Беспредел в благородном семействе Калинина Дарья

– Знаешь, если бы эти люди были истинными христианами, то они не стали бы портить тебе праздник своими надуманными обидами. Подумаешь, не послушались вы их с мужем. И что с того? У вас своя голова на плечах есть, у них своя. Вы же им не указываете, как им жить и что праздновать? Правильно?

– Отец Андрей считает себя ответственным за наш с мужем духовный рост. А мы то и дело… распоясываемся.

Инге уже стало надоедать это слишком частое упоминание священника. В прошлый свой приезд она имела счастье познакомиться и со священником, и с его супругой. И они оба показались ей довольно ограниченными людьми, да еще к тому же придающими слишком много значения тому делу, которому служили. Можно подумать, Василий Петрович мало делает для процветания «Дубочков» и людей, тут обитающих! Отец Андрей поселился здесь не так давно, а уже возомнил себя пупом поместья. Ведет себя так, словно он тут главный. Василий Петрович слишком мягко держит себя со священником. И если кто тут и распоясался, то это вовсе не Василий Петрович и не Алена, а сам священник.

Но Инге совсем не хотелось в этот вечер клеймить чьи-то недостатки, пусть даже и справедливо. Все равно это время для такого разговора было совсем неподходящее.

Она лишь сказала:

– Мне кажется, этот ваш отец Андрей слишком много на себя берет.

Постепенно ей удалось немного развлечь Алену разговором. Женщины поболтали о разных хозяйственных пустяках. Но Инга видела, что Алене все равно как-то не по себе. Впрочем, надо отдать должное хозяйке «Дубочков», ее настроение почти никак не сказалось на самом вечере. Алена была слишком хорошо воспитана, чтобы забыть из-за личных неприятностей об обязанностях хорошей хозяйки. Гости потихоньку начали стягиваться к праздничному столу. И Алена постаралась, чтобы всем ее гостям было хорошо и весело. Хлопотала, рассаживала, угощала аперитивами.

Когда Василий Петрович начал разливать для всех присутствующих свою знаменитую вишневую настойку, которую держал для такого случая еще с лета, именно Алена спохватилась:

– Погодите, а где же наш Толя?

Все взглянули на Лену, которая в ответ лишь растерянно пожала плечами.

– Понятия не имею.

– Как же так?

– Искала его везде, но не нашла. Даже в деревню сходила, думаю, вдруг он где-то там задержался, но не нашла. И на телефонные звонки он не отвечает.

– Что за ерунда? А когда ты видела его в последний раз?

– Ну… – протянула Лена, – я точно не помню, но за окном уже было темно. Я сразу после обеда прилегла отдохнуть, потом Толя пришел и тоже рядом устроился. Когда я проснулась, за окном было уже темно, а Толя засобирался и вскоре после этого ушел.

– А куда ушел-то?

– Он сказал мне только, что хочет прогуляться до деревни.

Инга подняла глаза и посмотрела на Лену с недоумением. И не она одна. Все были немало изумлены тем, что Толя мог отправиться куда-то так поздно. Тем более он знал, что сесть за новогодний стол предстоит не позднее половины одиннадцатого вечера, чтобы успеть проводить год уходящий и настроиться на встречу года нового. Как ни крути, а прогулка Толи непозволительно затянулась.

– Наверное, что-то его отвлекло по дороге.

– Но зачем он пошел в деревню? Что ему там понадобилось?

Лена развела руками:

– Сказал, что хочет просто подышать свежим воздухом. Я хотела с ним пойти, но он сказал, что скоро вернется.

– И ты говоришь, что это было уже давно?

– Не меньше четырех часов прошло.

Четыре часа, когда за окном падает снег и температура существенно ниже нуля, – это не так уж мало. Небось не лето, когда это время может пролететь незаметно. Где же Толя?

– Жители вовсю развлекаются, – сказал Василий Петрович. – Вероятно, Толю кто-то позвал к себе.

– Кто же это? У Толи тут знакомых нет.

– И что? Человек узнал в Толе моего гостя и позвал.

Как раз в этот момент раздался звонок.

– Толя! – вскочила на ноги Лена. – Вернулся!

Но она рано обрадовалась. Это был вовсе не Толя. Появившаяся в дверях горничная Рита оповестила всех об этом.

– Там Ваня пришел! – вытаращив глаза, воскликнула девчонка. – А с ним такая…

Договорить она не успела. Послышались шаги, и в столовую вошел Ваня, ведя под руку совершенно роскошную брюнетку, которую Инга возненавидела с первого взгляда. Все в этой претенциозной особе было как-то чересчур. Она была просто воплощением дурного вкуса, начиная от слишком яркого маникюра и заканчивая узким платьем, слишком явно обрисовывающим ее фигуру. Длинный разрез шел почти до самого бедра, оголяя гладкую стройную загорелую ногу. Обута она была в безупречно сидящие босоножки из черного бархата. Инга вздрогнула, когда разглядела стразы у этой особы на ногтях пальцев ног. Подумать только, какая безвкусица! И кому может такое нравиться!

Инга обвела глазами своих друзей, пытаясь прочесть на их лицах те же чувства, что испытывала она сама, и горько просчиталась. Почти все таращились на Ваню и его спутницу если не с восхищением, то с интересом – это уж совершенно точно. Длинные сильные ноги Аделаиды, которые она щедро демонстрировала через разрезы платья, приковывали к себе внимание всех мужчин.

Первым пришел в себя Василий Петрович. Как и подобает хорошему хозяину, он поднялся навстречу гостям, широко раскрыв объятия.

– Ваня! Да ты не один! Какой приятный и неожиданный сюрприз!

– Как же, – зло прошептала себе под нос Инга. – Приятный! Хм!

Но никто не обратил внимания на ее шипение.

А Василий Петрович продолжал обнимать Ваню и наконец сказал:

– Представь же нам свою спутницу!

Казалось, Ваня только того и ждал.

– Познакомьтесь, – солидно пробасил он. – Моя невеста Аделаида.

Инга не сдержалась и фыркнула. Аделаида! Имечко-то какое… выпендрежное. Как раз подходит этой особе. Однако никто больше не разделял ее чувств. И если женщины к появлению сиятельной Аделаиды отнеслись сдержанно, то мужчины были в полном восторге. Все они вскочили со своих мест и окружили вновь пришедших. Причем, как с досадой отметила про себя Инга, ее собственный мужчина тоже не остался в стороне.

Торопливо пожав Ване руку, все мужики окружили прекрасную Аделаиду, которой такое дружное обожание было явно не в диковинку. Она снисходительно улыбалась своими ослепительными белоснежными зубами, которые красовались за сочными алыми губами.

– Эта цаца испортит нам весь вечер, – услышала Инга слова Аллы и в душе согласилась с ней.

Наконец после долгих объятий, девять десятых из которых достались именно Аделаиде, все начали рассаживаться за стол. А устроившись, приготовились наконец выпить тост за год уходящий. На этот раз никого не смутило отсутствие Толи. Одна лишь Лена сидела печальная и пить отказалась. Она то и дело поглядывала то на дверь, то на окно. И при первой же возможности встала из-за стола и вышла вон из столовой.

Но никто, кроме Инги, не заметил ее ухода. Внимание всех сосредоточилось на Аделаиде. Эта женщина умела приковывать к себе внимание. Все мужчины кружили вокруг нее, водя хороводы. Ну а женщины ревниво наблюдали за ними, а следовательно, тоже не могли не смотреть на Аделаиду. Бесспорно, она была звездой нынешнего вечера. И Инга тихо злилась, сама не зная на что.

– Кто эта особа? – спросила она у Алены. – Ты ее знаешь?

– Впервые вижу. Вообще не имела понятия, что Ваня собирается жениться.

Инга хмыкнула и, поднявшись из-за стола, спросила у Игоря:

– Прогуляться не хочешь?

Но он даже не обратил на нее внимания. Он был всецело увлечен Аделаидой, которой рассказывал о том, что справился с целой бандой фальшивомонетчиков, брать которых ему пришлось в одиночку. Инга слышала эту историю без малого двадцать раз, так что ей было неинтересно. А вот противная Аделаида увлеченно хохотала, так широко раскрывая свой рот, что Инге стало не по себе. Уж не сожрет ли эта гарпия ее тощенького следователя целиком? Рот-то у нее какой огромный! Если целиком и не проглотит, то уж по частям запросто в себя запихает.