Исповедь подружки невесты Рэй Дженнифер

Глава 4

Оливия сняла шубу и в нерешительности остановилась, не зная, с чего начать. Мысли путались. Она понимала: нужно сохранять спокойствие, а о каком спокойствии может идти речь, когда лучшая подруга на грани истерики?

– Спасибо, что оказали мне честь своей просьбой, – немного насмешливо начал Эдвард. – Я польщен.

Оливия вспыхнула. Неужели он и теперь будет ерничать? Ей не до шуток.

Эдвард, весело блеснув глазами, похлопал ладонью по дивану, приглашая ее присесть.

– Не понимаю, что вас так развеселило! У меня серьезное дело. Вынуждена просить вас поставить на место своих родных.

– О чем вы? Не понимаю.

– Они превратили жизнь Фионы в ад.

Он удивился. Его невозмутимость выводила Оливию из себя.

– Они постоянно ее обижают. Вы должны положить этому конец.

Эдвард поморщился, сверкнув глазами уже от злости:

– Постоянно обижают? А я думал, Фиона давно уже вышла из детского возраста. Решив войти в нашу семью, она должна научиться защищаться.

– Уж не знаю, что вы и ваши родные о себе возомнили, но помните, если не прекратите третировать Фиону, мы навсегда уедем из этого дома, – решительно заявила Оливия.

По крайней мере, ясно выразила позицию. Надеялась, что ей удалось сбить снобизм и невозмутимость этого человека, не задумываясь о последствиях такого выпада.

Эдвард прищурился. Эта женщина, казалось, готова испепелить его взглядом. Он снял шарф и пальто, но все равно было невыносимо жарко. Быть может, дело в огне, горящем в ее глазах?

– Простите, что вы сказали?

Оливия медленно направилась к нему, а он не мог оторвать взгляд от ее длинных загорелых ног. Он почувствовал вожделение, даже во рту пересохло, и в изнеможении опустился в кресло.

Наконец она подошла к нему:

– Я не шучу, мы в самом деле уедем, если…

Эдвард не слушал, думая только о ее длинных густых ресницах и пышной груди, вздымавшейся при каждом вдохе. Он понял, что недооценил ее платье. Блестящая фиолетовая ткань красиво оттеняла загорелую с золотистым отливом кожу. Оливия подбоченилась. Эдварду не удавалось отвести взгляда от мягких красивых форм, и он смотрел на нее во все глаза, сжимая подлокотники кресла.

– Да вас никто и не задерживает. Если наша семья вам не нравится, можете отправиться в аэропорт прямо сейчас. Хотите, вызову такси? Или предпочитаете пешие прогулки? – Он в очередной раз окинул взглядом ее лицо, шею, ключицы. Спустился ниже, к плоскому животу, округлым бедрам, ногам. Представил, как бы эти ноги обвились вокруг шеи мужчины и смутился. Взгляды их встретились.

У этой Оливии практически совершенное тело. И острый язычок. Женщины его круга совершенно не похожи на нее, гораздо нежнее, спокойнее, мягче. А эта скорее жесткая, резкая, порывистая, казалось, она сделана изо льда. Есть в ней что-то загадочное, интригующее. Роковая женщина.

– Ливи, ты скоро? – послышался из-за двери тонкий голос Фионы.

Роковая женщина встрепенулась и повернулась к двери.

– Идем, Ливи. Мне не терпится представить тебя всем.

Судя по всему, Фиона сильно нервничала.

Оливия бросила на Эдварда тяжелый взгляд. Он ей улыбнулся. Это разозлило ее еще больше. Она подошла к нему. Теперь он ощущал ее собственный неповторимый аромат корицы и чего-то сладкого. Персиков или…

– Вообще-то мы не закончили разговор.

– С нетерпением жду продолжения. Когда вам будет удобно.

Оливия сердито фыркнула, раскрасневшись от гнева, который, как ни странно, не только не портил ее, но, наоборот, делал еще более соблазнительной. Она подошла к Фионе, та наклонилась к ней и что-то прошептала на ухо. Спустя мгновение обе удалились.

Оставшись один, Эдвард расхохотался. Забавное создание! Она вызывала у него странное волнующее чувство. Он подошел к камину и протянул руки к огню. Еще ни к одной женщине он не испытывал подобного да и вообще был довольно равнодушен к противоположному полу. И только теперь понял, как это, в сущности, глупо. Ему пришло в голову, что эти выходные, возможно, окажутся не такими ужасными, как он предполагал. Возможно, его даже ждет легкое, ни к чему не обязывающее приключение. А потом он как ни в чем не бывало вернется к обычной жизни. Скучному, серому и безгрешному существованию. В сущности, такой образ жизни давно ему опостылел. Хотелось что-то изменить хотя бы ненадолго.

– А это, должно быть, и есть лучшая подруга невесты.

Фиона привела Оливию в огромную жарко натопленную комнату. Череда лиц мелькала перед утомленным взором. Ей представили каких-то людей, но Оливия не запомнила их имен. Она так и не смогла прийти в себя после встречи с холодным равнодушным мужчиной. Оливия повернулась к молодой женщине, обратившейся к ней.

– Да, это я. – Она с улыбкой пожала протянутую руку. – А вы, должно быть, Фиби.

Когда они вошли в гостиную, Фиона сразу же показала Оливии сестру Уилла, невысокую, довольно симпатичную молодую женщину с мелированными волосами, собранными в узел. Во всей ее внешности было что-то испанское. Карие, как и у Эдварда, глаза. Широкая улыбка обнажала превосходные белые зубы. «Такая девушка могла бы стать отличной подругой», – подумала Оливия.

– Я столько о вас слышала. – Фиби окинула оценивающим взглядом ее голые ноги. Оливия смущенно улыбнулась. Фиби была одета в элегантные белые брюки и шелковый вышитый топ. На ее фоне Оливия почувствовала себя голой. Вернулась прежняя неуверенность.

– Можете звать ее Банни[1], Лив. Все друзья зовут ее Банни. – С этими словами Уилл крепко обнял Оливию.

Улыбка мигом сошла с лица Фиби, или Банни.

– Да, это действительно так. – Фиби опять окинула Оливию оценивающим взглядом.

Оливии стало неуютно: платье, прическа, макияж вдруг показались безвкусными. Банни больше не заговаривала с ней, общаясь с Уиллом и громко смеясь. Фиона рассказывала, что в семье Уилла чувствует себя неуютно, но о Фиби не упоминала. Сначала та показалась очень приятной и располагающей к себе. Возможно, подозрения относительно сестры Уилла беспочвенны?

– Наверное, вы волнуетесь из-за предстоящей свадьбы Уилла? – спросила Оливия.

Банни повернулась к ней:

– Ну конечно, это стало для нас полной неожиданностью. У моего брата всегда было столько подружек. Не меньше, чем у шейха. Жениться он не собирался. И вот…

В тоне Банни чувствовалась скрытая насмешка. Оливии опять стало неуютно. Но потом Фиби весело рассмеялась, и сомнения на некоторое время рассеялись.

– Я рада, что он женится на Фионе. О такой невесте можно только мечтать.

Фиона стояла рядом с ними и прекрасно слышала эти слова, сияя, как ребенок, которому подарили плитку шоколада. Оливия не знала, что и думать. С одной стороны, Банни жизнерадостная и легкая в общении. С ней весело. Однако она подчеркнуто разговаривает только с братом, а на них с Фионой практически не обращает внимания. Так же вели себя по отношению к Оливии друзья ее старшей сестры.

– У вас просто замечательное платье, – заметила Банни и посмотрела Оливии прямо в глаза. – А эти перья выглядят просто потрясающе. Я и не знала, что они снова в моде.

У Оливии перехватило дыхание. И дело было не в словах, а в тоне.

– По-моему, немного нелепо на этом вечере, – неуверенно отозвалась Оливия.

Банни весело рассмеялась.

– И это действительно так! – Она взяла Уилла за руку и ослепительно улыбнулась Оливии. – В этом наряде вы похожи на птицу. Может быть, мы сможем найти в саду удобное дерево для вашего ночлега.

Она опять рассмеялась, язвительно и зло.

– Банни, веди себя прилично, не задирай Оливию, – призвал Уилл.

Оливия стояла как громом пораженная, потерянно оглядывая гостей. Все девушки были одеты в брюки или длинные юбки. Она же выглядела как белая ворона.

Мимо нее проходил официант с подносом, уставленным бокалами с шампанским. Она взяла бокал и залпом осушила его. Надо защитить подругу от нападок этой семейки. Интересно, а сможет ли она защитить от насмешек и колкостей саму себя?

Банни с интересом наблюдала за Оливией, ожидая реакции на свой выпад.

Оливию словно жаром обдало, вдруг представилось, что все собравшиеся смеются над ней, тычут пальцем. В их кругу она ощущала себя ущербной и жалкой. В подобных ситуациях она всегда начинала оправдываться. Точно так же повела себя и сейчас.

– Дело в том, что мне пришлось переодеваться в машине, и потому я надела первое попавшееся платье.

– Да, если бы вы прибыли вовремя, возможно, было бы время найти что-то более подходящее, – со смехом проговорила Банни. Уилл зашикал на нее, она в раздражении хлопнула его по руке. – Что ты так волнуешься, Уилл. Оливия взрослый человек. К тому же я не сказала ничего обидного.

Банни осушила бокал, подмигнула Фионе, взглядом отыскала кого-то в толпе и удалилась.

– Лив, не стоит обращать внимания на Банни. – Уилл взял ее за руку.

Оливия нетерпеливо отстранилась:

– Не беспокойся, твоя сестра нисколько меня не обидела. Я же понимаю, она просто пошутила.

Но на самом деле Оливия чувствовала себя так, словно ее ударили по лицу. Сначала этот напыщенный сноб Эдвард Винчестер всю дорогу грубил ей. А теперь еще и его сестра. И когда это он успел рассказать Банни о том, что Оливия прилетела позднее, чем предполагалось. Настроение окончательно испортилось. Она не понравилась Эдварду с первого взгляда, а его сестра открыто посмеялась над ее платьем.

Целый месяц Оливия обдумывала, что надеть на эту вечеринку. Хотелось хорошо выглядеть, произвести благоприятное впечатление. А что вышло? Она выглядит нелепо, окружающие, вероятно, считают ее полной дурой. Вот всегда так.

Она заметила Эдварда, подумала, что он направляется к ней. Он кивнул и криво улыбнулся. Ее вновь охватило чувство обиды, стыда и неуверенности в себе. Наверняка решил над ней посмеяться, обсудить ее нелепое платье с сестрой или кем-нибудь еще. Это будут худшие выходные в ее жизни. А она так ждала их.

Она взяла второй бокал. Единственный способ пережить все это – выпить море шампанского. Интересно, почему оно такое дорогое?

Глава 5

Оливия улыбнулась мужчине, который вот уже несколько минут что-то ей рассказывал и которого она совершенно не слушала, даже не помнила, как его зовут. Большинство мужчин здесь на одно лицо, и очень сложно уследить за разговором.

В данный момент она разговаривала с двумя безукоризненно одетыми молодыми людьми. Блондином и брюнетом.

– Лондон – очень дорогой город. Конечно, я еще не успел присмотреться к ценам, но все же. Кстати, как тебе Луиза? Держу пари, она в меня влюблена.

– Да, я тоже так считаю. Но в любом случае она слишком застенчива. Ты должен ее расшевелить.

– Хм. Думаю, мне удастся это сделать. Что думаете по этому поводу, Лив? – Блондин перевел взгляд на нее.

– Я?

– В этом платье вы выглядите очень соблазнительно, Лив, – заметил брюнет, самый красивый мужчина из всех, которых Оливии довелось повстречать в своей жизни.

– Спасибо, – сдавленно проговорила она.

– Но, скажу честно, расхаживать в подобном наряде среди такого скопления мужчин довольно опасно. Вы не находите? – со смехом проговорил блондин. Ему явно понравилась собственная шутка. Он обнял Оливию за талию. – Это всего лишь шутка, дорогая моя. Надеюсь, вы на меня не обиделись. Вы самая соблазнительная девушка во всей гостиной. – Он протянул Оливии бокал шампанского. – Выпейте, вы практически ничего не пьете.

Оливия сделала большой глоток и искоса взглянула на блондина. Как его зовут? Честер или Хестер? Он продолжал обнимать ее за талию и вообще обращался так, будто она его собственность. Она немного отстранилась.

Честер – или Хестер – был очень симпатичным мужчиной, много шутил и смеялся, держался с ней очень дружелюбно, в отличие от остальных. Но в нем было что-то пугающее. Хищное. Когда он подходил слишком близко, становилось неуютно. Зато теперь она была не одна. Все равно никто, кроме этих двоих, вежливых и предупредительных, не желал с ней общаться. Они угощали Оливию шампанским, расспрашивали об Австралии.

Фиона и Уилл были полностью поглощены беседой с многочисленными родственниками жениха. Оливия старалась по возможности избегать родных Эдварда и Уилла. Мать жениха, замкнутая и печальная женщина с кругами под глазами, в основном молчала.

Отец Уилла, напротив, был невероятно громогласным и почему-то все время на кого-то сердился. Он воспринимал любую, даже самую невинную фразу Оливии как личную обиду.

– У вас замечательный дом, мистер Винчестер, – сказала она.

– На что вы намекаете? – тут же вскинулся он. – На то, что я ни за что не смог бы на него сам заработать? Ну да, он достался мне по наследству. Но это не значит, что я лентяй и бездельник.

– Уилл очень милый молодой человек. Я уверена, Фиона будет счастлива с ним. – Оливия поспешила перевести разговор на другую тему.

– А почему бы Уиллу не быть милым молодым человеком? Мы хорошо его воспитали. Или вы считаете чудом то, что в нашей семье мог вырасти милый молодой человек? На что вы вообще намекаете? – Мистер Винчестер горячился все больше.

Через пару минут разговора с ним Оливия не выдержала и сбежала, забилась в самый дальний угол гостиной, поглощая шампанское в одиночестве. Уже потом к ней подошли эти милые молодые люди и между ними завязался оживленный разговор. Оливия успела изучить подобный тип мужчин, прекрасно понимала, что нужно от нее этим симпатичным молодым людям, знала, как найти общий язык с ними. Нужно просто смеяться их шуткам и, как кукла, хлопать ресницами. Только и всего.

Оливия смеялась над очередной шуткой, когда вдруг почувствовала, что кто-то пристально смотрит на нее. По спине пробежал холодок. Молодые люди перестали смеяться и шутить. Видимо, им тоже стало неуютно. Они смотрели куда-то поверх ее головы. Оливия прекрасно понимала, в чем дело. Эдвард решил помешать их веселью. Она подняла голову, их взгляды встретились.

– Привет, Эдди.

– Вообще-то меня зовут Эдвард. Здравствуйте, Оливия. А, это вы, Каспер и Хьюго?

Обстановка мгновенно накалилась, шутки и смех прекратились. Все вдруг почувствовали себя словно школьники, которых директор застал курящими за гаражами.

– Вы пришли портить настроение, не так ли, Эдди? – не выдержала Оливия. Четыре бокала шампанского придали ей смелости. – Мы что, слишком сильно шумели и помешали остальным гостям?

Эдвард прищурился:

– Я просто хотел узнать, все ли у вас в порядке. Только и всего. – Он повернулся к Касперу и Хьюго: – Странно, почему вы здесь, вас нет в списке гостей.

Каспер – это его Оливия называла то Честером, то Хестером – положил руку ей на плечо и довольно сильно сжал. Она чувствовала себя не в своей тарелке.

– Да, нас действительно никто не приглашал, но мы слышали, что Уилл наконец-то попался на крючок. Об этом говорит весь Лондон.

Эдвард окинул его ледяным взглядом.

– Не думаю что мой брат попался на крючок. Он просто встретил девушку, которую полюбил, и теперь женится.

– Все равно свадьба Уилла стала главным событием этого года, – проговорил Хьюго.

– Надеюсь, с вами все в порядке, Оливия? – с подозрением глядя на нее, спросил Эдвард.

Он заметил, что Каспер положил руку ей на плечо, а другой рукой гладит ее правую грудь. Она действительно чувствовала себя очень неуютно. Да, ей нравилось болтать с этими людьми, но они не имеют права вести себя столь бесцеремонно. Однако она не решалась высвободиться из объятий этого нахала. Презрение Эдварда сковало ее по рукам и ногам. Он смотрел так же надменно, как до этого Банни. Это очень оскорбляло. Почему в этом доме все считают ее полным ничтожеством? Злость придала ей сил, и она рывком высвободилась из объятий Каспера.

– Во всяком случае благодаря этим молодым людям я чувствую себя здесь желанной гостьей, – сказала Оливия исключительно для того, чтобы позлить Эдварда. Она успела заметить, что Каспер и Хьюго ему неприятны.

Язык у нее заплетался, голова страшно кружилась. После бессонной ночи, долгого перелета и волнений этого вечера выпитое шампанское ударило в голову. Она пошатнулась и повалилась на Каспера. Он растерялся и не только не поддержал, но и сам чуть было не упал. «Прекрасно! – подумала она. – Теперь Эдвард наверняка решит, что я напилась».

– Может быть, вам стоит выйти в сад и немного подышать воздухом? – предложил Эдвард.

– Мне кажется, с ней все в порядке. Ей и здесь хорошо, не так ли, Оливия? – В голосе Каспера сквозило нескрываемое презрение. Взгляд его был таким же надменным, как у Эдварда. – Может быть, вам просто скучно? Никто не чествует старину Винчестера? Но здесь не палата лордов и одного положения в обществе недостаточно. – Он расхохотался, довольный собственным остроумием.

Оливия поморщилась. С какого-то момента он начал ее раздражать. Теперь его шутки казались глупыми, а его рука, которую он опять положил ей на плечо, вдруг стала отвратительно потной. Оливия резким движением попыталась высвободиться, но не тут-то было. Молодой человек держал ее мертвой хваткой.

– Может быть, принесете выпить, Винчестер? С вашей стороны это было бы очень демократично. – Каспер опять рассмеялся.

Оливия плохо знала Эдварда, но понимала: такого человека, как он, подобная дерзость может вывести из себя. Так и случилось. Эдвард изменился в лице, испепеляя взглядом шутника, весь его облик выражал воинственность и угрозу.

– Я готов терпеть вас в этом доме только ради Банни. Но если будете продолжать вести себя подобным образом, выставлю за дверь! – вне себя от гнева проговорил Эдвард. – Надеюсь, вы меня поняли.

– Похоже, у кого-то предменструальный синдром, – проговорил Каспер, впрочем, без прежней самоуверенности. Он вытянул вперед руку, словно боялся, что Эдвард вот-вот бросится на него с кулаками.

Эдвард угрожающе шагнул вперед. На виске у него пульсировала жилка, чувствовалось, что сдерживается он с большим трудом.

– Вон отсюда, – прошипел он. – И чтобы я не видел ваших мерзких рож до конца выходных.

Слова и тон Эдварда произвели на обоих должное впечатление. Они повернулись и, ни слова не говоря, вышли.

– Зачем вы это сделали? – спросила Оливия.

– Не переживайте. Похоже, вы не так уж сильно их заинтересовали. Иначе выжить их отсюда с такой легкостью было бы невозможно.

У Оливии потемнело в глазах. Он прав. Мужчины всегда покидали ее. Даже если бы не появился Эдвард, этим двоим все равно рано или поздно наскучило бы ее общество. Она могла произвести на мужчину хорошее впечатление и даже заинтриговать. Но через пять минут с ней становилось невыносимо скучно.

Оливия искоса взглянула на Эдварда, он напоминал пастора из какого-то фильма.

– Уже успели пожаловаться на меня сестре? – съязвила она.

– Пожаловаться? Что вы имеете в виду?

– Она отчитала меня за то, что я прилетела с опозданием. В пух и прах раскритиковала мое платье.

Он опять отвернулся от нее, сделав вид, что наблюдает за гостями.

– Банни вечно болтает все что в голову взбредет. Не стоит обращать внимания.

– Вашей семье в этом нет равных. Вы ни на кого не обращаете внимания. Попросту игнорируете людей. Эти двое были единственными, кто говорил со мной. А теперь, когда вы их выгнали, я…

– Они вились возле вас по одной-единственной причине… – Голос его опять стал обволакивающим и сексуальным.

Я не так глупа, как вы думаете, прекрасно понимаю, что им от меня нужно. Знаю таких мужчин, успела немало повидать их на своем веку. Но иногда даже такое общество лучше, чем ничего.

– По-вашему, лучше болтать с двумя болванами, которые только и думают о том, как бы напоить вас и затащить в постель, чем остаться одной? Вы совсем себя не цените.

– По крайней мере, эти болваны со мной разговаривали, даже пытались развеселить. Остальные попросту игнорировали.

– В таком случае сожалею, что я лишил вас общества.

Ее глаза застилал туман, лица гостей сливались. Эдвард непростительно груб с ней. В его обществе она чувствовала себя неуютно. Но он не спешил ретироваться и, в отличие от Каспера и Хьюго, не делал откровенных попыток затащить ее в постель. Почему же тогда он не уходит? Неужели ему нравится с ней общаться? При этой мысли Оливия почувствовала облегчение. Его присутствие перестало ее нервировать. Конечно, она совершенно не интересует его как женщина и у них не возникнет даже кратковременного романа, тем не менее она его чем-то зацепила. Оливия решила вести себя с Эдвардом естественно, без притворства и ненужных условностей, и облегченно вздохнула.

– Я прекрасно понимаю, что люди обо мне думают. – Голос ее прозвучал неожиданно громко. Она искоса взглянула на Эдварда, пытаясь понять, что лично он о ней думает.

Он молчал, не пытался к ней прикоснуться. Должно быть, она совершенно не вызывает у него желания.

– Вообще-то в мои планы входило познакомиться с каким-нибудь мужчиной. Не волнуйтесь, вы не в моем вкусе. Слишком холодный, рассудительный.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Ей очень нравились его глаза цвета темного шоколада. Глубокие, прекрасные, бархатистые глаза, способные свести с ума любую женщину.

Он кашлянул, дернул подбородком и отвернулся.

– Мне не нравятся такие красивые мужчины. Они меня пугают.

– То есть вы бы предпочли завести отношения со слабым мужчиной, готовым исполнить любой ваш каприз?

– Вы меня неправильно поняли. Я бы хотела встретить нежного, чуткого мужчину, который будет по-настоящему любить меня, с добрым сердцем и нежной душой, чтобы он нуждался во мне.

– Значит, хотите инфантильного женственного мужчину.

Оливия смерила его ледяным взглядом:

– Вы самый циничный человек на свете, Эдвард Винчестер, с холодным, как камень, сердцем. В вас нет ни капли романтизма. – А при этом подумала: «Однако это сильное тело выглядит очень сексапильно».

Мимо них прошел официант, Оливия взяла с подноса бокал шампанского и осушила его одним глотком. Все это время Эдвард задумчиво смотрел на нее.

– Жизнь не романтическая повесть, в ней нужно уметь выживать, бороться с трудностями и принимать ответственные решения. У мужчин нет времени на романтические порывы.

Оливия тяжело вздохнула. Эдвард прав, она прекрасно это понимает. А так хотелось, чтобы жизнь была похожа на романтическую повесть.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

– Я знаю, – она взяла с подноса еще бокал, – вы очень рассудительный человек. Умеете взвешивать все за и против, принимать ответственные решения. Помогите мне понять, почему я всегда одна. Почему все от меня уходят?

Глава 6

Эдвард задумчиво смотрел на Оливию. В эту минуту она напоминала маленького испуганного зверька, потерянная, отчаявшаяся, слишком много выпившая. Поистине адская смесь. Эдвард понимал, что должен бежать от нее куда глаза глядят. До этого она казалась ему слишком резкой, напористой, недостаточно хорошо воспитанной и вызывающей. Теперь же обращалась к нему за помощью. Доверчивый взгляд ее огромных голубых глаз просто гипнотизировал его.

Он следил за каждым ее жестом, ловил каждое слово, каждый ненароком брошенный взгляд. Когда он слышал ее звонкий переливчатый смех, у него кружилась голова. Эдвард не понимал, чем эта женщина, резкая, непредсказуемая и глупая, так его привлекает. Было что-то особенное, интригующее. И еще она чертовски сексуальна. Это невозможно отрицать.

Оливия хотела, чтобы он честно указал ей на ее недостатки. Эдвард не знал, как поступить. Люди обычно ничего не хотят знать о своих недостатках, всячески их отрицают, прячут голову в песок, стоит об этом заговорить. А она сама его об этом попросила.

– Давайте выйдем на террасу и там поговорим, – Оливия решительно направилась к двери. Дядя Эдварда взглянул на нее и плотоядно облизнул губы. От мысли о том, что этот грязный сладострастник может прикоснуться к ней, Эдварда мутило.

Он взял ее под руку и вывел из комнаты, забрав бокал шампанского и предложив вместо него стакан воды.

Уже совсем стемнело. На фоне черного неба серебрилась полная луна. На террасе было холодно. Эдвард закрыл дверь, чтобы их разговору не мешал гул голосов из гостиной. Оливия стояла у перил и задумчиво смотрела на небо. Ее и без того короткое платье задралось еще больше, высоко обнажая бедра. Он отвел глаза от этого соблазнительного зрелища и снял пиджак, чтобы накинуть его на плечи Оливии.

– А кастрюля опять вверх тормашками, – неожиданно сказала она.

Эта странная женщина в очередной раз удивила его. О чем она говорит? Он накинул пиджак ей на плечи. Она вздрогнула от неожиданности. Хотя Эдвард старался действовать осторожно, все равно умудрился испугать ее.

Судя по всему, она довольно сильно опьянела. Хорошо, что он избавил ее от общества этих негодяев. Он стазу понял, что Хьюго и Каспер нарочно стараются ее напоить и оставлять Оливию с ними наедине опасно.

– Что вы имели в виду, говоря о кастрюле вверх тормашками?

Вместо ответа она молча указала на небо.

– Вы луну называете кастрюлей?

– Да. На мой взгляд, она очень похожа на перевернутую кастрюлю.

Эдвард задумчиво взглянул на небо. Да, Оливия права. Луна действительно напоминала перевернутую кастрюлю.

– А на что, по-вашему, похоже созвездие Орион?

– Орион – великий воин, он похож на вас.

Язык у нее заплетался, она едва держалась на ногах. Долгий перелет и несколько бокалов шампанского – дьявольская смесь. Быть может, поэтому она говорила ему все что в голову взбредет, не заботясь о впечатлении, которое производит.

– Я совсем не похож на воина.

– Нет, вы настоящий воин, – убеждала она. – Ведь вы спасли меня от этих негодяев.

– А мне показалось, вам весело с ними, – заметил он, придвинувшись ближе к ней. Оливия дрожала от холода. Ему вдруг захотелось ее согреть.

Оливия взглянула на него и улыбнулась, отчего у Эдварда перехватило дыхание. Еще никогда ее улыбка не была такой обворожительной. Он не мог не улыбнуться в ответ. Оливия продолжала любоваться ночным небом. Эдвард задумчиво смотрел на нее сбоку. У нее удивительно длинные ресницы и такие милые трогательные ямочки на щеках. Он не мог пошевельнуться, чувствуя, как затвердела и увеличилась в размерах плоть.

– Да, вы правы, мне действительно было весело с ними. – Она подмигнула ему. Теперь они стояли очень близко друг к другу. Он чувствовал ее ни с чем не сравнимый аромат, от этого кружилась голова. Она опять посмотрела на него. Так трогательно. Губы ее чуть приоткрылись. На мгновение Эдвард забыл обо всем. Этот дом, вечеринка, положение в обществе – все вдруг стало не важно. Оливия, судя по всему, в эту минуту переживала то же самое. Чуть пошатнулась, дыхание стало шумным и прерывистым. Она смотрела не отрываясь на его губы. Волосы ее растрепались. От этих томных взглядов плоть Эдварда стала твердой как камень. Оливия облизнула пухлые упругие губы. Опасная женщина. Рядом с ней он забывал обо всем на свете. Но расслабляться нельзя. Эдвард понимал, что просто обязан нарушить затянувшееся молчание.