Лед. Чистильщик Корнев Павел

Оглядел с крыльца заставленный машинами двор, не обнаружил среди них разъездного внедорожника и вышел за проходную. Виталия не оказалось и там, лишь переминался с ноги на ногу какой-то вихрастый молодой человек в деловом костюме. На меня парень посмотрел как-то очень уж пристально, но одним взглядом дело и ограничилось; подходить он не стал.

Ко мне – не стал. А к подъехавшему минут через пять институтскому внедорожнику подбежал чуть ли не вприпрыжку. И вот уже потом, перекинувшись парой слов с Виталием…

Я вытащил руки из карманов, готовясь к возможным неприятностям, но остановившийся в паре шагов паренек предпочел ограничиться словами.

– Слышь, лысый, – с ходу заявил он, – держись от Кристины подальше! Понял? Еще раз к ней полезешь, тебя уроют. Просто уроют! Понял?

– Понял, – озадаченно кивнул я, – не тупой вроде.

– Я тебя предупредил. Не оставишь ее в покое, пожалеешь. – Парень сплюнул под ноги, забрался в припаркованный на обочине «RAV4» и укатил.

А я озадаченно почесал затылок. Как только на меня не наезжали, но чтоб так…

Ничего не понимаю. Обычно когда пытаешься кого-то от своей девушки отвадить, то волей-неволей вынужден свое «я» выпячивать.

«Я тебя урою». Правильно – «я тебя урою». А как заявил этот клоун, так не говорят даже воспитанные молодые люди с научной степенью. Только не тогда, когда дело касается любимой девушки.

И вместе с тем нечто в поведении мажора не позволяло отнестись к его словам как к пустому трепу. Чувствовалась в нем непонятная уверенность.

Брат боксер или папа милицейский начальник?

– Это кто был? – подошел я к курившему у внедорожника Виталию.

– Роман Дьячков. Работал у нас раньше.

– Парень Кристины?

– Именно.

– И ты ему вот так запросто меня сдал?

– Думаешь, тебя с кем-то перепутать можно?

– Ну да, ну да, – покивал я и забрался в машину. – Поехали давай.

Виталий выкинул окурок, завел двигатель и погнал автомобиль по пустым дворам. Дальше он по своему обыкновению развернулся через две сплошные и пристроился аккурат в хвост длиннющей вереницы машин.

– Это что еще такое? – удивился я. – Рабочий день давно закончился, откуда пробка?

– Не знаю, – буркнул парень и включил радио.

За время зеленого сигнала светофора через перекресток успевало проехать лишь два или три автомобиля, да и дальше лучше не стало. Какое-то время мы тащились со скоростью беременной черепахи, а потом впереди замелькали отблески мигалок.

Скорая, полиция, автоинспекция, непонятные машины с проблесковыми маячками, но без каких-либо опознавательных знаков.

– Авария, что ли? – спросил я.

Виталий промолчал. Непонятно.

Полицейские полностью блокировали все полосы встречного движения переносными ограждениями, и регулировщики не шибко понятными большинству водителей жестами направляли оттуда транспорт на нашу сторону дороги. А попробуй разъехаться, когда восемь рядов в четыре сливаются!

Просто караул!

Но тут мы наконец миновали узкое место, Виталий втопил педаль газа в пол, и внедорожник понесся по улице, обгоняя редких попутчиков.

Все, прорвались.

Служебная квартира оказалась полуторкой на втором этаже самого обычного панельного жилого дома. Комната, коридор, туалет, ванная, кухня. Все окна выходили на одну сторону, и вынырнувшее из-за девятиэтажки напротив солнце вовсю прожаривало мое новое обиталище.

Жарко, душно и не слишком уютно.

За окнами – соседний двор. Гаражи, детская площадка, бетонная проплешина хоккейной коробки. Дальше виднелись столь же невзрачные многоэтажки с редкими наростами кондиционеров и спутниковых тарелок.

Ну да мне не жить тут, а перекантоваться какое-то время – сойдет.

– Оружие привезли? – разуваясь, спросил я у Виталия и поставил на пол забранный из внедорожника рюкзак.

– Держи. – Водитель протянул ключи от сейфа и забытую в машине бутылку пепси-колы. – Все, до завтра.

– Ты погоди уходить-то!

– Чего еще?

– Сначала сейф проверю.

– А без меня проверить не можешь?

– Нет.

Я кинул штормовку к остальной сваленной на диван одежде и распахнул окно. Поначалу стало даже жарче, а потом меня вдруг коснулось легкое дуновение прохладного ветерка. На миг почудилось, будто на улице зима, каток залит и по льду скрипят коньки, но наваждение тотчас схлынуло, оставив после себя лишь легкий озноб.

– Лед, ты уснул? – крикнул из коридора Виталий.

– Нет. – Я озадаченно мотнул головой – похоже, не всю магию из организма вывели – и ушел на кухню.

– Проверяй оружие! У меня рабочий день закончился давно!

– Он у тебя ненормированный.

Я распахнул дверцу холодильника, изучил его пустое нутро и заглянул в морозильник. Там обнаружился полный лоток льда, а еще невесть кем и для кого порезанный на дольки лимон. Найденная в буфете початая бутылка коньяка тоже оказалась как нельзя более кстати – я на палец плеснул в стакан с толстым дном янтарного цвета жидкости и засыпал ее ледяными кубиками. Кинул сверху дольку замороженного лимона, влил газировки и спросил Виталия:

– Коктейль будешь?

– Завтра на работу с утра!

– Вчера тебя это не остановило.

– Вчера было вчера.

– Как знаешь.

Лед в коктейле начал подтаивать, я сделал длинный глоток и поставил стакан на сейф. Отпер замки, вытащил Benelli M3 и, повертев дробовик в руках, хотел уже убрать его обратно, но ружьем неожиданно заинтересовался Виталий.

– Фонарик понятно, – хмыкнул он, – но зачем тебе на дробовике коллиматорный прицел и лазерный целеуказатель?

– Ствол короткий, пулевой. На нем прицельные приспособления винтовочные и по тарелочкам стрелять неудобно, – пояснил я, слегка покривив душой.

Стал бы только из-за тарелочек так мучиться? Да нет, конечно. А с установкой прицела и в самом деле повозился: рельсами пикатинни и прочими изысками эта модель оказалась обделена, в итоге пришлось воткнуть между прикладом и ствольной коробкой крепление, разработанное для Benelli M1.

– А ЛЦУ?

– Чтоб стрелять не целясь.

– Понты, короче, – фыркнул парень.

– Скорее, игрушки.

– А чего тогда Бенелли M4 не взял? Еще круче, так-то.

– Ты меня ни с кем не путаешь? Я госслужащий вообще-то, а M4 в полтора раза дороже.

– Мало ли…

– Не мало, а лишних сорок тысяч вынь, да положь. «Сайгу-МК» вон на разницу купил, и еще деньги остались. – Я убрал дробовик к охотничьему карабину в забитый коробками с патронами сейф и спросил: – Точно выпить не хочешь?

– Нет, – отказался Виталий. – Все, давай.

– Давай. – Выпустив водителя, я запер за ним дверь и в несколько глотков влил в себя остатки коктейля.

Не из желания захмелеть, просто жарко, да и пить хотелось.

Вновь плеснул в стакан коньяку, долил газировки и, задумчиво бренча ледяными кубиками, уселся на диван. Включил телевизор и начал бездумно жать кнопки, прыгая с канала на канал.

Ерунда. Ерунда. Ерунда. Снова ерунда. И опять ерунда.

Столько программ, а смотреть совершенно нечего! Хоть ноутбук из рюкзака доставай.

О, местные новости!

«…ется гроза, шквалистый ветер, град. В ближайшие два дня повышается вероятность возникновения аварий на объектах жизнеобеспечения и повреждения слабоукрепленных конструкций и деревьев».

Только этого не хватало! Мне ж целый день по городу мотаться! Хотя с другой стороны, погода в свертках от окружающей среды никак не зависит. Не страшно, короче.

– «Вооруженное ограбление совершено сегодня в самом центре Ямгорода. В районе дома сорок три по улице Карла Маркса четверо неизвестных, переодетых в полицейскую форму, обстреляли из автоматического оружия инкассаторов коммерческого банка «Зимний» и, похитив сумки с деньгами, скрылись во дворе соседнего дома. Несмотря на оперативное прибытие наряда полиции и объявленный план «Перехват», задержать злоумышленников по горячим следам не удалось. Раненые перевозчики денег помещены в реанимацию, и врачи борются за их жизнь. Стоимость похищенного не разглашается».

Ага, теперь понятно, почему мы одну остановку сорок минут ехали! Ну что грабители за уроды – не могли где-нибудь в другом месте банк ломануть?

– «На минувшей неделе в Ямгороде вновь фиксировались сейсмические толчки неизвестного происхождения. Мэрия и областные власти обвинили в происходящем Министерство обороны, реализующее программу уничтожения устаревших боеприпасов. В ответ военные заявили о том, что ни воздушная, ни подземная взрывная волна никак не могла дойти с полигона до города…»

Допив коктейль, я выключил телевизор, развернул выданную куратором карту и поморщился, увидев, что ограбление произошло в районе, помеченном цифрой «1». Не везет так не везет, теперь там точно не протолкнуться от полицейских будет.

Порывшись в ящиках стоявшего в углу стола, я нашел огрызок карандаша и отметил обнаруженные вчера и сегодня свертки. Потом по памяти заштриховал области с энергетическими аномалиями и уставился на карту, не в силах обнаружить какой-либо закономерности.

Почему же тогда руководство института именно этими районами интересуется, а не другими? Вопрос.

Бросив ломать голову над неразрешимой из-за нехватки информации загадкой, я задернул шторы и отправился на кухню. Какое-то время медитировал, созерцая пустой холодильник, затем вернулся в комнату и принялся развешивать по шкафам одежду. После немного помаялся, не зная, чем себя занять, так ничего и не придумал и завалился спать.

День непростой выдался, отдохнуть лишним не будет.

Только вот толком выспаться не получилось. Ближе к полуночи резко очнулся и сразу понял, что больше не усну. Почему – непонятно, просто не усну, и все.

Очень уж на душе маетно. Стоит лишь зажмуриться – и комнату немедленно заполняет тьма, а по углам начинают клубиться непроглядно-черные тени, не имеющие ничего общего с ночным мраком.

Бесформенные пятна темноты и злобы медленно стягиваются в кольцо и…

…и тут я всякий раз открывал глаза.

Страшно. Караул просто как страшно.

Я поднялся с дивана, проверил входную дверь, ушел на кухню. Задумчиво поглядел на бутылку с коньяком, но пить не стал и вместо этого отпер сейф. Близость оружия немного успокоила, но лишь – немного.

Глупо рассчитывать, что картечь остановит сотканных из сновидений и ночных кошмаров чудовищ.

Из сновидений? А из сновидений ли?

Когда начинаются подобные непонятности, попробуй разберись с ходу, пустой страх на тебя накатывает или это лишь отголосок реальной угрозы.

И значит, дробовик из сейфа лучше достать. Потому как будь ты хоть обычный человек, хоть исчадие Стужи – снаряженный серебром патрон двенадцатого калибра спуску не даст. А у меня таких пятьдесят штук припасено: половина по гнездам тактического подсумка распихано, остальные в коробке своего часа дожидаются.

Дорого, конечно, но мне их не в тире жечь; лежат и лежат, есть-пить не просят. Инвестиции в будущее практически.

Переложив ружье на диван, я подошел к окну, прислушался к гомону веселившейся во дворе соседнего дома молодежи и немного успокоился.

Какая магия, какие тени? Это всего лишь нервы. Просто нервы да постпохмельная маета.

И, прогнав пустые страхи, я уселся на диван, потер зудевшее предплечье…

Предплечье?!

Вскочив на ноги, я включил верхний свет и увидел, что татуировки и шрамы вновь почернели. Вот ведь! Схватил мобильник, открыл сообщение с графиком работы портала и понял, что корежило меня неспроста: минут пять назад открылся портал в Приграничье.

Но откуда такая чувствительность? Почему до меня вообще колебания магических полей докатились? Или…

…или где-то поблизости расположен очередной сверток?

И тут спать расхотелось окончательно!

Я вскочил с дивана и заходил из угла в угол.

Что делать? Что мне теперь делать?

Плюнуть на все и лечь спать? Так не усну. Да и чревато оно. Если те самые псевдоразумные энергетические аномалии меня учуют, запросто могут попробовать из свертка дотянуться.

Получается, надо собирать вещички и съезжать от греха подальше?

Как вариант – вполне. Только ночь на дворе, да и какой смысл убегать, если завтра так и так в сверток лезть? Не проще ли… слегка прибраться здесь, что ли, и спокойно жить дальше? Заодно и местную аномалию на карту нанесу.

Прикидывая, как ловчей всего с помощью подручных средств организовать зачистку прилегающей территории, я подошел к входной двери и посмотрел в глазок. Никого и ничего. Осторожно ступил на лестничную клетку – аналогично. А между тем ощущение некоей неправильности так в спину и подталкивало.

Иди и проверь! Иди…

Противиться инстинктам я не стал. Запер дверь и, как был в трусах и тапочках, сбежал на первый этаж. Замер у почтовых ящиков, прислушиваясь к собственным ощущениям, но не уловил ровным счетом ничего подозрительного. А между тем беспричинная – а беспричинная ли? – тревога продолжала нарастать.

Я настороженно спустился к входной двери, и сразу по голым ногам потянуло неприятной стылостью. И потянуло не с улицы, потянуло из подвала.

Очень интересно, просто очень…

Я попятился назад, а потом развернулся и в один миг взлетел на второй этаж. Заскочил в квартиру, задвинул засов и, скинув тапки, начал торопливо одеваться. Штаны из плотной джинсовой ткани, футболка, штормовка. Вместо кед вытащил из обувной коробки прочные экковские ботинки на толстой подошве. Зашнуровал, прошелся по комнате – порядок.

Тактический «раскладывающийся» подсумок прицепил на ремень, ремень сумки c запасным боекомплектом перекинул через плечо. Складной нож сунул в один карман, запасной литиевый аккумулятор для подствольного фонаря в другой.

После взял дробовик, работая цевьем, опустошил его подствольный магазин и вместо обычной картечи принялся вставлять патроны с серебром.

Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь.

Сунув восьмой патрон в ствол, я сдвинул цевье вперед и перевел ружье в полуавтоматический режим. Подумал-подумал и рассовал по карманам штормовки пару пластиковых бутылочек со святой водой.

Обработать подвал в превентивных целях вовсе не лишним будет. Не каждую же ночь в нем зачистки устраивать.

Настроив громкость активных наушников так, чтобы не отвлекал звук собственных шагов, я завернул дробовик в скатерть и вышел на лестничную клетку. Никого не повстречав в подъезде, спустился на первый этаж и толкнул дверь в подвал.

Вот так просто – взял и толкнул. И как ни странно, она легко распахнулась, будто и не было ржавого навесного замка, лишь руку потусторонним холодом заморозило.

Размотав ружье, я снял его с предохранителя и включил ЛЦУ. Осторожно ступил на уходившую вниз лестницу и утопил прорезиненную кнопку подствольного фонаря.

Пронзительный луч яркостью в шестьсот люменов вмиг разорвал непроницаемый вроде бы мрак и высветил пыльные пучки проводов, ржавые трубы и влажные неоштукатуренные стены.

Ничего необычного, ничего странного. Подвал как подвал.

Вот только откуда-то издалека доносился тоненький плач, железное звяканье и шарканье тяжелых шагов. Пахло сыростью и застарелой болью.

Спустившись вниз, я медленно двинулся по коридору и неожиданно понял, что подвал давно уже живет своей жизнью и он вовсе не рад незваным гостям.

Не знаю откуда, просто понял – и все.

И потому, когда луч фонаря на миг завяз в сгустившемся мраке, я не колебался ни мгновения и сразу потянул спусковой крючок. Приклад толкнулся в плечо; дульная вспышка лизнула непослушную тень и разорвала ее в клочья.

И сразу со всех сторон – крики, стоны, смех…

Шаг в сторону, оборот и зеленая точка целеуказателя увязла в отлипшем от стены черном силуэте.

Выстрел! – призрак корчится объятой огнем фотопленкой и стремительно сгорает серебристым пламенем. Спиной в бойлерную – и заряд картечи сшибает с потолка непонятную тварь, затаившуюся среди труб. Гильза, подскакивая, еще катится по бетонному полу, а сзади уже доносится чей-то плач и холодит затылок мертвое дыхание.

Крутнулся на месте, пальнул в упор. Смазанная детская фигура исчезла в сполохе искр; я прижался спиной к ржавым прутьям одной из расставленных вдоль стен железных клеток и, пользуясь кратким мигом передышки, дозарядил дробовик.