Грис-космоплаватель Моргун Леонид

– Твоя скромность под стать отваге, – похвалил Флайт. – Если хочешь, садись рядом, посмотри, только не отвлекай меня. – Грис сел на пол, который был мягче самого мягкого пуховика, взглянул на экран, и застыл, зачарованный поразительными картинами, развернувшимися перед его взором. Главное, что поражало – это буйство красок. Они переливались всеми цветами радуги и били в глаза с силой мощного прожектора. Сначала Грису даже пришлось зажмурится, но вскоре он смог различить отдельные цветовые пятна, которые постепенно группировались в нечто цельное. Вначале ему показалось, что перед ним снятый с высоты быстро летящий камерой густой лес деревьев темно-серого, синего, фиолетового оттенков. Эти причудливые растения или создания громоздились друг на друга, карабкались вверх все выше и выше до самого солнца, крохотного и пурпурного, которое висело над черно-лиловым горизонтом.

– Переменная звезда… – пробормотал Фулль.

– Повышенный радиационный фон, – в тон ему добавил Флийт.

– Двигайтесь, дурни, двигайтесь!.. – вдруг закричал капитан. – Фон повышается. Не иначе, как она двойная, вот вот взойдет какое-нибудь чудовище вроде рентгеновского барстера! Живее драпаем отсюда!..

Пилоты быстро протянули руки к переплетениям тонких беловатых волокон, которые, подобно паутине, висели в углу помещения. Фуррандан вздрогнул. Изображение на экране сменилось угольной темнотой ночи, в которой расцветали мельчайшие серебристые искорки звезд.

– Погасшая звезда и никакой атмосферы, – с удрученным видом проговорил Фулль, запуская руку в паутину.

Корпус звездолета вновь задрожал. Его сильно встряхнуло.

– Полегче, – бросил Флайт.

Изображение на экране представляло собой нагромождение разнообразных чудовищной величины обломков, которые неслись друг за другом в стремительной круговерти.

– Пояс астероидов, – вздохнул Флийт. – И что, интересно, он опоясывает?..

– Мне так это совершенно неинтересно, – отрезал капитан. – Эти молодые голубые гиганты абсолютно бесперспективны.

– Какие гиганты? – не понял Грис.

Тот улыбнулся и потрепал его по шевелюре.

– Голубые гиганты – это огромные и очень яркие звезды. Покажите ему, братцы.

Изображение на экране сместилось чуть в сторону и перед глазами предстало иссиня-белое кипящее марево. В отсеке сразу стало светлее. Грису показалось, что он приоткрыл крышку и заглянул в котел с кипящей фосфорической жидкостью. Она бурлила и содрогалась, выбрасывала струи яркого голубоватого пара и неимоверно длинные языки пламени, которые неистово вертелись, отрывались и таяли в бездонной черноте космоса.

Рис.12 Грис-космоплаватель

– Возле таких звезд, как правило, не находят населенных планет, – пояснил капитан. – Надо поискать обычную желтую звезду.

– По-моему в этой Плоскости мы уже все осмотрели, – ответил Флийт.

– Вы так быстро летаете между звездами? – поразился мальчик.

Пилоты переглянулись и засмеялись. А Фулль, тот даже подмигнул Грису. Он был самым молодым из команды, и его борода обвивала шею всего на полтора оборота.

– Мы вовсе не летаем между звездами, – снисходительно пояснил Флайт. – Для этого служат звездолеты, чтоб они все проржавели. Надеюсь, на твоей планете не строят этих дурацких звездолетов?

– Пока нет, – ответил Грис, – но… мы уже начали выходить в космос.

– А это еще зачем? – удивился Флайт. – Там холодно. Да и опасно.

– А как же нам еще прикажете добираться до других планет? – набычился Грис. – Или вам можно, а нам нельзя?

– Для того, чтобы бывать на других планетах вовсе необязательно выходить в космос, – пробасил Флийт, не отрывая взгляда от экрана, на котором вновь сменилась картина и теперь бушевали и разбивались о скалы могучие океанские валы.

– Да-да, объясни ему, Фулль, а ты, Флийт, поищи-ка сушу, – распорядился капитан.

Пилот нажал на участок паутины, и вновь на экране замелькали быстро проскакивающие картины безбрежного моря. А молодой Фулль, высвободив руки из тросов подозвал к себе Гриса, указал ему на место возле себя и сказал:

– Наверное, вы изучали в школе правило, по которому кратчайшее расстояние между двумя точками есть прямая линия. Так?

– Ну, так.

– А значит, делали вывод ваши учителя, чтобы достичь какого-то очень отдаленного места, скажем, другой звезды, необходимо соорудить какое-нибудь приспособление вроде ракеты, разогнать ее посильнее и мчаться, никуда не сворачивая. Так?

– А как же иначе?

– Но это ведь очень неудобно! – воскликнул Фулль. – Большие скорости чреваты столкновениями, на человека действуют силы инерции, центробежная, гравитационные, магнитные. Что же касается полетов на другие планеты, то к ним любой ракете придется лететь целые месяцы, а к другим звездам – столетия! А такой срок не сможет прожить ни один человек, правильно?

– Правильно.

– Ну так вот, все это совершенно неправильно, – усмехнулся Фулль. – Вернее, все это так, но до определенной степени. Большие скорости и реактивные двигатели потребны в тех случаях, когда расстояния слишком незначительны. Но и те можно перекрывать, не прибегая к скоростям. Вот тебе две точки, – достав из кармана лоскуток ткани, не отличимой от бумаги, и карандаш, Фулль поставил на ней точки. – Соедини их кратчайшей линией.

Подумав, Грис провел как можно более ровную линию и взглянул на Фулля. Вместо ответа тот сложил лист вдвое и проткнул его карандашом.

– Ведь так будет короче, не правда ли?

Бросив на него нахмуренный взор Флайт крикнул:

– Зачем ты его учишь всяким глупостям?

– Это я так, к примеру, – виновато сказал пилот и тихо шепнул Грису. – Так летают звездолеты. Это способ чрезвычайно дорогой и к тому же чрезвычайно вредный для пространства.

– Разве можно навредить пространству? – удивился Грис.

– Конечно, ведь пространство неразрывно связано с временем, а с этой категорией шутки плохи…

При этих словах капитан поглядел на пилота столь свирепо, что тот покраснел, отвернулся к своему многожильному пульту и запустил руку в переплетение волокон с видом чрезвычайно озабоченным. Грис отодвинулся к Флийту и спросил:

– Но ведь космос – это не лист бумаги. Разве его сложишь вдвое?

– Вдвое можно сложить не космос, а пространство и время, им занимаемые, – объяснил пилот. – И вообще, при чем тут космос? Мы ведь не в космосе путешествуем, – и сам же ответил на немой вопрос в глазах собеседника: – мы летаем сквозь Вселенные.

– Но… разве Вселенная не бесконечна? – поразился Грис, познания которого базировались на школьных курсах физики и астрономии. Пилот, казалось, был удивлен.

– Все, что имеет начало, должно иметь и конец, – сказал он, поразмыслив. – Но мы, признаться не забирались к концу какой-нибудь Вселенной, там, где она переходит в другую. Да нам это и не надо. Мы проскакиваем сразу сквозь миры. Наш Фуррандан – не какой-нибудь там звездолет. Это – мироходец!

– Вселенная одна у нас, у вас и у них. И почти у всех Вселенная – это ледяная пустота, набитая разреженными газами и раскаленными звездами. Но в разных плоскостях Вселенной лежат миры, и все они разные, и у каждого свои законы. Близкие друг к другу миры со сходными законами природы мы именуем Пластовыми, то есть лежащими на одной Пласти, из одного без труда можно попасть в другой, откуда в третий и так далее, до седьмого. И так как эти миры вращаются один относительно другого, то иногда они для краткости именуются Жерновами, наподобие мельничных.

– Значит их всего семь?

– Да и один потаенный, Срединный Мир, или Мировой Стержень, иначе именуемый Центром Мироздания.

– А почему он – потаенный?

– Как тебе сказать, – пилот пожал плечами. – Потому что его уже давно нет. Раньше он как бы скреплял, объединял, создавал ось, на котором вращались все остальные миры. Но с некоторых пор он исчез, закуклился, ушел в себя и с тех пор о нем никто ничего не ведает. Тем, кто найдет его обещана большая награда… – В это время капитан сердито закашлял и пилот увел разговор в сторону. – Таковы семь основных миров, лежащих на плоскости. А кроме них есть еще миры кромочные, где можно шею свернуть, есть торцовые, где сплошная погибель, реберные, куда лучше не соваться.

Рис.13 Грис-космоплаватель

– Почему?

– Понятия не имею, – признался тот. – Но те, кто попал в эти миры, назад уже не вернулись, поэтому мы предпочитаем туда не соваться.

– Но раз вы так быстро летаете…

– Не летаем, а «фуррычим», – строго поправил его пилот.

– …то что вам стоит снова подлететь в Солнечную систему?

– Это еще зачем?

– Ну… – мальчик уклончиво пожал плечами, – говорили, что на Марсе, эта планета недалеко от Земли, тоже есть жизнь. Там даже нашли каналы.

– Во-первых, Фуррандан нацелен на проникновение к атмосферным планетам, а во-вторых в его фуррыканьи сквозь миры очень велик процент случайного. Да и миры ведь не стоят на месте. Так что для нас вероятность дважды войти в одну и ту же точку практически равна нулю.

– Так значит я… – голос мальчика задрожал.

– Что случилось? – встревожился Флийт.

– Так значит я никогда в жизни больше не вернусь на родину?! – воскликнул Грис. – И не увижу больше ни мамы, ни папы? Никогда?!

– Он опять собирается исторгать из глаз хлористый натрий, – вздохнул Флийт.

– Немедленно прекрати лить свои дурацкие слезы! – распорядился Флайт. – Эти выделения вкупе с отрицательными эмоциями чрезвычайно вредно действуют на мозг Фуррандана.

– Но вы должны, должны будете доставить меня обратно! – заупрямился Грис. – Вы слышите? Вы просто обязаны это сделать!..

– Уведите-ка его отсюда, – распорядился Флайт, отвернувшись к экрану, на котором расстилалась безжизненная каменистая пустыня. Схватив плачущего мальчика за руки Флийт потащил его к выходу. Внезапно они услышали крик, от которого у всех присутствующих заболело в затылке и застучало в висках:

– Спасите! Спасите меня от этой ужасной твари!

И в дверях отсека появился Шалый, который с упоением терзал Пшука. Обычно, уходя Грис подвешивал мешок повыше, чтобы медведь не мог его достать. Но на этот раз либо медведь оказался хитрее, либо Пшук проморгал его приближение и попал в крепкие медвежьи лапы. Однако, увидев Флийта, который тащил к двери упирающегося Гриса, медведь выпустил из зубов мешок и с яростным рычанием набросился на пилота. Не удержавшись на ногах, тот покатился по полу, задел капитана, сшиб с места Фулля и все вместе они вкатились в переплетение тончайших нервных центров, которые служили пультом управления летающим гигантом. В ту же секунду на них навалились перегрузки, затем отсек задрожал крупной дрожью, все вокруг застонало, заскрипело, завопило и наступила гробовая тишина и темнота.

Затем приятный мужской баритон произнес:

– Эй, на «грибочке»! Приказываю немедленно лечь в дрейф и не делать резких движений. Если попытаетесь драпать – я вас разделю на части.

Все это было произнесено голосом неторопливым и уверенным в своих силах. Обратив взгляды к глазу-экрану фарарийцы обнаружили, что на этот раз Фуррандан угодил в самый настоящий глубокий космос. И совсем рядом с ним, поблескивая холодными бликами стальных плоскостей на фоне лучей далекой белой звезды, висели два звездолета довольно замысловатой конструкции.

– Пираты! – в ужасе воскликнул капитан Флайт и закусил зубами собственную растрепанную бороду.

Глава 6

Рис.14 Грис-космоплаватель

В течение нескольких мгновений тишину в «черепе» Фуррандана нарушало лишь судорожное дыхание фарарийцев. Потом Грис шмыгнул носом и протянул:

– Простите меня… пожалуйста… – фарарийцы смерили его уничтожающими взглядами. – Я не хотел, я…

– О безбородый отпрыск долговязого племени! – в сердцах воскликнул Флайт, замахнувшись на него обрывком нерва.

– Не шевелись, торгаш! – рявкнул неведомый голос. – Вы у нас как на ладони. Еще одно движение – и мы влепим в вас полмиллиарда мегарад.

– Нет-нет, простите, я случайно, – заискивающе пролепетал Флайт, бросив на мальчика взгляд, полный ненависти. – Вы напрасно тратите на нас свое драгоценное время. Мы простые обедневшие путешественники, и если и нарушили ваши границы, то сделали это совершенно случайно. Мы готовы заплатить пошлину, но… если бы вы знали, как мы бедны!..

– Бедный фарариец! – расхохотался неизвестный собеседник. – Это и в самом деле редкость! Готовый экспонат для Музея Вселенских Диковинок! И что ты там еще толкуешь мне о границах? Мои границы расположены в нулевой плоскости и простираются до плюс-минус Бесконечности по всем радианам мироздания. Я сам для себя устанавливаю границы и сам нарушаю их, когда и где мне вздумается, не подчиняясь при этом иному закону, кроме собственной прихоти. Ибо я – Звездный Вергойн, вечный скиталец в этом бренном мире мрака и лжи…

– Вергойн! – взвыл Фулль, в страхе тряся своей куцей бородой. – Мы пропали!

– Ну что же, когда-то мы должны были с ним встретится, – процедил сквозь зубы капитан Флайт.

Пока длился этот разговор, один из звездолетов подошел так близко, что можно было различить горящие иллюминаторы его многочисленных рубок, заклепки надстроек, какие-то решетки с ячейками непонятного назначения. Кое-где прослеживались грозные серебристые сигары ракет, сидящих в боевых кассетах. Раз или два мелькнули яркие бирюзовые искорки лазерных прицелов.

В целом звездный корабль что-то походил на «пыльники», которые земные ребятишки во множестве изготовляли, маясь от скуки на уроках пения или рисования из искусно сложенного листа тетрадной бумаги. В готовом виде «пыльник» представлял собой многослойный бумажный ромбик, по конструкции и роду деятельности являвшийся точной копией кузнечных мехов. После того. как в них засыпали меловой пыли из-под классной доски, эти импровизированные меха исправно испускали тонкие струйки пыли, заставляя противника чихать, фыркать и морщиться и оставляя на темных школьных брюках и платьицах нестираемые белесые следы. У пиратского звездолета в месте, где у «пыльника» располагалось отверстие, находились сопла, светившиеся ровным сиреневым светом.

Когда на экране можно было разобрать даже следы сварки на листах обшивки, в борту звездолета образовалась щель. Раздвинулись толстые стальные плиты, и вскоре на этом месте образовался обширный проем. Спустя еще несколько минут звездолет проглотил тело Фуррандана с такой же легкостью, с какой, должно быть, кашалот мог бы заглотать косячок молодой кильки.

Внутри корабля царил кромешный мрак. Затем откуда-то сверху ударили снопы света и фарарийцев вновь затрясло.

– Безумцы, что вы делаете!? – воскликнул Флайт. – Немедленно снимите оковы. Наш Фуррандан необычайно свободолюбив. Он не потерпит неволи.

– Тихо! – прикрикнул на него Вергойн. – Приказываю всем заложить руки за головы и выходить по одному.

Капитан и пилоты медленно побрели к выходу. Вся команда братьев-фарарийцев уже собралась в главном коридоре корабля, который именовался «трахеей». На лицах «печеночников», «желудочников», «почечников» и всех остальных были написаны подавленность и отчаяние.

Рис.15 Грис-космоплаватель

– Мужайтесь, братья, – с достоинством сказал капитан. – Еще и не то бывало! Вспомните наши приключения на Острие Иглы, в Верти-Крутице и в Переплетании! Вспомните, как мы выбрались из когтей Старого Какубана, натянули нос Кромбу и Крембу, пустили пыль в глаза и обвели вокруг пальца властителей Каргеле – как-нибудь и с этим фанфароном поладим, клянусь фарром Фуррандана!

И, с гордым видом забросив распустившуюся бороду за плечо, Флайт прошествовал по трахее, в глубине которой уже образовался вход, забрезжил свет и потянуло морозцем и свежим воздухом.

Грис подхватил на руки Шалого и уже собрался было выходить, когда ему под ноги попался мешок.

– А меня? – жалобно воскликнул он. – Возьмите и меня с собой. Только никому не говори, что я разумный, а то меня могут похитить, а мне нервничать противопоказано. Ведь во мне лежит такое…

– Ладно, – сказал Грис, забрасывая его за спину, – только веди себя смирно, а то опять начнешь кричать да прыгать.

– О, я буду вести себя скромнее самого скромного мешка, – заверил его Пшук.

Сдавленный мощными гравитационными кольцевыми захватами, Фуррандан повис в воздухе в грандиозном ангаре пиратского звездолета. На подвесных площадках на разных уровнях у стен уже толпились несколько сотен созданий самого причудливого вида. Среди них были двутелые и полутораголовые, были существа змееногие и слоноподобные, а также один спрут малинового цвета с янтарными глазами, сжимавший в щупальцах диковинного вида двуствольный лучемет.

Рис.16 Грис-космоплаватель

На центральной платформе, которая медленно подплывала к беспомощному обмякшему телу мироходца, в окружении воинов, закованных в бронированные скафандры с оружием в руках, стоял высокий мужчина с длинными, снежной белизны волосами. Кожа его лица имела светло-голубой оттенок, глаза были ярко-синего, буквально василькового цвета с рубиновыми зрачками. Это и был командор Вергойн. Грис его сразу узнал. Именно он по ночам приходил в его сны, он заманивал его на глухую поляну и с его безмолвного благословения и совершались все грисовы ночные похождения. С плеч его мягкими складками спадало просторное одеяние, чем-то смахивающее на античные хитоны, подпоясанные широким кушаком с кистями, за который было заткнуто нечто вроде кинжала. Рядом с ним стоял угрюмого вида бритоголовый крепыш с огромными плечами и массивными, достигающими ступней руками с огромными перекатывавшимися узлами мускулов.

– Почтенный Флайт! – воскликнул Вергойн, вглядевшись в понуренную фигуру капитана фарарийцев. – Ка-кая счастливая встреча! Очень рад вновь тебя уви-деть, – улыбка пирата не предвещала ничего хорошего.

– Я также очень рад, мой славный командор! – старательно заулыбался Флайт, сгибаясь в три погибели. – Знал бы ты, как давно я мечтал вновь свидеться с тобой…

Рис.17 Грис-космоплаватель

– Давно? – иронически осведомился Вергойн. – Позволь спросить: и как же давно? Уж не с тех ли самых времен, как ты продал мне негодные серво-камеры?

– За которые славный командор заплатил фальшивой монетой, – потупился Флайт. – Да всучил дрянной мешок, в котором все, что ни положишь исчезает бесследно.

– Наглая ложь! – вскипел командор. – Монеты самые настоящие! Я лично их изготовил с использованием самой новейшей технологии, сам придумал, нарисовал и раскрасил банкноты и ценные бумаги моей Бурляндии. Кстати, их еще оставалось полно в том самом мешке.

– Но ведь такой страны не существует в природе! – воскликнул Флайт.

– А почему бы ей и не существовать? – удивился командор. – Я ее вообразил, причем достаточно подробно, придумал ей жителей, природу, правительство и даже монету. Так что не исключено, что когда-нибудь на нее наткнутся, и моя маленькая Бурляндия заставит себя уважать.

– Да-да, я в этом не сомневаюсь, – без особого энтузиазма поддержал эту мысль капитан Флайт, – но пока, к сожалению, ее валюту не принимают ни в одном галактическом банке…

– Да-да, – кивнул Вергойн, – я так же очень сожалел, когда твои серво-камеры вместо протонов начали вырабатывать антивещество и мой корабль оказался без движения в самой гнусной из возможных плоскостей, где не только люди, но и звезды не могли долго существовать и сворачивались в уродливые черные дыры, которыми там было утыкано все пространство, что твое решето. Но Звездный Вергойн за то и прозван Звездогоном, что из любой неприятности умеет выбираться и с немалой для себя пользой. Итак, поведай же нам, почтеннейший Флайт, какими товарами сможешь ты порадовать изнуренных странствиями космических скитальцев? Какие заморские диковинки и редкости предложишь моей бравой команде и их инопланетным женам и детям?

– Я рад был бы, но… – Флайт сокрушенно развел руками. – На всех твоих молодцов моих запасов все равно не хватит. У меня остались лишь жалкие крохи, остатки былой роскоши. Последний рейс был самым скудным, наторговали себе в убыток. Вся моя добыча – вот этот иноземный зверек, – он указал на Шалого, свернувшегося на руках у Гриса, – да вот этот безбородый изверг, за ним присматривающий, который приносит несчастья всем, с кем ни столкнется.

Командор искоса взглянул на Гриса и вновь перевел взгляд на капитана.

– Если ты сам не откроешь тайники своей летающей поганки, мы начнем ее трясти и вывернем наизнанку со всеми потрохами! – рявкнул он. – Немедленно открывай свои трюмы и показывай, чем богат, а мы посмотрим, забрать ли нам все в компенсацию за твое неслыханное мошенничество или только десять десятых ввиду твоей вопиющей наглости.

Повернувшись к Фуррандану лицом, капитан Флайт сунул в зубы свисток и издал несколько звучных трелей, затем произнес какое-то длинное и витиеватое слово, сопровождая его гулкими хлопками в ладоши. Исполинский гриб дернулся, по телу его пробежала крупная дрожь. В «ножке» образовалась щель, которая в мгновение ока преобразилась в некое подобие широко разинутой пасти. Оживленной толпой пираты полезли внутрь. Скоро оттуда посыпались обширные связки крупных темно-серых шаров, чем-то напоминающих большие неправильной формы баскетбольные мячи. Их сгружали на платформе у ног командора пиратской флотилии. Вергойн стукнул один из шаров ногой.

– Это ткани, сотканные мастерами с планеты Тиолинна, – услужливо сообщил Флайт. – Они тоньше амебьей волосинки и прочнее, чем керамопластик, не пропускают ни молекулы воздуха, из них получаются прекрасные наряды и не менее надежные скафандры…

– В которых невозможно ни сесть, ни пошевелиться, не так ли, Пубрит? – насмешливо продолжал Вергойн, взглянув на неотступно шествующего крепыша. Тот с недовольным видом покачал головой.

Затем Вергойн внимательно осмотрел вторую связку.

– Здесь лежат прекрасные украшения жительниц Данубии, – сказал Флайт. Просунув руку внутрь шара он извлек наружу горсть сверкающих побрякушек. – Они не так хороши на вид, но очень приятны на ощупь. А к тому же способны вызванивать самые различные мелодии, грустные или веселые, в зависимости от настроения хозяина…

– Мне незачем показывать всем, какое у меня настроение, – отрезал Вергойн. – А что в этих контейнерах?

– О, здесь – прекрасные, восхитительные, неповторимые цветы Нандрии, – заявил капитан, доставая из шара горсть невзрачных буроватых корешков. – Стоит их только преподнести девушке, и она уже не сможет думать ни о ком ином, кроме вас…

– Глупости, – отрезал пират. – Любовь девушек нужно завоевывать своей смелостью, нежностью и постоянством, а не цветами.

Так, методично и неторопливо переходили они от одной кучки контейнеров к другой.

Рис.18 Грис-космоплаватель

Один из шаров чем-то не понравился Вергойну, он подбросил его вверх и выдернул из-за пояса «кинжал». Острие этого странного оружия испустило тончайший зеленоватый луч. Едва он коснулся шара, как тот будто взорвался, превратившись в гору каких-то железных конструкций, размером с двухэтажный дом. Все они с лязгом и грохотом попадали куда-то вглубь ангара.

– Мне кажется, это не совсем похоже на ароматические палочки, – заметил Вергойн.

– Я просто ошибся, – с невинным видом заявил Флайт.

– Мне кажется, что это больше смахивает на антипространственную пушку, не так ли Пубрит? – спросил командор у крепыша.

– Она и есть, – мрачно ответил тот, – только без реактора.

– Но реактора у меня нет!.. – затараторил Флайт, всплеснув руками, – можете проверить…

– Он есть у нас, – с добродушной улыбкой заверил его Вергойн. Он уже дошел до края платформы и, остановившись возле Гриса, пихнул ногой Пшука.

– А тут что лежит?

– Ой, не трогай меня! – испуганно заверещал Пшук. – Меня нельзя открывать! Во мне лежит такое… такое!..

В эту минуту вдали послышались торжествующие крики:

– Есть, командор!.. Вот почему они прятались!..

Рысцой подбежав к командору, рыжий мастодонт с коротким гладким хоботом осторожно положил у его ног пластиковое корыто, наполненной небольшими, неправильной формы пушистыми комочками, которые медленно вразнобой подрагивали, как цыплята, сгрудившиеся вокруг наседки.

– Вневры! – воскликнул Вергойн. – Так вот чем ты сейчас промышляешь, приятель.

Издав отчаянное рычание капитан Флайт бросился к корытцу, но Пубрит успел перехватить его по пути; он приподнял его за шиворот, встряхнул и отбросил назад к шеренге побледневших собратьев.

– Нет, нет, это не я… – захныкал Флайт. – Это кто-то другой подбросил мне… Я не хотел…

Не слушая его, Вергойн поднял один из шариков, осторожно раскрыл его (тот при этом принял форму пушистой шляпы с замысловато выгнутыми полями), надел его себе на голову и…

У Гриса перехватило дыхание. Половина туловища командора исчезла. Только ноги его в рифленых, отливающих металлическим блеском сапогах стали медленно приподниматься в воздух, будто ступая по невидимой лестнице.

Пираты засуетились. Стоявшие поблизости попытались ухватить ноги, но руки их прошли сквозь сапоги, а пальцы схватили пустоту. Тогда Пубрит живо вскарабкался на мастодонта, подскочил вверх и в падении сорвал с головы командора диковинную шляпу. Она мгновенно превратилась в маленький пушистый шарик, который, подгоняемый дуновением легкого сквознячка, пролетел над головами пиратов и фарарийцев и застрял в волосах Гриса. Мальчик вытащил его и быстро, пока никто не увидел, сунул к себе в карман. Этого и в самом деле никто не заметил, ибо все взоры обратились к командиру

Вергойн еще некоторое время приходил в себя, озирался и глядел по сторонам с донельзя обескураженным видом. Потом он нахмурился и грозно спросил:

– Кто?

– Прости меня, хозяин, – заискивающе прошептал Пубрит, становясь на колени. В руках командора вновь оказался лученосный кинжал. Крепыш завопил от страха. Этот крик привел Вергойна в себя. Он тяжело вздохнул и засунул кинжал за пояс.

– Да, – пробормотал он, покачивая головой. – Отменный был вневр… – он сурово поглядел на съежившегося Флайта. – Итак, прощелыга, вот отчего ты избегал прямых путей, вот зачем крался по окраинным мирам, избегая таможенников и рыскал по задворкам мироздания, подбирая что и где придется!..

С этими словами Вергойн ухватил Флайта за бороду и, приподнялся усердно трясти, так что у него застучали зубы.

– Не смейте этого делать! – воскликнул Грис, увидев это, и, подскочив к командору ткнул его кулаком в бок. – Он же слабее вас и притом старше, как вам не стыдно?!

Вергойн был до того удивлен, что выпустил Флайта и отступил на шаг.

– Что за странное создание?! – спросил он, недоумевая. – На фарарийца не похож.

– Он наш гость… – промямлил Флайт. – С одной полудикой планеты. Вот и зверюшка с ним.

– Что же он делает на твоем корабле?

– Он попал к нам случайно, – уклончиво сказал капитан. – Мы взяли его придачу к зверюшке. Чтобы он кормил ее и ухаживал. Но если хочешь, можешь забрать их себе.

Вергойн усмехнулся и сказал Грису:

– Вот видишь, кого ты взялся защищать? Людей надо уважать не за возраст, и не за силу, а за их поступки.

– А разве вы хорошо поступаете, когда грабите чужие корабли? – храбро спросил мальчик.

Пират нахмурился.

– Довольно разговоров! – приказал он. – Разведите их по камерам и хорошенько охраняйте.

Глава 7

Рис.19 Грис-космоплаватель

– Ах, какое несчастье! Какое ужасное горе! – уныло бормотал Фулль. Он сидел в одной камере с Грисом, Шалым и Пшуком. Это была темная и тесная металлическая коробка, с одной стороны забранная частой решеткой. Флуоресцентная полоска на потолке слабо освещала внутренность клетки.

– Жрррать! – бурчал медведь.

– Ну вот, опять он свое заладил! – с ненавистью сказал Фулль. – Будь трижды раздроблены и перевернуты тот день, и час, и минуты, когда этот бестолковый Флопп отправился в эту ужасную чащу и встретил там этого прожорливого зверя, – он замахнулся на Шалого. Тот рявкнул и лязгнул зубами.

– Не трогай его! – Грис прижал к себе микромедведя и пригладил его вздыбившуюся шерсть. – Он ни в чем не виноват. Никто вас не просил прилетать к нам, а тем более воровать медведей.

– Но мы и не собирались прилетать! Ведь Фуррандан плохо передвигается в космосе. Он старается двигаться от планеты к планете, причем выбирает атмосферные. Ваша планетная система расположена в окраинном мире, а у нас был, как ты уже видел запрещенный груз. За нами погнались таможенники. Вот мы и скакнули сквозь миры наугад, так что потом и сами не знали, как выбраться. Мы, если хочешь знать, даже не успели оглядеться потому что прилетела эта ужасная винтолетная машина и мы испугались, что это опять таможенники.

– Значит не надо было возить запрещенных товаров.

– Но ведь за них хорошо платят! – возразил Фулль с удивлением воззрившись на Гриса.

– А что в них такого запретного в этих… нервах? – спросил Грис. – Почему их запрещают?

– Как тебе сказать? – фарариец пожал плечами. – Кое-где вневры запрещают из консерватизма, где-то – по глупости, где-то – из соображений морали или экономики. На самом же деле вневры – это вполне безобидные животные, питающиеся временем.

– Чем?

– Вре-ме-нем, – повторил Фулль. Затем вздохнул и пустился в объяснения.

– Видишь ли, нам с тобою, да и многим другим порой кажется, что время – это такая река без конца и без начала, текущая из вчерашнего дня через сегодняшний и прямо в завтрашний. На самом же деле времен на свете не меньше, чем пространств, гораздо больше, чем капель в море и песчинок во всех горах всех планет. И так же, как ты при желании способен вспомнить события, которые происходили с тобой вчера, позавчера, месяц или год назад, так и время, оно не просто проходит – оно суммируется. Вневры им, твоим временем и питаются. Твоим или же чьим-то чужим временем. Правда, существа они неразумные и самостоятельно питаться не могут. Но стоит только кому-либо надеть вневр на себя, как тот начинает интенсивно поглощать его время, а сам человек оказывается вне обычного времени. Потому-то эти существа и называются вневрами.

– Но почему же их запрещают? Разве это плохо? – Грис был явно сбит с толку этим запутанным объяснением..

– В самих вневрах, разумеется, ничего плохого нет, – продолжал Фулль. – Но, оказавшись вне времени, человек приобретает способность одновременно делать несколько вещей, побывать сразу в нескольких местах, оставаясь при этом невидимым, на него не действует обычное оружие. Я-то сам им не пользовался, но поговаривают, что для одевшего вневр все люди кажутся застывшими в различных позах, и для него они будут так стоять бесконечно долго. Находясь вне времени, человек может узнать любую тайну, он способен будет что-то построить или сломать, найти утерянное, посмотреть со стороны на себя и своих друзей, а затем вернуться в свое прежнее обличье, для всех же остальных он будет отсутствовать не более секунды. Счастье еще, что одному человеку на жизнь отпущен один-единственный вневр…

– Но… – мальчик был ошеломлен, – зачем же вы тогда их вообще продаете? Не лучше ли оставить их там, где они растут?

– Как «зачем»? – в свою очередь удивился Фулль. – Мы продаем их затем, что за них очень хорошо платят.

– Но ведь вневром может воспользоваться какой-нибудь негодяй и натворить такого!..

– А нам-то что до этого? Нет, молодой человек, – сокрушенно вздохнул Фулль, – ты совершенно не понимаешь законов коммерции.

– Раз эти законы дозволяют делать такие гадости – это очень плохие законы! – убежденно сказал Грис.

В это время в коридоре послышались тяжелые шаги. Одна из металлических стен отворилась, бросив на пол темницы сноп ослепительно-яркого света, и грубый голос прогудел:

– Эй, кто тут землянин со зверушкой? А ну выходи!

Глава 8

Рис.20 Грис-космоплаватель

Мохнатый мастодонт долго вел мальчика по длинным коридорам. На шее конвоира было пристегнуто диковинного вида оружие, похожее на помесь садовой лейки (с тремя разнокалиберными носиками) с аккордеоном. Потом они погрузились в обширный и роскошно обставленный лифт, в котором имелся телефон, ванна, диван со сломанной ножкой и покосившийся торшер с полусгоревшим абажуром. Грис бережно прижал к груди все свое добро, состоявшее из мешка и медведя. Они попрежнему друг друга на дух не переносили. Шалый все скалил зубы, а Пшук ругал его, несмотря на то, что мальчик посоветовал ему быть поласковее с медведем. Нести их обоих в руках Грису было не очень-то удобно, и он даже собирался засунуть мишку в мешок, но тот резко воспротивился:

– Да ты что? В меня? И думать не смей! – истошно телепортировал он. – Во мне ведь лежит такое… такое!..

– Не разговаривать! – рявкнул мастодонт.

«Неужели он тоже умеет читать мысли?» – поразился Грис.

«Ничего подобного, он улавливает только обрывки» – скептически заметил Пшук.

– Кому сказал: отставить рррразговорррры! – рявкнул конвоир.

Каюта командора оказалась на удивление скромным, уютным, хоть и довольно просторным помещением. Одну стену занимали шкафы и ящики, у другой стояли два кресла и столик. В одном кресле сидел сам Вергойн, другое же он приветливым жестом предложил занять Грису.

Мальчик уселся на край кресла и огляделся. Воспользовавшись его рассеянностью, Шалый выбрался из свернутого мешка и, подойдя к ноге Вергойна, недоверчиво обнюхал ее.

– Занятный зверек, – сказал командор. – На твоей планете все звери такие маленькие?

– Нет, – ответил Грис, – там живут разные звери, одни ростом меньше его, другие гораздо больше. Но и он таким не был. На самом деле он высокого роста, почти такой, как этот, который меня вел.

– Трумбо?

– Вот именно. Правда Флайт велел его микри… микра… ну, словом, уменьшить.

– Ты хочешь сказать, микротизировать, – Вергойн с осуждением покачал головой. – Эти фарарийцы на редкость бесцеремонные личности. Они считают, что все на свете существует лишь для того, чтобы покупаться и продаваться. Я долго толковал в свое время с одним из них, пытался объяснить ему, что на свете кроме материальных категорий, существуют еще и моральные, такие, как «честь», «доблесть», «правда», которые ни купить, ни продать нельзя ни за какие деньги…

– Жрррать! – настойчиво рявкнул Шалый, развалившись на ковре с толстым ворсом. За несколько минут он успел испробовать на зуб ножки столика и кресел и убедился в их абсолютной непригодности в области гастрономии.

– Ну потерпи же! – с упреком сказал ему Грис. – Нельзя же все время думать только о желудке.

– Ты сам научил его разговаривать?

– Нет, это фарарийцы посадили в него какого-то «умника», он его и учит.

– О! – командир с пониманием кивнул головой. – Эти фарарийцы когда-то были великими искусниками. Однако страсть к торгашеству отвратила их от ремесла и когда-нибудь окончательно погубит… – задумчиво сказал он и запустил в шерсть медведя свои длинные бледные пальцы с лиловыми ногтями. Мишка доверчиво заурчал.

– Зачем вы их обижаете? – осмелев, спросил мальчик. – Зачем вы отняли у них корабль и все товары?

– Зачем? – с удивлением переспросил Вергойн, и его сапфировые глаза расширились, в зрачках сверкнула молния. – Но ведь это так просто: они торгуют с моими врагами, тем самым помогая им, а я, естественно, не желаю этого.

– Но раз вы пираты, то… вы, наверное, воюете со всем белым светом?.. То есть, я хотел сказать, что на свете… – сконфузившись, Грис умолк.

– Со светом… на свете… – Вергойн усмехнулся. – Интересное выражение. Такое мне еще не встречалось… – он ненадолго задумался. – Нет, я воюю с мраком, с холодной, удушливой тьмой. Причем с помощью таких типов, которые сами по себе чернее самой черной ночи. Но… если ударить тьмой на тьму, то вдруг во мраке вспыхнет свет? – он испытующе посмотрел на Гриса.

– Не знаю, – неуверенно пробормотал Грис, – я еще не знаю, с кем вы боретесь и за что?

– Я? – командор улыбнулся. – В какой-то степени я воюю против самого себя… О звезды и созвездия! Сейчас твой зверь сожрет меня вместе с башмаками, – Шалый и вправду, основательно усевшись, принялся обгладывать штиблеты командора. – Что же, он у тебя не питается ничем, кроме одежды?

– Нет, но у фарарийцев одежда была очень вкусная… А вообще-то он ест мясо и мед.

– Какое мясо?

– Ну-у… всякое, – Грис пожал плечами. – Кого поймает, того и съест. Рыбу ловит… В этом году корову задрал…

Страницы: «« 123 »»

Читать бесплатно другие книги:

Творчество Уильяма Голдинга (1911–1993) принадлежит к самым ярким явлениям в британской литературе в...
«Повелитель мух» – один из величайших романов ХХ века, который стоит наравне с бессмертными произвед...
Эта миниатюрная книга – бесценная коллекция мудрых советов и рекомендаций, которые помогут каждому м...
К 70-летию Великой Победы! Самое полное издание бестселлеров Артема Драбкина «Я дрался на Ил-2»! ОБЕ...
Произведения талантливого поэта Бориса Фроенченко, вошедшие в эту книгу, пронизаны одним сильным чув...
НОВАЯ книга от автора бестселлера «Битва за Ленинград». Вся правда о кровавых штурмах Синявинских вы...