Теория вечной жизни Коллин Родни

* * *

Жизнь – это лира, а ее мелодия – смерть.

Бессмертные смертные и смертные бессмертные – одни живые смертью других и мертвые жизнью других.

Ибо это смерть для дыхания жизни – стать жидкостью, и смерть для этой жидкости – стать твердой. Но из такой твердости идет жидкость, и из такой жидкости – дыхание жизни.

Путь вверх и путь вниз – один и тот же. Тождественны начало и конец…

Живые и мертвые – одно и то же, и то же пробужденные и спящие, молодые и старые: первое, изменившись, становится последним, а последнее, изменившись, первым.

Ибо время – это ребенок, играющий в шашки, и ход всегда за ним.

Гераклит. О Вселенной
* * *

Тому, кто, очищенный, разорвет этот порочный круг

И снова вдохнет воздух рая – приветствия!

Там во дворах Гадеса ты найдешь

Слева манящий кипарис, высокий и яркий,

Из-под корней которого течет вода Забвения.

Не приближайся к ней: прибереги на время твою жажду.

Ибо на другой стороне – и дальше – бьет

Из бездонного пруда прозрачный поток Памяти,

Холодный, полный свежести. Возгласи его стражам так:

«Я дитя земли и звездного неба:

Знайте, что я тоже небесный – но опаленный и томим жаждой!

Я погибаю: дайте же мне поскорее тот чистый глоток

Ледяной Памяти! И из того божественного фонтана

В тот же миг дадут они тебе испить.

Осушив ее залпом, ты, вместе с другими героями,

Будешь править вечно.

Золотая табличка, найденная в орфической гробнице
* * *
Сделка между Начикетасом и Смертью

Начикетас сказал: «Сомнение возникает после смерти человека. Одни говорят: „Он есть“, другие: „Его нет“. Да узнаю я это, обученный тобой. Вот третий дар из даров».

Яма сказал: «Даже боги до сих пор сомневаются здесь, ибо нелегко распознать это тонкое рассуждение. Выбери себе другой дар, Начикетас, не обременяй меня. Освободи меня от этого».

Начикетас сказал: «Даже боги – и то сомневаются здесь, и ты, бог смерти, сказал, что это нелегко распознать. Не найти другого наставника в этом, равного тебе. Нет никакого другого дара, равного этому».

Яма сказал: «Выбери себе в дар сыновей и внуков, что проживут сотню лет; множество скота, слонов, золото, коней; выбери себе во владение обширные угодья на земле и живи сам столько осеней, сколько хочешь.

Если ты считаешь это равным даром, выбирай себе богатство и долгую жизнь, процветай, Начикетас, на великой земле, я сделаю тебя обладателем всего желанного.

Какие ни бывают недостижимые желания в мире смертных – проси себе вволю все, что желаешь. Вот красавицы на колесницах, сопровождаемые музыкой, – такие недоступны людям. Пусть, подаренные мною, они служат тебе, Начикетас. Не спрашивай только о смерти».

Начикетас сказал: «Преходящи эти удовольствия у смертного, о разрушитель людей, они иссушают жар всех чувств, да и жизнь коротка. Пусть же остаются у тебя повозки, танцы, пение.

Не должен человек радоваться богатству: разве сможем мы владеть богатством, если увидим тебя? Будем ли мы жить, пока ты правишь? Лишь этот дар следует мне избрать.

Кто из подверженных уничтожению и смерти внизу на земле, после того, как приблизится к неуничтожимости и бессмертию, станет радоваться слишком долгой жизни, думать об удовольствиях, рожденных внешней оболочкой и страстью?

Скажи, куда человек идет после смерти, разреши все эти сомнения. Именно этот дар, который ты сделал столь сокрытым, и никакой иной выбирает Начикетас».

Катха-Упанишада[1]

Глава I

Жизнь между рождением и смертью

Человек рождается, и человек умирает. Между этими двумя точками находится линия развития, которая называется жизнью.

Но рождение – не начало для человека. Ибо в этой точке физический сосуд, который определяет, чем он станет, уже сформирован. Его сильные и слабые стороны, его врожденные наклонности и потенции уже установлены. На самом деле, индивидуальный жизненный путь человека начался гораздо раньше – в точке зачатия.

Как можно измерить эту линию жизненного пути человека? Если считать в годах, зачатие – это лишь одна сотая частица пути. Но измерение в годах – это планетная шкала, созданная движением Земли. Она не относится к внутреннему времени человека. Чтобы измерить его органическое развитие, мы должны найти совершенно другой масштаб. Ключ к этой новой шкале находится в том факте, что человек зачат как одна клетка, под законами и на временной шкале мира клеток, но он заканчивает жизнь как человеческое существо, с 80 годами памяти позади него, под законами и на временной шкале людей.

Это означает, что в ходе своей жизни человек проходит путь от клеточного времени к человеческому. Он живет на скользящей, или логарифмической, шкале времени. Его внутренние процессы, запущенные с почти непредставимой скоростью в момент зачатия, идут все медленнее и медленнее, ослабляются, подобно часовому механизму, вплоть до полной остановки в смерти. На этой шкале всей проделанной работы период созревания составляет не сотую, но третью часть человеческой жизни.

С другой точки зрения, этот период можно принять как время формирования одной третьей части природы человека. Эта третья, наиболее грубая часть его окончательного психофизического организма состоит из первоначального физического носителя, то есть органического тела. После рождения тело человека может быть здоровым или заболеть, та или иная функция может развиться или остаться спящей. Но тело не способно переделаться в другое тело, стать не тем, что было создано. Круглоголовый младенец никогда не вырастет в длинноголового человека, а кареглазый ребенок – в голубоглазого взрослого. Как основополагающее физическое строение, так и реакции, которые из него происходят, полностью определены при рождении.

Формирование второй части человеческой природы, личности, происходит во второй период, называемый детством. В это время физическое тело, созданное до рождения, устанавливает отношения с внешним миром. Оно начинает рассматривать некоторые условия как естественные, знакомые и безопасные, а другие – как странные и враждебные. Они составляют его нормальность. В это же время его собственные прирожденные физические склонности создают индивидуальный вкус к друзьям, времяпрепровождениям, временам года, местам и так далее. К концу детства появляется способность мыслить понятиями, и ее цивилизованный венец – искусство чтения. И среди неисчислимого количества миров воображения, ставших таким образом доступными для него, индивидуум выберет (или они будут выбраны для него) один или два, которые с этих пор будут окрашивать декорации его ума.

К концу детства личность – которая является как бы посредником между голым физическим организмом и миром, в котором он существует, – уже сформирована. Этот окружающий мир бесконечен, но личность, выращенная в детстве, будет, подобно цветному фильтру, окрашивать все в определенный цвет, делая предметы одного цвета для человека высокоценными, а предметы другого цвета – уменьшая или вовсе исключая. Личность образует устойчивую часть организма человека и после отрочества не подвергается серьезным изменениям – вплоть до самой смерти. Этот принцип известен во многих религиях и политических идеологиях, которые настаивают на строгом контроле над маленькими детьми (до 7 или 10 лет), пока индоктринация[2] не заканчивается.

В течение остальной жизни, примерно с 7 лет и до конца жизненного срока, двойной организм тела и личности вырабатывает все возможные реакции на обстоятельства, в которых он может оказаться. Этот период, называемый зрелостью, во многих случаях является автоматическим результатом столкновения существа, уже созданного, с новыми проблемами, местами и людьми, и не заключает в себе создания чего-то нового.

Смысл этих трех периодов существования для человека можно объяснить аналогией со статуей. В первый период статуя вырезана из камня или дерева. Во второй период ее красят, украшают и покрывают драгоценными камнями, в третий период завершенное творение переходит из рук в руки, лелеется ценителем-владельцем либо лежит заброшенным на куче мусора – то чистое, то грязное, то лишенное своих драгоценностей, то вновь украшенное ими. Но до самого момента окончательного разрушения по небрежности, случайности или в силу естественной порчи статуя остается той же самой статуей, какой была создана и привнесена в мир из мастерской художника.

Так обстоит дело с обычным человеком. Но у нас есть данные для того, чтобы предположить, что третий период потенциально является периодом развития третьей, обычно латентной, части человеческой природы. Мы можем назвать ее душой. Позже мы увидим, почему можно сказать, что обычный человек имеет только спящую душу, и почему пробуждение души считается самой трудной задачей, которую человек способен перед собой поставить, – сравнимую, и в самом деле, с превращением статуи в живое существо.

Как нам понять шкалу этой линии жизни, на которой созревание, детство и зрелость имеют равное содержание? Что означает это замедление жизненных процессов? Каково отношение между органическим временем, показанным на этой шкале, и временем месяцев и лет, в которых обычно измеряется человеческий возраст?

Вообразите юлу, которая кружится от обычного толчка в течение минуты с четвертью. В момент запуска эта юла вращается со скоростью многих десятков оборотов в секунду. В последнюю секунду, перед тем, как упасть без движения, она может совершить только один-единственный оборот. Шкала секунд представляет наше обычное измерение времени человека в годах, шкала оборотов – проделанную за это время работу, ибо именно один оборот, а не одна секунда, представляет определенное количество затраченной энергии. Таким образом, в первую секунду совершается в десятки раз больше работы, чем в последнюю. И так же с годами человеческой жизни.

Давайте определим среднюю продолжительность этих трех периодов, уже описанных нами. Человеческое созревание длится 280 дней или 10 лунных месяцев: детство – около 7 лет (примерно 100 лунных месяцев); а традиционная длительность человеческой жизни – около 70–80 лет (примерно 1000 лунных месяцев).

Такая шкала, покрывающая в равных промежутках 1, 10, 100 и 1000 единиц, называется логарифмической шкалой. Используя ее далее, мы можем получить более тонкие деления на основе равного количества проделанной органической работы:

Таким образом, человеческое существование разделяется на 9 временных отрезков, каждый из которых длится немного дольше, чем все предшествующие.

Далее, каждая часть отмечает восхождение одной из функций организма. Все эти функции присутствуют в человеке либо потенциально, либо реально (работают в течение всей его жизни). Но на каждой вехе одна из них в организме преобладает, управляет им, наделяет соответствующий ей возраст некой особенной окраской.

В возрасте двух месяцев после зачатия эмбрион – всего лишь переваривающий организм, машина для переведения питания, полученного из потока крови матери, в клеточную ткань определенной формы. Из всех функций, позднее свойственных взрослому человеку: пищеварение, движение, дыхание, инстинктивный метаболизм, мышление, страстная эмоция, и творческая функция или пол – только первая из них на этой стадии полностью осуществлена в эмбрионе. Поэтому можно сказать, что точка 1 на этой логарифмической шкале доминируется функцией пищеварения.

В возрасте 4,5 месяца от зачатия начинает развиваться новая функция. Она связана с дыханием и движением, которые являются, на самом деле, двумя аспектами одной и той же вещи – дыхание определяет темп движения, и наоборот – наподобие отношения между тягой локомотивной топки и потенциальной скоростью поезда. В этот момент эмбрион приобретает индивидуальное движение, или, как мы говорим, шевелится, и после этого начинает развиваться его легочная система, с тем чтобы быть готовой начать дышать в момент рождения. Поэтому в точке 2, можно сказать, входит функция движения, а в точке 3 – функция дыхания.

В первый год жизни физический обмен веществ, связанный с ростом тканей и увеличением в объеме, находится на пике своей мощи. В этот год младенец набирает больше веса, чем в любой другой год существования. Все наилучшие энергии организма сейчас, как кажется, идут на метаболизм физического роста, который, за недостатком лучшего описания, мы можем назвать функцией, характерной для точки 4.

В точке 5, между 2,5 и 3 годами, быстрый рост мозга дает толчок интеллектуальной функции – ребенок приобретает способность речи и абстрактных понятий, и посредством интеллектуального группирования впечатлений, кульминирующего в способности рассуждения, постепенно формирует личность. В общем смысле точка 6 отмечает завершение этого процесса.

Точка 7, или 15 лет, отмечает половую зрелость, когда в игру входит комбинация надпочечников и половой железы, и они вместе возбуждают в организме страстную эмоцию и ее проявления. Такие проявления, однако, необходимо отличать от истинного пола, который является по своей природе сознательно творческим. Эта же функция связана больше с насильственными, агрессивными и страстными побуждениями, которые свойственны отрочеству, но для многих людей остаются их наивысшим проявлением даже в зрелости.

Истинный пол, в смысле наивысшей творческой функции, которая приводит в гармонию все остальные функции – в сотворении ли детей по физическому подобию родителей, в художественном ли творчестве, или в творении истинной роли индивидуума в жизни – полностью реализуется только с развитием высших эмоций в точке 8, в расцвете жизни. Но полное выражение этой функции зависит от роста новых сил и новых способностей, потенциальных для человека и осуществимых только с помощью особой работы и знания. Ключ к этим новым силам состоит в возможности человека стать сознательным по отношению к самому себе и своему месту в окружающей вселенной. Ибо из этого может возникнуть – в очень удачных случаях – полностью сформированная душа, или постоянный принцип сознания.

Но обычно в человеке нет ни постоянства, ни сознания. Каждая из этих функций говорит в нем, автоматически и в свою очередь, различным голосом, в своих собственных интересах, безразличная к интересам других и всего в целом, однако используя язык и имя самого человека.

«Я должен почитать газету!» – говорит интеллектуальная функция. «Я поеду кататься верхом!» – противоречит двигательная функция. «Я голоден!» – объявляет пищеварение. «Мне холодно!» – метаболизм. И «Я не позволю пренебрегать мной!» – кричит страстная эмоция, в защиту любой из них.

Таковы многие «Я» человека. Именно в них находится ключ ко всем внутренним и внешним противоречиям, которые приводят его в такое замешательство, гасят все его лучшие намерения и держат его связанным оплатой долгов, бездумно созданных каждой из его многих сторон. Каждая функция его существа, так же как каждое воображение его личности, дает обещания, берет на себя обязанности, за которые должен принимать на себя ответственность «весь человек».

Поэтому первая задача души, или объединяющего принципа, состоит в постепенном ограничении каждой функции ее подобающей ролью, путем самонаблюдения и осознания, и постепенное удаление противоречий между ними посредством их общего признания этой единой цели.

Таким образом, вся совокупность функций, входящих на последовательных точках на линии человеческой жизни, показывает, что хотя с одной точки зрения его жизнь по мере старения все более замедляется, с другой точки зрения в нем периодически развиваются новые силы, работающие с более тонкими энергиями и имеющие еще большие возможности.

t01

Эти функции представляют действие в человеке различных уровней энергии, каждый из которых имеет соответствующую систему в человеческом теле. Точно таким же образом каждая энергия или материя, которая циркулирует в доме (горячая и холодная вода, газ, электрический ток) проводится по своим собственным системам труб и проводов. Но хотя эти системы существуют в организме человека с его самых ранних дней, энергия или материя, которая действует через них, освобождается природой только в определенном возрасте, так же как вода, газ и электричество, служащие дому, могут быть включены в различные и последовательные дни.

Общая характеристика всех этих функций и их энергий в том, что они работают в органическом теле, через органы и ткани клеточной структуры. Это очевидно. Даже при том, что высшие эмоции производят явления, которые кажутся сверхфизическими, мы знаем, что они проводятся осязаемым мозгом и нервной системой, структуры которых мы можем изучить. И мы не в силах представить их действие отдельно от этой физической машины.

Однако у нас есть все основания полагать, что воздействия все более высоких энергий на последовательных стадиях развития не оканчивается на точке 8, или в расцвете жизни. В точке 9 логарифмической шкалы, которая равна 75–76 годам, природа излучает в человеческое существование еще более высокую и проникающую энергию.

Но эта энергия отличается от других тем, что она слишком сильна, чтобы остаться в пределах тела клеточной структуры; точно так же как энергия молнии слишком сильна, чтобы удержаться в пределах тела дерева, которое после удара молнии взрывается и разрушается. Данная финальная космическая энергия имеет такую природу, что при ее вхождении человеческое тело немедленно отсекается от уже не выдерживающего ее жизненного принципа, который может существовать в нем, и распадается. Это явление представляется ему смертью.

В негативном смысле эта самая сильная из всех энергий разрушает физическое или органическое тело человека. Но что она делает позитивно? Мы можем сказать, что она соединяет смерть и зачатие. Это означает, что природа ее такова, что она работает за пределами нашего времени. Посредством нее окончательная сумма или сущностный автограф индивидуума приводится назад к моменту, когда хромосомы оплодотворенной яйцеклетки выполняют тот танец спаривания, которым будут определены все последующие свойства его организма.

Как это возможно? Наше ощущение времени проистекает из физиологического развертывания тела, так же как наше ощущение тепла происходит из температуры крови. Клеточное тело – это одновременно и наши часы, и наш термометр. Тот шок, который разрушает его, освобождает нас и от температуры, и от времени.

В момент смерти мы входим в безвременность или вечность. Из этого состояния безвременности, из этого наслаждения вечностью все точки во времени доступны в равной мере. Или, вернее, они связаны друг с другом, но не временем, но напряженностью энергии, которая их наполняет.

В обычном цикле человеческой жизни только две точки наполнены самой мощной и божественной энергией, известной нам. Только Бог создает жизнь, и только Бог ее отнимает. Смерть и зачатие связаны за пределами времени божественной напряженностью действующей в них энергии. Так же как один магнит, другой магнит и Северный полюс связаны за пределами времени общим магнетизмом, так же и смерть, зачатие и Бог связаны за пределами времени общей мощью.

Энергия смерти сводит все существо человека, произведение всех его дней к невидимой квинтэссенции, как дистилляция способна свести десятки тысяч цветов к одной капле эссенции духов. И так же как духи имеют способность проходить через щелку двери способом, который непредставим для цветов в их первоначальной физической форме, так же и сущность человека, дистиллированная смертью, способна, кажется, пройти сквозь время совершенно непредставимым способом с точки зрения его органического тела.

И так агония смерти человека тождественна экстазу его зачатия; и то, чем он стал в момент смерти, должно управлять тем, что неизбежно выйдет из модели, созданной моментом зачатия.

Наш рисунок теперь принимает такую форму:

Что можно сказать об обычном восприятии человеком своей жизни в такой схеме? Какова природа его сознания и его памяти о том, что с ним происходит? Обычное осознание человеком своего существования можно увидеть как слабую точку света или тепла, которая непрерывно путешествует по этому кругу от рождения к смерти. Ее едва достаточно для того, чтобы осветить один или два дня впереди или позади, но при этом она иногда оставляет после себя некую остаточную энергию, которую мы ощущаем как память.

Однако для этого продвижения сознания и памяти, в том слабом состоянии, в котором они существуют в обычном человеке, точка на вершине круга представляет непреодолимый барьер. Через эту изоляцию смерти и зачатия сознание обычного человека пройти не может, а о том, что находится за пределами этого, впереди или позади, его память ничего ему не говорит.

Тем не менее, именно потому, что это величайшая из всех тайн, мы не можем ее игнорировать. Все люди должны рано или поздно прийти к этой точке, и лучше, если они приходят к ней со всей способностью понимания, достигнутой ими в жизни, если они сфокусированы на ней, нежели движутся вслепую, полные страха. Ибо из страха ничего, кроме зла, произойти не может.

Глава II

Жизни между смертью и рождением

Вполне возможно прийти к заключению, как мы это и сделали, что момент смерти и момент рождения – это один и тот же момент. Сам по себе разрыв всех составляющих старого тела производит то электрическое напряжение, которое заставляет определяющие гены следующего тела слиться воедино в новой комбинации. Как будто нота или аккорд, установленный существом человека в момент его смерти, заставляет тонкие составляющие оплодотворенной яйцеклетки расположиться в соответствующей модели, как нота скрипки производит соответствующий отпечаток на песке[3].

И происходит это потому, что энергия смерти и энергия зачатия имеют одну и ту же напряженность и тонкость. Это энергия такой проникающей силы, что ее воздействие может пройти сквозь время так же легко, как энергия радиоволн проходит через пространство. Причина, по которой смерть и зачатие объединены таким образом, в том, что в этих двух точках и только в них в существование обычного человека входит божественная энергия, проникающая сквозь время. Все остальные энергии, которые автоматически работают в человеке между зачатием и смертью, даже самые напряженные, имеют такую природу, что их воздействие ограничивается одной точкой во времени, так же как воздействие механической энергии (например, рычаг) ограничивается одной точкой в пространстве. Но высшая энергия смерти и зачатия мгновенно распыляется на многие протяженности времени, так же как электромагнитная энергия (свет или радиоволны) мгновенно распыляется на многие области пространства. При этом автограф или память жизни, освобожденные в момент смерти, хотя и свободны от времени, не находят другого места в человеческом существовании, достаточно чувствительного для того, чтобы воспринять его отпечаток, кроме зачатия. Именно в этом смысле смерть и зачатие можно рассматривать как одно, как одновременное.

Момент смерти и зачатия неизбежно связан с идеей суда. Мы знакомы с открытием гробов, последней трубой, взвешиванием душ, разделением на проклятых и блаженных средневековых изображений. Но эта идея входит во все истинные учения, и очень часто в гораздо более тонкой и подробной форме. В книге «Ночная сторона природы»[4] сказано: «В момент, когда душа выгоняется из тела, она видит весь свой земной путь в одном-единственном знаке; она знает, что она добра или зла, и сама выносит себе приговор». Здесь идея самосуда выражена очень ясно. В механическом понимании это означает, что суд или предопределение будущего состояния – это точная математическая равнодействующая всех причин, созданных в прошлой жизни. Это еще более графически выражено в некоторых описаниях санкхья[5].

В странном мифе Платона об Эре из Памфилии[6], который был принят за мертвого на поле боя, но 12 дней спустя, уже лежа на погребальном костре, ожил снова, описано, как души людей после смерти отправляются в долгое путешествие и, наконец, располагаются на лугу между двумя вратами, ведущими в рай и ад. Здесь, наблюдая в течение некоторого времени восхождение и падение душ согласно их заслугам, они затем получают видение трех богинь судеб – прошлого, настоящего и будущего[7]. С колен Лахесис, судьбы прошлого, им сбрасываются бесчисленные примеры жизней, которые души избирают согласно их природе и желанию – но большей частью согласно привычкам их прежней жизни.

Здесь вводится идея, что нечто можно изменить на суде. Если бы человек мог прибыть туда с полным знанием того, чем он был и чем он хочет быть, то для него был бы возможен выбор. Но большинство людей не могут представить себе другой жизни, они обречены избирать то, что им уже знакомо, так что для них на самом деле нет никакого выбора.

В христианском видении святого Макария Александрийского (III век) было показано, как душе в течение трех дней помогал освободиться от тела ее ангел-хранитель. Затем она поднялась к Богу для поклонения, была послана на 6 дней испытать все наслаждения рая, поднялась во второй раз к Богу, затем была осуждена блуждать 30 дней в аду и только на 40-й день пришла к окончательному суду.

Так же и в «Тибетской книге мертвых» говорится, что бестелесная сущность проводит 3,5 дня в обмороке, чтобы затем подняться к крайнему блаженству или состоянию Будды (пробужденности) на час, после чего она постепенно опускается через невидимые миры, пока – в какой-то момент через 18 дней – не приходит к суду и к самому входу в утробу, из которой она родится в следующий раз. На этом суде присутствует вся иерархия богов, а решающим свидетелем на нем является зеркало кармы или собственного прошлого души.

«Тибетская книга мертвых» открыто и явно говорит о том, на что все другие версии лишь намекают, а именно – что суд состоит в назначении бестелесной сущности нового тела в соответствии с ее прошлым. До этого суда душа всегда может надеяться улучшить свою будущую участь неким последним актом поклонения или понимания. Но однажды произнесенный приговор уже не может быть изменен, и душа, наделенная новым сосудом, должна теперь пройти через весь цикл жизни этого тела, прежде чем сможет снова прийти к тому же суду и той же возможности.

Что это может означать, если не зачатие? Ничто не способно ни повернуть вспять развитие тела, однажды зачатого, ни изменить природу и способности, в него заложенные. Такие способности могут быть использованы хорошо или плохо, они могут быть развиты или атрофироваться, но их нельзя обменять на другие, и от них невозможно отказаться.

Смерть и зачатие – одно. Смерть и суд – одно. Суд и зачатие – одно. Смерть, суд и зачатие – одно. Так замыкается круг жизни.

Однако существует идея, которую мы полностью упустили в нашем чтении этих странных текстов. Согласно святому Макарию, душа между смертью и судом проводит 40 дней на небесах, в аду и в раю. Душа Эра из Памфилия помнила, что, прежде чем прийти к видению судеб и распределению жизней, она в течение 7 дней пребывала на небесном лугу, а затем путешествовала еще 4 дня. В «Тибетской книге мертвых» между судом и новым вхождением в утробу проходит от 18 до 40 дней, каждый со своими видениями и переживаниями.

Все эти описания согласны в том, что существует определенный интервал, точно измеряемый днями и неделями, между смертью и судом. В это время душа бестелесна, и в этом состоянии она способна воспринимать как реальные различные части космоса, недоступные ее восприятию в состоянии привязанности к телу. Но как может смерть, суд и зачатие быть одновременными и тем не менее отделенными неким неизмеримо важным интервалом? Это величайшая тайна.

Но теперь нам вспоминается интересный момент из нашей схемы. Поскольку мы нашли, что лучше всего модели жизни соответствует логарифмическая шкала, и поскольку три равных деления физического существования отмечены как 1, 10, 100 и 1000 месяцев, то начало круга зачатия происходит не в 0, но в 1. Где-то, не включенный в круг, существует недостающий месяц. Но этот круг, по нашему определению, представляет жизнь тела. То есть этот недостающий месяц выходит за пределы круга тела. И более того, на нашей логарифмической шкале этот месяц длится столько же, сколько и все остальное существование. Это невидимый и бесконечный интервал между двумя идентичными точками. Смерть и зачатие – одно, но между ними находится целое существование. Это возможно только в другом измерении.

Как это можно представить наглядно? Есть один способ. Это изображение бесконечности – два соединенных круга, один принадлежит этому миру и один – следующему, один видимый и один невидимый. Воспринятый из физического мира, видимый круг видится завершенным, законченным в самом себе. Он совершенен и не имеет ни входа, ни выхода. Это порочный круг человеческой жизни. В то же время его единственный смысл – в контакте с невидимым кругом, в который душа проходит в момент смерти и в котором она проживает полное завершенное существование – перед тем как она будет зачата в новое тело, в тот же самый момент.

В этом также и тайна мифа Платона в «Политике», в котором объясняется, как в течение определенного времени Бог заводит космос в круговое движение, а затем, когда проходит назначенное для этого время, он отпускает его, и тот начинает двигаться по кругу в противоположном направлении, но на этот раз сам по себе, как независимое живое существо[8]. Невозможно лучше описать отношение между невидимым и видимым кругами.

Мы можем строить предположения о способе существования в этом невидимом круге. Мы уже поняли, что по мере движения от зачатия к смерти жизнь становится все медленнее и медленнее. Поэтому человеческое существование представляет не одно время, но постепенное замедление времени от скорости клеточной жизни, которая управляет зачатием, до скорости ментальной жизни, которая преобладает в момент смерти. Оглядываясь на зачатие, мы видим, как вещи случаются все быстрее и быстрее, все больше и больше опыта наполняет каждую единицу времени. В конце детства опыт сжат в 10 раз больше, чем в старости, при рождении – в 100 раз, а при зачатии – в 1000 раз.

При зачатии скорость существования достигает крайнего предела клеточной жизни – то есть самой быстрой скорости, возможной в пределах физического тела. Если это движение назад по шкале продолжать дальше, то скорость будет слишком быстрой, чтобы удерживаться в клеточной форме. Она становится сродни скорости молекулярной энергии. Такова природа переживаний в невидимом круге.

Мы можем путем дедукции продолжить нашу шкалу назад в этот второй круг, пусть даже мы не сумеем увидеть его или измерить. Если по аналогии мы разделим этот круг снова на три периода, эти периоды будут отмечены 1 месяцем, 1/10 месяца (2–8 дней), 1/100 месяца (7 часов), 1/1000 месяца (40 минут). И снова эти периоды будут равны по своему содержанию опыта.

Но у нас снова недостает 40 минут. И так же, как, рассматривая круг жизни физического тела, мы не могли найти места для недостающего месяца, кроме как за пределами физического мира, так и здесь мы должны предположить еще один мир в другом измерении. Весь круг этого измерения будет длиться всего 40 минут – период «приема пищи» сразу вслед за кончиной, во время которого, согласно «Тибетской книге мертвых», «первичный ясный свет» совершенного состояния Будды светит на освобождающуюся душу. Этот круг – мир высшего ментального центра, так же как предыдущий был миром высшего эмоционального центра. Это электронный мир света, так же как тот был молекулярным миром сущности. Этот круг находится в третьем измерении времени, где реализуются все возможности.

Но даже и внутри этого круга мы можем представить продолжение той же самой необычайной шкалы. То есть три деления этого третьего круга будут отмечены как 40 минут, 4 минуты, 24 секунды и 2,5 секунды. Все эти периоды снова будут равны друг другу, а также всем тем, что им предшествовали. И в последней точке этого круга, или в одном-единственном дыхании, в крайнем пределе сжатия опыта, когда все в миллиард раз быстрее и тоньше, чем в мире физического тела, именно там умирающий человек может увидеть всю свою жизнь как «один знак».

Из этого мы можем понять один из аспектов высших миров – это миры, в которых то же самое количество опыта переживается в более короткое время. Характеристика обычного логического ума, скоростью которого измеряется жизнь физического тела, в том, что он может узнать или пережить только одну вещь вслед за другой. Когда логический ум переходит к следующему переживанию или опыту, он не способен сохранить предыдущие опыт или знание, он должен оставить их позади. Все доказательства для логического ума могут делаться последовательно, то есть во времени. К тому моменту, когда логический ум достигает конца своей цепи доказательств, он уже забывает о начале, потому что вещи могут проходить через него только в последовательности. Из этого возникают все явления забывчивости. Полагаясь на один лишь логический ум, человек должен забывать.

Дело не в том, что жизнь человека не содержит достаточно опыта или знания, чтобы стать мудрым или просветленным. Но, полагаясь на восприятие логического ума, он переживает только одну вещь одновременно и забывает о ней, как только переходит к следующей. Если все, что он знает в одно или другое время, могло бы быть сжато в более короткое время, так чтобы забывалось меньше, то перед ним открылись бы бесчисленные связи причин и следствий, а также моделей космического влияния, которые сделали бы его мудрым превыше всякого воображения.

Именно это, как кажется, происходит в высших и невидимых мирах, в которые душа проникает в момент смерти. Во втором круге опыт всей жизни проходит за один месяц, в третьем круге то же самое сжимается в 40 минут, а в крайней точке этого круга вся жизнь проживается за 2,5 секунды.

Давайте попытаемся вообразить, что могло бы означать такое сжатие опыта. В «Тибетской книге мертвых», которая, как предполагается, обращена к душе умершего человека, чтобы руководить им в его блужданиях по невидимому миру, вновь и вновь подчеркивается, что все, что он может встретить: экстазы, восторги, ужасы, ослепительный свет, непроглядную тьму, богов и демонов, – все идет из его собственного ума. Он встречается с самим собой, со всем, что он есть. Если он способен понять это, он может стать свободным.

Далее также подчеркивается, что для людей каждой расы невидимые миры покажутся населенными и будут населены согласно принципам их земных верований, и даже для людей без всяких верований эти миры будут неким образом чрезвычайно усиленным видением того, что занимало их умы при жизни. Индивидуальная карма также сильно сжимается и тогда видится через призму верований, так что все, что есть внутри человека доброго или злого, представляется одному человеку как собрание ангелов или дьяволов, другому – как ставшие видимыми математические законы, третьему – как благоприятные или пугающие силы природы, четвертому – как живые символы, пятому – как кошмары безымянных страхов и призраков и так далее.

Эта идея, которая может быть найдена во многих толкованиях рая и ада, предполагает, как кажется, что восхитительные или отвратительные ощущения в невидимых мирах можно объяснить просто сильным сжатием жизненного опыта самой души.

Некоторое понятие о смысле такого сжатия можно получить даже из изучения субъективного воздействия на человека обычных эмоций. Ибо если логический ум воспринимает идеи и переживания только в последовательности, то эмоции позволяют восприятие идей и переживаний одновременно. Мы вдруг видим близкого друга или ребенка плачущим; мгновенно и одновременно через наше эмоциональное восприятие проходят сотни воспоминаний о причиненных жестокостях, непоправимых утратах, горьких обидах, все в соединении с чувством собственной или чьей-то вины, а также с образами сострадания и нежности, взятыми из книг, произведений искусства, жизнеописаний святых или даже от родителей или других людей своего круга. Если эмоциональная реакция достаточно сильна, все эти воспоминания могут мгновенно соединиться, чтобы произвести почти всепоглощающее чувство жалости, негодования, мучения и страха.

Если несколько десятков или сотен образов, воспринятых вместе обычными эмоциями, дают такой эффект, каков будет эффект всей жизни миллиардов образов, сжатой в один час, в минуту или в секунду? Мы можем только сказать, что если жизнь была наполнена приятными эмоциями, приятными встречами, приятными впечатлениями людей и природы, пониманиями истины, открытиями природных законов, творческой работой, любовью к ближним, храбростью, честностью и так далее, результат такого сжатия будет восхитительным и экстатичным выше всякого воображения. Если же жизнь была наполнена причинением страданий другим, наслаждением чужими страданиями или бесконечными страхами, тревогами, ложью, одержимостью навязчивыми идеями, подлостью и предательством, то результат сжатия этих образов будет ужаснее всякого ада, который только можно описать.

Прожить свою жизнь за 40 минут означало бы, что все восприятия и чувства будут сжаты или усилены в миллион раз. «Мучение боли, которое мы чувствуем теперь в течение одного часа, кажется таким же великим, как и все страдания всего мира за последние 100 лет», – говорится в предсмертном плаче «Orologium Sapienta»[9]. Многолетняя ненависть была бы сжата в ненависть минутную, но в миллион раз более сильную, радости вдохновения, открытия, любви, усиленные в миллион раз, стали бы божественными восторгами.

Более того, путем сжатия времени такая ненависть и жестокость были бы не только усилены выше всякой способности их вытерпеть, но переживались бы вместе со всем страхом, обидой и страданием, которые они вызвали в мире, и связь с которыми обычно скрыта милостивым забвением растянутого времени. С другой стороны, вдохновение и набожность соединятся с восприятием высших законов и высших миров, к которым они вели. Это и в самом деле было бы восхождением в рай или падением в ад.

Глава III

Душа в молекулярном мире

Теперь нам нужно попытаться понять истинный смысл этих трех кругов, по которым индивидуальная душа проходит в своем пути через жизнь и смерть. До сих пор мы представляли эти круги как последовательные во времени – вначале наш обычный цикл 76 лет существования в физическом мире клеточных организмов, до него – круг одномесячного существования в не-физическом мире, где все явления усилены и сжаты в тысячу раз; а прежде него – еще один круг существования, длящийся всего 40 минут, где все в миллион раз быстрее, чем в физической жизни.

Однако понимание этих состояний как последовательных идет только из человеческой природы. На самом деле они представляют различные миры, в которых индивидуальный человек проживает эти установленные периоды. И так же как клеточный мир природы продолжает свое существование вне зависимости от того, жив ли и участвует ли в нем некий отдельный индивидуум или нет, так же и эти другие миры должны все время присутствовать, хотя человеку дано узнать их вкус лишь на короткое время. Периоды в 76 лет, 1 месяц, 40 минут – это те периоды, которые механизм человека в силу своей природы должен провести в каждом из этих трех миров, так же как этот самый механизм создан так, чтобы провести 10 месяцев в утробе, 7 в детстве и 70 в зрелости. Говоря иначе, эти периоды отмечают время, которое необходимо первоначальному импульсу индивидуальной жизни, тому кванту энергии, который назначен высшими законами каждому человеческому атому, чтобы преодолеть различные сопротивления, присущие этим трем различным средам существования – так же как пуля, выпущенная из ружья, проходит сквозь дерево с одной скоростью, сквозь воду – с другой, а сквозь воздух – с третьей.

Какова же природа этих трех миров? Мир органической жизни, в котором тело человека проводит 76 лет, достаточно известен. Его главная характеристика – это клеточная структура, и его процессы определяются сроком жизни и скоростью реакций клеток. Но как мы приняли в прошлой главе, временная шкала человека движется, кажется, все быстрее и быстрее, чем дальше мы заглядываем назад в направлении рождения, а еще дальше, в момент зачатия, исчезает из мира природы совершенно. Любое возрастание скорости выше той, что управляет процессами при зачатии, не может быть удержано в пределах клеточного тела. Срок жизни и скорость реакции клеток для этого слишком медленны.

Поэтому если жизненный путь человека действительно продолжает ускоряться за пределами зачатия, он должен делать это в более тонком мире, чем мир клеточных организмов. Этот мир – мир молекулярных организмов.

Как хорошо известно, материя в молекулярном состоянии обладает гораздо большей свободой, чем материя в клеточном состоянии. Свойства материи в молекулярном состоянии можно хорошо изучить на примере парфюмерии и запахов. Такая материя имеет необычайную способность сохранения длительности своего воздействия, проникновения и распространения, без изменения своей собственной природы. Одно-два зерна мускуса наполнят квартиру запахом на многие годы, в конце которых невозможно будет заметить никакого ослабления в его действии. Этот же самый запах может пройти через ватный фильтр, который задерживает все частицы крупнее одной тысячной доли дюйма. Запах меркаптана можно различить, то есть он сохраняет свою природу, даже если он растворен в воздухе объемом в 50 миллионов миллионов раз больше его собственного[10].

Таким образом, если клеточные тела могут путешествовать только вдоль линии (а в случае человека обычно не быстрее, чем несколько километров в час), то запахи способны распространяться в сотню раз быстрее и во всех направлениях сразу, то есть занимая некоторую область. Эта область может быть невероятно большой по отношению к их первоначальной концентрированной форме. На самом деле, единственное подобное распространение, которое можно сравнить с этим в клеточном мире, состоит не в движении, а в росте, как, например, рост человеческого организма, при котором его объем в период между зачатием и зрелостью увеличивается в 250 миллионов раз. Но такое клеточное распространение требует многих лет для достижения того, что молекулярное распространение достигает за минуты, то есть рост в молекулярном мире, если мы можем это так назвать, в сотни и тысячи раз быстрее, чем в клеточном, – так, как нам и следовало ожидать от нашей логарифмической шкалы.

Кроме того, никакое клеточное тело не способно занимать то же самое место, что и другое клеточное тело. Но два запаха могут занимать одно и то же место. И запах одного клеточного тела может занимать то же самое место, что и другое клеточное тело, то есть запах может пропитывать его – как молоко, оставленное в холодильнике рядом с луком, пропитывается его запахом.

Вообразите человеческое сознание, обладающее свойствами материи в таком молекулярном состоянии. Оно могло бы творить многие чудеса, приписываемые волшебникам, и на самом деле обладало бы способностями, которые часто считаются присущими душе после смерти. Оно могло бы присутствовать во многих местах одновременно, оно могло бы проходить сквозь стены, оно могло бы принимать различные формы, оно могло бы входить внутрь других людей, осознавать то, что происходит в их различных органах, и так далее. Подобно мускусу, оно могло бы обитать, как призрак, в каком-нибудь месте многие годы; и если бы молекулярное тело человеческого размера имело едкость меркаптана, оно могло бы распространиться на область, равную половине континента.

Теперь обратим внимание на слова, адресуемые умершему человеку в «Тибетской книге мертвых»:

«О благородно-рожденный… твое нынешнее тело – это тело желаний… не тело грубой материи, так что теперь у тебя есть способность проходить через любую каменную массу, холмы, валуны, землю, дома и через саму гору Меру без всяких затруднений… Ты в самом деле наделен силой чудесного действия, которая, однако, не является плодом некого самадхи, но сила, пришедшая к тебе естественно… Ты можешь мгновенно прибыть в любое место, в которое хочешь; у тебя есть власть добраться туда в пределах времени, которое требуется человеку, чтобы согнуть или вытянуть свою руку. Этих различных сил иллюзии и изменения форм не желай, не желай»[11].

Описанные здесь силы – те самые, что принадлежат материи в молекулярном состоянии, и так называемое тело желания, или душа, как нам вернее следует ее назвать, составлена из такой материи, так же как физическое тело составлено из материи клеточной.

Эта идея находит любопытное подтверждение в давнем обычае, особенно важном в тибетских, египетских[12] и перуанских похоронных ритуалах, оставления некоторого количества свежей пищи и питья, из запаха или эссенции которых душа умершего, как предполагалось, извлекает свое питание. Здесь явно осознается тот факт, что физическая природа души подобна запаху, то есть она состоит из материи в молекулярном состоянии.

Поэтому второй круг, в котором индивидуум проводит один месяц, представляет, по-видимому, мир молекулярных явлений. Этот мир, конечно, пронизывает или пропитывает клеточный мир природы. Но человек не может обладать силами, принадлежащими молекулярной материи, пока его сознание заперто в клеточное или физическое тело. При смерти этого физического тела, однако, как указывается в тексте, рождается новое тело, очевидно молекулярной природы, и оно обладает полным существованием и выступает как носитель человеческого сознания в интервале перед тем, как индивидуальность готова быть зачатой в новое физическое тело.

В обычном человеке, как кажется, молекулярное тело или душа рождается, растет, достигает зрелости и умирает – все в пределах этого месячного срока, точно таким же образом, как и физическое тело за его 76 лет. Эта идея выражена с поразительной точностью в зороастрийском тексте «Риваят Шапура Барухи»:

«В первый день (после смерти) размер души – как у новорожденного младенца. На второй день душа вырастает до размеров семилетнего ребенка. На третий день размер души становится как у взрослого в 15 лет»[13].

Если мы поместим на один круг параллельные времена тела и души в соответствии с нашей логарифмической шкалой, их соответствие с зороастрийской циркуляцией оказывается просто поразительным. На этой шкале душа в первый день соответствует двухлетнему младенцу, на второй день – пятилетнему ребенку, а где-то на пятый день наступает физическая половая зрелость.

Эта параллель между младенчеством, детством и зрелостью души и этими же периодами жизни тела с другой стороны связана с идеей, выраженной в «Тибетской книге мертвых», что в первые 7 дней путешествия душа встречает Мирные Божества, а в следующие – Гневные Божества, или с рассказом святого Макария о 6 днях, проведенных в раю, а затем о 30 в аду. Ибо в физической жизни тела младенчество и детство могут быть также увидены как период, соответствующий раю, а все большее взросление – как погружение индивидуума все глубже и глубже в осознание трагедии, страха и страдания мира, в котором он живет.

Точно таким же образом индивидуальное сознание, рожденное в мир молекулярных явлений, вначале может быть ошеломлено чудесностью и красотой новых восприятий и сил, которыми оно наделено. Но затем постепенно, когда его ограниченное время приближалось бы к концу, оно, как можно ожидать, было бы все больше захвачено созерцанием ужасной стороны даже этого мира и предчувствиями собственного будущего состояния. Ибо везде, где существует время и изменение, независимо от шкалы, везде должны существовать и последовательные стадии, соответствующие весне, лету, осени и зиме; рассвету, дню, вечеру и ночи; младенчеству, детству, зрелости и старости. И мир души, в равной степени подверженный времени и изменению, не должен быть исключением.

Однако нужно помнить, что существа в таком мире будут иметь на одно измерение больше, чем существа, обладающие клеточным телом. Способность движения во всех направлениях одновременно, то есть в движении через целые области вместо движения по линиям, уже была упомянута. Также стоит отметить и способность проникновения сквозь твердые предметы. Обе эти способности – лишь отдельные проявления свободы в другом измерении.

В целом, мы можем сказать, что клеточные тела способны двигаться по миру всей остальной клеточной материи. Это означает, в принципе, что физические люди свободны в пределах мира природы, который покрывает всю поверхность планеты. Молекулярные тела так же были бы свободны двигаться по всему миру молекулярной материи, то есть через всю твердую сферу камней, почвы, воды и воздуха, которая образует мир земли. Ибо все это имеет молекулярную структуру. Эта возможность, которая ясно указана в уже процитированном тибетском тексте, является, конечно, лишь теоретической, ибо так же, как индивидуальные люди в их физических телах, хотя в принципе и вольны двигаться по всей поверхности Земли, могут в действительности провести всю свою жизнь в пределах нескольких километров от места своего рождения, так и их души после смерти скорее всего будут нелюбопытны.

Такая свобода сделала бы возможной ту повсеместно принятую идею, что души праведных идут вверх, в рай, который, по всем легендам и указаниям, должен существовать в верхних слоях атмосферы. И она также пролила бы свет на наше раннее предположение некоторого сродства между истинным человеком (то есть душой, отличающей его от других позвоночных) и ионосферой, которая находится в 100 километрах над поверхностью Земли[14].

Но на данный момент мы должны удовлетвориться общей идеей, выведенной из логарифмической временной шкалы, что души людей после смерти могут существовать в молекулярном мире и в таком состоянии наслаждаться свободой дополнительного измерения выше тех, что доступны человеку в клеточном теле физической жизни. И далее, что силы, способности и ощущения, принадлежащие такому молекулярному состоянию, очень близко соответствуют тем, что с незапамятных времен во всех частях мира приписывались душам умерших.

Если далее мы объединим все, что следует из способности проникновения в молекулярную материю, с результатами сжатия времени, обсуждавшимися в предыдущей главе, мы увидим, что состояние души в молекулярном мире должно быть совершенно непредставимым для людей, чье сознание заперто в медленную и жесткую форму клеточного тела. И что для сознания, имеющего свободу этого другого состояния, заключение в физическом теле, если бы его можно было представить, было бы так же ужасно, как одиночное заключение в темном холодном подвале с узкими окнами.

Очень живое описание этой идеи дано в древнейшем герметическом писании, «Kore Kosmu»:

«Тогда впервые души узнали, что они приговорены, и их вид был мрачен… Перед самым заключением в тела некоторые из них стонали и рыдали, только это и больше ничего; но некоторые из них боролись со своей участью, как звери благородного нрава, когда они пойманы хитростью жестоких людей, и отторгаемы от тех диких мест, что были их домом, стараются бороться против тех, кто овладел ими. Другие пронзительно вопили, вновь и вновь обращая взоры вверх и вниз, и говорили: „О Небо, источник нашего бытия, и вы, яркогорящие звезды, и никогда не перестающий свет солнца и луны, и вы, эфир и воздух, священное дыхание жизни Того, кто один лишь правит, вы, кто разделяли с нами наш дом; как жестоко то, что нас отрывают от вещей столь великих и прекрасных!..

Нас изгоняют из святой атмосферы и места, близкого к куполу небес, и из блаженной жизни, которой мы жили там, и обрекают на заключение в жилищах столь низких и презренных, как эти… Какие ненавистные вещи мы должны будем делать, чтобы удовлетворять нужды этого тела, которое так скоро должно погибнуть! В наших глазах будет очень мало места, чтобы воспринимать вещи, мы будем видеть все только посредством жидкости, содержащейся в этих шарах, и когда мы будем видеть Небо, нашего праотца, то, сжатые в такие тесные пределы, мы никогда не перестанем стонать. И даже если мы что-то увидим, мы не увидим этого полностью, ибо, увы, мы осуждены на темноту. И когда мы услышим звуки ветров, наших родичей, дующих в воздухе, мы глубоко загорюем о том, что не дышим в унисон с ними. Нашим местом обитания, вместо этого мира вверху, будет человеческое сердце, вещь очень малой величины. О, мы несчастные! Чем заслужили мы такое наказание?“»[15]

Помимо огромной эмоциональной силы написанного, нас поражает множество упоминаний о состоянии, в котором живут души, как газообразном или молекулярном. «Вы, эфир и воздух, и священное дыхание жизни Того, кто один лишь правит… Нас изгоняют из святой атмосферы, из места близкого к куполу небес… и когда мы услышим звуки ветров, наших родичей, дующих в воздухе… мы глубоко загорюем о том, что не дышим в унисон с ними…» Воздух, атмосфера, дыхание – это материя в молекулярном состоянии, и весь отрывок, кажется, старается передать мучение сознания, переносимого из молекулярного тела в ограничения клеточного тела. Особенно поражает идея сужения восприятия, которое на молекулярном уровне обнимало предметы, но на клеточном они видны только с одной точки зрения, уменьшенные перспективой, но и тогда только «посредством жидкости, содержащейся в этих шарах», а не прямым контактом и проникновением.

Этот отрывок с большой силой подчеркивает ту идею, что переживания души принадлежат истинному миру, миру, который есть всегда, но из которого люди изгнаны до тех пор, пока они остаются в физическом теле. Каким бы поэтическим оно ни казалось, не может быть более точного описания отношения между материями этих двух тел. Наука говорит, что молекулярный мир пронизывает клеточный, а электронный мир пронизывает молекулярный. Эти три мира всегда со-существуют. Но если более тонкие миры способны проникать в более грубые, как свет может проникать через стекло, или запахи могут проникать в масло или молоко, то предметы более грубой природы не имеют возможности вхождения в более тонкие. Они исключаются так же явно, как для верблюда исключено пройти через игольное ушко.

И все же, если эти миры все время существуют и в каждый момент пронизывают каждое живое существо, и если жизнь в них настолько свободнее, чудеснее, великолепнее, божественнее и просветленнее, чем все известное нам в этом мире, то нам не остается ничего другого, как только томиться по невозможному и вопрошать, не существует ли и в самом деле пути, ведущего из нашего физического мира в те миры, – пути, по которому можно пройти туда даже до смерти?

Только такое томление может привести нас к правильному пониманию жестокого афоризма, что обычный человек во время физической жизни не имеет сознательной души, и того, почему создание такой души в этой жизни является величайшей задачей, которую он только может предпринять. Ибо душа – это тело человека в невидимом, или молекулярном, мире. Из всего сказанного становится несомненным, что человек обычно не живет в этом мире и не способен даже вообразить, на что это похоже – жить в нем. Либо его душа еще не рождена, как утверждают тексты, либо, если она существует где-то, человек еще не знает, как в ней жить.

Представьте себе запертую теплицу. Через щелку двери в нее попадает зерно и засевается в землю. Оно прорастает, развивается и вырастает в цветок. В данной форме он заключен в эту запертую комнату и не может выйти во внешний мир. Когда цветок превращается в плод, производит новые семена и сам умирает, такое семя может вновь выйти вовне через щель в двери. Это естественный цикл. В своей развернутой форме цветок имеет только одну возможность связи с миром за дверью: его запах (если он у него есть) способен свободно выйти сквозь щель наружу, даже если клеточное растение остается запертым до конца своего существования.

Этот процесс представляет точную аналогию вхождению человека в физический мир, его росту там и отбытию в мир иной. Семена людей появляются, как кажется, из молекулярного мира. Но клеточное тело, которое из них вырастает, полностью заперто здесь, и если человек не представляет из себя ничего, кроме физического тела, он не будет связан с невидимым миром, откуда он изначально происходит, пока смерть снова не сведет его к сущностной форме, достаточно конденсированной, чтобы туда попасть.

Только если он сумеет развить в себе в этом мире нечто подобное аромату цветка, то есть душу или принцип сознания, он может начать двигаться в другой мир, при этом все еще живя в мире этом.

Как это возможно? Душа, или тело молекулярного мира, может быть создана только искусственно, долгим накоплением тончайшей энергии, которую производит физический организм, и ее кристаллизации путем постоянных попыток стать сознательным о себе самом. Но обычный человек не имеет другого выхода, кроме как тратить эту энергию сразу же, как только она произведена, – на страх, гнев, зависть, желания и на свое обычное состояние очарованности самим собой и окружающим миром. Чтобы остановить эту безумную трату, он должен создать в себе волю. Чтобы создать волю, он должен иметь одну цель. Чтобы иметь одну цель, он должен изучить все стороны самого себя и заставить их принять управление своей совести. Но для этого он должен сперва пробудить совесть ото сна. И ни одну из этих стадий он не может осуществить сам по себе.

Но тем не менее эта возможность существует – и исполнена огромного смысла, не только для положения человека теперь, но и для будущего его положения. Только эта возможность и оправдывает наши исследования.

Глава IV

Дух в электронном мире

Несмотря на все чудеса существования, которое мы только что предположили, есть еще очень многое, что по-прежнему необъяснимо. В конце второго круга остается еще 40 минут. Оглядываясь назад, еще дальше рождения души, на точку, где опыт всей жизни сжимается в этот краткий час, мы найдем явления, превосходящие даже молекулярный мир, как только они выходят из клеточного мира за пределы зачатия. Третий круг, в котором индивидуальная душа, по-видимому, проживает полную жизнь за 40 минут, должен существовать в еще более быстром и тонком мире, чем молекулярный. Это электронный мир.

По аналогии, то тело, в котором обитала бы первоначальная сущность в этом круге и этом мире, состояло бы из материи в электронном состоянии. Наш основной пример материи в этом состоянии – это свет. И если молекулярная энергия, такая как запах или звук, распространяется в 100 раз быстрее, чем движутся клеточные тела, то свет излучается в миллион раз быстрее[16].

Свет движется мгновенно в трех измерениях, то есть не только по линии, как клеточное тело, и не по определенной области, как запах, но занимает некий объем пространства. В принципе, будучи независимым от атмосферы, он может двигаться бесконечно вверх за пределы влияния земли, и за 7 минут достичь источника нашего света, то есть самого Солнца.

Далее, свет, или материя в таком электронном состоянии, сам по себе освещает все, на что он падает, а высшие уровни электронной материи, такие как рентгеновские лучи, даже имеют свойство освещать внутренние части твердых объектов. Поэтому тело из такой материи являлось бы собственным осветителем и в своих восприятиях было бы независимым от освещения солнца, луны или иных обычных источников света. Оно могло бы воспринимать везде, где оно есть, своей собственной силой распространения и проникновения, и это восприятие обнимало бы и большие, и малые объекты, так же как один и тот же свет способен освещать одновременно большую комнату и клетку на предметном стекле микроскопа в этой комнате.

Попытайтесь представить человеческое сознание, привязанное к свету яркой электрической лампы в комнате и переносимое всюду, куда проникает ее излучение. Электронное тело, в котором обитало бы такое сознание, имело бы свой центр, или, можно сказать, сердце, в раскаленной спирали лампы, но включало бы в себя весь свет, излученный этим источником. Если лампа будет распылять свой свет равномерно, то такое сознание обнимет внутри самого себя все предметы в комнате, будь это столы, стулья, цветы или мужчины и женщины. Таким образом, оно осветит или будет осведомлено о каждом предмете со всех сторон одновременно. Все эти предметы станут как бы внутренними органами этого электронного тела и будут осознаны так же, как мы осознаем своими обычными чувствами органы и ощущения внутри физического тела. В этом последнем случае мы знаем, что боль или радость сердца – это наша боль или радость, движения, возникающие в мозгу, – это наши мысли, ощущения хорошего самочувствия или дискомфорта, произведенные процессами пищеварения в желудке, – это наши ощущения. То есть для сознания, привязанного к свету этой электрической лампы, все происходящее в комнате будет происходить внутри нее и станет ощущаться как его собственная жизнь.

Это точно соответствует, хотя и на малой шкале, тому, что описывается во многих теологиях как природа Бога, в котором существуют и имеют свое бытие все создания. Человеческое сознание, привязанное к материи в электронном состоянии, включало бы в себя все близлежащие к нему существа, и таким образом разделяло бы природу Бога, было бы соединено как с Богом, так и с ними. В этом очевидно состоит смысл как йоги, которая означает «единение», так и религии, которая означает «воссоединение».

В своем усилии представить себе функции такого тела мы можем пойти еще дальше. Если мы предположим, что эта лампа имеет самую широкую возможную сферу излучения, тогда его самой низшей функцией будет инфракрасное излучение, или тепло, его средние функции будут представлены светом различных цветов (красного, желтого, зеленого и голубого), а его высшие функции – ультрафиолетовыми и рентгеновскими лучами. То есть функциями оно станет наделять другие создания теплом, цветом и помогать их росту, а своими наивысшими частотами оно сможет пропитывать и поддерживать их внутренние части. Оно на самом деле будет жизнетворным принципом.

Далее, если клеточные тела в принципе свободны от клеточного мира природы, а молекулярные тела свободны от молекулярного мира Земли, то по аналогии электронные тела будут свободны от электронного мира. То есть это означает, что они могли бы существовать или двигаться везде, где существует электронная материя, так же как физический человек может существовать или путешествовать везде по поверхности Земли, где существует вся остальная клеточная материя. Но излучение Солнца – это электронная материя, и это излучение наполняет всю Солнечную систему. Это значит, что такое электронное тело по своей природе должно быть свободно от всей Солнечной системы. Оно бы разделяло природу Солнца. Такое тело мы называем духом.

Теперь, если наши выводы на основе логарифмической шкалы правильны, то индивидуальность человека, которая обитает в физическом теле в течение 76 лет, до этого обитает в душе в течение одного месяца, а до этого – в духе в течение 40 минут. И рождение в этот дух происходит одновременно со смертью физического тела. Другими словами, в момент смерти человек вступает в электронный мир, или мир духа.

Из того, что мы предположили о природе переживаний в электронном мире, мы можем увидеть, что эти 40 минут опыта в духе можно и в самом деле описать словами святого Макария: «На третий день Христос повелевает каждой христианской душе подняться в небо для поклонения Всемогущему Богу». Именно в этот период в «Тибетской книге мертвых» к умершему обращаются следующим образом:

«О благороднорожденный, слушай. Теперь ты испытываешь излучение ясного света чистой реальности. Распознай его. О благороднорожденный, твой нынешний интеллект, в реальной природе своей пустой, не сформированный ни во что в смысле характерных черт или цвета, естественно пустой, и есть сама реальность, всеблагой.

Твой собственный интеллект, который теперь сама пустота, но который тем не менее не может считаться созданным из пустоты или из ничего, но оставаясь интеллектом самим по себе, незасоренный, свободный, сияющий, трепещущий и блаженный, и есть само сознание, всеблагой Будда.

Твое собственное сознание, сияющее, пустое и неотделимое от великого тела сияния, не имеет ни рождения, ни смерти, и есть неизменный свет – Будда Амитабха»[17][18].

Такое переживание, не выражаемое никаким языком или идеями, доступными физическому человеку, должно по необходимости быть переведено в понятия философии, привычные тем, кто испытал подобное просветление. Христианин святой Макарий «поднимается к Небесам для поклонения Всемогущему Богу»; буддийский лама становится неотделим от великого тела сияния. А мы, строящие свои догадки на современном языке научных терминов, понимаем, что это может означать не что иное, как освобождение от всей Солнечной системы и подъем к самому источнику электронной энергии, то есть к Солнцу.

«Стать свободным от Солнечной системы» – как можно представить себе такой опыт? Здесь снова вспоминается видение Эра из Памфилия. Ибо души, с которыми путешествовал Эр, пришли к месту, где они могли видеть «Прямой свет, льющийся сверху через все небо и землю, как бы столб, цветом похожий на радугу, но ярче и чище… Этот свет был тем, что объединяет Небеса воедино; подобно килю, который держит корабль воедино, так и он удерживает весь круг Небес, а с его концов отходит веретено необходимости, которое заводит все небесные вращения»[19].

Ролик этого веретена содержал в себе 7 других роликов, сидящих один внутри другого, как шкатулки, на каждой из которых сидела сирена, издающая ноту одной высоты, и все ноты вместе создавали единую гармонию. А на тронах поблизости сидели три богини судьбы – прошлого, настоящего и будущего – которые вращали ролики, одна назад, другая вперед, а третья то в одну сторону, то в другую. А великий столб света опускался вниз через центр всего.

Мы видим теперь, что это представляет реальное восприятие того, что описано в другой нашей книге[20].

Мы так усердно старались вывести теоретически длинное тело Солнечной системы, невообразимо великолепный столб четырехмерного Солнца, окруженный поющими спиралями планетных орбит, в котором 80 лет жизни человека существуют все вместе в одном моменте. Это электронный мир, в котором дух – свободный гражданин, и в который изначальная сущность человека по-видимому рождается на вневременные 40 минут после смерти.

Точно так же видел это и святой Иоанн на Патмосе:

«Я был в духе в день воскресный, и слышал позади себя громкий голос, как бы трубный, который говорил: Я есмь Альфа и Омега, Первый и Последний… Я обратился, чтобы увидеть, чей голос, говоривший со мною; и, обратившись, увидел семь золотых светильников и, посреди семи светильников, подобного Сыну Человеческому, облеченного в подир и по персям опоясанного золотым поясом: глава Его и волосы белы, как белая волна, как снег; и очи Его, как пламень огненный; и ноги Его подобны халколивану, как раскаленные в печи, и голос Его, как шум вод многих. Он держал в деснице Своей семь звезд, и из уст Его выходил острый с обеих сторон меч; и лицо Его, как солнце, сияющее в силе своей… И Он положил на меня десницу Свою и сказал мне: не бойся; Я есмь Первый и Последний, и живый; и был мертв, и се, жив во веки веков, аминь; и имею ключи ада и смерти»[21].

Это то же самое видение Солнечной системы как живого существа, с его лицом – Солнцем, посреди семи светильников планет, его тело одето их оболочками и украшено мечом Марса, поясом Венеры, нимбом Сатурна и ступнями сияющего Меркурия. Такое видение может быть только видением сознания, наделенного электронным телом, существующего в электронном мире, где, как мы сказали, оно должно быть свободно от всей Солнечной системы. «Я был в духе…» – как говорит сам святой Иоанн.

Но самим этим описанием святой Иоанн отвечает на наш прежний вопрос. Ибо, в отличие от Эра из Памфилия, Иоанн, по-видимому, не должен был входить во врата смерти, чтобы получить такое видение. По его свидетельству, он «был в духе», то есть он вошел в электронный мир и посредством него увидел все вечное существо Солнечной системы, при этом будучи еще физически живым. Более того, он вернулся в наш мир и даже попытался записать то, что испытал, хотя задача была очевидно невыполнимой.

Такой человек должен был создать в себе, в очень раннем возрасте, не только душу, но и дух. Как Ной провел свои дни в строительстве ковчега, в котором можно было спастись в водах надвигающегося потопа – в мире воды, так и эти люди за время, проведенное на Земле, построили себе некое судно, на котором они могли спастись в электронном катаклизме и выжить в мире света. Но если задачей Ноя было создать еще одну более твердую оболочку для человеческого сознания, эти люди должны были переводить сознание в новый носитель не только намного более тонкий, чем физическое тело, но тоньше любой существующей энергии внутри него.

Что это означает? Хотя мы не можем ни понять, ни мечтать о том, что может потребоваться для создания души, тем не менее создание нового тела из материалов, которые нам доступны, но тратятся впустую, как минимум представимо. Дух, однако, создается из материалов, которые не доступны. Ибо человек обычно не располагает свободной электронной энергией. Он не излучает свет. Он не может передавать свои мысли или совершать действия на расстоянии. Он не имеет никаких сил, характерных для этого состояния материи. У него, можно сказать, есть право на душу, даже если у него ее нет, но на дух у него нет никакого естественного права. Его дух был безвозмездным даром Бога в самом начале и остается у Него же. Чтобы найти его, человек должен вернуться туда, откуда пришел.

Достижение духа подразумевает трансмутацию материи. Человек должен вначале приобрести душу посредством направления всей своей молекулярной энергии на эту цель. Затем он должен научиться тому, как соединять эту душу с еще более высоким уровнем – уровнем, на котором ею невозможно будет злоупотребить. Он должен трансмутировать ее до уровня напряженности, который индивидуальная личность пережить не способна, и где поэтому понимание постоянно. Такая напряженность существует только на электронном уровне. Это означает, что человек должен наполнить душу духом. В самом себе он должен научиться тому, как превращать молекулярную материю в электронную, то есть расщеплять атом и освобождать внутренне энергию некого уровня, пытаться измерить которую наша эпоха только начинает. Только освобождение энергии такого уровня может вынести его вверх в тот божественный мир, о котором свидетельствуют эти видения.

Все это означает, что мы не в силах вообразить достижение духа. Мы можем только сказать, что запись святого Иоанна, даже если она передает очень мало, доказывает самое важное – что путь из физического мира живущих людей в электронный или божественный мир действительно существует, и что реальные живые люди сумели пройти туда и вернуться.

Глава V

Бытие человека в невидимых мирах

Получив некоторое, хотя бы смутное, понятие о неограниченных возможностях молекулярного и электронного миров, через которые человек, по-видимому, проходит между рождением и смертью, мы должны теперь обратиться к одной из фундаментальных идей данной теории. Это идея о том, что силы человека и его бытие являются двумя совершенно различными вещами, и то, как он использует первые, всегда должно зависеть от второго.

Общепризнанно, что сильный человек – не всегда хороший человек. Он может быть таковым, а может и не быть. Между двумя этими характеристиками нет никакой связи. Его способности относятся к силам, а степень доброты – к бытию. Он может использовать свои силы либо для работы на тех, кто слабее его, либо заставляя их работать на себя.

Мы можем видеть то же самое в случаях временного приобретения новых сил. Иногда бывает так, что человек высвобождает некий источник почти сверхчеловеческой энергии и выдержки, когда некое непродолжительное время он способен делать невозможное и свободен от ощущений опасности, боли или обычных соображений безопасности и страха. Но в одном человеке такая сила освобождается, скажем, при спасении ребенка из горящего дома, а в другом она связана с приступом слепой ярости, когда он нападает с ножом на первого встречного. Энергия может быть похожей, но служит различному бытию.

Точно таким же образом неожиданное наследство может принести благоразумному и владеющему собой человеку все виды новых и интересных возможностей, тогда как слабый человек будет разрушен наплывом новых соблазнов, которые он не способен контролировать. Увеличение силы всегда включает в себя некий решающий тест самого носителя этой силы, так же как при повышении электрического напряжения одна лампа станет светить сильнее, а другая мгновенно перегорит. Это можно назвать тестом бытия для данных ламп.

Фундаментальная идея состоит в том, что изменение к новому состоянию не подразумевает изменения бытия человека, но истинное бытие человека при этом будет обнаружено, как бы хорошо он ни скрывал его прежде. Это всегда понималось в оккультизме, где черная магия представляла именно такое приобретение новых сил, в то время как бытие человека, со всеми его слабостями, желаниями и личными похотями и амбициями, оставалось прежним. Карта Таро Колесница означает именно это, а также легенда об Икаре, который подлетел слишком близко к Солнцу на крыльях, прикрепленных одним лишь воском, а когда воск расплавился от жара, упал на землю и погиб. Крылья – это, очевидно, новые силы, а воск – старые слабости.

Вхождение в электронный и молекулярный миры в момент смерти, и все, что оно подразумевает, должно поэтому быть последним и самым жестким тестом бытия человека.

Как может человек судить о своем собственном бытии? Его бытие измеряется его желаниями, тем, что он хочет. Это метод, который традиционно используется в сказках, где человеку, чье бытие хотят испытать, даются три желания. И, как показывают такие сказки, желания человека обычно настолько импульсивны, противоречивы и разрушительны, что к тому времени, когда он доходит до третьего, он обычно уже не желает ничего другого, как только вернуться в свои первоначальные условия, подальше от тех ужасающих трудностей, которые были созданы первыми двумя.

В этом можно увидеть странное подобие трех последовательных жизней человека (в духе, душе и теле) и намек на то, почему после того, как ему представлены чудесные возможности первых двух жизней, он не может, как предполагается мифом об Эре, выдумать ничего лучше, чем выбрать ту же самую физическую жизнь, что была у него прежде.

Если мы хотим судить о бытии человека с точки зрения конечного испытания смерти, то первым вопросом будет следующий: к какому миру принадлежат его желания? Ибо желания, относящиеся к физическому или клеточному миру, будут так же неуместны и опасны там, как младенческое желание сосать грудь в мире взрослых. Что может произойти с человеком, все бытие которого создано из желаний, связанных с физическим комфортом, ощущениями еды и питья и чисто физической стороной секса, когда у него не будет клеточного тела и он перестанет существовать в клеточном мире? Он окажется подобен рыбе, вынутой из воды, для которой тот факт, что возможности существования в воздухе гораздо больше, абсолютно ничего не значит: каждый момент для него будет агонией, и он всем своим бытием может желать только того, чтобы его бросили обратно в море.

Воздействие такого изменения состояния на человека, который совершенно к нему не подготовлен, и все бытие которого сосредоточено на физических явлениях, немедленно вызовет потерю сознания – так же как человек, многие годы запертый в темной камере, а затем выпущенный наружу на яркий свет, окажется полностью ослеплен и, наверное, упадет в обморок. В «Тибетской книге мертвых» и в самом деле утверждается, что обычные люди в момент смерти падают в обморок, который продолжается 3,5 дня; то есть, согласно нашей логарифмической шкале, на все время жизни духа, проводимой в электронном мире, и на две трети жизни души в молекулярном мире. Согласно этой идее, такие утонченные состояния материи, со всеми их чудесными возможностями знания, проникновения и понимания, слишком сильны для неподготовленных людей, которые приходят в себя из обморочного состояния только в период старости души, когда процессы уже замедлились до скорости всего лишь в 10 раз быстрее, чем при зачатии.

Согласно этому же тексту, а также «Египетской книге мертвых», средневековой «Книге искусства умирать» и другим подобным учениям, умирающий человек должен пройти усиленную подготовку, чтобы быть способным вынести сильный шок новых состояний. Чем быстрее он сумеет восстановить сознание, тем выше он сможет подняться и тем больше понять и испытать – как человек, ныряющий в ледяное море, должен по необходимости испытать мгновенную потерю сознания. Но все зависит от того, как скоро он сумеет очнуться и вспомнить себя.

Поэтому, если «Тибетскую книгу мертвых» признать правдоподобной, большинство неподготовленных людей действительно никогда не переживают жизни духа, или электронного мира, хотя устройство Вселенной таково, что каждый человек имеет на это право. Это его право смерти, которое он продает за чечевичную похлебку материальных привязанностей.

В обычном состоянии его бытия не может быть иначе. Прохождение из физического мира в молекулярный можно сравнить со взрывом бомбы, содержимое которой за один момент превращается из нескольких кубических сантиметров желатина в тысячи кубических метров газа. Но прохождение из физического мира в мир электронный действительно должно быть подобно взрыву атомной бомбы, расширение которой настолько сильно, что способно создать вихрь через атмосферу Земли вовне в Солнечную систему. Фотографии атомных взрывов и в самом деле очень ярко иллюстрируют эту идею подъема в небеса.

Но у какого человека сознание настолько сильно, что может быть привязано к взрыву атомной бомбы с сохранением своей осведомленности? Если раздражение, лесть или внезапный крик способны мгновенно лишить людей всякого ощущения индивидуального присутствия и существования, то какова возможность сохранения самосознания при прохождении через невообразимый шок смерти?

Для этого человек должен пройти усиленную подготовку и тренировку. Ему необходимо приобрести невероятно сильное бытие, которое путем сверхчеловеческих усилий станет привычным к тому, чтобы выдерживать без потери самосознания самые тяжелые потрясения, удары, трудности, лишения, которые только можно встретить в физическом мире. И тогда он может надеяться вынести окончательный шок смерти, не погружаясь в обморок и бесчувственность.

Ясно, что такая возможность не относится к обычному человеку.

Его проблемой в смерти будет то, как сориентироваться, куда обратиться за помощью. В живом описании из «Тибетской книги мертвых» об этом говорится так:

«Ты был в обмороке в течение последних 3,5 дней. Как только ты придешь в себя от этого обморока, у тебя будет мысль: „Что произошло?“ Ибо в этот момент вся сансара (явленная Вселенная) будет во вращении»[22].

Поэтому мы можем попытаться представить ощущения человека, пробуждающегося в молекулярном мире, и задаться вопросом, как это пробуждение будет зависеть от природы бытия человека.

Его первой проблемой, конечно же, окажется собственное состояние. Что со мной случилось? И здесь его ощущение или реакция будут зависеть от отношения к самому себе в течение жизни. Для большинства людей понятие о самих себе связано с телом определенного возраста, формы, степени здоровья; оно включает определенные физические ощущения и привычные боли; называется определенным именем. Для таких людей ощущение отсутствия этого тела стало бы величайшим ужасом. Они бы не знали, кто они такие, и существуют ли они вообще. Любой, у кого когда-либо эта тесная связь с телом была на время разрушена действием анестетиков или сильным эмоциональным шоком, и имевшим это необычайное ощущение («Кто я? Существую ли я реально?»), должен иметь смутное понятие о вкусе этого переживания.

У человека слабого или робкого бытия ощущение не-имения тела – а значит, не-существования – вызовет глубочайший ужас. И он немедленно попытается создать или вообразить для себя то тело, которое он привык называть «Я». Поскольку он существует в молекулярном мире и наделен телом из молекулярной материи, которое по своей природе может проникать куда угодно и принимать любую форму, он будет отчаянно стараться сформировать его по образу и подобию своего прежнего физического тела. Чем теснее его индивидуальность в жизни была отождествлена с телом, тем больше он преуспеет в этом, а восприимчивость и гибкость молекулярной материи так велика, что он может даже убедить себя, что все еще обладает своим старым телом или никогда его не покидал.

Так все казалось бы ему знакомым, и он был бы уверен, что на самом деле существует. Однако тем самым он пожертвовал бы всеми новыми переживаниями и возможностями другого восприятия и понимания, присущими миру, в котором он теперь находится.

Например, его молекулярное тело, как мы заключили ранее, имело бы способность проникать в другие физические тела и таким образом чувствовать их природу: оно могло бы осознавать сущность другого человека, дерева или камня. Поэтому молекулярное тело имело бы чрезвычайно возросшую способность понимания природы Вселенной и единения со всеми созданиями. Но человек слабого бытия оказался бы в ужасе от всех этих экспериментов, которые для него означали бы потерю своей физической формы и индивидуальности, без которых у него не имелось бы никаких подтверждений своего существования.

Теперь становится ясно, почему электронный мир милостиво закрыт от обычных людей обмороком. Ибо хотя человек может в молекулярном мире превратить себя в тень своей физической индивидуальности, из материала, сравнимого с запахом, в электронном мире такое предприятие было бы совершенно невозможным. Невероятная скорость, сияние и сила распространения задействованной в этом энергии означали бы, что каждую секунду такая индивидуальность разрушалась и падала бы в пропасть света и силы, и любая попытка удержать ее в таких пределах была бы в тысячу раз более бессмысленной, чем желание высечь статую из ртути. В таком мире человек, который не смог преодолеть обычные идеи «физической индивидуальности», сошел бы с ума от ужаса и подавленности, если бы не был спасен бесчувственностью, так же как в жизни обморок спасает от слишком сильной боли.

В молекулярном мире, однако, мы можем представить обстоятельства, окружение, иллюзии и привычки физической жизни, которые симулируются и даже приобретают некое поддельное существование, хотя и разлученные с клеточными телами, которое лишь и давало им смысл.

Страницы: 123 »»

Читать бесплатно другие книги:

Книга «Наш колхоз» повествует о событиях, происходящих с героями во второй половине эпохи Н.С. Хруще...
«Год сыча» – первый из семи детективных романов Александра Аде, составляющих цикл «Время сыча».В цик...
Мужчина средних лет, живущий в крупном городе и пытающийся искать смысл жизни в свободное от работы ...
Однажды в детский приют «Лютик», где живёт девятилетняя девочка Юнна, примчался видавший виды автомо...
Януш Корчак (1878–1942) – польский писатель, врач и педагог, великий гуманист XX века. Корчак был че...
Глубокой осенью 1237 года на русские города и веси обрушилось могучее войско «злых татаровей», подве...