Чума приходит с запада Соболев Сергей

Пролог. Сицилия, курортный городок Сан Вито ло Капо

В местном воздухе витает атмосфера безмятежности. Все счастливы и довольны жизнью. А как живописно выглядит скала Монако, в честь которой названо лучшее городское кафе! Здесь очень чистые пляжи, весьма ласковое море и добрые, приветливые люди.

Стоит пробыть в Сан Вито хотя бы день, и ты проникаешься этой негой, полнейшей безмятежностью. Идеальное место для отдыха. Вдобавок, что немаловажно, в этом сицилийском городке нет никакой мафии.

Один весьма почтенный местный синьор так и сказал Ветрову: «Никакой мафии на самом деле не существует. Это миф, раздутый в угоду публике, падкой на сенсации».

В ушной раковине Ветрова прозвучал голос старшего группы:

«Уходи из кафе!.. Немедленно!»

— Уже выхожу, — сказал Константин, взбегая по лестнице вслед за прыткой проводницей.

«Через главный вход идут!.. — бросил еще одну подсказку Кэп. — Полиция! Карабинеры! В штатском и в форме!»

Ветров схватил девушку за рукав и заявил:

— Нам нельзя через главный вход!..

Та вырвала руку:

— Не учи меня, мистер! Двигай за мной! Быстро!

На пути у полицейских возникла непредвиденная преграда. В центральном проходе, загораживая его почти весь своим необъятным телом, застыл местный шеф-повар. С выпученными глазами, пучком укропа в одной руке и длинным острым ножом в другой, он представлял собой весьма комическое, но и жутковатое зрелище.

Пока полицейские пытались продавить этого толстяка, загородившего им проход, девушка и рослый шатен успели выскользнуть через запасный выход. Они оказались во внутреннем дворике. А навстречу им уже бежали двое!

Ба, знакомые лица! Именно этих ребят Ветров видел на паркинге сегодня утром!

«Надо добраться до отеля! — прозвучал в наушнике голос Кэпа. — Не дай им себя задержать в этом кафе!»

— Мистер, вломи им! — крикнула девушка. — Выруби! Как прошлой ночью!

Первым, на ходу доставая ствол из подмышечной кобуры, бежал парень лет двадцати семи, смуглый, черноглазый, с внешностью уроженца Магриба. За ним, пытаясь не отстать, поспешал второй. Кто такие? Да бог весть. Поди-ка разбери, кто из ху в этом итальянском театре масок.

Ветров прибавил скорости. Теперь уже он сам несся навстречу этой парочке! Они сошлись посреди двора. Парень, похожий на араба, выдернул пистолет, и в этот самый момент Ветров в прыжке врезал ему стопой в грудь, свалил на землю, заодно и сам несколько погасил инерцию.

У второго типа то ли не было ствола, то ли он изначально не рассчитывал на такой поворот событий. Но вздорный характер — или служебное положение, если он из полиции, — не позволил ему ретироваться или хотя бы отпрянуть в сторону.

Рука нападавшего скользнула по выставленному блоку. Ветров уклонился от прямого удара, засадил коленом в пах и тут же добавил локтем точно в челюсть.

Девица тем временем выкатила из подсобки черный байк, поблескивающий глянцем, завела его, уселась в седло.

— Садись, мистер! — крикнула она, опуская забрало шлема. — Быстро!

Едва только Ветров опустился на заднее сиденье и уже привычно для себя обнял эту особу за талию, как та рванула с места в карьер. Байк с двумя седоками вылетел на боковую улицу, стекающую от церкви к набережной. Свернул он, однако, не в сторону набережной, а именно к центру. Тут же сверху, от собора, на эту же улицу выехала полицейская машина и, подвывая сиреной, понеслась в сторону кафе.

Городской квартал наполнился ревом двигателей. Послышались чьи-то крики.

Байк, натужно ревя мощным двигателем, с трудом набирал скорость на подъеме и вдруг выскочил на тротуар. Раздался скрежет тормозов. Буквально под носом у второй полицейской машины, въехавшей на эту же улицу, байк влетел в боковой переулок.

— Куда отвезти вас, мистер? — крикнула девица из-под шлема. — Где для вас будет безопасно?

— В мой отель.

— Ты с ума сошел? Тебя арестуют!..

«К главному входу!» — прозвучало в наушнике.

— Как можно ближе к главному входу! — скомандовал седок.

Байкерша высадила своего пассажира почти у самого паркинга. Там она, как показалось Ветрову, лишь чуть сбавила скорость. Едва ее спутник успел соскочить с заднего сиденья, как бесстрашная красотка уже вновь дала по газам.

Ветров, не теряя времени, быстрым шагом направился в сторону главного входа. Вплотную к дверям парадного стояли две машины.

— Пара тачек у входа, — сказал «бастионовец» на ходу. — «Фиат» и микроавтобус, зеленый «Фольксваген».

«Это сводная опергруппа из Трапани, — прозвучал в наушнике голос старшего группы. — Кстати, они приехали в отель, чтобы тебя арестовать».

Глава 1. Рим, Италия

Алиса и ее местный коллега приехали в аэропорт Фьюмичино за час до вылета рейса на Палермо. Паоло, так звали этого субъекта, остановил «Гелендваген» почти у самого входа в здание терминала. Парковка, судя по разметке и щитовым знакам, предназначалась исключительно для служебного транспорта аэропорта, а также машин «Скорой помощи», противопожарной службы и полиции. Джип, на котором они приехали в аэропорт, не только не числился на балансе любого из этих ведомств или служб, но и не имел отличительных знаков, фирменных эмблем, рекламных надписей.

Являлось ли это действо следствием выпендрежа со стороны ее спутника? Или же его личные и служебные связи позволяли ему пренебрегать некоторыми правилами даже в столь чувствительных местах, как крупнейший аэропорт Италии?

Спрашивать у Паоло об этом — как и о многом другом — не имело смысла, потому что он все равно не скажет правды. Да и незачем ей. Уже через несколько мгновений она наконец-то избавится от этого типа.

— Спасибо за помощь, Паоло! — Алиса повесила на левое плечо компактный чехол с ноутом, на эту же руку, на сгиб локтя, она определила дамскую сумочку. — Я должна идти. Надеюсь, еще увидимся.

Паоло бросил на нее удивленный взгляд.

— Алиса, дорогая, как ты могла так обо мне подумать? — Обойдя джип, он открыл багажник и извлек из него среднего размера чемодан с выдвигающейся ручкой и колесиками. — Наши аэропорты, особенно Фьюмичино, это просто чума! — сказал Паоло. — То есть они лучшие в мире, и это вам подтвердит любой итальянец. — Детектив улыбнулся. — Но есть свои нюансы, особенно на внутренних линиях. — Он легко, без малейшего усилия, поднял за ручку чемодан. — Я провожу тебя, дорогая Алиса. — Паоло свободной рукой слегка коснулся женского локотка. — Я лично проинструктирую проводников и служащих компании, чтобы они проследили за тобой и твоим багажом!..

В здании терминала царила приятная прохлада. Шелест голосов, турбулентные потоки у стоек и магазинчиков дьюти-фри, броуновское движение человеческих частиц по эскалаторам и проходам. Итальянец уверенно торил дорогу. Они поднялись на второй этаж и остановились у стойки компании «Алиталия».

На табло светился номер рейса. Все правильно — им именно сюда. Вернее, не им двоим, а Алисе, поскольку именно она должна вылететь сегодня на Сицилию, где ее ждет второй и завершающий этап служебной командировки.

У стойки кучковались примерно полтора десятка мужчин и женщин. Кто-то из них улетал этим рейсом на Сицилию, кто-то приехал проводить родственников или знакомых.

Итальянец направился прямо к стойке, но женщина придержала его за локоть:

— Минутку, Паоло. Хочу кое о чем спросить, раз уж ты вызвался меня проводить.

— Давай сначала сдадим багаж, Алиса.

— Не к спеху, — сказала женщина. — Тем более что я кое-что забыла.

— Что, прости? — Паоло посмотрел на нее своими синими яркими глазами. — Я не расслышал. Ты что-то забыла в номере гостиницы?

— Нет, я так не думаю. Просто мне кое-что надо взять из чемодана. — Алиса кивнула в сторону пластиковых кресел, расположенных поблизости. — Иногда я бываю такой рассеянной. Ты уж меня извини, Паоло. — Девушка определила чемодан на приставной столик, открыла его и принялась копаться в вещах, разложенных в свертки и пакеты. — Паоло, у тебя, наверное, есть другие дела? — спросила она, не прекращая своих занятий. — Мне не хотелось бы тебя задерживать.

— Я должен позаботиться о тебе, Алиса, — сказал детектив. — Остальные дела обождут.

— Я могу и сама о себе позаботиться.

— Наши авиалинии!.. — Паоло сделал многозначительную паузу. — Как хочешь, но я не могу оставить тебя здесь одну.

— Почему? Я опытный путешественник, Паоло.

— Я должен убедиться, что ты благополучно села в самолет.

— Я, наверное, тебе уже порядком надоела?..

— Как ты могла такое сказать? — Паоло прижал руку к сердцу. — Клянусь, Алиса, знакомство с тобой — это одно из лучших событий во всей моей жизни.

— Ты мне льстишь.

— Нисколько.

— Ну и куда я могла положить этот сверток? — пробормотала девушка. — Не в пакет же с нижним бельем? Ой, как неудобно!..

Детектив деликатно отвернулся. Теперь он стоял лицом к стойке, за которой только недавно начали регистрировать пассажиров на рейс до Палермо.

Алиса вздохнула про себя. Вот же привязался!..

Паоло — очень доброжелательный, вежливый, улыбчивый мужчина лет тридцати пяти. Он настолько хорош собой, что можно глазеть на него часами, как на картину или скульптуру. Иногда Алисе хотелось даже потрогать его, коснуться безупречно вылепленной кисти с дорогими часами или погладить по безупречно выбритой щеке. Для чего? Хотя бы для того, чтобы избавиться от наваждения, убедиться в том, что это живой теплокровный человек, а не скульптура из мрамора с идеальными мужскими пропорциями, изваянная каким-нибудь гением эпохи Возрождения и упакованная в современный костюм.

Этот субъект наверняка прекрасно знал о том, какое мощное действие он оказывал на клиентов самим своим внешним видом: эмпатическое на большую часть сильного пола и гипнотическое на женщин любого возраста. Кстати, в отличие от большинства соотечественников, Паоло говорил не так уж и много. Как правило, он давал возможность клиенту или заказчику — в зависимости от того, с кем имел дело — выговориться самому. Паоло умел участливо слушать, направлять разговор в нужное русло вовремя поданными репликами или к месту заданными вопросами.

Данный метод известен любому психоаналитику. За счет использования этого нехитрого приема Паоло часто добивался определенных результатов. Такой умело приготовленный коктейль из участия, интереса и сдержанности оказывает, как правило, весьма сильный и позитивный эффект на большинство людей. Ведь в реальности человек все чаще сталкивается с равнодушием, а то и грубостью ближних своих.

Они сразу же перешли на «ты». Для Италии это обычное дело. В девяти из десяти случаев сами же итальянцы предлагают поступить так.

— Мы можем перейти на «ты»? — спросил у нее Паоло в самом начале их первой встречи.

— Конечно, — сказала тогда Алиса. — Я и сама хотела тебе это предложить.

Паоло — сотрудник сыскного бюро «Скудо», входящего в тройку крупнейших в этой стране. Трехэтажный офис этих тружеников тайного сыска и деловой разведки находится в одном из самых престижных уголков Рима. Этот тихий переулок притаился неподалеку от площади, носящей имя Энрико Матеи — основателя крупнейшей нефтегазовой компании страны.

По мнению весьма информированных источников, бюро «Скудо» до сего дня работает на экс-премьера страны, ныне находящегося под следствием, а также выполняет заказы его старых друзей. Например, людей из совета директоров крупнейшей энергетической компании Апеннинского полуострова, являющейся четвертой по величине в Европе. Если не считать, конечно, русских нефтегазовых гигантов.

Есть у итальянцев такое выражение: «Ora viene il bello». Перевести его можно так: «Слушайте дальше, сейчас будет самое интересное».

Паоло умел произвести именно такое впечатление. Мол, кроме вас, никого на свете для меня больше не существует, и я вот-вот скажу самое интересное.

Именно этот красивый обходительный мужчина, работающий в столь непростой конторе, и опекал молодую женщину, прилетевшую в воскресенье в его город из Москвы. В Италию она была откомандирована ее собственным начальством.

— Я забыла свою еду, — сказала Алиса. — По-видимому, и в самом деле оставила пакетик в отеле. — Она глубоко вздохнула. — Ужас…

— Что? — Паоло обернулся и бросил на нее удивленный взгляд. — Ты забыла взять еду? — переспросил он, с не меньшим удивлением разглядывая многочисленные пакеты и свертки, разложенные на столике и пластиковом кресле. — Не надо так расстраиваться, дорогая Алиса, — добавил он, увидев, как вдруг повлажнели ее глаза, и она поднесла к ним смятый носовой платок. — Здесь есть кафе и бары. Хочешь, я что-нибудь принесу? Пиццу? Гамбургер?

— Я дико извиняюсь, Паоло, — расстроенно произнесла Алиса. — Столько впечатлений, так много всего навалилось!.. У меня особое питание — я на диете.

Итальянец продемонстрировал одну из самых обворожительных своих улыбок.

— В Палермо тебя встретит мой коллега, — сказал он. — Я ему позвоню. Он сразу же отвезет тебя в самый лучший семейный ресторанчик на острове!..

— Но…

— Там подают такую лазанью!.. — Итальянец поцеловал кончики пальцев. — Ты даже не представляешь, как это вкусно. Сыры, овощи, морепродукты — все наилучшего качества.

— Охотно верю. — Алиса посмотрела на наручные часики. — Но у меня прием пищи строго по времени. А тут еще перелет!.. Если я не поем, то просто умру по дороге.

— Здесь всего час с четвертью лета.

— Ты не понимаешь, Паоло. — Женщина вымученно улыбнулась. — Извини, я не хотела грузить тебя своими проблемами. — Она принялась вяло складывать пакеты и свертки обратно в чемодан.

Итальянец озадаченно почесал пальцем подбородок и сказал:

— Ну так давай что-нибудь купим. Здесь есть бары, магазины. До окончания регистрации еще много времени.

Алиса выпрямилась, обвела глазами зал отправления.

— Это хорошая мысль, — сказала она. — Паоло, могу я попросить тебя об одолжении?

— Все, что в моих силах, дорогая Алиса!

— Я видела продуктовый маркет на первом этаже…

— Говори, что нужно купить.

— Овсяное печенье, да, одну небольшую упаковку. Но без фруктовых или шоколадных добавок. Простое овсяное печенье.

— Овсяное печенье, — повторил Паоло. — Без добавок.

— Еще упаковку йогурта. Но не самую маленькую, а среднюю — двести граммов. Простой обезжиренный йогурт. И бутылочку воды без газа, маленькую. Это все. — Она вымученно улыбнулась. — Вот то немногое, что определенно спасет мне жизнь. — Алиса достала из сумочки кошелек, извлекла из него купюру в двадцать евро. — Возьми деньги. А я пока заново упакую чемодан.

— Ну что ты, дорогая! — Паоло небрежно махнул рукой. — Экий пустяк. Я быстро — одна нога здесь, другая там!..

— Спасибо, ты настоящий друг! — крикнула ему вслед женщина.

Спустя всего пару минут Алиса с собранным и закрытым чемоданом стояла у стойки. Но не у той, к которой они с Паоло подошли первоначально, а возле соседней.

Девушка в форме авиакомпании «Меридиана Флай» погасила табло над стойкой и собиралась выключить служебный ноутбук. Увидев рыжеволосую женщину с чемоданчиком на колесиках, явно иностранку, она бросила на нее вежливо-вопросительный взгляд.

— Пожалуйста, одну минутку! — Алиса поставила чемодан на низкий поддон у стойки. — Я иметь билет на этот рейс!

— У вас билет на самолет до Ольбии? — спросила сотрудница авиакомпании.

— Да! — Пассажирка положила на стойку тикет-бук. — Моя хотеть лететь в Ольбия. — Алиса сознательно несколько искажала свой итальянский. — Сардиния! Я надеяться, что не опаздывать на этот самолет, да?

— Время регистрации истекло, — сказала девушка. — Но вам повезло, синьора. — Она мило улыбнулась. — Вас мы еще успеем оформить.

— Давайте ваш багаж! — Вторая сотрудница прикрепила к чемодану бирку и вручила половину отрывного талона женщине, явившейся на регистрацию последней. — А теперь следуйте за нами. Мы сопроводим вас прямо на борт лайнера.

«Прощай, Паоло, — мысленно сказала Алиса тому субъекту, который мешался у нее под ногами последние трое суток. — Ты очень красивый мужик. Но красота и ум — качества зачастую несовместные. Так бывает не только у женщин».

Глава 2. За несколько дней до событий. Окрестности Сан Вито ло Капо, Сицилия

Витторио Джанини припарковал свой видавший виды «Фольксваген» на площадке, расположенной в нескольких километрах от окраины города, почти на самой границе местного природного заповедника. Он сверился с часами — без одной минуты три ночи — и широко, со всхлипом зевнул.

«Надо было тебе пораньше лечь спать, дружок, — сказал он себе. — А не болтать почти до полуночи с приятелями в баре у Косты».

Витторио поднес к лицу ладонь, дохнул. Вроде не так уж много выпил вчера, всего три или четыре стакана вина, а запах все равно ощущается. И в салоне тоже пахнет. Нехорошо.

Местную полицию он не боялся, в городском участке служили сплошь друзья детства или соседи. Здешние дороги Витторио знал как свои пять пальцев, по любой из них мог проехать с завязанными глазами.

Если он кого-то и опасался, то своей жены. У его Карлы характер и повадки истинно сицилийской женщины. Она молчит, хмурится, долго носит напряжение в себе, а потом вдруг взрывается, как самый настоящий вулкан. И тогда берегись, Витторио! Жена может размахнуться скалкой или вывернуть горячее варево тебе на голову. Да и матушка Карлы, проживающая сейчас с ними, точно такая же.

Витторио выбрался из машины. Он ощущал такую вялость во всем теле, как будто ему было не тридцать восемь, а далеко за шестьдесят. Не мудрено! С первых чисел мая, как только начался полноценный туристический сезон, он вкалывал с рассвета до заката. Именно на нем лежала обязанность содержать всю семью.

Витторио сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. На свежем воздухе он быстро придет в себя. Главное, как-то пережить ближайшие час или два. Когда фотограф закончит свою утреннюю работу, ему можно будет вернуться домой и еще немного поспать.

Витторио взял с заднего сиденья сумку с аппаратурой. В дневное и вечернее предзакатное время эта сравнительно небольшая стоянка запружена транспортом: микроавтобусами, «неопланами», арендуемыми туристическими фирмами, и личными авто. А сейчас тут, кроме него, нет ни одной живой души.

К обзорной площадке вела каменистая тропа, кое-где посыпанная песком или мелким гравием. Сам подъем не крутой, крен не превышает пятнадцати градусов. Однако Витторио порядком запыхался, пока сделал те триста с небольшим шагов, которые отделяли паркинг от смотровой площадки.

Оказавшись на месте, он поставил сумку на одну из двух скамеек, установленных здесь, и подошел к заграждению. В качестве такового тут выступала полукруглая балюстрада. Столбики расположены часто, между ними натянута сетка. Это сделано для того, чтобы какой-нибудь юркий ребенок, за которым плохо присматривают родители, взявшие его в поездку, не попытался протиснуться между ними и не свалился с обрыва. Высота скалы в этом месте, кстати, достигает полутора сотен метров.

Едва отдышавшись, Витторио закурил сигарету. Стоя возле балюстрады, положив левую руку на перила, он задумчиво смотрел в ту сторону, откуда только что приехал. В бархатистой августовской ночи блестели, мигали, переливались, как драгоценности на свету, огни курортного города.

Когда Витторио только появился на свет, Сан Вито ло Капо был небольшой рыбацкой деревушкой. Отец, как и большинство его сверстников, промышлял рыбной ловлей. За тридцать лет здесь все переменилось до неузнаваемости. Деревня превратилась в современный курортный центр, который во всех рекламных проспектах называется не иначе как жемчужина Сицилии.

На темном фоне ночного неба, в той стороне, где находится вершина Монте-Монако, мерцали красные предупреждающие огни. Но самой этой массивной причудливой скалы пока толком не было видно. Ее верхушка откроется, рельефно высветится лишь с первыми лучами солнца. Сам полуостров, являющий собой северо-западное окончание Сицилии, напоминает по форме половинку массивного гаечного ключа, между двумя зубцами которого лежит бухта, давшая название этому населенному пункту.

По направлению на северо-восток, примерно в двух сотнях миль отсюда, находится остров Сардиния, любимое место отдыха нуворишей. Один дневной переход на моторной яхте, не говоря уже про быстроходные катера, и вы в Кальяри, столице острова.

Если мысленно прочертить линию, параллельную береговой черте, то она упрется в Мессинский пролив, Везувий и Неаполь, но до него отсюда не близко.

На юге находится Мальта, еще дальше — африканский берег, Ливия и Тунис.

Витторио бросил окурок в урну. Он был профессиональным фотографом, работал на свадьбах, на похоронах, брал заказы у рекламщиков и местных турфирм. Ему платили деньги отнюдь не за то, чтобы он созерцал местные пейзажи и достопримечательности. Фотографии здешних красот, сделанные Витторио Джанини, выставлялись в Интернете или включались в буклеты. Люди, созерцающие их, должны были загореться желанием приехать в этот прекрасный уголок Сицилии и увидеть все эти прелести уже наяву, в живую. Конечно же, пусть они потратят здесь свои деньги, весь год собираемые на отдых и развлечения.

На днях он договорился о заказе с директором одной из местных турфирм. Они расширяли бизнес, готовили новый сайт, планировали издать собственный рекламный буклет. Им нужны были снимки для фотогалереи, а также проморолик, который они собирались крутить на местных островных и итальянских кабельных каналах.

Часть работы Витторио сделал позавчера. Был пригожий день, съемка предзакатных видов и самого заката получилась просто великолепно, даже самому понравилось. Теперь надо было снять утренние виды побережья. Включая, разумеется, и сам восход солнца.

Часы показывали десять минут пятого. На площадке, кроме фотографа, по-прежнему никого не было. Витторио обожал эти мгновения творческого одиночества, любил оставаться наедине с великой природой. Да, он не смог стать всемирно известным фотографом — слишком жестока конкуренция. Но в нем, в Витторио Джанини, все равно живет художественное начало!..

Он установил на площадке две треноги: одну для видеокамеры, другую для зеркального фотоаппарата. На камеру Витторио планировал заснять восход солнца, используя береговую линию в качестве фона. Потом он сожмет отснятый материал, перезапишет его на «рапиде».

В рекламном ролике этот блок займет не более двадцати секунд. Сам же ролик должен уложиться в три минуты, никак не более. Люди в массе привыкли к клипам. У многих нет ни времени, ни желания смотреть длительные видеофильмы, особенно рекламные.

Вялость и сонливость улетучились. Сейчас Витторио чувствовал себя уже вполне хорошо. Восточная часть небосвода теперь заметно высветилась. Над морем, особенно у берега, клубился туман.

Еще каких-то полчаса, и он развеется. Белесые полосы, тянущиеся вдоль берега, тоже надо отснять. Возможно, эти кадры пригодятся для ролика.

В какой-то момент Витторио увидел, как из этого клубящегося тумана показалась белоснежная моторная яхта. В бухту Сан Вито ло Капо они заходили часто, как парусные, так и моторные, да и разнокалиберные катера.

Витторио знал толк в таких вещах. К тому же он не раз видел именно эту яхту и даже знал, как она называется — «Магеллан».

Это настоящая красавица, относительно небольшая, длиной около тридцати метров, но обладающая выглаженными стремительными формами. Четыре каюты повышенной комфортности. У этой яхты небольшая осадка, ею легко управлять. Именно это обстоятельство позволяет ей заходить в небольшие мелководные бухты, лавировать между отмелями, которых в этих местах более чем достаточно.

Витторио чуть подрегулировал треногу, чтобы захватить в кадр эту прелесть, появившуюся из туманной дымки. Он слышал разговоры о том, что эта яхта входит в коллекцию бывшего премьер-министра страны, одного из самых богатых людей Италии.

Километрах в четырех или пяти от того места, где сейчас стоял Витторио, находилась небольшая бухта. Там еще лет тридцать назад были построены две очень крутые виллы — под старину. Их отсюда не было видно, обзор загораживал зубчатый выступ соседней скалы. Попасть туда можно только по морю. Еще, как сказал фотографу один знакомый, там имеется вертолетная площадка.

Фактически это уже территория заповедника. Но тем двум богатеям, которым принадлежат эти виллы, плевать на людей, на общество и на законы. Абсолютно! Почему? Ответ прост: они сами и придумывают эти законы, так что попробуй-ка им что-нибудь запретить или как-то их наказать.

Витторио предположил, что яхта проследует прямиком в эту небольшую бухту, почти закрытую от взоров посторонних людей. Но белоснежная красавица застыла метрах в трехстах от берега.

«Странно, — подумал фотограф. — Обычно катера и яхты сразу же заходят в бухту. Здесь не то место, где удобно становиться на якорь или ложиться в дрейф. — Витторио решил, что кадры с яхтой, вынырнувшей из тумана, тоже можно будет вмонтировать в видеоролик. — Красиво получится, — прикинул он. — Хотя мне придется слегка подретушировать снимки, чтобы нельзя было однозначно идентифицировать яхту и ее владельца».

А уже в следующую секунду случилось то, чего местный фотограф Витторио Джанини совершенно не ожидал увидеть в этот предрассветный час.

Глава 3

Салон двухмоторного «Дугласа» наполнял гул двигателей. Самолет на высоте шести километров плыл над Тирренским морем. Рука великого мастера расцветила эту дивную картину изумрудными и синими красками с вкраплениями белопенных облаков.

Сквозь шум двигателей были слышны обрывки разговоров. Местные жители общались на певучем родном языке, туристы — на собственных наречиях, стюардессы — на английском и итальянском.

Хотя перелет был короткий, кому-то все равно понадобилось срочно воспользоваться туалетом, расспросить стюардессу об удаленном поселке, о специфике заказа такси, о погоде на севере Сардинии или о том, ходит ли автобус от аэропорта до нужного ему места. На вопросы, задаваемые стюардессе, тут же пытались ответить соседи или пассажиры с другого ряда. Все это сопровождалось жестикуляцией. Любое слово надо подчеркнуть взмахами рук и кивками. Иначе информация, конечно же, будет неполной.

У Алисы сложилось впечатление, что она попала в цыганский табор, который на двух двигателях поднимался в лазурное небо. Сам лайнер, кстати, как-то подозрительно вибрировал и потрескивал. Такие звуки издает цыганская кибитка на пыльной проселочной дороге или переспелый арбуз, когда его крепко сжимают ладонями, проверяя на спелость.

Алиса сидела у иллюминатора ближе к хвостовой части салона. Ее сосед, седовласый мужчина лет шестидесяти, оказался приятным компанейским человеком. Он сказал, что счастлив лететь вместе с такой очаровательной синьорой, и попросил называть его запросто, по имени — Леонардо.

Молодая женщина вежливо улыбнулась и сказала соседу на английском, что, к своему огромному сожалению, совсем не понимает прекрасного итальянского языка. Но синьора Леонардо, совершенно незнакомого ей мужчину, это нисколько не смутило. Он, как и большинство итальянцев, похоже, был убежден в том, что для того чтобы иностранец его понял, нужно просто говорить чуть медленней и громче обычного.

— Изумрудный берег Сардинии когда-то был лучшим местом на всем свете, — сказал сосед. — Старик Леонардо — это я о себе — еще застал те времена, когда красотами Коста-Смеральдо могли наслаждаться простые смертные. Горы, бухты, каштановые и оливковые рощи, виноградники, великолепные природные пляжи! Все это было доступно простым людям. А теперь!.. — Леонардо энергично махнул рукой, чуть не перевернув стаканчик с водой, который ему протянула стюардесса, остановившаяся возле них с передвижной тележкой. — И что? — Мужчина жестом отказался от напитка, предложенного ему. — Теперь-то там шагу нельзя сделать. Кругом собственность каких-нибудь мультимиллионеров — арабов, американцев или русских. Разве это хорошо, разве это правильно?

Алиса чуть повернула голову и вновь улыбнулась соседу. Да, здесь все крайне доброжелательны, вежливы и улыбчивы.

— Вы только поймите меня правильно. — Мужчина прижал руку к сердцу. — Итальянцы рады гостям. Но те очень большие деньги, которые пришли в Сардинию, нарушают гармонию как в людях, так и в самой природе. Разве я не прав, моя очаровательная соседка?

— Извините, — пробормотала Алиса на английском. — Но, боюсь, я ничего не поняла из сказанного вами. — Выдав эту реплику, она вставила в ушные раковины микронаушники и включила плейер на воспроизведение.

Алиса, надо сказать, все еще находилась под впечатлением от почти трехсуточного пребывания в Вечном городе. Сам Рим, естественно, она почти не видела. Так, что-то мелькало за окном авто, взятого напрокат, либо служебного джипа Паоло, если они ездили куда-то по его наводке. Ей не удалось побывать в некоторых заведениях, знакомых по прежним приездам. Даже пиццей она пока не побаловалась, зато успела перепробовать все мыслимые виды лапши.

Первым взялся вешать лапшу на ее нежные ушки частный детектив из фирмы, принадлежащей одному из старых друзей бывшего премьера Италии. Может, и самому этому деятелю. Да, речь о Паоло, о человеке, умеющем пудрить мозги, часами трындеть ни о чем, но при этом говорить со значением, доверительно.

— Вот здесь у меня приготовлены копии бумаг. В другом ящике, кажется. Нет, это немного не те бумаги, но оно и не важно. Так, я сейчас кое-что еще в компьютере посмотрю. Это любопытная информация в рамках известного дела. Ты, наверное, голодна? Может, продолжим разговор в кафе?.. Я тебе расскажу кое-что, о чем не хотелось бы говорить в четырех стенах. Видишь, как все любопытно? А вот сейчас, дорогая, ты услышишь самое интересное. Ну вот кто бы мог подумать, а? Надо вернуться в офис, там у меня в столе флешка с фотоснимками.

Тем же самым, разве что не столь артистично, занимались двое мужчин из службы безопасности крупнейшей итальянской энергетической компании, к которым Алиса отправилась в понедельник. Визит был согласован накануне ее прилета в Рим. Эти господа были многословны, порой перебивали друг друга, столько всего им хотелось сказать и открыть миловидной синьорине. Она была довольно молода для этих занятий и весьма прилично владела итальянским. Лишь иногда в ход пускался интернациональный инглиш.

Эти двое были в меру вежливы и предупредительны. Они не стали изображать бурную радость. Мол, как мы счастливы видеть вас здесь, дорогая Алиса! Вот только вас мы тут все и ждали! Но синьоры и не раздражались, как это порой бывает у людей с южным темпераментом, особенно если они общаются с женщиной.

Они вели себя вполне профессионально и не выказывали неудовольствия даже тогда, когда москвичка переключала разговор в нужное ей русло. Алиса пользовалась этим. Она задавала им не те вопросы, которые они сами себе придумывали, а совсем иные, по существу дела, согласованные с ее московским начальством.

Они показали коллеге, приехавшей из Москвы, ролики, снятые на прошлой неделе, в четверг — на следующий день после ЧП, имевшего место в окрестностях сицилийского городка Сан Вито ло Капо.

— Вот берег, смотрите, — говорил ей один, водя ручкой с закрытым колпачком по экрану лэптопа. — Это в десяти километрах от города, с другой стороны горы.

— А вот вода, — вторил ему другой. — В бухте глубины сравнительно небольшие, до тридцати метров. Но потом резкий обрыв — как ножом обрезано. Далее сразу свыше километра!

Алиса слушала все это и решила называть для себя этих господ Первым и Вторым — Примо и Сэкондо.

— Если бы яхта стояла на якоре в самой бухте, тогда было бы проще заниматься поисковыми работами, — продолжил Примо.

— И знаете, какие там бывают течения?.. По нескольку раз на день меняются! Это любой местный житель вам подтвердит, — подхватил Сэкондо.

Синьоры часто смотрели друг на друга, после чего переводили взгляды на москвичку, приехавшую для сверки информации по недавнему ЧП.

Примо:

— Там такие подводные потоки, столь мощные течения, что покойников, случается, находят у берегов Африки.

Сэкондо:

— А бывает и так, что этих бедняг, то есть утопленников, и вовсе не находят.

Ничего сверх того, что она знала до момента встречи с ними, Алиса из данного разговора не вынесла. Но эти люди и не собирались кормить ее качественным информационным продуктом. Они небось даже обрадовались, что из Москвы к ним прислали фемину. Как правило, женщинам проще вешать на уши лапшу, чем мужчинам.

В понедельник, уже после окончания рабочего дня, двойной порцией грубо нарезанной и почти сырой лапши ее угостил заместитель главы одного из департаментов Генеральной прокуратуры Италии. Их неофициальная встреча происходила на какой-то левой квартире. Как только Алиса приготовилась задавать свои вопросы этому знающему человеку, у того запиликал сотовый.

Мужчина обменялся с кем-то парой реплик, после чего сказал особе, приехавшей для встречи с ним из далекой северной страны:

— Извините, синьорина, очень сожалею, но возникло срочное дело. Как только появится новая информация, мы будем рады поделиться ею с вашей стороной.

Знакомый трюк.

Затем, уже во вторник, имело место общение с двумя офицерами МВД, из управления ДИА, занимающегося этнической преступностью и нелегальной торговлей людьми. Оба в свое время служили на Сицилии. Один из них также успел поработать в Кальяри, на Сардинии. Это про таких, как они, говорят: «В своем деле собаку съел».

Этот разговор состоялся в небольшом ресторанчике, находящемся в одном квартале от их офиса. Первые полчаса двое волков, поседевших и наживших язву на службе — обоим около полтинника, — почти не скрываясь, обменивались изумленными взглядами. По-видимому, они пытались понять, что здесь делает эта девица или же чем они сами занимаются в ее компании.

Кого видели перед собой эти опытные ищейки?

По другую сторону стола устроилась особа, которой было максимум лет двадцать семь. Они лицезрели хорошо сложенную девушку, явно не чурающуюся занятий фитнесом или чем-то в этом роде. На расстоянии вытянутой руки от них сидела молодая симпатичная женщина. Особе с такой вот внешностью надо заниматься шопингом в миланских бутиках, тратить состояние своего мужа или богатенького папика. А она собиралась принять участие в расследовании дела, к которому можно привлечь далеко не каждого спеца, тертого песочком, а то и наждаком.

Когда они пришли в себя, то вместо ответов на вопросы принялись вешать на ушки русской красавицы отборную лапшу. Как водится у такого рода публики, синьоры плотно покушали и пригубили кое-что из дорогих напитков, которые им обычно не очень доступны. За счет гостьи, понятное дело.

Алиса слегка улыбнулась, представив выражение лица этого Паоло. То-то он удивился, не обнаружив у стойки регистрации той особы, за которой ему поручило плотно присматривать его начальство.

«А как ты хотел, красавчик? — подумала она. — Надеялся, что я буду как овца ходить за тобой? А потом, уже в Палермо, на таком же коротком поводке меня будет водить какой-нибудь другой очаровательный брюнет? Ну уж нет. У вас, парни, свой бизнес, у меня — свой».

Стояла середина августа, огромный наплыв отдыхающих. У местных авиаперевозчиков и турфирм самый сенокос. Первого класса здесь не было, весь салон — «туристический». Вместо обычной конфигурации, рассчитанной на сто сорок пассажиров, использовалась уплотнительная схема. Сегодня в салоне сидели сто семьдесят два пассажира, включая и саму Алису. Кресла были установлены так экономно, столь тесно, что даже ей, девушке, некуда было девать ноги. Ну да, они у нее длинные. Что есть, то есть.

Откуда она знала точное число пассажиров?

Оттуда.

Одним из качеств, которыми должен обладать человек ее профессии, особенно женщина, является умение подмечать любые детали, даже кажущиеся совершенно незначительными.

Их итальянские партнеры — и «частники» из «Скудо», и сотрудники службы безопасности местной энергетической компании, и здешние правоохранители, занимающиеся расследованием ЧП в Сан Вито, — что-то скрывали, как минимум недоговаривали, утаивали какую-то часть информации.

Почему они так себя ведут? Да, вопрос интересный и, надо сказать, очень важный.

Следующим пунктом в ее командировочном листе значился отнюдь не Палермо, как это было предварительно согласовано с принимающей стороной. Она направлялась в Коста-Смеральдо, на Изумрудное побережье Сардинии. Именно оттуда, из Порто-Черво, восемь дней назад вышла в плавание тридцатиметровая моторная яхта класса круизер-люкс, на борту которой находились, среди прочих, трое граждан России.

Это было ее последнее плавание.

Глава 4. За несколько дней до событий. Окрестности Сан Вито ло Капо

Из тумана, который уже начал распадаться на отдельные полосы и клубы, вынырнул небольшой катер, оставляющий за собой пенную струю. Следом донесся и звук мощного двигателя.

Катер этот был раза в два меньше яхты. Цвет корпуса — стальной или серо-голубой. Небольшие суда такого класса Витторио тоже доводилось видеть. Мощный двигатель и аэродинамическая форма корпуса позволяли им развивать скорость до семидесяти километров в час.

Катер красиво очертил дугу вокруг яхты и подошел к ней. На палубе этой красавицы, в ее кормовой части, появились люди.

Витторио на какое-то время отвлекся от наблюдения за этими двумя небольшими судами. Он перешел к другой треноге, на которой был установлен фотоаппарат с объективом, купленным совсем недавно. Ему нравилась эта камера, да и собственная работа.

Сегодня у него должны получиться отличные снимки береговой черты. А если не подкачает дневное светило, то он сделает этим утром великолепные панорамные фото окраинных городских кварталов на фоне верхушки скалы Монте-Монако. С такого ракурса, под таким углом эту гору, кажется, еще никто из профессионалов не снимал.

Витторио полез в карман за сигаретами и зажигалкой. И в этот самый момент он услышал громкий раскатистый звук.

Фотограф от неожиданности даже присел, потом резко обернулся. Он и сам не заметил, как оказался у парапета балюстрады.

Подавшись вперед, Витторио Джанини жадно высматривал подробности того, что происходило в эти самые секунды в трех или четырех километрах от него. А увидел он вот что. Вначале это был клуб дыма с огненными проблесками, расширяющийся кверху. Затем из сердцевины этого гриба, поднявшегося метров на семьдесят, если не выше, стали вываливаться и падать в закипевшую, вспененную воду отдельные фрагменты и осколки.

Он охнул. Это были остатки того, что еще недавно представляло собой белоснежную моторную яхту класса круизер-люкс.

Катера тоже не было видно.

«Одно из двух, — решил Витторио. — Этот катер, минут двадцать назад подплывший к яхте, взлетел на воздух вместе с ней либо отошел от ее борта еще до взрыва и укрылся в бухте или пропал в полосе тумана».

— Пресвятая Дева Мария!.. — изумленно прошептал Витторио. — Боже мой! Какой ужас, какое несчастье!

В следующую секунду ему пришла в голову мысль, от которой его сначала бросило в холод, а потом — в жар. Он метнулся к камере, установленной на треноге, чуть нагнулся и стал смотреть в видоискатель.