Планета героев Шведов Сергей
– Нехорошо! – упрекнул его Ник.– Особенно для поэта. Плагиат.
– Сгораю от стыда,– закручинился Саренг.– Обокрал императора Нерона.
Сгореть не сгорел, но бледные щеки заалели. Каронг наклонился к августейшему уху и зашептал что-то. Саренг равнодушно кивнул головой. Что-то они для нас готовили. Публика заволновалась. Каронг бросил на нас торжествующий взгляд, поднялся со своего места и заспешил к выходу.
– Готовься,– шепнул мне Ник.– Сейчас начнется.
Арена вдруг быстро стала опускаться вниз – настолько быстро, что мы даже охнуть не успели. Срочно пришлось браться за мечи и отбиваться. Черт знает что на нас навалилось! Я даже описать не могу. Темно было. Туша огромная, но атаковала стремительно, сразу со всех сторон – когти и клыки клацали у самого лица. Ничего подобного я раньше не видел, ни о чем подобном мне даже слышать не доводилось, а уж вопило оно так, что волосы на голове шевелились. Волны ненависти катились от чудовища прямо на нас и захлестывали с головой. Наверное, монстр что-то такое излучал. Я увидел, как Дарья с перекошенным от ужаса лицом опустилась на каменный пол, и сразу же несколько щупалец с когтями и присосками подхватили ее и потащили куда-то в темноту.
– Вик! – успела крикнуть она.
Я буквально барахтался в этих обросших шерстью щупальцах, которые с шипеньем устремлялись на меня и даже отрубленные мечом продолжали ползать по полу, хватая за ноги и мешая двигаться.
– В голову, Вик, в голову! – услышал я крик своего брата.
Но я никак не мог определить, где у чудища голова,– из-за многочисленных щупалец и туловища не видел. Тогда я позволил монстру захватить меня. Это была единственная возможность добраться до головы.
Я не ошибся в своих расчетах. Чудовище разинуло огромную смрадную пасть и замерло в недоумении, потому что в одном щупальце была потерявшая сознание Дарья, а в другом я, и этот гад никак не мог определить, какой кусок аппетитнее. Я с замиранием сердца наблюдал за выбором, поскольку помочь Дарье уже не мог: щупальце держало меня крепко.
Наконец монстр, видимо, решил, что я предпочтительнее. Это была его роковая ошибка. Я воткнул в его мозг меч, и он так и не успел осознать, что пришла смерть. Щупальце все еще продолжало давить мою грудь, хотя голова чудовища превратилась в кровавое разваливающееся на куски месиво.
Потом щупальце ослабло, точнее, я изрубил его своим мечом на куски. Дарья дышала, когда я склонился над ней, и это обрадовало меня даже больше, чем собственное спасение, потому что ну как же мне без нее?! До конца жизни не оправдаться перед другими, а главное – перед самим собой. Тут я заметил, что у чудища есть еще одна голова. А может быть, то был другой экземпляр... Ник вел с ним бой. Я поспешил на помощь, но мой брат справился и сам.
– Как ты думаешь,– сказал он, немного отдышавшись,– тянет эта гадина на дракона?
И мы решили, что тянет. Если уж такая гадина и не тянет – это, знаете ли, слишком!.. Пришедшая в себя Дарья с нами согласилась, но осмотреть дохлых монстров категорически отказалась. Держалась она молодцом, хотя и плакала. Между прочим, я бы тоже заплакал – вот только утешать меня было некому.
– Будем надеяться, что эти гадины последние на нашем пути,– сказал Ник.
Надеяться, конечно, можно, но не очень верилось – вспомнилась встреча с подобием этого монстра – я имею в виду гигантского паука.
Ник немного подумал и сказал, что я, наверное, прав: паук – тоже порождение Железного Замка.
– И не только паук.
Я бы, пожалуй, испугался, услышав эти слова в мрачном подземелье, если бы голос не был мне знаком с детства.
– Алекс! – воскликнул Ник, растерянно оглядывая пришельца.– Ты откуда взялся?
Обрадовались мы, конечно. Старший брат у нас личность выдающаяся: у него не только руки работают, как у нас с Ником, но и голова. Он, оказывается, не полез с бухты-барахты в Кощеево царство, а, расспросив Дарьиных родителей, пошел в тот самый лес, где я убил паука. След мой там остался, и брат нашел его без труда. Алекс – плохой рассказчик. Я, например, или Ник такой рассказ сотворили бы из подобных приключений – все бы рты разинули! А Алекс – нет. У него получается скучно и обыкновенно: встретил несколько чудовищ и убил, потом по их следам попал в Железный Замок, потому что они на свет божий именно отсюда выползали.
А где захватывающие дух подробности?! Где титанические усилия!.. Нет, как Алекс рассказывает – лучше уж молчать вовсе: слушателю не героическое деяние, а простая работа рисуется... В другой ситуации мы бы у Алекса побольше выпытали, но тогда было явно не до пространных вопросов и ответов.
– Я тебя видел в замке среди рыл. Только глазам своим не поверил.
– А почему мне не сказал? – возмутился Ник.
Разворчался – прямо спасения нет! Ну вы моего брата уже хорошо изучили и поняли, надеюсь, что это за подарок. Любой бы на моем месте засомневался: кругом свиные рыла и вдруг – Алекс!
– Был я там,– вмешался Алекс, не дав нам с Ником доругаться.– Саренг меня учуял, хотя на мне медальон с образиной был, пришлось уйти. Но я рассчитывал, что Саренг вас рано или поздно сюда отправит: это самое страшное место в замке, которого он сам боится.
– Почему Саренг боится? – спросила Дарья.– Из-за монстров?
Алекс на Дарью с одобрением взглянул. Я сразу понял, что Дарья ему понравилась, ну и раздулся, конечно, от гордости. Найдутся, разумеется, такие люди, которые скажут – зря. Потому-де нет моей заслуги в том, что меня такая женщина полюбила... Повезло, мол, и все. Шуточки там разные: любовь зла, ну и все такое. Оправдываться не буду. Просто мне приятно, что братья мой выбор одобрили, вот и все.
– И из-за монстров тоже,– согласился Алекс.– Но монстры – всего лишь внешнее выражение той силы, которую так боится и которой так преданно служит Саренг.
– Ничего себе она выражается! – вздохнула Дарья.
Мы засмеялись, хотя смешного во всем этом было мало.
– Пора,– сказал Алекс.– У нас тут много дел.
Через полсотни метров мы еще на одного монстра наткнулись – мертвого. Я так понял, что это Алекс постарался, когда шел к нам на помощь. Мерзость все-таки эти чудища, а уж о силе, которая их порождает, я и говорить не буду!
Ник принялся рассказывать Алексу о наших приключениях. Привирал, конечно. Как-то у него всегда выходит, что он, Ник, молодец хоть куда, а остальные при нем на подхвате. Или наблюдают за его подвигами. Разумеется, я молчать не стал – с какой стати?
– Хватит вам,– оборвал наш спор Алекс.– Пусть лучше Дарья расскажет, а вы по сторонам смотрите – свалится какая-нибудь гадость как снег на голову.
Алекс был прав, как всегда. А то мы так встрече обрадовались, что чуть ли не победу начали праздновать. Рановато... Замковые подземелья представляли из себя такую путаницу всяких переходов, тупиков, ответвлений, что заблудиться здесь было парой пустяков.
– Через эти переходы вся здешняя гадость выползает наружу, а потом возвращается обратно. Я по такому проходу сюда попал.
– Значит, там Земля? – Дарья даже остановилась и вопросительно посмотрела на Алекса.
– Смотря в какой проход угодишь. Я попал однажды в столь приятное место, что едва ноги унес.
– А как же мы со всем этим справимся? – Дарья растерянно нас оглядела.
Похоже, она не слишком-то верила в наши возможности. Если говорить честно, я тоже сомневался. Не то чтобы я трус, но уж больно задача перед нами стояла грандиозная. С другой стороны, если мы не справимся, то кто тогда справится?
А Ник сказал, что все ерунда. Если мы найдем возможность разрушить замок, то произойдет разряд энергии и наваждение рассеется.
– Сначала найди,– посоветовал я ему.
– Давайте танцевать от печки,– предложил Алекс.– Существовал ли замок до катастрофы, возник ли он во время катастрофы или построен уже после Саренгом и компанией? Последнее, на мой взгляд, маловероятно: посмотрите на стены, посмотрите на материал, из которого они – я даже не скажу сложены – скорее уж отлиты. По-моему, тут то же самое вещество, что и в мертвых городах, о которых вы мне рассказывали, или нет?
– То самое,– подтвердил я.
– Возможно, до катастрофы здесь была просто гора, но народившаяся сила превратила ее в замок.
– Она что, разумная – эта сила? – удивилась Дарья.
– Смотря что называть разумом! – усмехнулся Алекс.– Во всяком случае, она способна преобразовывать материю не хаотично, а в определенном направлении, совершенствуя окружающий мир. Если, конечно, оборотней и чудищ можно назвать совершенными творениями.
– А зачем им Земля? – спросила Дарья.
– Думаю, планы у них обширнее,– задумчиво проговорил Алекс.– Но на месте землян я бы задумался над своим будущим. А то проснетесь однажды поутру, а вместо Солнца... Ладно, не будем дальше, зачем Зло напрасно поминать? Оно и так всегда у порога.
– Вокруг чего-то Зло должно концентрироваться,– предположил Ник.– Если это энергия...
По-моему, Ник был прав. А еще я подумал: с какой это стати стрела Ника в замок угодила? Красавиц здесь не было, если не брать в расчет таких, как Каролинга. Конечно, со стрелами бывают разные недоразумения, но не до такой же степени.
– Пожалуй, Вик прав,– сказал Алекс.– Что-то здесь неладно со стрелой.
И мы еще немного порассуждали на эту тему, благо наше путешествие по подземным переходам замка протекало без особых приключений. Если не считать испуга Баярда, который соколом ринулся в темный проход, а потом с криком и клекотом вернулся обратно и долго сидел нахохлившись у меня на плече, переживая увиденное. Но нам недосуг было выяснять, кто там его напугал.
Алекс оказался прав, когда утверждал, что замок строили не люди. Какой, скажите на милость, архитектор стал бы украшать стены подземелья столь странными узорами? Или возьмите скульптуры – если, конечно, каменных истуканов можно назвать таковыми. Ничего человеческого в них не было, такие в кошмарном сне приснятся – криком изойдешь.
– Одно из двух,– сказал Ник,– либо оно их сначала в таком вот окаменевшем виде создает, а потом оживляет, либо наоборот – созданных из биомассы существ превращает в камни.
– А биомасса откуда?
– Такие, как Гэг Багэг, поставляют.
Очень даже может быть. И на Землю она или оно – не знаю, как правильно выразиться,– полезла за биомассой. Фантазии, видимо, много, а исходного материала не хватает.
Мне показалось, что в окружающем нас мире что-то меняется.
– Ой! – воскликнула Дарья.– Оно шевелится!
И действительно: узоры на стене колебались. Более того: вдруг оказалось, что каменных стен нет – кругом сплошное движение. Мы остановились, соображая, куда, собственно, попали. Было во всем этом что-то непостижимое для человеческого ума. Во всяком случае, я не могу описать словами все то, что вокруг нас происходило. Стены шевелились – то есть это явно были не стены. Месиво переливалось всеми цветами радуги и постоянно меняло форму: то какой-то нарост, похожий на шар, появлялся, то вдруг нечто напоминавшее щупальце монстра свешивалось с потолка... Жуткое зрелище! Ничего более отвратительного мне до сих пор видеть не приходилось.
– Нам лучше вернуться,– сказала Дарья, и голос у нее задрожал.
Если честно, я с ней внутренне согласился,– очень уж было не по себе. Не то что испугался, а просто просматривалось во всем этом нечто первобытное, неоформившееся, но очень и очень гадкое.
– Биомасса,– пояснил Алекс.– Здесь чудища рождаются на свет.
– Интересно,– сказал Ник.
Лично я не видел ничего интересного – меня скорее мутило от необычного зрелища.
– Назад пути нет,– объявил вдруг Ник. Я оглянулся: живая масса за нашими спинами срасталась в единое целое.
– Похоже, оно собралось нас переварить,– сделал вывод Ник.
И он был прав. Свободного пространства вокруг становилось все меньше, живые стены надвигались с пугающей быстротой.
– Вперед! – крикнул Алекс.– Рубите эту гадость мечами!
И мы принялись рубить. Месиво расползалось под нашими ударами, а потом вновь надвигалось, цепляясь за руки и ноги. Мы выбивались из сил, а положение не менялось, и я уже подумывал, что нам, пожалуй, отсюда не выбраться. Но мы все-таки пробились. Я даже не очень понял как. Видимо, шаг за шагом прорубались сквозь живую стену.
– Веселенькое дело! – сказал Ник, оглядывая всех с ног до головы. И было на что посмотреть: нас буквально облепила эта гадость.
– Дальше еще смешнее будет! – пообещал я ему, пытаясь привести одежду в порядок.
– Смотрите! – крикнула Дарья и указала рукой вперед.
Это была стрела. Серебряная стрела. Точнее, не серебряная, но все ее у нас так называют. Я сразу понял: стрела Ника. Она застряла между двух колонн из прозрачного материала. Стрела дрожала и вибрировала, словно пыталась выбраться, а вокруг нее сыпались искры, и время от времени пространство между колоннами прошивали молнии. Странное и завораживающее зрелище. Тем более что и колонны переливались голубоватым светом. Тут я увидел место, в которое угодила стрела, прежде чем оказалась в ловушке: полупрозрачная колонна треснула едва ли не пополам и чуть накренилась в сторону своей соседки.
– Вот он! – сказал Ник.– Конденсатор Зла.
И посмотрел на нас с гордостью. Не знаю, можно ли этим гордиться,– стрела угодила сюда явно случайно, и никакой заслуги Ника в том не было.
– Твоя же не угодила,– возразил Ник.
– Моя попала куда надо.
Дарья почему-то покраснела. А с чего краснеть, спрашивается? Это Ник должен со стыда сгореть, потому что наверняка в расчетах напутал, когда стрелу запускал,– математик он еще тот!
– И ничего я не напутал,– запротестовал Ник.– Все рассчитал верно, просто стрела на Земле угодила в энергетическое поле замка, а уж оттуда рванула сюда.
Все, конечно, могло быть, и не хотелось мне с Ником спорить, хотя я был почти уверен, что он либо дров наломал, либо специально так сделал. Ник у нас любит экспериментировать. И почему-то его эксперименты нам всегда боком выходят.
– А кто эти колонны сделал? – спросила Дарья.
Алекс только плечами пожал:
– Вероятно, природа. Получилось что-то вроде энергетической ловушки. Быть может, без нее Зло рассеялось бы, рассосалось по Вселенной, а так возникла планета Зла.
– Два камня – и целая планета погибла? – удивилась Дарья.
– Кончать надо с этим! – сказал Ник и шагнул вперед.
– Нет,– удержал его Алекс.– Сгоришь как свечка.
– Ему, наверное, больно,– вздохнула Дарья.– Этому... Злу – видите, все вокруг треснувшего камня светится.
По-моему, светиться стало даже больше, чем поначалу, во всяком случае, молнии значительно чаще прошивали пространство между колоннами.
– Психует,– усмехнулся Ник.– Чувствует, что мы здесь. Если выбить стрелу из поля, то правая колонна рухнет – она на стрелу опирается и чуть держится.
– Как ты ее выбьешь? – покачал головой Алекс.– Камнем, что ли?
– Можно и камнем.– Ник поднял с пола осколок и вопросительно взглянул на Алекса.
– Давай,– согласился Алекс после недолгого раздумья.
Ник швырнул камень, но тот, не долетев до колонны, вспыхнул язычком пламени и испарился. Ник попробовал еще несколько раз – с тем же успехом. Баярд на моем плече зашевелился, замахал крыльями – по-моему, почувствовал приближение какой-то напасти. Нюх у Баярда – будь здоров.
– Может, Баярда послать? – спросил Ник у Алекса, покосившись при этом на меня.
Вот еще придумал! Да я лучше сам туда полезу, чем Баярда отправлю! Умник. Своего коня потерял, теперь и на моего глаз положил.
– Это не выход,– поддержал меня Алекс.
– Выбор у нас небогатый,– криво усмехнулся Ник.– Слышите?
Над нашими головами действительно топали. В боковом проходе началось шевеление и объявились вполне конкретные рыла с Саренгом во главе.
– Мечи к бою! – скомандовал Алекс.
Мог бы и не командовать, поскольку мы с Ником и без того уже приготовились. Бежать нам было некуда: с трех сторон стены, а позади – биомасса, туда меня никакими коврижками больше не затянешь.
Из пещеры вел только один выход – как раз оттуда на нас и валила нечисть. И мне стало не очень уютно – уж слишком много их было. А нас только трое, точнее, четверо, если считать Дарью. А их я даже пересчитывать не стал – зачем. Оставалось умереть с честью, как и положено Героям. Дарью вот только было жалко. Это я ее втравил в историю и не сумел защитить.
– Стрела! – крикнул Ник в самую последнюю секунду перед столкновением.– Твоя стрела, Алекс!
Я не понял, что он имел в виду, а спрашивать уже было некогда, потому что звериная орда навалилась на нас. Вой поднялся такой, что волосы на голове зашевелились. Я даже и рыл не различал, просто рубил и рубил, как дровосек в лесу. Один из нападавших бросился на Дарью – я увидел пену, которая капала с его клыков, но дотянуться до него не мог из-за частокола мечей, преградивших путь.
– Баярд! – скомандовал я.
И Баярд упал сверху на эту брызжущую пеной звериную пасть, вцепился когтями в желтые, горящие паскудством глаза. А потом кто-то рубанул его мечом, и соколиные перья закружились в воздухе. Ник прорвался к Дарье, и его меч стал чертить кровавые круги в месиве обезумевших упырей.
– Стрелой! – крикнул снова Ник.– Стрелой, Алекс!
Далась ему эта стрела! Кто-то задел меня мечом по плечу, кровь заструилась по руке, но я не чувствовал боли – я вообще ничего не чувствовал, кроме ярости. Убили моего Баярда! Будь они все трижды прокляты! Я прорубился сквозь лес мечей и клыков к Дарье и Нику. И мы встали у стены плечом к плечу, лишь Алекса рядом не было.
– Где Алекс? – успел спросить я у Ника.
Но он в мою сторону голову не повернул, может быть, не услышал, а может, на ответ не имел ни времени, ни сил. И вдруг все вокруг осветилось ослепительным, неестественно белым светом, нестерпимым для глаз. И вопль раздался такой, что у меня уши заложило в дополнение к ослепшим глазам.
– Бежим! – прохрипел Ник.
Я только почувствовал, как Дарья схватила меня за руку, и мы побежали. Побежали не только мы – все воинство Саренга, минуту назад озверело нас атаковавшее, неслось впереди с криками ужаса. Хотел бы я знать: что их так напугало?
– Налево! – крикнул кто-то, и я не сразу понял, что это голос Алекса.
Мы побежали налево, в невесть откуда подвернувшийся проход. Стены вокруг дрожали, словно кисельные, вой за нашими спинами нарастал одновременно дикой и жалобной нотой.
А потом там, позади, все полыхнуло огнем. Горящие камни посыпались на наши головы. Ну не совсем на головы – падали они рядом, и земля гудела, содрогаясь от ударов каменного дождя. По-моему, горел и лес. Хотя непонятно было, откуда он взялся? Или мы уже покинули замок? Честно говоря, от всех этих событий, а главное – от быстрого бега, я плохо соображал. Уставшие ноги мешали голове думать.
Немного очухался я только тогда, когда мы вырвались из огненных объятий горящего леса и рухнули на траву, чтобы отдышаться.
– Вот это фейерверк! – сказал Ник (ему бы все хаханьки).
Я поднял голову и оглянулся назад: замка не было, а на том месте, где он еще недавно горделиво возвышался, бушевало море огня, над которым висела черная непроглядная туча.
– Ты бы отпустил руку дамы своего сердца, а то, чего доброго, ее рука так и останется синей.
Дарьину руку я, конечно, не выпустил, но хватку ослабил. Она вздохнула глубоко и открыла глаза. Наверное, так и бежала за мной все это время с закрытыми глазами. В общем, и правильно делала – зачем смотреть на гадость?
– Уже все? – спросила она испуганно.
– Все,– сказал я и притянул ее к себе.
– Ой, Вик,– заплакала она,– ты так дрался!
И задрожала в моих объятиях. А я сам не заметил, как у меня слезы из глаз потекли. Дарью было жалко, которая натерпелась страха, а еще было жалко Баярда – такого коня у меня больше не будет. Кто скажет, что Герою плакать не пристало, тот никогда друзей не имел, а значит, и не терял их. Баярд был настоящим другом. С раннего детства он всегда находился рядом со мной, и вот теперь его нет. Погиб он, защищая меня, вернее, Дарью, хотя это одно и то же.
– Вик молодец,– сказал Алекс,– хорошо дрался. А Баярда жалко.
– Хороший был конь,– подтвердил Ник.– Конь Героя.
– А вы теперь Герои? – спросила Дарья.
– Вне всякого сомнения! – заявил Ник.– Такую махину Зла завалили! Кому, кроме Героев, такое под силу?
– И драконов убивать не надо?
– Обошлись без драконов,– подтвердил Алекс.
Дарья вздохнула с облегчением, потому что если ко всему, что уже было, добавить еще и дракона, то это будет слишком.
– А почему замок загорелся? – спросил я.
– Алекс вторую колонну своей стрелой подсек, и все рухнуло к черту в зубы.
Тут я вспомнил, что Ник все время кричал: стрела, Алекс, стрела! Сообразительный у меня брат – особенно когда его прижмет крепко. А я-то думал, что Алекс свою стрелу давно уже запустил – на радость какой-нибудь красавице!
– С вами запустишь,– вздохнул Алекс.– Говорил же: вместе идти надо!
– А как вы теперь? – испугалась Дарья.– И не женитесь, наверное?
– Стрела – это пережитки,– усмехнулся Ник.– Обойдемся.
– И ничего не пережитки! – покраснела Дарья и на меня покосилась.
Ник с Алексом засмеялись. Развеселились! Ничего смешного, между прочим, моя жена не сказала!
– Любовь,– закатил глаза к небесам Ник,– это то, что в сердце, а стрела – только повод для знакомства.
– Пусть и не совсем так,– усмехнулся Алекс,– но, в общем, Ник прав: обойдемся.
– А как мы на Землю вернемся? – забеспокоилась Дарья.– Все же сгорело.
– Мы на Земле,– отозвался Алекс.– Взгляни на зве-зды.
– Тогда пошли домой,– заторопилась Дарья.– Нечего рассиживаться.
Вот так эта история и закончилась. Дарьины родители охали и ахали, слушая нас, а потом мама и вовсе отказалась Дарью со мной отпускать. Еле-еле мы ее уговорили, пообещав, что будем наведываться. В конце концов планета Парра – не так уж далеко, а то что время у нас не всегда совпадает, по-моему, ерунда – лишь бы сердца в унисон бились.
Хочу сказать землянам на прощание: мы всегда готовы помочь в борьбе со Злом, но вам тоже следует подумать, как жить. Для начала – в собственную душу загляните: не угнездилось ли там Зло?.. Вселенная у нас с вами одна, ее сообща оберегать надо. Так что думайте, земляне, думайте. А главное – любите! Любовь и дружба всегда побеждают Зло!
Часть вторая
НИК С ПЛАНЕТЫ ГЕРОЕВ, ИЛИ ОШИБКА РЕЗИДЕНТА
Я так и знал, что вся эта история добром для меня не кончится. И толкнул же меня Сагкх под руку, когда я вздумал запустить свою стрелу на планету Земля? Кстати, вы знаете, кто такой Сагкх? Ваше счастье, если не знаете. Впрочем, что взять с человека, выросшего в захолустье Вселенной!
И надо же такому случиться, что, когда мы гробанули генератор Зла, стрела Алекса вернулась на планету Парра, а моя где-то затерялась.
Нет, звание Героя мне дали. Высший Совет Светлого круга расценил наше деяние как подвиг. Однако эти старые перечницы – я имею в виду членов Совета – усмотрели в пропаже стрелы некую закономерность, а возможно, даже чью-то волю – разумеется, злую. И мне эта оговорка дорого обошлась.
Алекс отправился на Арлакору – в самую гущу событий, разворачивавшихся на границе Светлого круга, Вик с Дашкой остались делать детей на Парре, а я волею родного отца, короля Алекса, был сослан – иного слова не подберу – резидентом на Землю! Разумеется, Ма была в восторге от такого решения. Еще бы: во-первых, очень далеко от баронессы Крэг и ее придурка мужа, отчего-то заимевшего на меня зуб, во-вторых, Земля – место тихое и безопасное, а доставшаяся мне должность резидента и вовсе пенсионная.
Когда я перед отправкой на Землю ознакомился с бесчисленными инструкциями, то, прямо скажу, за голову схватился. Ну ничего нельзя! Нельзя влиять на ход истории, нельзя вмешиваться во внутренние дела, нельзя участвовать в межплеменных войнах... Какой-то дебильный бюрократ в горячке, видимо, написал, что драться тоже нельзя, не говоря уж о любовных приключениях. Однако наверху решили, что это слишком, и два последних пункта, на мое счастье, лет триста назад отменили.
До моего назначения обязанности резидента на планете Земля исполнял тихий сиринец Аббудала Ках. Ну, сиринцев вы знаете. Море ума и изворотливости – при достаточно скромных бойцовских качествах. Я говорю им это не в укор. Когда возникает крайняя необходимость, сиринцы способны явить Вселенной образцы истинного мужества. А в остальном они предпочитают полагаться на разум, а не на кулак. Возможно, все дело в росте, ибо сиринцы статями не блещут, а, возможно, это мы, паррийцы, слишком уж неугомонны в своем желании не только познать мир, но и непременно разбить себе при этом лоб!
Пока престарелый Аббудала Ках подробно и занудно знакомил меня с политической ситуацией на планете, я уныло разглядывал стены. Поразительное убожество! И какой придурок придумал строить дома из железобетона, когда вокруг столько воистину прекрасных естественных и искусственных материалов?!
– И ничего из ряда вон выходящего? – не выдержал я пытки.– Набег пщаков, прорыв крокеров? Местная нечисть, наконец?
– Я, разумеется, наслышан о ваших подвигах, принц Ник,– сухо отозвался Аббудала Ках.– Должен сказать, что я докладывал Высшему Совету о возросшей активности темных сил на Земле, однако мою информацию посчитали заурядной и не придали ей значения.
– Высший Совет уже признал свою ошибку,– утешил я сиринца.– А ваши заслуги перед Светлым кругом оценены. Вы награждены орденом Звезды. Кроме того, вам присвоено звание магистра.
Сиринец клюнул длинным острым носом в стол, уводя глаза к паркетному полу, так что я не сумел определить, обрадован он наградами или огорчен непоследовательностью действий Высшего Совета, который долгое время игнорировал донесения своего земного резидента, а когда гром грянул, то поспешил осыпать его милостями. Я Аббудале Каху сочувствовал: обидно, когда твои неустанные труды пропадают даром, а вся слава достается безумным мальчишкам, которые совершенно случайно свалились на голову плетущим черные сети заговорщикам, и так удачно свалились, что несокрушимая на вид твердыня Зла рухнула как карточный домик! Насколько я знаю сиринцев с их дотошностью и умением проводить многоходовые комбинации, Аббудала Ках был на меня очень сердит, возможно, даже зол. В свое оправдание я мог только сказать, что все получилось случайно, но Аббудала Ках знал это и без меня.
– Высший Совет полагает, что метастазы Зла еще остались на Земле,– сказал я бывшему резиденту в утешение.
– Ах полагают! – усмехнулся сиринец.– Думаю, они правы в своих предположениях.
При этом Аббудала Ках глянул на меня с иронией. Он, разумеется, считал, что сидящий перед ним наглый молкосос, присланный сюда по протекции папы-короля, не справится с тонкой, можно сказать ювелирной, работой, требующей как знания местных реалий, так и владения приемами белой магии. Надо признать, что в белой магии сиринцы куда более сведущи, чем паррийцы. Я редко признаю чье-либо превосходство, но в данном случае – это общеизвестно.
– У меня к вам убедительная просьба, достойнейший Аббудала. Объясните просвещеннейшим членам Высшего Совета по прибытии на Парру, что посылать на планету Земля мальчишку, умеющего только мечом махать, по крайней мере недальновидно. Мне кажется, хотя мой опыт пребывания на Земле не сравним с вашим, что Высший Совет слишком поверхностно относится к проблемам этой планеты, а она может преподнести Светлому кругу массу сюрпризов.
Достойнейший Аббудала с некоторым удивлением в голосе отметил, что рад вcтретить в моем лице человека, трезво оценивающего ситуацию. Он даже выразил уверенность, что столь рассудительный юноша справится с возложенной на него миссией... Мне такая его уверенность была как кость в горле, и я поспешил ее разрушить, заявив, что одно дело – понимать в общих чертах и совсем другое – уметь. Для умения, как известно, необходимы опыт и знания. Конечно, какой-нибудь моралист вроде моего брата Вика обвинит меня в лицемерии. Но это будет правдой лишь отчасти. Я действительно не чувствую в себе достаточно сил, чтобы разобраться в хитросплетениях местной политической жизни, о которой мне рассказал сиринец. Ну не рожден я резидентом!
– Должен предупредить вас, принц, что Каронг жив. Он, похоже, обосновался в одном из параллельных миров, но регулярно делает набеги в мир основной. Каронг – хитрая бестия! Он обладает обширной агентурной сетью...
Вот новость так новость! А я-то полагал, что вся нечисть сгинула во главе с принцем Саренгом после того, как мы уничтожили генератор Зла. Между прочим, так же думали и в Высшем Совете.
– Но ведь Каронг был, как и Сахар Медович, порождением Зла?
– Что касается Саренга и прочих обитателей планеты Зла, то участь их действительно решилась с последним разрядом молнии. По всем законам бытия Каронг должен был погибнуть с ними. Но он выжил, и это заставляет усомниться в том, что он – уроженец планеты Зла. А его личное могущество указывает на то, что он рожден не на Земле. Ибо на Земле магия находится в зачаточном состоянии.
Достойнейший Аббудала был настолько любезен, что прочел мне целую лекцию по поводу состояния магических искусств на разных планетах и довольно прозрачно намекнул, что в лице Каронга я встречу противника, знакомого с основами не только белой, но и черной магии.
– Вот ваш паспорт,– протянул мне сиринец маленькую книжицу.– Храните его как зеницу ока и предъявляйте по первому же требованию. К счастью, вы блондин, ваше высочество, и это облегчит вам жизнь в этом городе. По документам вы мой сын – Мышкин Никита Алексеевич, восемнадцати лет от роду. К сожалению, не удалось уладить дело с военкоматом – слишком уж неожиданно вы свалились мне на голову. Но, полагаю, вас на Парре обучили давать взятки?
– В общем да,– припомнил я краткий курс, усвоенный в Школе резидентов.– Давать надо околоточному надзирателю.
– Какому надзирателю?! – ахнул достойнейший Аббудала.– Они что там – с ума посходили? Вас по какому веку готовили?
– Кажется, по девятнадцатому... А что вы так побледнели, достойнейший магистр? Эка невидаль – двести лет туда, двести сюда.
Сказать, что Аббудала Ках был взволнован – значит ничего не сказать – он был вне себя от возмущения. Честно говоря, никак не ожидал услышать из уст высокообразованного сиринца столь непристойные выражения как в адрес преподавателей Школы резидентов, так и в адрес членов Высшего Совета.
– Вы ведь провалитесь, молодой человек, вы же не протянете на этой планете и дня! Вас ведь разоблачат! Вас уже разоблачили!
– Что, собственно, вы имеете в виду? – насторожился я.
– Хотя бы вот это...– горько усмехнулся слегка успокоившийся сиринец и нажал на кнопку лежавшего на столе пульта.
Справа от меня зажегся небольшой экранчик. Кажется, этот ящик называется телевизором – я такой видел в доме у Дарьиных родителей, правда, не успел выяснить, для чего он предназначен... Есть на Парре люди, которые за подобное чудо технической мысли заложат если не душу, то энергетический меч. Но я к технике равнодушен. По-моему, такие изобретения делаются от великой лени и для того, чтобы развеять скуку. А мне лично скучать некогда. Герои, как известно, потому и герои, что не лежат на печи. Так обычно говорит моя Ма. После чего долго и путано начинает объяснять, что такое печь и почему на ней сладко лежать.
– А у вас есть печь, достойнейший магистр?
– При чем тут печь? – дернулся сиринец.– У меня батареи.
– Так вы бомбардир? – вспомнил я нужное слово, усвоенное в Школе.
– О Фелиста! – вскинул руки к потолку Аббудала Ках.
Фелистой называется звезда, в системе которой находится планета Сирин. Обычно сиринцы взывают к ней в самые тяжкие и роковые минуты. Очень может быть, что она им помогает.
Это я рассказываю к тому, чтобы вы не подумали, что имеете дело с неучем или олухом. В свое время в меня вбили огромный объем знаний, частично действительно нужный в многотрудной жизни Героя. Но большей частью – всякий исторический хлам, интересный разве что какому-нибудь книжному червю с того же Сирина или архивариусу с Мальданьеты...
А на мерцающем экране телевизора появился я. То есть я ни за что не догадался бы об этом, если бы мне не подсказал достойнейший магистр. Я, видите ли, привык к объемным изображениям, а здесь изображение было двухмерным – вот и догадайся, что этот раздавленный субъект и есть принц Ник Арамийский.
Только-только я начал привыкать к своему плоскому виду, как мое изображение исчезло. Появился какой-то тип в очках и начал, бекая и мекая, нести несусветную чушь. Мало того, что тип был косноязычным, так он еще оказался патологическим лгуном. По его словам выходило, что я – то ли пират с Альтаира, то ли пщак с Ытухтара! Оказывается, принц Арамийский пробрался в Государственную думу в голом виде, чтобы устроить там террористический акт. Теперь меня ищут все специальные службы!..
Я – человек широких взглядов. Нельзя сказать, что одобряю ложь, но, во всяком случае, готов войти в положение чиновника, оказавшегося в затруднительной ситуации. Но на такое бессовестное вранье я не способен и отнюдь не склонен прощать его другим! Не собирался я взрывать эту их Государственную думу! С чего этот придурок взял? Я вообще попал туда случайно. Слегка ошибся в расчетах – что, кстати говоря, бывает сплошь и рядом при межпланетных переходах. В общем, вместо того чтобы материализоваться в резидентуре Аббудалы Каха, я ступил на Землю несколькими километрами южнее.
Как человек воспитанный, практически сразу же ушел в параллельный мир, но не мог сделать это мгновенно. Вот и возникло небольшое недоразумение, которое хмырь в очках попытался раздуть до размеров вселенской трагедии. Но я этого так не оставлю! Сей деятель рано или поздно отречется от своей лжи.
– Какой кошмар! – схватился за голову достойнейший магистр.– Я должен уйти через пять минут. Я не могу нарушить приказ. Но обещаю вам, молодой человек, что сделаю все от меня зависящее, чтобы вас отозвали с этой планеты максимум через сутки-двое. Умоляю, не выходите из дома ни на шаг. Смотрите телевизор. Это очень интересно. Прощайте.
Аббудала Ках меня покинул, и я почувствовал что-то вроде легкой грусти. Поймите правильно: я – человек далеко не робкого десятка, но оказаться в одиночестве на чужой планете с огромной ношей ответственности за плечами – не такое большое удовольствие, как многие, возможно, полагают. Я ведь прибыл сюда не с познавательными целями, а потому очень хорошо понимал, что спрос с меня будет жесткий. И никаких скидок на молодость или плохое знание обычаев планеты никто делать не будет. Я – Герой! И этим все сказано.
С другой стороны, неожиданно выяснилось, что с моей подготовкой в Школе резидентов порядком напутали. Удивляться этому не приходится: обитаемых планет только в Светлом круге десятки тысяч! Попробуй уследить за каждой, да и временные парадоксы, безусловно, играют свою роль... В общем, нужно было в срочном порядке ликвидировать дефицит знаний, дабы иметь возможность без проблем адаптироваться в чужой среде.
Дело в том, что я не очень верил в способность Аббудала Каха разубедить членов Высшего Совета за два дня. Не меньше месяца уйдет у него на хождения по инстанциям и бесконечные переговоры с полномочными лицами. Неспособность Высшего Совета быстро и оперативно реагировать на возникающие проблемы стала уже притчей во языцех на планетах Светлого круга.
К счастью, любезный сиринец указал мне источник, из которого я могу почерпнуть недостающие знания об этой во многих отношениях забавной планете. На первых порах мне трудно было ориентироваться в двухмерном пространстве, но после трех часов просмотра я научился распознавать не только себя, но и других мелькавших на экране людей. Не скажу, что сразу все понял, как не скажу, что все понял до конца. Слишком уж хаотично громоздились друг на друга события в этом странном пластиковом ящике.
Я заподозрил, что за этим стоит чья-то злая воля и что проецируемые события происходят не в рамках реального времени. Кроме того, существа, излагавшие свои мысли с мерцающего экрана, явно страдали раздвоением сознания. Иначе трудно понять, почему они, затронув одну тему, тут же совершенно неожиданно перескакивали на другую, чтобы через некоторое время как ни в чем не бывало вернуться к первоначальной?.. Тем не менее я приспособился к земной шизофрении и через сутки непрерывного просмотра твердо уяснил, что мои представления о Земле еще дальше от истинного положения дел, чем я полагал. Более того, и Аббудала Ках рассказал мне далеко не все из того ужасного, что творилось на этой планете. Возможно, щадил мои нервы, возможно, ему просто не хватило времени.
Удивил меня и наш Высший Совет, понятия не имевший, что планета Земля на протяжении длительного времени ведет войну с нечистью, наступающей на нее буквально со всех сторон. Еще через тридцать шесть часов просмотра я знал имена Героев, ведущих непрерывную борьбу со Злом здесь. Это Арнольд Шварценеггер, Чак Норрис, Ван Дамм, а также ребята из убойного отдела и с улицы разбитых фонарей.
Функции Высшего Совета на земле выполняла Государственная дума. Царь по имени Владимир сидел в Кремле. А правительство располагалось в Белом доме на другом континенте, и возглавлял его некий Джордж... Такое разделение властных полномочий показалось мне разумным. Правда, оно не разрешало всех проблем, встававших в полный рост перед землянами.
Кроме разной нечисти, с которой довольно успешно боролись земные Герои, было и еще нечто страшное под названием «терроризм». Насколько я понял из путаных объяснений, прерываемых свихнувшимися нимфами, болтавшими без конца о крылышках, террористами называли оборотней, возможно, двуликих янусов, которые творят бесчинства по всей планете. В принципе я одобрил усилия Владимира и Джорджа по обузданию нечистой силы в лице террористов, но никак не мог согласиться с тем, что к ним причислили меня!
Мое двухмерное изображение без конца показывали по всем каналам. И какой-то жутко нервный землянин, потрясая кулаками, призывал давить таких, как гнид. А еще лучше – мочить в сортире.
Читать бесплатно другие книги:
