Дорожные работы Кинг Стивен

20 ноября, 1973

Он действовал, не давая себе возможности задуматься о том, что он делает. Так безопаснее. У него в голове словно стоял прерыватель, который срабатывал всякий раз, когда голос внутри него пытался спросить: «Но почему ты все это делаешь?»

И тут же часть его сознания погружалась в темноту. Эй, Джорджи, кто вырубил свет? Прости, это я. Какая-то ерунда с проводкой, надо полагать. Секундочку. Выключи, а потом снова попробуй включить. Вот так, свет появился. Но мысль исчезла. Все в полном порядке. Продолжим, Фредди – так на чем мы остановились?

По пути на автобусную остановку ему попалась вывеска следующего содержания:

ОРУЖЕЙНЫЙ МАГАЗИН ХАРВИ

Ремингтон, Винчестер, Кольт, Смит-Вессон

Охотники – наши желанные гости

Серые тучи роняли на землю редкий снежок. Это был первый снег в этом году, и он падал на асфальт, словно белые хлопья пищевой соды, а потом таял. Он увидел маленького мальчика в красной вязаной шапочке, который шел по улице, разинув рот и высунув язык, чтобы поймать снежинку. Она просто-напросто растает, Фредди, – подумал он, глядя на ребенка, но тот продолжал свое занятие, запрокинув голову к небу.

Он остановился перед оружейным магазином Харви и заколебался. Перед входом стоял стенд со свежими газетами, и заголовок на первой полосе гласил:

ХРУПКАЯ ДОГОВОРЕННОСТЬ О ПРЕКРАЩЕНИИ ОГНЯ ПОКА СОБЛЮДАЕТСЯ

Внизу на стенде была укреплена запачканная белая табличка с надписью:

ПОЖАЛУЙСТА, ЗАПЛАТИТЕ ЗА СВОЮ ГАЗЕТУ!

МЫ РАССЧИТЫВАЕМ НА ВАШУ ЧЕСТНОСТЬ,

ПРОДАВЕЦ ПЛАТИТ ЗА ВСЕ ГАЗЕТЫ

Внутри было тепло. Помещение магазина было длинным, но не очень просторным. Проход был только один. Слева за дверью была стеклянная витрина, уставленная коробочками с патронами. Он немедленно узнал патроны. 22, так как в детстве в Коннектикуте у него была однозарядная винтовка этого калибра. Он мечтал о такой винтовке на протяжении трех лет, а когда, наконец, получил ее, то не знал, что с ней делать. Некоторое время он палил по консервным банкам, а потом подстрелил голубую сойку. Выстрел оказался не таким уж точным. Сойка сидела на снегу, и вокруг нее расплывалось розовое кровавое пятно. Она медленно открывала и закрывала клюв. После этого он повесил винтовку на стену, и там она и висела в течение трех лет, пока он не продал ее мальчишке, живущему вверх по улице, за девять долларов и картонную коробку разных юмористических книжонок.

Другие патроны не выглядели такими знакомым. Тридцать-тридцать, тридцать-ноль-шесть, а некоторые вообще были похожи на масштабную модель гаубичных снарядов. Интересно, каких животных убивают этими штуками? – подумал он. Тигров? Динозавров? И все же ему нравился вид этих патронов, лежащих под стеклом витрины, словно дешевые карамельки в привокзальном магазинчике.

Человек, бывший, по-видимому, продавцом или владельцем магазина, разговаривал с толстым мужчиной в зеленых штанах и зеленой робе. Роба была с накладными карманами. Они разговаривали о пистолете, который лежал в разобранном состоянии на одной из витрин. Толстяк вдвинул обратно затворную рамку, и оба принялись рассматривать смазанный маслом патронник. Толстяк что-то произнес, и человек за прилавком рассмеялся.

– Автоматические всегда заклинивают, говоришь? Это тебе твой папаша напел, Мак. Сознайся.

– Гарри, ты весь набит дерьмом, по самые брови.

«Ты весь набит им, Фред, – подумал он. – По самые брови. Ты знал об этом, Фред?».

Фред ответил, что знал.

Справа была стеклянная витрина, уходившая к самому концу магазина. На ней были выставлены подвешенные на крючки винтовки. Он был в состоянии отличить двуствольные дробовики, но все остальное было для него полной загадкой. И, тем не менее, некоторые люди – к примеру, вон те двое у прилавка – управляются с этим миром столь же легко, как он в колледже справился с курсом общего бухгалтерского учета.

Он прошел дальше по магазину и взглянул на витрину с пистолетами. На глаза ему попались несколько пневматических, несколько 22-х, 38-й с деревянной рукоятью, 45-е и пистолет, в котором он узнал сорок четвертый «Магнум» – тот самый, который был у Грязного Гарри в том фильме. Он слышал, что Рон Стоун и Винни Мэйсон обсуждали этот фильм в прачечной, и Винни тогда сказал:

«Легавому никогда бы не позволили таскать с собой по городу такую пушку. Такой штукой можно проделать в человеке огромную дыру даже с расстояния в одну милю».

Толстяк по имени Мак и человек за прилавком по имени Гарри собрали пистолет.

– Позвони мне, когда к тебе поступит этот «Меншлер», – сказал Мак.

– Ладно, позвоню… Но твое предубеждение против автоматического оружия просто нелепо, – сказал Гарри.

Он решил, что Гарри наверняка должен оказаться владельцем магазина – простой служащий никогда бы не обвинил покупателя в нелепости. – Ты хочешь заполучить «Кобру» на следующей неделе?

– Было бы неплохо, – сказал Мак.

– Не обещаю.

– Ты никогда ничего не обещаешь, и все-таки ты лучший оружейник в этом городе, черт тебя дери, да ты и сам об этом прекрасно знаешь.

– Конечно, знаю.

Мак в последний раз провел рукой по пистолету, лежащему на стеклянной витрине, и повернулся, чтобы уйти. Мак наткнулся на него – Смотри внимательнее, Мак. И не забывай при этом улыбаться, – а потом вновь двинулся к выходу. Под мышкой Мак держал газету, и он разглядел кусок заголовка:

ХРУПКАЯ ДОГО

Гарри повернулся к нему, все еще улыбаясь и качая головой. – Могу я чем-нибудь вам помочь?

– Надеюсь. Но хочу предупредить вас заранее, в оружии я ничего не понимаю.

Гарри пожал плечами.

– Ну и на здоровье, кто сказал, что вы должны быть экспертом? Вы хотите сделать кому-то подарок? На Рождество?

– Да, именно так, – ответил он, ухватившись за представившуюся возможность. – У меня есть двоюродный брат – Ник, так его зовут. Ник Адамс. Он живет в Мичигане, и уж он-то сходит с ума по оружию. Ну, сами понимаете. Любит охотиться, конечно, но для него это нечто большее. Что-то вроде, ну, как бы это выразить…

– Вроде хобби? – спросил Гарри с улыбкой.

– Да, точно. – Он хотел сказать «вроде фетиша», но не успел найти нужное слово. Взгляд его упал на кассовый аппарат, к которому была прилеплена замызганная наклейка для автомобильного бампера. На ней была выведена следующая надпись:

ЕСЛИ ОРУЖИЕ ПРЕСТУПНО,

ТО ПУСТЬ ИМ ПОЛЬЗУЮТСЯ

ТОЛЬКО ПРЕСТУПНИКИ

Он улыбнулся Гарри. – Знаете, а ведь это очень верная мысль.

– Никто в этом не сомневался, – сказал Гарри. – Так этот ваш двоюродный брат…

– Ну, понимаете, это вроде как дело принципа. Он знает, как я увлекаюсь лодочным спортом, и разрази меня гром, если этот засранец не подарил мне шестидесятисильный мотор фирмы «Эвинруд» на прошлое Рождество. Прислал мне скоростной доставкой. А я-то подарил ему охотничью куртку. Вот я и почувствовал себя как в ослиной заднице.

Гарри сочувственно кивнул.

– Ну так вот, примерно с неделю тому назад получаю от него письмо, такое радостное, словно его написал мальчишка, получивший бесплатный билет в цирк. Короче, он со своими шестью дружками сложился и купил себе путевку в такое место в Мексике… Ну, что-то вроде свободной охотничьей зоны…

– Охотничий заповедник без ограничений?

– Во-во, точно. – Он слегка хихикнул. – Стреляй, сколько душе угодно. И в кого угодно, вот какая штука. Олень, антилопа, медведь, бизон, и все едино.

– А название этого места случайно не Бока Рио?

– Честно говоря, я не помню. Но мне кажется, что оно называлось как-то подлиннее.

Взгляд Гарри принял несколько мечтательное выражение.

– Тот парень, который только что ушел, я и еще двое других ездили в Бока Рио в 1965-ом. Я подстрелил зебру. Ну, доложу я вам, это была и зебра. Я поставил ее чучело в своей домашней трофейной. Это было лучшее время в моей жизни, вне всяких сомнений. Завидую я вашему двоюродному брату.

– Так вот, я обсудил это дело со своей женой, и она сказала: давай, чего уж там. У нас был очень удачный год в прачечной. Я работаю в прачечной «Блу Риббон» в западной части города.

– Да, я знаю, где это.

Он почувствовал, что может вести этот разговор с Гарри хоть до конца дня, хоть до конца года, сплетая правду и ложь в одну мерцающую прекрасную ткань. Пусть мир катится ко всем чертям. Пусть отправляются к гребаной матери бензиновый кризис, высокие цены на говядину и хрупкая договоренность о прекращении огня. Давай-ка поговорим всласть о двоюродных братьях, которых никогда не было на свете, верно, Фред? Ты прав как никогда, Джорджи.

– В этом году мы заполучили к себе в клиенты центральную больницу, а заодно и психиатрическую клинику и три новых мотеля.

– Скажите, а мотель «Кволити Мотор Корт» на авеню Франклина тоже вы обслуживаете?

– Да, мы.

– Я там пару раз останавливался, – сказал Гарри. – Простыни всегда были очень чистыми. Странная штука, когда останавливаешься в мотеле, никогда не задумываешься, кто стирает простыни.

– Ну так вот, у нас был очень удачный год. Я и подумал, не купить ли мне Нику винтовку и пистолет. Я знаю, что ему всегда хотелось иметь сорок четвертый «Магнум». Я слышал, как он упоминал о нем… Гарри принес «Магнум» и аккуратно положил его на стекло витрины. Он взял кольт в руку. Ему понравилось ощущение веса. Чувствовалось, что эта штука создана для серьезного дела.

Он положил кольт обратно на витрину.

– Патронник этой модели… – начал было Гарри. Он рассмеялся и сделал останавливающий жест.

– Не надо рекламировать, я и так уже раз рекламирован. Новичка всегда легко поддеть на крючок. Сколько патронов мне надо купить к этой штуке?

Гарри пожал плечами. – Купите, скажем, коробок десять, почему бы и нет? Он всегда сможет докупить, если надо будет. Цена кольта двести восемьдесят девять с налогами, но я продам вам его за двести восемьдесят, патроны прилагаются. Что вы на это скажете?

– Здорово, – сказал он с абсолютной искренностью. А потом, почувствовав, что требуется еще что-то сказать, добавил:

– Красивая штуковина.

– Если это все-таки Бока Рио, то вашему двоюродному брату найдется, где ее применить.

– Теперь насчет винтовки…

– А что у него есть?

Он пожал плечами и старательно развел руками.

– Простите меня, но я действительно не знаю. Два-три дробовика и еще штука, которую он называет самозарядный…

– Ремингтон? – Гарри спросил его так быстро, что он немного испугался. Ощущение было такое, словно он шел по грудь в воде, и вдруг она внезапно отхлынула.

– По-моему, да. Но я могу и ошибаться.

– Ремингтон – лучшая марка, – сказал Гарри, кивнув, и он снова почувствовал себя в своей тарелке. – Какую сумму вы собираетесь потратить?

– Ну, я буду с вами абсолютно честен. Мотор стоил ему где-то около четырех сотен. Так что я потрачу как минимум пятьсот. Шестьсот – это предел.

– Вы с двоюродным братом, похоже, действительно большие друзья, так ведь?

– Мы вместе выросли, – прочувственно произнес он. – Думаю, если надо, я пожертвовал бы ради Ника и правой рукой.

– Ну что ж, давайте я вам кое-что покажу, – сказал Гарри. Он выбрал из связки ключ и подошел к одному из стеклянных шкафов. Открыв его, он взобрался на табуретку и вынул оттуда длинную, тяжелую винтовку с инкрустированным прикладом. – Пожалуй, это будет стоить немного больше, чем вы собирались потратить, но это восхитительное ружье. – Гарри передал ему винтовку.

– Что это?

– Это сорок шестой «Уэзерби». Стреляет такими тяжелыми патронами, что у меня сейчас их и в продаже-то нет. Надо будет заказывать из Чикаго – сколько потребуется. Заказ будет выполнен примерно через неделю. Это идеально отъюстированный механизм. Давление в стволе во время выстрела – свыше восьми тысяч фунтов… Это все равно, что выстрелить в кого-нибудь самолетом. Если выстрелить в голову оленю, в качестве трофея придется довольствоваться хвостом.

– Ну, не знаю, – сказал он, и в голосе его послышалось сомнение, хотя он уже решил, что именно такая винтовка ему и нужна. – Я знаю, что Нику нужны трофеи. Ведь это необходимая часть…

– Разумеется, – сказал Гарри, беря «Уэзерби» и открывая патронник. Отверстие выглядело таким большим, что, казалось, туда можно было посадить почтового голубя. – Никто не ездит в Бока Рио за мясом. Зато с этой штукой вам не придется преследовать распроклятое животное по пересеченной местности миль этак двенадцать, к тому же оно будет мучиться все это время, не говоря уже о том, что вы пропустите обед. Эта крошка рассеет все его внутренности в радиусе двадцати футов. – И сколько?

– Ну, что вам сказать? В городе его продать трудновато. Кому нужно какое-то непонятное противотанковое ружье, когда тут больше не на что охотиться, кроме фазанов? А если подстрелить фазана и подать его к столу, то вкус будет как у автомобильного выхлопа. Розничная цена – девятьсот пятьдесят, оптовая – шестьсот тридцать. А вам я его отдам за семь сотен.

– Но ведь это получается… Чуть ли не тысяча долларов. – Тем, у кого покупок больше, чем на триста долларов, мы предоставляем десятипроцентную скидку. Так что получается девятьсот. – Он пожал плечами. – Вы подарите это ружье своему двоюродному брату, и я вам гарантирую, что у него такого нет. А если есть, то я его у вас выкуплю за семьсот пятьдесят. Могу даже расписку написать – видите, насколько я уверен.

– Не шутите?

– И не думаю. И не думаю. Конечно, если это слишком дорого, то тут уж ничего не поделаешь. Можем посмотреть другие ружья. Но если он настоящий дока в этом деле, то какую бы еще модель я вам ни предложил, у него запросто может оказаться парочка таких экземпляров. – Понятно. – Он изобразил раздумье. – А телефон у вас здесь есть?

– Конечно, там, в подсобке. Хотите позвонить жене и посоветоваться с ней?

– Пожалуй, стоит.

– Разумеется. Идемте.

Гарри провел его в заднее помещение, где царил полный беспорядок. Там стояла скамейка и изрезанный деревянный стол, залитый чистящей жидкостью и усыпанный оружейными внутренностями, пружинами, техническими справочниками и баночками с этикетками, в которых хранились куски свинца.

– А вот и телефон, – показал Гарри. Он присел, взял трубку и набрал номер. Гарри пошел обратно, чтобы упаковать «Магнум».

– Спасибо, что вы позвонили в службу «Погода по телефону», – сказал ясный, записанный на пленку голос. – Сегодня днем прошли метели, переходящие к вечеру в легкий снегопад…

– Привет, Мэри, – сказал он. – Слушай, я звоню тебе из места, которое называется оружейный магазин Харви. Ну да, точно, это насчет Ники. Я нашел пистолет, о котором мы говорили, да, безо всяких проблем. Он оказался прямо на витрине. А потом этот парень показал мне винтовку…

– …к завтрашнему дню ожидается прояснение. Этой ночью температура может опуститься до тридцати, а завтра в середине дня поднимется до сорока градусов по Фаренгейту. Вероятность осадков этой ночью…

– Так как ты считаешь, что я должен делать? – Позади него в дверном проеме стоял Гарри – ему видна была тень.

– Да, – сказал он. – Я знаю.

– Спасибо, что вы позвонили в службу «Погода по телефону», и не пропустите программу «Ньюсплас-Сиксти» с Бобом Рейнольдсом – каждый вечер в шесть часов самая свежая сводка погоды. До свидания.

– Ты не шутишь? Уж кому это знать, как не мне.

– Спасибо, что вы позвонили в службу «Погода по телефону». Сегодня днем прошли метели, переходящие в…

– Ты уверена, дорогая?

– Вероятность осадков этой ночью около восьмидесяти процентов, завтра…

– Ну, хорошо. – Он повернулся, улыбнулся Харви и показал ему кружок из большого и указательного пальцев. – Он очень славный парень. Сказал, что гарантирует мне, что у Ника такой винтовки нет:

– …ожидается прояснение. Этой ночью температура может опуститься до…

– Я тебя тоже люблю, Мэри. Пока. – Он повесил трубку. Господи, Фредди, это было без сучка и без задоринки. Это точно, Джордж. Это точно.

Он поднялся. – Она сказала: покупай, если ты так решил. Я решил.

Гарри улыбнулся. – А что вы сделаете, если она пошлет вам на Рождество конверт с бомбой-сюрпризом?

Он улыбнулся в ответ. – Отошлю назад нераспечатанным.

Когда они шли обратно в магазин, Гарри спросил:

– Чеком или наличными?

– «Америкэн Экспресс», если можно.

– И даже нужно.

Он вынул кредитную карточку. На обратной стороне, на специальной полоске было написано:

БАРТОН ДЖОРДЖ ДОУЗ

– А вы уверены, что патроны поспеют в срок, чтобы я смог переправить весь подарок Фреду?

Гарри оторвал взгляд от кредитного бланка. – Фреду?

Улыбка его стала еще шире. – Ник – это Фред, а Фред – это и есть Ник, – сказал он. Николас Фредерик Адамс. У нас что-то вроде шутки по поводу его имени. Еще с тех пор, как мы были детьми.

– А, вот оно что. – Он вежливо улыбнулся той самой улыбкой, которая обычно появляется на лице у людей, услышавших шутку, понятную лишь избранным. – Не могли бы вы расписаться вот здесь?

Он расписался.

Гарри вытащил из-под прилавка еще одну книгу, потяжелее, прикованную железной цепочкой за кольцо, продетое в левом верхнем углу рядом с корешком. – А здесь запишите ваше имя и адрес для федеральных властей.

Он почувствовал, как пальцы его судорожно сжали ручку. – Ну разумеется, – сказал он. – Видите ли, я ни разу за всю свою жизнь не покупал оружия, и поэтому немного волнуюсь. – Он написал свое имя и адрес:

Бартон Джордж Доуз 1241 улица Крестоллин, Запад – Они во все суют свой нос, – сказал он.

– Это еще ерунда по сравнению с другими их выходками, – сказал Гарри.

– Мне ли не знать. Знаете, что я тут слышал в новостях как-то на днях? Хотят принять закон, по которому каждый парень, который ездит на мотоцикле, должен надевать защитное устройство для подбородка. Для подбородка. Господи ты боже мой, нет, вы только подумайте! Какое дело правительству до того, что кто-то хочет сломать себе челюсть?

– Ясное дело, никакого, – сказал Гарри, убирая книгу под прилавок.

– Или возьмите, к примеру, этот новый участок автострады, который они вздумали построить в западной части города. Какой-то сопляк-начальник решает: дорога пройдет здесь, и тут же государство рассылает пачку писем, в которых написано: извините, здесь пройдет новый участок автострады № 784. У вас есть год, чтобы найти себе новый дом.

– Бессовестные подонки.

– Вот именно. Суверенное право государства отчуждать частную собственность за компенсацию – что это должно значить для человека, который прожил в том самом доме не сколько-нибудь, а двадцать лет? Занимался там любовью, вырастил там своего ребенка, возвращался туда после путешествий? Они вертят своими законами как хотят, чтобы сделать для тебя петлю попрочнее.

Осторожно! Берегись!

Но прерыватель слегка замешкался, и кое-что вырвалось наружу.

– С вами все в порядке? – спросил Гарри.

– Да-а. Я просто съел на ленч один из этих сэндвичей, черт знает с какой начинкой, а не стоило бы. Живот от них чертовски пучит.

– Попробуйте-ка вот это, – сказал Гарри, доставая пачку таблеток из нагрудного кармана. На ней было написано:

УСПОКОИТ ВАШ ЖИВОТ

– Спасибо, – сказал он. Он взял одну из таблеток и отправил ее в рот, не обращая внимания на прилипший к ней кусочек корпии. – Посмотрите на меня – я снимаюсь в рекламе. Эта таблетка поглощает избыток соляной кислоты, вес которой в сорок семь раз превышает ее собственный!

– Меня они всегда выручают, – сказал Гарри.

– Так вот, насчет патронов…

– Все будет в порядке. Через неделю. Максимум – черед две. Я закажу вам семьдесят штук.

– Послушайте, а почему бы вам не оставить все эти пушки прямо здесь? Прикрепите к ним бумажку с моим именем или что-нибудь в этом роде. Наверное, это глупо, но, честно говоря, мне не хотелось бы держать их у себя дома. Глупо – правда?

– Каждому свое, – спокойно заметил Гарри.

– Отлично. Дайте-ка я напишу вам номер своего рабочего телефона. Когда придут эти пули…

– Патроны, – перебил Гарри. – Эти штуки называются патронами.

– Патроны, – сказал он с улыбкой. – Так вот, когда вы их получите, позвоните мне. Я заберу покупки и отправлю их брату. Оружие ведь можно отправлять экспресс-почтой, не правда ли?

– Конечно. Вашему двоюродному брату придется только расписаться за них на другом конце, вот и все.

Он написал свое имя на одной из визитных карточек Гарри. На карточке было написано:

Гарольд Свиннертон

849-6330

ОРУЖЕЙНЫЙ МАГАЗИН ХАРВИ

Патроны

Антикварное оружие

– Послушайте, – сказал он, – если вы – Гарольд, то кто же тогда Харви?

– Харви был моим братом. Он умер восемь лет назад.

– Мне очень жаль.

– Нам всем было жаль. В один прекрасный день он пришел сюда, открыл магазин, протер кассовый аппарат, а потом свалился замертво от сердечного приступа. Милейший человек, второго такого не сыскать. Он мог запросто свалить оленя с пару сотен ярдов. Он наклонился над прилавком, и они пожали друг другу руки.

– Я позвоню, – пообещал Гарри.

– Уж, пожалуйста.

Он вновь вышел под снег, мимо ХРУПКОЙ ДОГОВОРЕННОСТИ О ПРЕКРАЩЕНИИ ОГНЯ. Снегопад усилился, а перчатки он забыл дома.

А чем это ты там занимался, Джордж?

Щелк – сработал прерыватель.

К тому времени, когда он добрался до автобусной остановки, все происшедшее вполне могло показаться ему случаем из газетной хроники, о котором он где-то читал. И не более того.

Улица Крестоллин, Запад, была длинной и извилистой. Спускаясь по ней вниз, можно было наслаждаться великолепными видами парка и реки, пока взгляд не натыкался на новые многоэтажные дома. Два года назад их построили на авеню Уэстфилд, и они закрыли большую часть вида. № 1241 представлял собой двухэтажный фермерский дом, с одним гаражом. Перед домом была большая лужайка – кусок голой земли в ожидании снега, настоящего снега. Подъездная дорога была покрыта асфальтом, подновленным прошлой весной.

Он вошел в дом и услышал, как работает телевизор – новая кабинетная модель фирмы «Зенит», купленная этим летом. На крыше была снабженная моторчиком антенна – он установил ее сам. Она была против – из-за того, что должно было случиться, но он настоял на своем. Если ее можно установить, то почему бы не снять и не взять ее с собой, когда придется переезжать? Барт, не глупи. Это просто лишняя трата денег… Лишняя работа для тебя. Но он продолжал настаивать, и, в конце концов, она сказала, что готова ублажить его. Именно так она и говорила в тех редких случаях, когда что-то настолько захватывало его воображение, что ему удавалось протащить свою затею сквозь липкую патоку ее аргументов. Ну да ладно, Барт. Так и быть, на этот раз я тебя ублажу.

В настоящий момент она наблюдала за разговором Мерва Гриффина со знаменитостью. Знаменитостью на этот раз был Лорн Грин, который рассказывал о своем новом полицейском сериале под названием «Гриф». Лорн говорил Мерву о том, что он в восторге от своей работы на этом шоу. Он подумал, что вскоре на экран должна вылезти какая-нибудь никому не ведомая негритянская певичка и спеть песенку. Что-нибудь вроде: «Я оставила свое сердце в Сан-Франциско».

– Привет, Мэри, – сказал он.

– Привет, Барт.

На столе была свежая почта. Он бегло просмотрел ее. Письмо Мэри от ее слегка ненормальной сестры из Балтимора. Счет за кредитную карточку «Гаф» – тридцать восемь долларов. Информация о чековом свете: в графе «дебет» – 49 пунктов, в графе «кредит» – 9, баланс – 954 доллара 47 центов. Хорошо, что в оружейном магазине он воспользовался «Америкэн Экспресс».

– Кофе горячий, – сказала Мэри. – Или ты хочешь чего-нибудь выпить?

– Выпью, пожалуй, – сказал он. – Сиди, я сделаю себе сам.

Еще три конверта: извещение из библиотеки с просьбой сдать просроченную книгу. «Лицом к лицу со львами» Тома Уикера. Уикер выступал в шоу «Ротари Ланчен» с месяц тому назад, и он оказался самым удачным собеседником за долгие годы.

Письмо от Стивена Орднера, занимающего важный пост в «Амроко» – корпорации, которая почти полностью поглотила «Блу Риббон». Орднер просил его зайти, чтобы обсудить уотерфордскую сделку – подойдет ли пятница, или же он собирается уехать на День Благодарения? Если да, то пусть позвонит. Если нет, то пусть приводит с собой Мэри. Карла всегда рада возможности повидаться с Мэри и вдоволь посплетничать и так далее и тому подобное… И еще одно письмо от управления дорожного строительства.