Принцип перевоплощения Володарская Ольга

Глава 1

– Еще раз повторите фамилию, – устало сказал следователь и с тяжким вздохом потер воспаленные глаза.

– Сокова Катерина Львовна, – повторила Кэт, пытаясь унять дрожь во всем теле.

– Та самая?

– Та самая, – подтвердила она, имея в виду, что она не кто иная, как Катерина Сокова – звезда нашумевшего фильма «Взгляд из бездны» и рейтингового сериала «Любовь по бартеру».

– Как же вас так угораздило? – не без сочувствия поинтересовался мент.

– Что значит «угораздило»? – вспылила Кэт.

Следователь от ее громкого возгласа страдальчески поморщился, но следующую реплику подал в привычном нейтральном тоне:

– За что вы убили гражданина Серова Игоря Сергеевича?

– Кого? – тупо переспросила она.

– Мужчину вашей мечты… – Он хмыкнул. – Вы ж твердили, когда вас привели в чувство, что это мужчина вашей мечты… Так?

– Наверное… – Кэт шумно выдохнула. Она очень плохо сейчас соображала. – Его звали Игорем?

– Этот дом принадлежит Игорю Сергеевичу Серову, а коль вы прибыли в гости к его хозяину, то покойный носит именно эту фамилию. А вы что, не знали, как зовут мужчину вашей мечты?

– Нет. Мы ни разу не встречались.

– Как так?

– В смысле, я видела его несколько раз… Он часто дарил мне цветы, сувениры, передавал записки, писал смс-сообщения, а вчера впервые позвонил, но мы… Мы ни разу не общались вживую. Только встречались глазами, когда он мне преподносил подарки. И не знакомились. Сегодня у нас должно было состояться первой свидание…

– И вы сразу голой на него пришли? – не сдержался следователь.

– Пришла я одетой, – поморщилась Кэт, глубже запахивая на груди длинный банный халат, накинутый ей на плечи кем-то из оперов. – Вы же видели платье у кровати…

– А еще мы видели вашу сумку! В ней был футляр от какого-то дорогого украшения, а в нем записка «Моей богине от И.С.»…

– Да, то был футляр от этого… – Она коснулась пальцами жемчужного колье, обхватывающего ее шею. – Он подарил мне его сегодня вечером…

– Он – это Игорь Серов?

– Да, да, да! – вновь вышла из себя Кэт, но тут же взяла себя в руки и более спокойно пояснила: – Только я не знала тогда ни имени, ни фамилии дарителя, понимаете?

– Нет, – отрезал следователь.

Кэт закатила глаза. Ей ужасно не хотелось вдаваться в подробности своей личной жизни, но другого не оставалось, поэтому она стала растолковывать:

– У нас, артистов, есть поклонники. Они преподносят нам подарки. Чаще цветы, открытки, но иногда…

Да, иногда дарили не только цветы и открытки! Вернее, пытались преподнести украшения, шубы, машины и прочие баснословно дорогие вещи, но Кэт обычно ничего из этого не принимала. Не то, чтобы была такой уж гордой и неприступной, просто сильно хотелось ей обладать всем тем, чем ее пытались одарить. Кэт в отличие от других актрис не питала слабости к роскоши, и гламурной быть не стремилась. Посему без бриллиантовых диадем могла спокойно обойтись. Как и без «Бентли». А шубу она себе сама в состоянии купить. Кэт считала, что лучше самой потратиться, чем терпеть домогательства дарителей. Вот и отклоняла все попытки себя осчастливить. Отклоняла до тех пор, пока в ее жизни не появился мужчина мечты…

Это произошло неожиданно. Кэт возвращалась с остальными членами съемочной группы из Крыма («натуру» снимали в Ялте). Уставшая, садилась в машину, когда к ней подлетел паренек и вручил огромный, невероятно огромный, букет алых роз. Кэт дома не поленилась, подсчитала, их оказалось пятьсот. Они, эти розы, потом стояли неделю, а когда завяли, ей подарили еще один букет. А затем еще и еще. Когда квартира Кэт пропиталась ароматом роз и от него у нее начались головные боли, на смену букетам пришли милые безделушки. Не банальные плюшевые игрушки, а статуэтки, шкатулочки, брелочки, книжицы – вещи не дешевые, но и не настолько дорогие, чтобы, принимая их, чувствовать себя обязанной.

А через месяц Кэт увидела его впервые. В аэропорту к ней подошел сказочно красивый молодой мужчина и вручил перевязанную серебристой лентой коробочку. Он ничего ей не сказал, но посмотрел с таким обожанием, руки коснулся так нежно, что Кэт поняла – это не просто посыльный, это ОН, ее загадочный поклонник! Когда она раскрыла коробку, то не обнаружила внутри ничего, кроме записки. В ней были такие слова: «В полночь на балконе».

Ровно в двенадцать она вышла на балкон своего гостиничного номера. Она не знала, чего ждать, но предполагала, что мужчина ее мечты (она называла его про себя только так) окажется на соседнем, и они наконец познакомятся… Однако Кэт ошиблась. Никто на балконе смежного номера не появился, зато в небе вдруг вспыхнули тысячи огней и сложились в огромное пылающее сердце. Чуть позже на ее сотовый телефон пришло сообщение такого содержания: «Богиня моя, я сейчас далеко, на другом конце света, но сердце мое всегда с тобой!».

С тех пор он стал часто писать Кэт. Однако она не могла ему ответить, так как номер был закрытым. Кэт это, естественно, не устраивало. Как и то, что ОН все еще держался на расстоянии, не делая ни одной попытки сблизиться, перейти на новый уровень отношений. Его послания были полны страсти, его глаза горели ею же, но все встречи продолжались не более минуты. Он вручал Кэт очередной подарок, легко касался руки и тут же ускользал…

Эти странные, удивительные отношения длились три месяца. Кэт уже смирилась со всем, приняла его правила, решив для себя, что у мужчины ее мечты есть проблемы сексуального плана, как вдруг он одним своим звонком опроверг все ее догадки. Он позвонил и сказал, что безумно ее хочет и не может больше ждать. Сказал, что мечтал обладать ею с первых минут, как увидел, но боялся спугнуть или оскорбить ее своим напором. Сказал, что все презенты – мелочь по сравнению с тем, что он может ей подарить. Волшебную ночь, как минимум, волшебную жизнь, как максимум. А кроме этого все, что пожелает его богиня…

– Ничего не хочу, – счастливо рассмеялась Кэт. – Только тебя!

– Ты уверена? – напряженно переспросил он. – Ведь ты даже не знаешь, как я выгляжу… Вдруг я тебе не понравлюсь? Хотя, если нет, то я еще подожду… Сколько захочешь…

– Ты мне понравишься, – успокоила его она. А про себя усмехнулась – наивный, неужели он еще не догадался, что она давно его вычислила.

– То есть внешность для тебя не главное?

– Для меня главное – душа, – мягко сказала Кэт.

– Тогда у меня есть шанс…

– Когда увидимся?

– В полночь, моя принцесса, – ответил он нежно. – Я буду ждать тебя в полночь у себя…

– Но я не знаю, где ты живешь…

– Я пришлю за тобой машину, – сказал он. – И небольшой презент. Его передаст тебе шофер. Пожалуйста, надень его, мне будет приятно…

Кэт тогда подумала, что «небольшим» презентом окажется сексуальное нижнее белье (поэтому не надела своего), но никак не колье из розового жемчуга…

– То есть вы хотите сказать, что эту безделушку он вам подарил просто так? – услышала Кэт требовательный голос следователя. – За красивые глаза?

– Не хамите мне! – вспыхнула Кэт.

– Я не хотел, – буркнул он, ни сколько не смутившись. – Извините. Просто я далек от вашей богемной жизни, и мне трудно представить…

– От любого другого поклонника я не приняла бы столь дорогой вещи, – сухо перебила его Кэт. – Но Игорь… Он был…

– Мужчиной вашей мечты, – закончил за нее следователь. – Как вы попали к нему в дом?

– Дверь была открыта, я беспрепятственно вошла.

– А ворота?

– Ворота тоже.

– Охранника не было, когда вы приехали?

– Не знаю, – растерянно протянула Кэт. – Я очень волновалась и… мало что замечала. Но, скорее всего, его не было, раз меня никто не остановил… – Она нахмурилась, вспоминая события недавние, но такие туманные, что они казалось то ли сном, то ли «преданьем старины глубокой». – В доме, судя по всему, тоже никого не было. Никаких посторонних звуков, кроме тихой музыки и боя часов, я не слышала. Я решила, что ОН специально отпустил прислугу, чтобы никто нам не мешал…

– Да, вы правы. В доме никого не было. Будка охраны на момент прибытия милиции тоже пустовала, – сказал следователь, а про себя подумал, что это очень странно, потому что такие особняки без присмотра обычно не оставляют. – Итак, вы вошли, поднялись наверх, увидели мужчину своей мечты в кровати, разделись и полезли к нему, чтобы поцеловать… – Следователь поднял глаза от протокола и с любопытством посмотрел в лицо Кэт. – Неужели вы не видели кровь? Она же по всей подушке…

– Я думала, это лепестки роз, – тихо ответила Кэт. – В темноте я плохо вижу… А там, в доме, они были везде… Эти лепестки…

– Его ударили чем-то тяжелым по затылку. Серов в это время сидел на кровати. Подошли сзади и стукнули. После удара он упал на спину и умер… – Услышав слово «умер», Кэт поежилась. – И так как дверь в спальню находится напротив изголовья кровати, то получается, что Серов знал убийцу и доверял ему, раз позволил тому войти в комнату и встать за своей спиной… – Следователь замолчал. Он смотрел на Кэт, как удав на кролика, и не произносил ни слова. Десять секунд, двадцать, тридцать. От гнетущей тишины у Кэт побежали по коже мурашки, как вдруг пауза оборвалась, и следователь гаркнул: – Это сделали вы?

Кэт вздрогнула всем телом и вдруг тихо-тихо заплакала. Следователь нахмурился. Он смотрел, как она по-детски хнычет, всхлипывая и утирая слезы кулачком, и думал о том, что перед ним профессиональная актриса, для которой изобразить невинность проще простого. Но чем больше он наблюдал за Кэт, тем сильнее крепла в нем уверенность в ее непричастности к убийству. Тем более что он изначально не верил в виновность этой девушки. Хотя бы потому, что дверь, которая, как она думала, закрылась от сквозняка, никак не могла захлопнуться от удара. В нее был врезан замок, запирающийся только при помощи ключа. А коль ключа при Кэт не оказалось, значит – дверь запер кто-то другой. И этот кто-то нажал «тревожную» кнопку на пульте охранника, чтобы вызвать милицию.

– Успокойтесь, пожалуйста, – взмолился следователь, не терпящий женских слез. – Я вам верю. Но поймите, пока вы единственная подозреваемая…

– Понимаю, – всхлипнула она. – Но и вы поймите, что мне незачем было его убивать. Наоборот – я хотела бы прожить с ним всю жизнь! Это был такой мужчина… Такой… – Кэт вдруг перестала плакать. Она посмотрела на собеседника огромными, блестевшими от застывших слез глазами, и едва слышно сказала: – Кажется, я любила его!

– Но вы только десять минут назад утверждали, что даже его имени не знали…

– А разве чтобы полюбить, нужно знать имя? – задумчиво прошептала она. – Достаточно импульса, слова, взгляда, поступка…

Следователь закатил глаза. Беседы с подозреваемой на романтические темы в его планы не входили. Ему хотелось побыстрее закончить допрос и поехать домой – он не спал двадцать часов и уже валился с ног.

– У вас есть враги? – спросил он, нетерпеливо поерзав на стуле.

– Что? – Кэт, мысли которой были далеко, не сразу поняла, чего от нее хотят. – Что вы имеете в виду?

– Не исключено, что вас подставили.

– Кто?

– Это я и пытаюсь понять, – терпеливо разъяснил следователь. – Поэтому спрашиваю – у вас есть враги?

– Нет, – мгновенно ответила Кэт, но потом уже не так уверенно добавила: – Я думаю, что нет… Недоброжелатели, завистники – может быть, но враги…

– Недоброжелатели и завистники, как я понимаю, это ваши коллеги артисты, – сказал он. И Кэт, не уловив вопросительной интонации, не стала это ни подтверждать, ни опровергать. А следователь продолжал допрос: – Кто-нибудь из них знал о предстоящем свидании?

Кэт покачала головой:

– То есть вы не похвалились ни одной из подружек, что у вас назначена встреча с мужчиной вашей мечты? – недоверчиво хмыкнул он.

– Похвалилась, – смущенно пробормотала Кэт. – Одной… По телефону. Позвонила и…

– Имя подруги?

– Эльза. Эльза Петрова.

– Она тоже актриса?

– Нет, она мой агент и к убийству не может иметь никакого отношения… – Увидев, что брови следователя вопросительно изогнулись, она пояснила: – Эльзы сейчас нет в Москве, она в Казани. По моим делам… И вообще…

Кэт хотела добавить, что Эльза вообще не из тех людей, которые могут убить человека ударом тяжелого предмета по затылку (от вида крови та падала в обморок), но вынуждена была замолчать, потому что со стороны входной двери послышались такие громкие голоса, что ее слова просто-напросто потонули бы в общем шуме. Кэт обернулась и увидела, как в холл вбегает раскрасневшийся милиционер в форме и, возбужденно размахивая руками, кричит:

– Олег Саныч! Там какой-то сумасшедший рвется! Уверяет, что он хозяин этого дома!

– Чего, чего? – нахмурился следователь, которого, как Кэт теперь припомнила, звали как раз Олегом Александровичем. А фамилия его была – Быков.

– Уверяет, что он Игорь Сергеевич Серов!

– Я действительно Игорь Сергеевич Серов, – послышался спокойный мужской голос. Затем показался сам мужчина. Он встал в дверях и, глянув поверх головы краснолицего милиционера, обратился непосредственно к Олегу Александровичу: – Могу я узнать, что тут произошло?

– Паспорт при вас? – сухо спросил Быков.

Мужчина без слов достал из нагрудного кармана пиджака свой паспорт и помахал им в воздухе.

– Саша, посмотри, – скомандовал Быков своему коллеге.

Саша сделал, как было велено. И, посмотрев, удивленно хмыкнул и посторонился, пропуская Серова внутрь.

Тот вошел в холл. Шагал он медленно, сильно припадая на левую ногу, а правую выбрасывая вперед так, что казалось, будто он бьет по невидимому мячу. В руке у Серова была крепкая трость. Он опирался на нее, но все равно шел с огромным трудом. Достигнув кресла, стоявшего по другую сторону занятого Быковым стола, он тяжело в него опустился, принял удобную для себя позу (одну ногу подогнул, вторую вытянул) и только после этого поздоровался. Сначала с Кэт, затем с Быковым. Улыбкой и кивком. Следователь на приветствие ответил тем же, а вот Кэт его проигнорировала, разве что моргнула, когда Серов повернулся к ней. Моргнула от неожиданности! Теперь, когда Серов оказался от нее на расстоянии вытянутой руки, она рассмотрела его лицо. До этого, когда Серов находился в отдалении, оно показалось Кэт просто малопривлекательным, хотя вполне обычным. Теперь же она увидела, что оно отталкивающе некрасиво: ассиметричное, суровое, излишне смуглое, обезображенное кривым шрамом, пересекающим все правую сторону – от виска до подбородка. Более-менее привлекательными во внешности Серова были только две черты: сочные губы и густые темные волосы. Все остальное вызвало у Кэт содрогание. Особенно шрам и черные, похожие на два бездонных омута, глаза.

– Значит, Серов, это вы? – услышала она голос Быкова и, с трудом оторвав взгляд от завораживающе уродливого лица, перевела его на уставшую, но вполне приятную физиономию следователя. – И живете здесь именно вы?

– Да, я тут живу, – донесся до Кэт глубокий баритон Серова – смотреть в его сторону она не решалась.

– Один?

– Да. С женой мы расстались два года назад. – Пауза, за время которой Кэт успела подумать: «Боже, за него еще кто-то замуж пошел!». – А в чем дело? Вы мне так и не объяснили…

– Прислуга у вас имеется?

– Естественно.

– Где она сейчас?

– Я всех отпустил до завтрашнего утра.

– Почему?

– Это к делу отношения не имеет, – сухо ответил Серов.

– Позвольте мне решать, что имеет отношение к делу, а что нет, – запальчиво возразил Быков. – Чтоб вы знали – в вашем доме произошло убийство, так что…

– Я понял, что здесь кого-то убили. Иначе не стояла бы у ворот «труповозка», – спокойно сказал Серов. – Кто жертва?

– Мужчина, – ответил Быков и вдруг добавил: – Ее мечты, – и указал подбородком на Кэт.

Серов тут же уставился на нее. Кэт по-прежнему не смотрела в его сторону, но взгляд его она чувствовала: щеку покалывало так ощутимо, что та начала чесаться. Не в силах терпеть этот зуд, Катя тихо сказала:

– Пожалуйста, перестаньте меня гипнотизировать…

– Вам это противно?

– Мне не по себе…

– Хорошо, – сказал Серов, и щека ее тут же перестала зудеть. Потом Кэт услышала, как он едва слышно выдохнул: – А говорила, главное – душа…

И только тут до Кэт дошло, что мужчина ее мечты, тот, кто три месяца дарил ей сказку, любовь и надежду, не лежит, холодный и неживой, в кровати, а сидит рядом, пугая ее гипнотическим взглядом и отталкивая своим страшным шрамом. Не тот, красивый и статный, а этот – хромой и безобразный. Теперь понятно, почему он так изысканно ухаживал, так долго тянул с первой встречей, так боялся не понравиться…

Он знал: красавицы в чудовищ влюбляются только в сказках!

Глава 2

По лицу Кэт можно было прочитать все ее мысли. Сейчас, например, она с негодованием думала о том, что чудовища только в сказках могут надеяться на любовь красавиц! И тут Игорь был с ней согласен. Он знал, что не имеет права рассчитывать на ответное чувство. На секс за подарки – да. В конечном итоге, любую женщину можно купить. Что он, собственно, и делал. Покупал! Всех: от жен до случайных любовниц. Кэт тоже мог бы: если не бриллиантами, машинами, квартирами, так ролями, заказными статьями и передачами, престижными премиями – все это тоже продавалось. Мог бы… Но не хотел! От нее ему нужна была именно любовь. Искренняя, чистая, такая, какую питала красавица из сказки «Аленький цветочек» к чудищу лесному…

«Хотя в моем случае, – поправил себя Игорь, – уместнее будет вспомнить другое литературное произведение, а именно роман об Анжелике, которая полюбила просто-таки моего двойника – хромого Жофрея со шрамом во всю щеку…»

– Это вы были тайным поклонников гражданки Соковой? – услышал Игорь вопрос следователя и отринул от себя бередящие сердце мысли. – Тем самым, что дарил ей цветы и жемчуга?

– Я, – коротко ответил Игорь, заметив краем глаза, как, услышав его ответ, вздрогнула красавица Кэт.

– И сегодня вы впервые увиделись?

– Сегодня она впервые увидела меня. Я же много раз приезжал в аэропорт, чтобы проводить ее или встретить. Однажды я летал за ней в Ялту. Но держался на расстоянии. Я видел ее, она меня нет.

– А вот гражданка Сокова не далее как десять минут назад сообщила мне, что пару раз вас все же видела. Будто вы лично передавали ей презенты. И как она выразилась… – Следователь на миг задумался, – вы встречались глазами.

– Гражданка Сокова ошибается. Я никогда не передавал ей презенты лично. Всегда через посыльных или доверенных лиц. Видимо, кого-то из них она приняла за меня…

– Но звонили ей именно вы? И вы, а не ваше доверенное лицо, назначили ей встречу сегодня в полночь?

На этот раз Игорь не стал подавать голос, чтобы лишний раз не нервировать Кэт своим «я», а лишь кивнул головой.

– Тогда почему вы явились на встречу во втором часу? Нехорошо на свидания опаздывать…

– Сначала моему самолету посадку не давали, а потом, когда мы все же приземлились, по пути из аэропорта попали в кошмарную пробку, вот я не и успел вовремя.

– Почему вы девушку об этом не предупредили?

– Я звонил ей, но никто не взял трубку.

– Я оставила телефон дома, – подала голос Кэт. – Не хотела, чтобы отвлекали звонками…

– Тогда я связался со своим охранником Антоном, – продолжал Игорь. – И до этого ему уже звонил, просил тут кое-что подготовить… – Он бросил быстрый взгляд на разбросанные по полу пожухлые лепестки. – Когда стало ясно, что не успеваю, я поручил Антону встретить девушку, проводить в дом, все объяснить…

– Ее никто не встретил, – сообщил ему следователь.

– Я это понял, – сухо сказал Игорь. – И, кажется, мы оба догадываемся почему. – Он крепко обхватил трость правой рукой, левой с силой оперся на подлокотник и сделал рывок вверх. Ноги его, конвульсивно дернувшись, распрямились. Игорь поднялся. Гримаса боли исказила его лицо, но задержалась на нем не дольше секунды. – Я готов опознать тело, – сказал он сдавленно.

Быков кивнул и тоже поднялся.

– Я могу ехать домой? – нервно спросила у него Кэт.

– Пока нет. У вас еще нужно отпечатки взять. А пока почитайте протокол и, если все верно, распишитесь.

– Когда мне вернут мои вещи?

– Тоже не сейчас. Придется вам домой отправиться в этом халате. Но вы не волнуйтесь, мы вас добросим, куда скажете…

– Если дама не возражает, – вклинился Игорь, – до дома довезу ее я.

– Дама не возражает? – вопросительно посмотрел на Кэт Быков. Та, немного подумав, качнула головой. – Вот и ладненько, – удовлетворенно буркнул он и направился к лестнице.

– Не туда, – остановил его Серов. – Сюда, – и указал на огромное панно с изображением выброшенной на берег бригантины, которое занимало почти всю стену за лестницей. – Здесь лифт, – пояснил он.

– И куда мы приедем? – поинтересовался Быков, меняя направление движения.

– В мою спальню, – ответил Игорь, нажав на встроенную в один из украшавших стену декоративных камней кнопку. – Мне трудно подниматься, – добавил Серов, умолчав о том, что лифт появился задолго до того, как он стал инвалидом. Архитектор, проектирующий дом, уверил Игоря, что это не лишний «понт», а очень полезная вещь, которая рано или поздно пригодится. Как в воду глядел! Лифтом Серов теперь пользовался регулярно…

Панно с тихим шуршанием отъехало. Показалась маленькая кабинка. Серов с Быковым вошли внутрь. Игорь ткнул пальцем в светящийся кругляш на стене. Лифт бесшумно заскользил вверх.

– Что с ногами? – спросил вдруг Быков.

– Упал с крыши пятиэтажки. Множественные переломы обеих ног. Травма позвоночника. Шестнадцать операций. Ходить начал только год назад.

– Это, – Быков ткнул пальцем в щеку, – тоже с тех пор?

– Нет, это появилось гораздо раньше.

Лифт остановился. Дверь отъехала в сторону. Игорь увидел свою спальню и снующих по ней людей. Потом, когда сделал шаг из кабины, наткнулся взглядом на розовое платье, валяющееся на полу, и пару белых туфель. Это были вещи Кэт. Он знал это доподлинно, потому что видел ее и в платье, и в туфлях на какой-то премьере, куда пришел лишь потому, что в списке приглашенных была Кэт. Тогда он передал ей через своего секретаря маленький букет коллекционных белых орхидей. Она положила их на обтянутые розовым шифоном платья колени, и весь сеанс теребила пальчиками нежные лепестки цветка. Глядя на это, Игорь подумал тогда, что бог создал белые орхидеи именно для нее, красавицы Кэт…

– Игорь Сергеевич, – окликнул замешкавшегося Серова успевший покинуть лифт и пройти к кровати Быков. – Будьте добры сюда.

Игорь подошел, встал рядом со следователем. Покойников ему видеть доводилось и прежде, поэтому он довольно спокойно осмотрел труп, затем постельное белье и, остановив взгляд на забрызганной кровью подушке, спросил у Быкова:

– Убили ударом по голове?

– Совершенно верно, – подтвердил его догадку следователь. – Судя по всему, убийца вышел из лифта… – Тут он решил уточнить: – Кстати, кто о нем знает?

– Все. От прислуги до моих друзей и бывшей жены.

– Вот значит как, – буркнул Быков и задумчиво поскреб небритый подбородок. Как понял Игорь, его это разочаровало. Конечно, знай о существовании лифта единицы, можно было очертить круг подозреваемых, а так получается, что убийцей мог быть кто угодно из вхожих в дом людей. – Лифт работает бесшумно, – продолжил Быков свои размышления, – а тут звучала музыка, да и ковер очень толстый, мягкий, поэтому появление убийцы в комнате и его приближение к кровати не было Антоном замечено. Убийца подкрался к потенциальной жертве сзади и шарахнул чем-то тяжелым по затылку…

– Амуром.

– Что?

– Амуром шарахнул бронзовым, – сказал Игорь и указал на прикроватную тумбочку, на которой стоял подсвечник: Купидон, державший в пухлых руках лук с натянутой стрелой (тонкой свечкой) и метивший ею в небо. – Их два было. На обеих тумбочках стояли…

– Слышал? – обратился Быков к одному из коллег. – Поищите. – А потом опять к Серову:

– Вы узнаете покойного?

– Да, это мой охранник Антон Потапов.

– Есть мысль, почему ваш Антон забрался в хозяйскую кровать… – Быков приподнял край шелкового покрывала и, заглянув под него, кашлянул: – Да еще голым?

– Думаю, он решил воспользоваться случаем.

– Вы имеете в виду, что ваш охранник решил выдать себя за вас и… – Очевидно, Быков хотел сказать что-то типа, поиметь актрисулю, но ограничился многозначительным покачиванием головы.

– Другого объяснения его поведению я не нахожу.

– Этот Антон сколько у вас проработал?

– Три года. Или около того…

– Хорошо ему платили?

– Прилично.

– И вы хотите сказать, что он готов был лишиться хорошей работы ради десятиминутного удовольствия?

– Дело в том, что Антон был ярым поклонником Катерины Соковой.

– Да у вас тут прям фан-клуб! – не сдержался Быков. – Теперь понятно, почему гражданка Сокова приняла его за мужчину своей мечты, то есть за вас! Ее ввел в заблуждение его влюбленный взгляд…

«И его сногсшибательная внешность», – добавил про себя Игорь. Ибо мужчина мечты должен быть идеальным во всем. Он не может быть хромым чудовищем, он просто обязан быть красивым, статным, сексуальным, кроме того что умным, внимательным, преданным. Разве женщина, рисуя в уме портрет идеального спутника, рассечет ему лицо безобразным шрамом? Конечно, нет. Она сделает коллаж из глаз-губ-носов-подбородков голливудских актеров и, встретившись с воплощением своих грез в жизни, скажет – вот именно он, мужчина моей мечты, потому что другим он быть просто не может!

– Покойный жил здесь, в доме? – задал очередной вопрос следователь.

– В домике для обслуживающего персонала. Он тут неподалеку. Желаете осмотреть его комнату?

– Желаем.

– Пойдемте, я вас провожу.

– Может, поручите это дело кому-то другому? – участливо поинтересовался Быков, он видел, как тяжело Серов опирается на трость, причем двумя руками.

– Не беспокойтесь обо мне, я в порядке, – отрывисто бросил Игорь, который не терпел, когда с ним обращались, как с инвалидом, и быстро, насколько мог, зашагал к лифту.

Они спустились вниз. Кэт все сидела в холле и читала протокол. Услышав постукивание трости о мрамор пола, она вздрогнула. Поняла, что явился Игорь, но глаз не подняла. «Противно смотреть на меня, – не столько с горечью, сколько с грустью подумал он. – Понимаю. Не осуждаю. Но немного разочарован… Ведь говорила, что главное – душа…»

И, едва слышно вздохнув, повел Быкова к «задней» двери, чтобы вывести во двор.

Глава 3

Кэт сначала почувствовала приближение Игоря, и только потом услышала стук его трости. Непроизвольно вздрогнув от этого звука, она низко склонилась над протоколом и сделала вид, что читает, хотя давно уже прочла и даже подпись внизу поставила. К счастью, в холле Серов не задержался, повел Быкова куда-то в глубь дома. Когда звук его шагов удалился настолько, что можно было не сомневаться в том, что Кэт не встретится с Игорем взглядом, она осмелилась поднять голову и посмотреть ему вслед. Его хромота ее не пугала. И не отталкивала. Лицо, собственно, тоже не отталкивало, хоть и пугало. Да, оно было ужасно некрасивым, если не сказать уродливым, но не мерзким. Игорь зря решил, что ей противно на него смотреть. Нет, Кэт было стыдно!

Она боролась с этим чувством, уговаривала себя не глупить, но ничего не могла с собой поделать – посмотреть в лицо Игорю у нее духу не хватало. И как только она согласилась на то, чтобы он отвез ее домой? Ведь им придется сидеть рядом, разговаривать…

«Вот именно поэтому и согласилась, – ответила себе Кэт. – Нам нужно поговорить. Объясниться…»

Но тут же поняла, что ничего ему объяснять не надо. Он уже все понял. Как всегда, понял так отчетливо, будто умел читать ее мысли. Кэт вдруг вспомнила день, когда он прислала ей белые орхидеи. Она тогда надела розовое платье, в котором была сегодня, и белые туфли, потому что розовых не было, и всю дорогу думала, что без белой детали (шарфика, пояска, браслета) ее наряд выглядит не законченным. Кэт это ужасно напрягало, и она все думала о том, что надо хотя бы светленький букетик купить. Каких-нибудь лилий или розочек. И вдруг ей вручили орхидеи. Снежно-белые, с розовыми пестиками. Казалось, они были созданы специально для нее…

В тот день она еще не ассоциировала мужчину своей мечты с тем красавчиком, который лежал сейчас в спальне с размозженной головой. Кэт понятия не имела, как мужчина ее мечты выглядит, но иногда в воображении делала набросок его образа, и вот что у нее получалось: импозантный, седовласый, почему-то с эспаньолкой. Будучи дамой взрослой (для всех – ей было двадцать девять, на самом деле – тридцать три) и много в жизни повидавшей, она отдавала себе отчет в том, что так красиво и так долго добиваться женщину молодой и роскошный самец не будет. А значит, ее поклонник немолод и не очень красив! Так какого, в таком случае, черта тогда в аэропорту она повелась, как наивная девчонка, на стать, смуглость, синеглазость? Как дала глупым бабьим мечтам о прекрасном прынце затуманить свой разум? Не будь она такой дурой тогда, все было бы по-другому сейчас…

С Игорем Серовым она обязательно бы встретилась. Но не в этом доме, и не в полночь. В ресторане. Вечером. На ней было бы нижнее белье и более скромное, но купленное на свои деньги украшение. Кэт увидела бы его издали и смогла бы подготовиться к встрече тет-а-тет: придумать нужные слова, чтобы не обидеть его отказом, а главное – не показать сначала испуга, потом разочарования…

– Подписали? – услышала она над ухом голос одного из оперов.

Кэт отдала ему протокол.

– Теперь мы у вас отпечатки возьмем, хорошо?

Она кивнула. Пока дактилоскопист возился с ее руками, в дом вернулись Быков с Серовым. На ходу они что-то обсуждали, но Кэт не могла расслышать, что именно, пока они не подошли к дивану и не сели на него:

– …фетишист! – услышала Кэт обрывок произнесенной Быковым фразы.

– Я этого не знал, – сказал Игорь. – Иначе не позволил бы ему приближаться к ней. Ведь это все равно какое-то психическое отклонение…