Алмазное сердце Шевченко Ирина

ГЛАВА 25

Джед

Волк ждал. Сдерживал клокотавшую в груди ярость, изредка прорывавшуюся наружу с негромким рычанием. Царапал заледеневший под лапами снег. Желтые глаза напряженно всматривались в серое предрассветное небо над снежными пиками. Скоро за горной грядой взойдет солнце и зальет небосвод кровью. Скоро…

Дом Тэсс располагался в невероятно красивом месте. Вчера мне не удалось этого оценить, а сегодня, как только рассвело, я открыл настежь окно и просто любовался зеленым лугом, начинавшимся сразу за ним лесом и синей озерной гладью. К воде вела утоптанная дорожка, у деревянного причала ждала лодочка — сесть и уплыть от всех тревог…

…Выбраться на середину озера, где поглубже, камень на шею — и в воду. Тоже вариант.

Но не для меня. Я пока побарахтаюсь.

— Вы уже не спите, дэй Джед? — заглянул в комнату тайлубиец.

На самом деле я еще не спал. Не вышло: слишком много мыслей в голове, даже вином не получилось прогнать.

— Вы…

— Ужасно выгляжу? Я в курсе.

— Ваши руки…

— Пройдет.

Порезы не заживали. Но это временно: вернется волк и способность оборачиваться — перекинусь… Или откинусь.

Там видно будет.

— Рик еще спит? — узнал я у тайлубийца.

— Думаю, да. Но я не заходил к нему сегодня. Дэйни Лисанна еще не вставала. А дэйни Корделия уже проснулась, я сварил ей кофе. Мне кажется, она расстроена чем-то.

— И это тоже пройдет.

— Дэй Джед, я понимаю, что этот вопрос уже приелся, но… Что-то случилось? Снова?

— В последнее время у нас постоянно что-то случается, друг мой, — улыбнулся я. — Свари и мне кофе, будь добр. А я пока навещу Рика.

На столе, под дневником, которого никому уже не прочесть, остались два конверта. Я не сказал о них тайлубийцу. Если что-то случится, их найдут позже.

Не имея уверенности в том, что переживу это утро, я потратил остаток ночи на то, чтобы составить указания для Унго и подробно разъяснить положение дел Ричарду. Записал то, что удалось вытянуть из дневника, и свои собственные измышления. Набросал возможный план дальнейших действий — как, по моему мнению, следовало поступить друзьям, чтобы разрешить проблему с Менно. Только об одном, может, не самом главном, но важном для меня, решился поговорить с унери лично.

Шамана я застал в постели. Он уже не спал, но и вставать, судя по всему, не собирался. Увидел меня, тихо прокравшегося в его спальню, улыбнулся и с наслаждением потянулся.

— Доброе утро.

— Доброе? — Из моих уст это прозвучало как вопрос. — Выглядишь уже неплохо.

— И чувствую себя так же, — радостно сообщил виконт.

Почивал дэй Энсоре нагишом, прикрывшись лишь тоненькой простынкой, и я, заметив это, вдруг почувствовал себя неловко.

— Я хотел с тобой поговорить, — сказал я ему, отвернувшись. — О Сане.

— А…

— Не перебивай! — прикрикнул я на хотевшего что-то вставить приятеля. — Я не собираюсь лезть в ваши отношения, не собираюсь отстаивать свои… исключительно гипотетические права. Я рад за вас обоих. В самом деле рад. Но, зная тебя, хочу задать всего один вопрос. Сана… Она замечательная. И она заслуживает самого лучшего отношения. В общем, я хочу, чтобы ты дал мне слово, что никогда ее не обидишь и действительно женишься на ней.

— Джед, прости, но с какой стати мне это делать?

— Что? — Я с гневом воззрился на него, мечтая испепелить шамана взглядом.

— Я спрашиваю, почему я должен на ней жениться? — спокойно повторил Рик. В черных глазах унери читалась откровенная насмешка.

Убью.

— Как у тебя хватает наглости так с ней поступать? — прорычал я. — Она не одна из этих твоих… Она была такой счастливой, когда вышла от тебя ночью, а ты хочешь разбить это счастье?

— Ночью? — продолжая усмехаться, переспросил негодяй. — Счастливой? Ну так, брат, тому были причины. Гляди-ка! — Он вскочил на ноги, с ходу распахнув на себе простыню. — Что скажешь?

Точно убью.

— Избавь меня от демонстрации предмета ее радости, — попросил я сквозь зубы.

Прикрыться шаман и не подумал, и ухмылка не исчезла со смазливой физиономии.

— Не путай предмет своей зависти с причиной ее радости, — сказал он мне, насмехаясь уже открыто. — Радость выше.

Пока я подыскивал достойный ответ — да хоть какой-нибудь ответ! — взгляд мимо воли скользнул по фигуре унери…

— Рана, — понял я. — Твоя рана — ее уже нет. Даже следа не осталось.

У волков остаются шрамы лишь от зубов и когтей сородичей, а еще — от некоторых боевых заклинаний людских магов, но даже если не считать полученное в мире духов ранение магическим, всего за день шрам не исчез бы.

— Да, — кивнул Ричард. Ухмылка сменилась спокойной улыбкой. — Спасибо Сане.

— Она тебя вылечила? — не поверил я.

— Она же целительница, — пожал он плечами, кутаясь в простыню. — Правда, кто-то успел внушить ей, что совершенно бездарная. Не знаешь кто? Но это уже не важно, прошедшая ночь расставила все по местам.

Для меня — нет.

— Хорошо, — вздохнул я. — Положим, с этой ночью мы разобрались. А как быть с той, которую вы провели вместе в особняке Ленсвитов?

— А, милые крошки Ленсвит! — рассмеялся шаман. — Очаровательные болтушки, не правда ли?

Он посмотрел на меня, понял, что я не собираюсь присоединяться к веселью и озадаченно нахмурился.

— Джед, ты серьезно? Серьезно считаешь, что я и Сана… Ладно я. Но Сана?! Мы ведь об одной Сане говорим? О той, которая час просидела на крыше сарая и собиралась в монастырь после того, как я только попытался ее поцеловать? Об этой Сане? Скажи, когда ты пришел к Ленсвитам, она сидела на крыше?

— Когда я пришел, она обнималась с тобой в саду, — не скрывая злости, припомнил я.

— О, брат! На днях я видел, как ты обнимался со своим тайлубийцем. Не знаю, что теперь и думать.

— Рик! Я не шучу.

— Я тоже. — Унери показал клыки. — Да, у Ленсвитов мы спали в одной комнате. Вместе. Как и несколько ночей до этого. К слову, до того, как попали в имение Тэсс, ночевали в обнимку в одном очень неуютном сарае. Потом немножко побегали по лесу. Романтика, да? Считаешь, после этого я должен был оставить Сану одну в незнакомом доме? Обернулся, прикинулся левреткой у нее в ногах…

— А Драм? — спросил я, уже понимая, что и этому найдется какое-нибудь объяснение. А моей глупости — нет.

— Что — Драм?

— Она не ночевала в своем номере.

— Верно, — усмехнулся шаман. — Потому что ночевала в твоем.

А поутру краснела и прятала глаза…

— Джед, можно я тоже тебя кое о чем спрошу? — заговорил после долгой паузы Ричард. — Всего один вопрос.

— Да?

— Почему ты еще здесь?

Действительно, почему я еще здесь, когда хочется под землю провалиться?

Я вздохнул, махнул рукой вместо извинений и поплелся к двери.

— Погоди, — окликнул меня на выходе Рик. Бросился к своей сумке и достал какой-то конверт. — Вот, было с теми бумагами. Забыл отдать.

Это было письмо, которое дала мне Ула, со сделанной ее рукою припиской. Наверняка Рик прочел. И вряд ли, чтобы просто забыл. Скорее — ждал удобного случая.

Я улыбнулся, пряча конверт в карман: ученик стоит наставницы.

К Сане вошел без стука, лишь в последний момент подумав, что девушка, может быть, еще не проснулась. Что ж, есть повод разбудить.

Но этого не понадобилось. Целительница уже встала и успела одеться. Когда я ввалился в комнату, она причесывалась перед трюмо. Перехватила в зеркале мой взгляд и настороженно обернулась.

— Джед… Что-то случилось?

Унго прав, этот вопрос звучит в последнее время слишком часто.

— Еще нет. — Я закрыл за собой дверь.

— А должно? — По мере того как я не спеша приближался к ней, она так же медленно пятилась к окну.

— Возможно, — пробормотал я, зачарованный серебристым сиянием распущенных по плечам волос. — Всегда что-нибудь случается, когда я собираюсь тебя поцеловать.

Девушка резко остановилась, не отвернулась, не отвела взгляда, и я, посчитав это за согласие, шагнул к ней…

И был встречен звонкой пощечиной. Удар был такой силы, что я, ослабленный ночными чтениями, едва устоял на ногах.

— Да что ты о себе возомнил?! — выкрикнула лекарка гневно и, не дожидаясь ответа, оттолкнула меня в сторону и выбежала за дверь.

А я остался стоять посреди комнаты, как дурак.

Хотя почему «как»? Он и есть.

Немного успокоившись и кое-как приведя в порядок мысли, я вышел из комнаты с твердым намерением закончить неудачно начавшийся разговор. Но Саны не было ни в гостиной, ни в кухне, ни в комнате Рика — ее вообще не было в доме.

На крыльце и на лужайке у дома — тоже. И у причала.

Мун и все ее демоны!

Вряд ли девушка ушла далеко. Просто свернула в лесок, спряталась за деревьями… Но куда именно она пошла?

Я принюхался. Запах трав, ароматы леса, от озера немного тянет тиной. И все.

Прислушался — ничего, кроме шума листвы и птичьего гомона.

Так ощущает человек. Слабый, беспомощный человек.

От бессилия хотелось выть, но я и этого сейчас не мог.

Сжал кулаки… И вдруг почувствовал, как когти впиваются в ладонь. Небо стало выше, мир — ярче, и прошуршавший по кронам деревьев ветерок принес с собой звук легких шагов и знакомый запах. Запах теплой кожи и серебристых волос…

Волк был доволен собой. Он успел вовремя. Человек нуждался в помощи. Человек устал, ослабел. Человек был расстроен. Даже зол, хоть еще не понял этого. Волк подхватил его злость и обиду и без труда отыскал их причину. Человек не будет больше страдать — волк позаботится обо всем…

Лисанна

«Да как он смеет! Как… как он вообще… Я-то думала… А он… Еще в Лазоревой Бухте, когда он врал, как сильно влюблен в Викторию, а я… Я из-за него не пошла тогда в ратушу. Все из-за него! Пошла бы, и не было бы потом всего этого. Сейчас бы спокойно… где-нибудь… А потом эти танцы… И вообще… Меня чуть собаки не загрызли — из-за него! И сам чуть не задушил… А теперь пришел: вот он я. И что я должна была делать? Тут же броситься к нему в объятия?» — Мысли в голове путались, сердце бешено колотилось, отдаваясь стуком в висках…

Я топала по лесу, не разбирая дороги. Может, и надо было сразу в объятия. Чем плохо? Сама же мечтала… Но не так же!

А как? Ответить себе я не успела. Внезапно что-то заставило меня остановиться и обернуться. Легко огибая деревья и перепрыгивая невысокие кустики, на меня мчался, оскалив клыки, огромный волк. Солнце серебрило густую шерсть, и отсвечивала маленькой звездочкой бриллиантовая капелька-серьга…

Я смотрела на него и не могла пошевелиться от страха.

Нет. Не может быть. Это просто сон.

Когда зверь был всего в двух шагах от меня, я как будто очнулась, но поздно. Закричала, но волк уже встал на дыбы, ощерился, сильные лапы толкнули в грудь, и я упала на спину.

Все повторялось. Один в один как в том сне. И я знала, что будет дальше. Зажмурилась…

Горячее дыхание обдало шею. Над ухом послышался сердитый рык… И шершавый язык лизнул щеку…

— Не бойся. Никогда не бойся меня. — Я не открывала глаз, лишь чувствовала, как шерсть под моей рукой сменилась гладкой кожей, и уже не влажный нос, а теплые губы осторожно касались моего лица. — Да, я — волк. Но волк — это я. Понимаешь?

Я понимала лишь то, что сейчас расплачусь. От недавнего страха, от облегчения, от нежности в его голосе — от всего сразу.

— Посмотри на меня, пожалуйста.

Он так попросил, что невозможно было ослушаться. Взглянула, и сердце защемило: бледный, осунувшийся, вокруг глаз — темные круги. Рука сама собой потянулась погладить колючую от щетины щеку.

— Я жить не смогу, если с тобой что-нибудь случится, понимаешь? И никому больше не позволю тебя обидеть. Даже себе. Особенно себе. Сана, я…

Не договорив, оборотень замер, прислушиваясь и принюхиваясь, а через несколько секунд и я расслышала чьи-то тяжелые шаги за кустами. Ветки раздвинулись, и на нас уставилось длинное дуло ружья. Вслед затем появилась бородатая физиономия.

Человек округлил глаза и присвистнул, оценив открывшуюся ему картину: я на земле и нависший надо мной метаморф, только-только перекинувшийся в человека, следовательно… Я покраснела, поняв, что он лежит сейчас на мне совершенно голый, и со стороны это выглядит весьма недвусмысленно.

— Вона как, — прогудел мужик, не опуская ружья, и строго вопросил раскатистым басом: — По любви?

Джед ласково провел пальцами по моей щеке, стирая слезинку.

— По любви.

— А я не тебя, охальник, спрашиваю! — заявил незнакомец. — Пусть девка скажет!

Я поглядела на волка и поняла, что не только человек с ружьем ждет сейчас моего ответа.

— По любви.

И утонула в теплых серых глазах…

— Чего ж орешь, если по любви? — проворчал мужик, убрал ружье и потопал туда, откуда пришел, недовольно бурча.

Но что он там бормотал, я уже не слышала. Только перемежаемый поцелуями шепот о том, что все теперь будет хорошо, все наши беды скоро закончатся, и тогда мы вернемся домой и он попросит у отца моей руки, но сначала подарит нож…

А когда за поцелуями уже не осталось времени для слов, Джед вдруг перекатился в сторону и поднялся с травы уже на четыре лапы. Отряхнулся и сказал, что пора возвращаться в дом, потому что он не хочет, чтобы я сидела на крыше…

Джед

Несмотря на теплую, можно даже сказать жаркую, погоду, вода в озере была ледяной. Но именно это мне сейчас и было нужно. Проводив Сану до крыльца, я отыскал на берегу уединенное местечко и, приняв человеческий облик, с разбега влетел в воду. Волком тоже можно было поплавать, но вряд ли получилось бы лечь на спину и расслабиться, глядя в чистое синее небо.

Меня до сих пор трясло: я едва не убил ее. Снова. Сознание вернулось в последний момент, а до того зверь полностью подчинил себе наше общее тело… Мун Семихвостая! Я поймал себя на том, что думаю о волке, как о другом существе. Жуткое чувство. Нет, нас не двое — я один. Не волк и не человек. Я — это я.

Вновь обретя целостность, я перестал ощущать последствия бессонной ночи и кровососущих чтений, раны на руках превратились в тонкие белые шрамы, и головокружение прошло. Но в мыслях царила сумятица. Казалось бы, после объяснения с Саной на душе должно было стать легче. Конец нелепым подозрениям и беспричинным терзанием. Но в запале надавав обещаний, выполнение которых не мог гарантировать, я чувствовал себя подлецом. Теперь позволить Менно убить меня равносильно тому, чтобы бросить обманутую девушку у алтаря.

И кто защитит эту девушку, если меня не станет?

И другую девушку тоже.

Положа руку на сердце, пока я не знал, о ком идет речь, мне была совершенно безразлична судьба внебрачного отпрыска Эдуарда. Я хотел спасти наши жизни и, если бы это понадобилось, без угрызений совести выдал бы дэю Людвигу и тем, кто его послал, имя бастарда, даже не задумываясь, что с ним станет потом. Но Яра — это другое. Это семья. А семья священна. Да и люблю я эту малявку…

Нырнув напоследок и на спор с сами собою достав до дна, я выбрался на берег и снова перекинулся — пора было возвращаться к друзьям и, увы, к нерешенным проблемам.

Никого не встретив в коридоре, я толкнул лапами дверь и вошел в комнату, в которой провел ночь. Сменил облик, замотался в покрывало, в один глоток допил остававшееся в бутылке вино и только затем поинтересовался у влезшего с ногами на стол шамана:

— Ты когда-нибудь избавишься от привычки совать свой нос в мои вещи?

— Я взял только письмо, адресованное мне, — не отрываясь от чтения, ответил Рик. — То, что ты оставил для своего тайлубийца, даже не трогал.

Не сомневался, что конверты найдут, но не думал, что так скоро.

— Разве там не сказано: прочесть в случае моей смерти?

— Тебя не было почти час. Откуда мне было знать, что ты за это время не умер? — пожал плечами наглец. — Кстати, как погулял? Как прошла встреча со зверем?

— Нормально, — солгал я.

— В первый раз бывает сложно. — Ричард дочитал последний лист и спрыгнул со стола. — Но ты молодец, справился.

— В первый? И часто ты проделываешь такое?

— Мы же не обо мне говорим, — уклонился от ответа унери.

К моему приходу он успел побриться и одеться. Тонкие шерстяные брюки, синяя рубашка с широким отложным воротником, мягкие комнатные туфли — значит, я не ошибся, предположив, что это его вещи занимают половину гардеробной Тэсс.

Нужно будет позаимствовать у дэя виконта один из нарядов: мою одежду изорвал в клочки вернувшийся со склонов Паруни волк.

— Туфли хоть остались? — спросил шаман, прежде чем я успел заговорить об этом. — Мои будут тебе велики. Проверено. Остальное найдешь в шкафу. Приведешь себя в порядок, поешь, и закончим разговор. Я буду в оружейной.

— Где?

С вечера, когда я бродил по дому, никакой оружейной тут не было.

— Зайдешь в кабинет — увидишь, — подмигнул Рик. Прихватил зачем-то мое письмо и испорченный блокнот и вышел за дверь.

Туфли, на счастье, сохранились. Унго отыскал их в траве, вычистил и принес мне. Одежду я выбрал такую, чтобы подошла и для дороги: с возвращением волка вернулось и волчье чутье, и оно подсказывало, что надолго мы в этом доме не задержимся. Брюки, рубашка, жилет. Мы с Ричардом были почти одного роста и сложения, и вещи унери сидели на мне не хуже собственных. Только сюртук оказался чуть узковат в плечах… Ха!

Унго разложил на умывальнике бритвенные принадлежности, но я проигнорировал намек и услал тайлубийца на кухню. От него я уже знал, что Сана с Ярой вознамерились осчастливить нас полноценным горячим обедом, но, покуда тот поспеет, удовлетворился яичницей с копченостями и овощами. Единственное, о чем попросил, чтобы яиц было не меньше пяти, — сам-то я в еде довольно сдержан, а вот волк три дня снег грыз…

Опять! Ругнулся мысленно. Глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Я один, я — это я. И я проголодался.

Ричард ждал в кабинете. По своему обыкновению, сидел на столе, стулья словно не для него придумали.

— Решил подождать тебя здесь. Вдруг заблудишься.

Он соскочил на пол, подошел к стене, на которой висели в несколько рядов картинки в квадратных деревянных рамочках, и ладонью надавил на несколько из них в хаотичном, но явно неслучайном порядке. Что-то щелкнуло, от противоположной стены выдвинулись вперед два книжных шкафа и тут же разъехались в стороны на манер раздвижных дверей, обнаружив уходившую вниз лестницу.

— Оружейная там? — догадался я.

— Точно, — кивнул шаман. — А также тренировочный зал, библиотека и бассейн с подогревом. Еще лаборатория Тэсс, но там нам делать нечего. Да у меня и ключей нет.

— Ничего себе! — поразился я. Простой с первого взгляда дом был далеко не так уж прост.

И сюрпризы явно еще не закончились.

То, что Рик скромно назвал оружейной, скорее походило на музей. Едва мы вошли, зажглись сами собой лампы на стенах и большая круглая люстра. Огромное помещение, полностью занятое стеллажами и стойками, между которыми оставались лишь узкие проходы… Все, что когда-либо придумали люди, чтобы убивать себе подобных, было здесь. Уверен, что в каком-нибудь из шкафов лежали дубины и каменные молоты дикарей, а пока я увидел луки, арбалеты и мечи. Старинные кулеврины. Пистолеты с фитильным замком. Алебарды и протазаны в рядок, словно метлы в дворницкой. Взгляд зацепился за стоящую особняком глефу — точную копию той, что была у унери в мире духов.

— Женщины не знают меры, — прокомментировал обстановку зала Ричард. — У кого-то шкафы ломятся от нарядов, у кого-то — ларцы от драгоценностей, а Тэсс нравятся такие вот безделушки.

— А тебе — нет? — спросил я, озираясь. Глаза разбегались от такого великолепия!

— Нет, — удивил меня ответом приятель. — Я собираю… собирал бы что-нибудь менее громоздкое и смертоносное. Что-нибудь милое и домашнее.

— Комнатные тапочки?

Он промолчал. Подхватил примеченную мной глефу, крутанул в руках и вернул на место. Усмехнулся своим мыслям, но делиться ими не стал.

— Рик, ты ведь меня сюда привел не коллекцией своей… кхм… подруги похвастаться?

— Нет. Подумал, что не помешает прихватить в дорогу что-нибудь помимо бубна. — Он подвел меня к стойке с новейшей продукцией известных оружейников. — Как тебе эти?

Я взял один из пистолетов, поднял, целясь в центр висящего на стене щита.

— Осторожно, заряжен, — предупредил друг.

Я опустил оружие и осмотрелся, теперь уже по-другому оценивая опасные игрушки. Пистолеты и ружья смазаны и заряжены, клинки отполированы до зеркального блеска, старинные арбалеты в идеальном состоянии…

— Тэсс к войне готовится?

Шаман снова не ответил. Взвесил в руке и отложил небольшой многозарядный пистолет. Бросил взгляд на глефу и с сожалением вздохнул.

— Рик, это не мое дело, но зачем ты сказал ей, что скоро женишься?