Попугай – птичка райская Луганцева Татьяна

Пациентов в столовой было немного – человек двадцать и приветливый персонал. Они сами набирали еду на пластиковые подносы и занимали любые места за уютными столиками на двоих и на четверых.

Анжелика тоже взяла поднос и двинулась вдоль прилавка. Есть она не хотела, но мечтала посидеть с чашечкой кофе на террасе в окружении цветов. На выбор предлагалось пять видов салатов, уже разложенных небольшими порциями по салатницам: греческий, столичный, «цезарь», овощной и селедка под шубой.

– Пожалуйста, выбирайте сколько хотите. Хоть все! Также вы не ограничены в количестве порций! – сказала ей девушка за прилавком.

– Спасибо, не надо, – ответила Анжелика и двинулась дальше.

– Первое! Сегодня борщ и куриный супчик! Первое надо кушать обязательно, – следовала параллельно ей девушка.

– Я не хочу.

– А второе?

– Так и быть, второе возьму, – была вынуждена согласиться Анжелика.

Ей пришлось выбирать между тефтелями, сосисками, азу, жареной рыбой и разнообразными гарнирами – от тушеных овощей до пюре.

– Мне сосиски и гречку, пожалуйста.

– С соусом?

– Да, конечно.

Потом Анжелика взяла такой желанный черный кофе, а еще ватрушку с творогом и черешню.

Она вышла на террасу и огляделась в поисках места. Все столики были заняты. За некоторыми сидели даже по три человека. Но в дальнем углу террасы Анжелика заприметила одиноко сидящего мужчину. К нему-то она и направилась.

– Можно я здесь присяду?

Мужчина огляделся по сторонам.

– А что, больше мест нет?

От такого «теплого приема» Анжелика даже растерялась, да так и застыла с подносом в руках. Мужчина, вздохнув, встал со своего места и взял поднос у Анжелики.

– Извините. Я очень невежлив. Конечно, присаживайтесь, – и он поставил ее поднос на столик.

– Спасибо, – ответила она, присаживаясь.

– Я несколько не в себе, поэтому еще раз извините. Меня зовут Егор, – представился мужчина.

– Я думаю, здесь все не в себе, – ответила она и в свою очередь тоже представилась: – Анжелика.

– Прекрасное имя. Я имел в виду, что я очень хочу побыть один, поэтому и шарахаюсь от людей.

– Понимаю… У меня тоже были периоды в жизни, когда я хотела побыть в одиночестве, – кивнула Анжелика. – И надо отметить, это было не самое лучшее время.

– А вы здесь новенькая? – спросил Егор, поднимая на нее печальный взгляд. – Я вас раньше не видел.

– Да, новенькая, – ответила Анжелика. – Вы это поняли по моему больничному халату. Я еще не успела получить домашнюю одежду.

– Доставили экстренно, – догадался Егор.

Анжелика огляделась. Пациенты клиники были в основном среднего возраста, но Анжелика отметила и несколько пожилых людей, а также двух молодых девушек астеничного вида. Все они были такие холеные, ухоженные, то есть производили впечатление людей состоятельных. Впрочем, это было естественно, за такие деньги не каждый человек мог позволить себе здесь лечиться. Люди были немногословны, спокойны, мирно стучали ложками и вилками и пили чай, кофе со свежей выпечкой. Яркая живая зелень и пестрый цветочный ковер зимнего сада радовали глаз и улучшали настроение, вне зависимости от времени года и температуры за окном.

Внезапно Анжелика столкнулась взглядом с пытливыми глазами Георгия Игоревича, наблюдающего за пациентами из окна на втором этаже. Анжелика вздрогнула и отвернулась.

– Георгий Игоревич прекрасный врач, – перехватил ее взгляд Егор.

– Я еще не знаю…

– А я здесь уже неделю и могу оценить. Обследование и лечение на уровне, – буркнул Егор, – и вам тоже помогут, не сомневайтесь.

– А охрана здесь хорошая? – спросила Анжелика.

– Охрана? Я не задумывался… Охранники точно есть, забор по периметру… Но никакой колючей проволоки, и злые доберманы по территории не бегают, это точно, – улыбнулся Егор. – Без пропуска, подписанного Георгием Игоревичем, вас не выпустят.

Анжелика приглядесь к Егору: лет тридцать – тридцать пять, великолепная фигура, густые русые волосы средней длины. Егор носил очки в темной металлической оправе и постоянно краснел. В общем, производил впечатление очень интеллигентного, умного и ранимого человека. Этакого вечного студента, скромного и застенчивого.

– Еда здесь достаточно вкусная, – отметила Анжелика, чтобы хоть как-то поддерживать беседу. Молча есть, сидя за одним столиком с человеком, она не могла.

– А на завтрак очень вкусные блинчики, нежнейший творог со свежими ягодами и восхитительное шоколадное суфле. Иногда даже бутерброды бывают с красной икрой, – заговорщически сказал ей Егор.

– Ну что ж, ради такой еды можно здесь и полежать, – согласилась Анжелика.

– Дорогие пациенты, постепенно заканчиваем обед, приступаем к принятию лекарств! – сообщила миловидная девушка в форме медсестры.

Лекарства выдавали в специальном окошке рядом со столовой. Тут же стояла минеральная вода без газа для того, чтобы эти лекарства запить. Еще одна приятная медицинская сестричка выглядывала из окошка и спрашивала фамилию. Анжелике она почему-то напоминала сказочного эльфа, который выдает не лекарства, а пропуск в свой волшебный мир.

– Раевская, – представилась Анжелика.

Девушка посмотрела в журнал и протянула Анжелике мензурку с тремя таблеткми – одной оранжевой поменьше и двумя белыми побольше.

– Извините, а это что за таблетки? – спросила Анжелика.

– Эти таблетки назначил ваш лечащий врач – Георгий Игоревич, – ответила медсестра.

– Я понимаю, что вы не сами их мне насыпали. Я хотела бы знать, что это за таблетки? От чего они? Как они будут влиять на мой организм? – напирала Анжелика.

– Ого! Сколько вопросов! Я не даю такую информацию! Вы должны полностью расслабиться, довериться врачу и принимать таблетки, которые он назначил, без лишних вопросов. И принять вы их должны так, чтобы я видела, – сказала девушка лилейным голоском.

– Что за шум, а драки нет? – раздался голос у Анжелики за спиной, и кто-то приобнял ее за талию.

Она обернулась – перед ней, улыбаясь, стоял не кто иной, как Георгий Игоревич собственной персоной.

– Да вот… – замялась медсестра. – Бунт…

– Значит, не хотите принимать лекарства в таблетированной форме? Так всегда есть альтернатива – я могу прописать вам уколы и капельницы, – продолжая улыбаться, ответил Шашков.

– Не сомневаюсь, – хмыкнула Анжелика. – Только я не отказывалась от приема таблеток, я просто спросила, от чего они?

– От вашего состояния. – Доктор погладил Анжелику по руке.

– А как они называются?

– А вы что, фармацевт? Что вам скажут их названия? – не сдавался Георгий Игоревич.

– Я недееспособная? – уточнила Анжелика.

– Если у вас острое психическое состояние, а именно в этом состоянии люди идут на самоубийство, то дееспособность у вас ограничена. Анжелика, вы хотите, чтобы я вам помог? Вы доверяете мне?

Анжелика кивнула.

– Тогда что вас так беспокоит?

– Какое воздействие окажут на меня лекарства? Буду ли я «овощем»?

– Конечно, нет.

– Буду ли я все время спать?

– Все время нет. Но сонливость может присутствовать. Но вы, несомненно, станете спокойнее… Так что принимайте лекарства и не забывайте ходить на процедуры.

Так Анжелика и сделала. Впрочем, ничего другого ей и не оставалось.

За ужином к ее столику подошел Егор.

– Присаживайтесь, любитель одиночества, – пригласила его Анжелика.

– Я уже не так одинок после того, как вы здесь появились. Могу я принести вам напитки?

– Спасибо, я все взяла… Не хватает, правда, бокала красного вина, – справедливо отметила Анжелика.

– Да уж, чего нет, того нет. Наши таблетки не совместимы с алкоголем. Как вы себя чувствуете? – спросил он.

– Не плохо, но немного заторможенно.

– Это нормально, – вздохнул Егор. – Через неделю вы привыкнете к лекарствам и побочный эффект уйдет.

– Спасибо, вы меня успокоили.

– Анжелика, а вы пойдете на концерт классической музыки? – вдруг спросил Егор.

– А что, отсюда выпускают? – удивилась Анжелика.

– Нет, – засмеялся он. – Здесь есть музыкальный салон, и там часто проходят концерты. Вот и сегодня приезжают артисты филармонии. Музыка – один из элементов лечения.

– Да, я пойду с удовольствием, – ответила Анжелика.

– А после ужина я могу рассчитывать на прогулку с вами по парку? – спросил Егор.

– А не гоните ли вы лошадей? – вопросом на вопрос ответила Анжелика. – Ведь мы едва знакомы.

– Извините, – покраснел Егор.

– Да шучу! Конечно, мы прогуляемся. Только не стройте никаких иллюзий. Я совсем не готова ни к каким отношениям.

– Конечно-конечно! Я вас понимаю! Я тоже абсолютно не готов. Просто вы такая приятная женщина, и мне с вами совершенно спокойно!

– Не оправдывайтесь! Я тоже рада поболтать с вами. Вы не расскажете, что вас привело в больницу?

– Это ужасная история, – опустил глаза Егор.

– Ваша ужасная история в обмен на мою! – предложила Анжелика. – И кто знает, может, мы подружимся.

После прогулки по парку Егор пригласил Анжелику к себе в палату.

– А нам ничего не скажут? – поинтересовалась Анжелика.

– Посещения здесь возможны до отбоя, до двадцати двух часов. Георгий Игоревич поощряет общение между пациентами, он совершенно правильно считает, что многим это помогает выходить из депрессии, – пояснил Егор. – К тому же мы взрослые люди.

Палата Егора по размерам была примерно такая же, как и палата Анжелики, и такая же уютная, только белье на кровати было не розовое, а цвета слоновой кости. Пациент в такой палате чувствовал себя не как в больнице, а как в хорошей, дорогой гостинице.

Егор усадил свою гостью в кресло, достал из тумбочки фотоальбом в темно-синей замше и принялся крутить его в руках.

– Мне трудно начать, но я постараюсь…

– Вы не торопитесь, я все понимаю, – поддержала его Анжелика.

– Я влюбился в свою будущую жену еще в школе. Нет, мы не учились в одном классе, она была на год младше. Я заметил ее на общешкольном собрании и буквально потерял голову. А затем стал искать встречи на каждой переменке. Но я был настолько стеснителен и нерешителен, что подойти к ней боялся…

«Что-то мне подсказывает, что ты таким и остался», – подумала Анжелика.

– Я три года все смотрел на нее, смотрел, иногда шел следом за ней после школы, провожая до дома. А потом у меня был выпускной, и после бала я пришел к ее дому, да так и просидел всю ночь у подъезда… А утром она вышла по своим делам, и я осмелился и подошел к ней… Я сказал Ольге, что она мне очень нравится и что я не представляю, как буду теперь жить, не видя ее. Оля рассмеялась. Оказывается, она давно заметила, что я на нее «пялюсь», а ее подружки над нами даже посмеивались. Так мы и начали встречаться. Я поступил в гуманитарный университет, в основном у нас учились одни девчонки, но я даже не смотрел ни на кого. Я думал и мечтал только об Ольге. Встречались мы не часто, Оля готовилась к поступлению в вуз, к тому же у нее были строгие родители. Но когда она стала студенткой, мы стали видеться чаще, и скоро это вылилось в серьезные отношения. Когда Олины родители узнали, они стали всячески препятствовать, но это было и не удивительно…

– Почему? – спросила Анжелика.

Егор перевел дух.

– Я для их семьи был неперспективный. Ну что мог дать их дочери бедный педагог? А родители Оли были богатыми людьми и свой бизнес в дальнейшем планировали передать ей. Оля и училась на экономическом. Но мы не прервали нашей связи, а потом Оля схитрила и сказала родителям, что беременна. Они согласились на свадьбу. Оле было двадцать, мне двадцать один. Она у меня была первой женщиной и последней. Я был самым счастливым человеком на земле. Мы прожили вместе двенадцать лет. Единственное, Бог наказал нас за тот обман с беременностью, и детей мы так и не смогли завести. Втайне от жены я обследовался и узнал, что абсолютно здоров. Репродуктивная функция у меня была в полном порядке. Значит, причина была в Ольге.

– Вы сказали ей? – спросила Анжелика.

– Нет. Я не захотел ее расстраивать. Да и не имело это для меня никакого отношения. Я ее так сильно любил, что мне было все равно. Я бы никогда не ушел от Оли, даже несмотря на то, что она не могла родить мне ребенка… – Егор замолчал.

– Вы все время говорите о вашей жене в прошедшем времени, – осторожно отметила Анжелика, взяла у Егора фотоальбом и принялась его листать.

– Так и есть. Дальше произошел форменный кошмар. Я не очень хорошо помню, что произошло, но мне все очень подробно объяснили следователи. Поэтому дальнейшую историю я расскажу вам с их слов и из обрывков собственных воспоминаний. – Егор снова собрался с мыслями и продолжил: – Я работаю преподавателем в университете, хотя изначально планировалось, что буду учителем в школе. Но я так хорошо учился, что меня оставили на кафедре, и я согласился. Для меня главное было – преподавать.

Анжелика рассматривала в альбоме счастливые семейные фотографии Егора и Ольги. Жена Егора была весьма привлекательна. Белоснежная кожа, светлые прямые густые волосы, большие темно-зеленые глаза и внушительная женская фигура. Она не была полной, но и худышкой ее было не назвать. Да, эта женщина бросалась в глаза.

– Однажды в моей группе студентов случилось несчастье – утонула одна девушка, – продолжал Егор.

– Господи! – содрогнулась Анжелика.

– Да… весной… лед под ней треснул и… Несчастный случай. Первокурсница, семнадцать лет. Милая, хорошая девочка. Здесь есть фотографии моих студентов, вот она… Томочка, – и Егор указал на худенькую девушку с милым лицом и темно-русыми волосами.

– Мы похоронили ее и все никак не могли оправиться от потери – ни я, ни студенты. А на сорок дней я отпустил ребят пораньше, чтобы они помянули Томочку в кафе, а сам очень плохо себя почувствовал и поехал домой. А дома… Дома я застал свою жену, кувыркающуюся у нас в постели с каким-то жиголо. Она так смеялась, я никогда не слышал, чтобы она так смеялась. И они говорили обо мне. Представляете? – Егор ослабил ворот рубашки, руки его дрожали. – Оля говорила, что я неудачник, импотент, что она специально пьет противозачаточные таблетки, чтобы не родить таких уродов, как я. А дальше я ничего не помню. Говорят, что я вошел в спальню, взял настольную лампу с прикроватной тумбочки и стукнул ею Ольгу по голове…

Анжелика замерла.

– И?

– Она умерла.

– Господи! А этот, ну…

– Ее любовник? Он сбежал, но его нашли. Он давал показания… Я же ничего не помню, я просто впал в ступор. Неделю я не разговаривал, плохо что понимал. И вот по настоянию адвоката меня положили сюда, чтобы доказать, что я действовал в состоянии аффекта. Это все… Я пойму, если вы не захотите со мной общаться. Я – убийца и готов понести любое наказание за убийство моей Оли. Но если бы все повторилось, я не знаю… боюсь, я бы сделал то же самое!

– Это трудно назвать настоящим убийством, – выдавила из себя Анжелика. – Вы сошли с ума от ревности и ярости.

– Я не оправдываю себя. Я по жизни совсем не агрессивен. Это случилось в первый раз. Хотя меня предупреждали, а я не верил.

– Вы о чем? – не поняла Анжелика.

– За две недели до этого… убийства мой друг случайно заметил Олю в кафе, любезничающую с мужчиной. Он сфотографировал их… Посмотрите, в конце альбома есть эта фотография.

Анжелика нашла ее. Да, с виду влюбленная пара мило беседует за бокалом вина. Оля и ее кавалер, импозантный, молодой брюнет, улыбались и держались за руки.

– Видите, да? – усмехнулся Егор. – Все же написано на их лицах! А я, в подавленном состоянии после гибели Томочки да полный веры в свою жену, не придал значения! Убедил себя, что это просто деловой ужин. Не спрячь я тогда голову в песок, а поговори с женой, может, мы бы расстались если и не миром, то уж во всяком случае без кровопролития.

– Все могло бы быть, – согласилась Анжелика. – И все же не казните себя. Вы и так находились в состоянии депрессии после гибели студентки, а тут такое…

– Также и психотерапевт сказал, что все наслоилось одно на другое… – Егор опустил голову. – И самое страшное…

– Что? Что еще может быть страшнее? – похолодела Анжелика.

– Я же не помню, как убил. Следователь показал мне фотографии с места преступления… из нашей спальни… – Чувствовалось, что каждое слово дается Егору с трудом. – И я одну украл. Она здесь.

Анжелика ахнула. Егор в весьма возбужденном состоянии взял у нее альбом и вытащил одну фотографию, припрятанную под обложкой.

– Вот, смотрите, если у вас нервы крепкие… Хотя странно такое говорить человеку в психушке. У нас тут у всех с нервами не очень.

Анжелика набрала в грудь воздуха и взглянула на фотографию. На кровати лицом вниз лежала обнаженная женщина. По подушке разметались светлые волосы с засохшей на них кровью.

– Кошмар какой. – Анжелику передернуло, и она отдала фотографию Егору с таким видом, словно это была раздавленная лягушка. – Зачем вы храните эту фотографию? Это же ужас!

– Я ее храню, чтобы помнить, что я сделал с Олей! – Егор выхватил фотографию у Анжелики и снова спрятал под обложку.

– Ваше дело, конечно, но я бы не стала такое хранить, – сказала Анжелика и задумалась о том, что знакомства в таком месте могут носить совершенно неожиданный характер. И вообще, лучше бы здесь ни с кем не общаться.

– Я никому не рассказывал об этом, вот поделился только с вами. – Егор смотрел на нее глазами побитой собаки.

– Я никому не скажу, – заверила его Анжелика, так как не знала, что говорят в подобных случаях.

– Я это почувствовал, что вам можно доверять. Только у меня испортилось настроение, я не хочу идти на концерт классической музыки. Извините. Может, составлю вам компанию в другой раз…

– Конечно. А я, пожалуй, пойду? – робко привстала Анжелика.

– Не смею задерживать…

Анжелика пулей вылетела из палаты Егора.

На концерт идти ей тоже не хотелось, но она все-таки решила пойти, только чтобы не оставаться одной.

Музыкальный салон был заполнен до отказа, но Анжелика нашла-таки себе одно место. Концерт начался. Выступал ансамбль старинной музыки, который исполнял сонаты Вивальди. Музыка была очень успокаивающая, какая-то погружающая в себя. Анжелика даже не заметила, как у нее по щекам потекли слезы. Музыка всколыхнула все чувства, которые спали у нее в душе. Она вдруг почувствовала себя безумно одинокой и несчастливой, и сердце ее сжалось до боли от жалости к самой себе. А еще у нее никак не шла из головы жуткая история, рассказанная Егором.

«Интересно, тут у каждого пациента такие скелеты в шкафу, которые и привели их к нервному расстройству?» – почему-то подумала она.

Концерт закончился в половине десятого. Публика еще долго аплодировала музыкантам и не хотела их отпускать, но тут на сцену вышла медицинская сестра и сообщила:

– А теперь, дорогие мои, отбой! Завтра – новый день и вас ждут новые победы над собой!

Анжелика не пошла к себе в палату, а решила подышать свежим воздухом. Разные чувства переполняли ее, и уснуть она все равно не смогла бы.

Парк в темное время суток выглядел совсем по-другому. Не так доверительно и радостно, как днем. Прохладный ветерок обдувал ее со всех сторон, кусты что-то шептали, только Анжелика не могла разобрать ни слова.

«Я схожу с ума… Точно! Это все Георгий Игоревич со своими лекарствами…» – поняла она, зябко передергивая плечами.

– Опять нарушаем? – раздался за ее спиной голос, и Анжелика, вздрогнув, обернулась.

Главный врач клиники стоял без привычного белого халата, с портфелем в руке.

– Сказано же, что вы должны идти по палатам. Ночные прогулки у нас в больнице не предусмотрены, – сказал он.

– Я сейчас иду спать.

– Может, вам назначить еще дополнительно снотворное?

– Нет, спасибо. Думаю, у меня нет проблем со сном. – Анжелика в его присутствии чувствовала себя неуютно. – Поздно заканчиваете свой рабочий день, доктор.

– Куда же я без вас, без своих любимых пациентов? Моя больница – мой дом…

– Скажите, Георгий Игоревич, а здесь находятся пациенты, которые несут угрозу другим пациентам? – вдруг спросила Анжелика.

– Неужели вы думаете, что я, психотерапевт со стажем, допустил бы для кого-то из своих пациентов опасную ситуацию? Нет, не волнуйтесь, Анжелика, все, кто здесь находится, не опасны для окружающих. А почему вы спрашиваете об этом? Это мой замкнутый пациент Егор так на вас подействовал? Он чем-то напугал вас?

– Ваш рабочий день закончен, доктор, – сухо ответила Анжелика.

– Я думаю, что мы еще поговорим о ваших страхах, Анжелика. Индивидуальные программы реабилитации у вас включены в процесс выздоровления. Доброй ночи, – слегка поклонился Георгий Игоревич и пошел по дорожке к воротам больницы.

Анжелика задумчиво посмотрела ему вслед.

«Какого черта здесь происходит? Зачем этот невыносимый Станислав… как его там? Андреевич определил меня в это «райское местечко»? И самое главное, как мне теперь отсюда выбраться?» – думала она.

Анжелика подняла голову, полюбовалась на звездное небо, затем перевела взгляд на здание больницы. В самом дальнем крыле в одной из комнат на третьем этаже ярко горел свет. И в этом ярком, желтом свете стояла крупная мужская фигура. Анжелика вздрогнула. Мужчина стоял неподвижно и как будто наблюдал за ней. Анжелика покрутила головой по сторонам, но рядом никого не было. Ей стало страшно. Она поспешила к крыльцу больницы и лоб в лоб налетела на какую-то женщину. Та испуганно вскрикнула, но, приглядевшись к Анжелике, выдохнула:

– Уф! Как хорошо…

– Что именно?

– Что вы не медсестра. Вы ведь тоже пациентка? Меня зовут Галина, – представилась женщина.

– Анжелика. Да, я тоже пациентка.

– Ночью нельзя выходить на улицу, – зашептала Галина. – Я вот жду, когда медсестра уйдет к себе и Георгий Игоревич домой отправится. Не могу не выкурить сигаретку-другую перед сном. Многолетняя привычка.

– Понятно.

– А вы зачем на улице? Может, составите мне компанию?

– Нет, я не курю. Я вышла просто подышать свежим воздухом. Я новенькая и чувствую себя неспокойно.

– Ничего! Лекарства вам помогут! – заверила ее Галина. – А вообще ночью нельзя выходить на улицу из-за одной здешней легенды. Не слышали еще? – спросила женщина.

– Нет. Я мало с кем общалась, – ответила Анжелика.

– Здесь есть несколько засекреченных палат, куда помещают буйнопомешанных и опасных пациентов, – жарко заговорила Галина. – Они, естественно, изолированы от нас, но по ночам санитары выводят их на прогулку.

– Жуть какая! – тряхнула головой Анжелика. – Но я говорила с Георгием Игоревичем, и он заверил меня, что здесь все пациенты не опасные.

– Так он и скажет правду! Конечно, нет! Сумасшедшие-то разные! А за большие деньги, я думаю, он и их лечит. Понятно, что они под замком, и мы в безопасности, но вот ночью все же лучше не шататься. Хотя это всего лишь легенда. Может, ее даже специально придумали, чтобы мы тут не нарушали режим, – пожала плечами Галина.

Анжелика еще раз посмотрела в то окно, где видела мужской силуэт, но свет уже погас.

– Ладно, я пойду, – кивнула она Галине.

Анжелика вернулась в палату и еще раз с большим неудовольствием отметила, что дверь не закрывается. «Конечно, это же не дом отдыха и не санаторий», – подумала она.

Анжелика сняла халат и легла в кровать, натянув одеяло до подбородка. «Мне страшно, я становлюсь параноиком», – стучало у нее в мозгу, но она все же взяла себя в руки и попыталась окунуться в объятия Морфея. И вот когда Анжелике это почти удалось, она почувствовала какое-то легкое неуловимое движение в своей палате. Неприятный холодок побежал по коже… Анжелика страшно боялась открыть глаза, но когда все-таки разомкнула веки, то увидела, как на нее надвигается большая подушка. Прежде чем Анжелика успела среагировать, подушка опустилась на ее лицо, и кто-то принялся остервенело душить певицу.

Анжелика сопротивлялась изо всех сил, но этот кто-то был значительно сильнее ее, а спасительного кислорода поступало все меньше и меньше. Последнее, о чем успела подумать Анжелика, что это конец, но внезапно подушка оторвалась от ее лица. Анжелика судорожно вдохнула воздух и, закашлявшись, села на кровати. Рядом на полу, чертыхаясь, возились двое мужчин. Анжелика никак не могла раздышаться, не то чтобы предпринять какие-то действия. Наконец схватка закончилась. Один мужчина, тяжело дыша, встал в полный рост, второй лежал на полу без движения. Внезапно в палату ворвался еще кто-то и включил свет. Анжелика прищурилась. В дверях стоял Георгий Игоревич и круглыми глазами смотрел на происходящее.

– Успел?! Жива?! – выдохнул он.

– А что нам сделается… Да, красивая? – обратился к Анжелике мужчина, одержавший верх в этой яростной схватке у ее кровати.

Она с большим удивлением узнала в нем несносного следователя Станислава Андреевича.

– Вы?!

– Я, – улыбнулся он. – Вы как?

– Вроде ничего. А что вы тут делаете? – спросила она.

– Спасаю вам жизнь. В последнее время я только этим и занимаюсь, – ответил Станислав Андреевич.

– Спасибо, конечно… Но…

Закончить фразу Анжелика не успела, потому что майор Молотов наклонился и поднял напавшего на Анжелику мужчину за волосы.

– Узнаете?

– О, господи! Это же… это же Сергей…

– Кем вам приходится этот человек? – строго спросил Станислав Андреевич.

– Мужем… бывшим… то есть мы расстались… он ушел… – Мысли у Анжелики путались, впрочем, как и слова. – Он убить меня хотел?!

– Ну, я не прописывал вам удушение подушкой, – подал голос Георгий Игоревич.

В палату вошли еще двое мужчин. Станислав Андреевич скомандовал им:

– Заберите эту мразь! Думаю, он с удовольствием будет спасать свою задницу, то есть давать показания. Я подъеду позже.

– А я могу узнать, почему он хотел меня убить?! Это же абсурд! За что?! – Анжелика никак не могла прийти в себя.

Сергей поднял разбитое лицо и зло проговорил:

– А чего тут непонятного? Я встретил женщину, с которой захотел провести следующие десять лет. Ты надоела мне.

– К тому же вы перестали нести «золотые яйца», – усмехнулся Станислав Андреевич.

– Да, я не собирался сажать ее себе на шею и тащить… Каждый за себя в ответе, – ответил Сергей. Выглядел он жалко.

– Так зачем меня убивать?! – не понимала Анжелика.

– Моя новая любовь не хотела меня брать без ничего. Я должен был прийти в ее семью состоятельным мужчиной.

– Ты же все у меня отобрал! Машину! Деньги! – воскликнула она.

– Дура! – огрызнулся Сергей и получил пинок от майора. – Я же боялся, что ты отсудишь половину того, что тебе принадлежит.

– Я бы никогда с тобой не связалась! Лишь бы больше никогда не видеть! – сказала Анжелика.

– Я не мог знать наверняка! А потом, пока мы официально не развелись, значит, юридически я оставался твоим мужем.

– И после моей смерти тебе досталось бы все? – наконец-таки догадалась она.