Дневник русского украинца: Евромайдан, Крымская весна, донбасская бойня Беседин Платон

«Оранжевый» Майдан 2004 года я встретил на площади Нахимова в Севастополе. Кормили разваренной гречневой кашей, поили приторным чаем. Реяли сине-белые флаги «Партии регионов», и бодрящиеся ораторы голосили замшелые лозунги со сцены, установленной напротив бывшей гостиницы «Кист».

В моей растрёпанной сумке лежали «Севастопольские рассказы». Я с notabene читал их и, как рассказчик, пытался сделать героем своей жизни правду. Тогда – впрочем, как и сейчас – её до обезвоздушивания не хватало.

Спустя почти десять лет, уже в Киеве, я пришёл на Евромайдан 2013–2014 года за другой книгой. Мы должны были встретиться с человеком, который передал бы её. И казалось, что на улицах, площадях – те же, десятилетней выдержки, лица.

Первые часы Евромайдана. Я наблюдал рождение гидры, что изменит жизнь миллионов. Печати сняли.

Начиналось самое странное время в моей жизни. Дома, в Севастополе, меня ждали жена и грудная – ей исполнился ровно месяц в тот день – дочка. Мы вернулись обратно в Крым в начале октября по семейным причинам, а до этого пять лет снимали жильё в Киеве, и я полюбил украинскую столицу: её парки, улочки, набережные, храмы.

Мы думали, что вернёмся. Мир ещё казался упорядоченным, контролируемым. Наверное, люди, что окружали меня тогда, на Площади Независимости, думали примерно так же. В их глазах я видел разное: надежду, безумие, раздражение, усталость – но ненависти, которая со временем заслонит всё, там не было места.

Так она появилась потом? Или уже теснилась внутри?

Человек с книгой, которого я ждал, наконец пришёл: молодой, курносый, с бородкой, похожей на растрепавшуюся паклю. На серое пальто его был нашит прямоугольник украинского флага.

– Приходите вечером, – сказал он, протягивая мне книгу, – здесь будет по-настоящему живо…

Я кивнул. Книга, которую он мне передал, называлась «Миротворец». И теперь мне кажется, что в этом был знак.

Хотя, конечно, в тот момент я не думал об этом. Торопился домой. Начинался мелкий, пульверизирующий дождь. Я включил плеер, сбежал в переход станции метро «Майдан Незалежности». В наушниках зазвучал хрипловатый голос Эксла Роуза: «Cause nothing lasts forever, even cold November rain…»

Ночь украинской крови

О жестоком разгоне Евромайдана

30.11.2014

В ночь с 29 на 30 ноября украинская милиция и спецподразделение «Беркут» ликвидировали Евромайдан в Киеве. Митингующих на Площади Независимости разгоняли дубинками, шумовыми гранатами, слезоточивым газом. По словам очевидцев, действия бойцов «Беркута» были настолько жестокими, что некоторые милиционеры помогали активистам бежать. Сотни человек получили травмы. Более полусотни арестовано, заведены уголовные дела.

Сообщение о разгоне демонстрации стали появляться в социальных сетях демонстрантов и лидеров оппозиции утром 30 ноября. Одним из первых о нападении сообщил общественный активист Зорян Шкиряк: «Звери! Били всех без исключения. Дубинками, ногами, травили газом. Всё как в фильме ужасов. Они даже после зачистки разгоняли людей, собиравшихся более трёх».

Часть демонстрантов, около 200 человек, спасаясь от милиции и «Беркута», укрылась в стенах Михайловского собора. Они призывают остальных киевлян присоединиться к акции протеста. Служители собора, а также уцелевшие активисты оказывают пострадавшим помощь.

Милиция и «Беркут» – всего около двух тысяч – появились ночью, приехав со стороны Крещатика на автобусах. После чего оцепили демонстрантов в кольцо и погнали на заградительные щиты, чтобы пустить через живой коридор, подгоняя дубинками и ногами. Как говорят участники демонстрации, били даже женщин.

Тем временем в интернете появляется всё больше материалов, на которых окровавленные люди рассказывают о зверских действиях милиции и «Беркута». Избиение людей зафиксировал на видео и датский журналист Йохан Андерсен. На снятых им кадрах видно, как правоохранители избивают, волоча по асфальту, не сопротивляющихся людей. И, видимо, неслучайно один из бойцов «Беркута» сообщил об отданном им приказе действовать с митингующими максимально жёстко.

В столичной милиции кровавый разгон митингующих объяснили просто: необходимо было очистить Площадь Независимости к празднованию Нового Года и Рождества. Так в эфире «5 канала» заявила начальник пресс-службы управления МВД в Киеве Ольга Билык. В данный момент на Площади Независимости уже ведутся подготовительные работы к празднованию Нового Года. Майдан ограждён забором.

По словам Билык, «зачистка» была проведена из-за обращений представителей киевской госадминистрации, попросивших обеспечить беспрепятственный проезд техники для дальнейших работ на Площади Независимости. Митингующих неоднократно предупреждали о том, что недопуск сотрудников коммунальных служб является нарушением, но они не отреагировали на замечания и «начали бросать в представителей милиции мусором и какими-то горящими предметами».

Сами активисты Евромайдана, чаще всего устами лидеров-оппозиционеров, большинство которых, к слову, на месте событий в ночь с 29 на 30 ноября логично отсутствовало, заявляют, что демонстрация была исключительно мирной, а митингующие при задержании не оказали никакого сопротивления.

До определённого времени акция Евромайдана, и правда носила исключительно миролюбивый характер. На Площадь Независимости приходили с детьми, водили хороводы, пели песни, обменивались книгами, молились, жгли свечи. Происходящее скорее напоминало либо религиозное действо, либо психотерапевтический флэшмоб.

Но ближе к выходным ситуация изменилась. Стали подтягиваться вооружённые люди: в частности, молодчики с металлическими трубами. Появление их связывали с националистическими силами, призывающими сменить вектор Евромайдана на более действенно-радикальный.

Всё чаще звучали призывы к вооружённому восстанию. Стали приносить пиротехнику, камни, арматуру. Появилось всё больше агрессивно настроенных людей.

Потому пятничная Площадь Независимости разительно отличалась от той, что была несколько дней назад. Детей, пенсионеров стало меньше. Вооружённых молодчиков, пьяных – больше.

И в данном контексте заявления киевской милиции об агрессии со стороны участников Евромайдана не выглядят просто фикцией. Это признают и сами митингующие, которым «находиться в центре Киева стало страшно». В частности, один из демонстрантов сообщил, что сопротивление всё-таки оказывалось, и во многом именно оно спровоцировало агрессию со стороны «Беркута». Более десяти правоохранителей получили травмы.

Между тем, украинские оппозиционеры уже успели потребовать отставки правительства, ответственного за жестокий разгон Евромайдана. Им-то он, кровавой ночью оказавшимся дома и в ресторанах, безусловно, на руку.

В любом случае, исторические события с 29 на 30 ноября станут поворотной точкой в новой украинской истории, усилив раскол между оппозиционерами и властью, проевропейцами и антиевропейцами, а главное, между двумя по сути независимыми друг от друга народами Украины, занимающими противоположную точку зрения по большинству системообразующих вопросов. Их продолжают отчаянно сталкивать лбами. Дубинками и гранатами «Беркут» влил свежую кровь в украинскую политику.

Этот сугубо журналистский, быстро созданный ранним утром 30 ноября текст стал первым из написанных мной о Евромайдане. Точкой отсчёта, после которой уже нельзя было остаться в стороне, вернуться назад.

С активистом Евромайдана и бойцом «Беркута», упомянутыми в тексте, я общался тем утром 30 ноября. Мы говорили в телефонном режиме – скоро, наспех.

То, что они рассказали тогда, со временем подтвердилось. Хотя многие бойцы «Беркута», те, с кем я общался позже, не были уверены в том, что среди них были только «свои». И обе стороны настойчиво твердили о провокаторах.

Ночь с 29 на 30 ноября провела разделительную черту. Не только между оппозицией и властью, Евромайданом и Антимайданом, но и между добром и злом в сердце каждого человека, причастного к Украине. Всё, что случилось дальше – алый ком, катящийся в бездну.

Разделение, безусловно, началось не на Евромайдане. По сути, вся история независимой Украины есть доминирование одной идеи над другой с усердными попытками уничижения последней, и эта сепарация первопричинна.

Перечитывая записи 2013 года, я убеждаюсь в этом всё больше.

Нафталиновая скука

О парламентских выборах–2012

07.11.2012

Парламентские выборы в Украине состоялись. Наконец-то.

Кто победил? «Партия регионов». Никто и не сомневался.

После выборов в офисах, магазинах, транспорте – ленивые попытки завязать политические споры. Не очень успешно. А раньше ведь могли и по морде дать. Сейчас же, в общем-то, всё равно. До размаха прошлых лет эти выборы не дотянули. Низкая явка избирателей (53 %) – тому подтверждение.

Главное ощущение после выборов – народ лишили любимой темы для разговоров. Нет, конечно, журналисты напишут, снимут. Политики обвинят, постараются вывести народ на площади. И, возможно, будет новый Майдан. Но не сейчас.

Противостояние власти и оппозиции оказалось скучной игрой уставших артистов. И вроде бы сюжет был. Да и типажи подобрались хорошие, но на выходе получилось пресно.

Выборы прошли на удивление спокойно. В Первомайске, правда, сотрудники исполнительной службы при помощи бойцов «Беркута» вынесли из 132го окружкома все оригиналы протоколов участковых избирательных комиссий, но нардеп Геннадий Москаль быстро вернул их на законное место. Один избиратель съел свои бюллетени, другой поджёг их. Председатель избиркома в Одессе избавлялась от журналистов, чтобы «выпить 50 грамм», а в Крыму её коллега предпочитал более солидные дозы, после чего публично сложил с себя полномочия. Главным же трендом стали забавные надписи на избирательных бюллетенях. Вроде «Я за Дарт Вейдера» или «Кот перепишет на меня корзинку, если я испорчу бюллетень».

Но для страны «оранжевой революции», где политика – развлечение номер один, всё это несерьёзно. И как тут не вспомнить о сакраментальном «затишье перед бурей?».

Предсказуемыми оказались и результаты выборов. Хотя боролись всё те же: «голубые» и «оранжевые». Как в лучшие годы. Чтобы ремейк выдался на славу, даже вернули Ющенко, позиционируя его как «единственного неподвластного Кремлю». Судя по результатам, неподвластность народ не оценил.

На отношениях с Кремлём привычно играли многие. «Регионалы» продолжали убеждать, что они всё-таки станут Путину друзьями, а националисты из партии «Свобода» Тягнибока (контролируемой, по слухам, теми же «регионалами»), наоборот, традиционно предлагали гнать москалей из страны, изменив всё на пользу украинцев.

«Свобода» может занести эти выборы себе в актив (10,4 %). Во многом за счёт высокой явки избирателей в Западной Украине. Отличились и коммунисты, сделавшие ставку на раскулачивание олигархов (13,2 %). Правда, откуда у самих коммунистов деньги на столь массовую агитационную кампанию – вопрос. К «удачникам» выборов можно отнести и партию боксёра Виталия Кличко «Удар» (13,9 %). Кличко шёл на выборы с месседжем конкретного – сильного, волевого – пацана. На женщин, измученных феминностью украинских мужчин, это действовало безотказно. Они стали ударным боксёрским электоратом.

Кроме того, успех Кличко показателен в контексте того, что украинцы голосовали не за реальные программы, а за узнаваемые лица. На парламентские выборы–2012, похоже, рвались все, кто примелькался в телеэкранах. Отпиаренная нечисть выползла в телеэфиры, превращая украинскую политику в «Дом2». У каждого была своя «фишка». Олег Ляшко, например, не расставался с вилами, а Наталья Королевская настаивала на том, что сексом надо заниматься только в коленно-локтевой позиции.

Неудачник выборов – Арсений Яценюк, возглавивший главную оппозиционную силу. Казалось бы, с «посадкой» Тимошенко карта шла Арсению прямо в руки. Нынешнюю власть народ презирает. Приходи и побеждай. Но «Батькивщина» ухитрилась проиграть (25 %). Во многом из-за того, что, как считают политологи, Арсений боится реальных действий. Возможно, когда-нибудь он наберётся смелости, и уж тогда – все мы поскачем. Но пока – оппозиция, проиграв, стухла.

Бурной реакция на этот счёт оказалась только у Тимошенко. И при таком раскладе, похоже, дальнейшее пребывание Юлии Владимировны в местах не столь отдалённых выгодно, прежде всего, её же соратникам.

С такой оппозицией проиграть действующй власти было так же невозможно, как Путину на президентских выборах в России. И «регионалы» победили (30 %). В своём традиционном нафталиновом стиле. Могли бы победить и увереннее, если бы не суетились.

Силы, способной переломить власти хребет, не нашлось. Найдётся ли? Увидим на президентских выборах. Или раньше. А пока что выборы лишь вновь разделили украинский народ.

…В воскресенье ехал в метро. После матча киевского «Динамо». В вагоне – пять молодчиков в клубной атрибутике, с баклажками пива. С ними – совсем дети. И на весь вагон пьяное: «Киев, Днепр, алкоголь». А следом: «Тилькы Степан, тилькы Бандера». Далее – в том же духе.

Рядом с ними, стоя, – молодчики сидят – едет пожилая пара. У него на груди – орден. На новом витке про Бандеру он не выдерживает, обращается к крикунам:

– Вы не могли бы замолчать?

– А хто ты е? – скалится один. – Морда кацапская…

И вспоминается: есть лишь та власть, которую заслуживаешь. Оно, конечно, хорошо посмеяться над президентом, считающим, что в слове «профессор» две буквы «ф». Или над Азаровым, идущим на войну с очередными «кровосисами». Только вот у самих-то как с грамотностью? Хорошо всё?

Ехал в поезде. Попутчики – интеллигентные мужчина и женщина. Он педиатр, она преподаватель в вузе. У него зарплата полторы тысячи гривен, у неё – две триста. Живи как хочешь. Выживай.

Для сравнения: у мерчендайзера в моей конторе зарплата три тысячи гривен. А у директора по маркетингу Иры – двенадцать. И пишет Ира слово «впредь» с двумя ошибками. Зато именно она определяет маркетинговую политику.

С такими Ирами я наработался, вспоминая Генри Миллера, который, приходя в редакцию, старался выглядеть глупее, чем есть, но его выдавала книга. Так почему бы Проффесору не быть тем, кто он есть? Или ему украинцам о борьбе с энтропией рассказывать? Не поймут.

И Табачника с его министерством культуры ругать, конечно, приятно. Мол, одурманивают народ, молодёжь портят. Но пока пресловутой молодёжи хватает шмоток, айфонов и пива, демонстрировать им что-то другое бесполезно. Не Табачник их воспитывает.

Но это так, к слову. Чтобы разобраться, кто и в чём виноват. Ведь не мы, простые украинцы, виноваты. Виновато правительство, потому что жить не даёт. Виноваты хапуги-гаишники, футболисты-мазилы, соседи-бизнесмены, зомбоящик и газеты, из-за которых жить страшно. Страна виновата, а мы не страна; наша хата, как известно, с краю.

Поэтому выборы в Украине – это поиск виноватых. Тем, кому рано или поздно за всё придётся отвечать. Чтобы жить было лучше, жить было веселее. Ведь нет ничего веселее украинской демократии. А горы мусора, покосившиеся колокольни, редеющие леса, полуразвалившиеся дома, кривые и грязные улицы – это всё, собственно, компенсация веселья.

А пока одни веселятся, другие окучивают Поле Чудес. Благо золотые деревья в Украине спилили ещё не все. Главное, дабы получить результат, предварительно закопать в предвыборные кампании деньги и произнести магическое заклинание, чтобы ЦИК посчитал правильно. На радость дуракам. Ведь коль живы они, жива и Украина.

Поруганные святыни

О состоянии священных мест в Украине

29.11.12

Хмельницкая область, городок Сатанив. Приехал сюда в санаторий «Товтры», находящийся по соседству. Решил прогуляться, предварительно поинтересовавшись у местных: «Что интересного в Сатаниве?» Сказали – таможенные ворота и синагога начала XVI века. Удивительная синагога, сказали они мне. Люди, кстати, в Хмельницкой области тоже удивительные – добродушные, отзывчивые. Хотя зарплаты почти у всех мизерные (700–1000 гривен); спасаются огородами.

Синагога снаружи – крошащееся квадратное здание. Чем-то похоже на заброшенный замок. Местность вокруг поросла сухим бурьяном и колючим кустарником. Стены сложены из камней, верх кирпичный, с остатками арок. Окна и двери заколочены.

Верчусь рядом, расстроенный, что не могу попасть внутрь. Вдруг голос:

– Хотите зайти?

Поворачиваюсь. Передо мной – седой жилистый мужик в спортивных штанах и майке Lotto. Улыбается. Зубы в золотых коронках. Зовут мужика Борис Андреевич.

– Хочу зайти, да…

Борис Андреевич живёт в доме напротив синагоги. Приносит ключ, отпирает навесной замок на заколоченной двери.

Внутри синагоги атмосфера иная – магическая. Стены – потрескавшиеся, в зелёной плесени. И потолок – высоко, высоко.

– Вот это место, где священник читает Тору, – показывает Борис Андреевич, – можете сюда встать, попросить что-нибудь. Я так делаю.

– Я не еврей.

– Ничего, я тоже…

В центре синагоги – три плоских камня. Встаю на один из них. То ли мерещится, то ли правда – от пяток до «родничка» идут покалывающие вибрации. Стоя на камнях, замечаю небольшую выемку в стене; по бокам две колонны, сверху львы, держащие корону.

– Это Арон а-Кодеш, синагогальный ковчег, – замечает мой взгляд Борис Андреевич, – место, где евреи хранили Тору. Что-то вроде нашего алтаря. Он не такой древний, как сама синагога; Арон а-Кодеш восемнадцатого века.

Рассматриваю. Удивительно, но Арон а-Кодеш почти полностью сохранился. Хорошо видно львов с короной, буквы на книге. Даже бирюзовая и золотая краска не выцвели. А ведь три века прошло. Только углубления, как следы пальцев пекаря в тесте, портят общий вид.

– Фашистские пули, – поясняет мой новоиспечённый гид, – они стреляли, когда захватили Сатанив и синагогу. Странно, почему не взорвали…

Прошу рассказать подробнее. Синагога построена в начале XVI века, одна из самых древних в Восточной Европе. По легенде, здесь есть подземный ход, который ведёт в Иерусалим. Борис Андреевич показывает мне его начало. Здесь фашисты заживо замуровали триста евреев.

Когда Украина получила независимость, синагогу сначала пробовали растащить на камни, а потом использовали как городскую свалку. Свозили мусор со всего Сатанива. Здесь же кололись наркоманы, испражнялись, занимались сексом.

Выше моего роста стена мусора встала, показывает Борис Андреевич. И всё росла. В какой-то момент даже к Арон а-Кодешу подобралась. Вонь стояла чудовищная.

Тут Борис Андреевич становится эмоциональнее. Возмущается, как, живя рядом, пытался объяснить людям, что нести мусор в святое место – тяжкий грех, да и вообще не по-человечески это. Но всем наплевать было.

Тогда он пошёл к местным властям – ноль реакции. Писал в областной совет – тщетно. Наконец, Борис Андреевич, плюнув на окружающее равнодушие, сам заколотил окна, двери и стал вывозить мусор на своём «жигулёнке». Три года боролся он, пока народ не успокоился, не отстал от синагоги. За это время, говорит, много пришлось вынести: и угрожали, и проклинали, и били. До сих пор жидом кличут.

«Приезжали раввины. Осматривали синагогу, вздыхали, а сделать, говорят, ничего не можем. Не нам принадлежит – бюрократия. Вот теперь поддерживаю здесь чистоту», – заключает Борис Андреевич.

Таких загаженных кладбищ, храмов – православных, еврейских, католических, языческих – в Украине множество. Костёл в Соколивци, Василияновский монастырь, Храм Богородицы Влахернской и сотни других. Заваленные мусором, изуродованные, заброшенные, они стоят как напоминания о человеческом бесстыдстве и лени.

В древние времена за осквернение святого места проклинался не только тот, кто его осквернил, но и весь род. Было бы неплохо, если бы порой мы вспоминали об этом. Прежде чем вопрошать, почему же так погано живём. Не по-божески.

Засланная казачка

Российско-украинская семья как подвиг

20.01.2013

С Наташей мы встретились на дне рождения общего друга. Разговорились, вышли на балкон. Узнав, что я писатель, публицист, она с чувством проговорила:

– Слушай, напиши про меня, россиянку в Украине, потому что, – тут она сделала характерный жест, – достали…

И я написал.

От первого мужа, российского военного, служащего в Украине, Наташа ушла в апреле. Сосредоточилась на работе, дабы легче было пережить расставание. Задумалась о карьере.

Но вскоре ей позвонили из отдела кадров, намекнули на увольнение: россиянка не имеет права официально работать в Украине. Закончилась временная регистрация, которую Наташе давали раньше как жене военного. Посоветовали обратиться в паспортный стол.

Со встречей помогла секретарша. За умеренную плату, конечно.

Начальник паспортного стола встретил Наташу вальяжно, по-барски. Она рассказала ему про мужа, развод, окончание срока регистрации. И заключила:

– Хочу остаться в Украине.

Начальник взглянул как-то странно, будто сердце у него прихватило:

– На каком основании? Приехали, развелись – езжайте в Россию.

– Мне здесь нравится. Да и работа…

Тут начальник едва ли не в первый раз заинтересовался:

– А скажите-ка название фирмы?

Перестраховываясь, Наташа сделала глаза, как у кота из «Шрека». Этот безотказный приём работал всегда – вот и тогда начальник подобрел, вскрылся:

– Украинские компании не могут брать граждан Российской Федерации на работу без разрешения. У вашего работодателя есть разрешение?

Тут Наташа сильно засомневалась и ретировалась из паспортного стола. А позже, когда она заикнулась о разрешении, её ретировали с работы. Пришлось искать новую.

Собеседования шли успешно – опыт у Наташи был дельный – ровно до тех пор, пока интервьюеры не узнавали, что она россиянка. Тут они кривились и для чего-то переходили на мову. Хуже всего реагировали в госучреждениях. Одна блондинка, побледнев, испугавшись, забормотала о каких-то врагах.

Мытарства с работой продолжались около месяца. Наконец, друзья помогли Наташе устроиться в логистическую компанию, где, видимо, не наигравшийся в КВН и «Противостояние» гендиректор наградил её кличкой «Кацапюра».

А чуть позже Наташа познакомилась с Андреем. Начали встречаться, съехались. Всё устроилось.

Надоедали разве что стенания родителей Наташи о том, что работает она неофициально. Пенсионные отчисления, забота о будущем, ну и тому подобные вещи волновали их. И тут знакомый рассказал, что вышел новый закон о россиянах в Украине. Мол, стоит попробовать.

Наташе пришлось вновь сразиться с украинской бюрократией. И вновь проиграть. Битва закончилось, когда девушка из госслужб, словно чек из супермаркета, развернула перед Наташей список необходимых для официального трудоустройства документов, резюмировав:

– И главное, чтобы работник доказал свою профессиональную исключительность.

– В смысле?

– Ну, например, если компания подтвердит, что вы знаете пять языков…

Наташа продолжила работать неофициально. Тем временем Андрей сделал ей предложение.

Иностранцев расписывали только в центральном загсе, за тройную плату. Туда Наташа, вооруженная опытом, пришла заранее, без жениха. Навести справки. Выслушав несколько саркастических замечаний относительно того, почему в Украине хлопцы добри, а в России, видимо, их не хватает, получила список необходимых для росписи документов.

Паспорт, свидетельство о разводе и другие документы нужно было перевести с русского на украинский язык и заверить у нотариуса. А ещё, несмотря на штампы в паспорте, получить за симпатишную сумму в евро справку из российского посольства о том, что Наташа не состоит в браке. Справку, переведённую на украинский язык.

И тут выяснилось, что нотариальные конторы с языками дружат, как ИРА с британской армией. Деньги брались – ошибки в переводах делались. Раз за разом. Всё это продолжалось порядка двух-трёх недель. Нервничала Наташа, нервничал Андрей. К стандартным свадебным проблемам добавились трудности перевода.

Наконец, лингвистически-юридические звёзды сошлись как надо, и нотариус сделал правильные документы. Наташа с Андреем пошли в загс согласовывать время и план росписи. Через шесть часов вспаренного, нервного ожидания они сдали документы, услышав в ответ едкое:

– Извините, но у вас в переводе ошибка. Написано «Наталія». В украинском нет такого имени, только – «Наталя». Делайте правильные документы и приходите снова…

Андрей орал, Наташа рыдала.

Расписывались они на месяц позже назначенного срока. А после им сообщили, что Наташа может получить вид на жительство в Украине по программе «Воссоединение семьи». Но необходимо было выписаться из России.

Когда Наташа сообщила об этом в паспортном столе Калининграда, к которому, собственно, была приписана, её осторожно переспросили:

– Что-что, простите?

– Хочу выписаться из России и прописаться на территории Украины. У меня там муж…

– Выписать вас на территорию врага?

– Врага?! – обалдела Наташа.

Неделю, наверное, она разъясняла, почему так хочет на «территорию врага». После чего начался обратный процесс перевода – с украинского на русский. И, конечно, трудности перевода повторились: отчество мужа трансформировалось из «Сергеевич» в «Сергевич». Снова волокита, опять нервы. Больше же всего удивляло то, что в кабинетах Наташа, и правда, воспринималась едва ли не как враг родины.

Впрочем, самое забавное случилось после её триумфального – так казалось – возвращения в Украину. Ей сказали, как в ледяную воду швырнули:

– Извините, но вы что-то неправильно поняли. У нас, видите ли, не совсем простые отношения с Россией…

Теперь остаться в Украине для Наташи – дело принципа. Получить вид на жительство, прожив два года в браке с украинцем, официально устроиться на работу. Родить ребенка. И тем самым разрушить баррикады между Россией и Украиной. Баррикады, находящиеся, прежде всего, в кабинетах и головах.

Ведь если раньше выражение «мой папа – украинец, мама – русская» было объективной реальностью, то теперь эта данность сродни подвигу.

Fascism-week по-украински

О моде на фашизм в Европе и Украине

24.03.2013

Город-герой Севастополь, Сапун-гора. Здесь всё залито кровью павших солдат. Штамп, конечно, но в данном случае иначе не скажешь. Месяцы немецкие дивизии брали Сапун-гору. Советские войска отвоевали её за девять часов.

Прогуливаемся по ней с друзьями. Вдруг, что тот партизан, из зарослей появляется рыжий парень:

– Сфотографироваться не желаете, а? Можно в эсесовский форме…

Каска и шмайсер прилагаются.

Можно сфотографироваться в форме эсэсовца и в Керчи, и в Ялте, и в Алуште. Крымские набережные полны такого добра. Только плати.

Ещё настойчивее, чем фотографы, ведут себя украинские торговцы на рынке. Предлагают широкий – некоторые знатоки утверждают, что самый большой в Европе, – выбор нацистских товаров. Здесь можно прикупить как трофеи, так и умелую имитацию. Раритетные перстни и окислившиеся каски соседствуют с гипсовыми бюстами Гитлера и новенькими блестящими свастиками на цепочках. Торговля идёт бойко.

Экипировался как следует, и езжай в Винницу, в ставку Гитлера «Верфольф», открытую местными властями для туристов, от которых, говорят, нет отбоя.

Фашизм сегодня – в тренде. Хотя он, собственно, всегда был модным. Разъезжали нацисты на «Мерседесах», а форму им шил сам Хьюго Босс.

До сих пор лакированный стиль и садистский эротизм Третьего рейха пленяют людей искусства: на протяжении всех послевоенных десятилетий кино неизменно обращается к нацистской эстетике. Главная европейская книга прошедшего десятилетия – «Благоволительницы» Джонатана Литтела – жуткие воспоминания офицера СС Максимилиана Ауэ. Селебрити ака Леди Гага или Мадонна включают в свой гардероб рейховскую деталь, а персонажи вроде Мэрилина Мэнсона вообще выглядят аки огламуренный фюрер. Модельерам и производителям одежды, судя по fashion-weeks, явно не дают покоя лавры Геббельса или Геринга. Некоторые одеждой не ограничиваются: Джон Гальяно, например, признался в антисемитизме и любви к Гитлеру.

Украинские дизайнеры к такому поступку отнеслись оправдательно. Мол, творцу можно всё. Ведь они, если исходить из каталогов, и сами не против.

Киев, кафе Дома кино. У входа сидят маргинального вида парни. Большинство упаковано в берцы и штаны с подтяжками, руки выше локтя перетянуты красно-чёрными повязками, пестреют соответствующими татуировками. У самых рисковых в ботинки вдеты белые шнурки. Вместе с парнями – разукрашенные, с отпущенными по бокам локонами девушки в чёрной коже. На стене компания растянула красно-чёрный флаг с черепами и свастикой.

Официантки – в работе. Посетители – в разговорах. На фашистскую компанию никто не обращает внимания.

Так же, как не обращают внимания на нацистскую литературу, разложенную на центральной площади страны Майдане. «Майн кампф», конечно, запрещён, но – чудеса! – вот он лежит на книжных развалах. Здесь же книги об ОУН-УПА, Бандере, «СС-Галичина». Беру, наугад открываю: «Поливаем грязью фашистов, убивавших русских, но они лишь исполнили за нас работу, которую мы должны были сделать сами…»

Автор лукавит. Ругать нацистов сегодня не слишком модно. Наоборот, всё больше статей, передач – в копилку того, какими, оказывается, нормальными ребятами были эсесовцы. А Гитлер? Душка. И животных любил, и детей.

Видимо, не зря в Европе всё чаще слышны разговоры о моде на «гламурный фашизм». Когда вместо Губки Боба или Эминема на майке – Адольф Гитлер. Правда, в Украине выглядит фашизм совсем не гламурно.

Свастиками и нацистскими письменами здесь клеймят не заборы и подворотни, а кладбища, церкви и памятники павшим воинам и жертвам Холокоста в Севастополе, Павлограде, Сумах, Киеве (Бабьем Яру) и других украинских городах. Отмывать их никто не спешит. Зато всерьёз обсуждают открытие нацистских памятников, мемориалов и проведение демонстраций с целью пропаганды фашистского прошлого и неонацизма.

Память у людей, похоже, короткая. Когда-то Наполеон был агрессором, но это не помешало появлению в Париже улиц Ваграм и Фридлянд. Интересно, сколько надо времени, чтобы где-нибудь появились Гитлер-плаза или Гиммлер-штрассе?

В Украине эту «проблему» решили давно. Здесь есть улицы, названные в честь героев «СС-Галичина» или «Нахтигаль».

И никакой ООН, выражающий серьёзную обеспокоенность относительно героизации нацистов, тут не указ. Украина относится к тем европейским странам, в которых нацистские военные преступники до сих пор не привлечены к уголовной ответственности.

Привычное дело: сотни человек в фашистской форме идут строем по улицам Львова. Справедливости ради, «Хайль Гитлер» из них кричат немногие. Большинство к фюреру относится ровно («плохой, конечно, но его любви к родине нам бы поучиться»). И добавляют: никакая это не фашистская свастика, а наш родненький коловрат.

Славянское язычество как разновидность нацизма сегодня в моде. И в России, и в Украине. Многие славяне вдруг стали язычниками. У меня самого пара-тройка таких знакомых найдётся. Захожу к одному в гости. Его трёхлетний сын вскидывает руку в характерном приветствии.

– Это что – гитлерюгенд?

Приятель обиделся:

– Нет, – говорит, – это вообще-то древний славянский жест. Означает «Слава Руси!».

И правда, не придерёшься. Не только к жестам, но и к идеологии. Такие патриоты ведь страну, семью, людей искренне любят. Правда, только одну страну, одну семью и людей одного сорта.

Сама обстановка в нынешней Украине сильно похожа на ту, что царила в Германии перед приходом нацистов: пораженческие настроения, безработица, нищета, власть олигархов, коррупция, правительственная чехарда и резкий крен национального самосознания.

На этом фоне, когда «оранжевые» запутались в велеречивой полемике, а обещанная «регионалами» стабильность больше смахивает на кладбищенскую, как никогда громко звучат национальные разговоры о том, кому и как жить нельзя, а кому и как нужно. И таких условиях десять процентов голосов избирателей за партию «Свобода» – лишь начало.

Украинцы только вошли во вкус. Когда нет хлеба, они требуют зрелищ. И этот процесс особенно выгоден тем, кому терять, собственно, нечего. Всем этим пригнанным из хиреющих городов и сёл новым украинским патриотам.

Они выучили уроки истории: только через преступление (а нацизм – всегда преступление) из грязи можно выбиться в князи. Из никого превратиться в творца истории. Такой шанс грех упускать. Особенно, когда у тебя есть оправдание. Оправдание закоханностью в Украину и великой национальной идеей.

Мода ведь, как и дурной пример, заразительна. Fascism-week по-украински стартовал.

Типичная Малороссия

О сходстве России и Украины

31.03.2013

Десять лет назад вышла книга Леонида Даниловича Кучмы «Украина – не Россия». Несмотря на критику, второму президенту Украины, пожалуй, удалось сделать главное – в одной строчке отразить всю политику и концепцию украинской независимости. А именно – во что бы то ни стало не походить на Россию. Как заявил депутат Верховной Рады: «Искоренить всё русское, что мешает нам жить». И вместе с тем – подчеркнуть, доведя до гротеска, всё украинское.

За дело принялись рьяно. То искали украинизмы в древности: от чубов-оселедцев на египетских фресках до трезубцев Атлантиды. То историю переписывали, делая акцент на главном враге – России. То флот и церковь делили. То памятники сносили и взрывали, а вместо них новые ставили.

И главное – что бы ни делали, делали в пику России. Вы, северные соседи, с Чечнёй воюете? А мы улицу в честь Джахара Дудаева назовём. Или того лучше – за чеченцев воевать станем.

Русофобские истерики продолжаются и поныне. То писатель Юрий Андрухович предложит русским женщинам не давать, то депутат Ирина Фарион потребует исключить из употребления буквы «й» и «ё».

У меня тоже есть такой приятель, который, где бы ни участвовала Россия – в спорте или «Евровидении», – принципиально болеет против «клятых москалей». Вообще таких в Украине хватает. Любящих антирусскую желчь изливать. Неважно, что произошло – виновата Россия.

Под стать гражданам – депутаты с извечным раболепием перед Америкой и стремлением в Евросоюз, готовые дружить с кем угодно, лишь бы против России.

Впору на гербе выбить или в Конституции начертать, что «Украина – не Россия». И повторять эти слова аки священную мантру, тем самым всё больше – по принципу вытеснения – подчёркивая свой комплекс неполноценности.

Казалось бы, Украина – независимое государство, интегрированное в мировую рыночную экономику. Но откуда столько претензий к России? То газ продавайте дешевле, то газопроводы в обход нас не стройте, то товары украинских производителей приобретайте. Евросоюз о таком не попросишь. Они не свои – чужие.

Как едет украинский представитель в Россию, так не упускает случая ввернуть словосочетание «братский народ»: вы нам, мол, как братьям, скидочку сделайте. А только вышел казак за ворота – и опять давай козырять тем, что Украина не есть Россия, и хата наша с краю. У нас независимость, а вы тут своим флотом Крым оккупировали.

Между тем пресловутый Черноморский флот приносит в украинский бюджет миллиарды гривен. Но Раде не нравится – забирайте и уходите. Есть ведь и украинский флот. Корабли, правда, сосчитать можно по пальцам (большая часть тех, что остались после развала, продана), ну и недвижное «Запорожье» – до кучи. Неудивительно, если учесть, что украинская армия финансируется в сорок раз хуже, чем российская.