Смех и смертный грех Калинина Дарья

© Калинина Д. А., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Иллюстрация Вячеслава Остапенко

Глава 1

Давненько мы с вами не заглядывали в «Чудный уголок», и вот пришло время для этого. Чтобы навестить двух подруг – Киру и Лесю, живущих тут, мы с вами вновь оказались в поселке, название которого в полной мере ему соответствовало. Жизнь тут и впрямь была чудной для всех его обитателей. А для Киры и Леси – в особенности, ведь в их судьбе нынешним летом наметились глобальные перемены.

В чем же, собственно, дело? А дело было в том, что каждая из девушек наконец-то получила официальное предложение руки и сердца. Эдик позвал Лесю за себя замуж, пригласив ее на специально арендованный по такому случаю речной кораблик, красиво украшенный фонариками, ленточками и воздушными шариками. И там под мелодичную музыку, покачиваясь на волнах неторопливой Невы, на фоне красивейшего городского пейзажа северо-запада, жених попросил Лесю стать его женой.

Разумеется, Леся догадывалась о том, что любимый готовит для нее некий очень важный сюрприз. А уж когда она увидела нарядный кораблик, ей и вовсе стало все ясно. Так что к тому моменту, когда Эдик извлек кольцо с солидным бриллиантом, Леся успела морально подготовиться и бросилась на шею жениху в лучших традициях жанра.

Лисица долго думал, как ему «переплюнуть» приятеля, потому что привык всегда и всюду быть первым и главным. В конце концов он раскошелился и снял на целый день вертолет и до того укатал на нем Киру над окрестностями города, что она уже не понимала, что говорит Лисица и о чем ее спрашивает. Голова у Киры гудела, перед глазами все плыло, болтаться в воздухе ей категорически не нравилось, ее мутило, ей было страшно, и она мужественно терпела эту пытку лишь потому, что догадывалась: Лисица затеял воздушную прогулку неспроста.

Кира целый день ждала предложения руки и сердца, однако оно откладывалось. Были другие предложения, но не это – самое главное. Поэтому в решающий момент Кира ответила на вопрос Лисицы «да» чисто случайно. Она могла бы просто помотать головой или вовсе отказаться, потому что уже ничего не слышала и полагала, что Лисица предлагает очередную глупость, каких она уже за сегодняшний день вдоволь от него наслушалась – искупаться в Финском заливе, не отпуская веревочной лестницы, или высадиться на необитаемом острове, где и пообедать собранными и пойманными собственноручно дарами дикой природы.

На остров они в результате высадились, причем оказалось, что там их поджидает целая компания, коротающая время за богато накрытым столом с цветами, шампанским, горячими и холодными закусками и даже тортом. Берег островка, на котором происходила церемония, был нарядно украшен.

– Это что? – только и смогла пробормотать вконец очумевшая Кира. – Это уже свадьба?

Ее предположение вызвало приступ саркастического смеха у Лисицы, который заверил невесту, что свадьба их будет событием поистине шикарным и запоминающимся.

– Крохотный островок в Финском заливе – это не тот размах, какого ты достойна, моя дорогая, – заявил он Кире, которая от усталости и плохого самочувствия почти не слышала слов жениха и могла лишь кивать головой.

Но после пары бокалов шампанского, да еще вновь ощутив под ногами твердую землю, Кира постепенно пришла в себя и даже смогла поучаствовать в общем веселье. Время от времени она поглядывала на кольцо с внушительных размеров камнем, которое теперь украшало ее левую руку. Оно было подарено упрямым Лисицей на помолвку, хотя Кира сотни раз твердила, что находит этот обычай глупым, и вообще, шумиха вокруг помолвки ни к чему.

– Вполне достаточно и того, что гости повеселятся один раз, но до упаду на нашей свадьбе. К чему еще помолвка? Только лишние траты.

Но Лисица ее не послушал, все сделал по-своему. И теперь уже второй месяц мучился, пытаясь придумать нечто грандиозное, что затмило бы помолвку на необитаемом острове.

– Ну, найми самолет вместо вертолета, – смеялась Леся. – И остров выбери побольше. Желательно, где-нибудь в Тихом океане. А вместо столов поставь шатры или арендуй целый дом.

Однако на такие траты офицерского жалованья Лисицы явно не хватило бы. Поэтому он никак не мог решить, что же такое ему сделать, чтобы, с одной стороны, произвело неизгладимое впечатление на гостей, а с другой – не разорило бы его совершенно. Время шло, а ничего подходящего Лисице в голову не приходило. Наверное, он сто раз пожалел, что в свое время не послушал мудрую Киру и начудил с помолвкой, но признаться в этом ему мешала мужская гордость. Зачем? Дело-то все равно было уже сделано!

У Эдика с Лесей все было гораздо проще. Поездка на кораблике по Неве была приятной, но не обременительной для кошелька новобрачных. Она оставила в сердцах пары исключительно приятные воспоминания. Поэтому свою свадьбу они решили отметить в круизе, в который пригласили также своих родителей, ближайших родственников и нескольких друзей, включая, конечно, и Киру с Лисицей.

Узнав об этом, Кира бросилась обнимать подругу.

– Какие вы молодцы!

– Почему?

– Решились все-таки! И так быстро! Ах, как же я тебе завидую!

– С чего вдруг? Ты тоже помолвлена!

– А что толку? Наверное, я так и умру невестой. Мой-то жених все думает, да до сих пор не придумал, как отметить нашу свадьбу.

– Не надо отчаиваться. Может быть, в круизе он что-то надумает?!

Круиз предполагался по Ладожскому озеру: самый обычный рейс, но молодыми был заранее заключен договор с рестораном на теплоходе, где для новобрачных и их гостей накроют столы, и они отпразднуют свадьбу.

– Фотограф тоже поплывет с нами, – возбужденно делилась Леся подробностями задуманного мероприятия с подругой. – Мы договорились, что за это он бесплатно будет фотографировать нашу компанию на протяжении всего путешествия.

– Повезло.

– Да чего там, это же родственник Эдика, – небрежно отмахнулась Леся. – Кажется, его племянник или двоюродный брат. Да, точно, кузен!

– И что этот кузен? Я его знаю?

– Вряд ли. Но ты бы видела, как он был рад, когда мы сказали ему про свадьбу! А уж когда услышал, что мы ищем фотографа, но никто не соглашается ехать с нами, потому что далеко и надолго, или заламывают безумные цены, то тут же предложил свои услуги.

– А он профессиональный фотограф?

Но Леся считала, что с современными цифровыми камерами быть профессионалом совсем не обязательно.

– Я его работ не видела, – призналась она. – Но все равно, ведь другие фотографы выставляли такой ценник!.. А этот согласился поехать фактически бесплатно.

– Бесплатно?

– Ну да. Сказал, что это его подарок нам на свадьбу. Правда, мы с Эдиком оплатили его тур, но все равно это вышло значительно дешевле, чем нанимать кого-то со стороны. Тогда пришлось бы человеку и тур оплатить, и еще сверху приличный куш отвалить. Но самое главное, он так нас просил! И как обрадовался, когда Эдик дал ему добро на эту работу!

Понизив голос, Леся доверительно сказала подруге:

– Мне кажется, что дела у бедняги идут не очень хорошо. Я слышала, что у него в последнее время возникло множество разногласий с мамой и бабушкой по поводу финансов.

– А как его зовут?

– Игорь. Его зовут Игорь. И конечно, мы с Эдиком все равно что-то ему заплатим за работу. Не совсем же мы бессовестные. И тогда всем будет совсем хорошо. И Игорь заработает, и его бабушка успокоится хотя бы на время, и мы с Эдиком сэкономим какую-то сумму.

Леся еще долго и шумно радовалась их общей удаче. А вот Кира почувствовала нечто вроде тревоги, а потом ей стало и вовсе муторно. Она и сама не могла сказать, отчего это произошло. Но почему-то стоило Лесе начать свой рассказ о том, как все удачно у них получилось с кузеном Эдика, согласившимся поработать у них на свадьбе и в путешествии фотографом, Кира ощутила первые признаки беспокойства. Что-то внутри нее забулькало, забурчало, и ей стало некомфортно.

Но так как Кира не видела никаких препятствий к заключению брака Эдика и Леси и совершению ими свадебного путешествия и полагала, что никаких подводных камней тут вообще быть не может, то она решила, что это просто ее беспокоят желудочные колики. Ох, не надо было ей есть целую банку консервированных оливок, не зря Лисица предупреждал ее, что такое обжорство до добра точно не доведет. И ведь прав оказался!

– Леся, ты меня прости, – перебила подругу Кира на середине фразы. – Но я себя неважно чувствую, я должна прилечь и чуть-чуть отдохнуть.

– Ты и впрямь выглядишь не ахти, – мгновенно озаботилась Леся. – Уж не заболела ли ты? Ты это не смей! Путешествие на носу, свадьба, а ты хандрить вздумала?

– Это все ерунда, оливки просто несвежие попались.

Кира пошла к себе, упала на кровать и заснула мертвецким сном. Ее любимец кот Фантик пришел к ней, устроился в ногах и всю ночь согревал Киру своим теплом. Утром Кире вставать не хотелось, однако она взяла себя в руки, доплелась до аптеки и попросила что-нибудь от желудка. Ей дали красивую коробочку, в которой обнаружилось два ряда симпатичных беленьких таблеточек. Вкус у них был как у зубной пасты, которую Кира в детстве очень любила. Кира даже засомневалась, помогут ли ей эти таблетки, зубная паста точно бы не помогла. Но вскоре проглоченная таблетка растворилась, неприятные ощущения в желудке совершенно пропали, Кира приободрилась и спрятала коробочку в сумку.

С тех пор, как только Кира ощущала приближение неприятных симптомов в животе, как она тут же принимала одну таблеточку, и все снова становилось прекрасно. Ничего больше не крутило, не болело и не мутило. Конечно, она понимала, что таблетки – это не выход, что надо бы пойти к врачу и расспросить, что с ней такое, но все время оттягивала этот поход.

Ну, что поделать, был за ней такой грешок, не любила Кира ходить по врачам. Да и боль не была такой уж сильной, просто неприятные симптомы, и все. Стоило ли идти ради них к врачу, тратить время и все такое прочее? Кира утешала себя, что это проявления легкого гастрита, возникшего на почве отравления недоброкачественными консервами, может быть, даже теми самыми оливками, с которых все и началось.

– Просто надо какое-то время посидеть на диете, и все снова будет как раньше.

Сделать это было несложно – наступило время Успенского поста. Так как Леся с некоторых пор стала вдруг соблюдать церковные праздники, то питались они теперь скромно и постно. Утром кашка на воде, в обед супчик на воде, вечером легкое овощное блюдо, блинчики с фруктовой или опять же овощной начинкой, каша или грибы.

Но лето, как назло, выдалось жаркое и засушливое. Так что грибы имелись лишь в виде консервов, а от последних, как уже говорилось, Кира предпочитала теперь отказываться. Поэтому она питалась исключительно кашами, овощами и макаронами и, как ни странно, чувствовала себя вполне сносно. Остальные ели еще рыбу, но Кирин организм рыбы не хотел, как не хотел он ни мяса, ни яиц, ни творога, ни молока, ни даже шоколадных конфет или копченой колбасы, до которой прежде Кира была большой охотницей.

– Даже не представляю, как ты будешь на теплоходе жить. Там тебе кашу по три раза в день никто варить не станет.

– Лучше о себе подумай. Как вы свадебный стол из одних овощей накроете?

– Пост к тому времени уже закончится. Или ты думаешь, что мы стали бы устраивать праздник в то время, как всем рекомендовано поститься?

Кира ничего не ответила. Она вообще считала, что с тех пор, как Леся решила первый раз поститься, жить с ней под одной крышей стало значительно сложней. И ладно бы Леся делала это, исходя из какой-то особой душевной надобности. Нет, ничего подобного, Леся решила поститься, потому что услышала от кого-то из девчонок у них в фирме, что они постятся уже который год всей семьей и делают это и перед Пасхой, и перед Рождеством.

– А вы? – спросила эта девчонка у Леси. – Соблюдаете посты?

– А мы нет, – растерянно отозвалась Леся, чувствуя, что она что-то упускает в этой жизни.

– Так попробуйте! – посоветовала приятельница. – Это и для фигуры хорошо. Недаром ведь наши предки придумали эти посты, они знали, как заботиться о своем здоровье.

Но так как до двух упомянутых праздников было еще очень далеко, Леся залезла в Интернет и вычитала, что летом тоже имеется целых два поста, один из которых вот-вот начнется.

Она тут же объявила своим близким – Кире, ее Лисице и своему Эдику:

– Петров пост в июне, его мы уже пропустили. Ничего не поделаешь. Но остается еще Успенский пост. На нем мы с вами и потренируемся.

Напрасно Эдик с Лисицей пытались вяло протестовать, вожжи были в руках у Леси. Именно она отвечала у них в доме за все завтраки, обеды и ужины. И если Леся решила, что они все, кроме кошек – Фантика и Фатимы, – будут поститься, то мужикам оставалось только смириться с этим обстоятельством или же самостоятельно жарить себе котлеты. Сначала они так и пытались делать, но Леся всякий раз демонстративно выкидывала все мясные полуфабрикаты, приобретенные в магазине, а никаких других котлет кавалеры готовить не умели.

Барбекю на открытом воздухе было Лесей также категорически запрещено. Когда мужчины попытались ослушаться, да еще привели с собой приятелей для моральной поддержки, Леся уселась возле мангала и завела разговор о том, как много они теряют, отдавая предпочтение пище телесной вместо пищи духовной, и что съеденный ими сейчас кусок мяса будет таким же, как нажарят в аду из них самих черти. Отбивные попадали из рук этих бедолаг.

А когда мясо было все-таки готово, Леся принялась так горестно вздыхать всякий раз, как кто-то откусывал кусочек, что есть мужикам совершенно расхотелось. Приятели вспомнили о каких-то своих делах, торопливо попрощались и убрались восвояси. А торжествующая Леся еще долго махала им вслед.

Правда, после этого между Лесей и Эдиком произошла ссора, во время которой они наговорили друг другу много всякого. А так как Кира встала на сторону Леси, а Лисица – на сторону Эдика, то скандал вышел грандиозным. Откровенно говоря, Кире казалось, что это не такой уж хороший способ, чтобы провести пост.

Но теперь это тяжкое для всех испытание наконец осталось позади. И Леся с Эдиком собирались отпраздновать свою свадьбу по всем правилам. Никаких постных кушаний, только все самое вкусное!

– Итак, с банкетом вопрос решен. Спиртное мы закупили. Фотограф у нас имеется. Вопрос с платьем тоже закрыт!

При этих словах подруги Кира едва удержалась от стона. Платье! Вот уж поистине мука мученическая. Лесе, видите ли, требовалось совершенно особенное платье, в котором она была бы не похожа ни на одну другую невесту. И напрасно Кира пыталась вразумить подругу, объясняя, что все невесты разные, ни одна не похожа на другую, обычно скромная в своих желаниях Леся тут закусила удила и ничего не хотела слушать.

В результате подруги потратили на выбор платья, его примерку, подгонку и прочее столько времени, что можно было бы успеть одеть целый полк самых привередливых невест. Только само платье они выбирали целых три дня, являясь в свадебный салон словно на работу.

Но зато Леся в итоге смотрелась в своем подвенечном наряде просто сногсшибательно. Она нашла его не сразу. Первые два дня были потрачены впустую. Но на третий продавщицы встретили Лесю словами:

– У нас есть новинка – платье от талантливого молодого модельера. Чудо, а не платье!

Едва Леся увидела это платье, как она тут же влюбилась в него. Впереди на груди платье было отделано перьями, дальше шло сплошное шитье белым бисером. Кира где-то понимала портного, изобразившего это отнюдь не дешевое великолепие. Надо же было ему хоть чем-то оправдать немыслимую цену платья, потому что вся красота находилась исключительно спереди, а сзади же платья практически не было!

Когда Леся в первый раз повернулась к подруге спиной, у Киры изо рта едва не выпрыгнул леденец, который она сосала от нечего делать в ожидании появления подруги из примерочной.

– А… а что же это с платьем? – с трудом выговорила Кира, когда дар речи вернулся к ней, хотя и не в полном объеме. – А?

– Так оригинально, правда?

– Офигеть! – только и смогла выдавить из себя Кира.

Дело в том, что невеста была прикрытасзади лишь частично. Очень-очень частично. Сзади на платье словно бы бушевали холодные всполохи. Но этих всполохов, надо признаться, очень красиво извивающихся белоснежными перьями и вышивкой по прозрачному нейлону, было явно недостаточно, чтобы прикрыть хотя бы пятьдесят процентов спины и особенно Лесиного филея.

– Можно будет надеть еще юбку, – принялась объяснять ей Леся. – Специальный фасон, сейчас увидишь.

С нижней атласной юбкой и впрямь стало немного приличнее. Не намного, но все же. Но юбка прикрывала опять же лишь филейную часть Леси, все, что выше талии и ниже попы, было по-прежнему оголено на пятьдесят процентов. Да еще и с юбкой платье стало смотреться как-то совсем не так.

– Ну, ничего, – пробормотала Кира, решив, что приличия важней стиля. – Миленько.

– А мне очень нравится. Жаль, сзади я себя не вижу.

– А ты посмотри!

Леся изогнулась, внимательно осмотрела себя, и Кира затаила дыхание. Она была уверена, что подруга начнет немедленно снимать с себя это платье, но ничего подобного не произошло.

– По-моему, без юбки было лучше.

– Посмотреть бы на этого типа, который это платье сшил! – в сердцах произнесла Кира.

Договорить Кира не успела, потому что в эту минуту в дверях ателье появилась причудливо одетая личность. Худенький белобрысый юноша, похожий на кузнечика и по внешнему виду типичный гей, танцующей походкой и виляя бедрами вошел в помещение.

Кира и не подозревала, что ее желанию суждено сбыться так быстро. Но оказалось, что это и есть творец платья, молодой модельер Николо Субатини, по паспорту – Николай Субботин.

– Мои дорогие, – пропел он сладким словно мед голосом. – Чмоки, чмоки вам всем!

– Привет, Николо, – также расцеловались с ним продавщицы. – Ты как нельзя вовремя.

– А что такое?

– Мы твое платье почти продали! Взгляни!

Николо проворно обогнул зеркало, которое отгораживало его от Леси, лицо его сияло.

– Прекрасно! Платье словно бы для вас сшито!

– Мы чуть-чуть тут можем убрать. А тут прибавить.

– Да, – согласился Николо. – А тут будет хорошо подколоть.

Он попросил Лесю повернуться и застыл.

– Что с вами? – полюбопытствовала Леся.

– Боже! – воскликнул модельер в ответ. – Скажите мне, что это такое?

В голосе его звучала настоящая драма. Он заломил руки, потом прижал их к глазам, словно бы не в силах был видеть то, что представилось им.

– Что такое? – всполошились перепуганные его воплем продавщицы. – В чем дело?

– Вот это! – с отвращением произнес Николо. – Что это за дрянь вы напялили на ее тело?

– Это… это юбочка.

– Какая юбочка!? – вознегодовал Николо. – Это мерзость!

Взглянув на Лесю, он воскликнул:

– Снимите эту мерзость немедленно!

Леся поспешно повиновалась. Николо с омерзением швырнул юбку продавщицам.

– Это пошло! – заявил он им. – Носите сами эти нижние юбки! Мое платье – творение само по себе. И в нем должна находиться одна лишь жемчужина – женщина с прекрасным телом. Никаких преград. Одна лишь прекрасная женская нагота в морской пене. Афродита, поднимающаяся с морского дна! Прозрачная вода, белая пена, волны!

Так вот что означали зигзаги на платье! Кира только сейчас поняла замысел модельера, и он ей понравился. В другой ситуации она и сама не отказалась бы от такого платья, оно было поистине незабываемо. Но на свадьбе?.. Уместен ли там будет такой вызов общественной морали? Все-таки невеста – это символ непорочности. А о какой непорочности может идти речь, если невеста почти голая сзади?

Но Леся ни о чем таком не думала. Она слышала лишь слова про Афродиту, выходящую на землю из пены морской.

– О-о-о! – Леся смотрела на модельера словно завороженная. – И это все буду я?

– Разумеется! Вы! – восторженно воскликнул этот странный тип. – Вы типичная Афродита! И более того, я хочу, чтобы вы стали моим творением! Я лично проведу вас по всем этапам, сделаю вас настоящим совершенством! Ослепительной красавицей. О, нет, не обижайтесь, вы и сейчас хороши в этом платье, но я помогу вашему образу обрести законченность. Вы согласны?

– Согласна! – выпалила Леся прежде, чем Кира успела как-то отреагировать и остановить ее.

– Вот и чудесно, – просиял Николо. – Мы с вами будем неразлучны. И вы засияете у меня как самый драгоценный брильянт!

Затем, взглянув на продавщицу, которая все еще держала в руках юбку, с отвращением произнес:

– Унесите это отсюда! Не желаю это видеть!

Кира с сожалением проводила глазами юбку. Единственная надежда на то, что Леся будет выглядеть хоть сколько-нибудь прилично, пропала вдали. А все по вине этого паяца, который возомнил себя великим эстетом. Кира почувствовала смутное неудовольствие этим клоуном. Бывают люди, от которых одни сплошные неприятности. Похоже, это один из них.

– Как ты считаешь? – повернулась Леся к Кире.

– Это… того… на свадьбе ведь и родственники будут, – только и сумела выговорить Кира. – В том числе мамы – твоя, Эдика… Его тетя… Бабушка!

Но ей не удалось отговорить Лесю от этого безумия. Платье той нравилось невероятно.

– Такого точно ни у одной другой невесты не будет!

Николо не шутил, когда обещал Лесе заняться ею. Он весь пылал и светился, прыгая вокруг Леси и трогая ее своими маленькими, похожими на кукольные ладошками.

– Вы первая, кто оценил мой гений по достоинству! – восхищался он. – О-о-о… У вас есть чувство стиля. Вы понимаете, как пошлы и вульгарны все те наряды, что висят на плечиках в этом ателье. Но мое платье, то есть теперь уже ваше – это нечто невероятное, непредсказуемое, фееричное!

Киру этот юнец раздражал. Она считала, что если бы не голый зад, в том, что Николо считал пенными брызгами, то платье ничем не отличалось бы от сотни других, которые она видела тут, да и в других местах тоже. Да, оно невероятно хорошо, но все-таки за такую цену можно купить платье ничуть не хуже и уж, конечно, гораздо приличнее.

Николо – талантлив, но в то же время слишком самолюбив. Может быть, для модельера это качество необходимо, но все-таки в Николо его чересчур много.

Но говорить об этом юнцу Кира не стала, потому что видела: юноша пришелся ее подруге по душе. Они вдвоем так славно пели в унисон, что совсем забыли про Киру. А ей это было только на руку. Странствия по городу в поисках платья порядком утомили Киру. И она была рада, что Леся нашла нового компаньона.

Николо оказался очень полезен, он и впрямь с охотой и пониманием дела помог Лесе подобрать туфли, нашел ей визажиста и парикмахера, который поклялся, что изобразит на голове у Леси к назначенному сроку целый Версаль. Он именно так и выразился – Версаль. Но Николо и тут проявил свою натуру.

– Версаль – неуместен, – заявил он решительно. – Тут нужны Афины! Изобразишь?

– Изображу!

Поняв, что Леся теперь находится в надежных руках, Кира совершенно выпала из предсвадебной гонки. Каждый вечер они все слышали из уст Леси многочисленные хвалебные оды в честь Николо.

Наконец Эдик даже не выдержал и спросил у невесты:

– Может быть, ты его и на нашу свадьбу пригласишь?

– Я это уже сделала.

Эдик задохнулся от возмущения, а Леся тут же добавила:

– Ты же помнишь, с моей стороны было на одного гостя меньше. Теперь этот недостаток восполнен.

Эдик пошевелил губами, но так и не нашелся, что возразить. Зато нашелся Лисица.

– Я не хочу сидеть за одним столом с геем!

– Как тебе не стыдно! – воскликнула в ответ возмущенная Леся.

Но Лисица ничуть не устыдился.

– Мне?! Почему это мне должно быть стыдно? Это ведь не я тащу к тебе на свадьбу гея!

– Ты так говоришь, словно он убийца или вор! К твоему сведению, быть геем даже модно.

В ответ Лисица завернул такую лихую тираду про геев и вообще лиц нетрадиционной ориентации, что стало совершенно ясно: если Леся настоит на своем и Николо появится на теплоходе, за его жизнь и спокойствие нельзя будет дать и ломаного гроша.

И тем не менее Леся настаивала на своем. Все-таки она была невестой, а значит, пользовалась определенными привилегиями. Эдик не стал с ней спорить. Ну, хочет его невеста видеть у себя на свадьбе приятеля-гея, что за беда, это все-таки лучше, чем пригласить на свадьбу приятеля-натурала.

– А ты что скажешь? – обратилась Леся к Кире.

Кира обрадовалась. Ей было что сказать по этому поводу.

– Не подумай, что я поддерживаю Лисицу, – произнесла она, – но просто на корабле может оказаться много людей, разделяющих его точку зрения. Как знать, будет ли Николо комфортно с ними? Не обидят ли они его невзначай? Ведь люди бывают такими грубыми подчас.

– Мы никому не скажем, что он гей!

– Думаешь, это не заметно по его внешнему виду и манере держаться? Уверяю, все сообразят, что с Николо что-то не то.

– Вот вы как!..

И Леся замолчала, давая понять, что она явно обижена позицией своих друзей. Но до свадьбы еще оставалось несколько дней. И Кира надеялась, что ей удастся образумить подругу. В конце концов, Леся сама говорила, что на теплоходе поплывут только самые близкие ей люди. И даже если взять и отбросить м-м-м… некоторую странность поведения Николо, то все равно он никак не попадает в этот список. Ведь он знаком с Лесей без году неделя.

Глава 2

Тем не менее время бежало вперед. В назначенный день и час все гости, друзья и собственно жених с невестой стояли у дверей Дворца бракосочетаний на Фурштатской улице и возбужденно обсуждали предстоящий праздник и саму поездку.

Как ни странно, многие из приглашенных ворчали.

– Ой, не дело вы с Эдиком, Леська, задумали, – покачала головой Лесина мама – тетя Света. – И что это за причуда такая – прямо из ЗАГСа и на корабль? Почему нельзя было просто снять ресторан в городе и нормально всем вместе посидеть? А потом бы вы уже вдвоем поехали в свадебное путешествие. Все так делают, но у вас ведь вечно не как у людей.

И тетя Света обиженно отвернулась от дочери. Она считала, что дочь у нее получилась какая-то неудачная. Во всяком случае, никто ни разу не слышал из уст тети Светы похвалы в адрес дочери. Леся же сделала вид, что не слышит маминых укоров. А Кира вздохнула. Честное слово, пусть бы Леська пригласила на свадьбу хоть всех геев города, лишь бы взамен она не позвала тетю Свету.

Тетя Света обладала удивительнейшей способностью портить настроение всем окружающим, кажется, даже не прикладывая к этому никаких особых усилий.

– Глупая ты у меня, Леська, – снисходительным тоном произнесла она снова. – Своей головы нет, так хотя бы у меня совета спросила.

Леся снова промолчала, но Кира хорошо понимала, чего стоит ей не сорваться, не обидеться на маму и не расплакаться при всех. Ведь столько труда и нервов было вложено в организацию праздника. Надо было всех родственников собрать, скоординировать, взять у всех паспорта, заказать туры, никого не забыть и ничего не упустить. Конечно, куда проще было бы просто устроить свадьбу в обычном ресторане. Хотя и тогда, наверное, тетя Света нашла бы к чему придраться. Сказала бы, например, что свадьба у дочери до омерзения банальна, надо было не ресторан заказывать, а придумать что-нибудь этакое… оригинальное.

– Не огорчайся, – Кира дотронулась до Лесиной холодной руки. – Все просто классно!

– Ты думаешь?

– Уверена! Сейчас вы распишетесь, и мы продолжим пить шампанское за ваше здоровье.

Шампанского было приготовлено десять коробок, которые сейчас были распиханы по багажникам машин. Даже в лимузине, на котором прибыли Леся с женихом и свидетелями – Кирой и Лисицей, стояло несколько бутылок. По дороге друзья уже распили одну, и теперь Кира ощущала, что ей необходимо на минутку оставить своих друзей. Она запросто может опозориться, если в самое ближайшее время не найдет местечко для уединения. И почему так получилось? Но то ли она не рассчитала дозу, то ли с шампанским было что-то не то. Однако факт оставался фактом: пузырьки как-то слишком уж быстро добрались до выхода.

– Как ты думаешь, где тут у них туалет?

– Я не знаю, – отозвалась Леся и с тревогой добавила: – А тебе очень нужно?

– Очень.

– Может быть, подождешь? – умоляюще прошептала Леся. – Уже скоро роспись.

Но Кира не могла ждать. Ее прямо распирало изнутри.

– Я быстренько, – пообещала она подруге и поспешила внутрь ЗАГСа.

Тут она не стала задерживаться и, быстро сориентировавшись, поспешила в указанную сторону. Вот и дамская комната! Влетев в нее, Кира быстро заперлась в кабинке, и на какое-то время весь остальной мир перестал для нее существовать. Какое блаженство!

Закончив с одним делом, Кира принялась оправляться. Она нарочно надела самое скромное платье, чтобы хоть немного оттенить буйство перьев и стекляруса на платье невесты. Кира остановила свой выбор на светло-зеленом шелковом платье, которое обладало лишь одним недостатком: оно мялось, и чтобы выглядеть в нем прилично, требовалось приложить определенные усилия.

Вот и сейчас Кира старательно расправляла складки, чтобы они расположились живописно, а не абы как, и чтобы не было похоже, что она где-то валялась, а не просто сходила на минуточку в туалет.

Достав флакон духов, Кира основательно себя ими опрыскала. Пусть она будет душистая, словно роза.

Внезапно до слуха Киры донесся какой-то странный звук. Какое-то прерывистое шипение исходило из соседней кабинки. Кира была готова поклясться, что раньше этого звука не было. Точно так же, как она могла бы поклясться, что когда она вбегала в туалет, обе кабинки были пусты. Кира заняла правую, а в левой никого не было. Тем не менее шипение продолжалось. Было в нем что-то жутковатое, отчего у Киры пробежал мороз по коже.

Она тут же взяла себя в руки и решила, что нечего трусить. За дверями туалета полно народу. Так что в случае чего к ней прибегут на помощь.

– Кто это там шипит? – громко спросила она. – А?

К ее удивлению, шипение тут же стихло, зато раздалось ругательство. Кира вздрогнула. За стенкой кто-то был! И более того, этот кто-то был мужчиной. Во всяком случае, голос был точно мужским. Затем дверь хлопнула, по ногам потянуло сквозняком, а затем раздались чьи-то голоса. Это зашли в дамскую комнату подружки невесты с другой свадьбы.

Они вертелись возле большого зеркала, прихорашиваясь и поправляя свои прически. И с интересом посмотрели на Киру, когда она вышла из одной кабинки и тут же заглянула в соседнюю. Кира и сама не знала, что надеется там найти. Но ей хотелось узнать, что за мужчина был в соседней кабинке, и особенно, что за штука издавала такое странное шипение.

Однако в кабинке было пусто. Лишь на полу валялась маленькая круглая железка, не больше копеечной монеты. Она была новенькая, красиво блестела, и Кира, поддавшись какому-то импульсу, подняла ее и поднесла к глазам. Что это такое, она понять так и не сумела, но по внутренней стороне находки шла аккуратная резьба. То ли заклепка, то ли винтик? Кира в недоумении вертела ее в руках.

Девчонки возле раковины начали поглядывать на нее и хихикать. Кира в смущении вышла. Тем не менее находку она не выкинула, а сунула в сумочку. Зачем ей была нужна эта непонятная металлическая штучка, девушка вряд ли смогла объяснить, даже если бы ее о том спросили. Но привычка подбирать и подмечать все странное, что происходит вокруг, не позволила Кире избавиться от этой находки.

Все остальные были уже в здании ЗАГСа. Леся накинулась на Киру, едва увидела ее.

– Куда ты пропала? Нас уже вызвали! Хороша свидетельница, ничего не скажешь!

– Теперь все в порядке. Я готова приступить к своим обязанностям.

– Очень рада это слышать. Ну, пошли!

И Леся первой, словно возглавляющий эскадру эсминец, устремилась вперед, позволив полюбоваться своей кормой всем гостям. И если раньше кто-то еще не видел платья невесты, так сказать, с торца, то теперь всем представилась такая возможность.

Кира услышала, как из толпы гостей позади нее донеслось чье-то отчетливое аханье. Кажется, это было со стороны приглашенных Эдика. Помимо мамы и папы Эдика, на церемонии присутствовала также и его бабушка – высокая, худая старуха со скорбно поджатыми губами. Кажется, она отнюдь не одобряла брака своего внука с женщиной старше его, да еще и не девственницей. Губы бабушки в этот момент прошептали какое-то не очень приличное слово, которое явно услышала мать Эдика, покосившаяся на свекровь с неодобрением.

Ведь если бабушка Эдика не была в восторге от его выбора, то родители жениха в их Лесе души не чаяли. С этой стороны опасности ожидать было нечего. Но все же Кира корила себя за то, что не уследила за Лесей и позволила ей купить это провокационное платье. Впрочем, тут же обнаружилась и еще одна проблема, которая была поважней туалета невесты.

– Где же фотограф?

– Он уже давно должен быть тут!

– Игоря еще нет.

– Ему кто-нибудь звонил?

– Раз двадцать. И все время он в пяти минутах ходьбы.

В это время дверь распахнулась, и в нее влетел красный запыхавшийся толстячок со смешной, похожей на яичко головкой. Он повертел ею по сторонам, увидел призывно машущего ему Эдика и просиял улыбкой:

– А вот и я!

На груди толстячка болталась современная камера, как прикинула Кира, тысяч за сто – сто двадцать, никак не меньше. Поняв, что это и есть тот самый Игорь, который должен фотографировать свадьбу, Кира принялась с интересом его разглядывать.

Первое, что она поняла – что этот человек ей определенно не нравится. Он вызывал антипатию одним своим видом. Бывает же такое, взглянешь на человека и сразу поймешь – нет, дружить с ним я не буду никогда и ни при каком раскладе.

Вроде бы, с одной стороны, Игорь и был похож на Эдика, сказывалось фамильное сходство, ведь отец Эдика и мать Игоря были родными братом и сестрой, а с другой – это был совсем другой человек, на Эдика ничуть и не похожий. Эдик никогда не был ни суетлив, ни потлив, ни излишне улыбчив. Вся добрая сущность Эдика проявлялась в его глазах, а вот глаза улыбчивого Игоря, напротив, были какими-то холодными и пустыми. Но зато он постоянно улыбался, лебезил, успел обнять бабушку, маму – высокую худую женщину с длинным лошадиным лицом, которая попросила их всех звать ее Ларисой без всяких отчеств, а также тетю – маму Эдика, и его отца – своего дядю. Все это отнимало время, невеста нервничала, но Игорю, казалось, не было до этого никакого дела.

Эдик не выдержал и едва слышно попросил Игоря:

– Начинай уже фотографировать.

– Слушаюсь!

Игорь вытянулся во фрунт и шутовски отдал честь Эдику. Почему-то это показалось Кире отвратительным фарсом. Но еще больше ее удивило поведение бабушки Эдика, которая при первых же его словах обратилась к своей невестке с громогласным замечанием: