Узы чести Рэдклифф Анна

Глава 6

Около семи часов вечера, Кэмерон вошла в Командный Центр и устало побрела к своему столу, находящемуся в углу. Она наконец закончила брифинг с Блэр, первоначально намеченный на день. При рассмотрении её официальные мероприятия на следующих десяти дней, Блэр казалась дружелюбной и спокойной. Когда Кэмерон спросила о её личных встречах, Блэр чуть улыбнулась и сказала, что у неё их нет. Кэмерон призналась себе, что она, вероятно, при разговоре с Блэр, казалась более резкой, чем хотела быть. Но после шестинедельной разлуки, трудно было видеть Блэр и оставаться спокойной, учитывая наступивший хаос в отношениях между ними.

Вздыхая, она смотрела на стопку папок, что Maк оставил для нее, переплетенных и заполненных отчетами Агентов, с момента, когда Maк стал начальником Службы Безопасности, а она находилась в отпуске по ранению. Когда она села и подтянула кипу папок к себе, подошла Паула Старк и встала сбоку у ее стола.

"Прошу прощения, Командир," – произнесла Старк строгим официальным, стоя по стойке смирно. Единственное, чего не доставало – барабанного боя и салюта.

Кэмерон посмотрела на Старк встревоженно и сказала, – "Что случилось Старк? Проблемы?"

"Нет, мэм," – сказал Старк. – "Я хочу извиниться за сегодняшний утренний сбой в системы безопасности. Я беру на себя, всю полноту ответственности".

Кэмерон откинулась на стуле, изучая серьезное выражение лица Паулы Старк. Восемь месяцев назад, Старк совершила самую большую ошибку за время своей службы. Она позволила Блэр Пауэлл соблазнить себя. Это скомпрометировало ее и должно было привести к отстранению или даже увольнению со службы. Но Старк повела себя необычно. Она немедленно сообщила Кэмерон, и взяла на себя всю ответственность, без попыток оправдаться. Она дала свое слово, что это никогда больше не повторится, и насколько Кэмерон знала, этого больше не было. Кэмерон не думала, были ли у Старк чувства к Блэр, это было не её дело. Однако то, что произошло утром, прямо касалось ее, это касалось её работы.

"Старк, это серьезная ошибка, извинения не приемлемы и не достаточны. Вы отвечаете за дневную смену, это означает,что если,что то идет не так, вся ответственность ложится на вас."

Глаза Старк немного расширились, но она просто сказала, – "Да, мэм. Я понимаю это."

Кэмерон кивнула. – "Я знаю, что вы понимаете. Я также знаю, что поступки Цапли очень трудно предсказать. Я говорила однажды и буду повторять, охрана Цапли должна строиться на базовом предположении, что она отказывается от сотрудничества с нами. Это означает, что вы должны быть готовы к её неожиданным действиям и поступкам. Я говорю вам, вы были медлительны сегодня, и вам просто повезло. Если бы я не переходила через улицу, вы потеряли бы ее."

"Да, мэм," – от этой мысли, мелькнувшей на секунду, у нее скрутило живот. Они успокоились и поверили в выстроенную ложную безопасность, когда, за несколько прошедших месяцев, Цапля была спокойна. Она не ускользала от них так долго, что они позволили себе расслабиться. Старк вспомнила болезненное чувство, что она испытала, наблюдая на мониторе, как Цапля прошла вправо, мимо ресепшн и вышла на улицу. Что делать, если они потеряли ее и что то случится с ней?

Кэмерон подавила улыбку. Старк выглядела так, будто направлялась на гильотину. Кэмерон подавила вздох и спокойно сказала - "Старк, вы – хороший агент. Вы ценный агент, я доверяю вам и помните, есть места, в которые только вы можете пойти с ней, никто другой не сможет. Будьте осторожны, будьте бдительны, будьте наготове. Это – все."

Она вернулась к своей канцелярской работе, когда Старк ответила – "Да, мэм. Большое спасибо".

Час спустя, она просмотрела большинство документов и отложила те, которые нуждались в дальнейшем рассмотрении. Она просто не могла читать дальше. Она уехала из Флориды, накануне в полночь и не спала более 36 часов. Обычно это не беспокоило ее, но сейчас, напряженное наблюдение за Блэр, в такой непростой ситуации утомило ее. Она устала и ей было одиноко. Кэмерон встала, потянулась, и направилась к двери. Ей хотелось пить и спать.

Когда она собралась переступить порог, Эрнандес, один из агентов, дежуривших в ночную смену, окликнул ее. – "Вас к телефону, Командир."

Она повернулась, подавив вздох и взяла с трубку ближайшего телефона. – "Робертс," - произнесла резко, без намека на усталость в голосе.

"Это – Карлайл," – раздался в трубке знакомый мужской голос.

"Да, сэр?"

"Жду вас завтра в Вашингтоне к 08-00 в конференц-зале моего офиса," – сказал ее Шеф.

Кэмерон немедленно насторожилась, ее усталость исчезла. Этот приказ был необычен и все её подозрения немедленно проснулись. Происходит что-то серьезное, и это может коснуться Блэр, раз ее вызывают в Вашингтон.

"Мне необходимо знать, должна ли я установить режим повышенной безопасности для Цапли, сэр."

Мгновение тишины в трубке, подтвердило ее подозрения. Она находилась в информационной блокаде и это затрагивало Блэр. По привычке она проверила мониторы, которые показывали циклическое видео изображения всего здания, каждого входа, гаража, лифтов, коридора за пределами квартиры Блэр. Как будто она ожидала увидеть чьё то нападение.

"Нет никакой необходимости в специальных действиях с вашей стороны. Просто будьте на встрече, Робертс," – сказал он грубо и повесил трубку.

Теперь, она слушала только длинный гудок и тихим шепотом выругалась. Это была та ситуация, когда она должна знать, что происходит, потому что она не могла позволить себе не знать этого.

В 07-50 Кэмерон шла по пустынному коридору к офису Стюарта Карлайла. Некоторые комнаты в муравейнике офисов, выходящие в коридор, были уже открыты, но много дверей оставались закрытыми, ожидая прихода секретарей и сотрудников. Она открыла дверь, с табличкой 'Conference', и ступила типичную комнату, из которых казалось состояли все правительственные здания. Кэмерон кивнула незнакомой рыжеволосой женщине,сидящей за столом.

Длинный прямоугольный стол находился в центре комнаты, в окружении множества стульев с прямыми спинками. Кэмерон подошла к кофеварке, стоящей в углу, налила себе кофе и села на стол, напротив женщины, которая читала кучу бумаг, которые она достала из открытого портфеля рядом с ней. Они не были знакомы, поэтому нейтрально кивнули друг другу, полагая, что руководитель совещания выполнит необходимые формальности представив их, друг другу.

В течение следующих десяти минут, дверь открывалась три раза, каждый раз впуская человека, одетого в стандартную одежду правительственного агента. Люди одетые в темно-синие спортивные куртки, серые фланелевые брюки, белые рубашки и галстуки в полоску изобиловали в большом количестве в Федеральном Казначействе, Федеральном бюро расследований и в любой Федеральной службе на Капитолийском холме. Последний вошедший человек, был непосредственным руководителем Кэмерон, Стюарт Карлайл. Они знали друг друга больше десяти лет и вероятно, их можно было бы считать друзьями, насколько это было возможно, при специфике их работы. Каждый понимал, что независимо от личных отношений, система, в которой они служили, имела безоговорочную власть и как все властные структуры, не была застрахована от ошибок. Ошибок, которые разрушали карьеры и жизни. Они также искренне полагали, что несмотря на некоторые погрешности, это было лучшее, что существовало в настоящее время.

Карлайл кивнул ей кратко и прошёл к своему месту, во главе стола. Напротив него, сидел мужчина лет сорока с проседью, худощавый, спортивного телосложения невозмутимо оценивающей каждого человека в комнате.

Напротив Кэмерон, налево от рыжей женщины, сидел мужчина в возрасте Кэмерон, похожий на игрока в американский футбол, уставившийся на нее, тяжелым пристальным взглядом. Кэмерон не знала присутствующих здесь людей, но она хорошо знала этот тип людей.

Женщина лет тридцати, хорошо уложенными, коротко подстриженными волосами, скромный макияж, консервативный костюм, выглядит само-достаточной, властной, что позволило Кэмерон уверенно предположить, она не работает, ни на одного из мужчин в этой комнате. Независимый консультант или возможно аналитик. Очевидно, она приехала, чтобы высказать свое мнение, и ее, скорее всего, не беспокоит межведомственная политика.

Мужчины решали задачу совместно. За этими двумя мужчинами, в дополнение к Карлайлу, стояло ФБР или ЦРУ или сразу оба. Они были неулыбчивыми, со слабо агрессивным взглядом, и очевидно раздражены – вероятно, потому, что решаемая задача не лежала на их сфере деятельности. Это заинтересовало Кэмерон. Если эта встреча была здесь, на ее территории, она предположила, что это имеет отношение к Блэр, что волновало ее гораздо больше, чем она хотела себе признать.

Карлайл, точно в 08-00, начал речь.

"Для начала, я представлю присутствующих тут, Агент Секретной службы Кэмерон Робертс, руководит Службой Безопасности Цапли," – сказал он, кивая в сторону Кэмерон и его невыразительные глаза скользнули по ней.

Указывая на седого человека сидящего в дальнем конце стола, он продолжил, – "Роберт Оуэнс, Агентство национальной безопасности (NCA). Специальный агент Линдси Райан, от исследовательского подразделения бихевиоризма (исследует поведение кого либо) ФБР," – показывая на рыжую и указывает на человека сидящего на против Кэмерон, – "Патрик Дойль, Специальный агент, руководитель группы ФБР, расследующего дело Влюбленного Парня."

Кэмерон напряглась, но выражение ее лица осталось спокойным. Влюбленный парень – было кодовым наименованием человека, который преследовал Блэр Пауэлл в предыдущем году, оставляя ей сообщения, фотографируя ее, и возможно совершил попытку покушения на убийство, приведшему к ранению Кэмерон. Она первый раз услышала о существование этой группы. Тот факт, что Maк не упоминал, ни о какой группе, заставил ее полагать, что он не не знал об этом также. Что означало, что расследование было передано из Секретной службы, оставляя людей непосредственно отвечающих за безопасность Блэр в неведении. Она была разъяренной, но нуждалась в точной информации прежде, чем узнает, на кого направить свой гнев. Она слушала, сжав кулаки под столом, стиснув челюсти до боли в зубах.

Глава 7

На мгновение в комнате воцарила тишина, все смотрели друг друга.

Седой мужчина из NSA(агенство национальной безопасности) откашлялся и произнес хриплым голосом, – "Я позволю Дойлу быстро ознакомить вас с недавними событиями. Вы можете ознакомиться с резюме по текущей информации и анализу ситуации."

Он начал передавать, каждому из них, подготовленные папки, которые принес с собой.

"С точки зрения национальной безопасности мы обеспокоены президентскими встречами на высшем уровне, по соглашению о глобальном потеплении с членами Европейского совета в следующем месяце. Кроме того, через нескольких дней, президент будет присутствовать, на совещании Всемирной торговой организации в Квебеке. Любой террористический акт, включая нападение на Цаплю, разрушит эти планы."

"У нас нет никакой информации, указывающей, что Влюбленный Парень – член, любой, террористической группы, национальной или международной," – сказал Дойл, бескомпромиссным голосом, в котором слышался акцент уроженца Среднего Запада. Его тон и выражение говорили, что ему не интересны проблемы, национальной безопасности, о которых говорил Оуэнс.

"Ничто в психологическом профиле не предполагает, что он идейно или с политической точки зрения мотивирован," – прервала его Линдси Райан, бихевиорист. – "Содержание сообщений – стихи, записки с сексуальным текстом, фиксация, на то что знает, где она и что делает – всё это, указывает на искаженный смысл понимания действительности. Однако, его способность установить повторный контакт с ней, эффективно уклоняться от задержания в течение длительного периода времени, указывает на интеллектуальную и чрезвычайно целеустремленную личность. Тем не менее, все что он хочет – её. Он одержим только ею. Не президентом."

"Мы должны предположить, любое действие, всё,что угодно направленное против Цапли, даже отдаленно, связано с президентом," – сказал Оуэнс раздраженно, его замечание явно предназначалось Дойлу.

Кэмерон приложила усилия, сдерживая свой характер, слушая двух мужчин, участвующих в словесных дебатах и игнорирующих чрезвычайную важность, оценки ситуации, которую дала Райан. Ей было ясно, что благополучие Блэр мало беспокоит этих мужчин, они гораздо больше заинтересованы в установлении личности и аресте UNSUB (неустановленный субъект – Влюбленный Парень).

"Верно, так насколько близко Влюбленный Парень подобрался к Цапле?" – Спросила Кэмерон, с трудом сдерживая себя, чтобы не сорваться на крик. Она должна знать, как близко, на сей раз, этому психопату удалось подобраться к Блэр.

Дойль, выглядя раздраженным, заговорил громче, продолжая, будто никто ничего не говорил. – "Последние десять дней, все сообщения от Влюбленного Парня были отправлены электронным способом, а именно, электронный почтой, переданные непосредственно, в личный почтовый ящик Цапли. Все наши попытки проследить точку отправления, потерпели неудачу. Изменение учетной записи Цапли, изменение маршрута, отправка по неправильному адресу, через сервера и псевдонимы, установка электронных фильтров, все, оказалось неэффективным. Его сообщения до настоящего времени были, " – он запнулся, размышляя, как выразить свои мысли, затем продолжил, – "главным образом сексуального характера, наводящие на размышления о природе естества."

"Он активизировался? " – спросила Кэмерон, в её груди возник спазм, вот она причина вызова, произошли серьезные изменения. Она попыталась не думать о факте, что вчера, Блэр, чуть не не осталась беззащитной.

Дойл перетасовал несколько папок, выглядя раздраженным. – "Он бездействовал, после стрельбы в прошлом году. Конечно, все правительственные агентства, в том числе Секретная Служба, ФБР и ЦРУ были привлечены к его розыску, и у него не осталось выбора, кроме как затаиться. Он появился снова, три месяца назад."

"Три месяца," – повторила Кэмерон, ее глаза сверлили Дойла. – "Три месяца и Вы только теперь сообщаете Службе Безопасности?"

"Я знал," – произнес Стюарт Карлайл, неспособный полностью скрыть свое раздражение. Он не собирался объяснить, что его решение заменить группу агентов ФБР в Нью-Йорке, его людьми, было отвергнуто Руководителем Службы Безопасности. Карлайл был расстроен, но приказы выполнял всегда точно.

Кэмерон, молча повернулась к нему, смотря с критикой во взгляде, зная, что это более правильно, чем подорвать его авторитет в присутствии посторонних людей, подвергнув сомнению его решение и она знала, Стюарт увидел это.

"Секретная Служба не приспособлена для работы на такому сценарию и в таких условиях," – сказал Дойл пренебрежительно.

"Мы находимся на сцене," – парировала Кэмерон, – "и мы – те, кто знает повседневную ситуацию лучше всего. Угроза подобной этой, требует повышенного уровня готовности."

Всё, в системе безопасности Блэр должно быть изменено. Ради Бога, её необходимо защищать в течение многих месяцев!

"Мы работали," – отрезал Дойл. – "Мы более, чем способны защитить ее."

"Не так, как можем мы," – ответила Кэмерон, все еще не понимая, почему Стюарт Карлайл позволяет этому происходить. Но она не могла отступать, когда на кону жизнь Блэр. – "Мы должны взять на себя инициативу в этом расследовании."

Дойл покраснел, криво усмехнувшись. – "Вы и ваши люди знали о нем с самого начала и чуть не допустили убийство Цапли, таким образом, Ваша служба безопасности неэффективна. Я не думаю, что Вы до него доберетесь."

Голос Кэмерон был холоден, слова остры, как бритва. – "В отличии от Секретной Службы, Ваша команда подвергает Цаплю серьезному риску. Недопустимому риску. Неоправданному риску."

"Робертс", – Карлайл предупредил ее. Она фактически обвинила руководителя группы ФБР в подвергании опасности жизни президентской дочери, что являлось нарушением инструкций и согласно строгому регламенту, могло считаться нарушением, подлежащему уголовному рассмотрению.

Она продолжила, как будто её Шеф ничего не сказал. – "Я требую всё, все данные, каждый отчет, каждый прогноз и любые сведения, которыми Вы в настоящее время располагаете. Я требую."

"Я говорю Вам, Вы получите это" – Дойл наклонился вперед, мышцы его шеи напряглись.

Кэмерон быстро встала, её пальцы замерли на столе, она смотрела сверху вниз на него. – "Все, что я потребовала, Дойл или я лично подам рапорт, указывающий на Вашу халатность и лично вручу его в Овальном кабинете."

Дойл вскочил со своего стула быстрее, чем любой другой мужчина его комплекции. – "Вы угрожаете мне, Робертс, я найду грязь, Вы думаете, что в состоянии скрыть ее, а я похороню Вас в ней."

Кэмерон слабо улыбнулась, ее голос звучал тихо, но очень четко. – "Вы не знаете меня достаточно хорошо, если Вы думаете, что это напугает меня."

Ни один из них не услышал, как дверь позади них открылась, когда они уставились друг на друга, готовясь к схватке, которая несомненно случилась бы.

"Из того, что я слышал от Вас, я понял, Вы не должны занимать свою должность,"- сказал Дойл насмешливо. – "И хотел бы я знать, кто принял решение, кому моча ударила в голову, назначить Вас на эту должность."

"Я полагаю, это было моим решением," – глубокий мужской голос сказал спокойно.

Кэмерон выпрямилась и повернулась к голосу, остальные поспешно встали, приветствуя президента Соединенных Штатов.

Одиннадцать часов спустя она вернулась в Нью-Йорк, получив полный доступ к информации, ознакомилась с последними действиями Влюбленного Парня, информации было очень много и ей потребуется некоторое время, осмыслить её. Теперь, она поняла, почему её отозвали из Флориды, её работа начиналась сейчас. Все личные дела откладывались на потом.

Кэмерон остановилась прямо в двери и смотрела на Блэр, которая совершенно не ожидала ее. Она смотрела, на Блэр, одетую в узорчатый шелковый пиджак, под ним светлая тонкая кофта и свободные черные брюки. Кэмерон быстро задалась вопросом, она встречается с кем то, но отодвинула эту мысль на расстояние, сейчас, она не в том положении, чтобы изменить это.

"Что?" – спросила Блэр, испугавшись, холодного выражения в глазах Кэмерон. – "Что произошло?"

"Почему ты не сказала мне?" – спросила Кэмерон, низким, ужасным голосом. От едва сдерживаемого гнева, она с трудом произносила слова.

"Я не знаю что ты имеешь в виду," – сказала Блэр, останавливаясь, надеясь, что это не то, о чём она подумала. Но она знала, что это случилось, это не могло не случиться. Она надеялась, что Кэмерон будет находиться далеко из Нью-Йорка, от её службы, она надеялась что сможет удержать ее подальше от всего этого. Держать ее подальше, от него. Уберечь ее.

"Ты позволяешь мне заниматься любовью с тобой, Ты позволяешь мне близость, и Ты не могла сказать мне, что он вернулся?", – Кэмерон кипела, её страх за безопасность Блэр, ее ярость, вызванная ложью Блэр и ФБР, привели ее в бешенство. – "Как во имя бога, Ты могла поступить так? Я думала..." – она хотела продолжить, – "я думала, что значу больше для тебя. Я думала, что у нас было что-то особенное."

Она глубоко вздохнула, закрыла глаза на секунду, и собралась. Это не было с ней. Ее отношения с Блэр не были больше проблемой. Она должна отделить свои личные чувства от того, что происходит сейчас. Явная и непосредственная опасность, исходящая от Влюбленного Парня, была единственным, что имело значение. Ни её чувства, ни её разочарование, ни её ощущение предательства. Она сосредоточилась на своем долге, долг всегда концентрировал ее, долг изгонял гнев.

Она выпрямилась, прикладывая усилия чтобы скрыть тревогу. Разжав кулаки, Кэмерон заговорила, холодно-невозмутимый командным голосом, спокойным и ровным, безличным, бесконечно профессиональным.

"Вы должны были сообщить о нем Maку, когда это началось снова три месяца назад, мисс Пауэлл, и Вы должны были сообщить мне об этом вчера. Как можно скорее, мне необходимо обсудить и предпринять дополнительные меры безопасности. В свете новой информации, мы должны перейти на более высокий уровень безопасности. Вы могли бы проверить свой график сейчас и пожалуйста, утром я хотела бы обсудить это – как можно раньше."

Молчание углубилось.

В то время как Кэмерон говорила, Блэр наблюдала шквал эмоций пробегающих по её лицу. Она видела, как Кэмерон перешла от гнева и расстройства к этому бескомпромиссному лицу, в которым она сразу распознала барьер, помещенным между эмоциями и всем остальным, чтобы сделать ее работу. Рациональной частью ума Блэр поняла, что это делало Кэмерон лучшей в том, чем она занималась. Но это было совсем не то, что она хотела между ними. Она не хотела, чтобы Кэмерон отдалялась, заботясь о ней. Она не была точно уверена, что она хотела, но она была точно уверена – не этого.

Ее собственное расстройство и страх проявились и она язвительно сказала, – "Это – Ваше решение всех проблем, не так ли, Кэмерон? Усилить безопасность, ввести больше ограничений для меня. Это – простой и легкий ответ, для Вас. Однако, это не сработает со мной."

С усилием Кэмерон сказала спокойно, – "Это не то, о чём можно спорить. Этот человек серьезен. Он упорный, умный и талантливый, и он одержим Вами. По всем правилам, Вы должны быть изолированы в уединенном месте, пока его не задержат."

От этих слов Кэмерон, инстинкт выживания Блэр, проявился на волне иррационального ужаса. Она не могла быть пленницей. Вся её жизнь, так или иначе прошла, как в тюрьме. Ничто не имело большего значения для нее, чем свобода, ничто, кроме одного человека.

"Я не хочу Вас на этой работе, Робертс. Я не могу работать с Вами. Я не буду работать с Вами. Если Вы не уйдете в отставку добровольно, я сделаю так, чтобы Вас убрали."

"Я говорила с вашим отцом, днем," – сказал Кэмерон мрачно. – "Он, кажется, чувствует, что я – лучшая, для этой работы. Я тоже. Так, что на некоторое время, ваши желания будут безрезультатны."

Блэр уставилась на нее, с открытый ртом, в удивлении. Обретя дар речи, она спросила недоверчиво, – "Вы говорили с моим отцом?"

Кэмерон сделала несколько шагов, к близстоящей софе, села, прислонившись к спинке, пытаясь унять усталость в теле. Она чувствовала себя уставшей, настолько сильно, что боялась потерять контроль, в момент, когда будущее Блэр зависело от того, что произойдет между ними за следующие несколько минут.

"Это было неожиданно. Он появился на брифинге, когда обсуждалась эта ситуация."

Она вспомнила, эту довольно странную встречу.

Президент повел себя спокойно, как будто Дойл и Кэмерон не собирались броситься друг на друга через стол, поприветствовал собравшихся людей жестом руки и произнес, – "Садитесь, пожалуйста.”

Они сели и представитель NSA (Агенство Национальной Безопасности) представил других участников брифинга и быстро начал уверять президента, что делается все, чтобы защитить его дочь. Эндрю Пауэлл не отвечал, слушал внимательно, скрупулезно изучая каждое лицо. Через минуту или две он сказал, – "я уверен, что все делается должным образом. У меня плотный график и я хотел бы поговорить с Агентом Робертс, если Ваша встреча завершена."

Было ясно, это роспуск брифинга.

Дойл и Оуэнс, как показалось на мгновение,собирались возразить, но затем, с немного раздраженными лицами, вышли из комнаты. Когда дверь закрылась, впервые в жизни, Кэмерон стояла перед президентом Соединенных Штатов. Их глаза встретили и Кэмерон спросила, – "Что я могу сделать для Вас, господин Президент?"

Очень слабая улыбка, мелькнула на его красивом лице. Она видела Блэр в нем, его мягкие черты лица, в момент гнева, обретающие в жесткую решимость. Она не позволит Блэр становиться пешкой в политической игре некоторых честолюбивых чиновников, и она не хочет видеть её, объектом одержимости больного человека.

"Кажется, я должен снова положиться на Вас, Агент Робертс, что бы вы приглядывали за дочерью. Я уверен, что специальная группа ФБР делает все, что может, но зная свою дочь, я могу предположить, она не стремится облегчить их задачу."

"Сэр", – начала Кэмерон, намереваясь защищать Блэр, намереваясь сказать ему, что Блэр не доставляет службе безопасности больших проблем.

Он поднял руку, как будто знал, то, что она собиралась сказать ему, посмотрел мимо неё на мгновение, как будто видел то, что она не могла.

"Она не выбирала эту жизнь – я выбрал за нее. Это было тяжело для нее. Я знаю это. Она сильна, она упряма, я ничего не могу изменить в ней. Я рассчитываю на Вас, я хочу видеть, что она свободна и в безопасности."

"Да сэр, г-н президент," – очень спокойно сказала Кэмерон, уверенно и твердо смотря ему в глаза. "Я сделаю это, сэр. Вы можете положиться на меня."

Кивнув, он поблагодарил её и покинул комнату.

И если бы у неё, даже не было бы, своих собственных мотивов приложить все силы, для выполнения этой работы, его невысказанной команды было достаточно. Но у неё, действительно были, свои собственные причины. И они были очень личными.

Кэмерон посмотрела на Блэр и мягко произнесла, – "Прости Блэр, но я остаюсь."

Глава 8

Я остаюсь. Эти слова кричали в голове Блэр. Слова, которые она хотела услышать от нее, но не таким образом. Не так. Не из-за этого. Она не могла продолжать больше этот разговор. Она не могла думать о том, что это означало для них обоих. Я остаюсь…

Схватив свою сумку с соседнего стола, Блэр огрызнулась, – "ну, я нет... Я выхожу."

Кэмерон не пыталась остановить её. Она не хотела быть её тюремщиком. Но когда она заговорила, в её голос звучал вопрос. – "Блэр?"

Что-то в интонациях голоса Кэмерон остановило её. Это была усталость, которую она редко видела в ней, даже после того, как Кэмерон работала дни без сна. Блэр развернулась от двери, посмотрев на Кэмерон, сидящую прислонившись к спинке софы. Она была слишком зла, чтобы разглядеть её раньше. Тени на лице Кэмерон выделились и подчеркивали измождение. Ее глаза, они были унылы с усталостью и мерцающие, с чем-то близким к отчаянию. Она не выглядела так, даже когда была в больнице, выздоравливающая от полученного ранения.

"Что?" – спросила Блэр, мягче, чем хотела, борясь с почти непреодолимым желанием подойти к ней. Было трудно злиться на Кэмерон, когда она, так хотела утешить её.

"Вы сообщили Агентам, что выходите? " – спросила Кэмерон, заставляя себя встать.

"Нет", – кратко ответила Блэр, раздражаясь снова, когда Кэмерон восстановила официальную роль.

"Это – личное дело?" – продолжила Кэмерон, сохраняя свой голос абсолютно нейтральным. Она должна была спросить это, ведь это её работа, но она не нуждалась и не хотела знать подробности, если Блэр встречалась с кем то. – "Вам необходим автомобиль?"

Она вспоминала дневные маршруты, которые рассмотрела предыдущей ночью. Они должны предоставить Блэр очень плотную защиту, плотнее, чем обычно – даже, для её неофициальных встреч.

"Мы знаем, у Вас нет запланированных встреч на сегодняшний вечер."

"Это выяснилось минуту назад," – сообщила Блэр. Она всегда, с большой неохотой, обсуждала свои личные планы с агентами Службы Безопасности и при этом, чувствуя себя обнажённой. Это было ужасно. Нехотя, она добавила, – "Это – вечеринка у Дианы."

Выражение лица Кэмерон не изменилось, но она знала о чем говорил Блэр. ”Вечеринка“ – подразумевалось, что это не официально. Если у Блэр свидание, это не её дело.

"Вы можете дать мне несколько минут, Старк и Грант сейчас, не на дежурстве, а Вам необходима женщина для сопровождения."

Блэр открыла дверь и ступила в прихожую. – "Филдинг и Фостер могут подождать в автомобиле, возле дома Дианы. Они так делали раньше."

Кэмерон проследовала за неё, активируя передатчик. – "Филдинг, машину ко входу и найдите Эллен Грант или Старк для меня. КАК МОЖНО СКОРЕЕ."

Войдя в лифт и Кэмерон сказала категорически, – "Мне необходим Агент, для вашего сопровождения."

"Это Диана, ради Христа," – ответила Блэр с раздражением, ударяя кулаком по кнопке вызова лифта. – "Или вы думаете, что ОН в числе приглашенных на вечеринку?"

"Я не знаю, что он собирается сделать!" – парировала Кэмерон раздраженным тоном. – "Двенадцать часов назад, я даже не знала, что он активизировался."

У Блэр не было ответа на это. Она проигнорировала первые несколько сообщений, полученные почтой, надеясь, что они были случайной почтой, чудилы, не связанным с тем, что случилось раньше.

Она время от времени получала сообщения, обычно от раздраженных людей, которым не нравилась политика её отца. Иногда от восторженных сторонников. Изредка, от людей зацикленных на ней, просящих фотографии или свидания или даже предметы одежды. Но никогда, не было ничего подобного, как эти сообщения, интимные, наводящие на размышления и что больше всего её пугало, очень хорошая осведомленность отправителя. Когда электронная почта начала приходить регулярно, она доверилась своему другу в ФБР, и это было ошибкой. Дружба имеет пределы и её старый школьный кореш решил, что это были те новости, которые она не должна держать в тайне.

"Вы и не должны были узнать об этом, Дойл обещал мне," – парировала Блэр, когда лифт открылся в вестибюле, злясь на Дойла, из-за того, что он сообщил, об этих сообщениях, Кэмерон.

Кэмерон не стала указывать Блэр, что она, рано или поздно, узнала бы причины происходящего, потому что всё уже сделано, всё в прошлом. Блэр отгородилась от ее, и теперь не осталось иного выхода кроме, как восстановить контроль над ситуацией, устранив угрозу Блэр.

Блэр шла к парадной двери, пронзительно зная, что, сейчас, Кэмерон немного переместилась вперед, перед ней, чтобы выйти первой. Неожиданно, она видела всё это снова, как в замедленной съемке – яркий солнечный свет, крики разъяренных мужчин, расползающееся пятно, ярко-красного цвета, на груди Кэмерон, когда она опустилась, сначала к её коленям, затем потеряла сознание, упав спиной на тротуар. К тому времени другие агенты втянули Блэр внутрь, за стеклянные двери, и она не могла коснуться ее. Она не могла держать ее.

"Блэр? " – спросила Кэмерон, обеспокоенная внезапной бледностью Блэр.

Блэр дернулась при звуке голоса Кэмерон и торопливо пересекла тротуар, изображение пепельного лица Кэмерон, лежащей при смерти, милостиво исчезло. Кэмерон открыла автомобильную дверь и Блэр, прикоснулась пальцами руки к Кэмерон, успокаиваясь от её присутствия. Сейчас, она не могла, вымолвить ни слова, поэтому, просто скользнула в заднюю часть черного седана, припаркованного на бордюре.

Диана Блекер легко поцеловала Блэр в щеку, когда та прошла в её квартиру, заполненную людьми. В тусклом свете, женщины с подносами полными закусками в белых рубашках, черных галстуках-бабочках, черные брюках, осторожно перемещались через толпу. Мягкая музыка сопровождала гул голов…

"Твой выбор эскорта улучшился," – заметила Диана, с оттенком удивления в голосе, наблюдая, как Кэмерон прошла в один из углов просторной гостиной.

"Я одна," – ответила Блэр, проскользнув мимо нее и направляясь к барной стойке.

Диана двинулась за Блэр через топу, протягивая руку за фужером белого вина, Блэр ждала, пока привлекательный рыжеволосый бармен в смокинге, рубашке и обтягивающих черных кожаных штанах, смешает ей коктейль.

"Если тебе необходима подруга, я возможно нашла одну. Марси Коулман пытается завлечь тебя на протяжении нескольких последних недель."

Блэр сделала глоток, едва замечая оценивающий взгляд бармена и развернулась, смотря на других женщин в комнате. Как всегда на вечеринках Дианы, женщины были смесью амбициозных художниц, многие из которых были клиентами Дианы, лесбиянками из Вашингтона, кто-то, был из эскорта или просто находились в сопровождении знакомых и все они, надеялись поймать удачу. Диане всегда удавалось удовлетворить всех их.

"Мне не интересна интрижка," – едко сказала Блэр, прилагая усилие, чтобы не смотреть в сторону Кэмерон. У нее были годы практики, чтобы научиться игнорировать службу безопасности. Как только она привыкла к их повсеместному присутствию, они просто стали фоновым шумом. Тогда она была десятилетним ребенком, это было не столь трудно. Её отец в то время стал губернатором и кроме факта, что патрульные часто привозили её в школу и припарковывались поблизости, пока она находилась школе, Блэр успешно притворялась, что она такая же, как все остальные. К сожалению, в пятнадцать она узнала, что не так. Это было, когда она и ее соседка по комнате подготовительной школы занялись любовью впервые, тогда Блэр узнала, что есть определенные вещи, которые лучше держать в секрете.

Когда её отец стал вице-президентом, и стало очевидно, что он будет кандидатом на пост президента страны, служба безопасности усилила свою работу. Блэр сумела убедить себя, что за ней не наблюдают двадцать четыре часа в сутки, но так и не смогла игнорировать присутствие Кэмерон Робертс. Она чувствовала её так сильно, как будто, они стояли соприкоснувшись.

Диана улыбнулась понимающе. – "Я пыталась быть вежливой, когда говорила о свидании. Я уверена, что очаровательная доктор Коулман была бы счастлива провести ночь с тобой, это то, что я имела в виду."

Блэр повернулась и посмотрев в глаза Дианы, язвительно ответила, – "Где, когда и с кем мне трахаться я выбираю сама и абсолютно уверена, что могу решать это самостоятельно."

Диана была озадачена резким возражением Блэр, но не показала это. Она знала, на основе собственного опыта, что лучший способ заставить Блэр, говорить о чем-либо существенном, состоял в том, чтобы рассердить её. Блэр очень хорошо скрывала свои эмоции, но когда сердилась, ей не всегда удавалось скрыть их. Диана была одной из немногих, перед которыми Блэр позволяла себе раскрыться, это была одна из причин, по которой, они все ещё, оставались друзьями.

"Ну, если бы у меня была преступно красивая девушка, наблюдающая за мной, всю ночь с тлеющим выражением в глазах, то я, вероятно, не смотрела бы ни на кого другого."

Блэр прекрасно знала, кого упомянула Диана. Кэмерон, с таким выражением смотрела на нее, что у Блэр появлилось ощущение, будто она является единственной женщиной в комнате. Никто и никогда не смотрел на неё так, она напомнила себе, что Кэмерон только делает свою работу.

Рука Блэр задрожала, когда она подняла бокал мартини к губам. – "Нет Диана. Не сегодня."

Диана смягчилась. Голос Блэр был скрипучим, а глаза полны болью. Диана мимолетно коснулась руки Блэр и сказала спокойно, – "Меня не интересует, что происходит между вами, но она любит тебя. Она не может скрыть это, а ты можешь."

Диана встряхнула головой отработанным движением, её светлые волосы рассыпались по плечам. Он двинулась дальше, - "Вижу, сегодня у тебя нет настроения для вечеринки, но не у меня. Это – моё время, я выхожу на охоту."

Блэр наблюдала, что Диана извилистым путем пробивается сквозь толпу и задалась вопросом, сколько потребуется времени, чтобы пробиться сквозь комнату к Кэмерон.

Глава 9

Когда хорошо сложенная брюнетка в футболке, джинсах и кроссовках, вошла в дверь, около часа ночи, то сразу, почувствовала на себе, заинтересованно-оценивающие взгляды. Она была похожа на экс-футболистку, которой, впрочем и являлась. Эллен Грант потребовалось чуть более часа с момента, когда Эд Филдинг разыскал её у свекрови в Уэст-Честере, чтобы добраться до вечеринки, проходящей в квартире Дианы Бликер, в Верхнем Ист-Сайде. Она хотела переодеться, но затем передумала считая, что не будет сильно выделяться, из присутствующих гостей, приглашенных на вечеринку.

Кэмерон вздохнула, с явным облегчением, увидев свою замену. Это объяснялось не глубокой, пронизывающей до костей усталостью, а необходимость наблюдать за Блэр, уже полчаса танцующей с какой то женщиной и попытками проигнорировать руку женщины, изящно лежащую на левой груди Блэр.

"Прошу прощения, Командир," – спокойно сказала Эллен Грант, подходя к Кэмерон. – "Я была на вечеринке, по случаю дня рождения своего мужа."

"Извинения не требуются, Грант. Я сожалею, что пришлось отвлечь вас, от вашей семьи." – Кэмерон провела рукой, – потирая глаза, затем слабо улыбнулась. "Я боюсь, меня поймали сегодня вечером, вытащите меня отсюда."

Грант посмотрела на неё с беспокойством, ощущая напряжение в её голосе и задаваясь вопросом, все ли у неё в порядке. Кэмерон Робертс была легендой для каждого агента из-за того, что она сделала в тот день, успев прикрыть своим телом Блэр Пауэлл, а в собственной команде, она вообще, была героем плоти-и-крови.

"Нет проблем. Я всё беру под свой контроль, Командир."

"Да, спасибо" – сказала Кэмерон.

Вместо того что бы уехать, Кэмерон прошла через комнату и вышла на небольшой, огражденный перилами балкон, с видом на Центральный парк. Она глубоко вздохнула свежий ночной воздух и наклонившись, оперлась руками о перила, помня о боли в ее левой стороне, вдоль десятидюймового шрама, между четвертым и пятым ребрами. Обычно, большую часть времени, это не беспокоило её, в крайнем случае, она могла проигнорировать боль.

"Дежурство закончилось, Командующий?" – спокойно спросила Блэр, подойдя и встав рядом с ней. – "У вас уставший вид, похоже, вам необходимо отдохнуть."

Кэмерон, все еще склоненная вперед, повернула голову и бросила взгляд, на лицо Блэр, серебрящееся в лунном свете. От увиденного, её сердце сжалось. Поддавшись мягкому, затаенному чувству теплоты в голосе Блэр и искреннему беспокойству в её пристальном взгляде, Кэмерон расслабилась.

"Да", – ответила Кэмерон, – "места в самолете, немного коротки для меня, спать не удобно. Еще эта вечеринка."

Они обе знали, что это не совсем так. Кэмерон никогда не ходила, вне дежурства, на таких вечеринки.

Блэр стояла рядом с ней у перил, очень близко, чтобы коснуться, но осторожничала. Она не верила в себя, чтобы сделать это. Она даже не знала, зачем последовала за ней на улицу. Ночь исчезала, и они были здесь, почти одни. Завтра, они снова будут в окружении людей, и она представить себе не могла, когда у них, снова будет возможность остаться наедине. Она не вынесет, если Кэмерон сейчас уйдет, только не сейчас.

"Что теперь будет?"

Кэмерон смотрела на след фар далеко внизу, на трассе, через верхушки деревьев и размышляла о будущем. Ей не могло прийти в голову, не сообщить Блэр о своих планах, хотя, некоторые могли бы счесть это неуместным. Это касалось жизни Блэр, в которой, уже сейчас, произошли изменения и она имела право знать.

"Мы повысим уровень безопасности до высшего. Завтра, я поговорю об этом с Maком и Старк. Вы будете находиться в плотном окружении агентов постоянно, насколько это возможно, так же будет проведено дополнительное усиление мер безопасности на публичных мероприятиях, сократится доступная для прессы информация, о планах ваших поездок."

"Меня будут защищать, ограждая от всего, что меня окружает, не так ли?" – спросила Блэр.

"От событий, встреч, вещей воздействующих на вас непосредственно, да," – признала Кэмерон. На самом деле, было гораздо больше, обязательных мероприятий по защите Блэр и Кэмерон надеялась, что сможет провести их, максимально безболезненно для Блэр. – "Извините"

Блэр ВЕРИЛА ей. Это пленило больше, сильнее, чем физическое притяжение, это покорило сердце Кэмерон. Кэмерон, как никогда поняла это. Кэмерон понимала чувства Блэр, каково это, никогда не быть одной, никогда не быть свободной, никогда не совершать непринужденных поступков. Кэмерон понимала – но ничего не могла изменить.

Блэр дотронулась до неё, проведя пальцами по руке Кэмерон. – "Я знаю".

У нее перехватило дыхание, когда Кэмерон поймала её пальцы и нежно погладила. Легкие поглаживания их рук, скользящих вместе, было более ноюще-сладкими, чем голое тело любой другой женщины, прижимающееся к ней в порыве страсти. Она стояла там, окруженная холодным ночным воздухом, воспламененная желанием, не осмеливаясь двигаться, не смея разорвать хрупкую связь.

Наконец Кэмерон вздохнув, отпустила ее руки. Она настолько устала, что не доверяла себе, когда Блэр находилась так близко. Сейчас, ей было просто необходимо, дотронутся до нее ТАК. А теперь она должна уйти.

Что она могла сказать, наступает не простое будущее. Об этом, было даже трудно думать, но тем не менее, оно наступило. Все, изменилось между ними, неожиданно, почти внезапно. Они провели пять безумных дней, утоляя годовую жажду, не успев поговорить о будущем и расставшись, обе верили, что будет следующая встреча. Кэмерон думала тогда, что у них будет время, заняться проблемами публичности Блэр и её собственной профессиональной этики, но внезапное появление Влюбленного Парня изменило все. Теперь, их личные отношения, стали вторичны. Она знала, Блэр сердится и ей больно. Кэмерон наблюдала её в руках многих женщин, что бы не знать, как она поступит, когда ей причинили боль и сказала то, что должна была сказать.

"Если вы не планируете ехать домой сегодня вечером, пожалуйста, скажите об этом Грант. Позвольте им защитить вас."

Глядя прямо перед собой так, что бы не видеть «Прощай» в глазах Кэмерон, Блэр тихо ответила, – "Как пожелаете, Командир."

Потом она осталась одна, и только ветер смахивал её слезы.

Ровно в 07-00 следующим утром, Кэмерон шла через Командный центр к конференц-залу.

"Старк, Мак," – позвала она, проходя мимо них, – "за мной. С остальными, брифинг будет проведен позже."

Она закрыла дверь в конференц-зал после того, как они вошли за ней и подождала, пока они не займут свои места. Кэмерон была одета в серо-синей костюм, белую льняную рубашку и черные мокасины, сочетающиеся с поясом на её талии. Под её глазами пролегали слабые тени, но пристальный взгляд был ясен, остр и тверд. Она осталась стоять, наклонившись немного вперед, положив руки на спинку стула. Они не заметили, как суставы её пальцев побелели от напряжения. Это был единственный признак, её беспокойства.

"Это – то, что я знаю," – начала она, абсолютно невозмутимым тоном. – "Приблизительно три месяца назад Влюбленный Парень связался с Цаплей по почте. Его сообщения состояли из коротких хаотичных сообщений, в которых он выражал свою вечную любовь к ней и желание заняться сексом с ней – в довольно грубых выражениях и свои намерения, встретиться с нею, чтобы он смог убедить её, в своей вечной любви."

При её первых словах, Старк и Maк выпрямились, явно потрясенные.

"Командующий! Это первое..." – начал Maк, его лицо побледнело.

Кэмерон подняла руку, заставляя его замолчать.

"Мы доберемся до этого. Шесть недель назад он прислал сообщения на электронную почту, на сей раз в дополнение к словесным описаниям, он послал короткие видеоклипы с явными сексуальными действиями и сообщил, что надеется, на то, что они могли бы поучаствовать в этом вместе."

Старк не смогла сдержать недоверие. – "Это невозможно. Она сказала бы нам. Она сложная, но не глупая. Она знает, что нам нужно немедленно сообщать о таких вещах."

"ФБР знало. Они сформировали целевую группу, чтобы контролировать и расследовать эту ситуацию," – начала Кэмерон. От этого сообщения у Мака открылся рот. Она продолжила, предпочитая дать все важные объяснения позже. – "Они установили свою собственную систему наблюдения из транспортных средств и агентов, следящих за ней всякий раз, когда она покидает это здание. Так же они попытались настроить дополнительные e-mail соединения, пытаясь отследить в обратном порядке его сообщения, к отправителю. До сих пор, все безрезультатно."

Она заставила себя отпустить спинку стула, когда пальцы начали сводить судорогой. Спокойным голосом она сказала, – "Я была вызвана сюда, потому что десять дней назад его сообщения изменились. Он становится более жестоким, он угрожает ей."