Гнев истинной валькирии Мид Райчел
– В некотором роде да. Он и его семья определенно связаны с возрождением, хотя и не совсем таким, как в той религии, о которой говоришь ты. Древние египтяне полагали, что он правит подземным царством. А здесь, среди живых, цари – их называли фараоны – связаны с его сыном, Гором. Им нравилась сама идея, что их лидеры имеют непосредственное общение с богом и потому могут принимать мудрые решения здесь, на земле.
– Потрясающе! – воскликнула Тесса и принялась напропалую импровизировать: – Политика – это, конечно, здорово, и мне нравится изучать ее, но, думаю, постепенно разные проблемы начинают тяготить. Я имею в виду выборы, вопросы, связанные с лоббистами. Такие вещи обесценивают все. Было бы приятно знать, что высшее лицо в государстве занимается политикой не ради денег, а потому что он призван на высокую должность ради высшей цели или… высшей силой.
Она замолчала, справедливо опасаясь, что сказала больше, чем нужно. Однако мгновение спустя стало ясно, что ее слова попали точно в цель.
– Я забываю, что тебя растили совсем не так, как здешних ребят, – пробормотал доктор Кассиди. – А ты – девушка широких взглядов. Но именно из-за твоего воспитания я не должен рассказывать тебе древние мифы.
И он снова рассмеялся, но на сей раз – притворно.
– А то меня обвинят в том, что я заманиваю наивную милую девочку в секту. Ты сама видела реакцию гостей во время ужина. Поэтому, если ты хочешь подавать документы на гражданство, не вникай в подобные вопросы. И не ходи в церковь, не исповедуй публично веру, в которой тебя взрастили. Если ты хочешь вернуться в ее лоно после того, как станешь гражданкой, – без проблем. Но сейчас любой шаг в сторону для тебя – под запретом, ты должна пройти по лезвию ножа и не оступиться. А я хочу помочь тебе, а не сбить с пути. А теперь нам пора.
И доктор Кассиди покинул кабинет вместе с Тессой. Он захлопнул двери и усмехнулся. Теперь он выглядел как ни в чем не бывало – улыбчивый и радушный хозяин дома.
– Давай-ка отыщем свечи! Кстати, помогать на благотворительной вечеринке вроде моего приема – как раз то, что нужно для резюме юной соискательницы гражданства!
Тесса послушно двинулась за ним. Она лихорадочно обдумывала услышанное. Вскоре ужин закончился, и Акейша проследила за тем, чтобы ребят из КЮГ развезли по домам. У Тессы прямо руки чесались немедленно залезть в стрим и выудить оттуда все сведения об Озирисе. Как жаль, что Джастин в отъезде: он бы подсказал ей, на что надо обратить внимание в первую очередь! Но серфинг в стриме пришлось отложить – на кухне Тесса обнаружила Дария. Она сразу вспомнила, что накануне они как раз договаривались о встрече: юношу потрясло приглашение доктора Кассиди, и он решил дождаться, когда Тесса вернется домой с благотворительной вечеринки для «избранных».
Теперь Дарий буквально сгорал от нетерпения услышать даже самые мельчайшие подробности о званом ужине своего кумира.
– Ну как? Случилось что-нибудь… необычное? – затараторил он. – Удалось с кем-нибудь позна… – Он осекся, даже рот приоткрыл от удивления. – Ого! А ты постриглась. Здорово.
– Спасибо, – ответила Тесса, плюхаясь в кресло.
Конечно, замыслы в ней кипели, но она провела весь вечер на ногах и чувствовала себя вымотанной.
– И ничего такого особенного не случилось.
– Они тебя покормили? – поинтересовалась Синтия. – Могу разогреть еду.
Она сидела за столом, в компании Руфуса, Квентина и Дария. Все четверо играли в маджонг, правилам которого каждый по очереди пытался научить Тессу. Увы, пока ей эти премудрости не давались.
– Я сыта, – устало отозвалась Тесса.
– А я бы поел! Мне можно разогреть! – радостно объявил Даг.
Синтия поднялась из-за стола, но он отмахнулся:
– Не беспокойся, я сам справлюсь.
Она села обратно, но вдруг встал Руфус.
– Тесса, садись на мое место. Это, право дело, смешно – игра-то несложная! А я почти завершил партию.
Тессе было не до маджонга, но она не успела возразить – в дверь позвонили. Даг оторвался от созерцания открытого холодильника и уставился в маленький экран на стене – монитор транслировал изображение с внешних камер наблюдения. Лицо Дага мгновенно посерьезнело – а вдруг в дом ломится враг? Но, разглядев непрошеного гостя, Даг остолбенел.
– Глазам своим не верю, – пробормотал он и помчался в коридор.
Тессу одолело любопытство, и она тоже вскочила, чтобы взглянуть на экран. Ее опередил Руфус.
– Ты ее знаешь? – спросила Тесса, покосившись на изумленного телохранителя.
Но он мгновенно принял свой обычный невозмутимый вид и пожал плечами.
– Нет. Просто Даг слишком переполошился, – мрачно пробурчал Руфус.
Но когда взвинченный Даг впустил гостью в дом, Руфус не мог оторвать от нее взгляда.
Незнакомка была явно из плебеек: среднего роста, с темными глазами и каштановыми кудрями, собранными в небрежный хвостик. Одежда ничем не примечательная, но тело мускулистое, накачанное – вероятно, она регулярно занималась спортом. На мгновение Тесса заподозрила, что перед ней – преторианка, которая сменит в карауле Дага, но потом заметила дремотный, мутный взгляд женщины и задумалась. Солдаты никогда так не смотрели!
– Друзилла Кави, – выпалил Даг, который чувствовал себя не в своей тарелке.
Тесса удивленно заморгала.
– Наша… коллега. Преторианка, – добавил Даг.
Квентин – единственный из присутствующих – сохранял беспечность.
– Вы тоже будете охранять нас? – весело спросил он.
– Я искала Мэй, – отозвалась Друзилла заторможенным голосом человека, застрявшего между сном и явью. – Она не отвечает на звонки, а я ее ищу, ищу… Кинулась к ней домой – а ее нет… Мне говорили, она была в ВБ, я бросилась туда. Правда, меня в здание уже не пускают. Но мне сказали, что она находится по этому адресу, и я приехала сюда. – Друзилла легонько нахмурилась и стала озираться по сторонам: – Но что-то ее здесь не видно.
– Мэй на задании, поэтому не отвечает на звонки, – объяснила Тесса.
– А, – отозвалась Друзилла. – Понятно.
Даг откашлялся и проговорил:
– А я не знал, что тебя из госпиталя выписали, Кав… Друзилла.
– А меня не выписали, – заявила та. – Но отпускают днем. Но мне гораздо лучше. Когда меня выпишут, я снова встану в строй. Очень скоро.
– Непременно, – пробормотал Даг.
– А вы уверены, что у вас есть разрешение покидать палату? – осторожно поинтересовался Руфус и смерил гостью пристальным взглядом.
Она полусонно улыбнулась и с затаенной горечью ответила:
– А как вы думаете, сумела бы я убежать из военного госпиталя, мистер?
– Каллауэй, – представился он. – Полагаю, не сумели бы.
– Они хорошо меня лечат, – продолжила Друзилла. – Заботятся обо мне. Они обо всех хорошо заботятся, правда, Линус? Как твой имплант, еще при тебе?
Даг искренне изумился вопросу:
– Да! А твой? Врачи наверняка его отключили на время твоего… выздоровления. Но его ведь не вытащили?
Она понурилась.
– Доктора сказали, что надо его убрать. Пока мне не станет лучше. И это немного помогло. Но кое-что не прошло… руки, например. – Глядя в пол, она потерла ладони: – Ты такое тоже чувствуешь? Как будто иголками колют?
Даг ошалело уставился на нее, похоже, желая провалиться под землю. Или чтобы она провалилась… В другой ситуации Тесса бы порадовалась тому, как присмирел ее нахальный мучитель, но гостья ее напугала.
– Нет, и я не понял, – выдавил Даг. – Вообще не понял, что ты имеешь в виду, если честно.
Друзилла печально кивнула.
– Тогда тебе повезло. Потому что от таблеток многое прошло, а это нет… осталось. На кухне воцарилась тишина, и Тесса догадалась, почему Друзилла ведет себя, как сомнамбула. Трудно утверждать, от чего ее этими таблетками лечат, но, разумеется, от чего-то серьезного – иначе с чего бы она бродила по улицам, как зомби.
– Ладно, – произнесла Друзилла. – Извините, что я вас побеспокоила. А когда, вы сказали, Мэй вернется?..
– А мы не сказали, – ответил Даг. – Она – на задании. Никто не знает когда.
– Понятно. Тогда я буду позванивать, может, и попаду на нее. Она меня навещала в госпитале, а я, кажется, была… не в себе. – И Друзилла тихонько рассмеялась – так, словно у нее сил смеяться не было. – А теперь я в себе. И хотела помириться…
Она направилась в прихожую, и Руфус забежал вперед.
– Давайте я вас провожу? Не стоит вам одной по улицам ходить, сейчас поздно.
Друзилла снова рассмеялась:
– Я преторианка! Чего мне бояться?
– Но я бы вас проводил. Кроме того, возможно, нам по пути! – настойчиво повторил он.
– Вы едете в госпиталь на военной базе?
Руфус обменялся взглядами с Дагом:
– Да. Именно туда мне и надо!
Все тотчас поняли, что он говорит неправду, – все, кроме Друзиллы. Руфус повернулся к Синтии:
– Ничего, если я вас покину?
– Без проблем, – отозвалась она.
– В таком случае я прослежу, чтобы преторианка Кави добралась до госпиталя в целости и сохранности.
– Да уж, – заметил Даг с жаром.
– Вы очень добры, мистер… упс, простите, забыла, как вас зовут, – извиняющимся тоном проговорила Друзилла.
– Ничего. Зовите меня просто Руфус. – И он повел ее к дверям: – А нам пора.
Друзилла поплелась за ним, напоследок одарив всех рассеянной улыбкой:
– Приятно было познакомиться. И с тобой повидаться, Линус…
– Мне тоже, – пробормотал Даг.
Когда дверь за ними закрылась, он сел за стол и отчаянно помотал головой.
– Я его должник. Он прав. Ей нельзя шляться по улицам одной, а я не уверен, что смог бы выдержать дорогу до базы наедине с ней!
– А кто она? – спросила Синтия. – И что с ней случилось?
– Она? Просто преторианка. Она получила травму, и, в общем, не важно, где и как, но никак выздороветь не может. А я никак не пойму, от чего ее сейчас лечат, – признался он.
– От чего-то, что требует принимать лекарства в серьезных дозах, – заявила Тесса.
Даг согласно кивнул.
Синтия вздохнула и принялась рассматривать лежавшие перед ней игральные кости.
– Надеюсь, ей станет лучше. Кстати, ребята, должна вам сказать, я безумно рада тому, что из Друзиллы извлекли импланты. Она, естественно, неопасна, но когда у человека шарики за ролики закатились – не надо ему высокотехнологичные стимуляторы вживлять. А то это плохо кончится. Твой ход, Дарий.
Глава 17
Джемманские боги
Мэй впечатлило, когда откуда ни возьмись в воздухе возник ворон, а Джастин застыл без движения. Но еще больше ее поразило, когда ворон с пронзительным воплем, роняя перья, влетел в окошко, описал круг по комнате, кинулся прямо на Джастина – словно бы атакуя, – и исчез в нескольких дюймах от его груди! В тот же миг Джастин с шумом втянул в себя воздух и раскашлялся, как утопающий, которого в последнюю секунду вытащили на берег. До этого он целый час сидел, будто окаменев.
Мэй подбежала к нему и присела рядом, обхватив и прижав к себе. Джастин отчаянно хрипел, кожа его горела. Он попытался отпихнуть ее и выдавил:
– Сейчас стошнит… дай что-нибудь…
Ни мисок, ни ведерок для мусора в комнате не было, поэтому Мэй схватила то, что попалось под руку – шляпу, которую подарил Карл. Джастин наклонился над ней, тело его сотрясали сухие рвотные спазмы. Мэй метнулась в ванную и вернулась со стаканом воды. Желудок его наконец успокоился, он жадно схватил стакан, но сделал лишь пару глотков. Потом вернул посудину Мэй и завалился на кровать. Мэй знала, что делать с полученными в бою ранениями, но не с болезнями – и тем более с последствиями превращения человека в ворона.
– Что это было? – спросила она, приглаживая мокрые от пота волосы Джастина.
Температура, кстати, поднималась. Лихорадочно блестя глазами, он смотрел сквозь нее и бормотал:
– Божественное прикосновение… и отключение стрима. Но ведь у них не получится, правда? Там же избыточность – стрим не может просто так отрубиться… А бог, он знает, что делать!
Мэй с трудом влила в рот Джастина немного воды, и он провалился в тяжелый сон. Затем Мэй смочила водой полотенце и стала аккуратно протирать его лицо. Голова его покоилась у нее на коленях, а она беспомощно оглядывалась: куда запропастились эти вороны? В самый ответственный момент – как сквозь землю провалились! А если им угодно с Джастином болтать, они тут как тут!
– Может, влезете мне в голову? И объясните, что здесь творится? – в отчаянии сказала она.
Ей не ответили. Значит, она не сподобилась ответов от божественных сущностей. У нее есть лишь кинжал с янтарной рукояткой – но, нет, она ни за что не воспользуется им сейчас: вдруг провалишься в транс, а Джастину потребуется помощь? К тому же он ее предупреждал, что за помощь богов всегда нужно платить. Он это имел в виду? Но Мэй всегда казалось, что речь идет о плате метафизического характера, а не о чем-то настолько конкретном, как лихорадка и рвота.
Лоб Джастина оставался горячим, но дыхание выровнялось, и Мэй надеялась, что крепкий сон поможет ему одолеть неведомый недуг. Спустя час в дверь постучали. Мэй осторожно переложила Джастина на кровать, встала и впустила в комнату Лусиана. Тот передал ей тарелку с едой и охнул при виде Джастина:
– Он и впрямь болен! Я думал, может…
– Думал – что? – спросила Мэй, потому что он резко замолчал.
– Не важно, – произнес Лусиан. – Помощь нужна? Доктор, к примеру?
Мэй поставила тарелку на столик и вручила Лусиану шляпу, в которую вытошнило Джастина.
– Выброси это, – отчеканила она. – И извинись перед Карлом.
Лусиан поморщился и выставил шляпу в коридор.
– Будет сделано. Что-нибудь еще? Могу я быть как-то полезен? Тебя здесь, по сути, заперли, но, если честно, лучше сидеть здесь, чем ходить в жутком коконе из тысячи платков!
В голосе его звучало искреннее беспокойство, и Мэй осенило: а ведь он думал, что Джастин притворился больным, чтобы остаться с ней наедине с вполне понятными целями.
«Надо же, я была с ним холодна, а он до сих пор не отступился. Как мне объясниться, чтобы он понял?»
Внезапно Мэй посетила мысль, донельзя удивившая ее саму:
«А нужно ли мне объясняться?»
Мэй никогда не нравились игры, в которые с неизменным удовольствием играли девушки ее касты и социального положения. Повзрослев, она не изменила себе, и ее отношения с мужчинами оставались совершенно безыскусными: она бросала партнеров, если охладевала к ним, и не водила никого за нос ради собственной выгоды или амбиций. Джастин велел молчать насчет племянницы, но теперь Мэй сомневалась, что это хорошая идея. Наверняка все можно объяснить, не вдаваясь в сверхъестественные подробности.
– А женщинам в Аркадии живется нелегко, – произнесла она, подбирая каждое слово. – Мне повезло, что я родилась в РОСА. Мне безумно жаль тех, кто вырос здесь, – они-то не знают, что можно жить иначе. Кстати, я слышала… – проговорила Мэй и умолкла. Она даже отвернулась, притворившись, что слишком расстроена, но после паузы продолжила: – В Аркадии вроде бы похищают девочек и женщин, причем не только из провинций, но из РОСА! Как ты полагаешь, здесь есть доля истины?
– Мой опыт свидетельствует, что люди способны на любую пакость, – мрачно ответил он. – В принципе все возможно. Однако если это и случается с нашими гражданами, то не очень часто. Наша граница надежно охраняется. Местным не так-то просто проникнуть на нашу территорию и захватить наших женщин.
«Вот только касты их отдают совершенно добровольно», – тоскливо подумала Мэй, а вслух она сказала:
– «Не очень часто»… это тоже никуда не годится! По-моему, их обычаи самые что ни на есть варварские. Ты можешь что-нибудь предпринять, чтобы вернуть джемманских девочек?
– Но каким образом? – задал встречный вопрос Лусиан.
– Они сильно отличаются внешне, – заметила Мэй. – У них нет «Каина». Или есть, но только слабые следы. Поэтому нужно сделать генетический тест и найти их родителей, сверяясь с нашим реестром.
– Но сперва они должны попасть в РОСА. Здесь нет подходящего оборудования, а аркадийцы не выдадут их на основе подозрений, мало ли у кого какая внешность. И даже если у нас будут неопровержимые доказательства, что похищенная действительно джемманка по рождению, вернуть ее в РОСА будет проблематично, особенно если она уже долго жила здесь и ей промыли мозги. Аркадийка с четырьмя детьми вряд ли захочет уехать обратно: им забивают голову всякими ужасами: дескать, джемманы все как один безбожники и слуги зла.
Мэй подумала: а что, если девочка восьми лет от роду верит во всю эту чушь? Преторианка молчала, но, похоже, лицо выдало ее растерянность. Лусиан мягко взял ее за руку и привлек к себе.
– Я понимаю тебя, – произнес он. – И мне, поверь, очень жаль всех этих несчастных. Они вынуждены жить в Аркадии – независимо от того, родились они здесь ли нет. Если бы я только мог что-нибудь сделать для них! Но, увы, это не в моих силах.
Мэй улыбнулась, хотя настроение у нее было – хуже некуда.
– Ты станешь одним из двух самых могущественных людей Республики. Неужели найдется дело, с которым ты не справишься?
Он поднял на нее пристальный взгляд, а потом тихо и ровно ответил:
– Возможно, да.
А теперь речь явно шла не о похищенных девочках.
За ее спиной застонал во сне Джастин, и Мэй кинулась к кровати.
– Я должна быть рядом с ним, – сказала она Лусиану. – Я дам знать, если ему станет хуже, но думаю, он поспит, и все пройдет.
– Скорее всего, да, – согласился Лусиан. – С ним часто такое бывало.
Мэй поняла, что он ни в чем не разобрался и решил, что у Джастина передозировка таблеток. Но уточнять ничего не стала – пусть лучше думает, что Джастин перебрал со стимуляторами, чем узнает, что тот связан со сверхъестественными силами.
Она просидела рядом с Джастином до самого утра. К утру температура наконец спала. Он проснулся осунувшийся и несчастный, но с ясными глазами и не бредя. Она помогла ему сесть и принесла воды. Потом терпеливо ждала, когда он напьется. И лишь затем решила поинтересоваться насчет того, что же все-таки произошло ночью.
– Ты помнишь хоть что-нибудь? – спросила она. – Ты был не в себе…
– О, я был не в себе, ты верно подметила, – поморщился он. – Я был не в своем теле. Я был в теле Магнуса. Мы долетели до храма и подслушали, о чем говорил Великий Ученик.
Тут Джастин резко выпрямился.
– Представляешь, Мэй! Этот псих, знаешь, что хочет сделать? Уронить стрим! Он хочет заслать к нам хакеров с этими миссионерами, отключить все и начать вторжение!
Мэй ошарашенно моргала:
– Ты что-то такое говорил. Но я подумала, ты бредишь! Ты упомянул про избыточность при проектировании стрима, и это чистая правда. Он действительно не может взять и отказать!
– Тогда почему он так уверен в успехе? – Джастин взъерошил и без того растрепанные волосы и наморщил лоб. – У них таких инженерных решений даже близко нет! И даже если они привлекли программистов из провинций и из ВС – все равно они не смогли бы взломать нашу систему…
– Ты должен рассказать остальным.
– И как я это докажу? – вздохнул Джастин. – Все это останется лишь теоретическим вопросом, если я сумею отвертеться от требования разрешить взъезд проповедникам. Но, может, не надо отказывать Великому Ученику? Если у них действительно есть секретная информация, ее нужно из них вытянуть! Вопрос, как…
Тут кто-то постучал, Мэй крикнула «открыто!», и в дверь просунулось лицо Вал. Преторианка увидела Джастина сидящим на кровати и довольно заулыбалась:
– А ты жив, как я погляжу! Но видок у тебя скверный …Сенатор, кстати, в прошлый раз как тебя увидел, сильно расстроился…
– Не обещаю, что буду бегать, прыгать и кувыркаться через голову прямо сейчас, – сообщил Джастин, – но еще денек проживу, скорее всего.
Вал кивнула:
– Вот и мы так подумали. Лусиан предупредил их, что на обед ты никак не попадаешь, потому что чем-то отравился. Из храма приехал какой-то парень посмотреть, как ты себя чувствуешь, думаю, чтоб проверить, не притворяешься ли ты. Но мы можем ему сказать, что ты без памяти лежишь, а станет лучше – сообщим.
– Подожди! – позвал Джастин – Вал уже попятилась в коридор. – Как зовут этого парня?
– Кажется, Хансен!
Джастин замер без движения, крепко задумавшись, – Мэй казалось, что она прямо видит, как крутятся шестеренки в сложном часовом механизме его интеллекта.
– Скажите ему, что я поговорю с ним через пятнадцать минут. Но я сначала должен принять душ.
Он передвинулся к краю кровати и поморщился, попытавшись подняться. Мэй тут же обхватила его за плечи – чтобы не упал обратно.
– Так, никакого душа. Тебе нужно лежать.
– Но мне нужно переговорить с Хансеном! – упрямо повторил Джастин. – Скажи ему, Вал. А Мэй поможет мне в ванной.
Вал выскользнула из комнаты, напоследок поворчав, что некоторым всегда достаются самые приятные поручения… Мэй довела Джастина до двери, но в последний момент остановилась:
– Ты уверен? Выглядишь ты не очень… Кстати, почему?
– Потому что я был не готов к этим чарам, – ответил он. – Слияние с такой мощью забирает много физического ресурса, а я мало тренировался. Зато мы узнали, что хотели.
Мэй понизила голос:
– Ты что-то такое говорил, когда вернулся, про прикосновение бога. Это что такое было?
Он долго молчал, прежде чем ответить:
– И к этому я тоже не был готов. К этой… силе и славе.
И это все, чего ей удалось от него добиться. Потом Мэй повела его в ванную. Он сумел вымыться сам, а она сидела под дверью, слушала шум воды и боялась услышать грохот падающего тела. Однако он умудрился не свалиться и не поскользнуться, хотя, выйдя, смотрелся весьма паршиво. Джастин переоделся в чистое, но при одном взгляде на него становилось понятно: человек очень плохо себя чувствует. Устроив его в полулежачем положении на кровати, Мэй заметалась по спальне в поисках шпилек. Ради Хансена ей, конечно, не следовало заматываться в кокон Огражденной, как для Джаспера, но все равно нужно было соответствовать аркадийским понятиям о приличиях.
– Нет, не надо, – вдруг сказал Джастин, увидев, что она принялась подбирать и закалывать волосы. – Просто расчеши их.
– Ты с ума сошел? – удивилась она. – Ты что, не знаешь их? Они же психи.
– Вот именно, – ответил Джастин. – Поэтому просто распусти волосы и расчешись.
Именно это Мэй и сделала. Потом в спальню зашел Хансен. Аркадиец застыл на пороге, завидев Мэй, но похоть тут была ни при чем, он просто изрядно удивился, сел в предложенное кресло рядом с Джастиновой кроватью, а на Мэй вообще не поглядывал. Та опустилась на стул рядом с дверью.
– Доктор Марч, – немного помявшись, начал Хансен. – Вы больны, насколько я вижу…
– Иду на поправку, – заверил его Джастин. – Надеюсь, что ваш господин войдет в мое положение – сегодня я никак не мог приехать к обеду.
– Конечно-конечно, – согласился Хансен. – Я обязательно его извещу, и, вполне возможно, мы перенесем встречу на последующее время, если вы выздоровеете до конца поездки. Обязательно сообщите, если вам что-то понадобится. Я буду молиться о вашем здравии.
Джастин улыбнулся и покачал головой:
– Никто и ничего не может сделать – за исключением моего бога. Так я расплачиваюсь за притекающую ко мне силу и ни о чем не жалею.
Мэй показалось, что она ослышалась. Но Хансен тоже встрепенулся, и она поняла, что Джастин действительно произнес эти слова.
– Простите? – переспросил Хансен. – Вы сказали – вашего бога?
– Да, – кивнул Джастин, всем видом показывая: а что тут такого?
– Но… у джемманов нет богов, – выдавил Хансен. – Вы преследуете верующих!
– У некоторых из нас есть боги, способные на великие дела. Боги, которые одаривают своих последователей подлинной силой и награждают тех, кто им верен. – Тут Джастин умолк и одарил Хансена долгим изучающим взглядом: – Ты верный человек. Если бы ты служил моему богу, Элайна бы давно стала твоей.
Хансен застыл с открытым ртом. Потом с трудом выговорил:
– Откуда… тебе известно о ней?
Джастин развел руки в стороны:
– Мой бог – великий бог, он дал мне многие знания. И я знаю, как тяжко ты трудишься в храме, в то время как Великий Ученик приписывает все твои заслуги себе – забирает и присваивает себе все, не только Элайну. Я знаю, что ты ненавидишь его за это.
Мэй не представляла себе, о чем речь, но она видела, что слова Джастина попали в цель. Хансен отчаянно замотал головой:
– Нет! Нет! Я служу ему верно! Я с радостью делюсь тем, что у меня есть! Он великий человек и заслуживает всего…
– И женщины, которую ты любишь? – вкрадчиво спросил Джастин. – Ты и вправду в это веришь? Если не хочешь признаться в собственных чувствах, подумай о ней. Полагаешь, ей это нравится? Что с ней происходит каждый раз, когда ты приводишь ее в чужую спальню? Нравится ей его «благословение»?..
Хансен густо покраснел и вскочил:
– Довольно! Я ухожу!
– Уходишь? И что ты будешь делать? Поползешь к нему и нажалуешься на меня, потому что я знаю, что он спит с твоей наложницей? А он отправил тебя с каким-нибудь очередным мерзким поручением, за которое тебя снова будет ждать роскошная награда в виде пустых обещаний. – И Джастин королевским жестом указал на кресло – несмотря на болезненную бледность, в его движениях чувствовались неожиданная сила и уверенность. – А теперь сядь и помолчи. Я помогу тебе изменить свою жизнь.
Хансен сел.
– Мой бог знает о вашем плане отключения медийного стрима РОСА, – заявил Джастин.
Хансен вздрогнул от неожиданности:
– Как?! Вы… не могли!
– Ты что, не слышал, что я только что сказал? Мой бог способен сделать все что угодно. Ты что, думал, Нехитимар тут один-единственный благодетель с полной корзиной подарков? Так вот, это не так, дружище. Мой бог все видит и может такое, что никому и не снилось. А насчет медиастрима – полная ерунда. У хакера-самоучки ничего не получится. Великий Ученик просто хочет подставить тебя. Чтобы ты попался, пытаясь провернуть эту глупую затею.
– Ничего они не самоучки! – важно заявил Хансен. – Их обучал программист, который сбежал из вашей страны пару лет назад! Он клянется, что знает все протоколы, и говорит, что если хакерская атака на стрим начнется из трех разных точек, то его можно на время отключить!
Джастин молча смерил его суровым взглядом. Мэй почувствовала, что он удивлен так же, как и она. Значит, программист из ВС не способен взломать джемманские сети… но как в таком случае насчет перебежчика? А это в корне меняло дело – аркадийская затея вполне имела шансы на успех. Мэй немного разбиралась в вопросе и знала, что медиастрим запускается из трех разных точек – как раз для того, чтобы избежать потенциальных отключений. А если атаковать сразу несколько узлов, система и впрямь может оказаться под угрозой. Однако знаний Мэй не хватало, чтобы быть на сто процентов уверенной в подобном результате. Джастину наверняка тоже. Но пока он отлично справлялся с ролью старательного ученика древнего бога.
– Не сработает, – решительно заявил он Хансену. – Ничего у вас не получится. Вас поймают, и вы не сможете покинуть территорию РОСА. А Его Святейшество и ваш президент заявят, что понятия не имеют о ваших планах и вы по своему почину совершили диверсию. В общем, вас оставят гнить в джемманской тюрьме. Впрочем, тебе не о чем волноваться. Великий Ученик будет хорошо присматривать за Элайной.
– Чего ты хочешь? – процедил Хансен, заскрипев зубами от ярости.
– Неправильный вопрос. Правильный – чего хочешь ты? – И Джастин показал на Мэй: – Посмотри на нее.
Хансен повиновался.
– Она мне не наложница и не жена. С точки зрения закона мы друг другу ничем не обязаны, и никто ее рядом со мной насильно не удерживает. Тем не менее она изъявила желание быть со мной. А Элайна без принуждения сделает то же самое?
– Да, – выпалил Хансен. – Она меня любит.
– Неужели? – В голосе Джастина командные нотки сменились увещевательными – теперь он не приказывал, а вел переговоры. – Ты можешь вообразить, чтобы твоя красавица ходила свободно, не замотанная в кокон? Тогда все бы открыто смотрели на нее и понимали, что она будет с тем мужчиной, которого выберет сама. А еще все бы знали, что Элайна уже отдала предпочтение тебе, и, как бы они ни жаждали ее заполучить, они не могут ее и пальцем тронуть! – Он обернулся к Мэй: – Скажи Хансену, что ты изучала в школе!
Мэй не ожидала такого вопроса, но решила промолчать о том, что в военной академии она училась метко стрелять по врагу.
– Музыку, – ответила она.
Но Хансена даже не это удивило.
– Ты ходила в школу?!
– Все джемманские девочки посещают школу, – произнес Джастин. – Учатся предметам, которые им по душе, а когда вырастают – работают где хотят и выбирают себе партнеров, которые им самим нравятся. Мы их не заматываем в покрывала. Никому не запрещаем любоваться их красотой. Мы не позволяем самодовольным тиранам ущемлять права других людей и присваивать плоды их трудов. Человек, который много трудится, получает достойную зарплату. Его не обкрадывают другие, живущие за его счет.
Читать бесплатно другие книги:
