, что принадлежит к духу мира, что чуждо духу Христову. Горе смеющимся ныне! Это слова Христовы! Это определение, исшедшее от Бога. Невозможно устранить их никаким словоизвинением. Судя себя и рассматривая себя, Вы увидите, что каждое слово, сказанное и написанное в духе мира сего, кладет на душу печать свою, которою запечатлевается усвоение души миродержцу. Необходимо в таких словах, исторгнутых увлечением и неведением, покаяние. Необходимо установить в сердце залог верности Христу, а отпадения сердца от верности, по немощи нашей, врачевать немедленно покаянием и устранением от себя действий, внушенных неверностию, соделанных под влиянием духа и духов, нам льстящих и вместе жаждущих погибели нашей.

В воображении моем уже рисуется книга стихотворений Ваших, песнопений, достойно именуемых и священными, и изящными. О! да увижу событие ожидания моего, да возрадуюсь о нем радостью духовною! О себе не говорю Вам ничего: Вы увидели больше, нежели сколько могу сказать. И паки благодарю за труд, принятый Вами для посещения меня, призывая на Вас благословение Божие и прося Ваших святых молитв, с чувствами искреннейшей преданности и уважения имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою

Епископ Игнатий, 11 августа 1864

52 (114, 21). О стихотворениях о. Антония, методе Пушкина, неудачах сборщика и о других вопросах

Несомненно то, что в стихотворениях Ваших встречается то чувство, которого нет ни в одном писателе светском, писавшем о духовных предметах, несмотря на отчетливость стиха их. Они постоянно ниспадают в свое чувственное, и святое духовное переделывают в свое чувственное. Душа не находит в них удовлетворения, пищи. Как прекрасен стих в Аббадоне Жуковского! и как натянуто чувство! Очевидно: в душе писателя не было ни правильного понимания описываемого предмета, ни истинного сочувствия ему. По причине неимения истины он сочинил ее и для ума и для сердца, написал ложную мечту, не могущую найти сочувствия в душе разумного и истинно образованного, тем более благочестивого читателя. Мне очень нравился метод Пушкина по отношению к его сочинениям. Он подвергал их самой строгой собственной критике, пользуясь охотно и замечаниями других литераторов. Затем он беспощадно вымарывал в своих сочинениях излишние слова и выражения, также слова и выражения сколько-нибудь натянутые, тяжелые, неестественные. От такой вычистки и выработки его сочинения получали необыкновенную чистоту слога и ясность смысла. Как они читаются легко! В них нет слова лишнего! От чего? От беспощадной вычистки. Почитав Ваши стихотворения и дав в себе сформироваться впечатлению от них, нахожу, что и Вам необходим этот труд. «Как Ваши сочинения легко читаются!» – сказал Пушкину его знакомый. «От того, – отвечал Пушкин, – что пишутся и вырабатываются с великим трудом». Смею сказать, что и я стараюсь держаться этого правила.

Мой сборщик, умный монах, лет 50-ти, возвратился с Кавказа и с приволжских Губерний. На Кавказе принят был очень радушно, но насобирал мало по причине оскудения страны от неурожаев, а паче по причине общего и быстрого охлаждения народа к Церкви. Ему говорили мои знакомые: «Только три года Владыка от нас, а ему не узнать бы теперь народа, так он переменился». В Саратове Преосвященный подписал книгу для сбора на месяц. После этого сборщик был принят только в два дома, в каждом дали ему по 15 копеек серебром. Между тем строился в городе огромный театр, как бы некий кафедральный собор. Приезжающие сюда богомольцы из других Губерний, сказывают, что монастыри, содержащиеся подаянием, приходят в крайний упадок, по причине изменения, последовавшего в направлении всего народа. Живем в век быстрейшего прогресса.

Прося Ваших святых молитв и призывая на Вас благословение Неба, с чувствами искреннейшей преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою

Епископ Игнатий, 16 декабря 1864

53 (115, 22). О своем здоровье и патриотические мысли

Ваше Высокопреподобие!

Высокопреподобнейший отец Антоний!

Приношу Вам искреннейшую благодарность за письмо Ваше от 1 февраля. Удивило меня поздравление Ваше с поправлением моего здоровья, тем более, что получено мною такое поздравление от многих. О, когда бы это было справедливо хотя в некоторой степени, и мне дана была бы хотя некоторая деятельность келейная, келейная, не более того. […]

Удивило меня и то, что Вы помните день моего рождения! Спаси Вас, Господи! Воля Божия да совершится над нами. На земле нет прочного мира: такой мир на небе. Европейские народы всегда завидовали России и старались делать ей зло. Естественно, что и на будущее время они будут следовать той же системе. Но велик российский Бог. Молить должно великого Бога, чтоб Он сохранил духовно-нравственную силу нашего народа – Православную веру. По крайней мере мне, при страшной немощи моей, желалось бы в покаянии закрыть глаза, доколе не умолкло в храмах Божиих славословие Богу.

…Прошу и Ваших святых молитв о мне грешном и о всем православном народе нашем. Благословение Божие да почиет над Вами и над вверенным Вам братством. С чувствами искреннейшей преданности и уважения имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою

Епископ Игнатий, 13 февраля 1855 года

P. S. В С.-Петербурге оканчивается печатанием моя книга в 2-х томах, под названием «Аскетические Опыты». Из нее читан был Вам разговор старца с учеником о Иисусовой Молитве. Напечатание должно окончиться в последних числах февраля или первых марта. […]

54 (117, 26). Характеристика того времени

Ваше Высокопреподобие!

Высокопреподобнейший отец Антоний!

Приношу Вам искреннейшую благодарность за сделанное Вами замечание относительно некоторых выражений на странице 649 первого тома Опытов. С тою же искреннею благодарностью приму и дальнейшие замечания Ваши: книгу считаю не моею собственностью, а собственностью всего христианского общества, и по этой причине признаю за особенное одолжение труд благонамеренных и знающих лиц, заключающийся в тщательном пересмотре Опытов и в сообщении мне замечаний, которыми постараюсь воспользоваться соответственно возможности моей.

В упомянутом Вами месте не говорится ни о каком лице именно: изложена теория святых аскетов, проверенная практикою. Теория эта необыкновенной важности, именно тогда, когда проверяется опытом. Это – поприще деятельной веры. Человек образуется этим положением: по этой причине на всем пространстве Опытов высказывается действие положения. Статья написана в 1847 году. Лица, деятели того времени, все вымерли; совершившееся приписано повсюду в Опытах устроению Промысла Божия, и по тому не относится ни к какой личности. Промысл Божий повсюду оправдан, а подвергавшийся скорбям повсюду обвинен. Смею думать, что подобное высказано многими отцами, даже Апостолом Павлом в его Посланиях, и совершенно в том же духе и смысле. Факты остаются фактами. Действия, оправдываемые по отношению к Промыслу Божию, не престают иметь свое значение в отношении к действующим людям и зло нельзя назвать добром. Я переживал в Сергиевой пустыни ту эпоху, во время которой неверие и наглое насилие, назвавшись Православием, сокрушали нашу изветшавшую церковную иерархию, насмехались и издевались над всем священным. Результаты этих действий поныне ощущаются очень сильно. По милости Божией желаю всем простить все, более никого не считать провинившимся предо мною, но действия врагов Церкви и Христа желаю понимать и признавать тем, что они есть. Ведь и антихрист назовет себя Христом. Ведь и явление его должно признавать справедливым попущением Божиим, но самому лицу и его действиям цена своя. Положение, в которое приведена Церковь, ясно изложено в декабрьской книжке «Христианского Чтения», в статье: «Новые издания по расколу», стр. 440.

[…]

Поручая себя Вашим святым молитвам и призывая на Вас благословение Божие, с чувствами искреннейшей преданности и уважения имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою