За что убивают женщины Карышев Валерий

Адвокат

На следующий день утром мне по мобильному позвонил мой секретарь.

– Вам сегодня звонили из банка Евролайн. Банкиры хотят проконсультироваться с вами по одному вопросу, – сообщила мне секретарша. – Поэтому они просили вас приехать в японский ресторан гостиницы «Международная» к двенадцати часам.

– Зачем я им понадобился, это известный банк, его владельцы олигархи, входят в список журнала «Форбс», на них работают лучшие юристы и адвокаты.

– Я не знаю. Звонил личный помощник президента банка, он оставил свой телефон. Перезвоните?

– Да, давай его телефон. Наверное, это какой-то розыгрыш.

Через минуту разговаривал с помощником банкира, который подтвердил намерения банкиров встретиться со мной и спросил, как бы между прочим, сколько стоит час моей консультации.

Я решил не мелочиться и назвал цифру уровня дорогих американских адвокатов.

– Не дешево, – ответил помощник. – Так вы приедете?

– Приеду.

– Вас в холле гостиницы встретят охранники и проводят в отдельный зал.

Примерно около двенадцати меня действительно встретили два охранника, которые повели меня по длинному коридору гостиницы в сторону японского ресторана под названием «Сакура».

Вскоре мы оказались перед дверью отдельного помещения, что-то вроде банкетного зала. Один охранник остался со мной, другой вошел в помещение – вероятно, докладывать о моем прибытии.

Через минуту-другую я вошел в небольшой отдельный зал ресторана. Зал был очень уютный и небольшой – всего четыре отдельных столика. За окном у самого окна сидели Антон Рыбаков и Олег Волгин – совладельцы крупного банка. Банкиры завтракали. Увидев меня, они слегка привстали и, протянув руки, поздоровались со мной.

– Мы рады, что приняли наше предложение встретиться. Хотите что-то заказать? – спросил меня Антон.

– Спасибо, я уже позавтракал.

– Может быть, выпьете чаю или кофе?

– Можно кофе, если не отравите, – пошутил я.

Банкиры улыбнулись, оценив мой юмор.

Затем наступила небольшая пауза. А когда принесли мой кофе, Антон Рыбаков первым начал разговор:

– Вы, наверно, удивлены, что мы к вам обратились?

– Удивлен. Мне даже показалось странным: вы такие известные люди, имеющие большой штат юристов и опытных адвокатов, которые, как мне известно, всегда выигрывают все процессы, начиная от арбитражных и кончая защитой чести и достоинства.

– Вы правы, у нас большое юридическое управление и лучшие адвокаты работают на нас. Но помочь в данном случае можете только вы, а не большой штат ваших коллег.

– Вы меня заинтриговали. Чем же я могу помочь людям, которые вхожи в Администрацию Президента и ко всем уровням чиновников.

– Можете, и вы в этом сейчас убедитесь, – сказал Волгин. И продолжил: – Нам известно, что недавно вы стали адвокатом одной женщины, которая подозревается в убийстве некоего бизнесмена по имени Аркадий. Вы понимаете, о ком я говорю?

– Понимаю, и что из этого?

– Мы договорились, что вы нам окажете платную консультацию. И вы, как нам известно, согласились. Мы приняли ваши условия оплаты и готовы заплатить больше, если вы ответите на несколько вопросов, касающихся этого дела и, в частности, вашей клиентки.

– Я не против ответить на все ваши вопросы. Но есть одно главное условие, которое я обязан выполнить. Поэтому, прежде чем вы будете меня спрашивать, я должен быть уверен, что это все не навредит моей клиентке. В противном случае разговора не получится, – сказал я.

– Мы понимаем, вы хотите знать, на чьей мы стороне. И являемся ли мы друзьями или врагами по отношению к вашей клиентке? – сказал Антон.

– Точно так.

– Скажу так: у меня ровное к ней отношение. Мой партнер Олег считает, что она заодно с Аркадием и разыграла этот спектакль специально для нас.

– Я пока ничего не понимаю. Какой спектакль?

– Спектакль с убийством Аркадия, точнее, инсценировка его убийства.

– Вы хотите сказать, что этот человек жив? – удивленно спросил я.

– Да, именно так мы думаем. Просто, чтобы вам стало понятно, почему мы в этом уверены, мы вам сейчас скажем наш главный козырь. И все сразу поймете, почему мы здесь и задаем, на ваш взгляд, эти идиотские вопросы. Просто за день до своего «убийства» Аркадий получил в нашем банке крупный кредит в несколько миллионов зеленых на покупку очередной партии продуктов. А в день своей «гибели» именно он, и никто другой, перевел наши бабки в офшор на одни симпатичные острова, инсценировав свое «убийство», чтобы исчезнуть с нашими деньгами. А его гражданская жена взяла специально вину на себя, чтобы лет через двадцать выйти на свободу, разыскать своего бизнесмена и взять свою долю. Все острова, которые ближе к Америке. Отсюда напрашивается вывод. Какой, знаете?

– Понимаю. Вы имеете в виду, что этот человек… Это мало вероятно, господа. В деле имеется фотография убитого Аркадия, и, кажется, у него голова вся в крови. Не думаю, что это фотомонтаж.

– Вы сами видели эту фотку?

– Нет. Пока. Но я надеюсь увидеть эту фотографию. А поскольку я раньше знал этого человека, я смогу определить, он ли на ней.

– Я заметил, что вы умышленно не называете его имени, господин адвокат. Думаете, что вас пишут?

– Я, как адвокат, обязан предусмотреть все. Мне, право, жаль ваших денег. Но не знаю, смогу ли я вам чем-то помочь в этой ситуации? Хотя не скрою, что, если этот человек жив, тогда это меняет дело и моя подзащитная должна быть свободна.

– Ну вот, значит, обмен информацией выгоден нам и вам.

– Давайте так договоримся: я в ближайшее время заявлю ходатайство перед следователем об экспертизе данной фотографии, а затем мы с вами снова встретимся и поговорим. Не возражаете?

– Нет. Но скажем так. Я не удивлюсь, если на этой фотографии будет изображено лицо какого-нибудь бомжа. Мы слишком хорошо знаем Аркадия. Он хитрый человек. И своего не упустит. Наша служба безопасности ведет собственное расследование гибели и поиска этого человека, – сказал мне Антон.

Через несколько минут я покинул ресторан. У меня в голове появились сомнения. А вдруг они правы? Вдруг Аркадий разыграл собственную гибель, чтобы свалить с несколькими миллионами? Но тогда какая роль Ольги в этом деле? Она же в тюрьме. А может, ее подставили. Может, Аркадия кто-то убрал, чтобы завладеть этим кредитом, а Ольгу подставили. Это мог сделать тот, кто знал про кредит. А об этом знали эти два банкира и Аркадий. Если Аркадий действительно убит, а деньги взял кто-то из них, не посвящая в это своего компаньона?

И мне ничего не оставалось, как еще раз встретиться с клиенткой Ольгой.

Я подъехал к СИЗО, в район станции метро «Текстильщики», где содержались женщины.

Я знал, что этот следственный изолятор был построен относительно недавно и представлял собой здание из желтого кирпича с башенками по углам, напоминавшими шахматные фигуры ладьи. До нового здания СИЗО женщины содержались в Бутырке в отдельном корпусе, названном «Кошкин дом». Про это соседство мужского и женского изолятора ходили легенды о тюремных романах, о переписках, о коротких свиданиях, о продажной любви женского контингента.

Но в бюро пропусков меня ждала совершенно неожиданная новость.

– Вашу клиентку перевели в «Матросскую Тишину», – коротко сказала мне дежурная.

– Позвольте, но почему? – спросил в недоумении я.

– Все вопросы к вашему следователю.

Мне ничего не оставалось, как покинуть изолятор в Текстильщиках. Я сразу достал мобильный и перезвонил следователю.

– Да, ее действительно перевели на больничку в «Матроску».

– А что случилось? Почему в больницу? – спросил я.

– У нее в камере произошла ссора. Она слегка пострадала. Впрочем, все подробности узнаете у нее сами. По моим данным, машина с ней еще в пути, – ответил следователь.

Закончив разговор со следователем, я направил свою машину в сторону Сокольников на улицу Матросская Тишина, где находился знаменитый следственный изолятор.

Подъехав к «Матросской Тишине» – относительно высокому зданию, окрашенному в желтый цвет, – я заметил вереницу милицейских микроавтобусов с затемненными тонированными стеклами. На каждом имелась табличка с надписью определенного отдела внутренних дел.

Я сразу понял, что сейчас происходит доставка арестованных в следственный изолятор. Автобусов из различных районов было около двенадцати. Теперь мне необходимо было отыскать автобус, который привез Ольгу. Но, пройдя дважды весь ряд автобусов, я так и не обнаружил его. «Либо Ольгу уже доставили, либо ее еще не привезли», – подумал я.

Пройдя вовнутрь следственного изолятора, я поднялся на второй этаж, где находилась картотека всех лиц, содержащихся в этом учреждении.

Дежурная по картотеке удивленно посмотрела на меня, когда я ей назвал фамилию своей клиентки.

– Так вам в шестой нужно ехать, там женщины содержатся, – ответила она.

– Я только что оттуда приехал, мне сказали, что мою подзащитную сегодня привезли к вам в больничку.

– Так если сегодня привезли, у меня данные будут только в лучшем случае завтра.

– Что же мне делать? Мне срочно нужно с ней переговорить.

– Ничем помочь не могу, – сухо сказала мне дежурная и закрыла передо мной окошко картотеки.

Расстроенный, я медленно пошел по тюремному коридору, но неожиданно остановился, вспомнив, что у меня есть знакомый врач из спецблока отдельного корпуса СИЗО. На мое счастье, он оказался на месте.

Я коротко изложил ему свою просьбу об экстренном свидании со своей клиенткой.

С Владимиром Николаевичем, тюремным врачом, у меня были неплохие отношения. Познакомились мы примерно три года назад, когда один из моих клиентов заболел, и Владимир Николаевич стал его лечить. Но поскольку в тюремной больнице не было хороших импортных лекарств, то пришлось их доставать через жену клиента, которая их, в свою очередь, заказала и получила из-за границы. Импортное редкое лекарство, которое, естественно, отсутствовало в списке разрешенных лекарств СИЗО. Тогда Владимир Николаевич пошел навстречу нам и, получив визу от начальника учреждения, добился его использовать в лечении.

Через некоторое время клиент выздоровел, а еще через некоторое время благополучно вышел из тюрьмы в связи с прекращением против него уголовного преследования.

Позже я узнал, что он на воле встречался с тюремным врачом и отблагодарил его за внимание и персональное лечение. После этого случая у меня два клиента, будучи в тюремной больнице, обращались за помощью к Владимиру Николаевичу. И каждый раз в тот период, когда я встречал в тюремном коридоре врача, мы разговаривали на темы болезней моих и его клиентов.

Но однажды, после долгого и очень изнурительного допроса, сердце схватило и у меня, и вновь на помощь пришел Владимир Николаевич, который проявил большое внимание и заботу. На следующий день я пришел специально в СИЗО и передал в качестве благодарности дорогой французский коньяк и конфеты.

– Да, привезли ее час назад. У нее в камере с кем-то был конфликт. Порезали ее, – сказал Владимир Николаевич.

– Сильно? Это опасно?

– Не очень. Вылечим. Но придется несколько дней полежать у нас.

– Мне нужно срочно ее увидеть, – сказал я.

– Это почти невозможно.

– Но вы сказали, почти, значит, шанс все же есть?

– Шанс действительно есть. Но это риск.

– Я готов рискнуть.

– Это понятно. Но все неприятности лягут на меня, – ответил Владимир Николаевич.

– Но мне действительно очень нужно. От этой встречи и разговора зависит ее дело.

– Ладно, пошли. Скажу, что вы следователь, – сказал Владимир Николаевич.

Мы пошли по длинным тюремным коридорам, переходя из одного корпуса в другой. Я видел, как Владимир Николаевич волновался каждый раз, когда мы встречали кого-либо из сотрудников изолятора.

Наконец мы оказались у дверей так называемой больнички.

Больничный корпус отличался от обычного тем, что, помимо камер для больных заключенных, были кабинеты для медперсонала и кабинеты процедур и операций. Все эти медицинские кабинеты были на отдельном этаже. Палаты, а лучше сказать, камеры с больными были отдельно.

Когда дверь нам открыл охранник, Владимир Николаевич поздоровался с ним и представил меня как следователя прокуратуры. Он сказал, что следователю нужно недолго переговорить с больной девушкой, которую только что привезли. Охранник в знак согласия только кивнул. Мне повезло, что рабочий день у медперсонала уже закончился и на больничке оставалось ограниченное количество людей.

– У вас ровно десять минут, и ни минутой больше, – полушепотом сказал мне Владимир Николаевич.

– Я уложусь.

Через минуту я вошел в палату – камеру, где находилась Ольга.

Палата была небольшая, не больше девяти квадратных метров. В ней было две кровати. На одной лежала Ольга, вся перевязанная, другая была свободна.

– Ольга, что случилось в камере? Как ты себя чувствуешь? – спросил я ее.

Ольга приподняла голову и посмотрела на меня удивленно.

– Как вы сюда попали?

– Сейчас не об этом. Что случилось? – повторил я свой вопрос.

– В камере на меня без всякой причины напала одна наркоманка. И вот пыталась порезать мне лицо заточкой. Я закрывала лицо руками, и все руки у меня теперь порезаны, – сказала Ольга и подняла свои забинтованные руки.

– Но почему она на тебя напала?

– Сама не знаю. Создается такое впечатление, что она хотела меня убить. Ее за убийство своего любовника посадили.

– Ладно, времени у нас мало. Слушай новости, – и я рассказал ей про Сашу и Толика, затем про встречу с банкирами и про подозрения, что Аркадий жив.

– Нет. Он точно мертв, я сама видела – его лицо все в крови. Он точно мертв. А вот про Толика все странно. Почему его не арестовали, а задержали только меня? Разве это возможно, что он убил человека, а потом пришел с повинной и его при этом не задержали? – спросила она меня.

– Нет. Это исключается, – ответил я. В этот момент в палату заглянул Владимир Николаевич.

– Пора. Заканчивайте, – сказал он.

– Это наш доктор, он о тебе позаботится. Ни на какие допросы и беседы без моего участия не ходи.

– Мне вообще ходить трудно. Крови, говорят, я потеряла много, – сказала Ольга.

Вскоре я благополучно покинул стены следственного изолятора. На улице уже стемнело. Народу стало меньше. Исчезли милицейские автомашины, стоявшие несколько часов в очередь на въезд в СИЗО, пропала очередь из родственников, желающих сдать передачи для своих арестованных сыновей, мужей и братьев. Только редкие прохожие шли по этой безлюдной улице. Мое внимание привлекло несколько машин, стоявших по углам здания следственного изолятора. Я знал, что именно на боковые стороны выходят окна камер, так как фасадную сторону занимают окна следственных и служебных кабинетов СИЗО.

Я подошел к своей машине. В это время шла речевая перекличка между теми, кто был за этой желтой стеной, и теми, кто оставался на воле. Судя по тому, что большинство приехавших на это несанкционированное свидание были ребята, нетрудно было догадаться, что это были подельники или коллеги заключенных по преступному ремеслу. Наверное, если бы на этот импровизируемый переговорный пункт приехали оперативники и проверили документы и сверили со своей картотекой розыска, то многие переговорщики с улицы перешли бы в это желтое здание.

Я решил срочно поехать в офис, чтобы еще раз спокойно все обдумать и проанализировать последние события.

Ответы на свои вопросы я не получил. Только вопросов стало больше.

Перед офисом я остановил свою машину у небольшого кафетерия, чтобы перекусить. Легкий ужин не занял много времени, и вскоре я подъехал к офису. Было достаточно поздно, стрелки часов показывали одиннадцать часов. На тихой арбатской улице, где располагался офис, было мало машин. Припарковав свое авто, я закрыл его и пошел к двери подъезда, где был вход в офис, как неожиданно вспомнил, что оставил в салоне свой мобильник. Я повернулся и тут же столкнулся с каким-то парнем, который быстро отвернулся от меня, словно пряча свое лицо. Мне показалось это подозрительным, так как парень поспешил перейти на другую сторону улицы.

«Может, за мной слежка? Но кто? Опера? Люди банкиров?» – размышлял я про себя.

Я решил тоже проследить за этим парнем. Подойдя к машине, я снова сел в салон, взял свой мобильник и стал внимательно наблюдать за парнем. Тем временем он сел в свою машину и стал кому-то звонить с мобильного телефона. Теперь мне стало ясно, что скорее всего он действительно информирует о моих передвижениях.

«Что мне делать в этой ситуации? Уехать или все же пойти в офис?» – подумал я.

Я решил выбрать второе. Нужно просмотреть еще раз бумаги по другому делу и обдумать ситуацию по Ольге. Я вошел к себе в офис и сел за свой стол, достав письмо, полученное из Следственного комитета МВД по делу одного моего клиента, обвиняемого по статье «мошенничество с банкротством предприятия», где он был конкурсным управляющим.

Минут через двадцать или тридцать в дверь моего офиса кто-то позвонил. Я подошел к монитору домофона и увидел лицо охранника, который дежурил в подъезде жилого дома, где на первом этаже располагался мой офис.

– Слушаю вас!

– Я извиняюсь, вас спрашивает какой-то мужчина, – ответил охранник. – Говорит, ваш знакомый.

– А где он? И что за знакомый?

– Он имени своего не назвал. Я оставил его на улице. Он в машине с водителем сидит.

– А что за машина? Номер видно? – спросил я.

– Машина дорогая, «Мерседес» последней марки, номер не видно. Мне пускать его?

– Ладно, пусть войдет. Но только один. – Я решил, что киллер на приедет на дорогой машине, да еще с водителем. Скорее всего это кто-то из банкиров опять приехал на разговор. А парень, которого я встретил, был, наверное, из их службы безопасности.

Охранник вышел на улицу, чтобы позвать незнакомца. Через пару минут они вернулись вместе.

– Вы знаете этого человека? – спросил меня охранник, указывая на незнакомца.

– Знает, знает, – ответил за меня незнакомец и, опустив воротник своего пальто, уверенно прошел мимо меня.

Я был ошарашен. Я даже не мог ничего сказать от неожиданности. Перед мной стоял живой Аркадий.

– Это что, ведомственный дом? – спросил он меня.

– Лукойловский, здесь живет руководство компании, – автоматически выдавил я.

Детектив Саша

Машина Толика петляла долго по улицам города. Саша, как опытный сыщик в прошлом, сразу понял, что клиент проверяет, нет ли за ним слежки. Толик не раз останавливал неожиданно машину либо неожиданно разворачивал и ехал в обратную сторону. Саша понимал, что клиента напугало появление на его работе незнакомца. И сейчас он пытался найти защиту или спрятаться, но почему все же он так петляет, думал Саша. Наверное, Толик, конечно, его обнаружил и сильно заволновался.

Наконец машина свернула в сторону Бауманской и, проехав несколько метров по Бакунинской улице, свернула налево и остановилась у старого трехэтажного здания из красного кирпича.

Саша резко остановил свою машину и стал внимательно наблюдать за дальнейшими действиями Толика.

Тем времени клиент вышел из машины и вошел в здание. Это здание Саше было знакомо. Он достал свой мобильный телефон и быстро набрал номер адвоката.

– Алло, шеф. Угадай, куда приехал наш подшефный?

– Не знаю. Куда? – ответил адвокат.

– В отдел городской прокуратуры по расследованию убийств и бандитизма.

– Во это да! – от неожиданности произнес адвокат. И тут же добавил: – Как думаешь, зачем он там?

– Понятия не имею. Может, пришел добровольно сдаваться.

– Нет, не думаю. Что-то здесь не так. Продолжай наблюдение. Прошу тебя, будь осторожен.

– Буду. Попасть в убойный отдел прокуратуры у меня нет никакого желания, – ответил Саша.

Саша решил все же не рисковать. Он отъехал на достаточно большое расстояние от знакомого здания. Достал из бардачка машины бинокль, посмотрел на свои часы и стал внимательно наблюдать за дверьми прокуратуры. Саша пробыл у дверей прокуратуры около часа. Затем он увидел, как из здания вышел Толик в сопровождении двоих мужчин. Саша сразу понял, что это были оперативники МУРа. Они стали внимательно смотреть по сторонам, словно пытаясь найти человека, который следил за Толиком. Тем временем Саша стал разглядывать руки Толика, на них никаких наручников не было. Более того, Толик самостоятельно сел один в свою машину и поехал без сопровождения оперов. Теперь и Саша был шокирован.

Он снова достал мобильный, позвонил адвокату и сообщил об увиденном.

– Ничего не понимаю, – ответил адвокат. – Если он пришел, допустим, с повинной, то допрос его был бы долгое время и его бы обязательно задержали, слишком тяжелая статья Уголовного кодекса, предусматривает арест. Ничего не понимаю, – снова повторил адвокат.

– Я тоже не понимаю. У меня сложилось такое впечатление, что клиент был уже в этом здании.

– Ладно, если будет возможность, проследи, куда он снова поедет. И не выключай свой мобильник, – сказал адвокат.

Толик

Толик Михайловский сидел на работе, когда зазвонил его мобильный. Толик поднес трубку к уху и услышал знакомый голос. Он сразу узнал голос Ольги Волковой, в недавнем прошлом одной из девушек агентства по эскорт-услугам, где они вместе работали.

– Привет, Толик! Узнаешь меня? – сказала Ольга.

– Узнаю. Привет, Ольга. Твой голос трудно забыть.

– Надо же, узнал. Как твои дела? Работаешь там же?

– Дела нормальные. Работаю там же. А как у тебя дела? Вышла замуж за миллионера? – спросил Толик.

– Слушай, Толик, у меня к тебе дело. Давай вечером встретимся и поговорим.

– Без проблем. Где, говори, – ответил Толик.

– Знаешь кафешку на углу Полянки? Сможешь часов в шесть быть там?

– Смогу. До встречи, – ответил Толик.

Толик закончил разговор и задумался: «Интересно, зачем я ей понадобился?»

Когда Толик вошел в кафе, Ольга уже сидела за столиком и пила какой-то коктейль. Приветливо поздоровавшись, Ольга сразу перешла к делу и предложила выполнить заказ – ликвидировать ее любовника Аркадия за тридцать тысяч долларов.

Толик таким предложением был шокирован. Да, он действительно служил в горячих точках в десантных войсках, и ему приходилось иногда нажимать на спусковой курок своего автомата. Но там было все по-другому. Был бой с противником, и не он один стрелял в противника. Это была война.

Здесь же другая ситуация. Убить за деньги человека, которого даже не знаешь? Это задача не для него. Но Толик понимал, что Ольга, если что задумала, то обязательно это выполнит. И если он откажется, она найдет другого. Но когда Ольга из сумочки достала пачку долларов, в которой было десять тысяч, Толик поймал себя на мысли, что деньги нужно обязательно взять. В конце концов отказаться всегда он успеет.

Вышел Толик с двояким чувством. С одной стороны, он ненавидел эту сучку, которая за бабки готова приговорить мужика. С другой – Толику самому нужны были деньги, после развода со своей женой ему необходимо было решить главный свой вопрос – квартирный. Надоело снимать квартиры и платить за чужое жилье.

Поэтому Толик весь вечер думал, как эту бабу наказать и желательно деньги ей не отдавать. Через некоторое время у него было два варианта.

Первый – пойти в органы и сдать ее. Но тогда деньги будут приобщены как вещдок и он их не сможет получить обратно. Второй вариант был более удачный. Пойти к этому любовнику Ольги и сдать ее. Вот тогда он сможет оставить эти деньги. Но и здесь были свои тонкости. Любовник может не поверить и сдать в милицию самого Толика как шантажиста, и он снова может лишиться денег.

И тогда Толик придумал более сложный план.

На вторую встречу с Ольгой он пришел с диктофоном и записал весь разговор с ней. Кроме того, у него были дополнительные доказательства будущего заказного убийства: фотография и адреса, где бывает заказанная жертва. Теперь оставалось самое главное – встретиться с жертвой и рассказать ему все и желательно получить от него тоже денег. Правда, такая встреча для Толика была рискованной, ведь этот Аркадий человек серьезный, он может Толика сдать органам как шантажиста или поручить за деньги бандитам расправиться с ним. С такими тревожными мыслями Толик подъехал к офису Аркадия.

Аркадий

Аркадий Лещинский – генеральный директор фирмы «Кремлевский двор» – сидел в своем уютном кабинете и пил виски. Настроение у Аркадия было паршивое. Проблемы на работе, проблемы в личной жизни. Поставщики подняли сильно цены на свои продукты, но это Аркадия не остановило, он сумел достать под большие проценты и откат крупную сумму денег у знакомых банкиров, но тут случилось непредвиденное. У получателей его продуктов сменился начальник управления, с которым Аркадий долгое время имел дело. Новый начальник не очень хотел продолжать контакты с фирмой Аркадия, у него самого были близкие друзья, которые хотели быть эксклюзивными поставщиками для столь солидной организации. Все старания Аркадия наладить и уговорить нового начальника были бесполезны. Перед ним на столе лежало официальное письмо с отказом от услуг фирмы Аркадия на поставку продуктов в эту организацию. Аркадий взял со стола это письмо и, повертев его перед своим лицом, снова налил себе стакан виски и залпом его осушил.

«Что сделал, гад, – думал про себя Аркадий, – я взял кредит у банкиров, большие проценты капают каждый день, а деньги не работают, и я иду в крупный убыток. Как я буду возвращать такую крупную сумму? А эти ребята, чуть что, поручат своей службе безопасности со мной разобраться».

Аркадий вспомнил, сколько его знакомых коммерсантов и тех же банкиров в середине девяностых годов были убиты в подъезде собственного дома из-за невозможности вернуть деньги.

А тут еще ссора с Ольгой. Неужели она завела себе любовника и теперь изменяет с молодым ему, который ее поднял из дерьма? Он дал ей все: квартиру, дорогую машину, устроил в хороший институт. А это сучка в ответ завела молодого, нет, он ее обязательно накажет. Он отнимет все, пусть этот молодой хахаль ей покупает все.

Аркадий налил еще один стакан и быстро осушил его. В этот момент по громкоговорящей связи услышал голос своего секретаря:

– Аркадий Сергеевич, к вам мужчина. Просит его принять.

– А что он хочет? И кто он? – спросил Аркадий.

– Он говорит по делу, от Ольги Волковой.

– Пусть войдет.

Через минуту в кабинет вошел мужчина лет сорока на вид, одетый довольно скромно.

«На любовника Ольги он явно не похож. Немолодой, одет бедновато, на лицо – ничего особенного. Ольга с таким не будет», – решил про себя Аркадий.

– Слушаю вас. Вы кто? – спросил первый Аркадий.

– Здравствуйте, Аркадий Сергеевич, меня зовут Анатолий. Но имя вам ничего не скажет. А дело у меня к вам следующее, – сказал незнакомец…

– Нет, я вам не верю. Она не может меня заказать, она на это не способна. А ваши записи на диктофон и фотки – это еще не доказательство. Вам что, нужны от меня бабки? Так вот. Я вам не дам ничего. Более того, я сейчас возьму позвоню Ольге и спрошу, встречалась ли она с вами.

– Не верите. Это ваше право. Я только знаю, что ваша любовница способна на все. И если все провалится со мной, то через некоторое время она наймет другого или придумает другой способ решить с вами вопрос. Я уверен в этом.

– Хорошо. Постойте. Сколько она вам пообещала за меня?

– Тридцать штук, а дала пока десять. Остальные – после выполнения заказа, – ответил Толик.

– Чушь какая-то. Не верю в это.

– Ладно, я пойду. Не буду больше тратить свое время, – сказал Толик.

Но в этот самый момент зазвонил мобильный телефон Аркадия, и на экране дисплея высветилось «Ольга». Аркадий жестом показал Анатолию, чтобы он остался.

– Аркаша, милый, ты прости меня. Я не права. Я очень по тебе скучаю. Ты приезжай сегодня ко мне. Я тебя приласкаю. Приедешь?

– Ладно. Я тоже скучал по тебе. В голову лезли разные мысли. Приеду, конечно.

– Да, милый, прихвати с собой немного денег. Пришла новая коллекция одежды, и я хотела бы кое-что прикупить, чтобы не стыдно было с тобой показаться в ресторане или у твоих друзей. Хорошо?

– Хорошо, а сколько тебе нужно бабок на новые тряпки?

– Двадцать тысяч. И еще, если не трудно, верни ключи от квартиры и машины. Хорошо?