Ух, началось! Янук Елена

Следя за ее легкими выверенными движениями, я хотела расспросить о Машеньке, но не решилась, опасаясь потревожить раны. Впрочем, о внуке ей сообщить можно.

– Да. Совсем забыла. Ник спит в соседнем кабинете.

– Это хорошо! Он ведь все организационные дела взял на себя. Не спал, не ел, все отговаривался: «Некогда»! – Я уловила в словах бабушки грусть, но не поняла ее причину. Дело в Машеньке? Или в Нике?

– Да, он у вас настоящий молодец!

Валентина Петровна сдержанно улыбнулась, а я побежала отмывать руки. Внизу так и гудели голоса. Надеюсь, все отмыли?

Вернувшись в комнату, я увидела, как доктор наклонилась и дотронулась до головы Тео ладонями, словно пытаясь согреть. Да, она замечательная целительница – я по себе помню.

Пока врач занималась своими делами, я строчила в новом телефоне электронные письма маме и Людочке. Договорившись с подругой, что она пока поживет у меня, я так и не выяснила, решилась она или нет. Вот и хотела узнать у мамы, забрала ли Люда у них ключ. Но, судя по тому, что она сама шутливо написала мне о разбросанных по комнате мужских носках, в квартиру она уже вселилась. Теперь ей осталось найти работу, и все…

Хоть кому-то хорошо!

Когда с процедурами и капельницами было покончено, Валентина Петровна поделилась со мной своими страхами, нервно протирая салфеткой линзы очков.

– Даш, больше всего опасаюсь, что Тео «уйдет в зверя». Мне уже кошмары снятся! Попробуй расшевели его.

После того как обработали раны на боку и на горле, я вновь укутала в одеяло безучастного волка, оставив снаружи только нос.

– А что это такое – «уйти в зверя»? – Я застыла над Тео с еще одним одеялом в руках.

– Так бывает, если психика не в состоянии преодолеть проблему, – собирая салфетки, использованные шприцы и ампулы в пустую коробку, вздохнула Валентина Петровна. – Что-то наподобие комы, но с некоторыми изменениями.

Доктор ушла. Утреннее спокойствие покинуло меня, нервы были натянуты до предела. Я не могла сдержать слез и, поставив локти на высокую спинку дивана, на котором спал Тео, прижала ладони к лицу. Какой ужас! Неужели он сломается? Мне уже хотелось, чтобы Кевин восстал в виде бешеного волка и кинулся на меня! Может, хоть это выведет Тео из отрешенного состояния. Надо жить дальше, иначе можно окончательно сломаться, и я пошла на кухню. Когда взяла продукты, собираясь приготовить ужин Нику, у меня тряслись руки.

В коридоре раздались возбужденные голоса. Кто-то дико завизжал. Раздался громкий топот. Кого-то явно сюда не пускали. Кого-то очень гневного, кто рвался… ко мне. Я вышла из комнаты. Навстречу по коридору неслась, как всегда, шикарная, но жутко разъяренная Сейрра. За ней бежали мужчина в годах и молодая женщина, оба в рабочей одежде.

– Неплохо устроилась, – заметив меня, процедила Сейрра сквозь стиснутые зубы, не скрывая своей ненависти.

– Если в плане комфорта, то очень плохо, просто отвратительно! – усмехнулась я. – А вот насчет компании… Да, в этом мне очень повезло!

Про себя вздохнула – почти как на кладбище.

– Не зли меня, человек! Да греха доведешь! – высокомерно выплюнула Сейрра.

Я сжала руки в кулаки и вытянула их по швам, чтобы держать себя под контролем. Очень хотелось врезать кое-кому. Кое-кому с неестественной силой, умением оборачиваться и пустой головой.

– Довести до греха не обещаю, но направление покажу, – съязвила я, собираясь воевать по-настоящему. Слишком для меня тяжело, оказывается, выдерживать высокомерие «чистокровных» зверюшек.

Скандала не получилось. Из соседнего кабинета, раскрыв дверь наполовину, появился полусонный взлохмаченный Ник. Он был босой. Он сразу понял, в чем дело, и, повернувшись ко мне, спокойно сказал:

– Даша, ты иди отдыхай! Я сам разберусь.

– Да кто ты такой? – взвилась Сейрра, гневно блеснув глазами. Она остановилась напротив, образовав между нами равнобедренный треугольник.

– Его Тео назначил главным над кланом, пока сам отсутствует, – не сдержалась я. Нечего перед белками свое «фи» демонстрировать. А мне вообще плевать на эти заморочки.

На несколько мгновений в коридоре воцарилась зловещая тишина. Те, кто бежал за девушкой, при появлении Ника повернули обратно к лестнице. Они с тревогой оглядывались на гостью, которая между тем распалилась еще сильнее.

– Как у вас все хорошо выходит! Обидели мою мать, вышвырнув людям на развлечение, и спят себе спокойно.

– Где ты была все это время? – сурово спросила я.

– Я была в Москве по делам фирмы! Это ваш Тео на неделю меня туда отправил! А вернувшись, узнаю, что мою маму отправили в зоопарк!! И где этот урод? Я ухожу из его вонючего клана! – кричала она в исступлении, в гневе сжав кулаки.

Я сложила руки на груди. Похоже, это истерика, и, хотя мне был понятен ее гнев, неизвестно, что делала бы я в такой ситуации. Одно было понятно: разговаривать с ней сейчас невозможно.

Ник это тоже почувствовал. Он взъерошил на затылке и так торчащие волосы и внезапно схватил Сейрру в охапку. Она в его объятиях забилась изо всех сил, закричала как сумасшедшая.

Стараясь перекрыть вопли Сейрры, Ник сказал мне:

– Ты не беспокойся, я сам разберусь…

– Удачи, – прошептала я и ушла к себе, плотно прикрыв дверь. До меня через стену еще долго доносились крики и ругань Сейрры, перешедшие в громкий плач.

Я приготовила еду и, вернувшись в комнату, села, как и накануне, на диван к Тео.

На улице было совершенно темно, и даже редкие фонари не побеждали царившую вокруг темноту. Стало страшно, накатила паника: а вдруг я его потеряю! И Кевин никогда не придет в себя. За стенкой горько плакала Сейрра, выступая ужасным аккомпанементом моим болезненным мыслям. Вечерние минуты тянулись как изощренная пытка.

Вконец измученная, я покрепче прижала к себе голову волка, и тут, к своему удивлению, поняла, что характер звуков за стенкой изменился. Надрывный плач прекратился, сменившись чем-то «жизнеутверждающим», так сказать. Я усмехнулась: вот и Ник обрел свое счастье. Пусть Тео только заикнется, что белке нельзя на хищнице жениться! Я у них тут революцию устрою! Возглавлю, так сказать, униженных и угнетенных рабов! Представив себе все это в подробностях, я улыбнулась, да так в обнимку с волком и заснула.

Утром, едва солнце появилось в комнате, я очнулась.

Безоблачный нежно-розовый рассвет обещал погожий день. Да, первые дни весны – точно по календарю. Первое марта, все в душе поет и ждет пробуждения любви! В моем случае – в прямом смысле. Не знаю, может, я уже привыкла спать сидя, может, просто нашла удобную позу, но сегодня у меня ничего не болело. Первое, что я сделала, обняла Тео и сказала:

– Боже мой, ну очнись ты наконец! Посмотри, какой прекрасный день! Я так люблю тебя! Безумно! – И поцеловала в нос, а потом крепко-крепко прижала к груди.

Какое-то быстрое движение… и у меня перед глазами появился долгожданный смуглый тип с блестящими глазами. Похудевший, бледный, но очнувшийся! Я не могла насмотреться в его чудесные глаза, забыв обо всем и о чем говорила – тоже, но он не забыл и насмешливо, в присущей только ему одному манере сказал:

– Ага! Я так и знал! Ты влюбилась в меня, да? – и поймал мои плечи своими руками.

Я замерла от теплого чувства, прокатившегося по телу от его прикосновения. Пока я раздумывала, что бы ему такое ответить, он опустил меня, посмотрев на меня вежливо и безразлично, словно моя резкость или отказ никак его не заденут. Но я-то знала, что это не так. Тео затаил дыхание. И я решилась.

– А разве ты сомневался?

Тео медленно протянул руку и заправил короткую прядку мне за ухо, заставив сердце стремительно забиться.

– Нет, не сомневался… – Он нашел уголок моего рта и на мгновение задержался там, словно впитывая нежный вкус. Меня пронзило до дрожи.

Дальше нам было не до разговоров, все утонуло в поцелуях.

Здравомыслие, вернись, где ты?!

Со слабым вздохом я привлек Дашу ближе, зарывшись лицом в ее душистые волнистые волосы. Меня заполнило чувство покоя. Я обнимал ее, прижимаясь не только телом, но и душой. Я нуждался в ней отчаянно, намного сильнее, чем она во мне.

– Тео, но ничего не изменилось. Мы, конечно, безумные. Но ничего у нас быть не может! Тебе надо жениться на чистокровной и растить нормальных детей! – Она волновалась и, отодвинувшись от меня, прислонилась к спинке дивана.

Я, впитывая пальцами бархатистую мягкость ее волос, ответил не сразу.

– Даша, почему тебя так волнуют полукровки? – Я попытался вновь притянуть ее к себе.

– Как это? У меня сложилось впечатление, что кто-то пытался сделать мне предложение? – Даша нахмурилась.

– И не один раз, если мне не изменяет память.

– И ты хочешь сказать, что дети тебя не волнуют.

– Ужасно волнуют. Как представлю себе этакого бутуза на руках, душа поет, – весело сказал я.

Даша немного смягчилась, но все же не отступила и, почти с отчаянием прикусив губу, выпалила:

– Но если детки родятся у оборотня и человека, они же будут полукровками!

Ох! Я и не думал, что это ее так серьезно беспокоит! На ее лице отразилось смятение, отчего она показалась мне еще очаровательнее.

– А… так вот в чем дело! – Я даже рассмеялся.

Даша напряглась.

– Даш, если бы так было, уже полмира стало бы оборотнями, а нас все меньше и меньше.

– Не понимаю.

– Тут другое. Если в брак вступают человек и оборотень, трое их детей будут людьми и только один возьмет признаки оборотня.

– Доминантные и рецессивные. Да? – уточнила она с удивлением.

– Да, они самые! – энергично подхватил я. – И даже тот ребенок, что неведомыми играми природы станет полуоборотнем, – еще неизвестно, сможет ли он когда-либо обращаться или нет.

– Да? Удивительно! – Даша глубоко задумалась.

– И мне тоже удивительно! Я много лет искал систему в появлении таких деток и влиянии наследственности на способности, но так и не нашел. Но это неважно. Такие дети сильны, почти как настоящие оборотни, если смогут оборачиваться, то живут почти столько же. Но, к сожалению, проходят все стадии покорения зверя в себе. Вот тут уже бывает всякое…

– Вот и я об этом! – с волнением подхватила Даша, глядя на меня распахнутыми глазами.

– Даш, но если так рассуждать, то детей вообще иметь нельзя! Машина собьет, в плохую компанию попадет, наркотики и прочее, – выпалил я. На самом деле это все совершенно не страшно, но Дашу я, кажется, так и не убедил.

– Мне от этого не легче!

Я взялся приводить аргументы:

– Зато, если полукровку-оборотня ударит машина, он выживет и срастит кости за два дня. Ну и много других преимуществ.

– Да? Если все же он станет таким и не сможет справиться со зверем, то что, ничего сделать нельзя? Или можно?! – с надеждой спросила Даша.

Вот ее деятельная натура и дала о себе знать. Хорошо, что я могу ее успокоить.

– Даш, я не потерял никого из полукровок с тех пор, как стал вожаком. Неужели ты думаешь, что своего ребенка я брошу на произвол судьбы?!

– Да… еще мне сказали, что ты полукровок отбираешь у матерей, – совсем тихо сказала она, сжав кулачки.

– Серьезно? И что я с ними делаю? – весело поинтересовался я, нежно раскрывая зажатые пальчики.

– Не знаю. Это мы не обсуждали, она сказала, что если у нас с тобой будет ребенок, то ты его заберешь, – совсем смущенно ответила Даша.

Ужас, сколько всякого она в себе носила! Прибью ее информаторшу! Нет, лучше отправлю к отцу! Я сильно разгневался, но нашел силы ответить:

– Ладно, так и быть, уговорила! Если по ночам твой сын будет плакать, на ночь я оставлю его тебе.

– Не смешно… и почему сын, а не дочь?

Ага, попалась! Мне крайне понравилось, как она возмутилась.

– Смешно… Я тут от своих подопечных, у которых по большей части есть родители, не знаю, куда деваться, а тут… чтобы неизвестно для чего детей у матерей отбирать… И что, они не сопротивляются? Молча отдают, и все? Жуть какая! Они наверняка узнали мой страшный секрет: каждый день на обед мне подают жареных младенцев нечистых кровей.

– Тео, не издевайся, ты все понял, – недовольно сказала Даша, окинув меня взглядом.

Я натянул одеяло повыше.

– Нет, не понял! А что еще я делаю? Каждое полнолуние требую от клана девственниц, чтобы произвести больше волков?

– А вот этого я не знаю! Все может быть! – съязвила Даша, прикрывшись руками.

– Ладно, я догадываюсь, кто был твоим информатором. Сейрра.

– Да…

– Хорошая девочка, но в голове стараниями Индиры столько глупостей, – по-отечески вздохнул я.

– Она, получается, сама верит в то, что говорит? – удивилась Даша, положив свою руку мне на плечо.

Фух, наконец-то!

– Да, верит. Ник к ней с детства неравнодушен, а она из-за всех этих глупостей, которыми ее напичкали, обидела его…

– Да? Я заметила, что она для него не просто знакомая. Но он такой серьезный, девушкам больше нравятся хулиганы, а он молчун!

– А Ник в детстве и был отпетым хулиганом. Ты просто его не видела. Он всем пытался доказать, что белки – крутые хищники. И мне постоянно приходилось вытаскивать его из переделок.

Она замялась на минуту, потом почему-то шепотом прибавила:

– Не хотела говорить, не мой секрет, но, кажется, они вчера поладили.

– Да?! Я рад! Мне уже изрядно надоело, что она мучает парня.

– Еще она соблазняла тебя! – вскользь заметила Даша, весело мне подмигнув.

– Не помню, – отрекся я.

– Вот врун.

– Я?! Да никогда! Я все думал, что это у нее неловкость повышенная!

– Ага! Так я тебе и поверила. – Ее мягонькая ладонь скользнула вверх по моей щеке необычайно интимно, отчего в душе разлились слабость и тепло.

– Ты в моей жизни первая женщина, при виде которой я одержим единственным желанием: сжать в объятиях и растопить наконец твою защитную скорлупку, – признался я.

– Ба, да вы, сударь, закоренелый романтик!

Я задохнулся от нахлынувших чувств. Никогда вообще не рассчитывал, что буду так реагировать на кого-то. Мне постоянно хотелось слышать ее голос, видеть ее теплую улыбку, смотреть в ее глаза, такие добросердечные и ласковые и такие красивые.

Я всегда много думал о ней, часто забывая о клане…

Да… клан…

– А Кевин где сейчас? Небось нет кота, и мышки в пляс…

Даша от этих слов замерла, словно заледенела.

– Последнее, что я помню, он был жив… – уже неуверенно сказал я, не отрывая от нее напряженного взгляда.

– Он жив, но в себя не приходит, – тяжело вздохнула Даша, кивнув на соседний диван, который я только что заметил. – Валентина Петровна сказала, что ему вкололи что-то опасное и вроде… пытали.

Кевин лежал белее снега, почти не дыша и внушая мысли о смерти.

– Тео, не переживай, – попросила Даша. – Валентина Петровна подберет лекарство, она уже взяла у него кровь на анализ.

– Хорошо… я ей полностью доверяю…

Даша опять вздохнула, отстранилась от меня со словами:

– Совсем забыла! Она дала конкретное задание, кто первым очнется – сразу покормить!

Я нежно привлек ее головку к себе и ласково поцеловал в лоб, крепко прижав на миг. Даша улыбнулась и встала. Мне было уютно от звуков мягкого шлепанья ее обуви по голому полу и шелеста ее одежды. Но двигаться я не мог, сил не было, и бок кровоточил.

Вот гадость! И одежды никакой нет.

Я оглядел растерзанную комнату. Это надо уметь за три дня разнести все. Представляю, что с моим кабинетом!

Из ванной комнаты появилась умытая и причесанная Даша. На сердце потеплело.

– Я вчера все приготовила, еще десять минут – и буду тебя кормить, – улыбнулась она.

– Даш, посиди со мной, а? – попросил я.

Она кивнула, но села на пол возле дивана, встряхнув головой, и ее распущенные волосы взметнулись тяжелой бархатной волной. Я засмотрелся. Жаль, далеко от меня.

– Ох, и не знаю, где взять тебе одежду, но у меня есть банный халат. Может, его наденешь? И обрабатывать бок будет удобней.

Показывать ей рану я не собирался, это картина не для маленьких девочек, но халат…

– Это будет мое кимоно, да? – пошутил я.

– Да! – поджав губы, чтобы скрыть улыбку, ответила она. – Не хочешь кимоно, могу предложить спортивный костюм. Как ты относишься к шортикам? – Она в голос рассмеялась, наверно, представила меня в них.

Я, к своему удовольствию, обнаружил, что так мне даже удобнее добраться до Даши: немного к ней повернуться, и все. Диван, протестуя, скрипнул – бок резко напомнил о себе. Вот и хваленая регенерация оборотней. Но все же у меня получилось! Одной рукой поправил одеяло, другой потянул Дашу к себе, но она, как всегда, ускользнула.

– Тео, стой! Ты не представляешь, что за зверь такой – электрическая плитка! Сейчас все сгорит!

И убежала. Очень скоро по комнате поплыл чудесный аромат. Мясо с пряностями… Сыр… Кофе… Я растаял от этих запахов.

Когда Даша появилась из кухни с каким-то стулом и полотенцем, в дверях показался Ник. Конечно, к обеду попасть – мы все мастаки.

– О, Ник! Я как раз хотела вас позвать.

– Я один, Сейрра ушла…

Даша понимающе кивнула.

Так, а что там, в тарелке?!

Когда пришел Ник, я все уже приготовила. Покормив мужчин, ушла на кухню. Пусть поговорят.

Я видела, чего стоило Тео чуть повернуться! От усилия даже испарина на лбу выступила. Он исхудал и словно постарел лет на десять, но, главное, – он здесь, в сознании, и даже смеется. Меня, однако, крайне беспокоило то, что он сразу приступил к делам.

Ник, сидя на диване Кевина, рассказывал вожаку обо всем, что случилось и что он услышал от тех, кто отбивал налет предателей на особняк. Он говорил спокойно, просто, по-мужски скупо, не жалуясь и не возмущаясь.

– …Да, погибли Андрей из команды Кевина и Толик, художник. Остальных бабушка на ноги уже поставила. Все работы по восстановлению особняка проведены, я дал указания. В центре успели повесить табличку «Срочный ремонт» и закрыли. Его не штурмовали, только особняк. Сейчас все неотложные дела фирмы решаются там…

Когда он начал рассказывать о состоянии базы и похоронах погибших членов клана с той и с другой стороны, я не стала слушать. У меня были свои дела. Нужной посуды нет, к плитке так и не привыкла, а бутерброды для раненого – рука не поднимается сделать. Сейчас классическую манную кашку сварю, как больному и положено. Я захихикала, представив выражение его лица при виде такого «сюрприза». Мне хотелось остаться с Тео наедине, просто посидеть рядом, но у него накопилось столько дел! Пока же я поставила вариться новую порцию мяса в единственную кастрюльку.

Тео приказал Нику доставить в комнату стол, компьютер и прочие нужные для работы вещи.

– Кевина оставим пока здесь, лучше Даши за ним никто не присмотрит.

Угу, была бы от Даши хоть какая-то польза! Я покачала головой. Лестно заслужить такое доверие, но как его оправдать? Если бы я могла что-то сделать! Упершись лбом в оконное стекло, положила руки на раму и потонула в радостных мыслях. Неужто все мои страхи ушли?! Я боялась поверить!

И боюсь…

Когда комнату окончательно превратили в офис, натаскав столы, оргтехнику и несколько пачек документов, мы наконец остались одни. Я сладко предвкушала минуты общения с Тео, но он не унимался.

– Даш, сходишь за моей одеждой, заодно и посмотришь свой особняк, – «пошутил» он.

– Ревизию в смысле провести?! – пришлось скрыть внезапно вспыхнувшее разочарование.

Вот-вот, чтобы не разочаровываться, надо не очаровываться!

Я вздохнула и посмотрела на Тео. Так занят, что глаза от бумаг не поднимает! Что это с ним? Точно что-то задумал! За вещами посылал своих помощников, а тут лично направляет. Видя, что я в недоумении, он мягко произнес:

– Сейчас как раз Валентина Петровна придет, будет меня лечить, так что не переживай.

– Хорошо, я пойду, но куда? Я же не знаю, где он находится.

– Ник проводит.

Я прищурилась. Точно что-то задумал! Или банально стесняется меня? Но это мужчинам вроде несвойственно?

Как по волшебству, в дверях появился Ник. «Преступный сговор» налицо!

Я натянула пуховик, затаив обиду, и быстро подхватила со стула шарфик. Но в последний момент меня окликнул Тео. Ожидая новых инструкций или конкретного перечисления того, что из вещей он хотел бы сейчас иметь при себе, я подошла к дивану, подавив в себе все эмоции. Но он, как всегда, сбил меня с толку: Тео поймал мою руку, притянул ближе, шумно вдыхая запах и целуя ладонь. Я смутилась, позабыв, что только кипела от обиды и недоверия.

– Даш, не хочу тебя отпускать, – тихо сказал Теодоро.

– Да? – Я уже была всем довольна. – Я быстро! – И поцеловала в щеку.

Он кивнул, но мою руку из своих не выпустил. Пришлось отбирать силой. Мне ведь тоже уходить от него не хотелось.

Я вышла к Нику, ожидавшему меня в коридоре, и мы пошли. Я семенила за ним и сыпала вопросами о расположении таинственного особняка.

– А это далеко? Надо на машине ехать?

«Хищная белка» сегодня был чересчур энергичен, но это не мешало ему периодически убегать в свои мысли и пребывать там, пока я своими вопросами не призывала его обратно на землю. Поэтому он постоянно отвечал мне с некоторым опозданием.

– Нет, близко.

Воцарившаяся днем весна под вечер вновь передала власть зиме и Деду Морозу.

– Ну и? – не отставала я.

– Близко…

Вот и угол здания миновали по асфальтовой дорожке, покрытой тонким слоем льда.

– Где?! – Я потеряла терпение.

– Там, за кирпичным зданием базы. Смотри: во-он та кованая ограда – ее Тео придумал против оборотней. Такой в ней расчет, что оборотни не в состоянии раздвинуть прутья, не то что перелезть!

Я пригляделась: ограда обыкновенная, без изысков, правда, высокая. Интересно, что еще там есть? Ноги скользили на льду, а Ник понесся вперед как угорелый. Я с опаской торопилась за ним, озираясь по сторонам.

Прямой путь шел на холм через открытое поле к сосновой роще. Туда, где редкие кроны деревьев тихо спали в ожидании настоящей весны. Там за кованой оградой и стоял дом в два этажа, выглядевший чересчур громадным. Вначале я не поняла, в чем дело, но по мере приближения – до меня дошло. То, что в других домах называлось цоколем, здесь забирало полтора этажа, не меньше. Потому он и выглядел таким высоким! До меня дошло еще одно: мы на самой окраине города! Кто в центре такое может отгрохать?

– Этот газон вокруг особняка пересекать нельзя! Идти можно только по выложенной плиткой дороге, – наставлял меня Ник.

Дорога к особняку, минуя прекрасные кованые ворота, упиралась прямо в высокую мраморную лестницу.

– А почему по газону нельзя ходить? Тео запретил? – поинтересовалась я. Неужели у него есть склонность к самодурству? Хотя… зачем мне это надо, я что, тут бегать собираюсь?

– Не, там МЗП, – безрадостно просветил меня Ник.

– Чего-о?

– Мало Заметное Препятствие – по всей площади газона раскатаны рулоны тонкой проволоки, в которой обязательно запутаешься! А летом там растет особая трава, и препятствия не видно.

– Ничего себе! Ладно, так и быть, там гулять не буду!

Ник от души рассмеялся. Ну да, любимая мужская тема: игрушки для взрослых дядек.

– Это еще что! – похвалился он, запахнув спортивную куртку в цвет своей машинки. – Я как-то попал в подвал, в который есть доступ только у Тео и Кевина. Чего там только нет, даже ПТУР! И крыша продумана так, что с нее можно танковые атаки отбивать. А может, и еще что есть, мне не все показывали…

– А что такое ПТУР? – рискнула спросить я.

– Противотанковые управляемые ракеты. Такие заряды умные… Они преследуют цель независимо от траектории…

Лучше бы не спрашивала! Но я не удержалась:

– А зениток нет? Вдруг воздушная тревога?

– Не знаю, думаю, что нет. Хотя все может быть…

Я заметила:

– Значит, и стены такие, что танк не пробьет?

– Да, конечно! Тео специально изучал дома в горячих точках…

А что, на самом деле есть такие дома? Где?! Ничего себе! Нет, все, больше не буду спрашивать – с меня хватит. Если бы не последние события, я бы съязвила, сказав что-то типа «паранойя правит», но теперь я восхищалась. Как Тео все продумал! Да и особняк оказался совсем рядом. Обогнуть базу, и вот он. Удобно. Интересно, у вражеских стай тоже так все продумано? Я надышалась холодным воздухом и натянула на голову капюшон. Холодно, однако.

Потом, когда Ник завел меня по широкой мраморной лестнице внутрь, я ахнула, оглядев первую… я не знала, как назвать: гостиная, прихожая, холл? Так все было красиво. Любовь Тео к контролю проявилась и здесь. Любая фреска, картина на стене, предмет мебели, каждая деталь была на своем месте.

– Даш, это так… пыль в глаза. Здесь он встречает других вожаков, в остальных помещениях все куда более практично, – дернул меня за руку Ник, когда я застыла, любуясь потрясающим видом.

Вздохнув, я поплелась за ним вверх по лестнице.

Прежде всего бросилось в глаза, что кругом ни души. Все помещения освещены, наполнены уютом, а невидимых слуг нет, как в замке у Чудовища. Шагая по коридорам второго этажа, я не видела ничего «просто практичного», обещанного Ником. Повсюду – неоклассицизм во всем своем великолепии, и, только попав в комнату Тео, я поняла, о чем говорил Ник.

В его спальне явно царил техностиль. С любопытством осмотрела технику, кожаный диван и толстенный ковер. Точно – все практично, удобно, уютно, и ничего лишнего. Комнату украшали только огромные стеллажи вдоль стен, заставленные книгами.

– Наши комнаты такие же, кроме книг. Ты же знаешь, что любой член клана может жить здесь, когда захочет?

– Нет. Мы об этом не говорили.

– Клан, наш, по крайней мере, – очень преданные друг другу существа. Отношения, как в одной большой человеческой семье. Вот и Тео выделил каждому комнату, тому, конечно, кто пожелал.

Я оставила свой сарказм, припомнив кровь на светлом мраморе холла. Кто я такая, чтобы объективно оценивать, что у них и как…

– Ник, а что ты мне об этом так робко сообщаешь? – полюбопытствовала я, повернувшись к нему. Мой проводник улыбнулся. Я даже удивилась. Интересно, как дела у них с Сейррой?