Мазутка. Портфолио умершей банды Карышев Валерий

– Да, я знаю, – улыбнулась девушка. – Наталья Михайловна, вас клиент спрашивает, Сергей Петрович Огурцов.

– Пусть зайдет ко мне, – ответила Наталья Михайловна. – Он как раз вовремя!

Дождавшись, пока за Катей закроется дверь, она снова обратилась к Виталию:

– Это и есть наш клиент по уголовному делу – Сергей Огурцов, мастер одного из заводов. Побеседуйте с ним, а потом поделитесь со мной своими соображениями, хорошо?

Тут снова открылась дверь, и в кабинет вошел мужчина лет пятидесяти. Виталий внимательно посмотрел на него.

Огурцов был небольшого роста, с небольшой лысиной в темных волосах. Выглядел он грустным. Он молча опустился на стул и тихо произнес:

– Здравствуйте…

– Добрый день, Сергей, – ответила Наталья Михайловна. – Хочу представить вам моего помощника, Виталия Михайловича Козырева. Он также будет представлять ваши интересы в суде. Вы расскажите ему суть дела, он все запишет, а потом мы с вами выработаем дальнейшую тактику.

– Хорошо, Наталья Михайловна, – кивнул Огурцов. – А у вас ничего нового нет?

– Пока нет.

Наталья Михайловна поднялась и вышла из кабинета. Виталий достал из портфеля общую тетрадь, открыл ее и написал на первой странице дату.

– Итак, – обратился он к клиенту, – вы Сергей Петрович Огурцов, работаете мастером на заводе по ремонту холодильников, так?

Огурцов кивнул.

– Так что же случилось в тот злосчастный день?

– Ну, в тот день было следующее, – начал Огурцов. – У моей жены – мы женаты пятнадцать лет – был день рождения. Она пригласила сослуживцев…

– А где работает ваша жена?

– В ателье. В основном там работают женщины, а заведующий – мужчина. Ну, значит, я на работе в тот день задержался, пришел в разгар веселья. Уже много выпили, все танцевали… Тут я увидел, что заведующий ателье танцует с моей женой.

– И что тут такого? – спросил Виталий.

– Ну, они так друг к другу прижимались… Мне показалось…

– Что же вам показалось?

– Ну… Ну, что у них близкие отношения, – замявшись, сказал Огурцов.

– То есть что они любовники? – прямо спросил Виталий.

– Не знаю… Одним словом, мне обидно стало. Да я еще и выпивши был… Короче, вышел я в коридор покурить. Потом заведующий ателье вышел. Мы разговорились, пошли на лестничную площадку. Я сказал ему прямо, чтобы он уходил отсюда. Ну, обидно мне стало: мы с женой столько прожили, я ее люблю, а тут он появился! Одним словом, разговор был не очень приятный. Потом мы вернулись на кухню, выпили там еще водки по сто грамм. Меня еще больше развезло. А тут он заартачился, что-то говорить стал. Я его толкнул. Он схватил кухонный нож – он на столе лежал – и на меня попер. Я очень испугался. А у меня была ручка-пистолет, мелкокалиберными патронами стреляет. Я вытащил ее, направил на него и выстрелил. Он схватился за бок и упал. Тут сразу крики, милицию вызвали, меня – в отделение. Там я находился три дня. Потом Наталья Михайловна подключилась, добилась, чтобы я находился не под арестом, а под подпиской о невыезде. Вот и все дело…

– Хорошо, – кивнул Виталий. – Ситуация мне ясна. Давайте с вами выясним следующее. Насколько была реальна угроза для вас?

– Да как же? Он схватил здоровенный кухонный нож!

– И приблизился к вам?

– Да, почти вплотную.

– Кухонный нож в деле имеется?

– Да, в вещественных доказательствах, как и моя ручка.

– А как к вам эта ручка попала?

– На рынке купил.

– Как это на рынке? – удивленно переспросил Козырев.

– Ну, Наталья Михайловна посоветовала так говорить…

– А на самом деле?

– Знакомый один продал. Но я его называть не буду, чтобы не подводить.

– Все ясно… – Козырев помолчал. – Значит, мы будем строить, как сказала уже Наталья Михайловна, версию о превышении предела самообороны. То есть была угроза для вашей жизни, вы испугались, увидев нож, решили, что сейчас вам будет нанесен удар, поэтому выстрелили.

– Ну да, – закивал Огурцов. – Мы так с Натальей Михайловной и договорились!

– Давайте обсудим некоторые детали, – продолжил Виталий…

Сергей Круглов проснулся рано утром. Была суббота. Умывшись, он начал размышлять, чем ему сегодня нужно заняться. Вскоре он решил, что самое лучшее – съездить на Рижский рынок, навестить Сашу Немова, посмотреть, как он там работает.

В последнее время Сергей стал понимать, что изменения произошли не только в жизни страны, но и в его собственной. Был заметен определенный разрыв между теми, кто сумел приспособиться к жизни, научился быстро зарабатывать деньги, и теми, кто оставался как бы в прошлом – «сидел на окладе». И разница между этими людьми была очень существенной. Когда ты получаешь небольшую зарплату два раза в месяц – это одно, а некоторые получают деньги каждый день, и во много раз больше… «Конечно, у новой жизни есть и плюсы, и минусы, но, как говорят, кто не рискует, тот не пьет шампанское, – думал Сергей. – Может, стоит попробовать рискнуть?..» Поэтому он и решил съездить на Рижский рынок, посмотреть, как живут коммерсанты, что делают рэкетиры, которые наведываются на рынок каждые выходные.

Дорога до рынка заняла пятнадцать минут. Выйдя из троллейбуса у метро «Рижская», Круглов направился в сторону рынка. К тому времени там уже собралась большая толпа. Толкаясь между покупателями, Сергей пытался найти своего друга. Он знал, что Александр обслуживал несколько кооперативных точек, к которым его прикрепил Филиппов. Но Немова нигде видно не было.

Тут Сергей увидел за прилавком Славку – бывшего тренера спорткомплекса. Подойдя к нему, он спросил:

– Сашку Немова не видел?

– Видел, – ответил парень. – Он к машине пошел за товаром. Через несколько минут вернется. Подождешь?

– Конечно. Как торговля?

– Нормально. Вчера всю ночь джинсы варили…

В это время взгляд Сергея остановился на группе ребят, одетых в спортивные брюки и меховые куртки, без головных уборов. Все они были спортивного телосложения. Сергей понял, что это и есть бандиты, то есть рэкетиры. В конце восьмидесятых уже появилась специфическая «бандитская» мода – спортивные брюки, кожаные или теплые куртки и обязательно – стрижка «под ноль». Это было отличительной чертой бандитов.

В группе выделялся один парень – крупный, под два метра ростом. Он ходил между рядами и внимательно вглядывался в продавцов, словно выискивая жертву. Тут его взгляд остановился на Славке, который сразу и опустил голову. Сергей понял, что Славка ждет, пройдет парень мимо или остановится, – сразу оборвал разговор и как бы сжался.

Парень кивнул своим сопровождающим и медленно подошел к прилавку. Остановившись, парень внимательно посмотрел на Сергея, стоящего рядом, словно определяя, что он за человек. Круглов молча наблюдал за происходящим.

– Слышь, продавец, – медленно произнес парень, – что это за спортивный костюм? «Адидас»? Чье производство?

– Польское, – ответил Славка.

Парень внимательно осмотрел куртку, затем – брюки. Эти два предмета одежды отличались по качеству. Куртка была сшита добротно, с дорогой «молнией», брюки же были обычными, из недорогого материала, без каких-либо надписей.

– Так сколько стоит? – спросил парень.

– Двести десять. Для вас – двести.

– Хорошо, – кивнул парень. – Значит, так… – Он достал из кармана кошелек, достал оттуда десять рублей и протянул Славке. – Я куртку беру.

Славка растерялся.

– Ну, во-первых, куртка отдельно не продается, – заговорил он, – только костюмом. А во-вторых, почему десять рублей?

– А в чем проблема? – спросил парень. – Ты брюки за сто девяносто продай!

Парни, стоящие рядом, заулыбались. Сергей понял, что это отработанный трюк.

– Ну что, по рукам? – спросил парень у Славки.

– По рукам, – обреченно выдохнул Славка.

– Пошли дальше, пацаны. – Парень двинулся вперед между рядами с курткой под мышкой. Вскоре компания скрылась.

– Ну где же Сашка ходит? – нарушил тишину Сергей.

Вскоре появился и Немов.

– Санек, – подскочил к нему Славка, – найди Филиппова срочно! На меня только что «наехали»!

– Хорошо. – Сашка повернулся и куда-то ушел. Сергей продолжал стоять возле прилавка Славки, ожидая, чем закончится инцидент.

Через несколько минут к ним подошла группа ребят во главе с Толяном. Славка стал взволнованно рассказывать, как у него забрали куртку. Сергей понял, что группировка, в которую входил и Толик, предоставляла Славке охранные услуги.

Ребята не торопились кого-то ловить. Более того, один из парней, видимо, старший группы, объяснил Славке, что они никакой ответственности за случившееся не несут, поскольку это чистый бизнес.

– Так что, – подвел итог старший, – тут все по понятиям! Если кто тебя обижать будет – отнимать вещи или просто деньги вымогать, – тогда обращайся, поможем. Не надо было тебе отдавать куртку!

– Как же не надо? – заговорил Славка. – Чтобы меня потом где-нибудь в подворотне избили?

– Брат, – проговорил старший, – это уже не наши вопросы. Мы же четко с тобой обговорили свои обязанности и услуги.

– Но я вам плачу еженедельно! – не унимался Славка.

– Правильно, ты платишь нам за то, что мы тебя охраняем. А то, что тебя как бизнесмена «разводят», – это уже не наши, а твои проблемы. Мы в принципе могли бы с тебя денег взять, так сказать, за беспокойство, за ложный вызов.

Славка покраснел:

– Ну, я же еще и виноват!

Вскоре ребята удалились. Сашка потянул Сергея в сторону.

– Ну что, видел, как они всех четко «разводят»? – спросил он. – Все тут друг друга знают – бандиты, рэкетиры… Они вместе в кафе тусуются. Теперь они придумали новую фишку – покупку товара за копейки. Вроде и рэкета тут нет. А сейчас они эту куртку какому-нибудь коммерсу сдадут за нормальные деньги. Это началось после того, как одну бригаду из Люберец посадили за рэкет. Вот и придумали такую штуку…

– Да, – покачал головой Сергей, – тут такие дела творятся… Такие бабки бандиты зашибают! Значит, получается, что коммерсанты – самые беззащитные?

– Да какие беззащитные! – усмехнулся Сашка. – Они сейчас эти же деньги раскидают на покупателей.

В это время к Сашке подбежал какой-то паренек.

– Тебя хозяин из четырнадцатого ряда спрашивает, – быстро проговорил он, – ему надо товар в машину закинуть, он работать заканчивает.

– Хорошо, сейчас иду! – ответил Сашка.

– Послушай, – спросил Сергей, – тебе не надоело вот так шустрить, таскать товар туда-сюда? Смотри, какой ты парень здоровый! Давай так же, как эти ребята, будем услуги оказывать?

– Погоди, – остановился Сашка, – а как же мы сюда впишемся?

– Все будет нормально. У меня есть одна задумка. Сколько можно ждать подарка от жизни? Надо брать все самим! Создадим свою бригаду – наберем ребят из двора, из секции, где мы занимались… Короче, соберем мощный костяк. Я долго думал об этом. Сейчас наше время!

– А как же остальная братва? – продолжал Сашка.

– Но Толян же говорил, что коммерсантов на всех хватит. Никто же не будет драться или стреляться из-за каких-то коммерсов! Поделятся. А потом, сейчас все больше и больше людей идет в кооперативное движение. Главное – новенького отыскать и поставить его на бабки, а все остальное само получится. Ну, как ты, согласен?

Сашка пожал плечами:

– Я – как ты.

– Хорошо, пойдем начинать! – улыбнулся Сергей.

– А что делать-то будем?

– Прежде всего надо команду набрать. И передай своему хозяину из четырнадцатого ряда, что больше на работу не придешь. Точнее, теперь ты придешь к нему завтра, но уже в другой роли.

– А чего? Это можно! – довольно ухмыльнулся Сашка. – Может, правда пойти сейчас и сказать?

– Нет, сначала надо группу набрать. Мы еще Филиппову докажем, что более крутые, чем он!

Прошло несколько недель после того, как Игорь начал работать в шестом отделе МУРа. За это время он сдружился с коллективом. Ребята были хорошие, отзывчивые. Все помогали друг другу, вместе отмечали праздники и дни рождения. Но особенно близкие отношения у Игоря складывались с его уже не учителем, а напарником Олегом. Хотя он и был старше Игоря на пять лет, но оперативники прекрасно понимали друг друга. Поэтому и после периода «наставничества» их дружеские отношения укрепились.

Начальник отдела сделал их официальными напарниками. Любая операция, которая проводилась шестым отделом, проходила с участием Олега и Игоря.

В тот период шестой отдел занимался задержанием участников той или иной преступной группировки. Времени на разработку, на профилактику или на предупреждение преступлений практически не оставалось. Сотрудники отдела, словно «Скорая помощь», выезжали по экстренным вызовам. А основанием для таких выездов были либо поступившие заявления, либо звонки о помощи, где коммерсанты или зажиточные граждане жаловались, что они подвергаются налету или вымогательству со стороны бандитов и рэкетиров.

За время работы Игоря, как назло, никаких серьезных операций и задержаний с арестами пока не было. Ребята даже шутили, что с приходом Игоря организованная преступность в Москве исчезла.

– Ты что, к нам специально подослан, чтобы изменить наш график работы? – говорили они.

Как-то вечером все разошлись по домам. В отделе остались только Игорь с Олегом. Олег пошел в соседний отдел, а Игорь остался в общей комнате. Несколько дней назад оперативники получили из конфискованной партии аппаратуры компьютер. А в те времена компьютеры были огромной редкостью. Поэтому Игорь тут же уселся к монитору и стал играть в игру по сказке «Аладдин» – единственную, которая была записана в компьютере.

Увлекшись, он не заметил, как прошло время. Неожиданно дверь открылась. На пороге стоял Олег.

– Игорек, – проговорил он, – собирайся, на задержание поедем!

– Какое задержание? – не понял Игорь.

– Братья Никитины объявились. Они в Свиблове, на квартире.

– Откуда ты знаешь?

– По оперативным данным, – ответил Олег. Игорь уже знал, что выражение «оперативные данные» означает, что сообщение поступило от кого-то из «стукачей». – «Ствол» не забудь, – напомнил Олег. Игорь подошел к сейфу, достал оттуда пистолет «макаров», проверил обойму. Потом, вернувшись к столу, вытащил из ящика наручники и сунул их в карман.

– А что, – спросил он, – мы с тобой вдвоем поедем?

– Ты думаешь, что мы с тобой не справимся? – улыбнулся Олег. – Да и в отделе никого больше нет. А соседей у нас просить не принято.

– Может, все же возьмем с собой группу задержания?

– Да ладно позориться! Вдвоем справимся.

Оперативники спустились вниз, уселись в машину Олега – «Жигули» пятой модели – и направились на север города, в район станции метро «Свиблово».

– А что это за Никитины? – спросил Игорь.

– Члены одной подмосковной группировки. Старший – бригадир, а младший – заместитель. У них все было – и вымогательство, и убийство, и похищение кооператора… Поэтому они у нас проходят по полной программе. Один раз им удалось от нас ускользнуть. Но сейчас, думаю, не удастся.

– А как мы их найдем?

– Так все уже известно. – Олег достал из бокового кармана курки листок бумаги. – Вот адресок… Встанем у подъезда. Никитины там «тачку» свою поставили – японскую, «Тойоту». Машина у них редкая, заметная. Вот мы и будем ждать. Как только выйдут и подойдут к машине, мы с тобой им: «Стоять! Милиция! Руки вверх!» – и все дела.

– Хорошо, – кивнул Игорь, – раз ты думаешь, что следует так поступить, значит, справимся.

Вскоре машина остановилась у обычного девятиэтажного панельного дома. Олег снова достал листок с записью, сверил адрес. Затем, увидев припаркованную неподалеку праворульную «Тойоту» темно-зеленого цвета, удовлетворенно кивнул:

– А вот и их «тачка»! Давай сделаем так: встанем сзади машины, и тогда они через бордюр переехать не смогут. Ты будешь сидеть в машине, а я пойду их задерживать. На сиденье положи «ствол». Если что – стреляй. Естественно, с предупреждением – первый выстрел в воздух, как в инструкции. Все, оставайся в машине, а я у подъезда караулить буду.

Олег вышел из машины. Игорь остался один. Он взглянул на часы. Сколько времени ждать, он не знал. Все зависит от братьев Никитиных: сколько они пробудут в этой квартире – неизвестно.

Олег встал у подъезда, блокируя выход. Если братья выйдут и почувствуют неладное, то с одной стороны – Игорь в машине, он отрежет им путь, а Олег – сзади.

«Вот и первое мое задержание, – думал Игорь. – Мое крещение…» Он чувствовал, что очень волнуется. Первая операция, да еще с оружием… Неизвестно, как поведут себя преступники – будут стрелять или спокойно сдадутся. Но, с другой стороны, Олег – опытный сыщик, провел множество подобных операций и ни разу при этом не был ранен. «Ничего, – подумал Игорь, – главное – не робеть!» Он взял пистолет, еще раз проверил патроны, снял оружие с предохранителя, снова положил его на сиденье и прикрыл шапочкой. Теперь нужно ждать сигнала Олега.

Неожиданно Игорь увидел, что от подъезда к машине направляется Олег. Он сел в салон и сказал:

– Устал стоять, посижу немного, с тобой поболтаю. А то уже ноги заболели.

– Может, мне пока пойти у подъезда постоять? – предложил Игорь.

– Во-первых, ты их не знаешь, а во-вторых, у тебя опыта нет. Сиди лучше в машине. Да не дрейфь, – Олег похлопал Игоря по плечу, – я этих субчиков спокойно возьму! И ты веди себя уверенно. Они же все психологи, если почувствуют нерешительность или, не дай бог, страх с твоей стороны – тут же все изменится. А ты – представитель власти, у тебя оружие, за тобой – закон. Ты всегда должен это помнить. А за ними – только наглость и удача.

– Да я ничего и не боюсь, – замотал головой Игорь.

– Ладно тебе, – усмехнулся Олег. – Я тоже на своей первой операции сидел и трясся… А первая операция у меня крутая была – с перестрелкой, с погоней. У нас одного бойца даже ранили! Ладно, я обратно пойду, чувствую – скоро появятся.

Олег снова пошел к подъезду.

Прошло полчаса. Игорь видел, что Олег стоит около подъезда. Неожиданно он куда-то исчез. «Может быть, отошел нужду справить», – подумал Игорь. Тут он заметил, что дверь в подъезд открылась и два парня в зеленых пуховиках вышли на улицу. Один из них оглянулся по сторонам.

Игорь схватился за пистолет. Где же Олег?! А парни спокойно подошли к машине, открыли двери и сели в салон. Через мгновение машина завелась.

Олега видно не было. «А вдруг, – подумал Игорь, – эти двое убили Олега, вычислив его?» Тут он решил выйти из машины и задержать Никитиных самостоятельно.

Схватив пистолет и передернув затвор, он выскочил из автомобиля и быстро направился к «Тойоте». В этот момент из подъезда вылетел Олег и, размахивая пистолетом, закричал:

– Стоять! Уголовный розыск!

Никитины заметили Олега. «Тойота» тут же тронулась с места и поехала в сторону «Жигулей». Игорь заскочил в машину, завел двигатель и приготовился перегородить дорогу «Тойоте». Но тут произошло то, чего никто не ожидал. Один из Никитиных резко вывернул руль, машина заскочила на бордюр и, проехав так несколько метров, объехала «Жигули». Растерявшись, Игорь выскочил из машины. Тут же к нему подбежал Олег.

– Стой, стой! – кричал он, стреляя вверх. Но «Тойота» продолжала движение. – Быстро разворачивайся! – прокричал он Игорю.

– Да как же тут развернуться? Дорога узкая, машина не пройдет!

Действительно, дорога была настолько узка, что повернуть было невозможно.

– Но они-то сумели! – кричал Олег. – Уйдет сейчас!

Игорь изо всех сил стал выворачивать тяжелый руль «Жигулей», но разворот не получался.

– Ты хоть задом давай, Игорек! Уйдут, гады! – кричал Олег.

Игорь включил заднюю скорость, изо всей силы нажал на педаль газа, двинулся назад и… влетел в «ракушку», стоящую во дворе.

– Ну все, приехали! – Олег закрыл глаза. – Позор! Теперь служебную записку писать…

– Зачем?

– Как операцию провалили. И патрон истратил, оправдываться надо… Ну что, с крещением тебя! – усмехнулся он.

Игорь опустил голову.

– Я во всем виноват, – проговорил он.

– Ни в чем ты не виноват, – ответил Олег, – просто они в очередной раз оказались умнее нас. Ничего, сколько веревочке ни виться, а конец будет. Мы их достанем!

Виталий сидел в зале суда, ожидая начала слушания дела. Слушалось дело по факту нанесения Огурцовым тяжких телесных повреждений сослуживцу его жены – то самое, с которого Козырев начал работу в юридической консультации. Дело несколько раз откладывалось. Наконец, спустя шесть месяцев после того, как закончилась стажировка Виталия и он был успешно принят в адвокатуру, что-то сдвинулось с мертвой точки.

За это время Виталий был на некоторых следственных действиях, участвовал в допросах и предъявлении обвинения. Все это время он работал под опекой Натальи Михайловны. Но по прошествии полугода он стал полноправным членом адвокатского сообщества, и теперь опекун ему был не нужен – началась самостоятельная практика. Это дело было его первым судебным процессом.

Огурцов сидел в первом ряду рядом со своей женой. Неподалеку находилась решетчатая клетка, в которой обычно содержались подсудимые, которым мерой пресечения был избран арест. Сегодня она пустовала, поскольку для Огурцова была избрана другая мера пресечения – подписка о невыезде.

Виталий заметил, что настроение у Огурцова было невеселым. В руках у подсудимого была сумка-рюкзак, до отказа заполненная вещами. Виталий понял, что Огурцов скорее всего считает, что будет арестован в зале суда. Жена мастера тоже выглядела неважно. Было заметно, что накануне она много плакала.

Вспомнив советы Натальи Михайловны, что всегда нужно быть уверенным в себе и бороться до конца, Виталий встал со своего места и подошел к Огурцову.

– Ну, как настроение? – нарочито бодрым голосом спросил он.

– Да что уж… – махнул рукой Огурцов. – Как вы думаете, сколько мне могут дать? Мне тут сказали, четыре года минимум…

– Все будет нормально. – Виталий ободряюще похлопал Огурцова по плечу. – Конечно, полного оправдания я вам не обещаю. Думаю, что получите условный срок – ранее вы к уголовной ответственности не привлекались…

– А по статье – от четырех до восьми…

– Мало ли что по статье! Я думаю, все будет хорошо, – повторил адвокат и пошел к своему месту.

На деле же Виталий очень волновался. Статья УК, по которой привлекался его клиент, предусматривала наказание от четырех до восьми лет лишения свободы, и никаких слов об отсрочке или условном наказании в ней не было. Поэтому, вероятнее всего, клиент должен будет получить, с учетом того, что преступление совершено впервые, четыре года… Виталий прекрасно все понимал. Но надежда, что удастся подвести дело к самообороне, у него все же оставалась.

Наконец в зал вошла секретарь и объявила, что суд идет. Все присутствующие встали. Дверь в глубине зала открылась, появилась судья – Нина Петровна Сорокина – женщина лет сорока пяти, полная, пышногрудая, в черной мантии. Чем-то она напоминала продавщицу из продовольственного магазина.

Виталий несколько раз посещал судебные слушания и знал характер Сорокиной, как она не любит адвокатов, старается ставить их на место, учит чему-либо, придирается к мелочам, используя служебное положение. Ведь, хотя и говорится, что все участники судебного процесса равны и никакой разницы между прокурором и адвокатом в нашем правосудии нет, в суде всегда идут навстречу прокурору, стороне обвинения. Что же касается просьб и ходатайств со стороны защиты, то все делится на два, а то и на три – только одна треть удовлетворяется, в остальном отказывают. Поэтому Виталий чувствовал себя не очень уверенно. Кроме того, переживал – дело было первым.

Заседание шло по традиционной схеме. Сначала – допрос подсудимого. Огурцов коротко рассказал суть дела, строго следуя схеме, которую, в соответствии с планом и стратегией защиты Натальи Михайловны, накануне подготовил Виталий. Судья молча выслушала Огурцова. Затем слово было предоставлено прокурору, который зачитал обвинение. После прокурора выступал потерпевший. Это был мужчина лет сорока, худощавый, с темными усами и абсолютно лысый. «И что она в нем нашла? – подумал Виталий. – Наверное, пьяные были, она и начала с ним заигрывать… А может, хотела подразнить мужа…»

Тем временем потерпевший излагал свою версию. По его словам, он пришел отдохнуть, и ни с того ни с сего ревнивый муж набросился на него с пистолетом и выстрелил. Наличие ножа в его руках потерпевший, естественно, отрицал.

Затем слово было предоставлено прокурору. Он задал несколько ничего не значащих вопросов. Наконец наступила очередь защиты.

Козырев встал, одернул пиджак и начал задавать вопросы. Первый касался ножа и был простым.

– Потерпевший, объясните, пожалуйста, каким образом вы на стадии следствия говорили, что у вас в руках был кухонный нож, так как вы боялись за свою жизнь, а сейчас, в судебном заседании, вы говорите, что никакого ножа не было. Почему появились противоречия я ваших показаниях?

Судья начала пролистывать том уголовного дела, нашла место, где находились протоколы допросов, проводимых следователем, и стала внимательно их перечитывать.

Тем временем потерпевший невнятно стал объяснять, что он все перепутал, что его не так поняли. Но расчет адвоката был верен: ему удалось привлечь внимание судьи к тому, что показания в ходе следствия потерпевшим были изменены.

– Теперь у меня вопрос к моему клиенту, подсудимому Огурцову, – продолжил Козырев. – Ваша честь, я могу его задать?

– Да, можете, – кивнула судья. – Задавайте.

Виталий повернулся к Огурцову:

– Скажите, пожалуйста, почему вы вытащили ручку-пистолет и стали стрелять в потерпевшего?

Огурцов, заранее знавший, что этот вопрос будет ему задан, поднялся и ответил:

– Я видел, что над моей жизнью нависла реальная угроза, поэтому и выстрелил.

– Значит, как я понимаю с ваших слов, была реальная угроза со стороны потерпевшего, который шел на вас с ножом?

Далее адвокат задал еще несколько вопросов своему клиенту.

Затем стали выступать свидетели, участники злополучного застолья. Каждой из женщин адвокат задавал один и тот же вопрос – видели ли они, как потерпевший шел на его клиента с ножом, и не считают ли они, что действия Огурцова были самообороной. Наконец, когда вопрос задавался очередной свидетельнице, судья резко оборвала адвоката:

– Послушайте, – раздраженно произнесла она, – суду и так ясно, к чему вы клоните – к самообороне. Можно уже не задавать этот вопрос.

Виталий сел. Он перехватил недовольные взгляды Огурцова и его жены. Вероятно, они чувствовали, что судья не на их стороне.

Судья объявила перерыв, предупредив, что после перерыва будут прения сторон. Значит, скоро дело будет закончено…

В перерыве Огурцов пошел покурить. Виталий решил, что должен быть рядом и как-то приободрить своего клиента. Он остановился неподалеку. Рядом с Огурцовым стояла жена, вытирая слезы носовым платком.

– Да что вы раньше времени своего мужа хороните! – Виталий подошел к ним вплотную.

– Да все уже понятно, – покачала головой женщина. – Вы же видите, что судья настроена против нас. Даже слова сказать не дает! Все идет к тому, что моего мужа накажут. А в колонии, вы ведь понимаете, он не выдержит, даже если ему четыре года дадут! Ему и одного там не продержаться! У него здоровье слабое, он там погибнет! – Женщина снова заплакала.

Адвокату неприятно было слышать такие слова. Почему они не верят в удачу? Хотя, на самом деле, на их месте он вел бы себя так же…

– Не паникуйте раньше времени! – проговорил он. – Предположим, дадут срок. Но если бы потерпевший умер? Была бы другая статья, чистое убийство, и срок был бы другой. Видите, я работаю, делаю все, что могу…

– Конечно, мы это видим, – ответила женщина, – только все равно все против нас складывается. Не верят они нам, и все тут! Господи, – она неожиданно повернулась к мужу и, обняв его, уткнулась в его плечо, – как же я без тебя жить буду?

Адвокат отошел в сторону.

Вскоре перерыв закончился, все вернулись в зал судебного заседания. Начались прения сторон. Первым выступал прокурор. Он коротко зачитал то же самое, что читал в начале заседания. В конце он добавил стандартное предложение:

– С учетом вышеизложенного и по совокупности действий считаю гражданина Огурцова виновным в совершении преступления по такой-то статье и прошу назначить ему наказание в виде шести лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строго режима.

Прокурор закрыл папку и сел. Тут же раздался плач жены Огурцова.

– Слово предоставляется защите, – услышал Виталий. Он тут же поднялся и начал свою речь, направленную на оправдание своего клиента. Говорил он минут десять, перечисляя все факторы, которые могли с положительной стороны характеризовать Огурцова. Затем он перешел к характеристикам с места работы и с места жительства, еще раз сказал, что Огурцов нарушил пределы самообороны и действия Огурцова ни в коей мере не являлись умышленным нанесением телесных повреждений. В конце он добавил, что Огурцов раскаялся в совершенном действии, признал себя виновным, и, сделав паузу, чтобы выделить самое главное, попросил суд назначить для Огурцова наказание, не связанное с лишением свободы.

– Вы закончили? – спросила судья.

– Да, ваша честь, – кивнул Козырев.

Судья поднялась и, захлопнув папку с делом, громко объявила:

– Суд удаляется на совещание! Приговор будет объявлен завтра в двенадцать часов.

Выйдя из здания суда, Козырев тут же поехал на работу. В консультации он сразу пошел к Наталье Михайловне.

– Как дела? – спросила она.

– Да не очень… Прокурор попросил шесть лет лишения свободы в колонии строгого режима.

– А ты что?

– Я говорил о самообороне. Но судья нам не верит.

– Ничего, не волнуйся. Ранее клиент не привлекался, характеристики положительные – шанс есть.