Запрещенный контакт Ливадный Андрей

Осмотр криокапсул встревожил. Большинство устройств носило следы варварского разрушения. Человеческих останков Никита не заметил, но нашел глубокие следы когтей на прочном композитном материале.

По-прежнему неясно, покинули люди борт колониального транспорта или какие-то хищные твари, представляющие фауну незнакомого мира, на протяжении долгого времени находили тут пропитание, вскрывая криокапсулы и пожирая колонистов?

Тревожные мысли теснились в голове, и он пошел дальше, осматривая отсек за отсеком, перебираясь через баррикады рухнувших металлоконструкций, пока не заметил очередной разлом в корпусе.

От деформированной, лопнувшей обшивки к расположенному на одном уровне с пробоиной плоскому скальному выступу были перекинуты шаткие, ненадежные мостки.

Сканирование выявило узкую извилистую тропу, уводящую выше.

«Значит, люди все же спаслись? Не все, но многие? Почему же они не вернулись за тяжелой планетопреобразующей техникой? И кто пригвоздил андроида к стене?»

Пока он размышлял, из глубин древнего корабля послышались настораживающие звуки: раздался топот, сопровождаемый ощутимыми вибрациями обветшавших от времени конструкций.

Для человека – слишком тяжелая поступь.

Никита с нескрываемым сомнением бросил беглый взгляд на ненадежные мостки, перекинутые через ущелье. Моего веса они явно не выдержат!..

А топот приближался! К нему вдруг добавились царапающие звуки, – кто-то быстро карабкался по шахте межпалубного лифта, а в следующий миг он заметил силуэты высоких коренастых существ. Похожие на двухметровых горилл, они передвигались стремительно, временами опираясь на длинные руки.

Внезапно раздался резкий звук рассекаемого воздуха. Стальной прут сантиметров трех в диаметре с треском пробил неработающий терминал, прошел насквозь, ударил в плечевую бронепластину скафандра.

Термальные всплески множились, окружали. Агрессивные намерения существ уже не оставляли никаких сомнений, – еще два заточенных обрезка арматуры вонзились в переборку, глухо завибрировали.

Никита отступил к пробоине, не спеша открывать ответный огонь. Интегрированные системы вооружений бронескафандра несомненно порвут тварей в клочья, но он уже проникся мыслью, что эта планета – его шанс, а значит, действовать придется крайне осторожно.

Существа, напавшие на него, находились на стадии первобытного развития. Неприятная неожиданность серьезно усложнила задачу, поставила перед трудным выбором: в очередной раз нарушить законы Обитаемой Галактики или пойти по пути наибольшего сопротивления? «Расширитель сознания ведет непрерывную запись данных. Позже из нее не купируешь фрагменты. Ржавые заточенные прутья способны лишь оцарапать бронескафандр, и ответный огонь на поражение перечеркнет мое право на открытие! Надо их отпугнуть!» – он вскинул правую руку, выстрелил двумя светошумовыми зарядами.

Ослепительные вспышки вызвали рев боли и ярости.

Внеся замешательство в ряды противника, Никита бросился прочь, проскользнул в пробоину, но не решился пробежать по мосткам. Используя сервоусилители скафандра, он ухватился за край выступающей бронеплиты, подтянулся, вскарабкался наверх и со всех ног рванул по участку обшивки к ближайшей надстройке, заскочил внутрь и затаился, полагая, что полностью дезориентированные твари не станут его преследовать.

Тяжело и прерывисто дыша, Никита присел. Ну надо же! Планета преподносила сюрприз за сюрпризом. Бегло просмотрев записанные данные, он понял, что поступил правильно. Не по доброте душевной, а чисто из практических соображений. Многие детали, не замеченные в момент внезапного столкновения, теперь удалось рассмотреть в подробностях. Оказывается, гориллоподобные существа носили примитивную экипировку, состоящую из грубо выделанных кожаных ремней!

«Потрясающе! Если сделать еще несколько документальных записей, то по возвращении можно обратиться в Элианский институт истории и археологии космоса. За такое открытие и проявленное благоразумие мне не только простят все прошлые грехи, но и восстановят в гражданстве Конфедерации Солнц, а это, в свою очередь, – право на бессмертие!» – Просто голова шла кругом…

Цепочка рассуждений на поверку оказалась далеко не безупречной. Между радужными мечтами и грубой реальностью лежала пропасть. Он едва успел отдышаться, когда по нему вновь открыли стрельбу, на этот раз при помощи каких-то приспособлений.

«Да фрайг вас всех побери!» – мысленно выругался Никита.

С десяток заточенных штырей со звоном отскочили от обшивки надстройки. Он произвел мгновенное сканирование и снова выругался. Оказывается, существа действовали двумя группами! Одни проникли на борт колониального транспорта, а другие остались в засаде, контролировали местность, затаившись среди скал, и прекрасно видели, куда скрылась «добыча»!

«Только без паники». – Не покидая укрытия, он при помощи имплантированных датчиков обнаружил позиции стрелков, детализировал изображение одного из них, выделил и увеличил сформированную расширителем сознания модель оружия, выполненного по схеме арбалета.

«Ничего страшного, – рассудил Никита, мысленно прикинув пробивную способность заточенных металлических «болтов». – Отсижусь. Они рано или поздно проголодаются и уберутся».

Короткое злобное рычание, лязг металла, царапанье и гортанные односложные выкрики теперь доносились со всех сторон. Гориллоподобные существа явно не собирались отступать, они окружили диспейсера, действуя отнюдь не под напором звериной ярости. Не решаясь броситься на штурм надстройки (видимо, взрывы светошумовых гранат внушили им страх), первобытные охотники все плотнее сжимали кольцо. Они передвигались короткими стремительными перебежками, использовали укрытия, быстро и ловко карабкались по скалам, некоторые перепрыгивали на обшивку древнего корабля. Теперь стали отчетливо видны их экипировка и вооружение. Почти все имели массивные арбалеты, с которыми управлялись сноровисто, без видимых усилий. Изрядный запас металлических «болтов» крепился посредством кожаных ремней, черная лоснящаяся шерсть была разукрашена полосами и пятнами явно не природного происхождения.

Врагов становилось все больше, и Никита понял: дела плохи. Теперь из надстройки без боя не вырваться. Доступа внутрь колониального транспорта нет. Как назло он умудрился выбрать в качестве укрытия внешний технический отсек, не входящий в общую систему корабельных коммуникаций. Здесь хранились инструменты, предназначенные для работ в открытом космосе.

Тем временем гортанные выкрики стихли. Внезапно наступила вязкая, настороженная тишина.

Никита занервничал. «Сейчас они ринутся на штурм?!»

Расширитель сознания формировал в его рассудке полноценную модель окружающего. Тьма, царящая в ущелье, выступы скал и чахлый кустарник не служили помехой для работы имплантированных датчиков. На фоне холодного камня и стылого керамлита обшивки тепловые сигнатуры читались вполне отчетливо. Вот двое существ изготовились к стрельбе, остальные притихли, затаились.

«Чего же они ждут?!»

Тихо прошелестел приводами встроенный в скафандр стрелковый комплекс, закрепленный от локтя до запястья правой руки. Никита не понимал происходящего, он начал терять терпение, решив: дам очередь по скалам, может, они все-таки испугаются, разбегутся?

Осуществить задуманное ему не удалось. Переместившись к разлому между двумя бронеплитами, диспейсер внезапно заметил две тусклые энергетические матрицы, появившиеся выше по склону.

Он мгновенно сосредоточил внимание в том направлении, но не поверил абсурдным показаниям датчиков и машинально переключил способы восприятия, благо импровизированная бойница позволяла использовать мощную оптическую систему экипировки.

По тропе, вьющейся между скал, неторопливо двигались двое гориллоподобных существ. Внешне они отличались от своих сородичей только боевой раскраской. Их шерсть была густо испятнана каким-то флюоресцирующим веществом. Гордая осанка и медлительные движения, наверное, являлись частью какого-то ритуала. В сложенных лодочкой ладонях они несли сгустки пламени.

«Ну и что? – мысленно спросил себя Никита. – Светящееся вещество в плошках или какое-то местное флуоресцентное растение, а возможно, гриб»…

Проблему двойственного восприятия порождал расширитель сознания. Связанные с ним датчики фиксировали энергетические матрицы, одновременно утверждая: в руках существ нет никаких материальных предметов!

Но что в таком случае является источником сигнатур?! Или я вижу иллюзию, порожденную сбоем в кибермодулях?

Пока он медлил, существа достигли позиции стрелков, и вдруг сияние с их ладоней плавно перетекло на арбалетные болты!

«Полнейший абсурд!»

В мистические явления Никита не верил и потому наблюдал за процессом со скептическим любопытством, пытаясь понять, в чем все-таки фокус?

Звонко лязгнули примитивные метательные устройства. Два облитых холодным пламенем арбалетных болта прочертили короткие дуги, ударили в обшивку надстройки, прожгли ее, словно лист картона, и взорвались внутри замкнутого пространства.

Никита нередко попадал в смертельные передряги, хотя в глубине души был человеком неконфликтным. При возможности он избегал силовых решений, за что снискал довольно сомнительную репутацию у вольных пилотов Окраины. Те никогда не чурались грубого выяснения отношений, от тривиальных драк до аэрокосмических дуэлей.

Однако, когда опасность грозит смертельная, верх неизбежно берут инстинкты. После взрыва двух напитанных энергией арбалетных болтов весь дутый гуманизм, основанный на осознании своего тотального технологического превосходства, улетучился вмиг. Им овладела вполне понятная злость: на проекционном забрале гермошлема появились схемы повреждений, сизый дымок от сгоревших компонентов бронескафандра просочился сквозь размягченные температурой уплотнители.

Схожие повреждения способен нанести выстрел из плазмогенератора, но не ржавая железка! «Хотя еще один такой «фокус», и от меня останется только пепел!»

Расширитель сознания четко фиксировал позиции стрелков, но новых энергетических всплесков Никита не заметил.

Выскочив из ставшего ненадежным укрытия, он дал очередь не целясь, наугад.

По скалам метнулась цепочка разрывов, раздался грохот обвала, а он, воспользовавшись вызванным замешательством, рванул прочь, двигаясь уже знакомым маршрутом к узкому разлому в корпусе корабля, от которого через пропасть были перекинуты шаткие и ржавые металлические конструкции.

Вслед с лязгом разрядились арбалеты. Куски заточенной арматуры со звоном отскакивали от скафандра. Не обращая внимания на обстрел, угрожающий вой и злобное рычание, он добежал до пробоины, спрыгнул вниз на узкий козырек и ринулся дальше, – по ненадежным мосткам, к тропе, ведущей в горы.

Сейчас он хотел только одного – убраться как можно дальше, чтобы получить возможность отдышаться, осмотреть повреждения экипировки и принять какое-то здравое решение по поводу своих дальнейших действий.

Никита бежал что есть сил, но и преследователи не отставали. Эти существа обладали феноменальной ловкостью. Карабкаясь по утесам, они вновь и вновь появлялись на пути, обстреливали его, пару раз пытались спрыгнуть, сойтись в рукопашной, и тогда приходилось отпугивать их, огрызаясь короткими очередями.

Небо у горизонта стремительно светлело. Заря зародилась пронзительными фиолетовыми красками, а вскоре из-за гор появился ослепительный краешек местного солнца.

Никита повидал немало рассветов на разных планетах, но такой звезды ему не доводилось встречать в своих странствиях. Не диск, а нечто размытое, похожее на яркое веретенообразное пятно, окруженное слепящей аурой, озарило склоны.

«Наверное, какой-то необычный атмосферный эффект», – мельком подумал он, переходя на быстрый шаг. Похоже, преследовавшие его твари понемногу начали отставать, их тепловые сигналы потускнели, а затем и вовсе исчезли.

Никита проломился сквозь колючий кустарник и оказался на небольшой поляне, заросшей густым, доходящим до колена травостоем.

«Все?!» – Он остановился, оглянулся, тяжело дыша, едва переводя дух.

Ослепительно-сиреневый сгусток поднимался все выше. Хотелось пить.

Никита жадно поймал губами короткий патрубок, сделал несколько глотков воды и решил углубиться в лес, темнеющий с противоположной стороны поляны, но не тут-то было! Бронескафандр не подхватил усилие мышц, даже не покачнулся. Ни один сервомотор не заработал!

«Ну что же происходит, на самом-то деле?!» – он не увидел ни единой искры индикации на ободе забрала гермошлема.

«Нет энергии?! Опять?!»

Никита не на шутку разозлился, но ситуация от этого не стала проще. Внезапный отказ всех систем поставил его в глупое и рискованное положение. Ну надо же! Уже во второй раз за несколько часов он стал заложником собственной экипировки!

На краю поляны дрогнули ветви кустарника. С десяток гориллоподобных тварей появились в поле зрения, с торжествующим ревом бросились к беззащитной жертве.

Никита даже испугаться не успел. Из чащи леса за его спиной вдруг раздались очень громкие отчетливые выстрелы. Били одиночными, целясь наверняка. Пятеро гориллоподобных существ споткнулись на бегу, рухнули навзничь, остальные тут же повернули назад, попытались скрыться, но беспощадный снайперский огонь выкосил и их.

На некоторое время наступила глубокая тишина, затем раздались тихие шаги, и наконец в поле зрения появились люди в простой, но удобной одежде. Они носили одинаковые куртки, кожаные брюки, высокие сапоги.

Их было пятеро. Трое молодых парней ничем особенным не выделялись, внимание привлекали старик и девушка. Он – коренастый, осанистый, с грубыми чертами лица, тяжелым взглядом глубоко посаженных глаз, она – стройная, но невысокая, похожая на подростка из-за короткой стрижки и совсем неподходящей для женщины одежды.

«Потомки колонистов?» – Никита заметил, что все пятеро вооружены автоматами системы «АРГ-8», той самой знаменитой колониальной модели, разработанной лично Гансом Герветом по заказу корпорации «Римп-кибертроник» еще на заре Великого Исхода.

Старик подошел к нему, остановился напротив, сумрачно взглянул и вдруг язвительно спросил:

– Ну и как? Добегался? – Он добавил непонятное слово и сплюнул.

Никита совершенно не понял причины его неприкрытой враждебности.

Один из парней достиг границы кустарника, скрылся в зарослях. Оттуда раздался характерный звук металла, царапнувшего о камень: стрелок поставил «АРГ-8» на сошки и негромко произнес:

– Они отошли. Недалеко. Прячутся.

Никто не ответил на его слова.

Девушка на Никиту даже не взглянула, замерла поодаль, поглядывая по сторонам с настороженным вниманием. В ее осанке, взгляде, манере держать оружие сквозили повадки хищника, готового и умеющего убивать без жалости и сомнений.

– Курт, Макс, займитесь им! – приказал старик.

К диспейсеру подошли двое парней. Для далеких потомков колонистов они неплохо знали устройство современной гермоэкипировки. Один ловким движением открыл внешний порт доступа, расположенный на правом предплечье скафандра, второй крепко ухватился за нагрудную бронепластину, кивнул, давая понять, что готов.

Раздался тягучий звук. Преодолевая сопротивление неработающих сервомоторов, Курт при помощи специального привода установил все механизмы в положение технического обслуживания, после чего клацнули аварийные замки.

– Казимир, что делать с броней? – спросил Макс.

– Да тут оставим, – откликнулся старик. – Нам-то она на что?

Парень молча кивнул, с усилием отшвырнул тяжелый элемент экипировки подальше.

– Шлем с него снимайте, – буркнул старик. – А то мозги сейчас задымятся у недотепы.

Никита едва держался на ногах. Действие боевых стимуляторов вдруг резко пошло на спад, голова кружилась, да еще появилось неприятное жжение в районе затылка и надбровий.

– Мнемоник? – вновь обратившись к нему, сурово спросил Казимир.

– Нет, – выдавил Никита.

– Врешь! – Старик больно постучал костяшками пальцев по заглушке над его правой бровью. – А это для красоты, да?

– Я диспейсер!

– Что за зверь такой? – не понял Казимир. – Впервые слышу. Ты, парень, отвечай внятно, иначе разговор у нас выйдет коротким, – он бесцеремонно вытащил «Гюрзу» из захватов силовой кобуры скафандра, повертел ее в руках, небрежно отшвырнул в траву. – Смотрю, ты весь импульсными побрякушками увешан. Чем думал-то?

– Головой! – огрызнулся Никита.

– Будешь хамить, велю назад упаковать, в железки, и подыхай тут! – Старик быстро терял терпение. – Надо было тебя сразу пристрелить. Яне спасибо скажешь, – он кивнул в сторону девушки. – Пожалела. Человек все-таки… Ну? Говори, кто таков?

– Никита Белов. Вольный пилот с Окраины.

– Вот. Теперь понятно. Что тут забыл?

– Слепой рывок, – от внезапной слабости подкашивались ноги.

– Да неужели?! – Старик сверлил его недобрым взглядом. – Вот как тебе повезло, – сорвался на вертикаль и по чистой случайности угодил на наш демпфер? – с нескрываемым недоверием спросил он.

У Никиты все обмерло, похолодело внутри.

Срыв на вертикаль?!

– Где же я?! – вопрос вырвался невольно.

– В Первом Мире, если еще сам не догадался, – ворчливо ответил старик. – Ладно. Сядь и не дергайся. Если кибермодули из гнезд не вытащить, еще немного – и мозги у тебя действительно выкипят. Уразумел?

– Я сам, – Никита достал тонкий футляр. Морщась от возрастающей боли, он поочередно открыл заглушки имплантированных в черепную кость разъемов, извлек микрочипы, бережно упаковал их, мельком взглянув на сгусток энергии, уже поднявшийся высоко над лесом.

Первый Мир… – два слова прозвучали как приговор. Все мечты, надежды мгновенно сдохли. Осталась лишь тоскливая пустота.

Десятый энергоуровень гиперсферы… – набатом билось в голове.

– Ну, ты как? Очухался?

– Немного… – Он был настолько потрясен, что обида и злость улетучились.

Казимир и его люди спасли Никиту, без преувеличений. Еще немного, и кибермодули сгорели бы под разрушительным воздействием взошедшего над горизонтом энергетического сгустка.

– А вы кто такие? – сипло выдавил диспейсер, пытаясь как-то справиться с овладевшим им безысходным отчаянием. Из системы Ожерелье возврата нет. Все вертикали, ведущие к Обитаемым Мирам, контролируют боевые мнемоники Конфедерации. Все. Карьера вольного пилота окончена.

– Мы – храмовники, – гордо, с достоинством ответил Казимир. – Слышал о нас?

Диспейсер подавленно кивнул.

– Смотрю, ты не очень-то рад.

– А с чего мне веселиться?! – Никита вскинул голову. – Уж я сюда не рвался, поверь!..

К ним подошла девушка. Не проявляя особого интереса к диспейсеру, она обратилась к старику:

– Уходить надо. Эмглы на подходе.

– Да ладно тебе, Яна. Пусть идут. Патронов хватит, – жестко усмехнулся Курт.

Девушка обернулась, окатила его холодным взглядом.

– Придурок, – вынесла она категоричный презрительный вердикт. – Сколько можно твердить: не плоди сущностей без нужды! Ночью они придут к тебе, а отбиваться придется всем!

Курт скривился, но на ответную грубость не решился. Взглянув в небо, он лишь пожал плечами и процитировал, явно подражая кому-то:

– Убитые на заре не восстанут в сущностях!

– Стемнеет – посмотрим, – Яна отвернулась.

Никита ровным счетом ничего не понял.

– Эмглы – это кто? – спросил он.

– Твари, что за тобой охотились, – пояснил Казимир. – Они постоянно подле «Андромеды» ошиваются. Святилище там себе устроили.

– У них есть какое-то энергетическое оружие! – на всякий случай предупредил диспейсер. Без бронескафандра он чувствовал себя крайне неуютно, словно остался голым.

– Ты и впрямь ничего не знаешь? Или дурачка из себя корчишь? – Курт искал, на ком бы сорвать злость. – Мнемоник он засланный! – Храмовник размахнулся и едва не двинул Никите прикладом, но Яна с удивительной ловкостью перехватила его движение.

– Отвали! – ее хрипловатый голос воздействовал на Курта, будто пощечина. Он отступил на шаг, скрипнул зубами, но снова смолчал.

Казимир хмуро наблюдал за разыгравшейся сценкой.

– Уходим. – Он цепко ухватил Никиту за плечо, заставил встать. – Ну? Тут останешься? Или с нами пойдешь?

Выбора, по сути, не было, и диспейсер кивнул:

– С вами…

– Тогда шевелись! В темпе!

– А скафандр?!

– Забудь. Он больше тебе не понадобится!

Лес сомкнулся за спинами храмовников и диспейсера.

Легкий ветерок продувал не предназначенный для повседневного ношения сетчатый пилотажный костюм. Нанобы[3], образующие умную ткань, потеряли способность к трансформациям. Никита поежился, поглядывая вокруг. Мягкий фиолетовый сумрак полнился нечеткими тенями. Плотные кроны хвойных деревьев едва пропускали свет. Подлесок был представлен разными видами бурых по окрасу растений с высокими хвощевидными стволами и тяжелыми, похожими на опахала, листьями.

Мрачные мысли не отпускали ни на миг.

Казимир чуть отстал от группы, зашагал вровень.

– Ну, чего пригорюнился? Учти, тебя никто не держит. Хочешь – ступай на все четыре стороны.

– Или?

– Или с нами оставайся. Легко не будет, но, может, и приживешься.

– Я подумаю.

– Думай. Сколько влезет. Но кормить мы тебя просто так не станем. Кусок хлеба придется зарабатывать.

У Никиты и так на душе было черно.

– Ладно, – буркнул он. – Лучше скажи, чем это они в меня запустили?

– Зришь в корень? – Казимир внезапно улыбнулся, черты его лица на миг разгладились. Помолодел лет на десять, но лишь на какую-то секунду. – Там у вас, – он неопределенно указал вверх, – наверное, всякие бредни в ходу?

– Да толком никто ничего и не знает, – пожал плечами диспейсер. – Так, общие сведения.

– Ну, ты быстро сориентируешься, – он снова усмехнулся, но теперь уже криво. – Иначе долго не проживешь. Как бы объяснить попроще? Тут излучения гиперкосмоса – через край. Все им пронизано. От этого электроника не выдерживает, даже обыкновенная проводка сгорает, если не защищена специальной экранировкой. Зато живое приобретает способность использовать энергию своего организма и даже структурировать ее. Я, браток, не ученый и никогда им не был. Все, о чем говорю, на своей шкуре испытал. Мы тварей инопланетных отлавливали и с пристрастием допрашивали, эти способности постигая. Но не всякому дано научиться. Иным и жизни мало… – он нахмурился, замолк.

– Так меня что… реально, плазмой?

– Угу. Эмглы это умеют. Не все, конечно. Старейшины их.

– А что за «сущности» такие?

– Ночью узнаешь. Хотя ты ведь имплантированный у нас. Наверное, сумеешь понять. Энергоматрицы это. Посмертные. Некоторые даже волей обладают.

– Серьезно? И как с ними быть?

– Убивать. Разрушать энергией более мощной. Иначе одно средство – рассвет. Излучение нашего «солнышка» тварей ночных стирает вмиг.

– Охотно ты все рассказываешь.

– А мне скрывать нечего, – ответил старик. – Тут у нас как заведено: если человек, значит, свой. Ну а тварь инопланетная – так получи пулю.

– Ну ты ж на меня накинулся. И Курт, – диспейсер отыскал взглядом рослую фигуру.

– У нас к мнемоникам свой счет. Особый. Если узнаю, что ты на них работаешь, – смерти сам будешь просить, но не допросишься, – зловеще пообещал Казимир.

– Это как?

– Лучше тебе не знать. Крепче спать будешь. – Старик, сочтя разговор оконченным, прибавил шаг, нагоняя своих.

Лагерь храмовников расположился на вершине холма, в предгорьях.

С точки зрения Никиты, исходя из услышанных им обрывков разговоров, селиться вообще-то следовало в горах, подальше от равнины, откуда приходит опасность.

Голые обветренные склоны носили не только следы естественной эрозии, но и какой-то давней катастрофы. Под ноги попадались участки оплавленной поверхности. Руины начинались у подножия холма. Поблизости ветвились несколько логрианских дорог. Вдалеке, если присмотреться, можно было различить контур черного города инсектов.

Оборонительные сооружения храмовников выглядели примитивно. Стена из массивных каменных глыб поднималась едва ли на полтора-два метра, была неровной, многие ее участки выделялись сырой кладкой.

– Есть хочешь? – Казимир остановился, обратился к Никите, как только группа миновала строящиеся ворота.

– Хочу.

– Тогда иди, работай.

– В смысле?

– В прямом. Здесь форпост. Военное поселение. Дармоедов мы не терпим. Видишь казарму? – он указал на двухэтажное здание.

– Ну?

– Жить будешь там. Вечером найдешь меня. Покажу, где спать. Ужин после заката. Сейчас пристрою тебя к делу, а там посмотрим, на что ты вообще годен, – проворчал он. – Серега! – Казимир призывно махнул рукой.

– Ну? Чего? – Невысокий мужик средних лет проворно спустился с недостроенного участка стены.

– Принимай новичка.

Серега окинул диспейсера оценивающим взглядом.

– Хилый.

– Какой есть, – буркнул Казимир. – Пусть камни таскает. До вечера пригляди за ним. Будет отлынивать, – скажешь.

– Ладно, – мужик пожал плечами, протянул Никите пару грубо сработанных кожаных перчаток. – Надень, а то руки ссадишь. Видишь обломки у дороги? – Он указал на древнее строение, превращенное в груду битого камня. Похоже, его просто подорвали зарядом взрывчатки.

– И что я должен делать?

– Не понимаешь? Берешь камень, тащишь его к вагонетке. Закидываешь внутрь, и за следующим. Наполнишь доверху – дерни веревку. Пока вагонетку втащим наверх и разгрузим – отдыхаешь. И снова за дело. Если работа не по нутру – ступай на все четыре стороны. – Он в точности повторил слова Казимира и добавил от себя, заметив гнезда имплантов: – Ближайшая база Конфедерации по ту сторону гор. Подойдет любая логрианская дорога. Решай сразу.

– Мне к конфедератам нельзя, – вздохнул Никита, теребя перчатки из грубо выделанной кожи. – А что сервы? – он указал на пару механизмов, застывших у подножия холма.

– Не пытайся увильнуть! – презрительно фыркнул храмовник. – Сервы и ночью-то не выдерживают. Либо принимайся за дело, либо уходи.

Никита решил остаться.

Присмотреться надо к местным. Задерживаться тут на положении разнорабочего он, конечно, не собирался. Но и выхода из сложившейся ситуации пока не видел. «Денек поработаю», – рассудил он, поднимая увесистый обломок камня.

Спина вскоре отозвалась болью. Руки и ноги дрожали от напряжения. Уже через час, загрузив вторую по счету вагонетку, он понял, что просто не выдерживает непривычных физических усилий.

«Ну, еще не хватало свалиться у всех на виду!» – зло думал он, с надрывом приподнимая очередной камень. Наверху, где другие обитатели форпоста возводили стену, он время от времени замечал фигуру Яны, – она руководила работами, иногда слышался ее голос – грубоватый, не терпящий возражений.

Дикость полная! – он дернул веревку, вагонетка качнулась, медленно поползла вверх по склону, стал слышен скрип примитивной лебедки, при помощи которой подтягивали груз.

Ладони горели огнем. Каждый последующий камень казался тяжелее предыдущего. Суставы ломило, тупая боль теперь разлилась по всему телу. Пот катился градом. Одежда местами промокла, а треклятое «светило» словно приклеилось к зениту.

Сколько же тут длится день?

При всей стойкости характера, воспитанного дикими нравами Окраины, он отчетливо понял, что до вечера ему не выдержать. Так что же? Бросить все? И куда идти? Через горы, – он сел, давая отдых дрожащим от напряжения мышцам, взглянул на высокий хребет, затянутый вуалью знойной дымки. Ну, допустим, дорогу одолею. А что ждет там? Встреча с боевыми мнемониками Конфедерации Солнц? Они без проблем добавят к длинному списку моих «преступлений» незаконное пребывание в системе Ожерелье. При всей скудости информации, любому вольному пилоту Корпоративной Окраины хорошо известно, что пространство десятого энергоуровня гиперсферы охраняется особенно строго, здесь базируется специально созданный космический флот. После открытий профессора Кречетова тему Первого Мира быстро засекретили, но некоторая информация просочилась в сеть Интерстар.

Если говорить честно, то Никита никогда особо не интересовался системой Ожерелье. Знал, что путь сюда закрыт.

Пальцы рук противно дрожали. Вагонетку разгрузили, и она, нервно поскрипывая, ползла вниз по рельсам.

Никита привстал, уцепился рукой за огрызок стены.

Перед глазами на миг потемнело, вспыхнули, замельтешили разноцветные искры, а когда зрение прояснилось, он заметил появившийся вдалеке шлейф пыли.

Привычное машинальное мысленное усилие ни к чему не привело. Он не смог приблизить и детализировать изображение, но вскоре и так стало понятно: по древней логрианской дороге на приличной скорости несется машина. Помятый борт, срезанная крыша, вооруженные люди. На лицах – матерчатые повязки. Простейшее защитное средство от едкой пыли.

Со стороны строящихся укреплений вдруг ударил одиночный выстрел, – снайперы храмовников не дремали.

Машину занесло, юзом развернуло поперек дороги, но бой не вспыхнул, – незнакомцы даже не попытались ответить на огонь. Двое скрылись в руинах, а третий вышел на открытое пространство, призывно взмахнул рукой.

Со стороны укреплений появился Казимир. Его кряжистую фигуру трудно не узнать.

Никита привалился к груде камней, настороженно наблюдая за развитием событий.

Храмовник не торопился. Он явно чувствовал себя хозяином положения. Еще бы. Сколько стволов прикрывают его спину?

Незнакомец терпеливо ждал. Двое его людей не показывались, затаились в руинах.

В подобных ситуациях Никита привык контролировать события, даже если оставался в стороне от зреющих проблем, но, увы, теперь способности диспейсера сводились к удручающему минимуму. Зрение и слух.

Глаза слезились от пыли. Звуки не несли надежной, исчерпывающей информации.

Казимир спустился с холма, остановился неподалеку от груды камней.

Незнакомец решительно направился к нему.

– Ну? Что на этот раз? – спросил храмовник.

– Мурглы. Цена обычная.

– С контроллерами?

– Без. Сами установите.