Творец Бога Ричардс Дуглас
Douglas E. Richards WIRED
Copyright © 2010 by Douglas E. Richards
Иллюстрация на переплете Анатолия Дубовика
© Посецельский А.А, перевод на русский язык, 2014
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015
Что хорошо? – Всё, от чего возрастает в человеке чувство силы, воля к власти, могущество. Что дурно? – Всё, что идёт от слабости. Что счастье? – Чувство возрастающей силы, власти, чувство, что преодолено новое препятствие.
Фридрих Ницше, философ (1844-1900)
Эта книга является вымыслом. Все характеры, события и диалоги – плод авторского воображения и не могут расцениваться как реальные. Любые совпадения с действительными событиями или личностями, живыми или умершими, абсолютно случайны.
Пролог
Билл Каллан вытащил «ругер» калибра 0.45 с глушителем и бесшумно подкрался к женщине, которая называла себя Анджелой Джойс. Она сидела за старым деревянным столом, спиной к Биллу, деловито тыкая в клавиши дорогого ноутбука. Определенно симпатичная женщина, уже не в первый раз подумал Каллан. Но он предпочитал женщин попроще. Вдобавок, на его взгляд, она была слишком порядочной, пусть даже только на вид. К тому же она чересчур умна, чтобы ему понравиться. Чересчур умна.
Судя по водительским правам, ей было двадцать семь, но она выглядела намного моложе, как будто недавно окончила колледж. Если не считать взгляда. В нем светились зрелость и уличная сметка, выходящие далеко за пределы ее истинного возраста или внешности. Похоже, эта кроткая на вид девица видывала нелегкие времена.
Зачем ей понадобились для защиты двое наемников? Не телохранителей, а именно наемников. И как она может их себе позволить, не имея никаких явных средств к существованию? Она скормила им историю о том, что была подружкой бандита, который не хотел ее отпускать, но Каллан не купился на такую ерунду. Он принялся изучать девицу. И его расследование, разумеется, привело прямо к золотой жиле. Причем богатство этой жилы превосходило всякое воображение.
Женщина так увлеклась компьютером, что не замечала приближения Каллана. Он кашлянул, и она испуганно обернулась.
– Ох, – облегченно выдохнула женщина, узнав его.
Но облегчение долго не протянуло: она увидела нацеленный на нее пистолет с глушителем.
– Билл, в чем дело? – встревоженно спросила она.
Ее лицо ничего не выражало, но Каллан не сомневался: живой ум уже работает на всю катушку, оценивая новые обстоятельства и взвешивая возможности.
– Тебе придется пойти со мной, – спокойно произнес Каллан и добавил, подняв брови: – Кира.
Ее глаза на секунду расширились, но она тут же овладела собой.
– Какого черта тут происходит? – резко спросила она. – Почему ты в меня целишься? И почему называешь меня Кирой?
– Потому что это твое настоящее имя, – ответил он. – Кира Миллер.
Она досадливо потрясла головой.
– Билл, если ты так представляешь себе шутку, учти, она не смешная.
Каллан пропустил ее слова мимо ушей.
– Держи, – сказал он, бросая ей ключи от машины.
Она выхватила связку из воздуха с легкостью спортсменки, не отрывая от него взгляда.
– Я взял на себя смелость снять перцовый баллончик со связки, – сказал он. – Пойдем. Ты поведешь.
– Где Джейсон? – спросила она.
– В гараже, – хитро улыбнулся Каллан. – Ждет нас.
– Я не собираюсь никуда идти, пока ты не скажешь мне, что происходит! – отрезала она.
Каллан в мгновение ока преодолел расстояние между ними и приставил к ее виску длинную трубку глушителя. Свободной рукой он ухватил женщину за подбородок и притянул ее голову к себе. При росте шесть футов три дюйма – сплошные мышцы, – у Каллана были здоровенные лапищи.
– Для такой умной цыпочки ты сильно тормозишь! – прошипел он. – Все поменялось. Я больше на тебя не работаю. Теперь я здесь командую! Будешь слушаться, или я порву тебя на тряпки.
Он стиснул руку на ее подбородке, всего на мгновение, но с такой силой, что зубы до крови оцарапали слизистую.
– Я ясно выразился? – прошептал он сквозь стиснутые зубы и выпустил ее.
Она потерла подбородок и уставилась на Каллана. Впору проверить, не появилась ли у него от такого взгляда пара дырок в затылке.
– Твое настоящее имя – Кира Миллер. Признайся, или я сломаю тебе руку! – яростно зарычал он.
Женщина продолжала глядеть на него, обдумывая угрозу.
– Ладно, – наконец произнесла она. – Я Кира Миллер. И что? Я плачу вам с Джейсоном за защиту небольшое состояние, но сейчас наш договор в большой опасности.
Каллан рассмеялся.
– Думаешь? – саркастически переспросил он и покачал головой. – Спасибо за заботу, но твое небольшое состояние мне теперь без надобности. Я сменял его на большое.
Он схватил ее за руку и толкнул в сторону гаража, рявкнув:
– Пошли! Второй раз просить не буду.
По пути к гаражу она сделала крюк в пару ярдов, чтобы подхватить со стула джинсовую куртку, и тут же накинула ее. Каллан недоверчиво покачал головой. На улице было почти пятнадцать градусов. В ноябре. Бред какой-то. Большую часть своей жизни Каллан провел в Чикаго, но знал, что после пары лет в райском климате Сан-Диего люди становятся крайне чувствительны к холоду.
У двери, ведущей в гараж, женщина неожиданно повернулась к Каллану, будто хотела о чем-то спросить, ее правая рука глубоко ушла в карман куртки. Каллан среагировал инстинктивно. Он развернулся к ней боком еще до того, как сознание подсказало, что и почему он делает. Мелкокалиберная пуля разорвала ткань куртки и пробороздила неглубокую, но длинную царапину поперек его живота.
Каллан рванулся к Кире Миллер и, не дав ей выстрелить второй раз, всем весом впечатал ее в дверь гаража. Кира еще не опомнилась от удара, а он уже выдернул ее руку из кармана и вырвал из пальцев компактный «глок».
Каллан чувствовал, как кровь стекает из раны, пропитывая порванную рубашку, но он знал – рана поверхностная и не требует срочного внимания. Он грубо развернул свою бывшую клиентку и принялся обыскивать ее. Это следовало сделать с самого начала. Каллан полагал, что женщина удовлетворена положением дел и оставляет все вопросы безопасности на двоих наемников, но, как оказалось, она приняла дополнительные меры предосторожности. На лодыжке обнаружился небольшой баллончик с перцовым аэрозолем, но другого оружия не было.
Каллан на мгновение задумался, не врезать ли ей пару раз за это нападение, но передумал. Если он наставит Кире синяков, с ней будет сложнее управиться; вдобавок он сам виноват, нельзя быть таким беспечным. Да и потом, он уже все проверил, новых сюрпризов не будет.
Каллан открыл дверь гаража и толкнул женщину внутрь, потом включил свет. Кира едва не споткнулась о тело Джейсона Бобковски – мужчина лежал лицом вниз на сером бетонном полу, в спине напротив сердца виднелась дыра. Выстрел в упор из пистолета с глушителем. Из-под тела, будто множество пальцев, вились ручейки ярко-красной крови, уходящие под белый «Лексус»-седан Киры.
Женщина презрительно взглянула на Каллана, но промолчала. При виде окровавленного трупа большинство женщин принялось бы визжать от ужаса, но не эта. Ничего удивительного, особенно если вспомнить ее стремительное нападение пару секунд назад. Инстинкты Каллана не врали: эта яркая, привлекательная женщина была совсем не той, кем казалась.
Не прошло и минуты, как они уже были в пути. Кира – за рулем, а Каллан, нацеливший в нее пистолет, рядом, на пассажирском сиденье. Солнце зашло несколько часов назад, но, несмотря на темноту, на дороге было полно машин. В ночном небе повис месяц, по обе стороны дороги пестрели типичные для Южной Калифорнии тропические цветы и пальмы, живое свидетельство бегущих соков и бесконечного лета.
– Куда мы едем? – после долгого молчания поинтересовалась Кира.
– Узнаешь, когда приедем, – ответил Каллан.
– Как ты выяснил мое настоящее имя?
– Мы что, в «Двадцать вопросов»[1] играем?
– Слушай, я хорошо тебе заплатила, а ты меня за это продал. Можешь хотя бы ответить на пару вопросов? Что тут такого?
Каллан несколько секунд обдумывал ее слова, потом пожал плечами.
– Ладно, – ответил он. – Могу рассказать. Я с самого начала не купился на эту дерьмовую историю. У тебя отличные водительские права и кредитные карты, но я немного порылся и убедился, что ты прикрываешься фальшивой личностью. Я заинтересовался. Мало кто заботится настолько качественными поддельными документами и проработанной историей.
Он помолчал.
– А потом мне повезло. Я нашел в наружном кармане твоей сумки мятую бирку «Юнайтед эйрлайнс», на которой было написано карандашом имя – Кира Миллер.
Он ткнул рукой в ближайший перекресток.
– Поверни там налево.
Кира послушалась.
– И как же багажная бирка привела тебя к похищению, да еще под дулом пистолета?
– Я опросил кое-кого насчет Киры Миллер, – пояснил он, – и дал понять, что располагаю сведениями, которые могут привести меня к тебе. Так сказать, забросил удочки. Наживил крючки твоим именем и ждал, кто клюнет. Даже не думал, что вытащу гребаного Моби Дика.
Он изумленно потряс головой, будто до сих пор не мог поверить в такую удачу.
– Со мной почти сразу связались власти. Ты в бегах, сказали мне и предупредили, что ты очень опасна.
Каллан взглянул на свою окровавленную рубашку; видно, к этому предупреждению следовало отнестись посерьезнее.
– Больше они ничего не сказали, но предложили кучу денег, если я приведу их к тебе.
Уголки его рта приподнялись в широкой самодовольной улыбке.
– Мы немного поторговались и остановились на двух миллионах долларов.
Кира с отвращением покачала головой.
– Билл, ты идиот. А тебе не приходило в голову, что эти люди не имеют никакого отношения к властям?
– Конечно, – улыбнулся он. – Но мне насрать, кто они такие и зачем ищут тебя. Пока они платят.
– А если они врут и про деньги? – спросила Кира.
– Когда я убедил их, что в состоянии отыскать тебя, они перевели на мой счет полмиллиона долларов в качестве жеста доброй воли. Пол-лимона баксов стоят доверия.
– Так это все ради денег? – с презрением переспросила она. – Предал клиента. Хладнокровно убил Джейсона. И даже не подозреваешь, что происходит и какие ставки на кону…
– А какого хрена ты ждала? – резко ответил он. – Господи, наемник – человек, который делает дело за деньги.
– Я думала, у вас есть какой-то кодекс.
– Два миллиона долларов избавляют от всех кодексов, – рассмеялся Каллан, потом раздраженно потряс головой. – И избавь меня от нотаций. Тоже мне, невинная душа… Невинные люди не пользуются поддельными документами. Если они чувствуют угрозу, то платят телохранителям. А вот виновные подбирают себе наемников.
– Продолжай-продолжай, может, утешишься, – горько заметила Кира. – Но ты ошибаешься. Билл, ты прыгаешь выше головы. Ты играешь с огнем. Люди, с которыми ты связался, не имеют отношения к властям. И оставшихся денег тебе не видать. По правде говоря, Билл, неважно, что будет дальше, но ты уже мертвец. Твой срок вышел, а ты даже не подозреваешь об этом.
Она говорила с такой уверенностью, что Каллан на мгновение растерялся. Но потом сообразил: именно этого она и добивается. Она блефует. Старается заставить его передумать.
– Значит, сейчас мы едем к ним? – спросила Кира.
– Верно, – кивнул он. – Мне сообщили место.
– И они наверняка настаивали, чтобы ты привез меня живой и здоровой, иначе сделка будет расторгнута? И сказали, если ты облажаешься и я погибну, твои похороны будут следующими? Так, Билл?
– Ну и что? – небрежно поинтересовался Каллан, стараясь скрыть, насколько ее слова начинают его нервировать.
– Есть идеи, почему они так настаивали? – дожимала Кира.
Она с отвращением взглянула на мужчину, будто не в силах поверить в такую потрясающую глупость.
– Разумеется, у тебя нет идей, – продолжала она, не дожидаясь ответа. – А знаешь почему? Ты абсолютно не представляешь, во что ввязываешься. Если хочешь сохранить хоть краешек надежды пережить эту ночь, отпусти меня и исчезни.
Каллан прищурился. Скорее всего, она блефует, но может ли он рисковать? А вдруг он действительно прыгнул выше головы? Пусть даже он почти наложил руки на оставшиеся деньги, но если ставки так высоки, может, стоит расспросить женщину получше и узнать, во что же он влип. Встречу можно и передвинуть. Они, конечно, не обрадуются, но смирятся с небольшой задержкой. Каллан не сомневался: они пойдут практически на все, лишь бы заполучить Киру.
– Разворачивай машину, – наконец произнес он. – Вернемся в твой дом. Раз уж ты так стремишься рассказать, что происходит, я дам тебе шанс.
Кира подняла брови.
– Билл, в чем дело? – насмешливо поинтересовалась она. – Я думала, тебе насрать, кто я такая и зачем они меня ищут.
– Разворачивайся! – сердито рявкнул Каллан.
Несколько минут они ехали в напряженной тишине. В ночном небе замаячил красный сигнал, и Кира, ведущая машину в левом ряду, начала притормаживать. До светофора было около сотни ярдов, когда женщина нажала кнопку, отстегивая свой ремень безопасности.
– Пристегнись, – распорядился Каллан.
– Ты ушиб мне плечо, от ремня болит еще сильнее.
– Я сказал, пристегнись!
– Ладно-ладно, – ответила она и потянулась к ремню, до светофора оставалось ярдов пятнадцать.
Но Кира так и не коснулась ремня.
Она распахнула дверцу и без колебаний выбросилась из машины на поросшую травой разделительную полосу. Она пыталась уйти в кувырок, но сильно ударилась правым плечом и, то ли перекатившись, то ли скользнув, врезалась в ствол небольшой пальмы на полосе.
Каллана ошеломила смелость женщины. Он мог выстрелить в Киру, когда она выпрыгивала из машины, но рисковал убить ее. Наверняка она на это и рассчитывала. Каллан лихорадочно отстегнул свой ремень, торопливо полез на водительское сиденье, собираясь перехватить управление машиной, но тут сердце екнуло – он понял, что опоздал. Неуправляемый «Лексус» Киры влетел под красный свет, справа послышался гудок и визг шин. Водитель маленькой «Хонды» успел заметно сбавить скорость, но не остановиться, и врезался в пассажирскую дверь «Лексуса». Раздался звук, который невозможно с чем-то спутать – звук столкновения двух снарядов из металла и стекла, каждый весом под тысячу фунтов.
В момент столкновения Каллан уже перелез на водительское сиденье, и удар швырнул его на руль, сломав ребро. Подушки безопасности сработали, но Каллан не был пристегнут, и они не смогли помочь.
Он стряхнул с себя боль, поставил машину на ручник и, едва подушки начали сдуваться, вывалился наружу. Кира бежала по ярко освещенной заправке на противоположном углу перекрестка. Каллан удовлетворенно отметил, что рискованный трюк не прошел для женщины даром. На штанах – рваная дыра, обнаженное бедро разукрашено зеленью травы и кровью.
Он двинулся за Кирой со всей возможной скоростью, которую позволяла боль в груди, не обращая внимания на растерянный крик «эй, ты куда?» владельца «Хонды».
Каллан доковылял до заправки и теперь оглядывался по сторонам, лихорадочно ища свой многомиллионный билет на пенсию. Он вбежал в продуктовый магазин, ворвался в женский туалет и распахнул дверцу кабинки, но там было пусто. Каллан выбежал на улицу, отчаянно выискивая взглядом женщину.
И увидел ее.
«Сучка сделала круг и вернулась к своей машине».
Умно. Несмотря на здоровую вмятину на пассажирской двери, машина наверняка на ходу, а ключи остались в замке зажигания. Водитель «Хонды» что-то кричал Кире, но она, не обращая на него внимания, завела мотор и поехала прямо. От резкого толчка осколки разбитого бокового стекла дождем осыпались на асфальт.
Каллан обежал взглядом заправку. К одной из колонок только что подъехал «Мерседес» с мощным двигателем. Водитель, полный мужчина с короткой бородкой, вылез из машины. Едва он потянулся за шлангом, как из-за «Мерседеса» появился Каллан, целясь водителю в живот.
– Ключи! – потребовал наемник. – Живо!
Потрясенный мужчина беспомощно протянул руку.
Каллан выхватил ключи и спустя пару секунд уже выехал на улицу в погоню за Кирой. У нее приличная фора, но помятую машину ни с чем не спутаешь, даже на расстоянии и ночью, а уж лошадиных сил в «мерсе» хватает.
Пока Каллан сокращал дистанцию, Кира свернула с улицы на 52-е шоссе, направляясь на восток. «Лексус» напоминал раненое животное, и Каллан догнал его уже через несколько минут езды по шоссе. Машина Киры шла в крайнем левом ряду. Каллан пристроился рядом, в соседней полосе. Сейчас оба водителя могли разглядеть темные силуэты друг друга, освещенные мерцанием огней приборных панелей. Каллан погрозил Кире пистолетом.
Она не обращала на соседнюю машину внимания.
Наемник не знал, что делать. Прострелить шину или столкнуть ее машину с дороги? Кира может пострадать, а такой вариант ему не подходит. Он должен привезти ее живой и здоровой, а судя по решительному выражению ее лица, женщина прекрасно осознает, какое преимущество ей это дает.
Они уже подъезжали к мосту через Теколада-кэньон, когда женщина ударила по тормозам. «Лексус» занесло, с визгом шин и черными полосами на асфальте. Когда скорость машины упала до тридцати миль, Кира резко повернула влево, съезжая с асфальта на травяной газон шириной ярдов двадцать – полосу, которая разделяла западное и восточное направления шоссе 52. Она остановилась всего в десятке ярдов от бетонного ограждения посредине разделительной полосы, предохраняющего машины от случайного съезда в каньон, а потом спокойно завершила разворот. Теперь «Лексус» смотрел на запад. Кира добавила газа и аккуратно встроилась в западную полосу 52-го шоссе.
Каллан ударил по тормозам, но было уже поздно. Кира безупречно рассчитала время. Как она наверняка и задумала, за те несколько секунд, которые ушли у Каллана на реакцию, он въехал на восточный мост. До западного моста были все те же двадцать ярдов, но вместо травы их разделял воздух, а летать наемник еще не научился.
Каллан ударил по тормозам прямо посреди потока, несколько идущих сзади автомобилей еле-еле успели обогнуть его и избежать столкновения. Машины, злобно сигналя, проносились мимо. Билл на секунду задумался, не развернуться ли прямо здесь, но езда против потока выглядела чистейшим самоубийством.
Разъяренный Каллан нажал на газ и повел машину по длинному мосту. За мостом он съехал на обочину и остановил «Мерседес». Выскочил из машины и оглядел западную полосу. Разумеется, женщина на побитом «Лексусе» давно скрылась из виду.
Каллан в ярости врезал кулаками по крыше машины.
– Вот дерьмо! – рявкнул он.
Пока наемник пытался выпустить пар, он заметил вдалеке три вертолета, их мощные прожекторы выписывали во тьме расходящийся узор. Центр узора приходился на тот самый район города, в котором должна была состояться передача. Они ищут Киру Миллер. Почему-то Каллан был в этом уверен.
Но он начинал сомневаться, что они ее поймают.
«Какого черта, кто же она такая?» – раздраженно подумал он.
И чем она заслужила такое внимание?
Часть первая. Поиски
Глава 1
Десять месяцев спустя
Дэвид Дэш остановил у ворот свой зеленый «Шевроле Субурбан» и опустил стекло, когда охранник подошел к машине.
– Дэвид Дэш на встречу с полковником Джимом Коннелли, – сказал прибывший, протягивая охраннику водительское удостоверение.
Тот несколько секунд смотрел в планшет с записями, потом изучил удостоверение и вернул его.
– Проезжайте, сэр, он вас ждет. Добро пожаловать в Форт-Брэгг. Вы знаете, куда ехать?
– Спасибо, я уже бывал здесь, – задумчиво улыбнулся Дэш.
Он проехал мимо будки охраны, отчасти ожидая, что сейчас ему отдадут честь.
Деревья, разбросанные тут и там по обширной базе, рассыпали повсюду разноцветные листья, прохладный осенний воздух добавлял красок в это зрелище. Самое красивое время года в Северной Каролине, самое время для возвращения в Форт-Брэгг, дом многих подразделений, и среди них – КСО СВ, Командование специальных операций Сухопутных войск США. База была домом и для еще одного подразделения, в котором прежде служил Дэш. Оперативный отряд специального назначения «Дельта», контртеррористические операции за пределами Соединенных Штатов.
Дэш проезжал мимо знакомых зданий и примет – скалодром в три этажа, восьмидесятифутовая дюльферная башня, бассейн олимпийских размеров – и старался загнать поглубже клубок противоречивых чувств, который набухал внутри. С тех пор как Дэш ушел из армии, он ни разу не бывал в Форт-Брэгге, и это возвращение отдавало горечью.
Дэвид подъехал к нужному зданию и припарковался. Через пару минут он уже входил в кабинет Джима Коннелли. Пожал руку мужчине в форме, сидящему за письменным столом, опустился в кресло напротив и положил свой портфель рядом, на пол. Дэш много раз бывал в этом кабинете, но впервые попал сюда в качестве гражданского лица. На книжной полке в безупречном порядке выстроились труды по военной истории и стратегии. Полковник был опытным фехтовальщиком, и посредине стены, за столом, висела фотография, момент, пойманный мастером, – двое фехтовальщиков, сошедшихся в бою на дорожке.
У полковника было угловатое лицо, подстриженные по-военному светло-каштановые волосы и аккуратные усы. Сорок восемь, на семнадцать лет старше Дэша, но, несмотря на разницу в возрасте, обоих мужчин окружала аура тренированности, компетентности и легкий налет самоуверенности. Характерные приметы людей, которые прошли жесткую школу спецназа.
– Спасибо, что пришел, капитан, – сказал Коннелли, потом поднял брови. – Похоже, теперь мне нужно называть тебя Дэвидом.
– Разочарованы? – вздохнул Дэш.
– Чем, твоей отставкой?
Он кивнул.
– Кто может обвинять тебя после Ирана?
Девять месяцев назад Дэша нашли в кровавой куче на иракской стороне границы с Ираном. Он оказался единственным выжившим членом группы, отправленной на операцию, которая пошла ко всем чертям. Дэш потерял троих парней, каждый из которых был ему братом. Он много раз прокручивал в голове проклятую операцию, проклиная себя за то, что не оказался умнее, быстрее или осторожнее. Дэш винил себя в гибели своих солдат. Он выжил, а они – нет. Военные психологи настаивали на естественности такой реакции, но это было слабым утешением.
– Не уверен, что вы ответили на вопрос, – упорствовал Дэш.
– Ладно, – ответил Коннелли. – Как полковник спецназа, я разочарован. Дэвид, ты очень хорош. Лучше не бывает. Умный, решительный, изобретательный… Я ненавижу терять таких людей, как ты.
Он открыл рот, собираясь сказать что-то еще, но передумал.
– Продолжайте, – предложил Дэш.
Коннелли долго смотрел на своего гостя, потом вздохнул.
– С другой стороны, как друг, – искренне сказал он, – пусть я и сожалею о решении, вызванном такой трагедией, считаю, ты поступил правильно. И я рад за тебя.
Полковник помолчал.
– Ты очень хорош, – тщательно подбирая слова, продолжал он, – но ты не сочетаешься с армией. И дело не в твоей непочтительности или неприязни к дуракам, хотя и то, и другое – правда. Ты слишком глубоко задумываешься. И никогда не сможешь хладнокровно относиться к необходимости отнимать чужую жизнь. Ты можешь быть непревзойденным воином, но ничто не изменит фактов – у тебя душа ученого. – Коннелли покачал головой. – Военная служба подрывала твой природный оптимизм и чувство юмора. Еще до Ирана.
Дэш прищурился, обдумывая слова Коннелли. Он всегда и везде находил, над чем посмеяться. Но чем дольше он раздумывал, тем яснее понимал правоту полковника. Служба год за годом подрывала одну из основ его личности.
Уйдя из армии, Дэш устроился в «Охранные услуги Флеминга», самую крупную в Вашингтоне, не считая Секретной службы[2], охранную компанию. Процветающий бизнес, хорошая зарплата, но Дэш понимал, что его сердце больше не лежит к такой работе. Он находился на распутье. Пришло время решать, что же делать дальше с собственной жизнью, и хотя Дэш еще не знал, куда двинется, он не сомневался – там не должно быть оружия, адреналина и смертельно опасных трудностей.
В конечном счете, полковник был прав. Даже если вы хороши в каком-то деле, это еще не значит, что дело подходит вашей личности или психике.
– Спасибо, полковник, – от всей души сказал Дэш. – Я благодарен вам за искренность.
Он помолчал пару секунд, потом, показывая, что больше не желает быть предметом обсуждения, добавил:
– А как дела у вас?
– Со времени твоей отставки мало что поменялось, – пожал плечами Коннелли. – Мы по-прежнему выигрываем войну с террором по сотне раз на дню. Конечно, есть одна проблема, – нахмурившись, продолжил он. – Нам нужно выигрывать каждый раунд, а им достаточно выиграть только один раз. А значит, я не могу позволить себе роскошь совершить ошибку.
Долгая пауза.
– Но я позвал тебя не для того, чтобы грузить своими проблемами, – закончил полковник.
– Только одной из них, верно? – поднял бровь Дэш.
– Верно, – рассмеялся Коннелли.
На несколько секунд комнату накрыло неловкое молчание. Наконец полковник опустил взгляд и с сожалением вздохнул.
– Дэвид, я рад тебя видеть, – начал он, – хотя желал бы других обстоятельств нашей встречи. Но ты и сам знаешь, я не стал бы просить тебя приехать сюда, если бы речь не шла о деле исключительной важности.
– Я знаю, полковник, – ответил Дэш и выдавил улыбку. – Это меня и беспокоит.
Коннелли открыл ящик стола, достал коричневую папку-гармошку и толкнул ее через стол. Дэш послушно взял папку. По просьбе полковника он достал из нее файл с пачкой фотографий восемь на десять и посмотрел на верхнюю. Женщина. На вид лет двадцать пять, в потертых джинсах и простом джемпере с треугольным вырезом. Милая. В точности во вкусе Дэша. Свежее личико. Типичная соседская девчонка. Дэш посмотрел на Коннелли и вопросительно поднял брови.
– Кира Миллер, – начал Коннелли. – Двадцать восемь лет. Рост пять футов семь дюймов. Вес сто двадцать два фунта.
Дэш вновь взглянул на фотографию. Игриво поблескивающие голубые глаза и легкая, расслабленная улыбка говорили о незамысловатом и дружелюбном характере, хотя Дэш отлично знал – не стоит судить о характере человека по одной фотографии.
– Родилась в Цинциннати, штат Огайо, училась в средней школе «Мидлбрук», – механически продолжал Коннелли. – Родители умерли. Старший брат, Алан, тоже умер. Лучшая выпускница «Мидлбрук» в шестнадцать. В девятнадцать окончила с отличием Чикагский университет, степень бакалавра в молекулярной биологии. В двадцать три получила докторскую степень[3] в Стэнфорде, молекулярная нейробиология.
– А когда обычно получают докторскую степень? – поинтересовался Дэш.
– В двадцать семь или двадцать восемь, – ответил Коннелли.
– Симпатичная и умница-ботаник, – кивнул Дэш. – В точности мой тип.
– Забыл упомянуть: звезда легкоатлетической команды своей школы.
– А может, и не ботаник, – допустил Дэш.
Он еще раз посмотрел на фото и неожиданно понадеялся, что Кира Миллер окажется в истории Коннелли девицей в беде, а не злодеем.
В Дэше было без малого шесть футов роста. Зеленые глаза, коротко стриженные каштановые волосы… Он никогда не считал себя особо привлекательным, однако открытое, дружелюбное выражение лица привлекало к Дэшу непропорционально большое число женщин. Но хотя к нему зачастую стремились редкостные красавицы, сам он ценил в женщинах ум, уверенность и чувство юмора, а не внешность. Пустышка, даже если она очень красива, или женщина со слишком сложным характером – не для него. Интересно, задумался Дэш, на кого похожа Кира Миллер.
В глубине души он осознавал: этот примитивный, на уровне рефлексов интерес к женщине, которая пока состоит из фотографии и описания в досье, просто глупость. Однако не исключено, что это признак возвращения душевного здоровья. После Ирана Дэвид заледенел внутри, потерял интерес к любым отношениям. С другой стороны, возможно, на самом деле ничего не изменилось. Возможно, он позволил себе проблеск интереса именно потому, что эта женщина недоступна, она – только двумерное досье, и наверняка с неприятными подробностями, а вовсе не живой человек из плоти и крови. Фотографии обычных женщин не держат в секретных военных папках.
И все же Дэш надеялся, что вновь обретенная искорка, пусть маленькая и дурацкая, не будет погашена прямо сейчас. Время узнать.
– Девица так хороша, что прямо не верится, – с намеком сказал он.
Краешки губ Коннелли приподнялись в слабой, невеселой улыбке.
– Ты сам знаешь, что говорят в таких случаях.
Дэвид нахмурился.
– Если что-то слишком хорошо… – начал он.
Коннелли кивнул.
Дэш понял. «Значит, это неправда».
Вот так. Вот тебе и девица.
Глава 2
Джим Коннелли залез в маленький белый холодильник, укрытый в стене кабинета, достал две пластиковые бутылки с родниковой водой и протянул одну Дэшу. Тот кивнул, открутил крышку и глотнул воды, а полковник подвинул к нему деревянную подставку и отпил воды из своей бутылки.
– Насколько мы можем судить, гениальность Киры Миллер превосходит ее досье, – сказал он. – Особенно когда речь идет о генотерапии. Ученые, которые работали с ней в этой области, утверждают, что она умнейший специалист из ныне живущих.
– Генотерапия?
– Суть соответствует названию, – пояснил Коннелли. – Лечение болезней или врожденных пороков развития посредством исправления дефектных генов. Или привнесения новых, – добавил он.
– А это возможно?
– И уже некоторое время. Я тоже был не в курсе. Полагаю, те, кто работают в этой области, пока не слишком заботились о рекламе.
– Либо мы с вами прятали головы в песок.
– Да, это тоже нельзя исключать, – усмехнулся позабавленный полковник.
– А как она действует?
– Самый популярный способ – использовать вирусы, которые естественным образом вносят гены в клетки-хозяева. Эти вирусные гены заимствуют наш клеточный аппарат, чтобы производить бесчисленные копии самих себя. Некоторые виды, вроде герпеса и ретровирусов, на самом деле втыкают свои гены в человеческие хромосомы.
Дэш еле заметно скривился. Даже если речь шла о субмикроскопическом уровне, мысль о вирусе, включающем свой генетический материал в хромосомы человека, изрядно тревожила.
– Ретровирусы, – произнес Дэш. – Вы имеете в виду ВИЧ?
– Да, вирус СПИДа относится к семейству ретровирусов. Но, независимо от вида вируса, идея генотерапии – использовать модифицированные версии вирусов как средства доставки, заставляя их вставлять в клетки не себя, а наши собственные гены. Если ты вырежешь из ретровируса все опасные куски и вставишь на их место человеческие гены – инсулин, к примеру, – вирус внесет в твои хромосомы безупречную рабочую копию генов инсулина. Раз – и с диабетом покончено. Вот как все просто.
Читать бесплатно другие книги:
