Разведывательно-диверсионная группа. «Бандера» Негривода Андрей
– Я! – отозвался еще один «аксакал», ефрейтор, вместо которого сегодня в тройке Лиса работал Сашка.
– Гриня. Ты со своей «тройкой» держишь нашу спину непосредственно в кишлаке.
– Есть!
– Бандера, Гусь – со мной!
– Есть! – ответил Сашка.
– Есть! – ответил самый «старый» член группы, отбегавший по этим горам вместе с Лисом уже почти полтора года и награжденный двумя медалями «За отвагу» старшина Гусейнов, который через пару месяцев, весной, уже готовился уходить на дембель в свой родной Баку.
Маленький, жилистый, он был похож на ртуть! Все в руках Гуся «горело» и постоянно перемещалось, будь то автомат, нож или даже кружка из солдатской столовой! Неугомонный, неуловимый и непобедимый... До того момента, пока в группе не появился Бандера...
– Значит, так, бойцы... Пятнадцать минут на спуск к кишлаку, столько же на возвращение, и десять минут на поиски «языка»! Здесь место сбора всей группы! Контрольное время сбора – 23.30... Если что-то пойдет не так – Вака, Гриня, это касается вас и ваших людей, – ждать еще полчаса... В 0.00 группа должна начать отход в сторону Гардеза!
– Лис!..
– Это приказ!.. Все! Сверим часы – 22.50!
– Есть!
– Есть!
– Отлично... Ну... Тогда, с богом, разведчики... Начинаем движение!..
- ...«Тишина, и в жопе ветка —
- впереди ползет разведка!»...
Ну и пусть себе смеются! Настоящие разведчики-то понимают, что так могут говорить только те, кто не только никогда в своей жизни не ходил в свободный поиск, но даже и близко не имеет себе представления, что это вообще такое!..
Возможности спуска к Ахундхейлю были разведаны еще сутки назад, а потому и сам спуск группы не занял больше той четверти часа, которую выделил на это дело Лис. А дальше... Дальше начиналось именно оно, таинство, действо, искусство разведки...
...Перво-наперво двум «тройкам» надо было проскочить мимо большого стационарного поста на окраине кишлака.
Он был сложен из базальтовых булыжников и похож на большой колодец, метра три в диаметре. Человек, если он стоял во весь рост внутри этого «колодца», мог бы быть прикрыт камнями по самые плечи. Но стоять так при нападении на кишлак не было никакой нужды, потому что в стенках «колодца» имелись продолговатые горизонтальные бойницы – отстреливаться от супостатов можно было и не высовываясь. Да и вообще следить за подступами... В общем – дот! Долговременная огневая точка!..
Да вот только сегодня этого никто не делал! А на кой хрен?! Кто рискнет здесь, в горах, вдали от дорог и вообще цивилизации, напасть на кишлак, в котором собралось сегодня в одну кучу около двух сотен боевиков-моджахедов?! Он что, сумасшедший? Да не родился еще такой смельчак! А потому и незачем напрягать зрение и напрягаться самому! Что за глупости такие?!.
Внутри поста, в маленьком, не больше метра в диаметре, втором каменном «колодце», тлели, мерцали малиновым светом догоравшие угли. Тысячелетний опыт... Такой костер, если его протопить хорошенько, накалял камни, и они держали тепло больше восьми часов!..
Вокруг костра сидели и лежали в странных позах четверо юных «душариков» с «АКМами» в обнимку, а из самого поста, через небольшую «калитку», наружу разил ядреный, сладковато-терпкий запах «афганки»...
Гусь, который первым подобрался к «колодцу», на долю секунды заглянул внутрь, но этого времени ему хватило, чтобы сразу же оценить обстановку внутри. Он обернулся к Лису, который был в трех метрах позади, постучал указательным пальцем по своему виску, потом ткнул пальцем в небо и беззвучно, одними губами, произнес:
– Жопа!..
Витушкин только показал в ответ большой палец, мол, понятно... А дальше пошла беглая «распальцовка».
«Тройка» Грини теперь оставалась в районе «колодца» прикрывать отсюда работу в кишлаке основной «тройки захвата». Причем Лис, ко всему прочему, приказал после окончания операции и отхода всей группы поставить на «калитке» этого поста «растяжечку» из «Ф-1». Так, на всякий случай... Да и вообще... Почему бы не уменьшить численность «духов» на десяток рыл, если есть такая возможность?..
Сам же Витушкин, вместе с Гусем и Бандерой, стал крадучись пробираться к дувалу «богатого дома»... И большим счастьем, большим везением было для них не только сейчас, а вообще всегда то, что афганцы так и не научились пользоваться собаками. Ну, не любили они их! Хотя, странное дело, но их соседи, таджики, в Горном Бадахшане, такие же мусульмане, кстати сказать, больших лохматых собак использовали в своем хозяйстве на полную катушку! Огромные свирепые туркменские алабаи, размером со среднего медведя, не боялись ни холода, ни жары и с упоением охраняли от волков отары овец, а от незваных чужаков – дома своих хозяев! Да и на Кавказе эту же службу несли общеизвестные монстры – кавказские овчарки... А вот у афганских племен эти людские помощники почему-то никогда не были в чести. Не прижились...
– Входим... – только и сказал Лис шепотом, когда они через три минуты уже стояли по обе стороны калитки. – Три минуты – и отход к «колодцу»! Начали!
Дом-пещера местного «господина» был довольно странным, если это выражение вообще здесь применимо!.. Все было облагорожено и «благоустроено» по максимуму, который только можно придумать здесь, высоко в горах... В этом доме было несколько природных залов и галерей, соединенных между собой довольно узкими проходами. И здесь было по-настоящему тепло! В каждой из «комнат» был выложен из камней «колодец»-печка, а в самом первом от входа зале целых три, в виде большого треугольника. «Комнат» было восемь, ну, по крайней мере, это были те комнаты, которые успели проверить разведчики, и в каждой в «камине» тлели неверным малиновым мерцанием угли... Потому-то и освещения никакого было не нужно – света от углей было вполне достаточно...
Везде в этом «доме», на полу, на стенах, на довольно искусно сработанных низеньких кушетках, лежали богатые шерстяные ковры. Стояли низенькие столики, на которых угадывались остатки богатого дастархана, и... Запах! Густой, как сметана, насыщенный запах пота, шерсти и гашиша...
«...Твою мать! Да тут больше трех минут и находиться-то нельзя! – подумал тогда Сашка. – Тут от одного этого духа можно обалдеть напрочь!..»
Он посмотрел на Лиса, который тоже не собирался здесь задерживаться и уже распределил между ними направления поиска. Из «гостиной» с тремя печками в глубь скалы вели четыре коридора. Сашке достался правый, Гусю – левый, а сам Лис собирался проверить два центральных. Он махнул рукой и исчез в одном из проходов.
«...Ладно! Пойдем посмотрим, шо там есть!..»
Бандера, ступая мягко, словно кот, прошел метров пять, когда уткнулся в «перекресток». Он осмотрелся по сторонам и увидел слева, метрах в шести-семи, на стене коридора мерцающие малиновые сполохи. Точно такие же были и справа, только немного поближе, метрах в трех. И слева, и справа были «комнаты», в которых тлели угли... И он, не задумываясь ни на секунду, пошел к дальним сполохам...
То, что он увидел в этой дальней «комнате», врезалось в его память на всю оставшуюся жизнь!..
Она была довольно богато, даже роскошно, убрана. Ковры, столики... А у дальней стены была огромная тахта на низеньких резных ножках и под шелковым балдахином... Угли здесь еще давали небольшие язычки огня, а потому и было все видно абсолютно отчетливо...
Здоровенный «дух», ну, может, всего чуть-чуть поменьше самого Бандеры, с совершенно лысой башкой, но окладистой седой бородой, лет пятидесяти, никак не меньше, был абсолютно гол... По его спине и бедрам струились большие капли пота, а он сам... Скорее всего он и сам-то, после доброй порции чилима, не соображал, что вокруг него происходит, и что он делает, потому что глаза его были полуприкрыты, а весь его вид говорил о том, что этот «душара» сейчас не здесь, а в «райских садах»... Да только...
Вторым «действующим лицом» здесь была девочка-афганка... Лет тринадцати, не больше!.. Совершенно голая, какая-то совсем уж миниатюрная, с разбросанными по подушкам смоляными волосами, она стояла в позе «оленихи, пьющей воду из ручья», и «исполняла долг» «афганского гостеприимства»... И было видно, что исполняет она его уже довольно долго, потому что ее отсутствующий взгляд не выражал уже ничего. То есть совсем ничего!.. Сашка даже испугался на секунду, а не мумия ли это, вообще...
По внутренним сторонам ее бледных бедер скупыми струйками стекала кровь, а девчушка только дергалась туда-обратно, влекомая движениями «старого козла»...
«...Мама дорогая! Да она ж тебе во внучки годится!..»
Движения «духа» были мощные, даже какие-то размашистые, но при этом очень неторопливые, что называется «с чувством, с толком, с расстановкой»... Он иногда даже «выскакивал» из девчонки наружу, а потом, весь окровавленный, «возвращался обратно»... И все это блядство происходило в абсолютной тишине!..
«...Что ж ты делаешь-то, скотина! – ужаснулся Бандера, оценив моджахеда „по достоинству“. – Ты ж ей все внутренности уже разорвал, тварь! Тебе бы только коров да кобыл таким „агрегатом“ пялить! Ты ж ее убьешь, сволочь! Ублюдок обкуренный!..»
И сердце Бандеры не выдержало, дрогнуло...
Он метнулся к «духу», схватил его голову двумя руками, за бороду и затылок, и резко, что было силы, крутанул в сторону.
– Хр-рум-с! – Мощно хрустнули сломанные шейные позвонки.
И здоровенный голый пятидесятилетний детина, весь окровавленный ниже пояса, не издав ни единого звука, повалился замертво на пол...
– Рахмат[16] ... – еле слышно пролепетала обессиленная, полуживая девочка.
Бандера приложил указательный палец к своим губам, давая понять изнасилованной девчонке, чтобы она молчала, а сам метнул взгляд направо-налево... На шикарном, с золотыми кисточками, большом пуфике валялись вещи «духа», а на полу «АКМ» и... Серебряные, с золотыми инкрустациями, отделанные рубинами ножны, в которых покоился до поры большой ятаган...
«...Щас я!.. Подожди, соплюшка!.. Я щас!..»
Сашка схватил ятаган, потом богатый стеганый халат «духа» и полоснул по нему острым, как бритва, клинком дамасской стали... Потом подскочил к девочке, которая теперь лежала на боку, схватил ее за щиколотку и резко поднял ногу вверх, открывая ее «измочаленное», окровавленное лоно...
Она дернулась было, думая, что сейчас все повторится снова, но...
Сашка сунул ей между ног довольно большой пук хлопка, добытого из халата «духа», а потом вернул ее ногу в прежнее состояние...
И девочка поняла... И опять еле слышно прошептала:
– Рахмат[17] ... – и заплакала беззвучно...
Бандера погладил ее по голове и еще раз приложил палец к своим губам...
«...Держись, дуреха!.. – подумал Сашка. – Извини, мне некогда!..»
Он посмотрел с огромным сожалением на это несчастное создание, сунул ножны с ятаганом себе за пояс, улыбнулся девчонке и исчез, как большое привидение, в темноте коридора...
«...Это была комната для „дорогого“ гостя... Значит, хозяин рядом!..»
Бандера оказался прав – «комната» хозяина была рядом. Та, вторая, направо от «перекрестка»...
И, видимо, «хозяин» что-то услышал все же, потому что они столкнулись «на пороге»...
«Хозяин» скорее всего тоже все еще находился в «райских садах», потому что, увидев Сашку, он только протянул левую руку, чтобы пощупать и понять, «что же это такое бродит по его дому среди ночи без его на то позволения»...
А Саня... Санька не растерялся!..
Он схватил «хозяина Ахундхейля» за черную курчавую бороду, резко рванул ее вверх, оголяя шею, и долбанул от всей души своим правым кулачищем под подбородок... «Дух» не улетел внутрь своей пещеры только потому, что Бандера крепко держал его за бороду!.. Он просто в один миг превратился в нечто, похожее на тряпичную куклу, и осел перед Бандерой на колени...
«...Пойдем „домой“, сучий потрох!.. К Чижику, в бригаду!..»
«Хозяин Ахундхейля» оказался на редкость щуплым, даже плюгавым, мужичком! В этом теле, которое Сашка без малейшего усилия взгромоздил на свое плечо, и было-то килограмм шестьдесят от силы, а может, и того меньше!..
«...Опаздываю, бля! Опаздываю!..»
Он выскочил в «гостиную» в тот момент, когда Лис уже начал «распальцовываться» с Гусем, распределяя роли, для того чтобы идти выручать Бандеру в его коридор...
– Четыре минуты, «замок»! – прошипел с негодованием Лис. – Будешь наказан! Кто это?
– Он самый! – ответил едва слышным шепотом Сашка.
– Добро!.. Уходим!..
...До «колодца» поста они добежали сторожась за полторы минуты... Потом была «срочная эвакуация» к месту общего сбора группы... Они опоздали всего на одну минуту!..
...А потом был марш-бросок по склонам хребта Сафедкох...
На пределе сил, под нескончаемым снегопадом...
...23 января, 11.50
– Стой, группа! – подал команду Лис.
Они шли ускоренным маршем уже почти двенадцать часов, и все это время Бандера нес на своем плече пленника...
Был, по правде говоря, момент еще ночью, когда он пришел в себя и попытался закричать... Ему тут же всунули в рот заготовленный заранее кляп, связали руки и попытались «запустить своим ходом». Только «хозяин», понимая, что время работает на него, сделал все, что мог, чтобы задержать разведчиков. Он брыкался, как жеребец, падал на спину и даже пытался убежать!.. А когда Сашка опять взвалил этого тщедушного мужичка себе на плечо, то тот даже попытался его укусить!.. Короче говоря, все это закончилось тем, что Саня опять его схватил за бороду и шарахнул «душевным» таким апперкотом под подбородок, выводя строптивого «духа» в состояние грога... Потом это повторилось еще два раза за ночь, пока совершенно оглушенный «хозяин» не понял, что ему лучше смириться, остепениться и вести себя подобающим образом... Нет! Идти сам он все равно отказывался, но теперь, по крайней мере, не брыкался у Бандеры на плече, а вел себя смиренно, так, словно тот баран, которого вели на заклание... И Сашка опять превратился во вьючное животное... Так прошло 12 часов!..
– Оторвались? – Лис обратился к Гусю.
– Кажется, да...
– Ладно... Время связи с Чижиком через десять минут... Все, хватит бегать! Вызываем «вертушку»! Здесь для нее и место приличное...
Они находились на так называемой «столовой горе». Это был один из отрогов горного хребта Сафедкох, но!.. Его вершина была абсолютно плоской! Будто кто-то взял да и срезал огромным ножом остроконечный пик... Вершина представляла собой довольно высокую гору, но на самой ее верхушке была довольно ровная, плоская площадка метров в тридцать в диаметре – для любого вертолета вполне достаточная, чтобы приземлиться и принять на борт разведчиков Лиса!.. Да и оборонять ее было довольно просто – склоны этой «горки» были довольно круты, и подходов для атаки было по-настоящему только два – тот, откуда они сюда пришли, и второй, по которому они должны бы были идти дальше вдоль горного хребта... Только... А имело ли смысл? Снегопад к этому времени превратился в легкую снежную пыль, погода летная, а до Гардеза всего-то километров сорок!.. «Вертушкам» добраться до этого места сегодня – раз плюнуть, при их-то полетной скорости! Час, полтора, и Лис уже может докладывать Чижику результаты поиска в штабе бригады... Именно поэтому-то Витушкин и не стал мудрствовать, выйдя на связь с командиром и дав ему координаты группы...
– Так! Ждем «Карлсонов» из бригады! – проговорил старший прапорщик, отложив в сторону «переговорник» рации, и обернулся к Сашке со свирепым взглядом. – А теперь ты, «замок», расскажи-ка мне, будь так добр, почему ты задержался и подставил под угрозу всю свою «тройку», а значит, и всю группу в целом, и как ты этого красавца прихватил!..
– Да, в общем...
Через пять минут вся группа знала абсолютно все, мельчайшие подробности Сашкиных «пещерных приключений»... Да еще, ко всему прочему, он приусугубил к рассказу трофейный ятаган, выложив его на всеобщее обозрение...
Разведчики молчали, совершенно ошарашенные этими подробностями, минут пять, «переваривая» услышанное, когда первым из всех «прорезался» Гусь. Его горячая кавказская кровь и сейчас забурлила, закипела первой:
– Я тыбэ и так уважял, Сашя, кагда ты мине в спортзалэ уложил на кавер! А тыперь ты мине савсэм брат стал!.. Ты настаящий джигит, да! Так сдэлал, да!!! – Анвар горячился, а все улыбались, потому что понимали, что он по-своему выражает сейчас общее мнение. – Жал, нэ я там бил! Так же сдэлал би, да!!! Маладэц!!! И «язик» сумэл взят, и шякала наказат! Э!!! Приезжай ка мне в Баку, да! Всигда мой дом – твой дом! Всэм друзиям скажу, с каким джигитом служил! Вэс Баку тибэ уважят будэт – я сказал, да!!!
Гусь продолжал горячиться, только теперь он говорил что-то вполголоса на родном, азербайджанском...
И «слово взял» Лис:
– В общем, понятно, «младшой»... Хорошо сработал!.. А главное – в одиночку!.. Это твой самый первый «язык», и думается мне, что далеко не последний... М-мда-а... Не зря, видать, я «над тобой трудился»... Уникум... И не зря мы с Анваром тебя в пещере лишнюю минуту ждали... – Он потеребил пальцами свою бороду. – Значит, так!.. Отставить взыскание за опоздание!..
– Есть! – ответил Сашка.
– И за тот камешек, что ты бросал на пост, тоже – отставить!..
– Есть! – ответил Бандера еще раз и улыбнулся.
А Лис продолжал тем временем:
– Значит, так поступим... По прибытии в бригаду мной будет написан рапорт командиру... Буду ходатайствовать о присвоении тебе очередного звания «сержант», и... медали «За боевые заслуги»...
– А-а!!! Маладэц, камандыр! – взорвался Гусь. – Правильна сказал, да! Так нада, да! Так правильна!!!
– ...И еще... Это уже от себя лично, Бандера... Попрошу командира помочь тебе в той твоей «личной просьбе», насчет лейтенанта!..
И Сашка опять залился стыдливым румянцем.
– Какой лэтэнант, э?!! Что сказал? Иво награждать нада!
– Бандера знает... – ответил Лис и улыбнулся...
А через полтора часа их вместе с пленным сняли со «столовой горы»...
На эвакуацию разведгруппы прилетел «Ми-8», прикрываемый двумя «крокодилами», только все эти меры предосторожности не понадобились – «духов» поблизости не было! Ими даже и «не пахло»!..
30 января 1984 г. Гардез. Бригада.
«...Горько, Сашка и Оксанка! Горько!..»
...Они сидели в офицерской столовой, во главе длинного, составленного из нескольких, стола, и были счастливы. Молодые, красивые и совершенно счастливые...
...Комбриг Чижик, после доклада Лиса о результатах поиска и рассказа о личных делах своего «замка» Сашки Черного, дал свое «добро» на свадьбу. Вообще-то это было не принято. Да что там! Это вообще был единственный случай в бригаде, если не во всем Афгане! Но... Чижик был офицером мудрым и справедливым и решил не препятствовать. Ведь если есть правила, то всегда могут найтись такие причины, которые станут исключением из этих правил!..
30 января, в 11.00, их росписи, Александра Черного и Оксаны Задорожной, а с этого дня тоже Черной, засвидетельствовал в своем кабинете майор, особист бригады, в присутствии Чижика, Пьяного и, конечно же, Лиса, куда уж без него теперь-то!..
А уже в 13.00 их ждал праздничный обед...
Чижик даже разрешил выпить по 100 грамм, за счастье молодых, а сам – вот это уже было настоящей загадкой или даже чудом – вручил им целых три бутылки настоящего «Советского шампанского»:
– Одну сейчас можете «раздавить», дети мои! – сказал он, улыбаясь, менторским тоном. – Вторую – на рождение ребенка, а третью – на годовщину свадьбы! Так положено по традиции!..
А потом комбрига срочно вызвали в штаб... Служба есть служба!..
А взвод Лиса продолжал «гулять» на свадьбе. Правда, здесь были не только разведчики. Сюда были приглашены практически все офицеры и прапорщики батальона Пьяного, здесь же были и подруги Оксаны, врачи и медсестры из медсанбата... В общем, человек пятьдесят набралось!.. Отсутствовали на этой свадьбе только комбат подполковник Наливайко и сам комбриг подполковник Чижик...
– Жаль, начальства нет! – проговорил Сашка вполголоса, обратившись к «посаженому отцу невесты» Лису.
– Придут, «замок»! Не сомневайся! Что-то там, видать, в штабе происходит... Вон, бригадного особиста, что вас расписывал, тоже нет!.. Придут! Куда денутся? Такое событие! Они же тоже люди, хоть и при больших должностях! Придут!..
Витушкин, как всегда, оказался прав – офицеры появились на свадьбе около 3 часов дня... Но что-то странное было в их лицах и взглядах! Что-то такое, что... В общем, всем сразу же стало ясно, что что-то случилось! Но это «что-то» не вызвало всеобщей «тревоги» в бригаде, а значит... Да хрен его знает, что все это могло значить! Все просто терялись в догадках!..
А старшие офицеры, со странными выражениями лиц, уселись тем временем за стол, и... Слово взял Чижик:
– Когда вы, товарищ лейтенант, должны отбыть в Союз? – обратился он к Оксане.
О причинах ее возвращения теперь уже, с легкой руки Лиса, знали многие... Оксана сначала, было дело, очень смущалась, даже пряталась от всех в своей комнатушке общежития. Но!.. Когда стало известно, что командир бригады дал «добро» на свадьбу, вот тогда-то она и расцвела, словно бутон розы распустился! Теперь она ходила по гарнизону с гордо поднятой головой и вся аж светилась от счастья!
– Из Кабула плановый рейс на Ташкент 4 февраля, товарищ подполковник... – ответила Оксана, смело глядя командиру в глаза.
– Сергей Николаевич...
– Что? – не поняла девушка.
– Меня зовут – Сергей Николаевич!.. Запомнишь?
– Конечно... – засмущалась Оксана. – Товарищ... Сергей Николаевич.
– Отлично!.. А у тебя, младший сержант, когда день рождения? – теперь он обращался к Бандере.
– 12 февраля, товарищ подполковник! – ответил Сашка «по Уставу», ему-то пока никто не давал разрешения на «имя-отчество».
– Та-ак!!! Ясно!..
Чижик почему-то посмотрел на особиста, потом на комбата, а те, словно давая ему свое согласие на что-то, вдруг, совершенно неожиданно для всех, заулыбались, да так, что «от уха до уха»...
– Прошу внимания, товарищи офицеры! – повысил голос комбриг, призывая присутствующих к тишине. – Только что в штабе бригады у нас состоялся разговор со «старейшинами» племени Джадран... Парламентеры прибыли!..
От этого известия над праздничным свадебным столом повисла такая тишина, что, наверное, было слышно, как сидящая на стекле муха барабанит по нему своими лапками...
А Чижик тем временем продолжал:
– О том, как сработала в свободном поиске неделю назад группа старшего прапорщика Витушкина, наверняка знают все присутствующие, а также и о том, кто персонально взял пленного... – Подполковник посмотрел на Бандеру, а он почему-то опустил глаза. – Да ты не смущайся, Александр, не смущайся!.. Сделал ты все правильно и очень профессионально! Чувствуется «школа Лиса»!.. Сложность была в том, что этот пленный за всю прошедшую неделю так и не сказал ничего толкового... Даже своего имени... Но в гарнизоне Гардеза все обратили внимание на то, что всю эту неделю не было ни одного нападения на наши колонны!..
– Эт точно! – произнес особист.
– ...Так вот! По поводу парламентеров... Старейшины племени Джадран вышли с предложением... А суть его такова... Неделю назад в кишлаке Ахундхейль они обнаружили мертвым главу своего племени, предводителя, так сказать, Ахмада Мохаметдина Сого...
– Фью-фью-фью! – присвистнул кто-то за столом.
И немудрено!.. Это имя было известно не только офицерам, но и солдатам! И не только в Гардезе, но и в Хосте, и в Газни, и даже в Джелалабаде!.. «Полевой командир», «бригадный генерал» Ахмад Сого, был одним из самых к тому времени одиозных личностей среди афганских моджахедов и имел «вес» в этих местах ничуть не меньший, чем Ахмад-Шах Масуд в Панджшере, или «генерал» Рашид Дустум на севере, в Бадахшане!..
– ...По традиции племени... – продолжал тем временем Чижик, – его место должен занять его сын – Гульметдин Ахмади Сого! Личность тоже довольно известная и одиозная!.. Так вот! Гульметдин Сого, по заверению «старейшин» племени, бесследно исчез из Ахундхейля в ночь смерти его отца, Ахмада Сого...
Теперь на Бандеру уставились абсолютно все присутствующие! Даже Лис, который до сегодняшнего дня не знал, что за «языка» они притащили в бригаду! Не говоря уже о Сашкиной невесте Оксане!..
– Саша! Что происходит?
– Я тебе потом расскажу, дочка... – тронул ее за плечо Лис и улыбнулся. – Давай-ка сейчас командира дослушаем... Ты же еще в армии, а здесь перебивать старших по званию не положено!..
Улыбнулся на это замечание и комбриг, а потом заговорил снова:
– «Старейшины» сообщили, что их недельные поиски увенчались все же успехом, и теперь они уверены, что Гульметдин Сого находится у нас, в Гардезе... Товарищем майором, – Чижик кивнул на особиста, – между ними была проведена очная ставка, которая и подтвердила предположения парламентеров – «полевой командир» и тоже, кстати говоря, «генерал» Гульметдин Сого находится у нас!.. Дальше «старейшины» вышли с предложением: мы отпускаем восвояси их «вожака племени», а они, в свою очередь, объявляют нам «перемирие», обязуясь больше не нападать на наши колонны, гарнизоны и отдельных военнослужащих в зоне «их влияния» – от гор Султан-Сахиб и родника Дарахти-Кадж на севере, до горного хребта Казекандавгар, что на юге, по которому практически проходит граница с Пакистаном... В этот огромнейший район входят и хребет Сафедкох, и Джадранский хребет... В общем и целом, это что-то около двухсот километров территории, на которых находятся наши гарнизоны в Бараки, в Гардезе и в Хосте!.. Вот так!..
Молчание было гробовое!..
– А теперь я хочу сообщить еще несколько новостей! – Подполковник полез во внутренний карман и извлек из него сложенный вчетверо листок бумаги. – Мною подписан приказ... Во-первых, младший сержант Черный!..
Было понятно, что это уже некая «официальная часть», а потому Бандера вскочил со стула и встал по стойке смирно:
– Я!
Встал и подполковник:
– За умелые действия в сложной боевой обстановке! За проявленные высокопрофессиональные качества советского солдата! За смелость и решительность!.. Вам присвоено очередное воинское звание «сержант»!
– Служу Советскому Союзу! – гаркнул Сашка во все свое луженое горло.
– Оглушил совсем!.. – поморщился Чижик и улыбнулся. – Далее... Мною уже сегодня было написано представление командованию о награждении сержанта Черного медалью «За отвагу» за проведенную в кишлаке Ахундхейль разведывательную операцию...
– Служу Советскому Союзу! – гаркнул еще раз Бандера.
– Рано еще, сержант... Посмотрим еще, что командование решит...
– Разрешите вопрос, товарищ подполковник! – проговорил Сашка.
– Спрашивай, сержант!
– А «старейшины» не говорили, что с той девочкой?..
Комбриг посмотрел на Бандеру странным взглядом, но за него ответил майор-особист:
– С ней не все просто, сержант... Парламентеры сказали, что она нарушила законы шариата, когда позволила гяуру[18]на своих глазах убить правоверного мусульманина и не позвала на помощь других правоверных, да еще и сам приняла от него помощь... По их законам, Гюльбахар Сого будет отдана шуре[19]«старейшин» племени...
– Так она что?!! – едва не прокричал Бандера. – Она?..
– ...«Цветок»[20]– родная старшая дочь Гульметдина Сого и внучка, соответственно, Ахмада Сого... – подтвердил Сашкину догадку майор.
– Это что же получается? – Бандера никак не мог «переварить» последнюю новость. – Что родной дед родную внучку?!! Вот так?!.
– Здесь другие законы, сержант...
– И что теперь с ней будет?
– Шура «старейшин» вынесет свой приговор, и ее всем кишлаком забьют камнями... Гюльбахар «опозорила» свой, очень «достойный», род, а такие «пятна» с «чести» рода можно смыть только кровью...
– И ничего нельзя сделать?
– Она для них стала «грязной» после общения с «неверным гяуром»... И она им теперь не нужна... «Старейшины» готовы отдать ее нам, вместе со всеми теми обязательствами, в обмен на Гульметдина...
– И? Товарищ майор?!!
– Через несколько дней девочка будет доставлена в Гардез... Потом ее переправят в Ташкент, в детский дом... Это, собственно, все, что мы можем для нее сделать...
– Ну, хоть это... – выдохнул Бандера с облегчением.
И опять заговорил Чижик:
– Все!.. Садись уже рядом со своей женой, Бандера! – усмехнулся Чижик, и, дождавшись, пока новоиспеченный сержант усядется, заговорил снова. – А теперь, молодожены, самая последняя для вас новость... От Киева до Львова, насколько я помню, на автобусе ехать часов семь-восемь?
– Примерно... – ответила Оксана. – А вы откуда знаете?
– Я же сам из Хырова, что на Львовщине... Знаете такой город?
– Конечно! – ответили молодожены в один голос.
– Ну, вот! Земляки!.. Я в Хырове родился и вырос, и на солдат единственной там базировавшейся части бегал смотреть с самого детства!.. А базировались там десантники!.. Вот потому-то я, наверное, и пошел служить в ВДВ... Давно это было... – Чижик задумался на секунду. – Да! Так вот!.. Лейтенант Задорожная!.. То есть это, лейтенант Черная!.. Запутался совсем... Отставить рейс на Ташкент 4 февраля!
– Сергей Николаевич...
– От Ташкента до Львова на поезде добираться суток пять?
– Даже чуть-чуть больше...
– 5 февраля полетите из Кабула прямо на Киев!.. Есть у меня еще друзья в военно-транспортной авиации... Сэкономите 10 суток!..
– Как это? – не поняла Оксана. – Пять суток, Сергей Николаевич!..
– А-а! Ну да! Я же не сказал до сих пор!.. – улыбнулся комбриг. – Командованием бригады, за успешно проведенное РПМ[21]и по его результатам, было решено поощрить сержанта Черного десятидневным отпуском на Родину, без учета дороги...
Сашка вскочил со своего стула как ошпаренный и уставился на подполковника, а тот невозмутимо продолжал:
– ...Отвезешь жену домой, познакомишь ее со своими будущими «бабушкой» и «дедушкой», да и сам с ее родителями познакомишься заодно!.. Ну и свой день рождения отметишь по-человечески, в кругу семьи... А 25 февраля доложишь мне о своем прибытии на службу...
– Спасибо, товарищ подполковник...
– Спасибо, Сергей Николаевич...
– ...Я теперь за вас, засранцы вы эдакие, огромную ответственность несу!.. – улыбнулся Чижик. – Да и не только я, а и все командование нашей, Отдельной десантно-штурмовой бригады!..
– ??? – Молодожены с непониманием уставились на командира.
– Что смотрите? Или вы теперь уже думаете, что ваш ребенок – он только ваш?! Не-е-ет, дорогие мои! Нет!!! Это будет «сын бригады»!!!
– А если девочка? – спросила Оксана.
– Тогда «дочь бригады»! – сказал уверенно подполковник. – И я думаю, что со мной согласны все, кто здесь сейчас сидит за этим столом! Потому что это будет уникальный ребенок! Так, товарищи офицеры?!!
– Так точно, товарищ подполковник! – громыхнул «в одну глотку» дружный ответ, словно на плацу на общем построении.
– Ну и отлично!.. А где моя кружка?
Комбригу тут же подали алюминиевую кружку с содержимым, которое по запаху очень напоминало чистый медицинский спирт их медсанбата...
– Небось все запасы извели на сегодняшние посиделки, товарищ подполковник... – Чижик вопросительно посмотрел на пожилого «главврача».
– Это НЗ! – улыбнулся главный гарнизонный эскулап. – Может, именно для такого случая и хранили... А для работы хватит...
– Ну... раз НЗ...
Комбриг пригубил из кружки и делано сморщился:
– Фу-у-уф!!! Горько!!! Как вам, товарищи офицеры? Горько? Или нет?!!
– Горько! – раздались крики со всех сторон. – Горь-ко!!! Горь-ко!!!
– Подсластить бы, а? Молодые? – И Чижик хитро сощурил глаз. – А то и не глотнуть вовсе!!!
Молодожены встали и... Слились в долгом поцелуе...
– Горько, Оксана и Саша! – улыбнулся комбриг и одним махом опрокинул в свое горло содержимое кружки. – Горько, «желторотики» вы мои! Горько!..
Часть вторая
Операция «Завеса»...
- ...Умирали пацаны страшно,
- Умирали пацаны просто,
- И не каждый был снаружи прекрасный,
- И не все были высокого роста...
Апрель 1984 г. Афган. Степь Учдагар.
Читать бесплатно другие книги:
