Принцесса и чудовище Афанасьев Роман

— Шустрый парень. Но, надо признаться, от него у меня мороз по коже. Холодный и весьма целеустремленный тип. И смотрит, не мигая…

— Я тоже редко моргаю, сир.

— Ты другое дело! — король смущенно откашлялся. — Не прими на свой счет, Эрмин, но Ла Тойя действительно больше похож на чудовище, чем ты. Особенно в те моменты, когда смотришь в его ледяные глаза и вспоминаешь, что этот парень может сотворить с живым существом.

— Общительным и компанейским его нельзя назвать, — признал советник, — зато он всегда выполняет то, что ему поручено. А это для моего подчиненного самое главное.

— И для моего подданного, — со вздохом признал король. — Но мне кажется, что ему и правда не хватает человечности. Нет, я не о частях тела, я о чувствах. Иногда мне кажется, что в каменных стенах моего замка больше чувств, чем в Сигмоне. Понимаешь, о чем я? Другие с девками гуляют, в кабаках веселятся, а этот — как манекен. Словно не живой.

— В последнее время у него действительно неважно с развлечениями. Думаю, он еще не оправился от удара.

— Какого удара?

— Неудачного брака, сир.

— А, — протянул король. — Да, женушки умеют портить кровь. Надеюсь, меня минует чаша сия. А что там с графиней Ла Тойя? Что-то я о ней давно не слышал.

— Она умерла, сир. Еще до того, как вы пожаловали Сигмону новый титул.

— О! Да, пожалуй, тут не до развлечений. А как это случилось?

— Она была вампиром из Дарелена, и он ее убил.

Геордор шумно закашлял в кулак. Отдышавшись, он взглянул на мрачного советника, скрестившего руки на груди.

— Ах да, — сказал Геордор, — кажется, я припоминаю.

— Собственно говоря, — медленно произнес Де Грилл, — за это мы и наградили его титулом, сир.

Король отвел взгляд и забарабанил пальцами по белоснежной перине. Потом снова взглянул на советника.

— Ты, это… Сделай для него что-нибудь, Эрмин. Подружку найди какую-нибудь, в мои винные погреба отведи или что-то вроде этого. А? На парня и в самом деле смотреть страшно. Теперь хоть понятно — почему.

— Попробую, — отозвался граф. — Хотя это редко помогает в таких случаях.

— Ладно, — король нахмурился. — Так о чем ты хотел меня известить в столь ранний час?

— О неприятностях, сир, — со вздохом признался советник, с сожалением понимая, что король всего лишь хочет сменить тему разговора. — Ночью, после приема в особняке графини Брок, в саду найден труп Лавена Летто. Свидетели утверждают, что неподалеку крутился младший Верони. Есть все основания полагать, что между ними случилась ссора, которую мы так хотели предотвратить. И в итоге один из мальчишек — хладный труп.

— Помню, ты уже говорил о них, — Геордор вздохнул. — И чем это нам грозит?

— Беспорядками в городе, сир. Клан Летто вполне может атаковать Верони. Оба достаточно богаты и влиятельны, чтобы развязать настоящую войну в самом центре столицы.

— Проклятье, — вздохнул король. — Только этого не хватало. Эта их вековая вражда, которую так тщательно лелеют обе стороны, у меня уже сидит в печенках.

— Если мы попробуем быстро замять дело с помощью солдат, город зальет кровью. Не исключено, что обиженные таким отношением лорды подобьют чернь на бунт. Сейчас толпу легко раскачать. Не говоря уже об уличной шпане, ждущей любого повода к беспорядкам, чтобы вволю помародерствовать. К тому же Совет Лордов расколется как минимум надвое, и бардака в стране станет вдвое больше.

— И все это накануне моей свадьбы! — возопил Геордор. — Эрмин, ко мне едет невеста. Молодая и красивая девочка, которая должна стать матерью наследника двух королевских домов. И куда она приедет — в кровавую городскую войну? Я этого не потерплю. Эрмин, сделай что-нибудь!

— Уже делаю, сир, — со вздохом отозвался Де Грилл. — Старший Летто наведался к вашим дознавателям. Я назначил расследование, которое постараемся затянуть настолько, чтобы первый гнев успел утихнуть. Лорд Летто добивается вашей аудиенции, надеясь уговорить вас дать приказ арестовать Верони, но…

— Ни за что, — отозвался Геордор. — Я его не приму. Хорошо, я понял. Ни одной из сторон я не буду оказывать никакого внимания. Мое вмешательство только усложнит все дело.

— Именно так, — согласился граф. — Расследование ведут две группы, и, надеюсь, они смогут немного успокоить враждующие кланы.

— Две? — удивился король. — Что там расследовать?

— На самом деле в этом убийстве много загадочного, — задумчиво признался Де Грилл. — Есть шанс, что на самом деле младший Верони тут ни при чем.

— Отличная идея, — одобрил Геордор. — В самом деле, если Летто убил кто-то из ночных грабителей, то это не повод для войны…

— Это не просто идея, — сдержанно отозвался советник. — Это подозрение. Мое. Некоторая информация, которой я обладаю, указывает на то, что ночью между Летто и Верони не было ссоры.

— О! — удивился король. — Так это на самом деле… Еще лучше. Ладно, пес с ними со всеми. Надеюсь, ты разберешься с этим.

— Разберусь, — пообещал со вздохом советник. — Как всегда, сир.

— Эр, — позвал Геордор. — Ты уже завтракал?

— Еще нет.

— Позавтракай со мной, а? Так надоели эти постные рожи, сил нет. Прямо не могу дождаться, когда у меня будет жена, чтобы устроить настоящий семейный завтрак.

— А пока вместо жены сойду и я? — мрачно осведомился граф.

— Брось, Эр! Что ты с утра такой злющий, будто не спал всю ночь. Сир да сир — заладил, как попугай.

— Я и не спал, — признался советник.

— Тем более, пойдем опрокинем по стаканчику, чтобы кровь по жилам бежала веселей.

Граф Де Грилл взглянул на монарха. Тот смотрел на своего советника, как на волшебника, пообещавшего игрушку соседскому пареньку. Так смотрят те, кому приходилось просить только в детстве. В зрелом возрасте им пришлось отдавать приказы, и сейчас, когда речь заходит о просьбах, они снова превращаются в детей…

— Конечно, Геор, — отозвался граф и печально улыбнулся. — Прости, что поднял тебя в такую рань. С удовольствием принимаю твое приглашение на завтрак.

Король улыбнулся. Он так отчаянно нуждался в друзьях, в тех, которых у него никогда не было в детстве, в юности, в зрелости. И только сейчас, на склоне лет, он, кажется, получил искомое. Заговоры — вещь глупая, ненужная, не стоящая внимания, а вот друзья… Геордор Вер Сеговар Третий был счастлив.

Вход в особняк Броков располагался неподалеку от королевского замка. Корд пересек площадь и добрался до его решетчатых ворот. Ноги начинали болеть, требуя более основательного отдыха, чем час сна на диване, но капитан был рад, что сейчас у него есть дело и он может совершенно официально сбежать из башни стражи. Там собиралась гроза — бледный, как простыня, капитан Горан сидел за столом над пачкой предписаний от королевского дознавателя и ожидал визита полковника Мерда. Пахло бурей: полковник, командор городской стражи, выходил из себя, когда его подчиненные не могли отрапортовать, что все дела уже улажены. Любая заминка в расследовании воспринималась им как личное оскорбление. А если в расследование вмешивался кто-то из королевского дворца, то полковник считал это прямым доказательством того, что его подчиненные зря едят свой хлеб и их необходимо взбодрить хорошим нагоняем, напомнив, что их всех тут держат только из милости самого полковника.

Демистон терпеть не мог Мерда и даже немного сочувствовал Горану, которому нынче предстояло выдержать удар стихии в лице начальства. Мерд, на взгляд Корда, не имел никакого отношения к страже. Должность свою он получил благодаря протекции и относился к ней не как к работе, а как к дополнительному знаку внимания со стороны королевского двора. И очень удивлялся, когда этот «знак» начинал раскачиваться, пытаясь подвигнуть своего обладателя на какие-то активные действия. Полковник же любил, чтобы все шло гладко, и основной своей обязанностью считал появление в парадном мундире на торжествах в честь дня рождения короля — не более того. При этом Мерд не был тупым болваном, нет, просто он расценивал должность как ступеньку в лестнице на пути к достойному положению в обществе. Де Грилл давно точил зуб на этого высокопоставленного бездельника, собираясь в красках описать королю, как этот карьерист губит службу стражников. Но полковника поддерживали некоторые лорды, которым он делал так называемые небольшие одолжения, и без большого шума такое дело нельзя было провернуть. К тому же у Птаха всегда находились более срочные и важные дела, занимавшие все его время.

Одним словом, Корд был до колик рад убраться из башни стражи королевского квартала до того, как ее посетит Мерд. Поэтому он выслушал сбивчивые наставления капитана Горана, которого, как и обещал Де Грилл, назначили главным следователем по делу Летто, забрал официальное предписание о содействии страже и отправился исследовать место преступления. Капитану хотелось спать, есть, побриться и искупаться, но он прекрасно понимал, что советник короля прав и время сейчас работает против них.

Добравшись до ворот особняка Броков, капитан оглянулся, обозревая свое войско. Лейтенанта Легерро он давно приметил — сын провинциального тана оказался на редкость сообразительным для своих двадцати лет и успешно поднимался по служебной лестнице — благодаря своим способностям, а не протекции. Корду уже доводилось с ним работать, и он сделал себе пометку, что парень способен на серьезные дела и в трудной ситуации у него хватает решимости изложить свои соображения. Сержант Тран, наоборот, страдал, на взгляд Демистона, недостатком воображения и отсутствием всяких понятий о логике. Зато этот широкоплечий крепыш лет тридцати обладал другими достоинствами — он вышел родом из самых злачных районов Рива и знал город как свои пять пальцев. Он всегда мог сказать, где проводят петушиные бои, а где варят дурное зелье и кто из грабителей нынче устроил заварушку в пивной у южных ворот. Многих преступников он знал в лицо. Кроме того, его крепкие кулаки могли выбить дурь из любого буяна, и Демистон предпочитал, чтобы именно сержант прикрывал его тыл. Легерро хорош в разговорах, а Тран — в жестокой схватке. Именно поэтому Корд захватил с собой обоих, официально приписав их к расследованию. Кроме них, у капитана имелась на примете еще парочка достойных ребят, но сейчас, к сожалению, они давно сменились и отдыхали дома, а времени их разыскивать не было.

Произведя смотр маленького войска, Корд удовлетворенно кивнул. Лейтенант, облаченный в мундир городской стражи — синее с золотом, — выглядел как новехонькая игрушка и просто был обязан производить положительное впечатление. Сержант, в своем потрепанном мундире, выглядел ветераном сражений, а не просто сыскарем, который любит совать длинный нос в чужие дела. Корд, облаченный в штатское, взял на себя именно роль шпика и полагал, что справится с любыми неприятностями. В том смысле, что его длинный нос будет очень трудно прищемить.

При свете дня особняк Броков выглядел не так загадочно, как ночью. Высокий забор из кованых решеток, украшенных витиеватыми узорами застывшего металла, огораживал большой парк, раскинувшийся перед особняком. Длинные дорожки, аккуратно подстриженные кусты, пустые скамейки — все это было доступно взгляду днем. У особняка начинался сад фруктовых деревьев. Корд знал, что за особняком он смешивается с остатками леса и спускается вниз, к берегу Рива.

Широкая дорога, посыпанная гравием, вела напрямую через парк от ворот к крыльцу особняка, построенного из белого камня. Невысокое здание в два этажа было вытянуто в длину и напоминало буханку хлеба, поставленную набок. Покойный граф Брок не испытывал тяги к модной архитектуре и построил свой дом по образу военного укрепления — просто и надежно. Огромное крыльцо из белого мрамора и белые башенки на крыше были возведены позже, уже вдовой графа, стремящейся хоть как-то сгладить казенные черты дома, ставшего местом встречи всех городских модников. Удивительным образом ей это удалось, и теперь особняк напоминал крохотный замок, все еще способный выдержать осаду, но уже превращенный из военного укрепления в жилище.

Привратник возник у ворот неожиданно, словно вынырнув из-под земли. Солидный служивый с шикарными усами — отставной военный, как по выправке определил Корд, — был облачен в темно-зеленый с золотым шитьем камзол. Он отомкнул решетчатую калитку и распахнул ее перед гостями, чьи мундиры не оставляли сомнения в цели визита.

— Как прикажете доложить? — осторожно осведомился он.

— Капитан городской стражи Демистон, — представился Корд. — Ведется расследование причин смерти Лавена Летто, найденного мертвым в саду Броков нынче ночью.

— Прошу за мной, — отозвался привратник. — Госпожа предупреждала, что вы вернетесь, и ожидает вас с самого утра.

Капитан без лишних слов провел свое крохотное войско в парк. Привратник запер калитку и возглавил процессию, направившуюся к крыльцу особняка.

Весь путь до дома они проделали в полном молчании. Корд с интересом рассматривал хитросплетение дорожек сада, привычно отмечая места, пригодные для засады. Лейтенант сосредоточенно сопел в затылок начальству, а сержант, замыкающий отряд, настороженно озирался по сторонам, словно ожидая нападения.

На крыльце привратник распахнул перед ними широкие двери из светлого дуба, украшенные мозаикой цветного стекла, и отошел в сторону, приглашая гостей войти. Демистон вошел первым и, ступив на красную ковровую дорожку холла, едва не столкнулся с долговязым субъектом в черном костюме.

— Капитан Демистон, — воскликнул тот, судорожно заламывая тонкие руки. — Добрый день, капитан!

Корд окинул его долгим взглядом, припоминая, что ночью он уже видел этого типа в слезах и соплях мечущегося по саду. Вот только кто таков этот доходяга, больше напоминающий растрепанную барышню, не помнил.

— Тизел, управляющий, — представился тот, верно истолковав взгляд стражника. — Графиня вас ждет. Прикажете проводить?

— Это подождет, — сдержанно отозвался капитан. — Легерро, Тран…

Стражники сделали шаг вперед, взяв растерянного управляющего в клещи. Тот встревоженно завертел головой, пытаясь понять причину внезапного внимания к его персоне.

— Это лейтенант Легерро и сержант Тран, — представил подчиненных Корд. — Проследите, чтобы им было оказано содействие в расследовании.

— Конечно, — отозвался управляющий, — но…

— Сержант, — позвал капитан. — Отправляйтесь к слугам. Опросите всех и постарайтесь определить, кто где находился к моменту гибели Летто. Также заставьте их вспомнить, где и когда они видели Лавена живым в последний раз. И особо — кто из гостей находился рядом с покойным. Лейтенант, отправляйтесь на место гибели Летто и постарайтесь по следам восстановить картину происшедшего. Я понимаю, что там побывало слишком много людей и нужных следов осталось немного. Но все-таки постарайтесь.

Обернувшись, Корд пронзил управляющего одним из своих самых холодных взглядов.

— Попрошу содействовать, — со значением проронил он.

— Да, да, конечно, — выдохнул тот, — но графиня…

— Думаю, графиня не будет возражать, — отрезал капитан. — Пока мои подчиненные занимаются расследованием, я ее навещу сам.

— Безусловно, — уныло отозвался управляющий. — Димид!

Привратник, ждавший на крыльце, ступил под своды особняка.

— Отведи господ стражников к Патри и проследи, чтобы им предоставили все необходимое для расследования. После возвращайся к воротам.

Привратник взмахнул рукой, приглашая стражников следовать за собой, и повел их в коридор, уходящий в правое крыло особняка.

— А вы, капитан, извольте следовать за мной, — сказал управляющий, окидывая пристальным взглядом оставшегося визитера.

Под этим взглядом, в котором сквозило пренебрежение пополам с осуждением, Корд особенно остро почувствовал, что давно не брит, одежда измята, а отросшие волосы стоят дыбом. Представив, что его ждет графиня Брок, известная ценительница прекрасного, он только сейчас сообразил, что нужно было хоть немного привести себя в порядок перед визитом к ней. Но он так спешил убраться из башни стражи до визита полковника, что не успел даже расчесаться…

— Прошу за мной, — сухо повторил управляющий, поворачиваясь к лестнице.

Поднимаясь по мраморным ступеням, прикрытым красным полотнищем дорожки, Корд старался отрешиться от мыслей о своем внешнем виде. Плевать на то, как он выглядит. В конце концов, он ведет расследование, а не собирается на свидание с прекрасной дамой… И все же он вынужден был признать, что чувствовал бы себя намного лучше, если бы успел причесаться и пройтись бритвой по щетине.

Едва переступив порог гостиной, щедро уставленной крохотными диванчиками, пуфиками и столиками с витиеватыми подсвечниками, Корд замер. В центре комнаты царила хозяйка дома, притягивая взгляд, затмевая собой все окружение. Капитан, пораженный, застыл на пороге комнаты, не в силах отвести взгляд от графини Брок.

Она сидела на широком диване с высокой изогнутой спинкой. Сидела по-мужски, нога на ногу, и широкие волны жемчужно-белого платья спадали с колен на пол, подобно водопаду. В руках графиня держала белый веер, но он был сложен и ничуть не скрывал великолепный лиф, украшенный изящными кружевами. Откровенное декольте открывало такую завораживающую картину, что взгляд невольно останавливался на ней, прежде чем скользнуть вверх. Чтобы взглянуть в лицо графине, капитану пришлось сделать над собой усилие, достойное одного из его прошлых воинских подвигов.

Острый изящный подбородок, узкие скулы, нос чуть великоват, но только чуть, пухлые алые губы… Графиню можно было бы назвать просто милой дамой, если бы не большие зеленые глаза. Широко распахнутые, чуть удивленные, они завораживали, брали в плен и звали к себе. В них светился ум — озорной и живой, способный доставить множество неприятностей тому, кто осмелится огорчить это волшебное создание. Черный водопад волос лишь усиливал очарование белоснежного лица, оттеняя узкие черные брови и пушистые ресницы.

— Капитан? — спросила графиня.

Корд вздрогнул, пытаясь вернуться на землю, и склонился в четком воинском поклоне.

— Капитан Корд Демистон к вашим услугам, сударыня, — выдохнул он, выпрямляясь.

Графиня с треском раскрыла веер, прикрывая изящный лиф, и благосклонно кивнула. Капитан, все еще пребывая в замешательстве, чеканным военным шагом прошествовал к дивану. Эветта протянула ему тонкую руку, и капитан склонился над ней, согнувшись едва ли не пополам. Он осторожно поцеловал воздух над костяшками пальцев, даже не думая прикоснуться к восхитительно гладкой коже, и был вознагражден волной сладкого аромата духов, в мгновение ока опьянившего не хуже вина.

Выпрямляясь, Корд едва не застонал. Мелкое сожаление о том, что он не успел привести себя в порядок, теперь казалось таким пустяком по сравнению с отвращением к самому себе, которое сейчас испытывал капитан.

Взглянув на графиню сверху вниз, Корд встретил откровенно оценивающий взгляд зеленых глаз. Так мог смотреть на свою жертву хищник, решая, стоит ли возиться с этой мелочью или лучше поберечь силы для более крупной дичи. В зеленых глазах читался неприкрытый интерес и капля, всего лишь капля обещания, от которого по спине капитана пробежали мурашки. Перед ним сидела настоящая хищница. Не девица на выданье, хихикающая над рассказами старших сестер, не издерганная детьми женушка, не веселая вдовица, готовая пуститься во все тяжкие, перед тем как навсегда увянуть… Перед ним сидела зрелая женщина, которой одновременно и уже, и всего лишь — около тридцати. Исполненная настоящей женской силы, превосходно знающая, чего она хочет от жизни. Более того, она уже это получила. Или получит. Скоро. Возможно, прямо сейчас, если на это будет ее воля. Капитан сглотнул, невольно расправляя плечи и упираясь ногами в пол, словно тот превратился в качающуюся палубу. Эветта Брок напомнила капитану море: коварное, опасное — и бесконечно прекрасное. Зеленые глаза были так похожи на волны далекого южного моря, что в капитане на мгновение вновь воскрес Кейор Черный, готовый залить кровью всю палубу захваченного корабля, лишь бы заслужить еще один взгляд этих зеленых глаз.

— Ну что, капитан, вы его уже арестовали? — спросила Эветта.

— А? — переспросил Кейор, пытаясь вернуться к роли капитана городской стражи. — Кого?

— Младшего Верони, разумеется, — сухо ответила графиня, лишь одним взглядом дав понять, что ожидала от умственных способностей гостя много большего.

— Почему вы думаете, что Верони должен быть арестован? — осторожно осведомился Корд, приходя в себя от неожиданной атаки.

— Мальчишки давно собирались подраться, это знали все, — ответила Эветта, пожав хрупкими плечами. — Можно предположить, что если один из них мертв, то второго непременно задержат для допроса. Разве вы не знали, что они в ссоре? Вы вообще побеседовали с Верони или дали ему возможность сбежать?

— Расследование ведут несколько групп, — осторожно ответил капитан, не желая раскрывать свои планы и подозрения. — Сударыня, моя задача — расспросить вас о событиях этой злосчастной ночи.

— А чем занимаются ваши люди? — перебила Эветта.

— Мои люди занимаются своими делами, — отрезал Корд, окончательно возвращаясь в шкуру стражника. — Поэтому будьте любезны, графиня, расскажите мне, что произошло вчера ночью в вашем чудесном саду.

Эветта осмотрела капитана с головы до пят, словно решая, достоин ли этот болван времени, которое на него собираются потратить. Демистон почувствовал, что у него горят уши — забытое ощущение детства. Сейчас он отчаянно жалел, что не встретился с графиней ночью. Патрульных выставил из сада управляющий — да, тот самый женоподобный тип, — а Корд слишком торопился к Де Гриллу, чтобы устроить настоящий допрос. Если бы он увидел графиню тогда, ночью, то не стоял бы сейчас перед ней в мятой одежде, небритый, в грязных сапогах…

— Прием прошел в целом без происшествий, — задумчиво проговорила Эветта, сжалившись наконец над капитаном. — Все было как обычно. Угощение. Танцы. Несколько мелких интрижек… Ничего интересного для вас, капитан.

— И все же, ближе к утру случилось нечто очень интересное для меня, — сухо отозвался Корд. — Вряд ли это можно назвать «без происшествий».

— Я говорю о том, что было до того, как нашли несчастного Лавена, — отрезала графиня.

— Понимаю. Но как себя вели Летто и Верони? Они общались во время приема? Не случилось ли между ними ссоры?

— Нет. Никаких ссор. Мальчишки были в разных углах, каждый со своими приятелями. Они лишь обменивались грозными взглядами и смешно надувались, словно молодые петушки перед дракой.

— Очень смешно, — сухо заметил Корд.

— Бедный Лавен, — вздохнула Эветта. — Не нужно было их приглашать. Но кто мог подумать…

— Так они не встречались друг с другом? — переспросил Демистон, памятуя о рассказе Де Грилла. — Совсем?

— Ну, — протянула Эветта, похлопывая по руке веером, — не совсем. Ближе к полуночи я заметила, что ни Лавена, ни Фарела нет в зале. Тогда я попросила Ленни, свою служанку, их найти, но она сказала, что видела, как юнцы вместе отправились к реке. А следом за ними помчался этот мрачный тип…

— Мрачный тип? — удивился Корд, всегда полагавший, что по части мрачности его еще никому не удавалось перещеголять.

— Этот новенький секретарь Птаха, — пояснила графиня. — Тот, что подпирает стены на каждом моем приеме, уж не знаю, почему. По его виду не скажешь, что наши маленькие развлечения доставляют ему удовольствие. Судя по его одежде и выражению лица, он уютнее всего чувствовал бы себя на конюшне.

— А, — сдержанно отозвался капитан, от всей души надеясь, что о нем графиня не станет судить по одежде и выражению лица. — Я знаю, о ком идет речь. Что же было дальше?

— Я позвала Ками Тизела, моего управляющего, велела ему немедленно найти Фарела с Лавеном и привести их обратно. Я собиралась хорошенько отругать этих двоих обормотов, но…

— Но? — подбодрил графиню Корд, борясь с желанием опуститься на колени и устроиться у ее ног.

— Ками быстро вернулся и сказал, что мальчишки пришли сами и все в порядке. Я вышла на крыльцо, ведущее в сад, и увидела их. Лавен и Фарел стояли на дорожке и довольно мило беседовали.

— Они выглядели… помирившимися? — спросил Корд.

— О да, — Эветта кивнула. — Это меня успокоило, и я возвратилась к гостям. Ребята выглядели очень довольными и возбужденными, и такими дружными, словно они только что вместе провернули веселую шутку. Кстати, этот мрачный подручный Де Грилла вскоре объявился в зале и тут же сбежал, даже не попрощавшись со мной. Впрочем, я не удивилась. Этот мужлан, уж не знаю за что получивший титул графа, выглядел довольно помятым, словно его валяли по земле. Боюсь, мальчишки объединились и зло подшутили над ним.

Демистон выдавил из себя мрачную улыбку — он прекрасно представлял, чем могла закончиться для молодых лоботрясов попытка подшутить над Сигмоном. И вновь порадовался за молодого графа, одержавшего очередную победу над зверем в себе.

— О! — вдруг выдохнула графиня и прикрыла губы веером. — Вот, значит, как…

— Что? — слабо осведомился Корд, утопая в зелени ее округлившихся глаз.

— Каков хитрец! А я приняла его за очередного болванчика…

— Кого? — раздраженно переспросил капитан, не успевая за полетом мысли Эветты.

— Да этого типа! — графиня одарила Корда негодующим взглядом. — Капитан, вы что, не понимаете? Этот тип, подручный тайного советника короля, в последнее время стал часто появляться на моих приемах, хотя явно не испытывал от этого удовольствия. Как я теперь понимаю, он появлялся только тогда, когда приходили Лавен и Фарел. А потом, когда наши петушки удаляются, чтобы повыдергать друг другу перышки, он тут же бежит следом. И через десять минут непримиримые враги дружески беседуют, а наш загадочный подручный испаряется. Похоже, он выполнил свое задание. О! Я очень хочу знать, как ему это удалось.

— Чудесно, — искренне восхитился капитан.

— Как там его зовут? Ла…

— Сигмон Ла Тойя, — подсказал Демистон, радуясь, что может хоть чем-то угодить графине.

— Спасибо, капитан, — Эветта одарила Корда улыбкой, от которой его сердце пустилось в пляс. — Надо будет повнимательней присмотреться к этому пареньку. Теперь мне кажется, что титул ему был пожалован не за заслуги предков.

Внезапно глаза графини сузились, и в них мелькнули искры подозрения.

— Вы, — сказала она и ткнула веером в собеседника, — не удивлены. Вы знали об этом происшествии еще до того, как спросили меня.

— Ну… — неопределенно отозвался капитан, пожимая плечами.

— И вы не арестовали Верони. Значит, вы полагаете, что Лавен и Фарел действительно помирились. А это, в свою очередь, означает, что вы подозреваете в убийстве кого-то другого.

— Мы рассматриваем разные варианты происшедшего, — дипломатично произнес капитан, пытаясь отделаться от мысли, что глаза графини способны заглянуть внутрь его головы. — Именно поэтому мы опрашиваем всех. Чтобы установить истину.

— Так-так, — со значением произнесла Эветта, похлопывая сложенным веером по ладони. — А дело-то принимает совсем другой оборот, капитан.

— Давайте вернемся к событиям этой ночи, — быстро отозвался Корд, боясь даже представить, что с ним сделает Де Грилл, если эта шустрая дамочка раззвонит о своих предположениях всей столице.

— Но теперь…

— Позвольте, графиня, — перебил Корд. — Я подведу итог. По вашим словам получается, что вы оставили Летто и Верони наедине, а через несколько часов Лавен был найден мертвым. Так?

— Да, — тихо ответила Эветта и нахмурилась. — Именно так. Не стоило мне оставлять их одних.

— Что случилось за эти несколько часов? Что они делали? Быть может, кто-то из ваших слуг или гостей видел их?

— Я их не видела больше, — тихо произнесла Эветта, рассматривая кончик веера. — И, мне кажется, их действительно больше не видели на приеме. До того самого момента, как эта дура Франциска влетела в зал с отчаянным воплем… К счастью, большинство гостей уже разошлись. Я сразу послала слугу в дом Летто, а сама пошла посмотреть… Потом мне стало немного дурно, и я, кажется, пропустила визит патрульных. Всем занимался Ками. Он до сих пор сам не свой.

— Может быть, стоит расспросить его о том, что произошло? — предложил капитан.

— Да, — вскинулась Эветта. — В самом деле! Сейчас же…

— Нет, — запротестовал Корд, — я имел в виду, можно ли мне его допросить. С вашего позволения, разумеется.

— Вот сейчас и допросим, — довольно улыбнулась графиня, демонстрируя гостю остренькие жемчужные зубки. — Вместе. Мне вдруг стало очень интересно, что же на самом деле произошло в моем чудесном саду. Кажется, я упустила из вида нечто важное.

Графиня взяла с маленького столика колокольчик и позвонила. Корд сжал зубы, борясь с желанием немедленно сбежать от цепкой вдовицы, по дороге прихватить управляющего особняком и расспросить его в тихой и спокойной атмосфере. Например, в подвале башни стражи. Или в подвалах службы королевского дознавателя.

Управляющий появился в дверях словно по мановению волшебной палочки, откликнувшись на зов хозяйки настолько быстро, что капитан заподозрил его в подслушивании за дверью.

— Госпожа?

Графиня поманила его пальцем, и Ками послушно поплелся к дивану. Он встал чуть в стороне от хозяйки, так чтобы не нависать над ней, и склонил голову, ожидая, видимо, нагоняя. Только сейчас Корд заметил, что управляющий уже в годах. Лет ему было за сорок, но чистое и ухоженное лицо, на котором, казалось, никогда не росла борода, делало Ками моложе лет на десять. Выдавала его только длинная, будто у гусака, шея, а вернее — морщины на ней. Да и в уголках бегающих глаз морщинки тоже проявили себя. Долговязый и нескладный, с хрупкими женскими руками, Ками производил впечатление внезапно постаревшего подростка. Черная шевелюра порядком поредела, но была тщательно напомажена и расчесана, создавая видимость изящной прически.

— Ками, — сказала Эветта, — расскажи, что произошло после того, как я удалилась в свои покои сегодня ночью.

— Госпожа, — управляющий стрельнул взглядом в сторону капитана и нервно скомкал манжеты, — ничего особенного не происходило. Все так суетились и бегали…

— Когда прибыли слуги Летто? — перебил Демистон, решив, что расспросы не стоит пускать на самотек.

— Они появились через пару минут после того, как госпожа ушла к себе, — охотно ответил Ками.

— Так быстро? — удивился Корд. — Но ведь особняк Летто довольно далеко отсюда.

— Они ожидали господина Лавена снаружи, недалеко от ворот, — пояснил Ками.

Демистон удивленно приподнял бровь, и в разговор тотчас вмешалась графиня.

— Слуги часто дожидаются моих гостей, — сказала он. — Потому что некоторых… некоторых приходится отвозить домой.

— Ах, вот как, — Корд кивнул. — Понимаю. Так они и забрали тело?

— Да, сразу и забрали. Я не знал, что делать, не думал, что их нужно остановить, но я и подумать не мог, что это так важно для стражи…

— Успокойся, — бросила Эветта. — Ты все сделал верно. Расскажи, что было потом.

— Потом мне пришлось успокаивать Риту и Франциску. Затем выпроводить оставшихся гостей. А чуть позже появилась стража…

— Кто ее вызвал? — перебил Корд.

— Даже не знаю, — признался управляющий. — Кто-то выскочил на площадь, увидел проходящих стражников и позвал в особняк. Кажется, это был Димид, наш привратник, но я не уверен. В доме поднялась такая страшная суматоха, все смешалось…

— Хорошо, — буркнул Корд. — Дальше?

— Мы провели стражников в сад, и пока они рассматривали дорожку, появились вы, капитан. Собственно, все.

— Да, что было дальше, я знаю, — произнес Корд, покусывая губу. — Скажите, управляющий, вы не заметили на приеме незнакомых или подозрительных лиц?

— Подозрительных? — смешался Ками. — Вроде бы нет.

— Нахлебники? — быстро спросила Эветта.

— Кто-кто? — с удивлением переспросил капитан.

— На каждый прием пытаются пробраться те, кого не приглашали, — пояснила графиня. — Таких мы и называем нахлебниками. Это могут быть и знакомые гостей, и даже их слуги.

— В этот раз никого не было, — отозвался Ками. — Хотя…

— Что? — жадно спросил капитан.

— Был один тип, которого я не видел раньше. Но я заметил, как он беседовал с господином Верони, и подумал, что это его новый слуга.

— Вот как? — холодно осведомилась графиня. — Ты подумал?

Ее тон не сулил ничего хорошего раззяве управляющему. Тот прекрасно это понял и тут же заюлил:

— Мне показалось неловким вмешиваться в их разговор. И если господин Фарел беседовал с этим человеком, то уж он наверняка его знал. А слуги у Верони так часто меняются…

— Как он выглядел? — спросил Демистон, внутренне подобравшись.

— Невысокий. В черном плаще и широкополой шляпе, — послушно отозвался управляющий, радуясь возможности увести разговор в сторону. — Лицо… Простое такое. Незапоминающееся. Да его и не видно толком из-под черной шляпы. Одежда неновая, ношеная, какая может быть у любого забулдыги из веселого квартала. Собственно, поэтому я и подумал, что это слуга. Но теперь я понимаю, что это не так.

— Почему?! — выпалил Корд.

— У Верони даже слуги не позволяют себе носить такую безвкусную и старую одежду, — с достоинством отозвался Ками.

— Понятно, — сухо отозвался Корд. — Госпожа графиня, кажется, мне пора оставить вас. Благодарю за чудесную беседу и неоценимую помощь следствию.

— Подождите! — воскликнула графиня. — Куда это вы собрались, капитан?

— Долг службы, — вежливо отозвался Корд, не собираясь рассказывать ей о том, что теперь пришла пора навестить особняк Верони.

— Ками, ступай за нашими гостями, — распорядилась Эветта, — проведи их к воротам. Капитан скоро подойдет.

Ками поклонился — как показалось Демистону — со вздохом облегчения и выскользнул из гостиной.

— Прошу прощения, сударыня, но мне пора, — решительно выдохнул Корд, стараясь смотреть на спинку дивана, чтобы снова не попасться в ловушку зеленых глаз.

— Очень жаль, капитан, — отозвалась графиня. — А мне бы хотелось еще немного поговорить с вами. Похоже, в вас скрыто много тайн и загадок, капитан Демистон.

— Вы льстите мне, сударыня, — смущенно отозвался Корд. — Я простой солдат, исполняющий свой долг. Прощу прощения, что потревожил вас, и заранее приношу свои извинения, если мне вдруг придется снова это сделать…

— Не извиняйтесь, капитан, — томно выдохнула Эветта. — Даю вам свое разрешение еще раз потревожить меня. Только тогда настанет мой черед расспрашивать вас.

— Меня? — удивленно переспросил Корд, невольно взглянув на графиню и таки попадаясь в ловушку пушистых ресниц. — О чем?

— Конечно, о вас самом! — воскликнула графиня, одаряя гостя лукавым взглядом. — О вас рассказывают интересные истории… Правда ли, к примеру, что в молодости вы были самым настоящим пиратом?

Корд мгновенно очнулся от сладкой дремы, навеянной зеленоглазой очаровательницей, и выпрямился — словно штырь проглотил. Вот как — его прошлое, похоже, больше не является тайной для столицы. Плохо. Этого не должно было случиться.

— Корабль, — мурлыкнула графиня, — морские волны, палуба, пахнущая стружкой… Ветер в лицо и паруса на горизонте… Мне кажется, вам есть о чем рассказать, Демистон.

Графиня снова взмахнула ресницами, посылая гостю очаровательный взгляд. Но на этот раз он бессильно разбился о сталь в глазах пирата Кейора, почуявшего опасность.

— Прощу прощения, госпожа графиня, — сухо проговорил он. — Мне и в самом деле пора. Позвольте откланяться.

Он поклонился и, не дожидаясь позволения уйти, направился к двери, бесцеремонно оборвав разговор.

— Постойте! — торопливо воскликнула Эветта. — Подождите, капитан!

Корд остановился и с великой неохотой обернулся. Графиня, оказывается, вскочила с дивана и теперь стояла, протягивая руку к гостю, словно пытаясь удержать его. Выглядела она встревоженной и расстроенной, словно не понимая, где ее оружие дало осечку.

— Подождите, капитан, — повторила она, опуская руку. — Мне жаль, если я чем-то обидела вас. Простите.

— Пустяки, — буркнул Корд и только после этого сообразил, что еще никогда перед ним не извинялись графини.

Смешавшись, он вновь поклонился, не решаясь сказать что-то еще, чтобы окончательно не испортить отношения с этой, без сомнения, опасной женщиной.

— Вы простили меня? — Эветта улыбнулась — теперь уже по-настоящему, скромно и мило, не пытаясь очаровать и взять в плен. — Мир?

— Конечно, графиня, — растерянно ответил капитан, который и не чувствовал себя обиженным. — И я, правда, очень благодарен вам за беседу.

— Тогда пообещайте мне, что придете на следующий мой прием, — потребовала Эветта. — И не вздумайте отказываться! Если уж у нас мир, то это будет условием мирного договора.

— Конечно, я приду, — согласился Корд, — вот только…

— Что? — с искренним беспокойством спросила Эветта.