Книга чудес света Поло Марко
Опыт показывает, что все, действительно, происходит именно так. В самом деле, если кто-либо украл вещь у другого, но упорно отрицает это и игнорирует приказание возвратить эту вещь, то в случае, если украла женщина, она порежет себе руку, работая на кухне или выполняя какое-нибудь другое дело, или же упадет в огонь или вообще с нею приключится еще какая-нибудь беда; если же украл мужчина, то он порежет себе ногу во время колки дров или сломает себе руку или ногу, или, наконец, искалечит себя где-нибудь в другом месте. И так как людям известно, что это случается с ними вследствие того, что они отрицают свою вину, то они прямо возвращают то, что ими украдено.
Если же идолы не дают сразу ответа, старуха говорит: «Духи не здесь; иди и приходи снова в таком-то часу, потому что тем временем духи возвратятся, и я расспрошу их». Человек приходит снова в назначенное время, а между тем духи дали уже старухе ответ. Этот ответ боги дают низким хриплым голосом, похожим на шипение. Тогда старуха благодарит их следующим образом: она воздевает в их присутствии руки вверх и трижды скрежещет зубами, как бы говоря: «О, какое достойное, святое и великое дело!» А если у человека пропали лошади, она говорит ему: «Иди в такое-то место и там ты найдешь их», или же: «Воры нашли их там-то и уводят их с собою в направлении к такому-то месту; беги, и ты найдешь их». И оказывается, что все обстоит в точности так, как она сказала.
Благодаря этому ничего не теряется, и всякий может снова найти свою вещь. А когда люди разыскали то, что ими было потеряно, они подносят идолам в знак своего уважения и преданности что-либо вроде локтя ценной ткани, например, шелковой или золотой.
И я, Марко, отыскал этим способом утерянное мною кольцо, однако я не сделал богам никакого подношения и не выказал им почитания.
Глава СХХХVII. Здесь описывается город Пингуи [Цэйсянь]
Из города Лингуи [Линьи?] едешь три дня на юг, и много тут городов и замков. Живут тут также подданные великого хана; они из Катая и идолопоклонники; мертвых своих сжигают; деньги у них бумажные. Дичина тут, звериная и птичья, самая лучшая в свете. Всяких харчей тут много.
А через три дня знатный город Пингуи, большой, торговый и промышленный. Много тут шелку. Город этот на границе большой области Манги; здесь купцы грузят телеги всякими товарами и развозят их в Манги [Манзи] по городам и замкам. От этого города великому хану большие доходы.
Описывать тут больше нечего, а потому оставим этот город и расскажем о другом, Куигуи [Суцянь]; он также на юг.
Глава СХХХVIII. Здесь описывается город Чингуи [Суцянь]
Из города Пингуи [Цэйсянь] на юг едешь два дня по прекрасной стране, всякого добра тут много: всякой дичины, и звериной и птичьей, тут вдоволь, а через два дня большой и богатый город Чингуи, торговый и промышленный.
Живут тут идолопоклонники, подданные великого хана; мертвых они сжигают; деньги у них бумажные. Прекрасные здесь равнины, поля; пшеницы и всякого хлеба обилие. О другом чем нечего рассказывать, а потому пойдем отсюда и расскажем о других землях, что впереди.
От города Чингуи три дня на юг едешь по прекрасной стране; здесь и красивые замки, и поселки, и славные хутора; дичины тут вдоволь, а пшеницы и всякого хлеба обилие. Живут тут подданные великого хана, идолопоклонники; деньги у них бумажные.
А через два дня подходишь к большой реке Караморан, течет она из земли попа Ивана. Река большая, широкая; в ширину, знайте, миля, и очень глубока; большие суда могут по ней плавать. Рыбы в ней много, и большой. У великого хана на той реке пятнадцать тысяч судов; развозят они его войска по морским островам; а море, скажу вам, отсюда недалеко, всего один день пути. На каждом из этих судов по двадцати мореходов, да пятнадцать лошадей с людьми и кормом. По ту и по другую сторону реки, друг против друга, есть по городу, и называются они Коигангуи и Каигуи. Один город большой, другой маленький.
А за рекой область Манги. Расскажу вам, как великий хан покорил ее.
Глава СХХХIX. Как великий хан покорил Манги [Манзи]
В большой области Манги царил великий государь Факфур; был он могуществен и своим богатством, и своими землями, и народами. Мало в свете царей сильнее его, а богаче и сильнее великого хана никого нет. Храбрецом, знайте, Факфур не был, любил он женщин и благодетельствовал беднякам.
Коней в его царстве, знайте, не было, народ к войне не был приучен; вся страна Манги точно крепость какая: все города окружены широкими и глубокими реками; нет ни одного без воды кругом, глубокой да широкой, на выстрел самострела. Будь здешний народ храбр, ни за что бы не погибнуть их царю; а так как не были люди здешние храбры и к войне не были приучены, то и погиб их царь. Въезд в каждый город, скажу вам, через мост.
В 1268 г. по Р. Х. великий хан Кублай [Хубилай], и ныне царствующий, послал туда своего князя Баяна Чинксана, а это значит «стоглазого Баяна». А царь Манги, скажу вам, через своих звездочетов узнал, что стоглазый человек отнимет у него царство. Пошел в Манги этот Баян с большою конною и пешею ратью великого хана; и было у него еще, на случай надобности, много судов с конными и пешими; пришел он со всем своим народом к границам Манги, к тому самому городу Коигагуи [Хуайаню], на котором мы остановились и который опишем потом. Говорил Баян жителям, чтобы они покорились великому хану, а они отвечали, что не сделают этого; узнал это Баян и пошел дальше, к другому городу; не захотели и там жители покориться; пошел он дальше вперед, знал он, что великий хан за ним следом послал еще больше войска.
Что же вам сказать? В пяти городах был Баян и ни одного не мог взять, ни один не сдавался. Шестой город взял он силою; взял он потом и еще город, и еще один, и, скажу вам, вышло так, что взял он один за другим двенадцать городов. По истинной правде, взял Баян столько городов, как я вам говорил, и пошел он на главный город Квинсаи, где царь с царицею жил. Увидел царь Баяна с его ратью и испугался; бежал он со множеством народа, сел на тысячу судов и уплыл в море-Океан, на острова. А царица, что осталась в городе со множеством людей, пыталась, как могла, защищаться.
Случилось, что спросила царица, как зовут врага, и сказали ей, что зовут его Баяном Стоглазым. Как услышала царица это прозвище, тотчас же припомнила, как звездочеты говорили, что стоглазый человек отнимет у них царство, и сдалась Баяну царица. Сдалась царица, и сдались и все другие города и, без всякого противления, все царство. Большая то была победа.
В целом мире нет другого царства и вполовину так богатого: просто диво, сколько царь мог тратить! Расскажу вам об его добрых делах. Ежегодно кормил он двадцать тысяч малых детей; делалось это вот как. В здешнем царстве бедные женщины бросают детей, только что они родятся, потому что кормить их нечем, а царь приказывал их брать и записывать под каким знаком, под какою планетою ребенок родился, а потом приказывал их воспитывать в разных местах, в разных странах, кормилиц у него много было. У кого из богатых детей не было, шел тот к царю и просил у него детей столько, сколько желал и какие ему нравились. Когда дети приходили в возраст, царь их женил и давал им на прожитие. И воспитывал он в год двадцать тысяч мужчин и женщин.
Делал царь и вот еще что. Случалось ему ехать по дороге и завидеть домишко между двух высоких и красивых домов; тотчас же спрашивал он, почему домишко такой невзрачный; отвечали ему, что маленький домик бедного человека и не может тот построить иного дома, приказывал тут же царь, чтобы перестроили домишко таким же красивым и высоким, как и те два, что рядом с ним.
Более тысячи юношей и девиц прислуживали этому царю. Правил он по справедливости и никому зла не делал. Дома купцов и на ночь не запирались, и ничего не пропадало. Ночью без всякой опаски, все равно, что днем, можно было ходить. А богатств этого царства и не опишешь.
Теперь доскажу вам о царице: увезли ее к великому хану, свиделся он с нею и приказал оказывать ей почет и служить, как царице. А царь, ее муж, так и не возвращался с острова, из Океана, там и умер.
Оставим теперь это и вернемся к области Манги, расскажем вам, как вы услышите, по порядку и ясно обо всех тамошних нравах, обычаях и делах. Начнем сначала с города Коигангуи.
Глава СХL. Здесь описывается город Коигангуи [Хуайань]
Коигангуи – большой город, знатный и богатый, лежит он на юг, у входа в область Манги. Живут тут подданные великого хана; они идолопоклонники и мертвых своих сжигают.
Много тут судов, потому что город, как я вам рассказывал, на большой реке Караморан. Так как это главный город в здешних местах, то много товаров свозят сюда; много городов подвозят сюда свои товары и отсюда рассылают их по реке в другие города. Скажу вам еще, что тут занимаются солеварением, и отсюда соль идет в добрых сорок городов. Великому хану из того города большой доход: и с соли, да и с пошлин на здешние товары.
Рассказали вам об этом городе, пойдем теперь отсюда и расскажем о другом городе – Пошин [Баоин].
Глава СХLI. Здесь говорится о городе Паншин [Баоин]
Как выедешь из Кугангуи [Хуайань] на юг, целый день едешь по дороге; идет она к Манги [Манзи] и выстроена из хороших камней; по обе стороны дороги вода, а в Манги только по нему можно взойти. Через день пути большой и красивый город Пошин. Живут здесь подданные великого хана; они идолопоклонники, мертвых сжигают; деньги у них бумажные; народ торговый и ремеслами занимаются. Шелку у них много, шелковых тканей и всякого рода золоченых выделывают много. Всяких харчей у них вдоволь.
Больше рассказывать нечего. Оставим этот город и поговорим о другом – Каиу [Гаою].
Глава СXLII. Здесь говорится о городе Каиу [Гаою]
На юг от Паншина через один день пути – большой и знатный город Каиу. Живут тут подданные великого хана; они идолопоклонники; деньги у них бумажные; народ торговый, занимаются также ремеслами. Всяких харчей у них вдоволь, а рыбы так и чересчур много; дичины всякой, звериной и птичьей, многое множество; на венецианский серебряный грош, скажу вам, тут можно купить трех фазанов.
Пойдем из этого города и расскажем о другом – Тигуи [Тайчжоу].
Глава СХLIII. Здесь описывается город Тигуи [Тайчжоу]
От города Каау [Гаою] проедешь день поселками, полями да мимо хуторов, а тут и Тигуи. Город не очень велик, а всякого добра в нем много. Живут тут подданные великого хана; они идолопоклонники; деньги у них бумажные; народ торговый, занимается и ремеслами; от многих товаров здешним людям большая прибыль. Город на юг, много тут садов и всякой дичины.
Знайте еще, что налево отсюда, на восток, через три дня пути море-Океан, а от моря-Океана досюда, по всей стране, добывается многое множество соли. Есть тут большой, богатый и знатный город Чингуи; там вываривают соль на всю область. Скажу вам по правде, просто удивительно, какой большой доход великому хану отсюда, кто сам этого не видел, тот и не поверит. Живут тут подданные великого хана; они идолопоклонники; деньги у них бумажные.
Пойдем отсюда и вернемся в Тигуи, но и Тигуи оставим, о нем мы уже рассказывали, и поговорим о городе Янгуи [Янчжоу].
Глава СХLIV. Здесь описывается город Янгуи [Янчжоу]
От Тингуи [Тайчжоу] на юг целый день едешь по прекрасной стране, замков и поселков тут много, а потом большой, знатный город Янгуи. Большой город, могущественный: двадцать семь больших прекрасных торговых городов ему подвластны. Один из двенадцати князей великого хана сидит в этом городе; выбран он, как один из двенадцати стольных городов. Живут тут подданные великого хана; они идолопоклонники; деньги у них бумажные. Господин Марко Поло, тот самый, о ком говорится в этой книге, три года управлял этим городом. Народ тут торговый и промышленный; работают сбрую для конных воинов. Скажу вам по правде, много воинов в этом городе и кругом.
Больше не о чем говорить. Пойдем отсюда и расскажем вам о двух областях на запад, в самом Катае, а так как рассказывать о них, об их обычаях и нравах много, то опишем сперва область Нангхин [Аньцин].
Глава СXLV. Здесь описывается область Нангхин [Аньцин]
Нангхин, большая и богатая область на запад, принадлежит к Манги [Манзи]. Живут тут подданные великого хана, идолопоклонники; деньги у них бумажные; занимаются они торговлею и ремеслами. Шелку у них много, и ткут они всякие шелковые и золотые материи. Хлеба и всяких харчей у них много; страна очень плодородная. Дичины всякой у них много. Мертвых они сжигают. Львов тут много.
Богатых купцов тут изрядно; платят они большую подать, и великому хану от них большой доход.
Пойдем отсюда, так как больше не о чем рассказывать. Опишем вам большой город Саианфу [Сянфань], поговорить о нем следует в нашей книге: очень он важен.
Глава СХLVI. Здесь описывается город Саианфу [Сянфань]
Саианфу – знатный город; двенадцать больших и богатых городов подчинены ему. Большая здесь торговля и промышленность. Живут тут подданные великого хана, идолопоклонники; деньги у них бумажные; мертвых они сжигают. Шелку у них много, и ткут они всякого рода золоченые ткани. Дичины всякой здесь много. Вот тут есть, чему быть должно в большом городе.
Скажу вам, по правде, после того как вся область Манги [Манзи] покорилась, этот город не сдавался три года. Всякий раз, когда войско великого хана приходило сюда, останавливалось оно на севере; а с других сторон вокруг города было большое и глубокое озеро. Только с севера войско великого хана могло обложить город, а с других сторон по воде жителям подвозилось продовольствие. Никогда бы города не взять, не случись вот что: три года осаждало войско этот город и не могло его взять, и было это досадно рати.
Говорили тут Николай, Матвей и Марко: «Придумаем вам снаряд овладеть городом». Ратные люди согласились, и слова эти передали великому хану. Пришли к великому хану гонцы из войска и докладывают, что обложением города не взять, подвозят туда продовольствие с таких-то сторон и помешать этому нельзя. А великий хан повелел взять город во что бы то ни стало. Говорили тут два брата и сын, господин Марко:
«Великий государь, есть у вас мастера, делают они такие снаряды, что большие камни бросают; не выдержит этот город; станут машины бросать камни, тут он и сдастся».
Согласился великий хан и повелел как можно скорее изготовить те снаряды.
Были у братьев в услугах немец да христианин-несторианец – хорошие мастера. Приказали им братья построить две-три такие машины, чтобы бросали камни в триста фунтов. Построили мастера две отличные машины; приказал великий хан отвезти их к войску, что осаждало Саианфу и не могло города взять. Пришли туда машины, установили их: татары глядели на них, как на великое в свете чудо. Что же вам сказать? Уставили машины и бросили камень в город; ударился камень в дом, разрушил и сломал все, наделал шуму страшного. Увидели жители такое неслыханное бедствие, изумились, испугались и не знали, что говорить им и что делать.
Собрались на совет, а как спастись от этого снаряда, не придумали. Стали они тут говорить, что если не сдадутся, так все погибнут; посоветовались да и порешили всячески сдаваться. Послали сказать военачальнику, что сдаются и хотят быть под великим ханом. Принял их военачальник и согласился, а город сдался. По милости Николая, Матвея да Марка вышло так, и немалое то было дело. И город и область – самые лучшие у великого хана; большой ему доход отсюда.
Рассказал вам об этом городе и о том, как его взяли теми машинами, что братья приказали выстроить. Теперь оставим это и расскажем о городе Сингуи [Ичжэн].
Глава СXLVII. Здесь описывается город Сингуи [Ичжэн]
Город Сингуи в пятнадцати милях на юг от города Ангуи; город не очень велик, но торговый, и судов тут много. Живут тут идолопоклонники, подданные великого хана; деньги у них бумажные.
Город, знайте, на реке Киан [Цзян, т. е. Янцзы], величайшей в свете. Река широкая, в иных местах десять миль [около 15 км], а в других восемь или шесть [около 12 или 9 км], а в длину более ста дней пути; и вот поэтому на ней такое множество судов; развозят они по ней всякого рода товары; великие пошлины и большой доход великому хану отсюда. Река эта, скажу вам, большая, протекает по многим странам, городов по ней много, а судов с дорогими товарами и самой высокой цены больше, нежели на всех реках и морях христиан.
В этом городе, скажу вам, видел я зараз более пяти тысяч судов. Можете себе представить, сколько всех судов в других местах, когда столько их в небольшом городе. Более шестнадцати областей обтекает эта река; на ней более двухсот больших городов, и в каждом судов больше, нежели в этом городе. Суда простые, с одною мачтою; поднимают они много, по нашему счету – от четырех тысяч кантаров до двенадцати тысяч.
Пойдем отсюда: порассказали о здешних делах, теперь опишем город Куки [Гуачжоу]; но, впрочем, сперва доскажем, что пропустили, а сказать об этом следует в нашей книге.
Знайте, вверх по реке суда тащат, потому что быстрина сильная, и им не подняться бы; а те веревки, какими тащат, – шагов триста в длину и из бамбука, сделаны они вот как: есть у них бамбук шагов пятнадцать в длину, из него делают веревки, какой пожелают длины, и веревки те крепкие.
Оставим это и вернемся в Каиги.
Глава CXLVIII. Здесь описывается город Каиги [Гуачжоу]
Каиги – небольшой город на юг. Живут тут идолопоклонники, подданные великого хана; деньги у них бумажные. Город этот на реке. Хлеба и рису родится тут многое множество, и отсюда везут хлеб и рис водою в великий город Камбалу [Ханбалык] ко двору великого хана; не думайте, чтобы по морю, нет – по реке и по озеру. Здешним хлебом продовольствуется почти весь двор великого хана.
Водный путь от этого города до Канбалу [Ханбалык] соорудил великий хан; он приказал вырыть большие, широкие и глубокие каналы от одной реки к другой, от одного озера к другому, пустил в них воду, и вышла как бы одна большая река; большие суда плавают тут, из Манги [Манзи] можно так-то доехать до Канбалу. Скажу вам еще: ехать можно и посуху; рядом с водным путем, по земле дорога; ехать можно, как вы слышали, и по земле, и по воде.
Посреди реки, против самого города, скалистый остров, а на нем языческий монастырь, двести монахов там. Идолов в этом большом монастыре многое множество; он главный над многими другими языческими монастырями; тут как бы архиепископство.
Оставим этот город, перейдем через реку и расскажем о городе Чингианфу [Чжэньцзян].
Глава СХLIX. Здесь описывается город Чингианфу [Чжэньцзян]
Чингианфу – город в Манги [Манзи]. Живут здесь идолопоклонники, подданные великого хана; деньги у них бумажные; народ торговый и промышленный; шелку тут много, ткут здесь всяческие шелковые и золотые материи. Есть здесь богатые купцы.
Всякой дичины звериной и птичьей, всяких харчей, хлеба тут много.
Есть тут две христианских церкви несториан. В 1278 г. по Р. Х. случилось вот что: не было тут ни христианских монастырей, ни верующих в христианского Бога до 1278 г.; начальствовал тут три года, по приказу великого хана, Мар-Саркис; был он несторианцем и приказал выстроить две церкви; с тех пор они существуют, а прежде не было тут ни церквей, ни христиан.
Оставим это и расскажем о большом городе Чингинги [Чанчжоу].
Глава CL. Здесь описывается город Чингинги [Чанчжоу]
От города Чингинанфу [Чжэньцзян] три дня едешь на юг по торговым и промышленным городам да замкам. Живут тут подданные великого хана, идолопоклонники; деньги у них бумажные. А через три дня большой и знатный город Чингинги. Живут тут подданные великого хана, идолопоклонники; деньги у них бумажные; народ торговый и промышленный. Шелку тут много, и ткут здесь всякие шелковые и золотые ткани. Много здесь всякой дичины, и звериной и птичьей. Земля тут плодородная, и всякого продовольствия обилие.
Расскажу вам о нехорошем деле, что здешний народ учинил, и как он за это дорого поплатился. Когда войска великого хана взяли область Манги [Манзи], стал там начальником Баян, и послал он часть своей рати – алан-христиан в этот самый город. Взяли аланы город и заняли его; попалось им тут хорошее вино; напились они его да и заснули до бесчувствия. Увидел народ, что победители лежат замертво, и, нимало не медля, в одну ночь всех их перебил; никто жив не остался. Услышал Баян, что народ предательски перебил его людей, послал свою рать, и город взяли силою. Взяли город и, скажу вам по правде, перерезали жителей. Вот так-то, как вы слышали, перемер народ в этом городе.
Оставим это, пойдем вперед и расскажем о городе Синги [Сучжоу].
Глава СLI. Здесь описывается город Синги [Сучжоу]
Тинги – большой и знатный город. Живут там идолопоклонники, подданные великого хана; деньги у них бумажные, шелку у них много, народ торговый и промышленный. Ткут всякие шелковые материи для своих одежд. Живут тут важные и богатые купцы. Город большой, около сорока миль в округе; никому не счесть, сколько тут народу; будь народ в области Манги [Манзи] храбр, весь мир покорил бы; но люди тут не воинственны, ловкие купцы и в ремеслах искусны; есть между ними великие философы и врачи; природу изучают прилежно. В этом городе, скажу вам по правде, добрых шесть тысяч каменных мостов; а под мостом пройдет не одна, а две галеры. В горах города ревеню и инбирю многое множество; на один венецианский грош можно купить добрых сорок фунтов свежего и очень хорошего инбирю. Шестнадцать больших торговых и промышленных городов подчинены этому городу, а имя его Суги, по-французски значит «Земля»; а поблизости другой город зовется «Небом», оба города прозываются за свое величие.
Расскажем вам теперь о знатном городе, что «Небом» зовется.
Оставим Синги и пойдем в город Вуги; от одного до другого день пути. То город большой и красивый, торговый и промышленный.
Нового о нем нечего рассказывать, а потому оставим его и расскажем вам о городе Вугин, а это тоже большой и знатный город. Живут там идолопоклонники, подданные великого хана; деньги у них бумажные. Шелку и всяких других товаров у них много; купцы они ловкие и в ремеслах искусные.
Оставим этот город и расскажем вам о городе Чианган [Цзясин]. Чианган, знайте, большой, богатый город. Жители идолопоклонники, подданные великого хана; деньги у них бумажные. Народ торговый и промышленный. Много ткут тут всякого рода сендал. Всякой дичины тут много.
Ничего другого порассказать нет, а потому пойдем вперед, опишем вам другой город – величественный Шесаи [Ханчжоу], столицу царя Манги.
Глава CLII-А. Здесь описывается величественный город Кинсаи [Ханчжоу]
От Каингана [Цзясин] три дня по стране, где богатых и знатных городов и замков много; народ тут торговый и промышленный. Живут тут подданные великого хана, идолопоклонники; деньги у них бумажные. А через три дня величавый город Кинсаи, а по-французски это значит «Небесный город».
Пришли мы вот сюда и расскажем вам все о величии этого города; поговорить о нем следует, без спору, то самый лучший, самый величавый город в свете. Расскажем вам о нем точно так, как здешняя царица в письме описывала Баяну-победителю, и как они оба вместе докладывали о том же великому хану, чтобы ему было ведомо величие города и не приказывал бы он ни уничтожать, ни разорять города; а что в том писании правда, это я, Марко Поло, проверил своими очами.
Говорилось в том писании прежде всего, что город в округе около ста миль, и двенадцать тысяч каменных мостов в нем, а под сводами каждого моста или большей части мостов суда могут проходить, а под сводами иных суда поменьше. Не удивляйтесь, что мостов тут много; город, скажу вам, весь в воде, и кругом вода; нужно тут много мостов, чтобы всюду пройти.
Говорилось еще в том писании, что было там двенадцать ремесл и для каждого ремесла было двенадцать тысяч домов; в каждом доме было по меньшей мере десять человек, а в ином пятнадцать, а то тридцать или сорок, не все, конечно, мастера, но и работники, что по указанию мастера работают; и всем было дело, потому что отсюда снабжаются многие другие города в области.
Много здесь богатых купцов, и шибко они торгуют; и никто об этом истинной правды не знает, так тут много купцов. Скажу вам еще: знатные люди и их жены, и те мастера, о которых вам рассказывал, собственными руками ничего не делают, живут в таком довольстве и так чисто, словно цари; и жены их тоже в довольстве и такие красавицы. По велению царя, всякий занимался отцовским ремеслом, и хоть бы у него было сто тысяч безантов, заниматься другим ремеслом он не может.
К югу есть озеро, добрых тридцать миль в округе; по берегам много прекрасных дворцов и красивых домов; выстроены они на славу; богаче и лучше их и придумать нельзя, и то дома знатных и именитых людей. Много тут еще аббатств и языческих монастырей; идолов там многое множество. А посреди озера, скажу вам еще, два острова, и на каждом по дворцу роскоши изумительной; выстроены они на славу, а убраны, словно императорские. Когда они свадьбы играют или пиры задают, так ездят в те дворцы и там пируют; тут все нужное для пира: и посуда, и ножи, и блюда.
Домов хороших в этом городе всюду много. Есть там большая каменная башня; когда случится в городе пожар, жители сносят туда свое добро; а пожары там частые, оттого что деревянных домов много.
Живут здесь идолопоклонники, подданные великого хана; деньги у них бумажные. Едят они всякое мясо: и собачье, и всяких диких зверей, и вообще всех животных. Христианин ни за что в свете не стал бы этого есть.
Скажу вам еще: днем и ночью каждый мост сторожат десять человек, чтобы не было в городе бесчинства и шума. И вот еще что: есть в городе гора, а на ней башня, а в башне той деревянная доска, и приставлен к ней человек с молотом, и всякий раз, как ударит он молотом по доске, слышно это далеко. Случится ли в городе пожар или шум какой, доска гудит. Крепко стережет этот город великий хан, и много тут его войска; город этот самый главный в области Манги [Манзи]. Богатства тут много, и доход великого хана большой; коль порассказать о нем, так и веры не дадут. Боится еще великий хан, что город взбунтуется, а потому и велит большому войску крепко сторожить его.
В этом городе, знайте по истине, все улицы вымощены камнем и кирпичом; так точно все дороги в области Манги; и верхом ездить, и пешком ходить по ним хорошо.
В этом городе, скажу вам, добрых четыре тысячи бань; есть и ключи, где люди нежатся; по нескольку раз в месяц ходят туда, потому что чистоту в теле соблюдают; бани эти самые красивые, самые лучшие и самые просторные в свете; они так просторны, что зараз тут могут мыться сто мужчин или сто женщин.
В двадцати пяти милях от этого города, на северо-восток и восток – море-Океан. Есть тут город Ганьфу, главная там пристань; приходят сюда из Индии и других стран большие суда с разными дорогими товарами. От города к пристани течет большая река; по ней суда поднимаются до самого города и далее, в другие места, за городом.
Великий хан, скажу вам, разделил область Манги на девять уделов, то есть поставил там девять великих царей, и у каждого большое царство; но все эти цари подвластны великому хану; ежегодно они, каждый в своем царстве, собирают для великого хана и доходы, и всякое добро. В этом городе живет один такой царь, и правит он более ста сорока больших и богатых городов.
Подивитесь, если я вам скажу вот что: в области Манги более тысячи двухсот городов, и в каждом городе вот какая стража великого хана: в каждом городе, знайте, по истинной правде, по меньшей мере тысяча человек, а иной город сторожат десять тысяч, а в другом двадцать тысяч, а то и тридцать тысяч, а всей стражи столько, что и не перечесть ее. На думайте, чтобы все люди были татары, есть и из Катая, и не все они конные, много и пеших, но все из войск великого хана.
Словом, сказать по правде, кто не видел, а только слышал о делах и о богатстве области Манги и о тамошних доходах великого хана, тот и не поверит всему. Величие этой области еле-еле опишешь. А потому не стану об этом продолжать и замолчу.
Только одно еще скажу вам, а потом и уйдем отсюда. У народа в Манги вот какой обычай: как только родится ребенок, отец с матерью приказывают записать день, место и час его рождения, чтобы все знали, когда родился ребенок. Когда кто соберется в путь куда-либо, идет он к звездочету и пересказывает ему все это, и тот ему говорит, можно ли ехать или нет, и зачастую звездочет расстраивает поездку. Их звездочеты искусны в своем деле, в бесовских колдовствах; складно они говорят народу, и крепко им верят.
Расскажу вам вот еще что. Когда мертвого несут сжигать, все родные, мужчины и женщины, с горя одеваются в пеньку и идут за телом: несут с собою музыкальные инструменты и поют хвалебные гимны идолам. Придут туда, где тело сжигается, остановятся там и приказывают наделать из бумаги коней, рабов и рабынь, верблюдов и многое множество золотых тканей. Изготовят все это, разведут большой огонь и сожгут тело вместе со всем наготовленным; на том свете, говорят они, у мертвого будет все это живым, с мясом и с костьми; будет у него и золото, и тот же почет, что оказывался мертвецу при сожжении, станут оказывать ему их боги и идолы.
В этом городе дворец прежнего царя Манги, самый красивый и знатный в свете. Вот он каков: в округе около десяти миль, обнесен высокими зубчатыми стенами; а за стенами много славных садов со всякими, какие только можно придумать, вкусными плодами. Много тут фонтанов и озер с хорошею рыбою, а посредине большой и славный дворец; а в нем большая и красивая зала; множество народу может пообедать там за одним столом. Расписан покой золотом; нарисованы тут столбы, звери и птицы, рыцари и дамы, и всякие чудеса. С виду зала прекрасная; по стенам и по потолку только и видишь, что живопись золотом.
И что вам еще сказать? Не сумею и описать величие этого дворца. Расскажу вам коротенько всю правду о нем: двадцать там больших и совсем одинаковых зал; а велики они так, что десять тысяч человек могут тут пообедать за одним столом, и все они роскошно убраны золотом. Во дворце, скажу вам, тысяча красивых и просторных покоев; есть где и поспать, и поесть.
О плодах и рыбах я вам рассказывал.
Знайте, по истинной правде, в этом городе сто шестьдесят туманов огнищ, значит, сто шестьдесят туманов домов; туман равняется десяти тысячам, всех домов, значит, миллион шестьсот тысяч; много тут богатых дворцов. Есть здесь христианская церковь несториан.
Описал вам город; следует упомянуть вот еще о чем: у горожан такой обычай – на дверях дома пишут они свои имена и имена жен, сынов и их жен, рабов и всех домочадцев; записывают также, сколько держат лошадей. Кто помрет, того имя вычеркивается, а новорожденного имя приписывают. Поэтому-то правитель всякого рода знает всех в своем городе. То же самое по всей области Манги и в Катае. Есть тут еще один хороший обычай: у кого постоялый двор или у кого пристают путники, те записывают их имена и день месяца, когда они пришли, так что великий хан круглый год может знать, кто приходит в его земли. Дело то людей умных.
Рассказал вам обо всем этом, опишу вам теперь большой приход с этого города, а это девятая доля дохода с целой области Манги.
Глава CLII-Б. Здесь продолжается описание города Кинсаи [Ханчжоу]
Город расположен таким образом, что по одну сторону его находится озеро с пресной и очень чистой водой, по другую – очень широкая река, наполняющая много больших и малых каналов, протекающих по каждой части города и уносящих все нечистоты сначала в то озеро, потом в океан, вследствие этого воздух очень чист. По всему городу можно идти сухим путем и плыть по тем каналам. Улицы и каналы так широки и велики, что удобно могут проходить телеги и лодки с предметами, необходимыми для жителей.
На другом конце города находится ров длиною приблизительно в сорок миль, составляющий границу города с этой стороны. Ров очень широк и наполнен водой, идущей из той реки, он был вырыт древними царями той провинции, для того чтобы излишек воды во время наводнения мог сливаться туда, также для того, чтобы служить защитой для того города; вырытая земля была сложена по сю сторону рва, чтобы она образовала как бы насыпной вал вокруг города.
Здесь находятся десять главных площадей, не считая бесконечного числа других, расположенных по кварталам. Эти площади квадратные, длина каждой стороны около полмили, с передней стороны их проходит главная улица, шириною в сорок шагов, идущая от одного конца города до другого, со многими мостами, пересекающими ее, удобно устроенными. На каждые четыре мили приходится одна из тех площадей, имеющих, как сказано, две мили в окружности. Есть также широчайший канал, идущий параллельно той улице, но с задней стороны тех площадей, на берегу его, со стороны площадей, построены обширные каменные здания, где складывают свои товары все купцы, приходящие из Индии и из других стран, чтобы иметь их возле себя и у площадей.
На каждой из тех площадей три дня в неделю собирается от сорока до пятидесяти тысяч людей, продающих товары и приносящих сюда всякого рода съестные припасы, которых здесь всегда большое изобилие, как то: дичи из коз, оленей, ланей, зайцев и кроликов, а также куропаток, фазанов, франколинов, перепелов, кур, каплунов, а уток и гусей столько, что и сказать нельзя, потому что в том озере их содержится такое количество, что за один венецианский серебряный грош можно получить пару гусей или две пары уток. Там же мясные ряды, где убивают крупный скот, такой как телят, быков, козлят и ягнят; это мясо едят богатые люди и вельможи, но другие, а именно люди низкого состояния, не воздерживаются ни от какого мяса, как бы нечисто оно ни было, без всякого разбора.
На тех площадях постоянно есть все роды злаков и плодов; из последних замечательнее всего огромные груши, до десяти фунтов весом каждая. Они внутри белы, как тесто, и отличаются редким ароматом, а также, в свое время, – персики, желтые и белые, очень нежные. Виноград там не растет, но привозится в сухом виде из других стран, очень хороший, а также вино, хотя местные жители ценят его невысоко, так как привыкли к своему вину из риса и пряностей. С моря-Океана, вверх по реке, из-за двадцати пяти миль, каждый день привозится большое количество рыбы. Ее также много в том озере, где ее постоянно ловят рыбаки, занимающиеся только этим делом. Рыба разного рода, смотря по времени года. Вследствие нечистот, плывущих из города, она жирна и вкусна. Кто бы увидел количество той рыбы, никогда бы не поверил, что все это будет продано, между тем в немного часов исчезает вся рыба: столько здесь жителей, привыкших к изысканному образу жизни, что и рыба, и мясо подаются у них за одно блюдо.
Все те десять площадей окружены высокими зданиями. В нижнем этаже помещаются лавки, где исполняются всякого рода работы ремесленников, и продаются всякого рода товары, пряности, драгоценные камни, жемчуг. В некоторых лавках продают только вино из риса и пряностей, приготовляют постоянно свежее вино и продают его дешево. На других улицах помещаются публичные женщины, которых столько, что и сказать нельзя, не только близ площадей, где для них обычно отводятся места, но во всем городе. Они одеваются очень пышно, употребляют сильные духи, живут с многочисленной женской прислугой в богато разукрашенных домах. Эти женщины крайне сведущи и опытны в искусстве прельщать мужчин, ласкать их и приспособлять свои речи к разного рода людям, так что иностранцы, раз испытавшие это, остаются как бы околдованными и так очарованы их нежностью и льстивостью, что никогда не могут избавиться от этого впечатления. Отсюда происходит, что, когда они возвращаются домой, они говорят, что стояли в небесном городе Кинсае [Ханчжоу] и только и думают о том часе, когда им можно будет вернуться туда.
В других улицах живут врачи, астрологи – те, кто учит читать и писать, и представители бесконечного числа других искусств. Всем им отведены места вокруг площадей. На каждой из последних – два больших дворца, один с одного, другой с другого конца, где живут вельможи, назначенные царем, чтобы немедленно разобрать всякое несогласие между купцами или между другими жителями тех кварталов.
Те вельможи обязаны каждый день заботиться о том, чтобы стража у соседних мостов стояла на месте, а за неисполнение этой обязанности наказывать их по своему усмотрению.
Вдоль главной улицы, о которой мы говорили, что она идет с одного конца города до другого, с обеих сторон стоят дома и огромные дворцы со своими садами, вблизи находятся жилища ремесленников, работающих в своих лавках. Во все часы здесь встречаешь людей, идущих в том или другом направлении по своим делам, так что, увидев такую толпу, можно бы думать, что нельзя собрать для всех довольно съестных припасов; но в каждый базарный день все эти площади покрыты и наполнены жителями и купцами, везущими эти припасы то на телегах, то на судах, и все это потребляется. Стоит только упомянуть о том, сколько в том городе потребляется перца, чтобы можно было судить о количестве съестных припасов, мяса, вина, пряностей, приготовляющихся здесь для общего потребления. Господин Марко слышал рассказ одного из таможенных чиновников великого хана в городе Кинсае, судя по которому, каждый день потреблялось 43 груза [pondо] перца, а каждый груз равняется 223 фунтам.
Дома у жителей хорошо построены и богато отделаны, они находят такое удовольствие в орнаментах, живописи и архитектуре, что тратят на это удивительные суммы денег.
Коренные жители города Кинсая – люди мирного нрава, по своему воспитанию и по примеру своего царя, также отличавшегося миролюбием. Не умеют обращаться с оружием и не держат его в своих домах. Нет у них ни ссор, ни шумных споров, ни каких-либо раздоров. Они занимаются торговлей и ремеслами с большой честностью и правдивостью. Они так любят друг друга, что по доброжелательству, возникающему при соседских отношениях как между мужчинами, так и между женщинами, можно считать каждый квартал как бы одним домом.
Со своими домашними живут так дружно, что у них нет ни ревности, ни подозрения к своим женам, к которым относятся с большим уважением, и большое бесчестие постигло бы того, кто бы осмелился обратиться с нечестным предложением к замужней женщине. Любят также и иностранцев, приходящих к ним для торговли, охотно принимают их у себя дома, любезно обращаясь с ними и оказывая им всякого рода помощь и совет в их делах. В противоположность этому они ненавидят солдат и стражников великого хана, помня, что через них они лишились своих природных царей и вельмож.
На озере есть лодки и барки в большом числе, большие и малые для увеселительных поездок; на них могут поместиться десять, пятнадцать, двадцать и больше человек, потому что их длина от пятнадцати до двадцати шагов, а дно широко и плоско, так что они плывут, не наклоняясь ни на ту, ни на другую сторону. Каждый, кто хочет совершить увеселительную поездку с женщинами или с товарищами, нанимает одну из тех барок, которые постоянно содержатся готовыми, с красивыми стульями, столами и другими предметами, необходимыми для пира. Наверху, на плоской палубе, стоят мужчины с баграми, которые втыкают в дно (потому что глубина того озера не более двух футов), и приводят барку туда, куда им велели.
Палуба с внутренней стороны расписана разными красками и фигурами, таким же образом вся барка. Кругом расположены окна, которые можно закрывать и открывать, так что компания, сидя за столом, может смотреть по сторонам и наслаждаться разнообразием и красотой места, куда ее везут. Поистине, прогулка но озеру доставляет больше наслаждения, чем какая-либо другая вещь, которой можно пользоваться на суше, так как по одну сторону простирается город во всей своей обширности, и стоящие в барке могут издали любоваться им во всем его величии и красоте, со столькими дворцами, храмами, монастырями, садами с высочайшими деревьями, расположенными на берегу воды.
На озере всегда есть несколько барок с людьми, совершающими увеселительную поездку, так как жители города ни к чему так не стремятся, как, покончив со своими делами или торговлей, употребить часть дня на подобные удовольствия, или с женщинами своего круга, или с публичными женщинами, или в тех барках, или в повозках, разъезжающих по городу, о которых нам также надо поговорить, так как одно из удовольствий жителей – ездить по городу, как они на барках катаются по озеру.
На главной улице постоянно можно видеть направляющимся в ту или в другую сторону ряд длинных крытых повозок, снабженных занавесками и подушками из шелка, в которых могут поместиться шесть человек, за ними каждый день приходят мужчины и женщины, желающие совершить увеселительную поездку. Можно видеть бесконечное число тех повозок вдоль той улицы, посередине ее, направляющихся к садам, владельцы которых принимают их в павильонах, построенных с этой целью, там они развлекаются весь день со своими женщинами, а вечером возвращаются домой в тех повозках.
Расскажем теперь о прекраснейшем дворце, в котором жил царь Фанфур (т. е. Фагфур), предшественники которого заставили городить высочайшими стенами пространство в десять миль в окружности и разделили его на три части. В среднюю часть входили через огромные ворота, по обеим сторонам их, непосредственно на грунтовой почве, находились величайшие и обширнейшие павильоны, крыша которых поддерживалась колоннами, раскрашенными и отделанными золотом и лучшей лазурью. Напротив ворот находился главный павильон, превосходивший остальные величиной, также раскрашенный, с позолоченными колоннами; потолок был украшен великолепными золотыми орнаментами, а на стенах с большим искусством были изображены события из жизни прежних царей.
Здесь в определенные дни, посвященные их идолам, царь Фанфур [Фагфур] устраивал прием и угощал обедом главных вельмож, начальников и богатых ремесленников города Кинсая, за столом в одно время, под крышами всех павильонов, удобно помещались десять тысяч человек. Прием продолжался десять или двенадцать дней, удивительное и невероятное зрелище представляло великолепие приглашенных, одетых в шелк и золото, со столькими драгоценными камнями, так как каждый старался выступать с возможно большим великолепием и богатством.
За этим павильоном, находившимся против больших ворот, была стена с проходом, отделявшая этот павильон от другой части дворца. При входе туда находилось другое большое здание, наподобие монастыря, здесь были разные комнаты для царя и царицы, отделанные, как и стены здания, с таким же разнообразием. Из этого монастыря вступали в коридор, весь крытый, шириною в шесть шагов и такой длины, что доходил до берега озера. С каждой стороны коридора было по десяти дворов, устроенных наподобие длинных монастырей с портиками кругом, в каждом монастыре, или дворе, было пятьдесят комнат с садами при них, и во всех тех комнатах жили те 1000 девиц, которых царь держал у себя на службе. Он иногда отправлялся с царицей и с некоторыми девицами кататься по озеру на барке, которая вся была крыта шелком, а также посещал храмы идолов.
Две другие части того огромного пространства были разбиты на рощи, озера и великолепнейшие сады, там были посажены фруктовые деревья, там же были устроены парки для разного рода животных, таких как диких коз, ланей, оленей, зайцев и кроликов. Сюда царь приходил развлекаться со своими девицами, частью в повозках, частью верхом, и не входил сюда ни один мужчина. Он заставлял их скакать с собаками и охотиться за теми животными, потом, когда они уставали, они приходили в рощи, расположенные вокруг тех озер, снимали с себя одежду и нагими плавали то в одну, то в другую сторону, а царь с величайшим наслаждением стоял и смотрел на них; потом они возвращались домой.
Иногда он приказывал принести ему обед в те рощи с густыми и высокими деревьями, где ему прислуживали те девицы. Так он постоянно проводил время с женщинами, даже не зная, что такое оружие. В конце концов это привело к тому, что вследствие его малодушия и изнеженности великий хан отнял у него все государство с большим для него унижением и позором, как было сказано выше.
Все эти рассказы сообщил мне очень богатый купец Кинсая [Ханчжоу], когда я был в том городе. Он был очень стар, близко знал царя Фанфура [Фагфура], знал все события его жизни и видел во всем блеске дворец, который ему было угодно показать мне. Так как здесь живет царь, назначенный великим ханом, то первые павильоны точно таковы, как были, но комнаты тех девиц все в развалинах, и видны только следы их. Стена, окружавшая рощи и сады, также сравнена с землей, и нет больше ни животных, ни деревьев.
Глава CLIII. Здесь описывается большой доход великого хана с города Кинсаи [Ханчжоу]
Хочу вам рассказать о больших доходах великого хана с этого города Кинсаи и с подвластных ему земель, что составляет девятую долю области Манги [Манзи].
Сперва расскажу вам о соли; доход с нее большой. Дохода с соли, круглым числом, восемьдесят туманов золота; а каждый туман равняется семидесяти тысячам золотых saies, всего, значит, пять миллионов шестьсот тысяч золотых saies, а каждый saies побольше золотого флорина или золотого дуката. Просто удивительно, сколько денег.
Опишу вам теперь другие дела и торговлю. Сахару тут родится и выделывается более, нежели в целом свете. Доход от него тоже великий. Не стану вам перечислять каждую вещь в отдельности, а скажу о всех пряностях вместе: со всех пряностей, знайте, взимается три с третью процента, столько же уплачивают [за] все товары. С рисового вина тоже большой доход, и с угля, и со всех двенадцати ремесл, о которых говорил прежде. Большой доход с них; за каждую вещь они платят пошлину; и на шелк пошлина большая, а его тут много. Словом сказать, с шелка взимается десять процентов. Много денег от него. Десять процентов взимается и со многих других вещей. Я, Марко Поло, много раз слышал, как высчитывали доход со всех этих вещей, и, выключая соляной доход, равнялся он двумстам десяти туманам золота, значит, пятнадцати миллионам семистам тысячам saies. И не слышано, и не рассказывалось о таком необычайном доходе, и это только с девятой части всей области.
Оставим город Кинсаи, порассказали о его делах довольно. Пойдем вперед и опишем город Танпиги [Шаосин].
Глава CLIV. Здесь описывается большой город Танпиги
От Кинсая [Ханчжоу] на юг едешь целый день мимо домов, славных садов по стране, где всякого продовольствия вдоволь; а через день – тот город, что я выше назвал. Город большой, красивый, подчинен Кинсаю. Живут там подданные великого хана; деньги у них бумажные; они идолопоклонники, мертвых сжигают точно так, как я уже описывал. Народ торговый и промышленный. Всякого продовольствия тут обилие. Больше нечего рассказывать, поэтому пойдем отсюда и расскажем вам о Вуиги. От Танпиги на юг три дня едешь по большим и славным городам; всякого добра тут много и все по дешевой цене. Живут подданные великого хана, идолопоклонники; подчинены они Кинсаю. Больше нечего рассказывать.
А через три дня город Вуги [Цзиньхуа]. Большой город; живут идолопоклонники, подданные великого хана; народ торговый, ремесленный, подчине также Кинсаю. Ничего тут нет такого, о чем следовало бы говорить в нашей книге, а потому пойдем вперед и расскажем о городе Гхинги.
От Вулги [Цзиньхуа] на юг едешь два дня все городами да замками, словно по одному городу. Всего тут обилие. Растет тут бамбук, самый толстый и самый длинный в целой стране. Есть тут бамбук около четырех пядей в обхвате, а в длину добрых пятнадцать шагов. Больше нечего рассказывать.
Через два дня большой и славный город Гхенги [Цюй-сянь]. Живут тут подданные великого хана; они идолопоклонники и подчинены Кинсаю. Шелку у них много. Народ торговый, ремесленный. Всякого продовольствия у них обилие. Больше нечего рассказывать, и потому пойдем отсюда вперед.
От города Шенги [Цюйсянь] на юг четыре дня едешь по стране, где много и городов, и замков, и поселков; всякого продовольствия тут обилие. Жители – идолопоклонники, подданные великого хана, подчинены также Кинсаю. Народ торговый, промышленный. Дичины всякой, и звериной и птичьей, тут много; много и больших, хищных львов. Во всей области Манги нет ни баранов, ни овец; но есть тут быки и коровы, козлы и козы и много свиней. Больше нечего рассказывать, пойдем вперед и опишем другое.
В четырех днях пути отсюда большой и красивый город Чиангиан; стоит он на горе, что разделяет реку; река по ту и по другую его сторону. Подчинен он также Кинсаю. Живут тут подданные великого хана; они идолопоклонники; народ торговый и промышленный. Больше нечего рассказывать, а потому пойдем вперед.
Из Чиансана [Суйчан] три дня едешь по славной стране; городов, замков и поселков тут много; много тут купцов и ремесленников. Живут тут подданные великого хана, идолопоклонники, и подчинены также Кинсаю. Всякого продовольствия и всякой дичины, звериной и птичьей, тут обилие.
Больше нечего рассказывать, а потому пойдем вперед; в трех днях отсюда большой и славный город Куги. Живут тут подданные великого хана, идолопоклонники. Это последний город царства Кинсаи: далее начинается царство Фуги [Фуцзянь], один из девяти уделов Манги [Манзи].
Глава CLV. Здесь описывается царство Фуги [Фуцзянь]
Выедешь из Куги [Лишуй], последнего города в царстве Кинсаи [Ханчжоу], и вступаешь в царство Фуги; тут оно и начинается. Шесть дней едешь на юг, по горам и долинам; городов, замков и поселков тут много. Живут тут идолопоклонники, подданные великого хана, а подчинены они царству Фуги, о котором мы начали рассказ. Народ торговый и ремесленный. Всяких харчей здесь обилие, и всякой дичины, звериной и птичьей, много. Много и больших, хищных львов.
Инбиря и калгана тут многое множество, на венецианский грош дают добрых восемьдесят фунтов инбиря. Есть у них плод, словно шафран, но не шафран, а в дело идет как шафран. Много тут и иного. Едят тут всякое мясо, не гнушаются и человеческим, коли человек не своею смертию помер, а железом убит; такое мясо почитается отличным. А когда идут на войну, принаряжаются вот как: волосы сбреют, а лицо окрашивают лазурью в цвет клинка меча; вся рать, кроме начальника, пешая; есть у них мечи и копья; это самые жестокие в свете люди. Что ни день, убивают они людей, и кровь пьют, и мясо съедают.
Оставим это и расскажем о другом. В трех днях пути (из тех шести, о которых я говорил выше) – большой и знатный город Кенлифу. Живут тут подданные великого хана. В городе три прекрасных, самых лучших в свете моста; в длину они с милю, а в ширину девять шагов; они каменные, с мраморными столбами. Славные мосты, просто удивительные; много нужно денег, чтобы один такой построить. Народ торговый и ремесленный. Шелку тут много и калгану да инбирю родится довольно. Женщины у них красивые.
Вот какая тут диковина, об этом следует упомянуть: есть тут, скажу вам, куры без перьев, а шерсть кошачья, и они черны. Несут они яйца, как и наши куры, а мясо их очень вкусно. Больше нечего рассказывать, а потому пойдем вперед.
Остальные три дня едешь по многим городам и замкам; купцов, товаров, ремесленников там много; много тут шелку. Живут здесь идолопоклонники, подданные великого хана. Дичины здесь много, и есть большие, хищные львы, нападают они на путешественников. А как пройдешь пятнадцать миль в последний день из трех, – тут город Ункен; много тут сахару делают; отсюда великий хан получает весь тот сахар, что расходуется при его дворе и стоит ему больших денег.
Больше нечего рассказывать, пойдем дальше. В пятнадцати милях от Ункена [Миньцин] находится знатный город Фуги [Фучжоу], главный во всем царстве. Расскажем вам, что о нем знаем.
Глава CLVI. Здесь описывается город Фуги [Фучжоу]
Город Фуги – главный в царстве Шонша, в одном из девяти уделов области Манги [Манзи]. Город торговый, купцов, ремесленников тут много. Живут здесь идолопоклонники, подданные великого хана, и много также воинов. Здесь, знайте, войск великого хана много. Города и замки очень часто бунтуют в этой стране; где случится бунт, туда идут здешние войска, возьмут город и разорят его; поэтому-то в городе много войск великого хана.
Через город течет большая река, в ширину с милю. Много судов, что плавают по этой реке, строят здесь. Сахару делают тут столько, никому и не счесть. Жемчугом и драгоценными камнями торгуют здесь шибко, и приходят сюда индийские суда с купцами, что торгуют по индийским островам. Город этот недалеко от порта Кантона, что на море-Океане. Приходят туда много судов из Индии со многими товарами, а оттуда они поднимаются по реке до города Фуги, и вот так-то доходят сюда дорогие вещи из Индии. Всего, что нужно для жизни, тут много. Славные у них сады, и много там отличных плодов. Хороший город, и просто диво, как прекрасно он устроен.
Больше об этом не будем говорить, пойдем вперед и расскажем о другом.
Глава CLVII. Здесь описывается город Зантан [Цюаньчжоу]
От Фуги [Фучжоу] на юг, через реку, пять дней едешь по красивым и знатным городам, замкам и поселкам; и во всем тут богатство. Есть тут и горы, и долины, и равнины. Много тут величайших лесов, и есть там дерева, из которых добывается камфора. Дичины всякой, и звериной и птичьей, здесь много. Народ здешний и торговый, и ремесленный, подданные великого хана, а подчинены Фуги.
Через пять дней большой и знатный город Зайтем. В том городе пристанище; приходят туда суда из Индии с разными дорогими товарами, со всякими дорогими каменьями, с крупным и отличным жемчугом. То пристань и для купцов из Манги [Манзи], и для всех по соседству. И приходит сюда, и вывозится отсюда многое множество товаров и каменьев. Смотришь и удивляешься. Отсюда, из этого города и из этой пристани, они расходятся по всей области. На каждое судно с перцем, что приходит в Александрию [египетскую] или в другое место, для христианских земель – в это пристанище Айтон [Цюаньчжоу], скажу вам, прибывает сто. То, знайте, самое большое в свете пристанище; товаров приходит сюда всего больше.
Великий хан, скажу вам, из этой пристани и из того города получает много пошлины; все суда из Индии со всех товаров, каменьев и жемчуга платят десять процентов, то есть десятую долю всего. А за фрахт мелких товаров суда платят тридцать процентов, за фрахт перца – сорок четыре, алоя, сандала и других крупных товаров – сорок, и отдает так-то купец за фрахт, да как пошлину великого хана, все деньги, что привез с собою. Поэтому-то и поверит всякий, что большая тут казна великого хана.
Живут тут идолопоклонники, подданные великого хана. Всем, что человеку нужно, страна богата.
Есть в этой области город Тинуги; делают там большие и маленькие фарфоровые чашки; лучших и не выдумаешь; делаются они только в этом городе и отсюда развозятся по свету. Их тут много, и они дешевы; за один венецианский грош дают три, да таких красивых, лучше и желать нельзя.
Скажу вам еще, что у здешних жителей свой особый язык. Рассказал вам о царстве Фуги [Фуцзянь], об одном из девяти уделов. Отсюда, скажу вам, великому хану большой доход, большие пошлины, больше, нежели из царства Кинсаи [Ханчжоу].
Из девяти царств Манги рассказали вам о трех: о Янги [Янчжоу], Кинсаи и Фуги; об этих вы слышали. Есть, что порассказать и о других шести, да было бы слишком долго, а потому оставим это.
Рассказали вам и о Манги, и о Катае, и о многих других областях, о людях, о зверях, о птицах и о многом другом, о чем вы слышали. Но не конец тому, что хотим описать в нашей книге. Тому, кто не знает, следует поведать обо всех индийских делах. Диковин, каких нет в других странах, тут много; описать в нашей книге все это, рассказать так же ясно, как описывал и говорил Марко Поло, и хорошо, и полезно. Марко Поло, скажу вам по истинной правде, пожил в Индии, узнал их дела, обычаи и товары, и нет человека, кто лучше его умел бы правду рассказать, а все-таки чудеса тут такие, что подивятся те, кто станет слушать. А мы все-таки запишем в порядке; точно так Марко рассказывал, по истинной правде.
Начнем теперь то, что услышите в следующей книге.
Книга III
Глава CLVIII. Здесь начинается книга об Индии; описываются тамошние диковины и обычаи
Рассказали вам о многих областях, оставим теперь все это и начнем об Индии и обо всех тамошних чудесах. Начнем сперва о судах, в которых купцы плавают из Индии и обратно туда. Суда эти, знайте, строятся вот как: строят их из елового дерева; у них одна палуба, на ней более шестидесяти покоев, и в каждом одному купцу жить хорошо. Они с одним рулем и четырьмя мачтами; зачастую прибавляют еще две мачты, которые водружают и опускают, как пожелают. Сколочены они вот как: стены двойные, одна доска на другой и так кругом; внутри и снаружи законопачены; сколочены железными гвоздями. Смолою они не осмолены, потому что смолы у них нет; а смазаны они вот как: есть у них иное, что они считают лучше смолы. Возьмут они негашеной извести да мелко накрошенной конопли, смешают с древесным маслом, смесят хорошенько все вместе, и получится словно клей; этим они смазывают свои суда, а слипает [та смазка], как смола.
На судах по двести мореходов; они так велики, что на ином добрых пять тысяч грузов перцу, а на другом и шесть. Идут на веслах; у каждого весла по четыре морехода.
Есть у судов большие лодки, по тысяче грузов перцу на каждой и по сорока вооруженных мореходов, и зачастую тащат они большое судно. Плывут за большим судном две больших лодки, одна побольше; плывет до десяти маленьких с якорями, для ловли рыбы и для службы на большом судне. И все эти лодки плывут по бокам большого судна; скажу вам еще, кругом двух больших лодок есть также лодки.
А когда, скажу вам еще, после года плавания судно нужно чинить, делают они вот что: кругом, на две прежних, прибивают новую доску, законопачивают их и смазывают. Так они чинят. А при новой чинке прибивают еще доску и доходят до шести досок.
Описали вам суда, в которых купцы плавают в Индию и оттуда. Оставим теперь это и расскажем об Индии. Сперва хочу вам рассказать о многих островах в этом море-Океане, где мы теперь находимся.
Острова эти на востоке. Начнем прежде с острова Зипунгу [Япония].
Глава CLIX. Здесь описывается остров Чипингу [Япония]
Остров Чипунгу на востоке, в открытом море; до него от материка – тысяча пятьсот миль.
Остров очень велик: жители белы, красивы и учтивы; они идолопоклонники, независимы, никому не подчиняются. Золота, скажу вам, у них великое обилие: чрезвычайно много его тут, и не вывозят его отсюда: с материка ни купцы, да и никто не приходит сюда, оттого-то золота у них, как я вам говорил, очень много. Опишу вам теперь диковинный дворец здешнего царя. Сказать по правде, дворец здесь большой и крыт чистым золотом, так же точно, как у нас свинцом крыты дома и церкви. Стоит это дорого – и не счесть! Полы в покоях, а их тут много, покрыты также чистым золотом, пальца два в толщину; и все во дворце, и залы, и окна покрыты золотыми украшениями.
Дворец этот, скажу вам, безмерное богатство, и диво будет, если кто скажет, чего он стоит!
Жемчугу тут обилие; он розовый и очень красив, круглый, крупный; дорог он так же, как и белый. Есть у них и другие драгоценные камни. Богатый остров, и не перечесть его богатства.
Когда великому хану Кублаю [Хубилаю], что теперь царствует, порассказали об этих богатствах, из-за них захотел он завладеть этим островом. Послал он сюда двух князей со множеством судов, с конным и пешим войском. Одного князя звали Абатан, а другого Вонсаничин, были они и разумны, и храбры. Что же вам сказать?
Вышли они из Зайтона и Кинсая [Цюаньчжоу и Ханчжоу], пустились в море, доплыли до острова и высадились на берег. Захватили они много равнин да деревень, а городов и замков не успели еще взять, как случилось с ними вот какое несчастье; зависть была промеж них, и один другому не хотел помогать; подул раз сильный ветер с севера, и стала тут говорить рать, что следует уходить, не то все суда разобьются; сели на суда и вышли в море; не проплыли и четырех миль, как прибило их к небольшому острову; кто успел высадиться – спасся, а другие погибли тут же.
Высадилось на остров около тридцати тысяч человек, да и те думали, что погибли, и очень тосковали; сами уйти не могут, а уцелевшие суда уходят на родину. И плыли те суда до тех пор, пока не вернулись к себе.
Оставим тех, что уплыли, и вернемся к тем, кто остался на острове и почитал себя погибшим.
Глава CLX. Как воины великого хана спаслись от морской бури и взяли город Лорк
Те тридцать тысяч воинов, что высадились на остров, почитали себя погибшими, потому что не знали, как им уйти оттуда. Злобствовали они, сильно тосковали и не знали, что им делать.
И так-то они поживали на том острове. Услышали царь большого острова и его подданные [японцы], что войско рассеяно и разбито, а кто спасся – на маленьком острове; услышали они это и обрадовались; как только море успокоилось, сели они на свои суда и прямо поплыли к маленькому острову; высадились на берег с тем, чтобы захватить всех, кто там. А те тридцать тысяч воинов увидели, что враг высадился на берег и сторожить суда никто не остался; как умные люди, пока враг шел захватывать их, прошли другою стороною, добрались до судов да и забрали их. А так как суда никто не сторожил, то и нетрудно им было это сделать.
Что же вам еще сказать? Сели они на суда и от этого острова поплыли на другой. Высадились на берег со знаменами и значками тамошнего царя да так и пошли к столице; народ видит свои знамена, по истинной правде, думает, что царское войско идет, и впускает врага в город. В городе оставались одни старики. Взял враг город, всех повыгнал, оставил себе только красивых жен. Вот так-то, как вы слышали, рать великого хана захватила этот город.
Узнал царь со своим народом, что город взят и дела пошли так, и жизнь стала ему не мила. Вернулся он на других судах к себе на остров, обложил город со всех сторон, и никому нельзя было ни взойти в город, ни выйти оттуда. Что же вам сказать? Семь месяцев держалась рать великого хана в том городе, днем и ночью ухищрялись воины известить великого хана о своем деле и ничего не могли поделать. Видят воины, что делать им нечего, и заключили мир с осаждавшими: спасая свою жизнь, сдались все, да еще с тем, чтобы до конца жизни не уходить с острова. Случилось это в 1269 г. по Р. Х., и было все так, как вы слышали.
Великий хан приказал одному князю – начальнику – отрубить голову, а другого отослал на тот остров, где он погубил стольких людей, и там казнил. Великий хан сделал это, потому что узнал, как он вел себя нехорошо в том деле.
Расскажу вам об одном великом чуде. В одном замке на том острове два князя захватили много народу; и когда люди не захотели сдаваться, приказали они всех перебить, головы всем отрубить. Так и было сделано; отрубили всем головы, только осьми человекам не могли отрубить, и вышло так от силы тех камней, что были на них: у каждого в руке, между мясом и кожею, было по камню, а снаружи его было не видать. Камни те были заколдованные; была в них такая сила: на ком такой камень, не умереть тому от железа. Сказали князьям, что от железа те восемь человек не погибнут; велели тогда князья перебить их палицами, а по смерти вытащить из их рук те камни; и ценили они их дорого.
Вот так, как я вам описал, случилось все это, и рать великого хана была разбита. Оставим это и станем продолжать нашу книгу.
Глава CLXI. Здесь описывается, каков вид у идолов
В Катае, в Манги [Манзи] и на этом острове [Японии] идолы, знайте, одинаковые. На этих островах и в других местах есть идолы с бычачью голову, а у иного свиная, или собачья, или баранья, бывают они и всяких других видов; у иного голова с четырьмя лицами, а у другого три головы: одна, как следует, на месте, а другие две по обе стороны на плечах. У иного идола четыре руки, а то и десять, не то и тысяча. То самые лучшие, им всего более молятся. Когда христианин их спрашивает, зачем они делают разно своих идолов, они отвечают: такими идолы от дедов достались, такими и мы завещаем их детям и тем, кто будет после нас. Разных бесовских дел за этими идолами много; рассказывать об этом не станем в нашей книге; христианам не годится и слушать-то об этом.
Оставим поэтому идолов и расскажем о другом.
Но вот что хочу, чтобы вы знали: когда идолопоклонники на этих островах полонят врага, а он деньгами выкупиться не может, сзывают они своих родных и друзей: «Приходите, – говорят им, – к нам в дом обедать». Убивают они тут пленного и вместе с родными сжигают его. Варят они его и, знайте, человеческое мясо почитают за самую лучшую еду. Оставим это и вернемся к нашему рассказу.
А море, где эти острова, называется Чинским, это значит, что оно вокруг Манги. На языке этих островов Чином на востоке зовется Манги.
Умные рыбаки да знающие мореходы, что здесь плавали и истинную правду ведают, говорят: в этом море семь тысяч четыреста сорок восемь островов, и на многих люди живут. На всех этих островах, скажу вам, нет дерева не пахучего и не полезного так же, как алоэ, а иное и полезнее. Всяких дорогих пряностей тут много. Родится тут перец, белый как снег, много также черного. А сколько тут золота и других драгоценностей, так это просто диво!
Острова эти далеко, истомишься плыть до них. Бойко и прибыльно торгуют тут суда из Зайтона и Кинсая [Цюаньчжоу и Ханчжоу]; целый год идут они сюда, выходят зимою, возвращаются летом; тут два ветра: один приносит их сюда, а другой гонит назад; один летний, другой зимний. До Индии отсюда тоже очень далеко.
Скажу вам еще, хотя и говорил я, что это море зовут Чинским, но, знайте, это море-Океан. Словно как у нас море зовется и Английским, и Рошельским, так и тут зовут его и Чинским, и Индийским, и иначе, и все то части моря-океана.
Об этих местах и островах рассказывать не станем; дороги туда нелегкие, да и не были мы там. У великого хана, скажу вам еще, дел тут никаких нет, податей он здесь не сбирает, а потому вернемся в Зайтон и оттуда начнем нашу книгу.
Глава CLXII. Здесь описывается страна Чинаба [Чамбо]