Номер с видом на труп Макеев Алексей

Глава 4

Любовное приключение

На следующее утро день пошел по распорядку. В шесть часов подъем, разминка, отжимание от пола, бритье, умывание, завтрак, пляж. На море повторялось все то же самое до мелочей, что и вчера: несмотря на восемь утра, солнце почти в зените, пустынный пляж, бирюзовое море, затем появилась Наташа, поздоровалась, стала стоя загорать, подставляя солнцу то спину, то живот. Потом пришел ее сын. «День сурка» какой-то. Если все десять дней происходящее будет повторяться с точностью до мелочей, я с ума сойду. Затем в последовательности происходящих вчера событий кое-что изменилось, иначе я действительно подумал бы, что рехнулся, решил, что каким-то чудесным образом перенесся во вчерашний день. Пришла Марина, но без подруги и Валентина. Также помахала мне рукой, я махнул в ответ и спросил:

– А где Любу потеряла?

Девушка, сняв полосатую рубашку и свои знаменитые желтые шорты, ответила:

– Вчера сгорела на солнце Любаня. Сегодня до обеда решила в номере поваляться. – Она, достав из пляжной сумки крем от загара, тяжелой походкой приблизилась ко мне, села рядом со мною на лежак, по-мужски широко расставив ноги, и протянула бутылочку с жидкостью от загара. – Помажь-ка мне спину, Игорек, а то как бы тоже не сгореть.

Святая простота. Я хоть человек и современный, на месте Марины не доверил бы свою спину человеку, с которым только вчера познакомился. Все же натирание кремом от загара спины женщины мужчиной – дело интимное, я бы даже сказал, эротическое. Но, может быть, она меня мужчиной не считает? Тем не менее взял бутылочку, вылил жидкость на руку и стал растирать мощную, перетянутую лямкой бирюзового купальника спину Марины. Она будто подслушала мои мысли.

– Только ты это… – она гоготнула. – Не очень увлекайся.

Я понял, что имела Аргунова в виду, и усмехнулся: не в моем вкусе такие крупногабаритные девицы, чтобы при натирании их кремом испытывать сексуальное возбуждение. Ну, ладно, спасибо за то, что мужиком считает.

Потом мы с Мариной искупались, а когда вернулись к своим лежакам, «День сурка» без выпавших из него Любы и Валентина продолжился – пришли Ксения и Максим. Супруги издали поприветствовали меня, я помахал им в ответ. Поскольку я не очень-то горел желанием общаться с Мариной, она покинула меня и присоединилась к обществу четы Креоновых.

Часов в десять я от одиночества загрустил, в одиннадцать затосковал, а в половине двенадцатого, когда Марина, Ксения и Максим, вдруг поднявшись, собрались и ушли с пляжа, готов был от тоски удавиться. Вот уж никогда не думал, что мне, закоренелому холостяку, привыкшему жить одному в своей двухкомнатной квартире в Москве, будет так одиноко. Я и не знал, что на отдыхе мне требуется битком забитый людьми отель, гремящая на дискотеке музыка, работающий всю ночь бар, мелькающие туда-сюда на пляже женские тела в купальниках. Впрочем, наверное, отсутствие последнего элемента из перечисленных мной составляющих полноценный пляжный отдых и ввергло меня, выражаясь куртуазно, в пучину безысходной тоски. Именно отсутствие женщин делало мой отпуск в Египте серым, бессмысленным и никчемным. Не заводить же, в конце концов, роман с Наташей, единственной женщиной на пляже, возлежавшей на животе на лежаке, широко раскинув ноги в ямках целлюлита на известных местах. Нет, конечно, Игорь Гладышев не бабник, но и не монах. Надо все же было прихватить из Москвы подружку.

В одиннадцать сорок я, испытывая глухое раздражение на себя, отель, да и вообще на весь белый свет, собрал свои шмотки и, оставив Наталью на пляже одну, – ее сын плавал где-то в море, двинулся вверх по ступенькам.

Надо же, сегодня заработал бар – то самое круглое сооружение с соломенной крышей, находившееся по дороге между отелем и пляжем. За его бетонной стойкой, облицованной голубым кафелем, сидел парнишка лет двадцати, смуглый, кучерявый, больше смахивающий на цыгана, чем на араба. Рядом за столиком под навесом расположились Максим, Ксения и Марина. Было невыносимо жарко, хотелось выпить чего-нибудь холодненького, и я подошел к бармену.

– Только спиртное не бери! – посоветовала Марина и сделала брезгливую гримасу. – Здесь все разбавленное. Живот еще заболит. – И она, как обычно, гоготнула.

Я, в общем-то, и не собирался брать спиртное, но поблагодарил Аргунову:

– Спасибо! – и попросил парнишку, чтобы он налил мне колы.

– Присоединяйся! – сделал широкий жест узкоплечий муженек Ксении и, приглашая, постучал по спинке свободного плетеного стула за столиком компании.

Я по-прежнему испытывал глухое раздражение ко всем живущим на земле, а к женатой парочке, казавшейся счастливой и всем довольной, и к жизнерадостной Марине почему-то в особенности.

– Спасибо, жарко что-то, выпью колы и пойду в номер, – я взял стакан с налитым мне барменом прохладительным напитком и отхлебнул.

Повторно приглашать меня никто не стал, а Марина заявила:

– Между прочим, бармен говорит, что сегодня приезжает большая партия отдыхающих. Может быть, тогда в отеле оживленнее и веселее будет.

Мне вдруг стало все безразлично, почему-то захотелось домой в Москву, и я, покривив душою, буркнул:

– А мне и без толпы туристов хорошо.

Я допил колу и двинулся к отелю. Засобиралась и компания, сидевшая за столом. Троица поднялась и пошла следом за мной. Игнорировать Марину, Ксению и Максима я не стал, подождал, когда они приблизятся, и присоединился к ним. Так вчетвером мы и подошли к зданию «Коралл Бич». Здесь разделились, и каждый отправился своей дорогой.

Когда я ступил в коридор-галерею с тянувшимся в середине него цветником, то столкнулся с двигавшейся по нему компанией из троих арабов, возглавлял которую шедший впереди мужчина примерно одних со мной лет. У него были благородные черты сурового волевого лица, смуглая кожа, темные волосы, впрочем, у местных жителей у всех темные волосы и смуглая кожа. Одет в темные из тонкой материи брюки и светлую клетчатую рубашку с коротким рукавом. По бокам и чуть сзади от него шли два парня, не качки, но физически развитые, тоже одетые довольно строго – в брюки и рубашки. Мы разминулись, я открыл дверь и вошел в номер.

Было темно, уходя, я задернул тяжелые плотные портьеры, а потому приблизился к стеклянной стене и распахнул их. Бассейн по эту сторону отеля не пустовал, в нем в гордом одиночестве плавала Люба. Мне почему-то тоже ужасно захотелось искупаться, и именно в бассейне, и именно вместе с Любаней. Я скинул с себя майку, шорты, распахнул стеклянную дверь и, разбежавшись, нырнул в воду, казавшуюся бирюзовой из-за выложенного такого цвета кафельной плиткой бассейна. Причем, как мне показалось, нырнул эффектно.

– Привет! – проговорил я, отфыркиваясь, будто морж, когда моя голова всплыла рядом с головой девушки. – Говорят, ты вчера переборщила с солнечными ваннами?

Действительно, Люба была красная, а пото-му плавала в тени расположенного у бассейна бара.

– Это точно, все горит! – пожаловалась девушка, она была в больших круглых очках, и ее голова, торчащая над водой, напоминала голову черепахи из мультяшки.

Ну что ж, как говорится, на безрыбье и черепаха Тортилла за рыбу сойдет. Я приблизился к девушке вплотную.

– И не скучно одной?

– Скучно, – призналась Любаня, подплыла к бортику и, повернувшись к нему спиной, положила на него раскинутые в сторону руки, будто чайка крылья. – А ты чего спрашиваешь? Можешь предложить что-то интересное?

Я бы мог предложить ей много чего интересного, да вот не знаю, понравится ли Любе, потому что было непонятно, что в ее словах крылось: намек на некое развитие между нами отношений, или же она просто так, не подумав, ляпнула? Решил, что первое, и сказал:

– Могу предложить бокал хорошего сухого вина, а там, глядишь, и скука пройдет.

Мне бы очень хотелось, чтобы Любаня посмотрела на меня с приятным удивлением, но она посмотрела просто с удивлением.

– Ну, – проговорила она как-то нерешительно. – Можно было бы, наверное, немножечко выпить.

Я глянул на прошедшего мимо бассейна Амана – длинный и худой как палка, он, вышагивая, словно цапля, прошествовал к арочному проему в корпус и исчез в нем.

– Тогда пойдем ко мне в номер! – предложил я тоном искусителя и расплылся, как мне опять-таки показалось, в обаятельной улыбке.

Люба, по-видимому, принадлежала к той категории людей, которые не умеют отказывать. Флегматичная, холодная, про таких говорят, в их жилах течет рыбья кровь, она была по жизни ведомой, если не жертвой, и потому уговорить ее совершить какой-нибудь проступок, пусть даже криминальный, ничего не стоит, надо только проявить настойчивость.

– Ну чего ты боишься-то? – проговорил я с усмешкой, видя, что девушка колеблется, и соврал: – Не бойся, приставать не буду. Просто пообщаемся.

– Да я не боюсь, – пробубнила Алинкина. – Пойдем. Только я сначала к себе в номер схожу, купальник переодену, а потом приду к тебе. У тебя какой номер?

– Восемнадцатый.

– До встречи.

Люба поднялась по лесенке из бассейна и двинулась к тому же арочному проему, куда несколько минут назад вошел Аман, и я проводил долгим взглядом ее ладную фигурку, обтянутую двумя узкими полосками синего бикини, до тех пор, пока девушка не исчезла в здании. Затем, окрыленный предстоящим любовным приключением, оперся о бортик руками, легко выскочил из бассейна и направился в свой номер так, словно шел по облакам. Жизнь в отеле «Коралл Бич» мне начинала нравиться.

В номере я принялся за дело. Я даже не знал, что во мне пропадает талант официанта. С завидной ловкостью и проворством достал из холодильника купленные накануне в Шарм-эш-Бейе бутылку сухого вина, конфеты, фрукты и какие-то местные лакомства, расставил все это на журнальном столике, протер стаканы и вытащил из бутылки пробку. Для придания интимной обстановки задернул шторы. Эх, жалко, не хватало свечей. Но я включил бра. Затем оделся, не встречать же гостью с ходу в плавках! Прошло пять, десять, пятнадцать, двадцать минут, и я стал нервничать: что она там, на бал-маскарад готовится, что ли? Эротический наряд женщины-вамп примеряет?

Когда прошло еще пять минут, я подумал, что меня крупно надули, и решил отправиться на обед. Видимо, Любаня эта из тех, кто открыто отказать не может и тупо начинает динамить. И вот когда я уж было собрался выйти из номера, в двери постучали.

Вау! – невольно вырвался из моей груди возглас. Это ко мне гостья пожаловала! И я походкой льва, готовящегося из засады броситься на долго поджидаемую добычу, трепетную лань, подошел к двери и, нацепив на физиономию улыбку победителя, открыл дверь.

Гм, – улыбка стала кисловатой. «Добыча» трепетная лань прибыла, но под прикрытием Марины. Никаких маскарадных костюмов на обеих не было, пампушка в своем пляжном наряде – цыплячьего цвета шортах и черной майке, на Любе обычный халатик. Хорошо, что на мне тоже шорты и майка, если бы принарядился, выглядел бы идиотом.

– Говорят, у тебя здесь вечеринка намечается, – гоготнула Марина и нахально подмигнула. – Ну, давай, Игорек, приглашай гостей в свою нору.

Облом вышел. Ну что ж, облом так облом. Не подавать же виду, что огорчен. Я распахнул дверь и шутовски, будто в старину крестьянин, встречающий на пороге своей хаты барынь, поклонился до самой земли, взмахнув при этом у пола рукой.

– Проходите, гости дорогие! Ждем-с не дождемся-с!

Марина бесцеремонно оттолкнула меня, прошла в комнату, и там раздался ее громогласный смех.

– Ну, ты, блин, жук, даешь! Шторы закрыл, девок охмурить решил!

Ну вот, все мои тайные намерения выставила напоказ.

– Да нет, солнце очень яркое, глаза устают, – неуклюже соврал я, пропустил Любу в номер и прикрыл за ней дверь.

Не знаю, поверила мне Марина или нет, думаю, что вряд ли, потому что она сказала «Ну-ну!» с таким видом, словно хотела сказать «Не рассказывай сказки».

Пампушка села в одно кресло, худышка в другое, а я, налив вино в три стакана, уселся напротив них на кровать.

– Между прочим, бармен хороший парнишка, – заявила Марина так, будто я или Люба утверждали обратное. – Он по-русски более-менее разговаривает. Я с ним пообщалась возле бара… Ого! Хорошее вино! Не то что в отеле подают… Так вот, парень этот, его Джахи зовут, обещал мне, что сегодня вечером отвезет нас с Любой в какой-то городок на экскурсию.

На меня вновь навалилась хандра, я заскучал и буркнул:

– Смотрите, как бы Джахи не завез вас в местный гарем к какому-нибудь шейху в качестве десятой и одиннадцатой жен.

– Ты думаешь? – проговорила толстушка тоном неприятно удивленного человека. – Хм… Я что-то не подумала об этом.

– Нет, Марина, я никуда не поеду, – вступила в разговор Люба. Она, как обычно, была «на своей волне», задумчива и молчалива. – Чего приключения искать-то?

Мы перекинулись несколькими пустыми фразами, говорил я неохотно, томился обществом Марины, она это поняла и догадалась, что нужно сделать.

– Ладно, ребята, вы тут посидите без меня, а мне в номер нужно на пару минут сбегать. Я аккумулятор для фотоаппарата хочу поставить на зарядку.

Допив вино, Марина поставила на стол стакан, довольно легко для ее грузной фигуры поднялась и, пройдя мимо меня в коридор, покинула номер. У меня сама собой выплыла на лицо улыбка. Кажется, мой час настал, клиент созрел – в глазах Любани поплыл туман и не только от вина, а еще и от волнения, какое испытывает женщина, оказавшаяся один на один в комнате с мужчиной, который явно ей не безразличен. В общем, Игорек, лови момент, хватай добычу голыми руками, пока Марина не объявилась.

– Ну, чего ты так далеко сидишь? – проговорил я, чувствуя, как от волнения у меня пересохло в горле, и похлопал по свободному пространству на кровати рядом с собой ладонью. – Иди сюда!

Однако Алинкина не пошевелилась.

– Мне и здесь хорошо, – промолвила она без всякого выражения.

Но ято знаю, что девушка из тех, кто отказывать не может. Надо только немного проявить настойчивость.

– Да ладно тебе! – я приподнялся, взял ее за руку и потянул, и девушка покорно встала и пересела на кровать. Я тут же обнял ее за плечи, потерся носом о ее ушкои промурлыкал: – Ты такая хорошенькая!

О господи, до чего же пошло прозвучала эта фраза, что я сам себе стал противен. Я вообще-то не бабник, не ловелас, но именно таковым себя в этот момент ощущал. Однако отступать поздно, дама молчит как рыба, ждет от меня дальнейших действий, и я не стал обманывать ее надежд. Прошелся губами от мочки уха по щеке к подбородку. Затем развернул Любу к себе и впился своими губами в ее рот и от избытка чувств засопел. Но меня ждало разочарование – Люба хотя и не вырывалась, но и никак не реагировала на поцелуй. Она сидела словно кукла, губы у нее оставались холодными, неживыми, глаза открытыми. Я себя чувствовал полным дураком. Однако не отчаивался и продолжил свою атаку на тело девушки, авось ласками разбужу в ней желание. Я провел ладонью по внутренней стороне бедра Любани вверх, но она крепко сжала ноги и на сей раз решительно положила обе руки на мою ладонь, не позволяя ей двигаться дальше. Но не применять же силу, еще под статью попадешь. И я сдался.

– В чем дело, Люба? – проговорил я, отлепив свои губы ото рта девушки и отодвигаясь от нее.

Она вытерла ладонью свои губы и с виноватыми нотками промолвила:

– Я не могу так, Игорь, извини.

Я принужденно рассмеялся и тоже произнес банальную фразу:

– Сейчас ты скажешь, что не привыкла вот так вот с ходу вступать в интимную близость.

– Ну да, – призналась девушка, и при этом уголки ее рта опустились, выражая сожаление. – Тебе нужен голый секс, а мне для этого хоть какие-то чувства.

Она сидела, глядя на меня своими выпуклыми рыбьими глазами, и вся ее поза, лицо, взгляд являли собой и укор мне, моей похоти, и обиду, что я поступаю с ней, чего уж там говорить, по-хамски, и вину за то, что вынуждена мне отказать. Мне стало стыдно и неловко.

– Ладно, извини, – пробормотал я и, избегая смотреть в глаза девушки, встал, подошел к стеклянной стенке и отдернул шторы. Яркий солнечный свет вновь затопил комнату, не оставляя потаенных мест, разом пропал некий романтический ореол моей комнаты, какой придавал ей полумрак, и у меня тотчас пропали остатки желания. Когда я повернулся, Любаня уже стояла.

– Ладно, Игорь, еще раз извини, если что не так, – тихо проговорила она с принужденной улыбкой. – Я пойду, пора к обеду готовиться.

Алинкина развернулась и двинулась к двери. Я хоть и не мстительный человек, все же не удержался оттого, чтобы не бросить в спину девушки камень.

– Спасибо за романтическое свидание.

Не оглядываясь, Люба вышла из моего номера и, как мне почудилось, с явным облегчением.

Да-а, сто лет я не терпел такого фиаско! Я лег на кровать и добрых пять минут не двигался, силясь побороть испытываемый мной стыд за поражение на эротической ниве, потом рассудил, что в моей жизни бывали ситуации и похуже, но я пережил их, переживу и этот позор. Затем поднялся и отправился в столовую.

Надо же было такому случиться, что Люба и Марина именно в этот момент тоже обедали. Впрочем, не только они, была в столовой и супружеская чета Ксения с Максимом Креоновы, и Наталья и Андрей Валевские, и даже Аман крутился здесь же. Я, пожелав всем приятного аппетита, взял еду и сел за отдельный столик. Марина с Любой о чем-то переговаривались, причем толстушка иной раз громогласно смеялась, бросая при этом в мою сторону насмешливые взгляды. Девицы явно говорили обо мне, явно обсуждая мои любовные подвиги. Ну и черт с ними, пусть смеются, я уже справился с собой, их мнение обо мне меня не интересовало, волновало другое – сегодня я с утра нигде не пересекался с Валентином, не видел его и сейчас. Смутное беспокойство, возникшее у меня после того, как я столкнулся в галерее с тремя арабами, переросло в тревогу. Спрашивать, не видел ли кто пузатого дядьку, я ни у кого не стал – нечего раньше времени нагнетать атмосферу.

Пообедав, отправился в корпус, но прошел мимо своего номера и постучал в соседнюю дверь. Никто не откликнулся, я постучал снова, уже настойчивее, и опять ответом мне была тишина. Толкнул дверь – заперто. «Где же он может быть?» – подумал я мрачно. Вошел в свой номер, пересек его из конца в конец и, открыв стеклянную дверь, вышел на улицу. Здесь было тихо, пустынно. Я медленно обвел глазами двор, живую изгородь напротив, но никто за мной не следил. Я проскользнул на соседний балкон и, приблизившись к двери купе, потянул ее в сторону. Она была закрыта, но неплотно, между дверным полотном и косяком был люфт. Помня, какие в этих дверях хлипкие защелки, чтобы отремонтировать мою, мне вчера пришлось звать Амана, я решил попробовать открыть дверь. Побродив по двору «Коралл Бич», с большим трудом, но все же подыскал необходимый мне предмет – сантиметров десять штырь в длину и сантиметр в ширину, с чуть расплющенным концом. Снова посмотрел по сторонам, проверяя, нет ли соглядатаев, но было безлюдно, и я вновь вернулся на балкон Валентина. Когда просунул плоский конец штыря в щель между косяком и дверью, мне не надо было прилагать особых усилий, чтобы открыть дверь. Едва я, используя штырь как рычаг, надавил на него, дверь сама отъехала в сторону.

Плотные тяжелые портьеры были закрыты, но по чувствовавшемуся запаху свежей крови я и так уже знал, что произошло непоправимое. И не ошибся. Когда я откинул штору, то увидел в номере, абсолютно идентичном моему, в проходе между кроватями окровавленного Валентина. Он сидел, прислонившись к прикроватной тумбочке, свесив голову, безвольно опустив руки. С левой стороны там, где сердце, майка была прорезана, явно от удара ножа, и вытекшая из раны кровь перепачкала не только майку, но и шорты Погребнова и растеклась вокруг него большой лужей. Я спортсмен и могу оказывать первую медицинскую помощь, но мои навыки сейчас не требовались, и так было ясно – Валентин мертв. Я не испугался ни вида крови, ни вида трупа. Я совсем забыл сказать, у меня есть хобби: я в силу своего аналитического склада ума иной раз подрабатываю частным сыском и без ложной скромности могу признаться, что в этом деле преуспел – на моем счету раскрытие нескольких сложных дел. В том числе и со смертельным исходом. Потому на вид окровавленного мертвого тела отреагировал довольно спокойно. Более того, не стал поднимать крик и шум, мне надо было подумать, что делать дальше, потому я вновь закрыл шторы, затем дверь, потом снял с себя майку и протер ею места, которых касались мои руки, сошел с балкона номера Валентина, шагнул на свой балкон и скользнул в дверь.

Глава 5

Азиз

В номере я снова лег на кровать и, закинув руки за голову, принялся размышлять. Стоит ли заявлять о том, что я нашел труп Валентина? Полиция во всем мире одинаковая, не составляет она исключения и в Египте. Живо всю вину свалят на меня. Начнут задавать вопросы. А с какой это стати вы, Игорь Гладышев, догадались, что за стенкой лежит труп Валерия Погребнова, и пошли проверять, вскрыв двери балкона? Тогда мне придется колоться, оправдывая себя, рассказывать о подслушанном накануне разговоре Валерия, упоминать некий товар и деньги, которые мой сосед должен был получить за него. Вот и мотив преступления вырисовывается. Подслушали, узнали, что Погребнов должен получить большую сумму денег, обокрали и убили его. И будут правы, потому что всегда намного проще взять явного подозреваемого, чем отыскивать скрытного, на которого я буду указывать. А в том, кто виновен в преступлении, я не сомневался. Вчера некий Юсуф Шараф-Эль-Дин договорился с Погребновым о сделке на сегодня на двенадцать дня, а сегодня пришел его человек со своими дружками, получил товар, а вместо денег всадил Валентину нож в сердце и ушел. Человека Юсуфа Шараф-Эль-Дина с подручными я и видел часа полтора назад в галерее, после того как эти люди покинули номер Валентина. Нет, конечно же, рассказывать обо всем этом не следует, возможно, Юсуф Шараф-Эль-Дин могущественный человек, запросто выгородит своего подручного, а меня обвинят в убийстве соотечественника и посадят в местную тюрьму. Пусть уж египетские полицейские сами разбираются с убийством российского гражданина. Я тут ни при чем.

Лежать в номере, зная, что за стенкой находится труп Погребнова, было неприятно. Хоть сейчас и пик жары на пляже, мне наверняка будет комфортней, чем в номере. За то, что труп будет разлагаться, я не переживал – в номере Валентина работал кондиционер. При такой температуре тело в комнате запросто может пролежать несколько дней, но за это время, я думаю, Погребнова спохватятся и обнаружат.

Я встал с кровати, прихватил пляжную сумку, в которую бросил питьевую воду, полотенце, маску для подводного плавания, крем от загара, и отправился на пляж. В такую жару, как я и предполагал, здесь никого не было. Оно и к лучшему – мне не хотелось никого видеть, потому что я не знал, как смотреть людям в глаза, ибо поступал не очень-то правильно, умалчивая об убитом Валентине.

Намазавшись кремом от загара, я прихватил маску и отправился плавать. Девушка-менеджер, продавшая мне тур в агентстве, была права – подводный мир здесь был потрясающим. Надев маску, я плавал, будто в громадном аквариуме, где содержатся всевозможные разноцветные декоративные рыбки. Затем выбрался на мостик и вернулся к зонтику. Песок был горячим, и я лег на него. Поваляться на горячем песочке мне просто необходимо. У меня с позвоночником проблемы – последствия полученных за спортивную карьеру травм дают о себе знать, а после моря, солнца да горячего песочка спина полгода не беспокоит.

После четырех часов солнце перестало палить так нещадно, как палило всего лишь какой-то час назад, жара пошла на спад, и на пляж стали подтягиваться обитатели отеля «Коралл Бич». Первым на этот раз пришел глухой Андрей. Он с улыбкой кивнул мне, бросил сумку и, прихватив маску для подводного плавания и ласты, отправился к морю. Затем пришла его мама Наталья. Через полчаса прибыла супружеская чета – Максим и Ксения Креоновы. А потом… потом все пошло кувырком, нарушая уже устоявшийся привычный ритм и порядок отеля «Коралл Бич». Появились оставшиеся двое участников нашей «экскурсионной группы», ездившей вчера в Шарм-эш-Бей, – Марина и Люба, но в сопровождении толпы арабов. Девицы не просто шли, их гнали перед собой, понукая и угрожая оружием. Почти у всех шедших, а их было человек двадцать, в руках были пистолеты, а у одного даже автомат. И Марина, и Люба выглядели насмерть перепуганными, и неудивительно – когда тебе в спину тычут стволом пистолета, не очень-то похорохоришься.

Несколько человек в качестве дозорных рассредоточились наверху по всем трем сторонам песчаника, остальные, подгоняя девушек, спустились по лестнице на пляж. Я, Наташа, Максим и Ксения во все глаза смотрели на странную компанию. Кажется, названный в турагентстве девушкой-менеджером один из недостатков в Египте, наличие боевиков, начал проявляться в полной мере. Само собой, вступаться за девушек, геройствовать не имело смысла. Против имевшегося у бандитов оружия не попрешь. Да если бы и не было у них оружия, численное превосходство пригнавшей сюда Марину и Любаню компании было слишком большим, нам с Максимом – Андрей в это время все еще плавал – не справиться. Потому мы и стояли, помалкивали, ожидая, что будет дальше. А дальше было следующее. Из компании вперед выступил – я только сейчас его признал – мужчина с благородными чертами волевого лица, тот самый, кого сегодня в двенадцать часов видел идущим по коридору от, как я думаю, номера Валентина Погребнова.

Он сказал несколько слов по-арабски, и банда вытолкнула к нему «боя» Амана. Его я тоже не сразу признал, они, все эти арабы, были смуглые, темноволосые, похожие друг на друга. У Амана его стеклянные глаза совсем остекленели, негритянские губы от страха тряслись. Главарь сказал еще несколько слов на родном языке и ткнул Амана стволом пистолета под ребро.

– Ээ… аа… – пробормотал тот, окидывая взглядом пляж и, кажется, не видя нас. – Уважаем… – наконец проговорил он непослушными губами, проглатывая окончания, и повторил: – Уважаемы… Азиз. Он хотель знать, где мани.

– Деньги, что ли? – догадалась Марина.

Аман часто закивал, обрадовавшись подсказке.

– Йес! Деньга, деньга!

Азиз произнес еще несколько слов и потребовал – снова тычком под ребра – от Амана перевести.

Тот вновь заблеял, подбирая слова.

Как я уже упоминал, толмач из «боя» был никудышный, а потому и бандиты, и обитатели «Коралл Бич» были в затруднении – одни не могли объяснить, чего от нас хотят, мы не могли понять, чего бандитам нужно. Хотя я догадывался, что именно хочет этот самый Азиз, но помалкивал – не тот случай, чтобы выказывать свою осведомленность. Наконец выход из положения нашла Ксения. Она, надо сказать, довольно смело, спокойно и уверенно заговорила, обращаясь к Аману:

– Ду ю спик инглиш?

– О, йес, йес, ай ду! – сказал он радостно и снова закивал.

Дальше дело пошло быстрее, хоть и говорить приходилось на двух языках и через двух переводчиков. Азиз говорил на арабском, Аман переводил его слова на английский, а Ксения, которая, как оказалось, превосходно знала этот язык, стала переводить нам на русский.

– Этот парень заявляет, – кивнув в сторону Азиза, заговорила Ксения после того, как сказанные главарем бандитов слова перевел на английский Аман, – что Валентин приехал в Египет специально для того, чтобы продать пропавший не так давно из музея в Стамбуле Кинжал Пророка – святыню мусульманского мира. Вчера вечером кое-кто встречался с Валентином, и тот сказал ему шифр сейфа, в котором будет храниться кинжал, но не сказал, где именно сейф находится. Сегодня Азиз привез Погребнову деньги за Кинжал Пророка, порядка миллиона долларов, и Валентин назвал место, где хранится реликвия. Азиз позвонил своим людям, те поехали и забрали кинжал. У Азиза не было оснований подозревать, что его обманывают, и потому он, оставив Валентину плату за кинжал, покинул его номер. Однако когда он встретился со своими людьми и отвез Кинжал Пророка заказчику, оказалось, что это не настоящий кинжал, а его дешевая подделка. Заказчик был разгневан, и тогда Азиз вместе со своими людьми приехал в «Коралл Бич», чтобы забрать деньги у Валентина. Но в номере Погребнова никто ему двери не открыл. И тогда они вызвали Амана, который открыл замок.

До сего момента Ксения старалась говорить более-менее ровно, особо не выражая эмоций, но когда по цепочке – Азиз, Аман, Ксения – до нее дошел смысл слов главаря банды, она побледнела, вытаращила глаза и с трудом выговорила:

– Когда они вошли в номер Валентина, то увидели, что он убит, а денег нет. – Она обвела нас изумленным взглядом и уже от своего имени проговорила: – Ребята, это что же за ерунда такая? Валентин убит?

Все стояли в гробовом молчании, ошарашенные новостью. Сообщение о смерти Погребнова не являлось для меня новостью, но, чтобы не вызывать подозрений, я тоже сделал вид, будто потрясен. Между тем «конвейер» по переводу слов Азиза продолжал работать, и Ксения выдала на-гора последнюю порцию словесной руды, прошу прощения за пышную фразу.

– Он говорит, – пробормотала она, на сей раз с потемневшим лицом, – что Валентина убил кто-то из нас и он же забрал у него деньги. Потому Азиз требует немедленно вернуть их ему. В противном случае он всех нас со своими людьми перестреляет как мух!

Я стоял как громом пораженный. А ведь действительно прав Азиз: кто-то из нас грохнул Валентина и заграбастал деньги. Отличный оборот событий…

Дальше мои размышления на эту тему прервались – появился новый персонаж, и внимание всех было приковано к нему. Из моря на мостик выбрался Андрей и зашагал в сторону пляжа. По мере того как он шел, шаги его замедлялись, он разглядел у заполонившей пляж толпы в руках оружие. Разумеется, Андрей и раньше издалека увидел толпу, но, скорее всего, принял ее за вновь прибывших в «Коралл Бич» отдыхающих, а вот теперь, рассмотрев, что люди вооружены, был изумлен, озадачен и наверняка напуган, но держался с достоинством. Держа маску в одной руке, а ласты в другой, он не спеша и, как мне показалось, на плохо слушавшихся его ногах прошел до конца мостика, пересек пляж и присоединился к нам.

Пока он шел, между Азизом и Ксенией состоялся разговор при посредничестве Амана, знавшего английский и арабский языки, без нашего участия, Ксения говорила от своего имени, она, как видно, пояснила, кто такой Андрей, и сообщила  его физическом недостатке. Тем временем Наталья коротко пояснила сыну, что здесь происходит. Он выслушал с бесстрастным выражением лица и что-то промычал в ответ.

В этот момент Азиз обратился к двум своим подручным – тем самым крепким парням, что сопровождали его в дневное посещение отеля «Коралл Бич», и те подошли к Марине и Любане.

– Азиз хочет знать, – перевела Ксения слова главаря банды, переведенные Аманом, – не вы ли взяли деньги?

Марина и Люба, отрицая, синхронно закрутили головами.

– Не-еет, не-еет, – проблеяла Любаня.

И тогда бандит, тот, что повыше и покрепче первого, со всего размаха влепил Марине пощечину. Поскольку девушка обладала большой массой, она устояла на ногах, с ненавистью посмотрела на экзекутора и хотела было что-то сказать не очень-то ласковое, но, увидев, как второй бандит приставил к голове ее подруги пистолет, резко передумала, сообразив, что бандиты не шутят, ее подруга в отличие от нее может расстаться с жизнью, так что пощечину можно и стерпеть. Любаня же, едва к ее лбу прикоснулся ствол пистолета, побледнела, закатила глаза и, как мешок, рухнула под ноги бандиту.

Между тем бандиты продолжили нагонять страх на остальных обитателей «Коралл Бич». Азиз кивнул еще одному своему подручному, и от толпы отделился обезьяноподобный тип с заросшими шерстью руками, одетый в майку, обтягивающую мощную грудь, и шорты. Он приблизился к Максиму и, ни слова не говоря, врезал ему в челюсть. Креонов перелетел через стоявший за его спиной лежак, грохнулся на песок.

– Что вы делаете, сволочи! – завизжала Ксения и, обежав лежак, стала помогать мужу подняться.

– Деньга где?! – крикнул по-русски Аман, переводя слова Азиза сразу на наш родной язык, поскольку Ксения, впавшая в истерику, в переводчики с английского на русский не годилась.

Аман же, перетрусивший, вел себя как шавка рядом с хозяином – лаял на нас и лебезил перед главарем бандитов.

Еще два бандита по знаку Азиза подошли к Наташе и Андрею – невысокий коренастый кучерявый араб влепил парню кулаком в челюсть. Немой не остался в долгу. На автомате ударил коренастого левой под дых, а правой – в глаз. Коренастый отскочил назад, весь как-то взъерошился и со страшным выражением лица что-то зло прокричал. Андрей стоял с невозмутимым видом, потирая ушибленную щеку.

Наташа ринулась на защиту отпрыска, но высокий худощавый бандит резко оттолкнул ее и, достав из-за пояса джинсов пистолет, нацелился на Андрея. У парня действительно не было нервов, или он просто не понимал весь драматизм и опасность ситуации, потому что, несмотря на нацеленный на него пистолет, принял боевую стойку, когда коренастый бросился на него с кулаками. Подбежали еще несколько бандитов, и Андрей, хоть и был физически крепок и умел драться, противостоять сразу пятерым не мог. В конце концов пятеро бандитов сбили парня на песок и начали пинать, несмотря на то что в гущу дерущихся бросилась мать, пытаясь защитить сына. Когда бандиты отступили от Андрея, парень остался лежать на песке, а Наталья, стоя перед ним на коленях, закрывала грудью его голову.

Остался один я небитый, и пятеро бандитов, разгоряченные дракой с Андреем, с угрожающим видом приблизились ко мне. Коренастый с ходу врезал мне в челюсть. Я сопротивляться не стал, смысла не было. Лежать на песке избитым точно так же, как Андрей, мне не хотелось, и я чуть отклонил голову в сторону, и кулак бандита лишь проехал по моей щеке. Меня ударил второй бандит, я поставил блок и отступил. Полетела в живот нога. Я повернулся боком и принял удар в бедро, а затем посыпались еще удары, я на них не отвечал, лишь защищался, отступая все дальше и дальше. Было ясно, что никого из нас не убьют, поскольку убитый может оказаться вором, а мертвые, как известно, молчат, и потому узнать, где украденные деньги, Азиз не сможет. Напрасно я надеялся на то, что бандиты, видя, что я не сопротивляюсь, отступят от меня. Наоборот, в них сработал инстинкт стаи – добивать всем скопом попавшую в западню жертву, и они усилили натиск. Наверное, я бы тоже в конце концов оказался на песке и был бы избит намного сильнее Андрея, потому что защищать меня, как его защищала мать, было некому, но меня спас от более сильных побоев зазвонивший у Азиза телефон. Он достал из кармана мобильник, что я заметил краем глаза, перекинулся несколькими словами со звонившим ему, затем вдруг резко что-то бросил по-арабски своим товарищам, и банда, неожиданно подхватившись, довольно быстро, чуть ли не бегом, покинула пляж. Остались на нем лишь мы восьмером: я, Наташа, Андрей, Марина, Люба, Максим, Ксения и «бой» Аман.

Первой пришла в себя Марина.

– Вот козел! – возмутилась она, потирая опухшую от удара крепыша скулу. – Женщину бить! Не было бы этой шоблы, я бы ему один на один запросто накостыляла!

Очухалась Алинкина. Она сидела на песке, глядя вокруг себя ошалелым взглядом.

– Вставай давай, Любаня! – проговорила Марина и протянула подруге руку. – Я тебе помогу… Ну как ты? – спросила она заботливо, когда худосочная девушка с ее помощью поднялась.

– Да ничего вроде, – пробормотала та с каким-то будто замороженным от пережитого стресса лицом.

Стали потихоньку выходить из оцепенения и остальные обитатели отеля «Коралл Бич». Наташа, охая и причитая, помогла подняться с песка сыну Андрею, усадила его на лежак и, смачивая полотенце водой из бутылки, стала вытирать ему окровавленное лицо и делать примочки. О чем-то тихо переговариваясь, сели на соседний лежак Ксения и Максим Креоновы. Только мне, бедолаге, некому было не то что помочь, просто ласкового слова сказать. Потому я сам себе оказал помощь: ощупал свою физиономию, поиграл мышцами – вроде нигде ничего не болит, саднит лишь щеку, один из ударов бандитов то ли ногой, то ли кулаком пришелся в цель, содрал кожу, но ничего, заживет, бывали в моей жизни случаи и похуже. Я взял бутылку с водой и умылся.

Один лишь Аман, длинный как каланча, продолжал стоять посреди пляжа столбом. Но вот наконец и он пошевелился, повернулся и вяло поплелся к лестнице.

– Эй ты, предатель! – окончательно выходя из шокового состояния, окликнула Марина Амана. – Куда пошел? Ну-ка объясни нам, что здесь произошло и с чего это вдруг банда смоталась?

Девушка не скрывала своего презрительного отношения к «бою», который вел себя не по-мужски, лебезил перед бандитами, чуть ли не лизал им ноги, а на нас покрикивал. Вряд ли толмач, отвратительно говоривший по-русски, понял значение слова «предатель», но он не мог не почувствовать сквозившее в голосе Марины презрение, остановился, обернулся и исподлобья бросил на Аргунову злобный взгляд, однако тут же глаза его вновь, как обычно, стали стеклянными.

К разговору подключилась Ксения, явно сомневавшаяся в том, что «бой» понял, что от него хочет Марина, да и, по правде говоря, мы все желали знать, что же вдруг заставило банду так неожиданно оставить нас в покое, и потому продублировала вопрос Марины на английском языке.

По мере того как Аман, отвечая Ксении, стал говорить на английском, мы все потихонечку начали стягиваться к «бою» под близ стоявший от него пляжный зонт.

– Он говорит, – начала перевод Ксения, когда Аман закончил свою речь, – что Азиз, перед тем как вторгнуться со своими бандитами в «Коралл Бич», выставил на центральной дороге по обе стороны от отеля на приличном расстоянии наблюдателей, которые в случае опасности должны были бы предупредить его. И хотя бандиты блокировали в «Коралл Бич» работников отеля, кто-то из них сумел сообщить в полицию о захвате бандой отеля. Сюда выехали полицейские, и один из наблюдателей, заметивший их, позвонил Азизу. Вот они и сорвались отсюда.

– А что на прощание сказал тебе Азиз? – поинтересовался супруг Ксении Максим.

Аман понял суть вопроса без перевода, но заговорил на английском, поскольку толком выразить на русском свои мысли не мог. По мере того как Ксения слушала его, она менялась в лице и бледнела, а потом с вытянувшейся физиономией перевела:

– В общем, Азиз сказал, что он обязательно вернется сюда. Мы должны найти деньги и вернуть их ему. В противном же случае всех нас перестреляют.

«Бой» сказал ещ несколько фраз, и Ксения, сглотнув подступивший к горлу комок, упавшим голосом продублировала:

– Азиз предупредил, чтобы никто из нас не вздумал уехать из отеля в аэропорт и улететь домой. Все мы будем под контролем, и нас пристрелят раньше, чем мы успеем сесть на самолет. Так что вору выехать с деньгами из отеля не удастся. Поэтому будет лучше, если он вернет их владельцу.

Наталья обессиленно опустилась на лежак.

– Черт возьми, – пробормотала она, – я думала, с уходом этой банды все наши проблемы исчезли, а они, оказывается, наоборот, только начались. Верните вы этим бандитам деньги! – произнесла она, обведя всех присутствующих на мини-собрании умоляющим взглядом.

Марина тоже села на лежак и насмешливо сказала Наталье:

– Если ты, обратившись к нам с просьбой вернуть деньги, думаешь таким образом отвести от себя подозрения в воровстве, то ты ошибаешься, что мы пойдем у тебя на поводу. Каждый из нас в равной степени мог взять эти проклятые деньги, и мы будем исходить из этого. Так что пускай тот, кто взял бабосы, признается.

– Кто вообще этот Азиз? – не обращая внимания на реплики Марины и Натальи, спросил у Амана Максим.

Тот, поняв вопрос, кивнул, ответил по-английски. Ксения вновь перевела:

– Азиз правая рука лидера какай-то религиозной общины. Его люди контролируют, разумеется, негласно, окрестности Шарм-эш-Бейя. Аман говорит, что они страшные люди. Их все боятся.

В подтверждение, что это действительно так, Аман с печальной физиономией, на которой до сих пор отражался испуг, несколько раз кивнул.

– Да-а, вот попали! – покачала головой Любаня. – Что ж теперь делать-то?

– Я думаю, – снова вступил в разговор Максим, – сейчас приедет полиция и во всем разберется.

Впрочем, тон у него был неуверенным, словно он сомневался в том, что полицейские сумеют защитить нас от банды Азиза.

Глава 6

Туристическая полиция Египта

В отель наша компания вернулась в угнетенном состоянии, оно и понятно, радоваться нечему, отпуск испорчен произошедшими за сегодняшний день событиями, и еще неизвестно, чем все это дело с убийством Валентина, воровством денег и угрозами банды Азиза закончится.