За гранью Крефельд Микаэль
– Напротив, – возразил он. – Я люблю худеньких девушек. Количество жировой ткани у тебя, на мой взгляд, составляет менее пяти-шести процентов, и это замечательно. – Он открыл дверцу, а она застегнула молнию и села к нему в машину.
Они поехали дальше по улице. Девушка стала рыться в сумочке в поисках презерватива.
– Это будет стоить пять сотен, и, имей в виду, я не соглашаюсь на анальный секс.
– И не надо. Меня все устраивает. Ты долго проболела?
– Это ты о чем?
– Ты очень похудела с тех пор, как я последний раз тебя видел.
– Жизнь тяжелая, – вздохнула она и посмотрела в окно. – Можно поехать к железнодорожным путям, – сказала она, махнув в сторону боковой улицы, но водитель не свернул. Тогда она обернулась к нему и спросила: – У тебя, может быть, есть куда поехать?
– Райское место, – пообещал он. – Мы отправимся прямо в рай.
Не успела она и слова сказать, как он воткнул ей в бедро иголку и ввел полный шприц морфина. Он мгновенно подействовал, и девушка расслабленно упала на спинку кресла. Водитель убрал шприц в углубление между сиденьями и, не снимая перчатки, провел рукой по голове своей спутницы:
– Сладких снов!..
Очнувшись от забытья, девушка постепенно приходила в себя. Она невольно сощурилась от резкого света ламп. Попробовала подняться, но встать не давали ремни, которыми она была привязана к топчану. Топчан стоял у стены, приподнятый под углом сорок пять градусов, и она могла видеть низкое подвальное помещение, в котором проснулась раздетая. Вдоль стен тянулись ряды узких стеллажей. На полках были расставлены стеклянные бутылки с какими-то жидкостями, рядом с ними находились картонные коробки, из которых торчали резиновые трубки и колбы. Внимание девушки привлекли стеклянные банки на верхней полке. В одной из них была заспиртованная лягушка. Рядом стояла банка с ужом. Постепенно до ее сознания дошло, что во всех банках на верхней полке содержались заспиртованные земноводные и пресмыкающиеся. Она подалась вперед, чтобы лучше видеть, и обнаружила на нижних полках расставленные в ряд звериные чучела. Там были фазаны, вороны, белки, лисицы, один щенок и гротескного вида зверь, в котором соединились части совы и зайца.
В дальнем конце подвала спиной к ней стоял у рабочего стола мужчина в белом халате. Тонкой стеклянной пипеткой он набирал жидкости из расставленных перед ним бутылок и смешивал их в колбе. Ловким движением он повертел в руке колбу, перемешивая ее содержимое.
Девушка попыталась высвободиться, но ремни ее крепко держали.
– Что ты, черт побери, затеял?
Мужчина обернулся на ее голос, и она онемела от неожиданности. На лице у него были защитные очки с цветными стеклами и большой резиновый респиратор, закрывающий рот и нос. Держа колбу перед собой на вытянутой руке, он двинулся к ней по центральному проходу.
Девушка отчаянно забилась, стараясь сбросить ремни. Неприятное ощущение внизу живота заставило ее перевести туда взгляд, и она увидела глубоко вонзившуюся ей в пах большую иглу. От иглы тянулась резиновая трубка, соединенная с небольшим аппаратом, установленным рядом с ней на столике-каталке.
– Помогите! – закричала она.
Но ей никто не ответил.
Мужчина положил ей руку на плечо.
– Веди себя спокойно, – услышала она глухой голос из-под маски. – Ты делаешь себе только хуже.
– Выпусти меня, пожалуйста! – взмолилась она, подняв на него испуганный взгляд. – Я никому про тебя ничего не скажу.
– Ну все-все, – сказал он, ласково погладив ее по голове, затем отвернулся и согнулся над каталкой. Снизу к аппарату были присоединены три резиновые трубки, тянувшиеся к стеклянным сосудам, наполненным прозрачной жидкостью. Он осторожно перелил раствор из колбы в последний сосуд, и жидкость в нем из прозрачной сделалась желтоватой.
– Отпусти меня, ну пожалуйста! – зарыдала девушка.
Мужчина погрозил пальцем и шикнул на нее:
– Будь любезна, помолчи сейчас. – Он внимательно посмотрел на аппарат. – Иначе ты помешаешь процессу. – Он набрал на клавиатуре несколько цифр, и аппарат ритмически зажужжал, в нем заработал насос, который начал качать из сосудов жидкость.
– Пусти меня, пусти! – закричала девушка. – Пусти меня, чертов психопат!
– Ты ведешь себя неприлично, – спокойно ответил хозяин подвала.
Девушка продолжала кричать, обзывая его скверными словами, и, когда ему это наконец надоело, он нажал на клавиатуре зеленую кнопку. В тот же миг по резиновой трубке к игле, торчащей у нее в паху, побежала жидкость. Действие ее было мгновенным. Девушка застонала и перестала кричать. Ее глаза помутнели, и она облизнулась, словно после сладкого угощения.
– Что… Что это ты в меня вводишь?
– Раствор морфина, сто пятьдесят миллиграмм.
– Не обижай меня, пожалуйста, – сказала она вяло. – Я ублажу тебя, как еще никто не ублажал.
Мужчина кивнул:
– Вот и хорошо, что ты наконец стала сотрудничать, так-то гораздо лучше. Я уверен, это способствует процессу.
– Процессу! – хихикнула она.
Он набрал новую комбинацию цифр и нажал следующую зеленую кнопку.
– Очень сожалею, но сейчас, вероятно, будут не самые приятные ощущения.
– Я ко всякому привычная, – ответила девушка, взглянув на него сонными глазами. – Что ты теперь мне вводишь?
– Раствор из формалина, соляной кислоты и цинка…
– Чего-чего?
Раствор побежал по резиновой трубке. Когда он попал в кровь девушки, ее тело задергалось в резких судорогах, и она закричала от боли. Она начала вырываться, и толстые кожаные ремни глубоко врезались ей в тело. На губах у нее выступила пена, глаза налились кровью.
– Потерпи. Это естественная часть процесса, – сказал он, наблюдая за ее лицом. – Скоро все будет позади…
Он стал следить по часам. Девушка выкрикивала что-то нечленораздельное, тело ее дыбом вставало на топчане, корчась в судорогах. Ремни, которыми она была привязана, громко скрипели, но выдержали напряжение. Ровно через сорок три секунды она безжизненно вытянулась. Мужчина нажал последнюю зеленую кнопку и склонился над трупом. Он бережно засунул ей в рот наполовину прокушенный язык и закрыл остекленевшие глаза. Когда желтоватая жидкость проникла ей в кровь, на щеках заиграл румянец. Девушка вдруг сделалась точно живая, как будто он ее воскресил. Мужчина нежно погладил ее по головке, любуясь на свое творение.
– Наконец-то, – произнес он растроганно.
И в тот же миг подобие жизни на лице жертвы сменилось безобразной желтизной, которая все явственнее разливалась по коже. Мужчина убрал ладонь с ее головы и снова бросился к аппарату. Проверив цифры на дисплее, он чуть ли не со слезами в голосе воскликнул:
– Этого не может быть… Что же это такое… – восклицал он, чуть не плача.
Бросив взгляд на тело, которое в тусклом свете уже производило впечатление мумифицированного, он понуро пошел к прикрепленному на потолке подъемному устройству и подтянул его к топчану. Развязав ремни, которые держали девушку, и продев петлю у нее под мышками, он прицепил ее к талии, затем потянул за цепь и стал поднимать тело, пока оно не повисло в тридцати-сорока сантиметрах от пола. Поднатужившись, он перетащил ее в другой конец подвала, где стояла старая цинковая ванна. Оставив труп над ванной, он снял с вешалки старый кожаный передник и повязал его на себя. Открыв деревянный ящичек с инструментами, достал из него свой скальпель фирмы «Хавалон» с изображением барана на деревянной ручке и сменил лезвие на новое двадцатишестимиллиметровое, затем со вздохом обозрел висящий над ванной труп. После неудачно окончившегося эксперимента ему предстояла большая работа. Сделав тонкий надрез в левой части темени, он начал медленно снимать кожу с лица.
Неделю спустя тот же мужчина, стоя в полутемном подвале за рабочим столом, трудился над установленной на столе деталью. Это была вырезанная из пенопласта левая рука, которую он полировал наждачной бумагой стосорокового номера, неспешными движениями равномерно проводя ею вдоль пенопластовой поверхности. Замерив штангенциркулем верхнюю часть плечевого сустава, он заглянул в записную книжку, в которую были занесены все размеры, и убедился, что мерки соответствуют образцу. Убрав с помощью наждачной бумаги еще миллиметр толщины, он удовлетворенно вынул руку из тисков. Отойдя от стола, он подошел к выполненному в полный рост манекену, стоящему возле одного из стеллажей. Пенопластовый манекен был составлен из нескольких скрепленных между собой частей и походил на увеличенную фигурку кукольного театра. Только лицо манекена было выполнено с особой тщательностью, и в нем сохранялось детальное сходство с убитой девушкой. Повозившись минут двадцать, хозяин приладил левую руку манекена на место и вернулся к большой цинковой ванне, стоявшей на полу рядом с рабочим столом. В ванне мокли куски снятой кожи. Первоначально он хотел снять кожу одним куском, но этого не получилось, и пришлось разделить ее на шесть частей. Вообще, это не играло никакой роли, так как он все равно собирался покрыть ее белой краской, которая маскировала бы швы. Он нагнулся, вынул один кусок из раствора и пошел с мокрой кожей к манекену. Осторожно он примерил кожу к спине, она легла свободно, как пальто. Только высыхая, кожа начнет сжиматься и в конце концов плотно обтянет основу. Он полюбовался на свое неоконченное произведение: девушка будет выглядеть красивее и величественнее, чем когда-либо при жизни. Однако совершенной она не станет. То, что сейчас получалось, было приблизительным решением, любительской попыткой скрыть недостающее мастерство. Он прекрасно осознавал несовершенство своей работы, и ему было стыдно. Но однажды у него все получится, и он создаст шедевр! К счастью, в его списке числилось несколько кандидаток. В этом отношении в Стокгольме их хватает с избытком. Бездомных девчонок из Восточной Европы. И он поклялся себе, что уж в следующий раз не допустит никаких оплошностей.
31
Ночное небо осветилось фейерверком, весь город праздновал Новый год. Каскады золотых, серебряных, синих, зеленых и красных огней дождем рассыпались над крышами, еле проступавшими в дыму, который заволакивал небо. Пушечные залпы отдавали в Нурмальме таким грохотом, что от него каждый раз вздрагивали проститутки и их клиенты. На Мальмскильнадсгатан машины текли мимо девушек плавным потоком, многие не переставая при этом гудели. Молодые парни в автомобилях отмечали праздник по-своему, выкрикивая в открытые окна обращенные к девушкам ругательства, подзуживая друг дружку, а то и показывая в окно голый зад. Девушки не оставались в долгу, отвечая плевками, выкриками и соответствующими жестами.
Маша высадилась из красного «ауди».
– С Новым годом! – крикнул ей вслед водитель.
– И тебя тоже, – ответила она, захлопывая дверцу.
Она подошла к Изе, стоявшей на тротуаре с другими девушками.
– Ну как? Стоила овчинка выделки? – спросила Иза.
– Четыреста. Чертов жадюга, конечно, торговался, чтобы без резинки. В честь Нового года. – Она пожала плечами. – Ну скажи на милость, разве это повод?
– И ты послушала?
– Послушала? Что я, совсем дурочка, что ли? – Она достала из кармана пакетик с белым порошком.
– Никак у него стащила? – кивнула на заначку Иза.
– Йес! – подтвердила Маша, открывая пакетик.
– Что это у вас? – спросила из-за ее плеча Лулу.
Маша покачала головой:
– Лулу, раз это похоже на кокаин…
– Так это и есть кокаин, – закончила за нее Иза. – Угостишь?
Они поделили кокаин, высыпав его на зеркальце, которое подставила Лулу, и втянули все четыре грамма через свернутую в трубочку пятидесятикроновую купюру.
Иза осклабилась и вытащила из наплечной сумки наполовину полную бутылку водки «Смирнофф». Она пустила водку по кругу.
– Храбрый поступок с твоей стороны – пойти к Славросу! Хотя ты и сделала это ради негритоски, все равно – мое почтение! Случалось, что он избивал людей до потери сознания только за то, что они вмешивались в куда менее важные дела.
– Плевать на Славроса! – сказала Маша и приложилась к бутылке.
Столпившиеся рядом девушки нервно захихикали, словно Славрос мог их слышать из своего кабинета на задах «Кей-клуба».
– А где Табита? – спросила Маша, оглядевшись и не обнаружив девочки.
– Там, у железной дороги, с клиентом, – ответила Лулу.
– Надеюсь, не с тем мужиком в «мерседесе»?
– Это с каким?
– Ну, с тем самым фриком на черном «мерседесе», который все время тут ошивается. С тем, насчет которого я вас всех предостерегала! – Последние слова она взволнованно выкрикнула.
– Да они все как один – фрики, все ошиваются… – Иза потянулась за бутылкой.
– Этот не такой, как все. Он… – Машин взгляд стал беспокойным, в горле пересохло, она почувствовала, что кокаиновый туман уже выветривается из головы. – Он – дьявол.
– Расслабься, – сказала Лулу. – Ее забрал фургон. Она еле вскарабкалась. Должно быть, после выскабливания у нее все чертовски болит.
– Хватит повторять это слово, Лулу! У меня от него все прямо сжимается в гру…
В этот миг рядом звякнула о тротуар банка пива, обдав их целым каскадом пены.
– С Новым годом, шлюхи! – крикнул им из машины подвыпивший мальчишка. Его приятель сразу прибавил скорость. Иза швырнула им вслед только что опорожненную бутылку водки, но не попала в машину. Несмотря на поднятый шум, никто не обратил на них внимания. Даже трое подручных Славроса, сидевших напротив в кафе. Уставясь в окно пустыми глазами, они курили одну за другой сигареты, дожидаясь, когда пройдет ночь.
– У меня тоже есть в запасе. Можем выпить еще, – предложила Лулу, достав из кармана куртки полбутылки «Талламор Дью».
Тут неподалеку послышался визг автомобильных шин. Из-за угла на бешеной скорости выскочила машина. Маша и остальные девушки обернулись на шум. Вихляя по проезжей части, приближалась желтая фура.
– Полиция, что ли, за ними гонится? – спросила, ни к кому не обращаясь, Иза.
Когда автомобиль поравнялся с девушками, водитель так резко нажал на тормоза, что машину занесло. Со стороны пассажирского сиденья Маша увидела на дверце кровавый отпечаток человеческой ладони. Из кабины выскочил шофер. Это был коренастый толстячок в коротких бархатных штанах с расстегнутой ширинкой.
– Она не в себе, – произнес он, ероша нечесаные патлы. – Вообще не в себе.
Маша и другие девушки отодвинулись подальше, наблюдая, как он ходит вокруг машины.
– Забирайте свою подружку.
Он открыл дверцу с кровавым отпечатком. В кабине водителя без признаков жизни на сиденье лежала Табита. Он поднял ее и стал вытаскивать из машины. У Табиты текла по ногам темная кровь.
– Придется вам заняться ею, – крикнул водитель, опуская девушку на тротуар.
Все присутствующие в оцепенении смотрели на Табиту и разливающуюся вокруг нее лужу крови.
– Что ты с ней делал? – спросила Маша.
– Я – ничего. Мы даже не успели доехать до железной дороги, как вдруг… как вдруг это началось. – Он уже подходил к машине с другой стороны.
– Ты должен отвезти ее в больницу, – крикнула ему вслед Маша.
– Я не стану в это впутываться.
– Ну так хоть помоги ей, скотина!
– Слышь, я и так привез ее сюда… Мог бы вообще оставить там.
Он вскочил в кабину, рванул с места и был таков, только его и видели.
– Что она… она мертвая? – спросила Лулу, прижав ладони ко рту.
– Раз похожа на мертвую… значит и есть мертвая, – тихо выговорила Иза.
Маша присела на корточки и взяла руку Табиты. Рука была ледяная. Маша осторожно потрясла ее за плечо и позвала по имени – никакой реакции.
Вокруг начали собираться любопытные. Потом подоспели люди Славроса и стали отгонять девушек от Табиты. Маша почувствовала, как кто-то взял ее за плечо.
– Давай, надо уходить отсюда, – произнес над ней чей-то голос.
– Не можем же мы ее тут так бросить…
– А ну пошли! – цыкнул на нее Михаил и, рванув за руку, заставил подняться с тротуара.
«2011 год. Первый день Нового года. Такого же паршивого, как предыдущий. Никто ничего не говорит. Никто не знает, что сталось с Табитой. Я видела ее во сне. Она была похожа на ангела. Как девушка, выступающая в роли святой Люсии[27]. Она улыбалась и выглядела счастливой. Тихонько напевала, паря в воздухе. Она улыбнулась и сказала мне: „О’кей!“
„О’кей, о’кей! Все о’кей!“ Так она пела в вышине, поднимаясь за облака. Но я знаю, что на самом деле ничего не „о’кей“. Знаю, что 2011 год – проклятый год. Как мне страшно, мама! Как я боюсь, что там еще ждет впереди! Что ожидает меня…»
32
Под вечер к причалу, где стояла «Бьянка», подъехал голубой «гольф» из следственного отдела центрального участка. Со своего места на корме Томас увидел, как из него вышли Миккель и Дэннис Мельбю. Томасу не хотелось, чтобы они поднялись к нему на борт, и он сам вылез на пристань. С Миккелем они на радостях хлопнулись ладонями, Мельбю же удовольствовался тем, что кивнул через капот автомобиля.
– Ну, что ты узнал? – спросил Томас.
– Не слишком много, – ответил Миккель.
– Соврал Игорь?
Миккель отрицательно покачал головой:
– Надеяться на это нет оснований. Ходят слухи, что у Каминского иногда играют по-крупному. Игорь вполне мог оказаться в числе игроков.
– Почему же вы еще не закрыли этот притон?
– Потому что они наловчились прятать деньги к нашему приходу, – ответил Мельбю. – Твоя яхта? – спросил он, кивая на «Бьянку».
– Да, – ответил Томас.
Мельбю ехидно ухмыльнулся:
– Не мешало бы ее немножко подкрасить.
Пропустив его замечание мимо ушей, Томас обратился к Миккелю:
– Как думаешь, Каминский что-нибудь знает про Машу? Можно взять его в оборот?
Миккель пожал плечами:
– Русские не слишком-то разговорчивы. Когда мы их начинаем допрашивать, они опускают железный занавес.
– А как насчет этого Милана?
Миккель покачал головой:
– Пробовал отыскать. Безрезультатно.
– А что Лучан?
– То же самое.
– А Славрос?
– Славрос – нехороший парень, – ответил Мельбю. – Русский ветеран чеченской войны. Ходят слухи, что он там творил что-то жуткое. Сейчас он распространил свою предпринимательскую деятельность на всю Европу. Интерпол давно уже за ним охотится. Но тщетно – он парень прожженный.
– К какой области относится его предпринимательская деятельность?
– К трем самым крупным: торговле оружием, наркотикам и торговле людьми. Но до сих пор его ни на чем не удалось поймать. У него хорошо налаженная организация с жесткой дисциплиной.
– Известно, по крайней мере, где он находится?
– Его семья живет в Швеции, и в Стокгольме он владеет несколькими стрип-клубами. Так что, возможно, он там. Но он постоянно перемещается.
– У шведов есть на него что-то?
– Год назад в Стокгольме зарегистрировано происшествие с двумя проститутками из Восточной Европы. Одна из них погибла на вокзале при неясных обстоятельствах. Эту смерть связывают с именем Славроса, но следствие по этому делу так и не было открыто.
– Славрос меня мало интересует, я хочу знать, где Маша.
– В Швеции есть и другие дела по поводу погибших проституток. Для девушек вроде нее Стокгольм – опасное место.
– Про Копенгаген тоже не скажешь, что там все прекрасно.
Миккель пожал плечами:
– Как бы то ни было, мне представляется, что найти ее шансы невелики. Она давно уже в общей статистике.
– Какой статистике?
– Той, которая констатирует, что каждый месяц в поисках счастья в страны ЕС въезжает более пяти тысяч девушек. Большинство, когда из них все выжмут, снова возвращается на родину, но некоторые пропадают здесь без следа.
– Шлюхи так и прут сюда толпами, что ни месяц, – ухмыльнулся Мельбю. – Попадаются даже очень хорошенькие.
В этот миг зазвонил его мобильник. Он отвернулся и ответил на звонок.
Томас взглянул на Миккеля:
– Лучше бы ты пришел один.
– Мельбю – специалист по восточноевропейским бандам, – сказал он извиняющимся тоном. – Когда ты вернешься в отдел?
– Я еще не решил окончательно, возвращаться мне или нет.
– Что так?
– Не вижу в этом особого смысла.
– А тут, по-твоему, есть смысл? В нынешнем расследовании?
Томас отвернулся к каналу:
– Нет, вообще-то. Поэтому я на этом и ставлю точку.
Миккель пристально на него посмотрел:
– А ты паршиво выглядишь.
– Сам знаю.
– Как ты думаешь, что сказала бы Ева, если бы увидела тебя в таком состоянии?
– Перестань, Миккель! Это уже лишнее.
Миккель отбросил носком попавшийся под ноги камешек:
– Извини! Но ты нужен и тебя ждут. Понимаешь?
И тут им свистнул отошедший в сторону Мельбю.
– Дела зовут, надо ехать, – позвал он Миккеля, уже садясь в машину.
Миккель повернулся, чтобы идти, но Томас удержал его за руку:
– Как там с Игорем?
– А что Игорь?
– В любом случае эта мелкая дрянь не должна уйти безнаказанно.
– Ну а что я с ним должен сделать?
– Я спустил в унитаз не меньше тридцати грамм. Надо думать, скоро он наведается к своему распространителю.
Миккель высвободил руку:
– На днях как-нибудь я его навещу.
– Спасибо. Загляни под кровать.
– Пока, Ворон, – сказал Миккель и пошел к машине.
Спустя полчаса Томас отправился в «Морскую выдру» и рассказал Йонсону, что ему удалось выяснить. Йонсон выслушал его молча, вид у него делался все более грустным.
– Как бы то ни было, этот Игорь слишком дешево отделается. – Йонсон отхлебнул из чашки кофе. – Его следовало бы просто повесить.
Томас, сделав глоток пива, сказал:
– Игорь получит по заслугам, когда по его душу явится Миккель со всем техническим отделом. Если они что-то найдут, его вышлют.
– Все равно он отделается слишком дешево. Конечно, это только мое мнение, – покачал головой Йонсон и потянулся за пачкой «Сесиля». Закурив сигарету, он выпустил в воздух целый столб дыма. – Так значит ли это, что она сейчас находится в Швеции?
– Кто знает? В любом случае я не думаю, что она еще в Дании. Вон сколько с тех пор уже прошло времени!
Йонсон почесал в затылке:
– Что мне сказать Наде? Не мог бы ты пойти к ней со мной?
Томас воззрился на него изумленно:
– Я? С какой стати мне к ней идти?
– Тебя-то ведь специально учили, как в таких случаях себя вести?
– В каких – таких?
Йонсон сделал большую затяжку:
– Когда приходится сообщать плохую новость.
Томас помотал головой:
– Тут, сколько ни учись, не научишься.
– Ты же понимаешь, о чем я толкую. Как полицейскому тебе приходилось уже это делать.
– Вот именно. И потому я знаю, что к этому нельзя привыкнуть. Повторяю: жизнь – поганая штука.
– Спасибо, что сказал. Но ведь мне, черт возьми, предстоит передать все это ее матери!
Томас отставил бутылку с пивом и набрал в грудь побольше воздуха:
– Я могу целый день твердить: Йонсон, жизнь – поганая штука. Но, с другой стороны, тебе же не обязательно вдаваться в подробности.
– Это в каком смысле?
– Расскажи ей что-нибудь позитивное.
– Например?
– Что Маша уехала куда-то далеко искать счастья. И это будет не такая уж и неправда.
– Ты что, очумел? – Йонсон бросил на Томаса неодобрительный взгляд и загасил в пепельнице сигарету. – Это же значит бессовестно лгать Наде в глаза.
– Я только стараюсь облегчить тебе задачу, – ответил Томас.
– Спасибо, Ворон. Но нельзя идти против правды. – Йонсон вынул из пачки новую сигарету. – Кроме правды, ничего не годится.
– Прекрасно! Только не впутывай меня, – ответил Томас и допил бутылку.
Читать бесплатно другие книги:
