Выбор сделан (сборник) Калинин Михаил
– Я могу тебе помочь, – сказал Михаил, – Ваша связь началась где-то в конце прошлого года. Именно тогда Ольга дала мне отставку, поставив жирную точку в наших отношениях. Она была цельной натурой, а поэтому не могла одновременно иметь двух мужчин. Но как она решилась стать любовницей женатого мужчины?
– Представь себе, что уговорить Ольгу мне не составило особого труда, – самодовольно ухмыльнулся Узков, – в принципе, все бабы одинаковы…
– Но ты сказал, что между вами ничего не было, – начал Костик.
– Правильно, – кивнул Узков, – и сейчас буду это утверждать. Зачем ворошить прошлое и кидать тень на память усопшей?
– Что же ты обещал, уговаривая Ольгу? – спросил Комов.
– Как всегда… – пожал плечами Узков, – в том числе вечную любовь и райскую жизнь…
– Все же тебе удалось её уговорить, – кивнул Михаил, – а что было потом?
– Ни-че-го… – четко, чуть ли не по слогам произнес Узков…
– Ах, ты… – начал Михаил и осекся, – и как такую мразь держит земля-матушка… Ты разрушил нашу жизнь с Ольгой… ты помешал возможному счастью Виктора, став на его пути, а теперь спокойно заявляешь: «Ни-че-го…»
– А что ты хотел? Неужели ты не понял, что это слишком много для меня одного?.. – насмешливым тоном спросил Узков. – Если бы я с каждой, побывавшей со мной в постели, шел под венец, то для такого гарема не хватило бы и общежитий завода Ростовсельмаш…
– Какая же ты дрянь… – процедил сквозь зубы Виктор.
– Сам дурак. Я дарил женщинам радость, короткие, но яркие страницы жизни. Правда, Ольга стала приятным исключением. Я задержался с ней дольше, чем думал. Наш медовый месяц длился больше трех месяцев, – он сделал паузу и продолжил, – Ольга была не только умная женщина в жизни, но и Эйнштейн в постели. Да, она была очень хороша в постели… – кивнул Узков.
– Я такие вопросы не обсуждаю, – отрезал Комов.
– Ну и дурак. Почему бы не поделиться воспоминаниями с друзьями, если и самому приятно вспомнить?
– Почему ваша связь не имела продолжения? – спросил Калюжный.
– Зачем?! Ведь вокруг столько хорошеньких женщин, обделенных вниманием мужчин, – усмехнулся Узков, – к тому же, я женат.
– Кстати, немного о Жанне Леонидовне, – вступил в разговор Левин, – нельзя так относиться к женщине…
– Что ты имеешь в виду?
– Она призналась Гиви, что получила от него всего лишь за час больше, чем от мужа за год.
Узков снова изменился в лице и заговорил:
– Твой Гиви не мужчина, а обычный падальщик. Если ему так приятно подбирать за мной старые остатки, то могу подкинуть ещё несколько адресов. На Жанну мог позариться только бедный, голодный грузин с рынка. Для такого и кулак – блондинка…
– Как ты так можешь отзываться о собственной жене?! – с негодованием спросил Калюжный.
– Ой, только не нужно нравоучений, – небрежно махнул рукой Узков. – Мы оба отлично знали, что заключаем брак по расчету. Жанна только хотела быть замужем и рожать от меня детей. Только вот оказалась бесплодной…
– Это, конечно, очень интересно. Но давайте вернемся к нашим баранам, – сказал Левин, – меня меньше всего интересуют подробности сексуальных подвигов Владимира. Пусть лучше он более подробно остановится на одном эпизоде. Что у тебя было дальше с Ольгой?
– Она была очаровательная в своих чувствах, – усмехнулся Узков, – прямо, как девочка… Незаметно пролетели три месяца бурной страсти. Но тут на моем горизонте появилась девочка Наташка. Я не мог пройти мимо этого юного, очаровательного создания.
Не предлагая никому, Узков налил себе водку в стопку, выпил, закусил грибочком и продолжил:
– Узнав об этом эпизоде, Ольга устроила мне такой скандал, какой никогда не позволяла себе Жанна…
– Этого не может быть, – перебил его Костик, – Ольга не могла опуститься до крика…
– Ты думаешь для того, чтобы оскорбить человека, нужно обязательно кричать? Ты прав, Ольга говорила негромко, спокойным тоном, но каждое её слово било больнее кнута… Она возомнила себя старшей женой в моей жизни, которой всё дозволено. Она напомнила мне всё, в том числе и обещание развестись с Жанной, чтобы создать семью с ней… мне было очень неприятно всё это слушать…
– А кому приятно слушать правду о себе? – усмехнулся Михаил.
Узков бросил на него презрительный взгляд:
– Ты бы лучше молчал. У тебя не хватило ни сил, ни ума бороться за Ольгу… – он сделал паузу и продолжил, – конечно, в тот раз я ей тоже ответил… Она быстро закрыла свой ротик… Но я наивно полагал, что мне удалось сломить Ольгу и полностью подчинить себе. Я поставил условие, что наши встречи будут только по моей инициативе, в остальном я останусь свободным мужчиной… Ольга покорно согласилась… – Узков вздохнул, – но Ольга оказалась уникальной женщиной.
– Да, это была уникальная женщина, – подтвердил Виктор.
– К сожалению, я это понял слишком поздно…
– Давайте помянем ещё раз…
Узков налил водку в стопки, открыв вторую бутылку.
Мужчины молча выпили, не чокаясь.
– Так что было дальше? – спросил Виктор.
– Я переоценил свои возможности, – вздохнул Узков, – мне нужно было постараться исчезнуть из жизни Ольги, а ещё лучше уехать из города, не оставив адреса. Меня просто убаюкала её покорность. Я не стал отказываться от её жадного тела, сделав исключение. Ольга стала как бы второй женой и финансовым консультантом. Она была большой профессионал… – Узков сделал паузу и продолжил. – В июле я взял заём по её совету и вложил деньги в дело. Я не придал значения одной детали, доверяя Ольге. Кредит я взял в долларах, а вложил в наших «деревянных»…
– Большой был кредит? – спросил Калюжный.
– 50 тысяч баксов…
– Прилично, – кивнул Виктор.
– Да, прилично, – вздохнул Узков, – тут ещё грянул этот долбанный дефолт… Естественно, я пришел в ужас и кинулся за помощью к Ольге… Но это уже была совершенно другая женщина… Холодная, расчетливая. Всё, о чём я только догадывался, Ольга разложила мне чётко по полочкам. Я оказался в настоящей кабале.
– Что же Ольга? – спросил Виктор.
– Вот тогда она показала мне свою сущность. Она терпеливо ждала часа, который настал. Ольга вспомнила мне всё… Я понял, что она достигла своей цели…
– С характером, – подтвердил Калюжный.
– С характером? – не скрывая удивления, переспросил Узков, – да это был самый настоящий диктатор в юбке. Она коротко и чётко диктовала мне условия моей безоговорочной капитуляции. По сравнению с её условиями, требования моей Жанны казались казацкой вольницей…
– Что же потребовала Ольга? – с интересом спросил Михаил.
– Слишком многое…
– А конкретно?
– Я понимал, что Ольга ничего не забыла и ничего не простила. Прежде всего она потребовала, чтобы я развелся с Жанной. Тогда она сможет решить все мои проблемы, – он сделал паузу и продолжил, – в принципе, возможно, я бы согласился на это. С Жанной у нас тоже брак по расчету, – пояснил он, – но вот дальше Ольга потребовала невероятное…
– Что же невероятного могла потребовать Ольга? – спросил Левин, – надеюсь, ты не скажешь сейчас, что она страдала извращением?
– Это не извращения, а хуже…
– Что может быть хуже?
– Ольга потребовала, чтобы в моей жизни не было ни одной другой женщины, кроме неё. Тогда я понял, что попал в капкан. За время нашей связи Ольга успела изучить меня. Она предупредила, что периодически мою личную жизнь будет проверять частный детектив. При первой же… – он запнулся, подыскивая слова, – после первой же бабы она не будет слушать ни мои объяснения, ни мои извинения. Она просто обещала меня разорить и отправить на нары… Я верил, что она говорила всё серьезно и сдержит своё слово. Жить под таким прессингом было просто невозможно…
– Смотря что подразумевать под словом «прессинг», – медленно проговорил Виктор, – я бы, не задумываясь, принял такие условия. Для меня было бы достаточно в жизни одной Ольги, тем более, ты так высоко оценил ее достоинства…
– Ничего ты не понимаешь, – презрительно сморщился Узков. – Со временем приедается всё, даже самая лучшая женщина. Жить с одной женщиной хуже, чем жить вообще без них. К тому же, Ольга обещала меня осчастливить рождением ребенка. Мне только этого не хватало для полного счастья…
– Ты не хотел ребенка? – спросил Михаил.
– Зачем?! Это я уже успел как-то пройти с первой женой. Правда, забота о дочери была на её плечах, а я всё больше по командировкам… В итоге, я выбрал второй брак. Сейчас меня ждала другая перспектива. Если бы Ольга действительно родила, то все заботы легли бы на мои плечи… Я был уверен, что она не шутила…
Узков замолчал, налил себе в стопку водку и, вздохнув, выпил.
– Так что было дальше? – спросил Калюжный.
– Между нами шла тихая, но упорная и бескомпромиссная борьба. Медленно, но верно приближался час расплаты, возврат кредита. Ольга медленно, но верно стягивала вокруг меня кольцо, отрезая путь к отступлению. В четверг, накануне своей смерти, она пришла ко мне в офис и бросила на стол положительный тест на беременность.
– В твои годы пора научиться предохраняться, – сказал Михаил.
– Кого ты учишь?! – возмутился Узков. – Я всегда пользуюсь презервативами. Тем более сейчас столько развелось всякой заразы…
– Значит не стоило экономить на качестве, – продолжил Михаил.
– Качество было отличное. Просто вы до конца не знаете Ольгу…
– При чем здесь это? – спросил Виктор.
– Ольга популярно объяснила мне, что после моего ухода воспользовалась содержимым презерватива и ввела его куда надо. Теперь она спешила меня обрадовать, что скоро буду папой…
– Круто… – одобрительно кивнул Левин.
– Для кого как… – пожал плечами Узков, – лично мне такая радость была нужна как дырка в голову.
– Поэтому ты спланировал и осуществил убийство сразу двоих… – продолжил Виктор.
– Перестань… – с гримасой махнул рукой Владимир, – никаких убийств я не планировал. Просто я чётко осознал, что основательно запутался в бабах. Сначала я думал, что моя Жанна настоящий хищник, но неожиданно выяснил, что она всего лишь глупый котёнок по сравнению с некоторыми. Я был уверен, что Ольга твёрдо решила отравить мне остаток дней.
– Скажи, но только честно: кто кого тащил в постель, ты Ольгу или она тебя? – спросил Виктор.
– Конечно я, – вздохнул Узков, – да, Ольга была не юна, как говориться, не первой свежести, но в ней что-то было… Лакомый кусочек…
– И ты решил понадкусывать этот кусочек, а потом выбросить? – спросил Михаил.
– Не надо всё усложнять, Миша. Я рассчитывал на очередной быстротечный роман. Кроме внешних данных, Ольга показалась мне умной и современной женщиной. Я даже представить не мог, что она поверит во всю эту чушь, которую я говорил. Ведь это был банальный штамп.
– К сожалению, ты не понял главное, – проговорил Виктор, – Ольга была цельной натурой: она сама не врала и не могла простить этого тебе.
– А я здесь с какой стороны?!
– Это ты, Володя, разбил её жизнь с Михаилом, обещая, что остаток жизни проведете вместе.
– Но ведь вскоре она всё правильно поняла. Зачем она такая хорошая продолжила связь?
– Могу тебе кое-что объяснить, – сказал Виктор.
– Я тебя слушаю…
– За время вашей связи я дважды делал Ольге официальное предложение. Ей удалось оба раза смягчить удар, не сказав ни «да», ни «нет». Скорее всего, она решила проучить тебя не только за себя, но и за всех женщин, обманутых тобой. Так же я не исключаю, что она хотела получить от тебя только здорового ребёнка…
– Постойте, о каком ребёнке идет речь? О какой беременности вы здесь говорите? – спросил Левин.
– Ольга была беременная, – уверенно сказал Владимир, – она сама принесла мне положительный тест на беременность.
– Да таких тестов можно подобрать десятки в любой женской консультации, – усмехнулся Левин. – Я точно знаю, что при вскрытии не обнаружено никаких следов беременности.
– Как не обнаружено?! – вырвалось у Узкова.
– Молча, – ответил Левин, – повторяю для тех, кто не понимает с одного раза: при вскрытии у Сычёвой Ольги Ивановны признаков беременности, как и признаков половой близости, перед смертью не обнаружено.
– Ты слишком тщательно готовился к убийству, Володя, – сказал Калюжный, – даже предусмотрительно взял больничный лист, чтобы обеспечить алиби.
– Да бросьте вы всё говорить о спланированном убийстве, – сморщился Узков, – я планировал совершенно другое. Я решил одним махом избавиться от всех баб. У меня был план: собрать немного денег и уехать подальше, оставив баб разбираться между собой. Мне для этого было нужно всего 4–5 дней. Именно для этого я взял больничный лист.
– Что-то я ничего не могу понять, – честно признался Левин, – если ты не собирался убивать Ольгу и надеялся тихо в ближайшие дни покинуть наши края, то на кой черт ты симулировал болезнь и даже брал больничный лист? Он был тебе нужен, как рыбе зонтик. Ты же сам себе хозяин…
– Вы просто меня не слушали, – возразил Узков.
– Повтори, пожалуйста, еще раз…
– Я же сказал, что в четверг ко мне в офис заявилась Ольга и продемонстрировала положительный тест на беременность. Она дала мне сутки, чтобы я уладил проблемы с Жанной. Она требовала, чтобы я был у неё в пятницу. Только, чтобы получить отсрочку, я взял больничный лист.
– И всё же поехал вечером к Ольге, – твердо сказал Виктор.
– А что мне оставалось делать?! – удивился Узков, – я позвонил Ольге и стал объяснять, что болен, что у меня больничный, но она не захотела ничего слушать. Она предупредила, что приедет сама навестить тяжелобольного. Заодно она пообещала втроем обсудить все проблемы, – Владимир вздохнул и продолжил, – этот вариант меня совсем не устраивал. Я решил поехать к Ольге и вымолить несколько дней. У меня и в мыслях не было убивать её.
– Куда такому трусу думать об убийстве, – насмешливо сказал Михаил.
– Да, я трус, – подтвердил Узков, – я даже не мог бороться с женщинами, а был готов бежать. Мне нужно было всего не более пяти дней…
– Так что всё же произошло? – спросил Виктор.
– Я пытался что-то Ольге доказать… Умолял её… Просил отпустить больного домой, а всё решить через неделю… Она только рассмеялась мне в лицо и сказала, что если я по состоянию здоровья не смог объясниться с Жанной, то это сделает она сама, а потом начнет лечить меня…
Узков быстро налил в стопку водку, быстро выпил и тут же, словно боясь, что ему не дадут высказаться, продолжил:
– Она взяла трубку телефона… Я был загнан в угол… Я ничего не соображал… Я схватил эту проклятую статуэтку… Я хотел только разбить телефон…
Он осекся и тяжело задышал…
– Но попал по голове Ольги, – подсказал Михаил.
– Да… – хрипло выдохнул Узков.
– Вот видишь, тебе самому стало легче, после того, как признался в убийстве Ольги, – сказал Виктор.
– Я не убивал ее. Не убивал… Никого не убивал… – тупо выкрикивал Владимир.
Судя по всему, он был близок к истерике.
– Успокойся, Володя, – проговорил Виктор, – здесь все свои собрались. Мы не потащим тебя сейчас в милицию. У тебя будет возможность чистосердечно во всём признаться. Так меньше получишь. Да если хороший адвокат сможет доказать, что ты действовал в состоянии аффекта, то годика через три ты вернёшься домой. – Он сделал паузу, – жаль, что такая мразь вернется, а вот Ольги с нами больше никогда не будет…
– Вы ничего не сможете доказать, – неожиданно пьяно рассмеялся Узков, – у меня алиби… Понимаете: алиби на время убийства. Всё остальное – пустые домыслы…
– Успокойся, Володя. Чтобы у тебя не было никаких иллюзий, сразу скажу, что вся наша дружеская беседа была записана на диктофон. Если ты сам не захочешь идти в милицию, я передам эту запись старшему лейтенанту Яковенко. Скорее всего, он будет счастлив, раскрыв такое громкое убийство, – сказал Калюжный.
– Только отдай всю запись… Всю… – уточнил Узков, – пускай все узнают, как мне здесь угрожали. Под угрозой шприца с кровью больного СПИДом я готов был признаться во всем, даже в подготовке покушения на Папу Римского…
Было видно, что Узков поверил словам Комова.
– Будь по-твоему, – кивнул Виктор, – предоставляю разбираться во всем милицию, если у тебя не хватит ума явиться с повинной. Дам тебе возможность встретить Новый год дома и… – он сделал паузу, наливая в стопки водку, – сейчас, как говорится «на посошок». Непьющий Лёва развезет всех по домам. Всё должно закончиться тихо и мирно…
В машине Костик сидел рядом с Левиным, а на заднем сиденьи, забившись по углам, как боксёры перед боем, сидели Михаил Комов и Владимир Узков.
За всю дорогу никто не произнес ни слова. Всё было сказано за столом.
Левин остановил машину перед домом Узкова и сказал:
– Приехали… Подумай, Владимир, над предложением Виктора…
– Ну, бывайте, доморощенные Шерлоки Холмсы, – с явным облегчением сказал Узков, выходя из машины…
Вдруг он вскрикнул, дернувшись на месте и ухватился за ягодицу:
– Ой!.. Ты что?!
– Не пропадать же крови человека, даже больного, – равнодушным тоном сказал Михаил вслед ему, – да и так проще будет тебя искать, если с дуру бросишься в бега…
Казалось, весь хмель моментально покинул голову Узкова. Он застыл на месте как изваяние и каким-то безжизненным голосом спросил:
– Ты сдурел?
– Нет, только рассчитался с тобой без всякой волокиты за женщину, которую действительно любил, – ответил Михаил, захлопывая дверцу машины.
Машина рванула с места.
– Ты действительно сдурел, Миша, – проговорил Левин, – этот тип затаскает тебя по судам…
– Это хорошо, Лёва…
– Что же хорошего?
– Даже ты поверил в этот блеф, – усмехнулся Михаил, – я технарь и упал бы в обморок при виде крови. В том шприце была обычная красная краска. Да и шприц остался в квартире Виктора. Это была наша с ним заготовка. В задницу Владимира я ткнул самой обычной иглой. На его ягодицах даже ранки не осталось…
– Ну и шуточки у тебя, – покачал Левин головой…
– Разве Узков убийством Ольги не заслужил такой шутки? – спросил Комов.
В ответ неожиданно произнесли хором:
– Заслужил…
Владимир Михайлович Узков так и не встретил Новый 1999 год.
Его хоронили 30 декабря, в 14 часов. Скорее всего, близость праздника сказалась тем, что в последний путь его пришло проводить около 20 человек, а на поминках было и того меньше.
Разговоры были разные. Но заключение судебно-медицинского эксперта гласило, что смерть наступила от несчастного случая. Просто Узков не знал, что смерть наступает не только от плохой водки, но и от большого количества хорошей. Это называется – отравление алкоголем.
Скорее всего, Узков пытался залить свой страх перед расплатой, не зная, что его ждет.
За все в жизни надо платить…
Подстава
Глава 1
Воскресенье
До этого случая интуиция обычно никогда не подводила меня, и, как я теперь понимаю, помогала мне избегать многих неприятностей в жизни.
Именно поэтому, когда около одиннадцати часов дня мне позвонила Люся, почему-то так не хотелось откликаться на ее просьбу и идти к ней. Даже в мозгу мелькали довольно веские причины отказа.
Но вот голос ее звучал в телефонной трубке так тревожно-просительно, что в итоге я не смог отказать. В сущности, ее просьба сводилась к тому, чтобы срочно придти к ней, посмотреть одну вещь и дать совет, который был необходим ей именно сейчас.
У меня даже мелькнула мысль пригласить ее к себе и решать эту проблему у меня. Но тут же я отбросил эту мысль. Судя по голосу, если бы Люся могла придти ко мне за советом, то уже давно была здесь. Да и приглашать ее к себе в настоящее время было нежелательно.
Да, между мною и Люсей была кратковременная, но бурная связь, которая осталась в прошлом. Мы оба вовремя поняли, что совершенно разные люди, и наша связь в дальнейшем приведет в тупик. Нужно отдать должное, что Люся была довольно умной девушкой и неплохо разбиралась в жизни. После спокойного разговора мы пришли к выводу, что можем сохранить обычные дружеские отношения, при которых достаточно просто обращаться за помощью друг к другу. Правда, Люся чаще пользовалась этой привилегией, но не слишком меня напрягала. И вот этот звонок…
Во всяком случае, в тот момент я не мог точно объяснить, что именно не понравилось мне в этой просьбе. Сначала я пообещал, что быстро приму душ, но потом решил побыстрее отделаться и не тянуть резину.
Накинув на ходу на майку легкую куртку и сунув в карманы сигареты, зажигалку и ключи от квартиры, я быстро направился к Людмиле. Благо, идти было тут всего ничего: ее квартира находилась в этом же микрорайоне, всего в трех домах от дома, где жил я.
Уже при подходе к ее подъезду у меня повторно возникло желание повернуть назад и избежать этой встречи с Людмилой. Из дверей навстречу вышла сама Нина Ивановна. Если считать дурной приметой, что на встречу попадается женщина, то встреча с Ниной Ивановной стоила всех дурных примет сразу: черной кошки и женщины, да еще с пустым ведром.
Эта особа не только знала все и обо всех, но и весьма охотно делилась со всеми наблюдениями, причем, добавляя к ним собственные умозаключения, которые зависели от того, кто слушал ее историю.
Теперь мне будет необходимо, вернувшись домой, сразу позвонить Елене и описать свой визит к Люсе, не забыв включить встречу с Ниной Ивановной.
Моя невеста временами удивляла меня: то была Еленой Премудрой, с которой мне было легко и просто и можно было говорить на любые темы, и она все понимала. Но внезапно появлялась Елена Прекрасная, тогда ее ревность не знала границ.
После того как я увидел Нину Ивановну, у меня появилось желание как можно быстрее решить проблему Люси и вернуться домой. Возможно, мне даже удастся еще раз встретиться с этой уникальной женщиной…
Взбежав по ступенькам лестницы на третий этаж, я нетерпеливо нажал на кнопку несколько раз подряд, выдав целую серию трелей звонка. Тут же я в нетерпении уперся правой ладонью в дверь. К моему удивлению, под легким напором моей руки она легко поддалась и раскрылась. На мгновение я замер на пороге от удивления, но потом быстро и решительно вошел в квартиру.
Удивление перед легко открывшейся незапертой дверью было ничто, по сравнению с тем сюрпризом, который ожидал меня в самой квартире.
Я повторно застыл в позе мраморного изваяния. Тут же я понял, что нужно было безоговорочно прислушиваться к своему предчувствию. От увиденного у меня прошел холодок между лопатками: на застеленном ковром полу посреди зала лежала в неестественной позе Людмила. В принципе, странность позе придавал поворот головы. Ее белокурые, насколько известно мне, крашеные, длинные волосы разметались в беспорядке по ковру. В широко раскрытых, неподвижно устремленных в потолок синих глазах застыли удивление и боль. Скорее всего, умерла она мгновенно, не ожидая этого и даже не успев ощутить перехода в иной мир. В том, что Люся была мертва, для меня не оставалось никаких сомнений. Не говоря уже о положении тела и застывшем взгляде, ее красивая грудь так ни разу и не поднялась в ритм дыхания, пока я, застыв от потрясения, не сводил с нее взгляда.
Да, реальность оказалась намного страшнее всех моих предчувствий.
Естественно, как и у каждого, на первый план у меня вышел инстинкт самосохранения. Поэтому появилось желание бежать, как можно быстрее и как можно дальше от этого безрадного места. Но тут же со страшной отчетливостью я понял, что влип, влип так, как еще никогда не попадался в своей жизни. Во всяком случае, прямое обвинение в убийстве Людмилы Фоминой мне уже было обеспечено.
Тут же я вспомнил встречу с Ниной Ивановной. Она охотно опознает меня милиции, укажет мой адрес. Так же охотно подтвердит, что видела, как я входил в подъезд утром в день убийства ее соседки Фоминой. Кроме этого, она уверенно укажет на дверь квартиры Люси, как на конечную цель моего визита. Зная ее, я был уверен, что она, как бы, между прочим, расскажет со всеми подробностями о нашей с ней связи, словно сама присутствовала при каждой встрече, каждом эпизоде.
Я не верил в совпадения…
Судя по позе трупа, а главное, зная жизнелюбивый характер Люси, самоубийство здесь полностью исключалось. С момента ее телефонного звонка ко мне с просьбой о помощи и до моего прихода сюда могло пройти около четверти часа. Было просто невероятно, чтобы в течение этого короткого срока к Люсе домой пришел убийца, без всяких разговоров быстро убил ее и ушел, даже не встретившись мне на обратном пути. Причем, это должен был быть только хорошо ей знакомый тип, так как в квартире не было никаких следов борьбы.
Мой взгляд снова невольно упал на ее роскошные груди, так остро реагировавшие на легкую ласку, а сейчас видневшиеся в разрезе распахнутого халатика.
Именно этот пикантный вид привел меня к озарению: Люську убили не для того, чтобы она пролежала неизвестно сколько времени в собственной квартире, постепенно разлагаясь от теплой температуры воздуха, пока кто-то случайно не обнаружил бы ее труп. Даже входная дверь была как бы случайно не захлопнута. Вывод напрашивался сам собой: сюда уже спешат менты, причем, едут они по мою душу.
Говорят, что в таких ситуациях мобилизуются все внутренние силы организма, в том числе и психологические. Я нашел единственный выход, дававший мне хотя бы какой-то шанс выпутаться из этой истории.
Я взял трубку телефона и уверенно набрал: «02».
Услышав после двух длинных гудков в трубке женский голос, я сказал:
– Милиция… Я тут случайно обнаружил труп своей знакомой в квартире…
Мне даже не нужно было притворяться. Судя по тому, как звучал мой голос, у этой девушки не было сомнения, что я волнуюсь. Это действительно было так.
– Адрес… – коротко перебила она мои излияния, понимая, что я могу говорить долго и нудно.
Я быстро назвал адрес Фоминой, но ответ дежурной буквально ошеломил меня своей неожиданностью, подтвердив все мои выводы.
– Вы уже звонили… – монотонным голосом сказала девушка. – По этому адресу выехал наряд…
– Минуточку… Это просто невозможно, – возразил я. – За несколько минут до того, как обнаружить труп, я говорил с покойной по телефону из своей квартиры. На все ушло очень мало времени…
– Как ваша фамилия?
– Соколов… Михаил Соколов…
– Хорошо… Я зарегистрировала звонок. Ждите приезда опергруппы…
Я положил трубку, услышав в ней короткие гудки.
Итак, мне удалось в корне изменить план того, кто решил меня подставить. Теперь я превращался из главного подозреваемого в главного свидетеля. Я решил просто дожидаться приезда ментов, не скрываясь из квартиры.
Прикурив сигарету, я стал ждать их, меряя мелкими медленными шагами коридор и кухню. Я успел докурить сигарету и выбросить окурок в открытую форточку, когда в подъезде раздался топот ног.
Через открытую дверь в квартиру буквально ворвались два сержанта с «калашами» наизготовку.
Увидев меня, один крикнул:
– Лицом к стене!.. Руки вверх!..
– Вы что, парни, офонарели?!.. – искренне удивился я. – Это же я вызвал вас по телефону, случайно обнаружив труп. Я сидел, как дурак, и ждал вашего приезда. А теперь – лапы вверх!..
– Мог бы сидеть и ждать нас, как умный. Кто тебе в этом мешал?.. – насмешливым тоном проговорил вошедший в квартиру мужчина в сером костюме и темно-бордовой трикотажной рубашке с расстегнутой верхней пуговицей. – Где труп?
С короткой стрижкой темно-русых волос с первого взгляда он чем-то напомнил мне актера Селина из сериалов про ментов. В тоже время я отметил, что он был менее плотным и с более резкими чертами лица.
Сделав жест рукой, как гостеприимный хозяин, я проводил его в зал, где лежал труп.
– Хороша была… – невольно вырвалось у него, едва он взглянул на труп Людмилы. Но тут же, словно спохватившись, спросил уже вполне деловым тоном. – Но почему ты сразу понял, что она убита?..
– Дело в том, что Люся сегодня позвонила мне и попросила срочно придти к ней, не объяснив причину. Я быстро собрался и прибыл. Неожиданно обнаружил незапертую дверь, а хозяйку квартиры – в таком виде. Не думаю, чтобы она смогла сама так себя…
– Сколько времени прошло с момента ее звонка до твоего появления в квартире убитой?
– Ну, думаю, что где-то около четверти часа… Я живу почти рядом… Да и хожу пока быстро…
– Ты трогал труп руками?
– Нет, – медленно покачал я головою, – просто остолбенел от увиденного… А то, что Людмила мертва, было видно невооруженным глазом. – И тут же я спросил. – Как мне вас называть?
– Капитан Серов. Думаю, что мы сможем с тобой правильно понять друг друга, – неожиданно улыбнулся он. – Уверен, что к утру на мой стол ляжет явка с повинной, где ты во всех подробностях опишешь, как и за что убил несчастную девушку. Я закрою дело, но постараюсь все свести к тому, что ты действовал в состоянии аффекта. Эта статья предусматривает намного меньше…
Он говорил все это спокойным, почти безразличным тоном, словно речь шла о том, чтобы прихлопнуть сейчас пробегающего таракана или оставить на следующий раз.
– Не делайте глупостей, капитан, – в тон ему ответил я, – хотя не сомневаюсь в способностях и возможностях нашей доблестной милиции, но должен заверить, что этот путь ведет в тупик… Если от меня в итоге смогут добиться признательных показаний, то со мной должен будет произойти в СИЗО несчастный случай.
– Тоже неплохой вариант, – спокойно согласился он, внимательно глядя на меня. – У тебя могли проснуться муки совести, которые не давали тебе покоя…
– Зачем сразу так мрачно, капитан?.. – насмешливо спросил я. – Я ведь могу остаться и живым, но со следами пыток…
– А кто тебе сказал, что останутся такие следы?!.. Ты будешь делать все добровольно…
– Не глупи, – повторил я, сморщившись. – Прежде всего, я работаю в фирме «Вита». Не сомневаюсь, что моя скромная персона не слишком будет занимать внимание шефа. Но вот, в одном я уверен: он никогда не допустит, чтобы пятно работавшего убийцы легло на безупречную репутацию фирмы… Сам я, хоть и на заочном, но «грызу гранит науки» на юридическом факультете. Да и друзья у меня есть… В общем, как говорил мой друг Петро Марченко: «тоже трактор бачилы»… – как бы подвел итог всему сказанному я этим выражением.
– И что же мы успели «набачить»? – насмешливым тоном спросил он.