Принцесса особого назначения Звездная Елена

Так враги после первых выпадов осматривают достойного противника. И появляется азарт и заинтересованность – всегда приятно побеждать, но победить равного тебе – особое искусство и истинное удовольствие.

– Как орки? – решил прервать молчание новый градоуправитель.

– Живут, – туманно ответила я.

– Недолго, – намекнул Динар.

– У них продолжительность жизни поболее человеческой!

– Недолго! – с нажимом повторил даллариец, и мы молча проследили за открывающимися в верхний город скрипучими воротами.

Изначально это была крепость. Отделенная неприступными скалами, с мостом через ров от скалы с пологим склоном, по которому, собственно, и вела дорога, до этой самой скалы, где построили замок – мрачное и величественное здание. Две скалы соединял подъемный мост, ранее постоянно опущенный, но сейчас, судя по трещинам и смазанным, вычищенным цепям, сооружение часто поднимали. Вероятно, на ночь.

Звонко прозвучали копыта лошадей по укрепленному пластинами железа мосту, со скрипом открыла проход решетка, и мы въехали во внутренний двор. Идеально чистый двор…

– Эту отмыть, – Динар почти швырнул меня двум охранникам, – от нее несет орками.

– Чистоплюй, – высказалась я, обидевшись за орков, которые, в отличие от нашей знати, мылись каждый день.

Даллариец усмехнулся, очень мрачно, и торопливо взбежал по лестнице в главный вход замка. Меня провели по одному из служебных и передали трем запуганным служанкам.

– Дитятко, – всплеснула руками старая женщина, – такая молоденькая, откуда ты?

– Рот закрой, – стражник безо всякого стеснения толкнул старуху, – приказано вымыть.

Он все же заметил мой очень внимательный взгляд, даже отступил, видимо впечатлившись, только тогда я произнесла:

– Пошли вон!

Не подчиниться они не смогли бы! Оба попятились и так спиной и вышли. А мне предстояло мыться в теплой воде, и сама мысль об этом была приятной.

Динар ввалился в момент, когда я млела в теплой ванне, позволяя служанкам мазать кремом мои многострадальные ручки. Не пьяный, но изрядно выпивший, весьма довольный собой, в штанах, босиком и без рубашки. Вид полуголого бывшего правителя Далларии впечатлял наличием развитой мускулатуры и… обильной рыжей порослью на груди.

– Мм, – прокомментировала я вторжение, – если смотреть исключительно на вашу область выше живота и ниже шеи, это навевает приятные воспоминания об орках.

– Насколько приятные? – Динар жестом выгнал служанок и вольготно устроился на краю ванны, опустив в мою воду свои ноги!

– Весьма приятные, – я огляделась в поисках полотенца или простыни, намереваясь покинуть оскверненную его лапами воду.

– Желаете чего-либо? – пытаясь выглядеть любезным, поинтересовался медноволосый.

– Сомневаюсь, что в ваших силах исполнить мое желание, – имитируя искреннюю печаль, сообщила я.

– А вы озвучьте ваше желание, – с этими словам весьма немаленькая ступня рыжего изобразила нечто вроде поглаживания моей ноги, скрытой водой и пеной.

– Ах, нет, – поиграла в кокетство я, – разве я посмею просить о… подобном.

– Будьте смелее, Катриона, – Динар нагнулся, и теперь его рука по-хозяйски исследовала мою ступню.

Ситуация была окрашена абсурдом в не меньшей степени, чем неприличным намеком. Но продолжать игру мне казалось верхом безрассудства.

– Ах, Динар, – я смущенно, совсем как Лориана, похлопала ресницами, – ну только если вы настаиваете.

– Я настаиваю…

– Увы, – всплеснув ногой, я окатила излишне распалившегося правителя, – мое желание – чтобы вы сдохли, но…

– Но что? – взбешенный Динар обтерся приготовленной для меня рубашкой.

– Но ваше самоубийство было бы слишком скучным, не находите? – О да, именно такое лицо у него было, когда отец насмехался над этим гордым далларийцем. И я мечтательно продолжила: – Ваша смерть в виде случайности… пожалуй, тоже не удовлетворила бы моей жажды мести. О нет, я предпочитаю, чтобы вы страдали долго и весьма мучительно. Чтобы молили о смерти, проклиная тот день и час, когда… – Я, не скрывая своей злости, поднялась на ноги и, совершенно игнорируя факт отсутствия на мне какой-либо одежды, завершила свою мысль: – Когда посмели встать на моем пути!

– Вы… похудели, – внезапно произнес Динар, совершенно испортив мою речь.

Обидно.

– Данное высказывание мне следует связать с вашим появлением во время моих водных процедур? – ледяным тоном поинтересовалась я, отобрав рубашку и вылезая из ванны.

Дальше – театр абсурда: он попытался меня остановить, но, поскользнувшись на куске затонувшего мыла, повалился в воду.

Я не могла упустить такой шанс! Оседлав бессознательного гада, несколько раз приложила его головой о край ванны, благо в воде вес его тела уменьшился, затем принялась душить. Наслаждение от удушения бывшего правителя Далларии не портил даже тот факт, что в момент мести одежды на мне не наблюдалось. Но, к моему искреннему сожалению, медноволосый слишком быстро пришел в себя, и пришлось покинуть место несбывшегося убийства, чтобы роль удушаемой не досталась мне.

Отфыркивающийся и взбешенный Динар выскочил из ванны, когда я уже грелась у камина, завернувшись в найденную на кресле простыню.

– Ты! – завопил даллариец.

– Что случилось? – Да, я умею изображать святую невинность.

– Ты…

– Вы упали, – продолжая хлопать ресницами, сообщила я, – видимо желая принять ванну, и я не стала вам мешать.

– А? – Медноволосый дотронулся до того самого места, которым я усиленно молотила по краю ванны, и поморщился, – не понимаю… мне показалось, что вы меня душили в весьма… фривольном виде.

– Я? Душила вас? – Действительно, глупость какая!

Нужно было треснуть чем-то большим и травмоопасным. Однако я сплоховала. С другой стороны, убить его там, в ванне, было бы слишком… милосердно. Да, я злая и на память никогда не жаловалась!

– Утырка, – прохрипел Динар, продолжая держаться за голову, – мы еще… поговорим.

Судя по его шатающейся походке, разговор откладывался.

Меня уложили спать в каморке с зарешеченным окном и дверью, которая запиралась только снаружи. Ночь прошла относительно спокойно, если не считать лекаря, которого все же вызвали спустя несколько часов для обследования пострадавшего при падении Динара.

Утро началось с унижения. Заикаясь и путаясь в словах, управляющий Ирено сообщил, что я буду исполнять обязанности… личной горничной Динара. Он самоубийца!

Вообще день был на удивление полон открытий. Оказывается, служанки убирают в комнатах, когда там никого нет, и вваливаться с тряпкой и ведром, когда «господа», а точнее, Динар, изволят переодеваться, не только неприлично, но еще и запрещено. Несмотря на вышесказанное, покидать комнату даллариец уже не спешил, видимо факт моего унижения доставлял его больной и перевязанной голове удовольствие. Лично мне доставляло удовольствие как раз лицезрение его обмотанной бинтами головы.

Еще выяснилось, что пол мыть я не умею, а у медноволосого достаточно времени, чтобы обучить меня этому и проконтролировать процесс.

– Динар, – меланхолично заметила я, когда от указаний он перешел к изучению моего вида сзади, не забывая давать команды типа «еще вон в том углу вымыть», – как тебе эта мысль пришла в голову?

– Какая? – лениво поинтересовался даллариец.

– Сделать меня своей личной горничной. – Я продолжала пачкать чистый до моего здесь появления пол.

– Сам поражаюсь своей гениальности, – сообщил ублюдок, – теперь еще сменишь белье на постели, а после заката придешь лично уложить меня в кроватку.

– Как пожелаете, мой господин, – почти ласково ответила я.

Заподозрил что-то… Но чье-то срочное донесение вынудило отложить подозрения. Тем лучше.

Медленно встаю, долго и мучительно меняю наволочки, простыни и воюю с пододеяльником. Непросто наследной принцессе заниматься подобным впервые в жизни!

Но, едва завершив, королевским жестом отбрасываю верхнее покрывало и опустошаю ведро с грязной водой. Мусор с совка следует сверху, затем все это благопристойно маскируется покрывалом и остальными спальными принадлежностями. Динару, прежде чем поручать мне подобное «унижение», следовало бы выяснить, за что меня так «любят» наши придворные.

Когда я вышла с самой счастливой улыбкой, от моего оскала вздрогнули оба стражника, охраняющие покои далларийца.

Величественно проплываю мимо, держа ведро и веник с совком, с таким же благожелательным оскалом вхожу на кухню.

– Ута, деточка, – старуха слышала обращение ко мне далларийца и сократила прозвище на свой ласкательный манер, – вынеси мусор.

– Куда его? – нерадостно смотрю на вонючую кучу всяческих объедков.

– Там в стене люк, его солдаты тебе откроют, туда и выбросишь.

– А почему через люк? – интересуюсь скорее из желания поговорить, чем узнать ответ.

– Так чтобы по стене не попадало, – сообщает старуха, – там во рву и муравьи, и крысы, и пакость всякая, вот чтобы по скале не полезли вслед за мусором, через люк и выбрасываем.

Шенге, ты будешь гордиться мной! Ты будешь очень мной гордиться! Я сама буду собой гордиться!

Остаток дня прошел в скучных поручениях, словно задавшихся целью продемонстрировать, насколько я косорукая, и… приятных приготовлениях, на которые ушли три кувшина медовухи. И если на первый старуха отреагировала понимающей улыбочкой: «Господину хочешь приятное сделать? Правильно, он у нас хороший, не то что прежний лорд», на второй – «Ох ты моя косорукая, разлила, да?», то на третий уже хмурилась: «Ух, девка, лупить тебя надо. Плетьми лупить!».

Стражники на мое появление в комнате Динара с третьим кувшином подряд тоже отреагировали нерадостно. Пришлось поставить тару на столик и с самым невинным видом удалиться. Вечер обещал быть запоминающимся.

Динар вернулся на закате, когда я упорно вспоминала повадки насекомых, быстро поел, внимательно следя за тем, как я подаю ему салат, наливаю вино, а после сытного ужина приказал:

– Ванну мне, – затем нацелил на меня кость от какой-то чрезмерно огромной курицы и добавил: – А ты, Утырка, потрешь мне спинку.

– Как вам будет угодно! – надеюсь, мерзкую ухмылочку он не заметил.

– И в купальне будут стражники! – почему-то добавил Динар.

Да-а… видимо, вчерашнее купание бывшего правителя Далларии не впечатлило.

Вот странно и нелогично – от красивых мужчин я обычно теряю дар речи, а тут даже к телу прикасаюсь – и ничего. И вот еще странность – когда увидела его в первый раз, красивого до умопомрачения, в черном, расшитом серебром костюме, тоже реагировала спокойно.

– О чем думаешь? – прикрыв глаза от удовольствия, спросил Динар.

– О вас, – ласково улыбаюсь.

Не верит, но подобное явно приятно.

– Ты понимаешь, что сегодня произойдет? – лениво интересуется медноволосый.

Я понимаю и представляю, и тебе это точно не понравится, урод рыжий.

– А вы… – идеально имитирую испуг девственницы, с благодарностью вспоминая умыкнутые у Лорианы книги, – не сделаете мне больно?

– Ну что ты, – Динар совершенно расслабился и от вина, и от теплой ванны, – я буду нежен.

Стражники разом заржали, совсем как кони!

– Ах, – надо бы с него выбить обещание, – поклянитесь, что не будете меня бить…

– Утырка, – Динар внезапно напрягся, – я же не ублюдок!

А, это он оскорбился, а не напрягся. Ну-ну, ты не ублюдок, ты мерзавец.

– Ах, – всхлипываю, – дайте слово…

Дал мне как-то один придворный свое слово при свидетелях… с тех пор долго думал, прежде чем совершить подобную глупость повторно.

– Даю слово, что не ударю тебя, – внезапно серьезно произносит Динар, а в следующее мгновение проводит рукой по моей щеке и губам.

– Что вы делаете? – вытирая губы, я вскочила.

– Утырка, полотенце подай!

Да, нельзя таких злить. Что-то предстоящее уже не кажется мне столь забавным. Медленно беру полотенце, подхожу и протягиваю.

– Нет, не так, – Динар встает, переступает через край ванны и требовательно приказывает: – Вытирай!

Судя по тому, как задрожали мои руки, дар речи все же утрачен. И я смотрю не на смазливую рожу, не на широкую грудь и плечи и даже не на покрытый кубиками мускулов живот. Я смотрю на… ЭТО!

– О боже, какая гадость! Меня сейчас вырвет! – Полотенце полетело в ЭТО.

Хохот стражников вывел Динара из оцепенения, но вопль «Пошли вон!» я услышала, поспешно выбегая из купальни.

Далеко убежать мне не дали, остановили у ворот. Скрутили, связали руки, под конвоем ввели в знакомую комнату медноволосого.

– Тварь! – высказался Динар при моем появлении.

– Лучше быть тварью, но женщиной, чем носить вот такую гадость между ног! – гордо ответила я, искренне убежденная в своей правоте.

Динар нахмурился, повернулся ко мне спиной, развязал халат и, чуть согнувшись, посмотрел на то, что у него там.

– Странно, – задумчиво произнес он, – вполне даже… остальным нравится.

И, выпрямившись, повернулся ко мне… не завязав халат. Мои глаза начали метаться повсюду, но почему-то неизменно возвращались к этой мерзости.

– На что похоже? – поинтересовался даллариец.

– На мочалку с ручкой, – не задумываясь, ответила я.

– Ммм, хочешь потрогать? – лукавое предложение, и Динар сделал два шага ко мне.

– У меня руки связаны! В буквальном смысле!

Он хмыкнул, достал нож. В неравной борьбе пало мое платье, и лишь затем веревка на руках.

– Я могу быть нежным, – голос Динара внезапно изменился столь сильно, словно это сейчас говорил один из поклонников Лорианы, ну, я однажды подслушала, как ей в любви признавались.

Динар снял халат, небрежно бросил его на кресло. Не отрывая взгляда от меня, откинул край покрывала, и взору моему предстало огромное темно-бурое пятно, но сам даллариец его не видел, всецело поглощенный разглядыванием моей персоны.

– Ну, – произнес Динар, – хочешь ко мне?

И с этими словами обнаженный мужчина бухнулся в мокрую постель!

Вопль обманутых надежд смешался с яростью оскорбленного Динара. Я была не в состоянии разделить его скорбь, так как совершенно не царственно хохотала, прикрывшись для верности стулом.

О себе я узнала много нового, но еще больше в воплях было старого, как хорошо забытого, так и не очень.

Но дальше было уже не так весело. Я натянула разорванное платье. Кровать перестелили служанки, бросающие на меня при виде пятен очень недобрые взгляды. Динар, пока меня охраняли стражники, повторно вымылся, но уже в холодной воде, что не подняло ему настроения, в результате двери вновь закрыли, оставив нас наедине.

– Встать! – приказал злобный монстр.

Хочу к оркам… Я так сильно хочу к оркам!

– Ты обещал не бить! – запоздало вспоминаю я.

– Встала, тварь!

Один удар – и стул, мой верный рыцарь, скончался. Пришлось встать, стараясь не смотреть на злющего далларийца. Вот ведь разобиделся!

– Динар, – о боже, я надеюсь, муравьишки не спят ночью, – я прошу прощения за свою глупую выходку…

Молчит, эдакая угрожающая тишина. Ну, лорд Аверо был еще более зол, но сумела же я его заставить подписать назначение Ривайса… сменившего эту заносчивую тварь со временем. О да, я мстительная.

– Динар, – я даже подхожу ближе, ласково улыбаясь, – чем я могу загладить свою вину?

– Верить тебе – все равно что впустить ядовитую змею за пазуху! – высказался даллариец.

И прав же, однако. Вот только нужно было раньше думать… До того, как требовать Готмир.

– Мой господин, – низко кланяюсь, надеясь задействовать его самолюбие, – вы станете моим первым мужчиной, разве это не повод сменить гнев на милость?

Чуть наклонившись ко мне, все же ненавижу свой низкий рост, Динар прошипел:

– Впервые займусь любовью с женщиной для того, чтобы получить удовольствие исключительно от факта мести. Легла на мою постель! Живо!

Я легла. Посмотрела на оторопевшего от моего послушания мужчину и встала. Судя по выражению его лица, именно этого он и ждал.

– Меня мучает жажда, – моя ласковая улыбка превратилась в оскал, – ложитесь, кувшин с нектаром здесь.

Взяв кувшин, я под пристальным взглядом подошла к окну. Налила в кубок, принюхалась, царственным жестом выплеснула все за окно.

– Вином пахнет, – пожаловалась я Динару, – а мне нравится тонкий аромат меда…

– Это медовуха, – мрачно наблюдая за мной, сообщил даллариец, – от нее несет спиртом.

– Правда? – я вновь принюхалась. – Вы правы, – и вылила второй кубок в раскрытое окно, на сей раз подведя струйку к самому подоконнику.

Муравьишки, не подведите!

– А знаете, – я повернулась к Динару, – вы первый мужчина, который обратил на меня внимание как на… женщину.

– Не удивительно! – Медноволосый сел на кровать, невольно проверил рукой, все ли в постели в порядке.

Муравьиные усики! Из темноты над подоконником показались муравьиные усики! Длинные, длиннее, чем у тех монстров с мой мизинец размером! О, вероятно, здесь в овраге развелись совсем уж громадные насекомые! Тем лучше!

– Пожалуй, – я мстительно усмехнулась и, держа кувшин так, чтобы струйка медовухи двигалась за мной, подошла к постели, – я знаю, как мне утолить жажду.

– Слушаю! – не обманувшись моим тоном, равнодушно произнес Динар.

И вот сейчас произойдет мой самый первый поцелуй в жизни. Эх! Не о подобном я мечтала!

Я потянулась к нему губами, а он… разлегся на постели! Урод!

В разорванном платье забираюсь с ногами на простыни и с самой коварной ухмылкой наливаю медовуху на его волосатую грудь.

– И как это понимать? – я определенно разглядела сжатые в кулаки руки.

О, боги! И я, наследная принцесса Оитлона, наклоняюсь к его животу и слизываю стекшую туда медовушную гадость!

В ответ полный наслаждения стон, и рука этого… сжимает королевскую, то есть мою, задницу. Урод далларийский!

– Мм, неужели утырка способна доставлять наслаждение? – простонал Динар.

Еще как способна… но исключительно себе! Сдерживая омерзение, вылизываю его живот и в то же время слежу за окном. Да-а! Монстры с мой средний палец появились, цепочкой проследовали по стене аккуратно по следу медовухи и сейчас двигались по направлению к постели… А ноги Динара были на полу! Как удачно все сложилось!

– И там слизывать будешь? – удивляясь щедрому разливанию медовухи на его волосатые ноги, полюбопытствовал Динар.

– Буду! Если захочешь! – вернувшись к вылизыванию живота, ответила злая я.

– Тогда и тут не забудь! – Динар развязал халат, вновь открыв моему взору ЭТО, и щедро облил отвратительный орган медовухой. – Не тяни, начинай тут вылизывать прямо сейчас!

От подобной перспективы меня затошнило. Ублюдок!

Рвотный позыв удалось сдержать исключительно благодаря возможности отвлечься на рыжее муравьиное войско. Мои герои!

– Утырка, я жду!

– Я тоже, – невольно ответила я.

– И чего же? – напрягся Динар.

– Пока медовуха подействует!

– Ха, желаешь захмелеть?

– Ну… – предводитель муравьиной цепочки уверенно двинулся к ногам рыжего, поднял усики вверх и, кажется, готовился к атаке. – Мне срочно нужно в дамскую комнату, – взмолилась я.

– Займись тем, чего я так хочу, – потребовал Динар и согнул меня к самому… все, меня сейчас стошнит, но тут… – Что за?!

Даллариец отшвырнул меня на постель и поднялся. И да здравствует рыжее муравьиное войско!

К моему превеликому огорчению, среагировал на опасность Динар мгновенно, молниеносно запрыгнув на постель, но… мои усатые герои уже брали высоту, карабкаясь по ножкам кровати.

– Стража! – завопил бывший правитель Далларии.

И в этот момент предводитель муравьиного войска, видимо атаковавший еще на полу и скрывшийся в густой поросли Динаровых ног, впился, желая испить крови врага.

– Дьявол! – завопил Динар, отдирая бесстрашного воина двумя пальцами.

– А-а-а, какой кошмар, – завопила я, и, спрыгнув с кровати, побежала к дверям. Ворвавшиеся стражники меня задержали и… тут же отпустили, пораженно глядя на творящееся безобразие.

Это было самой прекрасной картиной из всех мною виденных: Динар, обнаженный и разгневанный, и муравьи, муравьи, муравьи, и больше всего этих монстров было на том самом, что столь щедро облил медовухой сам рыжий урод!

– Ядовитые муравьи, – ошеломленно прошептал один из стражников.

– Воды! Воды! – заорал Динар.

А я неторопливо направилась в свою комнату. Муравьишки оказались еще и ядовитыми! Надеюсь, эта тварь – я про Динара – сдохнет! И даже мое чувство мести не имеет ничего против такой смерти!

Я засыпала под дикие вопли бывшего правителя Далларии, и с моих губ не сходила улыбка… Какое блаженство!

Муравьишки приласкали Динара знатно. Еще пять дней даллариец метался в бреду. Лекарь не отходил от его постели, каждый час вливая в приоткрытые губы настойку с магическим зельем. И, к моему искреннему сожалению, все же поднял мерзавца на ноги.

На седьмой день, когда я уже строила планы бегства к милым моему сердцу оркам, дверь моей комнатки распахнулась, являя совершенно здорового Динара. Вообще я планировала использовать его временную небоеспособность в своих целях, но даллариец, перед тем как впасть в беспамятство, умудрился отдать приказ запереть меня. В результате все дни я находилась под арестом и уже успела изучить до мельчайших подробностей не только стены каморки, но и унылый вид за окном.

Развлекала меня разговорами только та самая старуха, которая носила мне еду.

– Охоньки, выжить после одного укуса рыжего муравья не каждый может, а тут их видимо-невидимо набежало… А лорд, он сильный, наверное, цель у него есть, раз так за жизнь цепляется. Даже лекарь Ородо говорит, что, возможно, выживет благодетель наш. Молиться нам, деточка, нужно, молиться.

Я молилась, чтобы он сдох, так как представить ту самую цель, из-за которой в ад этот рыжий не желал прогуляться, было не сложно. И вот, глядя на рыжее чудовище, причесанное, одетое и внешне совершенно спокойное, я надеялась, что шенге что-нибудь придумает и спасет меня.

– Катриона! – начал Динар, и ох как мне это не понравилось, лучше бы Утыркой назвал, привычнее все же.

– Динар!

– Катриона!!! – прорычал медноволосый.

– Динар! – Я невольно улыбнулась.

– Катриона!!!

– Да, это я – Катриона. Вы повторили мое имя уже в третий раз… Муравьиный яд влияет на мыслительную деятельность? – изумилась я.

Он зарычал и двинулся ко мне.

Так, скоро день морозного солнцестояния. Великий Белый дух, я не хочу на праздник ни новое платье, ни красоту, ни даже ожерелье из бриллиантов, вот, я не жадная, но мне бы очень сейчас дубинка не помешала, а?

– Я. Тебя. Убью! – заорал Динар.

Великий Белый дух, я передумала. Мне нужен меч, лук со стрелами и… войско, человек так в триста-четыреста. И прямо сейчас.

Урод, не дожидаясь, пока мое желание исполнится, метнулся ко мне, и я оказалась прижатой к постели, а она у меня жесткая. Но спина – это терпимо, а вот сдавленная его руками шея!

– Помогите! – попыталась завопить я. – Убивают!

Совершенно неадекватный мужчина продолжал меня душить и, несмотря на все мое сопротивление, кажется, уверенно лишал меня жизни…

– Тварь!..

– А… чего ты ждал?.. – теряя сознание, прошептала я.

К моему удивлению, меня отпустили.

– Действительно, – проговорил Динар, – чего я мог ждать…

Из моего горла вырывался какой-то свист, но… жить захочешь, не так дышать начнешь.

– Ты меня затащил в Готмир, зная, что отсюда не возвращаются, – попыталась развить я неожиданный успех, – ты убил наместника Хорнасса, ты пытался меня обесчестить! И после всего этого ожидал смирения?

– Вот как? – Динар сел на кресло, забросил ноги на мою кровать, и я едва успела дернуться, избегая тесного общения с подошвами его сапог. – А за что мне пылать к тебе дружескими чувствами, Утырка? Или мне стоит называть тебя оитлонской стервой, как называет тебя большинство правителей?

Динар усмехнулся, с ненавистью смотрел на меня, а я растирала шею.

– Ты курировала судебное разбирательство по вопросу Готмира. Ты подтасовала факты в пользу Оитлона! Ты запугивала и подкупала судей. Это все ты, Утырка! Судья Вейсон перед самым заседанием потерял любимого и единственного сына… мальчика вернули, едва судья принял сторону вашего королевства. Судья Карвени «внезапно» умер… сердце не выдержало, после приватного общения с… наследницей Оитлона!

А вот это было не то, о чем я хотела бы вспоминать!

– У тебя нет доказательств! – с чеканной ненавистью проговорила я, внезапно забыв и о том, где нахожусь, и о том, на чьей стороне сила.

– А зачем мне доказательства? – прорычал Динар. – Они у меня были… И мой брат должен был предоставить их на суде Альянса Прайды, но… Архана пытали несколько дней, столь жестоко, что на его теле лохмотьями висело мясо, затем убили, а бумаги уничтожили… И ты была там, Катриона! Ты вела допрос, ты нашла тайник, ты уничтожила все документы!

Я побледнела…