Эквилибрист. Путь силы Катюричев Михаил

Глава 5

Всю ночь думал, взвешивал, решал и под утро понял, что, скорее всего, соглашусь. В конце концов, я еще даже предложения остаться не услышал, только намеки.

Утром вытащил на разминку и зевающую Ниаминаи. Нужно бы ей купить кое-какой одежды – платье для занятий спортом мало подходит. Внутренний двор крепости был в этот час еще пуст. Лишь иногда сновали редкие слуги.

– Смотри и повторяй, – начинаю медленно демонстрировать движения танца «пробуждение потоков». – Раз. Ногу чуть вперед, – поправляю я девочку. – Два, тянемся. Три. Четыре. Медленней. Пять. Очень хорошо. Теперь назад. Шесть…

Конечно, ни о какой работе с внутренней энергией речи пока не идет, но пусть хоть движения запомнит.

– Все поняла? – обращаюсь к ученице после завершения комплекса. – Или повторить?

Девочка отрицательно качает головой. Неразговорчивая моя. Ну да ладно.

– Повтори весь комплекс три раза.

Прохожу еще раз весь танец уже в нормальном режиме. Демонстрация демонстрацией, но и мне тоже размяться не помешает. Посох сам прыгает в руку (полезный фокус, это еще Гарри Поттер доказал со своей метлой) и я перехожу к любимому танцу «четыре стихии». Медленные и мощные движения комплекса земли и плавные уходы водного стиля сменяются резкими агрессивными вспышками огня и легкими, размашистыми движениями ветра. Закончив танец, замечаю зрителей – десятка три мужчин разного возраста. Все обнажены по пояс, но при оружии. Кажется, солдаты гарнизона тоже решили потренироваться.

– Эй, парень, померяемся палками? – окликает меня воин примерно моих лет. Невысокий и щуплый, но перевитый тугими жгутами мышц. В руках посох. Волосы убраны в хвост, а на лице открытая, располагающая улыбка. Эмоции тоже весьма доброжелательные.

– Почему бы и нет? – учебный поединок – хорошее завершение тренировки. Заодно и посмотрю, чего я стою в сравнении с местными бойцами. Глухой удар окованного железом посоха о песок символизирует готовность к поединку.

А неплохо потанцевали. Мастерством парень меня все же немного превосходит. Чувство опасности и вбитые на тренировках рефлексы помогали компенсировать недостаток скорости, так что мы были почти на равных. Но соперник оказался не так прост. Внезапно его посох распался на две половины, блеснув скрытыми внутри клинками. Один я еще успел заблокировать, а второй замер у моего живота. Туше. Делаю шаг назад и кланяюсь, благодаря за поединок.

– А ты хорош! – одобрительно хлопает меня по плечу парень и тут же добавляет: – Для мага. Меня зовут Симон. Буду рад иногда подубасить тебя палкой, – сверкнул парень жизнерадостной улыбкой. – Пойдем покажу, где здесь можно умыться.

– Э, нет! Теперь со мной! – на плечо опустилась здоровенная лапища.

Оборачиваюсь. Вот это великан! Гора мышц, больше двух метров ростом и центнера три весом. В руках – соответствующего размера молот. Таким, пожалуй, только замковые ворота и выбивать.

– Простите, уважаемый, у меня нет настроения с вами драться. Возможно, в другой раз.

– Обмочился, маг? Давай посмотрим, чего ты стоишь против настоящего бойца? Что ж ты так? Вон и дочурка смотрит. Или она твоя девочка для удовольствий? Что, для нормальных баб твой стручок мелковат?

Что-то этот великан слишком настойчив. Да и Симон смотрит на него с немым изумлением. Подстава? В таком случае здоровяк не отвяжется.

– Заткни пасть и вставай в круг, кусок сала.

Круг тут же организовали присутствующие бойцы. Их уже набежало не меньше сотни. Великан замер напротив, сверля меня глубоко посаженными глазенками. А вот это он зря. Драться честно я не собираюсь. Ловлю взгляд, как много раз на тренировках мэтрессы ней-Лотмер. О, та висюлька на шее, похоже, была амулетом. Впрочем, паршивым. Такой заборчик даже ломать смысла нет, я протиснусь. Мой противник падает на землю. Гасить чужое сознание – первое, чему учат менталистов на уроках самообороны. Не убивать же будущего соратника.

– Скоро очнется, – бросаю я, выходя из круга.

После завтрака, проходившего все в том же кругу особо приближенных, фрайхер пригласил меня в кабинет.

– Мэтр, думаю, для вас уже не секрет, что мне нужен маг, – начал Хольц. – Я готов предложить вам эту должность, но мне хотелось бы знать, на что я могу рассчитывать?

– В первую очередь – на честность. Я не люблю, когда мне лгут, и стараюсь не делать этого сам. Даже если я решу, что мы не сошлись характерами и дальнейшее сотрудничество не имеет смысла, вы узнаете об этом первым. После этого мы, возможно, встретимся на поле боя, но пока договор действует, я вас не предам. Соответственно, я рассчитываю на ответную честность с вашей стороны.

По поводу навыков. Боец из меня так себе. Все успехи в деле убиения живых тварей строятся исключительно на способности пробить почти любую защиту. Могу видеть и рассеивать чужую магию. Навыков поддержки крупных воинских подразделений у меня нет. Я одиночка. К классической магии практически не способен. Я разрушитель и немного менталист. Могу помочь при допросе. Чувствую ложь, но прочитать мысли другого человека незаметно – выше моих сил. По большому счету – все. Ах да, мне запрещено появляться на территории Эрании. Это связано с одной довольно странной историей, в которой оказались замешаны темные маги, но мести со стороны короля или архимага можно не опасаться.

– Благодарю за подробный ответ, – кивнул барон. – Со своей стороны, могу предложить защиту и покровительство для вас и вашей дочери. Жить вы будете в замке, обедать за одним столом со мной. Оплата ваших услуг пока составит два золотых в месяц. После осеннего турнира, когда вы покажете реальный уровень по сравнению с другими магами, мы поговорим об увеличении этой суммы. О пользовании библиотекой договаривайтесь с Книжником.

Мы обсудили еще кое-какие моменты и, в конце концов, ударили по рукам. Точнее, подписали договор найма. Рукопожатие как жест приветствия или согласия здесь не используют.

– Да, кстати, об утреннем поединке, – вспомнил я перед тем, как уйти. – Ваше желание проверить меня в деле понятно, но если бы я убил этого толстяка?

– Постарайтесь все же не убивать моих людей без веских на то причин, – сухо произнес мой наниматель.

На том мы и расстались.

Вечером устроили торжественную церемонию принесения присяги. Зал, в котором собрались практически все воины, находящиеся в замке, а также часть наиболее привилегированных слуг, ярко освещался десятками свечей. Под огромным щитом с изображением герба Хольца (дерево, правая половина которого выкрашена в серый цвет, и девиз «Страж двух миров») замер сам барон. Простите, фрайхер. Доспех из матовой черной стали поражал изяществом гравировки. Тяжелый плащ заколот на плече серебряной фибулой, на которой изображен родовой герб.

«Вот интересно, – думал я, преклоняя колени, – ведь барон далеко не беден. Достаточно взглянуть на платье и украшения дочери. Но при этом облачился в доспех, пусть и парадный. Не любит роскошь? Или подчеркивает, что он, прежде всего, воин?».

Слова клятв отзвучали, и на плечи мне легла накидка, называемая, кажется, табард. На правом плече вышит все тот же герб. Как пояснил Книжник, когда рассказывал о церемонии, этот табард я обязан носить во время официальных церемоний как символ службы Хольцу. Кстати, все присутствующие воины и старшие слуги тоже щеголяли в подобных накидках.

Описывать последовавшую за этим пьянку не буду. Кроме уже знакомых мне воеводы, кастеляна и мага, присутствовали еще два сотника и одиннадцать десятников. Как я выяснил, вооруженные силы домена насчитывали двести воинов барона плюс шестьдесят городских стражников. В случае серьезного конфликта еще собиралось ополчение общим числом до семисот человек. Сотня бойцов постоянно находилась в замке. Пять десятков дружинников несли вахту в Лесном форте, меняясь раз в месяц. Десять человек дежурили на Восточной и Речной заставах, а остальные патрулировали дороги. Кроме города, носящего неоригинальное название Хольцбург, на территории домена находилось еще пять деревень и несколько хуторов охотников на границе с лесом.

В город мы с Ниаминаи выбрались только на следующее утро. Лошадь брать не стали – до города не больше часа пешком. По настоянию мастера Лейдена поверх рубашки накинул еще и новый табард, во избежание недоразумений. Правда, мастер настаивал еще и на лошади, стеная, что такому важному человеку, как придворный маг, идти пешком просто неприлично. Но тут я был непреклонен.

Стена, окружавшая город, была не то чтобы высокой, но основательной. За вход с нас содрали по медной монете. Выйдя из тени ворот, с любопытством осмотрелся. Не так уж все и плохо. Я читал, что средневековые города буквально утопали в грязи и нечистотах, а тут вполне прилично. Даже некое подобие сточных канав по краям улицы есть. Хотя запах, конечно… Особенно после лесного воздуха. Даже Замковая улица, на которой мы сейчас стоим (вторая по величине в городе, между прочим), не вымощена. Представляю, что здесь творится после дождя.

Ниа, открыв рот, глазеет на особняки за ажурными коваными оградами, что расположились по правую руку. Это, должно быть, Золотой квартал – район, где живут наиболее богатые и уважаемые горожане. Слева – дома победнее. Каменные здесь, в основном, только первые этажи. Неспешная прогулка приводит нас на Центральную площадь. Здесь Замковая улица пересекается с Аршанским трактом – основной транспортной артерией Баронств. Величественное здание магистрата, чья главная башня является самой высокой точкой в городе и выполняет заодно и функции колокольни, соседствует с храмом. Храм представляет собой четыре невысокие башни, растущие из одного основания. Очень символично. Туда тоже нужно будет зайти, но позже. Помост для казней, расположенный посреди площади, возвращает к грубой прозе жизни. Возможно, насаженные на колья головы преступников и дают какой-то воспитательный эффект, но они же жутко воняют! Хотя, нужно признать, с учетом местного амбре это не так заметно.

Ага, это, должно быть, здание банка. Оно же – представительство Гильдии менял и ростовщиков. А неплохо устроились! Хотя, на мой взгляд, слишком уж много золота и украшений. Ну, по крайней мере, тут прохладно, а то солнце уже начало ощутимо припекать. Чек обналичили быстро и без вопросов. Вот теперь можно и погулять. Хотя нет, сначала нужно сделать еще кое-что.

Нищие и калеки у входа в храм несколько снизили мое радужное настроение. Не то чтобы мне было их жалко, просто не люблю. В храме было довольно пустынно: рабочий день, однако. Найти служительницу Кайтаны труда не составило. Толстушка с доброй улыбкой уточнила у Ниаминаи, действительно ли она сирота и хочет ли принять мою опеку. Тексты клятв, которые мы повторяли за служительницей, здорово напоминали те, что я сымпровизировал на поляне. Когда, скрепляя клятвы, служительница воззвала к богине, я вздрогнул, почувствовав присутствие чуждой силы. Богиня ответила, и мир изменился. Чуть-чуть, совсем капельку, где-то за гранью ощущений, но это было. И я это почувствовал. Может быть, стоит чаще ходить в храм? Или наоборот – если уж боги существуют и активно действуют, то лучше не раздражать их своим присутствием? Под конец мне вручили официальную бумагу, где Ниаминаи теперь называлась моей дочерью и получала право носить родовое имя Кат.

После храма мы двинулись в Ремесленный квартал. Сердцем его была Цеховая площадь, куда выходили представительства большинства гильдий. Собственно, лучи улиц, расходящиеся с площади, и образовывали цеховые кварталы. Весьма различные, нужно сказать. Квартал, в котором работали кузнецы и оружейники, больше напоминал крепость. Вход на внутренние улочки перегораживали выполненные с невероятным мастерством кованые ворота, сейчас распахнутые. Впрочем, меня больше интересовали кварталы портных и сапожников. Десятки лавочек предлагали широчайший выбор одежды – от простых рубах из небеленого льна до изящнейших женских платьев с обилием золотого шитья и драгоценных камней. Впрочем, я за роскошью не гнался, а для Ниаминаи даже наличие трех платьев уже было чем-то вроде сказки.

В общем, промотались мы по городу почти целый день. Одна торговая площадь, на которой продавали все – от сенарского вина до гернского жемчуга (включая скот, лошадей, рабов и так далее) – украла уйму времени. В результате пришлось нанять носильщика, чтобы тащить обновки. И это мы еще обувь не покупали, а только сняли мерки. Сапожник обещал доставить готовую продукцию уже в замок. Возможно, я просто не привык к местным реалиям, но только платьев для Ниаминаи я купил пять штук. Три повседневных (на детях одежда просто горит) и два парадных (мало ли что). Девчушка, кажется, до сих пор не верила, что это все ей. Конечно, покупали мы не только одежду, но и кучу другой мелочи. Небольшое серебряное зеркальце (куда уж девочке без него-то, хоть и стоит, скажу я вам…) Ниаминаи как зажала в кулаке, так с ним и не расставалась. Единственное, что вызвало у нее более бурную реакцию, – кукла в витрине одной из лавочек. Игрушка действительно была чудо как хороша. Даже я оценил. И купил еще и ее. Во-первых, мне было интересно, возможно ли еще большее выражение счастья, а во-вторых, имею я право хоть раз побаловать свежеобретенную дочь? Всегда считал, что дарить подарки гораздо приятнее, чем получать.

Найти удалось не все. Полчаса на двух языках (а под конец уже переходя и на русский) пытался объяснить книготорговцу, что такое азбука. Не понял. Точнее, суть он уловил, но таких книг в жизни не видел. Впрочем, всяких письменных принадлежностей я у него тоже набрал немало – мне еще ребенка грамоте учить.

В замок вернулись уже ближе к ужину, уставшие, но довольные. Разложив все покупки и переодевшись в домашнее, захожу в комнату дочери (странно звучит, право слово). Та в лучшем из купленных платьев сидит на кровати, сжимая в одной руке зеркальце, а в другой старую тряпичную куклу и ревет. И что случилось? А, маму вспомнила. Прижимаю ребенка к себе, глажу по волосам и несу какую-то успокаивающую чушь. Надеюсь, детали она не запомнит, так как о местных представлениях загробной жизни я не знаю почти ничего. В общем, успокоил. За ужином немного последил за тем, как она ест. Ничего так. Вилкой и ножом пользуется еще не слишком уверенно, но старается. Умная девочка.

Глава 6

Жизнь потихоньку входит в колею. Утром – зарядка и небольшая тренировка, после завтрака – занятия с Ниаминаи (чтение, письмо, счет, история, география), после обеда, пока Ниа носится по двору со сверстниками, я пропадаю в библиотеке или лаборатории. Мне выделили отдельное помещение в подвале, так как в свою лабораторию мэтр Даугар отказался меня пускать категорически. Его неведомое оборудование очень капризно реагировало на магию, и поэтому комната была экранирована от всего, чего только можно. Вечером – снова тренировка и занятия с Ниа. Я как-то попробовал присоединиться к тренировкам дружины, убедился, что по физическим возможностям я большинству из них не уступаю, и продолжил тренироваться так, как привык с Льюисом.

Ниаминаи занималась не то чтобы очень охотно, но прилежно. Считать научилась быстро, а вот с чтением поначалу все было плохо. Две ночи убил на рисование азбуки. Знаете, «буква, слово и картинка» – думаю, у всех в детстве такая была. Повесил в комнате Ниа над кроватью. Дело пошло веселее. Со сверстниками у нее отношения вроде сложились, только мне не очень нравилась ее дружба с Самантой. Сомневаюсь я, что та научит чему-то хорошему. Однажды чуть не поседел. Выхожу во двор искать ребенка, а она дергает за хвост огромную кошку с вот такими зубами. И та огрызается! Как я не всадил в животное пару клинков, до сих пор не знаю, но перепугался здорово. Накричал на Ниа и отправил учить уроки, пообещав оставить без ужина. Так кошка на меня еще рычать пыталась! Вечером все присутствующие на ужине имели счастье наблюдать замечательную сцену «маг и оборотень спорят». Начала разговор баронесса:

– Мэтр Даркин, а почему не видно вашей дочери? Что произошло?

– Ничего, – пожимаю плечами. – Она наказана.

– Наказана ни за что! – Саманта не выдерживает.

– За жестокое обращение с животными, – съела? – И вообще – моя дочь, за что хочу, за то и наказываю. И, кстати, я запретил ей с вами общаться.

– А если я наплюю на ваши запреты? – лезет в бутылку девушка.

– Да на здоровье, – пожимаю плечами. – Даже если инициатором встреч будете вы, наказывать-то я все равно буду ее.

– Только попробуй ее обидеть! – Саманта вскакивает. Зрачки от бешенства становятся вертикальными, а на пальцах появляются когти.

– И что?! – я тоже вскакиваю. Будут мне еще всякие указывать, как с собственной дочерью обращаться! Она моя! – Хочешь померяться коготками?

Теперь на моих руках тоже когти, только черные.

– Хватит! – вмешивается фрайхер. От удара дребезжит на столе посуда. – Успокойтесь оба!

Успокаиваемся и до конца ужина демонстративно друг друга не замечаем.

– Мэтр, к вам можно? – в комнату заглянула Тарина.

– Конечно, леди, проходите. Присаживайтесь, – приглашающий жест в сторону кресла. – Или, может быть, перейдем в гостиную?

– Лучше здесь. Даркин, я прошу вас разрешить Ниа и Саманте общаться.

– Зачем? – тему разговора предположить было не сложно, но это не значит, что она мне нравится.

– Девочке нужна если не мать, то хотя бы старшая подруга, с которой можно поболтать, посекретничать. Я не ставлю под сомнение ваше мастерство как учителя, но быть женщиной – тонкое искусство, – Тарина лукаво улыбнулась. – И научить ему может только другая женщина.

– Саманта? – Лицо непроизвольно складывается в презрительную гримасу. – Вряд ли эта развратная кошка научит ее чему-то хорошему.

– Простите, кто? Я не поняла слова.

Я опять перескочил на русский. Пытаюсь вспомнить местное слово для кошки. Нет такого! Хм, а они тут вообще есть?

– Мелкое домашнее животное, чем-то похожее на виесхатту в зверином облике.

– У вас на родине есть и такие? Ни разу не слышала.

– А в местных краях кого используют в качестве домашних любимцев?

– Соколов, иногда ручных хорьков или смешных уродцев. У одной моей подруги живет хальфад.

– Хальфад? – этого названия я еще не слышал.

– Ящерка такая, очень умная и красивая. Не уходите от темы! – спохватывается баронесса.

– Если вернуться к теме, то, возможно, вы и правы. Но Саманта слишком распущенна и легкомысленна. Ниа уже опаздывает на занятия, а Саманта это поощряет.

– Мне кажется, вы преувеличиваете, – примирительно начала Тарина. – Саманта не так распущенна, как кажется. К тому же она училась вместе со мной и знает все, что полагается благородной леди.

– А, кстати, чему учат благородную леди? А то чтению-письму и истории с географией я и сам научу, а вот что еще?

– Танцы, вышивание, этикет, музицирование.

– И вы все это знаете?

– Разумеется.

– Тогда, может быть, вы станете наставницей Ниа? Вы, по крайней мере, ведете себя, как полагается благородной леди. А вот ваша подружка, похоже, забыла все, чему ее учили, как только учитель вышел из комнаты.

– Спасибо за комплимент, – засмеялась Тарина. – Но боюсь, в высшем обществе Литии я буду считаться жуткой деревенщиной.

– А Саманта со своими манерами больше похожа на портовую шлюху.

– Вы преувеличиваете.

– Хорошо, особо дорогую и экзотичную шлюху.

– Что ж, давайте договоримся, – нахмурилась баронесса. – Вы прекращаете оскорблять мою подругу и разрешаете ей общаться с Ниа. А я обучаю вашу дочь тому, что должна знать девушка из благородной семьи.

– Договорились. Но передайте своей компаньонке, что если она будет вмешиваться в воспитательный процесс, я ей когти вырву. И убедитесь, что она действительно вас поняла. Я пустыми угрозами не разбрасываюсь.

Баронесса только вздохнула и, пожелав доброй ночи, покинула комнату.

Перед сном зашел к Ниаминаи. Провел воспитательную беседу. Как учила меня мама, ребенок должен четко понимать, за что его наказали, иначе наказание теряет смысл. Под конец обрадовал новостью о достигнутой договоренности. В результате малявка упросила меня рассказать сказку на ночь. Некоторое время вспоминал, а потом начал:

«В далекой-далекой стране, в бескрайней степи жила девочка Элли…»

Добрая сказка, а главное, длинная. Долго можно рассказывать. Сам я ее прочитал примерно в этом же возрасте, так что сойдет.

Первое дело, в котором я участвовал, вызвало… недоумение. Ехали-ехали и приехали. Три десятка бойцов, десяток канстерменов (арбалетчиков, вооруженных канстерами) и я на старом мерине с гордой кличкой Карась. Приехали сначала в нашу деревню со сладким названием Медовая, а позже и в чужую. О том, что мы пересекли границу Дайрена, я понял только из разговоров спутников. В деревне с неизвестным названием солдаты сначала о чем-то спрашивали старосту, а потом, видимо со злости, приколотили его изуродованное тело к дверям дома.

Как я понял, оброк для местного феодала, на который и рассчитывали мои спутники, уже ушел по назначению, а о каких-либо заначках (если они и были) староста не рассказал. Привлечь меня хотя бы в качестве детектора лжи не догадались, а я и не напрашивался. Большая часть солдат все это время насиловали не успевших спрятаться селянок. Успевших спрятаться вытаскивали наружу и насиловали скопом. Смотреть на это было мерзко, даже сквозь пелену «интегума», так что я направил лошадь к стоящим на стреме арбалетчикам. Не люблю насильников, но таков этот мир, не только не слышавший Нагорной проповеди, но и не знающий Десяти заповедей, и кто я такой, чтобы лезть в чужой монастырь со своим уставом? Единственное, что непонятно – меня-то какого стрикха с собой потащили? На случай, если не встанет у кого? Так я не по этой части.

Наконец, солдаты угомонились и, прихватив двух девок посмазливее, а также хоть сколько-нибудь ценную мелочь, помчались обратно. Мелочевку разделили между собой, а девок уволокли в казарму. На третью ночь одна из них покончила жизнь самоубийством. Второй повезло меньше, и я старался не встречаться с ней взглядом. Хотя и она тоже через некоторое время исчезла.

Насколько меня радовали успехи Ниаминаи в учебе, настолько же огорчали собственные. Оказалось, к некромантии я не способен совершенно. Не то что высшую нежить, банального зомби не могу поднять, даже если жертву специально подготовить и убить с соблюдением всех ритуалов. С простейшим вызовом духа – та же ситуация. Но я все же продолжал читать трактаты по некромантии – вдруг мне придется встретиться с кем-нибудь из «повелителей мертвых» в бою.

– Чем это вы так увлеклись, коллега? – на страницу упала тень. – Середина ночи уже. А, работа Данира.

– Да, и особенно меня радует дарственная надпись про «друга и наставника».

– Какое-то время мы с мэтром Гейтеном действительно дружили, пока он работал в Хольцбурге.

– Норман Гейтен ему случайно не родственник? Он у меня магию артефактов преподавал, – я аккуратно закрыл книгу и отложил в сторону.

– Внук. А он сейчас преподает в академии? И тоже не взял приставку к имени – весь в деда! – из-под капюшона послышался свистящий «смех».

– Хм, действительно. Если мэтр Гейтен магистр (а он магистр!), то должен носить перед именем приставку «ней». Как-то я не обращал на это внимания. Выходит, это у него наследственное?

– Данир был одним из величайших артефакторов-теоретиков последних лет. И учтите, коллега, я имею в виду не одну сотню лет. Архимаг лично пригласил его поработать в Эрании. А мальчик как раз потерял первую жену и рад был сменить обстановку. К тому времени он уже был весьма заметным ученым, хоть и очень слабым магом. Конечно же, ему предложили степень магистра и прилагающийся к нему титул. «Магистра» он принял, а вот приставку к фамилии добавлять отказался наотрез. Был у него такой пунктик – парень простолюдин и выкарабкался из самых низов. Гордился этим и всячески подчеркивал. Когда оказалось, что его сын не унаследовал магического дара, сильно горевал. И, как оказалось, зря. У Олафа был великий талант инженера (тебе понятно это слово?), и он здорово помог отцу при воплощении теории конструктов, так сказать, «в железе». После смерти Данира я не поддерживал отношений с их семьей, но рад узнать, что внук пошел по стопам своего знаменитого предка.

– Скажите, мэтр, а почему у вас большинство книг написаны от руки? Не вы ли автор сего богатства?

– Глупости. – Пальцы мэтра сплелись в странную пирамидку. – Где ты видел напечатанные книги по магии?

– В академии.

– Так то учебники! Человек, вспомни, в каком мире ты живешь! Сотню лет назад даже среди дворян грамотные люди были скорее исключением! А среди крестьян это до сих пор так. Книгопечатание, конечно, известно. Подозреваю, кто-то из гостей постарался. Но книги в больших количествах просто не нужны. Тем более, книги по магии! Это же не какой-нибудь дамский роман или сборник поэм. Большинство магических книг насчитывают не более десяти экземпляров. В Эрании, возможно, ситуация лучше, но в Баронствах, Литии, Гальдоре это так.

– Печальная ситуация.

– Нормальная. – Пальцы сплелись в другую фигуру. – Зачем неодаренным знания по магии? И зачем магам конкуренты?

– Это, возможно, верно, но мне-то где искать информацию?

Даугар обвел рукой помещение. Жест вышел несколько неестественным, нарочитым.

– Ты ищешь что-то конкретное?

– Записи Ларгоса ан-Тори и информацию по порталам.

– Порталы! – Мэтр снова засмеялся. – Я уже вторую сотню лет собираю информацию, и все, что у меня есть, – три жалких обрывка, в которых содержится лишь капля знаний! Сомневаюсь, что тебе повезет больше. Хотя дерзай. Завтра я покажу тебе, где хранится вся информация по демонам и их искусству. А «Критика теории разума» ан-Тори и у меня есть.

– Видел. Не то. Мне нужны оригиналы.

– Ученик разрушителя спрятал знания между строк? И не нужно на меня так смотреть – это логически следует из твоих слов. Вот только если он шифровал записи, боюсь, даже в Приюте Отшельника ты не найдешь ничего полезного. После смерти хозяина башня была разграблена. Да и какой смысл прятать записи в тайник, если прочесть их сможет только наследник искусства ан-Хали? Пойду я спать, пожалуй, – поднялся Книжник. – Надеюсь, я не слишком разочаровал вас, коллега?

– Переживу. Пойду-ка и я тоже.

Глава 7

Выспаться мне так и не удалось. Казалось, едва я закрыл глаза, как в дверь забарабанили.

– Мэтр, тревога! На Медовую напали!

Быстро одеваюсь и спускаюсь во двор. Там уже суетится куча народу.

– Мэтр, – меня перехватывает Хольц. – Только что прискакал парнишка из Медовой. На деревню напали. С ними маг. Туда отправляется четыре десятка под командованием Шона, вы с ними.

Кто-то из слуг подводит уже заседланного Карасика. Остальные тоже готовы. Вперед!

К деревне подъезжаем в предрассветных сумерках. Из-за палисада летят стрелы. Кажется, кого-то задело, но не слишком серьезно. «Воздушным кулаком» вышибаю запертые ворота. Короткая свалка у ворот – и путь свободен, лучников было не больше десятка. Движемся по главной улице. Впереди уже видна площадь, возле колодца – одинокая фигура. Маг, и, похоже, не простой. Не нравится мне это. Как будто специально нас поджидает.

– Стоять! – резко осаживаю лошадь. Остальные по инерции пролетают немного дальше.

– В чем дело, маг? – рядом спрыгивает на землю командир.

– На площадь не суйтесь. Там, похоже, ловушка. Я посмотрю, прикройте.

Бойцы рассыпаются, занимая оборону. Мы с Шоном осторожно, перебежками движемся к площади. За нами еще пятеро дружинников. Вражеский маг застыл посреди площади. У его ног тело. Похоже, человек еще жив, аура слабая, но пока ощущается. Еще несколько трупов вокруг. Солдат не видно, жителей деревни – тоже. Плохо, очень плохо. Чтоб у меня посох зацвел, если это не жертвоприношение. Ритуальная магия требует времени, но она очень и очень сильна. А как раз время у супостата было.

– Попробуй достать его стрелами, только аккуратно, – обращаюсь к одному из бойцов.

Две стрелы рикошетят о вспыхнувший на секунду щит. Прах и пепел! Вот это мощь. Полный каскад, девять наложенных друг на друга щитов. Точно что-то ритуальное. С помощью собственной силы такое не удержать. Быстренько убираемся в сторону, но ответной атаки нет. Приглядываюсь внимательнее. Вот оно! Странная магическая фигура накрывает всю площадь. Сейчас линии силы еле видны. Эх, придется рискнуть.

– Шон, будьте наготове. На площадь – ни шагу. Как только я доберусь до мага, можете попробовать достать его стрелами. Но основная ваша задача – вражеские бойцы, если они появятся.

– Понял. Сделаем. Пару звитов подожди, – командир исчезает в тени. Раздаются приглушенные команды. – Теперь можно, маг. Прикроем.

Высвобождаю силу, закутываясь в нее, как в плащ, и медленно выхожу на площадь. Дымка вокруг меня еле видна. Основная сила направлена вниз и в стороны, разрывая чужой узор. Посох мага вонзается в грудь жертвы, голос гремит над площадью. Ревущее пламя закрывает от меня фигуру противника. Огонь беснуется. Стягиваю энергию вокруг себя, ставя барьер. Хорошо, хоть площадь вытоптана до состояния камня, и гореть тут нечему – огонь подпитывается лишь за счет силы, но жар все равно чувствуется, и весьма заметно. Надеюсь, энергия у врага закончится быстрее, чем я тут зажарюсь. А пока продолжаю двигаться вперед, разрушая чужое плетение. Хорошо хоть, ловушка рассчитана на удар по площади, и большая часть силы ушла в пустоту. Если бы все это обрушилось на меня, было бы худо.

Пламя, наконец, стихает. Мой противник так и не сдвинулся с места. Ах да, у него же тут щиты. Посмотрим, чего они стоят против мага, чья специализация – разрушение чужих заклятий. Наношу направленный удар черным ветром, а следом отправляю нож. Щитов больше нет, но и нож потерял всю вложенную в него силу и лишь беспомощно звякнул о спрятанную под одеждой броню.

Маг бросает мне под ноги сорванный с шеи амулет. Кувырком ухожу в сторону. Там, где я только что стоял, камень течет от жара. Что же это было? Я о подобном даже не слышал! А враг уже творит следующее заклинание. И снова что-то незнакомое. А все незнакомое – опасно вдвойне. Нужно его отвлечь. Для броска далековато, поэтому бью воздушным кулаком. Маг пошатнулся и на секунду потерял концентрацию. Заклятие развеялось.

Второй нож вонзается противнику под ключицу, но он этого словно не замечает. Левой рукой срывает с шеи еще один из амулетов и хрипло каркает формулу активации. Между нами формируется какое-то багровое облако. Во рту ощутимый привкус крови. Ну уж нет! Вливаю почти всю силу в клинки пустоты и бью насквозь. Достал. Вторым движением сношу магу голову и на всякий случай отпрыгиваю подальше.

Площадь пуста. Сквозь гул крови в ушах угадываются звуки битвы где-то за домами. Вернув кинжалы на место, отправляюсь туда. Бой уже практически закончен. Огромная кошка одним ударом рвет горло ближайшему ко мне противнику. Саманта. В общем-то, логично: должен же кто-то быть в запасе, если я вдруг не справлюсь. А охотник на магов из нее неплохой – быстрый, сильный, да и магия на оборотней действует слабее.

Утро. Трое бойцов сваливают в кучу тела врагов, заодно избавляя их от всего более-менее ценного. Оставшиеся в живых местные (их держали в каком-то здоровенном сарае) толпятся вокруг. Шон мечется в толпе, пытаясь найти лекаря. У нас трое мертвых и двое тяжелораненых. Мелкие порезы и ушибы никто не считает.

– Маг, нужна помощь! – ко мне подлетает Шон, – местную знахарку убили. Спаси парней! До замка мы их не довезем.

Вот и раненые. У одного грудь пробита стрелой. На губах пузырится кровь – скорее всего, задето легкое. Это плохо. Тем более, что лечить других мне еще не приходилось.

– Я плохо умею лечить, – обращаюсь к командиру отряда. – Могу навредить.

– Он все равно сдохнет, если не помочь, – бурчит тот. – А тут хоть какой-то шанс.

Стрела прошла насквозь. Сломать и выдернуть. Печать исцеления прямо поверх кольчуги. Тело под руками изгибается дугой, из горла рвется хриплый крик. Не отвлекаться, гнать энергию, гнать. Двое солдат валятся сверху, фиксируя пациента. Молодцы, сообразили, нужно будет поблагодарить позже. Не отвлекаться! Вот так, вычистить все постороннее. Ну же, тело! Ты же знаешь, что делать! Еще немного. Уф-ф-ф. Все. Как там пациент? Жив, но без сознания.

– Все, жить будет, – с трудом встаю. – Где второй?

Качаю головой: этот уже не жилец. Аура еле видна и становится все бледнее. Да и рана паршивая – весь бок разворочен, и, похоже, печень тоже задета. У организма просто не хватит сил, чтобы восстановиться.

– Господин маг, – подбегает ко мне один из бойцов, совсем мальчишка, еще и бриться не начал. – Посмотрите там. Мы это, тело колдунца вражьего не трогали, значица. Тама и лежит оно.

Иду следом. Тело действительно не трогали, только голову уперли куда-то. Тщательно обыскиваю, откладывая в сторону амулеты и просто интересные вещи вроде изогнутого ножа из странной черной стали. Останки исчезают в черной вспышке. Так надежнее.

Обратно движемся медленно, сопровождая телеги. На одной – четыре тела и трофеи, на другой – раненые. Спасенный мной солдат пришел в себя, теперь матерится и требует пожрать. Ну да, он совсем ослаб из-за такого лечения, моя сила организму энергии не добавляет, скорее наоборот.

– Маг, – окликает меня мужик, когда я проезжаю мимо. – Ты, это. Благодарствую, конечно, но ты уж в следующий раз добей сразу. Лучше сразу сдохнуть, чем боль такую еще раз испытать.

– Да без проблем, – равнодушно пожимаю плечами и толчком пяток отправляю лошадь вперед.

Город заполнен людьми. От обилия ярких одежд, флагов и цветов рябит в глазах. У народа праздник. Торжественный выезд фрайхера, который во главе своих солдат направляется в храм – благодарить богов за дарованную победу и спасение деревни. По мне так повод не слишком значительный, но люди рады отвлечься от повседневности и хорошенько повеселиться. Где-то на заднем фоне играют музыканты. Улыбающиеся девушки в праздничных нарядах усыпают наш путь цветами, и плечи воинов расправляются сами собой.

Колонна движется неторопливо, давая возможность всем насмотреться на властителя и его верных слуг. Впереди – сам барон в своем черном доспехе. Пурпурный плащ укрывает плечи. Гордая осанка и величественно-строгое выражение лица. Отец народа. Строгий, но справедливый. Справа сверкает начищенной броней воевода. По части величественности до фрайхера, конечно, не дотягивает, но все равно выглядит внушительно. Слева я, черный и хмурый. Не люблю пафоса. И ведь чувствую, что народ радуется вполне искренне, но все равно не покидает ощущение фальши. На моей далекой родине давно уже разучились радоваться взахлеб по самому незначительному поводу, так что злюсь я больше на себя и свою зависть, оттого и язвлю больше обычного и пугаю детей одним выражением лица. Хотя нет, это я наговариваю, но ни одна из хохотушек, что увешивают солдат цветами, так и не решилась подойти. Ладно, будем считать, что темному магу цветы по статусу не положены.

За нашей тройкой ровными рядами следуют герои битвы за Медовую. Шон удостоен чести нести знамя Хольца. Пытается сделать столь же одухотворенное выражение лица, как у барона, но помимо воли расплывается в улыбке и косится на симпатичных девушек – оценили ли героя? Все бойцы его отряда в парадной форме, с лучшим оружием. У некоторых даже уздечки на лошадях украшены серебряными пластинками и прочими финтифлюшками. Красавцы! Глаз не отвести. Конечно, остальным солдатам, которые, видимо, участвуют в шествии для солидности, тоже достается толика внимания, но ребята Шона сегодня вне конкуренции.

В храме жрец проводит ритуал над телами погибших, прося благословения Райторна, покровителя воинов. Клинки взмывают вверх в безмолвном салюте. Звенящая тишина красноречивее любых слов, аж слезы на глаза наворачиваются. Вру, конечно – я уже и не помню, когда последний раз плакал, но все равно торжественность момента берет за душу. После этого начинается благодарственная служба, в ходе которой барон жертвует храму некоторую сумму, произносятся молитвы, поются гимны и все такое прочее. Приношение самому богу – меч одного из побежденных, тот, что подороже.

После окончания службы барон произнес на площади хвалебную речь в честь победителей и под ликующие крики толпы насадил на кол голову вражеского мага. А я все гадал – куда же она делась?

В общем, получилось очень ярко, торжественно, хоть и, на мой взгляд, слишком пафосно. Такие времена, такие нравы.

Глава 8

– А ну, стоять!

Тарина замерла и только через секунду поняла, что голос доносится из-за двери.

– Ниаминаи Кат, извольте объяснить, где вы умудрились так испачкать и порвать платье?

Стоило бы, наверное, подождать, но любопытство пересилило. Тихонько приоткрыв дверь, баронесса скользнула внутрь. Сидящий в кресле маг, не поворачивая головы, жестом велел: «Подожди!». И у Тарины даже мысли не мелькнуло о недопустимости подобного обращения – уж слишком молодой маг сейчас напоминал отца. Замершая под его взглядом Ниа вообще не заметила появления в комнате нового человека. Она что-то лепетала, пытаясь оправдаться.

– Итак, – голос мэтра не предвещал ничего хорошего, – вы не только покинули замок без разрешения, порвали и испачкали платье, но и пытаетесь мне нагло врать. Я удвою ваше наказание. Кроме того, вы собственноручно выстираете и заштопаете одежду. И аккуратно заштопаете, а не как в прошлый раз! А теперь принесите ремень.

Действительно, вылитый отец. Сколько раз юная баронесса так же стояла перед отцом, опустив голову. И примерно с таким же результатом.

Когда экзекуция была окончена и всхлипывающая Ниа скрылась в своей комнате, маг развернулся к гостье.

– Вы что-то хотели, леди? – голос отнюдь не потеплел.

– Вы не слишком строги с девочкой?

– Это мое дело, вы не находите?

– Да, конечно, – спорить с мэтром, пребывающим в дурном настроении, Тарина не собиралась. Да и не так уж он строг, если подумать. Девушка еле сдержала улыбку, вспомнив, как застала грозного убийцу магов ползающим по полу и играющим с дочкой в куклы.

– Я, собственно, хотела согласовать некоторые вопросы обучения Ниаминаи, – продолжила она, – и еще Вальд Горн просил вас зайти. Он сказал, что броня готова.

– Да, конечно, – сразу погрустнел маг.

Броню мне навязал господин фрайхер после того боя за Медовую. И оформил все в виде подарка за первую реальную битву, так что не отвертишься. После долгого спора с кузнецом, в который был вовлечен и Шон в качестве эксперта, мы сошлись на доспехе вроде легкой бригантины. Толстая кожаная куртка до середины бедра, с подстежкой и нашитыми металлическими пластинами. Плюс усиленное бронирование плеч и армированный стоячий воротник, защищающий горло и нижнюю часть лица. Рукава сделали так, чтобы они не мешали пользоваться скрытыми в наручах кинжалами. Двигаться в доспехе, весящем килограммов шесть – восемь, было неудобно, хотя, что зря грешить – подогнана броня великолепно. Теперь вот таскаю, снимая только на ночь. Чтобы привыкнуть. И усиленно тренируюсь с бойцами дружины. В общем, скучать не приходится. Да и барон про меня не забывает, теперь вот послал в Нижнюю. Говорят, тамошний трактирщик балуется контрабандой. В принципе, это не страшно – кто из нас без греха? Но герр Тул забывает делиться с хозяином домена, а это уже нехорошо.

– Уважаемый, мы беседуем уже полтайса, а вы все никак не можете понять, что лгать бесполезно, – тяжело вздыхаю. – Я ведь просто могу вывернуть ваши мозги наизнанку и узнать, что, когда и сколько.

– Мэтр, ну поймите же и вы меня: нет у меня денег, нет! – трактирщик чуть не плачет. Хороший актер. – Я и так еле концы с концами свожу. Семью кормить нечем! Семеро по лавкам, дети малые!

– Быть может, мне стоит сократить их количество? – уговоры мне надоели.

Тул осекается, проследив за моим взглядом. У двери в жилую часть дома стоит малыш лет двух-трех и глазеет на нас, засунув палец в рот.

– Милый ребенок.

Как кстати появился! Если уж и эта угроза не сломает его упертость…

Но первым сломался не Тул. Высверк опасности сзади. Уйти в сторону и ударить навстречу. Только потом обернуться. Черт! Женщина средних лет медленно оседает на пол. За занавеской пряталась – там печка, кажется. Прах и пепел! Неудачно-то как! Она, конечно, убить меня пыталась, но все равно жалко. А вот показывать этого нельзя. Черные маги жалости не знают. Возвращаю на лицо все то же скучающее выражение и оборачиваюсь к трактирщику:

– Продолжим. Итак, уважаемый, вы утверждаете, что контрабандой не занимаетесь и налогов от фрайхера не утаиваете?

Тул с трудом отрывает глаза от тела. Жены? Да, скорее всего.

– Будь ты проклят! Отдам, все отдам! Подавись своим золотом! Чтоб тебе…

Истерика. Это уже не интересно.

Некоторое время меня мучает совесть. Вроде бы, столько народу убил, а вот поди ж ты. Эта смерть – нелепая и ненужная – чем-то зацепила. Барон, кстати, услышав эту историю, лишь головой покачал, но не сказал ничего. Несколько дней я думал и переживал, а потом все-таки решил сходить в храм и попросить прощения за грех невольного убийства. Не факт, что у местных богов это вообще грехом считается, но нужно попробовать. Прежде всего, мне нужно. Да и раз уж живу на их территории, игнорировать богов не стоит.

А по дороге в город на меня напали. Стрела рванула рубашку. Броню не надевал – в храм все-таки иду, а не на битву. Увидев мелькнувший среди кустов силуэт, бросаюсь следом. Врешь, не уйдешь! Тем более с ножом в ноге. Что же ты отползаешь, мальчик? Откуда ужас в твоих глазах? Кто ты вообще такой? Э, нет! Никуда ты не уползешь. Тем более со сломанными ногами. Ты не кричи, ты рассказывай. Не хочешь? А если так? Не надейся, пока я не разрешу, ты не умрешь. Что ж, я сам посмотрю. Ах, мститель! Тула сын. Что же ты так плохо стреляешь? Ах, в живот целился? Чтобы мучился подольше, чтобы больно было? Что ты знаешь о боли, щенок? Ничего, сейчас узнаешь. Я помогу. Что же ты так кричишь? Береги силы, кричать тебе еще долго. Я только начал.

Когда темная волна схлынула, я был с ног до головы забрызган чужой кровью. В замок в таком виде возвращаться нельзя. Кажется, здесь неподалеку был ручей. Умыться нужно. Изуродованный труп неудачливого мстителя так и остался висеть, приколоченный к дереву собственными стрелами. Если это нападение было ответом богов на мою просьбу о прощении, а очень на то похоже, то после такого идти в храм точно не стоит. Привести себя в порядок, вернуться в замок, и пошло все к черту! В конце концов, парень первый на меня напал. Не маленький уже, в семнадцать лет пора научиться отвечать за свои поступки. Вот и научился.