Пиранья. Флибустьерские волны Бушков Александр
– Было дело.
– О чем вы говорили?
– Правду, чистую правду и ничего, кроме правды, – сказал Мазур. – Этот скот пристал к моей девушке, распустил руки – за что получил по роже и был выведен из поместья. Вот тут как раз запечатлен момент, когда я объясняю ему, что с ним будет, если он еще раз появится вблизи...
– Вы так легко с ним справились? Он ведь был не один и, я уверен, с оружием...
– Да вы волшебник, Гас, – сказал Мазур. – Сквозь стены видите... Точно, у него был ствол. Пока я не отобрал. Они были не настолько наглыми, чтобы устраивать пальбу в присутствии полусотни гостей – и убрались к чертовой матери...
– Вы что, ниндзя?
– Да где там, – сказал Мазур. – Просто в Австралии я когда-то служил в морской пехоте, и на шею мне так просто не сядешь. Когда лапают мою девушку, я могу и осерчать...
– Под «вашей девушкой» подразумевается мисс Кимберли?
– А вот сюда попрошу не лезть, – сказал Мазур. – Это уже моя частная жизнь, никоим образом не связанная... со всем прочим.
– Ну-ну... Значит, у него было оружие?
– Револьвер.
– Где он?
– Я его выкинул через забор. Где-то там, – Мазур неопределенно показал рукой. – Мне пушка ни к чему, у меня честный и легальный бизнес, и никто со мной не собирается сводить счеты...
– У друзей Флореса было оружие?
– Знаете, я их не ощупывал. К чему? Я их выкинул, и этого достаточно. Все обошлось, вот и прекрасно.
– Вот именно, все обошлось... – протянул Гас, и его лицо показалось Мазуру всерьез озабоченным. – Везет вам, ребятки, везет... Где он познакомился с мисс Стентон?
– Понятия не имею.
– Его друзей вы раньше видели?
– Сомневаюсь.
– Их кто-нибудь пригласил на вчерашнюю вечеринку или они пришли сами?
– Да не знаю я! – сказал Мазур. – Понимаете? Не знаю! Только у меня и было забот, что обсуждать с кем-то этих типов! Да на кой они мне! Что, вообще, случилось?
– Ничего, – сказал Дрейк. – Это и радует. Ваше счастье. Вы и не представляете, какие вы все везунчики... Ну ладно, – он ловко выдернул двумя пальцами из нагрудного кармана визитную карточку. – Это мой телефон. Позвоните мне немедленно, в любое время дня и ночи, если увидите где-нибудь Флореса или кого-то из той троицы... Можете мне не верить, ваше право, но, честное слово, если вы их увидите и немедленно дадите мне знать, это пойдет только на пользу и вам, и мисс Стентон. Если она и в самом деле ваша девушка, вы ведь не хотите, чтобы с ней приключилась какая-нибудь беда?
– Что это за типы? – спросил Мазур тихо и серьезно.
– Это очень опасные типы, Джонни. На вашем месте я бы отнесся к моим словам со всей серьезностью... Не потеряйте карточку. Рад был познакомиться!
Он махнул второму, и оба, моментально потеряв всякий интерес к Мазуру, энергичным шагом направились вверх по тропинке к воротам «проклятой гасиенды». Почесывая в затылке, Мазур еще раз взглянул на визитку – там был только номер телефона. Бережно ее спрятал и направился к своему дому.
– Что-то я вас впервые вижу... – сказал он почтительно вытянувшемуся человеку с тяпкой. – Вы откуда взялись?
Смуглолицый старательно поклонился:
– Почтительно сообщаю, что меня нанял мистер Билли, чтобы привести в порядок двор, и он у вас ужасно запущен...
Вслед за тем он осклабился и подмигнул Мазуру уже ничуть не униженно. Задумчиво покачав головой, Мазур шепнул ему на ухо:
– Патриа о муэрте, компаньеро!
Похлопал по плечу и вошел в дом. Решительно свернул налево – там, в крохотной кухоньке, чье окно выходило прямо на то место, где стояла синяя машина, сидел Лаврик с видом погруженного в нирвану йога. Из правого уха у него свешивался тонкий черный проводок, ведущий к лежавшей на подоконнике черной трубочке размером с карандаш. Увидев Мазура, он неторопливо вынул из уха черный шарик и прибрал свое хозяйство в карман.
– Ага, тем лучше, – сказал Мазур. – Раз ты все слышал, нечего и рассказывать подробно... – у него вдруг возникло нешуточное подозрение. – Лаврик...
– А?
– Если ты мне и во фрак подсунул микрофончик по своей милой привычке...
– Да брось, – сказал Лаврик безмятежно. – Я же не извращенец. Была у меня такая идея, каюсь – но слишком быстро сообразил, что не услышал бы ничего, кроме ахов, стонов и признаний в беззаветной любви... Хороша девочка?
– Поди ты!
– Ну, ты уж тогда, как в том анекдоте – или по бабам не бегай, или помаду сотри и засосы на шее прикрой... Ладно, не бери в голову. Я тебе просто по-хорошему завидую – приятная лялька. Ты бы не мог ее между делом завербовать в интересах Родины?
– Поди ты!
– Нет, ну морду ты вымой немедленно, – сказал Лаврик, ухмыляясь. – А то Мозговитый мне и так все уши прожужжал насчет твоего поведения, пятнающего моральный облик строителя коммунизма, а узрит тебя такого обчмоканного – новую телегу накатает, зараза. Он уже в уме целую библиотеку сочинил и ждет не дождется, когда дорвется на Родине до бумаги...
Крутя головой, Мазур сбросил смокинг, прошел к старенькому водопроводному крану и принялся плескать в лицо теплой, отдающей ржавчиной водой.
– Где ребята? – спросил он, отфыркиваясь.
– На «Черепахе». Я их туда отправил твоим грозным именем, чтобы не сидели без дела. Пусть медяшку драят, что ли... И Мозговитого туда же загнал, а то у меня уже злости не хватает на этого советского патриота... Ну-ка, повернись. Вот теперь все в порядке. И, будь любезен, смокинг сложи поаккуратнее, мне ж его возвращать в ателье... Что ты встал, как пик Коммунизма?
Мазур не шевелился. Вновь прокручивал перед глазами все случившееся ночью. Пытался вспомнить, за какую пустяковинку зацепилась его тренированная память, о чем сигнализировало подсознание. Ага!
Вот эта троица, угрюмо зыркая, вереницей проходит мимо него в ворота. И это неправильно – эта несообразность, заноза в памяти... Ну да! Странные складки на пиджаках – и у первого, и у второго, и у третьего...
– Лаврик!
– Ну?
– У них под пиджаками, у всех трех, было что-то посерьезнее и габаритнее пистолей, – сказал Мазур. – То ли обрезы, то ли, что гораздо вероятнее, короткие автоматы. И ошибиться я никак не мог... Что за чертовня? Если они вслед за Аугусто приперлись на прием с трещотками под мышкой, значит, затевалось что-то серьезное... – он торжествующе выбросил руку. – И я им это сорвал!
– Каким образом?
– А, таких деталей ты не слышал, ты их и не мог слышать... – сказал Мазур. – Понимаешь, я не хотел скандала с мордобоем... и брякнул этому типу, что я, понимаешь ли, частный детектив из Штатов. Что среди публики – полдюжины моих ребят.
– А подоплека?
– А подоплека в том, что всех нас нанял ревнивый любовник мисс Кимберли, миллионер-самодур. Сечешь? Очень может быть, они попросту не рискнули затевать то, за чем пришли – коли уж среди гостей полдюжины неизвестных им в лицо шпионов, вполне возможно, вооруженных... Только что это – ограбление? Или нечто похуже? ФБР отирается тут же, эти типы, сдается мне, и в самом деле из ФБР... Ей же может и в самом деле грозить какая-то опасность...
– Охолонись, – сказал Лаврик бесстрастно. – Во-первых, ты не рыцарь с лифчиком прекрасной Дамы на копье, а офицер на задании, не забыл? А во-вторых, можешь успокоиться. Они не вернутся.
– Кто они?
– Откуда я знаю? – пожал плечами Лаврик. – Остынь... Такая вот ситуация – я не знаю, кто они конкретно, но совершенно точно могу тебе сказать, что больше они не вернутся. Достаточно тебе? Не фыркай, не фыркай. Я тебя когда-нибудь обманывал? Было дело, недоговаривал, играл втемную... Но вот случалось, чтобы я тебя обманывал?
– Нет, – вынужден был признать Мазур.
– Вот то-то. Успокойся и не переживай за девочку. Они не вернутся, зуб даю.
Мазур пытливо посмотрел на него и мысленно махнул рукой. Если Лаврик хотел о чем-то умолчать, этого из него и клещами не вытянешь, бесполезно подкатываться. Оставалось поверить на слово, хоть и давалось это нелегко...
– Вот за что я тебя люблю, – сказал Лаврик, – так это за то, что ты без особых усилий ухитряешься на каждом задании завести какую-нибудь романтическую интрижку, да притом обставишь все так, что дома и не придерутся – все закономерно вытекает из развития событий... Завидно даже... А если серьезно – работать сегодня сможешь?
– Вполне, – сказал Мазур.
– Серьезно?
– Мы ж не пацаны... – поморщился Мазур.
– Вот и прекрасно. Тут пришло донесеньице... Над акваторией, примыкающей к Сент-Клементу, появился американский «Орион» и старательно утюжит небо, зараза... Соображаешь? Сент-Клемент от Парагуа не так уж и далеко. Похоже, янкесы начинают в поиске сдвигаться западнее – в сторону реального места. На Сент-Клемент у них, по предварительным прикидкам, уйдет от трех до четырех дней, потом они пойдут западнее... то есть к Парагуа. «Орион» со своей аппаратурой способен засечь нашу игрушку в два счета...
– Понятно... – сказал Мазур, и у него из головы моментально вылетело все постороннее.
– А посему Родина требует ударного труда... Полундра! – тихо прошипел Лаврик, бросив взгляд в окно. – К нам твой приятель зачем-то прется...
Глава четвертая
Зигзаги бизнеса
Мазур, уже успевший снять свой великосветский наряд до последней детали и аккуратно развесить его на стуле, посмотрел туда. Билли Бат, узревши его, радостно замахал рукой и рысцой направился к входной двери. В одной руке у него был солидный коричневый портфель с огромной золотой монограммой, – истины ради необходимо уточнить, что инициалы мистера Бата с монограммой решительно не совпадали – в другой – коричневый бумажный пакет. Издали нетрудно было определить, что у Билли наблюдались некоторые сложности с координацией – но никак нельзя было сказать, что он назюзюкался. Скорее, следуя неведомым ему классикам, как начал с позавчерашнего утра, так по сию пору как-то не получалось остановиться. Усугубил уже утречком совершенно по-российски.
Он ворвался в кухню энергично и неотвратимо, как стихийное бедствие – коим в некотором роде для занятых людей и являлся.
– Здорово, Билли, – сказал Мазур, стоя в одних плавках и звонко шлепая себя по потному животу. – Это ничего, что я без смокинга? Если у тебя есть голубые наклонности, то я на себя чего-нибудь накину, чтобы не будить дьявола...
– Поди ты! – оскорбился Билли, без приглашения плюхаясь на единственный свободный стул. – Баты голубыми никогда не были, они всегда были...
– Невезучими, – охотно подсказал Лаврик.
– Не без этого, парень, не без этого, – согласился Билли, плюхая пакет на стол и привычно освобождая от бумаги бутылку виски. – У вас посуда найдется?
Лаврик с каменным выражением лица выставил один-единственный стакан.
– Э, а вы? Я угощаю!
– Не пойдет, – решительно отрезал Мазур. – Нам сегодня под воду, а спиртное с таким времяпровождением категорически не сочетается.
К его некоторому удивлению, Билли не протестовал и не навязывал угощения. Вскоре удивление Мазура еще более усилилось – Билли в предоставленный стакан налил себе всего-то на палец, что с его обычными ухватками категорически не вязалось. Должно быть, Лаврику пришло в голову то же самое, и он заботливо поинтересовался:
– Билли, ты, часом, не заболел?
– Я к вам по серьезному делу, – сказал Билли, едва пригубив содержимое.
– Вот этому я верю, – сказал Мазур. – Билли Бат, который не пьет, может это увлекательное занятие оставить только ради дела... Вот кстати, Билли, что за «джимены» к вам только что завалились?
– Какие еще «джимены»? Куда?
– К вам. Только что. В особняк. Два типа из той вон машины.
– Понятия не имею, – пожал плечами Билли, не удостоив синюю машину и взглядом. – Я вообще-то не из дома... я прямо из города, откровенно-то говоря...
Подойдя к нему сзади, Лаврик склонился, бесцеремонно обнюхал – шумно и старательно. Выпрямившись, заключил:
– «Ла Индита». «Индианочка». Старая добрая «Флибустьерская гавань», а? Только Линда и Бекки обливаются «Индианочкой», остальные ее не любят...
– Тебе б в шпионы податься, – проворчал Билли, не особенно, впрочем, смущенный. – А что? Главное – знать свои пределы, я парень простой и разеваю рот только на то, что мне по полету... Джонни, у меня к тебе серьезное предложение, – он недвусмысленно покосился на Лаврика.
– Ты на моего Майка не зыркай, – сказал Мазур безмятежно. – Он полноправный компаньон, усек? И потом, Майк у нас как раз по части юриспруденции и прочих хитростей...
– А, какая разница? Я тебе все равно буду предлагать совершенно чистое дело...
– Карты с кладами не покупаю, – сказал Мазур. – Я и со своей-то толком не разобрался, никакой ясности пока...
– Да ну, какие там клады... Помнишь, мы с тобой вчера толковали на этой долбанной пьянке? О перспективах, о жизни...
– И о том, что дела у тебя, мягко говоря, идут не ахти, – закончил Мазур безжалостно. – Мои поздравления, Билли. Я-то думал, ты напрочь запамятовал…
– Черта! У меня память алмазная... – он разделался со своей скудной порцией и посидел молча, определенно набираясь решимости. – В общем, Джонни, я тебе признался, как крупно пролетел с этим долбанным особняком и привидениями. И тени нужного эффекта не получилось. Сплошной пролет... Но не таков Билли Бат, чтобы после первой плюхи сдаваться, верно вам говорю. Я тут кое-что обмозговал, у меня и раньше эта идея мелькала, но утречком я ее окончательно обдумал, повертел так и сяк, и начинаю думать, что из этого вполне может что-то путное получиться... Парни, давайте работать на пару! Вместе, сообща...
– И как ты себе это представляешь? – с любопытством спросил Мазур. – У нас нет денег, чтобы финансировать кино, а ты не умеешь с аквалангом нырять...
– И все равно, парень! – сказал Билли убежденно. – Именно что сообща... Я все обдумал. «Дом с привидениями» провалился напрочь и качественно. «Затонувший корабль с золотом», может случиться, окажется гораздо удачнее. Не понял еще?
– Извини, никак не врубаюсь, – сказал Мазур.
– Я тебе вмиг объясню, – заторопился Билли. – Вы ищете ваш галеон, как и искали... Только вместе с вами его ищет талантливая и многообещающая киноактриса мисс Кимберли Стентон, звезда «Таинственного жемчуга». Она же выросла у моря, ее папаша был опытным капитаном – и вот она ведет корабль по курсу с помощью какой-то там штуки... понятия не имею, как она называется, но на снимках смотрится чертовски эффектно. Она с вами ныряет на дно, разгоняя пинками акул и прочих спрутов... Ну да, она сроду не ныряла с аквалангом, но кто ее собирается пихать на глубину? Можно щелкнуть на мелком месте, лишь бы смотрелось... Словом, она самым активным образом участвует в вашем рискованном и романтичном предприятии. Опасностей – немерено! Осьминог напал, хотел уволочь на дно... только вы вовремя пришли на помощь, и он сбежал, подлюка многолапая, однако на фотографиях будет разодранный в клочья этот ваш водолазный костюм... точнее, Кимберли, а на ней – разодранный в клочья костюм, одни прорехи. Публика визжать будет!
Мазур взглянул на Лаврика. Тот, подавшись вперед, слушал с нешуточным интересом, ничуть не выказывая желания выставить прожектера к чертовой матери. Более того, сделал Мазуру подбадривающий жест: мол, слушай, слушай и не препятствуй, дело человек говорит...
Пожав плечами, Мазур сказал неуверенно:
– Что-то я не вижу особого смысла...
– Потому что ты, Джонни, уж прости, в таких делах совершеннейший лопух! – отрезал Билли Бат. – Эту историю можно хорошо продать. Это уже пахнет не паршивой заметочкой, а серией статей. У меня есть журналисты, которых можно подпрячь. Я специально выяснял: публика прекрасно хапает документальные рассказы про природу. Всякие там вулканологи, океанологи, путешественники... Ты видел, какая слава у этого лягушатника Кусто? Весь мир знает про Кусто! А он, между прочим, так же, как ты, ныряет, ты бы мог не хуже... Одним словом, вам, собственно-то говоря, даже не придется особенно напрягаться. Как работали, так и работайте – только с вами будет блистательная мисс Стентон. Подтянем репортеров, сварганим один репортажик, второй, приплетем какую-нибудь ерунду – ну, например, что бабка у Ким была ведьмой и научила ее чуять золото. Вот Ким вам и помогает, чувствуя золото на дне... – он закинул голову, отрешенно таращась в потолок, зачастил скороговоркой здешнего телеведущего: – Новое сообщение от нашего специального корреспондента! Сегодня благодаря таинственному дару мисс Кимберли удалось поднять со дна шесть золотых испанских гиней, а это значит, что экспедиция на верном пути! Ореол золота витает над волнами, мисс Кимберли видит его среди подводных скал!
– Во-первых, гинеи были у англичан, – сказал Мазур. – У испанцев...
– А какая на фиг разница? Кто такие тонкости поймет, кроме парочки чокнутых профессоров? Гинеи – вот они! Сверкают на солнце, настоящие, золотые!
– А где мы их возьмем?
– Это уже моя забота, парень! – отрезал Билли. – Есть у меня в Новом Орлеане один антиквар, который за нормальные деньги добудет пригоршню этих самых гиней... или, на худой конец, такую подделку из натурального золота, что даже эти самые профессора не отличат. Мы ж их не собираемся впаривать серьезному музею, мы ими поблестим перед репортерами, подарим даже парочку, они кинутся в город, к ювелиру, и любой им скажет, что это настоящее золото. Короче, все декорации на мне. Мы будем искать, напряжение будет нарастать, вы поднимете то пару гиней, то заржавевший эфес испанской шпаги, то еще какую-нибудь хреновину... А там, глядишь, вы и найдете этот ваш корабль... Ты ж говоришь, что он и вправду есть?
– Точно, – сказал Мазур. – У меня верная карта...
– Ну вот! Представляешь последние заголовки, снимки и кадры? Вы все-таки нашли кучу золота... вы и Ким! Упаси боже, ты только не подумай, что мы претендуем на долю... У меня своя выгода. Черт тебя побери, Джонни, ты же твердишь, что вполне законопослушный парень, что за тобой ничего такого нет! Значит, и лишняя реклама тебе не повредит. Более того, при такой огласке, при такой рекламе, притом, что рядом мисс Стентон, тебя никто не облапошит с кладом... Что скажешь?
– Надо подумать...
– А что тут думать? Ким вам ничуть не в тягость... – он хитро прищурился. – Учитывая, что вы подружились. Не смотри на меня так, Джонни, Билли Бат парень не промах, у него есть глаза и мозги... Ким на борту вам нисколечко не помешает... И потом! Если надо, «Русалка» в вашем полном распоряжении. Я ее арендовал у Монро надолго, заплатил вперед... «Русалка» во всех смыслах надежнее и удобнее вашей скорлупки...
– Она знает? – спросил Мазур.
Он был не любитель дурацкой романтики, но все равно чуточку неприятно было думать, что все вчерашнее случилось исключительно ради того, чтобы покрепче привязать его к этому вот плану.
– Представления не имеет! – захохотал Билли. – Мне эта идея пришла в голову сегодня утром в... в городе. Между прочим, как раз с похмелья мне в голову приходят совершенно гениальные идеи. Кимберли ни сном ни духом... Да ей и не надо забивать себе башку такими подробностями. Ее дело – ослепительно улыбаться и притворяться перед фотографами, что у нее вот-вот лифчик упадет. А деловые комбинации ей не по плечу, для этого есть пройдоха Билли Бат... Гляди! – он вытащил из портфеля целую пачку глянцевых номеров «Плейбоя», где на обложке красовалась великолепная Кимберли. – Ты говорил, не видел, вот, держи... Подумай потом, как наша девочка будет выглядеть в том же стиле, но на палубе «Русалки» в акваланге, с золотыми гинеями на ладошках... Точно тебе говорю, выгорит, это не дурацкий дом с привидениями!
Лаврик забрал у него один из журналов и принялся вдумчиво рассматривать, что вызвало у Мазура совершенно глупый приступ ревности. Тьфу ты, как она была хороша, раскованна и откровенна!
– Ну, балда?
– Билли, – вкрадчиво сказал Лаврик, с сожалением откладывая журнал. – А какой в этом наш интерес? Бизнес есть бизнес, парень, пока что игра идет в одни ворота...
– «Русалка» в полном вашем распоряжении.
– Маловато...
– Процент со всех денежек, что мы на той истории забашляем. Это только сначала придется платить журналистам, а потом уже нам начнут платить – за интервью, за рекламу... Мы обязательно сдерем с кого-нибудь за рекламу, за то, что Ким будет лопать именно эти шоколадки, носить именно эти часы, плавать на такой-то резиновой лодке, а не на сякой-то... В этом отношении у меня уже есть опыт: бижутерия, косметика, джинсы конкретных фирм, дело знакомое... Когда пойдут деньги – получить свой процент, без обмана! Да мало ли на чем еще можно будет заработать, я ж с вами делюсь предварительными наметками...
– Ну вот что, – сказал Лаврик решительно. – Это все прекрасно, Билли. Меня, во всяком случае, убеждает. Но такие дела не решаются с маху...
– Кто ж спорит!
– Сделаем так, – сказал Лаврик тоном акулы с Уолл-стрит. – Нам пора в море. А вечером, когда вернемся, мы с тобой сядем за бумаги – и вот тогда уже продумаем все железно, до тонкостей, так, чтобы выгода была обоюдной... Не налакаешься к тому времени, старина?
– Кто, я? Когда пахнет отличным проектом и деньгами? – Билли бешено огляделся и, уцапав свою бутылку, вмиг вылил ее содержимое в кухонную раковину. – Видал? Когда замаячат неплохие бабки и нешуточная выгода, Билли Бат становится трезвехоньким, как стеклышко!
– Отлично, – сказал Лаврик. – Вечером, значит, все обсудим... а сейчас, извини, нам с Джонни нужно потолковать. О деталях...
Двигаясь непринужденно, но решительно, он поднял Билли со стула, сунул ему в руку портфель и вмиг выпроводил за дверь, прежде чем Билли сообразил, что можно и сопротивляться. Мазур видел в окно, как мистер Бат шагает вверх по тропинке, то и дело спотыкаясь – поскольку полностью отрешен от реальности, машет руками в воздухе, определенно подсчитывая грядущие прибыли и возводя в уме убедительнейшие декорации для будущих триумфальных маршей...
– Истина, бывает, глаголет устами не только младенца, но и дурака, – сказал Лаврик.
– То есть?
– Нужно соглашаться немедленно.
Мазур молча вылупил на него глаза.
– Вот именно, – сказал Лаврик без улыбки, с сосредоточенным лицом. – Потому что в создавшихся условиях лучшего расклада для нас и не придумать. Если у нас, кроме «Черепахи», будет еще и «Русалка», мы разобьемся на две тройки, сможем обработать за день вдвое большую площадь... Учитывая, как поджимает время и начальство нервничает, идеальный вариант...
– Репортеры, – напомнил Мазур. – Наши рожи на пленке...
– Ну, это меня как раз не беспокоит, – отрезал Лаврик. – Все равно они не свалятся на голову немедленно. А пока они сюда доберутся, мы успеем как следует поработать... Да и потом нетрудно придумать что-нибудь, чтобы как можно реже попадать в кадр. Если напрячь извилины, можно выдумать что-нибудь, уж это ты мне предоставь... В общем, как ни крути, а выгоды для нас от этой похмельной идеи пока что гораздо больше, чем для твоей очаровательной знакомой... А вот, кстати, и она, у нас сегодня, такое впечатление, прием... Я тебя умоляю, спровадь ее побыстрее – в море пора...
Мазур посмотрел в окно. Оба фэбээровца уже торчали возле своей машины, а Ким, пройдя мимо них, словно мимо пустого места, уже поднималась на крыльцо. Постучала для приличия и тут же распахнула скрипучую дверь, влетела в кухню.
Лаврик старательно изобразил, будто обмер от восторга и изумления, узрев восходящую звезду вот так запросто – даже челюсть слегка отвисла, а в глазах горело столь искреннее восхищение и почтение, что Мазур мысленно сплюнул. Даже не глянув на него, Кимберли бросилась к Мазуру, форменным образом вцепилась:
– Джонни, ты живой?!
– А что со мной должно было случиться? – пожал он плечами.
И показал за спиной Лаврику кулак. Тот, судя по его шагам, ворчливо вышел из кухни – но, зная его, Мазур не сомневался, что подслушивать будет все равно – разумеется, в интересах дела.
– Господи... – она прижалась всем телом, вздрагивая. – Ко мне только что приходили два типа...
– Знаю, – сказал Мазур. – Из ФБР. Я с ними тоже перекинулся словечком...
Он посмотрел в окно – тип по имени Гас так и торчал возле машины, беззастенчиво пялясь на них с легкой улыбочкой. Мазур послал ему яростный взгляд. Фэбээровец, нахально ухмыляясь, поднял большой палец, подмигнул, но все же сел в машину, и она укатила в сторону центра.
– Значит, ты уже знаешь?
– Про что?
– Про этого мерзавца, Аугусто...
– А что там с ним? – спросил Мазур серьезно. – Они мне ничего не рассказали толком, разве что задали кучу дурацких вопросов...
Кимберли подняла голову, заглянула ему в лицо:
– Оказывается, он террорист! Какие-то фронты, то ли боливийские, то ли колумбийские... В общем, откуда-то оттуда... Они мне долго мотали душу, потом все же соизволили рассказать, когда я им втолковала, что знакома с ним всего день, что познакомилась чисто случайно... Фронт национального освобождения... коммунистического протеста... в общем, что-то такое.
– Н-да, – сказал Мазур. – То-то он мне показался серьезным мальчиком, ничуть не похожим на бизнесмена... А это точно, никакой ошибки?
– Ни малейшей! Они меня особо предупредили, что следует быть осторожной... Джонни! А если они вчера собирались меня похитить? Они же вечно хватают в заложники известных людей...
– Глупости, – сказал Мазур.
А про себя подумал, что догадка не такая уж глупая. Во всяком случае, имеющая право на существование. Трое с трещотками под полой, которых Аугусто неизвестно зачем притащил с собой на мирный прием...
– А если они вернутся? Эти двое говорят, что вряд ли, но я боюсь... Хотела вообще отсюда уехать, но Билли твердит, что у него какой-то грандиозный проект и ты вроде бы в курсе... Что мы обязаны тут остаться... В чем дело?
– У Билли, кажется, и в самом деле родилась неплохая идея, – взвешивая слова, сказал Мазур. – Совсем недурная...
– Значит, мне и дальше тут торчать?
– Боюсь, придется...
Она прижималась всем телом и вздрагивала так, что ни о каком притворстве речи вроде бы не шло.
– Джонни, – тихо сказала она Мазуру на ухо. – А может, вы ко мне переберетесь? В этом чертовом особняке можно целую армию расквартировать. Я боюсь, честно. Матросы – растяпы, капитан Монро – уже старик, от Билли в случае чего не будет никакого толку. А ты с ними справился как в кино... И револьвер, что ты у него забрал, так и лежит у меня в спальне... И твои друзья производят впечатление надежных ребят... От тебя такая уверенность идет...
Вот и объясни ей, что он не волк-одиночка, а марионетка, которую дергают за невероятно длинные, невидимые миру нити...
Он оцепенел от жгучей неловкости и бессильной злости непонятно на кого.
За спиной громко кашлянул Лаврик, ухитрившийся, оказывается, просочиться в кухню, и они отодвинулись друг от друга.
Чертов особист, ухмыляясь как ни в чем не бывало, протягивал ей красочный журнал и авторучку:
– Мисс Стентон, не черкнете ли?
Кимберли чисто машинальным движением взяла у него то и другое, вывела замысловатый красивый росчерк поперек белой обложки, вернула, не глядя, вновь уставилась на Мазура с немой мольбой.
– Извините, я тут кое-что слышал краем уха... – сказал Лаврик, бесцеремонно торча рядом. – Вы громко говорили... Джонни, а ведь это идея! В самом деле, для нас нет особой разницы, где жить? Я бы на твоем месте пошел навстречу девушке... У нас и карабин на «Черепахе» валяется...
Ее лицо вспыхнуло нешуточной надеждой:
– Джонни...
Лаврик, оказавшись у нее за спиной, подавал Мазуру выразительные, утвердительные жесты.
– Так и сделаем, – сказал Мазур.
Она просияла.
– Кстати, о безопасности... – сказал Лаврик. – Мисс Кимберли, а почему бы вам не отправиться с нами на «Черепахе»? Будете под надежным присмотром, мы ребята решительные и сможем надавать по роже любому колумбийскому террористу... Джонни вас приглашает, он просто не осмеливался предложить... Он у нас застенчивый, несмотря на бурную биографию ловца удачи.
– В самом деле, Ким... – неловко сказал Мазур.
– Мы как раз собираемся в море, – сказал Лаврик. – Если твердо хотите с нами, переоденьтесь быстренько – джинсы какие-нибудь, куртку... Времени мало.
Кимберли, уже успокоившаяся, громко чмокнула Мазура в щеку и выбежала, крикнув, что она мигом.
– Интересная штука – жизнь, – меланхолично сказал Лаврик. – Разрешил я, но чмокают-то тебя... – он посмотрел на украшенный красивым автографом «Плейбой». – И ведь никто мне дома не поверит, что она сама расписалась... А впрочем, и не увидит никто, так что и хвастаться не придется... Что ты на меня смотришь столь задумчиво, прямо-таки философски?
– Да вот думаю, благодетель, в ножки тебе поклониться или литра будет достаточно...
– Литра будет достаточно, – кивнул Лаврик. – Какой из меня благодетель, я просто-напросто стараюсь выжать из ситуации максимум удобств...
– Это я уже понял, – сказал Мазур. – Сроду не замечал за тобой альтруизма и сентиментальности...
– Этот домик на холме во многих отношениях предпочтительнее нашей хибары – незаметно не подкрадешься, под окном не примостишься с подслушкой... – Лаврик жестко улыбнулся. – И если эта милая компания с «Русалки» все же, прости, подстава, то лучше обитать с ней бок о бок, в ее же собственном логове... Не смотри на меня так. Ты мальчик взрослый, прекрасно знаешь, какие бывают коллизии... А?
– Знаю, – сказал Мазур, глядя в сторону.
Лаврик ухмыльнулся:
– А все же умеешь ты устраиваться, черт тебя побери! Для тебя единственного будет совмещение приятного с полезным... – он смахнул улыбку с лица, как паутину со стены. – Но ты уж, пожалуйста, расшибись в лепешку...
– Спасибо, что напомнил, – сказал Мазур сердито. – А я совсем уж было собрался плюнуть на все и залечь на солнышке с бутылем пива, а то и в ближайшем посольстве убежища просить...
– Извини. На нервах все...
– У меня тоже нервы, – сказал Мазур почти бесстрастно. – В конце-то концов, я тут старшой, и мне при неудаче достанется даже поболее, чем тебе...
– Ну, девка! – с восхищением воскликнул Лаврик. – Это и есть твой трофей?
– Ага, – сказал Мазур.
Кимберли вприпрыжку неслась вниз по тропинке, уже в джинсах и непромокаемой куртке поверх футболки. В руке она держала револьвер Аугусто, совершенно буднично, за ствол, размахивая им, словно дамской сумочкой. Очевидно, решила, что Мазуру он непременно пригодится.
– Черт, – сказал Лаврик. – А ведь это уже не прием – паломничество какое-то...
В распахнутую дверь Мазур тоже теперь видел, что к их домику почти бегом направляются соседи по столику во «Флибустьерской гавани», партнеры по покеру – лорд Шелтон и Дюфре. Англичанин запыхался и выглядел чертовски озабоченным, лягушатник сохранял обычную свою унылую невозмутимость, но тоже поспешал.
А за их спинами, на узкой не мощеной улочке, Мазур вдруг увидел всю свою армию в полном составе – и Пешего-Лешего, и Крошку Пашу, и Мозговитого, и Викинга. Все четверо были нагружены казенным имуществом – аквалангами и сопутствующим снаряжением.
Ничего не понимая, Мазур вышел на крыльцо. Заслонил спиной Ким от лорда с Дюфре, побыстрее отобрал револьвер и спрятал его с глаз долой во внутренний карман ее курточки, чтобы не светить оружие при случайных людях – сам-то он до сих пор щеголял в плавках.
Лорд Шелтон закричал еще издали:
– Джонни, вы что, ничего не знаете?
– О чем? – пожал плечами Мазур.
– Включите радио! У вас есть радио?
– Был где-то транзистор...
– Так-так-так... – тихо, с недобрым лицом сказал Лаврик, оборачиваясь к морю.
Мазур повернул голову. Вторая очередь, автоматная, отдаленная, прозвучала еще четче первой, и почти сразу же в той стороне с гулким звоном разорвалась граната.
Глава пятая
Развлечения вместо работы
На чердаке было невероятно пыльно и грязно – его-то никто и не подумал прибрать. Ломаная мебель, какие-то коробки и ящики, непонятные предметы вовсе уж причудливых очертаний – все это за многие десятилетия покрылось слоем пыли в три пальца и оказалось заплетено густой паутиной здешних пауков: а они, между прочим, мало того, что чертовски трудолюбивые, так еще и размером чуть ли не с грецкий орех, так что паутина получилась соответствующая. Из инструктажа, касавшегося многих мельчайших деталей того быта, посреди которого пришлось на сей раз трудиться, Мазур твердо помнил, что пауки тут не ядовитые.
И все равно, приятного мало – пока он сидел у чердачного высокого окна на расчищенном от пыли и паучьих сетей пятачке, членистоногие аборигены, в жизни не пуганые человеком и потому плохо себе представлявшие, что это за ходячая гора, разгуливали вокруг с полной непринужденностью, карабкались на туфли и штанины. Мазур терпел, временами смахивая наиболее наглых. Во время своих странствий он встречал живность и омерзительнее, и опаснее. Брезгливость ему в профессиональных целях давным-давно отшибли напрочь. Возникни такая нужда, он в момент набрал бы пару пригоршней пауков и, приготовив должным образом, сожрал бы к чертовой матери без всякого восторга, но и без позывов к рвоте. Всякое приходилось жрать, когда нормальной пищи нормальных людей не было на десяток верст в округе...
Примостившись на старом сундуке, окованном толстенными железными полосами, он внимательно наблюдал в бинокль за акваторией. Бинокль был старый-престарый, купленный третьего дня за пятерку на местном завале – конусовидные бронзовые трубки со стершейся черной краской, вокруг одного окуляра выпуклые буквы FOURNISSEUR DE MINISTERE DE LA GUERRE, вокруг другого – A. BARDOU-PARIS.
Со своими микроскопическими познаниями во французском Мазур совершенно не представлял, что такое «FOURNISSEUR», но все остальное понял прекрасно. Надо полагать, стандартный армейский образец, судя по антикварному виду, даже не времен Первой мировой, а пораньше.
Читать бесплатно другие книги:
